Может ли конкурсный управляющий быть ответчиком в суде

Обновлено: 26.04.2024

В связи с делом ВС, где он признал право ответчика по обособленному спору о привлечении к субсидиарной ответственности жаловаться на управляющего, я решил опубликовать свой текст 2018 г., который я написал для проекта отзыва на жалобу по этому вопросу в КС:

«Заявитель жалуется на пункт 1 статьи 34 и пункт 4 статьи 60 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), которые, по его мнению, не допускают обжалования действий конкурсного управляющего лицом, в отношении которого подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности.
Со ссылкой на эти положения законы суды возвратили заявителю его жалобу на действия конкурсного управляющего, выразившиеся в непроведении инвентаризации имущества должника (определение Арбитражного суда Волгоградской области от 29 августа 2018 г. по делу № А12-48731/2016 и постановление Двенадцатого арбитражный апелляционный суда от 24 января 2018 г. по тому же делу).
По нашему мнению, вышеуказанные положения Закона о банкротстве неправильно толковать как означающие отсутствие у лица, в отношении которого подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности (ответчик по этому заявлению), право обжаловать действия арбитражного управляющего, если такие действия затрагивают его права и законные интересы.
Пункт 1 статьи 34 Закона о банкротстве определяет круг лиц, участвующих в деле о банкротстве, и не называет в их числе ответчика по заявлению о субсидиарной ответственности.
Это связано с тем, что в указанной норме указаны прежде всего главные и обязательные участники банкротной процедуры – должник и кредиторы (и действующий в их интересах арбитражный управляющий), которые имеют прямой главный материальный интерес во всем, что происходит в рамках этой процедуры, и потому участвуют во всем деле о банкротстве (в частности, в силу закона участвуют в любом обособленном споре в деле о банкротстве – абзац восьмой пункта 14 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»).
Поэтому же и пункт 4 статьи 60 Закона о банкротстве, определяя круг лиц, имеющих право на обжалование действий арбитражного управляющего, отсылает прежде всего к лицам, участвующим в деле о банкротстве (т.е. к статье 34).
Ответчик же по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности является не главным и не обязательным участником банкротной процедуры и, по общему правилу, имеет материальный интерес только в вопросе о привлечении его к ответственности.
Поэтому он относится к лицам, которые участвуют в деле о банкротстве только в части конкретного обособленного спора (абзац восьмой пункта 14 и абзац девятый пункта 17 вышеупомянутого постановления Пленума № 35).
Иные, не связанные с привлечением этого лица к ответственности, вопросы банкротной процедуры по общему правилу его не касаются и его права и законные интересы не затрагивают (напр., вопросы о выборе кандидатуры арбитражного управляющего, выборе процедуры банкротства, прекращении производства по делу о банкротстве и т.п.).
Однако в некоторых случаях ответчик по субсидиарной ответственности может иметь материальный интерес и в других вопросах банкротной процедуры, не являющихся напрямую предметом спора о привлечении его к ответственности.
Так, поскольку размер субсидиарной ответственности за доведение должника до банкротства определяется как остаток размера включенных в реестр требований кредиторов, оставшихся непогашенными в результате их погашения за счет средств от реализации конкурсной массы (абзац восьмой пункта 4 статьи 10, впоследствии абзац первый пункта 11 стать 61.11 Закона о банкротстве), то следует признать право ответчика по заявлению о субсидиарной ответственности обжаловать судебные акты о включении в реестр тех требований, по которым его привлекают к ответственности.
Сходной является ситуация с ответчиком по спору о конкурсном оспаривании, которые также по общему правилу участвует в деле о банкротстве только в части соответствующего спора о признании сделки недействительной, но для которого также может иметь значение размер включенных в реестр требований и за которым потому судебная практика обоснованно признала право обжаловать судебные акты о включении требований в реестр (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2014 г. № 12278/13 и определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2014 г. по делу № 302-ЭС14-3).
Вывод о возможности применения указанных позиций высших судов к праву ответчика по заявлению о субсидиарной ответственности обжаловать судебные акты о включении требований в реестр поддерживается и судебной практикой (см., напр., постановления Арбитражных судов Восточно-Сибирского округа от 19 января 2017 г. № Ф02-8024/2016 и от 24 мая 2017 г. № Ф02-2041/2017 и Уральского округа от 26 октября 2015 г. № Ф09-6461/10 и от 30 марта 2015 г. № Ф09-1752/15).
Аналогично ответчик по заявлению о субсидиарной ответственности может затрагиваться и тем, в каком размере была сформирована конкурсная масса – так, имеется пример признания права этого лица обжаловать судебный акт о признании сделки недействительной (постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 2 марта 2016 г. № Ф04-6889/2014).
Показательным в этом свете является и пример заявителя настоящей жалобы – он жаловался на то, что конкурсный управляющий не провел инвентаризацию имущества должника, что действительно может привести к тому, что размер требования о субсидиарной ответственности окажется необоснованно больше, чем он был бы, если бы управляющий выполнил свою обязанность провести инвентаризацию.
С одной стороны, это обстоятельство еще не обсуждалось судами и потому вопрос о том, проводилась ли надлежащим образом инвентаризация, мог бы быть обсужден судом при рассмотрении по существу вопроса о размере субсидиарной ответственности.
С другой стороны, действующая процессуальная модель рассмотрения в деле о банкротстве требований о привлечении к субсидиарной ответственности предусматривает, что сначала суд устанавливает наличие оснований для привлечения к ответственности, а затем на (часто значительное время) приостанавливает рассмотрение спора до завершения расчетов с кредиторами (абзац шестой пункта 5 статьи 10, затем пункт 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве).
В связи с этим, исходя из необходимости обеспечить своевременную судебную защиту, возможно признать право ответчика по заявлению о субсидиарной ответственности жаловаться на действия арбитражного управляющего, если рассмотрение вопроса о размере его ответственности в рамках спора о субсидиарной ответственности не может пока начаться»

Подборка наиболее важных документов по запросу Конкурсный управляющий ответчик (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Конкурсный управляющий ответчик

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 10 "Ответственность должника и иных лиц в деле о банкротстве" Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"
(АО "Центр экономических экспертиз "Налоги и финансовое право") По мнению конкурсного управляющего, ответчик подлежит привлечению к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по обязательствам должника.

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Конкурсный управляющий ответчик

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Судебная практика применения сроков исковой давности в делах о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц
(Никишов П.С.)
("Вестник арбитражной практики", 2020, N 3) Не менее интересно определение Верховным Судом момента, когда заявителю стало известно о наличии оснований для привлечения контролирующих должника лиц к ответственности. Особенность данного дела в том, что в 2007 г. было завершено конкурсное производство, должник исключен из ЕГРЮЛ. В 2015 г. по вновь открывшимся обстоятельствам определение о завершении конкурсного производства отменено, должник восстановлен в ЕГРЮЛ, назначен конкурсный управляющий. Ответчики считали, что срок исковой давности должен отсчитываться с 2007 г., когда исполнял обязанности предыдущий конкурсный управляющий А.Н. Долженко. Верховный Суд отклонил данный довод по мотиву того, что А.Н. Долженко был осужден за пособничество в преднамеренном банкротстве должника путем сокрытия следов преступления, "при этом из содержания приговора следовало, что сокрытие следов преступления выразилось в том числе в непринятии необходимых действий по привлечению контролирующих лиц к субсидиарной ответственности". Суд акцентировал внимание на том, что нельзя исчислять давность, ориентируясь на фигуру недобросовестного управляющего, действовавшего против интересов должника и кредиторов. Также Суд отметил, что срок исковой давности не может течь, пока должник был исключен из ЕГРЮЛ. В итоге Суд связал начало течения срока давности с фигурой управляющего, назначенного в 2015 г., с учетом времени для добросовестного управляющего на получение информации о наличии оснований и сведений о контролирующих лицах.

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Обзор практики применения нормы ст. 434.1 ГК РФ
(Борейшо Д.В., Папилин И.И.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2020, N 5) Показательным является Постановление АС Уральского округа от 14.08.2019 по делу N А60-56957/2018. Конкурсный управляющий ответчика выставил на торги дебиторскую задолженность одного контрагента. До завершения периода приема заявок на участие в торгах управляющий отменил их из-за ликвидации дебитора. Лицо, успевшее к тому времени подать заявку и внести задаток, предъявило иск к должнику, требуя взыскать убытки в виде неполученного дохода, а также сумму задатка в двойном размере. Разрешая спор, суд сослался на положения п. 4 ст. 448 и ст. 434.1 ГК РФ и указал, что одним из специальных оснований привлечения к ответственности за выход из торгов является отказ организатора открытых торгов от их проведения с нарушением сроков, которые предусмотрены п. 4 ст. 448 ГК РФ. При этом последствия такого отказа для организатора торгов не идентичны тем, которые установлены ст. 434.1 ГК РФ, и ответственность организатора торгов ограничена обязанностью по возмещению реального ущерба.

Нормативные акты: Конкурсный управляющий ответчик

"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.06.2020) Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев кассационную жалобу Н. - конкурсного управляющего общества (ответчика по делу), отменила обжалуемое определение и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2019)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) По мнению конкурсного управляющего, ответчик, будучи директором должника, не исполнил обязанность по передаче документации должника конкурсному управляющему, возложенную на него определением суда, рассматривающего дело о банкротстве.

Статья 126. Последствия открытия конкурсного производства

Перспективы и риски арбитражных споров. Ситуации, связанные со ст. 126

1. С даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства:

срок исполнения возникших до открытия конкурсного производства денежных обязательств и уплаты обязательных платежей должника считается наступившим;

прекращается начисление процентов, неустоек (штрафов, пеней) и иных санкций за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежных обязательств и обязательных платежей, за исключением текущих платежей, а также процентов, предусмотренных настоящей статьей;

(в ред. Федерального закона от 30.12.2008 N 296-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

сведения о финансовом состоянии должника прекращают относиться к сведениям, признанным конфиденциальными или составляющим коммерческую тайну;

совершение сделок, связанных с отчуждением имущества должника или влекущих за собой передачу его имущества третьим лицам в пользование, допускается исключительно в порядке, установленном настоящей главой;

прекращается исполнение по исполнительным документам, в том числе по исполнительным документам, исполнявшимся в ходе ранее введенных процедур, применяемых в деле о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом;

(в ред. Федерального закона от 30.12.2008 N 296-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

все требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, иные имущественные требования, за исключением текущих платежей, указанных в пункте 1 статьи 134 настоящего Федерального закона, и требований о признании права собственности, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными ничтожных сделок и о применении последствий их недействительности могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства;

(в ред. Федеральных законов от 30.12.2008 N 296-ФЗ, от 29.06.2015 N 186-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

исполнительные документы, исполнение по которым прекратилось в соответствии с настоящим Федеральным законом, подлежат передаче судебными приставами - исполнителями конкурсному управляющему в порядке, установленном федеральным законом;

снимаются ранее наложенные аресты на имущество должника и иные ограничения распоряжения имуществом должника. Основанием для снятия ареста на имущество должника является решение суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства. Наложение новых арестов на имущество должника и иных ограничений распоряжения имуществом должника не допускается;

исполнение обязательств должника, в том числе по исполнению судебных актов, актов иных органов, должностных лиц, вынесенных в соответствии с гражданским законодательством, уголовным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством и законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, осуществляется конкурсным управляющим в порядке и в случаях, которые установлены настоящей главой.

(в ред. Федерального закона от 28.07.2012 N 144-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

2. С даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращаются полномочия руководителя должника, иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия (за исключением полномочий общего собрания участников должника, собственника имущества должника принимать решения о заключении соглашений об условиях предоставления денежных средств третьим лицом или третьими лицами для исполнения обязательств должника).

(в ред. Федерального закона от 30.12.2008 N 296-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

Руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

2.1. На сумму требований конкурсного кредитора, уполномоченного органа в размере, установленном в соответствии со статьей 4 настоящего Федерального закона, начисляются проценты в порядке и в размере, которые предусмотрены настоящей статьей.

Проценты на сумму требований конкурсного кредитора, уполномоченного органа, выраженную в валюте Российской Федерации, начисляются в размере ставки рефинансирования, установленной Центральным банком Российской Федерации на дату открытия конкурсного производства.

Соглашением между конкурсным управляющим и конкурсным кредитором может быть предусмотрен меньший размер подлежащих уплате процентов или более короткий срок начисления процентов по сравнению с предусмотренными настоящей статьей размером или сроком.

Подлежащие начислению и уплате в соответствии с настоящей статьей проценты начисляются на сумму требований кредиторов каждой очереди с даты открытия конкурсного производства до даты погашения указанных требований должником.

Начисленные в соответствии с настоящей статьей проценты не учитываются при определении количества голосов, принадлежащих конкурсному кредитору, уполномоченному органу на собраниях кредиторов.

Уплата начисленных в соответствии с настоящей статьей процентов осуществляется одновременно с погашением требований кредиторов по денежным обязательствам и требований к должнику об уплате обязательных платежей в порядке очередности, установленной статьей 134 настоящего Федерального закона.

(п. 2.1 введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 296-ФЗ)

3. Представители собственника имущества должника - унитарного предприятия, а также учредителей (участников) должника в ходе конкурсного производства обладают правами лиц, участвующих в деле о банкротстве.

4. В случае, предусмотренном пунктом 4 статьи 72 настоящего Федерального закона, в ходе конкурсного производства решения, отнесенные к компетенции собрания кредиторов и комитета кредиторов, могут приниматься арбитражным судом.

Какая предусмотрена ответственность за непредоставление документов на основании удовлетворенного ходатайства конкурсного управляющего в рамках дела о банкротстве в арбитражном процессе?

Прежде всего, отметим, что арбитражному управляющему в соответствии с п. 1 ст. 20.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127‑ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – ​Закон о банкротстве) предоставлено право запрашивать необходимые сведения о должнике, о лицах, входящих в состав органов управления должника, о контролирующих лицах, о принадлежащем им имуществе (в том числе имущественных правах), о контрагентах и об обязательствах должника у физических лиц, юридических лиц, государственных органов, органов управления государственными внебюджетными фондами Российской Федерации и органов местного самоуправления, включая сведения, составляющие служебную, коммерческую и банковскую тайну. Непредоставление таких сведений по запросу арбитражного управляющего может повлечь за собой ответственность по ч. 4 ст. 14.13 КоАП РФ и ч. 3 ст. 195 УК РФ.

В связи с изложенным, если в рассматриваемом случае документ, об истребовании которого арбитражный управляющий ходатайствовал в суде, ранее запрашивался им у того же лица в рамках осуществления права, предоставленного ему п. 1 ст. 20.3 Закона о банкротстве, и такой документ ему не передавался, существует вероятность привлечения указанного лица к ответственности также на основании вышеуказанных норм административного и уголовного законодательства.

Однако следует помнить, что заявление арбитражным управляющим ходатайства об истребовании документов в ходе рассмотрения дела о банкротстве представляет собой все же не реализацию права, предусмотренного п. 1 ст. 20.3 Закона о банкротстве, а использование процессуального права, предоставленного арбитражному управляющему как лицу, участвующему в деле о банкротстве (ст. 32 и ст. 34 Закона о банкротстве, ст. 41 и ч. 4 ст. 66 АПК РФ). Поскольку по итогам рассмотрения ходатайства об истребовании документа как доказательства арбитражный суд выносит определение (ч. 6 ст. 66 АПК РФ), непредоставление документа в этом случае означает неисполнение соответствующего определения суда, а не запроса арбитражного управляющего.

Для данного правонарушения положениями ч. 9 ст. 66 АПК РФ предусмотрено наказание в виде наложения судебного штрафа в порядке и в размерах, которые установлены в гл. 11 АПК РФ. Так, согласно ч. 1 ст. 119 АПК РФ размер судебного штрафа, который может быть наложен за это правонарушение, для граждан не может превышать 5000 рублей, для должностных лиц – ​30 000 рублей, для организации – ​100 000 рублей.

При этом необходимо учитывать, что для случаев, когда судом удовлетворяется ходатайство об истребовании документов от лица, являющегося стороной по делу, в судебной практике не существует единообразного подхода к возможности наложения судебного штрафа за неисполнение соответствующего судебного определения.

Дело в том, что некоторые суды полагают, что наложение на лицо, участвующее в деле, судебного штрафа за неисполнение определения суда о возложении обязанности предоставить документы, служащие доказательством позиции другой стороны, является нарушением:

• принципа состязательности процесса (ст. 9 АПК РФ) и
• основного принципа доказывания, согласно которому те или иные обстоятельства по общему правилу обязана доказывать сторона, которая на них ссылается (ч. 1 ст. 65 АПК РФ), а также
• общеправового принципа, провозглашенного ч. 1 ст. 51 Конституции РФ, в соответствии с которым лицо вправе не свидетельствовать против себя самого (см., например, постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 06.11.2020 № 02АП-6902/20).

Вместе с тем следует принимать во внимание, что положения АПК РФ не ограничивают круг лиц, от которых на основании ходатайства лица, участвующего в деле, удовлетворенного определением арбитражного суда, могут быть истребованы те или иные доказательства. Более того, норма ч. 2 ст. 125 АПК РФ напрямую предусматривает возможность заявления истцом ходатайства об истребовании доказательств от ответчика. В связи с изложенным, в правоприменительной практике преобладающей является позиция, согласно которой ответчик или иное лицо, участвующее в деле, в нарушение определения арбитражного суда не предоставившее истребуемые у него доказательства, может быть подвергнуто наказанию в виде судебного штрафа (см. определение ВАС РФ от 02.08.2012 № ВАС-10225/12, постановления Восьмого арбитражного апелляционного суда от 23.05.2012 № 08АП-2057/12, Третьего арбитражного апелляционного суда от 04.07.2009 № 03АП-2282/2009).

Таким образом, в том случае, если истребуемый арбитражным управляющим документ не был предоставлен лицом, у которого он истребуется, без уважительных на то причин, такое лицо с высокой степенью вероятности может быть оштрафовано судом, даже если оно является стороной или иным лицом, участвующим в деле.

В заключение отметим, что истребование документов от того или иного лица в качестве доказательств по делу следует отличать от истребования арбитражным управляющим документов от лиц, которые должны были передать ему такие документы в силу прямого указания закона. Например, бухгалтерской документации от руководителя должника, передача которой предписана п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве в случае открытия конкурсного производства. В этой ситуации документы истребуются на основании не ходатайства, а самостоятельного заявления арбитражного управляющего, предъявляемого в соответствии со ст. 308.3 ГК РФ (п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»). При этом, заявляя такое требование, арбитражный управляющий может ходатайствовать об установлении судебной неустойки за неисполнение определения суда об истребовании документов (п. 1 ст. 308.3 ГК РФ).

Суд подчеркнул, что вне зависимости от того, являлись ли запросы конкурсного управляющего о предоставлении документации надлежащими, обязанность по ее передаче должна быть исполнена по меньшей мере после извещения КДЛ о судебном споре о привлечении к субсидиарной ответственности

По мнению одного из экспертов, ВС РФ справедливо отметил то, что нужно четко понимать, на кого закон возлагает бремя доказывания определенных обстоятельств. Другой, поддержав подход Суда, обратил внимание на то, что в резолютивной части определения непередача документов рассматривается как основание субсидиарной ответственности, хотя в силу Закона о банкротстве это является лишь опровержимой презумпцией. Третья полагает, что сегодня в российской практике субсидиарная ответственность близка к французской концепции генерального деликта, одним из признаков которого является презумпция того, что причинитель вреда виноват.

17 марта Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-23266 по делу № А40-184062/2019 об обжаловании отказа конкурсному управляющему в привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за непередачу документации.

Суды отказали в привлечении к субсидиарной ответственности

С августа 2018 г. Денис Иващенко являлся генеральным директором ООО «Сэмпл Рум». До него эту должность занимал Александр Топчиев, который с ноября 2017 г. являлся единственным участником общества. В июле 2019 г. АС г. Москвы возбудил производство по делу о банкротстве общества на основании заявления конкурсного кредитора. В ноябре того же года в отношении общества была введена процедура банкротства – наблюдение, временным управляющим утвержден Владислав Сегедин.

В ходе этой процедуры временный управляющий обществом в апреле 2020 г. обратился в суд с заявлением о привлечении Дениса Иващенко и Александра Топчиева к субсидиарной ответственности по обязательствам общества. В обоснование своих требований он сослался на неисполнение ими обязанности по подаче в арбитражный суд заявления о банкротстве подконтрольного общества, а также на непередачу управляющему документации данного общества. 3 июля 2020 г. общество признано банкротом, в его отношении была открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим стал Владислав Сегедин.

Рассмотрев заявление конкурсного управляющего, суд отказал в его удовлетворении, апелляция и кассация согласились с этим. Отказывая в удовлетворении заявления управляющего по первой части требований, касающейся неисполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве общества, суды указали на то, что управляющий в нарушение положений ст. 9 Закона о банкротстве, ст. 65 АПК РФ не доказал наличие у общества признаков неплатежеспособности. Кроме того, суды отмечали, что управляющим не было представлено доказательств недостаточности имущества на день, когда, по его мнению, должно было быть подано заявление, а также он не раскрыл размер обязательств должника, возникших после этого дня.

Признавая необоснованной вторую часть требований, мотивированную непередачей документации, суды исходили из того, что управляющий не доказал факт направления соответствующих запросов о предоставлении документов в адрес контролирующих должника лиц. В частности, суд первой инстанции, ссылаясь на правовую позицию, изложенную в Определении ВС РФ от 13 октября 2017 г. № 305-ЭС17-9683, указал, что для целей удовлетворения заявления о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по заявленному основанию (непередача документов и имущества должника) управляющему необходимо доказать, что отсутствие документации должника либо отсутствие в ней полной и достоверной информации существенно затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве. Так, по мнению судов, управляющий не подтвердил появление существенных затруднений при проведении процедур банкротства из-за отсутствия у него документации общества.

Не согласившись с данными судебными актами, Владислав Сегедин обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой. Рассмотрев дело, Экономколлегия признала верными выводы судов по первой части требований управляющего.

ВС выявил, что КДЛ не исполнили обязанность по передаче документов

Верховный Суд напомнил, что в ст. 61.12 Закона о банкротстве законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя, мажоритарного участника должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых они должны были публично сообщить путем подачи заявления о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов. Субсидиарная ответственность КДЛ ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения сроков, предусмотренных п. 2 и 3.1 ст. 9 Закона о банкротстве.

ВС разъяснил, что, поскольку арбитражный управляющий не раскрыл наличие таких обязательств у общества, суды обоснованно не усмотрели оснований для привлечения Дениса Иващенко и Александра Топчиева к субсидиарной ответственности в связи с необращением в арбитражный суд с заявлением должника о банкротстве.

Относительно непередачи управляющему документации Экономколлегия посчитала, что судами не было учтено несколько моментов. Так, согласно п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве со дня принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом прекращаются полномочия руководителя должника, иных органов управления. Руководитель должника в течение трех дней со дня утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника управляющему, подчеркнул ВС. «Названная обязанность по передаче документов основана, по сути, на факте прекращения в силу закона корпоративных отношений между хозяйственным обществом – должником и гражданином, осуществлявшим функции единоличного исполнительного органа. Эти отношения являются неотъемлемой частью процедуры передачи полномочий органа юридического лица от одного субъекта другому», – отмечено в определении.

Суд указал, что в рассматриваемом случае после открытия конкурсного производства в отношении общества и утверждения конкурсного управляющего заявление о привлечении к субсидиарной ответственности КДЛ рассматривалось судом первой инстанции с 3 июля 2020 г. по 17 февраля 2021 г., судом апелляционной инстанции – с 17 марта 2021 г. по 1 июня 2021 г. В своем заявлении о привлечении к ответственности управляющий ясно изложил суть претензий, предъявленных к КДЛ, – непередача документации общества. Бывшие руководитель и единственный участник общества были привлечены к участию в качестве ответчиков и не могли не знать о том, что управляющий, подав указанное заявление, явно выразил волю на получение документов. Верховный Суд обратил внимание, что при таких обстоятельствах, независимо от того, являлись предыдущие запросы управляющего о предоставлении документации надлежащими или нет, обязанность по ее передаче должна была быть исполнена по меньшей мере после извещения указанных лиц о судебном споре о привлечении к субсидиарной ответственности.

Суд также учел то, что конкурсный управляющий указывал, что за все время рассмотрения данного спора документы общества ему так и не были предоставлены. Иное не было установлено судами. При таких обстоятельствах ВС посчитал, что у судов не имелось оснований для освобождения от ответственности по мотиву порочности запросов, ранее направленных управляющим.

Экономколлегия ВС отметила, что нижестоящие суды, разрешая вопрос о наличии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) контролировавших лиц и несостоятельностью общества, неверно распределили бремя доказывания. ВС определил, что суды также не учли положения подп. 2 и 4 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, а также разъяснения, приведенные в п. 24 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 53, согласно которым такая причинно-следственная связь предполагается в случае непередачи, сокрытия, утраты или искажения документации руководителем должника, а также другими лицами, у которых документация фактически находится.

Суд подчеркнул, что управляющий должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документов повлияло на проведение процедур банкротства, а привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника. Упомянутая презумпция наличия причинно-следственной связи не может быть применена, если необходимая документация (информация) передана арбитражному управляющему в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, указал он.

ВС принял во внимание то, что в рамках дела управляющий обращал внимание на то, что, по его мнению, согласно отчетности общества за 2018 г., полученной от налогового органа, активы должника по состоянию на конец 2018 г. составляли около 57 млн руб., однако в ходе инвентаризации эти активы не были обнаружены, их судьба неизвестна. Данные доводы суды не проверили, безосновательно освободив ответчиков от необходимости опровержения презумпции, установленной подп. 2 и 4 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве. Также они не учли, что в отсутствие документов о деятельности должника управляющий, как правило, не может полноценно вести работу, направленную на пополнение конкурсной массы путем взыскания дебиторской задолженности, виндикации имущества, оспаривания сделок и т.п.

Таким образом, Верховный Суд признал вывод судов об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности в связи с непередачей арбитражному управляющему документации общества преждевременным. В связи с этим ВС отменил в данной части судебные акты трех инстанций, направив обособленный спор в этой части на новое рассмотрение.

Суд подчеркнул, что при новом рассмотрении спора первой инстанции надлежит установить лиц, обязанных обеспечить передачу документации общества, проверить, были ли документы переданы управляющему к моменту вынесения решения по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности и в каком объеме. После этого необходимо разрешить спор, приняв во внимание презумпцию, закрепленную в подп. 2 и 4 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, а также разъяснения, изложенные в п. 24 Постановления № 53, добавил ВС.

Эксперты прокомментировали позицию Верховного Суда

Адвокат АП Саратовской области Михаил Осипов отметил, что вопрос о субсидиарной ответственности КДЛ продолжает быть актуальным. Он указал, что с точки зрения материального права основаниями для этого могут быть, как в рассматриваемом случае: неисполнение обязанности по подаче в арбитражный суд заявления о банкротстве подконтрольного общества и непередача управляющему документации данного общества.

С точки зрения процессуального права, как справедливо отметил ВС РФ, нужно четко понимать, на кого закон возлагает бремя доказывания определенных обстоятельств, подчеркнул Михаил Осипов. Он пояснил, что ВС согласился с мнениями нижестоящих инстанций об отказе в привлечении лиц к субсидиарной ответственности по первому основанию, поскольку арбитражный управляющий не доказал наличие у общества признаков банкротства на день, когда, по его мнению, должно было быть подано заявление. И наоборот, Суд обоснованно подчеркнул, что в силу закона именно на уполномоченное лицо из членов КДЛ возложена обязанность по передаче документов управляющему, чего в настоящем деле не было сделано, отметил эксперт.

«Иными словами, на примере данного спора можно в очередной раз убедиться в хорошо налаженной работе системы арбитражных судов: даже на уровне ВС РФ дело можно повернуть вспять», – резюмировал Михаил Осипов.

Адвокат АБ «Синум АДВ» Никита Глушков считает, что Верховный Суд занял взвешенную позицию касательно применения норм о субсидиарной ответственности КДЛ. ВС, как указал эксперт, акцентирует внимание на том, что фактически рассматриваемый вид ответственности есть не что иное, как ответственность контролирующих лиц за обман контрагентов, ведь КДЛ намеренно умолчали о возникших признаках банкротства, о которых они в силу закона должны были публично сообщить. При этом субсидиарная ответственность ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами.

«Следует признать, что на практике в большинстве дел арбитражные управляющие не дорабатывают в части доказывания перечисленных обстоятельств, поэтому данная правовая позиция ВС РФ является полезной, направленной на уменьшение обвинительного уклона в делах о привлечении к субсидиарной ответственности», – поделился адвокат.

По мнению Никиты Глушкова, Верховный Суд справедливо отметил, что дефектные запросы управляющего в адрес КДЛ о передаче документов не могут быть основанием для неприменения презумпции, так как ответчики, извещенные надлежащим образом о судебном споре, не могли не знать об указанном основании и имели полную возможность передать необходимые документы. «В целом поддерживая позицию высшей инстанции, в качестве критики следует указать на то, что, к сожалению, ВС РФ продолжает использовать некорректную терминологию. В резолютивной части определения непередача документов рассматривается Судом как основание субсидиарной ответственности, хотя в силу Закона о банкротстве непередача документов является лишь опровержимой презумпцией, а основанием субсидиарной ответственности в данном случае является доведение должника до банкротства», – заключил эксперт.

Бывший директор не обязан передавать конкурсному управляющему документы, изъятые у должника в ходе выемки

Верховный Суд подчеркнул, что конкурсный управляющий вправе самостоятельно обратиться в органы внутренних дел с ходатайством о выдаче копий документов, доступ к которым более не имеет руководитель должника

Эксперт отметила, что суды действительно не обратили внимания, что в деле нет реальных доказательств того, что документы и ценности были переданы управляющему, при наличии жесткой презумпции, требующей высокого стандарта доказывания, а не баланса вероятности. «Сегодня субсидиарная ответственность близка к тому, что придумали французы, – концепции генерального деликта. Одним из признаков генерального деликта является презумпция того, что причинитель вреда виноват. Субсидиарная ответственность сегодня отличается от обычных убытков в силу множества презумпций. Бремя опровержения этих презумпций лежит на КДЛ, поскольку они наиболее близки к источнику оспариваемого факта. Поэтому в субсидиарной ответственности самым сложным элементом является доказывание причинно-следственной связи», – указала Ангелина Севостьянова.

Читайте также:

  
• Патриотизм как основа сознательного отношения граждан к защите государства
  
• Кто стал инициатором жесткой борьбы с коррупцией среди государственных чиновников
  
• Обжалование действий россельхознадзора судебная практика
  
• Кбк штраф как вид наказания по делам об ап назначенный судом
  
• Ооо драгон обратилось в арбитражный суд с иском к зао дионис о признании