Может ли арбитражный суд ссылаться в качестве правового источника на доктрину
Обновлено: 25.04.2024
Как понять данный тезис , если юридическая доктрина не признана официальным источником права.
Некоторые учения относят доктрину к источнику права в Российской Федерации.
сейчас на эту тему написаны исследования, тема достаточна актуальна. Юридическая доктрина как источник права имеет явную авторитетностью и общественностей признание за счёт аргументированности.
по усмотрению суда, при наличии пробелов права, суд может принять во внимание положения юридической доктрины.
Если я не имею официального источника дохода, могут ли возникнуть проблемы при покупке квартиры стоимостью до 3млн?
Добрый день! У меня умерла бабушка, у неё сын (мой отец), за которым она ухаживала (он инвалид 1 группы, правая часть парализована а также он не разговаривает, на вопросы он отвечает по разному, иногда махает головой верно иногда нет, в целом вроде соображает; недееспособным он не признан), также есть дочь которая живет за границей и пока не имеет гражданства России. Им сейчас вступать в наследство. У меня также есть младшая сестра сводная, от второго брака моего отца. Всеми вопросами сейчас занимаюсь я, но чтобы вступить в наследство мне нужно получить доверенность на совершения действий от его имени, но боюсь что нотариусы не дадут такую доверенность ввиду его визуальной недееспособности и он не всегда верно отвечает на вопросы. Сейчас мы его оформляем в дом интернат, тк я живу в другой части нашей страны а Сестра ещё даже не работает и не может его содержать и полноценно ухаживать. Не знаю как сейчас оформить вступление в наследство, как получить эту бумагу если нотариус откажет? Не лишится ли он права на наследство после определения в дом интернат? Не оформят ли в этом спец учреждении ввиду его не полной дееспособности его наследство на себя?
Здравствуйте При завещании или дарственной всего имущества на новую семью (особенно жену) наследует ли хоть что-то ребенок от первого брака? Можно ли оспорить это и получить хоть что-то совершеннолетнему (если бывший отец не отказывался от родительских прав)?
Здравствуйте. Я являюсь приемным родителем (на возмездной основе) . Сейчас беременна. Скажите ,если я уйду в декрет ,получу ли я декретные,если при этом не имею официальной работы ?
В предисловии к Цивилистической методологии Е.В. Васьковского (Учение о толковании и применении гражданских законов) приведено римское изречение, что «знание законов состоит не столько в том, чтобы держаться за их букву, сколько в том, чтобы понимать их смысл и значение». Действительно, презумпция знания закона охватывается не только предположением, что каждый субъект права формально знаком с текстом правовых ном, но и правильно понимает волю законодателя. Научные представления и концепции о праве как ничто другое помогают в достижении указанной цели.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1191 ГК РФ при применении норм иностранного права суд устанавливает содержание этих норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве. Аналогичное правило содержится в ст. ст. 14 АПК РФ, 166 СК РФ. Если предположить, что раз уж для применения норм иностранного права законодатель призывает правоприменителя обращаться к доктрине иностранного государства, то согласно принципу a fortiori суду не следует игнорировать последние достижения правовой науки при применении норм отечественного законодательства.
Правовая доктрина не форма выражения права, однако его источником является однозначно. Так в представлении авторитетнейшего английского юриста Сэра Джона Самонда правовая наука относятся к тем источникам права «…из которых выводится содержание, а не юридическая сила закона. Это источник, который официально не признается в качестве такового, но важность и значимость его в практической жизни обусловливает необходимость его применения. Правоприменитель вынужден положить его в основу своего решения!» (Кросс Р. Прецедент в английском праве / под общ. ред. Ф.М. Решетникова. – М.: Юридическая литература, 1985).
В памяти у меня также всплывает прекрасное решение Арбитражного суда Красноярского края №А33-18291/2011 от 15.02.2012, которое одно из первых ввело в юридическую практику институт «снятия корпоративной вуали». Судья Морозова Н.А. отмечает: «…однако по сути своей юридическое лицо является правой фикцией (общепринятое в правой доктрине, являющейся источником гражданского права, определение сущности юридического лица, данное Ф.К. Савиньи)»; и далее «В науке гражданского права, являющееся источником гражданского права, существует доктрина «снятия корпоративных покровов (вуали)», согласно которой в случае если юридическое лицо создано лишь для видимости, в целях уклонения от ответственности, то по иску должен отвечать реальный владелец бизнеса».
Опуская дальнейшее обсуждение вопроса, приведем примеры, когда арбитражные суды обращались к научной деятельности некоторых авторитетных цивилистов
1. Артем Георгиевич Карапетов (д. ю. н., директор Юридического института «М-Логос», профессор НИУ ВШЭ, главный редактор «Вестника экономического правосудия»)
1.1. Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15 декабря 2016 г. N 15АП-16635/16
«Суд также отмечает, что в современной цивилистической доктрине также отмечается возможность начисления процентов по ст. 317.1 ГК на все денежные обязательства, возникающих между коммерческими организациями (Курбатов А.Я. Проценты по статье 317.1 ГК РФ: невыполненное системно-логическое толкование и непройденный тест на конституционность // Законы России, 2016, N 7), в том числе, и возникшие из внедоговорных отношений (Карапетов А.Г. Законны проценты в соответствии со статьей 317.1 ГК РФ// Вестник экономического правосудия Российской Федерации, 2015, N 10)».
1.2. Решение АС Ростовской области от 19.08.2020 по делу №А53-7845/2018:
«Данные выводы носят вероятностный характер, с учетом того, что стандарт доказывания в рамках гражданского (арбитражного) процесса не основан в отличие от уголовного процесса на принципе «вне всякого сомнения», а базируется на принципе большей вероятности доказанности обстоятельств (Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания аналитическое и эмпирическое исследование/Приложение к Вестнику экономического правосудия. №5.2009)».
1.3. Определение Суда по интеллектуальным правам от 8 декабря 2014 г. по делу N СИП-294/2014 "О прекращении производства по делу":
«В ответах доктора юридических наук Карапетова А.Г. от 04.09.2014 N 98 и от 10.09.2014 N 105 Устав ФГБУ ФИПС не признается нормативным правовым актом, но отнесен к ненормативным правовым актам».
2. Роман Сергеевич Бевзенко (к.ю.н., партнер юридической компании «Пепеляев Групп», действительный государственный советник юстиции Российской Федерации 2-го класса)
2.1. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 19 февраля 2020 г. N 08АП-134/20
Как указывает Бевзенко Роман Сергеевич (кандидат юридических наук, профессор Исследовательского центра частного права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ), в частном праве имеется известная максима, связанная с действием так называемых абсолютных прав (прав, которые имеют эффект erga omnes, т.е. против всех), заключающаяся в следующем: права могут быть противопоставлены третьим лицам только в том случае, если третьи лица знали либо могли знать о существовании этих прав. Было бы противно экономической целесообразности и справедливости дать возможность залогодержателю противопоставлять третьим лицам (покупателям предмета залога, другим залогодержателям, необеспеченным кредиторам залогодателя) залоговое право, о котором эти лица не знали и не могли знать, вступая в отношения с залогодателем ("Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации" (отв. ред. А.Г. Карапетов) ("М-Логос", 2017).
2.2. Определение АС Омской области от 20.01.2020 по делу №А46-5428/2018
Пункт 2 статьи 262 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает принципы так называемого «горизонтального разделения», то есть юридического отделения постройки от участка, на котором она возведена (например, Бевзенко Р.С. Земельный участок с постройками на нем // Вестник гражданского права. 2017. № 1. С. 9-36; № 2. С. 84-114).
2.3. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 10 июня 2020 г. N 08АП-18369/19 по делу N А46-18059/2018
Как следует из комментариев "Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации" (отв. ред. А.Г. Карапетов) ("М-Логос", 2017), залог ордерных ценных бумаг (в первую очередь векселей) может быть осуществлен двумя способами: общегражданским и специальным вексельным.
В связи с тем что документарная ценная бумага - это вещь (сам по себе документ, в реквизитах которого изложено содержание ценной бумаги), то к залогу таких бумаг субсидиарно (если специальные правила о залоге ценных бумаг не устанавливают каких-либо специальных правил) следует применять правила о залоге вещей. Иное может вытекать из существа документарных ценных бумаг как специфических объектов гражданских прав. Например, не подлежат применению к ценным бумагам нормы об обязанности застраховать объект залога (подп. 1 п. 1 ст. 343 ГК РФ), так как обычно документарные ценные бумаги хранятся в особых условиях (сейфы и проч.) и не используются в повседневной жизни или предпринимательской деятельности.".
3. Сергей Васильевич Сарбаш (д.ю.н., судья Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в отставке, Заслуженный юрист Российской Федерации)
3.1. Решение Арбитражного суда г.Москвы от 17 июля 2020 г. по делу N А40-342717/2019
Как отмечает С.В. Сарбаш (Сарбаш С.В. Право удержания как способ обеспечения исполнения обязательств. М., 1998. С. 205), удержание имеет две функции: 1) дефензивную, т.е. стимулирование исполнения обязательства должником путем лишения последнего владения и возможности использовать вещь; 2) экзекутивную, т.е. возможность покрытия возникших убытков за счет продажи вещи.
Из смысла сложившегося правоотношения можно сделать вывод о неделимости указанного обязательства ответчиков, которая основывается на экономически-юридическом свойстве предмета, и исключает возможность дробления удовлетворения на части. Поэтому, принимая во внимание непоименованные законом обязательства, в отношении которых законодатель не имел возможности определиться с необходимостью или отсутствием солидарности, следует допустить, что из самого существа отношений может вытекать солидарность. Нельзя исключить возможность вывести солидарность и в рамках особого рода корпоративных отношений. Так, в соответствии с п. 3 ст. 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. ("Обязательства с множественностью лиц и особенности их исполнения" (Сарбаш С.В.) ("Статут", 2004)).
4. Шиткина Ирина Сергеевна (д.ю.н., профессор кафедры предпринимательского права Московского Государственного Университета им. М.В. Ломоносова)
4.1 Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29 декабря 2012 г. №15АП-9767/12
Апелляционный суд отклоняет толкование заключенного договора как договора аутсорсинга, поскольку сутью указанного договора является предоставление одной организацией специалистов необходимого профиля, квалификации в распоряжение другой организации для осуществления определенных функций в интересах этой организации (см. доктринальное толкование в статье Шиткиной И.С. "Договор предоставления персонала: что это такое?// Хозяйство и право, 2004, N 1, С.99).
В предисловии к Цивилистической методологии Е.В. Васьковского (Учение о толковании и применении гражданских законов) приведено римское изречение, что «знание законов состоит не столько в том, чтобы держаться за их букву, сколько в том, чтобы понимать их смысл и значение». Действительно, презумпция знания закона охватывается не только предположением, что каждый субъект права формально знаком с текстом правовых ном, но и правильно понимает волю законодателя. Научные представления и концепции о праве как ничто другое помогают в достижении указанной цели.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1191 ГК РФ при применении норм иностранного права суд устанавливает содержание этих норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве. Аналогичное правило содержится в ст. ст. 14 АПК РФ, 166 СК РФ. Если предположить, что раз уж для применения норм иностранного права законодатель призывает правоприменителя обращаться к доктрине иностранного государства, то согласно принципу a fortiori суду не следует игнорировать последние достижения правовой науки при применении норм отечественного законодательства.
Правовая доктрина не форма выражения права, однако его источником является однозначно. Так в представлении авторитетнейшего английского юриста Сэра Джона Самонда правовая наука относятся к тем источникам права «…из которых выводится содержание, а не юридическая сила закона. Это источник, который официально не признается в качестве такового, но важность и значимость его в практической жизни обусловливает необходимость его применения. Правоприменитель вынужден положить его в основу своего решения!» (Кросс Р. Прецедент в английском праве / под общ. ред. Ф.М. Решетникова. – М.: Юридическая литература, 1985).
В памяти у меня также всплывает прекрасное решение Арбитражного суда Красноярского края №А33-18291/2011 от 15.02.2012, которое одно из первых ввело в юридическую практику институт «снятия корпоративной вуали». Судья Морозова Н.А. отмечает: «…однако по сути своей юридическое лицо является правой фикцией (общепринятое в правой доктрине, являющейся источником гражданского права, определение сущности юридического лица, данное Ф.К. Савиньи)»; и далее «В науке гражданского права, являющееся источником гражданского права, существует доктрина «снятия корпоративных покровов (вуали)», согласно которой в случае если юридическое лицо создано лишь для видимости, в целях уклонения от ответственности, то по иску должен отвечать реальный владелец бизнеса».
Опуская дальнейшее обсуждение вопроса, приведем примеры, когда арбитражные суды обращались к научной деятельности некоторых авторитетных цивилистов
1. Артем Георгиевич Карапетов (д. ю. н., директор Юридического института «М-Логос», профессор НИУ ВШЭ, главный редактор «Вестника экономического правосудия»)
1.1. Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15 декабря 2016 г. N 15АП-16635/16
«Суд также отмечает, что в современной цивилистической доктрине также отмечается возможность начисления процентов по ст. 317.1 ГК на все денежные обязательства, возникающих между коммерческими организациями (Курбатов А.Я. Проценты по статье 317.1 ГК РФ: невыполненное системно-логическое толкование и непройденный тест на конституционность // Законы России, 2016, N 7), в том числе, и возникшие из внедоговорных отношений (Карапетов А.Г. Законны проценты в соответствии со статьей 317.1 ГК РФ// Вестник экономического правосудия Российской Федерации, 2015, N 10)».
1.2. Решение АС Ростовской области от 19.08.2020 по делу №А53-7845/2018:
«Данные выводы носят вероятностный характер, с учетом того, что стандарт доказывания в рамках гражданского (арбитражного) процесса не основан в отличие от уголовного процесса на принципе «вне всякого сомнения», а базируется на принципе большей вероятности доказанности обстоятельств (Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания аналитическое и эмпирическое исследование/Приложение к Вестнику экономического правосудия. №5.2009)».
1.3. Определение Суда по интеллектуальным правам от 8 декабря 2014 г. по делу N СИП-294/2014 "О прекращении производства по делу":
«В ответах доктора юридических наук Карапетова А.Г. от 04.09.2014 N 98 и от 10.09.2014 N 105 Устав ФГБУ ФИПС не признается нормативным правовым актом, но отнесен к ненормативным правовым актам».
2. Роман Сергеевич Бевзенко (к.ю.н., партнер юридической компании «Пепеляев Групп», действительный государственный советник юстиции Российской Федерации 2-го класса)
2.1. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 19 февраля 2020 г. N 08АП-134/20
Как указывает Бевзенко Роман Сергеевич (кандидат юридических наук, профессор Исследовательского центра частного права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ), в частном праве имеется известная максима, связанная с действием так называемых абсолютных прав (прав, которые имеют эффект erga omnes, т.е. против всех), заключающаяся в следующем: права могут быть противопоставлены третьим лицам только в том случае, если третьи лица знали либо могли знать о существовании этих прав. Было бы противно экономической целесообразности и справедливости дать возможность залогодержателю противопоставлять третьим лицам (покупателям предмета залога, другим залогодержателям, необеспеченным кредиторам залогодателя) залоговое право, о котором эти лица не знали и не могли знать, вступая в отношения с залогодателем ("Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации" (отв. ред. А.Г. Карапетов) ("М-Логос", 2017).
2.2. Определение АС Омской области от 20.01.2020 по делу №А46-5428/2018
Пункт 2 статьи 262 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает принципы так называемого «горизонтального разделения», то есть юридического отделения постройки от участка, на котором она возведена (например, Бевзенко Р.С. Земельный участок с постройками на нем // Вестник гражданского права. 2017. № 1. С. 9-36; № 2. С. 84-114).
2.3. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 10 июня 2020 г. N 08АП-18369/19 по делу N А46-18059/2018
Как следует из комментариев "Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации" (отв. ред. А.Г. Карапетов) ("М-Логос", 2017), залог ордерных ценных бумаг (в первую очередь векселей) может быть осуществлен двумя способами: общегражданским и специальным вексельным.
В связи с тем что документарная ценная бумага - это вещь (сам по себе документ, в реквизитах которого изложено содержание ценной бумаги), то к залогу таких бумаг субсидиарно (если специальные правила о залоге ценных бумаг не устанавливают каких-либо специальных правил) следует применять правила о залоге вещей. Иное может вытекать из существа документарных ценных бумаг как специфических объектов гражданских прав. Например, не подлежат применению к ценным бумагам нормы об обязанности застраховать объект залога (подп. 1 п. 1 ст. 343 ГК РФ), так как обычно документарные ценные бумаги хранятся в особых условиях (сейфы и проч.) и не используются в повседневной жизни или предпринимательской деятельности.".
3. Сергей Васильевич Сарбаш (д.ю.н., судья Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в отставке, Заслуженный юрист Российской Федерации)
3.1. Решение Арбитражного суда г.Москвы от 17 июля 2020 г. по делу N А40-342717/2019
Как отмечает С.В. Сарбаш (Сарбаш С.В. Право удержания как способ обеспечения исполнения обязательств. М., 1998. С. 205), удержание имеет две функции: 1) дефензивную, т.е. стимулирование исполнения обязательства должником путем лишения последнего владения и возможности использовать вещь; 2) экзекутивную, т.е. возможность покрытия возникших убытков за счет продажи вещи.
Из смысла сложившегося правоотношения можно сделать вывод о неделимости указанного обязательства ответчиков, которая основывается на экономически-юридическом свойстве предмета, и исключает возможность дробления удовлетворения на части. Поэтому, принимая во внимание непоименованные законом обязательства, в отношении которых законодатель не имел возможности определиться с необходимостью или отсутствием солидарности, следует допустить, что из самого существа отношений может вытекать солидарность. Нельзя исключить возможность вывести солидарность и в рамках особого рода корпоративных отношений. Так, в соответствии с п. 3 ст. 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. ("Обязательства с множественностью лиц и особенности их исполнения" (Сарбаш С.В.) ("Статут", 2004)).
4. Шиткина Ирина Сергеевна (д.ю.н., профессор кафедры предпринимательского права Московского Государственного Университета им. М.В. Ломоносова)
4.1 Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29 декабря 2012 г. №15АП-9767/12
Апелляционный суд отклоняет толкование заключенного договора как договора аутсорсинга, поскольку сутью указанного договора является предоставление одной организацией специалистов необходимого профиля, квалификации в распоряжение другой организации для осуществления определенных функций в интересах этой организации (см. доктринальное толкование в статье Шиткиной И.С. "Договор предоставления персонала: что это такое?// Хозяйство и право, 2004, N 1, С.99).
Отечественный околоюридический "Фесбук" давеча радовался: судья Восьмого ААС в декабре 2019 года сослался на статью в одном из приличных юридических журналов. Это означает, что и в России, наконец-то, стали в судах применять доктрину и всё такое прочее. Я так не думаю, случай этот не только вредный, но и опасный, причём ударить он может и по радующимся.
Итак, что сказал суд в постановлении по делу А46-20788/2018? "По смыслу указанного разъяснения, вытекающего как из сложившейся судебной практики, так и общепринятого доктринального толкования (например, Ширвиндт А.М. Актуальные вопросы представительства. Комментарий к п. п. 122 - 132 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. N 12. С. 61-144), доверие контрагента юридического лица к видимости полномочий директора, подтвержденной публичным реестром, защищается судом в силу принципом публичной достоверности такого реестра."
То есть, суд, вместо того,чтобы просто сослаться на положения ГК РФ или Закона о государственной регистрации юрлиц, начал выводить простое правило "пока что-то в реестре - для третьих лиц оно в реестре, если не доказано обратное" из чего-то малопонятного, вроде "общепринятого доктринального толкования", подкрепив это ссылкой всего на одну статью, являющуюся результатом не доктринального, а частного толкования того или иного текста.
У меня есть несколько мыслей, почему суд сделал именно так, самой явной из которых (в условиях нагрузки на судей) - простое переписывание помощником судьи отзыва одной из сторон в судебный акт без какой-либо вычитки текста.
Я понимаю, что "Вестник экономического правосудия" до 2014 года приходил подписчикам как "Вестник Высшего Арбитражного Суда" и может "по старинке" продолжать выписываться судьями и даже иногда читаться, но даже в мыслях не допускаю такой версии, что вменяемый судья, читавший закон о статусе судей или хотя бы Конституцию, будет в 2019 году вычитывать что-либо из журнала 2015 года, потом цитировать с указанием страниц и называть это "общепринятым доктринальным толкованием". Журнал, конечно, качественный, не спорю, но доктрина - это, во первых, не краткие статьи, а во-вторых - не источник права.
Конечно, в иных правовых системах источником права могут являться и доктрина, и постановления съезда правящей партии, и религиозные тексты, и ещё что-нибудь хорошее, но в нашей стране источником права традиционно является правовая система "КонсультантПлюс". Что под буковкой "и" слева от нужной статьи вылезло - то в разные документы и "копируется-вставляется". Даже научные статьи - если они там, то их читают, если их там нет - их читают только авторы и то не всегда. Там же есть "респонсы" - ответы юристов системы и писем разнообразных министерств и ведомств, и куча всякого разного из бухгалтерских и прочих изданий. Понятно, что где-нибудь в Англии, США или Германии, не говоря о менее развитых правопорядках, о такой подробной системе с полной судебной практикой (вплоть до районных судов), журналами, ответами и разъяснениями даже мечтать не приходится (а аналоги фантастически дороги, поэтому там до сих пор надо держать кучу помощников для выискивания прецедентов по толстенным книгам), но в нашей стране это так, лигал-тех на уровне, да и совсем недорого.
Зато быстро и много: нажал на кнопочку и по любой правовой норме кучу информации получил. Вот некомпетентные юристы, не владеющие навыками поиска и анализа информации, и "развлекаются": надёргают чего-нибудь в один флакон, от Елецкого районного суда до статей в бухгалтерских журналах, напишут из этого много страниц и называют "отзыв" или "позиция по делу" или же, ещё страшнее, "постановление суда апелляционной инстанции", и верёвочка сгодится, как у классиков. Зато много, красиво и со ссылками. Видишь невразумительный текст без выявления главного, но с большим количеством ссылок на разнообразную практику - оно, из консультанта бездумно надёргали.
Только вот в такой весьма эклектичной системе источников права не надо забывать о том, что правопорядок и хозяйственный оборот существует не вокруг юристов, а вокруг граждан. Им же нужны чёткие и краткие источники права - ими в нашей стране являются кодексы, законы и пленумы с обзорами, по конкретным случаям - подзаконные акты.
Никакой доктрины тут и близко нет, причём не только для бизнеса, но и для юристов: нет ни одного учебника, который был бы обязательным для изучения всеми юристами или выпускниками вузов, ни "канонического" набора научных статей, необходимых для изучения, тем более, что качество статей и учебников обычно представляет собой не скрупулёзный анализ практики или феноменологическую редукцию правовой нормы, а частное, ничем не подкреплённое (или подкреплённое случайными ссылками на случайные надёрганные из "Консультанта" решения) мнение автора по тому или иному вопросу. При этом авторитета авторов в нашей стране также нет, как и принципов толкования расхождений мнений авторов (как, например, в еврейском каноническом праве, где идёт спор о "галахе по последнему" или "галахе по большинству).
В указанных условиях никто не только не обязан читать эти статьи и учебники, но и и вчитываться в них, выискивая в них крупицы того, чего в них нет. Поэтому говорить о том, что стороны, вступая в правоотношения, должны учитывать мнения юристов в журналах, просто глупо. Это все равно как пытаться ссылаться на Дигесты (хотя да, и их цитировали), Калишский статут или Соборное уложение. "Там же тоже что-то умное написано". Написано, но на заборе тоже написано, а за забором дрова лежат.
Поэтому любые ссылки суда на то, что источником права не должно являться, не только дезориентирует оборот, но и показывает, что суд только и может, что бездумно дёргать свои аргументы из правовых баз или отзывов сторон вместо того, чтобы вдумчиво принимать свои решения. Потому что сегодня они "надёргали" в вашу пользу - а завтра "надёргают" не в вашу, при этом всё будет подкреплено ссылками на "доктрину" в виде статьи безвестного доцента, опубликованной в "Брехунке Заволжского юридического техникума".
Судья арбитражного суда области 22 сентября 2009 года вынес определение о возвращении искового заявления АО «Наноавтомат»на остовании п . 2 ч.1 ст 129 АПК РФ «В одном исковом заявлении соединено несколько требований к одному или нескольким ответчиком , если эти требования не связаны между собой»
Оцените законость указонного определения с учетом того что ФЗ от 19 2009 г номер 205 ,указанный пункт был признан утративший силу
Если обратится к статье 15 Федеральный закон от 19 июля 2009 г. N 205-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», то можно прочесть что данный закон, которым вносятся изменения в Арбитражно-процессуальный кодекс РФ вступает в силу по истечениидевяноста дней после дня его официального опубликования. Следовательно положения данного закона, в частности о том что ч.2 пункта 1 ст. 129 АПК РФ утрачивают силу вступают с 19 октября 2019 года.
В мотивировочных частях судебных актов нередко можно встретить ссылки на правовую доктрину, суждения правоведов используются судами для подтверждения собственной позиции, ее подкрепления различными источниками. Как правило, суды делают ссылку в своих решениях на доктринальные источники для усиления эффекта обосновываемой правовой позиции. Это свидетельствует о взвешенном решении, принимаемом по делу, на основе истолковываемой нормы права, ее соответствии как буквальному смыслу, заложенному в законе, так и доктринальному толкованию. Так, в силу ст. 1191 ГК РФ при применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве. Аналогичную правовую норму можно обнаружить в ст. 166 СК РФ и ст. 14 АПК РФ. Правовая доктрина в указанном случае используется наряду с такими источниками, как нормы законодательства и судебная практика.
Здравствуйте, подскажите пожалуйста что можно сделать? Мой муж был осуждён на 6 лет с лишением свободы в колонии общего режима. С 23 июня 2016г находился в сизо Приговор от 25 апреля 2017г Апелляционное определение от 31 октября 2017г. С 30.11.17г. находится в колонии С 30.11.17 по 11.04.19 было 92 дня ШИЗО, остальные дни без взысканий 11.04.19 переведён на строгие условия содержания в этой же колонии. От 10.12.18 постановление суда в зачёт по ст.72 ч.3.1 п «б» с 23.06.16 по 31.10.17г, с учетом положений ст.72 ч.3.3 Есть характеристика от 16.04.19г и от 13.11.20г. в которых указан конец срока 17.10.2021 ( с учетом пересчета) В ноябре колония отправляет представление в суд о переводе на тюремный режим в котором так же указан конец срока 17.10.2021., вынесено постановление в январе 2021 в котором тоже указан конец срока 17.10.2021, в июне 2021 областной суд отменил постановление от января 2021г и в своём определении указал в вводной части тоже конец срока 17.10.2021г. В июле 2021г спецчасть колонии выдаёт справку с концом срока июнь 2022г. Это как по первоначальному приговору до пересчета, сказали что изоляторы превышают количество дней пересчета. Но у нас же есть конец срока в апелляционном определении, как быть? Можно что-то сделать?
Арбитражный суд вынес определение о о завершении процедуры реализации имущества гражданина и освобождении гражданина от исполнения обязательств. При этом у гражданина в собственности имеется большой частный дом, однако он является единственным жильем. Возможно ли обжаловать указанное определение и добиться взыскания задолженности с банкрота?
Добрый день! В первой инстанции обвиняемый признан виновным по особо тяжкому преступлению. Вторая инстанция оставила приговор без изменений. В ходе уголовного дела была проведена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза (далее - КСППЭ) обвиняемому, по результатам которой обвиняемый был признан вменяемым и не находился в состоянии аффекта. Но, в связи с тем, что в рамках КСППЭ экспертом-психологом было проведено экспериментально-психологическое исследование (далее – ЭПИ), с учетом которого эксперты-психиатры установили диагноз обвиняемому, а также с учетом которого были решены все экспертные вопросы (даны ответы на все вопросы) и сделаны экспертные выводы, заключение КСППЭ следует считать необоснованным, поскольку в рамках ЭПИ не было использовано необходимое количество методик, как в соответствии с нормами Порядка проведения судебно-психиатрической экспертизы (утвержденного Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 12.01.2017 №3н «Об утверждении Порядка проведения судебно-психиатрической экспертизы»), так и не был соблюден минимальный набор экспериментальных методов, охватывающих основные сферы психической деятельности, в соответствии с нормами Протокола ведения больных. Судебно-психиатрическая экспертиза (утвержденного Министерством здравоохранения и социального развития РФ 23.05.2005), а также не применены и неверно применены необходимые методы и методики экспертного исследования. В соответствии со ст.8 Федерального закона от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Согласно абзацу 2 п.15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» необоснованным следует считать такое заключение эксперта, в котором недостаточно аргументированы выводы, не применены или неверно применены необходимые методы и методики экспертного исследования. Также заключение эксперта, если оно вызывает сомнение в своей научной обоснованности, может быть признано недопустимым доказательством и служить основанием для принятия судебного решения об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение, о чем упоминается в Определении Военной коллегии Верховного Суда РФ от 27.12.1994 № 3н-259/94. Согласно ч.2 ст.50 Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Таким образом, допустимость доказательства определяется его законностью. Таким образом, поскольку в заключении КСППЭ выявлено несоответствие требованиям Федерального закона от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» по параметрам объективности, всесторонности и полноты исследований, то данное заключение, выполненное с нарушением требования федерального закона, на основании ч.2 ст.50 Конституции Российской Федерации, не допускается использовать как доказательство при осуществлении правосудия. Данное доказательство не является достоверным и не может быть положено в основу обвинения. Заключение КСППЭ является недопустимым доказательством по делу, в связи с чем выводы суда относительно фактических обстоятельств дела, установленных судом с учетом данного недопустимого доказательства, влекут за собой незаконность применения судом норм закона. В соответствии с п.16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.06.2019 №19 «О применении норм главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции» доводы жалобы, представления на недопустимость доказательства, положенного в основу обвинительного приговора, постановленного в общем порядке судебного разбирательства, повлиявшего на выводы суда относительно фактических обстоятельств дела, требуют проверки. Таким образом, если приговор суда содержит необоснованные выводы в отношении фактических обстоятельств уголовного дела, то это влечет незаконность применения судом норм закона, которые определяются юридическими фактами, установленными судом первой инстанции. В Определение Конституционного Суда РФ от 21.12.2006 №587-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Чулимова Игоря Владимировича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 29 и пунктом 9 части второй статьи 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» (далее – Определение) Конституционный Суд РФ разъяснил, что признание доказательств, полученных с нарушением требований УПК РФ, недопустимыми может осуществляться на любой стадии уголовного судопроизводства. ВОПРОСЫ: 1) Несмотря на то, что в данном случае можно обратиться в кассационный суд с доводами жалобы на недопустимость доказательства (заключения КСППЭ), положенного в основу обвинительного приговора, можно ли привлечь экспертов, проводивших КСППЭ, по ч.2 ст. 307 УК РФ заведомо ложное заключение экспертов, соединенные с обвинением лица в совершении особо тяжкого преступления (в связи с тем, что экспертами была нарушена норма ст.8 Федерального закона от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», которую они должны знать и соблюдать)? 2) Если да, то каков срок исковой давности? 3) Или можно ли привлечь экспертов в данном случае по другой статье? Например, по ст. 293 УК РФ (Халатность) или иной статье? 4) И каков будет срок исковой давности?
Автор статьи
Читайте также: