Из письма государственного деятеля императору без всякого ходатайства

Обновлено: 26.04.2024

ПИСЬМО К НИКОЛАЮ II

Родился я в Москве, в семье профессора моск. университета. У отца моего было 11 человек детей, кои все устроены трудами отца. Воспитан в семье благочестивой, преданной царю и отечеству, трудолюбивой. Меня, последнего сына, отец свез в Петербург и успел определить в 1841 году в училище правоведения. Я кончил курс в 1846 году и поселился в родном доме в Москве, на службе в сенате.

По природе нисколько не честолюбивый, я ничего не искал, никуда не просился, довольный тем, что у меня было и своей работою, преданный умственным интересам, не искал никакой карьеры и всю жизнь не просился ни на какое место, но не отказывался, когда был в силах, ни от какой работы, и ни от какого служебного поручения. В 50-х годах московский университет, оскудев профессорами юристами, обратился ко мне, и я не отказался, оставаясь на службе в сенате, читать там лекции, по 8 часов в неделю, в течение 5 лет.

Когда начались реформы по кончине Императора Николая и в Петербурге закипела работа разных комиссий, меня перезывали туда, но я отказывался пуститься в неведомое море новой работы, которая пугала меня.

Но, наконец, нельзя было уклониться. В 1861 году граф Строганов стал вызывать меня для преподавания юридических наук цесаревичу Николаю Александровичу. Из чувства патриотизма я не мог отказаться и переехал на целый год в Петербург.

Это решило дальнейшую судьбу мою роковым образом.

В 1863 году меня пригласили сопутствовать цесаревичу в поездке по России. Я стал известен и двору. По окончании поездки я вернулся в Москву к своим занятиям и мечтал остаться тут.

Но Богу угодно было иначе. Цесаревич скончался, оплаканный всею Россией. Новый цесаревич, слышав обо мне доброе от покойного брата, пожелал меня иметь при себе для преподавания. Я не мог уклониться и переехал в Петербург в 1866 году на жительство и на службу. Тут довелось мне последовательно вести занятия и с в. кн. Владимиром, и с цесаревной Марией Федоровной, и с в. кн. Сергием, и даже с в. кн. Николаем Константиновичем. Я стал известен в правящих кругах, обо мне стали говорить и придавать моей деятельности преувеличенное значение. Я попал, без всякой вины своей, в атмосферу лжи, клеветы, слухов и сплетен. О, как блажен человек, не знающий всего этого и живущий тихо, никем не знаемый на своем деле!

Цесаревич сочувственно относился ко мне и показывал мне доверие. В Аничковом дворце я стал привычным лицом. Но в ту пору из министров и правящих лиц никто не имел общения с цесаревичем, и эта среда питалась всякими слухами и сплетнями об его характере и настроении. Меня они тоже не знали и питали себя подозрениями о каком-то моем влиянии на цесаревича, а Государю тогдашние временщики — гр. Шувалов, Валуев и пр.— внушали такие же подозрения. С другой стороны, в силу того же мнения обо мне, люди, осуждая и браня меня на стороне, старались быть со мною любезными.

Без всякого ходатайства с моей стороны и без всякого участия цесаревича я был назначен членом Госуд. Совета и тут получил возможность высказывать вслух всем свои мнения по государственным вопросам,— мнения, коих никогда ни от кого не скрывал. Так, мало-помалу приобрел я репутацию упорного консерватора — в противодействии новым направлениям и веяниям государственных либералов.

К концу царствования эти влияния и направления приобрели господственное значение. Началось, в виду общего недовольства, безумное стремление к конституции, то есть к гибели России. Это стало в умах какою-то заразой: русские люди, сохранившие еще разум и память прошедшего, ждали в страхе, что будет, ибо покойного Государя склонили уже совсем к этому гибельному шагу.

Таково было настроение, что и катастрофа 1-го марта никого не образумила. Напротив, кучка людей, державших власть в руках, спешила тем более в первые же дни после катастрофы достичь своей цели. Молодой Государь, захваченный врасплох страшным событием, казалось им, не мог воспротивиться,— никто из них не знал его, и все они надеялись захватить его в свои руки и управлять им.

Положение его было ужасное,— он не знал, как поступить и что делать, чтобы из него выйти. Я видел, до чего разгорались страсти, и прямо боялся за его безопасность,— нечего и говорить, как боялся за судьбы России.

И, правда, чтобы выйти из этого положения, я убедил его сделать решительный шаг — издать манифест 29 апреля 1881 года. Всем было более или менее известно мое в этом деле участие.

И вот с этого рокового для меня дня начинается и продолжается, разгораясь, злобное на меня чувство, питаясь и в России, и всюду за границей всеобщим шатанием умов, сплетнею, господствующею ныне во всех кругах общества, невежеством русской интеллигенции и ненавистью иностранной интеллигенции ко всякой русской силе.

К несчастью, и у нас, и там существует закоренелое мнение, что в России при самодержавной власти есть непременно тот или другой — один человек всесильный, который всем распоряжается и от которого все зависит. И вот этим человеком все и всюду стали считать меня и доныне считают, — человека, всегда уклоняющегося от всякого исключительного присвоения себе какой-либо власти.

Естественно, что молодой Государь на первых порах, чувствуя себя одиноким, растерянным, стал обращаться ко мне,— к человеку, ближе ему известному и преданному. Он советовался со мною о людях, и мне довелось в немногих случаях указывать ему на людей: на барона Николаи — для народн. просвещ., на графа Дмитрия Толстого — для мин. вн. дел, и, к счастью, я не ошибся. Когда ко мне обращались, я отвечал; когда государь поручал мне работу, я ее исполнял. Но вот и все. Ни разу я не позволял себе ни выпрашивать для кого-либо милостей или назначений и тому под.

Но люди воображали обо мне иначе, и тут пришлось мне видеть много людской пошлости в нашем обществе. Ко мне обращались за милостями и назначениями; а когда я отвечал, что не вмешиваюсь в эти дела и ничего не могу, кроме того, что касается до порученного мне дела — мне не верили и бранили меня. С другой стороны, возбуждалась ко мне ненависть иных людей из придворной и других сфер, которым иногда случалось мне помешать в осуществлении разных своекорыстных планов.

Я видел очень ясно свое положение. Несмотря на все доверие ко мне Государя, я мог предвидеть, что и оно может поколебаться, и знал, какими внушениями оно колеблется у государей. Стоит только заподозрить человека в том, что он ищет преобладания над волею и решением государя. Зависть и интрига — дело обычное в придворных сферах. Люди, составлявшие обычное общество Аничкова дворца, не зная меня, не имея прямого со мною общения, слышали только разговоры и анекдоты обо мне в гостиных и, передавая их, успевали производить впечатление и на Императрицу Марию Федоровну, и на Государя отчасти. Я продолжал исполнять его поручения, но уже чувствовал в последние годы, что на меня что-то насказано. Не мешаясь ни в какие дела других ведомств, я вел жизнь уединенную; однако, при всем том всюду — и в России и за границей — я продолжал считаться всесильным человеком, от которого все исходит, в России, и на мой счет ставились все и всякий распоряжения правительства, о коих я даже не имел понятия. Из разных углов России, из Европы, из Америки сыпались мне злобные, угрожающие письма то от нигилистов, анархистов, либералов всех оттенков, то от жидов, приписывавших мне лично все ограничения, все распоряжения об их высылке и проч.

Настало новое царствование, и все противоправительственные, лже-либеральные элементы оживились новою надеждою. Оставаясь едва не старейшим из старых слуг трех царствований, я готов был на службу новому Государю в чем мог. Но уже настало другое время — люди вокруг меня и в кругах правительственных все переменились: люди нового поколения, чуждые прежних преданий, прежних порядков, минувших событий. Я сам ослабел. На первых порах нового царствования я считал своим долгом говорить иногда молодому Государю о делах и людях, но этому надо было вскоре положить предел, и я ограничился только делами порученного мне звания, а люди вокруг меня и около престола стали все новые — люди нового поколения, многие знавшие и меня только по слухам обо мне и толкам.

И, несмотря на все это, не только не замолкли, но еще разгорелись и усилились нелепые обо мне слухи, будто я всесильный человек в России. Они не затихли и в высших кругах общества, судящих о положении дела только по газетам да на основании болтовни в гостиных, а в разросшихся кружках анархистов, социалистов, радикалов — и за границей и в России — я стал, более чем когда-либо, человеком, стоящим на дороге против всего прогресса и главным виновником всякого стеснения, всякого преследования, гасителем всякого света. Таково ощущение всей обезумевшей теперь молодежи и в столицах, и во всех углах России: толпа людей, не имеющих никакого понятия о ходе государственных дел, о пружинах администрации, о делах и о людях, выставляет меня виновником всех,— что у них слывет,— злоупотреблений, насилий, ретроградных мер, и кричит, что во имя свободы надобно меня уничтожить. От этого предрассудка, от этого злобного ко мне представления я, неповинный ни в чем, что мне приписывают, не в силах отделаться и принужден по необходимости терпеть его. Можно судить, как оно разлилось повсюду, когда представителем его явился из небольшого кружка самарского несчастный Лаговский, стрелявший в меня. В своем показании он прямо объясняет, что хотел истребить меня, как главного виновника всяких стеснений, мешающих прогрессу и свободе. Любопытно, что на первом месте в указании вин моих он ставит: “распространяет в народе суеверие и невежество посредством церковноприходских школ”. Из этого, уже видно, в каком невежестве и в какой дикости ума и сердца растет и развивается эта масса недоучек или пролетариев науки, воспитанная на статьях либеральных газет, на нелепых прокламациях, на подпольных памфлетах, на слухах и сплетнях, из уст в уста передающихся. И мне ставится в вину дело, которое я считаю в нынешнее время самым важным и нужным для России делом,— ибо в народе вся сила государства, и уберечь народ от невежества, от дикости нравов, от разврата, от гибельной заразы нелепых возмутительных учений — можно уберечь только посредством церкви и школы, связанной с церковью.

Вот — судьба моей жизни. И я верю, что руководит ею провидение, которое, помимо моей воли, нередко вопреки ей, ставило меня в положение видное на дело, от коего я не вправе был и не мог уклониться.

  1. Письмо № 7 и некоторые из последующих опущены составителем
  2. Так в подлиннике.
  3. Так в подлиннике.

Ежегодное содержание медицинского факультета в Томске стоит казне 200000 р. в год. (Примеч. подлин.)

«Без всякого ходатайства с моей стороны и без всякого участия цесаревича я был назначен членом Государственного Совета и тут получил возможность высказывать вслух всем свои мнения по государственным вопросам, — мнения, коих никогда ни от кого не скрывал. Так, малопомалу приобрёл я репутацию упорного консерватора — в противо действии новым направлениям и веяниям государственных либералов.

К концу царствования эти влияния и направления приобрели господственное значение. Началось, ввиду общего недовольства, безумное стремление к конституции, то есть к гибели России. Это стало в умах какоюто заразой: русские люди, сохранившие ещё разум и память прошедшего, ждали в страхе, что будет, ибо покойного Государя склонили уже совсем к этому гибельному шагу.

Таково было настроение, что и катастрофа 1го марта никого не образумила. Напротив, кучка людей, державших власть в руках, спешила тем более в первые же дни после катастрофы достичь своей цели. Молодой Государь, захваченный врасплох страшным событием, казалось им, не мог воспротивиться, — никто из них не знал его, и все они надеялись захватить его в свои руки и управлять им. Положение его было ужасное, — он не знал, как поступить и что делать, чтобы из него выйти. Я видел, до чего разгорались страсти, и прямо боялся за его безопасность, — нечего и говорить, как боялся за судьбы России. И, правда, чтобы выйти из этого положения, я убедил его сделать решительный шаг — издать манифест 29 апреля 1881 года. Всем было более или менее известно моё в этом деле участие <. >.

Естественно, что молодой Государь на первых порах, чувствуя себя одиноким, растерянным, стал обращаться ко мне, — к человеку, ближе ему известному и преданному. Он советовался со мною о людях, и мне довелось в немногих случаях указывать ему на людей: на барона Николаи — для народного просвещения, на графа Дмитрия Толстого — для министра внутренних дел, и, к счастью, я не ошибся».

Назовите императора, которому адресовано данное письмо. В чём состояла «катастрофа 1го марта», о которой идёт речь в письме? Назовите автора данного письма.

«Без всякого ходатайства с моей стороны и без всякого участия цесаревича я был назначен членом Государственного Совета и тут получил возможность высказывать вслух всем свои мнения по государственным вопросам, — мнения, коих никогда ни от кого не скрывал. Так, малопомалу приобрёл я репутацию упорного консерватора — в противо действии новым направлениям и веяниям государственных либералов.

К концу царствования эти влияния и направления приобрели господственное значение. Началось, ввиду общего недовольства, безумное стремление к конституции, то есть к гибели России. Это стало в умах какоюто заразой: русские люди, сохранившие ещё разум и память прошедшего, ждали в страхе, что будет, ибо покойного Государя склонили уже совсем к этому гибельному шагу.

Таково было настроение, что и катастрофа 1го марта никого не образумила. Напротив, кучка людей, державших власть в руках, спешила тем более в первые же дни после катастрофы достичь своей цели. Молодой Государь, захваченный врасплох страшным событием, казалось им, не мог воспротивиться, — никто из них не знал его, и все они надеялись захватить его в свои руки и управлять им. Положение его было ужасное, — он не знал, как поступить и что делать, чтобы из него выйти. Я видел, до чего разгорались страсти, и прямо боялся за его безопасность, — нечего и говорить, как боялся за судьбы России. И, правда, чтобы выйти из этого положения, я убедил его сделать решительный шаг — издать манифест 29 апреля 1881 года. Всем было более или менее известно моё в этом деле участие <. >.

Естественно, что молодой Государь на первых порах, чувствуя себя одиноким, растерянным, стал обращаться ко мне, — к человеку, ближе ему известному и преданному. Он советовался со мною о людях, и мне довелось в немногих случаях указывать ему на людей: на барона Николаи — для народного просвещения, на графа Дмитрия Толстого — для министра внутренних дел, и, к счастью, я не ошибся».

Какой путь политического развития страны, согласно данному отрывку, автор считал наиболее опасным? Почему, с точки зрения автора, после «катастрофы 1го марта» Россия могла пойти по этому пути? Что, согласно данному отрывку, сделал автор для предотвращения этого?

Ответ

В ответе должны быть указаны следующие элементы:

1) ответ на первый вопрос: автор считал опасным конституционный путь развития страны;

2) ответ на второй вопрос: молодой государь, захваченный врасплох «катастрофой 1го марта», мог уступить ближайшему окружению, которое стремилось ввести в стране конституцию;

3) ответ на третий вопрос: автор убедил государя сделать решительный шаг — издать Манифест 29 апреля 1881 г.

Тестовые задания Варианта №25 с ЕГЭ по истории. Максимальный первичный балл, который вы сможете набрать, пройдя правильно все задания - 55, что соотвествует оценке в 100 пунктов. Работа охватывает содержание курса истории с древности по настоящее время.

Задание №3664

Условие

Вам необходимо написать историческое сочинение об ОДНОМ из периодов истории России:

1) 1547–1560 гг.; 2) февраль 1855 г. – март 1881 г.; 3) ноябрь 1942 г. – декабрь 1943 г.

В сочинении необходимо:

— указать не менее двух значимых событий (явлений, процессов), относящихся к данному периоду истории;

— назвать две исторические личности, деятельность которых связана с указанными событиями (явлениями, процессами), и, используя знание исторических фактов, охарактеризовать роли названных Вами личностей в этих событиях (явлениях, процессах);

— указать не менее двух причинноследственных связей, характеризующих причины возникновения событий (явлений, процессов), происходивших в данный период;

— используя знание исторических фактов и (или) мнений историков, оценить влияние событий (явлений, процессов) данного периода на дальнейшую историю России.

В ходе изложения необходимо корректно использовать исторические термины, понятия, относящиеся к данному периоду.

Задание №3663

Условие

В исторической науке существуют дискуссионные проблемы, по которым высказываются различные, часто противоречивые, точки зрения. Ниже приведена одна из спорных точек зрения, существующих в исторической науке.

«Отстранение от власти Н.С. Хрущёва — это победа консервативных сил, сопротивлявшихся курсу реформ».

Используя исторические знания, приведите два аргумента, которыми можно подтвердить данную точку зрения, и два аргумента, которыми можно опровергнуть её. При изложении аргументов обязательно используйте исторические факты.

Ответ запишите в следующем виде.

Аргументы в подтверждение:

Аргументы в опровержение:

Ответ

Правильный ответ должен содержать аргументы:

1) в подтверждение, например:

— создание совнархозов было связано с серьёзными изменениями в жизни руководителей и работников отраслевых министерств (которые не желали никаких перемен), что вызвало их сопротивление всему курсу, проводимому Н.С. Хрущёвым;

— разделение в 1962 г. партийных органов на промышленные и сельскохозяйственные было расценено партийной номенклатурой как попытка подорвать руководящую роль партии, являвшейся основой советского строя, и стало одной из главных причин борьбы консерваторов против Н.С. Хрущёва и его отставки;

— консерваторы критиковали Н.С. Хрущёва за то, что во время Карибского кризиса он под американским давлением согласился убрать советское наступательное оружие с острова, и это стало одним из аргументов противников Хрущёва во время решения вопроса о его смещении;

— после смещения Н.С. Хрущёва почти во всех сферах жизни советского общества наступил период «за стоя» (исключение составляет экономика, где были попытки проведения реформ);

2) в опровержение, например:

— экономические реформы, проведённые Н.С. Хрущёвым, вели страну к кризису (освоение целинных земель не дало предполагаемого эффекта, с 1963 г. СССР закупал зерно за границей), что вызывало тревогу и желание, далеко не только у консерваторов, поменять руководство страны;

— бесконечная цепочка непродуманных административных реорганизаций не давала нужного эффекта, что было понятно не только консерваторам, но и всему обществу;

— после отставки Н.С. Хрущёва была предпринята экономическая («косыгинская») реформа, что свидетельствует о понимании необходимости преобразований пришедшим к власти руководством страны.

Могут быть приведены другие аргументы

Задание №3662

Условие

Известно, что Батыево нашествие на Русь началось в зимнее время, и часть историков связывает выбор времени для этого военного похода с удобством движения к русским городам именно в зимний период. Монголы прошли по территории Северо-Восточной Руси и почти дошли до Новгорода, но в 100 верстах от него повернули на юг. На юге монголы столкнулись с серьёзным сопротивлением города, который не могли взять семь недель. Монголы на звали этот город «злым».

Объясните, с чем было связано удобство передвижения к русским городам для монгольской конницы именно в зимний период. Укажите одно любое объективное обстоятельство, которое могло помешать монголам дойти до Новгорода. Назовите город, который монголы назвали «злым».

Ответ

В ответе должны быть указаны следующие элементы:

1) объяснение — по лесной, заболоченной территории Руси монголы могли передвигаться лишь зимой — по замёрзшим рекам, на которых и стояли практически все русские города;

— начинался весенний период, связанный с трудностью передвижения;

— сказались сильная усталость и потери монгольского войска из-за многочисленных сражений, которые пришлось выдержать на Руси; (Могут быть приведены другие обстоятельства.)

3) город — Козельск

Задание №3661

Условие

Из письма государственного деятеля императору

«Без всякого ходатайства с моей стороны и без всякого участия цесаревича я был назначен членом Государственного Совета и тут получил возможность высказывать вслух всем свои мнения по государственным вопросам, — мнения, коих никогда ни от кого не скрывал. Так, малопомалу приобрёл я репутацию упорного консерватора — в противо действии новым направлениям и веяниям государственных либералов.

К концу царствования эти влияния и направления приобрели господственное значение. Началось, ввиду общего недовольства, безумное стремление к конституции, то есть к гибели России. Это стало в умах какоюто заразой: русские люди, сохранившие ещё разум и память прошедшего, ждали в страхе, что будет, ибо покойного Государя склонили уже совсем к этому гибельному шагу.

Таково было настроение, что и катастрофа 1го марта никого не образумила. Напротив, кучка людей, державших власть в руках, спешила тем более в первые же дни после катастрофы достичь своей цели. Молодой Государь, захваченный врасплох страшным событием, казалось им, не мог воспротивиться, — никто из них не знал его, и все они надеялись захватить его в свои руки и управлять им. Положение его было ужасное, — он не знал, как поступить и что делать, чтобы из него выйти. Я видел, до чего разгорались страсти, и прямо боялся за его безопасность, — нечего и говорить, как боялся за судьбы России. И, правда, чтобы выйти из этого положения, я убедил его сделать решительный шаг — издать манифест 29 апреля 1881 года. Всем было более или менее известно моё в этом деле участие <. >.

Естественно, что молодой Государь на первых порах, чувствуя себя одиноким, растерянным, стал обращаться ко мне, — к человеку, ближе ему известному и преданному. Он советовался со мною о людях, и мне довелось в немногих случаях указывать ему на людей: на барона Николаи — для народного просвещения, на графа Дмитрия Толстого — для министра внутренних дел, и, к счастью, я не ошибся».

Какие мероприятия консервативной направленности, не названные в тексте, были проведены в период правления монарха, о котором идёт речь в последнем абзаце данного отрывка? Назовите любые три мероприятия.

Ответ

В ответе могут быть названы следующие мероприятия:

1) издание «Положения о мерах к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия», в соответствии с которыми в любой губернии разрешалось вводить чрезвычайное положение «для водворения спокойствия и искоренения крамолы»;

2) введение «временных правил» о печати, устанавливавших так называемую карательную цензуру;

3) издание циркуляра о «кухаркиных детях», в котором рекомендовалось ограничить поступление в гимназии детей лакеев, поваров, прачек, за исключением одарённых необыкновенными способностями, чтобы не «выводить из среды, к коей они принадлежат»;

4) издание нового университетского устава, по которому была упразднена университетская автономия;

5) издание закона о земских участковых начальниках;

6) проведение земской и городской контрреформ;

7) проведение судебной контрреформы (изменение ценза для присяжных заседателей, ограничение публичности заседаний и др.).

Могут быть названы другие мероприятия

Задание №3659

Условие

Из письма государственного деятеля императору

«Без всякого ходатайства с моей стороны и без всякого участия цесаревича я был назначен членом Государственного Совета и тут получил возможность высказывать вслух всем свои мнения по государственным вопросам, — мнения, коих никогда ни от кого не скрывал. Так, малопомалу приобрёл я репутацию упорного консерватора — в противо действии новым направлениям и веяниям государственных либералов.

К концу царствования эти влияния и направления приобрели господственное значение. Началось, ввиду общего недовольства, безумное стремление к конституции, то есть к гибели России. Это стало в умах какоюто заразой: русские люди, сохранившие ещё разум и память прошедшего, ждали в страхе, что будет, ибо покойного Государя склонили уже совсем к этому гибельному шагу.

Таково было настроение, что и катастрофа 1го марта никого не образумила. Напротив, кучка людей, державших власть в руках, спешила тем более в первые же дни после катастрофы достичь своей цели. Молодой Государь, захваченный врасплох страшным событием, казалось им, не мог воспротивиться, — никто из них не знал его, и все они надеялись захватить его в свои руки и управлять им. Положение его было ужасное, — он не знал, как поступить и что делать, чтобы из него выйти. Я видел, до чего разгорались страсти, и прямо боялся за его безопасность, — нечего и говорить, как боялся за судьбы России. И, правда, чтобы выйти из этого положения, я убедил его сделать решительный шаг — издать манифест 29 апреля 1881 года. Всем было более или менее известно моё в этом деле участие <. >.

Естественно, что молодой Государь на первых порах, чувствуя себя одиноким, растерянным, стал обращаться ко мне, — к человеку, ближе ему известному и преданному. Он советовался со мною о людях, и мне довелось в немногих случаях указывать ему на людей: на барона Николаи — для народного просвещения, на графа Дмитрия Толстого — для министра внутренних дел, и, к счастью, я не ошибся».

Какой путь политического развития страны, согласно данному отрывку, автор считал наиболее опасным? Почему, с точки зрения автора, после «катастрофы 1го марта» Россия могла пойти по этому пути? Что, согласно данному отрывку, сделал автор для предотвращения этого?

Ответ

В ответе должны быть указаны следующие элементы:

1) ответ на первый вопрос: автор считал опасным конституционный путь развития страны;

2) ответ на второй вопрос: молодой государь, захваченный врасплох «катастрофой 1го марта», мог уступить ближайшему окружению, которое стремилось ввести в стране конституцию;

3) ответ на третий вопрос: автор убедил государя сделать решительный шаг — издать Манифест 29 апреля 1881 г.

История ЕГЭ 100БАЛЛОВ

История ЕГЭ 100БАЛЛОВ

История ЕГЭ 100БАЛЛОВ запись закреплена

Прочтите отрывок из исторического источника и кратко ответьте на вопросы С1 - С3. Ответы преполагают использование информации из источника, а также применение исторических знаний по курсу истории соответствующего периода.

Из письма государственного деятеля императору.

"Без всякого ходатайства с моей стороны и без всякого участия цесаревича я был назначен членом Государственного Совета и тут получил возможность высказывать вслух всем свои мнения по государственным вопросам, - мнения, коих никогда ни от кого не скрывал. Так, мало-помалу приобрёл я репутацию упорного консерватора - в противодействии новым направлениям и веяниям государственных либералов.

К концу царствования эти влияния и направления приобрели господственное значение. Началось, ввиду общего недовольства, безумное стремление к конституции, то есть к гибели России. Это стало в умах какою-то заразой: русские люди, сохранившие ещё разум и память прошедшего, ждали в страхе, что будет, ибо покойного Государя склонили уже совсем к этому гибельному шагу.

Таково было настроение, что и катастрофа 1-го марта никого не образумила. Напротив, кучка людей, державших власть в руках, спешила тем более в первые же дни после катастрофы достичь своей цели. Молодой Государь, захваченный врасплох страшным событием, казалось им, не мог воспротивиться, - никто из них не знал его, и все они надеялись захватить его в свои руки и управлять им. Положение его было ужасное, - он не знал, как поступить и что делать, чтобы из него выйти. Я видел, до чего разгорались страсти, и прямо боялся за его безопасность, - нечего и говорить, как боялся за судьбы России. И, правда, чтобы выйти из этого положения, я убедил его сделать решительный шаг - издать манифест 29 апреля 1881 года. Всем было более или менее известно моё в этом деле участие

Естественно, что молодой Государь на первых порах, чувствуя себя одиноким, растерянным, стал обращаться ко мне, - к человеку, ближе ему известному и преданному. Он советовался со мною о людях, и мне довелось в немногих случаях указывать ему на людей: на барона Николаи - для народного просвещения, на графа Дмитрия Толстого - для министра внутренних дел, и, к счастью, я не ошибся".

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: