Статуты вкл принципы правового государства

Обновлено: 26.04.2024

Статуты (уставы) — это своды законов феодального права, действовавших на территории ВКЛ в течение 312 лет, с 1529 по 1840 год. В XVI веке были созданы три варианта Статута. Каждый из них включал нормы государственного, административного, гражданского, брачно-семейного, земельного, лесного, уголовного и уголовно-процессуального права.

Фактически, Статуты представляли собой конституцию и свод законов государства в одном томе. В них была заложена идея правового государства. На практике она означала разделение власти между законодательными, исполнительными и судебными органами, а также действия должностных лиц всех уровней на основе закона и в соответствии с ним.

Первый Статут составила за 7 лет комиссия под руководством Альбрехта Гаштольда (Гаштовта), канцлера в 1522-1539 гг. Этот Статут представлял собой рукописный текст на старобеларусском языке (сохранились несколько его копий). Основой для него послужили Судебник Казимира IV (1468 г.), постановления государственных учреждений и судов, привилеи великих князей, нормы традиционного («обычного») права. Статут состоял из 13 разделов, содержавших 244 статьи. Он был введен в действие с 29 сентября 1529 г. привилеем великого князя Жигимонта I «Старого». Позже за счет дополнений число статей возросло до 283.

Второй Статут готовила комиссия во главе с канцлером Николаем Радзивиллом «Черным». Подготовленный текст обсуждался и дополнялся в органах власти и на сеймах около пяти лет. Статут включал 14 разделов и 367 статей. Он представлял собой доработанный и расширенный вариант первого. Дополнения включали подтверждение равенства католической и православной церквей перед законом, распространение юрисдикции ВКЛ на Волынь и указание новых привилегий шляхты, которые ограничивали власть короля. Был введен в действие с 1 марта 1566 г. привилеем великого князя Жигимонта II Августа.

Третий Статут, самый знаменитый, разработала комиссия, которой руководили канцлер Астафий Валович (в 1579-1587 гг.) и подканцлер Лев Сапега. Необходимость в новом своде законов возникла в связи с Люблинской унией. Магнаты ВКЛ хотели юридически закрепить автономию своего государства, а также свои сословные права. Текст был готов к концу 1584 г., его 14 глав содержали 488 статей. Но в связи с тем, что этот Статут фактически игнорировал положения Люблинской унии, представители от Польского королевства препятствовали утверждению его на общем сейме Речи Посполитой. И только Жигимонт III Ваза лично утвердил Статут ради сохранения за собой трона великого князя Литвы, Руси и Жамойтии.

Статуты ВКЛ — единственные всеобъемлющие правовые кодексы в Европе со времени византийского императора Юстиниана (V век) и до Гражданского кодекса Наполеона (1803 г.). Они являются грандиозными памятниками общественно-политической и юридической мысли наших предков. Однако, насколько мне известно, наши студенты-правоведы их не изучают.

Главой Литовского государствабыл великий князь (господарь), чьи отношения с другими феодалами строились на основе вассалитета.

Власть господаря по наиболее важным гос. вопросам (в частности, в области законодательства и правосудия) ограничивалась советом панов (паны-радой), в которую после Кревской унии (соглашения 1385 г. о династическом союзе между Польшей и Великим княжеством Литовским), помимо крупнейших вассалов господаря (магнатов), были включены католические епископы, крупные воеводы и высшие должностные лица центрального управления.

Все члены паны-рады и шляхта составляли Великий вальный сейм, созывавшийся как минимум раз в два года.

На места (в воеводства и староства) господарь назначал соответственно воевод и старост, которые осуществляли все функции административной, военной и судебной власти.

Ряд литовских городов (в частности, Вильнюс и Каунас) обладали самоуправлением, во главе городской администрации стояли выборные органы, кооптировавшиеся из среды богатых горожан.

Среди источников права Литовского великого княжества особое место занимают Русская Правда и Померанская Правда (сборник прусского обычного права), а также местное древнелитовское обычное право. Позже законотворчеством занялись и литовские господари (начиная с Казимира IV), совместно с паны-радой. Статут Великого княжества Литовского 1529 ─ Первый Статут ВКЛ, свод законов юридического права, действовавший в ВКЛ в середине XVI в. Памятник белорусской письменности и юридической мысли.Один из первых в Европе систематизированных законов. Начал создаваться по приказу великого князя Сигизмунда I, озвученного им на Гродненском сейме 1522 г. Работа над Статутом продолжалась более семи лет. Главные источники ─ местное обычное право, привили, постановления судебных и государственных учреждений, некоторые нормы Русской правды и зарубежного права, приспособленные для местных нужд. Введен в действие с 29 сентября 1529. Состоял из 13 разделов, поделенных на статьи. Не печатался, списки его на протяжении первой половины XVI в. дополнялись новыми статьями, количество статей колебалось от 230 до 278. Первые три раздела посвящены государственному праву, остальные ─ гражданскому и уголовному праву, порядку и процессу. Юридически закреплял основы общественного и государственного строя, порядок образования, состав и полномочия государственных и судебных учреждений, привилегированное положение шляхты и ограничение прав крестьян. Способствовал централизации государства, укреплению законности и определенному ограничению феодального произвола.

Стату́т Великого княжества Литовского — верховный закон Великого княжества Литовского, составлявший его правовую основу. Первый Статут, состоящий из 13 разделов (282 статей) был издан в 1529 году. Статут регламентировал вопросы гражданского, уголовного и процессуального права. Второй Статут был издан в 1566 году и отражал социально-экономические и политические изменения. Третий Статут был издан в 1588 году и действовал на территории ВКЛ до полной его отмены в 1840 году. В преамбуле последней конституции

Литовской Республики Статуты названы правовыми фундаментами литовского государства.

Строй государства и права сословий определялись особыми привилеями, переносившими польские государственные понятия на литовскую почву. Привилеи давались как целому государству, так и отдельным областям, сословиям или группам лиц (шляхте, горожанам, евреям). Первый из таких привилеев был дан Ягайлой на сейме 1387 года, когда принявшим католичество литовским панам дарованы были новые права. Затем следуют привилеи Городельский (1413), явившийся дальнейшим развитием принципов привилея Ягайла; привилей 1447 года, послуживший основою для развития шляхетских вольностей; привилей 1492 года, подтвердивший все права и преимущества литовские. В 1507 году на сейме были изданы постановления относительно военной службы и подати на содержание войска (серебщины). В 1519, 1528, 1529 гг. издавались уставы о военной службе (земской обороне), дополнения к ним и т. п. Из привилеев отдельным землям древнейший дан Ягайлом, около 1427 года, земле Луцкой.[1] Не всегда, конечно, все исполнялось обещанное в этих привилеях, но они значительно приближали литовский строй государства к польскому.

Судебник Казимира (1468) , законодательные акты Великого княжества Литовского. Закрепил за землевладельцами права иммунитета, превращение вольных крестьян в крепостных, которых освобождал от государственных повинностей и великокняжеского суда. Действовал до издания Литовского статута 1529.

Первая редакция Литовского статута была составлена в 1529 г. И записана на русском языке. По своему составу Статут являлся сборником норм русского обычного права, действовавшего на территории Литвы вплоть до XVI в. На более поздней редакции Статута (1588) уже заметно сильное польское влияние. Нормы Литовского статута действовали не только на территории Литвы (в русских землях), но и в восточной России. Рецепция положений Статута осуществлялась приказными дьяками при составлении «указных книг», их широкая рецепция была проведена и при составлении Уложения 1649 г. При этом рецепция была выборочной, с целью приспособить положения Статута к русским условиям.

Статут содержал древние нормы, которые применялись исключительно к представителям высших классов (шляхетство), городские слои литовско-русского общества жили, основываясь на нормах немецкого, Маг-

дебургского права. Так личные привилегии и неприкосновенность, закрепляемая Статутом, могли относиться только к шляхте. Поэтому в ходе рецепции норм статута в русское национальное законодательство, кодификаторы умышленно отказывались от узко-сословных положений, в нем

содержавшихся. Были исключены многие положения о «шляхетской чести» и проч.

По своему содержанию и структуре Литовский статут 1529 г. сложнее русского Судебника 1497 г. Его юридическая техника выше (нумерация статей, более четкая систематизация материала и пр.). Провозглашались принцип единства закона для всех сословий (разд. I, ст. 9), право любого подданного на правосудие (I, 14), защиту собственности(I, 15,19).

В целях сохранения шляхетской собственности от распродажи Статут ограничивал распоряжение ею —возможно было навечно отчуждать лишь одну треть земли (1,16). Закон устанавливал обязательную службу

в пользу князя для всех владельцев недвижимости, даже залогодержателей (II, 3).

Статут подчеркивал государственный интерес короны: обязанность великого князя расширять пределы государства (III, 2), отказ от пожалований чужеземцам земель и званий (III, 3), обязательство сохранять

старые постановления, вольности панов и шляхты, ранее выданные должности и т.п. (III, 4, 6, 7). Вместе с тем много места закон отводил нормам, защищавшим феодальные права и свободы — право выезда, наследственного владения, шляхетскую честь и пр. (III, 8,9,12,14). Князю прямо запрещалось возвышать простых людей над шляхтичами (III, 10).

Подробным образом Статут регламентировал наследственные отношения, институт опеки, последовательно проводил принцип майората (приоритета старшего сына — наследника), порядок оформления завещаний (раздел V).

В разделе об уголовных преступлениях особенно заметно влияние на Статут древнего русского права (Русской Правды). Вместе с тем в законе содержатся ряд положений разработанных на значительно более высоком техническом уровне: об установлении причинно-следственной связи между преступным деянием и его последствиями (VII, 7, 10), о соучастии в преступлении (VII, 8, 18, 23), о квалифицированных видах

убийства (VII, 14, 15) и проч.

Закон особо выделял убийство низших категорий людей: бортников, ремесленников, приставов, челядинов, крестьян (XI, 1—4). Евреям и татарам запрещалось держать в неволе христиан (XI, 6), признавались

недействительными договоры о продаже детей в рабство из-за голода. Однако законным невольничество признавалось в нескольких случаях: давность и рождение в неволе, иноземцы-пленники, приговор к смерти и его замена неволей, самопродажа и брак на невольнице (ср. с Русской Правдой). Воровству в Статуте посвящен целый раздел (XIII). Регламентировался порядок поиска улик (поличного — ст. 2—5), процедура обвинения

Статут написан на старобелорусском (древнерусском, «книжном») языке того времени и устанавливает этот язык, как государственный на всей территории Литвы, для всех актов, судов, административных сношений.

Необходимость кодификации законов обусловила издание в 1529 г. на виленском сейме кодекса литовско-русских законов, названного Л.с. Считается, что этот первый или «старый» Статут никогда не был напечатан и существовал в рукописной форме. Статут 1529 г. содержал немало устаревших и весьма суровых постановлений. Поэтому уже на берестейском сейме 1544 г. был поставлен вопрос об исправлении Статута. Его пересмотр и новое издание были осуществлены при Сигизмунде-Августе, на сеймах 1564-1566 гг. Новая редакция, известная как 2-й Статут, была утверждена привилеем 1.03.1566 г.

Вскоре встал вопрос об очередной модернизации Статута. Исправленный на поветовых сеймиках и утвержденный на головном съезде в Волковыске, 1584 г., он был рассмотрен на варшавском элекционном сейме 1587 г. и окончательно утвержден на коронационном сейме 1588 г. В том же году «третий Статут» был издан на русском языке в Вильне. Русское издание считалось официальным текстом закона; многочисленные польские переводы, начавшиеся с 1616 г., имели частный характер.

После присоединения областей бывшего Великого княжества Литовского к России их населению было предоставлено право пользования местными законами, в т.ч. сохранено действие Л.с. при рассмотрении гражданских дел. Л.с. в 1811 г. был переведен на современный русский язык. Издание 1811 г. получило широкое распространение в Малороссии и бывших литовских областях. В 1840 г. Л.с. был отменен.

В течение последних двухсот лет культура Беларуси находилась под влиянием культуры великорусской. Тем не менее, несмотря на активные ассимиляционные процессы, у жителей этой страны не исчезло ощущение не только отличности от мощной и агрессивной соседней культуры, но даже и определенной отчужденности от нее. В возникающих по этому поводу дискуссиях и публицисты, и ученые чаще всего черпают свои аргументы из истории белорусского языка.

Общеизвестно, что белорусский язык развивался на основе диалектов древнерусского, или общевосточнославянского, языка в Киевской Руси до середины XIII в. С тех времен в истории белорусской культуры, языка и литературы остались славные имена просветительницы Ефросинии Полоцкой — писательницы, основательницы церквей, монастырей, мастерской по переписке книг, епископа Кирилла Туровского, проповедника, поэта, просветителя, книжника. Были на территории Беларуси и другие известные книжники, например смоленские Климент Смолятич и Авраамий Смоленский.

Беларусь в то время была проводником византийских и в определенном смысле восточных идей на запад и наоборот. Старобелорусская культура и литература сумела многое взять у соседних стран и стала богатым, своеобразным феноменом. Вот почему государственным языком нового образования, в состав которого вошла Белая Русь, — Великого Княжества Литовского, — стал старобелорусский язык как наиболее развитый, с давней письменной традицией и, что немаловажно, христианский. Этот славянский язык с кириллической письменностью уже при князе Ольгерде (1345-1377) стали называть «рускою мовою». Со времен Всеслава Полоцкого, или Всеслава Чародея, упомянутого в «Повести временных лет», Беларусь славилась терпимостью к разным народам, культурным традициям, вероисповеданиям. Это проявлялось и в языке, вернее, в письменности: тексты на старобелорусском языке писались и латиницей, и даже арабским письмом: это так называемые аль-китабы татар-переселенцев.

Первым в Европе сводом законов на национальном языке стал Статут Великого княжества Литовского (1529, 1566, 1588), созданный на старобелорусском языке Статут открывается словами: «Кто требует, чтобы властвовал закон, бесспорно, требует, чтобы властвовали Бог и разум, а кто требует, чтобы властвовал человек, привносит в это животное начало». Старобелорусский язык оказался не менее гибким, чем латынь, на нем были сформулированы не только основные принципы права (презумпция невиновности, юридически независимый статус адвокатуры, ограничение власти короля, равноправие вероисповеданий и под.), но и многочисленные юридические тонкости.

В это же время в Великом княжестве Литовском начинается и собственно белорусское летописание, которое охватывает несколько столетий. Рождается тяга к научному описанию истории, летописание становится государственным. Язык светских текстов того времени (деловой переписки, стихотворных и прозаических оригинальных памятников, летописей) впитал в себя и древнерусскую основу, и польско-латинские заимствования, и стихию народных диалектов, и богатейший фольклор. Соседние народы воспринимали его как самостоятельный — белорусские летописи переводились на русский и польский языки.

В 1569 году (Люблинская уния). Великое княжество Литовское по политическим соображениям объединяется с Польшей в единое федеративное государство — Речь Посполитую, и на первых порах равенство партнеров соблюдалось весьма ревностно. Именно на это время приходится деятельность знаменитого белорусского первопечатника Франциска Скорины, и письменные тексты становятся всеобщим достоянием. «Псалтырь», первой изданная Скориной (1517, Прага), играла и роль букваря. Книгоиздательское дело Франциска Скорины продолжали Симон Будный (1530-1593) и Василий Тяпинский (1540-1604), чье творчество дышит идеями Реформации, патриотизма, гуманизма. Старобелорусский язык, поддержанный массовым характером книгопечатания, продолжает совершенствоваться и остается адекватным проводником самых тонких, самых высоких идей. В это же время Микола Гусовский пишет на латыни «Песню про зубра», сообщая всему миру (по-видимому, для этого и был избран международный язык книжности) о Беларуси.

На рубеже XVI-XVII веков оформляются «отношения» старобелорусского и древнерусского языков. «Граматики Славенския правилное синтагма» Милетия Смотрицкого (1619), «Граматика Словенска» (1596) Лаврентия Зизания служили описанию старославянского языка и дифференцированному обучению грамматике и письму обоих языков, а словари «Лексикон» Памвы Берынды (1627), «Лексис» (1596) Лаврентия Зизания фактически являлись переводными, «словенско» (старославянско) — русскими (старобелорусскими)

XVIII век — странный период в истории белорусского языка. В новое время накопленный опыт уже не мог быть востребован в новое время, он не соответствовал сложившимся условиям. Традиции старого литературно-письменного языка, его система стилей в это время утрачивают свое значение.

Однако уже в XIX — начале ХХ века белорусский язык заново «вырастает» из белорусских диалектов. В это же время возрождается, а лучше сказать, претерпевает качественные изменения белорусская литература. Источником ее служит фольклор, народный театр XVIII века — батлейка, школьные драмы, комедии. Этот период в истории белорусской культуры определяется сильным влиянием русской и польской литератур при повышенном внимании к фольклору, анонимным текстам.

Разногласия польских и российских этнографов и политиков XIX в. привели к «научному открытию» Беларуси — ее языка, культуры, истории, фольклора — для широкой общественности. Беларусь начинают фундаментально изучать. Наиболее яркий пример — многотомный труд основателя белорусской филологии академика Российской академии наук Е.Ф. Карского «Белорусы», где он дает реестр белорусских памятников письменности, описывает особенности белорусского языка и рассматривает происхождение белорусского народа и белорусского языка.

На этой основе в начале ХХ века происходит «ускоренное» развитие языка: возникают периодические издания, в белорусской литературе появляется много новых имен. Литераторы конца XIX — начала ХХ века, особенно Максим Богданович, много времени уделяют вопросам развития языка, экспериментам с литературными жанрами и формами, переводам.

Эти процессы были насильственно оборваны в начале 30-х гг. Послевоенная история Беларуси — это, с одной стороны, несомненный рост экономики, образованности населения и культурного развития Беларуси в целом, с другой — это процесс дальнейшей русификации и во многом унификации белорусов и порожденный этим упадок национального самосознания и этнокультурного развития белорусского народа вплоть до угрожающего ослабления интегрирующей роли белорусского языка, а также возрастающей индифферентности значительной части населения к проблеме национально-культурного определения (при сохранении номинальной самоидентификации по этнониму).

Языковая ситуация в Беларуси сегодня парадоксальна. Большинство населения говорит на белорусском языке, но литературный белорусский язык мало востребован и непрестижен как язык образования и профессионального роста. На белорусском языке созданы литературные шедевры (имена Василя Быкова, Алеся Адамовича, Ивана Мележа, Владимира Короткевича и многие другие известны далеко за пределами Беларуси), однако они мало знакомы самим белорусам. В те годы, когда хорошие книги (в том числе и переводы зарубежных авторов на русский язык) были дефицитом, многое было переведено на белорусский язык, и читающая публика смогла оценить высокое качество переводов на белорусский язык и, соответственно, адекватность белорусского языка самым разным стилистическим и социальным задачам. И все же родной язык белорусы не рассматривают ни как способ знакомства с чужими культурами, ни как основной способ познания и сохранения своей.

Существует ряд общественных организаций, например Скорининский центр, роль которых в деле белорусского просвещения трудно переоценить. Силами таких организаций предпринят издательский проект «Беларускi кнiгазбор», в рамках которого издаются и помещаются в Интернет «Беларускiя летапiсы i кронiкi».

Однако работа белорусской интеллигенции по развитию терминологии, художественных и публицистических средств родного языка — не более чем узкоэкспериментальная лаборатория, где достигаются неплохие результаты, которые, тем не менее, не востребованы.

Генеалогическая и структурная близость белорусского и русского языков, конечно, работает на вытеснение белорусского языка как более молодого и имеющего иной социальный статус. И все же современная тенденция формирования лингвистической карты мира однозначно направлена на сохранение языков. В Беларуси, где, кстати сказать, белорусский язык является государственным (наравне с русским), реальное укрепление его статуса и расширение социальной базы может быть достигнуто путем совместных усилий отдельных лиц, общественных объединений и государства при активной позиции всех сторон.

Лев Иванович Сапега – один из наиболее ярких людей белорусской истории: государственный, общественный и военный деятель Великого княжества Литовского, дипломат, мыслитель, можно сказать, звезда первой величины на небосводе политической истории Беларуси. Род Сапег происходил из старинного рода оршанских бояр и был вторым по богатству и значимости в Великом княжестве Литовском после Радзивиллов. Лев Сапега родился 4 апреля 1557 года в Островно, небольшом местечке на востоке Беларуси, (ныне Бешенковичский район Витебской области). К сожалению, до наших дней никаких памяток на месте рождения великого канцлера ВКЛ не сохранилось. Родился он в православной семье, но позже перешел в кальвинизм, а в 1588 принял католичество. В возрасте семи лет родители отправили Льва в Несвиж, чтобы мальчик получил соответствующее своему статусу образование. Несколько лет он жил при дворе Николая Радзивилла-Черного. Позднее вместе с сыном Радзивилла Лев отправился на учебу за границу – в Лейпцигский университет в Германию. Там он и увлекся реформационными идеями и перешел из православия в протестантизм.

По возвращении на родину он начал свою блестящую карьеру. Хорошее знание языков и острый ум помогли молодому Сапеге быстро продвинуться на государственной службе. Политическая карьера будущего канцлера Великого княжества Литовского началась с должности королевского писаря при Стефане Батории. Затем он постепенно занимает самые престижные государственные посты: подканцлер, а потом и канцлер ВКЛ (1589 год). С 1621 года он – виленский воевода, с 1625 года – великий гетман Великого княжества Литовского.

Льву Сапеге принадлежит заслуга создания в 1581 году Трибунала Великого княжества Литовского – сословного шляхетского суда второй и последней инстанции, который просуществовал до конца XVIII века. Судьями Трибунала являлись представители шляхты, которые выбирались на соймах сроком на один год по одному или по двое от воеводства (или повета). Кроме шляхты в Трибунал входили представители духовенства. Одна из самых ярких и величественных страниц в биографии Льва Сапеги – работа над созданием Статута Великого княжества Литовского 1588 года, его принятие и опубликование. От короля Речи Посполитой Жигимонта III Вазы Сапега получил привилегии на издание Статута и напечатал его на старобелорусском языке в виленской типографии братьев Мамоничей за свой счет. Тираж превысил 4 000 экземпляров, что даже для наших дней считается внушительным количеством. Но Лев Сапега был не только крупным политическим деятелем. Современники звали его «литовским Соломоном». Потомки также высоко оценили духовное наследие Льва Сапеги.

В последние годы жизни Лев Сапега занимал должность великого гетмана – главнокомандующего войсками ВКЛ, участвовал в войне со Швецией. Но никаких знаменательных побед уже не одержал. Мирную деятельность канцлера потомки помнят гораздо лучше. Умер этот великий человек 7 июля 1633 года на 77 годе жизни и был похоронен в костеле святого Михаила в Вильне. Жизнь этого великого деятеля была связана со многими городами и местечками Беларуси, в каждом из них он оставил о себе следы, над которыми не властно время. Давайте пройдемся по наиболее значимым из них.

Лев Ива́нович Сапе́га (белор. Леў Сапега, лит. Leonas Sapiega; 4 апреля 1557, Островна, ныне Бешенковичский район Витебской области Республики Беларусь — 7 июля 1633, Вильна) — государственный и военный деятель Великого княжества Литовского, дипломат и политический мыслитель.
Ранние годы

Происходит из старинного белорусского[1] рода оршанских бояр. Воспитывался в несвижском имении Николая Радзивилла Чёрного, который затем послал его учиться в Лейпцигский университет.
Государственные посты

Службу начинал писарем в городской канцелярии г. Орши, что вполне естественно поскольку его отец являлся Оршанским старостой. Начав службу с самых нижних ступенек в государственной иерархии Лев Сапега достиг наивысшего поста в Великом княжестве Литовском — великого гетмана, то есть военного министра и главнокомандующего войсками. Эта должность позволяла принимать решения, не согласовывая их с королем Речи Посполитой. На должности городского писаря прослужил достаточно долго, затем мощным толчком в его карьере послужило личное знакомство с польским королем Стефаном Баторием. С 1581 года был королевским писарем при Стефане Батории, затем подканцлером (c 1585 по 1589 годы) и великим канцлером Великого княжества Литовского (с 1589 по 1623 годы). Добровольно отказался от этой должности, чтобы усилить свое влияние и влияние клана Сапег(ов) в Великом княжестве Литовском и всей Речи Посполитой.

С 1621 года — виленский воевода, с 1625 года — великий гетман Великого княжества Литовского. Проявил себя как военный деятель и дипломат на заключительном этапе Ливонской войны (1558—1583). Сформированный им на собственные средства гусарский полк успешно действовал в битве при Великих Луках и осаде Пскова.

Позднее возглавлял посольства Великого княжества Литовского, в продление Ям-Запольского мира (1582) заключавшие мирные договоры с Фёдором Иоанновичем и Борисом Годуновым (1600). В Смутное время участвовал в подготовке интервенции войск Речи Посполитой в Московское царство, поддерживал Лжедмитрия I и Лжедмитрия II. В его слонимском имении воспитывался ЛжеИвашка I — Ян Фаустин Луба, который якобы был сыном Марины Мнишек от Лжедмитрия II. Двоюродный брат Л. И. Сапеги, Ян Петр Сапега, в 1608—1611 годах возглавлял войска Речи Посполитой в время интервенции в России.

Родился в православной семье, перешёл в кальвинизм, в 1588 году принял католичество. Был сторонником воссоединения христианской церкви, поэтому деятельно участвовал в подготовке церковной унии (Брест, 1596), поддерживал её саму, но не жёсткие меры её претворения в жизнь.

Некоторые историки приписывают Льву Сапеге инициативу создания выдающегося памятника правовой и политической мысли Европы — Статута Великого княжества Литовского 1588 года (Литовского статута), добавляя при этом, что он был основным разработчиком кодификации[источник не указан 27 дней].

Статут Великого княжества Литовского 1588 году не собрание законов, а кодификационный акт, который определял государственное устройство Великого княжества Литовского.

На коронационном сейме в январе 1588 года выступил с речью, убеждающей польского короля Сигизмунда III Вазу и сейм Речи Посполитой утвердить новую редакцию статута. Речь признаётся образцом ораторского искусства своей эпохи. Стараниями Льва Сапеги Третий Литовский статут был издан, вследствие широкого употребления неоднократно переиздавался, был переведён на польский язык, затем на русский, поскольку в качестве кодекса законов действовал на территории Литвы и Белоруссии до 1840 года, когда на территорию бывшего Великого княжества Литовского было распространено российское имперское законодательство.
Поздние годы

Последние годы жизни Лев Сапега занимался упорядочиванием архивов Литовской метрики. Был основателем ряда костёлов, в том числе и костёла Святого Михаила в Вильне, где и захоронен его прах. В храме справа от алтаря сохранился надгробный памятник из мрамора разных цветов Льва Сапеги и двух его жён — Елизаветы, урождённой Радзивилл, и Дороты, урождённой Фирлей.

Самым значимым событием в развитии феодального права Великого княжества Литовского в XVI в. является разработка и принятие Статутов 1529, 1566 и 1588 гг. Именно на XVI в. при­ходится второй период в развитии права — статутный период. Наличие в государстве подобных крупных нормативных актов свидетельствует о высоком развитии правовой мысли, культуры, образования.

Статуты Великого княжества Литовскою резко отличались от крупных нормативных актов XIV—XV вв. как широтой охвата урегулированных правом общественных отношений, так и юри­дической техникой (озаглавленные главы, статьи).

Для Статутов (особенно для Статута 1588 г.) характерна ярко выраженная гуманистическая направленность. Так, уже в Статуте 1529г., вводятся принципы ответственности всех только по закону и только по суду. По Статуту 1566 г. установлены возраст уголов­ной ответственности с 14 лет и право простых людей участвовать в избрании великого князя. По Статуту 1588 г. возраст уголовной ответственности был повышен — с 16 лет — и указан только один источник невольного состояния — плен. Более того, Статут 1588 г. предписывал называть челядь невольную впредь «дворовой че­лядью», а ранее бывшую челядь невольную и их детей наделить землей и перевести в разряд крестьян «отчичев» (непохожих)[3].

Содержание Статутов свидетельствует о расцвете феодальной демократии, зарождении новой формы правосознания. Прогрес­сивные положения и принципы, закрепленные в них, дают основа­ния, как отмечает профессор доктор юридических наук И.А. Юхо, утверждать, что в Статутах последовательно проводится идея установления правового государства.

Каждый Статут разрабатывался специально созданной комис­сией, куда входили высокообразованные, сведущие люди своего времени (ученые, врадники). Например, в разработке проекта Ста­тута 1588г. принимали участие А.Б. Волович, Л.И. Сапега, зани­мавшие должности канцлера и подканцлера и, по сведениям совре­менников, высокообразованные лица. Как правило, комиссия работала в течение длительного срока (несколько лет). Подготовленный ею проект Статута неоднократно обсуждался на сеймах, затем дорабатывался и принимался.

В Статутах нашли отражение различные отрасли права: госу­дарственное (конституционное), гражданское, брачно-семейное, уголовное, процессуальное и другие. Но следует отметить, что за­частую нормы одной отрасли права содержатся не в одном, а в разных разделах. Так, в Статуте 1588 г. нормы уголовного права закреплены в разделах X—XIV и частично в разделах I, П.

Нормы в Статутах, наряду с абстрактным, часто носят казуальный характер, что затрудняет их восприятие.

Статуты Великого княжества Литовского — это свод действовавших законов государства в XVI в. Однако данные законы не были единственными: наряду с ними действовали привилеи и постановления.

Статут 1588 г. как более содержательный и более совершенный пережил существование самого государства и действовал на территории Беларуси вплоть до 30-х годов XIX в., т.е. даже тогда, когда Беларусь находилась в составе Российской империи.

Государственное (конституционное) право по Статутам 1529, 1566, 1588 гг.

Государственное право ВКЛ было проникнуто идеей верховенства закона как основной характерной черты, присущей правовому государству.

Демократизм государственного права проявлялся во многих его нормах, закрепляющих принципы выборности монарха, огра­ничения его власти законом, Радой и сеймом. Разработчики Ста­тута 1566 г. сделали первые, но довольно значимые шаги по пра­вовому закреплению принципа отделения суда от администра­ции, детально регламентировав порядок формирования и дея­тельности земских поветовых и подкоморских судов. В Статуте 1588 г. этот принцип получил дальнейшее развитие в связи с закреплением статуса, порядка комплектования и компетенции Главного суда. Таким обра­зом, принципы коллегиальности и участия населения в работе судов в качестве присяжных заседателей становятся в XVI в. основными общими принципами организации судебной власти. В государственном праве не только в Статуте 1529 г., но и вопреки Люблинской унии 1569 г. в Статуте 1588 г. содержатся правовые нормы, касающиеся суверенитета Великого княжества Литовского, системы, структуры и компетенции органов власти и управления, исторически сложившихся в нем. В нормах всех Ста­тутов закреплено положение, что на любые должности Великого княжества Литовского может быть избран или назначен только уроженец (гражданин) Великого княжества Литовского, но не иностранец. Великий князь не имеет права за пределами Великого княжества Литовского решать даже мелкие текущие вопросы, касающиеся государства или отдельных его лиц.

Нормы государственного права свидетельствуют о духовном переломе феодального общества в XVI в., в частности, его право­сознания. В них усматривается стремление законодателя создать более благоприятные, упорядоченные нормами права условия су­ществования человека в обществе. Нормы права или такие про­грессивные принципы, как выборность, коллегиальность, закон­ность, ответственность, отделение суда от администрации, участие в суде присяжных и др., помогали избегать социальных взрывов в обществе

Гражданское право по Статутам 1529, 1566, 1588 гг.

Большинство институтов гражданского права (лица, собствен­ность, вещи, обязательства, давность, правоспособность, дееспособ­ность и др.) нашли довольно полное отражение во всех трех Ста­тутах.

Как и во всех других феодальных государствах, правоспособ­ность людей в Великом княжестве Литовском в XVI в. не была одинаковой. Она зависела не только от гражданства и сословной принадлежности, но и от национальной, религиозной принадлеж­ности. Более того, правоспособность не была одинаковой даже у представителей одного и того же сословия, например, простых людей, мещан. В последнем из них большей правоспособностью обладали мещане городов с магдебургским правом, чем мещане городов, не имевших на него привилея. Что же касается правос­пособности сословия простых людей, то она была столь разнооб­разной, сколь разнообразно это сословие по своим социальным группам.

Наибольшей правоспособностью обладала шляхта, а наимень­шей — челядь дворовая. Полностью лишались гражданских прав лица, осужденные к изгнанию из страны (выволанцы).

Дееспособность по Статуту 1529 г. наступала для девушки с 15, а для юноши с 18 лет.

В Статутах нет определения понятия «право собственности», но из анализа его норм можно заключить, что законодатель пони­мает под ним право пользования, владения и распоряжения иму­ществом, хотя объем распоряжения различен в силу существования различных видов собственности: отчины (детины), выслуженные земли. Распоряжение отчинами и выслуженны­ми имениями по Статутам 1529 и 1566 гг. было ограгн1чениым, в то время как имениями купленными можно было распоряжаться свободно. И только Статутом 1588 г. закреплялась свобода распо­ряжения собственностью независимо от ее вида. Введение в това­рооборот земельной собственности без всяких ограничений взорва­ло феодальные экономические отношения и способствовало более быстрому развитию буржуазных отношений.

Вещное право в Статутах было разработано довольно обстоя­тельно. Уже в Статуте 1529г. законодатель рассматривает вещь главную и второстепенную, недвижимую и движимую. К недвижимым вещам отнесены замки, имения, скот, орудия производ­ства, челядь. К главным вещам относились земля, име­ния, пущи, ловы и др. вещи, а к второстепенным — скот, челядь, оружие и др. Только феодалы (шляхта, духовенство) имели право собственности на землю, но и они были в некоторой степени ограничены в распоряжении ею до принятия Статута 1588 г.

В Статутах много внимания уделено такому институту граждан­ского права, как обязательства, которые делятся на обязательства, вытекающие из правонарушения (потрава посевов и т.д.) и из договоров. При этом уже в Статуте 1529 г. четко предусмотрен порядок заключения договоров (купли-продажи, залога, займа).

Срок исковой давности во всех Статутах установлен в 10 лет, но есть исключение для договора залога. Статут 1529 г. устанав­ливает, что «каждая застава давности земное не мела» (разд. X, арт. 5), если договор не заключен на определенный срок «под страченьем», т.е. с особой оговоркой об утрате имения, если долг не будет возвращен в указанный в договоре срок.

Но следует иметь в виду, что наряду с нормами Статутов гражданско-правовые отношения регулировались и другими нор­мативными актами и даже обычным правом. Однако, исходя из анализа норм Статутов, можно предположить, что при коллизии различных норм, регулирующих гражданско-правовые отноше­ния, преобладали нормы Статута.

Брачно-семейное право по Статутам 1529, 1566, 1588 гг.

Одной из прогрессивных черт феодального права Великого княжества Литовского является и то, что многие аспекты брачно-семейных отношений регулировались светским писаным правом, а не только церковным и обычным.

Для развития брачно-семейного права XVI в. характерно все возрастающее вмешательство светской власти в регулирование вопросов брака, семьи, наследования, опеки, завещаний и др. И хотя в Статутах нашли отражение не все институты брачно-се­мейного права, но основные из них (порядок выдачи замуж и правовое его оформление, права детей (сыновей и дочерей) и ма­тери-вдовы на наследство, основания заключения и расторжения брака и другие) в той или иной мере регламентированы.

Нормы брачно-семейного права содержатся в Статуту 1529 г. в основном в разделе IV «О поглаве женской и о выправу девок» и V «Об опеке», а в Статутах 1566 и 1588 гг. добавляется еще один раздел — VIII «О тестаментах», в котором обстоятельно рас­сматривается вопрос о порядке составления завещания, его содер­жании и т.д. В Статзте 1588 г. круг регламентированных вопросов значительно расширяется за счет не только раздела VIII, но и но­вых положений в прежних разделах. Так, светское право затраги­вает вопрос о причинах расторжения брака, например, кровное родство (разд. V, арт. 20), осуждение лица за государственную измену (разд. II, арт. 5) и др., уточняет компетенцию светского и духовного судов по делам о расторжении брака (разд. V, арт. 22) и содержит другие новые положения.

Сравнительный анализ правовых норм Статутов 1529, 1566 и 1588 гг. свидетельствует, что права субъектов брачно-семейных отношений расширялись, а роль светской власти и светского права в регулировании указанных общественных отношений воз­растала. Обе эти тенденции раскрывают прогрессивный характер развития брачно-семейных отношений в целом, хотя они содер­жали и ряд негативных черт: признавался законным только церковный брак; братья и сестры не были равны в правах на наследство; могли быть негативные последствия для брачующихся в случае заключения брака без согласия родителей и другие. Однако эти черты характерны для любого, как правило, феодаль­ного права.

Уголовное право по Статутам 1529, 1566, 1588 гг.

Все институты данной отрасли права в трех Статутах получи­ли довольно полное отражение. Его нормы содержатся в основ­ном в специальных разделах, например, в Статуте 1529 г.— в разде­лах IX, XI—XIII, в Статуте 1588 г.— в разделах X—XIV, и только небольшое число его норм содержится в других разделах.

Как и другие отрасли права, феодальное уголовное право ВКЛ в XVI в. содержит некоторые прогрессивные положения, опережающие свое время и в основном характерные для буржуаз­ного права. К таким положениям относится принцип равенства всех перед законом; принцип ответ­ственности только по закону; принцип ответственности только за вину; принцип соразмерности наказания тяжести совершенного правонарушения и др. Указанные прогрессивные принципы содержатся и в нормах последующих Статутов, т.е. они не были «случайными» и стали основополагающими принципами уголовного права XVI ст.

Ни один из Статутов не содержит четкого определения поня­тия преступления, но из сравнительно-правового анализа статей Статута 1588 г. можно сделать вывод, что законодатель призна­ет преступлением противоправное, виновное действие (бездей­ствие), несущее в себе элемент общественной опасности и посяга­ющее на общественный строй, собственность, права и интересы частных лиц. Отсутствие четкого определения понятия «преступ­ление» обусловило и отсутствие единого термина.

Классификация преступлений (по объекту и степени общес­твенной опасности) свидетельствует о продуманной и сравнитель­но гуманной для своего времени карательной политике. О гyманизме уголовного права говорит и та обстоятельность, с которой законодатель разработал состав преступления для учета его эле­ментов при определении наказания (субъект общий, специаль­ный, одно лицо, группа лиц; все элементы субъективной стороны: вина, мотив, цель; при установлении объективной стороны при­нимались во внимание само действие (бездействие), последствия, причинная связь, рецидив и конкретные условия совершения пра­вонарушения: место, способ, время и т.д.).

Гуманизм уголовного права Великого княжества Литовского в XVI в. проявлялся и в том, что постоянно повышался возраст уго­ловной ответственности (по Статуту 1566 г.— с 4 лет, а по Ста­туту 1588 г.- с 16 лет) и устанавливался срок давности в три года, по истечении которого дело не могло возбуждаться в суде (Статут 1588 г., разд. XI, арт. 52).

В Статутах публично-уголовные наказания обретают строй­ную систему и теоретическое обоснование. Законодатель, исполь­зуя различные слова («каранья», «вина», «покута» и др.), опреде­ляет наказание как зло или страдание, причиняемые преступнику с целью возмездия или устрашения. Наказание — это кара, уста­новленная законом за зло, причиненное потерпевшему, мера го­сударственного принуждения. Она проявляется в ограниченном либо полном лишении прав осужденного, в причинении ему физических страданий, материальных лишениях и т.д. Диапазон наказаний по Статуту 1588 г. весьма широк: от смертной казни в различных ее формах до штрафа. Вид и форма наказания зави­сели не только от вида преступления, но и от мельчайших обсто­ятельств состава преступления. Кроме того, они зависели от со­циальной принадлежности потерпевшего, т.е. наказание носило ярко выраженный классовый характер. Так, за убийство шляхти­ча взыскивался штраф в размере 100 коп грошей и виновный присуждался к смертной казни (разд. X, арт. 27), а за крестьянина — 25 коп грошей и смертная казнь (разд. XII, арт. 2 Статута 1588 г.). Классовый характер уголовного права проявлялся и в том, что за аналогичное правонарушение представители привилегированных сословий несли более мягкое наказание, чем простые люди.

Оценивая уголовное право Великого княжества Литовского в XVI в., в целом молено сказать, что оно содержало как прогрес­сивные положения, многие из которых опережали свое время, так и негативные, свойственные любому феодальному праву (публичность осуществления наказания, жестокость некоторых форм смертной казни: четвертование, сожжение и др., наличие телесных наказаний, объявление виновного вне закона и изгна­ние за пределы государства и др.).

Нормы Статута — это яркое подтверждение проявления за­кона диалектики о единстве и борьбе противоположностей, ибо в Великом княжестве Литовском в XVI в. господствовал еще феодализм, но в недрах его уже формировались новые общес­твенные отношения — буржуазные. Это переломное время, в ко­тором находилось феодальное общество, и отразилось в Своде законов Великого княжества Литовского, каким являются Ста­туты 1529, 1566, 1588 гг.

Высшим судебным органом в государстве был великокняжеский (гаспадарский) суд, также суд панов-рады, сейма и их разновидность – комиссарский суд. Но позже судебная власть великого князя и панов-рады была ограничена. В 1581г. был принят сеймом закон о создании Главного суда (Трибунала), на который возлагались аппеляционный пересмотр дел и рассмотрение некоторых дел в первой инстанции. Остальные дела должны были рассматриваться в местных судах. Главный суд (Трибунал) состоял из выбранных на поветовых Сеймиках шляхты судей по 2 от повета, заседал ежегодно посессионно (до 22 недель в год) в Минске, Вильне и Новогрудке попеременно.

Среди местных судов наиболее древним был замковый (гродский) суд. Этот суд действовал в двух составах – высшем и низшем. В состав высшего суда входили воевода или староста, или державца и местные феодалы. Низкие суд состоял из подвоеводы, судьи и писаря. Судьями могли быть только шляхтичи, имеющие недвижимость, знающие право и умеющие писать.

Судом для шляхты был земский поветовый суд. Судьи в этот суд избирались шляхтой и утверждались великим князем пожизненно. Дела о земельных спорах рассматривал специальный подкоморский суд. В городах, которые имели магдебургское право, судопроизводство осуществляли войтовско-лавницкие или бурмистерско-радецкие суды.

Судебные дела над крепостными крестьянами и служилой шляхтой рассматривал вотчинный суд. Его осуществляли представители вотчинной администрации (соцкие, старосты, державцы). Дела рассматривались на основе местных обычаев или по воле владельца вотчины. Среди духовенства, татар, евреев действовали еще свои суды, основанные на религиозном праве – Библии, Коране, Торе.

Источниками права в ВКЛ сначала было древнерусское право («Русская правда»), местные обычаи и судебная практика. В XIV-XV вв. наметился переход от обычайного права к писаному, которое вскоре стало основным источником права на территории Белоруссии. Первые попытки систематизации права были сделаны в отношении отдельных земель. Такими в частности, были Полоцкие и Витебские привилеи. Следующим шагом было объединение криминального, административного и процессуального права в Судебнике Казимира Ягелончыка в 1468г. Вершиной систематизаторской и кодификационной деятельности в ВКЛ была разработка и издание Статутов 1529, 1566, 1588г. По совершенству кодификации и широте регулируемых отношений они не имели равных в Европе.

Список используемой литературы:

1. Вишневский А.Ф. История государства и права Беларуси. Учебное пособие. - Мн.: ВП «Экоперспектива», 2000 г.

2. Довнар Т.И. История государства и права Беларуси. – Мн.: Амалфея, 2007 г.

3. Кузнецов И.Н. История государства и права Беларуси: Пособие для студентов высших учебных заведений/ И.Н.Кузнецов, В.А. Шелкопляс.- Мн.: Тесей, 2004 г.

4. Чудаков М.Ф. Конституционный процесс в Беларуси (1447-1996 г.). Монография. – Мн.: Академия управления при Президенте Республики Беларусь, 2004 г.

5. Юхо В.А. Источники белорусско-литовского права. – Мн.: Беларусь, 1991 г.

[1] Вишневский А.Ф. История государства и права Беларуси. – Мн.: ВП «Экоперспектива», 2000 г.

[2] Кузнецов И.Н. История государства и права Беларуси. Пособие для студентов высших учебных заведений./ И.Н.Кузнецов, В.А.Шелкопляс. – Мн.:Тесей, 2004 г.

[3] Юхо В.А. Источники белорусско-литовского права. – Мн.:Беларусь, 1991 г.

Раздел: Государство и право
Количество знаков с пробелами: 47128
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0

Читайте также:

  
• Как можно обуздать продавца который игнорирует судебные заседания препятствует правосудию
  
• Лагарж м проживая во франции и будучи гражданином франции предъявил иск о расторжении брака
  
• Методические рекомендации по проведению судебных автотехнических экспертиз 2021
  
• Советский суд это в истории
  
• Заявление о клевете в суд в порядке частного обвинения образец