Иск о признании залога прекращенным в связи с ликвидацией кб европейский трастовый банк

Обновлено: 26.04.2024

по кассационной жалобе Кирилюка Сергея Адамовича на решение Майкопского районного суда Республики Адыгея от 3 августа 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Адыгея от 20 декабря 2016 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н., выслушав объяснения представителя АО "ЮниКредит Банк" Кима Е.А., возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

АО "ЮниКредит Банк" (далее - Банк) обратилось в суд с иском к Ушениной И.В. о взыскании задолженности по кредитному договору от 17 ноября 2011 г. в размере 276 843,31 руб. и по договору о выпуске и использовании кредитной банковской карты от 28 августа 2013 г. в размере 134 132,16 руб., а также об обращении взыскания на заложенное имущество: транспортное средство "Renault Fluence" <. >года выпуска, белого цвета, <. >.

Определением Майкопского районного суда Республики Адыгея от 3 июня 2016 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечен собственник указанного автомобиля Кирилюк С.А.

Решением Майкопского районного суда Республики Адыгея от 3 августа 2016 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Адыгея от 20 декабря 2016 г., исковые требования Банка удовлетворены в полном объеме.

В кассационной жалобе Кирилюк С.А. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений в части обращения взыскания на принадлежащий ему автомобиль, как незаконных.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н. от 11 января 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения допущены при рассмотрении данного дела.

Как установлено судом и следует из материалов дела, между Банком и Ушениной И.В. (заемщик) заключены кредитный договор от 17 ноября 2011 г., согласно которому заемщику предоставлен кредит в размере 442 317,37 руб. на покупку автомобиля "Renault Fluence" <. >года выпуска, VIN <. >, и договор о выпуске и использовании кредитной банковской карты от 28 августа 2013 г.

В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору 17 ноября 2011 г. Банком принят в залог указанный выше автомобиль, принадлежащий Ушениной И.В.

Ушенина И.В. свои обязательства по кредитному договору от 17 ноября 2011 г. и договору о выпуске и использовании кредитной банковской карты от 28 августа 2013 г. исполняла ненадлежащим образом, в связи с чем за ней образовалась задолженность в размере, заявленном к взысканию.

Также установлено, что автомобиль "Renault Fluence" <. >года выпуска, VIN <. >, являющийся предметом залога по договору от 17 ноября 2011 г., Ушениной И.В. продан 8 апреля 2015 г. Кирилюку С.А.

Разрешая требования Банка, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с Ушениной И.В. задолженности по кредитным договорам и обращения взыскания на заложенное имущество.

Суд апелляционной инстанции, рассматривая апелляционную жалобу Кирилюка С.А. на решение суда в части обращения взыскания на транспортное средство, указал со ссылкой на положения статей 346, 352 и 353 Гражданского кодекса Российской Федерации, что залог транспортного средства сохраняется вне зависимости от добросовестности нового приобретателя, переход права собственности не прекращает залог и залогодержатель вправе обратить взыскание на него в случае нарушения залогодателем правил распоряжения заложенным имуществом.

С такими выводами судебных инстанций согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, а кроме того, судами допущены существенные нарушения норм процессуального права.

В соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 346 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае отчуждения залогодателем заложенного имущества без согласия залогодержателя применяются правила, установленные подпунктом 3 пункта 2 статьи 351, подпунктом 2 пункта 1 статьи 352, статьей 353 данного Кодекса. Залогодатель также обязан возместить убытки, причиненные залогодержателю в результате отчуждения заложенного имущества.

Подпунктом 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации") предусмотрено, что залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога.

Согласно пунктам 1, 3 статьи 3 Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ данный Федеральный закон вступил в силу с 1 июля 2014 г. и положения Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции указанного Федерального закона) применяются к правоотношениям, возникшим после дня вступления в силу этого закона.

Поскольку правоотношения, регулируемые подпунктом 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации, возникают в связи с возмездным приобретением заложенного имущества по сделке, указанная норма применяется к сделкам по отчуждению заложенного имущества, которые совершены после 1 июля 2014 г. К сделкам, совершенным до указанной даты, применяется ранее действовавшее законодательство.

Заключение между Ушениной И.В. (продавцом) и Кирилюком С.А. (покупателем) договора купли-продажи автотранспортного средства - автомобиля "Renault Fluence" <. >года выпуска, белого цвета, VIN <. >, состоялось 8 апреля 2015 г.

При таких обстоятельствах суду следовало исходить из положений подпункта 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ о прекращении залога в случае, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога.

Статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Возражая против обращения взыскания на принадлежащий ему на праве собственности автомобиль, Кирилюк С.А. ссылался на то, что при заключении договора купли-продажи автомобиля ему не было известно о том, что приобретаемое транспортное средство находится в залоге, при заключении договора он ознакомился с паспортом транспортного средства, в котором отсутствовала информация о залоге, равно как и не было сведений о залоге в Реестре уведомлений о залоге движимого имущества.

Проявив должную степень осмотрительности при заключении сделки и приняв все возможные меры по проверке ее чистоты, полагаясь на данные Реестра уведомлений о залоге движимого имущества, Кирилюк С.А. был убежден, что получает достоверную и достаточную информацию об отсутствии правопритязаний на приобретаемый им автомобиль, каких-либо обстоятельств, позволивших усомниться в праве продавца на отчуждение указанного выше имущества, не имелось.

С учетом изложенного юридически значимыми и подлежащими установлению являлись обстоятельства, свидетельствующие о наличии у покупателя автомобиля статуса добросовестного приобретателя.

Между тем суд не определил названные обстоятельства в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора, они не вошли в предмет доказывания и не получили правовой оценки, что повлекло за собой неправильное применение норм материального права и вынесение решения, не отвечающего требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, суд первой инстанции обратил взыскание на имущество Кирилюка С.А., который был привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, что недопустимо по смыслу статьи 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Судом апелляционной инстанции данные нарушения закона не устранены, решение суда оставлено без изменения.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что при рассмотрении настоящего дела судами допущены нарушения норм материального и процессуального права, которые являются существенными, непреодолимыми и которые не могут быть устранены без отмены судебного постановления и нового рассмотрения дела.

Согласно части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").

Приведенные выше требования закона и указания Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела выполнены не были.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Один из экспертов отметил «АГ», что проблема погашения записи о залоге актуальна, поскольку, получив обеспеченное залогом обязательство, кредиторы зачастую не спешат в Росреестр с заявлением о его прекращении. Другая заметила, что Верховный Суд определил право заемщика самостоятельно, в отсутствие заявления залогодержателя, произвести погашение обременения в виде ипотеки в связи с окончанием срока действия договора залога. Третья полагает, что в рассматриваемом деле ВС встал на сторону истца при фактически неверно заявленных им требованиях.

31 октября 2018 г. между Андреем Панфиловым и КБ «Газтрансбанк» был заключен договор залога недвижимости (ипотеки). Согласно договору, Андрей Панфилов, являясь залогодателем, обеспечивал надлежащее исполнение обязательств ООО «Аквамарин» по кредитным договорам, заключенным между обществом и банком. Предметом договора залога являлись объекты недвижимости, принадлежащие Андрею Панфилову, а именно земельный участок и объект незавершенного строительства площадью 359 кв. м. Согласно договору залога, он прекращался надлежащим исполнением обязательств обществом «Аквамарин» по договорам и соглашениям, заключенным им с банком, либо 29 декабря 2018 г. – в зависимости от того, что наступит ранее.

В январе 2019 г. Андрей Панфилов обратился в Управление Росреестра по Краснодарскому краю с заявлением о прекращении обременения в отношении принадлежащих ему объектов недвижимости, однако регистрирующий орган приостановил совершение регистрационных действий. Залогодателю было предложено представить заявление от банка о погашении записи об ипотеке.

В апреле 2019 г. Андрею Панфилову было отказано в прекращении обременения в отношении его имущества, поскольку заявление банка либо совместное заявление залогодателя и залогодержателя, подтверждающие отсутствие задолженности перед КБ «Газтрансбанк» и погашение записи об ипотеке, так и не поступило в краевое Управление Росреестра.

В связи с этим Андрей Панфилов обратился в суд с административным иском о признании отказа регистрирующего органа незаконным. Ленинский районный суд г. Краснодара удовлетворил требование, возложив на Управление Росреестра обязанность исключить запись об ипотеке. Суд исходил из того, что право залога прекратилось на основании условий договора ипотеки, поэтому в силу ст. 352 ГК РФ отсутствовали основания для сохранения записи об ипотеке.

Апелляция отменила решение первой инстанции и отказала в удовлетворении иска, посчитав, что решение административного ответчика об отказе в прекращении обременения было законным, поскольку отсутствовало заявление залогодержателя о погашении записи об ипотеке.

Кассационным определением Четвертого кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение было отменено, а решение суда первой инстанции оставлено в силе. Кассация исходила из того, что претензии банка к административному истцу в связи с окончанием срока действия договора залога отсутствовали. При этом Суд указал, что формальное отсутствие совместного заявления залогодателя и залогодержателя влияет на имущественные права административного истца как собственника обремененных объектов недвижимости и препятствует распоряжению данным имуществом.

Впоследствии Управление Росреестра по Краснодарскому краю обратилось в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой, в которой просило оставить в силе апелляционное определение, отменив решения иных инстанций. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что в соответствии с ч. 11, 12 и 13 ст. 53 Закона о государственной регистрации недвижимости регистрационная запись об ипотеке погашается по основаниям, предусмотренным данным законом и Законом об ипотеке. При этом погашение регистрационной записи об ипотеке и внесение в ЕГРН сведений о прекращении ипотеки не являются действиями, признаваемыми государственной регистрацией прав.

ВС отметил, что особенности государственной регистрации ипотеки могут устанавливаться Законом об ипотеке. Так, в силу ч. 1 ст. 25 Закона в случае, если не выдана закладная, регистрационная запись об ипотеке погашается в течение трех рабочих дней с момента поступления в орган регистрации прав совместного заявления залогодателя и залогодержателя или заявления залогодержателя. Регистрационная запись об ипотеке погашается также по судебному решению о прекращении ипотеки. При этом истечение срока договора залога является основанием для прекращения договорных обязательств между залогодержателем и залогодателем, однако факт истечения срока договора не может являться самостоятельным основанием для погашения записи об ипотеке, поскольку в силу публично-правового характера регистрируемых залоговых отношений для них предусмотрен особый порядок, указанный в Законе об ипотеке.

Поступивший в Госдуму законопроект предусматривает, в частности, упрощение регистрационных процедур, включая сокращение сроков регистрации ДДУ, а также запрещает создание сайтов по перепродаже сведений из ЕГРН

Верховный Суд отметил, что в соответствии с п. 4 ст. 29 Закона о государственной регистрации недвижимости при отсутствии оснований для возврата представленных заявлений государственной регистрации прав без рассмотрения регистрирующий орган должен уведомить о прекращении госрегистрации прав при наличии соответствующего заявления. В связи с этим он признал выводы судов первой и кассационной инстанций о признании незаконным отказа регистрирующего органа в отсутствие соответствующего заявления от залогодержателя ошибочными, так как в регистрирующий орган заявление банка либо совместное заявление залогодателя и залогодержателя, подтверждающее отсутствие задолженности Андрея Панфилова перед банком и погашение записи об ипотеке, не поступило.

В то же время ВС посчитал обоснованными и разумными выводы о возложении обязанности на регистрирующий орган исключить записи об ипотеке в пользу банка. Он принял во внимание, что из материалов дела усматривается, что в связи с прекращением действия договора о залоге недвижимости Андрей Панфилов уведомил банк об утрате им права залога по договору с предложением предоставить в регистрирующий орган соответствующее подтверждение. Залогодержатель длительное время уклонялся от этого, однако в период рассмотрения дела кассацией суд располагал достоверными и актуальными сведениями о том, что банк претензий к Андрею Панфилову не имеет в связи с окончанием срока действия договора залога. В связи с этим ВС заключил, что, поскольку препятствия для регистрационных действий об исключении записей об ипотеке, которые могли бы повлиять на исход административного дела, устранены, не имеется оснований для отмены обжалуемых судебных актов в этой части.

Таким образом, Верховный Суд изменил решения первой и кассационной инстанций, исключив из резолютивной части решения Ленинского районного суда указание о признании решения Управления Росреестра об отказе в осуществлении государственной регистрации о прекращении ограничения (обременения) незаконным. Однако оставил его без изменений в части обязания регистрирующего органа об исключении записей об ипотеке от 11 декабря 2018 г. в пользу банка.

Комментируя определение, адвокат АБ «Халимон и партнеры» Константин Смолокуров подчеркнул, что проблема погашения записи о залоге действительно актуальна. «Получив обеспеченное залогом обязательство, кредиторы зачастую не спешат в Росреестр с заявлением о прекращении залога, поскольку уже утратили интерес к личности залогодателя. Этим могут злоупотреблять и частные лица, и кредитные организации, и то же АСВ. В связи с этим рекомендуется включать в договоры залога санкцию для залогодержателя как раз на такие случаи», – рассказал эксперт.

Адвокат заметил, что фактически, исходя из буквального смысла толкования закона, отказывая заявителю, регистрирующий орган действительно был прав, поскольку он не может выйти за рамки перечня оснований для внесения и изменения сведений ЕГРН. Залогодержателю следовало бы обратиться в суд с заявлением о прекращении ипотеки, а после – обратиться с решением суда в регистрирующий орган, что было бы законно и обоснованно, полагает он.

Константин Смолокуров считает, что определение ВС будет полезным для залогодателей. Но при этом, по его мнению, оно является и спорным. Он пояснил, что с точки зрения защиты прав залогодателей оно более чем позитивное и полезное, поскольку фактически предоставляет возможность оспаривать отказы Россреестра, не имея при этом необходимого для регистрации основания. Для этого залогодателю необходимо будет: предоставить однозначные доказательства прекращения ипотеки и сослаться на позицию ВС, который указал на необходимость исследования фактических обстоятельств, не ограничиваясь формальными основаниями Закона об ипотеке.

«Но с точки зрения правоприменительной практики в целом данное определение само выступает очередным примером расширительного толкования норм права. В случае, если бы Суд отменил судебные акты первой и кассационной инстанций, указав на право залогодателя обратиться в суд к залогодержателю с требованием о прекращении залога или о понуждении к государственной регистрации, такой судебный акт, на мой взгляд, был бы более законным и обоснованным. В таком случае он предоставил бы залогодателю возможность защитить свои нарушенные права без нарушения требований ст. 25 Закона об ипотеке», – заключил Константин Смолокуров.

Адвокат МГКА «Горбачев и партнеры» Анастасия Иванова пояснила, что правовая позиция ВС РФ в данном случае определила право заемщика самостоятельно, в отсутствие заявления залогодержателя, произвести погашение обременения в виде ипотеки в связи с окончанием срока действия договора залога. По мнению эксперта, это окажет положительное влияние на правоприменительную практику в будущем.

Эксперт рассказала, что в договорах ипотеки, заключаемых последние три-четыре года, зачастую предусматривается право заемщика самостоятельно осуществить погашение ипотечного обременения по истечении срока действия договора, но при соблюдении определенных условий. «Например, им должна быть получена справка из банка об отсутствии задолженности как по сумме основного долга, так и по суммам процентов, пеней и штрафов, а также закладная с отметкой банка об исполнении обязательств. В таком случае у заемщика не возникает проблем со снятием обременения в виде ипотеки, поскольку регистрирующий орган обладает сведениями об отсутствии возражений произвести снятие обременения со стороны залогодержателя, о чем могут свидетельствовать выданные им документы об исполнении заемщиком своих обязательств, обеспеченных ипотекой, в полном объеме», – разъяснила адвокат.

По ее мнению, ВС РФ занял нейтральную позицию, по сути, принятую в интересах обеих сторон: защитил позицию как административного истца, признав законными выводы нижестоящих судов относительно возложения на Росреестр обязанности исключить запись об ипотеке, так и административного ответчика в части вывода о законности принятого им решения о приостановлении государственной регистрации.

Кроме того, Анастасия Иванова заметила, что ВС допустил возможность заемщику самостоятельно произвести снятие ипотечного обременения в том случае, когда договором залога предусмотрено, что ипотека прекращается надлежащим исполнением кредитного обязательства, или если имеется указание на конкретную дату. «Между тем такой вывод ВС РФ был сделан по причине того, что в ходе рассмотрения спора суды располагали информацией об отсутствии со стороны залогодержателя каких-либо претензий к заемщику, о чем свидетельствовало пассивное поведение банка на протяжении всего времени рассмотрения дела в суде», – уточнила эксперт.

Юрист практики банкротства юридической фирмы «Инфралекс» Дарья Соломатина полагает, что Верховный Суд, частично соглашаясь с решениями судов первой и кассационной инстанций, встал на сторону истца при фактически неверно заявленных им требованиях.

«В данных условиях в силу уклонения банка от совершения необходимых действий не имелось иного, более целесообразного способа, чем обращение в суд за защитой своих прав и законных интересов с последующим обращением в Росреестр», – убеждена Дарья Соломатина.

Суд постановил, что обязательство залогодателя, не являющегося должником по основному обязательству, прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения основного обязательства не предъявит требование об обращении взыскания

Одна из экспертов «АГ» напомнила о схожей природе залога и поручительства. Второй полагает, что подход КС не только верен, но и стимулирует кредиторов к своевременной реализации прав. Третий, согласившись с позицией Суда, подчеркнул, что каких-либо новых тенденций в толкование оснований прекращения залога она не привносит.

Суды отказались применять нормы о поручительстве к договору залога

В декабре 2014 г. граждане Ф. и Б. заключили договор займа, по которому Ф. обязался вернуть заем на сумму 890 тыс. долл. США и уплатить проценты не позднее 23 марта 2015 г. Исполнение обязательств заемщика было обеспечено залогом принадлежащих третьему лицу, Сергею Тюрину, жилых помещений (договор ипотеки между Б. и Тюриным был заключен в тот же день, что и договор займа).

Поскольку Ф. обязательство не исполнил, в июне 2017 г. Б. подал иск о взыскании задолженности с Ф. и об обращении взыскания на заложенное имущество Сергея Тюрина. В октябре 2017 г. Тверской районный суд г. Москвы удовлетворил эти требования.

В апелляции Сергей Тюрин настаивал на том, что по истечении года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства договор залога прекратил свое действие, поскольку до того момента Б. иск об обращении взыскания на заложенное имущество не предъявил. Однако апелляция этот довод отклонила, указав, что срок действия договора залога определен тремя сторонами «до полного исполнения заемщиком обязательств по договору займа», а предусмотренные ст. 352 ГК основания прекращения залога отсутствуют. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 2 марта 2018 г. решение первой инстанции оставлено без изменения. Судья Мосгорсуда, а затем и судья ВС РФ отказались передать кассационные жалобы для рассмотрения в судебном заседании кассационной инстанции.

КС согласился с толкованием, ранее данным судебной коллегией ВС

Сергей Тюрин обратился в Конституционный Суд. Мужчина указал, что абз. 2 п. 1 ст. 335 ГК противоречит Конституции, поскольку при наличии в договоре об ипотеке условия о его действии «до полного исполнения обеспечиваемого обязательства» позволяет не применять правило п. 6 ст. 367 ГК о том, что поручительство, срок которого не установлен, прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю. По мнению заявителя, такой подход допускает неопределенно долгое существование обязательства залогодателя, не являющегося должником по основному обязательству, если срок действия залога не установлен.

Прежде всего КС отметил, что ГК РФ был дополнен оспариваемой нормой Законом от 21 декабря 2013 г., который вступил в силу с 1 июля 2014 г. Согласно абз. 2 п. 1 ст. 335 ГК РФ в случае, когда залогодателем является третье лицо, к отношениям между залогодателем, должником и залогодержателем применяются правила ст. 364–367 ГК о поручительстве, если законом или соглашением между соответствующими лицами не предусмотрено иное. Этим обеспечивается необходимая регламентация правоотношений с участием залогодателя – третьего лица, в том числе с учетом того, что в его соглашении с кредитором могут быть урегулированы не все вопросы, считает Суд. По его мнению, применение к отношениям между должником, залогодержателем и залогодателем, не являющимся должником по основному обязательству, отдельных правил о поручительстве оправданно с учетом сходства таких способов обеспечения исполнения обязательств.

Конституционный Суд согласился с тем, что распространение на такие правоотношения п. 6 ст. 367 ГК (п. 4 в редакции, действовавшей до внесения изменений Законом от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ) правилами об ипотеке и общими положениями о залоге не исключено. То есть если залогодателем является третье лицо, а срок залога в договоре не установлен, такой залог прекращается при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявит требование об обращении взыскания на предмет залога. Упомянутое правило о прекращении поручительства, не допускающее бессрочного существования обязательства поручителя, направлено на обеспечение определенности в правоотношениях с его участием, из чего исходит и правоприменительная практика со ссылкой на Определение ВС РФ от 10 ноября 2015 г. № 80-КГ15-18, указал КС.

Суд подчеркнул, что залогодателю, не являющемуся должником по обязательству, исполнение которого обеспечено залогом, также должна быть создана возможность в разумных пределах предвидеть имущественные последствия предоставления обеспечения. «Отсутствие временных рамок для удовлетворения требования об обращении взыскания на предмет залога, срок которого в договоре не установлен, приводило бы к не определенному во времени обременению права собственности залогодателя по независящим от него причинам», – считает КС.

Как указано в определении Верховного Суда, сохранение возможности обратить взыскание на предмет залога во всех случаях, пока может быть удовлетворено требование к основному должнику, нарушало бы баланс интересов участников данных правоотношений. Залогодатель, желающий распорядиться своим имуществом, был бы вынужден исполнять обязательство основного должника, при том что кредитор мог и не предпринимать действий по реализации своих прав. Следовательно, неопределенность срока существования залога вела бы к непропорциональному ограничению возможности участников гражданского оборота распоряжаться своим имуществом, пояснил КС.

Суд указал, что кредитору следует предъявлять требование к поручителю или залогодателю до того, как основной должник освобожден от долгов или ликвидирован

Срок обращения взыскания на предмет залога, предоставленный лицом, не являющимся должником по основному обязательству, – пресекательный, т.е. это, по сути, и есть срок существования залога, пояснил Суд. Залог, в том числе ипотека, прекращается при наступлении указанных в законе обстоятельств, в том числе и при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявит требование об обращении взыскания на предмет залога. При этом, заметил КС, ипотека, как следует из ч. 12 ст. 53 Закона о государственной регистрации недвижимости, прекращается независимо от погашения регистрационной записи об ипотеке и внесения в ЕГРН сведений о прекращении ипотеки.

Таким образом, абз. 2 п. 1 ст. 335 ГК не противоречит Конституции, поскольку предполагает, что залог, срок действия которого не определен соглашением сторон, прекращается по основанию, предусмотренному п. 6 ст. 367 данного Кодекса, т.е. при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявит требование об обращении взыскания на предмет залога, заключил КС. Дополнительно Суд указал на необходимость пересмотра правоприменительных решений, вынесенных в отношении заявителя с учетом изложенной в постановлении позиции, «если для этого нет других препятствий».

Эксперты прокомментировали выводы Суда

Адвокат АК «Аснис и партнеры» Кира Корума рассказала, что неопределенность в толковании абз. 2 п. 1 ст. 335 ГК в правоприменительной практике возникла после 1 июля 2014 г. в связи с изменениями гражданского законодательства Законом от 21 декабря 2013 г. № 367-ФЗ, о котором КС упомянул в постановлении. «При этом ВС РФ неоднократно отмечал, что срок действия поручительства нельзя установить, указав, что оно действует до момента исполнения обеспечиваемого обязательства. При наличии такой формулировки поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иск к поручителю в течение одного года со дня наступления срока исполнения обязательства», – указала эксперт.

По ее словам, после июля 2014 г. в судебной практике сложились противоречивые подходы к применению правила прекращения залога по истечении года со дня наступления срока исполнения обеспечиваемого им обязательства, если срок залога не был установлен или был определен как действующий до момента исполнения обеспечиваемого обязательства. В некоторых случаях суды применяли по аналогии норму о прекращении поручительства, в других – отказывали в признании залога прекращенным, ссылаясь на то, что основания для прекращения залога установлены в ст. 351 ГК РФ и такое основание там отсутствует.

При этом, заметила она, судья ВАС в отставке Сергей Сарбаш писал: «Догматически нет оснований считать, что п. 4 ст. 367 ГК РФ не может быть применим к залогу. С политико-правовой точки зрения также нет оснований считать, что данная норма не применима к залогу, поскольку она защищает интересы должника от злоупотреблений со стороны кредитора (как правило, банка)».

Управляющий партнер юридической фирмы «LL.C-Право» Дмитрий Лизунов указал, что Конституционный Суд наконец-то внес определенность в обеспечение, предоставляемое третьим лицом, определив годичный срок действия залога по договорам залога, которые действовали до полного исполнения заемщиком обязательств. «Казалось бы, сделанные КС выводы являются очевидными, исходя из того, что Гражданский кодекс распространяет нормы о поручительстве на залогодателей – третьих лиц, но, как показала практика, в том числе и решения судов по делу Сергея Тюрина, все же возникала неопределенность в толковании и правоприменении», – сказал эксперт.

Адвокат КА «Дом Права» Андрей Носов полагает, что правовая позиция КС логична, но не привносит каких-либо новых тенденций в толкование правовых и фактических оснований прекращения залога.

Эксперт обратил внимание на то, что в своем постановлении Суд подчеркнул: именно на суд, рассматривающий гражданское дело, возлагается обязанность, не ограничиваясь установлением одних лишь формальных условий применения нормы, исследовать по существу все фактические обстоятельства. Это также относится к разрешению вопроса о том, было ли волеизъявление сторон договора залога направлено на изъятие – как это допускает абз. 2 п. 1 ст. 335 ГК – правоотношений из-под действия п. 6 ст. 367 ГК и был ли сторонами в соответствии с правилами гражданского законодательства определен срок действия залога. «Иными словами, считать данное постановление победой заявителя в конкретном правовом споре в рамках гражданского судопроизводства вряд ли удастся, поскольку фактическим обстоятельствам конкретного дела судами уже дана надлежащая правовая оценка», – считает адвокат.

Суд указал, что юридически значимым и подлежащим установлению обстоятельством в таких спорах явлляется выяснение возможности обращения взыскания на предмет залога, находящийся в собственности нового владельца

21 июля Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ вынесла определение по делу № 32-КГ20-6-К1 об обращении банком взыскания на заложенный автомобиль, который сменил владельца.

В апреле 2013 г. Валерий Андреянов и АО «Кредит Европа Банк» заключили кредитный договор под залог автомобиля КIA Rio. Спустя несколько месяцев мужчина продал авто Ольге Бакулиной, которая зарегистрировала транспортное средство на свое имя.

Поскольку заемщик своевременно не погасил кредит, банк направил в суд иск о взыскании задолженности по договору и об обращении взыскания на заложенное имущество. В мае 2014 г. суд наложил арест на автомобиль, а через два месяца взыскал с ответчика задолженность и обратил взыскание на спорный автомобиль как принадлежащий Андриянову. Далее суд направил исполнительный лист об обращении взыскания на предмет залога в адрес банка.

Впоследствии Ольга Бакулина обратилась с судебным иском к Валерию Андреянову и банку, требуя прекратить залог принадлежащего ей автомобиля и освободить его от ареста. В обоснование своих исковых требований женщина указала, что владеет автомобилем с 2013 г. и узнала о залоге лишь в 2017 г., при попытке его продать. По мнению истицы, она является добросовестным приобретателем, а срок для обращения взыскания на автомобиль истек.

Суд первой инстанции удовлетворил иск Ольги Бакулиной исходя из того, что банк пропустил срок для предъявления к исполнению исполнительного листа об обращении взыскания на заложенное имущество. Это обстоятельство, подчеркнула первая судебная инстанция, является основанием для прекращения залога в связи с невозможностью исполнения исполнительного документа и отмены мер по обеспечению иска в виде ареста.

В дальнейшем апелляция отменила решение первой инстанции и отказала в удовлетворении иска под предлогом того, что исполнительный документ об обращении взыскания на автомобиль поступил в УФССП по Саратовской области 2 сентября 2014 г. и в этот же день был направлен для исполнения в Кировский РОСП г. Саратова. 3 сентября этот документ, как отмечено в решении апелляции, был получен старшим судебным приставом, однако меры по возбуждению исполнительного производства не были предприняты.

Таким образом, сочла апелляция, банк своевременно предъявил к исполнению исполнительный лист об обращении взыскания на заложенный автомобиль, однако указанный документ был утрачен по вине судебного пристава-исполнителя. В связи с этим взыскатель не лишен возможности обратиться в суд с заявлением о выдаче дубликата исполнительного документа, следовательно, отсутствуют основания полагать, что обязательство по договору залога автомобиля прекратилось невозможностью исполнения решения суда. Впоследствии кассация оставила в силе апелляционное определение.

В своей кассационной жалобе Ольга Бакулина оспорила судебные акты второй и третьей инстанций в Верховный Суд. Рассмотрев жалобу, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что целью института залога является обеспечение исполнения основного обязательства, а содержанием права залога – возможность залогодержателя в установленном законом порядке обратить взыскание на заложенное имущество при неисполнении основного обязательства должником. Вместе с тем при невозможности обращения взыскания на заложенное имущество в счет исполнения обязательства, обеспеченного залогом, последний утрачивает обеспечительную функцию и подлежит прекращению.

Как пояснил Суд, в рассматриваемом деле юридически значимым и подлежащим установлению обстоятельством являлось выяснение возможности обращения взыскания на предмет залога, находящийся в собственности Ольги Бакулиной. Однако оно не вошло в предмет доказывания по делу и не получило соответствующей правовой оценки. «Судами установлено, что автомобиль КIA Rio отчужден Валерием Андрияновым в пользу Ольги Бакулиной и поставлен на регистрационный учет на имя последней 7 ноября 2013 г., то есть до принятия обеспечительных мер в виде наложения ареста на автомобиль и до обращения на него взыскания по решению Кировского районного суда г. Саратова от 6 июня 2014 г. При таких обстоятельствах принудительное исполнение данного решения суда в части обращения взыскания на заложенное имущество невозможно без разрешения вопроса о замене должника Андриянова на собственника автомобиля Бакулину», – отмечено в определении.

ВС добавил, что собственником автомобиля до вынесения судом решения об обращении взыскания на предмет залога являлась Ольга Бакулина, которая не была привлечена к участию в деле об обращении взыскания. Высшая инстанция отметила, что апелляционный суд не исследовал вопросы о возможности замены должника Андриянова на Ольгу Бакулину при исполнении решения суда в части обращения взыскания на заложенное имущество, о возможности нового судебного обращения взыскания на данное имущество как находящееся в собственности у Бакулиной. В связи с этим Верховный Суд отменил судебные акты апелляции и кассации, вернув дело на новое рассмотрение во вторую инстанцию.

По словам эксперта, в случае отмены судебного акта Ольга Бакулина будет вправе привести свои возражения в суде и может доказать то, что является добросовестным приобретателем и не должна отвечать за то право, о котором не знала и не могла знать. «В противном случае в настоящее время имеется судебный акт об обращении взыскания на спорный автомобиль, а он должен быть изъят у Бакулиной и реализован, денежные средства от реализации направлены залогодержателю – банку. Женщина же может предъявить свои претензии Валерию Андриянову, который продал ей автомобиль, не предупредив, что он находится в залоге», – полагает Алексей Шарон.

Адвокат АП Ставропольского края Нарине Айрапетян заметила, что один из основополагающих вопросов, подлежащих выяснению и последующей оценке, – это вопрос о лице, с которого спорный автомобиль, являющийся предметом залога, взыскивался. «Считаю, что кредитное учреждение – залогодержатель и суд, рассматривающий дело об обращении взыскания на автомобиль, допустили нарушения, которые впоследствии привели к невозможности взыскания залогового имущества. Невозможность взыскания при этом напрямую зависит от сроков исковой давности. Нарушения выразились в первую очередь в несвоевременном установлении и привлечении в качестве надлежащего ответчика действительного правообладателя», – отметила она.

По словам эксперта, при должной осмотрительности со стороны истца и надлежащем подходе к рассмотрению гражданского дела со стороны суда актуальный собственник имущества должен был быть установлен. «Правопреемство в этом случае в силу ч. 1 ст. 44 ГПК было бы возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. В связи с тем что переход права собственности состоялся не после решения суда о взыскании заложенного имущества (а ранее), правопреемство на стадии исполнительного производства является невозможным. Соглашаясь с судом, полагаю, что ключевым вопросом, который обязана будет рассмотреть апелляционная инстанция, будет вопрос о возможности нового судебного обращения взыскания на данное имущество как находящееся в собственности у Бакулиной. Вместе с тем следует отметить, что суд первой инстанции, несмотря на положительное решение, также не исследовал данный вопрос», – отметила Нарине Айрапетян.

Адвокат МКА «Центрюрсервис» Илья Прокофьев полагает, что выводы Верховного Суда полностью соответствуют сложившейся судебной практике. «Отменяя определения апелляции и кассации, ВС РФ указал судам на конкретные нормы материального права, которые не были применены ими при рассмотрении дела, что повлекло вынесение необоснованных судебных актов. Фактически ключевая ошибка судов выразилась в неполноте рассмотрения дела и невыяснении всех значимых обстоятельств, которые должны были быть установлены. Таким образом, комментируемое определение ВС в очередной раз напомнит нижестоящим судам о необходимости полного и всестороннего рассмотрения дел», – отметил он.

11 февраля 2014 года Банк России отозвал лицензию на осуществление банковских операций у КБ "Европейский трастовый банк".

Уставный капитал ЗАО КБ "Европейский трастовый банк", по состоянию на февраль 2009 года, — 1 088 544 000 рублей.

Головной офис кредитной организации расположен в Москве, открыты четыре филиала в РФ ("Санкт-Петербург", Нижегородский, Барнаульский и Астраханский), пять кредитно-кассовых офисов, 29 операционных офиса, а также оперкасса вне кассового узла.

В 2002 году запущена собственная система денежных переводов Migom, расчетным центром которой выступил "Евротраст". Migom работала с 27 странами ближнего и дальнего зарубежья. В составе партнерского пула — около 450 кредитных организаций, терминальных сетей и агентов. Помимо трансграничных платежей, предоставлялся широкий спектр платежных услуг физическим и юридическим лицам (включая международные межбанковские расчеты).

Региональные подразделения кредитной организации расположены в 35 городах РФ. Держатели карт банка наряду с его собственными банкоматами могли на тех же условиях пользоваться банкоматами Промсвязьбанка.

Частным клиентам "Евротраст" предлагал потребительское и ипотечное кредитование, расчетно-кассовое обслуживание, вклады, пластиковые карты, денежные переводы, сейфовые ячейки. Юридическим лицам — расчетно-кассовое обслуживание, кредитование, торговое финансирование, размещение депозитов, зарплатные проекты, эквайринг пластиковых карт, инвестиционные услуги, брокерское обслуживание. Также банк оказывал юридическим и физическим лицам услуги доверительного управления.

Крупнейшими акционерами банка являлись ООО "Внешцветмет" (18,14%), ООО "Эквити" (16,63%), ЗАО "Новый город" (16,63%), ООО "Реалтраст" (12,98%), ЗАО "Трастовый фонд" (12,98%) и еще восемь компаний. Росимуществу принадлежало 9,18% акций.

Среди корпоративных клиентов КБ "Евротраст" преобладали организации, оказывающие финансовые услуги, строительные, торговые и транспортные предприятия.

По величине активов по состоянию на 1 января 2014 года КБ "Евротраст" занимал 201-е место в банковской системе РФ.

По данным РИА Рейтинг, на 1 января 2014 года активы банка "Евротраст" составляли 17,6 миллиарда рублей.

Президент банка и председатель совета директоров — Андрей Крысин.

В начале ноября 2013 года банк перестал принимать вклады физлиц, объяснив это ухудшением общей экономической ситуации в стране и предкризисными ожиданиями, а в конце декабря ввел запись на выдачу вкладов.

За 11 месяцев 2013 года активы банка сократились на 650 миллионов рублей, причем в ноябре 2013 года наблюдалось уменьшение активов на 20%, что составило 5 миллиардов рублей. Активы "Евротраста" за декабрь 2013 года сократились на 12%. По состоянию на январь 2014 года капитал банка составил 2,2 миллиарда рублей, прибыль за год — 128,9 миллионов рублей.

Отчет за 2013 год показал низкий уровень ликвидности банка. Доля высоколиквидных активов (корсчет в ЦБ и касса) составляет 0,7% от общего объема активов (при норме для банка такого размера в 5-7% активов). При этом остатки на корреспондентском счете в ЦБ составили 7,8 миллиона рублей, остальное — кассовые остатки. В декабре 2013 года "Евротраст" допустил просроченную задолженность по межбанковскому кредиту на 80 миллионов рублей.

Отток средств физических лиц за декабрь 2013 года составил 0,9 миллиарда рублей — 16% от общего объема, почти половина из них — отток средств с текущих счетов.

При этом произошло увеличение портфеля ценных бумаг. Его доля в активах выросла с 1 октября почти вдвое и составила 50,3% всех активов банка — 8,7 миллиарда рублей. Резко увеличились вложения в паевые инвестиционные фонды (ПИФы): на 1 января 2014 года они составили 3,5 миллиарда рублей, или 20% активов.

За декабрь 2013 года кредитный портфель банка сократился на треть — до 5 миллиардов рублей, в основном за счет корпоративных кредитов. Просрочка по кредитам при этом выросла с 4,3% до 11,2% портфеля.

На фоне проблем у "Евротраста" неприятности начались и у международной платежной системы денежных переводов Migom, с которой приостановили сотрудничество многие банки в России и за рубежом.

В связи с потерей ликвидности КБ "Евротраст" не обеспечивал своевременное исполнение обязательств перед кредиторами и вкладчиками. Банком проводилась высокорискованная кредитная политика и не создавались адекватные принятым рискам резервы на возможные потери по ссудной задолженности и прочим активам. При этом кредитная организация представляла в Банк России существенно недостоверную отчетность, скрывавшую факты неисполнения требований кредиторов и вкладчиков, а также потерю капитала. Одновременно банк не выполнял требования предписаний надзорного органа. Кредитная организация была вовлечена в проведение сомнительных операций в наличной и безналичной формах, общий объем которых за 9 месяцев 2013 года превысил 7 миллиардов рублей.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: