Дело где еспч сформулировал позитивные обязательства государства

Обновлено: 26.04.2024

Членство в Совете Европы подразумевает ратификацию государством-участником не только Устава СЕ, но и Европейской Конвенции по правам человека.

Именно участие РФ в ЕКПЧ даёт возможность нашим и иностранным гражданам обращаться за защитой в Европейский Суд по правам человека,
если Россия нарушила права, предусмотренные Конвенцией.

Решения ЕСПЧ носят для государств-участников обязательный характер.

Исключение России из Совета Европы автоматически означает прекращение действия на территории страны Европейской Конвенции по правам человека.

Это лишит людей возможности жаловаться в ЕСПЧ на нарушения, ответственность за которые несёт Российская Федерация.

Все уже поданные жалобы против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека будут рассмотрены Судом в обычном порядке.

Исключение страны, по положениям Европейской Конвенции, на процедуры разрешения уже начатых дел не влияет.

Если вы уже обратились в ЕСПЧ, то по всем правилам переживать не нужно – на рассмотрении вашей жалобы это не отразится.

Другой вопрос касается исполнения решения, которое по вашему делу может вынести ЕСПЧ. Всё дело в том, что 7 июня 2022 года в России были приняты два закона, делающие исполнение постановлений ЕСПЧ, вступивших в силу после 15 марта 2022 года, невозможным.

Решения ЕСПЧ, вступившие в силу с 16 марта 2022 года, в России исполнению не подлежат;
В процессуальные кодексы (ГПК РФ, АПК РФ, КАС РФ, УПК РФ) внесли изменения, согласно которым факт вынесения Европейским Судом по правам человека постановления больше не является основанием к пересмотру дела;
Генеральная Прокуратура РФ будет выплачивать заявителям компенсации только по постановлениям ЕСПЧ, вступившим в силу до 15 марта 2022 года включительно. При этом у заявителей по выигранным делам на получение компенсаций есть время до 1 января 2023 года;
Выплата компенсаций по решениям, вступившим в силу до 15 марта 2022 года включительно, будет производится только в рублях и только на счета банков, открытых не в «недружественных» странах;
В случае необходимости суды могут (но не обязаны) ссылаться на прежнюю редакцию процессуальных кодексов для пересмотра дел, постановление ЕСПЧ по которым вступило в силу до 15 марта 2022 года включительно;
Подозреваемым и обвиняемым, содержащимся в учреждениях ФСИН, больше не будут предоставляться свидания с их представителями в Европейском Суде по правам человека и лицами, оказывающими им юридическую помощь в связи с намерением обратиться в Европейский Суд по правам человека (соответствующие изменения внесли в Закон о содержании под стражей и УИК РФ);
Из Закона о компенсациях за нарушение разумных сроков убрали упоминание стандартов, выработанных Европейским Судом по этому вопросу.

Даже после исключения из Совета Европы и денонсации ЕКПЧ любая страна, как следует из статей 46 и 58 Конвенции, должна исполнить все решения, вынесенные до даты прекращения своего членства (в случае России – до 15 сентября 2022 года включительно).

Другими словами, в теории, страна-участница (даже бывшая) обязана исполнять окончательные постановления ЕСПЧ по любому делу, в котором она выступала стороной.

Однако на практике ситуация иная.

7 июня 2022 года в России приняли законы, ограничивающие исполнение постановлений ЕСПЧ в зависимости от даты их вступления в силу.

Решения ЕСПЧ, вступившие в силу с 16 марта 2022 года, в России исполнению не подлежат;
В процессуальные кодексы (ГПК РФ, АПК РФ, КАС РФ, УПК РФ) внесли изменения, согласно которым факт вынесения Европейским Судом по правам человека постановления больше не является основанием к пересмотру дела;
Генеральная Прокуратура РФ будет выплачивать заявителям компенсации только по постановлениям ЕСПЧ, вступившим в силу до 15 марта 2022 года включительно. При этом у заявителей по выигранным делам на получение компенсаций есть время до 1 января 2023 года;
Выплата компенсаций по решениям, вступившим в силу до 15 марта 2022 года включительно, будет производится только в рублях и только на счета банков, открытых не в «недружественных» странах;
В случае необходимости суды могут (но не обязаны) ссылаться на прежнюю редакцию процессуальных кодексов для пересмотра дел, постановление ЕСПЧ по которым вступило в силу до 15 марта 2022 года включительно;
Подозреваемым и обвиняемым, содержащимся в учреждениях ФСИН, больше не будут предоставляться свидания с их представителями в Европейском Суде по правам человека и лицами, оказывающими им юридическую помощь в связи с намерением обратиться в Европейский Суд по правам человека (соответствующие изменения внесли в Закон о содержании под стражей и УИК РФ);
Из Закона о компенсациях за нарушение разумных сроков убрали упоминание стандартов, выработанных Европейским Судом по этому вопросу.

Проще всего – найти постановление по своему делу здесь и посмотреть в самом его тексте.

Другой способ – ориентироваться по дате.

Если ваше дело было рассмотрено Комитетом из трёх судей, то вынесенное постановление вступает в силу с момента опубликования.
Если ваше дело было рассмотрено Палатой из семи судей, то её постановление вступает в силу через три месяца с момента его опубликования либо в дату отклонения коллегией из пяти судей обращения одной из сторон о передаче дела в Большую Палату Суда.
Если ваше дело было рассмотрено Большой Палатой из семнадцати судей, то её постановление, как и в случае с постановлениями Комитета, вступает в силу с момента его опубликования.

Российская Федерация должна выплатить вам компенсацию. На получение денег у вас есть время до 1 января 2023 года.

Однако с пересмотром вашего дела в России могут возникнуть сложности: суды могут, а не обязаны руководствоваться при решении вопроса о пересмотре редакциями процессуальных кодексов, действовавших ранее (в которых ещё упоминались постановления ЕСПЧ как основание для пересмотра).

Если постановление по вашему делу вынесено с 16 марта 2022 года, то, несмотря на крайнюю дату пребывания РФ в СЕ и требования Конвенции в части денонсации и обязательств государства, рассчитывать на компенсации и пересмотр из-за нового закона не стоит.

Конвенция продолжает своё действие в отношении всех нарушений, которые были совершены Россией до 15 сентября 2022 года включительно. Жалобы на них, по общему правилу, будут рассмотрены ЕСПЧ в обычном порядке.

Предположим, что 15 сентября 2022 года произойдёт нарушение, на которое вы захотите пожаловаться в ЕСПЧ, но все средства внутренней правовой защиты будут исчерпаны только в 2025 году – даже в этом случае подать жалобу в Европейский Суд будет можно.

Право подачи жалоб ограничивается не временем участия страны в ЕКПЧ, а именно датой нарушения – важно, чтобы она пришлась на момент до прекращения действия Конвенции.

Подытожим: по любым нарушениям прав, совершённым вплоть до 15 сентября 2022 года включительно, также могут быть поданы жалобы при соблюдении условий приемлемости, предусмотренных Конвенцией, включая требование об исчерпании внутренних средств правовой защиты и четырёхмесячного срока на подачу жалобы после вынесения окончательного решения внутри страны.

Однако при подаче жалобы важно помнить о том, что если ЕСПЧ вынесет постановление в вашу пользу, то добиться его исполнения в России и получения компенсации будет невозможно.
Всё потому, что 7 июня 2022 года был принят закон, прекращающий исполнение постановлений ЕСПЧ, вступивших в силу после 15 марта 2022 года.

Решения ЕСПЧ, вступившие в силу с 16 марта 2022 года, в России исполнению не подлежат;
В процессуальные кодексы (ГПК РФ, АПК РФ, КАС РФ, УПК РФ) внесли изменения, согласно которым факт вынесения Европейским Судом по правам человека постановления больше не является основанием к пересмотру дела;
Генеральная Прокуратура РФ будет выплачивать заявителям компенсации только по постановлениям ЕСПЧ, вступившим в силу до 15 марта 2022 года включительно. При этом у заявителей по выигранным делам на получение компенсаций есть время до 1 января 2023 года;
Выплата компенсаций по решениям, вступившим в силу до 15 марта 2022 года включительно, будет производится только в рублях и только на счета банков, открытых не в «недружественных» странах;
В случае необходимости суды могут (но не обязаны) ссылаться на прежнюю редакцию процессуальных кодексов для пересмотра дел, постановление ЕСПЧ по которым вступило в силу до 15 марта 2022 года включительно;
Подозреваемым и обвиняемым, содержащимся в учреждениях ФСИН, больше не будут предоставляться свидания с их представителями в Европейском Суде по правам человека и лицами, оказывающими им юридическую помощь в связи с намерением обратиться в Европейский Суд по правам человека (соответствующие изменения внесли в Закон о содержании под стражей и УИК РФ);
Из Закона о компенсациях за нарушение разумных сроков убрали упоминание стандартов, выработанных Европейским Судом по этому вопросу.

Если ваша цель – добиться справедливости, то вы можете подать жалобу в ЕСПЧ, хоть и практической выгоды от этого, вероятнее всего, не будет.

Важно помнить, что если вы гражданин Российской Федерации, желающий подать жалобу против любого другого государства-члена Совета Европы (не России), то выход России из СЕ не лишит вас права на обращение до тех пор, пока страна-нарушительница является членом СЕ.

Если Вы обращались в ЕСПЧ при помощи юристов Института и у Вас появились вопросы, пожалуйста, напишите нам – мы постараемся на них ответить

Членство России в Совете Европы и её участие в Европейской Конвенции по правам человека позволили провести множество важных реформ в самых разных сферах российского законодательства, а также высветить иные системные проблемы, требующие решения. Выход России из Совета Европы — это большая трагедия для российской правовой системы и для всего российского общества. Он означает не только невозможность для россиян в ближайшем будущем добиваться справедливости в Европейском Суде по правам человека, но и прекращение сотрудничества с европейскими государствами по очень многим направлениям.

Совет Европы — это не только Европейская Конвенция по правам человека и Суд. Это более двухсот международных соглашений в самых разных сферах, включая борьбу с коррупционными преступлениями, отмыванием денег, финансированием терроризма, киберпреступлениями, пытками и бесчеловечным или унижающим достоинство обращением или наказанием, домашним насилием и насилием в отношении женщин. Это множество различных органов и комитетов, вырабатывающих общеевропейские стандарты и правила. Это постоянные контакты представителей государств-членов на самых разных уровнях, обмен информацией и опытом и поддержка в проведении системных реформ. Все эти преимущества и возможности будут утрачены, и наша страна окажется в изоляции от общеевропейского сотрудничества на неопределенный период.

В истории Совета Европы единственным относительно схожим со сложившейся ситуацией примером был выход Греции в 1969 году после установления в стране режима «Чёрных полковников». Эта отсылка даёт нам надежду, ведь в 1974 году после падения режима Греция вновь ратифицировала Европейскую Конвенцию по правам человека и вернулась в состав Совета Европы.

Вместе с тем, учитывая разницу в историческом и политическом контексте, в настоящее время невозможно спрогнозировать, когда такое возвращение для России станет возможным и с какими потерями для нас всех оно состоится.

По всей видимости, гипотетическое возвращение России в Совет Европы станет возможным лишь после исполнения всех постановлений, вынесенных против неё Европейским Судом по правам человека с 1998 года. Сейчас таких неисполненных постановлений уже около двух тысяч, а по состоянию на конец апреля 2022 года своего рассмотрения в ЕСПЧ ожидали еще свыше 18 тысяч дел против России. До 16 сентября и после него в Суд поступят ещё тысячи жалоб от россиян и граждан других государств на нарушение их прав и свобод российскими властями. С учётом принятого 7 июня закона исполнение большинства постановлений ЕСПЧ будет отложено на неопределённый срок. Причём речь в данном случае идёт не только о выплате справедливых компенсаций, но и о принятии индивидуальных мер, а также мер общего характера, которые могут варьироваться от изменения правоприменительных практик до проведения комплексных реформ в самых разных сферах.

«Позитивное обязательство» и «негативное обязательство» — термины, используемые Европейским Судом по правам человека при выявлении содержания конвенционных прав.

Любое конвенционное право предполагает ряд правомочий, то есть предоставляемых лицу в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней в их толковании Европейским Судом по правам человека возможностей:

(1) пользоваться лежащим в основе конвенционного права благом, то есть извлекать из него выгоду, равно как добровольно отказаться от него, если это допустимо;

(2) потребовать от любого иного лица, в том числе от государственных органов (должностных лиц), не чинить препятствий в пользовании данным благом;

(3) обратиться к государству в лице соответствующих органов (должностных лиц), когда пользование благом практически невозможно без их активных действий;

(4) обратиться к государству в лице соответствующих органов (должностных лиц) за защитой, когда

(а) то или иное частное лицо или другой государственный орган (должностное лицо) чинят препятствия в пользовании благом либо

(б) другой государственный орган отказывается совершить активные действия, без которых пользование благом становится невозможным.

Например, в основе субъективного права собственности лежит благо – собственность, из которой можно извлекать соответствующие выгоды. В основе права на личную жизнь лежит другое благо – возможность очертить круг близких людей и делиться самым сокровенным только с ними, либо же вообще не раскрывать никому то, что человек желает сохранить в тайне. И так далее.

Не следует полагать, что гарантированные Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней блага являются абсолютными. Подавляющее большинство из них предполагают возможность правомерных, то есть предусмотренных самой Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, а также выработанных Европейским Судом по правам человека ограничений. Примеры ограничений, прямо сформулированных в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, можно найти в пункте 1 статьи 5 или же в пункте 2 статьи 8.

Термин «субъективное право» используется юристами для того, чтобы отграничить принадлежащее лицу право от так называемого «объективного права» — системы правил поведения в обществе в целом.

Каждому из названных в рамках субъективного права правомочий лица соответствуют те или иные обязанности других лиц. Юристы называют их корреспондирующими обязанностями или обязательствами. Правомочия одних практически не могут быть реализованы без возложения обязательств на других.

Однако применительно к конвенционным правам нас должны интересовать в первую очередь обязанности (обязательства) государства, а точнее – его органов (должностных лиц). Это связано с тем, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней гарантируют только те правомочия лица, обладающего предусмотренными в них субъективными правами, которым соответствуют (корреспондируют) обязанностям (обязательствам) государственных органов (должностных лиц). Именно по этой причине обратиться с жалобой в Европейский Суд по правам человека можно только на действия (бездействие) государственных органов (должностных лиц). В Страсбургский Суд нельзя обратиться за защитой от нарушений гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней субъективных прав, допущенных частными лицами. Но жертва нарушения может обратиться с жалобой на действия (бездействие) государственных органов (должностных лиц), которые фактически отказываются защитить то или иное принадлежащее ей и гарантированное Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней субъективное право от посягательств со стороны частных лиц.

Выражения «негативное обязательство» и «позитивное обязательство» используются Европейским Судом по правам человека только применительно к обязательствам государства.

Негативным обязательством называется обязанность государственных органов (должностных лиц) воздержаться от действий, препятствующих пользованию лицом благом, субъективное право на которое гарантировано Конвенцией о защите прав человека и Протоколами к ней. Термин «негативное обязательство» редко используется Европейским Судом по правам человека. Вместо него Страсбургский Суд использует понятие «вмешательство», которое несколько отличается по своему смыслу от выражения «негативное обязательство».

Позитивное обязательство – это, напротив, обязанность соответствующих государственных органов (должностных лиц) совершить определенные активные действия по защите принадлежащего лицу блага от посягательств со стороны частных лиц или иных государственных органов (должностных лиц). Например, статья 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод предполагает необходимость проведения расследования в случае обоснованного заявления лица о применении к нему пыток. Это является позитивным обязательством. Конкретный объем позитивных обязательств государства зависит от субъективного права, о котором идет речь, и определяется Европейским Судом по правам человека в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней.

[1] Макканн и другие против Соединенного Королевства (McCann and Others v. the United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., жалоба № 18984/91, п. 147.

[3] Авшар против Турции (Avsar v. Turkey), жалоба № 25657/94, п. 282.

[4] Осман против Соединенного Королевства (Osman v. the United Kingdom) от 28 октября 1998 г., п. 116.

[5] Эрги против Турции» (Ergi v. Turkey) от 28 июля 1998 г., п. 79; Макканн и другие против Соединенного Королевства (McCann and Others v. the United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., пп. 146-50, п. 194; Андронику и Константину против Кипра (Andronicou and Constantinou v. Cyprus) от 9 октября 1997 г., п. 171, п. 181, п. 186, 192 и п. 193,

[6] Макканн и другие против Соединенного Королевства (McCann and Others v. the United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., жалоба № 18984/91, п. 161.

[7] Ассенов и другие против Болгарии (Assenov and Others v. Bulgaria), от 28 октября 1998 г., п. 103 и далее, Салман против Турции (Salman v. Turkey), п. 106; Танрикуду против Турции (Tanrıkulu v. Turkey), жалоба № 23763/94, п. 104 и далее; Гюль против Турции (Gül v. Turkey), жалоба № 22676/93, п. 89, 14 декабря 2000 г.

[8] Лабита против Италии (Labita v. Italy), жалоба № 26772/95, п. 133 и далее; Тимурташ против Турции (Timurtaş v. Turkey), п. 89; Текин против Турции (Tekin v. Turkey) от 9 июня 1998 г., п. 67; Инделикато против Италии (Indelicato v. Italy) от 18 октября 2001 г., жалоба № 31143/96, п. 37.

[9] Огур против Турции (Öğur v. Turkey), жалоба № 21954/93, пп. 91-92; Мехмет Эмин Юксель против Турции (Mehmet Emin Yüksel v. Turkey) от 20 июля 2004 г., жалоба № 40154/98, п. 37; Гюлеч против Турции (Güleç v. Turkey) от 27 июля 1998 г., пп. 80-82.

[10] Огур против Турции (Oğur v. Turkey), жалоба № 21594/93, п. 92; Хаджиалиев и другие против России (Khadzhialiyev and Others v. Russia) от 6 ноября 2008 г., жалоба № 3013/04, п. 106.

[11] Перес против Франции (Perez v. France), жалоба № 47287/99, п. 70.

[12] Во против Франции (Vo v. France) от 08 июля 2004 г., жалоба № 53924/00, п. 90; Кальвелли и Чильо против Италии (Calvelli and Ciglio v. Italy), жалоба № 32967/96, п. 51; Мастроматтео против Италии (Mastromatteo v. Italy), жалоба № 37703/97, п. 90 и пп. 94-95.

[13] Ёнерилдыз против Турции (Oneryildiz v. Turkey), жалоба № 48939/99, п. 93, Будаева и другие против Российской Федерации (Budayeva and Others v. Russia, жалоба № 15339/02, п. 140.

[14] Шиллих против Словении (Šilih v. Slovenia), жалоба № 71463/01.

[15] Ёнерилдыз против Турции (Oneryildiz v. Turkey), жалоба № 48939/99, п. 71 и п. 90.

[16] Коляденко и другие против Российской Федерации (Kolyadenko and Others v. Russia), жалобы №№ 17423/05, 20534/05, 20678/05, 23263/05, 24283/05 и 35673/05, пп. 152-156.

[17] Салман против Турции (Salman v. Turkey), жалоба № 21986/93.

[18] Ангелова против Болгарии (Anguelova v. Bulgaria) от 13 июня 2002 г., жалоба № 38361/97.

[19] Слимани против Франции (Slimani v. France), жалоба № 57671/00, п. 27. Карабулеа против Румынии (Carabulea v. Romania), жалоба № 45661/99.

[20] Тарариева против Россйиской Федерации (Tarariyeva v. Russia), жалоба № 4353/03), от 14 декабря 2006 г.; Карсакова против Россйиской Федерации (Karsakova v. Russia), жалоба № 1157/10.

[21] Контрова против Словакии (Kontrova v. Slovakia), жалоба № 7510/04 от 31 мая 2007 г.; Опуз против Турции (Opuz v. Turkey), жалоба № 33401/02, от 9 июня 2009 г.

[22] Контрова против Словакии (Kontrova v. Slovakia), жалоба № 7510/04 от 31 мая 2007 г.

Статья 1 Протокола № 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод гарантирует защиту имущественных прав граждан. Однако не любое вмешательство государства в имущественную сферу лиц означает нарушение положения. На какие критерии обращает внимание ЕСПЧ при рассмотрении дел по статье 1 Протокола № 1, рассказывает юрист Александр Зезекало.

Требование первое – законность

Статья 1 Протокола № 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод устанавливает несколько принципов защиты собственности. Первый гарантирует право граждан на уважение их имущества. Вторая норма декларирует, что никто не может быть лишен своей собственности, а третья регламентирует возможность государства контролировать использование собственности.

«Эти три правила не являются изолированными друг от друга, они взаимосвязаны. При этом второе и третье представляют собой частные случаи первого. То есть изъятие и контроль за использованием имущества представляются частными случаями более широкого правила – уважения собственности. Поэтому, когда суд рассматривает жалобу по статье 1 Протокола № 1, он смотрит сначала, не является ли то, на что жалуется заявитель, вмешательством, затем контролем. Если ни тем, ни другим, то жалоба может быть рассмотрена в свете нормы об уважении», – говорит кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права Санкт-Петербургского государственного университета Александр Зезекало.

Важно понимать, отмечает юрист, что статья 1 Протокола № 1 гарантирует неабсолютное право. В отличие от ряда других закрепленных в Конвенции прав, как, например, права на жизнь, на запрет пыток, на недопустимость рабства и принудительного труда, положение об имущественных правах все-таки допускает вмешательство и в общих чертах очерчивает его пределы. Например, лишение собственности допускается в интересах общества и на условиях, предусмотренных законами и общими принципами международного права. Контроль за использованием собственности может осуществляться в соответствии с общими интересами. Как объясняет Александр Зезекало, следить за соблюдением этих правил суду помогает специальный тест. Он включает в себя три условия: если хотя бы одно не было соблюдено, значит, вмешательство нарушило требования Конвенции.

«Первое условие – законность. По общему правилу, чтобы требование законности было соблюдено, необходимо, чтобы вмешательство имело прочную базу в правовой системе данного государства. При этом сам закон, если мы обратимся к принципу верховенства права, должен быть доступным, точным и позволять всякому и каждому предвидеть последствия своих действий», – рассказывает доцент.

В данном случае часто вызывают вопросы толкование судами национальных норм и уже сложившаяся в стране практика. ЕСПЧ признает, что право может развиваться путем токования и сами по себе изменения в интерпретации законов не нарушают Конвенции, отмечает эксперт, но при этом они все равно должны быть понятными и последовательными. Однако если ЕСПЧ сталкивается с непредсказуемыми и неожиданными токованиями, то он может поставить вопрос о противоречии этого толкования Конвенции. В качестве примера Александр Зезекало приводит дело OAO Neftyanaya Kompaniya Yukos v. Russia (no. 14902, 20 September 2011). В нем толкование судами сроков давности по налоговым спорам было признано ЕСПЧ непредсказуемым. Так было и в одном из недавних дел о жилищном споре – Kopytok v. Russia (no. 48812/09, 15 January 2019).

«В соответствии со сложившейся у нас практикой суды признавали право на проживание за теми лицами, которые по тем или иным причинам не приняли участие в приватизации. Поскольку права этих лиц нигде не были зафиксированы и из закона не следует, что эти лица сохраняют свои права, ЕСПЧ пришел к выводу, что в данном случае такое толкование законов является непредсказуемым. Заявитель не мог этого предвидеть», – поясняет Александр Зезекало.

Требование второе – легитимная цель вмешательства

Второе условие теста – соответствие публичному и общественному интересу. Европейский Суд признает, что публичный интерес – широкое понятие, которое охватывает и политические, и экономические, и социальные вопросы.

«Здесь консенсус между всеми государствами, которые подписали конвенцию, найти сложно. Так что суд говорит, что государство пользуется в этом случае широкой свободой рассмотрения. Отдельные исследователи вообще подмечают, что трудно представить ситуацию, при которой суд оспорил бы легитимную цель, на которую ссылаются власти. Такие случаи бывают, но это скорее исключение из общего правила. Стандарт доказывания здесь очень низкий. Даже если государство не сформулировало цель, которой руководствовалось при вмешательстве, суд может ему помочь», – рассказывает эксперт. Например, в деле Ambruosi v. Italy (no. 31227/96, 19 October 2000) комиссия назвала в качестве такой цели защиту публичного кошелька.

Подобную позицию ЕСПЧ объясняет тем, что у государства есть большая осведомленность о нуждах общества, поэтому национальные власти находятся в лучшем положении, нежели сам суд в отношении рассматриваемого вопроса, говорит Александр Зезекало. Поэтому Европейский Суд старается уважать публичный интерес и его определение, представленное национальными властями. Этот подход не распространяется на случаи, когда такое определение явно не имеет под собой никакого основания. Яркий пример – разбирательство Tkachevy v. Russia (no. 35430/05, 14 February 2012).

«Дело было об изъятии недвижимости. Суд не согласился с властями, указал, что в обстоятельствах настоящего дела публичный интерес, которым руководствовались власти при изъятии квартиры, не был ясно и убедительно продемонстрирован», – говорит доцент.

Требование третье – соразмерность

Заключительный и основной элемент теста – соразмерность. Одно из первых упоминаний о нем применительно к статье 1 Протокола № 1 содержится в деле об ограничении прав землевладельцев Sporrong and Lönnroth v. Sweden (Series A no. 52, 23 September 1982).

Соразмерность предполагает соблюдение справедливого равновесия между публичными интересами и требованиями защиты основных прав конкретной личности. Как отмечает эксперт, во многом тест на соразмерность является оценочным. Государствам в рамках статьи 1 Протокола № 1 представлено широкое усмотрение в отношении принимаемых ими мер, но есть определенные критерии, которые суд учитывает при оценке соразмерности, добавляет юрист.

«Один из таких критериев – тяжесть последствий для заявителя. Здесь необходимо сравнивать тот спектр мер, который имелся у государства для достижения его целей. Если таких мер было несколько, то необходимо установить, что государство выбрало наиболее щадящий и эффективный для заявителя путь. Если среди мер государство выбирает меньшее зло, то это скорее будет свидетельствовать в пользу непротиворечия Конвенции. Если никакой альтернативы нет, то остается общий критерий об обременительности. Бремя в любом случае не должно быть чрезмерным», – подчеркивает Александр Зезекало.

Также суд может оценивать длительность вмешательства. Этот критерий, в частности, применялся в упомянутом деле Sporrong and Lönnroth v. Sweden. В нем речь шла о владельцах земельных участков, которым власти выдали предписание о возможности отчуждения их территорий в пользу государства. Действие этих разрешений по времени практически совпадало с запретом на строительство. Заявители около 10 лет находились в подвешенном состоянии. Длительность вмешательства, конечно же, была учтена в этом деле, говорит эксперт.

«Также суд может учесть наличие или отсутствие компенсации. Например, если речь идет об изъятии имущества в отсутствии компенсации, то, как правило, это представляет собой несоразмерное вмешательство, которое не может быть оправдано с точки зрения статьи 1 Протокола № 1. Но это справедливо не во всех случаях, нужно учитывать все обстоятельства дела», – подмечает Александр Зезекало.

Последний критерий, который часто учитывается комиссией, – процессуальные гарантии. Лицу должна быть предоставлена возможность представить свое дело эффективно, объясняет доцент. Это условия также учитывалось в деле Sporrong and Lönnroth v. Sweden. Помимо длительности, суд заметил, что заявители не имели процессуальных гарантий, поскольку не могли законным образом добиться сокращения этих сроков, у них не было практически никаких средств, чтобы воздействовать на ситуацию, рассказывает Александр Зезекало.

Таким образом, не всякое вмешательство в права, гарантированные статьей 1 Протокола № 1, означает нарушение данного положения Конвенции. Если суд установит, что все три критерия соблюдены, то нарушения нет. В качестве примера эксперт приводит дело по жалобе на реновацию в Москве, которая началась в 1999 году, – Sigunovy c. Russie (no. 18836/11, 12.02.2019).

«В этом деле взамен старой квартиры заявителям было предоставлено новое жилье. Оно было эквивалентное, даже большее по площади и более комфортное, расположенное в том же районе, недалеко от прежнего места жительства. Суд в связи с этим счел, что было соблюдено требование законности, не стал отвергать общественную полезность – легитимную цель, и отметил, что вмешательство в права заявителей отвечало требованиям поддержания справедливого баланса между интересами общественными и отдельных лиц», – рассказывает Александр Зезекало.

Больше о самых неожиданных делах ЕСПЧ по статье 1 Протокола № 1 Конвенции, стадиях приемлемости жалобы, позитивных и негативных обязательствах государства – в лекции Александра Зазекало «Защита имущественных прав в Европейском суде по правам человека».

Особое внимание будет уделяться «значимым» делам, которые могут привести к изменению международного или внутреннего законодательства, касаются нравственных/социальных вопросов или же проблем в области прав человека

По мнению одного из адвокатов, можно только поприветствовать намерение ЕСПЧ по более быстрому рассмотрению дел, имеющих важное значение для соблюдения прав человека, которые все чаще ущемляются в России. Другая отметила, что формирование Европейским Судом группы «значимых дел» будет полезно в том числе юристам, которые работают на национальном уровне.

17 марта председатель Европейского Суда Роберт Спано выступил с речью перед Комитетом министров Совета Европы, сообщив о внедрении новой стратегии по рассмотрению дел. Он отметил, что ЕСПЧ нуждается в смене парадигмы, и отныне Суд будет все больше уделять внимания укреплению своей политики по приоритизации с упором на быстрое выявление дел, значимых для заявителей и для государств – членов СЕ. «Успех Суда больше будет измеряться в первую очередь не по общему количеству дел, рассмотренных за конкретный период, а скорее по количеству рассмотренных значимых дел в рамках нашей приоритетной политики, которые важны для заявителей, каждого государства-члена, а также для расширения европейского правового пространства», – в частности, отметил председатель ЕСПЧ.

В опубликованном на сайте Европейского Суда сводном документе с описанием основных аспектов новой стратегии под названием «Суд, который имеет значение» отмечено, что она базируется на более целенаправленном подходе к обработке потенциально «значимых» дел.

В документе напоминается, что действующая политика ЕСПЧ определяет семь категорий дел – начиная от наиболее срочных (I категория) и заканчивая наименее важными (VII категория). Дела, подпадающие под категории I–III, рассматриваются Судом путем вынесения постановлений или решений, которые в основном принимаются Большой Палатой или палатой из семи судей. Повторяющиеся дела и заведомо неприемлемые дела по категориям V–VII оперативно обрабатываются с помощью различных механизмов отбора и новых методик, успешно внедренных с 2010 г.

Среди дел IV категории могут быть значимые дела, которые будут выявляться на основе гибких критериев, а также списка примеров. Такими критериями могут выступать следующие обстоятельства: завершение дела может привести к изменению международного или внутреннего законодательства, а также уточнению правоприменительной практики; дело касается нравственных/социальных вопросов или же проблем в области прав человека.

При наличии одного из этих признаков ЕСПЧ может принять во внимание резонансность дела – освещалось ли оно в СМИ – или его политическую подоплеку. Новая стратегия преследует две цели: во-первых, обеспечение более оперативного рассмотрения приоритетных дел категорий I–III и «значимых» дел из IV категории. Этого планируется достигнуть за счет более активного использования ресурсов Суда и строгого внутреннего контроля.

Также Страсбургский суд планирует обеспечить сбалансированную и продуктивную результативность за счет стандартизации и оптимизации обработки случаев рассмотрения дел категории IV, которые будут рассматриваться составами из трех судей. При этом будет обеспечиваться эффективная фильтрация дел, подпадающих под категории V–VII.

Цель новой стратегии сводится к установлению гарантий того, что деятельность Суда будет оцениваться не на основе количественных показателей, а на основе качественных – например, по числу рассмотренных «значимых» дел, которые касаются основных правовых вопросов, актуальных для конкретного государства-ответчика и для Конвенции в целом.

В комментарии «АГ» адвокат АП г. Москвы Валерий Шухардин пояснил, что Европейский Суд продолжает политику реформирования собственной работы по обработке обращений, которая была начата еще в 2009 г., когда возникла проблема с накопившимся в архиве ЕСПЧ большим количеством дел, поступивших за несколько лет, которые оставались без движения. «Введение механизма приоритетности рассмотрения дел, создание новой секции на начальной стадии рассмотрения обращения, так называемой фильтражной секции, ускорили рассмотрение дел по устоявшейся прецедентной практике Суда. За несколько лет ЕСПЧ значительно уменьшил количество нерассмотренных дел, и теперь он продолжил эту политику путем изменения приоритетности дел и определения показателей эффективности своей работы», – отметил он.

По словам эксперта, теперь приоритетностью будут пользоваться дела, которые имеют особое значение. «При этом Суд упростил процедуру рассмотрения дел, которые не попадают в такие категории: решения по ним будут приниматься не семью судьями, а только тремя, что увеличит количество рассмотренных дел. Можно только поприветствовать такие решения Суда, поскольку быстрое рассмотрение дел, особенно имеющих важное значение для соблюдения прав человека, которые все чаще ущемляются в нашей стране, будет иметь эффективное значение и влияние на российскую правовую систему», – убежден Валерий Шухардин.

Партнер АБ «Ахметгалиев, Хрунова и партнеры» Ирина Хрунова отметила, что для оптимизации процесса рассмотрения скопившихся жалоб Страсбургский суд предпринял ряд весьма эффективных мер. «На практике я сама вижу, что по некоторым делам Европейский Суд выносит свои решения гораздо быстрее, чем раньше. Например, недавно я получила уведомление из Суда о том, что в апреле этого года он рассмотрит по существу мою жалобу, которая была подана мной летом 2019 г. Да, я понимаю, что это не самая сложная категория дела, но получить уведомление за два года – это хороший показатель работы ЕСПЧ. Ускорилась сама регистрация дела, раньше на это требовалось около пяти или шести лет, но в настоящее время первичный ответ из Суда приходит в разы быстрее, что позволяет заявителям и их защите оперативно сориентироваться в отстаивании своих прав. Также хочу добавить, что внедрение формуляра значительно облегчило процесс обращения в ЕСПЧ, поскольку данная мера научила адвокатов и юристов излагать самую суть жалобы по существу», – отметила она.

По словам адвоката, формирование Европейским Судом группы «значимых» дел будет полезно в том числе юристам, которые работают на национальном уровне. «В таких делах ЕСПЧ может обозначить свою позицию не на одном деле, а на группе из нескольких, в которой в каждом деле похожие, но все-таки свои обстоятельства. Тем самым Суд вынесет решение, в котором даст оценку российской практике с рядом особенностей», – резюмировала Ирина Хрунова.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: