Может ли быть разрешен научный спор приговором суда
Обновлено: 25.04.2024
Отечественный околоюридический "Фесбук" давеча радовался: судья Восьмого ААС в декабре 2019 года сослался на статью в одном из приличных юридических журналов. Это означает, что и в России, наконец-то, стали в судах применять доктрину и всё такое прочее. Я так не думаю, случай этот не только вредный, но и опасный, причём ударить он может и по радующимся.
Итак, что сказал суд в постановлении по делу А46-20788/2018? "По смыслу указанного разъяснения, вытекающего как из сложившейся судебной практики, так и общепринятого доктринального толкования (например, Ширвиндт А.М. Актуальные вопросы представительства. Комментарий к п. п. 122 - 132 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. N 12. С. 61-144), доверие контрагента юридического лица к видимости полномочий директора, подтвержденной публичным реестром, защищается судом в силу принципом публичной достоверности такого реестра."
То есть, суд, вместо того,чтобы просто сослаться на положения ГК РФ или Закона о государственной регистрации юрлиц, начал выводить простое правило "пока что-то в реестре - для третьих лиц оно в реестре, если не доказано обратное" из чего-то малопонятного, вроде "общепринятого доктринального толкования", подкрепив это ссылкой всего на одну статью, являющуюся результатом не доктринального, а частного толкования того или иного текста.
У меня есть несколько мыслей, почему суд сделал именно так, самой явной из которых (в условиях нагрузки на судей) - простое переписывание помощником судьи отзыва одной из сторон в судебный акт без какой-либо вычитки текста.
Я понимаю, что "Вестник экономического правосудия" до 2014 года приходил подписчикам как "Вестник Высшего Арбитражного Суда" и может "по старинке" продолжать выписываться судьями и даже иногда читаться, но даже в мыслях не допускаю такой версии, что вменяемый судья, читавший закон о статусе судей или хотя бы Конституцию, будет в 2019 году вычитывать что-либо из журнала 2015 года, потом цитировать с указанием страниц и называть это "общепринятым доктринальным толкованием". Журнал, конечно, качественный, не спорю, но доктрина - это, во первых, не краткие статьи, а во-вторых - не источник права.
Конечно, в иных правовых системах источником права могут являться и доктрина, и постановления съезда правящей партии, и религиозные тексты, и ещё что-нибудь хорошее, но в нашей стране источником права традиционно является правовая система "КонсультантПлюс". Что под буковкой "и" слева от нужной статьи вылезло - то в разные документы и "копируется-вставляется". Даже научные статьи - если они там, то их читают, если их там нет - их читают только авторы и то не всегда. Там же есть "респонсы" - ответы юристов системы и писем разнообразных министерств и ведомств, и куча всякого разного из бухгалтерских и прочих изданий. Понятно, что где-нибудь в Англии, США или Германии, не говоря о менее развитых правопорядках, о такой подробной системе с полной судебной практикой (вплоть до районных судов), журналами, ответами и разъяснениями даже мечтать не приходится (а аналоги фантастически дороги, поэтому там до сих пор надо держать кучу помощников для выискивания прецедентов по толстенным книгам), но в нашей стране это так, лигал-тех на уровне, да и совсем недорого.
Зато быстро и много: нажал на кнопочку и по любой правовой норме кучу информации получил. Вот некомпетентные юристы, не владеющие навыками поиска и анализа информации, и "развлекаются": надёргают чего-нибудь в один флакон, от Елецкого районного суда до статей в бухгалтерских журналах, напишут из этого много страниц и называют "отзыв" или "позиция по делу" или же, ещё страшнее, "постановление суда апелляционной инстанции", и верёвочка сгодится, как у классиков. Зато много, красиво и со ссылками. Видишь невразумительный текст без выявления главного, но с большим количеством ссылок на разнообразную практику - оно, из консультанта бездумно надёргали.
Только вот в такой весьма эклектичной системе источников права не надо забывать о том, что правопорядок и хозяйственный оборот существует не вокруг юристов, а вокруг граждан. Им же нужны чёткие и краткие источники права - ими в нашей стране являются кодексы, законы и пленумы с обзорами, по конкретным случаям - подзаконные акты.
Никакой доктрины тут и близко нет, причём не только для бизнеса, но и для юристов: нет ни одного учебника, который был бы обязательным для изучения всеми юристами или выпускниками вузов, ни "канонического" набора научных статей, необходимых для изучения, тем более, что качество статей и учебников обычно представляет собой не скрупулёзный анализ практики или феноменологическую редукцию правовой нормы, а частное, ничем не подкреплённое (или подкреплённое случайными ссылками на случайные надёрганные из "Консультанта" решения) мнение автора по тому или иному вопросу. При этом авторитета авторов в нашей стране также нет, как и принципов толкования расхождений мнений авторов (как, например, в еврейском каноническом праве, где идёт спор о "галахе по последнему" или "галахе по большинству).
В указанных условиях никто не только не обязан читать эти статьи и учебники, но и и вчитываться в них, выискивая в них крупицы того, чего в них нет. Поэтому говорить о том, что стороны, вступая в правоотношения, должны учитывать мнения юристов в журналах, просто глупо. Это все равно как пытаться ссылаться на Дигесты (хотя да, и их цитировали), Калишский статут или Соборное уложение. "Там же тоже что-то умное написано". Написано, но на заборе тоже написано, а за забором дрова лежат.
Поэтому любые ссылки суда на то, что источником права не должно являться, не только дезориентирует оборот, но и показывает, что суд только и может, что бездумно дёргать свои аргументы из правовых баз или отзывов сторон вместо того, чтобы вдумчиво принимать свои решения. Потому что сегодня они "надёргали" в вашу пользу - а завтра "надёргают" не в вашу, при этом всё будет подкреплено ссылками на "доктрину" в виде статьи безвестного доцента, опубликованной в "Брехунке Заволжского юридического техникума".
Настоящее информационно-тематическое собрание правовых позиций подготовлено Секретариатом Конституционного Суда Российской Федерации и не является исчерпывающим. Решения КС РФ, в которых содержатся правовые позиции, даны в хронологическом порядке.
по состоянию на июль 2020 года
Определение от 21 октября 2008 года N 655-О-О/2008
Установленное статьей 186 ГПК Российской Федерации право, а не обязанность суда для проверки заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; при поступлении такого заявления суд оценивает его в совокупности с другими доказательствами и обстоятельствами дела, исходя из лежащей на нем ответственности за вынесение законного и обоснованного решения. Кроме того, наделение суда названным правом не предполагает произвольного его применения, поскольку при наличии у суда обоснованных сомнений в подлинности и достоверности доказательства он обязан принять меры, предусмотренные указанной статьей.
Определение от 16 декабря 2010 года N 1642-О-О/2010
В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации), стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (часть первая статьи 56 ГПК Российской Федерации), и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий; при этом суд, являющийся субъектом гражданского судопроизводства, активность которого в собирании доказательств ограничена, обязан создавать сторонам такие условия, которые обеспечили бы возможность реализации ими процессуальных прав и обязанностей, а при необходимости, в установленных законом случаях, использовать свои полномочия по применению соответствующих мер.
Часть третья статьи 79 ГПК Российской Федерации предусматривает возможность применения судом в случае уклонения стороны от участия в экспертизе правовой презумпции, заключающейся в признании факта, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым. Данная норма, таким образом, определяет полномочия суда по установлению обстоятельств, имеющих значение для дела, в случаях уклонения одной из сторон от выполнения процессуальных обязанностей и требований суда. Поскольку она направлена на пресечение препятствующих осуществлению правосудия действий (бездействия) недобросовестной стороны и обеспечение дальнейших судебных процедур, ее применение обусловлено установлением и исследованием фактических обстоятельств конкретного дела [. ].
Постановление от 21 декабря 2011 года N 30-П/2011
Признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.
Определение от 21 декабря 2011 года N 1836-О-О/2011
Поскольку в соответствии с частью второй статьи 45 и абзацем четвертым статьи 220 ГПК Российской Федерации отказ прокурора от иска, предъявленного в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, при принятии его судом влечет прекращение производства по делу на тех же основаниях, что и отказ истца от иска (часть вторая статьи 39, часть вторая статьи 45 ГПК Российской Федерации), а распределение судебных расходов между сторонами при прекращении производства по делу ввиду отказа истца от иска осуществляется судом по той же причине, по которой суд распределяет судебные расходы между сторонами при принятии решения по делу - в связи с выявлением правомерности или неправомерности заявленных истцом требований [. ], постольку в силу части четвертой статьи 1, части первой статьи 101, части первой статьи 102 ГПК Российской Федерации при отказе прокурора от иска, предъявленного в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, ответчику возмещаются за счет средств соответствующего бюджета понесенные им издержки, связанные с рассмотрением дела, если отказ прокурора от иска не вызван добровольным удовлетворением заявленных требований ответчиком после предъявления иска.
Определение от 21 декабря 2011 года N 1837-О-О/2011
Пункт 2, абз. 4, 5:
Часть третья статьи 69 ГПК Российской Федерации определяет перечень лиц, которые не могут быть подвергнуты допросу в качестве свидетелей, а также категории сведений, которые не подлежат разглашению ни при каких условиях. Критерием отнесения лиц к числу упомянутых в части третьей статьи 69 ГПК Российской Федерации служит осуществление ими такой специфической деятельности, в рамках которой названным лицам становятся известны сведения, составляющие в силу прямого указания федерального закона [. ] тайну, которая не может быть разглашена даже в суде в связи с тем, что разглашение такого рода тайны уже само по себе неминуемо влечет умаление таких конституционных ценностей, приоритет защиты которых в соответствии со статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации по отношению ко всем другим не подвергается никакому сомнению.
Этому критерию не отвечают должностные лица организации, с которой гражданин состоит в трудовых отношениях, в связи с чем ни один федеральный закон безусловно не запрещает допрос в качестве свидетелей этих должностных лиц, осуществивших в рамках трудовых отношений применительно к заявителю действия, правомерность которых оспаривается в суде. [. ]
Определение от 28 мая 2013 года N 752-О/2013
Предоставление суду [. ] полномочий по оценке доказательств вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия. При этом доказательства по делу оцениваются судом не произвольно, а исходя из конституционного принципа подчинения судей только Конституции Российской Федерации и федеральному закону (статья 120, часть 1 Конституции Российской Федерации), получившего свое развитие в пункте 1 статьи 3 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года N 3132-I "О статусе судей в Российской Федерации" и части первой статьи 11 ГПК Российской Федерации, согласно которым судья обязан соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы и иные нормативные правовые акты и только на их основе разрешать гражданские дела. Гарантией же соблюдения судом указанных требований являются установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации процедуры проверки судебных решений судами вышестоящих инстанций и основания для отмены или изменения судебных решений.
Определение от 24 сентября 2013 года N 1461-О/2013
Суд в силу части второй статьи 10 ГПК Российской Федерации, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом и создает условия для установления фактических обстоятельств при рассмотрении и разрешении гражданских дел, а в случае возникновения в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу (часть первая статьи 79 ГПК Российской Федерации), что является необходимым для достижения задачи гражданского судопроизводства по правильному разрешению гражданских дел (статья 2 ГПК Российской Федерации). Предусмотренное статьей 79 ГПК Российской Федерации полномочие суда по назначению экспертизы вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия. [. ]
Определение от 24 октября 2013 года N 1639-О/2013
[. ] подача лицом, участвующим в деле, ходатайства о вызове в суд свидетеля не предполагает обязанность суда, рассматривающего данное дело, во всех случаях удовлетворять такое заявление. Вопрос о вызове в суд свидетеля разрешается судом в каждом конкретном деле исходя из его фактических обстоятельств и сведений, которые он может сообщить суду. [. ]
Определение от 25 сентября 2014 года N 2141-О/2014
Учитывая, что часть третья статьи 167 ГПК Российской Федерации предоставляет суду право рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными, и такое право обусловлено тем, что лишение суда данного полномочия приводило бы к невозможности выполнения стоящих перед ним задач по руководству процессом, назначение экспертизы также может быть осуществлено судом в отсутствие лиц, участвующих в деле, в том числе истца.
Определение от 17 июля 2014 года N 1585-О/2014
Правомочие суда назначить повторную экспертизу в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного экспертного заключения как особый способ его проверки вытекает из принципа самостоятельности суда, который при рассмотрении конкретного дела устанавливает доказательства, оценивает их по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, и на основании этих доказательств принимает решение. В случае несогласия лица, участвующего в деле, с отказом суда в назначении повторной экспертизы по его ходатайству оно не лишено права изложить свои возражения в апелляционной жалобе на решение суда, вынесенное по существу спора.
Определение от 16 июля 2015 года N 1727-О/2015
Закрепление в процессуальном законе правил, регламентирующих рассмотрение заявления о подложности доказательства, направлено на исключение оспариваемого доказательства из числа доказательств по делу. Сами эти процессуальные правила представляют собой механизм проверки подлинности формы доказательства, а не его достоверности. Запрет заявлять о подложности доказательств в судебном заседании суда апелляционной инстанции вызван невозможностью, по общему правилу, наступления последствий такого заявления непосредственно при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, поскольку доказательство уже подверглось оценке в решении суда первой инстанции и теперь его уже нельзя исключить из материалов дела.
Определение от 25 октября 2016 года N 2282-О/2016
[. ] Во взаимосвязи со статьей 166 и пунктом 5 части первой статьи 225 ГПК Российской Федерации [часть первая статьи 79 ГПК Российской Федерации] не предполагает произвольного отказа в удовлетворении заявленного ходатайства о назначении экспертизы, если обстоятельства, об установлении которых просит лицо, участвующее в деле, имеют значение для разрешения гражданского дела. Право суда удовлетворить либо, напротив, отклонить заявленное ходатайство обусловлено его обязанностью указать мотивы, по которым он пришел к тому или иному выводу. [. ]
Определение от 7 декабря 2017 года N 2795-О/2017
[. ] статья 60 ГПК Российской Федерации не наделяет суды полномочиями, порождающими возможность их произвольного усмотрения при решении вопроса о допустимости доказательств, и не препятствует участникам гражданского процесса прибегать к любым средствам доказывания, включая показания свидетелей, при установлении в порядке особого производства факта участия в боевых действиях [. ].
Определение от 27 февраля 2018 года N 520-О/2018
[. ] в случае признания иска ответчиком суд освобождается от необходимости обоснования решения, которым иск удовлетворяется, - он не устанавливает фактических обстоятельств, не исследует доказательства и не приводит иные данные, которые должны содержаться в мотивированном судебном акте в соответствии с положениями статьи 170 АПК Российской Федерации. Такое правовое регулирование не исключает для лица возможность при предъявлении исковых требований о возмещении убытков представить арбитражному суду в соответствии с общими правилами доказывания (статья 65 АПК Российской Федерации) доказательства, подтверждающие нарушение его прав и законных интересов ответчиком и обстоятельства, на которых основаны исковые требования (часть 1 статьи 4, пункт 5 части 2 статьи 125 АПК Российской Федерации).
Определение от 27 марта 2018 года N 721-О/2018
[. ] предусмотренная частями первой и второй статьи 79 ГПК Российской Федерации обязанность суда по определению того, в каком конкретно судебно-экспертном учреждении или каким конкретно экспертом должна быть проведена экспертиза, а также круга вопросов, по которым требуется заключение эксперта, будучи следствием принципа судейского руководства процессом, с учетом прямого указания в статье на право каждой из сторон и других лиц, участвующих в деле, представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы, и обязанности суда мотивировать отклонение предложенных вопросов (часть вторая), является процессуальной гарантией закрепленного в статье 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации права граждан на судебную защиту.
Определение 28 июня 2018 года N 1587-О/2018
Положения части первой статьи 57 ГПК Российской Федерации, предоставляющие суду полномочие оказывать содействие сторонам и другим лицам, участвующим в деле, в собирании и истребовании доказательств в случае, если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, направлены на полное и всестороннее изучение обстоятельств конкретного дела и вынесение законного и обоснованного судебного решения. Решение вопроса о необходимости удовлетворения ходатайства участвующего в деле лица об истребовании доказательств осуществляется судом в каждом конкретном деле исходя из его фактических обстоятельств, что является проявлением его дискреционных полномочий, необходимых для осуществления правосудия. При этом суд, реализуя предоставленные ему [этой] нормой дискреционные полномочия, связан требованиями законности, обоснованности и мотивированности своих постановлений (статьи 195 и 198 ГПК Российской Федерации).
Определение от 25 июня 2019 года N 1675-О/2019
[. ] положения Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предписывающие суду, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, в частности, осуществлять руководство процессом, создавать условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть вторая статьи 12) и предоставляющие суду полномочия в случае невыполнения его требования о представлении доказательства по причинам, признанным судом неуважительными, привлекать виновных должностных лиц или граждан, не являющихся лицами, участвующими в деле, к ответственности (часть третья статьи 57), не препятствуют сторонам доказывать обстоятельства в обоснование своей позиции по делу с использованием всех доступных средств доказывания (часть первая статьи 56), а суду - в случае, если сторона, обязанная доказывать свои требования или возражения, удерживает находящиеся у нее доказательства и не представляет их суду, обосновать свои выводы объяснениями другой стороны (часть первая статьи 68).
по кассационной жалобе ОАО "ЮГ-Инвестбанк" на решение Новокубанского районного суда Краснодарского края от 15 августа 2013 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 октября 2013 г.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Киселева А.П., объяснения представителя ОАО "ЮГ-Инвестбанк" - Ценовой О.Е., поддержавшую доводы кассационной жалобы, представителя Ивченко Т.В. - Богатского Н.В., возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
ОАО "ЮГ-Инвестбанк" обратилось в суд с указанным выше иском, в обоснование которого указало, что заключенный между Радченко Л.А., Радченко Г.П. и Ивченко Т.В. договор займа денежных средств в размере <. >руб. на срок до 16 августа 2010 г., оформленный в виде расписки, является мнимой сделкой.
По мнению ОАО "ЮГ-Инвестбанк" договор займа не заключался, денежные средства не передавались, воля сторон была направлена не на исполнение сделки, а на введение в заблуждение третьих лиц, с целью уклонения от исполнения долговых обязательств Радченко Л.А. перед истцом.
Ответчики иск не признали.
Решением Новокубанского районного суда Краснодарского края от 15 августа 2013 г. в иске отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 октября 2013 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Определением Новокубанского районного суда Краснодарского края от 1 июня 2015 г. ОАО "ЮГ-Инвестбанк" восстановлен пропущенный процессуальный срок для подачи кассационной жалобы на указанные судебные постановления.
В кассационной жалобе ОАО "ЮГ-Инвестбанк" ставится вопрос об отмене решения Новокубанского районного суда Краснодарского края от 15 августа 2013 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 октября 2013 г., как незаконных.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Киселева А.П. от 21 декабря 2015 г. кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.
Согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Такие нарушения норм права допущены судебными инстанциями при рассмотрении данного дела.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходил из того, что заключение между Радченко Л.А. и Радченко Г.П., с одной стороны, и Ивченко Г.П., с другой стороны, договора займа на сумму <. >руб. подтверждается распиской от 16 августа 2009 г.
Также суд принял во внимание обстоятельства, установленные решением Новокубанского районного суда Краснодарского края от 5 сентября 2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 4 июля 2013 г., которым удовлетворен иск Ивченко Т.В. к Радченко Л.А. и Радченко Г.П. о взыскании долга по указанному договору займа, имеющее, по мнению суда, в силу части 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации преюдициальное значение для настоящего дела.
Кроме того, суд указал на пропуск ОАО "ЮГ-Инвестбанк" срока исковой давности.
С указанными выводами суда согласился суд апелляционной инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации с выводами судебных инстанций согласиться не может, поскольку они основаны на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права.
В соответствии с положениями статьи 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду.
Согласно пункту 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.
Таким образом, преюдиция обстоятельств, установленных вступившим в законную силу решением суда, возможна только для дел с участием тех же лиц.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в абзаце 4 пункта 9 Постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснил, что исходя из смысла части 4 статьи 13, частей 2 и 3 статьи 61, части 2 статьи 209 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лица, не участвовавшие в деле, по которому судом общей юрисдикции или арбитражным судом вынесено соответствующее судебное постановление, вправе при рассмотрении другого гражданского дела с их участием оспаривать обстоятельства, установленные этими судебными актами. В указанном случае суд выносит решение на основе исследованных в судебном заседании доказательств.
Как следует из материалов дела, Новокубанским районным судом Краснодарского края 5 сентября 2012 г. вынесено решение по делу по иску Ивченко Т.В. к Радченко Л.А. и Радченко Т.П. о взыскании долга на сумму <. >руб. по договору займа от 16 августа 2009 г.
При этом решение суда от 5 сентября 2012 г. основано только на признании иска ответчиками, вопросы, связанные с действительностью сделки, судом не исследовались.
ОАО "ЮГ-Инвестбанк" как сторона или третье лицо в данном деле не участвовало.
В соответствии с частью 2 статьи 320 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации право апелляционного обжалования решения суда принадлежит сторонам и другим лицам, участвующим в деле.
Апелляционную жалобу вправе подать также лица, которые не были привлечены к участию в деле и вопрос о правах и об обязанностях которых был разрешен судом (часть 3 статьи 320 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В силу положений пункта 4 части 4 и части 5 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в случае принятия судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, суд апелляционной инстанции рассматривает дело по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса; о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции выносится определение с указанием действий, которые надлежит совершить лицам, участвующим в деле, и сроков их совершения.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию.
Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда при рассмотрении апелляционной жалобы ОАО "ЮГ-Инвестбанк" на решение Новокубанского районного суда от 5 сентября 2012 г., как стороны, не участвующей при рассмотрении дела, чьи права были разрешены решением суда, не прибегла к процедуре рассмотрения, предусмотренной частью 5 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и, как следствие, не проводила проверку и оценку фактических обстоятельств дела и не проводила их юридическую квалификацию.
В связи с этим, обстоятельства, установленные решением Новокубанского районного суда Краснодарского края от 5 сентября 2012 г., не могут иметь преюдициальное значение для данного дела.
Частью 2 статьи 56 названного Кодекса установлено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
Согласно части 1 статьи 57 этого же Кодекса доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае, если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.
При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу (часть 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
ОАО "ЮГ-Инвестбанк" при рассмотрении дела в суде первой инстанции ходатайствовал о назначении по делу почерковедческой и технической экспертиз, которые, как указывал истец, могли разрешить вопрос о том, действительно ли расписка о получении от Ивченко Т.В. денежных средств написана и подписана Радченко Л.А. и Радченко Т.П., а также установить возраст штрихов рукописных записей, их соответствие дате, указанной в расписке - 16 августа 2009 г.
Разрешение указанных вопросов, по мнению истца, имело существенное значение для рассмотрения данного дела, однако судом, в нарушение приведенных норм процессуального закона, заявленное истцом ходатайство немотивированно отклонено.
Кроме того, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации полагает необходимым отметить следующее.
Одним из оснований для отказа в удовлетворении исковых требований ОАО "ЮГ-Инвестбанк" о признании договора займа от 16 августа 2009 г. недействительным, являлся пропуск срока исковой давности, предусмотренный пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В соответствии с пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на момент заключения договора займа), срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года.
Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.
Началом исполнения сделки является момент совершения хотя бы одной стороной действий, направленных на выполнение принятых на себя данной сделкой обязательств.
В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.
Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.
По смыслу указанной статьи, исполнение договора займа начинается с момента передачи заимодавцем в собственность заемщика денежных средств или других вещей, определенными родовыми признаками.
Именно с этого момента начинает течь срок исковой давности, предусмотренный пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В связи с этим, вывод суда о том, что исполнение оспариваемой истцом сделки - договора займа, заключенного между Радченко Л.А., Радченко Г.П. и Ивченко Т.В., началось в момент его подписания, а именно 16 августа 2009 г., является неправильным.
Для установления обстоятельств обращения ОАО "ЮГ-Инвестбанк" с требованием о признании договора займа от 16 августа 2009 г. недействительной сделкой в силу ее мнимости в пределах срока, установленного пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, или за его пределами, суду необходимо было установить началось ли исполнение данной сделки и наступил ли момент фактической передачи Ивченко Т.В. денежных средств Радченко Г.П., Радченко Л.А.
Однако данное обстоятельство, имеющее юридическое значение для настоящего дела, судом установлено не было.
В связи с этим, вывод суда о наличии оснований для применения к требованиям ОАО "ЮГ-Инвестбанк" срока исковой давности, сделан без учета всех юридически значимых обстоятельств.
На основании изложенного, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит допущенные нарушения норм права существенными, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможно восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов ОАО "ЮГ-Инвестбанк".
Принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит нужным отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 октября 2013 г. с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
В печати много написано о мотивированности как свойстве судебного решения.
Отмечается важность этого свойства с позиций справедливости, законности, обоснованности правосудия. При этом, как правило, описываются ситуации, когда суд обязан обосновывать свои выводы о юридических фактах ссылкой на имеющиеся в деле доказательства и установленные на их основе обстоятельства дела (в т.ч. так называемые доказательственные факты), а резолютивную часть акта правосудия сформировать со ссылкой на подлежащие применению нормы материального права.
Между тем, думается, что мотивированность имеет и еще очень важную грань, которая в последнее время отчетливо начала проявляться, чем диагностировала современное «заболевание» деятельности по осуществлению правосудия.
Я имею в виду те ситуации, когда в судебном акте (постановлении) в нарушение нормы процессуального кодекса о содержании судебного решения (постановления, определения) не указаны мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.
Исторически первым «симптомом» этого заболевания явились такие ужасные фразы в актах правосудия, как: «доводы отклоняются, так как не основаны на законе, так как основаны на неверном толковании норм материального права, так как не относятся к предмету рассматриваемого дела, так как направлены на затягивание судебного процесса, так как свидетельствуют о недобросовестном использовании своих прав», ну, и т.п. и т.д. При этом никакого обоснования, конечно, не приводится.
В настоящее же время суды стали просто не давать оценку доводам участников спора.
При этом никакого процессуального механизма защиты против этого бездействия законом не предусмотрено.
Суд всех инстанций могут просто не оценивать доводы участников спора и сохранить в силе незаконный и необоснованный акт правосудия, повторив их тексты (судьи называют это «Согласиться»).
И с этим ничего не сделаешь. Я думаю, что многие юристы с этим постоянно сталкиваются.
В процессуальных кодексах России всем известна норма о том, что нарушение норм процессуального права является основанием для отмены судебного акта (постановления), если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного судебного решения (акта).
Должен честно признаться, мне эта норма никогда не была симпатична.
На мой взгляд, эта норма служит и служила всегда основанием для большого числа судебных ошибок, которые не исправляются ни апелляционными, ни кассационными судами, не говоря уже о надзорных.
Интересно рассмотреть этот вопрос исторически: когда эта норма впервые появилась, кто автор, в чем был замысел или, как сейчас любят говорить (в особенности выходцы из аппарата ВАС РФ), каково было политико-правовое обоснование?
Но это отступление.
В связи с изложенным я задумался над тем, является ли не указание мотивов, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, основанием для отмены акта правосудия в связи с нарушением норм процессуального права, выразившееся этом в не указании мотивов.
Почему адресованное суду требование указывать мотивы отклонения (принятия) доводов участников спора так важно для правильности акта правосудия?
Почему нельзя довериться суду и предоставить ему возможность выносить решения как бы подразумевая, что суд вынесет решение с оценкой всех возможных доводов участников спора, предвосхищая их.
Полагаю, что во всех случаях данное нарушение должно считаться таким, которое приводит или может привести к принятию неправильного решения.
Более того, считаю, что данное нарушение должно быть отнесено к безусловным основаниям для отмены судебного акта (постановления), по примеру, допустим, такому основанию для отмены, как нарушение правила о тайне совещания при принятии решения.
Поэтому перечень безусловных процессуальных оснований для отмены судебного акта может быть расширен.
Любое спорное материальное правоотношение, лежащее в основе судебного спора, возникает из оснований – юридических фактов. Указанные факты входят в предмет доказывания по судебному делу. Участники спора в зависимости от выбранной правовой позиции ссылаются на наличие или отсутствие указанных оснований (юридических фактов), представляют доказательства этим фактам или их отсутствию и исходя из этого предлагают суду применить те или иные нормы права с учетом содержащихся в их гипотезах соответствующих указаний на юридические факты, предлагают правовую квалификацию спорного правоотношения.
Иными словами, такими действиями участники спора заявляют (приводят) доводы, которые должны получить надлежащую правовую оценку, результаты которой должны быть отражены в акте правосудия.
Отсутствие в акте правосудия результатов оценки доводов участников спора с высокой степенью вероятности приводит (может привести) к неправильному определению обстоятельств, имеющих значение для дела (ГПК РФ), к неполному их выяснению (АПК РФ), к недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, к несоответствию выводов суда обстоятельствам и дела и судебным доказательствам, к неприменению норм права, подлежащих применению с учетом характера правоотношения лиц, участвующих в деле.
Принцип полноты, всесторонности, объективности судебного разбирательства в ГПК РФ, АПК РФ не предусмотрен, поэтому исходя из замысла законодателя суд не играет активную роль в установлении объективной истины, суд устанавливает, констатирует только ту часть правовой действительности, которая ему доступна благодаря активным действиями участников судебного спора.
Таким образом, суд в силу закона не обязан самоинициативно активно выяснять все обстоятельства в правоотношениях участников спора. При этом я различаю обязательные действия суда по определению юридических фактов предмета доказывания и действия суда по выяснению (установлению) обстоятельств, входящих в предмет доказывания, даже если стороны об этом не заявляют.
Вследствие этой специфической пассивности суда законодатель предоставил участникам спора процессуальные права и возложил на них обязанности заявлять свои доводы с целью обосновать свою правовую позицию как по вопросам права, так и, что более важно, по вопросам факта. Для этого в законе закреплен и принцип состязательности участников спора.
Из изложенного становится очевидным, что действующее законодательное регулирование по вопросу деятельности суда по установлениию обстоятельств дела предполагает высокую степень активности участников спора, направленную на установление обстоятельств дела.
Высокая степень активности участников спора реализуется прежде всего через их доводы, которые они приводят в защиту занятой позиции.
Праву участника спора заявлять доводы корреспондирует обязанность суда их принять, зафиксировать в процессуальной форме (протокол, аудиозапись, судебный акт), предоставить возможность противнику (оппоненту) и создать для него благоприятные условия для возражения против доводов, дать им правовую оценку с указанием мотивов принятия или отклонения.
Таким образом, суд объективно не может отказаться от правовой и фактической оценки доводов участников спора в акте правосудия.
Суд хотя и руководит процессом, но он, по смыслу его законно установленной роли, не главный и не единственный в установлении обстоятельств спора. Если законодатель считал бы его главным и единственным лицом в процедуре установления фактических обстоятельств, то тогда в процессуальных кодексах не было бы гарантий, связанных с обеспечением возможности участвовать непосредственно или через представителей в судебном процессе под страхом безусловной отмены акта правосудия, если эти гарантии нарушены (надлежащее извещение и др.)
Следовательно, полагаю, что судебный акт (постановление), в котором не отражены мотивы отклонения или принятия доводов участников спора, по форме и содержанию вообще не должен считаться актом правосудия.
Поскольку такой акт не признается актом правосудия, в качестве предложения законодательного механизма защиты против отсутствия в акте правосудия мотивов отклонения или принятия доводов участников спора полагаю, что в процессуальных кодексах необходимо предусмотреть право апелляционных и кассационных судов направлять дело (без отмены состоявшихся судебных актов) в соответствующий суд с обязательными указаниями изложить мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.
При этом считаю, что суды второй и кассационной инстанции в силу их проверочной природы не могут служить заменой суда первой инстанции и мотивировать отклонение или принятие доводов участников спора за суд первой инстанции и вместо него.
Таким образом, в конечном счете, нарушение норм процессуального права в виде не указания мотивов, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, объективно и неизбежно приводит к таким порокам акта правосудия, как неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела (ГПК РФ), неполное их выяснение (АПК РФ), недоказанность обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда обстоятельствам и дела и судебным доказательствам, неправильное определение характера материального правоотношения участников спора и как следствие неприменение норм права, подлежащих применению с учетом характера правоотношения.
Из этого очевидно следует, что не указание мотивов отклонения или принятия доводов участника спора является таким нарушением норм процессуального права, которое с высокой степенью вероятности может привести к принятию неправильного акта правосудия.
Исключить эту вероятность можно только путем изложения мотивов отклонения (принятия) доводов и надлежащей правовой оценки этих доводов и соответствующих мотивов.
Одни судьи отказываются приобщать к материалам дела заключения юристов: мол, они и сами имеют юридическое образование и способны дать правовую оценку спора. Другие воспринимают такие заключения с радостью и даже ссылаются на них в мотивировочной части решений. И сторонники, и противники привлечения к судопроизводству научной общественности сходятся в одном: не стоит возлагать на юридические заключения слишком большие надежды.
Институт аmicus curiae (лат. – "друг суда") активно применяется в странах прецедентного права, поскольку там высшие суды формируют правовые позиции, обязательные для нижестоящих инстанций, а значит, заинтересованность в исходе дела есть и у лиц, которые не являются участниками конкретного процесса. "Это может быть объединение, ассоциация или ученый, у которых есть глубокое понимание отрасли, в то время как у суда его нет в меру другой специфики деятельности", – рассказала руководитель практики "ФБК Право" Александра Герасимова.
В нижестоящих судах в России практика приобщения к материалам дела научных заключений тоже имеется, хотя законодательно нигде не закреплена. Некоторые стороны для обоснования своей позиции уже заказывают в научных институтах или у отдельных ученых за плату исследования по определенным вопросам или по делу целиком, предоставляя имеющиеся в их распоряжении материалы, а затем предлагают суду ознакомиться с результатами такого исследования.
Арбитражный суд не может предложить сторонам обратиться к специалистам в области права, поскольку сам является таковым (принцип jura novit curia – лат. "суд знает законы"). Однако при разрешении вопроса о судебных расходах он оценивает качество оказываемых услуг с точки зрения владения представителями научными доктринами (постановление Президиума ВАС № 16291/10), что говорит о необходимости их использования. А это неизбежно означает, что предоставлять научные заключения можно.
Юрий Воробьёв, партнер "Пепеляев Групп"
Взгляд сторон
Практикующие юристы по-разному относятся к научным заключениям. "Я многократно обращался к специалистам по правовым вопросам для подготовки заключений. Делал это всегда либо для подкрепления собственной юридической позиции и придания ей большей весомости с учетом научных регалий и статуса заключения, либо для разъяснения сложного правового вопроса при отсутствии у меня соответствующей компетенции. То есть это не то действие, которое необходимо делать по каждому делу, но если подобная возможность есть, то почему бы ей не воспользоваться? Ведь адвокат должен руководствоваться принципом "я сделал для защиты доверителя все, что возможно", – считает старший партнер АБ "ЗКС" Андрей Гривцов. "Я положительно отношусь к привлечению к судопроизводству научной общественности. Если речь об истинном amicus curia (которое всегда готовится не за плату и не по заказу сторон спора), то они уместны только в высшей судебной инстанции; а если речь о заключении, оплаченном стороной, то они могут быть представлены в любую инстанцию", – заявил партнер Saveliev, Batanov & Partners Сергей Савельев.
– такова стоимость юридического исследования в зависимости от сложности вопроса, квалификации исследователя, сроков подготовки и иных факторов (по словам Валерия Еременко)
Другие юристы отвергают такую практику. "По моему мнению, приобщение сторонами спора разного рода заключений по вопросам права – это попытка манипулирования судом. Другое дело – ссылки сторон на правовую доктрину. Их я считаю полезными, но тут не мешало бы навести порядок. Правовая доктрина – это не мнение отдельных ученых, а некие устоявшиеся правовые позиции, которые общепризнаны среди ведущих специалистов и излагаются в учебниках лучших юридических вузов", – заявил партнер MGP Lawyers Денис Быканов. "По своей сути юридическое заключение есть не что иное, как подмена анализа со стороны суда неким юридическим документов, но за подписью какого-либо лица, имеющего учетную степень и, возможно, уважение в юридическом сообществе. Поэтому я считаю, что при правильном и формальном применении процессуальных кодексов юридические заключения не должны приобщаться к материалам судебных дел, так как не являются доказательствами (ст. 64 АПК, ст. 55 ГПК и ст. 74 УПК)", – соглашается руководитель проектов "Хренов и Партнеры" Роман Беланов.
Взгляд суда
"Большинство судей в уголовном процессе не только приобщают к материалам дела представленные юридические заключения, но ссылаются на них в судебных актах. Почти всегда это выглядит как иная точка зрения, подтверждающая позицию, занятую судом. Иногда судья просто берет юридическое заключение за основу судебного акта", – рассказал Беланов. "Судьи приобщают правовые заключения и рассматривают их как часть правовой позиции сторон, а не как доказательство", – отметил Савельев. "Изначально судьи настроены критически к таким заключениям и ссылаются на то, что они обладают высшим юридическим образованием и способны сами давать оценку обстоятельствам дела. Тем не менее у меня ни разу не возникало проблем с приобщением заключений. Они не несут самостоятельного доказательственного значения, однако являются своего рода ориентирующими документами", – рассказал Гривцов. "На моей практике суд всегда приобщал заключения по узкоспециальным правовым вопросам. А вот по общим вопросам права заключение приобщать бесполезно", – считает партнер, соруководитель судебно-арбитражной практики АБ "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры" Валерий Еременко. "Эти документы не имеют официального правового статуса в российских судах. Поэтому компетентные судьи обычно справедливо отказывают в их приобщении – тем более они сами обладают познаниями в области права", – заявил Быканов. "Как правило, в приобщении научных заключений суды отказывают, при этом даже не озвучивая мотивы такого отказа (№ А40-248759/2015)", – сообщила управляющий партнер "Тиллинг Петерс" Оксана Петерс.
Как показывает практика, суды больше всего ценят правовые заключения, подготовленные известными учеными или специалистами какой-то узкой области, – например, по экологическому или бюджетному праву. По словам Беланова, в большом числе случаев проекты юридических заключений готовят сами заказчики, а ученые мужи их только подписывают – если согласны с написанным, что оговаривается заранее.
Может ли суд вызвать эксперта, подготовившего правовое заключение, и задать ему уточняющие вопросы? Мнение юристов разделилось. "Закон не наделяет лиц, подготовивших заключение по заказу сторон, процессуальным статусом – поэтому суд (кроме КС) не может вызвать их для пояснения своей позиции", – отметил Савельев. "Такие лица не могут считаться экспертами или специалистами, поскольку их заключения не являются заключениями эксперта или специалиста (п. 44 постановления Пленума ВС от 27.06.2017 № 23). С учетом того, что процессуальный статус этих лиц не определен, суды не вызывают их для дачи пояснений: к ним даже не могут применяться нормы об обязанности предупредить об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения", – уверена Петерс. "Тем не менее у меня ни разу не возникало проблем с допросом в судебном заседании специалиста по правовым вопросам", – рассказал Гривцов.
В моей практике не было ни одного случая победного разрешения дела только в результате использования заключения специалиста по правовым вопросам. Но из историй других адвокатов я знаю, что такое случается. Особенно если заключение подготовлено ведущими теоретиками права, когда-то читавшими лекции самому судье.
Андрей Гривцов, старший партнер АБ "ЗКС"
Битва заключений
Практика показывает: не стоит возлагать на юридические заключения слишком большие надежды. Например, в громком споре "Роснефти" с "Системой" развернулась настоящая битва научных заключений. АФК "Система" представила письменное мнение сотрудников НИУ ВШЭ и РАНХиГС, из которых следовало, что преобразование башкирской компании было правомерно и необходимо для привлечения инвесторов (см. "Система" опубликовала заключения Clifford Chance и ученых-юристов по реорганизации "Башнефти"). Сотрудники Института экономики РАН – его научный руководитель Руслан Гринберг, заведующий Сектора энергетической политики Владимир Волошин и глава Научного направления "Института современной экономики и инновационного развития ИЭ РАН" Андрей Городецкий – пришли к выводу, что преобразование проводилось в соответствии с требованиями законодательства и положениями уставов. Доктора юридических наук Тамара Абова и Сергей Занковский согласились с тем, что "Башнефть" не понесла убытков. Кроме того, по спору высказались профессор, завкафедрой гражданского права юрфака МГУ Евгений Суханов и завкафедрой гражданского права Уральского государственного юридического университета, директор Уральского филиала Исследовательского центра частного права им. С. С. Алексеева при Президенте Бронислав Гонгало – оба правоведа поддержали "Систему" (см. "Четыре довода "Системы": юристы прокомментировали позицию компании по иску "Роснефти").
"Роснефть" тоже обратилась за заключением в Исследовательский центр частного права им. С. С. Алексеева при Президенте. Первый заместитель председателя Совета Андрей Егоров, а также профессор кафедры общих проблем гражданского права Роман Бевзенко подчеркивали, что "выражают свою независимую и беспристрастную научную позицию по поставленным вопросам". При этом их симпатии были на стороне "Роснефти" (см. "Система" опубликовала заключение юристов, подготовленное по просьбе "Роснефти"). Финансовый научно-инновационный институт экономико-правовых исследований (ФНИИ ЭПИ) согласился с позицией "Роснефти" относительно того, что реорганизация "Башнефти" была нецелесообразной и экономически невыгодной. Несмотря на все усилия, ни решение суда первой инстанции, ни решение апелляции стороны не устроило. Спор удалось завершить только путем заключения мирового соглашения.
АФК "Система" раскритиковала специалистов из ФНИИ ЭПИ, подготовивших заключение для "Роснефти": в их числе, в частности, упоминается 22-летний студент Финансового университета при Президенте РФ, у которого еще нет диплома о высшем образовании (см. "Система" раскритиковала экспертов, согласных с позицией "Роснефти" по спору на 170,6 млрд руб."). "Некорректность поставленных в правовом заключении вопросов, сомнительная репутация эксперта – на всем этом необходимо акцентировать внимание суда. Можно предложить кандидатуры или уже готовые заключения других экспертов. Зачастую это приносит свои плоды", – сообщил юрист КА "Юков и партнёры" Сергей Прозоров.
Автор статьи
Читайте также: