Проведение судебного процесса по делу м бейлиса

Обновлено: 25.04.2024

судебный процесс, организованный в Киеве в сентябре — октябре 1913 царским правительством и черносотенцами над евреем М. Бейлисом (приказчик кирпичного завода), клеветнически обвинённым в убийстве русского мальчика А. Юшинского якобы в ритуальных целях. При содействии министра юстиции И. Г. Щегловитова действительные убийцы были укрыты от суда. Следствие по Б. д. длилось с 1911 по 1913. В условиях начинавшегося в России нового революционного подъёма черносотенцы, развернув антисемитскую кампанию, пытались использовать Б. д. для наступления на демократические силы, произвести своего рода черносотенный переворот. С разоблачением лживости обвинений против Бейлиса выступили деятели передовой русской интеллигенции — А. М. Горький, В. Г. Короленко, А. А. Блок, В. И. Вернадский и др. В ряде городов прошли забастовки протеста. В случае осуждения Бейлиса большевики намечали провести всеобщую забастовку в Петербурге. В защиту Бейлиса выступили общественные деятели зарубежных стран (А. Франс во Франции и др.). Вопреки нажиму правительства и черносотенцев, присяжные заседатели оправдали Бейлиса.

Лит.: Дело Бейлиса, Стенографический отчёт, т. 1—3, К., 1913; Тагер А. С. Царская Россия и дело Бейлиса, 2 изд., М., 1934; Короленко В. Г., Дело Бейлиса, Собр. соч., т. 9, М., 1955.

Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия . 1969—1978 .

Смотреть что такое "Бейлиса дело" в других словарях:

БЕЙЛИСА ДЕЛО — судебный процесс (Киев, 1913) над евреем М. Бейлисом по ложному обвинению в ритуальном убийстве русского мальчика. Организован царским правительством и черносотенцами. Вызвал протест передовой общественности в России и за рубежом; суд присяжных… … Большой Энциклопедический словарь

БЕЙЛИСА ДЕЛО — Судебный процесс (25 сент. 28 окт. 1913, Киев) по обвинению мещанина г. Василькова Киевской губ. Менахема Менделя Тевьева Бейлиса (1874 1934), приказчика кирпичного завода, в том, что он «по предварительному соглашению с другими лицами. из… … Православная энциклопедия

"БЕЙЛИСА ДЕЛО" — судебный процесс, организованный в Киеве в 1913 царским пр вом над евреем М. Бейлисом, клеветнически обвинявшимся в убийстве рус. мальчика А. Ющинского. В марте 1911 киевские черносотенцы выдвинули версию о ритуальном характере убийства Ющинского … Советская историческая энциклопедия

Бейлиса дело — судебный процесс (Киев, 1913) над евреем М. Бейлисом по ложному обвинению в ритуальном убийстве русского мальчика. Начат по инициативе черносотенцев, которых поддержал министр юстиции И. Г. Щегловитов. Вызвал протест передовой общественности в… … Энциклопедический словарь

БЕЙЛИСА ДЕЛО — судебный процесс, организованный в 1913 в Киеве царек, властями по необоснованному обвинению еврея М. Бейлиса в убийстве мальчика христианина А. Ющинского в целях употребления его крови для изготовления мацы. Б. д. было проявлением черносотенной… … Атеистический словарь

Бейлиса дело — … Википедия

Дело Бейлиса — Бейлис на суде Часть серии статей об антисемитизме … Википедия

Дело врачей — Часть серии статей об антисемитизме … Википедия

Дело 25 адвокатов — Дело 25 адвокатов судебное и административное преследование адвокатов Санкт Петербургской судебной палаты в 1913 1915 годах в связи с их коллективным заявлением от 23 октября 1913 года по делу Бейлиса. Содержание 1 Принятие заявления 2… … Википедия

ДЕЛО БЕЙЛИСА — ДЕЛО БЕЙЛИСА, судебный процесс, организованный в Киеве в сентябре октябре 1913 года над приказчиком кирпичного завода евреем М. Бейлисом, обвиненным в убийстве в ритуальных целях русского мальчика А. Ющинского. При содействии министра юстиции И.Г … Энциклопедический словарь

Весной 1911 года в Киеве жестоко убили 12-летнего мальчика Андрея Ющинского. Настоящий убийца неизвестен до сих пор, но судебный процесс по этому преступлению стал знаковым для всего мира и вошёл в историю как «Дело Бейлиса». В этой истории сплелись антисемитские настроения и организованная преступность. Оказалось, что черносотенные организации и сочувствующий им министр юстиции могут серьёзно влиять на ход расследования, а часть общества готова признать преступником невиновного человека исключительно из-за его национальности.

VATNIKSTAN разобрался, как проходило расследование, почему изначально несостоятельная версия убийства стала основной и удалось ли невиновному избежать тюрьмы.

Преступление

12 марта 1911 года в Киеве по дороге в школу пропал 12-летний мальчик Андрей Ющинский. Исчезновение ребёнка заметили не сразу: родители — мать и отчим — не занимались сыном. 20 марта тело мальчика нашли в маленькой пещере в пригороде Киева. Он сидел со связанными руками в одном белье. Опознать Андрея удалось только благодаря лежащим рядом тетрадям. Современники говорили, что погибший был смелым и богобоязненным, а в будущем собирался стать священником.

Появилось три версии преступления:
1. Кровавый навет. Убийство мальчика — это часть еврейского ритуала накануне религиозного праздника. Версию поддержали антисемитски настроенные горожане и активисты черносотенных организаций.

2. Наследство. Было предположение, что убийцами Андрея Ющинского стали его же родители: отчим хотел забрать у мальчика большую сумму денег, которую якобы оставил его отец.

3. Андрюшу Ющинского убили преступники. У мальчика был друг Женя, мама которого Вера Чеберяк имела связи в преступной среде. Она являлась хозяйкой воровского притона, сама покупала и продавала краденые вещи, укрывала преступников, а её брат слыл профессиональным вором. Однажды мальчики поссорились, и Андрей сказал, что расскажет о «тёмных делишках» его матери.

Политизация процесса

Экспертиза установила, что мальчику нанесли 47 колотых ран, труп был обескровлен. Последний факт взбудоражил весь город, именно он стал основанием первой версии. По городу распространились слухи, что это ритуальное убийство, и совершили его евреи, которым нужна кровь для приготовления мацы на еврейский праздник Песах (еврейская Пасха).

Родственники и полицейские получали анонимные письма, в которых говорилось, что Андрея «убили жиды», а в самом Киеве начали распространяться антисемитские листовки: «Православные христиане! Мальчик замучен жидами, поэтому бейте жидов, изгоняйте их, не прощайте пролития православной крови!». Но родственники не верили в религиозную версию убийства.

«Кровавый навет на евреев» — необоснованная теория о том, что каждый год евреи убивают христианина для использования их крови в ритуальных целях — существовали и в средневековой Европе, и в России XIX века. Несмотря на отсутствие объективных доказательств этих обвинений, фантасмагорические версии оставались популярными и в XX веке.

Министр юстиции Иван Григорьевич Щегловитов и глава правительства Пётр Аркадьевич Столыпин обратили внимание на это дело, потому что пресса обвиняла власть в бездействии. В итоге прокурору Киевской судебной палаты Георгию Гавриловичу Чаплинскому поручили наблюдать за ходом расследования. Но ситуация усугубилась тем, что сам Чаплинский был антисемитом.

Первоначально делом занимался Евгений Мищук — начальник Киевского сыскного отделения. Он допускал разные версии убийства, но отвергал ритуальную и предполагал, что убийство совершил преступник, боявшийся раскрытия воровского притона. Главной подозреваемой стала Вера Чеберяк. Но версия Мищука не устраивала Чаплинского и Щегловитова: его отстранили от дела и заменили Николаем Красовским. Как и его предшественник, Красовский отверг версию ритуального убийства. Попытки вывести дело из политической плоскости были тщетны.

Под напором общественности, которая в основном считала убийство ритуальным и совершённым евреями, следствие сконцентрировало свои силы на этой версии убийства. Авангардом «прогрессивной общественности» стал Владимир Голубев — студент, председатель общества «Двуглавый орёл». Он провёл своё «независимое расследование»: изучив территорию возле места преступления, Голубев «нашёл» убийцу — им стал приказчик Мендель Бейлис. Скорее всего, Голубев не столько искал преступника, сколько живущего или находящегося рядом еврея. И нашёл Менделя Бейлиса. В конце июля подозреваемого арестовали.

Мендель Бейлис служил приказчиком на кирпичном заводе неподалёку от Киева. Современный аналог этой должности — менеджер, продавец, доверенное лицо. Мендель воспитывал пять детей (четырёх сыновей и одну дочь), работал с утра до вечера. Он брался за любую работу, чтобы прокормить семью и обеспечить детей хорошим образованием. Отношения Бейлиса с соседями были преимущественно дружескими. Его репутация была настолько хороша, что даже во время еврейских погромов 1905 года черносотенцы уверяли, что ему нечего бояться.

С каждым днём уголовное расследование превращалось в политическую игру. Получалось, что находящееся под напором правой общественности следствие не столько разбирается в деле, разыскивая настоящего убийцу, сколько ищет подходящего на роль убийцы еврея.

Полосы газет и трибуна Государственной Думы как поле брани

За месяц до убийства депутаты Государственной Думы обсуждали закон об отмене черты оседлости, введённой ещё Екатериной II в 1791 году Правые депутаты выступали резко против этого закона. Убийство мальчика стало железным аргументом для правых против закона. Аффилированная с правыми депутатами пресса и общественность широко распространяли гипотезу о ритуальном убийстве. Газеты «Земщина» и «Русское знамя», крайне правая организация «Союз русского народа», депутаты Марков и Пуришкевич, «представители благоразумной общественности» Голубев и другие начали активную информационную кампанию, цель. которой было превращение уголовного дела в политическое. Трудно сказать, насколько искренне они верили в то, что говорили и распространяли.

Крайне правая газета «Земщина» писала:

«Мендель Бейлис – типичный преступник, с выдающейся нижней челюстью, покатым лбом. Голова с широким иудейским затылком густо поросла жёсткими, матово-чёрными волосами. Фигура широкая, сутуловатая, крепкая…Старые художники изображали убийц и заговорщиков с такими лицами и фигурами. Он часто подносит платок к глазам и делает вид, что плачет…».

В это же время Государственная Дума превращается в театр. Одни депутаты смеются над другими. Правый депутат Марков произносит эмоциональную речь, наполненную фантасмагорией:

«…подкрадывается еврейский резник с кривым ножом и, наметив резвящегося на солнышке ребенка, тащит к себе в подвал».

«Правые» депутаты и черносотенные пресса и организации возмущались действиями полиции. По их мнению, полиция скрывает истину — зверское убийство совершено еврейской сектой.

Газета «Русское знамя» идёт ещё дальше:

«Признав жидовскую религию изуверской, правительство не остановиться перед мерами ликвидации жидов тем или иным способом».

После предъявления обвинения Бейлису черносотенная общественность ликует. По этому поводу упомянутая выше газета «Земщина» торжествует за «самый гуманный суд в мире»:

«Наша юстиция не дрогнула. И не только поставила определённое обвинение Бейлису, но решилась поставить вопрос об убийстве с ритуальной целью».

Битва была не только между защитой и обвинением. Борьба велась на страницах газет. Либеральная газета «Киевлянин» писала:

«Оперативно расследуя убийство, как раз накануне православной пасхи, киевская полиция вышла на след одной воровской шайки. Не чуя беды, приятель Андрюши Женя точь-в-точь передал слова Ющинского своей матери Вере Чеберяк. Шайка, в которой Чеберяк содержала притон, последнее время переживала серию обысков и арестов. Недолго думая, они решили избавиться от опасного свидетеля, наведя следствие на ложный след. Казалось, справедливость восторжествует и преступники вскоре получат по заслугам…».

«Многие убеждены, что убийство Ющинского, — убийство "под ритуал". Убийство это, по мнению этих людей, совершено ради того, чтобы вызвать еврейский погром и во время погрома поживиться еврейским добром».

Не еврей и не либерал, а митрополит Киевский Флавиан также отрицал ритуальность убийства мальчика. С черносотенцами и правыми депутатами, призывавшим чуть ли не убивать евреев, был не согласен видный монархист и консерватор Василий Шульгин:

«Не надо быть юристом, надо быть просто здравомыслящим человеком, чтобы понять, что обвинение против Бейлиса есть лепет, который любой защитник разобьёт шутя. И невольно становится обидно за киевскую прокуратуру и за всю русскую юстицию, которая решилась выступить на суд всего мира с таким убогим багажом».

Это очень показательно. Сражение идёт не столько между правыми и левыми, ведь и среди правых были несогласные со стороной обвинения. Дело Бейлиса — это битва на смерть между здравым смыслом и наглой, радикальной глупостью.

Защищали Бейлиса не только на страницах газет, брошюр или с трибуны Государственной Думы. Депутат Маклаков уехал в Киев, где выступил защитником Бейлиса. На одном из заседаний он произнёс речь, которая, вероятно, повлияла на решение суда:

«Бейлис смертный человек, пусть он будет несправедливо осуждён, пройдёт время и это забудется. Мало ли невинных людей было осуждено; жизнь человеческая коротка — они умерли и про них забыли, умрёт Бейлис, умрёт его семья, всё забудется, всё простится, но этот приговор… этот приговор не забудется, не изгладится, и в России будут вечно помнить и знать, что русский суд присяжных, из-за ненависти к еврейскому народу, отвернулся от правды».

Сам Маклаков и его речь очень контрастирует с депутатом-черносотенцем Марковым, о чём было написано выше. Сам обвиняемый, Бейлис, в своём последнем слове заявит:

«Я устал. Я невиновен. Прошу вас, господа судьи, господа присяжные, оправдайте меня. Я могу многое кое-что сказать. Сейчас не могу. Я устал. Защитники всё сказали обо мне. Дайте мне видеть семью, детей. Они ждут меня два с половиной год а».

Дело Бейлиса получило резонанс не только в Российской империи. Весь мир встал на защиту Бейлиса. В Англии, Америке, Германии, Австро-Венгрии, Франции профессора, журналисты и писатели открыто выступали против обвинения.

«Судный день»

28 октября Киев стал объектом мирового внимания. В тот день должен был быть объявлен вердикт присяжных обвиняемому Бейлису. Присяжные советовались чуть больше полутора часа. Атмосфера в зале суда была тяжёлая, всё близилось к развязке. Старшина присяжных, выйдя из комнаты совещаний, огласил: «Не виновен». Все глаза устремились на Бейлиса, который тяжёлым взглядом смотрел на старшину. Его лицо не выражало никаких эмоций. Через мгновение молчание остолбеневшей публики нарушает глухой плач Бейлиса. Конвойные вкладывают шашки в ножны. Бейлису подают воду и сообщают, что он свободен. Заседание закрыто.

За месяц до начала самого судебного процесса, согласно сводкам новостей в газете «Петербургский листок», какие-то торговец и мануфактурщик заключили пари по поводу исхода дела Бейлиса. Поспорили на 20 бутылок шампанского. Торговец проиграл, к счастью! Проигравшему пари торговцу пришлось угощать своего приятеля мануфактурщика. Но дело не ограничилось двадцатью бутылками. Так вот получилось!

После оправдания присяжными Бейлис эмигрировал сначала в Палестину, а после США. Друг убитого Андрюши Ющинского и сын Веры Чеберяк Женя умер от дизентерии ещё во время расследования. Саму Чеберяк расстрели во время Гражданской войны, как и министра юстиции Щегловитов. Черносотенных депутатов Маркова и Пуришкевича ждала разная судьба: один эмигрирует, а второй будет убит в 1920 году.

Дело Бейлиса в литературе и кинематографе

Дело Бейлиса стало привлекательным сюжетом для фильмов и книг. К примеру, уже в 1913 году выйдет роман «Кровавая шутка». Её автор, Шолом-Алейхем, был русским евреем, который на себе испытал всю тяжесть антисемитских гонений. В русских кинотеатрах появлялись фильмы о деле Бейлиса. В августе 1912 году вышла первая документальная лента. Но ее показ был ограничен. А вот французский фильм про Бейлиса запретили вовсе.

В 1917 году про Дело Бейлиса никто не забыл – выходит новый фильм «Вера Чеберяк, или Кровавый навет».

Перед Великой Отечественной войной Сергей Эйзенштейн предложит снять фильм о Деле Бейлиса. Однако фильм остался на бумаге: комитет по делам кино посчитал это «не представляющий сейчас интереса». В 1968 году в США на экранах появится фильм «Посредник», сюжетом которого стал судебный процесс над Бейлисом. В 1992 году Григорий Илугдин и Анатолий Козак сняли документальный фильм «Долгая ночь Менахема Бейлиса».

Вес­ной 1911 года в Кие­ве жесто­ко уби­ли 12-лет­не­го маль­чи­ка Андрея Ющин­ско­го. Насто­я­щий убий­ца неиз­ве­стен до сих пор, но судеб­ный про­цесс по это­му пре­ступ­ле­нию стал зна­ко­вым для все­го мира и вошёл в исто­рию как «дело Бей­ли­са». В этой исто­рии спле­лись анти­се­мит­ские настро­е­ния и орга­ни­зо­ван­ная пре­ступ­ность. Ока­за­лось, что чер­но­со­тен­ные орга­ни­за­ции и сочув­ству­ю­щий им министр юсти­ции могут серьёз­но вли­ять на ход рас­сле­до­ва­ния, а часть обще­ства гото­ва при­знать пре­ступ­ни­ком неви­нов­но­го чело­ве­ка исклю­чи­тель­но из-за его национальности.

VATNIKSTAN разо­брал­ся, как про­хо­ди­ло рас­сле­до­ва­ние, поче­му изна­чаль­но несо­сто­я­тель­ная вер­сия убий­ства ста­ла основ­ной и уда­лось ли неви­нов­но­му избе­жать тюрьмы.

Преступление

12 мар­та 1911 года в Кие­ве по доро­ге в шко­лу про­пал 12-лет­ний маль­чик Андрей Ющин­ский. Исчез­но­ве­ние ребён­ка заме­ти­ли не сра­зу: роди­те­ли — мать и отчим — не зани­ма­лись сыном. 20 мар­та тело маль­чи­ка нашли в малень­кой пеще­ре в при­го­ро­де Кие­ва. Он сидел со свя­зан­ны­ми рука­ми в одном белье. Опо­знать Андрея уда­лось толь­ко бла­го­да­ря лежа­щим рядом тет­ра­дям. Совре­мен­ни­ки гово­ри­ли, что погиб­ший был сме­лым и бого­бо­яз­нен­ным, а в буду­щем соби­рал­ся стать священником.

Маль­чик Андрей Ющин­ский в гробу

Появи­лось три вер­сии преступления:

1. Кро­ва­вый навет. Убий­ство маль­чи­ка — это часть еврей­ско­го риту­а­ла нака­нуне рели­ги­оз­но­го празд­ни­ка. Вер­сию под­дер­жа­ли анти­се­мит­ски настро­ен­ные горо­жане и акти­ви­сты чер­но­со­тен­ных организаций.

2. Наслед­ство. Было пред­по­ло­же­ние, что убий­ца­ми Андрея Ющин­ско­го ста­ли его же роди­те­ли: отчим хотел забрать у маль­чи­ка боль­шую сум­му денег, кото­рую яко­бы оста­вил его отец.

3. Андрю­шу Ющин­ско­го уби­ли пре­ступ­ни­ки. У маль­чи­ка был друг Женя, мама кото­ро­го Вера Чебе­ряк име­ла свя­зи в пре­ступ­ной сре­де. Она явля­лась хозяй­кой воров­ско­го при­то­на, сама поку­па­ла и про­да­ва­ла кра­де­ные вещи, укры­ва­ла пре­ступ­ни­ков, а её брат слыл про­фес­си­о­наль­ным вором. Одна­жды маль­чи­ки поссо­ри­лись, и Андрей ска­зал, что рас­ска­жет о «тём­ных делиш­ках» его матери.

Политизация процесса

Экс­пер­ти­за уста­но­ви­ла, что маль­чи­ку нанес­ли 47 коло­тых ран, труп был обес­кров­лен. Послед­ний факт взбу­до­ра­жил весь город, имен­но он стал осно­ва­ни­ем пер­вой вер­сии. По горо­ду рас­про­стра­ни­лись слу­хи, что это риту­аль­ное убий­ство, и совер­ши­ли его евреи, кото­рым нуж­на кровь для при­го­тов­ле­ния мацы на еврей­ский празд­ник Песах (еврей­ская Пас­ха). Эта необос­но­ван­ная тео­рия о том, что каж­дый год евреи уби­ва­ют хри­сти­а­ни­на для исполь­зо­ва­ния их кро­ви в риту­аль­ных целях, была рас­про­стра­не­на и в сред­не­ве­ко­вой Евро­пе, и в Рос­сии XIX века. Несмот­ря на отсут­ствие объ­ек­тив­ных дока­за­тельств этих обви­не­ний, фан­тас­ма­го­ри­че­ские идеи оста­ва­лись на пла­ву и в XX веке.

Газе­та «Дву­гла­вый орёл» с анти­се­мит­ским объ­яв­ле­ни­ем о смер­ти Ющинского

Род­ствен­ни­ки и поли­цей­ские полу­ча­ли ано­ним­ные пись­ма, в кото­рых гово­ри­лось, что Андрея «уби­ли жиды», а в самом Кие­ве нача­ли рас­про­стра­нять­ся анти­се­мит­ские листов­ки: «Пра­во­слав­ные хри­сти­ане! Маль­чик заму­чен жида­ми, поэто­му бей­те жидов, изго­няй­те их, не про­щай­те про­ли­тия пра­во­слав­ной кро­ви!». Но род­ствен­ни­ки не вери­ли в рели­ги­оз­ную вер­сию убийства.

Министр юсти­ции Иван Гри­го­рье­вич Щег­ло­ви­тов и гла­ва пра­ви­тель­ства Пётр Арка­дье­вич Сто­лы­пин обра­ти­ли вни­ма­ние на это дело, пото­му что прес­са обви­ня­ла власть в без­дей­ствии. В ито­ге про­ку­ро­ру Киев­ской судеб­ной пала­ты Геор­гию Чап­лин­ско­му пору­чи­ли наблю­дать за ходом рас­сле­до­ва­ния. Но ситу­а­ция усу­гу­би­лась тем, что сам Чап­лин­ский был антисемитом.

Пер­во­на­чаль­но делом зани­мал­ся Евге­ний Мищук — началь­ник Киев­ско­го сыск­но­го отде­ле­ния. Он допус­кал раз­ные вер­сии убий­ства, но отвер­гал риту­аль­ную и пред­по­ла­гал, что убий­ство совер­шил пре­ступ­ник, бояв­ший­ся рас­кры­тия воров­ско­го при­то­на. Глав­ной подо­зре­ва­е­мой ста­ла Вера Чебе­ряк. Но вер­сия Мищу­ка не устра­и­ва­ла Чап­лин­ско­го и Щег­ло­ви­то­ва: сыщи­ка отстра­ни­ли от дела и заме­ни­ли Нико­ла­ем Кра­сов­ским. Как и его пред­ше­ствен­ник, Кра­сов­ский отверг вер­сию риту­аль­но­го убий­ства. Попыт­ки выве­сти дело из поли­ти­че­ской плос­ко­сти были тщетны.

Под напо­ром обще­ствен­но­сти, кото­рая в основ­ном счи­та­ла убий­ство риту­аль­ным и совер­шён­ным евре­я­ми, след­ствие скон­цен­три­ро­ва­ло свои силы на этой вер­сии убий­ства. Аван­гар­дом «про­грес­сив­ной обще­ствен­но­сти» стал Вла­ди­мир Голу­бев — сту­дент, пред­се­да­тель обще­ства «Дву­гла­вый орёл». Он про­вёл своё «неза­ви­си­мое рас­сле­до­ва­ние»: изу­чив тер­ри­то­рию воз­ле места пре­ступ­ле­ния, Голу­бев «нашёл» убий­цу — им стал при­каз­чик Мен­дель Бей­лис. Ско­рее все­го, Голу­бев не столь­ко искал пре­ступ­ни­ка, сколь­ко живу­ще­го или нахо­дя­ще­го­ся рядом еврея. И нашёл Бей­ли­са. В кон­це июля 1911 года подо­зре­ва­е­мо­го арестовали.

Бей­лис под стражей

Мен­дель Бей­лис слу­жил при­каз­чи­ком на кир­пич­ном заво­де непо­да­лё­ку от Кие­ва. Совре­мен­ный ана­лог этой долж­но­сти — мене­джер, про­да­вец, дове­рен­ное лицо. Мен­дель вос­пи­ты­вал пять детей (четы­рёх сыно­вей и одну дочь), рабо­тал с утра до вече­ра. Он брал­ся за любую рабо­ту, что­бы про­кор­мить семью и обес­пе­чить детей хоро­шим обра­зо­ва­ни­ем. Отно­ше­ния Бей­ли­са с сосе­дя­ми были пре­иму­ще­ствен­но дру­же­ски­ми. Его репу­та­ция была настоль­ко хоро­ша, что даже во вре­мя еврей­ских погро­мов 1905 года чер­но­со­тен­цы уве­ря­ли, что ему нече­го бояться.

С каж­дым днём уго­лов­ное рас­сле­до­ва­ние пре­вра­ща­лось в поли­ти­че­скую игру. Полу­ча­лось, что нахо­дя­ще­е­ся под напо­ром пра­вой обще­ствен­но­сти след­ствие не столь­ко раз­би­ра­ет­ся в деле, разыс­ки­вая насто­я­ще­го убий­цу, сколь­ко ищет под­хо­дя­ще­го на роль убий­цы еврея.

Полосы газет и трибуна Думы как поле брани

За месяц до убий­ства депу­та­ты Госу­дар­ствен­ной думы обсуж­да­ли закон об отмене чер­ты осед­ло­сти, вве­дён­ной ещё Ека­те­ри­ной II в 1791 году. Пра­вые депу­та­ты высту­па­ли рез­ко про­тив это­го зако­на. Убий­ство маль­чи­ка ста­ло желез­ным аргу­мен­том на их сто­роне. Аффи­ли­ро­ван­ная с пра­вы­ми депу­та­та­ми прес­са и обще­ствен­ность широ­ко рас­про­стра­ня­ли гипо­те­зу о риту­аль­ном убий­стве. Газе­ты «Зем­щи­на» и «Рус­ское зна­мя», крайне пра­вая орга­ни­за­ция «Союз рус­ско­го наро­да», депу­та­ты Мар­ков и Пуриш­ке­вич, «пред­ста­ви­те­ли бла­го­ра­зум­ной обще­ствен­но­сти» Голу­бев и дру­гие нача­ли актив­ную инфор­ма­ци­он­ную кам­па­нию, цель кото­рой было пре­вра­ще­ние уго­лов­но­го дела в поли­ти­че­ское. Труд­но ска­зать, насколь­ко искренне они вери­ли в то, что гово­ри­ли и распространяли.

Крайне пра­вая газе­та «Зем­щи­на» писала:

«Мен­дель Бей­лис — типич­ный пре­ступ­ник, с выда­ю­щей­ся ниж­ней челю­стью, пока­тым лбом. Голо­ва с широ­ким иудей­ским затыл­ком густо порос­ла жёст­ки­ми, мато­во-чёр­ны­ми воло­са­ми. Фигу­ра широ­кая, суту­ло­ва­тая, креп­кая… Ста­рые худож­ни­ки изоб­ра­жа­ли убийц и заго­вор­щи­ков с таки­ми лица­ми и фигу­ра­ми. Он часто под­но­сит пла­ток к гла­зам и дела­ет вид, что плачет…»

Госу­дар­ствен­ная дума пре­вра­ти­лась в театр. Одни депу­та­ты сме­я­лись над дру­ги­ми. Пра­вый депу­тат Мар­ков про­из­нёс эмо­ци­о­наль­ную речь, напол­нен­ную фантасмагорией:

«…Под­кра­ды­ва­ет­ся еврей­ский рез­ник с кри­вым ножом и, наме­тив рез­вя­ще­го­ся на сол­ныш­ке ребён­ка, тащит к себе в подвал».

Мена­хем Мен­дель Бей­лис во вре­мя следствия

Чер­но­со­тен­ные прес­са и орга­ни­за­ции воз­му­ща­лись дей­стви­я­ми поли­ции. По их мне­нию, поли­ция скры­ва­ла исти­ну — звер­ское убий­ство совер­ше­но еврей­ской сек­той. Газе­та «Рус­ское зна­мя» шла ещё дальше:

«При­знав жидов­скую рели­гию изу­вер­ской, пра­ви­тель­ство не оста­но­вит­ся перед мера­ми лик­ви­да­ции жидов тем или иным способом».

После предъ­яв­ле­ния обви­не­ния Бей­ли­су эта часть обще­ства лико­ва­ла. Газе­та «Зем­щи­на» тор­же­ствен­но отмечала:

«Наша юсти­ция не дрог­ну­ла. И не толь­ко поста­ви­ла опре­де­лён­ное обви­не­ние Бей­ли­су, но реши­лась поста­вить вопрос об убий­стве с риту­аль­ной целью».

Худож­ник Илья Репин и писа­тель Кор­ней Чуков­ский чита­ют либе­раль­ную газе­ту «Речь» с мате­ри­а­ла­ми по делу Бей­ли­са. Выборг­ская губер­ния, Куок­ка­ла. 1913 год

Бит­ва была не толь­ко меж­ду защи­той и обви­не­ни­ем. Борь­ба велась на стра­ни­цах газет. Либе­раль­ная газе­та «Киев­ля­нин» писала:

«Опе­ра­тив­но рас­сле­дуя убий­ство, как раз нака­нуне пра­во­слав­ной пас­хи, киев­ская поли­ция вышла на след одной воров­ской шай­ки. Не чуя беды, при­я­тель Андрю­ши Женя точь-в-точь пере­дал сло­ва Ющин­ско­го сво­ей мате­ри Вере Чебе­ряк. Шай­ка, в кото­рой Чебе­ряк содер­жа­ла при­тон, послед­нее вре­мя пере­жи­ва­ла серию обыс­ков и аре­стов. Недол­го думая, они реши­ли изба­вить­ся от опас­но­го сви­де­те­ля, наве­дя след­ствие на лож­ный след. Каза­лось, спра­вед­ли­вость вос­тор­же­ству­ет и пре­ступ­ни­ки вско­ре полу­чат по заслугам…»

«Мно­гие убеж­де­ны, что убий­ство Ющин­ско­го, — убий­ство „под риту­ал“. Убий­ство это, по мне­нию этих людей, совер­ше­но ради того, что­бы вызвать еврей­ский погром и во вре­мя погро­ма пожи­вить­ся еврей­ским добром».

Не еврей и не либе­рал, а киев­ский мит­ро­по­лит Фла­виан так­же отри­цал риту­аль­ность убий­ства маль­чи­ка. С чер­но­со­тен­ца­ми и пра­вы­ми депу­та­та­ми, при­зы­вав­шим чуть ли не уби­вать евре­ев, был не согла­сен вид­ный монар­хист и кон­сер­ва­тор Васи­лий Шульгин:

«Не надо быть юри­стом, надо быть про­сто здра­во­мыс­ля­щим чело­ве­ком, что­бы понять, что обви­не­ние про­тив Бей­ли­са есть лепет, кото­рый любой защит­ник разо­бьёт шутя. И неволь­но ста­но­вит­ся обид­но за киев­скую про­ку­ра­ту­ру и за всю рус­скую юсти­цию, кото­рая реши­лась высту­пить на суд все­го мира с таким убо­гим багажом».

Общая кар­ти­на засе­да­ния суда по делу Бей­ли­са. Рису­нок Вла­ди­ми­ра Кадулина

Это очень пока­за­тель­но. Сра­же­ние шло не столь­ко меж­ду пра­вы­ми и левы­ми, ведь и сре­ди пра­вых были несо­глас­ные со сто­ро­ной обви­не­ния. Дело Бей­ли­са — это бит­ва на смерть меж­ду здра­вым смыс­лом и наг­лой, ради­каль­ной глупостью.

Защи­ща­ли Бей­ли­са не толь­ко на стра­ни­цах газет, бро­шюр или с три­бу­ны Госу­дар­ствен­ной думы. Депу­тат Макла­ков уехал в Киев, где высту­пил защит­ни­ком Бей­ли­са. На одном из засе­да­ний суда он про­из­нёс речь, кото­рая, веро­ят­но, повли­я­ла на ито­го­вое решение:

«Бей­лис — смерт­ный чело­век, пусть он будет неспра­вед­ли­во осуж­дён, прой­дёт вре­мя и это забу­дет­ся. Мало ли невин­ных людей было осуж­де­но; жизнь чело­ве­че­ская корот­ка — они умер­ли и про них забы­ли, умрёт Бей­лис, умрёт его семья, всё забу­дет­ся, всё про­стит­ся, но этот при­го­вор… этот при­го­вор не забу­дет­ся, не изгла­дит­ся, и в Рос­сии будут веч­но пом­нить и знать, что рус­ский суд при­сяж­ных, из-за нена­ви­сти к еврей­ско­му наро­ду, отвер­нул­ся от правды».

Сам Макла­ков и его речь очень кон­тра­сти­ро­ва­ли с депу­та­том-чер­но­со­тен­цем Мар­ко­вым, о чём было напи­са­но выше. Сам обви­ня­е­мый, Бей­лис, в сво­ём послед­нем сло­ве заявил:

«Я устал. Я неви­но­вен. Про­шу вас, гос­по­да судьи, гос­по­да при­сяж­ные, оправ­дай­те меня. Я могу мно­гое кое-что ска­зать. Сей­час не могу. Я устал. Защит­ни­ки всё ска­за­ли обо мне. Дай­те мне видеть семью, детей. Они ждут меня два с поло­ви­ной года».

Суве­нир­ные открыт­ки, посвя­щён­ные судеб­но­му про­цес­су над Бей­ли­сом, на иди­ше. 1910‑е годы

Дело Бей­ли­са полу­чи­ло резо­нанс не толь­ко в Рос­сий­ской импе­рии. Весь мир встал на защи­ту Бей­ли­са. В Вели­ко­бри­та­нии, США, Гер­ма­нии, Авст­ро-Вен­грии, Фран­ции про­фес­со­ра, жур­на­ли­сты и писа­те­ли откры­то высту­па­ли про­тив обвинения.

«Судный день»

28 октяб­ря 1913 года Киев стал объ­ек­том миро­во­го вни­ма­ния. В тот день при­сяж­ные долж­на были выне­сти вер­дикт обви­ня­е­мо­му Бей­ли­су. Они сове­то­ва­лись чуть боль­ше полу­то­ра часов. Атмо­сфе­ра в зале суда была тяжё­лая, всё бли­зи­лось к раз­вяз­ке. Стар­ши­на при­сяж­ных, вый­дя из ком­на­ты сове­ща­ний, огла­сил: «Не вино­вен». Все гла­за устре­ми­лись на Бей­ли­са, кото­рый тяжё­лым взгля­дом смот­рел на стар­ши­ну. Его лицо не выра­жа­ло ника­ких эмо­ций. Через мгно­ве­ние мол­ча­ние остол­бе­нев­шей пуб­ли­ки нару­шил глу­хой плач Бей­ли­са. Кон­вой­ные вло­жи­ли шаш­ки в нож­ны. Бей­ли­су пода­ли воду и сооб­щи­ли, что он сво­бо­ден. Засе­да­ние закрыто.

За месяц до нача­ла само­го судеб­но­го про­цес­са, соглас­но свод­кам ново­стей в газе­те «Петер­бург­ский листок», какие-то тор­го­вец и ману­фак­тур­щик заклю­чи­ли пари по пово­ду исхо­да дела Бей­ли­са. Поспо­ри­ли на 20 буты­лок шам­пан­ско­го. Тор­го­вец, к сча­стью, про­иг­рал, отче­го ему при­шлось уго­щать сво­е­го приятеля-мануфактурщика.

Мен­дель Бей­лис в кру­гу семьи

После оправ­да­ния при­сяж­ны­ми Бей­лис эми­гри­ро­вал сна­ча­ла в Пале­сти­ну, а после в США. Друг уби­то­го Андрю­ши Ющин­ско­го и сын Веры Чебе­ряк Женя умер от дизен­те­рии ещё во вре­мя рас­сле­до­ва­ния. Саму Чебе­ряк рас­стре­ля­ли во вре­мя Граж­дан­ской вой­ны, как и мини­стра юсти­ции Щег­ло­ви­то­ва. Чер­но­со­тен­ных депу­та­тов Мар­ко­ва и Пуриш­ке­ви­ча жда­ла раз­ная судь­ба: один эми­гри­ру­ет, а вто­рой будет убит в 1920 году.

Дело Бейлиса в литературе и кинематографе

Дело Бей­ли­са ста­ло при­вле­ка­тель­ным сюже­том для филь­мов и книг. К при­ме­ру, уже в 1913 году вышел роман «Кро­ва­вая шут­ка». Её автор, Шолом-Алей­хем, был рус­ским евре­ем, кото­рый на себе испы­тал всю тяжесть анти­се­мит­ских гонений.

В рус­ских кино­те­ат­рах появ­ля­лись филь­мы о деле Бей­ли­са. В авгу­сте 1912 года вышла пер­вая доку­мен­таль­ная лен­та, но её показ был огра­ни­чен. А вот фран­цуз­ский фильм про Бей­ли­са запре­ти­ли вовсе. В 1917 году про дело Бей­ли­са никто не забыл — вышел новый фильм, в кото­ром в худо­же­ствен­ной фор­ме была пере­ска­за­на исто­рия следствия.

Афи­ша филь­ма «Про­цесс Бей­ли­са» 1917 года

Перед Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ной Сер­гей Эйзен­штейн пред­ло­жит снять фильм о деле Бей­ли­са. Одна­ко идея оста­лась толь­ко на бума­ге — такой фильм посчи­та­ли «не пред­став­ля­ю­щим сей­час инте­ре­са». В 1968 году в США на экра­нах появил­ся фильм «Посред­ник», сюже­том кото­ро­го стал судеб­ный про­цесс над Бей­ли­сом. В 1992 году Гри­го­рий Илу­г­дин и Ана­то­лий Козак сня­ли доку­мен­таль­ный фильм «Дол­гая ночь Мена­хе­ма Бейлиса».

Двенадцатилетний Андрей Ющинский исчез утром 12 марта 1911 года, отправившись в школу. 20 марта в одной из небольших пещер в предместье Лукьяновка игравшими там мальчишками, а конкретно — гимназистом Еланским, было обнаружено его тело, покрытое 47 колотыми ранами, которые были нанесены «швайкой» (большим шилом). Труп был в значительной степени обескровлен. Было установлено, что пещера не является местом убийства.
Труп был в сидячем положении, со связанными руками, в одном белье и единственном чулке. Рядом находились его куртка, кушак, фуражка и тетради, сложенные в трубочку и засунутые в углубление в стене. В кармане тужурки оказался кусок наволочки со следами спермы; впоследствии выяснилось, что этой наволочкой во время убийства мальчику заткнули рот.
Тело было идентифицировано по надписям на кушаке и тетрадях. Экспертиза по состоянию остатков завтрака (борща) в желудке установила, что он был убит через 3—4 часа после приёма пищи, что при известном со слов матери времени последнего завтрака давало время около 10 часов утра 12 марта.

Собственно говоря, пещера, в которой нашли мальчика.

Андрей Ющинский был внебрачным сыном киевского мещанина Феодосия Чиркова и Александры Ющинской, торговавшей в Киеве грушами, яблоками и зеленью. Отец их с матерью естественно бросил и его мальчик не знал. Позднее мать снова вышла замуж. Мама с отчимом мальчиком не интересовались и его воспитанием занималась в основном тетя, которую Андрей очень любил. Мальчик очень хотел стать священником и в 1910 году поступил в Киево-Софийское духовное училище при Софийском соборе.

В первые же дни после обнаружения трупа родственникам убитого, а также прокурору окружного суда, начальнику сыскного отделения и другим должностным лицам стали приходить анонимные письма, в которых утверждалось, что Андрей был ритуально убит евреями, чтобы получить христианскую кровь для изготовления мацы.
Розыск проводил начальник Киевского сыскного отделения Евгений Мищук; предварительное следствие осуществлял следователь по особо важным делам Киевского окружного суда Василий Фененко, а наблюдение — прокурор киевского окружного суда Николай Брандорф. Они не отрицали возможность «ритуального» характера убийства, но, проверив, не нашли этому никакого подтверждения.
15 апреля в Киеве состоялось заседание «Союза русского народа» (СРН), на котором было принято решение об активизации мероприятий по обвинению евреев в убийстве Ющинского. 17 апреля петербургская черносотенная газета «Русское знамя» выступила с резкой статьёй о «ритуальном убийстве» Ющинского, обвиняя власти в бездействии при раскрытии этого дела.
На следующий день, 18 апреля, фракция правых в Думе постановила сделать соответствующий запрос министрам юстиции и внутренних дел. Министерство юстиции отреагировало немедленно: в тот же день министр Щегловитов обратился к министру внутренних дел и председателю Совета Министров Петру Столыпину с просьбой обратить на дело Ющинского особое внимание и составил телеграмму в Киев, возложив наблюдение за делом на прокурора Киевской судебной палаты Георгия Чаплинского. Это было началом официальной политизации дела Ющинского. Проект запроса был внесён 29 апреля. Ритуальное убийство утверждалось в нём как факт и приписывалось преступной секте, существующей среди евреев. Однако, запрос Думой был отклонен.
Однако позиция Щегловитова и Чаплинского противоречила взглядам местных полицейских и следственных чиновников, сильное сопротивление которых им приходилось преодолевать. В результате прокурор Брандорф был отстранён от дела. Одновременно, в начале мая, в Киев был вызван известный сыщик, пристав Николай Красовский, которому было поручено секретное следствие независимо от Мищука. Вскоре после этого, 29 мая, Мищук, который, по его словам, первоначально не исключал ритуальной версии, но по мере расследования пришёл к твёрдому убеждению, что убийство «было совершено преступным миром с целью симулировать ритуальное убийство и вызвать еврейский погром», был также отстранён от дела, а так как, несмотря на это, продолжал розыски — ему была устроена провокация, после чего он был обвинён в подлоге улик и арестован.

Несмотря на то, что следствие упорно шло по пути ритуальной версии, результаты вскрытия, которое провелось первый раз 22 марта, говорили обратное.

Вскрытие не отметило никаких свидетельств, позволяющих говорить о ритуальном характере убийства. Результаты вскрытия были признаны неудовлетворительным, и 26 марта была проведена новая экспертиза, профессором Оболонским и прозектором Туфановым. Их предварительные выводы были такими же. «Только раны в голову и шею были нанесены при жизни Ющинского, а остальные поранения (уколы), в области груди и сердца, были причинены уже после смерти». Акт экспертизы был подписан только 25 апреля, то есть через месяц после вскрытия и через неделю после распоряжения Щегловитова. Изложенные в нём выводы носили характер отчётливо в пользу «ритуальной» версии.
Несмотря на то, что официально следствие шло по пути ритуального убийства, параллельно с подготовкой процесса Чаплинский дал поручение начальнику Киевского жандармского управления полковнику Александру Шределю негласно провести розыск истинных виновников убийства. Аналогичное поручение Шредель имел и от министра внутренних дел Столыпина. Шредель поручил это своему помощнику, подполковнику Павлу Иванову.
Между тем подозрение полиции очень быстро пало на Веру Владимировну Чеберяк (Чеберякову), жену мелкого почтово-телеграфного чиновника Василия Чеберяка и сводную сестру профессионального вора Петра Сингаевского. Полиции Чеберяк была хорошо известна как держательница воровского притона и скупщица краденых вещей.

Собственно говоря сама Вера Чеберяк(Чеберякова) в центре, с мужем и дочерью.

Женя Чеберяк (сын Веры Чеберяк) в разговоре со студентом Голубевым поначалу заявил, что Андрей приходил к нему утром 12 марта и они вместе ходили играть в расположенной неподалёку усадьбе Бернера; но затем на допросах он стал от этого отпираться и утверждать, что в последний раз видел Андрея лишь дней за 10 до убийства. Однако после ареста матери, когда контроль над ним ослаб, Женя признался Фененко, что Андрей заходил к нему за порохом (у Андрея было самодельное игрушечное ружьё, и, по словам родных, он как раз накануне убийства был озабочен добычей пороха). Фонарщик Казимир Шаховский показал, что утром 12 марта видел Андрея вместе с Женей у дома Чеберяков, причём Андрей был без книг и пальто, а оставить их, по словам Шаховского, он мог только у Чеберяков.
К июню следователи уже не сомневались, что Чеберяк является одной из убийц, хотя мотивы убийства оставались неясны — как указывалось, начальник розыска Мищук предполагал провоцирование преступниками последующего погрома с целью получить возможность безопасно пограбить. 9 июня Чеберяк была арестована жандармским управлением, причём Брандорф рассказывал, что выдал ордер на арест втайне от Чаплинского. Действительно, по рассказу Мищука, Чаплинский выражал ему своё неудовольствие: «Зачем вы мучаете невинную женщину».
13 июля Чеберяк была освобождена по распоряжению Чаплинского, который, сделал это распоряжение по категорическому требованию Голубева, заявившего, что Чеберяк принадлежит к «Союзу русского народа». 22 июля она была одновременно с Бейлисом арестована вновь и 7 августа освобождена. Тут впервые у нас начинает фигурировать сам многострадальный Бейлис, но к нему мы еще вернемся.
Пока Вера была под следствием ее дети заболели дезинтерией. Первое, что она сделала после освобождения, — приехала в больницу, где в окружении сыщиков лежал тяжело больной Женя, и перевезла умирающего ребёнка домой. 8 августа Женя умер, через неделю умерла его сестра Валентина. Донесения сыщиков, находившихся в комнате в момент смерти, так описывают последние минуты Жени: в бреду он постоянно повторял: «Андрюша, Андрюша, не кричи! Андрюша, Андрюша, стреляй!» Мать постоянно держала его на руках и, когда он приходил в себя, просила: «Скажи им (агентам), что я по этому делу ничего не знаю», на что Женя отвечал: «Мама, не говори мне про это, мне очень больно». Мать пренебрегала больными детьми, забрала из больницы Женю в очень тяжёлом состоянии, вопреки его настояниям, не отправляла девочек — Валю и Люду, также болевшую, но выжившую, — в больницу и явно стремилась к тому, чтобы дети умерли.
Было установлено, что из воров круга Чеберяк 12 марта на свободе в Киеве находились Сингаевский, Рудзинский и Латышев, и они выехали из Киева курьерским поездом в Москву рано утром 13 марта; 16 марта они были задержаны в московской пивной и этапированы в Киев, но вскоре освобождены. Кириченко допросил семью Рудзинского и выяснил, что 12 марта он отсутствовал примерно между 8 и 12 часами утра, а, придя домой после 12 часов, потребовал от матери, чтобы она срочно выкупила его заложенный костюм и выписала его, заявив выехавшим в Ковель.
Всё это дало основания Иванову признать собранные им данные «совершенно достаточным материалом для обвинения в убийстве Ющинского не Менделя Бейлиса, а Веру Чеберяк, Латышева, Рудзинского и Сингаевского», просить Чаплинского о разрешении на арест Чеберяк и Сингаевского (Рудзинский и Латышев уже находились под стражей, причём Латышев 12 июня 1912 года выбросился из окна следовательского кабинета).

Между тем основная линия следствия шла по пути ритуального убийства евреями. Фонарщик Казимир Шаховский, который на первом допросе показал только то, что видел 12 марта Андрюшу вместе с Женей у дома Чеберяк, а на втором — уже то, что с Чеберяк был дружен Бейлис, 20 июля в присутствии Чаплинского заявил, что прежде «забыл упомянуть об очень важном обстоятельстве», что через несколько дней он спросил Женю, как они погуляли с Андрюшей, и Женя ответил, что им не удалось погулять, так как детей «спугнул в заводе Зайцева недалеко от печки какой-то мужчина с чёрной бородой, а именно Мендель, приказчик заводской усадьбы. Вот почему я и думаю, что в убийстве этом принимал участие этот самый Мендель».

22 июля 1911 года по подозрению в убийстве Ющинского был арестован 37-летний Менахем Мендель Бейлис, на тот момент служивший приказчиком кирпичного завода Зайцева.
По выражению Брандорфа, «первым изобрёл виновность Бейлиса» Голубев. Он обследовал местность и выяснил, что усадьба Бернеров, где было найдено тело, примыкает к еврейскому заводу, приказчиком на котором является Бейлис. Голубев сначала устно заявил Чаплинскому, а потом, на двух допросах 5 и 6 мая, формально показал Фененко под протокол, что вблизи пещеры расположена «усадьба некоего жида Зайцева», в которой проживает «его управляющий, какой-то еврейчик Мендель… Лично моё мнение, что убийство, скорей всего, совершено или здесь, или в еврейской больнице. Доказательств, конечно, этому я представить не могу».

Посередине сидит обвиняемый в убийстве Менахем Мендель Бейлис.

Впоследствии, на суде, супруги Шаховские давали путаные и противоречивые показания, из которых, впрочем, следовало, что к ним «лазили» сыщики Выгранов и Полищук, подпаивали их и уговаривали показать на Бейлиса.

Одним из сокамерников Бейлиса был сотрудничающий с полицией Иван Козаченко. Он вошёл в доверие к Бейлису и при освобождении получил от него записку к жене, в которой обвинение особенно выделяло просьбу дать денег Козаченко (Бейлис объяснял, что он имел в виду мелкое вознаграждение) и слова: «Скажи ему, кто на меня ещё показывает ложно». Козаченко при освобождении отдал эту записку тюремному надзирателю и заявил, что Бейлис поручал ему отравить двух свидетелей. Подполковник Иванов, через своих агентов проверив ряд утверждений Козаченко, выяснил их ложность. Когда он заявил об этом Козаченко, тот упал перед ним на колени и признался, что всё, о чём он показывал в отношении Бейлиса, есть ложь. Однако этот эпизод решили не афишировать и показания Козаченко фигурировали в числе ключевых улик во время суда над Бейлисом.

К этому прибавились также показания мужа Веры Чеберяк Василия, «что однажды, за неделю, приблизительно до того дня, когда был найден труп Ющинского, Женя, придя домой из усадьбы Зайцева, рассказывал ему, что к Бейлису приехали два какие-то еврея в необычных костюмах. Также Чеберяк показал, что «незадолго до обнаружения трупа Ющинского, примерно за три-четыре дня, как-то в квартиру мою прибежал запыхавшийся Женя и (…) рассказал, что вместе с Андрюшей Ющинским он играл на кирпичном заводе Зайцева, и что там его увидел Бейлис, погнался за ним. Куда Андрюша побежал, я не знаю». В его последующих показаниях, однако, стали фигурировать уже два раввина, которые вместе с Бейлисом на глазах Жени схватили и утащили Андрея.

Однако не все верили в виновность Бейлиса. По инициативе Генриха Слиозберга и киевского адвоката Арнольда Марголина в 1911 году был создан комитет по защите Бейлиса, который пытался выяснить реальных виновников убийства Ющинского. Деятельным членом этого расследования был журналист «Русского слова», сотрудничавший также с «Киевской мыслью» Сергей Бразуль-Брушковский.
Ниже он сам.

Бейлис в зале суда

Дальнейшая судьба участников.
Вскоре после окончания дела Бейлис вместе с семьёй уехал из России. Он жил некоторое время в Палестине и умер в 1935 году в США, написав книгу «История моих страданий».
Министр юстиции Щегловитов (считается, что именно он дал указание расследовать дело как ритуальное убийство) был расстрелян большевиками.
По приказу Киевской ЧК была арестована и в марте — апреле 1919 года расстреляна Вера Чеберяк. В тот же период большевиками был расстрелян и Сингаевский.
Прокурор Виппер был обнаружен в Калуге в роли советского чиновника в губернском продовольственном комитете и отправлен московским революционным трибуналом в 1919 году в советский концлагерь как «способствовавший царскому правительству в инсценировании „дела Бейлиса“». Он умер в заключении.

P.S. Первый раз пишу в таком формате. Принимаются возражения и предложения. Сильно удивила эта история. Не стану скрывать, что информация взята с Википедии, но кто же туда пойдет читать всю эту "портянку". Поэтому я сократила и выложила тут. Может кому тоже понравится.

Нарочитая политизированность этого процесса привела к тому, что почти весь город встал на защиту обвиняемого, а судебный процесс имел широкий резонанс.

Андрей Ющинский пропал утром 12 марта 1911 года по дороге в школу. 20 марта его тело, практически обескровленное, нашли в небольшой пещере игравшие неподалеку мальчишки. Труп был в сидячем положении и связан, рядом с ним нашли одежду и тетради, по надписям на которых потом и опознали Андрея. На его теле было 47 колотых ран, нанесенных шилом. Экспертиза установила, что мальчик был убит около 10 часов утра 12 марта. В первые же дни после обнаружения тела мальчика родственникам и следователям стали приходить анонимные письма, в которых утверждалось, что Андрей был ритуально убит евреями, чтобы получить его кровь для приготовления мацы.

Версия о «кровавом навете» существует еще с давних времен. Подобные обвинения в адрес евреев были распространены в средневековой Европе, а в XIX веке в России даже был возбужден целый ряд таких дел. Хоть ни одно из обвинений не было доказано, слухи о «кровавом навете» возникали довольно часто и служили катализатором антисемитских настроений. По городу стали ходить листовки с призывом: «Православные христиане! Мальчик замучен жидами, поэтому бейте жидов, изгоняйте их, не прощайте пролития православной крови!». Представители черносотенных организаций утверждали, что мальчика намеренно убили в преддверии еврейской Пасхи, которая в тот год приходилась на 1 апреля.

В ходе предварительного следствия версия о ритуальном убийстве не отрицалась, однако следователи не нашли ей никакого подтверждения. Они больше склонялись к тому, что мальчика убили из корыстных целей его родственники. Он был внебрачным сыном киевского мещанина и тот якобы оставил мальчику значительную сумму денег. Под подозрение попали мать и отчим Андрея, а также другие родные мальчика, однако позднее выяснилось, что признания были выбиты силой. Большое влияние на расследование оказала пресса, которая выдвигала все новые и новые версии. Как только версия о причастности родных Ющинского развалилась, тут же появились обвинения в адрес цыган, табор которых стоял недалеко от места преступления.

Усилиями черносотенцев и крайне правых обычное убийство стало превращаться в ритуальное дело. Этому способствовала и политическая обстановка в стране. В феврале 1911 года Госдума начала обсуждение законопроекта, отменяющего черту оседлости. Вопрос о правах евреев стоял тогда остро, и дело об убийстве Ющинского стало ключевым аргументом в публикациях антисемитского характера. Черносотенная пресса выступала с обвинениями в адрес власти в бездействии. Тогда министр юстиции Щегловитов обратился к Столыпину с просьбой обратить внимание на это дело и поручил наблюдение за ходом расследования прокурору Киевской судебной палаты Георгию Чаплинскому, который отличался крайним юдофобством. Позднее Пуришкевич и другие депутаты внесли проект запроса, в котором ритуальное убийство Ющинского утверждалось как факт. Чаплинский тоже был убежден в этой версии и даже отмечал, что министр юстиции с ним согласен.

Следствие полностью сконцентрировалось только на этой версии. Почти с начала дела активное участие в розыске принимала черносотенная организация «Союз русского народа», которая практически выполняла прокурорский надзор. Местные следователи, которые продолжали развивать версию о не ритуальном убийстве, вскоре были отстранены. Примечательно, что даже экспертиза не выявила в характере ранений никакого ритуального подтекста. Предполагалось, что для обряда раны должны быть нанесены еще живой и находящейся в сознании жертве так, чтобы извлечь из ее тела как можно больше крови. Однако результаты вскрытия показали, что нет оснований говорить о проведении подобного ритуала. Это следствие не удовлетворило, и была заказана повторная экспертиза, которая предварительно тоже свидетельствовала против ритуальной версии. Однако спустя месяц после вскрытия в акте были указаны доводы совершенно противоположные, полностью поддерживающие официальную версию. Они и легли в основу для предъявления обвинений Бейлису. Позднее российские и европейские специалисты единодушно опротестую результаты экспертизы и заявят, что большинство ран носило поверхностный характер и не могло свидетельствовать о намерении выточить кровь.

Однако Чаплинский все же поручил параллельно с основными следственными действиями провести независимое расследование по поиску убийц Андрея Ющинского. Аналогичное поручение дал и Столыпин. Подозрение пало на Веру Чеберяк, которая когда-то была соседкой семьи мальчика. Она была известной держательницей воровского притона и скупщицей краденного, ее сводный брат Петр Сингаевский был профессиональным вором. Андрей Ющинский дружил с сыном Чеберяк Женей. Тот сначала рассказал, что утром 12 марта Андрей приходил к нему домой и они играли в расположенной неподалеку усадьбе Бернера, однако потом он изменил свои показания и утверждал, что видел Андрея в последний раз за 10 дней до убийства. Фонарщик Казимир Шаховский тоже показал, что видел утром Андрея и Женю у дома Чеберяков.

Также свидетели говорили, что мальчики поссорились в тот день, и Андрей пригрозил, что расскажет полиции, что мать Жени принимает краденые вещи и укрывает преступников. Согласно слухам, Женя тут же рассказал об этом матери, и это послужило мотивом для убийства. Вера Чеберяк была арестована, однако по приказу Чаплинского, который считал, что незачем мучить «невинную женщину», ее отпустили. Позднее ее вновь арестовали вместе с Бейлисом, но вскоре опять отпустили. Первым делом она поехала в больницу к умирающему сыну и забрала его оттуда. Была версия, что мальчика отравили, но на деле ребенок страдал от дизентерии. Когда мальчик был в агонии и стал вспоминать про Андрея, мать только и повторяла: «Скажи им (агентам), что я по этому делу ничего не знаю». Женя умер 8 августа, через неделю умерла его сестра Валя. Независимое следствие установило круг сообщников Чеберяк и пришло к выводу, что Мендель Бейлис невиновен. Соответствующие доклады были направлены Чаплинскому, министру юстиции и Столыпину. Но их проигнорировали. Подготовка суда над Бейлисом продолжалась.

Мендель Бейлис был сыном религиозного хасида, но сам к религии был равнодушен и работал по субботам. Он был приказчиком на кирпичном заводе Зайцева и пользовался уважением среди жителей. Его репутация была настолько высока, что даже во время еврейских погромов 1905 года черносотенцы обещали не трогать его семью. 22 июля 1911 года его арестовали по подозрению в убийстве Ющинского. Первым показания дал черносотенец, студент Владимир Голубев, который с самого начала принимал активное участие в следствии, предоставлял различные «улики» в пользу ритуальной версии и даже допрашивал некоторых свидетелей. Он заявил, что вблизи пещеры есть усадьба Зайцева, где проживает Мендель, который якобы и убил ребенка.

Позднее фонарщик, который сначала утверждал, что видел Андрея и Женю у дома Чеберяк, стал говорить, что мальчишек, играющих на территории завода, спугнул Мендель. Жена фонарщика и вовсе стала утверждать, что муж сам видел, как Медель тащил Андрея к обжигательной печи. На суде Шаховские давали путанные показания, из которых следовало, что им угрожали ссылкой на Камчатку, если они не оговорят Бейлиса. Вскоре появились и другие показания. Иван Козаченко, который был сокамерником Бейлиса, показал, что тот просил его отравить двух свидетелей по делу — фонарщика и сапожника Наконечного, который свидетельствовал в пользу Бейлиса. Когда же следователь выяснил ложность утверждений Козаченко, сокамерник Бейлиса во всем признался. Однако Чаплинский проигнорировал и это обстоятельство. Показания дал и муж Веры Чеберяк, который рассказал, что Женя видел двух евреев в необычных костюмах, которые приходили к Бейлису. В более поздних показаниях два еврея стали двумя раввинами, которые вместе с Бейлисом погнались за Андреем и утащили его. С такими показаниями дело было передано в суд в январе 1912 года.

Между тем, киевские адвокаты инициировали комитет по защите Бейлиса и пытались установить реальных убийц Ющинского. Особенно активно этим занимался журналист Сергей Бразуль-Брушковский. Он провел свое расследование в отношении Чеберяк, однако его результаты были признаны несостоятельными. Правда, в ходе своей работы журналист спровоцировал обвинение в отношении Чеберяк со стороны ее любовника, и она был осуждена на 8 месяцев тюрьмы. Это значительно подорвало ее авторитет «свидетельницы» по делу. К расследованию вскоре примкнул Николай Красовский, которого ранее уволили из полиции за то, что он не поддерживал официальную версию против Бейлиса, а пытался докопаться до истины и всячески мешал влиянию черносотенцев на следствие. Он занимался расследованием на раннем этапе.

Красовский был уверен, что ключ к разгадке — Вера Чеберяк. Он подослал к сводному брату Чеберяк своих агентов, и тот сознался в убийстве. Однако на суде он отказался от своих слов, а пересказ частной беседы не мог быть принят как улика. Бразуль-Брушковский в мае решил опубликовать результаты проведенного расследования. Это вызвало большой резонанс. Игнорировать такие показания было невозможно, и дело Бейлиса отправили на доследование. Убежденность киевских обывателей в его невиновности стала массовой.

В результате доследования в деле появились новые показания — Веры Чеберяк и ее дочери Люды. 9-летняя девочка показала, что видела, как Бейлис схватил Женю и Андрея, но Жене удалось вырваться. Андрея же Бейлис утащил к печи. Эти показания стали ключевыми в обвинении. Однако Люда говорила, что с ней была в этот момент дочь сапожника Дуня Наконечная, но та начисто отрицала показания Люды. В мае 1913 года дело снова передали в суд. Однако высшие чиновники прекрасно понимали слабость улик обвинения. Члены киевской судебной палаты считали, что дело надо прекратить за отсутствием улик. Председатель окружного суда отказался вести дело, и его пришлось заменить. Поначалу новый председатель вел процесс корректно, но потом он явно принял обвинительный уклон. На суде все попытки указать на несостоятельность обвинения приводили к упрекам в еврейском заговоре. В распоряжении обвинения были показания фонарщика и его жены, семьи Чеберяк. Однако в ходе процесса они были признаны лживыми.

Надо признать, что не только обвинение использовало лжесвидетельства. Например, свидетельница защиты — соседка Чебряк — утверждала, что видела, как из квартиры скупщицы выносили тело, завернутое в ковер. Однако на суде оказалось, что это ей приснилось. Экспертиза тоже была не на стороне обвинения. Прокурор использовал довольно сомнительных экспертов, которые на поверку показали свою полную некомпетентность в вопросах религии и психиатрии. Стоит отметить, что ни один представитель православной церкви не согласился выступить экспертом обвинения и осудить Бейлиса в религиозном убийстве. Обвинения полностью проиграло и психиатрический и богословский диспуты.

Защита в ходе процесса сумела доказать невиновность Бейлиса и причастность Веры Чебряк к убийству Ющинского. Присяжных спросили о факте убийства и о виновности Бейлиса. Факт убийства присяжные признали, но Бейлиса оправдали. 28 октября 1913 года после 2 лет заключения Менделя Бейлиса признали невиновным и немедленно освободили. Дело Бейлиса стало кульминацией преследования евреев в России в конце XIX — начале XX века. Представители русской, украинской и мировой общественности выступили против нового кровавого навета. Владимир Короленко составил протест по этому поводу, который подписали Блок, Гиппиус, Горький, Мережковский и другие писатели. В Германии на защиту евреев и Бейлиса среди прочих встали Томас Манн и Герхард Гауптман, в Англии — Герберт Уэллс и Остин Чемберлен. Большое влияние оказала и пресса. Даже известные русские националисты и антисемиты в своих газетах выступили против обвинителей Бейлиса. Василий Шульгин в серии своих статей просто разгромил позицию обвинения: «Не надо быть юристом, надо быть просто здравомыслящим человеком, чтобы понять, что обвинение против Бейлиса есть лепет, который любой защитник разобьёт шутя. И невольно становится обидно за киевскую прокуратуру и за всю русскую юстицию, которая решилась выступить на суд всего мира с таким убогим багажом».

Вскоре после окончания процесса Мендель Бейлис вместе с семьей уехал из России. Он некоторое время жил в Палестине и умер в США в 1935 году, издав книгу «История моих страданий». Вопрос же о виновности Веры Чеберяк и ее пособников в убийстве Андрея Ющинского остался неразрешенным.

Читайте также:

  
• Как заверить копию решения суда
  
• Как оформить таблицу в суд
  
• В каком суде стали судить крестьян после изменения их правового положения
  
• Теория государства и права это единая наука дающая обобщенное представление
  
• Будет ли профессия адвоката востребована в будущем