Пожизненное лишение свободы приговор суда

Обновлено: 25.04.2024

В Московском городском суде завершено рассмотрение уголовного дела в отношении Василия Буханкова. Согласно вердикту присяжных заседателей он признан виновным в убийствах трех человек (п. «а», ч. 2 ст. 105 УК РФ), в незаконном хранении огнестрельного оружия и боеприпасов (ч. 1 ст. 222 УК РФ).

На основании приговора Московского городского суда ему назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы с отбыванием наказания в колонии особого режима. Кроме того, судом удовлетворен частично иск потерпевшего, судом постановлено взыскать в качестве компенсации морального вреда 5 миллионов рублей.

Так, в 2007 году Буханков согласился на предложение своего покровителя лишить жизни двух человек, действовал согласно совместно разработанному плану, получил от него пистолет-пулемет, приметы потенциальных жертв, маршрут их передвижения. 23 июля 2007 года, прибыв на место преступления, расстрелял из пулемета предпринимателя и его водителя, от полученных травм мужчины скончались на месте.

Также в 2008 году Буханков согласился с предложением своего покровителя лишить жизни еще одного человека. Действуя по согласованному плану, получив автомат Калашникова, приметы жертвы, маршрут передвижения, он прибыл на место совершения преступления и, ошибочно полагая, что за рулем автомобиля находится жертва, произвел не менее 15 выстрелов в мужчину, находящегося за рулем, от полученных ранений тот скончался на месте.

При назначении наказания судом учтен ряд смягчающих обстоятельств, перечисленных в приговоре, в том числе, положительные характеристики, уход за престарелой матерью и др., в качестве отягчающего обстоятельства судом признан рецидив преступлений.

Несмотря на наличие смягчающих обстоятельств, учитывая наличие в действиях подсудимого рецидива преступлений, пренебрежение интересами общества и правами его членов при совершении преступлений, необходимость его исправления и восстановления социальной справедливости, принимая во внимание необходимость предупреждения совершения Буханковым новых преступлений, суд установил, что цели наказания могут быть достигнуты только в условиях изоляции от общества с назначением пожизненного лишения свободы.

Официальный портал судов общей юрисдикции города Москвы использует файлы cookie с целью персонализации сервисов и повышения удобства пользования порталом.

Если вы не хотите использовать файлы cookie, измените настройки браузера.

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Галагана Н.А. и адвокатов Колеватовой Н.А., Полева М.В. и Яроша А.Ю. на приговор Верховного Суда Республики Хакасия от 16 мая 2015 года, которым

Галаган Н.А., <. >, несудимый,

осужден по п. п. "а", "в", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к пожизненному лишению свободы, по ч. 1 ст. 161 УК РФ к 1 году лишения свободы, по п. п. "в", "г", "д" ч. 2 ст. 126 УК РФ к 7 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30 и п. п. "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ к 6 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 167 УК РФ к 2 годам лишения свободы и на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательно к пожизненному лишению свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

Постановлено взыскать с Галагана Н.А. в возмещение материального ущерба в пользу Д. 8 000 рублей и в пользу А. 365 306 рублей, а в счет компенсации морального вреда в пользу Г. 1 000 000 рублей, в пользу Н. 1 500 000 рублей.

Постановлено также взыскать в федеральный бюджет Российской Федерации процессуальные издержки с Галагана Н.А. в размере 51 840 (пятьдесят одна тысяча восемьсот сорок) рублей.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

По этому же делу осужден Хадзиев Д.А., приговор в отношении которого не обжалуется.

Заслушав доклад судьи Иванова Г.П., выступления осужденного Галагана Н.А. и адвоката Яроша А.Ю. по доводам апелляционных жалоб, просивших отменить приговор и дело возвратить прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, и прокурора Митюшова В.П., просившего приговор оставить без изменения, Судебная коллегия

по приговору суда Галаган Н.А. признан виновным в совершении убийства двух лиц - Г. и малолетней Г., при этом убийство Г. с целью скрыть другое преступление - убийство Г.

Галаган Н.А. признан также виновным в открытом похищении чужого имущества, то есть в грабеже.

Он же признан виновным в похищении малолетней Г., совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, в отношении заведомо несовершеннолетнего и в покушении на похищение Д., совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Он же признан виновным в умышленном уничтожении чужого имущества, повлекшем причинение значительного ущерба, путем поджога.

Преступления совершены 15 июня 2015 года на территории г. <. > <. >края и Республики <. >при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В судебном заседании Галаган виновным себя признал частично.

В апелляционных жалобах и дополнениях:

осужденный Галаган просит отменить приговор и дело возвратить прокурору, утверждая, что убийство Г. он совершил в шоковом состоянии, однако его психическое здоровье не полностью исследовано судом, а малолетнюю Г. он не убивал, на предварительном следствии оговорил себя в совершении этого преступления под физическим и психическим воздействием. Оспаривает также правильность приговора по гражданским искам, заявляя, что Г. необоснованно признан лицом, которому причинен моральный вред, а Н. на следствии признавалась потерпевшей только по факту убийства Г., кроме того, стоимость сгоревшего садового домика, принадлежащего А. завышена. При назначении наказания в виде пожизненного лишения свободы не учтены данные, характеризующие его положительно, и смягчающие обстоятельства;

адвокат Колеватова приводит аналогичные доводы и просьбы, полагая, что Галаган совершил убийство Г. в состоянии аффекта, а малолетнюю Г. он не убивал, это мог сделать Хадзиев, который после совершения преступления замочил свою одежду в хлорке, Галаган же признал себя виновным под физическим воздействием сотрудников правоохранительных органов, считает также, что в отношении Галагана следовало провести психиатрическую экспертизу в институте имени Сербского, поскольку стационарная экспертиза не должна была проводиться в <. >крае, где проводилась амбулаторная экспертиза, кроме того, указывает, что суд при назначении наказания не учел состояние здоровья Галагана и состояние здоровья его родственников;

адвокат Полев просит отменить приговор, мотивируя тем, что виновность Галагана в хищении денежных средств не доказана, квалификация его действий по ст. 161 ч. 1 УК РФ является необоснованной и потерпевшая по этому делу определена судом неправильно, поскольку деньги на самом деле принадлежали бабушке - Д., а не ее внучке - Д.

Адвокат считает также, что действия Галагана ошибочно квалифицированы судом по ст. ст. 126, 30 и 126 УК РФ, поскольку Галаган не совершал похищения Г. и не пытался похитить Д. Последняя имела реальную возможность выйти из квартиры одна либо с Г., так как Галаган никаких угроз им не высказывал.

Также ошибочно суд квалифицировал действия Галагана по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "в", "к" УК РФ, поскольку в первоначальных показаниях Галаган отрицал убийство малолетней Г., затем, поддавшись уговорам следователя, оговорил себя, однако снисхождения от суда не получил, несмотря на соглашение о сотрудничестве со следствием. Одновременно адвокат указывает, что на Галагана было оказано физическое воздействие, о чем, по его мнению, свидетельствует обнаружение у него множественных телесных повреждений, и Галаган обращался с жалобой о применении к нему насилия, участие же адвоката в следственных действиях носило формальный характер. Кроме признания Галагана, других доказательств, как утверждает адвокат, в деле не имеется.

Также в жалобе указывается на неисследованность психического состояния Галагана, на то, что стационарная экспертиза не ответила на все вопросы и выводы этой экспертизы находятся в противоречии с выводами амбулаторной экспертизы, а между тем, повторная или дополнительная экспертиза судом не была назначена. Кроме того, по мнению адвоката, назначение Галагану пожизненного лишения свободы надлежащим образом не мотивировано, не учтено, что Галаган вину признал и раскаялся в содеянном;

адвокат Ярош просит приговор отменить, полагая, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а мотивы назначения наказания не соответствуют требованиям ст. 57 ч. 1, 60 УК РФ и положениям ст. 297 УПК РФ.

В возражениях государственный обвинитель Пекарский А.А. и осужденный Хадзиев просят оставить апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, Судебная коллегия считает, что приговор является законным, обоснованным и справедливым.

Виновность Галагана в совершении преступлений подтверждается совокупностью имеющихся в материалах дела и исследованных в судебном заседании доказательств, которым судом в приговоре дана надлежащая оценка.

Утверждения осужденного Галагана о том, что к убийству малолетней Г. он непричастен, опровергаются его собственными показаниями, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, в которых он пояснял об обстоятельствах совершения им этого преступления.

В частности, из этих показаний следует, что после того, как им было совершено убийство Г., он посадил малолетнюю Г. в свою машину и вывез ее в дачный район, чтобы впоследствии выдать ее сотрудникам правоохранительных органов, с целью смягчить свое положение в случае его задержания.

Однако, поскольку еще по дороге ему позвонил, как он понял сотрудник полиции, и предложил вернуть ребенка, он растерялся и, находясь в дачном районе, решил убить девочку и сжечь ее труп вместе с трупом матери - Г., который он доставил сюда с помощью своего знакомого Хадзиева.

Когда Хадзиев уехал, он нанес удары ножом Г. и убил ее.

Суд обоснованно признал эти показания Галагана достоверными, поскольку они подтверждаются показаниями Хадзиева, из которых следует, что он оставил Галагана с ребенком в дачном месте, а сам по просьбе Галагана поехал по дороге в <. >, чтобы проверить наличие патрулей по дороге и сообщить о них Галагану.

Показания Хадзиева, которые в отличие от показаний Галагана, являются последовательными, подтверждаются заключением комиссионных судебно-медицинских экспертиз N <. >от 07.12.2015 и N <. >от 22.12.2015 о том, что смерть малолетней Г. могла наступить в результате острой кровопотери, наступившей вследствие проникающих колото-резаных ранений передней поверхности грудной клетки, в короткий промежуток времени после получения ранений, измеряемый десятками секунд, в период с 03 часов 11 минут до 03 часов 32 минут 16 июня 2015 года (т. 9, л.д. 138 - 140, 161).

При осмотре файлов на DVD-диске с записями фиксации передвижения автомобиля "<. >", госномер <. >регион, по системе <. >на досудебной стадии (т. 7, л.д. 211 - 219) и в суде установлено, что в 03 часа 11 минут этот автомобиль, которым управлял Хадзиев, проследовал из дачного района <. >в г. <. >.

Указанное свидетельствует о том, что Галаган в момент убийства находился на месте происшествия, где впоследствии под пожарным мусором было обнаружено тело малолетней Г. и лезвие кухонного ножа из дома Д., которым, как пояснил Галаган, он совершил убийство девочки.

Потерпевшая Д. подтвердила, что при отъезде от ее дома Галаган усадил девочку в свою машину. Допрошенный свидетелем сотрудник полиции Ф. указал, что во время телефонного разговора с Галаганом Н.А. (в 2 часа 44 минуты 16.06.2015), слышал шум автомобильного мотора и голос девочки, спрашивавшей, когда они приедут к маме.

Необоснованными являются также доводы апелляционной жалобы осужденного о том, что заключения судебных экспертиз, проведенных по делу, являются недопустимыми доказательствами, поскольку их выводы основываются только на его показаниях и являются предположительными.

Заключения экспертов, вопреки его утверждениям, отвечают требованиям закона, их выводы основаны на совокупности проведенных исследований, подтверждены соответствующими методиками проведения судебных экспертиз, а потому оснований сомневаться в научности и обоснованности выводов экспертов не имеется. Оценка экспертным заключениям дана в приговоре.

Ссылка осужденного Галагана в жалобе на свои первоначальные показания, в которых он указывал на Хадзиева, как на убийцу Г., является несостоятельной, поскольку эти показания проверялись на предварительном следствии и в судебном заседании и правильно признаны недостоверными.

Так, сам Галаган объяснял, что он вначале оговорил Хадзиева, однако затем "все понял и осознал. и решил Д. (Хадзиева, который согласился помочь ему скрыть следы убийства Г.) дальше не подставлять и рассказал всю правду" (т. 15 л.д. 114).

Доводы апелляционных жалоб о том, что Галаган признал себя виновным в убийстве Г. в результате применения к нему недозволенных методов ведения следствия, также являются несостоятельными.

Так, по поводу обнаруженных у него телесных повреждений Галаган на предварительном следствии пояснял, что "данные телесные повреждения мне точно не причиняли сотрудники полиции и сотрудники следственного комитета. Претензий у меня ни к кому нет и подавать заявление о привлечении кого-либо к уголовной ответственности за их причинение я не желаю" (т. 2 л.д. 180). Эти показания исследовались судом и не опровергались осужденным Галаганом (т. 15 л.д. 124).

В судебном заседании Галаган также не заявлял о применении к нему недозволенных методов ведения следствия, а в апелляционной инстанции пояснил, что он признавал себя виновным в суде и давал показания о совершении им убийства Г. потому, что боялся. Однако, кого он боялся и чем были вызваны его опасения, он пояснить ничего не смог. В связи с этим, подобные утверждения следует расценить как явно надуманные.

Кроме того, доводы жалоб о том, что Галаган оговорил себя под физическим воздействием сотрудников полиции, носят противоречивый характер, так как наряду с этим в жалобах утверждается, что Галаган согласился признать себя виновным в убийстве малолетней Г., так как сотрудничал с органами следствия, надеясь на снисхождение при назначении наказания.

Таким образом, выводы суда о том, что Галаган совершил убийство не только Г., но и малолетней Г. являются обоснованными, и действия Галагана правильно квалифицированы по п. п. "а", "в", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

При этом необоснованными являются доводы апелляционной жалобы адвоката Колеватовой о том, что Галаган совершил убийство Г. в состоянии аффекта, поскольку они опровергаются заключением психолого-психиатрической экспертизы, согласно которому во время совершения инкриминируемых деяний он не находился в состоянии физиологического аффекта (т. 11, л.д. 150 - 158).

Кроме того, утверждения Галагана о том, что Г. спровоцировала его на причинение ей телесных повреждений, не может быть принято во внимание. Ее действия не были противоправными по отношению к нему, так как, являясь близкой подругой Д. она встала на ее защиту и действовала в интересах последней, поскольку Галаган не желал покидать квартиру, вел себя вызывающе и агрессивно.

Причины, по которым суд отклонил данный довод защиты, а действия погибшей Г. по отношению к осужденному признал правомерными, изложены в приговоре.

Также нельзя признать обоснованными доводы апелляционных жалоб об ошибочной квалификации действий Галагана по ст. 161 ч. 1, 126 ч. 2 п. п. "в", "г", "д", 30 ч. 3 и 126 ч. 2 п. п. "в", "г", "ж" УК РФ.

Как следует из показаний потерпевшей Д., на предварительном следствии и в судебном заседании она последовательно утверждала, что Галаган не только увез с собой малолетнюю Г., но пытался также увезти и ее, угрожая физическим насилием, ножом, которым он убил Г., только в последний момент ей удалось убежать, закрыться за дверью и звать громко на помощь соседей. При этом Галаган пытался открыть дверь находящимся у него ключом, требовал открыть дверь, угрожал убийством, тогда она начала просить соседей вызвать полицию, после чего Галаган ушел.

При таких обстоятельствах, а также учитывая, что и потерпевшая Г. с использованием ее малолетнего возраста была увезена Галаганом первоначально с целью ее удержания, суд правильно расценил его действия, как похищение Г. и, как покушение на похищение Д.

О совершении открытого похищения денежных средств пояснила Д., не отрицал этого факта на предварительном следствии и в судебном заседании и сам осужденный Галаган.

Доводы апелляционной жалобы адвоката Полева о неправильном определении судом потерпевшего по факту грабежа являются несостоятельными, поскольку из показаний потерпевшей Д. следует, что похищенные Галаганом деньги были отданы ей в распоряжении Д. (ее бабушкой).

Действиям Галагана в этой части также дана правильная юридическая оценка.

Выводы суда об умышленном уничтожении Галаганом чужого имущества путем поджога не оспариваются в апелляционных жалобах, за исключением стоимости уничтоженного имущества. Однако в этой части выводы суда подтверждаются, а доводы жалоб опровергаются заключением проведенной по делу оценочной строительно-технической экспертизы (т. 11, л.д. 31). Оценка достоверности и обоснованности данного экспертного заключения приведена в приговоре.

Правильность квалификации действий Галагана по этому факту также сомнений не вызывает.

Необоснованными являются и доводы апелляционных жалоб о некомпетентности врачей психологов и психиатров, проводивших в отношении него судебную стационарную психолого-психиатрическую экспертизу <. >от 27.10.2015 (т. 11, л.д. 157 - 158).

Как видно из заключения экспертов, они непосредственно исследовали личность осужденного, материалы дела в полном объеме и пришли к обоснованному выводу о его вменяемости, следовательно, об отсутствии оснований для освобождения от уголовной ответственности и применении принудительных мер медицинского характера. При этом экспертное исследование, вопреки утверждению Галагана, проводилось не в течение 1 часа, а в период с 25.09.2015 по 27.10.2015.

Не может признаваться обоснованным довод жалобы адвоката Колеватовой о недопустимости вышеуказанного заключения экспертов, ввиду того, что стационарная экспертиза не могла быть проведена в Красноярском крае, поскольку запрета на проведение амбулаторной и стационарной экспертизы в одном и том же субъекте Российской Федерации закон не содержит.

Довод жалобы этого же адвоката о том, что для определения психического состояния Галагана Н.А. необходимо было провести соответствующее исследование в ФГБУ "<. >" подлежит отклонению, т.к. эксперты КГБУЗ "<. >" полно ответили на все поставленные следователем вопросы, что свидетельствует об их компетентности.

Основания для назначения дополнительной или повторной экспертизы, предусмотренные ст. 207 УПК РФ, отсутствовали.

Эксперты-психиатры при производстве первоначальной амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы Галагана Н.А. N <. >от 11.08.2015 (т. 11 л.д. 137 - 140) не смогли высказаться по поставленным вопросам, рекомендовали производство стационарной экспертизы, что не дает оснований утверждать о наличии противоречий между заключениями психолого-психиатрических экспертиз.

Ходатайство о вызове в суд и допросе экспертов-психиатров, проводивших экспертное исследование личности Галагана Н.А., рассмотрены судом, по нему принято обоснованное и мотивированное решение (т. 15, л.д. 157 - 158). Ходатайство о назначении повторной стационарной психолого-психиатрической экспертизы Галагану Н.А. сторонами заявлено не было.

Суд также обоснованно не усмотрел условий для назначения таковой экспертизы по собственной инициативе, о чем мотивированно указал в приговоре.

Наказание назначено с учетом требований ст. ст. 6 и 60 УК РФ, поэтому его нельзя признать несправедливым.

Судом учтены и смягчающие обстоятельства, в том числе и те, на которые содержатся ссылки в апелляционных жалобах.

Вместе с тем, суд, учитывая обстоятельства совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ, обоснованно пришел к выводу об исключительной опасности личности Галагана для общества и правильно назначил ему за это преступление наказание в виде пожизненного лишения свободы. Мотивы принятого решения, вопреки утверждениям адвоката Полева, в приговоре приведены.

Правильно судом разрешены и гражданские иски потерпевших Д., А., Г. и Н.

Мотивы и обоснования в этой части приведены в приговоре. Каких-либо доказательств в обоснование требований о снижении размера причиненного поджогом дома материального ущерба стороной защиты не представлено.

Отсутствие государственной регистрации права собственности на жилой летний дом не лишает права А., владеющую дачным участком и постройками на участке на законных основаниях, требовать полного возмещения причиненного ей материального ущерба.

Таким образом, оснований для отмены или изменения приговора не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия

приговор Верховного Суда Республики Хакасия от 16 мая 2016 года в отношении Галагана Н.А. оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

судьи Верховного Суда Российской Федерации Назаровой А.М.

при секретаре Стратиенко В.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Дядченко Андрея Валентиновича об оспаривании Указа Президента Российской Федерации от 4 марта 1994 г. N 453 "О помиловании осужденных к смертной казни",

Указом Президента Российской Федерации от 4 марта 1994 г. N 453 (далее - Указ) Дядченко Андрей Валентинович, <. >года рождения, осужденный 19 апреля 1991 г. Иркутским областным судом к смертной казни, помилован, смертная казнь ему заменена пожизненным лишением свободы.

Дядченко А.В. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании незаконным Указа в части замены ему назначенного судом наказания в виде смертной казни пожизненным лишением свободы.

В обоснование своего требования административный истец указал, что Указ противоречит статье 6 Уголовного кодекса РСФСР, действовавшей на момент издания Указа, и статье 9 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку на дату постановления приговора уголовный закон не предусматривал наказание в виде пожизненного лишения свободы и замену смертной казни в порядке помилования на пожизненное лишение свободы. Считает, что законом были предусмотрены наказание в виде лишения свободы сроком до 15 лет и замена смертной казни в порядке помилования на срок 15 лет. Также полагает, что постановленный в отношении его приговор является незаконным, поскольку наказание в виде пожизненного лишения свободы в нарушение статей 8 и 297 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации ему назначено не судом.

Одновременно административный истец просит восстановить ему процессуальный срок на подачу административного искового заявления, пропущенный, по его мнению, по уважительным причинам, так как ему не было разъяснено право на обжалование Указа.

Дядченко А.В. извещен о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом.

Представитель Президента Российской Федерации в письменных возражениях на административный иск указал, что оспариваемый Указ соответствует федеральному законодательству, действовавшему на момент его издания. Дядченко А.В., осужденный по приговору суда к смертной казни, обратился к Президенту Российской Федерации с ходатайством о помиловании. Президент Российской Федерации осуществил помилование в пределах его конституционных полномочий. Кроме того, представитель просил учесть, что административным истцом пропущен установленный законом срок на обращение в суд с указанным требованием.

В судебном заседании представитель Президента Российской Федерации Краснова Н.А. поддержала изложенную в возражениях правовую позицию и просила отказать в удовлетворении административного иска.

Обсудив доводы административного истца, заслушав объяснения представителя Президента Российской Федерации, исследовав письменные материалы дела, Верховный Суд Российской Федерации не находит оснований для удовлетворения административного искового заявления.

По приговору Иркутского областного суда от 19 апреля 1991 г. Дядченко А.В. осужден по совокупности преступлений к исключительной мере наказания - смертной казни. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 5 декабря 1991 г. указанный приговор оставлен без изменения.

27 января 1992 г. Дядченко А.В. обратился с письменным ходатайством о помиловании к Президенту Российской Федерации.

Президент Российской Федерации, рассмотрев ходатайство Дядченко А.В. о помиловании, заключение Верховного Суда РСФСР от 27 марта 1992 г. N 66-с91-1ск и заключение Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 22 октября 1992 г. N 12/1-341-91, руководствуясь принципом гуманности, издал Указ о его помиловании путем замены смертной казни пожизненным лишением свободы.

Будучи институтом конституционного права, помилование входит в сферу исключительной компетенции Президента Российской Федерации (статьи 50, 71, 89 Конституции Российской Федерации) и не связано с вопросами привлечения к уголовной ответственности и применения наказания, относящимися к ведению судебной власти.

Издавая указы о помиловании, Президент Российской Федерации руководствуется положением части 3 статьи 90 Конституции Российской Федерации, соблюдая действующее в соответствующий момент законодательство о помиловании.

На момент принятия решения Президентом Российской Федерации действовала норма части 1 статьи 24 Уголовного кодекса РСФСР (в редакции Закона Российской Федерации от 17 декабря 1992 г. N 4123-I "О внесении изменения в статью 24 Уголовного кодекса РСФСР"), согласно которой при замене в порядке помилования смертной казни лишением свободы оно может быть назначено пожизненно.

Довод административного истца о том, что при издании в отношении его акта о помиловании подлежал применению закон, действовавший на момент постановления приговора, не может служить основанием для удовлетворения заявленного требования, поскольку Президентом Российской Федерации наказание Дядченко А.В. как таковое, в смысле санкции за совершенные им деяния, не назначалось, а была произведена только его замена в порядке помилования на более мягкое, по сравнению со смертной казнью, назначенной судом. В данном случае замена наказания Дядченко А.В. произведена Президентом Российской Федерации не в порядке уголовного судопроизводства, требующего соблюдения правил, предусмотренных статьей 6 Уголовного кодекса РСФСР о недопустимости придания обратной силы закону, усиливающему наказание, а в порядке конституционного права Президента Российской Федерации на помилование.

Положения статьи 54 Конституции Российской Федерации и статьи 6 Уголовного кодекса РСФСР об обратной силе закона предусматривают порядок применения закона, а именно привлечение к ответственности и назначение наказания в рамках уголовного судопроизводства. Только в ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения уголовного дела решаются вопросы привлечения к ответственности по уголовному закону, действующему на момент осуществления производства по делу или во время совершения преступления.

Нормы, регулирующие вопросы придания обратной силы, касаются лишь тех законов, которые устанавливают юридическую ответственность, то есть применение к лицу, совершившему правонарушение, мер государственного принуждения, предусмотренных санкцией нарушенной нормы, в установленном для этого процессуальном порядке.

Процедура помилования не регулируется уголовным и уголовно-процессуальным законодательством, а осуществляется за пределами правосудия.

Определенное в порядке помилования более мягкое по сравнению с приговором наказание не может расцениваться как санкция за совершенное преступление, а является актом милосердия по отношению к осужденному.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что акт помилования является особым видом правоприменительного решения, не тождественным содержащемуся в приговоре суда решению о назначении наказания, и как акт милосердия, в силу самой своей природы, не может приводить к последствиям, более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминированное ему деяние, и постановленные приговором суда по конкретному делу. Следовательно, осуществляемая в порядке помилования замена смертной казни другим, менее тяжким, наказанием (в данном случае - пожизненным лишением свободы) не может расцениваться как ухудшение положения осужденного (определения от 11 января 2002 г. N 60-О и 61-О, от 19 февраля 2003 г. N 77-О, от 21 декабря 2004 г. N 466-О, от 21 декабря 2006 г. N 567-О, от 15 января 2009 г. N 276-О-О, 280-О-О, 281-О-О, 282-О-О, 283-О-О, 284-О-О).

Указ принят Президентом Российской Федерации исходя из принципов и норм, закрепленных в Конституции Российской Федерации и других законодательных актах, действовавших на момент его издания, в пределах полномочий, не ущемляет прав административного истца и не усугубляет его положение, в связи с чем на основании пункта 2 части 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в удовлетворении заявленного требования следует отказать.

Суд также учитывает, что Дядченко А.В. пропущен установленный частью 1 статьей 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации трехмесячный срок на обращение в суд с требованием об оспаривании акта о помиловании, законных оснований для восстановления пропущенного процессуального срока не имеется. Пропуск срока на обращение в суд является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении административного искового заявления.

Руководствуясь статьями 175 - 180, 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации

в удовлетворении административного искового заявления Дядченко Андрея Валентиновича об оспаривании Указа Президента Российской Федерации от 4 марта 1994 г. N 453 "О помиловании осужденных к смертной казни" отказать.

Решение может быть обжаловано в Апелляционную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

1. Пожизненное лишение свободы устанавливается за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних.

2. Пожизненное лишение свободы не назначается женщинам, а также лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора шестидесятипятилетнего возраста.

Судебная практика и законодательство — УК РФ. Статья 57. Пожизненное лишение свободы

Учитывая высокую степень общественной опасности совершенного Федоровым Р.В. особо опасного оконченного преступления, суд, применяя правило части 1 статьи 57 УК РФ, обоснованно назначил ему за это преступление наказание в виде пожизненного лишения свободы, предусмотренного санкцией части 2 статьи 105 УК РФ.

При этом положения статьи 57 УК Российской Федерации, определяя в части второй круг лиц, которым исходя из принципа гуманизма не может быть ни при каких условиях назначено пожизненное лишение свободы, в случае назначения наказания за преступления, указанные в части первой, подлежат применению во взаимосвязи с общими правилами назначения наказания, согласно которым лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части этого Кодекса, и с учетом положений его Общей части; более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания; при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи (части первая и третья статьи 60). Кроме того, в соответствии с частью второй статьи 61 этого Кодекса при назначении наказания могут учитываться в качестве смягчающих и обстоятельства, не предусмотренные частью первой данной статьи.

части первой статьи 57, согласно которой пожизненное лишение свободы устанавливается за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста;

Следовательно, нормы статьи 80 УК Российской Федерации, статьи 78 и части десятой статьи 175 УИК Российской Федерации, как сформулированные с учетом характера преступлений, за совершение которых устанавливается наказание в виде пожизненного лишения свободы (особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь, а также особо тяжкие преступления против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста, - часть первая статьи 57 УК Российской Федерации), и личности виновных, которым назначается такая мера наказания, не могут расцениваться как недопустимое ограничение прав отбывающих пожизненное лишение свободы лиц.

28. Исходя из того, что в соответствии с частью 1 статьи 57 УК РФ пожизненное лишение свободы устанавливается за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста, суды должны учитывать, что такой вид наказания в предусмотренных законом случаях может применяться лишь тогда, когда необходимость его назначения обусловлена исключительной опасностью для общества лица, совершившего преступление. Суд, мотивируя в приговоре назначение наказания в виде пожизненного лишения свободы, должен привести в подтверждение этого вывода конкретные обстоятельства дела и данные, характеризующие личность подсудимого.

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.Л. Керекеша, отбывающий пожизненное лишение свободы, утверждает, что статья 10 "Обратная сила уголовного закона", часть первая статьи 57 "Пожизненное лишение свободы" и часть вторая статьи 105 "Убийство" УК Российской Федерации, как не обеспечившие смягчение назначенного ему наказания в связи с внесением в уголовный закон изменений, которые улучшают или не ухудшают его положение (нейтральные), нарушили права, гарантированные статьями 2, 6 (часть 2), 15 (части 1 и 4), 18, 19, 45, 46 (часть 1), 49, 54 (часть 1), 55, 118, 120 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем санкция части второй статьи 105 УК Российской Федерации во всех своих редакциях, в том числе действовавшей на момент вынесения приговора в отношении О.А. Краснова, предусматривала в числе иных видов наказаний пожизненное лишение свободы, которое, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, назначается по приговору суда лицу, признанному виновным в совершении преступления, в случаях, предусмотренных статьей Особенной части данного Кодекса, с учетом положений его Общей части (в том числе части первой статьи 57, в силу которой пожизненное лишение свободы устанавливается за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста), характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного, в том числе обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание (статьи 6, 43 и 60 УК Российской Федерации) (определения от 17 июля 2012 года N 1327-О и N 1483-О, от 23 октября 2014 года N 2505-О и от 29 сентября 2015 года N 1981-О).

Согласно статье 56 УК Российской Федерации лишение свободы заключается в изоляции осужденного от общества путем направления его в колонию-поселение, помещения в воспитательную колонию общего, строгого или особого режима либо в тюрьму (часть первая); лишение свободы устанавливается на срок от двух месяцев до двадцати лет (часть вторая); в случае частичного или полного сложения сроков лишения свободы при назначении наказаний по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы не может быть более двадцати пяти лет, по совокупности приговоров - более тридцати лет (часть четвертая). Статья 57 этого же Кодекса предусматривает, что за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против общественной безопасности может устанавливаться пожизненное лишение свободы (часть первая); пожизненное лишение свободы не назначается женщинам, а также лицам, совершившим преступление в возрасте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора шестидесятипятилетнего возраста (часть вторая).

Пожизненное лишение свободы выступает в качестве наиболее строгой из всех в настоящий момент реально возможных мер наказания за наиболее опасные виды преступлений (согласно части первой статьи 57 УК Российской Федерации - за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста), что предполагает и наибольший комплекс ограничений прав и свобод для лиц, их совершивших. Соответственно, установление для осужденных к пожизненному лишению свободы более длительного (по сравнению с осужденными к определенным срокам лишения свободы) периода строгих условий отбывания наказания направлено на дифференциацию условий отбывания наказания с учетом характера совершенных преступлений и строгости назначенного за них наказания и как таковое создает предпосылки для достижения целей наказания.

При этом комплекс ограничений различен и дифференцируется в зависимости в первую очередь от тяжести назначенного судом наказания, соответствующего характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Наибольший объем этих ограничений предусмотрен для лиц, осужденных в качестве альтернативы смертной казни к пожизненному лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь (часть первая статьи 57 УК Российской Федерации), и отбывающих наказание в исправительных колониях особого режима (пункт "г" части первой статьи 58 УК Российской Федерации).

Комментарии к ст. 57 УК РФ

1. Пожизненное лишение свободы - основное наказание, являющееся самым тяжким после смертной казни. Оно может назначаться судом в случаях, предусмотренных законом, а также может применяться Президентом РФ в порядке помилования лиц, осужденных к смертной казни.

2. В соответствии с законом это наказание устанавливается как альтернатива смертной казни за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь (ч. 2 ст. 105, ст. ст. 277, 295, 317 и 357 УК), а также предусмотрено за террористический акт при особо отягчающих обстоятельствах (ч. 3 ст. 205 УК). Однако в санкциях всех указанных статей УК наряду с пожизненным лишением свободы предусмотрена возможность назначения наказания в виде лишения свободы на определенный срок - в ч. 2 ст. 105 УК - от 8 лет, в ст. ст. 277, 295, 317 и 357 УК - от 12 лет, а в ч. 3 ст. 205 УК - от 15 лет. Поэтому пожизненное лишение свободы должно назначаться в случаях, когда лишение свободы на определенный срок представляется чрезмерно мягким, а смертная казнь - чрезмерно строгим наказанием.

3. Пожизненное лишение свободы заключается в изоляции осужденного от общества путем помещения в специальные исправительные колонии особого режима для осужденных, отбывающих пожизненное лишение свободы, и для осужденных, которым смертная казнь заменена этим видом наказания.

4. Лица, отбывающие пожизненное лишение свободы, находятся в значительно более строгих условиях содержания, чем осужденные к лишению свободы на определенный срок. Они размещаются в камерах, как правило, не более чем по два человека или в одиночных камерах, их труд организуется также в камерах, ежедневная прогулка ограничена полутора часами. Все осужденные помещаются в строгие условия содержания, перевод с которых в обычные условия отбывания наказания возможен только по отбытии не менее 10 лет, а перевод с обычных условий в облегченные - по отбытии еще 10 лет (ст. 127 УИК РФ).

Лицо, отбывающее пожизненное лишение свободы, может быть освобождено условно-досрочно, если с учетом его поведения и выполнения им требований режима судом будет признано, что оно не нуждается в дальнейшем отбывании этого наказания и если фактически оно отбыло не менее 25 лет лишения свободы. Условно-досрочное освобождение не применяется к тем осужденным, которые совершили новое тяжкое или особо тяжкое преступление в период отбывания наказания, а также к тем, у которых имелись злостные нарушения порядка отбывания наказания в течение последних трех лет.

5. С учетом тяжести данного вида наказания закон устанавливает ограничения сферы его применения по полу и возрасту осужденных: оно не применяется к женщинам, к мужчинам старше 65 лет, а также к лицам, совершившим преступления в возрасте до 18 лет.

6. Пожизненное лишение свободы не назначается за неоконченное преступление (ч. 4 ст. 66 УК) и при вердикте присяжных заседателей о признании виновного заслуживающим снисхождения (ч. 1 ст. 65 УК).

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: