Судебная практика негативная юридическая ответственность

Обновлено: 01.05.2024

Злоупотребление правом (злоупотребление гражданскими правами).

Эта правовая конструкция хорошо известна еще со времен римского права. В известной римской сентенции «Summum ius, summa iniuria» («высшее право – высшая несправедливость») выражается одна из основных ее идей – каждое право должно иметь пределы его осуществления, в противном случае происходит нарушение прав других лиц, что, в свою очередь, исключает соблюдение важных для гражданского оборота принципов добросовестности и разумности.

Итак, статья 10 ГК РФ устанавливает недопустимость действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

Несколько декларативная, на первый взгляд, норма носит достаточно прикладной характер, широко используется на практике для соблюдения, восстановления принципов разумности и справедливости, в том числе, в тех случаях, когда другие нормы права «не срабатывают», не могут быть применены в силу тех или иных причин.

Учитываем, что применение нормы статьи 10 ГК неоднократно разъяснялось высшими судебными инстанциями. Прежде всего, используем рекомендации, сформированные правоприменительной практикой, содержащиеся в «Обзоре практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации» (Информационное письмо Президиума ВАС РФ №127).

Итак, остановимся на основных моментах.

1. Злоупотребить правом может только лицо, которое таким правом обладает.

2. При осуществлении принадлежащего ему права это лицо имеет намерение причинить вред другим лицам, и именно цель причинения вреда делает поведение лица противоправным, ибо само по себе право у лица существует и под сомнение не ставится.

3. Последствием допущенного злоупотребления правом является отказ лицу, допустившему злоупотребление, в судебной защите.

Так, коллегия судей ВАС РФ в Определении об отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ № ВАС-9462/12 от 15 ноября 2012 г. совершенно справедливо сделала вывод о злоупотреблении процессуальными правами со стороны заявителя, указавшего в качестве оснований для пересмотра судебных актов судов нижестоящих инстанций нарушение правил о подведомственности дела арбитражному суду, тогда как производство в арбитражном суде было инициировано самым заявителем. Злоупотреблением правом признано и заявленное в качестве основания для пересмотра указание на нарушение формы заявления, поданного заявителем.

4. Судебно-арбитражная практика использует в качестве следствия злоупотребления правом не только отказ в судебной защите, но и признание сделки недействительной.

Подобная ситуация была описана в пункте 9 Обзора практики применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ: сделки купли-продажи были признаны недействительными по п.2 статьи 10 ГК РФ и ст. 168 ГК РФ в связи с тем, что при совершении сделок покупатель допустил злоупотребление правом, используя ситуацию, в которой руководитель продавца, действуя недобросовестно, в ущерб продавцу, продал имущество по заведомо низкой цене, что привело к утрате продавцом возможности использования имущества, необходимого ему для осуществления основной деятельности, и понесению продавцом дополнительных расходов по аренде этого недвижимого имущества, во много раз превышающих полученную продавцом покупную цену имущества.

5. Исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами по требованиям арбитражного управляющего, кредиторов с целью защиты прав и интересов кредиторов при банкротстве недействительной может быть признана сделка должника, совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве, которая направлена на нарушение прав и законных интересов кредиторов (в том числе, совершенная по заведомо заниженной цене сделка по отчуждению третьим лицам имущества должника, с целью уменьшения конкурсной массы должника) (пункт 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)").

Так, на основании статьи 10 ГК в связи с допущенным злоупотреблением правом был признан недействительным договор купли-продажи должником (продавцом) недвижимого имущества, по цене, более чем в 48 раз ниже рыночной, направленный на уменьшение конкурсной массы должника и совершенный во вред интересам кредиторов, к числу которых относились и участники долевого строительства (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 21.06.2012 по делу №А33-3111/2009).

6. Одной из форм злоупотребления правом являются также акты недобросовестной конкуренции (недобросовестная конкуренция), то есть действия хозяйствующих субъектов, противоречащие законодательству и обычаям делового оборота, и направленные на получение прибыли за счет других хозяйствующих субъектов. Правовые санкции за недобросовестную конкуренцию включают в себя комплекс мер различного характера, и одним из них является отказ в защите гражданского права как результат злоупотребления правом.

Итак, нормы о злоупотреблении правом закреплены всего лишь в одной статье ГК. И, тем не менее, позволим себе утверждать о достаточно широком спектре возможностей по использованию этой правовой конструкции в различных видах правовых споров как истцами, при обосновании своих исковых требований, так и ответчиками, при формулировании и оформлении возражений на исковые требования.

7. Полезное из арбитражной практики ВАС РФ и Западно-Сибирского региона по состоянию на март 2014.

7.1. Заявление приобретателя недвижимого имущества об отсутствии государственной регистрации договора аренды, о наличии которого он знал в момент приобретения недвижимости, является злоупотреблением правом ( п.4 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 февраля 2014 №165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными );

7.2. Бездействие конкурсного управляющего по поиску имущества должника является осуществлено в целях злоупотребления правом ( Постановление ФАС ЗСО от 18.03.2014 по делу №А03-7554/2012 );

7.3. Поскольку на момент заключения договора цессии ОАО "Омскэнергосбыт" уже отвечало признакам неплатежеспособности, что исключало возможность отчуждения ликвидного актива (права требования к ОАО "МРСК Сибири") в обычном порядке; расчет за уступленное право по договору цессии произведен в порядке статьи 410 ГК РФ договор цессии, исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты прав и законных интересов кредиторов должника - ОАО "Омскэнергосбыт", правомерно признан недействительным. Довод заявителя о том, что ОАО "ТГК N 11" на момент заключения договора цессии не знало о неплатежеспособности ОАО "Омскэнергосбыт" опровергается материалами дела. Довод заявителя о незаконности утверждения очевидности признаков несостоятельности ОАО "Омскэнергосбыт" до момента вынесения судом определения о признании заявления о банкротстве обоснованным и введении в отношении должника процедуры наблюдения, является ошибочным в силу положений пункта 2 статьи 3 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ ( Постановление ФАС ЗСО от 13.03.2014 по делу № А46-6112/2013 );

7.4. Общество "Агросервис" и Предприниматель приводят убедительные доводы о мнимости сделки, положенной в основу мирового соглашения и, как следствие, о нарушении прав и законных интересов утвержденным мировым соглашением кредиторов Предпринимателя. Однако указанные обстоятельства не могут быть установлены судом кассационной инстанции в силу предоставленных ему процессуальных полномочий. Для того чтобы исключить использование мирового соглашения в качестве инструмента злоупотребления правом, суд при поступлении ходатайства о его утверждении должен установить наличие у истца субъективного права, у ответчика - обязанности, а также факт неисполнения этой обязанности, повлекшего нарушение права истца. Иными словами, мировое соглашение нельзя утверждать, не установив фактические обстоятельства дела и наличие задолженности ( Постановление ФАС ЗСО от 12.03.2014 по делу №А03-9375/2013 );

7.5. Действия мэрии по обращению с заявлением о снятии спорных земельных участков с кадастрового учета являются формой злоупотребления правом, т.к. ранее признан незаконными отказ мэрии в образовании земельного участка, бездействие в непринятии решения о предоставлении обществу земельного участка на праве собственности ( Постановление ФАС ЗСО от 11.03.2014 по делу № А45-10227/2013 );

7.6. Следует признать ошибочными, основанными на неверном толковании указанных норм права выводы судов о том, что избранный способ защиты нарушенного права в виде признания недействительным устава общества не предусмотрен ни статьей 12 ГК РФ. Выводы суда о злоупотреблении гражданскими правами со стороны истца в виде предъявления требования об установлении за истцом права на принятие решений общего собрания общества простым большинством голосов и установление корпоративного контроля над обществом с помощью судебного акта сделаны без учета положений ст.2 АПК РФ, ст.10 ГК РФ ( Постановление ФАС ЗСО от 11.02.2014 по делу № А46-3112/2013 );

7.7. Обстоятельства продажи движимого имущества свидетельствуют о недобросовестном поведении (злоупотреблении правом) покупателя, воспользовавшегося тем, что представитель продавца, также действующий недобросовестно, при заключении договора купли-продажи действовал явно в ущерб обществу, в результате чего общество могло утратить возможность использовать имущество, необходимое ему для осуществления основной деятельности. Изложенное, по мнению суда, подтверждается следующими обстоятельствами: имущество по договору (акту приема-передачи) покупателю не передавалось; документы на транспортные средства также не передавались, имущество используется в основной деятельности общества; оплата имущества покупателем не производилась; доказательств, подтверждающих то, что покупателем предпринимались действия по понуждению продавца к исполнению договора, в деле нет ( Постановление ФАС ЗСО от 29.01.2014 по делу № А45-15552/2013 );

7.8. Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Публичный порядок Российской Федерации предполагает добросовестность сторон, вступающих в частные отношения, нарушением чего является создание видимости частноправого спора, в том числе с отнесением его на рассмотрение третейским судом для получения формальных оснований для преимущественного удовлетворения требований в нарушение принципа единой правовой защиты интересов кредиторов, исключающий удовлетворение требований одних кредиторов в ущерб другим. Взыскатель и должника являются аффилированными лицами, искусственно создают кредиторскую задолженность и причиняют вред другим кредиторам ( Постановление ФАС ЗСО от 26.12.2013 по делу № А45-28722/2012 );

7.9. Пунктом 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2008 № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» предусмотрено, что судам, оценивая действия (бездействие) как злоупотребление доминирующим положением, следует учитывать положения статьи 10 ГК РФ, части 2 статьи 10, части 1 статьи 13 Закона о защите конкуренции, и, в частности, определять, были совершены данные действия в допустимых пределах осуществления гражданских прав либо ими налагаются на контрагентов неразумные ограничения или ставятся необоснованные условия реализации контрагентами своих прав. Суды обоснованно сочли, что управляющая компания обязана выполнять Правила № 170, в том числе обеспечивать допуск работников предприятий связи на крыши и чердачные помещения. При таких обстоятельствах, арбитражные суды пришли к обоснованному выводу о наличии в действиях управляющей компании нарушений части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции ( Постановление ФАС ЗСО от 27.11.2013 по делу №А75-409/2013 );

7.10. Положения устава предлагают к предоставлению информации о лице, выдвигающим свою кандидатуру в совет директоров общества, большой объем сведений. Непредоставление хотя бы незначительной части этой информации обществу (либо неправильное оформления такого предложения), исходя из статьи 11.11 Устава (и закона) влечет за собой отказ кандидатам во включении их в список кандидатур для голосования по выборам в совет директоров. Суд первой инстанции сделал вывод, что информация о кандидатах в совет директоров (при их выдвижении в качестве таковых в совет директоров – комм. автора статьи) должна быть реально исполнима и не создавать препятствия в реализации прав лиц, выдвигающих свои кандидатуры в данный орган ( Постановление ФАС ЗСО от 31.10.2013 по делу №А45-3752/2013 ).

p.s. Обратим внимание, что использование аргументов, относящихся к злоупотреблению правом требует представления соответствующих доказательств и доказывание наличия права, причинение вреда (или возможности причинения вреда) и прочих фактов.

p.s.s. Также стоит отграничивать злоупотребление материальным правом от злоупотребления процессуальным правом. В нашей статье, мы остановились только на первом варианте.

p.s.s. Наши обзоры по одной из форм злоупотребления правом, а именно по обходу закона, подготовленные на основе практики ВАС РФ и практики ФАС округов.

Также предлагаем своим клиентам наши юридические услуги по следующим направлениям:

Злоупотребление правом – сложная и комплексная категория российского гражданского права.

Достаточно сказать, что за 10 лет (с 2008 г.) институт злоупотребления правом (ст. 10 Гражданского кодекса РФ) прошел путь от полного забвения до использования чуть ли не в каждом втором гражданско-правовом споре, а в обособленных спорах в рамках дел о банкротстве – и того чаще.

Вызвано это проблемой, которую не в полной мере разрешило введение в Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127 «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) главы III.1 «Оспаривание сделок должника» Федеральным законом от 28 апреля 2009 г. №73-ФЗ, – совершенный умышленно вывод активов должника задолго до того, как должник пришел в состояние объективного банкротства.

Основой для применения совокупности норм ст. 10 и 168 ГК РФ в целях оспаривания ничтожных и обходящих требования закона сделок в делах о банкротстве стали следующие правовые позиции.

Неразумное и недобросовестное поведение также приравнивается к злоупотреблению правом. Для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие его действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства. Поэтому норма ст. 10 ГК РФ может применяться как в отношении истца, так и в отношении ответчика (Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации – Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2008 г. № 127).
Исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (п. 1 ст. 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности нацеленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам (п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 апреля 2009 г. № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом “О несостоятельности (банкротстве)”», далее – Постановление № 32).
Наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, совершенную со злоупотреблением правом, как ничтожную по ст. 10 и 168 ГК РФ (п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)”», далее – Постановление № 63).
Для квалификации сделок как ничтожных недостаточно констатации факта недобросовестных действий одной стороны в сделке, необходимо установить наличие либо сговора между сторонами по сделке, либо осведомленности одной стороны сделки о подобных действиях другой (Постановление Президиума ВАС РФ от 18 февраля 2014 г. № 15822/13 по делу № А45-18654/2012).

Предмет доказывания. Доказывание. Рекомендации по доказательственной работе

Как уже было отмечено, наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, совершенную со злоупотреблением правом, как ничтожную по ст. 10 и 168 ГК РФ (п. 4 Постановления № 63, п. 10 Постановления № 32).

В упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (Постановление Президиума ВАС РФ от 17 июня 2014 г. № 10044/11 по делу № А32-26991/2009, Определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 29 апреля 2016 г. № 304-ЭС15-20061 по делу № А46-12910/2013, от 28 апреля 2016 г. № 306-ЭС15-20034 по делу № А12-24106/2014).

В предмет доказывания по делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон при ее совершении входят следующие обстоятельства, имеющие юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащие установлению: (Определения Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 1 декабря 2015 г. № 4-КГ15-54, от 29 марта 2016 г. № 83-КГ16-2):

наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок;
наличие или отсутствие действий сторон сделки, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий;
наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц;
наличие или отсутствие у сторон по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Отсутствие хотя бы одного из обстоятельств исключает возможность удовлетворения иска по основаниям, предусмотренным ст. 10 и 168 ГК РФ. Доказывает эти факты истец.

В судебной практике отмечается, что под злоупотреблением правом следует понимать умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в ст. 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда (например, Обзор судебной практики Двадцатого арбитражного апелляционного суда по применению главы III.1 «Оспаривание сделок должника» Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», утвержденный постановлением Президиума Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 сентября 2011 г.).

Для признания сделки недействительной на основании ст. 10, 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом со стороны не только должника, но и его контрагента. О злоупотреблении правом контрагента при заключении договора с должником может свидетельствовать, например, совершение контрагентом этой сделки не в соответствии с ее обычным предназначением (например, при заключении договора купли-продажи недвижимости, по которому недвижимое имущество отчуждается от должника в пользу контрагента-покупателя; владение, пользование и распоряжение объектом, извлечение из него дохода – например, путем сдачи в аренду), а в других целях, таких как:

участие контрагента в операциях по неправомерному выводу активов должника;
получение контрагентом безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности;
реализация договоренностей между должником и контрагентом, направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы должника или залогодателя, при наличии у последних неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), и т.п.

Указанная позиция отражена также в уже упомянутых Определениях Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 29 апреля 2016 г. № 304-ЭС15-20061 по делу № А46-12910/2013, от 28 апреля 2016 г. № 306-ЭС15-20034 по делу № А12-24106/2014.

Ввиду того что противоправная цель скрывается сторонами сделки, ее наличие устанавливается судом по совокупности косвенных признаков. Сам же факт установления неоправданно высокой цены услуг, что явно не характерно для обычных правоотношений, наряду с прочими обстоятельствами может указывать на злоупотребление правом.

Так, в частности, при рассмотрении данного дела апелляционный суд установил, что договор заключен в преддверии банкротства заказчика, а акт об оказании услуг подписан после возбуждения дела о его несостоятельности».

Однако для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным ст. 10 ГК РФ, суду необходимо установить, что такая сделка совершена с намерением причинить вред другому лицу либо допущено злоупотребление правом в иных формах (наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц. Оно может выражаться (в отношении материальных благ) в утрате части имущественной сферы, упущенного дохода или необходимости нести в будущем новые расходы – п. 1, 2 ст. 10 ГК РФ). Неразумное и недобросовестное поведение также приравнивается к злоупотреблению правом.

Для квалификации сделки как совершенной с нарушениями ст. 10 ГК РФ управляющий вправе приводить доводы о наличии либо сговора между сторонами договора, либо осведомленности одной стороны договора о подобных действиях другой стороны, а также о направленности сделки на уменьшение конкурсной массы (противоправная цель) путем доказывания совершения должником и его контрагентом конкретных действий по отчуждению имущества по этой сделке по заведомо заниженной цене третьим лицам, а контрагент – отрицать это со ссылкой на обычность сделки, реальную эквивалентность (равноценность) предоставлений по сделке, отсутствие негативных правовых последствий (вреда) по результатам сделки для должника и иных лиц, отсутствие ухудшения либо улучшение экономических показателей деятельности должника, соответствие каузы (правовой цели) сделки избранной форме сделки и соответствие деловой цели сделки обычаям и обыкновениям, сложившимся в предпринимательской среде.

Кроме того, контрагент должника вправе ссылаться на пропуск срока исковой давности управляющим.

Срок давности в обособленных спорах о признании недействительными сделок должника по мотиву злоупотребления правом

Срок давности при оспаривании ничтожных сделок по основанию злоупотребления правом составляет три года. Сроки подозрительности в отношении таких сделок не применяются. Однако срок исковой давности исчисляется по-разному в зависимости от момента совершения спорной сделки.

В отношении сделок, совершенных после 1 сентября 2010 г.

Применительно к действиям арбитражного управляющего и/или кредитора, оспаривающих сделку по мотиву злоупотребления правом, в настоящее время действует субъективный фактор, характеризующий начало течения срока давности по требованию о недействительности сделки, – осведомленность заинтересованного лица о нарушении его прав («узнал или должен был узнать»).

Постановлением Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 60 (далее – Постановление № 60) п. 10 Постановления № 32 дополнен новым предложением, согласно которому по требованию управляющего или кредитора о признании недействительной сделки, совершенной со злоупотреблением правом (ст. 10 и 168 ГК РФ) до или после возбуждения дела о банкротстве, исковая давность в силу п. 1 ст. 181 ГК РФ составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.

Срок исковой давности в этом случае для управляющего/кредитора составляет три года со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.

В отношении сделок, совершенных до 1 сентября 2010 г.

Ранее действовавшая (до 1 сентября 2013 г.) редакция п. 1 ст. 181 ГК РФ связывала начало течения срока исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и по требованиям о признании ее недействительной не с субъективным фактором – осведомленностью заинтересованного лица о нарушении его прав, – а с объективными обстоятельствами, характеризующими начало исполнения такой сделки независимо от субъекта оспаривания. Переходными положениями Федерального закона от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» (п. 9 ст. 3; далее – Закон № 100-ФЗ) определено, что новые сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 г.

Таким образом, по любой сделке, совершенной до 1 сентября 2010 г. (три года до вступления в силу положений Закона № 100-ФЗ, изменившего редакцию п. 1 ст. 181 ГК РФ), срок исковой давности истекает до 1 сентября 2013 г. Следовательно, на день вступления в силу Закона № 100-ФЗ (1 сентября 2013 г.) по сделкам, совершенным до 1 сентября 2010 г., по которым с заявлением об их оспаривании как совершенных со злоупотреблением правом управляющие/кредиторы обратились после 1 сентября 2013 г., трехлетний срок исковой давности, исчисляемый по правилам, предусмотренным ранее действовавшим законодательством, истек.

Судебная практика ВАС РФ и ВС РФ по вопросу об исчислении сроков исковой давности при оспаривании ничтожных сделок должника, сроки предъявления требований по которым истекли до 1 сентября 2013 г., единообразна (Постановление Президиума ВАС РФ от 29 марта 2012 г. № 15051/11 по делу № А41-25081/2009; Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 17 марта 2015 г. № 306-ЭС15-998 по делу № А55-3371/2013, от 5 ноября 2015 г. № 305-ЭС14-1540 по делу № А40-79862/2011).

Реституционные последствия

Кредиторы и иные лица, которым передано имущество или перед которыми должник исполнял обязательства или обязанности по сделке, признанной недействительной на основании п. 1 ст. 61.2, п. 2 ст. 61.3 Закона о банкротстве и ГК РФ, в случае возврата в конкурсную массу полученного по недействительной сделке имущества приобретают право требования к должнику, которое подлежит удовлетворению в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве).

Таким образом, при признании недействительной сделки с должником по мотиву злоупотребления правом (по ст. 10 и 168 ГК РФ) требование контрагента к должнику восстанавливается, и контрагент вправе предъявить его в реестр требований кредиторов должника (если полученное по этой сделке возвращено контрагентом в конкурсную массу должника).

Ключевая проблема при применении ст. 10 и 168 ГК РФ

Очень острой в настоящее время в практике рассмотрения споров о банкротстве стала проблема разграничения оснований недействительности сделок, предусмотренных ГК РФ и Законом о банкротстве, о чем уже говорилось в статье «Вред кредитору – признак сомнительности сделок банкрота». Следует ставить вопрос о фактической конкуренции норм о действительности сделки между ст. 10, 168 ГК РФ (т.е. сделки, совершенные со злоупотреблением правом) и ст. 61.2 Закона о банкротстве (подозрительные «вредительные» сделки должника). Зачастую конкурсными управляющими не приводятся доводы о том, чем, по их мнению, обстоятельства состоявшихся нарушений выходили за пределы диспозиций п. 1 или 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве и зачем необходимо оспаривать сделку должника как ничтожную по мотиву злоупотребления правом. Указанная тема – предмет особого исследования и будет подробно освещена в отдельной статье.

Лица, участвующие в гражданских правоотношениях, обязаны осуществлять свои права и исполнять обязанности добросовестно. Запрещается незаконное или недобросовестное поведение в целях извлечения каких-либо преимуществ. Обычно добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается, пока не установлено обратное.

При условии доказанности фактов недобросовестного поведения одной из сторон, исходя из обстоятельств дела и с учетом характера и результатов такого поведения, суд может отказать в защите права, а также защитить интересы добросовестной стороны или третьих лиц (п.2 ст. 10 ГК РФ).

Статья 10 ГК РФ является далеко не единственной нормой, где законодатель пытается найти баланс интересов сторон. Например, новая редакция п.1 ст. 168 ГК РФ предусматривает, что сделка, заключенная с нарушением требований закона, является оспоримой. В свою очередь, п. 2 ст. 168 ГК РФ закрепляет положения о том, что сделка, нарушающая закон, посягающая на публичные интересы и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна,

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.7 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25, если совершение сделки нарушает запрет, содержащийся в п.1 ст. 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).

Чаще всего недобросовестное поведение находит свое выражение в злоупотреблении правом, которым является поведение лица, как правило, умышленное, по реализации принадлежащего ему права при наличии нарушения границ осуществления гражданских прав или способствующее наступлению вреда.

Преимущественно суды признают сделки недействительными по причине злоупотребления правом при рассмотрении дел о банкротстве. Однако оспаривание сделок по данному основанию возможно и для иных категорий дел, в том числе и в связи со сделками по отчуждению имущества.

Фабула дела:

Арбитражным судом принято решение о внесении в реестр владельцев именных эмиссионных ценных бумаг ЗАО «КРАМАКС» записи о залоге в отношении 40 обыкновенных именных бездокументарных акций, принадлежащих Ярвилехто Й.Ю. Определением апелляции решение суда изменено: с Ярвилехто Й.Ю. взысканы денежные средства.

В период рассмотрения судебных споров, Ярвилехто Й.Ю. подарил акции Эседуллаеву С.К. и Джамбулатову У.В., которые впоследствии были переданы по договору дарения Чернышеву С.П., а затем Павличенко А.Г.

ЗАО «КРАМАКС», посчитав, что в действиях перечисленных лиц усматриваются признаки злоупотребления правом, сделки совершены в нарушение принципа добросовестности, с целью причинения вреда интересам ЗАО, обратилось в суд с требованиями о признании сделок недействительными.

Истец указывал, что, по общему правилу, безвозмездные сделки не характерны для гражданского оборота, который строится на основе обязанности субъектов гражданских отношений обеспечить друг другу равноценный встречный обмен имущественными благами. При этом дарение не запрещено гражданским законодательством, но несвойственно гражданскому обороту. Суд удовлетворил заявленные требования.

Судебный акт: Решение Арбитражного суда Московской области от 16.07.2019 г. по делу № А41-65826/2018

Выводы суда:

1. Заключая договоры дарения, Ярвилехто Й.Ю. в период судебного разбирательства действовал недобросовестно, злоупотребляя правом, имел намерение во вред ЗАО «КРАМАКС» не допустить исполнение решения суда о внесении записи о залоге акций и сокрыть спорные акции от обращения взыскания по апелляционному определению.

2. Заключая договоры, ответчики должны были проявить требующуюся от них заботливость и осмотрительность и не могли не располагать информацией, размещенной в картотеке судебных дел, о том, что на дату заключения спорных договоров на акции имелись правопритязания ЗАО «КРАМАКС».

3. Суд сделал вывод о том, что оспариваемые договоры являются мнимыми сделками, особенностью которых является то, что стороны пытаются оформить все документы надлежащим образом, не намереваясь при этом сформировать действительные правовые последствия. В обоснование такого вывода суд указал, что ответчики не интересуются текущим положением дел ЗАО «КРАМАС», не ставят вопрос о необходимости проведения общего собрания акционеров, не истребуют финансовые и бухгалтерские документы о деятельности Общества, не предпринимают меры, направленные на осуществление корпоративного контроля, не реализуют иные неимущественные права акционеров.

4. Эсседуллаев С.К. и Джамбулатов У.В., будучи участниками недействительных сделок, не приобрели статуса законных собственников (правообладателей) акций, не вправе ими распоряжаться, все последующие сделки с акциями являются недействительными.

5. Заключенные в дальнейшем договоры являются недействительными на основании ст. 10, п.2 ст. 168 ГК РФ, как сделки, не соответствующие закону и при этом посягающие на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, так как стороны действовали с намерением создать видимость добросовестного приобретения акций.

Комментарии:

1) В тех случаях, когда злоупотребление правами носит явно очевидный и заведомый характер, а сама сделка хотя и не нарушает каких-то запрещающих положений закона, но тем не менее указывает на недобросовестность поведения сторон, возможно признание таких сделок недействительными на основании сочетания статей 10 и 168 ГК РФ

2) В предмет доказывания по описываемой категории дел входят различные обстоятельства, рассматриваемые судом, на основании норм, устанавливающих границы свободного усмотрения лиц, участвующих в гражданском обороте.

К таким обстоятельствам можно отнести случаи, когда цель совершения сделки отличается от цели, обычно предполагаемой при совершении данного вида сделок; действия ее сторон превышают пределы осуществления полномочий; для участников сделки и иных лиц последуют негативные правовые последствия, отсутствие у сторон по сделке иных обязательств, исполнение которых в результате совершения сделки будет невозможно.

3) Для признания сделки недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом со стороны всех ее участников, такая сделка должна быть совершена с намерением причинить вред другим лицам, либо допустить злоупотребление правом в иных формах. Оно может выражаться, в том числе, в утрате части имущества, упущенного дохода или необходимости нести расходы. Неразумное и недобросовестное поведение также может свидетельствовать о злоупотреблении правом.

4) Важным моментом является то, что недостаточно установить наличие недобросовестных действий одной из сторон сделки, подлежит доказыванию наличие сговора между сторонами, либо факт того, что сторона сделки была осведомлена о характере действий другой стороны.

Вы не поверите, но для любителей коротких и полезных видео, у нас появились видеоподкасты. Например, видеоподкаст на тему «Налоги. Оптимизация. Перевод сотрудников в ИП» можно посмотреть по ссылке.

Обратим внимание, что юридическая фирма «Ветров и партнеры» в 2018 году отмечена отраслевым рейтингом юридических компаний Право.ру-300 в номинации «Арбитражное судопроизводство». Это позволило нам войти в ТОП-50 региональных компаний по всей России в данной номинации.

В случае, если Ваш судебный спор или иной спор, договорная работа или любая другая форма деятельности касается вопросов, рассмотренных в данном или ином нашем материале, рекомендуем проверить и убедиться, что Ваша правовая позиция соответствует последним изменениям практики и законодательству.

Мы будем рады оказать Вам юридическую помощь по поводу минимизации юридических рисков и имеющимся возможностям. Мы постараемся найти решение, подходящее именно для Вас.

Наша юридическая компания оказывает различные юридические услуги в разных городах России (в т.ч. Новосибирск, Томск, Омск, Барнаул, Красноярск, Кемерово, Новокузнецк, Иркутск, Чита, Владивосток, Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Нижний Новгород, Казань, Самара, Челябинск, Ростов-на-Дону, Уфа, Волгоград, Пермь, Воронеж, Саратов, Краснодар, Тольятти, Сочи).

Марина Сорокина

p.s. 10 наиболее интересных материалов за последнее время:

В деле о банкротстве топливной компании суд пытался ограничить участника спора в процессуальных правах, используя частное определение. Подобная организация процесса привлекла внимание суда округа, который сформировал новую правовую позицию в защиту добросовестных участников процесса.

Суды обладают широким инструментарием для организации судебного процесса и пресечения злоупотреблений участников спора. Практически не ограниченные полномочия, к сожалению, позволяют судам нередко использовать их не для реализации принципа справедливого судебного разбирательства, а для предоставления преимущества одной из сторон (например, в случае предвзятости суда) либо для поражения в правах в принципе всех участников спора (например, в случае ненадлежащего ведения процесса).

В отличие от суда, участники спора практически не имеют способов, позволяющих восстановить нормальный ход процесса. Как правило, жалобы на судью отклоняются с указанием на недопустимость вмешательства в рассмотрение дела, а обжалование принятых с нарушением прав участников судебных актов не всегда приводит к результату из-за упущенных возможностей.

С моей точки зрения, для того, чтобы восстановить права клиента, необходимо занимать активную позицию уже на стадии разбирательства в суде первой инстанции, особенно когда объективность суда вызывает вопросы.

В одном из таких случаев в интересах клиента мне пришлось обжаловать определение о назначении судебной экспертизы и подать заявления об ускорении производства по делу. В ответ на мои действия суд попытался понудить меня, как представителя кредитора, отказаться от защиты интересов клиента, потребовав от адвокатской палаты привлечь меня как адвоката к дисциплинарной ответственности. Суд охарактеризовал данные действия как проявление некомпетентности, оказание внепроцессуального давления на суд и нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката.

Сила действия равна силе противодействия: реакция суда округа на поражение в процессуальных правах участников спора в первой инстанции

Необъяснимые метаморфозы в поведении суда произошли в деле о банкротстве № А40-168513/2018. После подачи кредитором заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц судом была назначена по делу судебная экспертиза по вопросам права, которые были направлены против вынесенных тем же судом определений, устанавливающих круг контролирующих лиц и обстоятельства вывода активов. Внезапно суд поставил в зависимость весь остальной процесс от момента получения заключения судебной экспертизы: в деле началась волокита, жалобы кредиторов перестали передаваться в вышестоящие инстанции, заявления о фальсификации не рассматривались, а материалы дела в приоритетном порядке передавались экспертам.

С нарушениями процесса наша команда боролась путем обжалования определения о назначении судебной экспертизы по вопросам, которые запрещены к постановке перед экспертами, а также жалобами на судью и заявлениями об ускорении производства по делу.

Реакцией суда на обжалование судебного акта стала попытка ограничить участников спора в процессуальных правах путем вынесения частного определения с требованием привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности. При этом суд пытался любыми способами задеть мою деловую репутацию как адвоката, называя меня некомпетентным и неквалифицированным специалистом. Вопреки определению Конституционного Суда РФ от 29 мая 2014 года № 1170-О, суд первой инстанции воспользовался предоставленными ему полномочиями не для организации справедливого судебного разбирательства, а в целях ограничения процессуальных прав участников процесса.

В соответствии со статьей 188 АПК РФ частное определение не подлежит отдельному обжалованию. Несмотря на данную сложность, команда РКП подготовила правовую позицию с обоснованием возможности обжалования такого судебного акта. Данная правовая позиция была воспринята судами вышестоящих инстанций. Арбитражный суд Московского округа отдельно обратил внимание на то, что добросовестный представитель имеет право на опровержение сведений, умаляющих его авторитет и влекущих негативные правовые последствия для него, вне зависимости от того, позволяет кодекс обжаловать подобное определение или нет.

Рассмотрев кассационную жалобу по существу, суд округа сделал также несколько важных правовых выводов:

суды не обладают правом использовать институт частного определения в связи с оценкой поведения представителя стороны спора, поскольку подобный случай не подпадает под статью 188.1 АПК РФ;
суды не могут ограничивать право представителя на подачу жалоб и заявлений об ускорении, поскольку право на совершение указанных процессуальных действий неотъемлемо принадлежит участнику процесса;
представитель кредитора был вынужден обращаться с заявлениями об ускорении производства по делу в связи с его затягиванием: (1) апелляционная жалоба на протяжении длительного срока не передавалась, (2) заявление о фальсификации не рассматривалось на протяжении трех судебных заседаний, (3) заявление о применении последствий недействительности сделки не рассматривалось более 13 месяцев, (4) вопрос утверждения конкурсного управляющего не рассматривался более 7 месяцев;

Таким образом, Арбитражный суд Московского округа не только сформировал правовую позицию, воспрещающую нижестоящим судам использовать институт частного определения для ограничения участников спора в процессуальных правах, но и критически оценил ведение процесса судом первой инстанции.

Значимость для представителей участников спора

Сформированная АС Московского округа правовая позиция предоставляет дополнительные гарантии добросовестным участникам процесса от необоснованных притязаний со стороны суда и показывает разумные способы противодействия незаконному поведению суда. Более того, вынесенное судом округа постановление демонстрирует, что попытка ущемить права одной из сторон может окончиться вынесением завуалированного частного определения уже в адрес суда со стороны вышестоящей инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ недавно изучила очень необычный спор. Суть его в следующем - некий гражданин в Краснодарском крае написал жалобу на местного полицейского чина, обвинив человека в погонах во всех грехах. Список прегрешений был длинный - от взяток с подчиненных до незаконного оформления на родню участков земли. Всего бдительный гражданин написал три жалобы за короткий срок, каждый раз добавляя обвинений.

Проверки показали, что ни один факт коррупции, в заявлениях на имя начальства полицейского, не подтвердился. И когда проверки завершились, переживший неприятные моменты правоохранитель пошел в суд, чтобы защищать свое честное имя. И несложному, на первый взгляд, делу пришлось дойти до высокой судебной инстанции. Верховный суд пересмотрел итоги этого гражданского дела и разъяснил, когда такие заявления-кляузы считаются порочащими честное имя, а когда - гражданским правом любого россиянина и борьбой с коррупцией.

Итак, истец, руководитель районной полиции, принес в суд иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Полицейский просил суд признать не соответствующими действительности сведения, которые распространил заявитель в своих письмах. И еще просил обязать ответчика написать опровержение cвоим начальникам и представителям Следственного комитета, которые разбирались с жалобами.

Райсуд полицейскому отказал. Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда это решение отменила и приняла другое. Апелляция признала не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию сведения, которые заявитель приводил в своих письмах. Проигравший полицейский пожаловался в Верховный суд.

Первое и второе заявление бдительный гражданин отправил начальнику областной полиции с разницей в несколько дней. В заявлениях приводился длинный список преступлений начальника местной полиции - он и назначает подчиненных на хорошие места за деньги, и данью всех подчиненных обкладывает, и отбирает "удобных" сотрудников на хорошие должности, а плюс к этому еще и участки земли в округе ворует. В общем, заявитель проявил удивительную осведомленность о тайной жизни местной полиции. Жалобы проверяла Служба собственной безопасности областного главка МВД. Факты не нашли подтверждения.

Райсуд, отказывая полицейскому написал, что тот "не представил доказательств, что ответчик хотел причинить ему вред, то есть злоупотребил правом". Областной же суд, отменив отказ, напротив, пришел к выводу, что отправленные ответчиком заявления содержали "негативную, умаляющую честь, достоинство и деловую репутацию истца информацию". И эта информация "не свидетельствовала о намерении истца исполнить свой гражданский долг". Письма были направлены "исключительно с намерением причинить вред другому лицу". То есть гражданин злоупотребил правом.

Вот как выглядит этот спор глазами Верховного суда РФ. Суд напомнил про 152-ю статью Гражданского кодекса, в которой сказано, что человек может требовать опровержение порочащих его сведений, если их распространитель не докажет, что они соответствуют действительности. Потом Верховный суд указал на свой пленум, на котором говорилось об исках о защите чести и достоинства (N3 от 24 февраля 2005 года). На пленуме было сказано следующее - обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются: факт распространения сведений ответчиком и порочащий характер этих сведении и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из этих обстоятельств иск судом не может быть удовлетворен. Не соответствующими действительности названы сведения о фактах и событиях, которые не имели место в реальности. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом законодательства, совершение нечестного поступка, неправильное, неэтичное поведение в личной, общественной или политической жизни, недобросовестность в бизнесе и прочее. На пленуме напомнили - обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать лишь факт распространения информации человеком, к которому предъявлен иск, и порочащий характер этих сведений.

Но есть и другая "сторона медали". В соответствии с Конвенцией о защите прав человека и нашей Конституцией, гарантирующей свободу слова, позицией Европейского суда по правам человека, при рассмотрении дел о защите чести и достоинства, судам следует различать две вещи. Это утверждение о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения или убеждения, которые не являются предметом судебной защиты по 152-й статье Гражданского кодекса. Суждения, будучи "выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на соответствие действительности".

В нашем случае, сказал Верховный суд, местному суду надо было установить, были ли высказывания автора писем оценочным суждением, мнением или убеждением автора. На истце лежала обязанность доказать факт распространения сведений и их порочащий характер. А на ответчике - соответствие действительности этих фактов.

Верховный суд процитировал свой пленум о защите чести и достоинства. Там было сказано, что если гражданин обращается в органы с заявлением и приводит какие-то сведения о готовящемся или предполагаемом преступлении, но они не подтверждаются, то написание заявления само по себе не может стать основанием для привлечения его автора "к гражданско-правовой ответственности по 152-й статье ГК". В таком случае речь идет о "реализации гражданином права на обращение в органы, которые по закону обязаны проверять поступившую к ним информацию". Требования о защите чести и достоинства могут быть удовлетворены лишь в одном случае - если суд установит, что заявление в органы не имело под собой никаких оснований и было продиктовано не намерением исполнить гражданский долг, а исключительно намерением причинить вред другому человеку, то есть было злоупотребление правом.

В нашем случае краевой суд , согласившись с иском, "не привел мотивов, по которым он пришел к такому выводу, не сослался на доказательства, имеющиеся в деле, не дал оценки доводам жалобщика о том, что он писал для проверки профессионализма полицейского и не носили умысла причинения ему вреда". По мнению Верховного суда, дело апелляция должна пересмотреть.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: