Основные принципы организации и деятельности княжеского суда

Обновлено: 30.04.2024

Судебные органы. Суд во времена Русской Правды не был отделен от администрации, и судьей был, прежде всего, сам князь. Княжеский суд разрешал дела феодальной знати, междукняжеские споры. «Без княжа сло­ва», однако, нельзя было «мучить» не только огнищанина, но и смерда (ст. 33 Кр. Пр., ст. 78 Пр. Пр.). К князю и судьям его (ст. 55 Пр. Пр.) мог пойти пожаловаться закуп. В «Поучении к детям» Владимир Мономах так гово­рит о себе как о судье: «На посадников не зря, ни на бирючи, тоже худого смерда и убогие вдовицы не дал есми сильным обидети».

Наиболее важные дела князь решал совместно со своими мужами боярами, менее важные рассматривались представителями княжеской ад­министрации. Обычное место суда – «княж двор» (резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции). На местах действовали суды посадника, волостеля, которым помогали тиуны, вирники (сборщики су­дебных пошлин) и другие слуги. Русская Правда (ст. 41 Кр. Пр., многие статьи Пр. Пр.) определяет и размеры этих сборов в пользу многочислен­ных судебных лиц из вспомогательного персонала (мечника, детского, метельника).

Помимо суда государственного (князя и его администрации) в Киев­ской Руси активно формировался вотчинный суд – суд землевладельца над зависимым населением. Он формируется на основе иммунитетных по­жалований (князь жалует монастырю Св. Георгия село Буйцы «с данию, с вирами и с продажами»). Можно назвать также суд общины, на котором могли решаться мелкие внутриобщинные дела. Но о функциях этого суда сведений в источниках не сохранилось. Функции церковного суда, ведав­шего семейно-брачными отношениями, боровшегося с языческими обря­дами, осуществляли епископы, архиепископы и митрополиты. Делами мо­настырских людей занимался настоятель монастыря – архимандрит.

Судопроизводство с древнейших времен включало в себя 3 стадии: ус­тановление сторон, производство суда и исполнение приговора. Обе сторо­ны именовались истцами или суперниками (чуть позже – сутяжниками от тяжбы – судебного спора). Государство в качестве истца ещё не выступа­ет, даже в делах уголовных, оно лишь помогает частному лицу в преследо­вании обвиняемого. Да и различия между уголовным и гражданским про­цессом ещё не существует, как и между следственным (инквизиционным) и обвинительным (состязательным). Сторонами во всех делах выступают частные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочих пособников. Поводом к возбуждению дела могло быть не только исковое ходатайство семьи (об увечье или убийстве родственника), но и захват лица на месте преступления.

О самом древнем периоде известно ещё, что одной из форм начала процесса был заклич – публичное объявление о преступлении (пропаже имущества, к примеру) и начале поиска преступника. Давался трёхднев­ный срок для возврата похищенного, после чего лицо, у которого обнару­живалась вещь, объявлялось виновным. Оно было обязано вернуть похи­щенное имущество и доказать законность его приобретения. Если это уда­валось сделать, начинался свод – продолжение поиска похитителя. По­следний в своде, не имевший доказательств, признавался вором со всеми вытекающими отсюда последствиями. В пределах одной территориальной единицы (волости, города) свод шёл до последнего лица, при выходе на чужую территорию – до лица третьего, которое, уплатив повышенное возмещение убытка, могло начинать свод по месту своего проживания (ст. 35–39 Пр. Пр.).

Другое процессуальное действие – гонение следа – розыск преступни­ка по следам. Если это был убийца, то обнаружение его следов на терри­тории общины обязывало её членов платить «дикую виру» или искать ви­новника. Если следы терялись в лесах, на пустошах и дорогах, поиски пре­кращались (ст. 77 Пр. Пр.).

Суд был состязательным, a это значит, что обе стороны «тягались» на равных условиях, собирали и представляли доказательства и улики. В су­дебном процессе использовались различные виды доказательств устные, письменные, свидетельские показания. Очевидцы происшествия назывались видоками, кроме них выступали послухи – свидетели «доброй славы» об­виняемого, его поручители. Послухом мог быть только свободный чело­век, в качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и бояр­ские тиуны (холопы) – (ст. 66 Пр. Пр.).

При ограниченном количестве судебных доказательств по решению су­да применялись присяги («роты») и ордалии (испытания железом и водой). О последних мы знаем лишь по западным источникам, ибо прямых свиде­тельств об ордалиях на Руси нет. При испытании железом о виновности испытуемого судили по характеру ожога от раскаленного металла; при испытании водой подозреваемого, связанного особым образом, погружа­ли в воду, если он не тонул, то признавался виновным. Ордалии – это разновидности суда божьего. Возможно, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств для окончательного выяснения истины применялся судебный поединок, но сведения о нём сохранились лишь от более позднего времени (поле). Мы вернемся к нему в свое время.

Такие общие представления о древнерусском праве, о процессуальных судебных нормах дают нам Русская Правда и другие источники. Мы ви­дим, что законодатель руководствовался принципом казуальности (ссылкой на конкретный случай) и не прибегал к теоретическим обобще­ниям. Целый ряд правовых норм только намечается в законодательстве, и разработка их является делом будущего.

В сохранившихся источниках права нет достаточно полных сведений о структуре и функциях отдельных судебно-административных органов. Тем не менее можно выделить следующие виды судебных учреждений Киевского государства: суд князя, суд вечевого собрания, церковный суд, вотчинный суд.

В Киевской Руси великий князь обладал высшей административной и судебной властью. Следует отметить, что имевшаяся в отечественной историографии точка зрения о зависимости князя от вече не подтверждается в дошедших до нас источниках. По мнению А. Е. Преснякова, «дуализм князя и веча был своеобразным внутренним противоречием в древнерусской государственности, которого не разрешила жизнь Киевской Руси, а потому не должны разрешать в истории русского права искусственные юридические конструкции» 1 Пресняков А. Е. Княжое право в Древней Руси: очерки по истории Х-ХII столетий: Лекции по русской истории. Киевская Русь. М., 1993. С. 428. .

Княжеский суд первоначально функционировал только в крупных городах, а затем постепенно стал распространяться и на другие населенные пункты. Правосудие осуществлял сам князь или по его поручению соответствующие должностные лица. Судебные функции великого князя распространялись на всю землю Древнерусского государства. Местом рассмотрения судебных дел считался «княждвор», к которому относилась не только собственная резиденция князя, но и те дворы, где в городах и волостях отправляли от имени князя правосудие наместники (посадники), волостели и их помощники — тиуны.

Наместникам были подсудны все гражданские и уголовные дела в пределах города и примыкавших к нему волостей. В исключительных случаях некоторым из наместников предоставлялось право «боярского суда», в соответствии с которым они могли рассматривать дела и выносить по ним приговор без согласования с князем. К таким делам относились обычно наиболее тяжкие преступления (убийство, конокрадство, поджег и т.п.).

Юрисдикция волостелей распространялась на несколько сел и деревень, куда обычно не включался уездный центр. Следует отметить, что волостели в осуществлении правосудия на подвластной им территории не зависели от наместников.

О суде вечевого собрания сохранилось мало сведений. Очевидно, еще на этапе существования племенных объединений административная и судебная роль веча была достаточно высокой. Однако после образования Древнерусского государства роль князя значительно возросла. Тем не менее вече свое значение в системе государственной власти потеряло не сразу. Оно еще продолжало играть значительную роль особенно в княжествах северо-западной Руси. Вече были подсудны дела особой государственной важности (о нарушении прав отдельных территорий, преступлениях против государства и др.). В Ипатьевской летописи (1146 г.) упоминается о том, что на вечевом собрании был определен порядок осуществления суда, который князь Игорь обещал соблюдать, включая и замену отдельных тиунов. Вече рассматривало также чрезвычайные дела, связанные прежде всего с преступлениями, совершенными высшими должностными лицами государства.

Церковный суд рассматривал не только дела, связанные с нарушением церковных норм, но и некоторые гражданские дела. В соответствии с византийским Номоканоном и уставами великих князей Владимира и Ярослава к функциям церковного суда относили практически все дела, связанные с нарушениями семейного права, а также с утверждением духовных завещаний и раздела наследуемого имущества, дела о преступлениях против церковных постановлений и нравственности. Для рассмотрения этих дел при епископах учреждались особые суды, в состав которых включали как духовных, так и светских судей. К ним относились, прежде всего владычные десятильники и наместники.

Вотчинный суд представлял собой суд землевладельцев-бояр, получавших все большую независимость от князя и присваивавших в своих вотчинах функции управления и суда. Как отмечал М.А. Чельцов-Бебутов, «к личному иммунитету, то есть неподчинению суду местных княжеских агентов, затем присоединялось право суда и дани в отношении зависимого от вотчинника населения» 2 Чельцов-Бебутов М.А. Курс советского уголовно-процессуального права: Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб., 1995. С. 632. . К сожалению, в сохранившихся источниках права нет данных о структуре и организации вотчинного суда. Однако можно предположить, что бояре отправляли правосудие в вотчинах через своих тиунов и отроков таким же образом, как это осуществлялось в княжеском суде.

Судебный процесс. В древнерусском праве еще не было разграничения между уголовным и гражданским процессом. Тем не менее такие процессуальные действия, как «гонение следа», «заклич» и «свод» могли применяться только в рамках рассмотрения уголовных дел.

В целом судебный процесс имел четко выраженный состязательный характер, в котором стороны обладали равными правами. Он начинался по заявлению истца, был гласным и устным. Некоторые исследователи полагают, что в церковном суде «уже в период Древнерусского государства применялся инквизиционный, розыскной процесс с активной ролью суда, с применением пыток, с тайным и письменным (очень формализованным) судопроизводством» 2 История государства и права России: учебник / под ред. Титова Ю.П. М., 2001. С. 31. .

Данную точку зрения можно принять применительно к Древней Руси только в контексте судопроизводства церковных судов. Что же касается других судебных органов, то они практиковали состязательный процесс и о начале перехода к инквизиционному процессу можно говорить только относительно периода конца XV — первой половины XVI в.

В Русской Правде представлены три специфические процессуальные формы подготовки дела — «гонение следа», «заклич» и «свод».

«Гонение следа» означало розыск преступника по его следам. Так, если след приводил к дому конкретного человека, то он и признавался преступником, если же след приводил в село, то ответственность должна была нести вся община, если след преступника терялся на большой дороге, то поиск преступника должен был прекратиться. Кроме того, в Русской Правде определялась степень ответственности общины за кражу, совершенную на ее территории.

Следует также отметить, что в случае потери следа на большой дороге или в безлюдном месте, члены общины не должны были отвечать за данное преступление, а поиск преступника обязаны были вести с привлечением чужих людей, чтобы исключить предвзятое отношение представителей этой общины. Данное процессуальное действие, не упоминавшееся до этого в Краткой редакции Русской Правды, свидетельствует о совершенствовании судебного процесса, так как предлагались различные варианты розыска преступника и обеспечивалась определенная степень объективности расследования.

В том случае, если утерянная вещь и похититель не были найдены, то пострадавший должен был прибегнуть к «закличу», т.е. объявить на торговой площади о пропаже своего имущества с просьбой помочь его обнаружить у другого лица. Если лицо, у которого находили украденное имущество, заявляло о том, что оно приобрело его на законном основании, должен был начаться «свод». Данное процессуальное действие, заключалось в том, что владелец обнаруженного имущества должен был доказать добросовестность его приобретения, т.е. назвать человека, у которого он купил данную вещь.

Статья 37 Русской Правды посвящена конкретному случаю, когда украденная вещь была обнаружена у лица, купившего ее на законном основании. Факт покупки должны были подтвердить два свидетеля или сборщик торговых пошлин («мытник»). Если же не удавалось найти человека, продавшего данную вещь, то потерпевший получал ее в свою собственность, а владельцу краденой вещи не полагалось при этом никакой компенсации. Однако он имел право возбудить новое уголовное дело в случае обнаружения затем продавца украденной вещи. В целом процедура «свода» по Русской Правде могла проводиться до осуществления «заклича» или в течение 3 дней после него. Данное процессуальное действие необходимо было осуществлять истцом до третьего лица, которое и должно было продолжить поиск преступника до тех пор, пока он не будет найден. Некоторые исследователи называют «заклич», «свод» и «гонение следа» тремя основными стадиями процесса 3 См.; Исаев И.А. История государства и права России. М., 2005. С. 25-26. . Думается, что было бы справедливо согласиться с концепцией М.Ф. Владимирского-Буданова, в соответствии с которой: «Общая форма процесса уже с древнейших времен заключала в себе три стадии: 1) установление сторон; 2) производство суда и 3) исполнение решения» 4 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. М., 2005. С. 709. . А названные выше три процессуальные формы подготовки дела могли применяться на различных стадиях процесса, в зависимости от конкретных обстоятельств рассматриваемого дела.

В Русской Правде предусматривалась определенная система доказательств, включавшая и свидетельские показания. В ней различались две категории свидетелей — «видоки» и «послухи». «Видоки» являлись очевидцами происшествия, т.е. фактически свидетелями в современном смысле слова. «Послухи» представляли собой лиц, которые слышали о случившемся от кого-либо, т.е. они располагали косвенной информацией. В некоторых случаях послухи рассматривались как свидетели доброй славы сторон, т.е. они должны были охарактеризовать ответчика или истца как добрых и порядочных людей, которые могли вполне заслуживать доверия.

Иногда по отдельным гражданским и уголовным делам требовалось определенное число свидетелей. Так, например, необходимо было представить семь свидетелей в делах об убийстве (статья 18 Пространной редакции Русской Правды), двух свидетелей или «мытника» при заключении договора купли-продажи (статья 37), а также двух «видоков» при оскорблении действием (статья 31). «Видок» должен был, как указано в статье 29, дословно подтвердить во время заседания суда все, что было заявлено стороной («слово противу слова»). Если же «видок» не являлся в суд, то это означало проигрыш дела стороной, которая ссылалась на его показания.

Среди формальных доказательств, получивших название «ордалий» или «суда божьего», следует выделить испытания огнем, железом и водой. Эти испытания использовались тогда, когда ощущался недостаток иных доказательств. В Русской Правде «ордалиям» посвящены три статьи. Однако в них не раскрывается процедура их проведения. Из летописных источников известно, что если ответчик, связанный и брошенный в воду, начинал тонуть, то он считался выигравшим дело. Испытания железом и водой заключались в держании подозреваемым голыми руками раскаленного железа, в опускании руки в кипяток и т.п. Очевидно, испытание огнем и железом, можно рассматривать как одно, когда обвиняемому передавали в руки кусок раскаленного железа. Об этом говорится в статье 87 Пространной редакции Русской Правды, в которой упоминается и термин «железо» и словосочетание «или кимь любо образом аже не ожьжеться» 5 Российское законодательство Х-ХХ веков. М., 1984. Т. 1.С.70. . Хотя в Русской Правде и не нашел отражение такой вид ордалий, как «поле» (судебный поединок), многие исследователи считают, что он применялся в Древней Руси. Лицо, одержавшее победу в судебном поединке, выигрывало дело.

Особое место в системе доказательств занимала присяга, получившая название «рота». Она применялась в процессе рассмотрения малозначительных дел в тех случаях, когда собранных доказательств было недостаточно. При помощи такой присяги подтверждалось, как правило, наличие какого-либо события или его отсутствие.

Среди внешних признаков судебных доказательств, упоминавшихся в Русской Правде, необходимо назвать синяки, кровоподтеки, раны и другие телесные повреждения, получившие общее наименование «значение» (статья 2 Краткой редакции Русской Правды). В делах, связанных с обвинением в краже или убийстве, важнейшим доказательством являлась утерянная вещь, найденная в доме подозреваемого, или труп.

В Русской Правде уже были намечены некоторые формы обеспечения исполнения судебного решения. Так, например, вира взыскивалась с убийцы следующим образом: вирник как официальное должностное лицо должен был явиться в дом осужденного с довольно многочисленной группой должностных лиц и ждать, пока тот заплатит штраф. Преступник должен был обеспечивать их все это время питанием и всем необходимым. Поэтому осужденный был заинтересован в скорейшей уплате своего долга.

Таким образом судебные органы в Киевской Руси не могли существовать независимо от других административных учреждений. Судебными функциями обладали многие государственные органы и должностные лица. Процесс был состязательным и носил устный характер. Причем различий между гражданским и уголовным процессом не было.

Процесс образования Русского централизованного государства охватывает вторую половину XIV — первую половину XVI в. В Судебнике 1497 г. представлены основные принципы судоустройства и судопроизводства, применявшиеся на всей территории Московского государства. Так как в это время еще не было разделения административных и судебных функций, процесс централизации системы государственной власти и управления способствовал и централизации судебных органов, установлению верховной юрисдикции великого князя московского. Наряду с преодолением сепаратистских устремлений удельных князей, великий князь проводил политику ограничения судебной власти органов местного управления, подчинения местных судов центральным судебным учреждениям, разграничения подсудности судов и установления определенной системы инстанций.

Следует отметить, что нормы судебного права составляли основу содержания Судебника 1497 г., значительная часть которых вводилась впервые. Судебник 1497 г. состоял из 4 частей (68 статей), в которых нашли отражение основные принципы судоустройства и судопроизводства. Первая его часть посвящена центральному суду, вторая — местным судам, третья и четвертая — судебному процессу.

В соответствии с Судебником 1497 г. изменилось соотношение светской и церковной юрисдикции в пользу первой. Так, из компетенции церковного суда исключались дела, связанные с преступлениями, совершенными лицами разной подсудности. Для рассмотрения такого рода дел создавался «суд вопчей» или «сместной». Ограничение проводилось не только по субъектам, но и по категориям дел. Так, церковному суду были подсудны лишь дела, связанные с брачно-семейными отношениями и вопросами наследования. При этом из ведения церковных судов изымались наиболее важные уголовные дела. Необходимо подчеркнуть, что данные изменения происходили в рамках процесса централизации административно-судебной власти.

В Московском государстве судебные органы подразделялись на государственные, духовные (церковные), вотчинные и помещичьи. Государственные суды подразделялись в свою очередь на центральные и местные.

Государственные центральные судебные органы составляли: 1) суд великого князя; 2) суд Боярской думы; 3) приказы, ведавшие судебными делами в отдельных отраслях дворцового управления.

Первоначально великий князь осуществлял правосудие совместно с боярами. Однако уже в конце XV в. судебная компетенция Боярской думы стала самостоятельной. Так, в Судебнике 1497 г. уже проводится различие между судом великого князя и судом Боярской думы. Дела могли переходить от Боярской думы на рассмотрение суда великого князя.

В суде Боярской думы дела обычно рассматривали ее члены. Однако для некоторого ограничения боярской юрисдикции в состав данного суда вводились дьяки, которые административно зависели от великого князя и являлись проводниками его судебной политики. Боярской думе в качестве суда первой инстанции были подсудны бояре, прежде всего по делам о местничестве, должностные лица приказов и местные судьи, а также некоторые другие категории служилых людей, на которых не распространялась юрисдикция великокняжеского суда.

Боярская дума выступала в качестве высшей инстанции в отношении местных судов. В ее адрес направлялись в порядке обязательного пересмотра (по докладу) дела, изъятые из ведения местных судов, а также дела судей по приказу, которые не могли принять по ним согласованного решения. Боярская дума, наряду с судом великого князя, была также и апелляционной инстанцией.

В статье 2 Судебника 1497 г. проводилось разграничение компетенции судей и устанавливалась передача дел на рассмотрение судов соответствующей подсудности. В статье 5 устанавливался порядок взимания пошлин в боярском суде вместо «посул», существовавших до этого в качестве вознаграждения за работу судей. Так, при общей сумме иска в один рубль боярин получал два алтына (12 денег), а дьяк — восемь денег.

В Судебнике 1497 г. говорится о новой судебной инстанции — о суде по приказу (поручению). Для разграничения компетенции судей различных инстанций в статье 2 данного Судебника указывалось, что категории дел с трудно определяемой подсудностью передавались на рассмотрение приказным людям.

В Московском государстве существовали также приказы, ведавшие судебными делами: Судный Московский, Судный Владимирский, Челобитный, Сыскной и Разбойный. Необходимо отметить, что правосудие над тяглыми людьми осуществляли так называемые «четвертные приказы». Кроме того, в деятельности таких приказов, как Земский, Холопий и Поместный, занимавшихся административно-хозяйственными делами, большое место отводилось также и рассмотрению судебных дел.

К местным судебным органам относились, прежде всего суды наместников и волостелей. В статье 38 Судебника 1497 г. подчеркивалось, что по наиболее важным и опасным с точки зрения государства делам необходимо было обязательное участие в суде наместников и волостелей, получившего право боярского суда, представителей местной администрации, а также верхушки посадских людей и черных крестьян-дворских, старост и «лучших» людей. «Лучшие» люди рассматриваются исследователями как демократический элемент в судебных органах, как прообраз российского суда присяжных, учрежденного значительно позже, в 1864 г. Валено отметить, что еще в Белозерской уставной грамоте 1488 г. говорилось об участии представителей общины в судебном разбирательстве.

Необходимо различать также судебные функции наместников с судом боярским от функций наместников без суда боярского. Так, первый судебный орган мог решать высшие уголовные дела и некоторые дела о холопстве окончательно, а второй — нет. Основная масса дел, рассматривавшихся судом наместника, относилась ко второй категории.

После замены в XVI в. наместников губными и земскими учреждениями уголовно-судебные функции первых постепенно перешли к губным органам (сначала дела о разбое, а потом и по другим преступлениям, кроме политических). К земским учреждениям перешли также гражданские судебные дела, кроме дел, подсудных вотчинным и помещичьим судам.

Духовные (церковные) суды рассматривали дела духовных лиц, а также некоторые дела, касавшиеся всего населения. Их юрисдикция определялась в статье 59 Судебника 1497 г. К лицам, на которых распространялась духовно-судебная компетенция, относились, кроме духовенства, увечные, убогие, сироты и вдовы, получавшие пропитание от церковных учреждений. Дела крестьян и всех людей, обитавших на землях, принадлежавших церквям и монастырям, часто по гражданским искам рассматривал также церковный суд.

Необходимо подчеркнуть, что важные уголовные дела в рассматриваемый период изымались из сферы подсудности духовных судов и передавались в соответствующие государственные судебные органы. Высшей инстанцией церковного суда был митрополит, а затем с 1589 г. — патриарх.

К основным видам вотчинного суда относились: 1) дворцовый суд, предназначавшийся для суда над крестьянами дворцовых вотчин, центральным органом которого был Большой дворец в Москве, а в волостях и селах судебные функции выполняли приказчики и посельские; 2) вотчинный суд монастырей и других церковных учреждений, который подчинялся патриаршему дворцу в Москве, местным епископским дворам в епархиях и монастырским судебным властям, а в селах правосудие осуществлялось тиунами и приказчиками; 3) суд светских владельцев в больших вотчинах, представлявший собой сложное учреждение, в которое входили «приказ» при боярине в Москве, главные приказчики для нескольких вотчин одного боярина в определенной местности и «вотчинная съезжая изба», а также приказчики в отдельных вотчинах. Судьи местного вотчинного суда получали наказы, которые во многом были схожие с наказами, вручаемыми царским воеводам, в которых определялся круг их полномочий. Между данными видами вотчинного суда существовали соответствующие инстанционные отношения (перенос дел по апелляции и по докладу). Однако компетенция вотчинного суда ограничивались исками и решением незначительных гражданских и уголовных дел, а его юрисдикция распространялась только на лиц, непосредственно зависевших от вотчинника.

Помещичьи суды стали появляться в Московском государстве в конце XV в. после возникновения поместий, предоставлявшихся за несение военной и государственной службы. Помещики, как и вотчинники, могли осуществлять правосудие только в отношении лиц, проживавших на территории их поместий, и обязательно в присутствии представителей общины: сотских, старост и выборных «судных мужей».

В этот период существовали и специальные судебные органы: суды голов стрелецких и казачьих, а также другие судебные учреждения, компетенция которых была ограничена гражданскими исками и низшими уголовными делами.

В разделах Судебника 1497 г. имелись новые положения, регламентировавшие характер процесса. Так, в Судебнике вводилась новая форма процесса — розыскной (инквизиционный) процесс. В то же время по-прежнему применялась и состязательная (обвинительная) форма процесса. При розыскном процессе уголовное дело возбуждалось и в случае отсутствия иска по инициативе судебных органов. Кроме того, во время проведения следствия допускалось использование особых средств — обыска и пытки. Применение новой формы процесса было обусловлено усилением вмешательства государства в осуществление правосудия.

Важно подчеркнуть, что в Судебнике 1497 г. впервые в истории российского законодательства стороны процесса подразделяются на истцов и ответчиков. Так, в статье 49 упоминается ответчик в качестве участника процесса и регламентируются его взаимоотношения с послухом.

В данном Судебнике также получила дальнейшее развитие система доказательств. В качестве бесспорного доказательства признается собственное признание обвиняемого.

Изменилась также и сущность свидетельских показаний. В Судебнике 1497 г. понятие «послуха» определялось как свидетель доброй славы обвиняемого, а также очевидец совершенного преступления. В Судебнике данное совмещение было не всегда четко и последовательно регламентировано. К важному нововведению необходимо отнести и то, что «послухом» теперь мог быть и холоп.

В качестве доказательства допускалось «поле», т.е. судебный поединок. Как и прежде, победившего в бою суд признавал правым, а участника, который не явился на поединок или сбежал с него — проигравшим. Проведение поединка достаточно подробно регламентировалось в Судебнике 1497 г. Поединку обязательно предшествовало крестное целование, даже в том случае если сражались не истец и ответчик, а их представители («наймиты» или «полевщики»).

Следует особо отметить, что православная церковь выступала против «поля», считая убившего душегубцем. Как известно, «поле» применялось лишь в исключительных случаях, при недостатке других доказательств.

В Московском государстве в качестве доказательства применялся, как отмечал П.П. Кащенко, и жребий 1 Кащенко П.П. Суд в Московском государстве. М., 1920. С. 36. . Он использовался иногда вместе с присягой. Обычно его применяли в решении споров между русскими и иностранными купцами о займе денег. Жребий бросали, как правило, для того, чтобы выяснить, кому присягать первому.

Судебник 1497 г. придает большое значение формальной стороне рассмотрения дела, определяя порядок оформления и выдачи судебных актов: правой грамоты (протокола судебного разбирательства и решения); докладного списка (протокола заседания первой судебной инстанции), передававшегося в вышестоящую инстанцию для рассмотрения доклада; отпускной грамоты (об отпуске холопа на свободу по решению суда).

В Судебнике была предусмотрена также и отмена неправильного решения судьи. Необходимо подчеркнуть, что введение института апелляционного судопроизводства, несомненно, способствовало повышению авторитета суда и утверждению превосходства центральных судебных органов над местными судами. Тем не менее в Судебнике 1497 г. еще не указывались различия между неправым судом и судебной ошибкой, а также не устанавливалась ответственность судьи за вынесение неправильного решения. Сам процесс апелляции был обозначен термином «пересуд», который включал в себя соответствующую форму пересмотра дела, а также специальную пошлину.

В предшествовавший период инстанционные отношения между судебными органами отсутствовали, так как великий князь, являвшийся единым источником судебной власти, лишь временно делегировал свое право суда другим служилым лицам. Однако уже в XV в. в Московском государстве появились две инстанции: 1) центральный суд, представленный судом великого князя и Боярской думы; 2) местный суд, включавший, прежде всего суд наместников и волостелей. В XVI в. обозначается и третья инстанция — приказы, ведавшие судебными делами.

Таким образом к концу рассматриваемого периода в связи с усилением верховной государственной власти в России число судебных инстанций увеличилось до трех: 1) местные суды; 2) приказы; 3) суд Боярской думы. Кроме того, расширилось применение розыскного процесса с использованием пыток, а также появился политический сыск.

Древнерусское государство как феодальная монархия. Феодальное по своей сущности Древнерусское государство по своей форме представляло собой раннефеодальную монархию, что было характерно для большинства стран периода феодального строя. Означало это наличие сильной монархической власти, распространяющейся на огромную по тем временам территорию (1 млн. км 2 ) с большим населением (4 млн. человек). Древнерусское государство с IX в. и особенно к концу X — первой половине XI в. (период его наивысшего расцвета) объединило в себе все ранее разрозненные племена восточных славян, а также отдельные неславянские народы. Власть киевского князя распространялась на огромную территорию: от Новгорода и Онежского и Ладожского озер на Севере до Черного моря на юге, от Карпат на западе до Оки и даже Волги на востоке.

Кульминационным пунктом развития древнерусской раннефеодальной монархии было время княжения Владимира Святославича (980—1015), когда Киевское государство стало одним из крупнейших государств Европы.

Князь Владимир сумел организовать действенную защиту Руси от сильных печенежских орд. Были построены десятки пограничных крепостей — «застав богатырских», а их гарнизоны усилены дружинниками из самых северных, самых отдаленных славянских земель, которым не было дела до печенежских наездов на южнорусские земли. В этом проявилась зрелость раннефеодальной монархии, сумевшей все части молодого государства заставить служить общей цели. Организация борьбы с печенегами в общегосударственном масштабе сосредоточила в руках киевского князя большие военные ресурсы, придавшие действенность и реальность его власти как великого князя всей Руси.

Могущественное Древнерусское государство представляло собой в то время большую международную силу. Вместе с тем построенное на сильной великокняжеской власти оно возникло в тот период, когда еще по сути дела не было необходимых экономических предпосылок для создания централизованного государства. Возникновение раннефеодальной монархии характерно для того времени, когда еще слабо развиты ремесло, торговля, города, когда еще отсутствует сеть развитых, прочных отношений между отдельными частями страны, когда страна не представляет собой в экономическом отношении монолитного целого, а в нее входят земли, находящиеся на самых различных ступенях развития.

Чем же в таком случае объясняется возникновение и существование в разных странах, в том числе и у нас, раннефеодальной монархии с большой территорией и сильной княжеской властью? Причина заключается в том, что период возникновения и существования раннефеодальной монархии совпадает с периодом становления первого этапа в развитии феодальной собственности на землю, первого этапа в развитии феодальных производственных отношений. Еще формирующийся класс феодалов (князья, бояре, монастыри. рядовые феодалы) был заинтересован в создании крепкого государственного аппарата, который помог бы ему закрепить захват общинных земель, обеспечить охрану феодального землевладения.

закабалить свободных земледельцев-общинников, превратить их в феодально-зависимых людей, а главное — обеспечить бы защиту от внешних вторжений.

Таким образом, раннефеодальная монархия представляет собой закономерный итог длительного процесса формирования феодальной собственности на землю, феодальных отношений, основных классов феодального общества.

Поддержка великого князя со стороны всего класса феодалов в целом обеспечила быстрое распространение власти киевских князей на всю территорию Руси.

Но Древнерусское государство не было централизованным государством. Оно представляло собой конгломерат феодальных сеньорий, причем отношения между центральной и местной властью строились по принципу сюзеренитета-вассалитета. Между феодалами оформлялись особые, так называемые феодальные договоры, в которых устанавливались и регламентировались права, с одной стороны, феодалов-сюзеренов, а с другой — феодалов- вассалов.

Сюзеренитет в России в отличие от западноевропейских государств имел свое особое название — «старейшинство». Именно «старейшине» в Древнерусском государстве принадлежал город Киев, что являлось символом его особого могущества и власти.

Князья-вассалы имели по отношению к своему «старейшине» — сюзерену ряд обязанностей, из которых главной была военная. Вассалы должны были, как говорилось тогда, «быть в послушании». Однако и на старейшину также ложились определенные обязанности, а именно дача своим вассалам лена, т.е. земли и зашиты их от всяких нападений со стороны других князей.

Древнерусское государство, как и раннефеодальные монархии вообще, существовало непродолжительное время (по начало XII в.). По мере того как укреплялась феодальная собственность на местах, усиливалась власть феодалов над закабаленным и крестьянами, в условиях слабого развития экономических связей между отдельными частями страны, в условиях обострения классовой борьбы, возникли предпосылки распада раннефеодальной монархии. Постепенное раздробление Древнерусского государства, вытекающее из развития феодальных отношений, стало приводить к возникновению новых, важных для того времени феодальных центров, помимо Киева. Крупные князья стали приобретать большой вес и стремиться к независимости от киевского великого князя.

Княжеская власть. Высшая власть принадлежала великому князю киевскому. В более раннюю эпоху (IX—XI вв.) князь всю свою деятельность согласовывал со своими дружинниками, которые в то время были представителями верхушки феодалов. Князья также советовались с теми группами феодалов, которые не входили в дружину. Так, князь Владимир приглашал на совещания градских старцев, а когда усилилась роль церкви, постоянными советчиками князя митрополиты, епископы, игумены. Князь, не согласовавший свою деятельность с руководящей феодальной верхушкой, рисковал своим княжеским местом.

В XI—XII вв. характер княжеской власти претерпевает изменения. Развитие феодальной собственности привело к тому, что вместо дружины князя, осевшей на землю, были созданы феодальные ополчения, т.е. такие отряды, которые по требованию великого князя приводились отдельными вассалами во время военных походов и находились под командованием великого князя.

Значительно расширяется круг деятельности князя по внутреннему управлению и управлению на местах. Особенно сложной стала деятельность князя в собственных владениях (домене), где ему приходилось назначать посадников, волостелей, тиунов и других многочисленных представителей администрации. По мере того как дань превращается в феодальную ренту, создается сложная финансово-административная система.

Дальнейшее развитие получают функции князя в отношении организации суда и отправления правосудия. Сначала, при первых князьях, княжеской юрисдикции подлежали лишь княжеские дружинники, челядь, зависимые крестьяне, высшая княжеская администрация. Позднее же князь начинает непосредственно судить все население главного города, а княжеские судьи — остальное население.

Установление новых норм феодальной эксплуатации осуществлялось путем проведения в жизнь соответствующего законодательства. В связи с этим начинает развиваться законодательная деятельность князей. Князья путем издания законов устанавливают принципы права и процесса. Например, появляется первый юридический сборник Русская Правда. Таким образом, древнерусский князь являлся типично феодальным монархом с весьма разнообразными и сложными функциями как в области управления, так и в области законодательства и суда.

Совет при князе. Некоторые историки, например В.О. Ключевский и М.Ф. Владимирский-Буданов считают, что в Киевском государстве был такой орган, как Боярская дума (или Княжеская дума). Они полагали, что это был постоянный односословный (состоящий только из бояр) государственный орган. Однако анализ летописных данных и юридических памятников свидетельствует о том, что особого учреждения в Древнерусском государстве, которое бы действовало независимо от князя и ему противоставлялось, не существовало.

При князе состоял Совет, но деятельность его была слитной с деятельностью самого князя. Советникам князя были сначала дружинники и старцы градские, а затем верхушка феодалов — наиболее крупные бояре. Кроме того, в Совет входило высшее духовенство, а также наиболее влиятельные княжеские дворцовые слуги, которые в XII вв. стали по своему влиянию на князя конкурировать с боярами.

Все наиболее важные вопросы решались князем со своим советом: объявление войны, заключение мира, союзов, издание законов, решение крупных финансовых вопросов. Надо иметь в виду, что никакого регламента деятельности Совета не существовало — он собирался князем по мере необходимости.

Вече. Вече созывалось из жителей города Киева, а также в других городах, являвшихся центрами отдельных княжеств. Вече ведет свое происхождение от древнеславянских народных собраний, племенных сходов, которые издавна назывались вече. Однако по мере развития феодализма вече, вышедшее из родового учреждения, продолжает созываться, и князья вынуждены с ним советоваться по всем важнейшим государственным вопросам. Но характер вече резко меняется. Демократические массы города — мелкие торговцы, ремесленники, наймиты на вечевых собраниях — уже не могут претендовать на какое-либо самостоятельное политическое значение, и вече направлялось, как правило, князьями и боярами.

Характерной чертой вечевых собраний являлось то, что решения на них принимались не большинством голосов, а единогласно. Следовательно, чтобы достигнуть единогласия, было необходимо преодолеть отдельные мнения. Поэтому во многих случаях для принятия единогласного решения требовалось много времени.

Согласно имеющимся данным, можно судить, что вече в Древнерусском государстве созывалось сравнительно редко (особенно в Киеве). Оно созывалось обычно или тогда, когда руководящая феодальная верхушка раскалывалась на ряд группировок, или тогда, когда князья стремились заручиться поддержкой широких масс городского населения и использовать их в своих интересах.

Феодальные съезды. В отдельных случаях, когда возникали вопросы особенно большого политического значения, чаще всего вопросы, затрагивавшие интересы значительной части феодалов, созывались феодальные съезды.

Такие съезды созывались великими князьями. Только они могли их организовать. Строго очерченной компетенции съездов установить невозможно. Значение решений съездов зависело исключительно от степени их поддержки отдельными участниками съезда. Князь и бояре нередко отказывались от ранее принятых ими решений (об этом свидетельствует летопись). Не было, конечно, никаких определенных правил и относительно порядка заседаний съезда и выполнения его решений.

Первый феодальный съезд был собран в Любече в 1097 г. Итогом Любеческого съезда было принятие трех положений:

Однако феодальные съезды в период распада раннефеодальной монархии оказались несостоятельными. В дальнейшем они превратились в простые военные советы перед военным походом, политических надежд на них уже никто не возлагал.

Органы управления. На ранней стадии истории Древнерусского государства в IX в. существовала так называемая десятичная система управления.

Десятичная система была своего рода военно-административной системой. Тысяцкие были начальниками гарнизонов, расставленных в основных центрах Руси, им подчинялись сотские, а тем в свою очередь — десятские. Но по мере феодализации десятичная система должна была превратиться в систему феодальной администрации, а следовательно, все должностные лица изменить свои функции. На смену десятичной системе начинает приходить дворцово-вотчинная система, которую также называют дворцовой, княжеской. Для нее характерно сосредоточение всех нитей государственного управления в княжеском дворе, т.е. в руках княжеских слуг.

Первоначально основные вопросы управления решала дружина, но по мере оседания дружины на землю возрастала роль княжеских дворцовых слуг, которые в большинстве случаев происходили от получивших свободу холопов. Этот процесс особенно характерен для XI в., когда княжеские тиуны, мечники, детские становятся во главе государственной администрации. При этом начинает развиваться специализация княжеских слуг. Появляются тиуны, ведавшие княжеским двором, огнищем (тиуны огнищные), тиуны, ведавшие конюшней (тиуны конюшие), и т.д. Вместе с тем выделяется верхушка тиунства, она обзаводится домами, хозяйством и целыми селами. Таким образом верхушка дворцовых слуг постепенно начинает смыкаться с боярством.

Одним из дворцовых чинов был воевода. Его должность возникла из должности тысяцкого. Воевода стоял не только во главе тысячи, т.е. определенного круга воинов, но уже вообще всех вооруженных сил княжества. Появляется и другой важный дворцовый чин — конюший, имевший большое значение в феодально-административной системе. В его обязанность входило обеспечение княжеского войска конским составом.

Таким образом, дворцово-вотчинная система, типичная для раннего феодализма и приписываемая обычно в исторической литературе Московскому государству, сложилась еще в Древнерусском государстве.

Местными органами управления были посадники в городах и волостели в волостях. Посадник был представителем княжеской власти и осуществлял в городе функции самого князя. Посадники и волостели имели своих помощников в лице тиунов. Они первоначально назначались из числа принадлежавших посадникам рабов. Все они содержались за счет кормов с населения, поэтому такая система управления получила название системы кормления.

В Древнерусском государстве полицейские функции осуществлялись при помощи княжеских дружин. По мере развития феодального общества полицейские функции начинают выполняться и некоторыми должностными лицами княжеской администрации. Так, Русская Правда упоминает о мечниках и вирниках, осуществлявших исполнение судебных приговоров путем взыскания с осужденных штрафов — вир, продаж, а также судебных пошлин.

Феодальный иммунитет. По мере развития феодальных отношений феодалы стали не только получать право на часть произведенного крестьянами дохода, но и приобретать права управления населением принадлежавших им владений, право суда над населением в своих владениях, право на получение той дани, которая раньше уплачивалась государству. Великие и местные князья в специальных иммунитетных дипломах указывали, что княжеским агентам запрещается выезжать во владения отдельных феодалов. Вместе с тем отдельные феодалы стали носителями негосударственной власти в своих владения, получили иммунитет по отношению к центральной власти.

Иммунитет является юридическим оформлением власти отдельных феодалов в своих владениях. Он обеспечивает феодальную эксплуатацию крупными землевладельцами подвластного им населения. Иммунитет — это прежде всего следствие развития феодальной ренты. С развитием иммунитета все большая часть населения выходила из ведения княжеской администрации и попадала в полное управление феодалов. Местные государственные органы стали осуществлять управление только тем населением, которое проживало на землях, не отданных частным владельцам по иммунитетным грамотам.

Военная организация. Одновременно с превращением дружинников в вассалов князя существенные изменения претерпевает и военная организация. Вначале основной военной силой в Древнерусском государстве была дружина великого князя, которая жила на княжеском дворе и находилась на полном его содержании. Но по мере развития феодализма верхушка княжеской дружины получала от князя крупные земельные владения и, оторвавшись от княжеского двора, превратилась в бояр. Некоторые из этих бывших княжеских дружинников обзаводились своими дружинами и являлись по зову князя на службу во главе своих дружин. Дружина при дворе великого князя продолжала существовать, но роль ее изменилась. Она перестала быть основной военной силой князя. С усилением местных князей и бояр основной военной силой стало феодальное ополчение (военные отряды, приводимые в распоряжение великого князя его вассалами).

Другая часть феодального войска составлялась из так называемых народных ополчений. До тех пор, пока сохранялись свободные общинники, эти ополчения составляли важную часть военной силы Древнерусского государства.

Наконец, в русское войско привлекались и иноземные отряды.

Суд. В Древнерусском государстве суд осуществляли не специальные судебные органы, а органы власти и управления как в центре. так и на местах. Высшей судебной инстанцией в государстве считался великий князь. Княжеский двор был весьма частым местом суда. К князю обращались с жалобами на решения низших судей.

Князь, кроме того, судил своих дружинников и бояр, против которых низшие суды не могли возбуждать преследование. В наиболее ответственных и сложных делах великий князь судил совместно с вече. Он мог поручать разбор отдельных менее сложных дел своим слугам — тиунам.

Суд осуществляли представители местной администрации — посадники и волостели.

Наряду с княжеским судом и судом других должностных лиц существовал суд отдельных феодалов, которые действовали на основании иммунитетных грамот.

С принятием христианства стала распространяться судебная компетенция церкви. Органам церковного суда являлись высшие духовные лица — митрополит, епископы, игумены, а в феодальных владениях церковный суд вершили и административные лица. Церковная юрисдикция распространялась на духовенство, а по некоторым делам и на все население (по семейным делам, преступлениям против церкви, против нравственности).

В отношении феодально-зависимого населения церковных владений также действовал церковный суд.

Объявившегося в «своем миру» вора выявляли без помощи властей. Факт кражи требовалось доказать. Устанавливался он на своде - собрании общинников. Здесь подозреваемый должен был объяснить, каким образом оказались у него «чюжь конь, любо оружие, любо порт». Собравшиеся же указывали, купил он ту или иную вещь или получил в дар, подкрепляя свои заявления клятвой. Если все отказывались признать себя дарителями или продавцами спорной вещи, подозреваемому полагалось вернуть имущество хозяину и заплатить «за обиду» три гривны. В XII веке в статьи о своде были внесены коррективы. К примеру, строгая мера наказания устанавливалась для конокрадов: их с семьями изгоняли из общины, а имущество отдавалось на разграбление. В условиях постоянных войн, когда значение лошадей как средства передвижения в походах и боях возрастало, эта новация находит объяснение.

С конца XI века запрещался самосуд в отношении вора, застигнутого на месте преступления и отдавшегося в руки правосудия. За убийство такого «татя» задержавшие его дворовладельцы платили штраф. Захваченного «гостя» полагалось связать и вести на княжеский суд.

К княжескому суду в Древней Руси относились с большим почтением и суеверным страхом. Его решениям подчинялись безрекословно. Это обусловливалось особым восприятием личности князя. Приняв христианство, Русь не отказалась от языческого мировоззрения, сложилось так называемое «двоеверие» - симбиоз христианских и языческих ритуалов и верований. На князя смотрели как на правителя, наделенного сверхъестественными способностями или Божьей благодатью. Он отвечал за все: за исход военных кампаний, погоду, урожай; смертность населения в периоды голода и мора, а также за а справедливое разрешение внутриобщинных конфликтов. При этом правитель уклонявшийся от исполнения своих обязанностей быть смещен или принесен в жертву богам, с которыми не сумел «договориться».

Суд вершился на княжеском дворе в присутствии общинников. Стороны судебного процесса - как и сегодня, - истец и ответчик, при необходимости свидетели. Ответчика привс: «жалобник» или доставляли княжеские люди. Ответчика приводил «жалобник» или доставляли княжеские люди. Поиски сбежавшего преступника считались делом всей общины, на территории которой свершилось правонарушение.

Если на территории «своего мира» общинники обнаружу ли труп знакомого им человека, они должны были помочь властям найти убийцу. За укрытие душегубца выплачивали государству большой штраф, так называемую «дикую виру», случи освобождения «мира» от таковой оговаривались на тот случай, если убийца оказывался разбойником, то есть профессиональным преступником.

Примером коллективной ответственности во время поиска преступников является так называемое «гонение следа». Когда выяснялся факт совершения кражи, потерпевший криком сзывал соседей, и они по «горячим следам» ловили татя (вора). Подозрение могло пасть на любую семью, и тогда ей приходилось отводить «след» - доказывать свою невиновность. Затем невиновные присоединялись к «гнавшим след». И так до тех пор, пока входили на вора. Преступление оставалось нераскрытым, если «след» терялся в лесу, болоте, поле или на постоялом дворе. В расследовании принимали участие не только общинники, но и княжие слуги, функции которых сводились к контролю за тем, чтобы вор не был укрыт от властей. В начале XVI века освобождение общинниками арестованного преступника без предъявления его наместнику или волостелю считалось самосудом и наказывалось штрафом.

Когда преступник был доставлен на княжеский двор, начинался суд. При недостаточности или отсутствии улик требовались свидетели. В Древней Руси их называли видоками или послухами. Присутствие их было обязательным при рассмотрении тяжб о драках или избиении истца без видимых следов ударов, а также в делах о «поклепной вире», то есть когда обвинение основывалось исключительно на подозрении. По обычаю свидетельствовать могли только свободные люди.

Свидетелей приводил в суд сам «жалобник», и он же отвечал, чтобы их сведения не расходились с его показаниями. В противном случае дело прекращали, истца признавали виновным, возлагали на него выплату всех судебных издержек. Роль послухов не ограничивалась лишь подтверждением или опровержением слов сторон. В том случае, если назначался судебный поединок - «поле», а судились старик, женщина или ребенок (отрок) место них в схватку вступали свидетели. Отказываться от послушества не полагалось. За неявку к судье приглашенный в послухи должен был возместить «исцово, и убыткы, и все пошлины».

Домонгольская Русь не знала иного наказания, кроме штрафа. До конца XI века законодательство не определяло точно, кому он поступал: князю. вершившему суд, потерпевшему или - в случае душегубства - родственникам погибшего. Но в редакции Русской Правды XII - первой половиной XIII века, уже четко устанавливается двойная шкала выплат по всем видам правонарушений: одни штрафы поступали князю (вира, продажа), другие - частным лицам (головничество - родным убитого, возмещение «за обиду» - пострадавшему). Отсутствие смертной казни и телесных наказаний - яркое свидетельство гуманности древнерусского писаного права.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: