Как питались моряки на парусных судах

Обновлено: 26.04.2024

До выхода в море «Паллады», да и на парусниках её лет постройки матросам для проживания отводилось место на корабле отнюдь не лучшее. Вернее, хуже его помещения не сыскать. Оно не годилось даже для маломальских грузов, а то и вовсе остатков от запасов боцмана. Здесь неимоверно качало и трясло при любой волне. Оно и понятно: помещение находилось у форштевня и именовалось форпик. Мечтать об отдыхе, просушке одежды не приходилось.

Нет, здесь, кроме настила сырой палубы, кусков старого паруса, остатков авральных досок и просмолённой пеньки ничего не было. А вот крыс и тараканов проживало тьма. Эти твари ничуть не смущались соседства с людьми, и порой казалось, что истинные хозяева – они. Крыс ничуть не смущала гора потных тел и серые бестии визжали, пищали, забавляясь, прыгали по ногам, а то и над головами. Матросские сундуки были их постоянным объектом нашествия. Случалось, что не найдя съестного в форпике, звери грызли мочки ушей и между пальцами ног. Их слюна обладала обезболивающими свойствами подобно новокаину. Мыться было не в обиходе: от солёной воды трескалась кожа. В тропиках жара и экземы, в северных широтах обморожение и простуда. На нашей «Палладе» матросам и солдатам – морским пехотинцам предоставлялась «целая жилая палуба», она же батарейная. Так что места едва хватало для размещения между пушек гамаков отдыхающей смены. В шторм гамаки бились друг о друга, о борта и пиллерсы. Едва заживающие раны открывались вновь. Не давали «скучать» на нескончаемых авралах боцмана: линьки и кошки то и дело гуляли по спинам марсовых и всех, кто не успел с выполнением команды. Случались и просто зуботычины от вахтенных, но это так, мимоходом.

Пару слов о питании моряков. Не будет большого секрета в том, что питание и его качество напрямую связано со здоровьем. Офицеры, командиры кораблей понимали это воочию и рацион матросов говорил сам за себя: сухарей на довольствующуюся душу в день полагалось шестьсот граммов;

– говяжьей солонины – четыреста граммов;

– уксус, двадцать граммов оливкового масла;

– лук, чеснок, овощей в достатке и поставкам;

– в постные дни подавали рыбу, рис и сыр;

– для компенсации депрессии полагалось спиртное из расчёта пинта (поллитра) на душу.

Покажется странным отсутствие в меню картофеля, но несколько ранее было упомянуто об отсутствии на кораблях охлаждающих устройств практически до двадцатого века, а овощи портились быстро.

Нередко случалось, что интендантов попросту обкрадывали, подсовывали гниль, огрызки от крыс, а мясо если не откровенно тухлое, то изрядно залежалое и низкосортное. При ситуации, когда продукты и вода иссякали, а штилевая погода делала корабли недвижимыми, то случалось есть крыс.

Многое порассказывали бывалые моряки Гончарову во время его частых бесед с ними, когда они, аки дети, раскрывали пред ним душу. Но справедливости ради приведём изречение Екатерины Второй: «Флотская служба знатна и хороша, то всем известно, но насупротив того столь же вредна и опасна, почему более милости и попечения заслуживает». «Заслуживали» офицеры и представители благородного сословия: появился фарфор и столовое серебро. Отразилось это и на жаловании опять-таки указанных господ. Матросам добавили мяса, сухарей, гороху, гречневой крупы, овса (!!), масла, соли (полкило), ко всему суррогат из смесей воды и рома заменили русской водкой: двадцать восемь чарок в месяц (почти семь поллитровок). Бессрочную службу сократили до четверти века. Брали в команды и юнг десяти-пятнадцати лет. При сваливании с кораблём противника на абордаж первым броском водружали сходни на борт неприятеля. Это были по сути потенциальные смертники и Устав предписывал выделять для этого «людей храбрых и отважных, невзирая на поведение их». Прочие морские пехотинцы рубились топорами, саблями, кололись пиками, подрывали фитильными гранатами, стреляли мушкетами. Следует понимать, что для этой цели годились и уголовники. За всё про всё матросу было положено жалование в два рубля двадцать копеек в год (!!). Умудрялись при этом высчитывать за мундир полтинник. В тюрьмах было куда безопасней и не истязали. А методов наказания «за нерадивую службу» было хоть отбавляй. Одно «килевание» будет почище дыбы. Провинившегося протаскивали под килём корабля, где он режется в клочья наросшими на днище и борта ракушками, а то и захлёбывается.

Что касаемо офицеров, то только питание коренным образом отличалось от матросского. Денежное довольствие у лейтенанта равнялось ста восьмидесяти рублям, у командира корабля – четырёмстам рублям. Полагались пара денщиков (лейтенанту), квартира. Адмиралу семь тысяч деньгами и восемнадцать денщиков (. ).

Ко всему курить матросам на русских кораблях разрешалось днём и на баке, где всегда находился обрез с водой. Всех видов экзекуций просто не счесть. Набирали же в рекруты целыми командами из дюжего лейтенанта и таких же битюгов-матросов.

Во времена Гончарова изобрели опреснитель морской воды. Продукт получался далёким по вкусу от колодезного, но с ним от жажды уже не умрёшь.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

7. Не то чума, не то веселье на корабле…

7. Не то чума, не то веселье на корабле… Ну, а чем же занимались люди, которые по своему общественному положению и роду занятий к интеллигенции не принадлежали — купцы и фабриканты, чиновники и дворяне, инженеры и полицейские офицеры?Да революцию финансировали!Обычно,

Женщина на корабле

Женщина на корабле В рапорте, отправленном в Санкт-Петербург, подробно сообщалось о завершении строительства кораблей, о подготовке экспедиции, но ни слова не упоминалось об одной детали, которую можно назвать и важным историческим событием, и тяжелым должностным

АФИНА-ПАЛЛАДА[49]

АФИНА-ПАЛЛАДА[49] РОЖДЕНИЕ АФИНЫСамим Зевсом рождена была богиня Афина-Паллада. Зевс-громовержец знал, что у богини разума, Метис, будет двое детей: дочь Афина и сын, необычайного ума и силы. Мойры, богини судьбы, открыли Зевсу тайну, что сын богини Метис свергнет его с

АПОЛЛОН И АФИНА-ПАЛЛАДА СПАСАЮТ ОРЕСТА ОТ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ ЭРИНИЙ

АПОЛЛОН И АФИНА-ПАЛЛАДА СПАСАЮТ ОРЕСТА ОТ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ ЭРИНИЙ Изложено по трагедии Эсхила «Эвмениды».Гонимый мстительными Эриниями, измученный скитаниями и горем, пришел, наконец, Орест в священные Дельфы и сел там в храме Аполлона около омфала.[243] Даже в храм Аполлона

История книги «Фрегат «Паллада»

История книги «Фрегат «Паллада» У писателя Ивана Александровича Гончарова есть книга «Фрегат «Паллада» — о дальнем плавании военного парусного корабля к берегам Японии.Отправляясь в путь, Гончаров не собирался писать её. Пусть об океанах пишут другие, кому по душе

7. Не то чума, не то веселье на корабле…

7. Не то чума, не то веселье на корабле… Ну, а чем же занимались люди, которые по своему общественному положению и роду занятий к интеллигенции не принадлежали – купцы и фабриканты, чиновники и дворяне, инженеры и полицейские офицеры?Да революцию финансировали!Обычно,

Жизнь на корабле

Жизнь на корабле Эгейское море судоходно сто дней в году: пятьдесят весной, в основном в апреле и мае, и пятьдесят дней в конце лета и середине осени, когда утихают жестокие ветры этесии, дующие с гор Македонии и Фракии. Между 28 октября и 9 ноября по нашему календарю. После

Богатыри на Соколе-корабле

Богатыри на Соколе-корабле По морю, морю синему,По синему, но ХвалунскомуХодил-гулял Сокол-корабльНемного– немало двенадцать лет.На якорях Сокол-корабль не стаивал,Ко крутым берегам не приваливал,Желтых песков не хватывал.Хорошо Сокол-корабль изукрашен был:Нос, корма –

12.7. Мятеж на корабле Невия-Ноя — это мятеж на корабле крестоносца Колумба

12.7. Мятеж на корабле Невия-Ноя — это мятеж на корабле крестоносца Колумба Мы уже говорили, что во время плавания Невия-Ноя, на корабле вспыхнул мятеж, длившийся четыре дня. Невия связали, отстранили от управления кораблем (1 Нефия 18:9-21). Однако через четыре дня его

«Паллада», «Диана», «Хэда»…

«Паллада», «Диана», «Хэда»… 7 февраля 1852 г. из Кронштадта в далекий путь к берегам Японии отправился фрегат «Паллада», на борту которого находилась русская дипломатическая миссия во главе с вице-адмиралом Е.В. Путятиным. Маршрут плавания пролегал вокруг Африки,

Лариса Рейснер Паллада революции

Лариса Рейснер Паллада революции «Лариса Рейснер… занимала крупное место в 5-й армии, как и во всей революции. Ослепив многих, эта прекрасная молодая женщина пронеслась горячим метеором на фоне революции. С внешностью олимпийской богини она сочетала тонкий иронический

Бунт на корабле

Бунт на корабле Западные исследователи в первую очередь подчеркивают, что создание совнархозов стало одним из главных факторов, приведших к появлению «антипартийной» группы. Они отмечают, что раздробление «министерских империй» нарушило интересы номенклатуры в высших

Екатерина как Паллада

Екатерина как Паллада Однако «римские» проекции власти не мешали возникновению новых — греческих — парадигм. Постепенно в одической продукции происходит ревизия «римской темы». Она совпадает по времени с активной прорусской пропагандой в Греции и Спарте, с

Предисловие. К переработанному, дополненному изданию повести И. А. Гончарова «Фрегат Паллада»

Предисловие. К переработанному, дополненному изданию повести И. А. Гончарова «Фрегат Паллада» В юбилейном материале Анри Труайя, посвящённом 200-летию со дня рождения нашего земляка, писателю с мировым именем, «Художнику, бытоописателю, психологу» Ивану Александровичу

Глава 1. Сведения малые, но нужные. О героях XIX века, участниках кругосветного похода на фрегате «Паллада»

Глава 1. Сведения малые, но нужные. О героях XIX века, участниках кругосветного похода на фрегате «Паллада» По корабельному журналу в походе 1852 года на фрегате Паллада принимало участие 439 военных матросов и 22 боевых офицера. Здесь приводятся фамилии вершителей судьбы

Экипажи уходящих в дальнее плавание кораблей и в наши дни подвергаются опасностям, тяготам и лишениям. А уж в прежние времена любой дальний выход из порта мог оказаться для корабля и его команды последним. Нередко случалось, что корабль прибывал в пункт назначения с наполовину, а иногда и того больше поредевшей командой. Быт моряков был весьма спартанским и лишенным излишеств. Сегодня мы расскажем вам о том, чем питались и как жили моряки до изобретения консервов, витаминов и железных кораблей.

Морские волки древности

Со времен Античности в мировой истории известны случаи крупных морских сражений или дальних морских переходов. Однако мало кто знает, что древние моряки чаще всего пользовались каботажным способом мореходства, то есть ходили вдоль берегов. На ночь древние мореходы обычно швартовались к берегу, спускались с судна, готовили себе горячую пищу и спокойно спали. А значит, их перемещения были ограничены берегами и удобными бухтами. Даже пересечение Средиземного моря – внутреннего моря известнейших древних цивилизаций — не представлялось столь сложным, если это делать по кратчайшему маршруту и при условии хорошей погоды. Такой стиль мореплавания позволял охотиться на берегу, рыбачить, собирать свежие фрукты и другие дары природы. Поэтому весьма парадоксально, но рацион и быт моряков в древнейшие и античные времена был значительно более приемлемым, нежели позже.

С падением Римской империи наступили тёмные времена Средневековья. Но несмотря на общепринятую характеристику о падении общей культуры из-за варварских завоеваний или переселений народов, мореплавание активно развивается.

Моря покоряют отважные мореплаватели – викинги. Они ходят значительно дальше, чем их древние коллеги. Драккары с головами змей и драконов появляются у берегов Англии, а затем и по всему Средиземноморью. Для таких походов требовалась не только большая храбрость и смекалка, но и неплохой рацион: шутка ли провести в открытом море несколько месяцев на деревянном корабле. Помимо рыбацкой добычи в широкий обиход входят различные вяленые виды мяса, сушеные или до поры до времени свежие овощи. Основой рациона стал сушеный хлеб, постепенно принимая форму сухарей. А вода, которая зачастую портилась и тухла в ненадежных деревянных бочках, была заменена дешевым элем или более дорогим мёдом. Алкоголь значительно дольше хранился в бочках и реже портился. Интересно, что суровые скандинавские мореплаватели брали с собой в поход живую пищу: коз, овец, птицу – постепенно, по мере похода, она употреблялась в пищу. Готовили прямо на палубах.

Немногим отличался быт и рацион на более поздних кораблях: торговых коггах Ганзейского союза и новгородских купеческих ладьях и кочах на Балтике. Средиземноморские корабли рыцарей-иоаннитов, флоты итальянских морских городов-государств и бывший в ту пору могущественным турецкий флот жили приблизительно так же, с поправкой на местные и национальные продукты.

Новые горизонты и новые проблемы

Обычно, когда в школах рассказывают об эпохе Великих географических открытий, учителя умалчивают, с какими трудностями сталкивался экипаж корабля в далёком или даже кругосветном походе.

Зачастую шторм, мёртвый штиль и другие опасности разбушевавшейся стихии меркли перед банальными бытовыми проблемами, с которыми сталкивались моряки. Например, в знаменитый поход Васко да Гамы в Индию отправилось 170 человек, вернулось же всего 55. Причем большая часть погибла от болезней, голода и лишений быта.

Пример ежедневного рациона матроса на кораблях Васко да Гамы:

— 680 граммов сухарей;

— 453 грамма солонины;

— 40 граммов уксуса,

— 20 граммов масла оливкового,

— лук, чеснок, сушеные и свежие овощи.

Экспедиция Колумба, кругосветное плавание Магеллана — все они имели схожие проблемы. По-прежнему основной головной болью капитана, баталера (ответственного за раздачу воды и алкоголя) и кока было питание экипажей.

Что ели и пили?

С начала Великих географических открытий вопрос питания на флоте встал очень остро. Многочисленные практики – адмиралы, капитаны и даже матросы стали придумывать всевозможные варианты облегчить себе плавание. К ним присоединились и ученые: лучшие умы работали над вопросами консервации пищи и воды. Рассмотрим эти попытки подробнее.

Хлеб и вода – основа питания, как и тысячи лет назад. И если хлеб худо-бедно можно было превратить в сухари, то с водой вопрос стоял наиболее остро. Даже в обожженных бочках из благородных пород дерева вода за месяц-другой плавания превращалась в зловонную жижу, а сама бочка — в рассадник грибка и бактерий. Ещё древние римляне стали пробовать добавлять в бочки с водой уксус. Были попытки добавить лимонный сок или даже разнообразные химические элементы, но всё это продлевало срок хранения воды в деревянных бочках максимум на 2-3 недели. Только к середине XIX века с приходом на флоты мира железных оцинкованных баков для воды ситуация начала выправляться. До этого же экипаж довольствовался дождевой водой или античными способами – подвешиванием овечьих шкур к борту, а затем их отжимом, чтобы получить несколько литров живительной влаги.

Если вы думаете, что с хлебом ситуация была лучше, то представьте себе твердые, как камень, круглые сухари, гордо именуемые морскими галетами. Их и здоровыми зубами не разгрызть, чего уж говорить о цинготном и ослабшем матросе. Поэтому сухари толкли в ступах, разбавляли водой и добавляли туда специи, соль, бобы или чечевицу, сало или сахар, всё это именовалось «собачье пирожное» и представляло собой ужасную на вкус пасту. Часто даже в сухарях заводились личинки долгоносиков, поэтому их грызли в темноте, чтобы не видеть мерзких гусениц. Ситуация с хлебом тоже начала выправляться лишь к появлению железных кораблей, оснащенных хлебопекарнями.

Отдельно следует упомянуть солонину. Ужасное мясо, которое солилось в бочках: плотно утрамбованное в них, оно настаивалось иногда в течение года-двух. Твердая черная солонина служила коку основным ингредиентом в том вареве, которое называли обедом. Мелко нарубленная солонина сдабривалась специями, возможно, наловленной рыбой. Эта масса разваривалась в тухлой воде с добавлением рома. На английском флоте это называлось «мертвый француз». Схожие эпитеты для солонины придумывали и на других флотах из-за того, что даже хорошо сделанная солонина через несколько месяцев тухла и воняла хуже разлагающегося покойника. Поэтому её нередко просто вышвыривали за борт.

Деликатесы моряка

Понятие деликатесы, как вы догадываетесь, в морском быту носит название весьма приблизительное. В первую очередь это был сыр. Со временем его научились делать похожим на современный пармезан, и он не тух, ужасно воняя. Поэтому сыр стали закупать на флотах уже в конце XVIII века.

Грог. Грог – мечта любого моряка с середины XVIII века. Придуманный английским адмиралом Эдвардом Верноном, он стал верным спутником экипажей кораблей более чем на сто лет вперед. Делали его просто: чистый ром разбавляли кипятком, для большего опьянения добавляли сахар и лимон, специи по вкусу. Новый напиток так полюбился морякам всех флотов мира, что быстро стал частью морского быта. А имя новый напиток получил по названию ткани «грогрен», из которой была сделана тёплая накидка старого адмирала.

Похлёбки. Всё, что можно назвать супом, было на всех флотах мира. В огромном котле делали русские морские щи, похлёбку английского морского флота или даже старонорвежский Лабскаус, который по легенде варили ещё викинги. Готовилось всё примерно одинаково: в разваренную в котле солонину добавляли рыбу, горох, чечевицу или бобы, смотря что было, специи — тоже если были. И вуаля – морская похлёбка готова, главное – это зажать нос перед едой.

Крысы. Не удивляйтесь, но корабельные крысы были отличным способом отведать свежего мяса. Причем некоторые моряки, отличавшиеся особой искусностью в их поимке, даже продавали их прямо на палубе. К концу похода цена на крысу могла быть весьма высока. Орды крыс, расплодившихся на вонючем камбузе вокруг котла и в трюме, нередко спасали экипаж своим мясом.

Потаж. Это слово заставляло содрогнуться любого моряка. На фоне потажа мятеж на броненосце «Потемкин» из-за некачественного мяса кажется детской прихотью. Потаж – это когда заканчивались почти все запасы, и всё что есть, от червивого мяса, солонины, галет с личинками до крыс и иногда кожаных изделий шло в котел. Эту ужасную жижу потом разливали в котлы, из которых питались матросы (да, индивидуальная посуда была редкостью, кроме ложки).

Засоленные лимоны. А этот вид пищи стал настоящим спасением для моряков. В середине XVIII века английский флотский врач Джеймс Линд придумал солить лимоны и раздавать экипажу как защиту от цинги. Смертность на флоте стала снижаться именно в те годы.

Как же они выживали?

Удивительно осознавать то, как в таких ужасных условиях корабли преодолевали тысячи миль. Поистине, матросом или офицером флота мог стать только очень неприхотливый и сильный человек. Любая царапина грозила гангреной, моряков постоянно преследовала цинга, а о смерти от вражеской пули или ядра и говорить не приходится.

Тем не менее именно эти храбрые люди в течение трех веков избороздили все океаны мира и проложили дорогу будущим поколениям. Конечно, быт и еда матроса совершенствовались. Прорывным стал XIX век, который во многом сильно облегчил быт экипажа. Введение консервов, готовка на корабле не из вонючего котла, а на централизованном камбузе, баки для воды, индивидуальная посуда, витамины и многое другое сделали возможным большой качественный скачок в повседневной жизни флота.

Кстати, на наших, русских кораблях, матросы жили и питались несколько лучше, чем их иностранные коллеги. Вот что составляло месячный рацион русского матроса в конце XVIII века:

Да, хочется поговорить о камбузе, потому что это более весомая вещь, чем сухопутные аналоги. Реально, еще древние римляне или греки, путешествовавшие по своему плоскому миру, были бы со мной согласны в плане того, что на суше все проще. А с триремы или любой другой посудины хрен ты куда денешься.

Между тем кухня, то есть камбуз на корабле – это не старое дело. Люди плавали по морям сотнями лет, а вот готовить на них еду начали сравнительно недавно. Те же древние греки и римляне, путешествовавшие вдоль берегов, на ночь обязательно приставали к берегам и там разводили огонь и готовили себе пищу.

А сам камбуз появился много позже. И сразу обрел жутковатую славу. Чего стоят названия «Чистилище», «Комната страха», «Царство скверны».

Доподлинно известно, что камбузов не было и на судах Колумба. Каких-то там 400 лет тому назад. Ежедневной раздачей пищи, занимались провиантмейстер, называемый также засольщиком, и баталер, ведающий бочонками с водой, вином и бренди.

Чем кормились матросы? В зависимости от состояния кармана судовладельца.

Сухари. Это была основа. Понятно, что на деревянных парусниках печей для выпечки хлеба не предусматривалось, а если бы и были, сколько бы пришлось тащить с собой угля и дров? Так что да, морские сухари.

Здоровенные ломти, такие твердые, что их едва удавалось разбить молотком. В зависимости от муки, используемой для их изготовления, сухари различались по виду и по вкусу. Английские были светлыми, так как выпекались из пшеницы и кукурузы.

Шведский «кнекброд», "хрустящий хлеб" за свою твердость и конфигурацию получил название "оселок", поскольку имел форму бублика. Немецкие "кналлеры" ("трескуны") выпекались из ржи и были излюбленным сортом сухарей у моряков.

Кроме того, имелись также особые сухари двойной закалки. Для самых далеких путешествий. Их называли также бисквитами, что по-французски означает: "печенные дважды".

Но даже высушенные до предела, до звона, сухари, в условиях моря-океана, под действием постоянной сырости быстро плесневело. Или привет черви и прочие простейшие. И это несмотря на то, что уже в 18 веке сухари начали укупоривать в банки.

В таких случаях пораженные червями сухари просто слегка размачивались морской водой и снова пропекались в обычной печи. Ну как бы получались те же сухари, но с мясной приправой в виде печеных червей. Приятного, так сказать, аппетита.

Вообще корабельный сухпай состоял из простейших вещей, которые не требовали особых условий хранения. Вяленое или соленое мясо, соленое сало, сухари, твердый сыр, растительное масло, алкоголь, сушеные овощи, уксус.

Кстати, уксус – это был не приправа, а средство обеззараживания. Приправой было вино, пока не прокиснет и превратится в уксус, и чуть позже (через 300 лет) – ром или аквавит.

Кстати, рецептик такой под ром могу подкинуть. Британский. Назывался десерт «собачье пирожное». Был весьма популярен на флоте Ее Величества королевы Виктории.

Сухари, точнее, их остатки, растирали в мелкую крошку, далее в крошку добавляли сало и сахар, перетирали в ступке (например, для табака) и разбавляли все это водой. Получалось жирновато-сладковатая паста, которой дали довольно диковинное название "собачье пирожное".

Есть мнение, что морской пудинг произошел именно от «собачьего пирожного», поскольку ну есть что-то общее в рецептах.

Приготавливался пудинг из муки, сахара, изюма и топленого сала, замешанных на воде. Затем это тесто закладывалось в парусиновую сумку. Сумку завязывали, прикрепляли к ней опознавательную бирку и вместе с пудинговыми сумками других бачков опускали в большой камбузный котел. Но это появилось тогда, когда на кораблях прочно приписались котлы для приготовления пищи.

Ну, вообще, лет 400 назад на корабле редко варили еду, а съедобную и того реже. Первое изобретение для камбуза — это открытый очаг с кирпичным подом, засыпанным песком. Обычно подвешивался один котел, в котором и готовилось едово.

Самым распространенным рецептом была полукаша-полупохлебка (в зависимости от количества воды, которую можно было на блюдо потратить) их крупы и солонины.

Можно было варьировать. Горох, чечевица, перловка, бобы, рис, просо – в зависимости от региона. И солонина. Можно было добавить при наличии оливкового и иного масла.

На кораблях старых времен была такая должность – бачковой. Это по-своему несчастный человек, в обязанности которого входило получение на некоторое число матросов пищи и – самое главное – мясной порции.

Ром баталер выдавал лично каждому матросу. Как говорится, ром – это святое.

А вот кок в морском фольклоре не пользовался авторитетом. Даже наоборот, прозвища, которыми награждали его, обычно были более чем обидными.

Но тут стоит просто разобраться в том, почему кок был осуждаемой фигурой. Наверное, стоит ради справедливости отметить, что корабли того времени не отличались огромными размерами и были реально ограничены в грузоподъемности.

Каким был камбуз в условиях вечной нехватки пресной воды?

Грязное, зловонное помещение, посередине которого стояла кирпичная плита. На остальной площади размещались кухонные столы, колоды для рубки дров и разделки мяса, бочки и баки, котлы, полки с горшками, поленницы дров, мешки и запасы провизии.

И посреди всего этого ада царствовал кок. Точнее, пытался что-то такое приготовить. Понятно, что в подавляющем большинстве случаев для команды также готовили всего одно блюдо. И не лучшего качества.

Отсутствие воды порождало антисанитарию. Отсутствие нормальных условий хранения порождало толпы крыс. Ну и так далее.

Кок на парусном корабле был фигурой одиозной. Неуважаемой, проклинаемой, часто коков топили (по глупости в основном), но положения дел это не улучшало. Понятно, что шеф-повар из ресторана не пойдет служить коком на парусник.

Тем не менее, кое что готовили. Приведу несколько рецептов в довесок к «собачьему пирожному» и гороху с солониной.

Кстати, на второй день после гороха с солониной вполне могли подать солонину с горохом. Морской юмор, да. И одновременно реалия жизни.

Русские корабельные щи.

Берем котел. Он у нас один, потому все делаем в нем. Для начала валим в котел свиное сало, квашеную капусту, репчатый лук, морковь и корень петрушки и все это обжариваем.

Рыбу (вообще неважно какую, какую смогли поймать) рубим на куски и тоже слегка обжариваем в этой красоте.

Затем добавляем воду и доводим до кипения. Добавляем растительного масла, соли, перца и в принципе зовем бачковых. Щи готовы.

Нормально? Ну знающие скажут – есть можно. Соглашусь. А как насчет потажа? Ладно, его на десерт оставим.

Берем котел, забрасываем в него сало или масло и лук. Много лука. Есть чеснок – много чеснока. И полезно, и надо будет запах отбить. Обжариваем. До румяного цвета.

Потом заливаем воду и кидаем куски солонины. Не очищая и не вымачивая, ибо вода – это ценность. И так сойдет. Варим час-полтора.

Когда солонина разварится до состояния, что ее можно жевать, идем в баталерку и берем мешок. Неважно с чем. Горох, чечевица, перловка. Любое, что можно сварить. Засыпаем, как есть, с червями и личинками, нечего белком разбрасываться. Варим!

Потом самое сложное. Надо взять из запасов перца и лаврухи и добавить ровно столько, чтобы отбить запах. Все, норм. Еда готова.

Понятно, что при таком «меню» приход цинги — вопрос времени. И тогда в бой идет еда, которую легко мог проглотить любой цинготник с кровоточащими деснами и шатающимися зубами.

Говорят, рецепт от викингов еще пришел. Не верю, этим бравм парням проще было пришибить заболевшего, недели так заморачиваться.

Берем пайку солонины и развариваем. Это часа 2-3. Разваренную солонину мелко-мелко режем, добавляем также мелко порезанную соленую селедку и растираем пестиком в ступке. В получившееся нечто валим от души перца (соли там уже достаточно), разбавляем водой и ромом. Первое – чтобы можно было проглотить, второе – чтобы не воняло так.

Правда, стоит отметить, что лабскаус вопроса избавления от цинги не решал совершенно. В море солонина все равно постепенно протухала и воняла как покойник. Да, когда при Наполеоне в обиход вошли мясные консервы, их не зря в британском флоте прозвали "дохлый француз".

Ну и конечно, потаж. Самое проклинаемое блюдо каперов, пиратов и чайных клиперов. Блюдо готовилось, когда запасы провизии подходили к концу, а пополнить их возможности не было.

Потаж готовился очень просто. Брался котел воды, куда закидывалось все, что оставалось на борту. Крысы, червивые сухари, червивая мука, объедки, рыбьи хвосты и так далее.

Обычно за приготовлением потажа следовал бунт команды, но…

Мир парусных кораблей несколько отличался от цивилизованного мира. И в первую очередь – едой.

Горячая пища на парусниках доставлялась с камбуза в кубрик команды именно в бачках. Из них же и если, поскольку миски на корабле – та еще роскошь. Во время еды каждый матросик поочередно запускал ложку прямо в общий бачок. Тот, кто не выдерживал ритма и лез вне очереди, получал ложкой по пальцам или по лбу.

В целом, все так санитарно и гигиенично, что слов нет.

Но это половина апельсина! Ладно, качество еды. А как насчет качества воды? Понятно, что чаще всего команда получала дешевые и не совсем доброкачественные продукты. Солонина, бобы, крупы, сало… Но и вода, которую в основном набирали в лучшем случае, из потровых колодцев, а в худшем – из ближайших речек, тоже не была подарком.

Главное – ее не хватало. И она довольно быстро портилась в единственной на то время таре – деревянных бочках.

Учитывая, что самым распространенным консервантом была соль, то и вопрос съедобности соленого мяса тоже не стоял. Просто потому, что его по-хорошему надо было вымачивать все в той же пресной воде. Которой напрочь не хватало, и которая к тому же быстро портилась, особенно в жарких широтах.

С каждым месяцем плавания вода становилась все более густой и вонючей. В дальнейшем деревянные водяные цистерны были заменены железными. Однако до сих пор вода на корабле считается ценностью: человек может неделю, а то и больше преодолевать голод, но ежедневно должен выпивать некоторый минимум воды.

В целом же приготовление еды на кораблях прежних времен было делом не самым забавным и благодарным. И тут даже не в кораблях и коках дело.

Точнее, в основном, в кораблях. Еще точнее, как я уже заметил – в их размерах. Если у нормального и любящего людей кока нет должного количества кухонной посуды, то никакими карами не заставить его творить чудеса. А нехватка воды сводит на нет все мечты о «вкусной и здоровой» пище.

Я вот не знаю, как у англичан было с их традиционным «файв-о-клоком», то есть, вечерним чаем на кораблях. Наверное, это был не самый вкусный напиток. Повторяющий то, что было на обед, только в разбавленном виде.

Плюс постоянная экономия воды.

На судах Васко да Гама при плавании в Индию на каждого матроса полагалось в день:

— 680 граммов сухарей;
— 453 грамма солонины;
— 1 литр воды,
— 40 граммов уксуса,
— 20 граммов масла оливкового,
— лук, чеснок, сушеные и свежие овощи.

Наверное, потому Васко да Гама вернулся обратно. А вот пример еще одного рациона. Матроса английской экспедиции на транспорте "Баунти", которая закончилась мятежом и высадкой капитана:

— 3 килограмма 200 граммов галет;
— 1 фунт солонины (450 грамм);
— 160 граммов вяленой рыбы;
— 900 граммов гороха или круп;
— 220 граммов сыра;
— вода, ром.

Могу для сравнения привести паек русского матроса времен Екатерины Второй. С «Баунти» в одно время фактически.

Русскому матросу на месяц полагалось:
— 5,5 кг мяса говяжьего в виде солонины или свежего;
— 18 кг сухарей;
— 4 кг гороха;
— 2,5 кг гречки;
— 4 кг овса;
— 2,5 кг масла;
— более 0,5 кг соли;
— 200 г уксуса;
— 3,4 л водки (28 чарок).

Сегодня мы поговорим о еде, которая у многих современных людей с рационом моряков почти не ассоциируется. С лёгкой закуской “под пивко” — ассоциируется, с кормом для скота — тоже, даже с удобрениями — да, а вот с матросским пайком — не очень…

И совершенно зря, потому что речь у нас пойдёт об анчоусах — крайне распространённой пище моряков как в Эпоху паруса, так и в XIX веке.

Гарум, Берджес и Нельсон

Традиционно под термином “анчоусы” подразумеваются пелагические морские рыбы из семейства Engraulis encrasicolus. Ну как рыбы — скорее, рыбки. Длина анчоуса не превышает 20 см. Зато численность этих стайных рыбок очень велика, а сами они весьма питательны. Неудивительно, что анчоусы превратились в одну из важнейших групп промысловых рыб.

Путь анчоусов в рацион моряков начался с древнеримского рыбного соуса, известного под названием “гарум”. Приготовление его было несложным, но занимало немало времени. Следовало взять большой чан, на его дно положить слой измельчённых ароматических трав, затем шёл слой анчоусов, после чего — слой более крупной рыбы, порезанной на куски. Получившийся “бутерброд” засыпали крупной солью, закрывали крышкой и оставляли стоять на солнце два-три месяца. Когда засол превращался в сплошную массу, в чан опускали корзину частого плетения, служившую своеобразным фильтром. Постепенно в неё набиралась густая жидкость — это и был гарум, “сукровица разлагающихся рыб”, по выражению Плиния Старшего.

Из-за распространения зловонного запаха производство гарума в городах запрещалось, поэтому чаще всего рыбный соус делали в прибрежных латифундиях. Готовый гарум запечатывали в маленькие глиняные кувшинчики и в таком виде поставляли в римские провинции. Он употребляется не только в качестве соуса, но и как закуска, а также как лекарство.

Рыбный соус различался по добавкам и степени доступности. Самым дорогим был соус с вином — “oenogarum”. Гарум с оливковым маслом — “oleogarum” и с уксусом — “oxygarum” стоили дешевле. Наименьшую цену просили за соус с водой — “hydrogarum”. Последний считался гарумом для бедняков и его же чаще всего использовал личный состав римского флота.

С лёгкой руки римлян гарум приобрёл в Европе большую популярность. Между прочим, античный рыбный соус успешно пережил своих изобретателей. Западная Римская империя давно уже канула в Лету, а гарум на берегах Средиземного моря по-прежнему продолжали исправно готовить. Постепенно гарум всё больше стал “съезжать” в разряд деликатесов. На первый же план стало выходить потребление самого Engraulis encrasicolus — дешёвого и доступного.

В 1250 году Альфонсо XI Справедливый — король Кастилии и Леона, а также большой любитель гарума, предоставил городу Ларедо исключительное право на поставку “солёных анчоусов” по всему королевству Кастилия. Именно в этот момент мы впервые находим упоминание об анчоусах (anchoa) — слова с испанскими корнями. Понятно, что в XIII веке никаких делений рыб на роды и классы не было, и анчоусами называли просто мелкую кормовую рыбёшку — в Чёрном и Средиземном море это могли быть хамса или сардины, на Балтике — килька, тюлька, корюшка и т. д.

Мода на анчоусы достигла и Северной Европы, причём историки до сих пор спорят, было ли в Швеции, Дании, Польше, Германии какое-то влияние итальянской и испанской кухонь, или местные анчоусы (прежде всего — килька, тюлька и корюшка) являлись побочным продуктом засолки сельди. Действительно, ну попалась рыбёшка в сети, не пропадать же добру!

Можно отметить основное отличие между приготовлением анчоусов в Южной и Северной Европе — если Италия и Испания предпочитали мелкую рыбёшку в вине или масле, то Швеция, Дания, Германия — в обычном рассоле. Наверное, нам, русским, именно отсюда передалась наша любовь к кильке пряного посола.

Постепенно в Европе на бытовом уровне сформировалось два понимания, что такое анчоусы. В узком смысле — это рыбы семейства анчоусовых. Анчоусы в широком смысле — это просто кормовая рыбёшка, которая в разных странах готовилась примерно одинаковым способом. В той же Швеции, к примеру, различают äkta ansjovis (настоящие анчоусы) и handelsnamnet ansjovis (анчоусы как торговую марку, куда могут входить шпроты, килька, тюлька и т. д.).

Однако отправимся в Новое время и взглянем на Royal Navy. На Королевский флот анчоусы централизованно стали поступать перед Семилетней войной. Главным поставщиком Royal Navyпо части анчоусов являлась фирма John Burgess & Son, успешно сохранившаяся до наших дней. Надо сказать, что Джон Берджес был крайне предприимчивым дельцом. В 1788 году он рекламировал свой продукт даже через “Таймс”. Однако настоящую известность ему принесли события года 1805-го, когда Берджесу удалось организовать поставки анчоусов в масле и уксусе на эскадру адмирала Горацио Нельсона, блокировавшего на тот момент испано-французский флот адмирала Вильнева в Кадисе.

Согласно легенде, на последний перед Трафальгарским сражением ужин 20 октября 1805 года в кают-компании флагманского 104-пушечника Victory были поданы сухари с анчоусовой пастой, а также знаменитое “Порто” со склонов Дору. Таким образом, именно попивая портвейн и закусывая его сухарями с продукцией Берджеса, Нельсон давал последние наставления своим капитанам перед баталией. Закончившийся полным разгромом противника Трафальгар превратился в известнейший патриотический миф Великобритании. Всё, что было связано с историческим сражением — Нельсон, Victory, “Порто” и анчоусы, — стало частью национальной легенды!

Отныне представить себе меню Королевского флота без Engraulis encrasicolus и анчоусовой пасты стало просто невозможно.

Кстати, хирурги Royal Navy взяли за правило всегда иметь в запасе несколько бочонков анчоусов. Дело в том, что анчоусы, согласно медицинским воззрениям XVIII-XIX вв., содержали вещества, способствовавшие срастанию костей при переломах конечностей, а потому включались в диету для раненых. Современная наука вполне подтвердила догадки своих коллег из прошлого — анчоусы, если их есть с чешуёй и костями, весьма богаты органическим кальцием… Если заглянуть в старые журналы морских хирургов, то выяснится, что стандартным сроком для срастания лодыжки на “анчоусовой диете” считались две-три недели. Это сильно отличается от рекомендаций нынешних врачей, которые требуют от пациента обездвижить себя на целый месяц.

Когда традиции сильнее прогресса

Но вернемся к господину Берджесу. В 1817‑м он стал, наверное, первым дельцом в истории, который додумался привлекать к рекламе своей продукции знаменитостей. Берджес решил не мелочиться и сделал соответствующий заказ самому Джорджу Гордону Байрону. Так на свет появилось следующее байроновское четверостишие:

The curious in fish-sauce,” before they cross

The sea, to bid their cook, or wife or friend,

Walk or ride to the Strand, and buy in gross…

На этом делец не остановился. В благородном деле восхваления рыбопродуктов от Берджеса вообще и анчоусов в частности поучаствовали ещё несколько известных английских деятелей литературы плюс герцогиня Глостерская и даже большой любитель солёной рыбки, а также муж королевы Виктории принц Альберт.

Инициированная изобретением Николя Франсуа Аппера Великая консервная революция первой половины XIX века не только упрочила позиции анчоусов в меню Королевского флота, но и ввела этот продукт в пайки моряков других стран.

Следующее заметное событие в мире анчоусоприготовления случилось в 1880‑х. Началось всё с того, что в середине века масштабы вылова анчоусов у берегов Италии резко снизились — местные рыбаки вытягивали рыбёшек из воды быстрее, чем те успевали рождаться. Теперь в средиземноморском регионе Engraulis encrasicolus вылавливали в основном испанские рыбаки. Итальянцам же приходилось довольствоваться покупкой у испанцев солёных анчоусов. Одним из испанских торговых агентов в Испании был сицилиец Джованни Велла Скатаглиота. Ему-то в 1880‑е и пришла в голову блестящая идея поставлять в Италию не засоленные целиком анчоусы, которых перед употреблением приходилось чистить, а лишённое кожи и костей солёное филе анчоуса, которое можно было съесть, что называется, за один укус.

Изобретение Джованни произвело фурор — приготовленный по технологии корсиканца продукт стал разлетаться, как горячие пирожки.

Северная Европа приняла вызов и ответила ударом на удар. В 1890‑х Российская империя с помощью шведов запустила завод “Сорренсен и Кайя”, который выбросил на рынок… барабанная дробь — хорошо знакомые нам по недавнему прошлому шпроты в масле! На самом деле, конечно же, это был не оригинальный европейский шпрот, а килька, тюлька и тому подобная рыбная “мелочь”.

Одним из следствий ухода с исторической сцены парусных флотов и замены их пароходами стало появление на судах холодильных установок. Теперь у моряков появилась возможность брать с собой в плавание замороженное мясо — с начала XX века потребности флотов в солонине и солёных анчоусах стали снижаться… Но в Британии технический прогресс отменить давние традиции так и не смог — английские моряки продолжали упрямо трескать тосты с анчоусами!

Напоследок — рецепт приготовления этого блюда. Он взят из “Учебника Морской кулинарии” (британская Дальневосточная эскадра) за 1966 год.

Итак, тосты “Шотландский вальдшнеп”:

Яйца	3 штуки
филе анчоусов (ревнители русской культуры могут взять филе кильки или тюльки)	5 штук
каперсы	20 штук
сливочное масло	1 унция
петрушка	2 веточки
анчоусовая паста	1 унция
тосты	3 штуки

а) из яиц приготовьте яичницу-болтунью,

б) намажьте тосты маслом из анчоусов и аккуратно выложите на них яичницу-болтунью,

в) положите одну полоску филе анчоусов поперёк каждого тоста и украсьте каперсами,

г) выложите тосты на противень, нагрейте в духовке, подавайте с гарниром из петрушки.

О солонине мы с вами поговорили. О сухарях — тоже. А что будет, если их соединить в одно блюдо? И вообще, как их соединить.

Последний вопрос далеко не праздный. Флотский сухарь, прошедший тройную закалку и именовавшийся «морским бисквитом», имел о-го-го какую твёрдость. Как шутили моряки,

«бисквит можно использовать вместо кирасы, мушкетная пуля его не пробьёт».

Кусок мяса, правильным образом засоленный лет пять назад, особой мягкостью тоже не отличался. Недаром матросы в минуты досуга вырезали из солонины, как из дерева, потешные фигурки.

«Кушай тюрю, Яша, молочка-то нет…»

Словом, сотворить из сухарей и солонины нечто аппетитное не столь уж и просто. Тем не менее, бывалые «марсофлоты» с этой задачкой справились, в результате чего появилось блюдо, в разных вариациях именуемое lobscouse, labskaus и labskovs. Чтобы не запутаться, давайте договоримся называть это матросское рагу лабскаусом

Версий появления данного блюда существует, наверное, не меньше, чем кораблей, которые бороздили североевропейские воды в Эпоху паруса, поэтому попытка перечислить их все в рамках небольшой заметки была бы сущим безумием. Так, например, согласно одному варианту лабскаус появился среди моряков Ганзы, а позже проник в Данию, Швецию, Норвегию, страны Прибалтики и Англию. При этом название блюда произошло якобы от слов «лабс» (в немецком оригинале «lappen») — это висящая кожа не шее у собаки, и «каус» («kaus») — котелок, кастрюля, чашка. Согласно другому варианту первое упоминание лабскауса относится к началу XVIII века, а само название блюда произошло от норвежского выражения «легко глотаемое», то есть то, чем могли питаться измученные цингой матросы. Есть ещё и третий вариант, и четвёртый, но мы с вами уже договорились не забираться в эти дебри.

Собственно, что типичный лабскаус из себя представлял? Солонину доставали из бочки, вымачивали в пресной воде примерно сутки, потом тушили пять-шесть часов. Далее солонину резали на мелкие кусочки, в варево добавляли лук, иногда — перец, доливали воды, и через час блюдо было почти готово. Почти, потому что теперь следовало в вареве размочить сухари, а затем покрошить их в тарелку с матросским рагу. Вот теперь экипаж можно было свистать на обед.

Со временем в лабскаус стали добавлять коренья и овощи, в результате чего блюдо стало напоминать то ли армянский хаш, то ли русскую тюрю. Помните Некрасова?

Имели место региональные различия. Английский лабскаус (далее его сократили до скаус, scouse) делался из говяжьей солонины, норвежский — из баранины, на немецкий и датский чаще всего шла свиная солонина или окорок. Ну а в Швеции решили не париться над типом мяса и просто добавлять в блюдо либо солёную капусту, либо маринованную свеклу. После этого свейский лабскаус стал подозрительно напоминать то ли борщ, то ли щи.

Заметим, что скаус тесно связан с Ливерпулем и его окрестностями. Именно в этом регионе в XVIII веке основным блюдом стало матросское рагу. Даже ливерпульский акцент в английском языке называют «скаус», а уроженцев Ливерпуля кличут «скаусерами». Правда, в наши дни ливерпульцы предпочитают готовить лабскаус уже не из солонины, а из обычной говядины.

Ещё одна местность в Англии, где был крайне популярен лабскаус, это остров Сент-Хеленс. Там это блюдо называют «лоббис» (lobbies) и кривятся, когда им указывают на ливерпульцев — что, мол, могут понять эти недотепы-«скаусеры», добавляющие в лабскаус не солонину, а свежее мясо.

Ах да, поскольку в последнее время в Европе сильно распространилось вегетарианство, многие английские ресторанчики стали предлагать посетителям «слепой скаус» (blind scouse). Там для бульона используются

«ароматизаторы варёных костей и дыма, идентичные натуральным».

Ну а может просто варят кости и выбрасывают, пока вегетарианцы не видят. Вегетарианский лабскаус начал набирать популярность с 2010-х годов.

В Северном Уэльсе лабскаус делают из солёной баранины с добавлением капусты и лука, называя его «кавл»(cawl). Традиционно кавл там позиционируется как крестьянская еда, и он очень популярен в регионе. Родиной «пейзанского» лабскауса считается Сток-он-Трент.

Естественно, лабскаус проник и в Новый Свет, где он подозрительно стал напоминать хорошо нам знакомый суп «дачный». В Штатах солонину вываривают, потом кипятят два-три часа, добавляют очищенную картошку и лук, далее блюдо доводят до готовности, мерой которого считается полное разваривание картофеля. Затем всё по стандарту — в тарелку с лабскаусом добавляются раскрошенные сухари, и — добро пожаловать, кушать подано. Канадцы используют иногда для приготовления дополнительно репу, пастернак или даже огурцы. Особенно лабскаус такого типа распространён на Ньюфаундленде и Лабрадоре.

Про селёдочный экстрим и не только

Есть ещё две разновидности лабскауса, которые являются, скорее, не вариантами блюда, а производными от него.

Существует поверье, что испанцы, обживавшие в XVII веке мексиканский берег, нехватку хлеба решили восполнить мамалыгой. В качестве логичного продолжения этой затеи доны в Мексике принялись тушить мясо с кукурузой. Потом к мясу и кукурузе стали добавлять местные перцы типа чили. Потом это блюдо так всем понравилось, что лопать его стали не только доны, но и другие жители вице-королевства Новая Испания, в которое тогда входила Мексика.

Во всё том же XVII веке нечто похожее на лабскаус норвежцы, а за ними и поляки, научились готовить из… солёной селёдки. Ох! В месте готовки селёдочного псевдолабскауса вонь стояла неимоверная. То ли по этой причине, то ли потому, что со временем местным поварам стала доступна не только селёдка, но рецепт блюда начал трансформироваться в сторону «меньше сельди, больше другого мяса». К середине XIX века у скандинавов рецепт выглядел уже следующим образом:

молоко	2 стакана
сухари	горсть
жареное или солёное мясо	2 куска (примерно фунт)
половина солёной селедки, вымоченной в воде	полфунта
мелко нарезанная петрушка	½ стакана
белый перец	на свой вкус
сахар	на свой вкус

Яйца и молоко смешиваются и хорошо взбиваются, далее туда добавляются сухари, которые оставляются в смеси на некоторое время, чтобы набухли. Мясо и сельдь нарезают кубиками, обмакивают в яично-молочную смесь и жарят до золотистого цвета. Далее мясо и рыбу помещают в кастрюлю с кипящим мясным бульоном или водой, когда закипит — добавляют примерно полкастрюли чищеного картофеля. Блюдо готово, когда картофель разварится. Иногда к блюду или в само блюдо кладут маринованную свеклу.

Фотография предоставлена Андреем Союстовым

Такую порцию кулинарная книгу Индуна (1862 год) предлагает на шесть человек. Правда это или нет, да и вообще съедобно ли такое блюдо — не знаем. Если рискнёте приготовить и попробовать — напишите нам в комментариях, чем этот эксперимент у вас закончился. Ну и как станете стряпать, то не забудьте о хорошей вентиляции, конечно…

Впрочем, вернёмся на борт корабля.

Чем же прельстил лабскаус моряков Нового Времени? Только ли вкусом и сытностью? Нет, разумеется. Следует вспомнить упомянутую ранее версию происхождения названия блюда от норвежского выражения «легко глотаемое». В дальних плаваниях постоянным спутником матросов в Эпоху паруса была цинга, она же скорбут. Измученные цингой матросы не могли жевать твёрдые продукты. Для людей, угодивших в столь аховую ситуацию, лабскаус становился подлинным спасением. Как там было в «Нахалёнке» Шолохова? «Вот, деда, у тебя зубы выпадут, я тебе мясо жевать не буду!». Сидел бы дед на лабскаусе, мог бы ответить:

Упомянем в заключение ещё один момент. Обычай подавать личному составу на флоте разваренную до состояния каши пищу был введён с незапамятных времен (кажется, со времени Дрейка и Непобедимой Армады), поскольку молодые и физически здоровые люди, будучи заперты месяцами на ограниченном корабельном пространстве, могли устроить драку или побоище только потому, что кому-то во время приёма пищи достался кусок чуть больше/толще/жирнее/наваристей, чем у других. Чтобы убрать повод для таких склок, пищу и старались разварить до максимально возможного состояния. В результате — тебе два половника похлебки или каши, мне — два половника похлебки или каши, и предмета для споров нет вообще.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: