Васильева н в горьковая и а судебная экспертиза и ее клинико психологические основания
Обновлено: 03.05.2024
Васильева Н.В., Горьковая И.А. Судебная экспертиза и ее клинико-психологические основания. - СПб., 1997.
В монографии представлены все виды судебно-психологических экспертиз. Дает-ся ряд практических рекомендаций по содержанию и системе аргументации в психологических заключениях, обращается внимание на те юридически-значимые моменты, которые входят в квалифицирующие признаки для применения статей УК РФ.
В монографии впервые дается система структурно-уровневой квалификации ин-теллектуальных функций с применением системы оценок клинико-психологических проб и психометрических данных. Также впервые обсуждается вопрос о разной направленности острой аффективной реакции и способах ее юри-дической квалификации.
Особо рассматривается актуальная в наше время проблема функционирования то-талитарных религиозных сект, предлагается обсудить некоторые юридически и психологически значимые вопросы: степень отвественности адептов сект в случае совершения общественно опасного деяния; ответственность за вовлечение в сек-ту.
Монография иллюстрирована примерами психологических заключений и ком-ментариями к ним.
Данная монография может быть рекомендована всем специалистам, занимаю-щимся проблемами судебной экспертизы.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие. 4
Введение. 6
Глава 1. Правовые основы судебно-психологической
экспертизы. 9
Глава 2. Судебно-психологическая экспертиза
несовершеннолетних. 14
Глава 3. Военная судебно-психологическая экспертиза. 63
Глава 4. Судебно-психологическая экспертиза
эмоциональных состояний. 78
Глава 5. Посмертная судебно-психологическая экспертиза. 98
Глава 6. СПЭ личностных особенностей. 119
Глава 7. СПЭ групповых преступлений. 129
Глава 8. СПЭ неосторожных преступлений. 138
Глава 9. Особенности патопсихологического обследования в рамках
психиатрической экспертизы. 140
Глава 10. Организационно-методические вопросы. 152
Библиография. 158
Практическое руководство
Санкт-Петербург, 1997
За последние тридцать лет существования клинической психологии как научной и прикладной дисциплины накопился большой опыт работы практических клинических психологов, отраженный в многочисленных диссертациях, статьях и монографиях. Неизбежно каждая работа посвящена определенной области. Между тем, столь ответственная сфера деятельности, как судебная-психологическая экспертиза, должна аккумулировать многообразный опыт в своей работе. Ф.И.Случевский любил говорить, что судебно-психиатрическая экспертиза играет для психиатрии такую же роль, как и патолого-анатомическое вскрытие для соматической медицины. Представляется, что судебно-психологическая экспертиза несет аналогичную функцию по отношению к клинической психологии.
Авторы книги много лет проработали в психиатрических стационарах в качестве медицинских психологов, решая широкий спектр задач в отношении больных различной нозологии и возрастного диапазона. В то время считалось, что психиатры и медицинские психологи имеют один объект деятельности, но разные предметы исследования. Авторы убеждены, что предлагаемый в данной книге круг проблем принадлежит в равной мере как врачам-психиатрам, хорошо подготовленным области психологических дисциплин, так и клиническим психологам, хорошо владеющими психопатологическими концепциями. Данная работа является попыткой убедить в этом широкий круг медико-психологической и психиатрической общественности.
Одна из авторов книги много лет проработала в Городской Психиатрической Больнице № 2 г.Ленинграда, ныне больница Св.Николая Чудотворца г.Санкт-Петербурга, и хранит душевную благодарность коллегам, психологам и врачам, в дискуссиях с которыми шло ее профессиональное становление. Научная зрелость пришла в процессе обучения в очной аспирантуре в Научно-Исследовательском Психоневрологическом институте им.В.М.Бехтерева (директор М.М.Кабанов) под руководством А.Е.Личко, Л.И.Вассермана, Ю.В.Попова, которая завершилась защитой кандидатской диссертации по специальностям “медицинская психология” и “психиатрия”. Особая благодарность — работникам отдела научно-медицинской информации под руководством А.М.Шерешевского и библиотеки В.А.Соловьевой, Н.А.Тан, Т.В.Чубраевой.
Вторая автор выражает большую благодарность сотрудникам Дружносельской Ленинградской областной психиатрической больницы (главный врач — Е.В.Воинков) за многолетнее плодотворное взаимодействие. Она всегда помнит, что ее профессиональный путь начался в Волгоградской городской психиатрической больнице № 17 под руководством К.Б.Магницкой, а глубокий клинический и психологический анализ психики душевнобольных ее научила проводить П.Э.С.Скейвите. Общепсихологические основания клинико-психологических взглядов базируются на теории психических процессов Л.М.Веккера. Судебно-психологический экспертный опыт был приобретен в Судебно-Медицинской Экспертной Службе Санкт-Петербурга (начальник — В.В.Андреев).
Авторы надеются, что их первый обобщающий труд встретит благожелательного читателя. Замечания и рекомендации послужат расширению и углублению данной темы в последующих изданиях.
Отдельные эпизоды использования психологических знаний в судебной экспертизе возникли около ста лет назад, когда встал вопрос о степени адекватности дачи информации, исходя из психофизиологических и сенсорных возможностей человека. Известен случай обращения к актрисе, как к эксперту, когда она засвидетельствовала высокую степень нервно-психического напряжения актера перед выходом на сцену, что явилось основанием для констатации у другой актрисы (потерпевшей) беспомощного состояния. Тогда же юристы стали регулярно обращаться к врачам-специалистам по работе с людьми с сенсорными дефектами, чтобы оценить степень достоверности свидетельствуемых ими фактов. В 10-20 годы нашего столетия юристы (в наше время их бы назвали криминологами) проводили исследования по особенностям памяти людей из разных социальных групп, разных возрастов и разного образовательного ценза. Тогда же и выяснилось, что высокий образовательный ценз помогает “вспомнить” даже такие подробности, которые в рассказе не предъявлялись, откуда и был сделан вывод, что люди с богатой фантазией менее способны к объективному свидетельствованию.
Длительное время в понятие судебных экспертиз психиатрическая и, тем более, психологическая экспертизы, как частный вид не включалась, что свидительствует о нечастом их применении. В не столь давние времена возможен был выход пособия “Назначение и производство судебных экспертиз” для следователей, судей и экспертов, изданного Всесоюзным НИИ судебных экспертиз в 1988 году, где эти виды экспертиз даже не упоминаются. И это несмотря на то, что в 1977 году вышла первая монография М.М.Коченова, посвященная судебно-психологической экспертизе, в 1980 издана вторая, а в 1988 году опубликована монография Кудрявцева И.А.
С каждым годом расширяется круг вопросов, задаваемых экспертам-психологам работниками правоохранительной системы: вайолентология (Гилинский Я.И.,1994) интересуется личностными особенностями преступника; следователи просят разработать систему оценки невербальных коммуникаций подследственного (Карузина В.В., 1996) или более полного привлечения психологических понятий, методов и приемов в криминалистике (Вандер М.В., 1996); виктимология отмечает, что создан групповой портрет преступника, а потерпевшего — еще нет (Горяинов К.К., 1994; Телятникова И.Н., 1996,Гольберт В.В.,1994, Потапов С.А.,1994,Вандышев В.В.,1994); не изучены психологические основания предупреждения и борьбы с вооруженной преступностью (Корецкий Д.А., 1994); выявлена пенитенциарная природа рецидива, но еще слабо разработаны способы психокоррекции деформированной психики (Майоров А.А., 1994; Пирожков В.Ф., 1994).
В связи с вводом с 1 января 1997 года нового Уголовного Кодекса резко расширяется необходимость психологической диагностики несовершеннолетних. Вводится новое для Российской юстиции понятие об ограниченной вменяемости, решение о которой находится в пределах компетенции психологов и психиатров. Также новым является разведение хронологического и психологического возраста для молодежи до 20 лет, который оценивается экспертом-психологом. Применение психолого-психиатрических категорий необходимо при определении беспомощного состояния, квалификация которого требуется при инкриминировании значительно большего числа статей, чем ранее.
Изучение криминальной личности в Советском Союзе и России происходило в нескольких направлениях. В первую очередь это социально-криминологическое, в котором изучаются социальные условия формирования делинквентной личности, статистические данные совершенных преступлений различной квалификации для разных возрастных групп, их сравнение с аналогичными данными по другим регионам и странам, анализируется хронологическая динамика (Методика оценки состояния и прогнозирования преступности, сб. статей, 1996; Социология молодежи: Учебник, 1996; Комарницкий А., 1996; Криминология: Курс лекций, 1995).
Другое направление основывается на теории деятельности А.Н.Леонтьева и изучает функционирование личности в деятельности. В применении к антисоциальному поведению этот подход осуществляется в рамках мотивационно-ценностной концепции, разрабатываемой М.М.Коченовым, 1977, 1980, Кудрявцевым И.А.,1988, Ситковской О.Д.1990, Долговой, Миньковским, Ситковской О.Д., 1992, Савиной О.Ф., 1992, Кудрявцевым С.В., 1990, Литвиненко И.В., 1989, Гурьевой В.Е., Дозорцевой Е.Г., 1996.
Биологический подход осуществляется в основном в рамках психиатрических исследований, связанных с изучением генетической предрасположенности, прижизненной патологии и деформирующего влияния психических заболеваний на личность, патоморфоза заболевания в зависимости от конституциональных факторов и их сочетанного действия на криминальное поведение. Личностные аномалии, детерминирующие криминальное поведение изучались А.А.Александровым (1988), А.Е.Личко (1985), Ю.В.Поповым (1991), Ю.М. Антоняном, Бородиным (1987).
Руководства по проведению судебно-психологической экспертизы с подробной разработкой личностно-деятельностного и ценностно-мотивационного подходов уже имеются. В то же время накопилось достаточно большое количество отдельных исследований в рамках клинико-психологических концепций, осуществляющих кроме качественного еще и количественный анализ с помощью стандартизованных методик, что позволяет в значительно большей мере объективировать (сделать их в какой-то мере независимыми от теоретических и субъективных взглядов эксперта) результаты обследования. Кроме того, ценностно-ориентационный подход осуществляется преимущественно при анализе эмоциональных состояний обвиняемого в ситуации инкриминируемого деяния. Реальная же работа судебно-медицинского эксперта-психолога включает гораздо более широкий диапазон проблем: диагностика интеллектуального развития, степени выраженности характерологического типа, а также расстройств личности и переходные признаки между ними, различие между психологическими и патологическими непсихотическими поведенческими реакциями, глубина и структура посттравматических изменений личности, диагностика суицидального поведения, юридически значимые личностные особенности всех субъектов, проходящих по делу, распределение ролей при групповых преступлениях. Эти сведения накопились за последние 10-15 лет преимущественно в работах клинических психологов при работе в психиатрических стационарах. Назрела настоятельная необходимость сведения этих знаний в единый блок для решения следующих задач:
— обобщение разрозненных данных по различным видам судебно-психологических экспертиз,
— выработка единых критериев при решении вышеозначенных проблем,
— обозначение пределов компетенции судебно-медицинского эксперта-психолога,
— оптимизация и ускорение обучения начинающих специалистов,
— формулирование психологических критериев оценки различных юридически значимых экспертных проблем,
— выявление проблем, требующих тщательной экспериментально-психологической верификации.
Для психологии и психиатрии характерны менее объективированные, чем для соматической медицины, критерии экспертных решений, поэтому возможность применения стандартизованных методов и приемов, как и унификация этих критериев всегда будет являться насущной задачей этих дисциплин (Т.Б.Дмитриева, С.Н.Шишков,1991; Попов Ю.В.1991). Кроме того, значительная неукомплектованность психологическими кадрами экспертных учреждений даже на фоне действия УК РФ 1961 года (А.Р.Мохонько,1995, Мохонько А.Р., Агаларзаде А.З. и др.,1996) требовала более широкой системы подготовки данных специалистов, а в настоящее время необходим массовый их приток с необходимостью их быстрой специализации.
В связи с вступлением с 1 января 1997 года в действие нового Уголовного Кодекса Российской Федерации нумерация статей дается по нему, а статьи УК РФ 1961 года приводятся рядом в скобках, т.к. их знание будет актуально еще несколько лет.
В конце книги приводится короткий глоссарий, поясняющий смысл терминов, неочевидных для специалистов смежных специальностей (врачей, юристов), или указывающий рамки их применения в данной области.
Судебно-психологическая экспертиза может быть назначена для определения психического состояния обвиняемого или подозреваемого, свидетеля или потерпевшего, установления психического возраста любого субъекта, проходящего по делу, в тех случаях, когда это связано с его способностью участвовать в процессе предварительного следствия или судебном разбирательстве, т.е., с его дееспособностью как она определяется статьёй 32 Гражданского Процессуального Кодекса РФ, статьями 21 и 29 Гражданского Кодекса.
Эксперт несет личную ответственность за данное им заключение, даже если он является одним из нескольких членов комиссии. Заключительный комиссионный экспертный акт подписывается всеми членами комиссии только в том случае, если после совещания они пришли к единогласному мнению. В случае же разногласий между экспертами, каждый эксперт дает свое заключение отдельно. Экспертное заключение не является обязательным для правоохранительных органов, но их несогласие должно быть мотивировано и, как правило, подкреплено повторной экспертизой, поручаемой другому или другим экспертам. Если же после чтения акта экспертизы, у юристов возникают дополнительные вопросы или чувство неполноты заключения, недостаточной аргументации, отсутствия разъяснения некоторых фактов, изложенных в уголовном деле, то назначается дополнительная (отличается от повторной) экспертиза, которая может быть поручена как тем же, так и другим экспертам. В случае проведения дополнительной экспертизы эксперт имеет право изменить свое ранее представленное заключение, если вскрылись дополнительные существенные факты. В случае существенных сомнений суда в достоверности экпертных выводов может быть назначена повторная экпертиза с привлечением другого состава комиссии или другого эксперта.
Эксперт обязан являться по вызову правоохранительных органов, отвечать на их вопросы, входящие в пределы его компетенции, предоставлять свое заключение в письменной форме. Если предоставленных материалов недостаточно для формулировки уверенного вывода или вопросы выходят за рамки компетенции эксперта, следует об этом сообщить также в письменной форме.
В права эксперта входит: возможность знакомиться с документами уголовного дела, относящимися к предмету экспертизы; заявлять ходатайства о предоставлении ему дополнительных материалов; участвовать в судебных и следственных действиях с разрешения определенного круга лиц. Круг лиц, имеющих право назначать экспертизу, выбирать конкретного эксперта, экспертное учреждение, вызывать эксперта или давать право участвовать в следственных или судебных действиях, это: лицо, производящее дознание (дознаватель), следователь, прокурор и суд.
В порядок назначения экспертизы входят следующие процедуры — ходатайство адвоката перед судом или следователем о ее назначении; собственная инициатива следователя, прокурора или суда; выяснение следователем необходимых данных о специальности эксперта и его компетентности; оформление поставления об экспертизе в письменном виде, где указываются основания для назначения экспертизы, фамилия эксперта или экспертов или наименование учреждения, в котором будет проводиться экспертиза, вопросы, поставленные перед экспертом, материалы, предоставляемые в распоряжение экспертов. Постановление предъявляется обвиняемому, о чем составляется протокол, подписываемый следователем и обвиняемым, за исключением тех случаев. когда психическое состояние обвиняемого делает это невозможным.
Эксперту следует знать, что обвиняемый может объявить отвод эксперту ( в соответствии со ст.59,67 УПК РФ) , также может представить дополнительные вопросы для получения по ним заключения эксперта, знакомиться с заключением эксперта (обычно это происходит в ходе ознакомления с уголовным делом обвиняемого перед судебным разбирательством).
В экспертном заключении должно быть указано, когда и где проводится экспертиза, кем она производится (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, аттестационная кагегория, ученая степень, звание, занимаемая должность, практический стаж работы по специальности), основание для ее производства (им является правильно оформленное постановление), использованные материалы, вопросы, поставленные перед экспертом, произведенные исследования (экспериментально-психологические методики). Если в процессе производства экспертизы обнаруживаются факты, имеющие значение для дела, эксперт в праве указать на них и вынести свое решение (в пределах своей компетенции), даже если соответствующие вопросы не были заданы. Минимальным свидетельством подлинности заключительного акта экспертизы является подпись или подписи экспертов, если эксперт привлекался по договору. В случае проведения экспертизы в специализированном учреждении акт удостоверяется как подписями, так и печатью данного учреждения.
В законе нет четких критериев для определения эксперта или специалиста (это разные понятия), кроме указания на то, что это “любое лицо, обладающее необходимыми познаниями для дачи заключения” — ст.78 УПК РФ. Таким образом, ответственность за компетенцию лица, вызываемого в качестве специалиста или эксперта несет то юридическое лицо (дознаватель, следователь, прокурор, судья), которое его привлекает. При отборе специалистов и экспертов желательно требовать предъявления всех документов или копий, свидетельствующих о полученном базовом образовании, соответствующей специализации, наличии аттестационной категории, ученой степени, звания, стажа практической работы в виде справки из отдела кадров.
В ближайшие годы намечается рассмотрение вопроса о выделении деятельности судебно-медицинского эксперта-психолога и судебного эксперта-психиатра в отдельную специальность. С развитием института сертификации можно ожидать появления специального присваиваемого Министерством Здравоохранения сертификата или лицензии, дающих право специалистам работать в этой области.
В Уголовно-Процессуальном Кодексе РФ имеются понятия “специалист” и “эксперт”. По содержательной характеристике эти понятия одинаковы, но отличаются по своему отношению к судебному процессу. Если человек проходил по делу в качестве специалиста (участвовал в допросах, консультировал), то выполнять функции эксперта по данному делу он уже не может (за исключением врача-патологоанатома). Эксперт, ранее участвавший в деле, может потом проходить по нему в качестве специалиста.
Существуют обстоятельства, обязывающие эксперта заявить самоотвод (ст.59 и 67 УПК РФ):
— если он является потерпевшим, истцом, ответчиком, свидетелем или имеет иное отношение к судебной процедуре, за исключением экспертных обязанностей;
— если он является родственником любого участника судебного процесса;
— если он находится в служебной или иной зависимости от обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика;
— если он производил по данному делу ревизию или консультацию, материалы которой послужили основанием для возбуждения уголовного дела;
— если он участвовал в деле в качестве специалиста.
Отвод специалисту могут предъявить в случае, когда обнаружится его некомпетентность.
Возможна такая процедура, как допрос эксперта следователем или в суде для разъяснения или дополнения данного им заключения (ст.192 УПК РФ).
Процедура назначения дополнительной или повторной экспертиз совпадают с вышеописанной.
В акте экспертизы эксперты дают подписку о предупреждении по статье 307 (181) Уголовного Кодекса РФ об отвественности за заведомо ложное заключение эксперта. Имеет отношение к работе эксперта и статья 310 (184) о неразглашении данных предварительного расследования в случае, если эксперт был предупрежден об этом. Но даже при отсутствии официального предупреждения со стороны прокурора, следователя или дознавателя, следует помнить о деонтологической практике врача или психолога.
Все эксперты, оценивающие состояние психики лица, совершившего общественно опасное деяние (ООД), т.е. психологи и психиатры , кроме многих частных вопросов (которые и описываются в последующих главах) решают и один кардинальный — о вменении или невменении вины данному индивиду. Определение невменяемости рассматривается в статье 21 (11) УК РФ. Вменяемость определяется как неспособность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Эта формула соответствует традиционной формуле вывода психологической или психиатрической экспертизы о полной или неполной способности правильно понимать и осознавать окружающее и произвольно регулировать свою деятельность в момент совершения ООД (в специальной литературе нередко применяется аббревиатура ОРД — “осознание и регуляция деятельности”). В этой же статье перечисляются четыре причины состояния невменяемости: хроническое психическое расстройство, временное психическое расстройство, слабоумие или иное болезненное состояние психики. Установление одного из перечисленных условий считается медицинским критерием невменяемости. но наличие хронического психического расстройства, например, может и не мешать обвиняемому правильно осознавать и регулировать свои действия в момент совершения ООД (в состоянии стойкой ремиссии, при редких судорожных припадках, вне психотического состояния, при неглубоком слабоумии и т.д.). В этих случаях и применяется юридический (психологический) критерий невменяемости (Судебная психиатрия, 1988, стр.37), т.е. сопоставление имеющихся интеллектуальных, волевых, аффективных и личностных нарушений с характером деяния и определение актуальной способности подэкспертного к осознанию и регуляции своей деятельности в момент совершения ООД. При наличии обоих критериев и применяется ст.21 (11) УК РФ. Единственным временным болезненным состоянием, не лишающим индивида вменяемости, является состояние опьянения, вызванное употреблением алкоголя, наркотических средств и других одурманивающих веществ — ст.23 (12) УК РФ.
Если ранее по Уголовному Кодексу РСФСР 1961 года градаций степени вменения было только две — полная вменяемость или полная невменяемость, то в УК РФ 1997 года введена новая статья 22, предусматривающая возможность ограниченной вменяемости, если лицо, совершившее ООД, страдает психическим расстройством, не исключающим вменяемости. В данном случае эксперт должен решить вопрос о полной или неполной мере осознания подэкспертным фактического характера и общественной опасности своих действий (или способности к ОРД), т.к. даже в случае наличия психических нарушений способность к ОРД в момент уголовно-наказуемого деяния могла быть полной.
При решении экспертом вопросов гражданского судопроизводства следует хорошо разбираться в соотношении понятий правоспособности, дееспособности и недееспособности. Гражданская правоспособность по статье 9 Гражданского Кодекса РСФСР — это способность иметь гражданские права и обязанности без каких-либо уточнений, т.е. правоспособность имеется у гражданина с момента его рождения до физической смерти независимо от его физического или психического состояния. Дееспособность в соответствии со ст.11 ГК РСФСР — это способность гражданина своими действиями приобретать гражданские права и создавать для себя гражданские обязанности. Она возникает в момент совершеннолетия (в нашей стране — в 18 лет) и связана с полной психической зрелостью: способностью в полной мере осознавать и регулировать свои действия. Если же эта способность нарушена вследствие душевной болезни или слабоумия, то в соответствии со статьей 15 ГК РФ суд может признать гражданина недееспособным. Здесь также имеются два критерия для установления недееспособности — медицинский и юридический (психологический), т.е. наличие психического заболевания или слабоумия, установленные при судебно-психиатрической экспертизе, еще не позволяют уверенно судить о полной недееспособности гражданина, требуется степень и структуру психического (интеллектуального, личностного, эмоционального, волевого) дефекта оценить в соотношении с исполняемой деятельностью для установления юридического критерия недееспособности. В отличие от вменяемости, дееспособность бывает только полная, как и недееспособность. Единственное исключение устанавливает статья 16 ГК РФ, когда лицам, злоупотребляющим алкоголем или наркотическими веществами, определяется судом ограничение дееспособности в области имущественных сделок.
Внимательно следует оперировать понятиями вменяемости и дееспособности. Невменяемость, определявшаяся психотическим состоянием в момент ООД, не лишает дееспособности в целом. Иначе говоря, вменяемость и дееспособность — разные понятия, определяющиеся независимо друг от друга.
Для профессиональной компетентности судебно-медицинского эксперта-психолога желательно владеть основами юридических знаний.
Возможность неосторожного преступления указывается статьей 15 УК РФ 1997 года. Проведение данной экспертизы назначается по статьям обвинения 26 (9), 109 (106), 118 (14), транспортные происшествия - статьи 263 (211) и 264 (213), из военных — это статьи 349 (251-1), 350 (252), 351 (253), 352 (254) и всех статей, связанных с нарушением правил безопасности вождения траспорта.
Проблемы, решаемые данным видом экспертиз делятся на три крупных категории: 1. Соответствие внешних условий психофизиологическим параметрам человека. 2. Соответствие внешних условий особенностям индивида (это проблема профессионального отбора, соответствия обвиняемого профессиональным требованиям). 3. Функциональное состояние обвиняемого специалиста в момент аварийных условий. Первая проблема связана с вопросами, решаемыми такой отраслью прикладных психологических наук, как инженерная психология и эргономика. Специалисты данного профиля обладают знаниями, в каком диапазоне могут изменяться параметры внешней среды (условия видимости, освещенность, читаемость и читабельность показаний приборов, температурные условия, вибрация, пространственные характеристики приборов, удаленность от интересующего объекта и т.д.), чтобы они могли быть восприняты и переработаны человеком как субъектом деятельности. В данном случае имеются в виду такие способности Homo Sapiens, как абсолютные и дифференциальные сенсорные пороги разных модальностей (зрительные, слуховые, температурные, тактильные, кинестетические и др.), реакция на движущийся объект и другие элементарные двигательные реакции — все то, что изучает сенсорная психофизика; все виды перцептивной деятельности человека, а именно, способность воспринимать несколько объектов и их взаиморасположение, наличие перцептивных иллюзий, все виды задач на пространственное мышление — эти проблемы исследуются психофизикой восприятия; реакции выбора, скорость и обоснованность принятия решения, объем одновременно обрабатываемой информации в процессе принятия решения и т.д. — инженерно-психологические задачи в области мышления.
В случае, если вышеперечисленные параметры соотвествуют обще-психологическим свойствам любого индивида, решается вторая проблема: насколько тщательно обвиняемый специалист проходил в свое время профессиональный отбор, существуют ли научно-обоснованные данные для такого профотбора, не изменились его психофизиологические характеристики за годы работы вследствие соматических или профессиональных заболеваний или естественной возрастной динамики. Третья проблема, функциональное состояние специалиста, предлагает изучение психофизиологического и психологического состояния обвиняемого на момент инкриминируемого деяния: наличие тяжелых заболеваний перед выходом на работу или нетяжелого, не лишающего трудоспособности, но астенизирующего текущего заболевания в момент исполнения своих обязанностей, наличие производственных сверхнагрузок, несоблюдение условий труда, наличие нервно-психического напряжения любого генеза (семейные и производственные конфликты и т.д.) и любых других факторов, вызывающих нарушения в нервно-психической сфере. Из вышеперечисленного видно, что первую и вторую проблему решают в основном специалисты в области инженерной психологии, эргономики и психологии труда. В решении третьей проблемы к первым специалистам может присоединиться и медицинский психолог. В идеале при возможности выбора и решения в конкретном уголовном деле следует привлекать специалистов всех трех профилей: специалиста психологии труда (профотбор и производственные условия), инженерного психолога (взаимодействие человека с приборами), медицинский психолог (функциональное состояние субъекта).
Автор статьи
Читайте также: