Во время рецессии государство скорее всего будет повышать налоги

Обновлено: 07.05.2024

Уроки минувших десятилетий российские власти усвоили плохо – они научились преодолевать кризисы и обеспечили макроэкономическую стабильность, но им не удается решить более сложную задачу – вывести экономику на траекторию развития.

От кризиса к кризису

20 лет назад, в 1999 г., Россия выбиралась из тяжелейшего кризиса, обернувшегося дефолтом, глубоким экономическим спадом, обесценением рубля, падением доходов. Девальвация и высвободившиеся мощности дали экономике импульс – рост на 6,4% в 1999 г. и на 10% в 2000 г.

Выбираясь из кризиса, власти готовили реформы – рассчитанную на 10 лет программу Германа Грефа. Были проведены пенсионная и налоговые реформы, включая введение «плоской шкалы» подоходного налога, приняты Трудовой, Земельный и Бюджетный кодексы, начались переговоры о присоединении России к ВТО и создании Таможенного союза. Это были основные достижения начала 2000-х гг., вспоминает профессор Высшей школы экономики (ВШЭ) Олег Вьюгин, работавший первым замминистра финансов и первым зампредом ЦБ: эффективная налоговая реформа, начало реализации программы Грефа, приватизация и заявление президента Владимира Путина о верховенстве права позволили восстановить доверие бизнеса к власти, придали уверенности частному сектору, что спровоцировало приток капитала в страну. В 2000-е гг. шел восстановительный рост, опиравшийся на первые итоги рыночных реформ и растущие нефтяные доходы, указывала директор Центра развития ВШЭ Наталья Акиндинова.

За 10 лет к 2008 г. российский ВВП почти удвоился, доля бедного населения сократилась вдвое, прямые иностранные инвестиции выросли с $14,3 млрд в 2001 г. до $121,1 млрд в 2007 г., рубль существенно укрепился. Власти пытались сдерживать укрепление рубля ценой высокой инфляции, а она обернулась двузначными ставками по кредитам, что вынудило бизнес обратиться к дешевым иностранным займам – эта зависимость и валютный риск проявились в 2008–2009 гг.

Нефтяные доллары стабильно пополняли бюджет и поддерживали рост экономики. Цена нефти подскочила с $12/барр. в 1998 г. до $27,3 в 2003 г., а затем начала расти на 12–15% в год, достигнув к середине 2008 г. почти $150. Рост цены нефти объясняет от трети до половины российских темпов роста за десятилетие, указывал главный экономист ЕБРР Сергей Гуриев. Приток сырьевых доходов позволил увеличить расходы федерального бюджета с 14% ВВП в 1999 г. до 18,3% и радикально сократить госдолг – с 92,4% ВВП в 1999 г. до 7,5% в 2008 г. В 2004 г. Россия впервые получила инвестиционный рейтинг.

Еще в 2000-е чиновники задумались, как изолировать экономику от нефтяных денег и сформировать подушку безопасности: в созданный в 2004 г. стабилизационный фонд направлялись дополнительные сырьевые доходы, полученные при цене барреля выше базовой – $20, которая затем начала повышаться, что позволяло увеличивать расходы бюджета.

Нефтяными долларами власти оплатили себе право на бездействие: реформы отошли на второй план. Резервы стали «мощным фактором торможения модернизации, поскольку позволяли снижать социальную напряженность за счет замедления реструктуризации предприятий-банкротов», писали в 2012 г. ректор РАНХиГС Владимир Мау и научный руководитель ВШЭ Евгений Ясин в докладе о рыночных реформах. Программа Грефа, по его собственным оценкам, была выполнена примерно лишь на треть. От нее фактически отказались, вспоминает Вьюгин. Началось усиление централизации власти – прямые выборы губернаторов были заменены их назначением, права местного самоуправления ограничены, а контроль за бизнесом ужесточался. Отношение властей к верховенству закона и опоре на частный сектор в развитии экономики стало меняться, констатирует Вьюгин: у них появилось желание контролировать частный бизнес и привлекать его к финансированию, в том числе теневому, политических задач. Переломной точкой стало дело ЮКОСа, когда в 2003 г. были арестованы и затем осуждены Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, а активы компании достались «Роснефти». Начала реализовываться линия на господство государства во всех стратегических секторах, писали Ясин и Акиндинова.

Повышение роли государства проявлялось по крайней мере в трех формах: расширение госсобственности, рост бюджетных доходов и расходов, компенсация недоверия к бизнесу и финансовым институтам за счет развития государственных финансовых структур, перечисляли Мау и Ясин. Целью новой политики стало повышение контроля государства над финансовыми потоками и экономикой в целом, все больше власти полагались на инвестиции бюджета.

Движение экономики, запущенное позитивными ожиданиями, по инерции продолжалось вплоть до 2008 г., замечает Вьюгин. К 2008 г. экономика страны вышла на пик – ВВП составил 108% к 1990 г. Но впереди ее ждал новый шок – мировой финансовый кризис 2008–2009 гг.

Накопление проблем

В кризис российская экономика вошла отягощенная системными проблемами – гипертрофированной ролью государства и бюджета, зависимостью от цен на нефть и внешних рынков капитала, грузом неэффективных предприятий, ростом зависимости бизнеса и населения от государства, низкой конкуренцией, неэффективными институтами, высокой инфляцией. Все эти проблемы усилили удар кризиса.

За 2008–2009 гг. падение темпов роста ВВП от пикового докризисного уровня до нижней отметки в мае 2009 г. превысило 11%, чистый отток капитала за 2008–2009 гг. достиг $200 млрд, курс доллара вырос с $24,5/руб. до $35,7/руб. В условиях повышения рисков кредитования и сжатия притока капитала из-за рубежа началось быстрое падение инвестиций в основной капитал. Кризис оборотных средств, затронувший буквально все отрасли экономики, потянул за собой спад производства, вспоминает замдиректора ЦМАКПа Владимир Сальников. Основной ущерб понесли успешные секторы, наиболее вовлеченные в глобальные рынки, – инвестиционная, банковская сфера и финансовые рынки, а также производство в экспортно- и инвестиционно-ориентированных отраслях.

Властям пришлось переходить от политики «управления ростом благосостояния» к борьбе с кризисом и его последствиями, писал Мау. В банковскую систему было влито более 5 трлн руб., крупнейшим компаниям были предоставлены госгарантии, ВЭБу – средства для поддержки фондового рынка и т. д. Была снижена федеральная часть налога на прибыль (что позволило предприятиям сэкономить почти 500 млрд руб.), изменены правила амортизации, удалось предотвратить банкротство системообразующих предприятий. Вместе с увеличившимися расходами (примерно на 660 млрд руб. в 2009 г.) всего на бюджетное стимулирование в 2008–2009 г. власти потратили более 2 трлн руб.

Весной 2009 г. цены на нефть вновь начали расти, а мировая экономика – восстанавливаться. Вслед за этим начался восстановительный рост и в России. После падения на 7,8% в 2009 г. ВВП страны увеличился на 4,5% в 2010 г., а затем рост стал затухать – и даже дорогая нефть уже не могла поддержать экономику. Со стороны внешнего спроса поддержки тоже не оказалось. Если за четыре докризисных года (2005–2008 гг.) рост мировой экономики составлял в среднем 4,9% в год, то за четыре посткризисных (2010–2013 гг.) – 3,8%, причем все четыре года его скорость падала. Ухудшение внешнеэкономической конъюнктуры привело к падению прибыли предприятий, нехватка ресурсов резко ограничила возможности финансирования инвестиционных программ: в 2013 г. инвестиции в основной капитал упали впервые с 2009 г. Расходы бюджета, возросшие в предвыборные 2011–2012 годы, в реальном выражении начали сокращаться.

Стало понятно, что докризисная модель роста 1999–2008 гг., основанная на потребительском спросе, себя исчерпала. Требовалось переходить на инвестиционную модель и принимать трудные политические решения – провести масштабную приватизацию и принять меры для улучшения инвестиционного климата, указывал Мау. Частично такие задачи попали в программу ставшего в 2008 г. президентом Дмитрия Медведева. С его приходом появились новые надежды, вспоминает Вьюгин: были декриминализированы отдельные статьи Уголовного кодекса, обещано, что в основе политики государства будет лежать принцип «свобода лучше, чем несвобода». Была принята программа приватизации, совершенствовалась судебная практика по бизнес-спорам, была создана группа экспертов для анализа дела ЮКОСа, госкорпорации было предложено преобразовать или ликвидировать, создавался международный финансовый центр.

Чиновники правительства и администрации президента говорили, что кризис дает шанс на реформы. Но шансом не воспользовались: разработанная экспертами стратегия развития страны до 2020 г., по оценкам Центра стратегических разработок, была выполнена лишь на 29%. Недолгой оказалась и либерализация Медведева, а с возвращением в Кремль Путина вектор изменился – экспертиза дела ЮКОСа превратилась в «дело экспертов», госкорпорации и госкомпании усилились, приватизация обернулась национализацией, Высший арбитражный суд был присоединен к Верховному. Вернувшись в Кремль в 2012 г., Путин выпустил майский указ, частично воспроизводивший идеи Стратегии-2020: чиновники должны были увеличить долю инвестиций в ВВП, производительность труда, упростить ведение бизнеса, повысить зарплаты и т. д. Но к реформам это не привело. «Ситуация была похожа на скетч Ширвиндта и Державина середины 1980-х, где они изображают космонавтов: «Полет нормальный? – Нормальный. – Будем выходить в открытый космос? – А зачем, если полет и так нормальный?» – описывал ситуацию Мау в интервью «Ведомостям».

В итоге из кризиса экономика вышла в тупик. Проблемы копились и не решались, перечисляли экономисты, участвовавшие в разработке Стратегии-2020: «демографический крест» – сокращение числа занятых при росте числа пенсионеров, «ножницы конкурентоспособности» – высокие издержки при слабых институтах, «институциональные разрывы» – отсталые институты при высоком качестве человеческого капитала и «сырьевая зависимость». Россия получила слишком слабый пинок, чтобы очухаться, все более-менее обошлось, говорил Ясин, было бы больше пользы от более серьезных испытаний, которые мог принести экономический кризис.

Российская экономика 1999–2019

1999
Восстановительный рост ВВП на 6,4% после дефолта и экономического провала в 1998 г. Принятие жесткого бюджета
2000
Принята и начала реализовываться «Программа Грефа» – «Программа социально-эконо- мического развития России на период 2000–2010 гг.»
2001
Приняты Налоговый, Бюджетный и Трудовой кодексы. Снижены ставки НДС (с 20 до 18%), НДФЛ (вместо прогрессивной шкалы с максимальной ставкой 35% введена ставка 13%), налога на прибыль (с 35 до 24%)
2002
Пенсионная реформа – постепенный переход от распределительной к распределительно-накопительной системе
2003
Принято решение об отмене чукотских, мордовских и калмыцких налоговых льгот по налогу на прибыль. Начало дела ЮКОСа
2004
«Монетизация льгот» Введение бюджетного правила, по которому нефтегазовые доходы при цене нефти выше $20/барр. поступают в стабилизационный фонд
2005
Снижение ставок социальных взносов и налога на прибыль (с 34 до 26% и 24 до 20% соответственно). Принят закон «Об особых экономических зонах». Корректировка бюджетного правила – «цена отсечения» повышена до $27/барр.
2007
Создание госкорпораций; разделение стабилизационного фонда на резервный фонд и фонд национального благосо- стояния (ФНБ, предназначен для софинансирования доброволь- ных пенсионных накоплений людей и обеспечения сбаланси- рованности бюджета Пенсион- ного фонда)
2008
Начало мирового финансового кризиса, девальвация рубля и корректировка бюджетного правила – нефтегазовые доходы выше трансферта бюджету поступают в Резервный фонд (в 2008–2010 гг. трансферт составлял 6,1, 4,5 и 3,7% ВВП соответственно)
2009
Антикризисные программы. Падение ВВП на 7,8%
2010
Восстановительный рост ВВП на 4,5%
2012
Утверждение майских указов президента Владимира Путина. Вступление России в ВТО. Начало замедления роста ВВП
2013
Переход ЦБ к политике инфляционного таргетиро- вания; корректировка бюджетного правила – возвращение к базовой цене нефти (средняя за последние 10 лет) – доходы свыше этого уровня поступают в резервный фонд
2014
Введение санкций против России и ответных санкций, девальвация рубля, переход ЦБ к режиму плавающего курса рубля. Начало рецессии
2015
Всплеск инфляции – 12,9%. Принятие антикризисного плана и увеличение расходов резервного фонда
2017
Снижение инфляции до исторического минимума 2,5%. Возобновление действия бюджетного правила и начало покупок валюты для пополнения ФНБ
2018
Повышение пенсионного возраста и ставки НДС (с 18 до 20%). Утверждение нового майского указа Владимира Путина и национальных проектов.

ИСТОЧНИКИ: «ЭКСПЕРТ РА», «ВЕДОМОСТИ»

Стабильно без развития

В 2014 г. экономика России пережила идеальный шторм – падение цен на нефть (со $115,2/барр. в июне 2014 г. до $45,1 в январе 2015 г., а в начале 2016 г. – до минимума с начала 2000 х., $27,5), введение санкций из-за присоединения Крыма и ответных российских санкций, девальвация рубля (к концу 2014 г. курс снизился примерно вдвое). Уже в 2014 г. темпы роста экономики упали до 0,7% с 1,8% в 2013 г. и 3,7% в 2012 г., произошел рекордный отток капитала, прямые иностранные инвестиции рухнули до минимума за весь постсоветский период. В 2015 г. спад ВВП увеличился до 2,3% и продолжался до начала 2016 г.

Кризис сильно ударил по людям: девальвация вкупе с ограничением предложения продовольствия из-за антисанкций спровоцировали инфляционный шок – ускорение роста цен до 11,4% к концу 2014 г. ЦБ ответил введением в конце ноября плавающего курса рубля, а затем был вынужден экстренно повысить ключевую ставку до 17%.

Реальные располагаемые доходы россиян начали падать уже в 2014 г., на следующий год падение ускорилось до 3,2% и 5,9% в 2016 г. Пытаясь сохранить привычный уровень потребления, люди начали копить долги, что привело к сильному росту потребительского кредитования – с 2018 г. доля обязательных платежей домохозяйств по необеспеченным потребительским кредитам увеличилась с 7,5 до 8,4% доходов, а доля домохозяйств с кредитами превышает 40%.

В отличие от 2008–2009 гг. начавшийся рост цен на нефть не привел к отскоку экономики. И властям пришлось перейти к бюджетной консолидации – федеральные расходы сокращались от 5 до 10% вплоть до 2018 г., когда было одобрено новое бюджетное правило (стало применяться еще в 2017 г.): все нефтегазовые доходы, полученные при цене барреля свыше $40, должны направляться в фонд национального благосостояния. Снизив зависимость экономики от нефтяных цен, бюджетное правило помогло ЦБ в политике инфляционного таргетирования, к которой он перешел в 2012 г. Впервые инфляция достигла таргета 4% в мае 2017 г., а по итогам того года составила и вовсе 2,5%, но затем начала ускоряться, преодолела таргет и только этой осенью вернулась к 4%.

Пытаясь ускорить рост экономики, власти пошли по привычному пути использования бюджетных ресурсов. В мае 2018 г. Путин подписал указ, в котором определил цели на этот свой президентский срок – повышение продолжительности жизни до 78 лет, снижение вдвое уровня бедности, рост производительности труда, увеличение доли инвестиций в ВВП и т. д. На основании указа были разработаны национальные проекты общей стоимостью 25,7 трлн руб., из которых 13,2 трлн потратит федеральный бюджет, еще 4,9 трлн – регионы. Власти рассчитывают, что в ответ 7,5 трлн руб. вложит бизнес. При этом часть денег на нацпроекты власти изъяли у населения и бизнеса, повысив с 2019 г. НДС с 18 до 20%. Решение дорого обошлось экономике – риски ускорения инфляции вынудили ЦБ ужесточить денежно-кредитную политику.

Внезапным для избирателей стало решение о повышении пенсионного возраста, с помощью которого власти рассчитывают получить ресурсы для увеличения пенсий, снижения нагрузки на бюджет, увеличения рабочей силы в экономике. За внезапность решения Кремль заплатил ростом протестных настроений населения.

Несмотря на внешнее сходство с кризисами 1998 и 2008 гг., последний спад оказался куда глубже и сложнее. Его можно сравнить лишь с трансформационным периодом 1990-х гг., писала Акиндинова. Россия попала в «ловушку среднего дохода», объясняет замдиректора Центра развития ВШЭ Валерий Миронов: быстро растущие экономики обычно замедляются, когда исчерпывают «преимущества отстающего» – получение большей прибыли из-за низких издержек. Аналитики «Ренессанс капитала» предрекали России 10 лет (до 2023 г.) роста темпами не выше 2% в год. Пока реализуется именно такой сценарий – по прогнозу Минэкономразвития, с 2021 г. темпы роста экономики превысят 3%, но большинство экспертов в это не верят. Только один из 25 аналитиков, опрошенных ВШЭ, надеется на 3%-ный рост ВВП, и то лишь в 2024–2025 гг.

Из-за неоправдавшихся надежд на реформы сформировался кризис доверия к государству, констатировали аналитики Всемирного банка. Единственным успехом властей стали макроэкономические реформы – переход к таргетированию инфляции, стабилизация бюджетных расходов и новое бюджетное правило, перечислял Гуриев. «Но макростабильность – это еще не рост», – предупреждала председатель ЦБ Эльвира Набиуллина этим летом. Бюджетного ресурса тоже недостаточно: госинвестиции не могут подменить частные. Чтобы они росли, бизнес должен быть готов рискнуть собственными деньгами, объясняла она, «а готовность взять на себя этот риск напрямую зависит от пресловутого инвестиционного климата», но теперь эти слова «иногда похожи на крик отчаяния». «Нужны жесткие ограничения даже на скрытую экспансию госсектора и регулятивный раж, придется возобновить реальную приватизацию и развитие фондового рынка», – указывает главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах.

Вера в справедливость, частное предпринимательство подорвана, взамен установлен полный административный контроль над судебной системой, которая, казалось, должна была обеспечивать соблюдение законов, описывает состояние инвестиционного климата Вьюгин: в ответ частный сектор куда осторожнее принимает решения об инвестициях, а ставка на госинвестиции все больше растет. Дальнейшее изменение системы невозможно без изменений самой ее сути, говорил федеральный чиновник: без изменения политической ситуации, конкуренции, без устранения неравенства и несправедливости в распределении ресурсов.

Не исключено, что уже в 2021 году бюджетные расходы в России будут сокращены на ₽1,4 трлн. Почему это создает риски для экономики, объясняет главный директор по экономическому направлению ИЭФ Марсель Салихов

Из-за эпидемии коронавируса и начавшейся рецессии российским властям пришлось довольно сильно пересмотреть параметры бюджета на 2020 год. Закон о федеральном бюджете предусматривал ₽20,6 трлн доходов и ₽19,7 трлн расходов. Причем в 2019 году расходы были заметно меньше — ₽18,2 трлн, так что стимулирующая бюджетная политика планировалась и до кризиса. Основной прирост должны были обеспечить нацпроекты. Однако все эти планы пришлось быстро менять.

Обвал цен на нефть сделал неактуальными прогнозы ожидаемых нефтегазовых доходов. Начавшаяся рецессия потребовала увеличения государственных расходов. Правительство приняло несколько антикризисных программ, которые в конечном счете вошли в Национальный план восстановления экономики. Принятые в конце июля поправки в Бюджетный кодекс позволяют правительству повысить расходы на ₽1,8 трлн, не внося изменений в бюджет. Минимальный объем расходов федерального бюджета в этом году составит ₽21,5 трлн. Скорее всего, он будет даже больше из-за переноса части расходов с прошлого года и, по оценкам Минфина, может достичь ₽23 трлн.

Только в первом полугодии бюджет увеличил расходы на ₽2,2 трлн. Это серьезно поддержало экономику в условиях сжатия совокупного спроса. По текущим оценкам МВФ, размер российской антикризисной программы составляет 3,4% ВВП. Не много по сравнению с развитыми странами, однако сопоставимо с другими развивающимися экономиками. По данным Банка России, российский ВВП снизился на 9-10% во втором квартале. Без резкого увеличения госрасходов спад был бы еще больше. Однако завершение карантинных ограничений и кризисных выплат приведут к замедлению роста расходов.

Снижение цен на нефть привело к обвалу нефтегазовых доходов, которые снизились во втором квартале практически на 60%. Восстановление цен на нефть и возможность увеличения добычи с августа приведут к постепенному восстановлению нефтегазовых доходов. По нашим оценкам, в этом году они составят около ₽5 трлн, если цены на нефть останутся на текущих уровнях. Это все равно серьезное падение: в 2019 году нефтегазовые доходы достигали ₽8 трлн.

С другой стороны, не связанные с сырьевым экспортом доходы оказались достаточно устойчивыми к кризису. К примеру, поступления по НДС во втором квартале сократились лишь на 5%, акцизы снизились на 2% — и это в условиях снижения ВВП практически на 10%. Восстановление экономической активности во втором полугодии позволит увеличить эти поступления. В итоге ситуация с государственными финансами не так плоха, как можно было ожидать. Дефицит федерального бюджета за первое полугодие 2020 года составил относительно скромные ₽956 млрд. Разумеется, сыграло роль зачисление в бюджет прибыли ЦБ от продажи пакета акций Сбербанка — ₽1,05 трлн. Фактически, эта сделка позволила использовать средства ФНБ для финансирования текущих расходов.

Поэтому текущий официальный прогноз дефицита бюджета по итогам 2020 года — 5% ВВП, кажется завышенным. Скорее всего, дефицит не превысит 3,5-4,0% ВВП. Традиционная стратегия Минфина — занижать доходы и завышать расходы в бюджетных проектировках, чтобы защитить «государственную кубышку» от притязаний отраслевых лоббистов. Однако в условиях кризиса такая стратегия может замедлить восстановление экономики.

Помимо вероятного завышения дефицита бюджета, текущие планы Минфина предполагают и секвестр расходов уже со следующего года. Похоже, что базовые предложения достаточно просты — сокращение на 10% всех незащищенных статей расходов, оборонных статей — на 5%. Крупнейшие номинальные сокращения должны постигнуть государственные программы по развитию транспортной системы и промышленности. Впрочем, серьезно урезаны будут все программы раздела «Национальная экономика».

Суммарное сокращение ассигнований, по планам Минфина, должно уже в 2021 году составить ₽1,4 трлн, и это создает серьезные риски для экономики. По сути, речь о бюджетной консолидации в пределах 1,2-1,3% ВВП. В условиях слабого частного спроса это может помешать восстановительному росту. По крайней мере, на слабость восстановления уже указывают оперативные индикаторы. Текущие данные ЦБ по отраслевым финансовым потокам указывают на «стабилизацию экономической активности на пониженном уровне». В условиях сокращения государственных расходов стабилизация легко может превратиться в спад. Разумеется, в случае негативного развития событий правительство может отказаться от ранее объявленных планов и вновь перейти к стимулирующей бюджетной политике. Однако в экономике важную роль играют ожидания — само по себе объявление о секвестре расходов на следующие три года формирует долгосрочные негативные ожидания бизнеса, которые в свою очередь сказываются на экономической динамике.

Негативным фактором является и то, что одновременно правительство намерено увеличивать налоговую нагрузку как на бизнес, так и на население. Уже приняты поправки в Налоговый кодекс об увеличении налогов на процентные доходы по вкладам и о налогообложении купонных доходов по всем облигациям. Для доходов физических лиц свыше ₽5 млн в год вводится ставка НДФЛ в размере 15%. Минфин также объявил войну снижению налоговых платежей с использованием офшорных юрисдикций. Все эти меры направлены на пополнение доходной части бюджета и сокращение дефицита. Суммарно они могут принести дополнительные доходы в размере до ₽500 млрд. Это станет выигрышем для Минфина, но может оказаться проигрышем для экономики в целом.

Прошлые инициативы по повышению налогов, в первую очередь повышение ставки НДС с 18 до 20% в 2019 году, должны были повысить темпы экономического роста за счет увеличения госинвестиций. Повышение налогов произошло, но ускорения экономики не получилось. Непонятно, почему в этот раз надо ожидать иных результатов.

Макроэкономический термин, обозначающий значительное снижение экономической активности. Главный показатель рецессии – снижение ВВП два квартала подряд. Период с очень низким или отсутствующим ростом в экономике. Основной признак стагнации – замедление темпов роста ВВП в пределах 0-3%.

В начале 2020 года вряд ли можно было предсказать, что нас ждет самоизоляция во втором квартале.

Когда закрыты офисы, рестораны, магазины, спортивные клубы и парикмахерские, люди теряют часть дохода или даже весь доход и тратят меньше денег. Снижается деловая активность — начинается рецессия.

На фондовых рынках во время рецессии случаются панические распродажи, но инвесторам важно сохранять спокойствие. В статье расскажу, что важно знать о рецессии инвесторам и тем, кто не зарабатывает на ценных бумагах.

Что такое рецессия

Рецессия — это спад в производстве и замедление экономики. Слово происходит от латинского recession — «отступление».

Короткие периоды спада экономисты рецессиями не считают, а затяжные рецессии называют депрессиями. Слово депрессия пугает людей, поэтому последний раз его использовали в 30-х годах во время Великой депрессии.

Национальное бюро экономических исследований США считает, что нельзя точно разделить кратковременный спад и рецессию. Четко определить периоды рецессии невозможно, но можно определить максимумы и минимумы развития экономики. Спад наступает после того, как экономика разгоняется до пика, а заканчивается, когда экономика опускается до минимума.

Официальные данные о рецессии появляются не сразу после замедления экономики, а только через полгода-год . Это время нужно для анализа макроэкономических показателей: валового внутреннего продукта, безработицы, уровня жилищного строительства и других.

Средняя продолжительность спада экономики в США — 17,5 месяцев. Великая депрессия длилась 43 месяца. Самая продолжительная рецессия после Второй мировой войны длилась 18 месяцев — с декабря 2007 по июнь 2009 года. После Второй мировой войны рецессии происходили каждые 5,5 лет. Последняя рецессия закончилась 129 месяцев назад. То, что происходит в США весной 2020 года, официально не объявлено рецессией, но близко к ней. Возможно, в 2021 году после анализа экономисты решат, что это была рецессия.

Отличие от стагнации. Стагнация часто происходит перед рецессией. Во время стагнации экономика не растет, но и не замедляется. То есть макроэкономические индикаторы близки к значениям за предыдущие периоды.

Как правило, стагнация связана с внутренними экономическими причинами. Например, отток капитала и снижение инвестиций не дают промышленности расти. Российская экономика ориентирована на экспорт природных ресурсов, поэтому снижение цен на них тоже приводит к стагнации.

Причины возникновения

Влияние международной ситуации. Крупнейшими мировыми экономиками являются китайская и американская. Замедление производства и потребления в каждой из этих стран влияет на их партнеров по всему миру.

Международная торговля сокращается во время рецессии, потому что падают экспорт и импорт. Нарушаются цепочки поставок — это приводит к остановке производств в разных странах.

Шоки в экономике. Рецессии часто возникают после шоков в экономике. В 2019 году таких шоков было несколько. Сначала обострилась торговая война между США и Китаем: обе страны повышали тарифы на импорт, а США даже назвали Китай валютным манипулятором. В начале 2020 года Штаты все же исключили Китай из списка манипуляторов.

Одновременно с торговыми войнами США и Китай боролись за господство в высокотехнологичной сфере. США объявили, что китайская компания «Хуавей» угрожает национальной безопасности страны.

Цены на нефть марки Brent в течение 2019 года менялись c 52 до 75 $ за баррель. На цены влияли отношения США и Ирана, а также атака дронов в Саудовской Аравии.

После начала эпидемии коронавируса в Китае в декабре 2019 года спрос на нефтепродукты резко сократился: люди стали меньше использовать транспорт. После этого цены на нефть рухнули — это серьезный шок для мировых рынков.

Проблемы финансового рынка. Некоторые спады начинаются с проблем финансового рынка, например с кредитных бумов. Мировой финансовый кризис 2007 года начался с бума ипотечных кредитов в США. У заемщиков не спрашивали подтверждение доходов, кредиты давали всем желающим. Цены на недвижимость росли. Люди надеялись, что они смогут на этом заработать, поэтому покупали несколько домов сразу. Частные инвестиционные банки тоже хотели заработать — выпускали ипотечные облигации и рискованные производные финансовые инструменты.

Но в 2006 году цены на недвижимость начали падать, многие заемщики перестали платить. Бум высокорисковых ипотечных кредитов в США привел к банкротствам банков и длительному мировому финансовому кризису.

Рецессия — фаза экономического цикла, когда экономика падает и замедляется. О рецессии говорят, когда ВВП снижается на протяжении двух кварталов.

Во время рецессии доходы населения падают, цены растут, компании массово банкротятся, увеличивается безработица, растёт социальная напряжённость и т. д.

Рецессии неизбежны: экономика циклична, поэтому за фазой роста всегда следует фаза падения. Когда наступит та или иная фаза, точно предсказать никто не может.

Пример употребления на «Секрете»

«Рост основных макропоказателей в течение двух кварталов подряд в конце 2020 года формально позволяет говорить об окончании рецессии в России уже к началу 2021 года».

(Специалисты Высшей школы экономики (ВШЭ) — о выходе страны из коронакризиса.)

Ошибки в употреблении

Не стоит путать рецессию со стагнацией — это когда экономика топчется на одном месте, показывая незначительный или и вовсе нулевой прирост ВВП. Ещё есть депрессия — это затяжная и очень сильная рецессия.

Нюансы

Выделяют несколько видов рецессии, опираясь на форму графика:

V-образная рецессия — короткий резкий спад в экономике, за которым следует резкое восстановление;
U-образная рецессия — за медленным спадом следует медленное восстановление;
W-образная — после спада следует короткий период экономического роста, но перед окончательным выходом снова наступает период спада;
L-образная рецессия — это депрессия; экономический рост не восстанавливается на протяжении нескольких лет;
K-образная рецессия — новый термин, который подарила нам пандемия коронавируса в 2020 году: форма графика в данном случае указывает на то, что разные сферы экономики и разные сообщества восстанавливаются с разной динамикой.

Великой рецессией — по аналогии с Великой депрессией — называют мировой экономический кризис 2008 года. К нему привёл перегрев кредитного рынка и ипотечный кризис в США, что повлияло и на экономику других стран. В 2008 году уровень инфляции в мире побил рекорды, а в 2009 году мировой ВВП впервые снизился после Второй мировой войны.

Во время этих последних двух рецессий в США, когда даже самые качественные акции значительно упали в цене, некоторые бумаги сумели значительно превзойти динамику индекса широкого рынка S&P 500. Во время кризиса 2008 г. индекс S&P 500 упал на 38,5%, а после падения в феврале – марте 2020 г. вырос за год на 16,3%. Но акции таких компаний, как NextEra Energy, Target, Lowe’s, Netflix, превзошли индекс на 10–50%. Бумаги этих компаний могут помочь защититься во время «медвежьего» рынка и сейчас, уверяют эксперты и рекомендуют инвесторам пополнить ими свои портфели.

NextEra Energy ($81,98)

NextEra Energy – американский энергетический холдинг из списка Fortune 200. Одна из «дочек» холдинга – NextEra Energy Resources является крупнейшим в мире генератором возобновляемой энергии ветра и солнца. Помимо ветровой и солнечной энергии NextEra Energy использует установки, работающие на природном газе, ядерной энергии и нефти.

Акции коммунального сектора (Utilities) считаются защитными активами, в них обычно инвестируют во время экономических спадов. Коммунальные предприятия имеют стабильный и предсказуемый спрос и денежные потоки, а высокий барьер для входа ограничивает конкуренцию. Акции NextEra показали динамику лучше рынка и в кризис 2008 г., и в 2020 г., опередив индекс S&P 500 на 12,8 и 11,1% соответственно.

Средний годовой потенциал роста акций NextEra Energy аналитики с Уолл-стрит, согласно консенсус-прогнозу, представленному MarketWatch, оценивают в 13%. Средняя годовая цель по бумагам составляет $91,78. Из 21 аналитика, рекомендации которых учтены в консенсусе, 13 оценивают бумаги с рейтингом «покупать», двое рекомендуют добавлять бумаги в портфель (рейтинг overweight) и шестеро – держать их в портфеле.

Среди тех, кто рекомендует покупать бумаги энергетической компании, аналитики BMO Capital. Они повысили годовую цель с $89 до $98 (апсайд – 19,5%), считая, что их динамика в течение года превзойдет динамику рынка. NextEra – лидер отрасли и один из крупнейших в мире резервов возобновляемых источников энергии, ее бумаги должны стать обязательной составляющей портфеля инвестора, считают в BMO Capital.

Рекомендует покупать акции энергохолдинга и аналитик CFRA Дэниел Рич. Он ожидает сильного роста прибыли и агрессивных расходов на инициативы по возобновляемым источникам энергии. По его оценкам, бумаги подорожают в течение года до $90, а это потенциал роста на 9,8%. Таким же видят потенциал роста бумаг и в Morgan Stanley.

Несколько ниже годовая цель по акциям NextEra у аналитика KeyBanc Софи Карп – $87 за бумагу. Аналитик считает энергохолдинг «привлекательным сочетанием государственной коммунальной службы с интересными перспективами роста и премиальным разработчиком экологически чистой энергии».

Одним из драйверов долгосрочного роста холдинга станет его участие в создании в США общенациональной инфраструктуры зарядки электромобилей. 31 января NextEra Energy вместе с Daimler Truck North America и BlackRock Renewable Power объявили о решении создать совместное предприятие по проектированию, разработке, установке и эксплуатации национальной зарядной сети для средних и тяжелых аккумуляторных электромобилей и транспортных средств на водородных топливных элементах. Запуск СП запланирован на 2022 г. Ожидается, что первоначальное финансирование СП в размере $650 млн три стороны разделят в равных долях. Строительство первого этапа должно начаться в 2023 г., а к 2026 г. участники проекта планируют построить сеть зарядных станций на важнейших грузовых маршрутах вдоль восточного и западного побережья, а также в Техасе.

Netflix ($343,75)

Может показаться странным, что сервис потокового видео Netflix хорошо работает во времена экономических трудностей. В 2008 г. динамика акций стримингового сервиса опередила динамику индекса S&P 500 на 50,9%, а в 2020 г. – на 50,8%.

Возможно, сила Netflix в кризис 2008 г. связана с тем, что американцы отказывались от более дорогих развлечений во время финансовых трудностей. В пандемию люди вынужденно сидят дома, поэтому интерес к сервису Netflix, который предоставляет доступ к тысячам шоу и фильмов за относительно небольшую ежемесячную плату, и вовсе неудивителен.

В 2022 г. у Netflix все еще есть рычаги влияния на ценообразование и большой потенциал для роста числа подписчиков, особенно на международных рынках, уверена аналитик CFRA Туна Амоби. Она рекомендует бумаги стримингового сервиса покупать, ожидая их удорожания в течение года до $525, что на 52,7% превышает цену закрытия торгов по бумагам на сессии 15 марта.

Еще большего роста – до $605 к февралю 2023 г. (апсайд 76%) – ожидает от акций Netflix аналитик JPMorgan Дуг Анмут. Он отмечает, что число подписчиков на сервис Netflix опережает план компании, хотя в сравнении с началом года темпы прироста замедлились. По его оценкам, за I квартал компания могла бы обзавестись 4 млн новых подписчиков, если бы темп их прироста оставался таким же, как в начале квартала. И тем не менее показатель был выше прогнозных 2,5 млн в середине февраля, хотя из-за приостановки услуг в России компания может недосчитаться 300 000 абонентов.

Но сервис Netflix проиграет Discovery, HBO Max/Warner, Paramount, Peacock, Apple или другим компаниям, если не добавит прямые трансляции спортивных состязаний и новостей в свою линейку контента, предупреждает аналитик Needham Лаура Мартин. Она отмечает возросший в этом месяце интерес аудитории к новостям.

На данный момент большинство аналитиков с Уолл-стрит (24 из 46) рекомендуют покупать акции Netflix, следует из консенсус-прогноза MarketWatch. 19 экспертов советуют держать бумаги в портфеле и только трое – продавать. Средняя годовая цель по бумагам, согласно консенсусу, составляет $508,92 (апсайд – 48%).

Lowe’s ($231,07)

Американская компания, владеющая сетью розничных магазинов по благоустройству жилья, стала бенефициаром понижения ключевой ставки в кризисы 2008 и 2020 гг. В пандемию низкие ставки по ипотечным кредитам в сочетании с отсутствием развлечений и досуга во время социального дистанцирования спровоцировали бум на рынках жилья и благоустройства. И Lowe’s этим умело воспользовалась. Эксперт Barron’s Тереза Ривас считает, что высокие результаты, которых компания достигла в пандемию, говорят о том, что ее меры по повышению производительности действительно работают.

Инвесторы также оценили усилия компании: рост ее акций превзошел рост индекса S&P 500 на 17,7%. В кризисном 2008 году динамика акций Lowe’s превзошла динамику S&P 500 на 33,6%.

По мнению аналитика CFRA Кеннета Леона, у Lowe’s сейчас есть преимущество в цепочке поставок по сравнению с более мелкими конкурентами. Он ожидает, что в ближайшие годы рост сегмента профессиональных клиентов компании превзойдет ожидания аналитиков, и рекомендует покупать акции розничной сети с годовой целью $275, что указывает на потенциал роста бумаг на 19%.

Консенсус аналитиков с Уолл-стрит сводится к средним ожиданиям роста бумаг в течение года на 20% со средней годовой целью $278,10. Из 33 экспертов, опрошенных MarketWatch, 24 рекомендуют акции Lowe’s покупать, восемь – держать их в портфеле, один аналитик считает, что бумаги покажут динамику хуже рынка.

Target ($215,35)

Сеть розничных магазинов Target – шестой по величине в США и второй дискаунтер после Walmart – также преуспела во время падения рынка в 2008 и 2020 гг. Акции ритейлера опередили динамику S&P 500 на 7,6 и на 21,4% соответственно. Ни в какие трудные времена невозможно обойтись без продуктов питания, тем более со скидками, которые неизменно предлагает дискаунтер. Этим и объясняются его результаты во время экономического спада.

Сейчас Target реализует свою многоканальную стратегию и последовательно наращивает и операционную прибыль, и выручку, и чистую прибыль. Поэтому рынок, скорее всего, вознаградит акции ритейлера, считает аналитик CFRA Арун Сундарам. Он ожидает их удорожания до $288 (+33,7%) в течение года.

Бумаги выглядят недорогими, компания получила сильные результаты за 2021 г. с хорошими показателями трафика, а прогноз по EBIT на 2022 г. значительно превзошел прогнозы Уолл-стрит, отмечает аналитик BMO Capital Келли Баниа. После выхода отчетности в начале марта Баниа повысила годовую цель акций ритейлера с $275 до $295, сохранив рейтинг «выше рынка». В сравнении с ценой закрытия торгов 15 марта потенциал роста акций достигает 37%.

После выхода отчетности повысила годовую цель акций Target и аналитик Deutsche Bank Кристина Катаи – с $305 до $353 за бумагу с рекомендацией «покупать». Она особо отметила, что компания демонстрирует больший контроль над затратами и структурой маржи, чем она ожидала. Новая цель указывает на потенциал роста бумаг на 64%.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: