Нравственные начала судопроизводства проблемы реализации на досудебных стадиях уголовного процесса

Обновлено: 02.05.2024

Чернышова Ирина Владиславовна, майор милиции, преподаватель учебного центра по Саратовской области.

Уголовно-процессуальная деятельность направлена на выявление, предупреждение и пресечение преступлений, а также применение юридических мер воздействия к лицам, которые их совершили, эта деятельность регламентирована законом, который предусматривает обеспечение исполнения участниками процесса своих обязанностей при производстве по уголовному делу.

Особенно тщательно регламентирована деятельность судов, органов дознания, следствия и прокуратуры. Суды решают вопросы правосудия, постановляя ответственные и общеобязательные итоговые решения (приговоры), а органы прокуратуры, следствия и дознания непосредственно подготавливают материалы конкретных уголовных дел к судебному разбирательству. Лицо, производящее дознание, или следователь не могут, каким бы очевидным и бесспорным ни казалось дело, признать обвиняемого виновным в совершении преступления и назначить ему меру уголовного наказания. Когда речь заходит о расследовании преступления, сначала изучается вопрос о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела. После возбуждения уголовного дела собираются доказательства, подтверждающие или опровергающие причастность конкретного лица к совершению преступления, этому лицу предоставляется возможность защищаться от предъявленного обвинения.

Конкретными задачами уголовного процесса являются: быстрое и полное раскрытие преступления; получение достаточных доказательств для установления истины по уголовному делу; изобличение виновных и выяснение обстоятельств, необходимых для принятия правильного решения, или снятие подозрения или обвинения с невиновного; правильное применение законов, относящихся к делу, когда деяние получает юридическую оценку с учетом всех обстоятельств, влияющих на характер и степень ответственности; назначение справедливого наказания судом в строгом соответствии с законом и обстоятельствами дела или оправдание невиновного.

Однако существующая в настоящее время процедура подготовки материалов уголовных дел, особенно по очевидным преступлениям, в том числе небольшой и средней тяжести, к рассмотрению в суде слишком громоздкая. Думается, что по данным категориям преступлений процедуру можно и нужно упростить и облегчить. Эта и ряд других проблем, стоящих перед правоприменителем и уголовным процессом в целом, чрезвычайно усложняют и загромождают уголовное судопроизводство в России.

Исторически так сложилось, что наша страна унаследовала романо-германскую форму судопроизводства, так называемый континентальный процесс, в которой обязательно письменное закрепление всех данных, послуживших доказательствами факта преступления, в отличие от англосаксонской модели судопроизводства, так называемый островной процесс, где предварительного следствия как такового нет, все добытые полицией сведения оформляются соответствующими документами, которые сами по себе доказательствами не являются и силы протоколов следственных действий не имеют. В этой системе есть как свои плюсы так и свои минусы. С одной стороны, данные о преступлении собираются довольно быстро, в период сбора данных, подтверждающих факт преступления, подозреваемое лицо об интересе полиции к своей персоне не знает и не может противодействовать этому процессу. С другой стороны, судебные рассмотрения иногда длятся годами и некоторые данные о преступлении утрачиваются, в том числе свидетели порой не доживают до того момента, когда их заслушают в суде.

Система уголовного процесса, которая сложилась в Европе, ориентирована на письменное оформление данных, подтверждающих факт преступления, и придает этим данным статус доказательств. Континентальный процесс решил проблему представления доказательств путем разделения функций непосредственного восприятия, сбора доказательств, их окончательной оценки и вынесения приговора. Специальные чиновники - следователи, дознаватели и др., взяли на себя всю подготовительную работу, а именно обнаружение, закрепление, сбор и исследование доказательств при помощи специальных средств и познаний. Суд занимается исключительно оценкой всего собранного, устанавливает истину и постановляет справедливый, законный и обоснованный приговор. Такой процесс оформлен в четкие рамки закона, в нем точно определены сроки совершения процессуальных действий, что позволило сделать все производство более выверенным и предсказуемым.

Возможность отделения доказательства от его источника позволяет сохранить его и представить в суде. Доказательства возникают задолго до суда, с того момента, когда их зафиксировали в соответствии с установленным процессуальным законом порядком уполномоченным на то лицом. Суд обязан рассмотреть и оценить любое доказательство, которое относится к делу, при этом доказательство должно быть получено и закреплено в соответствии с процессуальными правилами. Таким образом, вопрос определения допустимости доказательств решается задолго до судебного заседания. Полученные доказательства заранее оцениваются как по отдельности, так и в их совокупности прокурорами и следователями.

Однако это породило довольно громоздкое, излишне формализованное делопроизводство с четким разделением стадий, участников и полномочий.

И.В. Маслов в своей статье "Процессуальная форма дознания и предварительного следствия по Уставу уголовного судопроизводства Российской империи 1864 года" высказывается, что ". изучение следственной практики, существовавшей как в период действия УПК РСФСР 1960 г., так и в настоящее время, указывает, что. органы расследования от 70 до 90% времени затрачивают на выполнение формально необходимых, но не обусловленных практической целесообразностью процедур, которые есть не что иное, как узаконенная волокита".

Причиной заформализованности досудебного уголовного процесса в основном является недоверие к органам следствия и дознания, к доказательствам, которые они собирают, а также забота о защите прав обвиняемого.

Современный УПК РФ (п. 1 ч. 1 ст. 46) предусматривает такое количество прав лицу, в отношении которого начато расследование, т.е. подозреваемому, что оно получает возможность для активного противодействия следствию с самого начала сбора в отношении его данных, доказывающих его причастность к преступлению. В современной практике не счесть примеров, когда эти права используются обвиняемыми и их адвокатами для того, чтобы незаконно противодействовать установлению истинных обстоятельств произошедшего и избежать справедливого наказания. (См. подробнее: Гармаев Ю.П. Пределы прав и полномочий адвоката в уголовном судопроизводстве и типичные правонарушения. 3-е изд. Иркутск, 2005.)

В современном российском судопроизводстве также существует проблема использования данных, собранных в результате оперативно-розыскной деятельности. Та информация, которая была собрана до возбуждения уголовного дела в рамках Закона РФ "Об оперативно-розыскной деятельности" в отношении лица, в том числе и негласными методами не может быть использована в доказывании, так как имеются ограничения в ст. 89 УПК РФ. В суд такие материалы в качестве доказательств не могут быть представлены. Для того чтобы такая информация приобрела статус доказательства, необходимо соблюдение сложных и формализованных процедур, для ее легализации необходим длительный период предварительного расследования и сбора доказательств иными, предусмотренными УПК РФ, средствами. Вопрос о том, достаточны ли собранные следствием доказательства для предъявления обвинения и осуществления уголовного преследования, решается позже - на стадии предъявления обвинения.

Постепенное усложнение следственных процедур шло на протяжении многих лет, сначала вносились изменения в ранее действующий УПК РСФСР, затем при разработке нового УПК РФ, после принятия его снова вносились поправки. Бюрократизм уголовного процесса развивался различными путями: увеличивалось число участников следственных действий, в первую очередь адвокатов, а также понятых, специалистов, педагогов и других лиц, которых потом можно допросить в суде, как показывает практика, прокуратура и суды требуют допросить их еще в период предварительного расследования в качестве свидетелей. На следователя возлагается обязанность по разъяснению различным участникам процесса их прав; ограничен круг лиц, уполномоченных производить процессуальные действия, усложнен порядок принятия отдельных процессуальных решений, продления процессуальных сроков, а также многократно увеличено число формальных атрибутов в бланках процессуальных и следственных действий. В том случае, если есть хотя бы незначительное несоблюдение всех этих и многих других процедур, это влечет за собой признание полученных доказательств недопустимыми.

(Пример: показания подозреваемого и обвиняемого, данные на предварительном следствии в отсутствие защитника, включая случаи добровольного отказа от его услуг, даже если они были получены и зафиксированы в соответствии с установленными УПК РФ требованиями, являются недопустимыми, если не будут подтверждены в судебном заседании.)

Печально то, что все эти изменения привели к тому, что следователь превратился в мелкого чиновника, зачастую не имеющего соответствующего образования, заваленного работой, лишенного своего основного качества - процессуальной самостоятельности. Из некогда важной фигуры, полноправно входившей в аппарат судебной власти, следователь превращен в узкого специалиста по уголовному преследованию.

Предварительное следствие является основой следствия судебного. От того, как полно, объективно и всесторонне будет проведено предварительное расследование, напрямую зависят судьбы многих людей. В 2007 году были предприняты некоторые меры, которые формально направлены на возвращение следователю его былой самостоятельности. Но эти изменения мало отразились на практическом уровне, так как прокуратура, несколько ограниченная в своих полномочиях, не желает уступать своих позиций. Реальность такова, что неформально функции тотального надзора сохранились. Тем не менее происшедшие изменения необходимо еще будет серьезно исследовать.

Хочется сказать еще об одной проблеме. Достаточно много уголовных дел, которые являются очевидными. По ним, как правило, в первые трое суток, собирается основной объем доказательств, достаточных для того, чтобы суд принял решение по делу.

При решении вопроса судом об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу, по очевидным делам, уже собран такой объем доказательств, который не оставляет сомнений в виновности лица, совершившего преступление.

Так, И.В. Маслов считает вполне целесообразным по делам о преступлениях, совершенных в условиях очевидности, допустимым отказаться, по усмотрению прокурора, от производства предварительного следствия.

При стремлении достигнуть эффективного отправления уголовного судопроизводства необходимо решать проблемы заформализованности уголовного процесса путем снижения до необходимого минимума объема письменного производства.

Исследование этого вопроса, анализ практики, с учетом исторически сложившихся системы уголовного судопроизводства России и народного правосознания, поможет выработать наиболее оптимальную и эффективную процедуру уголовного преследования и подготовки материалов, закрепляющих факт преступления, для рассмотрения в суде и принятия им справедливого решения.

К слову об исторических корнях формализма в Российском уголовном судопроизводстве, в своей фундаментальной работе А.А. Квачевский "Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по Судебным уставам 1864 года" (СПб. Т. 3. С. 101), говоря о длительности предварительного следствия, указывал, что оно "тянется нередко более двух недель". Это значит, что две недели расследования считались уже волокитой. Что же, в этом отношении можно сказать о современном дознании и следствии, когда должностное лицо тратит большое количество времени и сил на выполнение бессчетного количества формальностей по уголовному делу, в то время когда собранных доказательств уже достаточно для рассмотрения его судом и принятия по нему решения.

В УПК РСФСР существовала такая форма досудебной подготовки материалов, как протокольная форма, она была достаточно эффективна и удобна для всех участников уголовного процесса. Однако УПК РФ, на мой взгляд, неоправданно исключил ее из уголовного процесса, заменив возбуждением уголовного дела, проведением дознания в его рамках и вынесением обвинительного акта, увеличив при этом срок и объем проводимого дознания. Протокольная форма дознания предусматривала сбор сведений о преступлении в течение 10 дней, этот срок вполне достаточен для сбора необходимых данных, закреплении их в протоколе и направления в суд для рассмотрения и принятия справедливого решения. Такой ускоренный уголовный процесс стоит в первую очередь на защите законных прав лиц, потерпевших от преступления, которые видят эффективность своего обращения в силовые органы и быстро получают результат в качестве торжества социальной справедливости. Полагаем, что возвращение к протокольной форме дознания по конкретным отдельным преступлениям было бы целесообразным при условии, что она будет модернизирована и оптимизирована с учетом сегодняшнего времени.

В теории уголовного процесса вопросу совершенствования досудебного производства уделено много внимания в работах Н.А. Власовой, Е.П. Ищенко и П.П. Ищенко, Н.А. Колоколова, И.В. Маслова, Т.В. Никифоровой, Р.В. Костенко и других авторов. Однако указанные исследования широко рассматривают различные вопросы совершенствования уголовно-процессуальной деятельности и часто не уделяют внимания упрощению и конкретизации процедуры подготовки материалов в суд по очевидным преступлениям. И в них, на наш взгляд, остались нерешенными некоторые вопросы, касающиеся оптимизации уголовного процесса.

Указанные проблемы можно и нужно решать путем исследования общественных отношений, возникающих при применении уголовно-процессуальных норм, регламентирующих оформление уголовного преследования, что, в свою очередь, позволит сформулировать предложения, направленные на совершенствование правового регулирования и практики применения процессуальных норм, регламентирующих оформление факта преступления и уголовного преследования по некоторым очевидным преступлениям в современном российском уголовном судопроизводстве.

Научное осмысление и определение оптимальных, наиболее эффективных методов уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного процесса при расследовании некоторых очевидных преступлений, исследование процедуры привлечения к уголовной ответственности и доведения материалов до рассмотрения в суде, разработка теоретически обоснованных рекомендаций по совершенствованию уголовно-процессуальной деятельности в указанной части, на практике в досудебном производстве по уголовным делам позволит достигать целей и задач, стоящих перед уголовным судопроизводством.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Нравственные находят выражение в его принципах. Правовые принципы имеют нравственную основу. В ней выражаются определенные нравственные требования, этические нормы, действующие в обществе.

Судебная этика – это наука о применении общих норм нравственности в специфических условиях деятельности судей, прокуроров, адвокатов, об осуществлении нравственных принципов и требований в расследовании, рассмотрении и разрешений уголовных и гражданских дел.

1. Принцип гуманизма означает уважение к человеку, чуткое и внимательное отношение к нему;
2. Принцип объективности – требование поступать по совести, которое подсказывает образ действия в уголовном процессе;
3. Принцип справедливости – необходимость неустрашимо, честно и бескорыстно служить закону, правде и истине;
4. Принцип идейности означает преданность своему делу, профессиональному долгу, что обязывает юристов постоянно и неуклонно обеспечивать строгое соблюдение и правильное применение законов, выполнение задач уголовного процесса, принятие законных, обоснованных решений и избрание законных, обоснованных позиций по делу.

Характерной особенностью уголовного судопроизводства является то особое значение, которое придается нравственным категориям и принципам при учреждении и применении его норм. Понятие и установление морали как формы общественного сознания, утвердившиеся в обществе представления о таких этических категориях, как добро и зло, честь, достоинство, справедливость, не могут не влиять на поведение людей; они должны учитываться и правовым регулированием деятельности и отношений участников уголовного судопроизводства, практикой применения норм уголовного процесса.

Сферы действия норм морали и уголовно-процессуальных запретов и установлений в ряде случаев совпадают, их исполнение нередко соответствует конечным целям уголовного процесса и общепризнанным принципам нравственности. Общность этих понятий выражается и в том, что многие требования морали включаются в установления уголовно-процессуального права. Использование законом таких оценочных этических категорий, как например, «беспристрастность» (ст. 25 УПК), «несправедливость» (ст.ст. 484, 489 УПК) и др., позволяет насыщать уголовно-процессуальные нормы нравственным содержанием, неизменно влияет на нравственное сознание участников уголовного судопроизводства, их взаимоотношения в уголовном судопроизводстве.

Специфика уголовно-процессуальной деятельности предполагает возможность вмешательства должностных лиц, ведущих производство по уголовному делу, в сферу личной жизни граждан. Поэтому законодатель, опираясь на установления морали, стремится минимизировать отрицательные последствия этих действий, устанавливая особые правила их производства и оценки их результатов. Так, общепринятым считается предположение о добропорядочности каждого лица, несовершении им предосудительных с точки зрения морали и закона деяний. Поэтому принцип презумпции невиновности требует, чтобы каждый считался невиновным до опровержения установленными законом способами этого предположения. И любые сомнения в достоверности данных о виновности лица должны толковаться в его пользу.

Как известно, любой отказ от дачи свидетельских показаний, вне зависимости от родственных и близких отношений различных лиц, ранее трактовался уголовным законодательством как уголовное преступление, несмотря на явную несогласованность этого положения с общепризнанными нормами нравственности. Ныне уголовно-процессуальный закон, устраняя это противоречие, закрепляет положение, по которому на обвиняемого, подозреваемого не может быть возложена обязанность давать показания, а также близкие родственники подозреваемого, обвиняемого, подсудимого могут быть допрошены в качестве свидетелей или потерпевших об обстоятельствах, касающихся подозреваемого, обвиняемого только с их согласия (ч. 3 ст. 46 и 48, ст. 116 УПК).

Утверждающими представление о соблюдении нравственных требований уголовно-процессуальной деятельности следует считать такие её результаты, как назначение виновному в совершении преступлений справедливого наказания, реабилитация необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, возмещение потерпевшему причиненного преступлением материального и морального ущерба.

Аморальным и, как правило, незаконными признаются такие действия лиц, осуществляющих дознание, следователей, прокурора, когда применяемые ими средства и способы не отвечают общепризнанным нравственным требованиям и принципам. Запрет на применение этих методов в уголовном судопроизводстве включается в регламентацию проведения следственных и судебных действий. Так, общими условиями доказывания признается недопустимым применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц (ч. 2 ст. 88 УПК).

Общим положением уголовно-процессуального права признается провозглашение принципом уголовного судопроизводства уважения чести и достоинства личности (ст. 17 УПК). Этой нормой утверждается основное требование нравственности, когда запрещается в ходе уголовного судопроизводства осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного процесса, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство. Этой же нормой в УПК воспроизводится положение ряда международно-правовых документов, в частности Международного пакта о гражданских и политических правах, Конвенции о защите прав человека и основных свобод и др., о запрете подвергать участников уголовного судопроизводства насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.

Нравственное значение конкретных уголовно-процессуальных норм может быть полнее уяснено на основе ознакомления с более общими, принципиальными положениями уголовно-про­цессуального права. Это важно потому, что нравственный ас­пект того или иного процессуального института или же отдель­ной нормы далеко не всегда очевиден, если рассматривать их изолированно, вне всей процессуальной системы. Здесь умест­но напомнить справедливую мысль М. С. Строговича, писавше­го, что ". было бы упрощением и вульгаризацией искать нрав­ственное содержание в каждой отдельной процессуальной нор­ме, например, в норме, определяющей структуру обвинитель­ного заключения, или в норме о судебных издержках и т. п. " *. Но даже эти примеры могут получить иное толкование. Так, нормы УПК о судебных издержках исходят из необходимости возмещения расходов в связи с производством по делу за счет виновного в преступлении, повлекшем это производство, что справедливо. В то же время они принимаются на счет государ­ства при оправдании, прекращении уголовного дела, а также при несостоятельности лица, с которого они должны быть взы­сканы. Суммы, выплаченные переводчику, не могут быть взы­сканы с осужденного.

* Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: В 2 т. Т. I. М., 1968. С.178.

Но если рассматривать законодательство об уголовном су­допроизводстве и уголовно-процессуальную деятельность как единую функционирующую систему, то нравственные начала уголовного судопроизводства выявляются достаточно отчетливо.

Уголовно-процессуальное законодательство и основанная на нем процессуальная деятельность проникнуты нравствен­ным содержанием.

Особенностью уголовно-процессуального права, характери­зующей его в целом, является гуманизм, ориентированность на создание системы гарантий личности.

Итальянский юрист Ферри (1856—1929), подчеркивая специ­фику уголовно-процессуального права, утверждал, что уго­ловный кодекс пишется для преступников, а уголовно-процессуальный — для честных людей. Этот афоризм не лишен рационального зерна. В уголовном законодательстве домини­рует карательное начало, в законодательстве о судопроиз­водстве ведущая роль принадлежит гарантиям личности и правосудия.

Уголовно-процессуальное право призвано обеспечить справедливость при расследовании и разрешении уголовных дел.

Требование справедливости означает в уголовном процес­се исключение случаев осуждения невиновных, привлечения их к уголовной ответственности. Обвинительный приговор в отношении невиновного — проявление несправедливости, по­прание прав, свобод, достоинства человека той самой государ­ственной властью, которая обязана их защищать.

Справедливость в уголовном процессе означает раскры­тие преступлений и привлечение к ответственности винов­ных. Положение, при котором около половины преступлений, а по некоторым видам их преобладающая часть остается не­раскрытой, противоречит требованию справедливости. Зло, причиненное преступником, остается без должного воздая­ния, а сам преступник получает возможность совершать но­вые преступления.

Справедливость в правосудии по уголовным делам выра­жается в строгом соблюдении принципа индивидуализации от­ветственности, требований уголовного закона о назначении на­казания с учетом обстоятельств дела и личности виновного. Уголовно-процессуальный закон относит к числу задач уголов­ного судопроизводства справедливое наказание виновных в пре­ступлении. Именно с соразмерностью наказания действующий УПК связывает понятие справедливости приговора (ст. 347).

Справедливость обязывает в уголовном процессе обеспе­чить возмещение вреда, причиненного преступлением, восста­новить полностью или в максимальной степени ущерб, причи­ненный потерпевшему. Заметим, что там, где преступление ос­талось нераскрытым, возмещение причиненного преступлени­ем ущерба в соответствии со ст. 52 Конституции России обеспе­чивает государство.

Справедливость в уголовном процессе означает, далее, обес­печение равенства всех граждан перед законом и судом, запрет какой-либо дискриминации или каких-либо привилегий в зави­симости от различия людей по их происхождению или положе­нию в обществе и по иным признакам.

Основополагающие правовые принципы правосудия про­никнуты нравственным содержанием. Они базируются на нрав­ственных требованиях справедливости, гуманности, охраны чести и достоинства человека.

Ст. 15 Конституции России устанавливает принцип закон­ности. Органы государственной власти, органы местного само­управления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и за­коны. Принцип законности в уголовном судопроизводстве озна­чает строгое соблюдение материального и процессуального за­кона, всех гарантий личности и правосудия. Ни следователь, ни прокурор, ни суд не вправе отступать от требований закона под предлогом каких бы то ни было якобы благих целей (в интере­сах усиления борьбы с преступностью, целесообразности, эко­номии и т. д.).

Ст. 120 Конституции России предусматривает право и обя­занность суда, установившего при рассмотрении дела несоот­ветствие акта государственного или иного органа закону, при­нять решение в соответствии с законом.

Нравственная сторона принципа законности в уголовном процессе состоит в соблюдении нравственных требований, во­площенных в законе, запрете поступать по произволу, субъек­тивному усмотрению в отношении человека, что неминуемо сле­дует за послаблениями в отношении режима законности в уго­ловном процессе. Соблюдение закона— нравственный, а не толь­ко юридический долг судьи, следователя, прокурора, адвоката.

Нарушение закона судьей, работником правоохранитель­ных органов всегда безнравственно. Если это нарушение дела­ется сознательно, то оно может перерасти в должностное пре­ступление. Если закон нарушается деятелем юстиции вследст­вие низкого уровня профессионализма, плохой юридической подготовки, неряшливости и т. п., то такие действия и решения также аморальны.

Нравственная характеристика принципа равенства перед законом и судом как непременного условия реализации требо­вания справедливости в ее уравнительном аспекте очевидна. Проблема состоит в том, чтобы декларированный Конституци­ей, этот принцип правосудия реализовывался в жизни, чтобы на деле не было неравенства в защите от преступлений и от­ветственности за них между людьми разных национальностей, имущественного и социального положения и т. д.

Принцип независимости судей и подчинения их только за­кону означает не только запрет вмешательства в судебную деятельность кого бы то ни было. Этот принцип одновременно возлагает на судей личную нравственную ответственность за справедливость принимаемых ими решений. Судья, которому гарантирована независимость, не вправе переложить свою ответственность за выполнение профессионального долга на кого-либо другого. Эта мысль достаточно ясно выражена в принятых VII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обра­щению с правонарушителями 6 сентября 1985 года "Основных принципах независимости судебных органов". В п. 6 "Основных принципов. " говорится: "Принцип независимости судебных ор­ганов дает судебным органам право и требует от них обеспечения справедливого ведения судебного разбирательства и соблю­дения прав сторон".

Несменяемость и неприкосновенность судей, предусмотрен­ные ст. 121 и 122 Конституции России, служат охране незави­симости судебной власти. Одновременно они обязывают судью честно исполнять свой долг, руководствуясь только законом и собственной совестью, быть объективным и беспристрастным.

Гласность — важнейшее начало демократического право­судия. Тайный процесс — атрибут средневековья и тоталита­ризма служит устрашению и антигуманен по своей сути, так как оставляет человека наедине с преследующими его агента­ми власти, действующими вне контроля общества. Ст. 123 Кон­ституции России определяет, что разбирательство дел во всех судах открытое. Одновременно предусмотрена возможность слу­шания дела в закрытом заседании, но лишь в случаях, преду­смотренных федеральным законом. Эти случаи по уголовно-процессуальному законодательству России связаны с охраной нрав­ственности, ограждением неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайны (дела о половых преступлениях, дела, при рассмотрении которых возможно разглашение сведений об интимных сторонах жизни участвующих в них лиц). Исключе­ния из правил о гласности обусловлены приоритетом нравст­венных требований над общим установлением права об откры­том слушании дел в суде.

Ст. 123 Конституции России устанавливает принцип состя­зательности в судопроизводстве. Сердцевину состязательности составляет в уголовном процессе равенство процессуальных прав сторон обвинения и защиты. Так, в правосудии по уголовным делам находит свое реальное выражение требование справед­ливости в ее уравнительном аспекте.

Особое место среди принципов уголовного процесса при­надлежит презумпции невиновности и связанному с ней праву обвиняемого на защиту (ст. 49, 48 Конституции). Эти принципы выражают гуманную сущность правопорядка в целом. Человек, обвиненный в преступлении, — не бесправный объект пресле­дования, а субъект уголовного процесса. Ему гарантируется воз­можность активно защищаться от обвинения как лично, так и с помощью защитника. Тот, кого представитель власти или по­терпевший обвиняет в преступлении, не считается преступни­ком, пока его виновность не доказана и не признана приговором суда, вступившим в законную силу. Обвиняемый считается не­виновным до этого момента. Презумпция невиновности опира­ется на более широкую презумпцию добропорядочности любого человека, пока не доказано обратное. Она исходит из призна­ния ценности человеческой личности, уважения к человеку, его достоинству. Человек, даже и официально обвиненный в пре­ступлении, еще юридически и морально не преступник. Он лишь обвиняется. Он может быть оправдан, и кроме того, обвини­тельный приговор может быть отменен, а осужденный — реа­билитирован на основании решения вышестоящего суда.

Наряду с общими принципиальными установлениями уголовно-процессуального законодательства, придающими процес­суальной деятельности и процессуальным отношениям нрав­ственный характер, существует и система отдельных конкрет­ных норм, направленных на охрану нравственных ценностей в ходе производства на различных стадиях процесса, при со­вершении следственных и судебных действий и принятии ре­шений.

Так, уголовно-процессуальное законодательство запрещает при производстве следственных и судебных действий разгла­шать сведения об обстоятельствах интимной жизни (см. ст. 18, 170 УПК). Личный обыск может производиться только лицом одного пола с обыскиваемым и в присутствии понятых того же пола (ст. 172 УПК). Следователь не присутствует при освиде­тельствовании лица другого пола, если оно сопровождается об­нажением этого лица. В этих случаях освидетельствование про­изводится в присутствии понятых того же пола, что и лицо, подвергаемое освидетельствованию (ст. 181 УПК). Производст­во следственного эксперимента допускается, если при этом не унижается достоинство и честь участвующих в нем лиц и окру­жающих (ст. 183 УПК).

При заключении под стражу обвиняемого или подозревае­мого в случае наличия у заключенного под стражу несовершен­нолетних детей, остающихся без присмотра, орган дознания, следователь, прокурор и суд обязаны передать их на попечение родственников либо других лиц или учреждений (ст. 98 УПК).

К несовершеннолетним обвиняемым и подозреваемым за­держание и заключение под стражу в качестве меры пресече­ния могут применяться лишь в исключительных случаях, когда это вызывается тяжестью совершенного преступления (ст. 393 УПК). При решении вопроса о санкции на арест несовершеннолетнего прокурор обязан во всех случаях лично допросить обвиняемого или подозреваемого несовершеннолетнего.

Суд вправе удалить несовершеннолетнего подсудимого из зала судебного заседания на время исследования обстоятельств» могущих отрицательно повлиять на него (ст. 402 УПК).

Наложение ареста на корреспонденцию и выемка ее в почтово-телеграфных учреждениях могут производиться только с санкции прокурора или по определению суда на основании мотивированного постановления следователя (ст. 174 УПК).

В случае наложения ареста на имущество из него должны быть исключены предметы, необходимые для самого обвиняе­мого и лиц, находящихся на его иждивении. Перечень таких предметов устанавливает закон (ст. 175 УПК).

При оправдании подсудимого или освобождении его от на­казания либо от отбывания наказания или в случае осуждения его к наказанию, не связанному с лишением свободы, суд, если подсудимый находится под стражей, освобождает его немед­ленно в зале суда (ст. 319 УПК).

До обращения обвинительного приговора к исполнению близким родственникам осужденного, содержащегося под стра­жей, по их просьбе предоставляется свидание с ним. Семья осу­жденного, приговоренного к лишению свободы, ставится в из­вестность о том, куда он направляется для отбывания наказа­ния (ст. 360 УПК).

В случае тяжелой болезни осужденного, препятствующей отбыванию наказания, суд может отсрочить исполнение приго­вора (ст. 361 УПК), а если осужденный во время отбывания наказания заболел хронической душевной или иной тяжкой болезнью, препятствующей отбыванию наказания, суд может освободить его от дальнейшего отбывания наказания (ст. 362 УПК).

Высоконравственный, гуманный смысл названных выше и многих других норм уголовно-процессуального права наполня­ет все уголовно-процессуальные отношения и процессуальную деятельность на досудебных стадиях нравственным содержа­нием. При этом уголовно-процессуальное право, как и все рос­сийское право, развивается в направлении последовательной гуманизации, расширения гарантий справедливости, уважения достоинства личности.

Ст. 243 УПК России, определяющая положение судьи, пред­седательствующего по делу, возлагает на него руководство су­дебным заседанием, обязанность принимать все предусмотрен­ные законом меры к всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств дела и установлению истины. Он обязан устранять из судебного разбирательства все, не имею­щее отношения к делу, и обеспечивать воспитательное воздей­ствие судебного процесса. Решение всех этих задач требует стро­гого соблюдения как правовых, так и нравственных норм. Искание истины не может быть успешным, если судья необъекти­вен, пристрастен, склонен заранее к принятию одной версии. Всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела, его справедливое разрешение — обязанность суда, дея­тельностью которого руководит председательствующий, и су­дьи, единолично рассматривающего уголовное дело.

Воспитательное воздействие судебного процесса включает в себя и нравственное воспитание, которое достигается в зна­чительной степени безупречным соблюдением в судебном раз­бирательстве нравственных норм судьями и всеми профессио­нальными участниками уголовного судопроизводства.

К числу гарантий правосудия относится равенство прав сторон. Обвинитель, подсудимый, защитник, а также потерпев­ший, гражданский истец, гражданский ответчик и их предста­вители пользуются равными правами по представлению дока­зательств, участию в исследовании доказательств и заявлению ходатайств. Состязательность судебного разбирательства спо­собствует установлению истины по делу. Одновременно она от­ражает гуманные начала судебной деятельности, когда подсу­димый рассматривается законом не как объект исследования, а как активный участник судебного разбирательства, когда про­тивоборствующие в споре стороны уравниваются в своих пра­вовых возможностях.

Нравственным содержанием наполнены и многие другие нормы уголовно-процессуального закона, регулирующие общие условия и порядок судебного разбирательства. В частности, разбирательство дела в суде первой инстанции в отсутствие подсудимого допускается лишь в исключительных случаях, прямо оговоренных в законе (ст. 123 Конституции России, ст. 246, 247 УПК). Человек, обвиненный в преступлении, должен иметь возможность опровергать обвинение в целом или добиваться смягчения своей участи лично перед судом. Прокурор, пришед­ший к убеждению, что данные судебного следствия не подтвер­ждают предъявленного подсудимому обвинения, обязан отка­заться от обвинения (ст. 248 УПК). При неявке потерпевшего в судебное заседание суд откладывает судебное разбирательст­во, если найдет, что в его отсутствие невозможны полное выяс­нение всех обстоятельств дела и защита прав и законных инте­ресов потерпевшего (ст. 253 УПК). Изменение обвинения в суде не допускается, если при этом ухудшается положение подсу­димого или нарушается его право на защиту (ст. 254 УПК). Лица моложе шестнадцати лет, если они не являются обвиняемыми, потерпевшими или свидетелями по делу, не допускаются в зал судебного заседания. В судебном заседании все присутствующие лица обязаны соблюдать порядок и беспрекословно под­чиняться распоряжениям председательствующего, а также об­ращаться к суду стоя и т. д. (ст. 262, 263 УПК).

Вышестоящий суд не вправе ухудшить положение подсу­димого, подавшего жалобу на приговор (ст. 340, 341, 350, 353 УПК).

О ряде других процессуальных норм, регламентирующих отдельные процессуальные действия в их нравственном аспек­те, будет сказано ниже. Но бесспорным является то, что все законодательство, регламентирующее деятельность суда, пред­полагает строгое соблюдение нравственных норм.

Ст. 2 Конституции РФ провозглашает права и свободы личности высшей ценностью государства, закрепив, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства. Таким образом, вся российская правовая система получила новое приоритетное направление, призванное обеспечить, прежде всего, защиту прав граждан в ходе реализации различных правоотношений. Если Российская Федерация претендует на звание правового и демократического государства, то в связи с этим грядут новые проблемы социально-нравственного характера, которые требуют своего практического разрешения. Проф. А. П. Гуськова по этому поводу пишет: «Построение правового демократического государства в нашей стране и решение связанных с этим задач обновления всех сфер жизнедеятельности общества настоятельно выдвигают в числе кардинальных проблем проблему использования нравственно-правовых средств при реализации прав человека»38.

Для обеспечения прав и свобод человека и гражданина необходима совокупность множества условий, и прежде всего, соблюдение субъектами, наделенными властными полномочиями, норм закона. Особенно необходимо обратить внимание на уголовно-процессуальные отношения, поскольку именно в результате осуществления процессуальной деятельности участниками уголовного судопроизводства возможны существенные ограничения прав и свобод. Как подчеркивает А. П. Гуськова, совокупностью права и морали необходимо обеспечить должное поведение субъектов уголовно-процессуальных отношений, т. к. «Во-первых, орган государства – конкретно должностные лица: судья, прокурор, следователь, дознаватель – наделены властными полномочиями и при наличии указанных в законе юридических фактов применяют в отношении граждан процессуальное принуждение. Во-вторых, эти решения имеют обязательную силу и касаются личности любого участника процесса, кто бы не участвовал в рамках уголовно-процессуальных отношений, и в первую очередь личности обвиняемого. В-третьих, исключительно в рамках указанных отношений реализуются процессуальные права и других участников процесса, которые к тому же несут и определенные обязанности. И, наконец, в-четвертых, именно эти отношения предопределяют ход уголовно-процессуальной деятельности по возбуждению, расследованию, судебному разбирательству и разрешению уголовных дел».39

Мораль в области уголовного судопроизводства играет роль дополнительной гарантии четкого, точного и неуклонного выполнения правовых норм. В этом проявляется ее гарантирующая роль, или, иначе, функция моральной гарантии, дополняющей гарантии правовые. Соединение требований права и морали должно препятствовать проявлению предвзятости, тенденциозного подхода при проведении дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства, волокиты, черствости, безразличия к судьбе людей, формальному отношению к их обращениям, жалобам.40

Нравственность, т.е. совокупность нравственных норм, требований и принципов, которые основаны на представлениях о добре и зле, правом и не правом, справедливом и несправедливом и которыми люди руководствуются в своем повседневном поведении, в сфере уголовного процесса проявляется через три ее основных элемента, связанных с расследованием преступлений и разрешением уголовных дел по существу: 1) нравственное сознание; 2) нравственную деятельность; 3) нравственные отношения.

Нравственное сознание, которое в философском понимании представляет собой субъективную сторону нравственности, побуждает участников уголовного процесса к выбору таких поступков, которые в обществе признаются нравственными. Одним из видов нравственного сознания, имеющих для уголовнопроцессуальной деятельности особое значение, является чувство долга, которое, выступая одновременно как моральное и правовое требование, служит важнейшим регулятором в уголовно-процессуальных отношениях. В сфере расследования преступлений чувство долга применительно к большинству участников уголовного процесса связывается с правовой категорией процессуальной обязанности, выполнение которой обеспечивается мерами юридической ответственности, вплоть до уголовной, в случае ее неисполнения или недобросовестного исполнения. Однако названные правообеспечивающие формы рассматриваемого вида нравственного сознания неприменимы к лицу, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, поскольку нельзя признать морально оправданным возложение на него обязанности (долга) доказывать свою невиновность. Нравственное сознание в данном случае необходимо связывать с такими категориями, как совесть, раскаяние и самоосуждение, которые следует стимулировать, развивать и поощрять. Этим целям отвечают, в частности, юридические положения о закреплении деятельного раскаяния в качестве основания освобождения от уголовной ответственности.

Нравственная деятельность представляет собой совокупность поступков, основанных на моральном сознании, руководимых моральными мотивами (подчинение чувству долга, стремление совершить по совести) и приводящих к определенному общественно значимому результату. Нравственная суть уголовного процесса как определенного вида государственной деятельности заключается в том, что он выступает (должен выступать) в качестве средства защиты нормативов равенства и справедливости и нацелен на то, чтобы каждый виновный был привлечен к уголовной ответственности и понес наказание соразмерное содеянному, каждый потерпевший получил полную сатисфакцию за причиненный ему преступлением ущерб, а каждый ошибочно подвергнутый уголовному преследованию или осужденный – реабилитирован. Исходя из указанных нравственно обоснованных целей и задач уголовно-процессуальной деятельности, диссертант показала, что нравственно-правовая цель может достигаться только нравственно-правовыми средствами. Деятельность лица, осуществляющего расследование преступлений, признается морально безупречной лишь при условии, если применяемые им средства и методы отвечают общепризнанным нравственным требованиям и принципам.

Нравственные отношения, т.е. вид общественных отношений, совокупность зависимостей и связей, которые возникают у людей в процессе их нравственной деятельности, в уголовном процессе имеют специфику, детерминированную характером правоотношений уровня «власть-личность», «государство-гражданин». Указанные отношения приобретают нравственное содержание в силу стержневой философской идеи о том, что «степень подчинения лица обществу должна соответствовать степени подчинения самого общества нравственному добру, без связи с которым общественная среда никаких прав на человека не имеет».41

О значении нравственных требований для правосудия высказывал свою позицию русский юрист А. Ф. Кони: оградить суд от порчи, противопоставить казенному равнодушию чуткое отношение к человеку, способствовать развитию «истинного и широкого человеколюбию на суде».42 В 1902 году в «Журнале министерства юстиции» была опубликована его вступительная лекция «Нравственные начала в уголовном процессе» с подзаголовком «Общие черты судебной этики». В это время А. Ф. Кони преподавал курс уголовного судопроизводства в Александровском лицее.43 Именно он первым предложил преподавание нравственных начал уголовного судопроизводства как самостоятельной дисциплины и считал, что она имеет огромное значение для правосудия. Его работа «Нравственные начала в уголовном процессе» до сих пор берется за основу всеми учеными, занимающимися нравственными проблемами в судопроизводстве. В данной работе он писал о том, что нравственным началам «принадлежит в будущем первенствующая роль в исследовании условий и обстановки уголовного процесса», а также указывал, что «центр тяжести учения о судопроизводстве перенесется с хода процесса на этическую и общественноправовую деятельность судьи во всех ее разветвлениях». Задачу уголовного суда он видел в исследовании преступного деяния и в справедливом приложении к человеку, признанному виновным, карательного закона. «На различных ступенях уголовного процесса, исследуя преступное дело и связывая с ним личность содеятеля, оценивая его вину и прилагая к ней мерило уголовной кары, наблюдая, чтобы эта оценка была совершаема по правилам, установленным для гарантии как общества, так и подсудимого, судья призван прилагать все силы ума и совести, знания и опыта, чтобы постигнуть житейскую и юридическую правду дела».44

Изучение судопроизводства, с точки зрения судейской деятельности, по мнению А.Ф. Кони, должно распадаться на изучение:

а) необходимых свойств этой деятельности, выражающейся главным образом в постановлении приговора, заключающего в себе вывод о виновности на основании внутреннего убеждения судьи, толкование закона в приложении к данному случаю и определение меры наказания;

б) необходимых условий этой деятельности;

в) поведения судьи по отношению к лицам, с которыми он приходит в соприкосновение вследствие своей деятельности.

А. Ф. Кони рассматривал с этической точки зрения процессуальную деятельность не только судьи, но и прокурора, адвоката.

Взаимодействие права и морали в сфере уголовного судопроизводства можно проследить на примере развития нашего государства, начиная с 60 – 70-х годов прошлого столетия, поскольку до 60-х годов нравственные начала уголовного процесса не привлекали особого внимания ученых и, соответственно, не получили достаточного освещения в юридической литературе. Лишь отдельные статьи были, например, опубликованы в журналах «Советская юстиция» и «Социалистическая законность»45. Объяснить это можно тем, что перед юридической наукой, в том числе уголовно-процессуальной, стояла задача создания социалистической системы права и кодификации его отраслей. И лишь в 70-х годах началась разработка данной проблемы. Не только стали появляться статьи в журналах и сборниках, но и монографии, посвященные нравственным аспектам процессуальной деятельности и особенно судебной этике.46 Это содействовало развитию нового направления в уголовно-процессуальной теории – исследованию нравственных начал уголовного судопроизводства. Уголовно-процессуальная наука и судебная этика стали дополнять и обогащать друг друга.47

Как правильно отмечали Н. С. Алексеев, В. Г. Даев, Л. Д. Кокорев: «Характерной особенностью публикаций этого периода по проблемам этики заключается в том, что предметом исследования становится нравственное содержание не только уголовно-процессуального закона, правовых, процессуальных отношений в уголовном судопроизводстве, но и иных отношений (собственно нравственных), существующих в уголовном судопроизводстве наряду с правовыми отношениями и оказывающих существенное влияние на решение задач правосудия. Среди других актуальных вопросов, подвергшихся разработке, можно назвать исследование моральных ценностей в уголовном судопроизводстве, содержание профессионального долга судьи, прокурора, следователя, адвоката, нравственных начал уголовно-процессуального доказывания, влияния общественного мнения, печати на судопроизводство, соотношения общественных и личных интересов в уголовном судопроизводстве и др.».48

Необходимо отметить, что в юридической литературе того времени распространено суждение о том, что процессуальные отношения возможны лишь как правовые отношения, и, что нравственные отношения в уголовном судопроизводстве не являются процессуальными. Так, подчеркивая большое значение отношений между участниками правосудия, С. Березовская пишет: «Речь в данном случае идет не о процессуальных отношениях. Есть отношения другого рода, которые, может быть, правильно было бы назвать морально-этическими, нравственными и при этом обязательно добавить – советскими».49

В 1973 – 1974 годах, когда вышли первые отечественные монографии по судебной этике, опровергается положение о том, что нравственные отношения, существующие в уголовном процессе, не являются процессуальными. Л. Д. Кокорев, указывал: «Действительно, почему отношения, связанные с возможностью того или иного лица задавать в суде вопрос свидетелю, необходимо рассматривать как процессуальные отношения, а отношения, связанные с тем, в какой форме следует задавать этот вопрос, – как не процессуальные? Почему отношения, связанные с запретом задавать наводящие вопросы, – процессуальные, а связанные с запретом задавать нетактичные, оскорбительные вопросы – не процессуальные. Различие между ними состоит лишь в том, что первые правовые, а вторые этические. Поэтому в уголовном судопроизводстве необходимо различать и, соответственно, исследовать не процессуальные и нравственные отношения, а правовые процессуальные и этические процессуальные отношения».50 Таким образом, предметом исследования публикаций указанного периода становятся непосредственно нравственные отношения, которые существуют в рамках уголовного судопроизводства наряду с правовыми отношениями.

Многие правовые предписания исторически возникли на основе соответствующих моральных представлений и правил. Например, представление о том, что запрещается выполнение действий или принятие решений, которые унижают достоинство гражданина, приводят к распространению сведений об обстоятельствах его личной жизни, ставят под угрозу его здоровье, необоснованно причиняют ему физические и нравственные страдания, получило закрепление в законе (ст. 9-14 УПК РФ).

Под воздействием права в то же время происходят изменения нравственных требований и оценок. Например, И. А. Вавилова отмечает: «Нравственные нормы должны подкреплять процессуальные отношения, содействовать осуществлению их целей и задач. В уголовном судопроизводстве речь должна идти об укреплении и усилении действенности обоих социальных регуляторов: как морали, так и права».51Говоря о соотношении права и морали, подразумевалось не нравственное содержание правовых норм, а взаимодействие отдельных норм права и отдельных норм морали.

В наше время интерес к проблемам нравственности в уголовном судопроизводстве вновь начинает возрождаться, и это, как надо понимать, следует приветствовать. Конституция РФ в 1993 году закрепила множество положений уголовного судопроизводства, имеющих нравственное содержание (презумпцию невиновности, свидетельский иммунитет, судебный контроль и т.п.). Между тем, все может остаться на декларативном уровне, если не будут обозначены соответствующие гарантии к претворению этого.

Можно сказать, что большой шаг вперед в обеспечении нравственного судопроизводства сделал УПК РФ. Вступивший в силу 1 июля 2002 года, УПК РФ соединил нормы права и морали в одно органичное содержание. В настоящий момент нет необходимости отделять нравственные нормы от закона, вполне целесообразно говорить о правовых нормах с нравственным содержанием. Теперь можно отметить: законно то, что нравственно, и наоборот, нравственно то, что законно. Не преувеличивая значение этических основ, можно, между тем, сказать, что именно этого не доставало прежнему уголовному судопроизводству для полноценного осуществления защиты личности.

Заслуженно в последнее время все больше стало уделяться внимания этической стороне судопроизводства. Гуманизм, уважение к человеку, бережное отношение к его доброму имени и правам – это то, что может обеспечить надежную охрану прав личности в ходе разбирательства дела. Нравственные нормы, реализуемые в области судопроизводства, не отделяются от процессуальных норм, они включены в их содержание, являются «необходимым ингредиентом» правовых предписаний и определяют нравственный смысл значение процессуальных норм, указывают этически допустимые способы их реализации. Поэтому когда говорят о нравственных основах уголовного процесса, то предполагают, что самим процессуальным нормам должен быть присущ определенный моральнонравственный характер. Способы их реализации могут быть только нравственными и законными.

1. Каковы общие и различные свойства морали и права?

2. Каким образом этика соотносится с моралью?

3. Какова структура нравственности?

4. В чем заключается понятие и содержание нравственных начал уголовного процесса?

5. В чем заключается отличие нравственных основ в уголовном судопроизводстве от этики уголовного процесса?

6. Какие элементы включает профессиональная этика?

7. Каково содержание судебной этики?

8. Каково нравственное содержание назначения, целей и задач уголовного процесса России?

9. Каким образом соотносятся мораль и право в регулировании уголовнопроцессуальных отношений?

10. В чем проявление справедливости как нравственной категории?

11. Каково содержание гуманизм как нравственной категории и ее гарантий в уголовном процессе?

12. В чем заключается профессиональный долг в уголовно-процессуальной практике?

Читайте также:

  
• Может ли свидетель не явиться в суд по гражданскому делу
  
• Что такое тринашка в суде
  
• Судно обеспечения пбу это
  
• Проблемы соответствия уголовного законодательства принципам современного правосудия
  
• Отказ государства от уплаты долговых обязательств