Эксплуатация опо без лицензии ответственность судебная практика
Обновлено: 29.04.2024
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,
заслушав заключение судьи Н.В. Мельникова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Ю.В. Байло,
1. Часть первая статьи 171 "Незаконное предпринимательство" УК Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за осуществление предпринимательской деятельности без регистрации или без лицензии в случаях, когда такая лицензия обязательна, если это деяние причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере, за исключением случаев, предусмотренных статьей 171.3 данного Кодекса.
Приговором Североморского районного суда Мурманской области от 3 апреля 2017 года гражданин Ю.В. Байло осужден за осуществление предпринимательской деятельности без лицензии в случае, когда такая лицензия обязательна, сопряженное с извлечением дохода в крупном размере. Суд назначил наказание в виде штрафа в размере 120 тысяч рублей, освободив от него ввиду истечения срока давности уголовного преследования.
Как установил суд, Ю.В. Байло, будучи заместителем генерального директора ОАО "Промышленная группа "Новик", заключил 17 июня 2013 года дополнительное соглашение к договору с ОАО "Центр судоремонта "Звездочка" (которое являлось исполнителем по государственному контракту с Министерством обороны Российской Федерации на выполнение работ по сервисному обслуживанию и ремонту кораблей и судов Северного флота и имело право по предварительному согласованию с заказчиком привлекать к выполнению контракта соисполнителей) о выполнении работ на большом десантном корабле "Оленегорский горняк". В 2013 году силами ОАО "Промышленная группа "Новик" были выполнены работы на линиях валов с муфтой упорного подшипника, что относится к классу 2010 "Составные части пропульсивной установки" Единого кодификатора предметов снабжения. Работы были приняты представителями корабля, а 31 марта 2014 года ОАО "Центр судоремонта "Звездочка" приняло их как выполненные в полном объеме и с должным качеством. Оплата за работы была произведена, доход составил 4 миллиона 421 тысячу 87 рублей 77 копеек. Незаконный характер предпринимательской деятельности суд определил с учетом того, что в период выполнения работ у ОАО "Промышленная группа "Новик" имелась лицензия от 24 сентября 2010 года (выданная на срок до 24 сентября 2015 года), в приложении к которой отсутствовали наименования вооружения и военной техники, соответствующие классу 2010 Единого кодификатора предметов снабжения, т.е. эта лицензия не предоставляла право на ремонт вооружения и военной техники по данному классу.
Апелляционным постановлением Мурманского областного суда от 30 мая 2017 года приговор изменен: исключена ссылка на Федеральный закон от 3 июля 2016 года N 325-ФЗ в указании редакции части первой статьи 171 УК Российской Федерации. Постановлениями судьи Мурманского областного суда от 27 сентября 2017 года и судьи Верховного Суда Российской Федерации от 10 мая 2018 года отказано в передаче кассационных жалоб стороны защиты для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции. Заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации не нашел оснований для отмены решения судьи этого суда (письмо от 11 июля 2018 года).
Ю.В. Байло просит признать противоречащей статьям 34 (часть 1), 46, 49, 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации часть первую статьи 171 УК Российской Федерации. Нарушение своих конституционных прав он усматривает в том, что в данной статье отсутствует прямое указание на уголовно-правовой запрет осуществлять без специального разрешения лицензируемые виды деятельности, исчерпывающий перечень которых предусмотрен федеральным законом. Заявитель полагает, что, допуская расширительное толкование признаков закрепленного в ней состава преступления, диспозиция данной статьи позволяет признавать уголовно наказуемой предпринимательскую деятельность не только без лицензии, но и при наличии лицензии, оформленной, однако, лишь на вид деятельности, названный в Федеральном законе о лицензировании. По мнению заявителя, при наличии лицензии, выданной на законодательно определенный вид предпринимательской деятельности в целом, несоблюдение положений о лицензировании отдельных работ, составляющих лицензируемый вид деятельности, но не указанных в лицензии, образует состав административного правонарушения.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1).
Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, данное право не является абсолютным. Реализуя свои полномочия в сфере регулирования предпринимательской и иной экономической деятельности, федеральный законодатель может определять порядок и условия ее осуществления и исходя из специфики производства и оборота тех или иных видов продукции устанавливать дополнительные требования, а также ограничения, которые, однако, должны соответствовать критериям, закрепленным Конституцией Российской Федерации, а именно вводиться федеральным законом и только в целях защиты охраняемых ею ценностей, в том числе здоровья, прав и законных интересов других лиц (Постановление от 12 ноября 2003 года N 17-П, определения от 18 марта 2004 года N 150-О, от 23 июня 2016 года N 1352-О и др.).
3. Оспариваемая Ю.В. Байло норма имеет бланкетный характер, отсылая в его деле к положениям Федерального закона от 4 мая 2011 года N 99-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности" и к находящимся с ними в нормативном единстве подзаконным актам.
Частью 1 статьи 2 данного Федерального закона определены цели лицензирования - предотвращение ущерба правам, законным интересам, жизни или здоровью граждан, окружающей среде, объектам культурного наследия (памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации, обороне и безопасности государства, возможность нанесения которого связана с осуществлением юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями отдельных видов деятельности, причем лицензирование в иных целях не допускается. Следовательно, осуществление деятельности, подлежащей лицензированию, без лицензии означает создание рисков для указанных ценностей, охраняемых Конституцией Российской Федерации и законом, что само по себе предполагает возможность установления публично-правовой ответственности за такую деятельность.
Пунктом 8 части 1 статьи 12 данного Федерального закона к видам деятельности, подлежащим лицензированию, отнесены разработка, производство, испытание, установка, монтаж, техническое обслуживание, ремонт, утилизация и реализация вооружения и военной техники. При этом в части 2 его статьи 12 закреплено, что исчерпывающие перечни выполняемых работ, оказываемых услуг, составляющих лицензируемый вид деятельности, могут устанавливаться положениями о лицензировании конкретных видов деятельности. Утверждение таких положений и принятие нормативных правовых актов по вопросам лицензирования входят, согласно пункту 2 части 1 его статьи 5, в полномочия Правительства Российской Федерации, которое постановлением от 13 июня 2012 года N 581 утвердило Положение о лицензировании разработки, производства, испытания, установки, монтажа, технического обслуживания, ремонта, утилизации и реализации вооружения и военной техники.
В силу подпункта "а" пункта 7 этого Положения для получения лицензии ее соискатель представляет в лицензирующий орган наряду с иными документами номенклатуру вооружения и военной техники, в отношении которых будут выполняться заявленные работы (услуги) в соответствии с Единым кодификатором предметов снабжения, предусмотренным законодательством в сфере стандартизации. Типовой формой лицензии, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 6 октября 2011 года N 826, закреплено, что виды работ (услуг), выполняемых в составе лицензируемого вида деятельности, указываются в лицензии в соответствии с перечнем работ (услуг), установленным положением о лицензировании соответствующего вида деятельности. Таким образом, предполагается конкретизация в лицензии того вооружения и той военной техники, в отношении которых будут выполняться заявленные ее соискателем работы (услуги), что направлено на должную регламентацию в сфере лицензирования видов деятельности, имеющих стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2018 года N 2876-О).
Данное требование коррелирует с предписанием Федерального закона "О лицензировании отдельных видов деятельности" о том, что к заявлению о предоставлении лицензии прилагаются копии документов, которые свидетельствуют о соответствии ее соискателя лицензионным требованиям и перечень которых определяется положением о лицензировании конкретного вида деятельности (пункт 2 части 3 статьи 13).
Пленум Верховного Суда Российской Федерации рекомендует судам при решении вопроса о наличии признаков предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение обязательно, исходить из того, что отдельные виды деятельности, перечень которых определяется федеральным законом, могут осуществляться только на основании специального разрешения (лицензии); если юридическое лицо, имеющее специальную правоспособность для осуществления лишь определенных видов деятельности, занимается также иными видами деятельности, которыми оно в соответствии с учредительными документами и имеющейся лицензией заниматься не вправе, то такие действия, сопряженные с неправомерным осуществлением иных видов деятельности, должны рассматриваться как незаконная предпринимательская деятельность без регистрации либо незаконная предпринимательская деятельность без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение обязательно (пункты 4 и 6 постановления от 18 ноября 2004 года N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве").
4. Статья 171 УК Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за осуществление предпринимательской деятельности без лицензии в случаях, когда такая лицензия обязательна, если это причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере.
Вопрос о конституционности части первой статьи 171 УК Российской Федерации уже ставился в обращениях, направляемых в Конституционный Суд Российской Федерации, который в Определении от 22 марта 2012 года N 475-О-О и в принятом по жалобе Ю.В. Байло Определении от 26 ноября 2018 года N 2876-О указал, что эта норма - в системной связи с положениями Общей части уголовного закона, иных законодательных актов и с учетом толкования, данного Верховным Судом Российской Федерации, - не может расцениваться как содержащая неопределенность, лишающую виновного возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение.
В качестве критерия отграничения преступлений, предусмотренных частью первой статьи 171 УК Российской Федерации, от административных правонарушений, предусмотренных частью 2 статьи 14.1 КоАП Российской Федерации, выбран размер причиненного содеянным ущерба и размер извлеченного виновным дохода. Последнее, в частности, объяснимо тем, что размер дохода является объективным показателем, характеризующим объем предпринимательской деятельности, а значит, и реальную степень угрозы охраняемым Конституцией Российской Федерации и законом ценностям.
Не порождает неоднозначности и отграничение названных преступлений от административных правонарушений, наказуемых по части 3 статьи 14.1 КоАП Российской Федерации. Федеральным законом от 7 апреля 2010 года N 60-ФЗ уголовная ответственность за осуществление предпринимательской деятельности с нарушением лицензионных требований и условий, если это причинило крупный ущерб либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере, устранена. Такое деяние вне зависимости от размера ущерба образует состав административного правонарушения.
При этом под предпринимательской деятельностью с нарушением условий, предусмотренных специальным разрешением (лицензией), понимается занятие определенным видом предпринимательской деятельности на основании специального разрешения (лицензии) лицом, не выполняющим лицензионные требования и условия, установленные положениями о лицензировании конкретных видов деятельности, выполнение которых обязательно при ее осуществлении (пункт 17 постановления от 24 октября 2006 года N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях").
Тем самым при осуществлении предпринимательской деятельности без лицензии у виновного отсутствует лицензия на определенный вид деятельности, а при осуществлении предпринимательской деятельности с нарушением лицензионных требований и условий такая лицензия имеется, однако виновный не соблюдает требования, предъявляемые к лицензируемой деятельности.
Таким образом, оспариваемое законоположение неопределенности с точки зрения соответствия Конституции Российской Федерации в обозначенном заявителем аспекте не содержит и не может расцениваться как нарушающее его конституционные права. Следовательно, жалоба Ю.В. Байло не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению, поскольку она не отвечает сформулированным в статьях 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" требованиям, при соблюдении которых обращения подобного рода признаются допустимыми. Проверка же законности и обоснованности судебных актов, как и переоценка установленных ими фактических обстоятельств конкретного дела не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Байло Юрия Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Безлицензионная эксплуатация опасных производственных объектов не образует состав преступления, предусмотренный ст. 171 УК РФ
В феврале 2020г. комитет Государственной Думы по государственному строительству и законодательству поддержал предложенные Минэкономразвития меры по снижению давления на бизнес
путем декриминализации ряда статей УК РФ, в том числе статьи 171, предусматривающей уголовную ответственность за незаконное предпринимательство. Как сказано в пояснительной записке к проекту закона: «…в настоящее время в УК включены статьи, в отношении которых не только в общественном сознании, но даже и на уровне профессиональных оценок отсутствует консенсус о том, что данные модели девиантного поведения в сфере экономики следует считать правонарушениями, подлежащими уголовному наказанию. ». Ну а пока перспективы этой законодательной инициативы не вполне ясны, некоторые вопросы квалификации незаконной предпринимательской деятельности все ещё остаются актуальными.
Известно, что если в Уголовном кодексе есть статья, то логика уголовно-правовой статистики, которой следуют руководители правоохранительных органов, предполагает необходимость её применения. Ведь иначе, зачем было устанавливать уголовно-правовой запрет? Подобная логика делает возбуждение уголовных дел самоцелью, а чиновники от правоохранения вместе с судебной системой, склонные к взаимной симпатии, формируют пресловутую «судебную практику».
На неофициальных сетевых форумах следователей и прокуроров нередко можно встретить темы, в которых они делятся между собой лайфхаками, позволяющими увеличить, усилить, углубить борьбу с тем или иным видом преступлений. Справедливости ради следует сказать, что основными изобретателями новых форм силового взаимодействия с бизнесом являются оперативные подразделения ЭБ и ПК в системе МВД, однако все их начинания зачастую поддерживаются или, как минимум, не встречают возражений со стороны руководства следственных подразделений и прокуратуры.
Уголовно-правовой запрет незаконной предпринимательской деятельности имеет вполне понятную причину. Если есть существуют лицензионные требования к определенным видам предпринимательской деятельности, то должны быть и методы их обеспечения, включая уголовную ответственность за наиболее серьезные (с точки зрения закона) отступления от существующих требований.
Ежегодно в России регистрируется порядка 2-3 тысяч преступлений, предусмотренных ст. 171 УК РФ, часть из которых становится предметом рассмотрения судов. Однако в 2016-2018г.г. в общедоступных банках судебных актов наряду с приговорами по традиционным составам незаконного предпринимательства стали встречаться обвинительные приговоры или постановления о прекращении уголовных дел по различным нереабилитирующим основаниям в отношении руководителей предприятий, которые обвинялись в незаконной предпринимательской деятельности в тех случаях, когда деятельность их предприятий не требовала получения лицензии в соответствии с ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 04.05.2011 № 99-ФЗ., однако органами технического надзора к этим предприятиям предъявлялись претензии в связи с отсутствием у них лицензий в нарушение законодательства о промышленной безопасности.
Очевидно, в какой-то момент практика выявления подобных преступлений была проанализирована кем-то в системе МВД России и распространена по регионам в виде методических рекомендаций или информационных писем в качестве положительного опыта для использования в деятельности. Практическая реализация рекомендаций не заставила себя долго ждать.
Характерным примером такой ситуации стали события, развернувшиеся вокруг двух крупных предприятий, ежегодно перечисляющих десятки миллионов рублей налогов в бюджеты различных уровней, являющих работодателями для сотен жителей Республики Марий Эл, и известных за её пределами.
В ноябре 2018 года Следственным управлением МВД РМЭ по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ, было возбуждено уголовное дело в отношении руководителя предприятия, производящего хлебобулочную продукцию. Следователем в постановлении о возбуждении уголовного дела было указано, что эксплуатация производителем хлебобулочной продукции сети газораспределения, являющейся взрывопожароопасным производственным объектом 3 класса (далее - ОПО), без соответствующей лицензии представляет собой незаконную предпринимательскую деятельность.
Производство и реализация хлебобулочных изделий не относится к лицензируемым видам предпринимательской деятельности. Однако наличие на территории предприятия сети газораспределения с участком высокого давления в соответствии с ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 21.07.97г. № 116-ФЗ действительно требовало постановки такого оборудования на учет в качестве ОПО и получения лицензии в Ростехнадзоре.
Следует отметить, что факт эксплуатации предприятием ОПО без лицензии в течение нескольких месяцев действительно имел место и был связан с изменениями в корпоративной структуре бизнеса. За данное правонарушение еще до возбуждения уголовного дела организация была привлечена к административной ответственности по ч. 1 ст. 9.1 КоАП РФ за нарушение требований промышленной безопасности.
Как обычно в такой ситуации, следствием были изъяты и вывезены бухгалтерская документация и часть компьютерной техники, для чего сотрудникам полиции пришлось использовать грузовую машину. Следователь анонсировал предстоящие допросы чуть ли не всего списочного состава предприятия. Оперативные работники, обеспечивавшие оперативное сопровождение расследования, в первые его месяцы практически жили на территории завода.
Нужно отдать должное руководству предприятия, которое, понимая серьезность возникшей ситуации, своевременно привлекло для оказания юридической помощи нескольких адвокатов. Юридическая помощь на предварительном следствии понадобилась не только руководителю, которому с самого начала был присвоен статус подозреваемого, но и многим работникам – бухгалтерам, контролерам, пекарям, технологам, инженерам. Надо ли говорить, что степень различий в показаниях свидетелей, полученных с участием адвоката и без участия адвоката, зависит исключительно от порядочности следователя? В данном случае следователь с первого дня демонстрировал уверенность в судебной перспективе дела, более того – делал все, что для этого было необходимо.
С самого начала следствие сформулировало для себя цель – установить доход, полученный предприятием от эксплуатации газовых печей. Именно на это были направлены все усилия следователя на протяжении 18 месяцев, поскольку предприятием для выпекания хлеба использовались не только газовые, но и электрические печи, не относящиеся к категории ОПО. Причем технология производства хлеба не была привязана к конкретному виду оборудования.
Уже после первых допросов свидетелей-работников предприятия с участием адвоката следователем в адрес Адвокатской палаты РМЭ было направлено требование о проведении проверки обстоятельств нарушения адвокатом ФЗ «Об адвокатуре и адвокатской деятельности в РФ». Причиной этого стала невозможность наскоком зафиксировать все необходимые для предъявления обвинения обстоятельства вследствие активной позиции адвоката, пресекавшего попытки давления на свидетелей и манипуляций с текстами протоколов следственных действий. Однако попытка запугать адвоката успехом не увенчалась, тем более что Адвокатская палата быстро разобралась в безосновательности претензий следователя. Убедившись, что работники предприятия не спешат не глядя подписывать любые показания, следствие стало разыскивать бывших сотрудников завода. Несколько из них были установлены и допрошены, хотя существенной пользы для расследования они не принесли. Проведенные между ними и действующими работниками очные ставки, а особенно неправильные ответы «правильных» с точки зрения следствия свидетелей на вопросы адвоката не позволили опереться на обычные для наших дней доказательства – свидетельские показания.
Это привело следствие к необходимости поиска более творческого подхода к расследованию, в результате чего ими были найдены специалисты, знакомые по книгам с технологией хлебопечения. По требованию экспертов на предприятии были изъяты технические документы на газовые печи, дополнительно истребованы сведения бухгалтерского учета, отражающие затраты на сырье и выручку от реализации всей продукции предприятия. По замыслу следователя комплексная экспертиза должна была расчетным методом путем сопоставления технических характеристик печей, количества закупленного сырья, объема потребленного газа и множества других факторов (разве что без учета расположения планет) ответить на главный вопрос – какой доход получен от эксплуатации газовых печей.
Защита также принимала участие в подготовке к проведению экспертизы –следователю был предоставлен многочасовой документальный фильм с участием работников предприятия, в котором были детально зафиксированы способы производства хлеба с использованием различного оборудования, что исключало возможность разделения производимой номенклатуры продукции по способу производства. Однако фильм следствию не понравился, по этой причине он был признан недопустимым доказательством и экспертам представлен не был.
А пока оставим в покое на несколько месяцев экспертов для решения уравнения с множеством неизвестных и обратимся к юридической стороне вопроса.
С момента возбуждения уголовного дела его фабула давала четкое представление об отсутствии состава преступления в деянии, представляющем интерес для следствия, в связи с чем выяснение размера дохода от использования газовых печей изначально являлось задачей бессмысленной и абсурдной.
Дело в том, что на протяжении многих лет в правоприменительной практике существовало понимание разницы между незаконной предпринимательской деятельностью, как запрещенным ст. 171 УК РФ деянием, и нарушением порядка эксплуатации опасных производственных объектов (также деятельность без лицензии), как административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 9.1 КоАП РФ.
В данном обзоре разъяснено, что нарушение правил лицензирования опасных производственных объектов подлежит квалификации по тем правовым нормам, которые предусматривают ответственность за совершение правонарушений и преступлений в области безопасной эксплуатации производственных объектов и не может быть квалифицировано в качестве незаконной предпринимательской деятельности.
Ошибка следствия была основана на том, что хотя в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №23 от 18.11.2004 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве» и были даны определенные разъяснения, оставалась двусмысленность в трактовке отдельных элементов диспозиции ст. 171 УК РФ.
Следствие было убеждено, что любая деятельность, связанная с эксплуатацией используемых в производстве опасных производственных объектов (в нарушение ФЗ «О промышленной безопасности») также образует состав указанного преступления. Очевидно, такое понимание является результатом подмены понятия «предпринимательская деятельность» более общим понятием «деятельность», что приводит к расширительному применению норм уголовного права без учета их доктринального толкования. Такой же подход обнаруживается и в некоторых доступных для изучения обвинительных приговорах.
Однако объектом посягательства при безлицензионной эксплуатации опасного производственного объекта являются не экономические отношения, а правоотношения в области промышленной безопасности. Нормы административного права и судебная практика четко это подтверждают.
В уголовном праве ответственность за нарушение технических требований к безопасности предусмотрена главами 24 - 27 УК РФ (преступления против общественной безопасности, преступления против здоровья, экологические преступления, преступления при эксплуатации транспорта). Статья 171 УК РФ находится в главе 22, в которую сгруппированы преступления в сфере экономической деятельности. Промышленная безопасность и экономические правоотношения относятся к различным сферам правового регулирования, поэтому нарушение предприятием ФЗ «О промышленной безопасности» не может посягать на экономические правоотношения.
Эксплуатация предприятием газовых печей для производства хлеба не являлась основным или сопутствующим видом предпринимательской деятельности предприятия, представляя собой часть технологического процесса изготовления хлебобулочной продукции.
Поэтому согласиться с формальным подходом следствия, при котором используется не очень внятное разъяснение высшей судебной инстанции вне контекста всей совокупности имеющих отношение к квалификации незаконного предпринимательства, было невозможно.
Защита стала последовательно излагать указанную позицию в своих жалобах, направляемых в адрес Следственного департамента МВД России и Генерального прокурора. В этих же жалобах приводился анализ судебной практики (оправдательных приговоров, вынесенных при аналогичных обстоятельствах). Общим во всех известных случаях был вывод о том, что эксплуатация опасных объектов, хотя и требующая лицензирования в соответствии с законодательством о промышленной безопасности, не является предпринимательской деятельностью, поскольку представляет собой всего лишь часть технологического процесса.
Наиболее резонансным стало уголовное дело, рассмотренное в Ростовской области в 2017г., в котором Хуруджи Р.Р. и Конопский С.В. были оправданы судом по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ, предъявленного им в связи с безлицензионной эксплуатацией электросетевого оборудования при оказании услуг по передаче электроэнергии, поскольку суд установил, что предпринимательская деятельность предприятия заключалась в передаче электроэнергии и была направлена на систематическое получение прибыли именно от этой деятельности, которая не подлежала лицензированию и осуществлялась на законных основаниях. При этом деятельность предприятия, связанная с эксплуатацией пожароопасного электросетевого оборудования без лицензии была направлена на обеспечение технологического процесса передачи электрической энергии и не являлась предпринимательской.
К «делу Хуруджи» было привлечено внимание уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей, оно широко освещалось в средствах массовой информации и находилось на контроле Генеральной прокуратуры РФ. Оправдательный приговор, как и в иных случаях, был признан законным и обоснованным.
Тем временем, уверенные в успехах следствия по нашему делу сотрудники УЭБ и ПК МВД РМЭ выявили на территории республики еще более 40 различных предприятий, допустивших безлицензионную эксплуатацию ОПО. Планируемое возбуждение массы учетных уголовных дел традиционно сулило сотрудникам полиции премии, звания, должности.
В декабре 2019г. на территорию еще одного крупного предприятия, производящего минеральные удобрения, прибыли сотрудники полиции с силовой поддержкой. По обычной уже схеме были изъяты все документы, напуганы сотрудники, руководству предприятия обрисованы неизбежные и нерадостные перспективы осуждения по п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ. Как и в первом случае, на предприятии имелось опасное производственное оборудование, лицензия на которое была отозвана.
Защитой интересов данного предприятия занялись те же адвокаты, что и в первом случае. Даже в первом приближении было очевидно, что в обоих случаях имеют место идентичные правовые ситуации.
До весны 2020 года прокуратура придерживалась позиции стороннего наблюдателя, разъясняя в ответах на жалобы, что ведется разбирательство, по итогам которого будет принято законное и обоснованное решение. А к руководителям предприятий обращались доброжелатели из числа бывших или действующих сотрудников правоохранительных органов, которые советовали не злить следствие, сознаться, возместить ущерб и просить рассмотреть уголовные дела в особом порядке.
В поисках законности и справедливости защите пришлось использовать дополнительные возможности. Так, в начале 2020г. в Генеральной прокуратуре был организован специальный прямой канал для обращений на тему защиты прав предпринимателей. На предложенный электронный адрес защитой были направлены жалобы в интересах обоих предприятий. По косвенным признакам стало очевидно, что на жалобы обратили внимание. Обращения были направлены также и в адрес уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей. Из жалоб и обращений следовало, что нарушение прав предпринимателей приобретает в республике системный характер. Как ни странно, результат последних обращений не заставил себя долго ждать.
К этому моменту эксперты, уже более года потратившие на свои изыскания, с третьей попытки выдали следователю заключение о невозможности определения суммы дохода, полученного от эксплуатации газовых печей. Что-то изменилось в отношении к данной ситуации и в прокуратуре. В адрес СУ МВД РМЭ в апреле 2020г. поступило требование об устранении нарушений закона, в котором заместителем прокурора Республики Марий Эл были дословно воспроизведены аргументы защиты о неправильной квалификации, которые на протяжении полутора лет приводились в жалобах и обращениях.
В начале мая 2020г. проверка предприятия, производящего минеральные удобрения, была прекращена без каких-либо правовых последствий. В отношении руководителя предприятия, производящего хлебобулочные изделия, вынесено постановление о прекращении уголовного преследования в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. А еще порядка 40 предприятий так и остались в неведении о том, что их ожидало, если бы руководители двух упомянутых предприятий не проявили принципиальность и настойчивость в защите своих прав и законных интересов.
P.S.: В работе по уголовному делу в разное время приняли участие адвокаты Адвокатской палаты Республики Марий Эл: Владимиров Андрей, Климов Андрей, Кузьминов Владислав, Лисин Александр, Рыжков Алексей, Чеботарев Алексей, каждый из которых внес вклад в достижение этого результата.
Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Программа разработана совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Организация имеет лицензию на эксплуатацию опасного производственного объекта (далее - ОПО). С 01.01.2020 произойдет слияние (поглощение) компании с другой компанией. Две организации фактически осуществляют деятельность в рамках одного бизнеса. В настоящее время происходит процесс реорганизации, по окончании которого деятельность будет вести только одна организация. Первая из организаций (лицензиат) с 01.01.2020 передает оборудование и переводит работников во вторую организацию, при этом в связи с необходимостью решения ряда финансовых вопросов прекращение этой организации (внесение записи в ЕГРЮЛ о ее прекращении) состоится позднее, в марте.
Возможна ли работа производства, если лицензия в стадии оформления? Возможна ли работа, если ОПО находится в стадии регистрации?
По данному вопросу мы придерживаемся следующей позиции:
Продолжение производственной деятельности после 01.01.2020 возможно при условии, что компания, фактически осуществляющая эксплуатацию опасного производственного объекта, будет иметь необходимую для этого лицензию. При этом в государственный реестр опасных производственных объектов необходимо будет внести сведения, связанные со сменой эксплуатирующей организации.
Обоснование позиции:
По смыслу п.п. 1 и 3 ст. 49 ГК РФ право осуществлять лицензируемые виды деятельности является элементом правоспособности юридического лица, возникающим с момента получения им лицензии. Как отметил Двенадцатый ААС в постановлении от 08.09.2015 N 12АП-7823/15, действующее законодательство РФ связывает момент начала осуществления хозяйствующим субъектом лицензируемого вида деятельности с моментом получения соответствующей лицензии (смотрите также постановление ФАС Уральского округа от 10.09.2013 N Ф09-8853/13). Из п.п. 2, 5, 6 ст. 3, ч.ч.1 и 3 ст. 13 и ст. 14 Федерального закона от 04.05.2011 N 99-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности" (далее - Закон N 99-ФЗ) следует, что лицензия выдается конкретному юридическому лицу, которое обращалось в лицензирующий орган с заявлением о предоставлении лицензии и представило документы, подтверждающие его соответствие лицензируемым требованиям.
Согласно п. 2 Положения о лицензировании эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности (утверждено постановлением Правительства РФ от 10.06.2013 N 492, далее - Положение) эксплуатация взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности как лицензируемый вид деятельности включает в себя выполнение работ на объектах по перечню согласно приложению к этому Положению.
В силу п. 1 ст. 9 Федерального закона от 21.07.1997 N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" (далее - Закон N 116-ФЗ) организация, эксплуатирующая опасный производственный объект, обязана иметь лицензию на осуществление конкретного вида деятельности в области промышленной безопасности, подлежащего лицензированию в соответствии с законодательством.
Организации и индивидуальные предприниматели, эксплуатирующие опасные производственные объекты (ОПО, объекты), обязаны представить в Ростехнадзор*(1) сведения, характеризующие такой объект, для его регистрации в государственном реестре опасных производственных объектов (далее - государственный реестр) (п. 5 постановления Правительства РФ от 24.11.1998 N 1371 (далее - Постановление N 1371), п. 5 Правил регистрации объектов в государственном реестре опасных производственных объектов, утвержденных Постановлением N 1371, далее - Правила).
Понятие эксплуатации применительно к ОПО не раскрывается ни в Законе N 116-ФЗ, ни в Правилах. Однако, как следует из ч. 2 ст. 12 Закона N 99-ФЗ, п. 2 Положения, организацией, эксплуатирующей ОПО, является организация, которая фактически выполняет на объекте работы, указанные в приложении к упомянутому Положению.
Таким образом, лицензия, предусмотренная п. 12 ч. 1 ст. 12 Закона N 99-ФЗ, выдается на эксплуатацию конкретного объекта при соблюдении требований, обозначенных в п. 4 Положения, с указанием его места нахождения (постановления АС Западно-Сибирского округа от 26.09.2016 N Ф04-3678/16, Первого ААС от 27.01.2017 N 01АП-9699/16). Но она выдается организации, которая фактически эксплуатирует этот объект, то есть выполняет на нем работы из перечня, предусмотренного приложением к Положению.
При смене эксплуатирующей организации в государственный реестр вносятся изменения, связанные с исключением ОПО, при этом объекту присваивается иной регистрационный номер (соответствующий новому владельцу) (п. 20 Требований к регистрации объектов в государственном реестре опасных производственных объектов и ведению государственного реестра опасных производственных объектов, утвержденных приказом Ростехнадзора от 25.11.2016 N 495).
В рассматриваемом случае, как указано в вопросе, компании реорганизуются в форме слияния, следовательно, правоспособность компании, имеющей лицензию, прекратится в момент внесения в Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ) сведений о прекращении этого юридического лица (п. 3 ст. 49 ГК РФ). До этого момента компания сохраняет правоспособность и вправе осуществлять деятельность, для занятия которой ей выдана лицензия (абзац второй п. 3 ст. 49 ГК РФ, п. 3 ч. 12 ст. 20 Закона N 99-ФЗ).
Вместе с тем, как мы поняли из вопроса, деятельность компании, имеющей лицензию на эксплуатацию взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности, фактически прекратится с 01.01.2020, хотя сведения о прекращении этого юридического лица будут внесены в ЕГРЮЛ позднее. Несмотря на то, что деятельность двух компаний взаимосвязана (по существу осуществляется в рамках одного бизнеса, как указано в вопросе), лицензия на эксплуатацию ОПО выдана конкретному юридическому лицу, и иная организация не вправе осуществлять эксплуатацию ОПО на основании этой лицензии.
Поэтому, если указанная в вопросе производственная деятельность, связанная с эксплуатацией ОПО, с 01.01.2020 фактически будет осуществляться другой компанией, участвующей в реорганизации, именно эта компания будет признаваться эксплуатирующей организацией в отношении такого объекта и должна будет иметь лицензию на такую эксплуатацию, а также обязана будет внести изменения в государственный реестр в связи со сменой эксплуатирующей организации.
Эксплуатация ОПО в отсутствие необходимой для этого лицензии является правонарушением (ч. 1 ст. 9.1 КоАП РФ, постановления Восьмого ААС от 27.08.2019 N 08АП-8905/19 и от 23.01.2018 N 08АП-14904/17, Пятого ААС от 11.05.2018 N 05АП-2436/18, Одиннадцатого ААС от 08.08.2016 N 11АП-8289/16, решение Московского городского суда от 28.02.2019 по делу N 7-1991/2019).
Таким образом, как мы полагаем, вторая из компаний в этой ситуации вправе будет осуществлять деятельность по эксплуатации опасного производственного объекта, на занятие которой была получена лицензия первой компанией, только при наличии у нее аналогичной лицензии. Соответственно, если эта компания фактически будет эксплуатировать объект (выполнять на нем работы, составляющие лицензируемый вид деятельности) с использованием имущества (оборудования и т.д.) компании лицензиата, то именно вторая компания будет признаваться эксплуатирующей организацией для целей законодательства о лицензировании и законодательства, регулирующего отношения в сфере обеспечения безопасной эксплуатации опасных производственных объектов, несмотря на то, что право собственности на соответствующее имущество до завершения реорганизации остается у первой компании (п. 3 ст. 49, п. 4 ст. 57, п. 1 ст. 129 ГК РФ).
Подчеркнем, что изложенный вывод является нашим экспертным мнением, которое основано на информации, содержащейся в вопросе.
25 декабря 2019 г.
-------------------------------------------------------------------------
*(1) В ряде случаев регистрация объектов осуществляется иными федеральными органами исполнительной власти, а также государственной корпорацией по атомной энергии "Росатом" (п. 3 Правил регистрации объектов в государственном реестре опасных производственных объектов, утвержденных постановлением Правительства РФ от 24.11.1998 N 1371).
Судья Верховного Суда Российской Федерации Никифоров С.Б., рассмотрев жалобу Гомана Сергея Станиславовича на вступившие в законную силу постановление заместителя начальника отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 26.10.2018 N 8.2-Пс/0232-0571прпл-2018, решение судьи Гурьевского районного суда Калининградской области от 25.12.2018 N 12-427/2018, решение судьи Калининградского областного суда от 14.03.2019 N 7А-65/2019 и постановление заместителя председателя Калининградского областного суда от 12.07.2019 N 4А-292/2019, вынесенные в отношении директора государственного бюджетного учреждения Калининградской области Нетиповая образовательная организация "Центр развития одаренных детей" Гомана Сергея Станиславовича (далее - Гоман С.С.) по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях,
постановлением заместителя начальника отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 26.10.2018 N 8.2-Пс/0232-0571прпл-2018 (далее также - постановление должностного лица) директор государственного бюджетного учреждения Калининградской области Нетиповая образовательная организация "Центр развития одаренных детей" (далее также - учреждение) Гоман С.С. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, с назначением административного наказания в виде административного штрафа в размере 20 000 рублей.
Решением судьи Гурьевского районного суда Калининградской области от 25.12.2018 N 12-427/2018 постановление должностного лица изменено, из объема вменения исключено указание на отсутствие у учреждения, директором которого является Гоман С.С., исполнительной документации опасного производственного объекта и указание на необеспечение проверки технического состояния вентиляционных систем котельной с установленной периодичностью. В остальной части постановление должностного лица оставлено без изменения.
Решением судьи Калининградского областного суда от 14.03.2019 N 7А-65/2019 и постановлением заместителя председателя Калининградского областного суда от 12.07.2019 N 4А-292/2019 решение судьи Гурьевского районного суда Калининградской области от 25.12.2018 N 12-427/2018 оставлено без изменения.
В жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, Гоман С.С. выражает несогласие с названными актами, вынесенными в отношении него по данному делу об административном правонарушении, считая их незаконными.
Изучение материалов дела об административном правонарушении и доводов жалобы позволяет прийти к следующим выводам.
В силу части 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (нормы, цитируемые в настоящем постановлении, приведены в редакции, действующей на момент возникновения обстоятельств, послуживших основанием для привлечения Гомана С.С. к административной ответственности) нарушение требований промышленной безопасности или условий лицензий на осуществление видов деятельности в области промышленной безопасности опасных производственных объектов влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от двух тысяч до трех тысяч рублей; на должностных лиц - от двадцати тысяч до тридцати тысяч рублей или дисквалификацию на срок от шести месяцев до одного года; на юридических лиц - от двухсот тысяч до трехсот тысяч рублей или административное приостановление деятельности на срок до девяноста суток.
Основанием для привлечения Гомана С.С. к административной ответственности на основании части 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях послужили изложенные в обжалуемых актах (с учетом изменений, внесенных решением судьи районного суда) выводы о допущенных названным лицом нарушениях требований промышленной безопасности. Так, в нарушение положений статьи 13 Федерального закона от 21.07.1997 N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" (далее - Закон N 116-ФЗ), пункта 7 федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила проведения экспертизы промышленной безопасности", утвержденных приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 14.11.2013 N 538 (далее - Правила N 538), у учреждения, директором которого является Гоман С.С., отсутствует положительное заключение экспертизы промышленной безопасности здания котельной, внесенное в реестр экспертиз промышленной безопасности, проведение которой необходимо в связи с отсутствием в разработанной обществом с ограниченной ответственностью "Калининградтеплогазпроект" проектной документации данных о сроке его безопасной эксплуатации; в нарушение положений статьи 10 Закона N 116-ФЗ отсутствует план мероприятий по локализации и ликвидации аварийных ситуаций на опасном производственном объекте (сеть газопотребления учреждения), согласованный с аварийно-спасательным формированием.
Фактические обстоятельства вменяемого названному лицу административного правонарушения подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств, в числе которых распоряжение исполняющего обязанности заместителя руководителя Центрального управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору о проведении плановой выездной проверки юридического лица от 13.09.2018 (л.д. 15 - 20), акт проверки от 19.10.2018 (л.д. 22 - 25), протокол об административном правонарушении от 19.10.2018 (л.д. 30 - 33) и иными представленными в дело доказательствами, которым дана оценка на предмет допустимости, достоверности, достаточности в соответствии с требованиями статьи 26.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
В соответствии с требованиями статьи 24.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях при рассмотрении дела об административном правонарушении на основании полного и всестороннего анализа собранных по делу доказательств установлены все юридически значимые обстоятельства совершения административного правонарушения, предусмотренные статьей 26.1 данного Кодекса.
Совокупность установленных должностным лицом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору и судебными инстанциями фактических и правовых оснований позволяет прийти к выводу о том, что событие административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, установлены и доказаны на основании исследования перечисленных выше и иных представленных в материалы дела доказательств, являющихся достаточными и согласующимися между собой.
Из доводов поданной в Верховный Суд Российской Федерации жалобы не следует, что при рассмотрении настоящего дела допущены нарушения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и (или) предусмотренные им процессуальные требования, не позволившие всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело. Нарушение Гоманом С.С. требований промышленной безопасности установлено и доказано на основании исследования и оценки совокупности всех представленных и исследованных должностным лицом и судами доказательств.
Несогласие заявителя с этими выводами сводится к несогласию с оценкой имеющихся в деле доказательств и толкованием должностным лицом и судебными инстанциями норм Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации и законодательства, подлежащих применению в деле, что не является основанием для отмены или изменения обжалуемых актов.
Ссылка заявителя на судебные акты по другим делам отклоняется, поскольку содержащиеся в них выводы сделаны исходя из конкретных обстоятельств и представленных доказательств, не аналогичных обстоятельствам данного дела.
Таким образом, Гоман С.С. обоснованно привлечен к административной ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
Порядок и срок давности привлечения Гомана С.С. к административной ответственности соблюдены.
Административное наказание назначено привлекаемому к административной ответственности лицу в минимальном размере, предусмотренном санкцией части 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях для должностных лиц.
Вместе с тем в рассматриваемом случае имеются основания для частичного изменения состоявшихся в отношении Гомана С.С. актов по данному делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
Согласно обжалуемым актам названному лицу, помимо обозначенных выше нарушений, вменено нарушение положений части 1 статьи 9 Закона N 116-ФЗ, пункта 12 части 1 статьи 12 Федерального закона от 04.05.2011 N 99-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности", выразившееся в эксплуатации взрывопожароопасного объекта III класса опасности (сеть газопотребления учреждения) в отсутствие лицензии.
Между тем данное бездействие образует состав административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 2 статьи 14.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, согласно которой осуществление предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии), если такое разрешение (такая лицензия) обязательно (обязательна), влечет наложение административного наказания.
Основания для вывода о том, что в части этого эпизода вмененное Гоману С.С. деяние образует состав административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (с учетом положений пункта 18 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2006 N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях") отсутствуют.
Составы административных правонарушений, предусмотренных частью 2 статьи 14.1 и частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, имеют разный родовой объект посягательства, в связи с чем переквалификация действий названного лица в указанной части невозможна.
В силу пункта 2 части 2 статьи 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях по результатам рассмотрения жалобы, протеста на вступившие в законную силу постановление по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалоб, протестов выносится решение об изменении постановления по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалобы, протеста, если допущенные нарушения названного Кодекса и (или) закона субъекта Российской Федерации об административных правонарушениях могут быть устранены без возвращения дела на новое рассмотрение и при этом не усиливается административное наказание или иным образом не ухудшается положение лица, в отношении которого вынесены указанные постановление, решение.
Таким образом, постановление должностного лица, решение судьи Гурьевского районного суда Калининградской области от 25.12.2018 N 12-427/2018, решение судьи Калининградского областного суда от 14.03.2019 N 7А-65/2019 и постановление заместителя председателя Калининградского областного суда от 12.07.2019 N 4А-292/2019, вынесенные в отношении директора государственного бюджетного учреждения Калининградской области Нетиповая образовательная организация "Центр развития одаренных детей" Гомана С.С. по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, подлежат изменению: из названных актов следует исключить выводы о допущенном названным лицом нарушении, выразившемся в эксплуатации взрывопожароопасного объекта III класса опасности (сеть газопотребления учреждения) в отсутствие лицензии. В остальной части эти акты следует оставить без изменения.
Исключение данных выводов положение лица, в отношении которого вынесены обжалуемые акты, не ухудшает.
Руководствуясь статьями 30.13 и 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, судья Верховного Суда Российской Федерации
постановление заместителя начальника отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 26.10.2018 N 8.2-Пс/0232-0571прпл-2018, решение судьи Гурьевского районного суда Калининградской области от 25.12.2018 N 12-427/2018, решение судьи Калининградского областного суда от 14.03.2019 N 7А-65/2019 и постановление заместителя председателя Калининградского областного суда от 12.07.2019 N 4А-292/2019, вынесенные в отношении директора государственного бюджетного учреждения Калининградской области Нетиповая образовательная организация "Центр развития одаренных детей" Гомана Сергея Станиславовича по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, изменить: из описательно-мотивировочных частей этих актов исключить эпизод, касающийся вменения Гоману Сергею Станиславовичу эксплуатации взрывопожароопасного объекта III класса опасности (сеть газопотребления) в отсутствие лицензии.
В остальной части названные акты, состоявшиеся в отношении Гомана Сергея Станиславовича по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 9.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, оставить без изменения, а его жалобу - без удовлетворения.
Автор статьи
Читайте также: