Ошибки адвокатов в уголовном процессе
Обновлено: 25.04.2024
Выступление защитника в судебных прениях — важный этап защиты. В адвокатской практике существуют три основные защитительные позиции, которые обуславливают содержание, структуру и объем речи защитника. Они сводятся к просьбе:
— о смягчении наказания;
— о переквалификации деяния;
— об оправдании подсудимого.
Пункт 5 Стандарта устанавливает, что адвокат должен согласовать с подзащитным позицию по делу исходя из презумпции невиновности. То есть речь идет об одной позиции, но не о совокупности двух позиций. Если презумпция невиновности на стороне защиты, то адвокату нельзя соглашаться с виновностью подзащитного, когда подсудимый отрицает ее. Но если защитник сойдет с этой позиции, то он забывает благоприятную стороне защиты презумпцию невиновности и лишает себя одного из лучших своих доводов. Фактически в этом случае защитник помогает обвинению.
Исходя из адвокатской этики, адвокат при осуществлении защиты должен следовать одной позиции подсудимого, самостоятельно выбирая тактику и средства защиты. Защитительная речь должна состоять из опровержения доводов обвинения и подтверждения позиции защиты. Защитник при выборе позиции защиты связан той позицией, которую занял его подзащитный, даже если он и не соглашается с ней.
Ошибка возникает, когда защитник занимает двойственнную позициию. Адвокаты называют позицию защиты об оправдании подсудимого генеральной, а позицию о назначении минимального наказания — факультативной. Подобное «раздвоение» объясняют тем, что подсудимый обязывает защитника избрать такую альтернативную линию защиты. Так, в конце всего судебного следствия защитник отстаивает невиновность своего подзащитного в выдвинутом обвинении. В своей речи в прениях снова дает оценку доказательствам, собранным предварительным следствием и исследованным в судебном следствии. Он еще раз доказывает невиновность подзащитного, но завершает свою речь обращением к суду с просьбой при вынесении приговора и назначении наказания учесть обстоятельства, смягчающие наказание подсудимого.
Последней просьбой защитник разрушает свою позицию, занятую ранее и согласованную с подзащитным.
Защитники в такой ситуации избранную двойную тактику защиты подкрепляют письменным заявлением подсудимого. На взгляд судьи, такая тактика защиты является проигрышной и уязвимой, она ослабляет позиции стороны защиты, направленные на оправдание подсудимого. Если суд слышит от защитника, что подсудимый не виновен, но ему надо смягчить наказание, то это скорее можно расценить как признание вины. В данной ситуации позиция адвоката означает «ни войны, ни мира». Известный судебный деятель П. Сергеич писал: «Не допускайте противоречия в своих выводах. Это правило нарушается нашими защитниками. Они подробно и старательно доказывают полную неприкосновенность своего клиента к преступлению, а потом заявляют, что на случай, если бы их доводы не показались присяжным убедительными, они считают себя обязанными напомнить им обстоятельства, могущие служить основанием к снисхождению. Несколько заключительных слов обращают всю защиту в пепел. Лицо, привлеченное в качестве обвиняемого, может быть либо виновным, либо невиновным. Третьего не дано. Альтернативы быть не может. Лучшая форма рассуждения перед судьями — это дилемма, одно из двух».
Известный советский правовед И. Д. Перлов также говорил, что это наиболее сложный и трудный вопрос: обвиняемый отрицает свою вину, а защитник не находит в деле оснований для того, чтобы разделить его позицию. Где же выход? Ученый предлагал, чтобы защитник, не оспаривая правильность отрицания подсудимым своей вины, предоставлял суду возможность самому дать оценку этому отрицанию. Но если суд не согласится с подсудимым, то он просит суд учесть смягчающие ответственность подсудимого обстоятельства.
Анализируя изложенное, считаем, что, допустив противоречия в своих выводах, защитник оставил своего подзащитного без защиты, поскольку высказал просьбу принять во внимание смягчающие обстоятельства, а значит, он фактически признал виновность своего подзащитного в совершении преступления, хотя подзащитный занимает позицию отрицания вины. Адвокат должен убедить подзащитного, чтобы создать ясность позиции защиты для участников другой стороны, для всех лиц, участвующих в судебном заседании, прежде всего для суда.
Четкая позиция адвоката помогает суду уяснить суть дела, позицию стороны защиты по делу. Следует согласиться с П. А. Лупинской, которая справедливо отмечает, что защитник должен четко определить свою позицию. Он не вправе выступать перед судом с альтернативными предложениями: оправдать подсудимого либо, если суд признает его все же виновным, изменить квалификацию обвинения или назначить минимальную меру наказания. Наличие таких альтернативных вариантов противоречит интересам защиты подсудимого, делает оба вывода малоубедительными для суда. Защитник должен сказать все, что можно привести в пользу подсудимого, но сделать только один вывод — тот, который он считает наиболее правильным по итогам судебного следствия и наиболее благоприятным для его подзащитного.
Окончание защитительной речи адвоката не может идти вразрез с ее началом, иначе она подрывает всякое доверие к подсудимому. Такая архитектура речи, на наш взгляд, недопустима, поскольку малейшие сомнения в невиновности подсудимого утрачиваются с подачи стороны защиты. Иногда ясно, что факты и в самом деле навлекают на подзащитного сильные подозрения в причастности к преступлению. Но мысль недоговоренная порой сильнее мысли, выраженной прямо. Поэтому защитник не может в прениях утверждать, что не вполне убежден в невиновности подзащитного, и просить суд о снисхождении. Такое поведение адвоката является опрометчивым и непростительным.
Между тем альтернативная линия защиты встречается в судебной практике.
Из практики. Президиум Вологодского областного суда, проверяя доводы жалобы о несоответствии позиции адвоката К. в прениях сторон позиции самого осужденного, указал следующее. Как видно из показаний Д., он отрицал свою вину в разбойном нападении. Утверждал, что в ходе обоюдной драки с вооруженным ножом П. он также достал нож и, размахивая им в ходе самообороны, мог задеть потерпевшего по руке. Кроме того, нанес П. несколько ударов ногами и руками по телу. В протоколе судебного заседания речь адвоката К. действительно изложена противоречиво. Из протокола следует, что, поддержав позицию подзащитного в прениях, адвокат обратил внимание суда на отсутствие доказательств хищения и на непризнание подсудимым своей вины в причинении тяжкого вреда здоровью П., однако просил квалифицировать действия Д. по ч. 1 ст. 114 УК. Для разрешения указанных противоречий президиум заслушал адвоката К., который пояснил, что записанная в протоколе судебного заседания фраза о квалификации действий Д. по ч. 1 ст. 114 УК была предложена им как один из вариантов в случае, если суд отвергнет доводы защиты о невиновности Д. в причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Данные адвокатом пояснения нашли подтверждение в материалах дела. Из протокола судебного заседания видно, что Д. против доводов адвоката не возражал. В кассационной жалобе на приговор, а впоследствии и в надзорной жалобе осужденный не только не указал на нарушение его права на защиту, но и просил квалифицировать его действия по ч. 1 ст. 111, ч. 1 ст. 158 УК, фактически признавая вину в причинении тяжкого вреда здоровью П. В суде второй инстанции адвокат К. поддержал изменившуюся позицию своего подзащитного. При указанных обстоятельствах президиум признал, что право осужденного Д. на защиту нарушено не было (постановление президиума Вологодского областного суда от 01.02.2016 № 44у-10).
Не готовьтесь
Перенести заседание из-за неподготовленности вряд ли получится. «Если никаких новых документов в материалы дела не поступало или они были заблаговременно направлены стороне, то суды, как правило, с раздражением отказывают в отложении, поскольку воспринимают эти действия как попытку затянуть процесс и угрозу нарушения сроков рассмотрения дела», – считает Сергей Морозов, юрист юркомпании Хренов и партнеры Хренов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) 21 место По количеству юристов × .
Партнеру BIRCH LEGAL (ранее Eversheds Sutherland) BIRCH LEGAL (ранее Eversheds Sutherland) Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Фармацевтика и здравоохранение группа Экологическое право группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (mid market) группа Антимонопольное право (включая споры) группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Финансовое/Банковское право группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) Профайл компании × Екатерине Тиллинг встречались юристы, которые пытались приобщить огромное количество материалов и документов, не относящихся к предмету спора. «Такое поведение раздражает судью и демонстрирует недостаточную квалификацию представителей. Суды всегда приветствуют аккуратность представителей в подготовке документов», – считает Тиллинг.
Наряжайтесь и прихватите вино
Партнер MGP Lawyers MGP Lawyers Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (mid market) группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство × Денис Быканов рассказал, как один из представителей московской компании пришел на судебное заседание в шортах. «Дело было очень жарким летом в арбитражном суде одного из регионов России. Судья сделала такому юристу замечание и поинтересовалась: «Все ли в Москве ходят в суд в шортах?» На что получила ответ: «Вы, ваша честь, тоже без мантии на заседании присутствуете». В итоге все закончилось без последствий для представителя, к тому же и судья после замечания надела мантию», – сообщил Быканов.
У руководителя проектов юркомпании Хренов и партнеры Хренов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) 21 место По количеству юристов × Анны Бурдиной был случай, когда в арбитражный суд одного из регионов пришла девушка в короткой джинсовой юбке, ажурных черных чулках, красных лаковых босоножках на высоких каблуках, с ярким вечерним макияжем. «Каково же было удивление всех присутствующих, когда эта дама предъявила доверенность в качестве представителя госкорпорации», – рассказала Бурдина.
Старший юрист BIRCH LEGAL (ранее Eversheds Sutherland) BIRCH LEGAL (ранее Eversheds Sutherland) Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Фармацевтика и здравоохранение группа Экологическое право группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (mid market) группа Антимонопольное право (включая споры) группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Финансовое/Банковское право группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) Профайл компании × Илья Тарабрин рекомендует оставить дома ножи, газовые баллончики и прочие подобные предметы, если только они не имеют прямого отношения к делу.
«Однажды я злорадствовал над девушкой, которую не пустили в суд с электросамокатом, но сам тут же получил от пристава замечание: у меня в портфеле лежала бутылка португальского портвейна в подарок коллеге. В другой раз я не успел до заседания закончить личные дела в банке, поэтому пришлось прийти в суд буквально с пакетом, набитым наличностью. А еще был случай, когда я вызвался помочь знакомой передать ее родственнице коллекционные монеты, которые на рентгене выглядели как граната. Было непросто объясняться с охраной на глазах у изумленной публики, зачем мне потребовалось везти в суд кулек монет», – говорит старший юрист юркомпании Хренов и партнеры Хренов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) 21 место По количеству юристов × Дмитрий Шнигер. После всех этих неловких случаев он зарекся брать в суд что-либо, кроме ноутбука и минимального набора бумажных документов.
Говорите, что хотите, и не думайте о последствиях
В практике Морозова была ситуация, когда судья сомневался, истребовать определенные доказательства или нет. На это оппоненты начали в категоричной форме утверждать, что суд не может истребовать у них документы, поскольку они являются стороной спора. «Их поучительный тон явно задел судью, который не только удовлетворил ходатайство об истребовании, удовлетворять которое ранее не был настроен, но и вынес предупреждение представителям оппонентов», – поделился Морозов.
Морозов вспомнил дело, в котором истребовались объекты из чужого незаконного владения: «Судья изначально склонялся к тому, чтобы отказать в истребовании объекта. Однако представитель ответчика настолько хамски вел себя с экспертом и другими участниками спора, что судья за потоком оскорблений не смог или уже не захотел разглядеть правовую позицию ответчика, на мой взгляд, заслуживающую как минимум обсуждения. В итоге суд занял нашу сторону. В другом деле мой оппонент решила начать свое выступление с нелестных отзывов о моральных качествах доверителя. Кончилось это для нее плохо: она была удалена из зала судебного заседания и не успела изложить свою позицию по существу, а решение вынесли против ее доверителя».
Тарабрин считает очень важным в судебном процессе быть предельно точным и кратким при представлении своих аргументов: «У судьи может не быть много времени на прочтение процессуальных документов. Поэтому важно тезисно излагать правовую позицию с расстановкой акцентов на существенных моментах». «Как разозлить судью своим выступлением? Говорить по любому поводу обо всём, а не только об обсуждаемом сейчас предмете. Это точно не поможет адвокату в суде, зато поможет настроить судью против себя и своей позиции», – уверен Вадим Клювгант, партнер и соруководитель уголовно-правовой практики Pen & Paper. «Повторение одного и того же часто раздражает судей. У меня была история, когда представителя стороны выгнали из зала заседания после заявления восьмого отвода», – рассказал партнер практики по разрешению споров ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) Федеральный рейтинг. группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Международный арбитраж группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Транспортное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Цифровая экономика группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Частный капитал 2 место По выручке 2 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 5 место По количеству юристов Профайл компании × Иван Веселов.
Ничего не повторяйте дважды
Старший юрист юркомпании Хренов и партнеры Хренов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) 21 место По количеству юристов × Шнигер уверен: категорически нельзя начинать ответ на вопрос суда словами вроде «нет, вы неправильно поняли…», «суд заблуждается…» и т. д. «Даже если суд спросил, как вам кажется, глупость, то надо учитывать, что у судьи всего минут 15 на ваше дело, которым вы сами занимаетесь, возможно, не один месяц. Поэтому надо снисходительно отнестись к тому, что суд мог не уловить что-то с первого раза, а в ответе быть исключительно вежливым», – считает Шнигер.
«Лучший способ навредить себе в судебном процессе – это игнорировать вопросы судьи, какими бы неуместными или даже недалекими они ни казались. Дело в том, что цели таких вопросов могут быть разными. Судья не только может уточнять то, что, по его мнению, действительно важно, но и руководить процессом, чтобы дать понять, что требуется дополнительно прояснить с точки зрения фактических обстоятельств. Бывает, суд задает вопросы в поучительной или в другой нелицеприятной форме. Не стоит на это обижаться. Самое главное – сделать для себя правильные выводы из такого диалога», – отметил Быканов. «Если судья что-то спрашивает, то надо этому радоваться: судья «жив», судья вникает в дело, судья готов вас слушать», – говорит Грищенкова.
Заставьте всех вас запомнить
А Грищенкова рассказала, как оппонент, который был заявителем кассационной жалобы, не явился в суд, но позвонил и через помощника попросил подождать его, поскольку уже в пути. Судьи кассации пошли навстречу и остановили заседание. «Когда спустя четыре часа появился оппонент, заседание снова началось, а судьи предоставили оппоненту слово. Тот сообщил, что поддерживает доводы кассационной жалобы в полном объеме, и сел на свое место. Только представьте лица судей в этот момент. Дело в итоге решилось в нашу пользу», – отметила Грищенкова.
Лектор рассмотрел вопросы взаимоотношений адвоката и его подзащитного, рассказал о наиболее серьезных ошибках, допускаемых адвокатами в ходе предварительного следствия и судебных заседаний, и затронул вопрос о целесообразности поиска «правды» адвокатом при общении с доверителем.
7 апреля в ходе очередного вебинара ФПА РФ по повышению квалификации адвокатов с лекцией на тему «Распространенные ошибки адвоката в уголовном процессе» выступил член Совета Адвокатской палаты г. Москвы, к.ю.н., директор Адвокатского бюро «СОСЛОВИЕ» Сергей Соловьев, сообщает пресс-служба Федеральной палаты адвокатов.
В первой части выступления лектор остановился на вопросах взаимоотношений адвоката и его доверителя. Касаясь соотношения воли адвоката и доверителя, Сергей Соловьев напомнил о норме п. 1 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которой закон и нравственность в профессии адвоката выше воли доверителя.
Говоря о распространенном на практике использовании защитой ст. 51 Конституции РФ, дающей право подозреваемому и обвиняемому не свидетельствовать против самих себя, эксперт пояснил, что данная позиция часто трактуется органами предварительного следствия и судом как косвенное признание подозреваемым и обвиняемым своей вины. В связи с этим он рекомендовал адвокатам ссылаться на положения ст. 46, 47 УПК РФ, предусматривающих в числе прав подозреваемого и обвиняемого право на отказ от дачи показаний, поскольку данная позиция более безопасна для восприятия показаний процессуальными оппонентами.
Лектор обратил внимание адвокатов на недопустимость подмены воли подзащитного своей волей при выборе состава суда, особенно когда речь идет о суде присяжных, а также на необходимость довести до сведения подзащитного все особенности, которые присущи этой форме судопроизводства, и все последствия принятия данного решения.
Во второй части выступления Сергей Соловьев рассказал о наиболее серьезных ошибках, допускаемых адвокатами в ходе предварительного следствия и судебных заседаний. В частности, он отметил важность своевременного, процессуально верного поведения защитника – момента заявления ходатайств, подачи жалоб, оформления процессуальной реакции при возникновении нестандартной процессуальной ситуации и т.д.
Лектор подчеркнул, что квалифицированный защитник не стремится к искусственной активизации своей роли в собирании доказательств, поскольку не по каждому уголовному делу существуют такие обстоятельства, которые позволяют вне разумных сомнений продемонстрировать невиновность конкретного лица. Он также напомнил о важном для каждого адвоката умении соизмерять свои силы и вступать в уголовные дела, руководствуясь не только размерами гонорара, но и способностью провести то или иное дело.
В числе стратегических ошибок, допускаемых адвокатами, Сергей Соловьев назвал игнорирование необходимости фиксировать отказ подзащитного от подписи процессуальных документов, отказ от участия в прениях, который означает невыполнение профессиональным защитником своей процессуальной функции, а также согласие с позицией подзащитного об отказе от участия в прениях.
В третьей части выступления спикер затронул тему целесообразности поиска «правды» адвокатом при общении с доверителем. Сергей Соловьев напомнил о положениях п. 7 ст. 10 КПЭА, согласно которым при исполнении поручения адвокат исходит из презумпции достоверности документов и информации, предоставленных доверителем, и не проводит их дополнительной проверки. Он отметил, что обращение к подзащитному с вопросами о том, что произошло на самом деле, является поведенческой ошибкой адвоката. Кроме того, полученная информация может затруднить его работу по защите. Правильным будет задать вопрос о том, какова позиция подзащитного в отношении обвинения.
25 декабря с очередной лекцией в рамках авторского курса о практических аспектах реализации Стандарта осуществления защиты в уголовном судопроизводстве выступил советник ФПА, член Совета АП г. Москвы, к.ю.н. Евгений Рубинштейн
Спикер пояснил, как анализировать фабулу обвинения и предъявленные доказательства в отношении подзащитного, как строить позицию защиты, в том числе если доверитель признал вину и просит заключить его под стражу, а также ответил на вопросы слушателей, связанные с позицией защиты в некоторых неоднозначных ситуациях.
Как сообщила пресс-служба Федеральной палаты РФ, 25 декабря состоялась очередная лекция в рамках нового цикла вебинаров для адвокатов на тему «Практические аспекты реализации Стандарта осуществления защиты в уголовном судопроизводстве». Спикер и автор курса – советник ФПА, член Совета АП г. Москвы, к.ю.н. Евгений Рубинштейн.
Напомним, первая лекция состоялась 27 ноября и была посвящена порядку вступления адвоката в уголовное дело в качестве защитника. В ходе второй и третьей
лекций спикер подробно разъяснил первоначальные действия адвоката после вступления в уголовное дело в качестве защитника и ответил на многочисленные вопросы слушателей. Четвертая лекция была посвящена формированию первоначальной позиции для участия в следственных действиях и позиции по уголовному делу.
В начале пятой лекции Евгений Рубинштейн напомнил, что, формируя позицию по уголовному делу, важно соблюсти требование п. 7 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве и уведомить коллег о своем участии в деле, причем максимально оперативно (можно устно). Также адвокат обязан согласовать позицию по делу с подзащитным, а если тот признал вину – разъяснить правовые последствия такого шага и по возможности убедиться, что признание вины не является самооговором. Спикер подробно рассказал, на какой концепции должна строиться позиция по делу, сделав упор на том, что за основу следует принять презумпцию невиновности. Если подзащитный все же признал вину, адвокат может не согласиться с позицией доверителя в связи с его самооговором или, не оспаривая факты, отрицать виновность подзащитного.
Уточнив термин «позиция защиты по уголовному делу», лектор предложил слушателям ознакомиться с книгами «Адвокат: навыки профессионального мастерства» и «Профессиональные навыки юриста в уголовном судопроизводстве». Поскольку позиция защиты, пояснил он, – это определенный взгляд на события (факты), которые обвинение считает преступлением, адвокату нужно уметь правильно анализировать фабулу обвинения, предъявленные доказательства и правовые нормы, применимые в данном деле. Были также рассмотрены различные виды фактов. Все доказательства по делу, подчеркнул Евгений Рубинштейн, необходимо проанализированы, чтобы установить обстоятельства, подтверждающие или опровергающие эти доказательства, и определить, насколько они достоверны и соответствуют ли закону.
Особое внимание, добавил спикер, следует обратить на ошибки, допущенные следствием, а иногда и судом, так как именно они могут стать основанием для вынесения приговора, благоприятного для доверителя. Лектор сослался на практику Верховного Суда РФ, который указал, что суд не должен догадываться, допустил ли следователь техническую ошибку или проявил халатность в отношении к профессиональным обязанностям. В любом случае такая небрежность не позволяет установить достоверность фабулы обвинения.
Евгений Рубинштейн также призвал очень внимательно исследовать текст обвинительного заключения, изучая формулировки и термины, использованные следователем (о тщательной работе с текстом обвинения он рассказывал на вебинаре ФПА 20 июня 2020 г. в рамках цикла «Введение в профессию адвоката»), а также пробелы и пропуски в описании фактов юридических обстоятельств.
Далее были рассмотрены этические аспекты позиции защиты, которая, подчеркнул Евгений Рубинштейн, должна строиться на презумпции не только невиновности, но и свободы, когда ходатайство об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей выносится в отношении отсутствующего лица. Защитник в таком случае должен настаивать, что у следствия недостаточно доказательств, подтверждающих, что лицо скрылось или уклоняется от участия в следственных действиях. Если обвиняемый просит заключить его под стражу, отметил лектор, адвокату принципиально выяснить причину такой просьбы. Если такое заявление сделано добровольно (например, подзащитный хочет не только признать вину, но и дать показания в отношении других обвиняемых, поэтому опасается за свою жизнь), противоречить этой позиции нельзя.
Спикер также пояснил, в каких случаях адвокат может не комментировать отдельные утверждения процессуальных оппонентов, однако обратил внимание, что если защитник вообще не опровергает доводы обвинения, то у суда в таком случае не останется сомнений в виновности подсудимого.
Отвечая на вопросы слушателей, Евгений Рубинштейн пояснил, что адвокат, имеющий ордер на представление интересов свидетеля, обязан продолжать защиту, если статус его доверителя внезапно переквалифицирован. Если переквалификации не произошло, но свидетелю задаются вопросы о его причастности к совершению преступления, то он приобретает процессуальный статус обвиняемого в силу Постановления Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П, которым установлена необходимость учитывать «не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование». В подобной ситуации адвокат должен продолжать оказывать доверителю квалифицированную юридическую помощь.
Спикер также ответил на другие вопросы, связанные с позицией защиты в некоторых неоднозначных ситуациях, и ознакомил слушателей с примерами из дисциплинарной практики АП г. Москвы.
Напоминаем, что вебинар будет доступен для просмотра на сайте ФПА до 28 февраля 2021 г. Следующие онлайн-лекции в рамках курса состоятся 22, 29 января и 5 февраля 2021 г.
Пытаясь всеми силами защитить своих доверителей, адвокаты порой злоупотребляют своими правами. Кто-то устраивает офис в квартире клиента, где должен состояться обыск. Другие, пользуясь адвокатской тайной, прячут орудия преступления. Правда, не всегда можно однозначно определить, какое действие будет злоупотреблением, а что можно расценить как обычную правовую хитрость. Бывшие следователи и адвокаты рассказали, как определить, где проходит эта тонкая грань для юриста.
Выполняя свои профессиональные обязанности, адвокаты порой сами совершают преступления. Так, в Петербурге задержали адвоката, который попытался пронести в колонию 25 мобильных телефонов, 14 SIM-карт и несколько грамм наркотических средств в своем портфеле. А в столице два года назад арестовали бывшего сотрудника военной прокуратуры, адвоката Михаила Козлова, который на территорию СИЗО «Бутырка» нес четыре пакета с запрещенными веществами. Осенью прошлого года Тверской районный суд Москвы приговорил его к 10 годам колонии строгого режима.
Некоторые попытки «помочь» своим подзащитным наказываются мягче. Адвокат Максим Бушин представлял интересы водителя, которого собирались лишить прав за вождение авто в состоянии алкогольного опьянения. Когда защитник пришел к мировому судье знакомиться с материалами дела, то вырвал оттуда протокол направления доверителя на медосвидетельствование, результаты показаний алкотестера и съел документы в присутствии сотрудников суда. Против Бушина возбудили уголовное дело по ст. 294 УК «Воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования». Кунцевский районный суд Москвы назначил адвокату лишь штраф в размере 50 000 руб. Правда, поступок Бушина не помог его подзащитной, которую все равно лишили прав на 1 год и 8 месяцев.
Злоупотребления от ВС и КС
Но есть и такие действия адвокатов, которые не являются нарушением действующего законодательства, а вместе с тем их можно расценить как «злоупотребление правом». Подобный термин хорошо знаком цивилистам, а вот в уголовном праве это понятие закрепилось лишь в 2015 году. Тогда Пленум Верховного суда в своем постановлении указал, что суд может допустить «ограничение в реализации отдельных правомочий» обвиняемого или его защитника, если эти меры обусловлены «явно недобросовестным использованием ими этих правомочий в ущерб интересам других участников процесса».
«Злоупотребление правом» – термин, который в уголовном праве отсутствует. Он есть в гражданском праве и там действительно нужен, чтобы предотвратить сутяжничество, но в уголовном процессе оно невозможно.
Сергей Пашин, судья Мосгорсуда в отставке
В том же году и Конституционный суд использовал обсуждаемый термин в своем постановлении от 17 декабря 2015 года № 33-П. КС отметил, что право клиента на доверительный характер отношений со своим защитником «не является абсолютным». При наличии обоснованных подозрений в злоупотреблении правом со стороны адвоката органы власти могут вмешаться в отношения между защитником и его доверителем, указал КС. Это допустимо «при необходимости защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, безопасности государства».
В какие-то ситуации вмешиваются не власти, а сама адвокатская корпорация. Так, защитник из Самарской области получил от местной палаты дисциплинарное взыскание за то, что отправил адвокатский запрос в собственных интересах. Подобное нарушение адвокат допустил, когда пытался признать незаконными требования бывшей жены о выплате алиментов на их общего ребенка.
Адвокатская тайна и фальсификация доказательств
Гораздо больше примеров злоупотреблений со стороны защитников, когда они пытаются использовать адвокатскую тайну, чтобы скрыть незаконные действия своих доверителей. В рамках расследования уголовного дела против экс-аудитора Константина Пономарева сотрудники правоохранительных органов приехали проводить обыск в квартире, где был долгое время прописан подозреваемый (сейчас жилье оформлено на его супругу). Но после начала следственных действий адвокат экс-аудитора Павел Казарез предъявил краткосрочный договор аренды этого помещения и заявил, что снимает квартиру у жены Пономарева под свой офис. В дальнейшем защитник стал добиваться признания обыска незаконным в судебном порядке, но пока безуспешно (см. «Президиум Мосгорсуда повторно отправил на пересмотр дело об обыске в квартире Пономарева»).
Речь идет не об офисном помещении, а о квартире в жилом доме. Если следствие не могло без разглашения планов о проведении обыска узнать про наличие в квартире адвокатского образования, то, скорее всего, суд признает следственные действия законными. Иное толкование закона поощрило бы создание «тайных» адвокатских образований там, где ведется противоправная деятельность. Вспоминаются печальные примеры существования телохранителей со статусом адвоката и даже девушек с низкой социальной ответственностью, которые получали статус адвоката для прохода к клиентам в СИЗО.
Роман Беланов, руководитель проектов Хренов и партнеры Хренов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) 21 место По количеству юристов ×
Бывший следователь по особо важным делам ГСУ СКР, а сейчас партнер Адвокатское бюро ZKS Адвокатское бюро ZKS Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 16 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 41 место По выручке Профайл компании × Алексей Новиков вспомнил, как, будучи следователем, сам столкнулся с похожей ситуацией. Он раскрывал убийство, над которым до этого безуспешно мучился его старший коллега. После нескольких месяцев кропотливого сбора доказательств и закрепления основной версии мы выехали на задержание подозреваемого, вспоминает юрист: «Группы направили по трем адресам». В первых двух помещениях никого не оказалось, а злоумышленника обнаружили там, где правоохранители меньше всего ожидали его застать, говорит Новиков: «В квартире жертвы, да еще и с его супругой». Дополнительные силы туда стянуть сразу не удалось, поэтому убийцу задерживала группа во главе с не самым опытным на тот момент следователем, отмечает юрист. Этим и воспользовался защитник злоумышленника, добавляет Новиков: «Он приехал в квартиру раньше нас и вынес оттуда орудие убийства в своем большом портфеле, который охраняется адвокатской тайной». По словам бывшего следователя, защитник специально использовал такой дипломат для подобных ситуаций. Но это не помешало привлечь задержанного к ответственности, подчеркивает Новиков: «Только усложнился процесс доказывания, и мы потратили на это дело слишком много времени. В итоге добились обвинительного приговора для убийцы – 14 лет лишения свободы».
В другом споре оппоненты Оникиенко принесли на заседание протокол допроса свидетеля иностранца, оформленный по уголовно-процессуальным правилам. Адвокат допросил гражданина другой страны, предупредив его об уголовной ответственности за уклонение и дачу заведомо ложных показаний, но при этом «забыл» предоставить переводчика, рассказывает юрист: «После нашего заявления о фальсификации протокол, конечно, исключили».
Ни в одном из перечисленных дел мы не добивались наказания адвоката. И сейчас я об этом сожалею, нельзя было им это спускать. Нужно было обратиться в палату с жалобой и добиваться привлечения их к ответственности. В каждом случае вопрос о наказании решается индивидуально. И коллеги из дисциплинарных комиссий, насколько я знаю, как правило, не рубят с плеча, а выносят взвешенные решения.
«Карманные адвокаты» и «решальщики»
Артем Чекотков из Князев и партнеры Князев и партнеры Федеральный рейтинг. группа Уголовное право Профайл компании × выделяет еще одно злоупотребление, которое называет одним из самых опасных в обсуждаемой сфере. Речь идет о так называемых карманных адвокатах. Чаще всего они выступают защитниками по назначению органов следствия, поясняет эксперт: «Такие адвокаты хорошо знакомы следователям и порой могут находиться с ними в приятельских взаимоотношениях». Чекотков рассказывает, что подобные защитники убеждают задержанных давать признательные показания: «Они уверяют, что так для них будет намного лучше». Одним словом, эти адвокаты не разрабатывают защитную позицию, не навещая при этом своего доверителя, находящегося в СИЗО, говорит юрист. Еще летом 2017 года для борьбы с этим явлением Владимир Путин подписал поправки в закон об адвокатской деятельности и адвокатуре. Новеллы наделили ФПА правом устанавливать единый порядок назначения защитников.
Мы активно работаем над тем, чтобы защитники по назначению распределялись электронным образом. От Хабаровска до Тамбова уже действует такая система. Сейчас мы вводим ее по всей стране. И я предупреждаю, что мы будем лишать статуса тех защитников по назначению, которые будут попадать в суд, избегая эту электронную систему.
Юрий Пилипенко, президент ФПА
Другая беда со злоупотреблениями – это «адвокаты-решальщики», рассказывает бывший следователь по особо важным делам ГСУ СКР, а сейчас партнер Адвокатское бюро «Торн» Адвокатское бюро «Торн» Региональный рейтинг. × Сергей Токарев. Он отмечает, что такие защитники берут деньги якобы за «решение» правового вопроса незаконными методами: «Люди отдают последнее, а вопрос не решается. Деньги не возвращают либо отдают только часть. А потом у доверителей нет средств, чтобы оплатить работу адвокатов, квалифицированно работающих по закону».
Приходит к нам доверитель со словами, что нашел «крутого адвоката», который уже сегодня встречался с Александром Бастрыкиным. И глава СКР якобы обещал за определенную сумму дело прекратить. Только вот единственная положительная черта Бастрыкина в том, что он как раз никогда и ничего так не решает. И все это знают. Еще смешнее, что в то самое время глава СКР уже неделю как находился в командировке в Сирии.
Где злоупотребление, а где законная адвокатская уловка
Учитывая перечисленные ситуации, управляющий партнёр МКА «Солдаткин, Зеленая и Партнёры» (SZP Law) МКА «Солдаткин, Зеленая и Партнёры» (SZP Law) Федеральный рейтинг. группа Семейное и наследственное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Уголовное право × Дмитрий Солдаткин отмечает, что гранью между хитростями и злоупотреблениями адвоката являются этика и профессионализм, в арсенале которого не «грязные» методы, а знания, опыт и порядочность юриста, подчеркивает эксперт. По словам адвоката Юков и Партнеры Юков и Партнеры Федеральный рейтинг. группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Уголовное право 4 место По количеству юристов 12 место По выручке 17 место По выручке на юриста (более 30 юристов) Профайл компании × Александра Соловьева, важно помнить, что закон и нравственность в их профессии выше воли доверителя (п. 1 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката). И не нужно ставить «во главу угла» сиюминутный имущественный интерес, призывает Чекотков.
Вместе с тем Соловьев признает, что иногда грань между профессиональной хитростью и злоупотреблением является довольно тонкой. В подобной ситуации следует обратиться за разъяснениями в Совет адвокатской палаты, советует он. Согласно п. 4 ст. 4 КПЭА, в сложной этической ситуации защитник имеет право обратиться в этот орган за помощью, где ему не могут отказать. А адвоката, который действует в соответствии с такими разъяснениями совета, нельзя привлечь к дисциплинарной ответственности (п. 3 ст. 18 КПЭА).
Но самое главное – это никогда и ни при каких условиях не идти на сделку с совестью и самим собой, резюмирует партнер Адвокатское бюро ZKS Адвокатское бюро ZKS Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 16 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 41 место По выручке Профайл компании × Алексей Новиков: «Этот совет я давал молодым следователям, его же говорю и начинающим адвокатам».
Автор статьи
Читайте также: