Субсидиарная ответственность руководителя муп судебная практика

Обновлено: 07.05.2024

Подборка наиболее важных документов по запросу Субсидиарная ответственность при банкротстве муп (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Субсидиарная ответственность при банкротстве муп

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.03.2022 N 17АП-12022/2019(2)-АК по делу N А60-32754/2019
Требование: Об отмене определения о привлечении администрации к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника несостоятельным (банкротом).
Решение: Определение оставлено без изменения. Суд первой инстанции, удовлетворяя требование кредитора в указанной части пришел к выводу о доказанности наличия оснований для привлечения Администрацию к субсидиарной ответственности на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве, осведомленной о финансовых показателях деятельности МУП "Водоканал г. Михайловск" и наличии обстоятельств, которые требовали принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его банкротстве после 30.07.2017, вместе с тем такое заявление было подано только в 2019 году кредитором предприятия.

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 13.12.2021 N 04АП-1028/2020 по делу N А19-28517/2017
Требование: Об отмене определения о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Решение: Определение оставлено без изменения. При установленных обстоятельствах суд первой инстанции правомерно признал доказанным наличие предусмотренных пунктом 2 статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" оснований для привлечения Шеварухина В.В. к субсидиарной ответственности по обязательствам Муниципального унитарного предприятия Ангарского городского округа "Многоотраслевая производственная компания".

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Субсидиарная ответственность при банкротстве муп

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Привлечение муниципальных образований и государства к субсидиарной ответственности при банкротстве унитарных предприятий
(Кабанова И.Е.)
("Имущественные отношения в Российской Федерации", 2018, N 10) В целом следует отметить, что Европейский суд усматривает наличие институциональной и операционной зависимости от публичного собственника в том случае, если унитарное предприятие действует в сфере коммунального хозяйства и реализует свою продукцию или услуги по устанавливаемым тарифам и ценам (муниципальные унитарные предприятия в сфере водоснабжения, теплоснабжения, транспортного обслуживания, ремонта и обслуживания муниципального жилого фонда (см., например, [25]. В этом деле в пользу заявительницы с муниципального образования было взыскано 60 729 рублей и предписано починить крышу дома заявительницы). В остальных случаях Европейский суд, как правило, не находит достаточных оснований для привлечения публично-правового образования к субсидиарной ответственности при банкротстве унитарного предприятия. В российской судебной практике вопрос о привлечении публичных собственников к субсидиарной ответственности при банкротстве муниципальных унитарных предприятий также решается неоднозначно - в зависимости от установления причинно-следственной связи между действиями собственника и банкротством предприятия и иных обстоятельств дела, выявляемых в каждом конкретном случае.

Нормативные акты: Субсидиарная ответственность при банкротстве муп

"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2018)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 28.03.2018) Муниципальное образование не несет ответственность по обязательствам созданного им муниципального неказенного предприятия, за исключением случаев, если несостоятельность (банкротство) такого предприятия вызвана собственником его имущества (п. 2 ст. 7 в соответствии с п. 2 ст. 2 Закона о государственных и муниципальных унитарных предприятиях).

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
ФНС России от 29.06.2017 N СА-4-18/12520@
"О направлении обзора судебных актов" В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) муниципального унитарного предприятия конкурсный управляющий должником обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении муниципального образования как собственника имущества должника к субсидиарной ответственности по его обязательствам.

Как отметил один из экспертов, Верховный Суд подчеркнул необходимость более тщательно разбираться в причинах банкротства должника и действиях или бездействии контролирующих должника лиц, предшествовавших ему. Другой посчитал, что ВС намекнул судам, что поголовное привлечение руководителей МУП и ГУП к субсидиарной ответственности может привести к ситуации, когда руководить ими будет некому. Третья поддержала вывод Суда о том, что создание МУП, которое изначально не способно к ведению нормальной хозяйственной деятельности, должно влечь субсидиарную ответственности учредителя.

21 мая Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда вынесла Определение № 302-ЭС20-23984 по делу № А19-4454/2017 о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя теплоснабжающей организации-банкрота за неподачу заявления о банкротстве должника и учредителя последнего за доведение до несостоятельности.

Экс-главу МУП привлекли к субсидиарной ответственности

В октябре 2015 г. администрация Новоигирминского городского поселения Нижнеилимского района создала МУП «Управляющая компания “Спектр”» для предотвращения срыва предстоящего отопительного сезона из-за прекращения деятельности предыдущих ресурсоснабжающих организаций. Основной вид деятельности организации сводился к оказанию услуги по теплоснабжению, ее руководителем со дня создания был Владимир Алиев.

Только в мае 2016 г. Служба по тарифам Иркутской области ввела для предприятия новые тарифы, начиная с 1 июня 2016 г. До этого момента МУП использовало, в соответствии с рекомендацией администрации, тарифы прежних ресурсоснабжающих организаций в качестве вынужденной меры для недопущения социальной напряженности среди потребителей.

Впоследствии предприятие было признано банкротом по заявлению общества «Иркутскэнергосбыт». Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя МУП за неисполнение обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве возглавляемого им предприятия, а также администрации городского поселения на основании п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве за действия или бездействие, ставшие причиной банкротства предприятия.

Три судебные инстанции удовлетворили заявление частично, взыскав с Владимира Алиева в конкурсную массу должника свыше 9 млн руб. и отказав в удовлетворении требования к администрации. Суды исходили из того, что у предприятия образовалась задолженность по оплате электроэнергии, поставленной в ноябре 2015 г. обществом «Иркутскэнергосбыт», в сумме 754 тыс. руб. По условиям сделки расчеты за этот месяц должны были быть осуществлены не позднее 18 декабря. Эта задолженность так и не была погашена, а деятельность МУП с самого начала была убыточной, долги перед контрагентами только нарастали, и по итогам 2015 г. активов должника уже было недостаточно для расчетов с кредиторами.

Суды также сочли, что по истечении трех месяцев со дня согласованного срока платежа за электроэнергию, полученную в ноябре 2015 г., руководитель МУП обязан был подать в суд заявление о банкротстве предприятия не позднее 19 апреля 2016 г. При этом они отклонили доводы Владимира Алиева о частичном погашении задолженности перед «Иркутскэнергосбытом», о направлении им обращений в Министерство жилищной политики, энергетики и транспорта Иркутской области с заявками о предоставлении субсидии в целях возмещения недополученных доходов, возникших из-за представления услуг населению по экономически необоснованным тарифам.

В удовлетворении требования о привлечении администрации к субсидиарной ответственности суды отказали ввиду недоказанности причинно-следственной связи между ее поведением и банкротством предприятия. Конкурсный управляющий, как отмечалось в судебных актах, не указал конкретные действия, которые должна была предпринять администрация для восстановления платежеспособности предприятия, и меры контроля, при использовании которых не наступили бы негативные последствия в виде банкротства. В свою очередь, факт уменьшения размера чистых активов МУП не является достаточным основанием для привлечения собственника его имущества к субсидиарной ответственности.

ВС не поддержал выводы нижестоящих судов

В кассационной жалобе в Верховный Суд Владимир Алиев просил отменить судебные акты нижестоящих инстанций.

Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что при разрешении вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника о собственном банкротстве существенное значение имеет установление момента возникновения соответствующей обязанности. Этот момент определяется тем, когда обычный, разумный и добросовестный руководитель, поставленный в ту же ситуацию, что и руководитель должника, должен был осознать такую степень критичности положения подконтрольной организации, которая объективно свидетельствовала о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования.

«Судебная коллегия не может согласиться с выводом судов о том, что обычный добросовестный и разумный руководитель предприятия, учрежденного в середине отопительного сезона для обеспечения реализации прав граждан на доступ к социально значимым благам в сфере коммунального обслуживания, находящийся в той же ситуации, что и Владимир Алиев, спустя столь короткий промежуток времени, прошедший со дня создания этого предприятия, и при отсутствии иной теплоснабжающей организации на территории п. Новая Игирма, расположенного в Восточной Сибири, не дожидаясь окончания отопительного сезона, принял бы решение об обращении в суд с заявлением о банкротстве возглавляемого им предприятия», – заметила Коллегия.

Как пояснил Суд, грамотный менеджер, наоборот, приступил бы к более детальному анализу ситуации, развивающейся на вновь образованном предприятии, что соответствует смыслу подп. 2 п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица». По результатам такого анализа не исключается возможность разработки и реализации экономически обоснованного плана в целях санации должника, если его руководитель правомерно надеется на преодоление кризисной ситуации в разумный срок и прилагает необходимые усилия для этого. Наличие же антикризисной программы может подтверждаться не только документом, поименованным соответствующим образом, но и совокупностью иных доказательств. «При этом возложение субсидиарной ответственности допустимо, в частности, когда следование плану являлось явно неразумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах, либо когда план разрабатывался лишь для создания внешней иллюзии принятия антикризисных мер и получения отсрочки, с тем чтобы выиграть время для совершения противоправных действий, причиняющих вред кредиторам», – подчеркнул ВС.

Верховный Суд также учел возражения бывшего руководителя МУП о том, что невозможность исполнения предприятием обязательств перед основным кредитором в лице общества «Иркутскэнергосбыт» была обусловлена, помимо прочего, спецификой деятельности должника, работающего в сфере ЖКХ, которая нередко характеризуется наличием, с одной стороны, кредиторской задолженности перед поставщиком энергоресурса, с другой стороны, дебиторской задолженности граждан и иных потребителей. По словам Владимира Алиева, 29 февраля 2016 г. МУП уже обращалось в Службу по тарифам Иркутской области с заявлением об установлении ему собственных тарифов, а затем направляло заявки о предоставлении субсидии в различные инстанции.

Как пояснил ВС, нижестоящим судам следовало оценить эти обстоятельства в совокупности и взаимосвязи, установив, имелся ли у Алиева план выхода из кризиса. «При разрешении вопроса о наличии оснований для привлечения директора к субсидиарной ответственности правовое значение имеют иные обстоятельства: являлся ли план разумным в момент его принятия; когда негативные тенденции, продолжившиеся в ходе реализации плана, привели предприятие в состояние, свидетельствующее о том, что план себя исчерпал», – заключил Суд.

ВС также не согласился с выводами об освобождении администрации от ответственности. Как пояснил Суд, основной кредитор не имел возможности отказаться от заключенного с МУП договора энергоснабжения и прекратить (приостановить) исполнение обязательств по поставке электрической энергии, т.е. изначально находился в положении лица, которое заведомо будет страдать от взаимодействия с предприятием. В свою очередь администрация городского поселения создала предприятие для предотвращения чрезвычайной ситуации (срыва отопительного сезона), МУП имело возможность оказывать услугу по теплоснабжению и фактически осуществляло уставную деятельность.

«Между тем, если у учредителя организации не было какой-либо неопределенности относительно рынка и масштабов деятельности нового, созданного им участника гражданского оборота, и уже на начальном этапе ему было заведомо известно, что организация не имеет возможности вести нормальную предпринимательскую деятельность в этой сфере ввиду явного несоответствия полученного ею имущества объему планируемых мероприятий, избранная учредителем модель поведения уже в момент ее выбора приводила к очевидному дисбалансу прав должника и его кредиторов. Такой учредитель не может быть освобожден от субсидиарной ответственности, предусмотренной п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве», – указано в постановлении.

Более того, добавил Верховный Суд, по-разному истолковав одни и те же обстоятельства и привлекая вследствие этого к субсидиарной ответственности одно контролирующее лицо и одновременно освобождая от данной ответственности другое, суды тем самым лишили первого солидарного должника по субсидиарной ответственности возможности получить возмещение от второго по правилам о регрессе, что недопустимо.

Таким образом, ВС отменил все судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение.

Эксперты оценили значение выводов ВС для практики

Юрист банкротного направления юридической фирмы VEGAS LEX Антон Кальван считает, что определение повлияет на правоприменительную практику привлечения к субсидиарной ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника о собственном банкротстве.

«Общий лейтмотив этого судебного акта: необходимо более тщательно разбираться в причинах банкротства должника и действиях (бездействии) контролирующих должника лиц, предшествовавших банкротству. Закон о банкротстве действительно позволяет освободить от ответственности руководителя должника, следовавшего экономически обоснованному плану. Вместе с тем отсутствие документального закрепления плана не свидетельствует о его отсутствии в принципе. Наличие такого плана может подтверждаться иными доказательствами (например, перепиской с контрагентами, обращениями в органы власти, протоколами совещаний)», – подчеркнул он.

Адвокат МКА «Вердиктъ», арбитр Хельсинкского международного коммерческого арбитража Юнис Дигмар полагает, что ВС привел очень важные, в первую очередь политические, мотивы отмены судебных актов нижестоящих судов: «На мой взгляд, Верховный Суд, явно осознавая масштаб назревающей проблемы и количество действующих в стране МУП и ГУП, сформировал несколько важных выводов, которые должны учитываться при рассмотрении споров о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей таких предприятий».

Юнис Дигмар отметил, что согласно выводам ВС даже в случае возникновения признаков банкротства разумный руководитель МУП/ГУП не обязан незамедлительно подавать заявление о банкротстве возглавляемого им предприятия. «Это обусловлено прежде всего тем, что, как правило, такие предприятия осуществляют социально значимые функции и их банкротство может привести к негативным социально-экономическим последствиям. В указанном случае руководитель обязан детально проанализировать сложившуюся ситуацию, разработать план и попытаться его реализовать. О наличии подобного рода плана может свидетельствовать в том числе переписка руководителя с органами муниципальной и государственной власти, в которой разумный руководитель предлагает меры для выхода из сложившейся ситуации. И лишь после того, как план себя исчерпал и имеются объективные предпосылки полагать, что предприятие не выйдет из кризисной ситуации, руководитель обязан обратиться в суд с заявлением о банкротстве предприятия», – пояснил он.

Адвокат добавил, что важный политический посыл определения заключается в том, что ВС ориентировал нижестоящие суды более детально разбираться в подобных спорах, подспудно намекнув им, что поголовное привлечение руководителей МУП/ГУП может привести к ситуации, когда руководить ими будет просто некому, ведь зачастую подобные предприятия всегда ходят на грани, а иногда и за гранью банкротства, в том числе в связи с тем, что их деятельность нацелена на простых потребителей, а их стоимость зачастую является явно заниженной, не покрывая даже фактические расходы. «Еще один важный момент, который заслуживает особого внимания: ВС РФ указал, что если учредитель установил для подконтрольного ему предприятия низкие тарифы, которые не покрывают его расходы, то винить в банкротстве предприятия его руководителя нельзя», – резюмировал Юнис Дигмар.

Адвокат, руководитель группы по банкротству АБ «Качкин и Партнеры» Александра Улезко полагает, что нельзя быть руководителем изначально убыточного МУП и освобождаться от ответственности со ссылками на годами продолжающиеся безрезультатные попытки вывести его из кризиса. «Учитывая, что в подобных ситуациях на практике с заявлением о банкротстве почти всегда обращаются кредиторы, руководителю в какой-то момент должно быть ясно, что его план выхода из кризиса не сработает. Главное, как указал Верховный Суд в этом деле, создание МУП, которое изначально не способно к ведению нормальной хозяйственной деятельности, должно влечь субсидиарную ответственности учредителя. Надеюсь, теперь практика создания и функционирования убыточных МУП останется в прошлом», – предположила она.

По мнению одного из экспертов, КС фактически прибегнул к «ручному» регулированию, рассмотрев вопрос субсидиарной ответственности бюджетного учреждения при его взаимоотношениях с организацией, которая не могла отказать ему в заключении публичного договора. Второй указал, что остался нерешенным вопрос, что делать тому кредитору, который заключил с бюджетным учреждением не публичный договор, а обыкновенный гражданско-правовой договор.

Конституционный Суд вынес Постановление № 23-П/2020, в котором указал на недопустимость отсутствия возможности привлечь к субсидиарной ответственности собственника имущества (учредителя) ликвидированного муниципального бюджетного учреждения по его обязательствам, вытекающим из публичного договора.

Повод для обращения в КС

1 февраля 2014 г. ООО «Лысьва-теплоэнерго» заключило договор теплоснабжения с потребителем, которым выступил «Лысьвенский сельский водоканал» – муниципальное бюджетное учреждение муниципального образования «Лысьвенский городской округ». В соответствии с договором теплоснабжающая организация обязалась поставить потребителю через присоединенную сеть тепловую энергию в горячей воде, а потребитель – оплатить ее. Впоследствии услуги, оказанные по договору за январь – апрель 2015 г., оплачены не были.

Поставщик обратился в Арбитражный суд Пермского края, который 27 октября 2015 г. взыскал с потребителя образовавшуюся задолженность в размере более 391 тыс. руб. и проценты за пользование чужими денежными средствами – около 7,5 тыс. руб. Решение вступило в законную силу, и 18 декабря 2015 г. организации был выдан исполнительный лист.

На основании постановления, вынесенного 13 апреля 2017 г. администрацией города Лысьвы – учредителем МБУ «Лысьвенский сельский водоканал», оно было ликвидировано.

Полагая, что муниципальное образование в лице администрации города несет субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения, «Лысьва-теплоэнерго» обратилось в АС Пермского края с требованием о взыскании присужденной ему денежной суммы за счет муниципальной казны. Суд отказал в удовлетворении требований. При этом он руководствовался действующими положениями гражданского законодательства, которые не предоставляют кредиторам ликвидированного бюджетного учреждения право обратиться к собственнику его имущества в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам учреждения, вытекающим из гражданско-правовых договоров, за исключением обязательств, связанных с причинением вреда гражданам.

Тогда общество обратилось в Конституционный Суд. Оно посчитало, что п. 5 ст. 123.22 ГК противоречит Конституции в той мере, в какой не позволяет участникам гражданско-правовых отношений, которые являются кредиторами бюджетных учреждений по обязательствам, не связанным с причинением вреда гражданам, и которые не свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора (в том числе договора теплоснабжения), взыскать долг в субсидиарном порядке с собственника имущества бюджетного учреждения в случае недостаточности денежных средств этого бюджетного учреждения.

Выводы Суда

Изучив жалобу, КС указал, что с учетом требований ст. 74, 96 и 97 Закона о Конституционном Суде п. 5 ст. 123.22 ГК является предметом рассмотрения по делу постольку, поскольку он служит основанием для решения вопроса о возможности привлечь к субсидиарной ответственности собственника имущества ликвидированного муниципального бюджетного учреждения по обязательствам, вытекающим из публичного договора (включая договор теплоснабжения), в случае недостаточности денежных средств этого бюджетного учреждения.

Суд указал, что, рассматривая вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности собственника имущества ликвидируемого автономного учреждения при недостаточности у него имущества, на которое может быть обращено взыскание, в Определении от 9 февраля 2017 г. № 219-О он отметил, что правило «повышенной» имущественной ответственности учреждения по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам, введено Законом от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ, который дополнил гл. 4 ч. 1 ГК параграфом 7 «Некоммерческие унитарные организации» (п. 31 ст. 1), а действие п. 5 ст. 123.22 Кодекса в части установления субсидиарной ответственности собственника имущества учреждения по таким обязательствам распространил на правоотношения, возникшие также после 1 января 2011 г. (ч. 15 ст. 3). Одновременно утратило силу правило п. 2 ст. 120 ГК о том, что собственник имущества бюджетного учреждения не несет ответственности по обязательствам этого учреждения (независимо от их характера) (п. 29 ст. 1 Закона от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ). Тогда КС пришел к выводу, что подобное регулирование свидетельствует о стремлении федерального законодателя усовершенствовать институт ответственности учреждений посредством снятия ограничений в отношении возложения субсидиарной ответственности на собственника имущества учреждения в случаях причинения вреда гражданам, установив тем самым дополнительные гарантии прав последних как более слабой стороны в правоотношениях с участием учреждения. При этом ни названные, ни какие-либо иные предписания действующего законодательства не содержат других прямо установленных исключений, касающихся снятия указанных ограничений, включая случаи недостаточности находящихся в распоряжении муниципального бюджетного учреждения денежных средств для исполнения его обязательств перед кредиторами при его ликвидации.

Конституционный Суд указал, что согласно п. 2 ст. 25 Закона о некоммерческих организациях такая организация, в том числе бюджетное учреждение, отвечает по своим обязательствам тем своим имуществом, на которое по законодательству Российской Федерации может быть обращено взыскание. Взыскание не может быть обращено на недвижимое имущество и на особо ценное движимое имущество, закрепленное за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенное бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества (п. 5 ст. 123.22 ГК). Для целей Закона о некоммерческих организациях под особо ценным движимым имуществом понимается движимое имущество, без которого осуществление бюджетным учреждением своей уставной деятельности будет существенно затруднено; порядок отнесения имущества к этой категории устанавливается Правительством РФ (в настоящее время – Постановлением от 26 июля 2010 г. № 538 «О порядке отнесения имущества автономного или бюджетного учреждения к категории особо ценного движимого имущества»); виды особо ценного движимого имущества муниципального бюджетного учреждения могут определяться в порядке, установленном местной администрацией, а перечни такого имущества определяются органами, осуществляющими функции и полномочия учредителя (п. 11 и 12 ст. 92 ГК).

Таким образом, указал Суд, объектом взыскания фактически может быть лишь то имущество, которое учредитель муниципального бюджетного учреждения не посчитал нужным включить в соответствующий перечень. «Это свидетельствует о том, что в правовом регулировании ответственности муниципальных бюджетных учреждений по своим долгам объем гарантий для их кредиторов сужен (с момента появления такого вида учреждений). Данное обстоятельство требует от контрагентов должной степени осмотрительности еще при вступлении в гражданско-правовые отношения с субъектами, специфика правового статуса которых не позволяет в полной мере прибегнуть к институту субсидиарной ответственности и предполагает возможность использовать существующие способы обеспечения исполнения гражданско-правовых обязательств», – заметил КС.

Он указал, что государственное регулирование и контроль в сфере теплоснабжения, включая мероприятия, предусмотренные планом («дорожной картой») по внедрению целевой модели рынка тепловой энергии (утвержден распоряжением Правительства от 29 ноября 2017 г. № 2655-р), составляют – со всеми своими особенностями – ту основу, на которой строится система жизнеобеспечения, предполагающая гарантированное предоставление публично значимых услуг по передаче тепловой энергии. Так, в зоне своей деятельности теплоснабжающая организация как поставщик тепловой энергии обязана заключить договор оказания услуг по передаче тепловой энергии и (или) теплоносителя в объеме, необходимом для обеспечения теплоснабжения потребителей тепловой энергии, с учетом потерь тепловой энергии, теплоносителя при их передаче (ч. 4 ст. 15 Закона о теплоснабжении).

Суд отметил, что, имея в виду специфику регулирования прав и обязанностей теплоснабжающей организации, условия и цели ее деятельности, включая порядок организации теплоснабжения потребителей, предусмотренную законом регламентацию правительством как существенных условий публичных договоров теплоснабжения и оказания услуг по передаче тепловой энергии, теплоносителя, так и порядка ограничения и прекращения подачи тепловой энергии потребителям в случае нарушения ими условий договора, а также с учетом ценообразования в сфере теплоснабжения, обязанность теплоснабжающей организации заключить соответствующий публичный договор направлена на защиту интересов потребителей тепловой энергии. Это, однако, не исключает необходимости поддерживать баланс прав и законных интересов всех действующих в данной сфере субъектов, в частности теплоснабжающей организации – кредитора муниципального бюджетного учреждения.

Кроме того, Суд указал, что из представленных ему материалов, включая практику применения п. 5 ст. 123.22 ГК арбитражными судами, следует, что они, вынося решения о невозможности привлечь собственника имущества ликвидируемого муниципального бюджетного учреждения к субсидиарной ответственности по обязательствам этого учреждения, вытекающим из публичного договора теплоснабжения, руководствуются в том числе данной нормой и последовательно исходят из установленных законом особенностей организационно-правовой формы муниципального бюджетного учреждения как юридического лица. При этом не принимаются во внимание как общие и специальные цели создания и важные аспекты деятельности муниципального бюджетного учреждения в рамках выполнения возложенных на него полномочий, реализация которых требует заключения им публичных договоров, так и невозможность его контрагентов отказаться от заключения и исполнения таких договоров.

«Вопреки положению статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, сложившийся подход не может обеспечить надлежащего баланса между законными интересами должника и кредитора, поскольку не исключает злоупотреблений правом со стороны должников – муниципальных бюджетных учреждений, имущество которых в ряде случаев оказывается, по сути, “защищено” их публичным собственником от имущественной ответственности перед контрагентами», – заметил КС.

Он постановил признать п. 5 ст. 123.22 ГК не соответствующим Конституции, поскольку он исключает возможность привлечь к субсидиарной ответственности собственника имущества (учредителя) ликвидированного муниципального бюджетного учреждения по его обязательствам, вытекающим из публичного договора (включая договор теплоснабжения). КС указал, что федеральному законодателю надлежит внести в действующее правовое регулирование надлежащие изменения, вытекающие из настоящего постановления. Также он отметил необходимость пересмотра решений по делу ООО «Лысьва-теплоэнерго».

Эксперты «АГ» проанализировали постановление

В комментарии «АГ» адвокат АБ «Синум АДВ» Дмитрий Салмаксов указал, что КС фактически прибегнул к «ручному» регулированию, рассмотрев вопрос субсидиарной ответственности бюджетного учреждения при его взаимоотношениях с организацией, которая не могла отказать ему в заключении публичного договора, а именно договора теплоснабжения. «То есть выводы КС могут быть применены исключительно к тем случаям, когда лицо было вынуждено заключить договор с бюджетным учреждением в связи с публичным характером договора (размещением публичной оферты)», – подчеркнул он. По мнению адвоката, постановление КС никак не повлияет на защиту интересов иных кредиторов, вытекающих не из публичных договоров, бюджетного учреждения, столкнувшихся с его ликвидацией и не имеющих возможности получить погашение долга за счет имущества бюджетного учреждения.

«Хотя речь и идет о субсидиарной ответственности, но такая ответственность имеет иной характер, нежели субсидиарная ответственность контролирующего лица при банкротстве. Положениями ГК РФ прямо установлены случаи, когда собственник имущества государственного учреждения несет субсидиарную ответственность в случае недостаточности имущества бюджетного учреждения, то есть такая ответственность возникает не в связи с делом о банкротстве, а на основании ст. 399 ГК РФ», – указал Дмитрий Салмаксов.

Руководитель арбитражной практики АБ «Халимон и Партнеры» Игорь Ершов посчитал, что проблема взыскания долга с бюджетного учреждения злободневна, но особенно актуальна возможность привлечь к субсидиарной ответственности по долгам ликвидированного МБУ по его обязательствам.

«Участники гражданского оборота постоянно сталкиваются со сложностью в части взыскания долгов с бюджетных учреждений через механизм субсидиарной ответственности, но арбитражные суды чаще всего отказывают в таких исках, придерживаясь формального подхода, сформулированного в нормах ст. 123.22 ГК РФ. В данном случае заявитель жалобы столкнулся с проблемой взыскания долга, вытекающего из публичного договора, договора теплоснабжения. Следует заметить, что такая проблема может быть по всем гражданско-правовым договорам», – указал Игорь Ершов. Он добавил, что, вероятно, путем ликвидации публично-правовые образования пытаются избежать даже вероятности собственной ответственности по долгам бюджетного учреждения.

«Вызывает одобрение позиция Конституционного Суда, который расширил возможность привлечения к субсидиарной ответственности учредителей уже ликвидированных бюджетных учреждений. Однако остался нерешенным вопрос, что делать тому кредитору, который заключил с бюджетным учреждением не публичный договор, а обыкновенный гражданско-правовой договор, каким образом ему защитить свои права?» – задается вопросом Игорь Ершов.

29.05.2021 было опубликовано определение СК ЭС Верховного Суда РФ № 302-ЭС20-23984 от 21.05.20201 по делу № А19-4454/2017 о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве МУП «УК Спектр». В обособленном споре рассматривалось два основных вопроса:

Должен ли руководитель изначально убыточного МУП быть привлечен к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве?
Должен ли собственник имущества изначально убыточного МУП, администрация муниципального образования (МО), быть привлечен к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства?

Верховный Суд РФ в составе судей и Разумова И.В., Капкаева Д.В. и Самуйлова С.В., ответили на эти вопросы так:

Нет, если у руководителя МУП есть разумный план выхода из кризиса, но только до тех пор, пока не станет очевидна бесперспективность этого плана.
Да, если учредителю МУП было заведомо известно, что организация не имеет возможности вести нормальную предпринимательскую деятельность.

Фабула дела следующая, что, к сожалению, довольно типично для МУПов:

Кроме того, за реестром учтена сумма в размере 1,8 млн руб., а текущие платежи составили более 5 млн руб. (задолженность за поставленную тепловую энергию).

Как это принято у МУПов, средств, полученных от продажи принадлежащего должнику на праве хозяйственного ведения имущества, не хватило для погашения даже части текущих платежей, не говоря уже о реестре.

Закономерно конкурсный управляющий МУП обратился в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего бессменного с самого создания и до открытия конкурса руководителя МУП Алиева В.З. за неподачу заявления о банкротстве и собственника имущества МУПа (администрации МО) за доведение до банкротства (согласно действующей до 30.07.2017 ст. 10 Закона о банкротстве). В обоснование заявления положены следующие обстоятельства:

начиная с конца 4 кв. 2015 г., то есть практически с самого создания (!) МУП имел непогашенную кредиторскую заложенность по причине недостаточности денежных средств;
по данным бухгалтерского баланса за 2015 г. активов должника было недостаточно для погашения кредиторской задолженности;
администрация необоснованно применяла заниженный тариф, что послужило следствием возникновения у предприятия убытков.

Суды трех инстанций отказали в привлечении к ответственности Администрации МО, но признали обоснованными требования к бывшему руководителю. Верховный Суд РФ все отменил и вынес довольно противоречивое определение, направив дело на новое рассмотрение.

В моей картине мира суды нижестоящих инстанций верно привлекли к субсидиарной ответственности бывшего руководителя МУПа, хотя ВС выражает определенные сомнения относительно этого. На мой взгляд, не только Администрацию МО надо привлекать к ответственности за доведение до банкротства при создании убыточного МУП (что само по себе крайне важная для практики позиция), но и нельзя быть руководителем изначально убыточного МУПа и освобождаться от ответственности со ссылками на годами продолжающиеся безрезультатные попытки вывести его из кризиса.

Ниже ряд интересных моментов, которые мне хотелось бы отметить в этом определении:

Ответственность собственника имущества МУП, Администрации МО

Начнем с позитивного. На мой взгляд, эта часть определения самая интересная и важная. По сути, первый раз вопрос о субсидиарной ответственности собственника имущества МУП привлек внимание Верховного Суда РФ. Раньше мы видели только отказы в передаче в коллегию, которые поддерживали практику создания и функционирования убыточных МУП.

Примеры из свежих дел, иллюстрирующих бесплодные попытки привлечь к субсидиарной ответственности собственника имущества МУПов:

«судами установлены обстоятельства, указывающие на специфику деятельности должника, предполагающую перманентное нахождение в ситуации неисполнения денежных обязательств перед кредиторами» - постановление АС Западно-Сибирского округа от 04.05.2021 по делу № А03-9550/2017;
«безусловная обязанность собственника имущества унитарного предприятия по финансированию деятельности последнего не предусмотрена действующим законодательством… как верно и обоснованно указал суд первой инстанции в обжалуемом судебном акте, заслуживает внимание специфика деятельности должника - водоснабжение и водоотведение в двух муниципальных образованиях» - постановление 11 ААС от 27.04.2021 по делу N А72-14510/2018;
«деятельность предприятий, предоставляющих жилищно-коммунальные услуги, к которым относится должник, носит убыточный характер, поскольку такое предприятие, как правило, имеет непогашенную кредиторскую задолженность перед энергоснабжающими организациями, бюджетом одновременно с дебиторской задолженностью граждан, в силу сложившихся обстоятельств и сроков оплаты за потребленные жилищно-коммунальные услуги граждане постоянно имеют просроченную задолженность перед предприятием, оказывающим коммунальные услуги» -постановление АС Поволжского округа от 28.01.2021 по делу № А72-695/2016 (в передаче в ВС отказано).

Справедливости ради стоит отметить, что есть и положительные примеры, когда собственника имущества МУП привлекали к субсидиарной ответственности с прямо противоположными выводами:

«принимая во внимание, что деятельность должника по пассажирским перевозкам являлась социально-значимой, а также тарифицируемой, учитывая, что тарифы устанавливались администрацией Златоустовского городского округа, то есть с момента создания предприятия Администрация знала о том, что деятельность должника являлась убыточной, поскольку установленные тарифы были экономически неоправданными и низкими; установив, что Администрацией не принимались своевременные меры по предупреждению банкротства и ликвидации предприятия … суды пришли к выводу, что банкротство должника явилось безусловным следствием неправомерных действий (бездействия) Администрации Златоустовского городского округа, влекущих ее привлечение к субсидиарной ответственности по обязательствам должник» - постановление АС Уральского округа от 22.01.2020 по делу № А76-310/2015 (совершенно случайно, правда, в этом деле более 95 % реестра составляли требования ФНС).

Поэтому выводы ВС в деле МУП «УК Спектр», на мой взгляд, революционные. Экономика процесса довольна проста – от потребителей МУП получает оплату, которая должна покрывать зарплату сотрудников, текущие расходы МУП и, конечно, задолженность перед ресурсоснабжающей организацией. Если этого не происходит, то расходы должны ложиться на плечи собственника имущества МУП, иначе МУП банкрот. В целом, во всех приведенных примерах деятельность МУП так и описана в судебных актах. Все же нельзя забывать, что МУП это коммерческая организация и никаких специальных правил банкротства МУП, равно как ограничения ответственности собственника имущества МУП перед кредиторами законодательство не содержит.

Признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества – меняет ли их специфика деятельности и при чем тут три месяца

При передаче дела в коллегию судья И.В. Разумов отметил доводы Алиева В.З. о том, что само по себе образование задолженности за поставленную в ноябре 2015 электроэнергию не является безусловным основанием для обращения руководителя предприятия в суд с заявлением о банкротстве последнего, а суды якобы не учли специфику деятельности предприятия. В определении о направлении дела на новое рассмотрение указано, что по итогам 2015 года, то есть спустя 2 месяца после начала деятельности, предприятие стало отвечать признаку недостаточности имущества, а 19.03.2016 на стороне Алиева В.З. возникла обязанность по подаче заявления о банкротстве возглавляемого им предприятия. Далее идут ссылки на специфику деятельности.

Во-первых, никакая специфика не должна влиять на установление признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества и на возникновение обязанности КДЛ обратиться в суд с заявлением о банкротстве. Иначе возникает ситуация, что на МУП распространяются какие-то иные нормы, в отличие от других коммерческих организаций, что, конечно, необходимо искоренять (равно как в принципе указание на специфику деятельности МУП – коммерческое юридическое лицо может быть создано только для извлечения прибыли).

Во-вторых, во всех судебных актах по этому делу, в том числе в определении ВС о передаче дела указано, что обязанность руководителя обратиться в суд возникла по истечении трех месяцев со дня наступления срока исполнения обязательства. Здесь явно перепутаны признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества с признаками банкротства. К первым срок в три месяца не применим. Если наступила неплатежеспособность и нет экономически обоснованного плана, в силу п. 2 ст. 9 Закона о банкротстве заявление необходимо подавать спустя месяц с даты наступления признака неплатежеспособности. Здесь уместно вспомнить дело о банкротстве ООО «Авиа Терминал Сервис» (определение ВС РФ от 05.04.2018 № 307-ЭС17-20207), которое разъясняет, что есть внешние признаки банкротства (неоплата долга 300 тыс руб. в течение 3-х месяцев) и внутренние обстоятельства финансового кризиса (п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, которые, как правило, сводятся к неплатёжеспособности и недостаточности имущества). Первые дают право внешним кредиторам обратиться в суд, вторые влекут обязанность КДЛ подать заявление о банкротстве.

Это то, что в определении совсем не понравилось. С трудом верится, что направление неких писем на протяжении двух лет (2016 и 2017 гг.) в Министерство жилищной политики, энергетики и транспорта Иркутской области можно признать разумным планом восстановления платежеспособности с учетом того, что ни одна субсидия не была предоставлена и в итоге дело о банкротстве было возбуждено по заявлению кредитора. Если бы субсидии и были предоставлены, но на протяжении двух лет финансовое состояние не было бы восстановлено, то и в этом случае такой план вряд ли можно было бы признать обоснованным.

Довольно странно, что ВС поставил под вопрос в принципе ответственность руководителя, а не подверг сомнению объем этой ответственности. Если ни одно из мероприятий руководителя, которые он якобы проводил, не привело к выходу из кризиса, а заявление было подано кредитором спустя два года после начала этих мероприятий, очевидно, что в какой-то момент план переслал быть разумным и обоснованным. Выводы ВС в деле МУП «УК Спектр» в части плана выхода из кризиса, заключавшегося в направлении писем в Администрацию МО, кажется абсурдным, с учетом того, что требования текущих кредиторов составили более 5 млн руб., то есть, задолженность продолжила нарастать все время.

Интересно, как будет реализовано нижестоящими судами указание высшей судебной инстанции на необходимость сравнения действий Алиева В.З. со средним разумным руководителем МУП.

В судебной практике план восстановления финансового состояния МУП иногда заставляет пустить скупую слезу: «урегулирование задолженности населения происходило преимущественно путем личных обходов граждан-должников по месту их жительства сотрудниками МУП «Исток» и Администрации муниципального образования. Финансово-экономическое положение должника не позволяло иметь в своем штате профессионального юриста (в штате должника был директор, главный бухгалтер и слесарь), а также средств на уплату государственной пошлины для взыскания дебиторской задолженности в судебном порядке» (постановление АС Поволжского округа от 22.04.2021 по делу № А72-15885/2018).

Или вот в приведенном выше деле, где ФНС удалось привлечь к ответственности Администрацию МО за создание убыточного МУП (постановление АС Уральского округа от 22.01.2020 по делу № А76-310/2015), было отказано в привлечении к ответственности бывших руководителей МУП, поскольку было установлено «обращение руководителей к Администрации с просьбой принять меры по устранению задолженности, о необходимости дополнительного субсидирования предприятия, предоставления необходимого оборудования, выделения средств на погашение задолженности по заработной плате и т.д.». То есть, одних безрезультатных обращений вроде как достаточно.

Кстати, если бы означенные выше события в деле МУП «УК Спектр» происходили после 29.07.2017, то есть, после вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, то к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника банкротом по-хорошему надо было бы привлекать и Администрацию МО. Тем не менее практику по привлечению собственника имущества МУПа к ответственности за неподачу заявления по делам, возбужденным после 29.07.2017, найти не удалось. Скорее всего, суды считают, что на МУП эта норма не распространяется. Интересно, что созданием убыточных предприятий занимаются только муниципалитеты, которые потом нередко еще и изымают имущество из хозяйственного ведения МУПа, когда уже очевидно, что кредиторы будут возбуждать дело о банкротстве (см, например, п. 1.8 Письма ФНС России от 29.06.2017 № СА-4-18/[email protected] «О направлении обзора судебных актов»). По ГУПам такой практики нет.

Посмотрим, изменится ли что-то с принятием определения по делу МУП «УК Спектр» в практике создания и функционирования убыточных МУПов.

Должен ли руководитель изначально убыточного МУП быть привлечен к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве?
Должен ли собственник имущества изначально убыточного МУП, администрация муниципального образования (МО), быть привлечен к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства?

Верховный Суд РФ в составе судей и Разумова И.В., Капкаева Д.В. и Самуйлова С.В., ответили на эти вопросы так:

Нет, если у руководителя МУП есть разумный план выхода из кризиса, но только до тех пор, пока не станет очевидна бесперспективность этого плана.
Да, если учредителю МУП было заведомо известно, что организация не имеет возможности вести нормальную предпринимательскую деятельность.

Фабула дела следующая, что, к сожалению, довольно типично для МУПов:

начиная с конца 4 кв. 2015 г., то есть практически с самого создания (!) МУП имел непогашенную кредиторскую заложенность по причине недостаточности денежных средств;
по данным бухгалтерского баланса за 2015 г. активов должника было недостаточно для погашения кредиторской задолженности;
администрация необоснованно применяла заниженный тариф, что послужило следствием возникновения у предприятия убытков.

Ниже ряд интересных моментов, которые мне хотелось бы отметить в этом определении:

Ответственность собственника имущества МУП, Администрации МО

«судами установлены обстоятельства, указывающие на специфику деятельности должника, предполагающую перманентное нахождение в ситуации неисполнения денежных обязательств перед кредиторами» - постановление АС Западно-Сибирского округа от 04.05.2021 по делу № А03-9550/2017;
«безусловная обязанность собственника имущества унитарного предприятия по финансированию деятельности последнего не предусмотрена действующим законодательством… как верно и обоснованно указал суд первой инстанции в обжалуемом судебном акте, заслуживает внимание специфика деятельности должника - водоснабжение и водоотведение в двух муниципальных образованиях» - постановление 11 ААС от 27.04.2021 по делу N А72-14510/2018;
«деятельность предприятий, предоставляющих жилищно-коммунальные услуги, к которым относится должник, носит убыточный характер, поскольку такое предприятие, как правило, имеет непогашенную кредиторскую задолженность перед энергоснабжающими организациями, бюджетом одновременно с дебиторской задолженностью граждан, в силу сложившихся обстоятельств и сроков оплаты за потребленные жилищно-коммунальные услуги граждане постоянно имеют просроченную задолженность перед предприятием, оказывающим коммунальные услуги» -постановление АС Поволжского округа от 28.01.2021 по делу № А72-695/2016 (в передаче в ВС отказано).

«принимая во внимание, что деятельность должника по пассажирским перевозкам являлась социально-значимой, а также тарифицируемой, учитывая, что тарифы устанавливались администрацией Златоустовского городского округа, то есть с момента создания предприятия Администрация знала о том, что деятельность должника являлась убыточной, поскольку установленные тарифы были экономически неоправданными и низкими; установив, что Администрацией не принимались своевременные меры по предупреждению банкротства и ликвидации предприятия … суды пришли к выводу, что банкротство должника явилось безусловным следствием неправомерных действий (бездействия) Администрации Златоустовского городского округа, влекущих ее привлечение к субсидиарной ответственности по обязательствам должник» - постановление АС Уральского округа от 22.01.2020 по делу № А76-310/2015 (совершенно случайно, правда, в этом деле более 95 % реестра составляли требования ФНС).

Признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества – меняет ли их специфика деятельности и при чем тут три месяца

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: