Принцип конституционной законности в правовом государстве

Обновлено: 02.05.2024

Под конституционной законностью понимается система юридических средств, обеспечивающая действие всех субъектов права на основе Конституции и в соответствии с ее требованиями.

Конституционная законность предполагает следующие признаки:

1) правовой характер самой Конституции, т. е. своим содержанием она должна выражать принципы справедливости, свободы и равноправия индивидов, закреплять права и свободы личности на уровне международных стандартов и реально их гарантировать;

2) верховенство Конституции в правовой системе государства;

3) прямое действие принципов и норм Конституции. Если судебные или иные правоприменительные органы обнаружат, что закон или его отдельные части не соответствуют Конституции, то они должны непосредственно ссылаться на конкретные нормы Конституции;

4) действие Конституции на всей территории государства, а в условиях федеративного государства — на территории всех ее субъектов. Иначе говоря, не существует регионов, выведенных из-под действия Конституции.

Режим конституционной законности не функционирует автоматически, поэтому существует специфический институт конституционного контроля. В мировой практике сложилась следующая система органов конституционного контроля. Это конституционный контроль, реализуемый:

во-первых, главой государства, парламентом, правительством. Этот контроль принято называть общеполитическим;

во-вторых, специализированными органами (квазисудебными органами) на постоянной основе, но их решения не являются окончательными. Этот контроль носит предварительный, консультативный характер. Таким органом был Комитет конституционного контроля СССР, а в настоящее время — Конституционный Совет во Франции;

в-третьих, судебными органами (судами общей юрисдикции и специализированными — конституционными судами).

Особенность конституционного контроля, осуществляемого судами общей юрисдикции, состоит в том, что его осуществляют в процессе рассмотрения конкретных дел в соответствии с обычной процедурой судебного процесса (так называемый децентрализованный контроль) или верховными (высшими) судами по особой процедуре (так называемый централизованный контроль).

В ряде стран, например США, Норвегии, Аргентине, любой суд общей юрисдикции может признать закон неконституционным, решение же Верховного суда о неконституционности закона обязательно для всех судов. В большинстве стран конституционность закона вправе проверять лишь Верховный суд страны после того, как к нему поступит соответствующий запрос.

Что касается специализированных судов — конституционных, — то они обладают особой юрисдикцией и осуществляют конституционный контроль посредством конституционного правосудия. В отечественной юридической литературе конституционное правосудие оценивается как высшая форма конституционного контроля, а сам Конституционный Суд РФ определяется как орган судебной власти, входящий в механизм осуществления государственной власти в целом.

Зарубежные юристы также высоко оценивают роль конституционных судов в современном демократическом государстве, подчеркивая, что конституционные суды выступают гарантом политического мира в обществе.

В работах некоторых современных конституционалистов предприняты попытки разграничить понятия законности и конституционной законности. При этом предпочтение отдается узкому пониманию конституционной законности как соответствию федеральных законов и законов субъектов Федерации Конституции РФ. Такое соотношение трактуется как часть и целое, т. е. понятие конституционной законности вытекает из более общего понятия законности. В то же время проф. Н. В. Витруком высказано оригинальное, хотя и небесспорное предложение отказаться от термина «конституционная законность» как не вполне удачного и заменить его категорией конституционности как системы реально действующего права, означающей верховенство Конституции и ее высокую юридическую силу, общеобязательность, прямое действие и реализацию на всей территории государства, а также ее обеспечение, охрану и защиту.

Уязвимость данного предложения состоит в том, что конституционность рассматривается исключительно как особый правовой режим общества и государства. В юридической литературе законность понимается не только в аспекте режима, но и в качестве правового принципа и метода руководства обществом. Нельзя согласиться и с положением о том, что «конституционность и законность находятся в отношениях субординации», что верховенство принадлежит конституционности, законность же занимает подчиненное положение по отношению к конституционности. Придание институту законности второстепенного, дополнительного характера ведет к недооценке этого важнейшего для жизни общества и государства явления. Например, массовое несоблюдение и даже нарушение законов и других нормативных правовых актов способно расшатать режим конституционности, вызвать ситуацию, когда Конституция будет существовать лишь как декларация, а все другие законы будут функционировать автономно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Глава 14. Законность и правопорядок

Глава 14. Законность и правопорядок Законность представляет собой режим точного и неуклонного исполнения и соблюдения всеми субъектами права. В юридической литературе выделяют семь основных принципов законности: верховенство закона над всеми другими правовыми актами;

§ 2. Законность приговора

§ 2. Законность приговора УПК РФ в ст. 297 устанавливает, что приговор признается законным, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона, не раскрывая существа этого понятия в гл. 39

33. Законность и правопорядок

33. Законность и правопорядок В ст. 15 Конституции РФ закреплен принцип законности, утверждающий всеобщность требования соблюдения законов и основанных на них подзаконных нормативных актов, верховенство и единство закона, равенство граждан перед законом и судом и

Статья 6. Законность

Статья 6. Законность 1. Полиция осуществляет свою деятельность в точном соответствии с законом.2. Всякое ограничение прав, свобод и законных интересов граждан, а также прав и законных интересов общественных объединений, организаций и должностных лиц допустимо только по

Глава 28. Законность и правопорядок

Глава 28. Законность и правопорядок § 1. Законность – важнейшая правовая категория Законность – фундаментальная категория всей юридической науки и практики, а ее уровень и состояние служат главными критериями оценки правовой жизни общества, его граждан.Право

§ 5. Законность и законодательство

§ 5. Законность и законодательство Важное теоретическое и практическое значение имеет проблема соотношения законности и законодательства. Между этими явлениями существует неразрывная органическая связь, ибо законность как явление сопряжена с реализацией

25. Конституционная модель

25. Конституционная модель Конституционно-правовые основы, действующие Конституция РФ и федеральные законы определяют статус местного самоуправления как относительно самостоятельной системы управления в рамках отдельных муниципальных образований по решению

Провозглашение независимости. Конституционная монархия

Провозглашение независимости. Конституционная монархия Предпосылки национального стремления к независимости в Бразилии к началу XIX в. были несравненно слабее, чем в испанских колониях. Недовольство финансовой политикой метрополии, особенно в отношении золотодобычи

Глава 14. ЗАКОННОСТЬ

Глава 14. ЗАКОННОСТЬ 1. Законность — важная сторона марксистско-ленинского подхода к праву, к правовой действительности.2. Понятие законности (общая характеристика; элементы).3. Законность и демократия (буржуазная).4. Основные требования законности.5. Право и

Конституционная законность предполагает следующие признаки:

2) верховенство Конституции в правовой системе государства;

4) действие Конституции на всей территории государства, а в условиях федеративного государства – на территории всех ее субъектов. Иначе говоря, не существует регионов, выведенных из‑под действия Конституции.

во‑первых, главой государства, парламентом, правительством. Этот контроль принято называть общеполитическим;

во‑вторых, специализированными органами (квазисудебными органами) на постоянной основе, но их решения не являются окончательными. Этот контроль носит предварительный, консультативный характер. Таким органом был Комитет конституционного контроля СССР, а в настоящее время – Конституционный Совет во Франции;

в‑третьих, судебными органами (судами общей юрисдикции и специализированными – конституционными судами).

Что касается специализированных судов – конституционных, – то они обладают особой юрисдикцией и осуществляют конституционный контроль посредством конституционного правосудия. В отечественной юридической литературе конституционное правосудие оценивается как высшая форма конституционного контроля, а сам Конституционный Суд РФ определяется как орган судебной власти, входящий в механизм осуществления государственной власти в целом.

В работах некоторых современных конституционалистов предприняты попытки разграничить понятия законности и конституционной законности. При этом предпочтение отдается узкому пониманию конституционной законности как соответствию федеральных законов и законов субъектов Федерации Конституции РФ. Такое соотношение трактуется как часть и целое, т. е. понятие конституционной законности вытекает из более общего понятия законности. В то же время проф. Н.В. Витруком высказано оригинальное, хотя и небесспорное предложение отказаться от термина «конституционная законность» как не вполне удачного и заменить его категорией конституционности как системы реально действующего права, означающей верховенство Конституции и ее высокую юридическую силу, общеобязательность, прямое действие и реализацию на всей территории государства, а также ее обеспечение, охрану и защиту.

Конституция провозглашает Россию как правовое государство. Настоящая юридическая новелла не констатация достигнутого результата, поскольку правовое государство еще только строится. Важно понимать главное: его строительство нельзя замедлять или откладывать на будущее, оно должно последовательно осуществляться в наше время и самым эффективным образом. Конституция закрепила основные принципы построения правового государства. Их ядро составляют положения: человек, его права и свободы — высшая ценность; права и свободы являются непосредственно действующими; права и свободы определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления.

Соблюдение прав и свобод человека и гражданина выделяется в числе важнейших обязанностей государства. Данная обязанность может быть реализована, если в стране прочно утвердилось понимание необходимости соблюдения и исполнения Конституции РФ, федеральных законов, т. е. реально действует и такой принцип правового государства, как принцип законности.

Законность — одно из фундаментальных понятий юридической науки и практики. При различии определений законности (как принцип, режим, метод) большинство авторов сходятся в том, что суть законности состоит в требовании строгого и неуклонного осуществления всеми субъектами законов и подзаконных нормативных актов. Требование строгости означает недопустимость никаких отклонений от предписаний нормативных актов, а требование неуклонности устанавливает постоянство и неизменность данной линии поведения.

Субстанцией законности выступает именно закон. Поэтому сам термин «законность» производен от термина «закон». При таком видении основополагающего в законности стали аксиоматичными слова: закон есть закон; закон суров, но это закон; пусть рушится мир, но торжествует закон; закон закрепляет только то, что является правом; нужна диктатура закона; даже законы, содержащие величайшую глупость, надо соблюдать. В столь категоричных формулировках есть определенные основания. Мировой и отечественный опыт знает массу трагических фактов пренебрежения законами. В литературе высказывалось суждение, что законность, выступая в виде руководящего начала, в какой-то мере становится определяющей по отношению к праву. Была даже попытка в противовес теории правового государства обосновать для социалистического общества концепцию государства законности (точнее — строжайшей законности).

Но известно и другое, когда законы не только не спасали, а с их помощью творилось зло, причинялись неисчислимые страдания людям. Подтверждение тому — как трагический опыт «законодательствования» фашистских государств, так и наш собственный в период сталинского правления. Репрессивные законы, доминирующие в законодательстве тоталитарных режимов, есть по своей сути антиправовые, поскольку унижают человеческое достоинство, сводят на нет его права и свободы. В таких условиях закон перестает защищать человека от произвола власти. Наоборот, произвол и насилие возводятся в ранг закона. Причем все это укладывалось в рамки закона. Производство законов было поставлено на поток, и репрессивная государственная машина неуклонно проводила их в жизнь. Так что о беззаконии (отсутствии законов) и их несоблюдении в тоталитарном государстве говорить не приходится.

Следовательно, абсолютизация закона, законности, утверждение неоправданной их исключительности, приводящей к возвышению над правом, — путь непродуктивный. Не случайно попытка создать государство строжайшей законности не была реализована. Вместо нее активно стала продвигаться идея правового государства, ставшая конституционным идеалом. Дело в том, что формалистический (представляющий наиболее жесткий вариант юридического позитивизма) подход к праву, законности плохо сочетается с сущностью правового государства. В фундаменте юридического позитивизма лежат идеи о праве как строгом, формальном, чисто внешнем, ограничивающем свободу, обязательно-принудительном явлении. Человеку в таком праве отводится малозаметная, зависимая роль. Поэтому для блюстителей законности нет важнее задачи, чем любым путем добиться законопослушания со стороны граждан. Они также не обязаны рассуждать о справедливости, разумности принимаемых решений, одобрено будет все, что формально соответствует букве закона.

В условиях формирования правового государства требуется иное понимание права, законности, для которых мерой всех вещей действительно выступает благополучие социально-правовой жизни каждого конкретного гражданина. Речь идет не просто об учете, уважении интересов личности, а о человеческом измерении права. Поэтому концентрированно современная (естественно-позитивная) концепция правопонимания воплощена в конституционном положении о высшей ценности человека, его прав и свобод. Именно оно должно быть определяющим при проведении в жизнь принципа законности.

Но тогда необходимо признать, что не каждый закон можно считать правовым. Признание наличия неправовых законов не подрывает основ законности. Ее фундаментальное, всеобщее, универсальное значение ревизии не подлежит. Больше вреда ее престижу в обществе наносит категорическое требование следовать закону, даже противоречащему Конституции. Такое требование является столь же неприемлемым, как и идея И. Канта об этической автономии или самозаконности в области права. Выдающийся мыслитель писал: «Дефиниция моей внешней (правовой) свободы гласит так: эта свобода есть правомочие не повиноваться никаким внешним законам, кроме тех, на которые я бы мог дать свое согласие» [1]. Законность разрушает как формализм, так и усмотрение, не опирающееся на объективные законодательно закрепленные критерии.

Конечно, речь не идет об отказе от формальных требований законности. Без таких ее требований, как точное и неуклонное соблюдение и исполнение законов всеми, кому они адресованы, соблюдение иерархии законов и иных нормативных актов, соответствие актов применения нормативным актам и т. п., просто не обойтись. И все же неправильно связывать законность только с формальными требованиями. Опора на формальные требования законности (законности ради буквы) неизбежно ведет к тому, что любой закон, даже несправедливый, ущемляющий права и свободы, следует принимать за правовой. Приоритетное значение должны иметь содержательные требования законности: верховенство права, верховенство правового закона, соблюдения и уважения прав и свобод человека, справедливости и разумности применения права, культурности правотворческой и правореализующей деятельности. Единство содержательных и формальных требований дает основания говорить не просто о законности, а о правозаконности или конституционной законности.

Требования правозаконности должны распространяться на всех субъектов, в том числе и на законодателя. Законодатель должен не только закреплять принцип законности, но быть образцом для всех остальных в реализации ее требований на практике. Но на уровне нормотворчества не такая уж редкость — ущемление, ограничение прав и свобод. В этом несложно убедиться, если обратиться к практике Конституционного Суда РФ, ежегодным докладам Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, периодической печати. В кругу причин издания неправовых законов не последнее место занимает то, что закон в большей степени рассматривается с формально-юридической позиции. В то же время юридический закон прежде всего разновидность общественного закона, под которым понимаются объективно существующие необходимые, повторяющиеся и устойчивые связи (отношения) в обществе и внутри самого права. Из этого следует исходить при характеристике закона как нормативного правового акта, обладающего высшей юридической силой. Такое видение будет побуждать законодателей на всех стадиях законодательного процесса глубоко прорабатывать проект закона, уже и с содержательной, а не только с формальной юридической стороны. В правовом законе должны быть органично соединены естественное и позитивное право, т. е. содержание, исходящее из природы человека, и содержание, определяемое государством. Однако права и свободы, как требует Конституция, должны определять смысл, содержание принимаемых законодателем законов.

К сожалению, взгляд на юридический закон как на вид общественного закона, имеющий объективный, необходимый характер, не получил должного осмысления и признания. Субъективный, формально-юридический подход в ходе подготовки и принятия правовых норм пока еще доминирует. Отсюда необходимо четко определить рамки усмотрения в нормотворческой деятельности. Субъективная составляющая в нормотворчестве, конечно, важна. Без нее немыслимо совершенствование и развитие правового регулирования. Даже закон всемирного тяготения люди сумели дополнить, развить в целях освоения космоса, но это сделано во благо технического и социального прогресса. Чего не скажешь о нормотворчестве, в результате которого в нормативных документах закрепляются: абстрактно сформулированные цели, задачи правового регулирования, популистские, противоречивые, дублирующие правила поведения; вводится в действие закон без пакета обеспечивающих его работу актов; принимается закон с плохо просчитанными социальными последствиями его реализации, не прошедший необходимую апробацию и т. д. Перечисленные и им подобные факты ведут к ущемлению, ограничению прав и свобод и, как следствие, противоречат требованиям конституционной законности, а следовательно, положениям внутренних законов самого права. Все это ухудшает качество социально-правовой жизни людей.

Нужен новый, не только формальный, а и содержательный взгляд на проблему законности в процессе применения права. Это относится к безоговорочно принимаемому на практике требованию о необходимости всегда строго исходить из буквы закона или даже буквы отдельной нормы. Приведенная позиция расходится с содержанием известной формулы: «В демократии не человек существует для закона, а закон существует для человека», законом здесь является человеческое бытие. Ориентируясь лишь на «формальную целесообразность», стоящие на страже законности органы власти, должностные лица вовсе не обязаны вникать во все особенности, сложности возникшей для человека ситуации, а тем более задумываться о последствии такого рассмотрения. Их основная задача — действовать самим строго и неукоснительно в рамках установленных правил и обеспечивать законопослушание со стороны граждан. В данной правовой атмосфере нетрудно превратиться в бездушных формалистов, буквоедов, безучастно относящихся к нуждам людей.

Необходимо обратиться к смыслу законодательного регулирования по данному вопросу. Предметом анализа должны были стать разнообразные нормативно-регулятивные средства: нормы, принципы, цели, задачи права, правовые понятия, презумпции и т. д., из которых вместе взятых и вытекает смысл правового регулирования жилищных прав несовершеннолетнего. Такой уровень правопонимания, соблюдения законности суду общей юрисдикции оказался не под силу.

Другой не менее важный вопрос — о недопустимости для субъекта применения права, пока закон не отменен, ставить свое мнение выше действующего закона. Закон превращается в своеобразную вещь «для себя», в некую абстрактную абсолютную ценность. Правоприменитель же перед законом обречен на пассивность. Его главная задача — во имя сохранения закона безропотно, не задумываясь следовать формальным категорическим предписаниям, даже если они несправедливы, неразумны и антигуманны. Такое допустимо лишь в тоталитарном государстве, но не для общества, вставшего на путь строительства правового государства.

В аспекте правозаконности или конституционной законности следовать закону, пусть даже надлежащим образом юридически оформленному, но содержательно ущербному, вряд ли правомерно. И это, еще раз подчеркнем, вовсе не призыв к всеобщему непослушанию, к беспорядкам, анархии. Такая оценка могла иметь место во времена, когда права человека не признавались самостоятельной ценностью и противопоставлялись правам гражданина, когда Конституция рассматривалась не иначе как политическая декларация, а не нормативный правовой акт прямого действия.

Сегодня сложилась иная правополитическая ситуация. Права и свободы человека, закрепленные в международных правовых документах, Конституции РФ, имеют непосредственное юридическое значение, служат нормативной основой, правовым критерием в процессе реализации права. Это и позволяет при решении конкретного юридического вопроса (дела) в случае сомнения по поводу соответствия закона (его отдельной нормы) правам человека руководствоваться не действующим, вызывающим сомнение законом (его отдельной нормой), а принципами и нормами международного права, Конституции, закрепляющими положение о правах человека.

Подход к законности, сочетающий соблюдение ее содержательных и формальных требований в деятельности законодательных и правоприменительных органов, является необходимым условием для утверждения в общественном правосознании отношения к законности как ценности. Однако такая практика еще не стала широко распространенной. Нередки случаи, когда, например, решение суда выглядит формально правильным, а по существу является издевательством, или когда на словах должностное лицо заявляет, что чисто по-человечески, по справедливости, оно на стороне гражданина, и все же вынуждено отказать, поскольку обязано точно следовать закону. При этом представитель власти даже не пытается найти в данной ситуации разумный правовой выход. Это одна из серьезных причин, из-за которой множатся жалобы в вышестоящие инстанции. В результате, вместо укрепления законности происходит усиление позиций правового нигилизма в обществе.

Таким образом, проблема законности должна решаться на основе современного правопонимания. Новый образ права, формируемый под углом зрения человеческого измерения, позволит раскрыть неразрывную связь законности со справедливостью и разумностью, воспитать чувство законности, показать преимущества жизни по закону, вести эффективную борьбу с правовым нигилизмом. Вот тогда законность действительно будет восприниматься как ценность, без которой невозможно строительство правового государства.

1. Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. М., 1994. С. 375.

2. Закатнова А. Законность на кону // Российская газета. 2010. 17 мая.

Основные термины (генерируются автоматически): правовое государство, законность, свобода, конституционная законность, отдельная норма, правовое регулирование, свобода человека, требование, нормативный правовой акт, правовой нигилизм.

Статьей 83 Конституции Республики Казахстан на прокуратуру возложено осуществление от имени государства высшего надзора за точным и единообразным применением законов, указов Президента Республики Казахстан [1], принятие мер по выявлению и устранению любых нарушений законности. Для реализации этих задач прокуратура в пределах своих полномочий опротестовывает законы и другие правовые акты, противоречащие Конституции и законам Республики. Эту же норму содержит и статья 4 Указа Президента Республики Казахстан, имеющего силу Закона, «О прокуратуре Республики Казахстан» от 21 декабря 1995 г. [2]

Тем самым, на прокуратуру возложена функция конституционного надзора. Наряду с другими органами (Конституционный Совет, суды) прокуратура должна вносить свой вклад в обеспечение конституционной законности присущими только ей правовыми средствами и по соответствующим процедурам.

Понятие конституционного надзора сравнительно недавно появилось в нашей теории и практике государственного строительства. Для того, чтобы уяснить его сущность и роль в обеспечении законности, необходимо определиться с исходными и смежными с ним категориями «конституционная законность», «законность», «конституционный контроль».

В советском праве доперестроечного периода законность определялась как неуклонное исполнение законов и соответствующих им иных правовых актов органами государства, должностными лицами, гражданами и общественными организациями.

В правовом государстве законность не сводится только к исполнению (соблюдению) норм права. Это более сложное явление, имеющее социальный, политический и юридический аспекты.

Так, С. С. Алексеев различает понимание законности в юридическом, узком смысле как требование строжайшего, неукоснительного соблюдения и исполнения всех юридических норм, всех правовых предписаний всеми субъектами, т. е. гражданами, их объединениями, должностными лицами, государственными органами, и в широком смысле, как общественно-политическое понятие, режим общественно-политической жизни, выраженный в требованиях, которые предъявляются ко всем субъектам, ко всей политической системе. [3, 79]

В последние годы в теории права, науке конституционного права стало использоваться понятие «конституционной законности». Его употребление было обусловлено, главным образом, введением в СССР института конституционного контроля (надзора) в 1989 г., проявившегося в создании Комитета конституционного надзора СССР и аналогичных комитетов в некоторых союзных республиках.

Но следует отметить, что данное понятие вводилось в оборот советскими государствоведами и раньше, хотя не получило широкого распространения. Причем конституционная законность рассматривалась как неразрывная часть социалистической законности, ее ядро. В её содержание включались необходимость точного и неуклонного соблюдения Конституций, примат Конституции перед текущими законами, недопустимость противоречия последних Основному Закону страны. Подчеркивалось, что между реализацией Основного Закона и конституционной законностью существуют отношения взаимосвязи и взаимодействия. Режим конституционной законности выступает необходимым условием реализации конституционных норм. [4, 22]

Современное понимание конституционной законности в принципе строится в аналогичном плане. Так, казахстанские государствоведы определяют её как точное соответствие нормативных положений требованиям Конституции, а также безусловное соблюдение и исполнение норм конституционного права участниками общественных отношений. Конституционная законность есть основа, фундамент общей законности.

Таким образом, для современного понимания законности и конституционной законности характерен именно широкий подход, содержащий нормотворческий, правоприменительный и правоохранительный аспекты. При этом конституционная законность, будучи составной частью, ядром общей законности, может оцениваться с тех же позиций: соответствия нормативных актов Конституции, соблюдения (исполнения) конституционных норм и эффективности её охраны.

Важная роль в обеспечении законности и, как её составной части, конституционной законности, принадлежит институтам конституционного контроля и надзора.

Под конституционным контролем (надзором) обычно понимается любая форма проверки на соответствие конституции любых актов и действий органов публичной власти, а также общественных объединений, осуществляющих публичные функции или созданных (формально или фактически) для участия в осуществлении публичной власти. При этом такая проверка предполагает толкование Конституции. [5, 321]

Конституционный надзор — это деятельность специального государственного органа, осуществляемая в целях обеспечения верховенства Конституции и представляющая собой постоянное наблюдение за точным и единообразным применением Конституции на всей территории страны. Являясь одним из направлений или форм конституционной охраны, конституционный надзор в деятельности прокуратуры заключается в выявлении и опротестовании противоречащих Конституции законов и иных правовых актов, решений и действий должностных лиц и направлен на восстановление нарушенных конституционных норм.

Следует подчеркнуть, что обеспечение реализации конституционных требований законности — процесс очень длительный и сложный. Она (конституционная законность) предполагает не только простое соблюдение норм Конституции, но и четкое функционирование всей системы правовых институтов. И в этом отношении динамичность и оперативность прокурорского реагирования на любые нарушения Конституции и законов может стать эффективным фактором в осуществлении данной задачи.

Конституция РК от 360 августа 1995 года (с изменением и дополнением от 02 февраля 2011 года).
Закон Республики Казахстан «О Прокуратуре» от 21 декабря 1995 года № 2709(сизменениями и дополнениямипо состоянию на 06.04.2016 г.)
Алексеев С. С. Государство и право. Начальный курс. М., 1994, с. 79.
Сартаев С. С., Ким В. А., Копабаев О. Л. Мамонов B. B., Черняков A. A. Конституционное право Республики Казахстан (учебное пособие) Выпуск № 1, Алматы, 1994, с. 22.
Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Под. ред. Б. А. Страшун. Том 2. М., 1995, с. 321.

Основные термины (генерируются автоматически): конституционная законность, Казахстан, конституционный надзор, конституционный контроль, норма, обеспечение законности, общая законность, публичная власть, Указ Президента Республики.

На сегодняшний день остается актуальным вопрос о реализации конституционных принципов в странах Европейского Союза. Каждое правовое государство закрепляет их в основополагающих актах. Одним из основополагающих актов является Конституция. Под Конституцией стоит понимать систему правовых норм, имеющих высшую юридическую силу и регулирующих основы отношений между человеком и обществом, с одной стороны, и государством, — с другой, а также основы организации самого государства. Высшая юридическая сила конституции в формальном смысле проявляется в том, что, во-первых, ее нормы всегда имеют перевес над положениями иных законов, а тем более актов исполнительной власти. Во-вторых, законы или подзаконные акты должны приниматься предусмотренными в Конституции органами и по установленной ею процедуре. Поэтому принципы чаще всего закреплены в Конституции государства.

Основными принципами являются народовластие (народный суверенитет), реализация на практике прав и свобод человека и гражданина, верховенство права (закона), разделение властей, наличие гражданского общества, взаимная ответственность государства и личности [14]. Однако сегодня на практике часто названные принципы не осуществляются. Автор настоящей работы рассматривает Конституции различных стран Европейского Союза. Проводит анализ норм, закрепляющих основополагающие принципы.

Ключевые слова: принципы, правовое государство, государство законности, теория разделения властей, принципы Европейского Союза, приоритет роли личности, народовластие, верховенство права

Вершиной государственности западная политико-правовая мысль называет правовое государство, как такую форму государственности, где государство (государственный аппарат) связаны правовыми законами и на практике реализуются права и свободы человека и гражданина.

Основополагающие принципы, которыми руководствуется каждое современное государство, должны быть направлены на решение конкретных проблем в целях обеспечения экономического и политического прогресса страны [14, с. 60]. Среди принципов правового государства большинство исследователей называют следующие: народовластие (народный суверенитет), реализация на практике прав и свобод человека и гражданина, верховенство права (закона), разделение властей, наличие гражданского общества, взаимная ответственность государства и личности. Многие из них получили конституционно-правовое закрепление в законодательстве стран Европейского Союза, Российской Федерации и Республики Беларусь. При этом следует исходить из того, что, провозгласив себя правовыми, ни одно европейское государство не осуществило эти принципы полностью на практике [11].

Обилие точек зрения, нереализованность основополагающих принципов делают данную проблему по-прежнему актуальной и острой.

Конституционный строй изначально предполагает демократическую правовую государственность. Практически все конституции европейских стран характеризуют свое государство как правовое, т. е. ограниченное правом, последовательно применяющее законы и правовые процедуры, обеспечивающие защиту достоинства и прав человека от административного произвола, свободу, справедливость и правопорядок.

В основе конституционализма лежит идея верховенства права и закона во всех сферах общественной жизни. Базовым актом правовой системы в европейских странах признается конституция, верховенство которой конституционно закреплено в ряде стран. Так, ст. 3 Конституции Португалии закрепляет положение, согласно которому «государство подчиняется Конституции и опирается на демократическую законность, юридическая сила законов и других актов государства, автономных областей и местных органов власти зависит от их соответствия Конституции» [1], а Конституция Испании в ст. 9 п. 3 фактически определяет вкратце основные принципы правового государства и роль в их реализации Конституции, которая «гарантирует принцип законности, иерархию нормативных актов, их обязательное опубликование, отсутствие обратной силы у норм, предусматривающих наказание граждан или ограничение их индивидуальных прав, право на юридическую защиту, судебную ответственность за произвол органов и представителей власти» [2]. Ст. 20 п. 3–4 основного закона Германии гласит: «Законодательство связано конституционным строем, исполнительная власть и правосудие — законом и правом. Все немцы имеют право оказывать сопротивление всякому, кто пытается устранить этот строй, если иные средства не могут быть использованы» [3], ст. 120 Конституции Греции также подчеркивает, что «соблюдение Конституции вверяется патриотизму греков, правом и обязанностью которых является оказание всеми средствами сопротивления любой попытке отменить ее насильственным путем» [4, с. 355]. аналогичное положение закреплено в ст. 39 Конституции Ирландии. В Конституции Дании 1953 г. в ст. 27 для государственных служащих, назначаемых на должность королем предусмотрена торжественная присяга, в которой они обязуются соблюдать Конституцию. Принцип верховенства конституции по отношению к другим законам содержится в Конституции США в части первой ст. 6, а ч. 1 ст. 5 Конституции Республики Хорватии 1990 г. гласит, что «в Республике Хорватии законы должны быть согласованы с Конституцией, а остальные предписания — с Конституцией и законом» [5].

Одним из важнейших принципов правового государства является признание приоритетной роли личности (ст. 1 Конституция ФРГ, ст. 1 Конституция Португалии, ст. 2 Конституция Греции и др.) на основе предусмотренной особой ответственности государства, государственных органов и его служащих за осуществление правовой защиты личности. Так, ст. 103 Конституции Греции подчеркивает, что «государственные служащие являются исполнителями воли государства и служат народу, сохраняя верность Конституции и преданность Родине» [4, с. 371], ст. 40 Конституции Ирландии закрепляет обязанность государства «своими законами охранять от несправедливых нападений … и защищать жизнь, личность, доброе имя и имущественные права каждого гражданина» [6], в ст. 28 Конституции Италии говорится, что должностные лица и служащие государства и публичных учреждений несут непосредственную ответственность по законам за деяния, совершенные в нарушение чьих-либо прав. В этих случаях гражданская ответственность распространяется также на государство и публичные учреждения. Аналогичное положение закреплено и в ст. 34 Основного закона Германии: «Если какое-либо лицо при исполнении порученной ему государственной должности нарушит свои служебные обязанности перед третьими лицами, то в принципе ответственность несет государство или ведомство, на службе которого состоит это лицо. При наличии умысла или грубой небрежности сохраняется право регрессного иска» [3]. Отдельную статью посвящает праву «на сопротивление любому приказу, который наносит ущерб правам и свободам личности и их гарантиям» [3] и Конституции Португалии (ст. 21). Интересно, что в ст. 79 п. 2 Федерального конституционного закона Австрии «защита конституционных учреждений и … обеспечение условий для демократических свобод граждан» [7] возлагается при необходимости на федеральную армию.

Одновременно предусматривается и ответственность граждан перед государством и обществом во всех конституциях. Например, ст. 70 Конституции Дании предусматривает «невозможность уклоняться от соблюдения каких-либо общепринятых гражданских обязанностей, мотивируя это своими убеждениями» [8].

Теория разделения властей — один из ключевых принципов конституционного строя современных государств-членов Европейского Союза. однако, существуют и некоторые особенности конституционного закрепления данного принципа в ряде Конституций. Так, ст. 6 Конституции Ирландии 1937 г. гласит, что «все власти — управления, законодательная, исполнительная и судебная в соответствии с божьим велением исходят от народа» [6], причем, признавая законодательную власть за Парламентом, допускается в ст. 15 возможность создания и признания подчиненных законодательных органов в соответствии с принятым законом. Конституция Греции в ст. 26 предусматривает осуществление законодательных функций Парламентом и Президентом Республики, закрепляя за последним и исполнительную власть совместно с Правительством. В ряде стран глава государства выведен за пределы исполнительной власти, «являясь гарантом национальной независимости, территориальной целостности, соблюдения соглашений сообщества и договоров» (ст. 5 Конституции Франции) и оказывая мощное на нее воздействие, либо являясь «символом единства и постоянства» государства (ст. 56 Конституции Испании) и осуществляя представительские функции. Однако, не следует забывать, что несмотря на национальные особенности государственности, традиции политической жизни, неповторимые черты всех европейских конституций, существует и нечто общее, отличающее их в чем-то от остальных регионов. Так, укрепила свои позиции европейская модель разделения властей, такая организация государственного управления, при которой исполнительная власть зависит непосредственно от поддержки законодательного (представительного) органа, что само по себе свидетельствует о прочных позициях парламентаризма.

Являясь непосредственно членами Европейского Союза и мирового сообщества, европейские Конституции закрепляют миролюбивые принципы внешней политики (ст. 11 Конституции Италии, ст. 29 Конституции Ирландии, ст. 26 Конституции ФРГ, ст. 7 Конституции Португалии, ст. 2 Конституции Греции и др.), возможность уступки государственного суверенитета наднациональным органам. Причем, некоторые европейские государства предусмотрели возможность уступки полномочий международным организациям еще до создания общего рынка при выработке своих основных законов (Италия — в Конституции 1947 г., ФРГ — в Конституции 1949 г., Франция — в преамбуле Конституции 1946 г.). Другие государства приняли поправки к основным законам при вступлении в общий рынок или позднее (в Нидерландах, Люксембурге — поправки 1956 г., в Бельгии — 1970 г., в Португалии — 1982 г.); при принятии новых Конституций: Дании 1953 г., Греции 1975 г., Испании 1978 г.; при расширении Европейского Союза в 1995 г. и 2004 г. за счет новых государств. В настоящее время европейские конституции либо декларируют приоритет принципов и норм международного права перед нормами внутригосударственного (национального) права (ст. 94 Конституции Нидерландов, большинство Конституций в центральной и Юго-Восточной Европы), либо включает нормы международного права в систему национального права (ст. 9 Федерального закона Конституции Австрии, ст. 96 Конституции Испании, ст. 8 Конституции Португалии, ст. 25 Основного закона Германии, ст. 28 Конституции Греции, ст. 29 Ирландии с оговоркой в п. 6, что «никакое международное соглашение не должно быть частью внутреннего закона государства, если иное определено Парламентом» [6].

Одной из важных черт правового государства, связанных с его взаимоотношениями с гражданами, является наличие юридических процедур, рассчитанных на успешную защиту личности с их помощью и без особых сложностей своих прав и законных интересов [13].

Для соблюдения данного условия необходимо создание действенных механизмов конституционной юстиции, безусловная независимость судей, повышение их статуса, а также преодоление правового нигилизма и повышение правовой культуры граждан. Конституция США в разд. 1 ст. 3 устанавливает правило несменяемости судей, Конституция Японии в ст. 76 провозглашает: «Все судьи независимы и действуют, следуя голосу своей совести, они связывают только Конституцию с законами» [4, с. 433]. Своеобразна и ст. 64 Конституции Франции: «Президент является гарантом независимости судебной власти» [9, с. 81].

Важным международно-правовым ориентиром для определения государства как правового является Документ Копенгагенского совещания второй Конференции ОБСЕ (июнь 1990 г.), в котором были зафиксированы основные характеристики правового государства, как его понимают страны-члены Совета Европы, принявшие этот документ.

Необходимо иметь в виду, что реализация конституционных принципов возможна лишь на прочной экономической, политической, социальной, правовой и духовной основе. Это требует развитой рыночной экономики, равенства форм собственности, подлинного народовластия, политического плюрализма, гражданского общества с многочисленным средним классом, высокого уровня правовой и духовной культуры.

В правоведении в отличие от понятия «правовое государство» используется и термин «государство законности», при котором также имеется разработанная система законодательства и действующий эффективный механизм его применения, охраны юридического порядка. Теоретически государство законности может осуществлять любое, даже несправедливое, неправовое законодательство (Германия периода фашистской диктатуры). Наличие законов характеризует стабильность режима, но мало говорит о его политической сущности. Даже мафия на Сицилии имеет свои твердые законы и обеспечивает их исполнение.

Таким образом, правовое государство должно быть государством законности, но не обязательно государство законности является правовым.

Основные термины (генерируются автоматически): правовое государство, Европейский Союз, Конституция, Конституция Греции, принцип, государство, исполнительная власть, Конституция Португалии, государство законности, Конституция Ирландии.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: