Казус в судебной практике это

Обновлено: 25.04.2024

Автострахование
Жилищные споры
Земельные споры
Административное право
Участие в долевом строительстве
Семейные споры
Гражданское право, ГК РФ
Защита прав потребителей
Трудовые споры, пенсии

Уголовный кодекс РФ в последней редакции:

Статья 28 УК РФ. Невиновное причинение вреда

1. Деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть.

2. Деяние признается также совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам.

Вернуться к оглавлению документа : Уголовный кодекс РФ в последней редакции

Комментарии к статье 28 УК РФ

Невиновное причинение вреда (так называемый "случай", "субъективный случай" или "казус") означает отсутствие вины в действиях лица и, как следствие, отсутствие субъективной стороны как элемента состава преступления.

Невиновное причинение вреда независимо от характера и размера наступивших последствий полностью исключает уголовную ответственность.

Фактически законодатель указывает на два варианта казуса.

Первый вид "казуса":
лицо не предвидит и не должно
предвидеть причинение вреда

Согласно ч. 1 статьи 28 УК РФ невиновное причинение вреда характеризуется тем, что лицо не осознавало и не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия), не предвидело общественно опасных последствий и не должно было или не могло их предвидеть.

Казус в преступлениях с формальным составом заключается в том, что лицо по обстоятельствам дела не должно и (или) не может осознавать общественную опасность своих действий (бездействия).

Казус в преступлениях с материальным составом заключается в том, что лицо по обстоятельствам дела не должно и (или) не может осознавать общественную опасность совершаемых действий (бездействия) или предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий.

Случаи невиновного причинения вреда

Причинение вреда будет невиновным, если лицо не только не предвидело, но по обстоятельствам дела не могло или не должно было его предвидеть. В ч. 1 ст. 28 УК РФ установлены четыре возможных варианта невиновного причинения вреда:

лицо не осознавало общественной опасности своего деяния и по обстоятельствам дела не могло ее осознавать;
лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть;
лицо не предвидело возможности наступления таких последствий, не могло их предвидеть, хотя и должно было;
лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий, однако могло их предвидеть, хотя и не должно было этого делать.

Примеры невиновного причинения вреда ("казуса")

Пример 1. К. был осужден за неосторожное убийство, совершенное при следующих обстоятельствах. Закурив, он бросил через плечо горящую спичку, которая попала в лежащую у дороги бочку из-под бензина и вызвала взрыв его паров. При этом дно бочки вылетело и, попав в С., причинило ему смертельное ранение. С учетом обстоятельств происшествия Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР пришла к выводу, что смерть С. наступила в результате несчастного случая, поскольку в обязанности К. не входило предвидение и предупреждение фактически наступивших последствий, следовательно, он причинил их без вины (сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. 1957 - 1959. М., 1960. С. 19.).

В данном случае "казус" был констатирован из-за отсутствия объективного критерия небрежности. Отсутствие вины может быть обусловлено и отсутствием только субъективного критерия небрежности.

Пример 2. Первоначально Д. был осужден за причинение смерти М. по неосторожности, совершенное при следующих обстоятельствах.

Д., встретив своего зятя М., находившегося в сильной степени алкогольного опьянения, пытался увести его домой. Однако М. стал сопротивляться, вырвался от тестя, затем споткнулся, стал падать и потянул Д. на себя. Оба упали на асфальт тротуара. Д., падая, попал коленом в область груди и живота М. Д., имея вес 123 кг, причинил М. тяжкие телесные повреждения в виде перелома пятого ребра справа и массивного разрыва печени, от которых М. умер.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть М. наступила от острого малокровия, развившегося вследствие разрыва ткани печени. Данное телесное повреждение возникло от воздействия с большой силой твердого тупого предмета и относится к тяжким телесным повреждениям, опасным для жизни и повлекшим смерть М.

Таким образом, Д. не предвидел возможности своего падения на М., попадания при этом коленом в область его живота и груди, наступления смерти потерпевшего в результате этого падения и по обстоятельствам дела не мог и не должен был предвидеть это. Следовательно, Д. не может нести ответственность за неосторожное убийство, поскольку имел место несчастный случай (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 3 июня 1993 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N 10.).

Второй вид "казуса":
лицо предвидит возможность наступления
общественно опасных последствий

Второй вид условий невиновного причинения вреда установлен в ч. 2 статьи 28 УК РФ: лицо предвидит и осознает возможность наступления общественно опасных последствий своего деяния как предполагаемого результата своего деяния, включая развитие причинной связи между ними, и не желает их наступления, однако экстремальные условия не позволили лицу объективно оценить ситуацию и сосредоточить внимание или не предоставили достаточного времени для реагирования на внезапно изменившуюся обстановку либо нервно-психические перегрузки вызвали у лица особое нервно-психологическое состояние, не позволившее адекватно оценить обстоятельства происходящего (крайняя подавленность и заторможенность мыслительной деятельности в результате крайнего переутомления и пр.).

Для того чтобы признать причинение вреда подпадающим под признаки ч. 2 ст. 28 УК РФ и поэтому не влекущим уголовной ответственности, необходимо установить наличие экстремальных условий, которые сопутствовали наступлению опасных последствий или были связаны с нервно-психическими перегрузками причинителя.

Под экстремальными условиями понимаются обстоятельства крайние, необычные по трудности и сложности. Объективного уровня нервно-психических перегрузок для всех людей не существует. Он может быть определен лишь для конкретного человека, находящегося в конкретных условиях. В статье 28 УК РФ речь идет о запредельных нервно-психических перегрузках для конкретного лица.

Экстремальные условия могут быть определены как внезапно возникающая (неожиданная, нетипичная, нестандартная) для данного конкретного лица ситуация (обстановка), характеризующаяся интенсивным воздействием на его психику факторов природного, технического, общественного и т.д. характера, которые резко нарушают нормальные условия обыденной и (или) профессиональной жизни этого лица.

Нервно-психические перегрузки - это определенное психологическое состояние человека, которое характеризуется дезорганизацией его психоэмоциональных процессов и констатируется на основании экспертного заключения.

Психофизиологические качества есть совокупность свойств нервной системы, которые характеризуют баланс сил возбуждения и торможения и которые определяют нормальную жизнедеятельность человека в различных обстоятельствах, в том числе оказывают влияние на возможность предотвращения вредных последствий своего деяния в экстремальных условиях или при нервно-психических перегрузках.

Несоответствие психофизиологических качеств лица требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам означает то, что лицо, имеющее необходимые профессиональные навыки, знания, опыт, состояние здоровья, допуск к таким видам работ и т.д., при всем напряжении своих субъективных возможностей и профессиональной грамотности действий не могло предупредить наступление общественно опасных последствий. В этом случае оно в соответствии с принципом субъективного вменения является невиновным и не может нести ответственность ни за создание опасной ситуации, ни за вредные последствия, наступление которых оно предвидело, но не смогло предотвратить.

В каком случае исключается
невиновное причинение вреда?

Невиновное причинение вреда исключается в случаях, когда лицо добровольно приводит себя в определенное состояние, употребляя алкоголь, наркотики, или скрывает свое психофизиологическое состояние, представляя подложные справки о состоянии здоровья при поступлении на конкретную работу.

Первого апреля во всем мире отмечали День Смеха. Мы попросили юристов вспомнить смешные решения российских судов, а также удивительные и забавные, на их взгляд, ситуации из залов заседаний. В результате в подборке оказались истории про иск о признании "абсолютной правоты" Валерия Зорькина, 6 млн листов документации, "правовую доктрину" лично от Дмитрия Медведева и многое другое.

Юридическая работа не такая уж смешная, но и в ней есть место юмору, говорит Павел Катков, старший партнёр юридической компании «Катков и партнеры», но сразу добавляет: "Хоть он и специфический, конечно". Начнем мы с первоапрельской (во всех смыслах) истории, которую рассказали на собеседовании Валерию Нарежному, советнику «Городисский и Партнеры»: "Точно утверждать, что она имела место, не могу, но если это и байка, то довольно реалистичная".

Зимой 2010–2011 гг. в Ивантеевке (город в Московской области) коммунальные службы очень плохо убирали снег. Проживающему там юристу это надоело, и в декабре он подал иск к местной управляющей компании с просьбой обязать ее очистить тротуары от снега. Первое заседание судья назначила на конец февраля, потом дважды откладывала его, а в апреле приняла решение об отказе в иске. Мотив – исполнить требования ответчик уже не может из-за изменения погодных условий.

Подтвердить такие истории сложно, но для особо недоверчивых у нас есть арбитражные споры. Где все можно найти на сайте "Картотеки арбитражных дел". Ну или почти все. Исключением могут стать разве что случаи, подобные тому, о которых нам также напомнил Валерий Нарежный (он называл его "самая знаменитая и курьезная техническая ошибка суда на самом высшем уровне").

Речь идет о споре ОАО «АстраханьПассажирТранс» с налоговым органом (№ А06-5208/2008), который в октябре 2009 года должен был рассматривать Президиум Высшего арбитражного суда РФ. Когда представители «АстраханьПассажирТранс» за неделю до заседания зашли на сайт ВАС, чтобы скачать определение о рассмотрении дела, выяснилось, что вместо него там размещен уже готовый текст постановления, в котором заявителю надзорной жалобы отказано. Была полностью описана мотивировка, перечислены все члены Президиума. Пустое место оставалось только в тех местах, где должны были быть фамилии представителей сторон. См. "ВАС вынес решение заранее. Истец собирается в Конституционный суд".

"Судя по всему, имела место невнимательность специалиста аппарата ВАС, который вместо файла с текстом определения о назначении дела к рассмотрению выложил на сайт заранее подготовленную «рыбу» судебного решения", – предполагает Нарежный. Судья-докладчик Марина Зорина тогда взяла самоотвод. Однако дело было все равно рассмотрено, а решение вынесено точно такое же, как в опубликованной случайно «рыбе».

Хотим невероятного!

"Техническую ошибку" ВАС уже исправил, но на просторах КАД есть много другого интересного, что исправлять и не собираются. Например, самое "гениальное", по словам Виктора Гербутова, партнера, руководителя практики разрешения споров Noerr, – это определение АС Волгоградской области от 19 октября 2009 года (дело № А12-21010/2009). Там внимание к себе привлекают требования истца. Вот как сам суд описывает их в определении:

«ООО «Становское» обратилось с исковым заявлением, в котором просит Арбитражный суд Волгоградской области сделать невероятное». А заключается «невероятное», в частности, в следующем:

– «обязать ответчика – РФ выполнить требования собственного законодательства»;

– «признать, что Россия не является правовым государством…»;

– «признать, что 29 октября 2004 года председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин в своем публичном выступлении был абсолютно прав». (Дальше идут пояснения, в чем же именно был прав Зорькин). «Если мы будем заниматься чистым охранительством, отрицать очевидное, настаивать на своей непогрешимости – количество может перерасти в качество. И мы можем по сути лишиться не только остатков правового авторитета, но и правосубъектности как таковой. А заодно и совокупного суверенитета в целом. » – цитируются в определении слова председателя КС.

Святой источник

Много нового можно узнать из актов арбитражных судов и про источники права.

Например, из решения АС Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 2008 года (№ А56-6546/2008). Это еще одно дело из "архива курьезов" Виктора Гербутова. Спор касался проблем ОСАГО, и суд «при выборе принципов [его] рассмотрения» руководствовался «правовой доктриной» президента РФ (тогда Дмитрия Медведева). Сформулировал ее президент, как следует из решения суда, на торжественном собрании в честь 85-летия создания Верховного суда. Там Медведев упомянул, что "правовой нигилизм является мощнейшим тормозом на пути развития нашего государства", "неуважение к праву не появляется само по себе", а "правовая культура напрямую зависит от качества права и качества правоприменения государственными органами и должностными лицами".

А в 2015 году в деле о признании права собственности № А32-25579/2014, о котором рассказала нам Анна Заброцкая, советник и руководитель практики «Разрешение споров» Санкт-Петербургского офиса «Борениус», АС Краснодарского края сослался в решении на Дигесты Юстиниана. Вот что дословно говорится там:

"Приоритетность интересов собственника земли и служебная роль каналов подчеркивалась в римском праве. Так, в Дигестах Юстиниана указывается, что «пользу того, кто отводит воду, следует принимать во внимание лишь при отсутствии ущерба для того, кому принадлежит поле», «канал не может из открытого стать подземным, поскольку этим у собственника земли отнимается выгода от водопоя скота и черпания воды» (Дигесты. Книга сорок третья. Титул XXI. 2, 3 // Вещные права на землю в избранных фрагментах из Дигест Юстиниана. М.: Статут, 2006. С. 615)".

Ресторан, легкие закуски . колготки

Однако часто реальность сама поставляет судьям нестандартные темы для "разрешений" (и размышлений): что только не приходится анализировать.

Например, рассказывает Гербутов, в далеком 2002 году кассация Северо-Западного округа рассматривала арендный спор (№ А56-28425/01) о том, какие улучшения можно признавать отделимыми, а какие – нет. Вынесли следующий вердикт: "Суд кассационной инстанции полагает, что из всего перечисленного отделимыми улучшениями являются только раковины с подставками и унитазы с бачками, поскольку их демонтаж не может повлиять на состояние помещения, в котором они установлены. Это подтверждается и актами экспертизы. "

В 2007 году столичные арбитражные суды в налоговом споре исследовали «приглашение в VIP ресторан» (№ 09АП-11892/2007-АК). Заявитель доказывал, что в нем нет никакой ценности (кроме цены бумаги). «Правовое значение имеет не само приглашение как объект материального мира (клочок бумаги), а те права, которые [оно] предоставляет», – говорилось в акте первой инстанции. Апелляция с этим согласилась: «…приглашение включает в себя право лица на потребление легких закусок, алкогольных и безалкогольных напитков. Данное имущественное право на получение обслуживания в VIP-ресторане заявитель безвозмездно передавал своим клиентам, поэтому налоговый орган пришел к обоснованному выводу о наличии объекта налогообложения НДС».

По словам юристов из "Пепеляев Групп", по одному спору с налоговым органом они представляли оператора ресторанов общественного питания. Налоговая отказала в признании расходов на приобретение колготок для официанток. Ее позиция состояла в том, что колготки не являются частью форменной одежды. Дело продолжалось до тех пор, пока не выяснилось, что сотрудницам налоговых органов в качестве форменного обмундирования также выдают колготки.

Главное – участие

Часто "одеяло" на себя перетягивают участники процесса, которые сами становятся главными героями забавных ситуаций. Вот еще один пример из опыта "Пепеляев Групп":

На суде допрашивают свидетеля – лицо, которое фигурировало в качестве руководителя одного из контрагентов (это был реальный руководитель, с которым даже было несколько встреч). Но на суде гражданин полностью все отрицал. Когда его спросили, как же он может объяснить то, что он фигурировал в документах, он пояснил: «В марте месяце я вечером гулял по Измайловскому парку, когда на меня напали и ударили тяжелым по голове. Очнувшись, я был без денег и без паспорта… Пойти в таком виде в милицию я сразу не мог, поэтому, одолжив халат у грузчика магазина, я добрался домой и позже [примечание: через полгода] обратился в милицию с заявлением об утере паспорта…» А потом добавил: «Второй паспорт я потерял при аналогичных обстоятельствах…

Или известное в юридических кругах банкротное дело № А19-3409/2014. Там на себя обратил внимание участник спора Виктор Петров. Из определения АС Иркутской области от 29 сентября 2015 года стал известен текст его жалобы на имя председателя суда Батраза Алдатова об ускорении производства по делу. Ее содержание, видимо, так впечатлило судью Марину Чигринскую, что на Петрова был наложен штраф (2500 руб.) – за «подрыв авторитета правосудия». Как говорится в ее определении, Петров «допустил выражения и обороты, противоречащие не только нормам русского литературного языка, но и общепринятым нормам этикета и морали».

Пересказать жалобу и не потерять ее "художественной формы" будет сложно, поэтому вот некоторые цитаты из нее [орфография автора сохранена]:

17.06.2015 уже было обращение с жалобой на волокиту в адрес Председателя Верховного суда РФ Лебедева В. М., где для целей ускорения срока рассмотрения заявления попросили «за гешефт» для председателя суда Алдатова Батраза, который на жалобы письменно молчит и по заявлениям чуть-чуть не ускоряется, «руки заняты».

Таким образом, мало-мало понимаем, что с 15.06.2015 по 29.07.2015 судья Чигринская Марина динамо крутила, а затем 30.07.2015 как крутанула пропеллером, и мы все по делу улетели не на 10 дней, а до 09.09.2015.

Более того, по заявлению от 25.06.2015 председатель тоже чуть-чуть не ускорился, на ручнике остался, и мы снова торчим по делу до 09.09.2015.

На основании вышеуказанного 1. прошу председателя суда Алдатова Батраза (как в кино герой – камандэр Чапаев В. И. в папахе и в бурке тудам-сюдам на ананасах-бананасах) наглядно изобразить судье Чигринской Марине предельные сроки отложения судебных разбирательств по основаниям пункта 5 статьи 158 АПК РФ

<. >прошу председателя суда Алдатова Батраза, с учетом неоднократности заявлений об ускорении по делу № А19- 3409/2014, чуть-чуть ускориться или подсуетиться на основании части 6 статьи 6.1. АПК РФ единолично или в дуэте с судьей.

<. >прошу председателя Алдатова Батраза, в случае очередного отказа, самому лично возглавить рассмотрение дела № А19-3409/2014, чтобы все это видели и все нам завидовали

А в налоговом деле 2015 года № А13-5629/2014 отличился истец – ОАО «БАНК СГБ» (это еще один случай от Нарежного). Банк смог доказать, что истребование налоговиками во время выездной проверки слишком большого количества документов незаконно. Помогли ему в этом точные и скрупулезные математические подсчеты.

Как проанализировал банк, инспекция затребовала более 6,26 млн листов финансовой документации. По его расчетам для изготовления их копий на 100 печатающих устройствах понадобилось бы более двух месяцев (в требовании налоговой был установлен срок в 10 дней). И только на бумагу и картриджи банк потратил бы более 3 млн руб., а для их перевозки нужно было бы 20 автомобилей «Газель».

Кроме того, банк доказал и невозможность обработки в разумные сроки такого количества документов и самой инспекцией. Он посчитал, что четырем ее сотрудникам, проводящим проверку, понадобилось бы более 90 месяцев на изучение документов: «… при чтении одним сотрудником 100 страниц в час документы могут быть прочитаны в течение 15 650 часов, что соответствует более чем 1950 дням (по 8 часов)». Инспекция все равно стояла на своем, однако судьи трех инстанций разрешили дело в пользу налогоплательщика.

От саркастичных комментариев и несуразных обращений к судьям до исполнения песен группы «Ленинград» и прибивания к стене герба прямо в процессе – с чем только ни приходилось сталкиваться партнерам и юристам российских юрфирм в залах судебных заседаний.

Максим Кульков, управляющий партнер Кульков, Колотилов и партнеры Кульков, Колотилов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа Банкротство (включая споры) (mid market) группа Международные судебные разбирательства группа Международный арбитраж Профайл компании × :

Это было примерно 15 лет назад, я защищал «Вымпелком» (Билайн), которым предъявила иск компания «Гала Рекордс» в связи с демонстрацией по ТВ рекламного ролика «Тариф дачный». Саундтреком к ролику была песня группы «Ленинград» «Дачники». Ее слегка переработали, выбросив мат и сократив хронометраж. Истец заявил, что им принадлежат все права на песни группы. Одной из позиций нашей защиты был аргумент, что право на переработку Шнуров «Гала Рекордс» не передал. Саундтрек к ролику – это не оригинальное произведение, а результат переработки, то есть самостоятельное произведение, права на которое не принадлежат истцу, Шнуров передал их «Вымпелкому». Встал вопрос – а что же такое переработка. Выкинуть слово из песни – это переработка? А два? А три? А поменять одну ноту? И так далее. Была назначена комиссионная экспертиза. В судебном заседании прослушали оригинал, потом саундтрек. Затем перешли к допросу экспертов. Наш эксперт, профессор Гнесинки, на вопрос судьи: «Вот Вы написали в своем заключении, что у этих произведений мелодика разная. А что такое мелодика, чем от мелодии отличается?» – долго отвечала, но, устав объяснять, вдруг заявила: «Я вам лучше спою, так понятнее будет». И вот эта пожилая дама, откинув голову в широкополой шляпе, запела своим поставленным голосом: «Вот будет лето, поедем на дачу, в руки лопаты…(вместо матерных слов она пела «ля-ля-ля»). Не смеялись в зале только судья и я.

Андрей Гривцов, партнер АБ Адвокатское бюро ZKS Адвокатское бюро ZKS Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 16 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 41 место По выручке Профайл компании × :

Как-то, когда я был следователем, у меня было в производстве дело о мошенничестве и фальсификации доказательств. Среди прочего к нему были приобщены материалы арбитражного дела, в котором участвовал в качестве адвоката представитель потерпевшего. Поэтому в материалах была копия его адвокатского удостоверения. Как-то раз я, размышляя над очередным рабочим моментом, машинально карандашом нарисовал в этой копии удостоверения усы на фотографии адвоката. Делалось это непроизвольно, с адвокатом у меня были рабочие, уважительные отношения. Через какое-то время после этого вернувшийся из следственного изолятора следователь, входивший в мою следственную группу, рассказал, что обвиняемый очень смеялся, так как представителю потерпевшего в деле кто-то подрисовал усы. Именно тут я понял, что стереть усы забыл. Так и остались усы в удостоверении в материалах дела. Стирать их было уже поздно: обвиняемые пересняли копии, и вносить какие-либо изменения стало нельзя. Впрочем, отношения с этим адвокатом у меня так и остались уважительными. Возможно, он так и не понял, кто подрисовал ему усы. На судьбу дела это не повлияло.

Евгений Тимофеев, партнер, руководитель налоговой практики ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) Федеральный рейтинг. группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Международный арбитраж группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Транспортное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Цифровая экономика группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Частный капитал 2 место По выручке 2 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 5 место По количеству юристов Профайл компании × :

Собралась целая подборка веселых моментов из налоговой практики.

В московской кассации представитель налогового органа: «А вот по этому вопросу, уважаемый суд, практика в московском округе еще не сложилась». Судья: «Так в чем же дело? Давайте сейчас и сложим!»
В суде первой инстанции я: «И вообще у меня завтра день рождения, Ваша Честь. Сделаете подарок?» Судья, вернувшись из совещательной: «Удовлетворить… Признать недействительным… Обязать возвратить….. Ну вот Вам и подарок на день рождения!»

Председательствующий в апелляции представителю налогового органа: «Свою апелляционную жалобу поддерживаете?» – «Ну, Ваша Честь, если не для протокола…» – «Ну, у нас аудиопротокол пишется.» – «А, тогда поддерживаю, конечно, поддерживаю!»

Александр Боломатов, партнер ЮСТ ЮСТ Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Цифровая экономика группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Финансовое/Банковское право группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Трудовое и миграционное право (включая споры) 10 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 16 место По выручке 19-20 место По количеству юристов × :

В одном районном суде в зале заседаний в обшивку внутри помещения пробралась крыса и сдохла, после чего начала разлагаться и источать трупный запах. Слушать дела в зале было невозможно, и судья начала слушать дела в своем кабинете. В то время у нас в этом суде шло долгое и непростое дело, сотрудники суда успели хорошо со всеми участниками дела познакомиться и прилично утомиться от напряженности, агрессии и продолжительности нашего дела. В результате нас приглашают в кабинет, а судья дает пояснения, что слушать в зале нельзя по причине того, что секретаря суда в зале тошнит. Мы как представители успели узнать до приглашения об истории с мертвой крысой и уточнили, что, вероятно, секретаря тошнит от трупного запаха, но судья, решив пошутить, ответила: «Думаю, что в большей степени ее тошнит от вашего дела».

Евгений Орешин, советник практики по разрешению споров ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) Федеральный рейтинг. группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Международный арбитраж группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Транспортное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Цифровая экономика группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Частный капитал 2 место По выручке 2 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 5 место По количеству юристов Профайл компании × :

Было несколько забавных эпизодов. Судья по спору об изменении дизайна упаковки мороженого не поленился и сам купил это мороженое, принес упаковку в судебное заседание и спросил: «Сейчас мороженое в этой упаковке продается?»

В одном из споров мы передали судье нашу основную позицию с прилагаемыми доказательствами общим объемов больше тысячи листов, а также на одном листе ходатайство о прекращении дела в связи с отсутствием у представителя оппонента полномочия на подписание и предъявление иска. Судья, как в эпизоде фильма «Матрица» с красной и зеленой таблеткой, посмотрела на позицию с доказательствами на 1000 листов и на ходатайство о прекращении дела на 1 листе и … прекратила дело.

Наталья Колерова, адвокат, советник, руководитель проектов Адвокатского бюро S&K Вертикаль S&K Вертикаль Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (mid market) группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Семейное и наследственное право группа Частный капитал 3 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 10 место По выручке 24 место По количеству юристов Профайл компании × :
Случай такой. Несколько лет назад в Арбитражном суде Санкт-Петербурга мы томились в шестичасовой задержке судебного заседания летом без кондиционеров. И двое представителей по делу, которое должно было слушаться через три или четыре дела, решили выйти и подышать свежим воздухом. Они добропорядочно попросили представителя процессуального оппонента предупредить их звонком в случае, если случится чудо и их вызовут раньше. Вторая сторона заверила, что непременно сообщит. Однако сразу же, как двое покинули коридор, представитель сообщила помощнику судьи, что она жутко опаздывает на самолет и попросила вызвать ее дело незамедлительно. Судья, конечно же, пошла навстречу. В моменте, когда судья осталась выносить решение, к залу неспешно подошли двое представителей. Сказать, что они были очень удивлены, – ничего не сказать! А девушка лишь пожимала плечами.

Маргарита Добровольская, старший юрист Юков и Партнеры Юков и Партнеры Федеральный рейтинг. группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Уголовное право 4 место По количеству юристов 12 место По выручке 17 место По выручке на юриста (более 30 юристов) Профайл компании × :

Как-то раз в судебном заседании после 9 часов ожидания в коридоре начала судебного заседания я на вопрос суда ответила: «Да, уважаемый суП». И судья так повеселела, что, уходя в совещательную комнату, огласила: «СуП удаляется».

Адвокат Анастасия Ведмецкая, Юков и Партнеры Юков и Партнеры Федеральный рейтинг. группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Уголовное право 4 место По количеству юристов 12 место По выручке 17 место По выручке на юриста (более 30 юристов) Профайл компании × :

В Арбитражном суде города Москвы адвокат с доверенностью направилась к судье для подтверждения полномочий. Вдруг судья с искренне негодующим выражением лица буквально воскликнула: «Куда Вы идете? Суд не приветствует близость к себе!» Я развернулась и тихонечко пошла обратно в сторону секретаря. И тут судья говорит: «Хихих! Ну подождите, я пошутила! Давайте полномочия!» Такие судебные шутки.

Это был Перовский райсуд. Мы рассматривали дело о наследстве, вполне обыденное. Приличная судья, очень цивилизованная, вежливая. Все как всегда, отвечаем на вопросы, даем документы. Вдруг заходят двое мужчин, рабочие, и говорят: «Так, мы должны вам сейчас повесить сюда герб». «У нас заседание, мы же не можем сейчас прерваться», – отвечает судья. «А у нас последний час работы, мы в другое время не можем и уезжаем», – заявляют рабочие. Это, кстати, был герб не РФ, а Москвы, дело было в начале 2000-х. «Но у нас же заседание», – недоумевает судья. А это была действительно приличная, вежливая женщина-юрист, что не каждый день встретишь в райсудах. «А у нас приказание, – парируют рабочие. – Давайте быстро повесим да и все, дольше разговаривать». Судья смотрит беспомощно по сторонам: ну, может, пусть повесят. А мы-то что. Мужики и вовсе настроены решительно: пришли по делу, а тут происходит что-то непонятное, потеря времени. А им надо приколотить герб. Пожимаем плечами: надо вешать – вешайте. Если даже вы, федеральный судья, назначенный указом президента, не можете ничего им сказать, то мы тем более не можем. И дальше происходит абсурдный комизм: стоит флаг, который загораживает герб. Они встают ногами в ботинках на кресло судьи, которая осталась в сторонке – полное попрание судебной власти рабочими и крестьянами. И первый говорит второму:

– Так нормально, ровно?

– Не, давай правее.

Второй двигает герб. А мы в зале и издалека смотрим, нам удобнее всего смотреть, получается. И они начинают нам говорить: вот так или этак лучше? И герб двигают. А флаг герб загораживает, и их тоже надо еще как-то подружить. Так и двигали, минут 10 или 15. И в конце и мы, и судья уже говорили, как приколотить, как лучше – втянулись все в процесс. Прибили герб, не протерли даже, слез рабочий со стула и ушел, кажется, даже до свидания не сказав. Приколотили герб и ушли. Судья села, смотрит беспомощно, и мы сидим, ничего не говорим.

Дело было в маленьком уездном провинциальном городке. Мне надо было провести технический процесс, чтобы получить кое-какую информацию. На улице стоял знойный день, в зале заседаний суда не было кондиционера, поэтому окна были раскрыты настежь. Мы буквально таяли от жары. Мой процессуальный оппонент сильно нервничал. Он пришел без юриста и не очень-то хорошо понимал, что к чему. Судья начал заседание, и оппонент буквально как в известном указе Петра I, имея вид лихой и придурковатый, стал к судье обращаться не «Ваша Честь», а «Ваше Превосходительство». Стал что-то непонятно бормотать и почти буквально на колени падать. Судья еле сдерживал свои эмоции, смешок сильно пробивался. Но он так и не стал поправлять того ответчика.

Сугубо процессуальные нарушения крайне редко становятся основанием для отмены вступивших в законную силу судебных актов. Как известно, есть безусловные основания для отмены, которые представляют собой столь грубые, или существенные, нарушения процессуального законодательства, что сам факт этого нарушения позволяет усомниться в законности судебного акта (ч. 4 ст. 270, ч. 4 ст. 288 АПК РФ). Иные процессуальные нарушения могут повлечь отмену судебного акта только в случае, если они привели или могли привести к принятию неправильного судебного акта (ч. 3 ст. 270, ч. 3 ст. 288 АПК РФ). Эти основания для отмены дифференцированы в процессуальном законодательстве применительно к апелляционной и следующей за ней кассационной инстанциям (имеются в виду суды округов). Предполагается, что наиболее грубые процессуальные нарушения должны исправляться судами до Верховного Суда РФ – во всяком случае, те из них, которые носят очевидный характер. Хотя и процессуальные нарушения со стороны судов апелляционной и кассационной инстанций не исключены, к сожалению.

Суды, как правило, неохотно отменяют судебные акты по причине лишь процессуальных нарушений, даже если они действительно могли повлиять на выводы суда по существу спора, обычно ссылаясь на них лишь в совокупности с указанием на нарушения материального права, часто при этом указывая не на одно, но на комплекс процессуальных нарушений. Наиболее вероятно это для случаев неправильного применения норм о доказывании. К примеру, если нарушены были правила о бремени доказывания, существует высокая вероятность того, что суд пришел бы к иным выводам, если бы правила процесса соблюдались надлежащим образом. Однако наличие таких нарушений даже отследить непросто. Как правило, при оставлении судебного акта в силе перечисляется лишь то, что в глазах вышестоящего суда подкрепляет судебный акт, свидетельствует о его правильности, а не то, что его порочит, даже если недостатков «не хватает» для того, чтобы отменить судебный акт.

В случае же выявления безусловных оснований (например, неизвещение, неподписание судебного акта кем-либо из судей, отсутствие протокола) у суда проверочной инстанции не остается другого выбора. В судебной практике имели место единичные, пожалуй, случаи, когда такого рода нарушения доходили до суда высшей инстанции. Для предотвращения таких ситуаций ВАС РФ даже разъяснил в Пленуме, посвященном пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам, что подобные нарушения со стороны суда кассационной инстанции могут быть отнесены к вновь открывшимся обстоятельствам (чтобы самому не заниматься столь очевидными отменами). Для арбитражных судов это разъяснение действует и сейчас.

В настоящее время процессуальные нарушения, прямо подпадающие под определение безусловных оснований для отмены, все же встречаются не так часто. Гораздо чаще возникают ситуации, когда судом допущена вроде бы грубая ошибка в применении правил процесса, которая прямо к таким основаниям не относится, но по степени существенности нарушения приближается к ним. Поэтому важно понять: в силу самого процессуального нарушения per se судебный акт подлежит отмене или требуется оценка со стороны суда того, привело ли это к принятию неправильного судебного акта?

Для практики может быть актуально, во-первых, толкование безусловных оснований для отмены, так как не всегда очевидно, относятся ли к ним те или иные нарушения. Так, к примеру, в Определении Конституционного Суда РФ от 3 апреля 2014 г. № 656-О по запросу Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда рассматривался вопрос о толковании такого имеющего конституционное содержание безусловного основания для отмены, как «незаконный состав суда», – применительно к процедуре замены судей.

Во-вторых, нужно понять, не расширился ли фактически перечень, т.е. не появились ли в судебной практике новые основания для отмены, которые, по сути, являются безусловными, хотя в законе в качестве таковых не названы.

Таким основанием можно считать, к примеру, несоответствие резолютивной части судебного акта объявленной (как полностью, так и частично). Данное основание для отмены появилось в практике ВАС РФ с тех пор, как аудиозапись судебного заседания стала обязательной и официальной.

Есть такие случаи в практике СКЭС ВС РФ и в настоящее время. Например, определения от 6 апреля 2017 г. № 305-ЭС16-17903 и от 21 июля 2017 г. № 305-ЭС17-3225.

В-третьих, можно рассмотреть вопрос о том, какие процессуальные нарушения являются хотя и не безусловными основаниями для отмены судебных актов, но настолько значимыми, что все же влекут отмену. Можно предположить, что именно на такие ситуации рассчитана законодательная формула «могло привести к принятию неправильного судебного акта», однако такого рода нарушения условно могут быть обозначены даже как «промежуточные» (между безусловными и другими исключительно процессуальными основаниями для отмены). Полагаем, это применимо к случаям, если характер нарушения таков, что оно неизбежно вызывает сомнения в законном и обоснованном судебном разбирательстве, не согласуется с задачами судопроизводства (см. ст. 2 АПК РФ). Представляется, что наиболее грубые процессуальные нарушения, которые можно так квалифицировать, связаны с нарушением права участвующих в деле лиц на судебную защиту их прав и законных интересов.

Следует отметить, что любое отдельно взятое нарушение прав участвующих в деле лиц само по себе едва ли может быть основанием для отмены. Процессуальный закон дает лишь критерий «привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта». В основаниях для отмены судебных актов Судебной коллегией ВС РФ в АПК РФ по аналогии с ГПК РФ вроде бы значится необходимость восстановления и защиты нарушенных прав и в случае процессуальных нарушений тоже, но через союз «и» с критерием «повлияли на исход дела».

Эти нормы призваны обратить внимание на то, что как бы печально ни было нарушение процессуальных прав заявителя жалобы, само по себе оно не влечет отмену судебного акта, ставшего результатом рассмотрения дела, в котором нарушения были допущены. Однако степень такого нарушения, по нашему мнению, все же должна судами учитываться, и Верховный Суд РФ на это суды ориентирует.

В не так давно принятом Определении СКЭС ВС РФ от 21 августа 2017 г. № 305-ЭС17-7914 основанием для отмены послужило то обстоятельство, что апелляционный суд принял решение по существу обособленного спора, не располагая томом дела, в котором находились доказательства, представленные процессуальным оппонентом конкурсного управляющего – физическим лицом – заявителем жалобы в ВС РФ.

В этом определении есть указание на значительность нарушения и на то, что оно могло привести к принятию неправильного решения по существу, хотя и без ссылки на конкретную норму АПК РФ. Тем не менее в нем также есть указание на существенное нарушение судами апелляционной и кассационной инстанций права заявителя на судебную защиту. Полагаем, что оно могло бы быть дополнено и ссылкой на нарушение основополагающих принципов судопроизводства (прежде всего таких, как равенство, состязательность).

Поэтому то, что на первый взгляд может показаться технической ошибкой или небрежностью со стороны суда, может иметь гораздо большее правовое значение, если речь идет о нарушении фундаментальных принципов судебного процесса. И реакция Верховного Суда РФ в виде отмены по данному основанию судебных актов важна, поскольку призвана обратить внимание судов и на недопустимость игнорирования базовых прав участников процесса, и на отграничение процессуальных нарушений, наличие которых критично для оценки законности и обоснованности судебного акта. При этом значимым является то, что к применению норм материального права это нарушение не имеет непосредственного отношения и судебные акты отменяются независимо от того, правы ли были суды по существу. Поэтому и исследование сути спора применительно к данному вопросу не требуется.

В качестве других примеров сугубо процессуальных и грубых нарушений в практике СКЭС ВС РФ можно привести следующие:

– ошибка в указании адреса суда, осуществляющего организацию видео-конференц-связи, которая квалифицирована как ненадлежащее извещение, – Определение от 30 марта 2017 г. № 305-ЭС16-20857.

Таким образом, наиболее грубые процессуальные нарушения, повлекшие явное нарушение прав участвующего в деле лица, которые идут вразрез с базовыми процессуальными принципами, должны признаваться основаниями для отмены судебных актов, хотя степень необходимости оценивать их последствия по тем или иным критериям может различаться в каждом конкретном случае. Иногда такие нарушения носят более очевидный характер, иногда менее, что также вызывает сомнения в возможности обобщения подобного рода случаев в виде официального разъяснения Верховного Суда РФ. Кроме того, они разнообразны и непредсказуемы, в любом случае носят характер исключения из правила, которое – имея в виду дела, поступившие на рассмотрение ВС РФ, – либо допустил суд округа как кассационная инстанция, либо нижестоящими судами было проигнорировано. Поэтому вопрос в этой сфере часто стоит не как «допустимо или нет», а как «насколько это значимо», хотя, конечно, судам надлежит соблюдать любые (все) процессуальные нормы в своей деятельности.

Как подчеркнул автор исследования, тенденция к увеличению использования ссылок «переломилась» с упразднением ВАС РФ. Также интересным результатом оказалось то, что суды могут ссылаться не на решения ВАС или Экономколлегии ВС, а на практику окружного вышестоящего суда. По мнению одного из экспертов, российская арбитражная система давно существует в режиме прецедентного права в узком смысле этого термина, когда суды нижестоящих инстанций используют правовые позиции вышестоящих, причем как в систематизированной форме, так и в форме актов конкретного правоприменения. Другой полагает, что пробелы в праве неизбежны, и, как показывает история, любые попытки их избежать обречены на провал, поэтому прецедент является естественным способом их восполнения судебной системой. Третий считает, что наличие в решениях арбитражных судов ссылок на решения по другим делам не превращает правовую систему в прецедентную, так как прецедентное право предполагает не просто наличие ссылок на решения по другим делам, но и неукоснительное следование этим решениям в будущем.

Институт проблем правоприменения опубликовал результаты исследования на тему «Аналогичная правовая позиция. Отсылки к другим делам в текстах судебных актов арбитражных судов», подготовленного на основе анализа выбранных методом случайного отбора 6,9 млн решений арбитражных судов по 5,4 млн дел (не являющихся делами о банкротстве) за 2009–2019 гг. на предмет отсылок к другим арбитражным делам.

Порядка 540 тыс. дел содержат отсылки к правовым позициям, высказанным в других делах

Результаты показали, что порядка 540 тыс. дел содержат отсылки к правовым позициям, высказанным в других делах, в которых не участвуют одинаковые стороны. Кроме того, существует ряд «прецедентных» дел, на которые ссылаются суды в тысячах и десятках тысяч решений, причем это не только акты высших судов, но и дела, которые завершились в апелляции или последующих инстанциях и не стали предметом рассмотрения высших судов. Как отмечается в исследовании, выражение «аналогичная правовая позиция» стало устойчивым словосочетанием (в исследованных текстах оно встретилось около 42 тыс. раз), что свидетельствует о практике использования отсылок к правовым позициям, высказанным судами в сходных обстоятельствах. Ссылки на другие дела содержатся в решениях всех инстанций, при этом в высших инстанциях доля дел, содержащих ссылки, выше, чем в первой.

В исследовании обращается внимание, что рост использования ссылок на другие дела наблюдался до 2015 г., а затем остановился, что, возможно, связано с упразднением Высшего Арбитражного Суда РФ в 2014 г. Также в небольших судебных актах (судебных приказах и решениях без мотивировочной части) ссылки на других дела не встречаются, в отличие от «длинных» текстов. «Это свидетельствует о связи между сложностью дела и использованием ссылок на аналогичные правовые позиции», – резюмируется в документе.

Количество ссылок на другие дела в решениях судов

Как указано в исследовании, максимальная доля дел содержит ссылки на дела, окончившиеся в высших инстанциях (84%, если учесть суммарно кассацию и надзор). Однако существуют дела, окончившиеся в первой инстанции и апелляции, но на которые при этом ссылаются в других делах. Часто суды ссылаются на практику кассационного суда своего округа.

Что касается дел, на которые содержатся ссылки в более чем 1000 случаев, в исследовании отмечается, что многие из таких позиций касаются вопросов, которые не могут быть установлены законодателем в жесткой форме и требуют оценочной деятельности суда в конкретных обстоятельствах (например, добросовестность поведения, соразмерность неустойки и т.п.). «Это еще раз доказывает, что не все вопросы могут быть полностью решены законодателем», – отмечается в документе.

«В юридической логике континентальной системы права предполагается, что лишь в некоторых, редких, случаях, когда существуют пробелы или противоречия в писаном праве, различия в трактовке норм судами в сходных делах, суды могут ссылаться на решения вышестоящих судов для обеспечения единообразия практики и формирование позиции по не урегулированным законом вопросам. В остальном потребности в правовом регулировании общественных отношений должен удовлетворять законодатель, своевременно адаптируя законодательство к их изменениям. Таким образом, можно ожидать, что в идеальном континентальном государстве суд ссылается на решения других судов в исчезающе малом количестве случаев», – подчеркивается в исследовании.

Комментируя «АГ» результаты исследования, его автор, научный сотрудник Института проблем правоприменения, к.ю.н. Денис Савельев, отметил, что дизайн исследования был предельно упрощенным. «Мы искали только стандартные по формату номера арбитражных дел в решениях арбитражных судов. Это было сделано намеренно, чтобы получить максимально четкие количественные данные, поэтому вначале может показаться, что ничего особенного результаты не представляют: мы и так знаем из законодательства, что высшие судебные инстанции “обеспечивают единообразие практики” своими решениями, а по личному опыту нам известно, что суды всех инстанций действительно ссылаются не только на закон, но и на практику. Но когда в дело вступают “большие данные” – миллионы документов, – мы получаем общую картину, показывающую, сколько дел это используют, а также отдельные интересные сюжеты. При этом мы анализировали эти решения не как обычно – только по текстам вышестоящих судебных инстанций, – а использовали статистику по основной массе решений по делам (от первой инстанции и далее, что нельзя сделать вручную)», – пояснил он.

Денис Савельев добавил, что в процессе исследования проявились неожиданные находки: «Сравнивая число ссылок в решениях разных лет, мы увидели, что тенденция к увеличению использования ссылок переломилась с упразднением Высшего Арбитражного Суда. Очень интересной находкой было то, что суды могут ссылаться не на решения ВАС или Экономколлегии ВС, а на практику “своего” окружного вышестоящего суда. Неожиданным было и то, что нашлись дела, в которых суд ссылается на десятки других аналогичных дел в подтверждение своей позиции, как бы пытаясь доказать “прецедентность” применяемой правовой позиции. Но, пожалуй, самым интересным стало изучение, на какие дела ссылаются чаще всего – именно здесь большие данные помогают изучить правовую реальность, где требуется отсылка к судебному правотворчеству».

Автор исследования также заметил, что суды чаще ссылаются на нормы законодательства, чем на судебные акты. «В целом при нынешнем законодательстве нельзя сказать, что право стало прецедентным в своей основе. Но важно, что теперь мы точно знаем, что нельзя утверждать и обратное: что суды опираются только на букву закона и никогда не руководствуются мнением других судей по аналогичным делам», – подчеркнул он.

Без судебного правотворчества, по мнению Дениса Савельева, не обойтись, поскольку в законе нельзя прописать многие вещи, как бы того ни хотелось идеологам “строго континентальной” модели права и правосудия, – например, как рассматривать добросовестность. «В законе невозможно прописать все случаи добросовестности и недобросовестности применительно ко всем ситуациям в жизни. Такие категории может выработать только практика. Хотел бы обратить внимание, что в “настоящем” прецедентном праве другая культура аргументации своей позиции: при активном создании и использовании прецедентов от судьи требуется развернутая аргументация, а у нас, наоборот, судья мотивирован аргументировать как можно меньше, поскольку зачастую находится под страхом отмены своего решения вышестоящей инстанцией, что рассматривается как “брак” в судебной деятельности и влечет негативные последствия для судьи», – подчеркнул он.

Эксперты отметили проблемы формирования прецедентов в отечественной практике

По мнению управляющего партнера АБ «Бартолиус» Юлия Тая, все исследования, проводимые экспертами Института проблем правоприменения, профессиональные, достоверные и утилитарно полезные. «Данное исследование верифицировало то, что я интуитивно предполагал, практикуя в судах, работая над статьями, преподавая студентам, а именно – что значение судебных прецедентов достаточно велико и нередко используется арбитражными судами, при этом кратно меньше (почти не используется) в судах общей юрисдикции. Однако с момента ликвидации ВАС количество судебных актов, на которые ссылаются судьи сотни и многие тысячи раз, значительно уменьшилось. Более того, даже судьи коллегий ВС порой не ссылаются на судебные акты ВАС и ВС, хотя явно и дословно цитируют ранее вынесенные судебные акты и как минимум учитывают их», – заметил он.

Это происходит по ряду причин, считает эксперт: «Полагаю, авторитет коллегий ВС ниже, чем у Президиума ВАС. Верховный Суд не сильно обеспокоен тем, что его правовые позиции в ряде случаев не учитываются, правовая определенность позиций судебных актов ВС не всегда достаточна для ее использования и масштабирования. Кроме того, нередко ВС исправляет ординарные ошибки, а не устанавливает единообразие судебной практики».

Юлий Тай добавил, что зачастую судьи не изучают практику высших судов и вышестоящих судебных инстанций, а представители сторон не используют прецеденты в своих процессуальных документах, а чаще используют нерелевантную практику. Помимо этого судебная практика ВС, полагает эксперт, менее стабильна и более противоречива, не формулирует генеральных выводов, которые можно было использовать во многих делах. «Также казусы, приведенные в исследовании, подтверждают гипотезу о том, как широко применяется копипаст при написании судебных актов нижних инстанций, когда ошибочные (битые) ссылки тиражируются сотни и тысячи раз. При этом ни судьям, ни сторонам нет дела до ошибки, допущенной судом», – отметил адвокат.

По мнению Юлия Тая, российская арбитражная система давно существует в режиме прецедентного права, но в узком, «российском» смысле этого термина, когда суды нижестоящих инстанций используют правовые позиции вышестоящих, причем как в систематизированной форме (постановления Пленума ВС, обзоры), так и в форме актов конкретного правоприменения. «В соответствии с правовыми позициями Конституционного Суда РФ (прежде всего Постановление от 21 января 2010 г. № 1-П и др.) в этом нет ничего предосудительного. Более того, это прямая реализация нормы ст. 126 Конституции РФ. Федеральные законы и постановления пленумов как ВАС, так и ВС давно ориентировали судей на необходимость изучения судебной практики», – заметил он.

Однако, добавил эксперт, с прямым копированием судебных актов ВС есть проблема – рядовые судьи не должны «подгонять» правовую позицию конкретного дела под имеющийся «прецедент» – порой весьма натянуто, искусственно, необоснованно, или чтобы, опираясь на авторитетность высшего суда, усилить обоснованность своего решения. «Нередко в акте высшего суда, если его не цитировать, а читать, причем внимательно и беспристрастно, можно обнаружить правовую позицию, противоположную той, что пытается отстаивать суд. Иногда это происходит умышленно, а порой из-за двусмысленности и амбивалентности текста. В любом случае правовая позиция – это не текст, а смысл, заложенный в нем», – подчеркнул эксперт.

По мнению руководителя Практики по банкротству АБ КИАП, адвоката Ильи Дедковского, наличие в решениях арбитражных судов ссылок на решения по другим делам не превращает правовую систему в прецедентную, поскольку прецедентное право предполагает не просто наличие ссылок на решения по другим делам, но и неукоснительное следование этим решениям в будущем. «Если суд в конкретном деле не согласен с ранее сформированным прецедентом и считает, что данное дело должно быть разрешено иначе, он должен это прямо отразить и объяснить, почему отвергает ранее принятый прецедент», – добавил он.

В подавляющем большинстве случаев, отметил эксперт, этого не происходит – российские суды ограничиваются либо ссылкой на решение по другому делу, либо указанием на то, что то самое решение по другому делу принято при других фактических обстоятельствах и потому его применять нельзя. «Если сторона ссылается на какое-то решение, то, как правило, основания для этого у нее есть. Конечно, бывают случаи, когда стороны приводят ссылки невпопад (иногда это происходит умышленно), но все-таки это скорее редкость, чем норма. Чувствует ли себя такая ссылающаяся сторона удовлетворенной, когда читает в решении суда волшебную фразу “принято при других фактических обстоятельствах”? Очевидно, нет – запрос стороны на правосудие остается неуслышанным и неудовлетворенным. Большинство судебных юристов признаются, что их больше расстраивает не сам “проигрыш” по делу, а отсутствие в решении суда анализа доводов проигравшей стороны. А в ситуации игнорирования позиций высшей инстанции степень неудовлетворенности возрастает многократно», – заметил Илья Дедковский.

Для правовой системы, полагает он, было бы значительно лучше, если б суды в принимаемых ими решениях честно и открыто объясняли мотивы принятия или непринятия ссылок стороны на другие судебные акты по аналогичным делам, но пока этого не происходит.

Не менее грустным, по мнению эксперта, выглядит наблюдение автора исследования о том, что количество ссылок на иные судебные акты снизилось после ликвидации ВАС. «Это говорит, в частности, о том, что правовые позиции Экономколлегии ВС обладают значительно меньшим авторитетом, нежели позиции Президиума ВАС. В целом такая тенденция свидетельствует об откате российской судебной системы в сторону закрытости – суды не объясняют, почему принимают те или иные решения, а стороны вынуждены гадать, какое же решение примет суд в деле, аналогичном тем, что были рассмотрены уже тысячи раз», – резюмировал Илья Дедковский.

«Надо заметить, что прецедентность – неотъемлемое качество любой правовой системы, которая хочет быть именно системой, а не набором разрозненных и от того произвольных решений, – считает партнер юридической фирмы INTELLECT Александр Латыев. – Пробелы в праве неизбежны, а история показывает, что любые попытки их избежать обречены на провал. Прецедент является естественным способом их восполнения судебной системой. Все-таки судебное решение – это естественный продукт этой системы, поэтому логично, что именно в них формируются нормы, которых не хватает в нормативных актах».

По мнению эксперта, различного рода постановления пленумов для судебной системы неестественны, поскольку представляют собой фактически нормативные акты. «Обзоры практики занимают место между постановлениями пленумов и решениями по конкретным делам, но они имеют другой дефект – неясность того, от чьего лица они даются и, соответственно, какова степень авторитетности этого лица», – заметил он.

В свою очередь, добавил Александр Латыев, если право претендует на системность, пробелы в нем должны восполняться единообразно: «Недаром существует афоризм, отражающий самую идею прецедента: “если по двум одинаковым делам один и тот же суд выносит два разных решения, то как минимум одно из них неправильно”. В отсутствие прецедента самостоятельное восполнение судьями пробелов в праве ad hoc будет прямой дорогой к произволу. Если приведенный афоризм обосновывает связанность суда собственными предыдущими решениями, то связанность суда решениями вышестоящих судов вполне логична, исходя из соображения, что и вышестоящий суд, с одной стороны, обязан следовать собственным решениям, а с другой – заинтересован в единообразии решений, приходящих к нему из нижестоящих судов, и будет отменять те из них, которые от его практики отклоняются».

В связи с этим, резюмировал эксперт, можно утверждать, что тот, кто отрицает прецедент, отрицает само право. «С учетом этого рассматриваемое исследование того, на что же именно ссылаются суды в решениях, безусловно, полезно. Да, у него есть некоторые недостатки – например, оно не является всеобъемлющим, а представляет собой лишь итог изучения статистической выборки. Но то, что такой шаг сделан, прекрасно», – подчеркнул Александр Латыев.

Эксперт также отметил, что, несмотря на явное отступление судебной власти от поддержки прецедента после ликвидации ВАС, как минимум те решения, которые выявлены в исследовании как наиболее часто цитируемые, смело можно называть «общепринятыми прецедентами», отступление от которых должно рассматриваться как отступление от сложившейся практики.

В то же время, добавил Александр Латыев, из приведенного в исследовании списка наиболее цитируемых решений можно сделать два вывода: формальный и содержательный. «С формальной точки зрения можно заметить, что суды, ссылаясь на другие дела, как правило, точно улавливают идею, что прецедентом должны становиться акты наиболее высокого уровня, в идеале – такого судебного органа, выше которого в судебной системе в принципе не существует. С этим, кстати, связана проблема формирования прецедентов в кассационной практике Верховного Суда: определения выносятся коллегиями из троих судей, и, если аналогичное дело рассматривают другие трое судей, уже невозможно сослаться на приведенный выше афоризм как на обоснование того, что они должны следовать ранее вынесенному определению ВС: позиция одних трех судей вполне может не совпадать с позицией других трех. В Высшем Арбитражном Суде дела по существу рассматривались Президиумом, который даже при изменении персонального состава все равно оставался тем же самым судом, от которого можно бы было требовать либо следования собственной предшествовавшей практике, либо откровенного признания ее ошибочности, либо демонстрации отличия нового дела от предыдущих. Нынешний Президиум ВС, как известно, дела рассматривает крайне редко, и в основном уголовные», – заметил эксперт.

Кроме того, подчеркнул Александр Латыев, нельзя не заметить, что в число наиболее цитируемых попадают дела, не добравшиеся до высшей судебной инстанции либо не рассмотренные ею по существу и остановившиеся на стации «отказных» определений. «В идеале такие дела прецедентами быть не должны, а если и могут быть, то лишь для тех судов, чьи решения в случае их обжалования в принципе могут добраться до того суда, где была сформирована правовая позиция. Проведенное исследование показывает, что суды далеко не всегда следуют правилам формальной релевантности прецедентов и зачастую ссылаются на все подряд (сложно представить, чтобы в ходе рассмотрения дела имелась действительная необходимость ссылаться более чем на полдюжины “прецедентов”, так что акты, где таких ссылок десятки, представляются странными)», – считает он.

С содержательной точки зрения эксперт заметил, что правовые позиции, на которые ссылаются чаще всего, обычно не являются революционными: «Ссылаются не на те дела, которые гремят в прессе или ясно формулируют правовые позиции, новые подходы. Наиболее популярными оказываются довольно проходные, – с моей субъективной точки зрения, – дела. Ярких актов среди самых популярных не наблюдается».

Что касается способа ссылки на акты по иным делам (через их цитирование), то это, по мнению эксперта, представляется нормальным при использовании такого источника, как прецедент, поскольку формулировка правовых позиций в судебных актах является второстепенной задачей судов, а в первую очередь они должны разрешить конкретное дело. «Так что сами прецеденты часто требуют толкования, чтобы извлечь из них ту самую правовую позицию, которая применима к иным делам – то, что англичане, привычные к прецедентам, называют ratio decidendi», – заключил Александр Латыев.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: