Церковный суд это в истории

Обновлено: 25.04.2024

Судебная власть составляет часть церковной правительственной власти. Земная воинствующая Церковь представляет собой человеческое общество, в котором, как и во всяком общественном организме, могут возникать спорные случаи; члены Церкви — люди грешные — могут совершать преступления против заповедей Божиих, нарушать церковные установления; поэтому в земной Церкви есть место для осуществления ею самою судебной власти над своими чадами. Судебная деятельность Церкви многогранна. Грехи, открываемые на исповеди, подлежат тайному суду духовника; преступления клириков, связанные с нарушениями своих служебных обязанностей, влекут за собой публичные прещения. Наконец, в зависимости от характера взаимоотношений Церкви и государства, в компетенцию церковного суда в разные периоды истории входили тяжбные дела между христианами, и даже дела уголовные, суд по которым, в общем-то, не соответствует природе церковной власти.

Господь, проповедуя любовь к ближним, самоотречение и мир, не мог одобрять споры между учениками. Но сознавая человеческую немощь Своих последователей, Он указал им средства к прекращению тяжб: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним: если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи Церкви, а если и Церкви не послушает, то да будет от тебе как язычник и мытарь» (Мф. 18:15–17).

Апостол Павел укорял Коринфских христиан: «Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых. Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские? А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в Церкви. К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими? Но брат с братом судится, и притом пред неверными. И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? Для чего бы вам лучше не терпеть лишения?» (1 Кор. 6; 1–7).

Следуя наставлениям апостола, христиане первых веков избегали языческих судов и представляли в связи с этим свои споры на суд епископов. Они делали это потому, что если б христиане судились между собой в судах языческих, они бы роняли в глазах язычников нравственную высоту своей веры. К тому же римское судопроизводство предполагало совершение идолопоклоннической церемонии — воскурение фимиама богине правосудия Фемиде. В особенности недопустимо было для клириков обращаться со своими спорами в гражданский языческий суд. Для мирян епископский суд имел характер полюбовного разбирательства, или третейского суда. Однако если бы недовольная сторона стала искать своего права в гражданском суде, она тем самым подвергалась бы в глазах христианской общины нареканиям в поругании святыни и кощунстве.

Церковный суд

Церковный суд Суд в Древней Церкви Судебная власть составляет часть церковной правительственной власти. Земная воинствующая Церковь представляет собой человеческое общество, в котором, как и во всяком общественном организме, могут возникать спорные случаи; члены

Церковный суд в Византии

Церковный суд в Византии В эпоху гонений приговоры епископов, недействительные в государственном праве, не имевшие исполнительной силы в гражданском обществе, опирались исключительно на их духовный авторитет. После издания Миланского эдикта обычай христиан судиться у

Наш церковный бюджет

Наш церковный бюджет Подходит время, когда обер-прокурору Св. Синода[148] придется проводить церковный бюджет сквозь Сциллы и Харибды[149] Государственной Думы. Нелегка эта задача, им впервые исполняемая, и защитнику интересов Церкви в Русском государстве нельзя не пожелать

§76. Церковный год

§76. Церковный год R. Hospinian: Festa Christian. (Tiguri, 1593), Genev., 1675. M. A. Nickel (католик): Die heil. Zeiten и. Feste nach ihrer Entstehung u. Feier in der Kath. Kirche, Mainz, 1825 sqq. 6 vols. Pillwitz: Geschichte der heil. Zeiten. Dresden, 1842. E. Ranke: Das kirchliche Pericopensystem aus den aeltesten Urkunden dargelegt. Berlin, 1847. Fr. Strauss (придворный проповедник и профессор из Берлина): Das evangelische

Церковный «Дух» и политика

Церковный «Дух» и политика Библия в целом представляет собой взаимно вложенную систему двух религий: новозаветная доктрина направлена на подчинение всех, кто в неё «Духовно» включен — ветхозаветной доктрине. Последняя издревле — удел иудеев, рассеянных в среде

Церковный год во II в. Воскресенье

Церковный год во II в. Воскресенье Церковный год во II в. развивается столько же через умножение праздников и памятей, сколько чрез усиление и углубление унаследованных от предшествующего периода. Так воскресный день совершенно вытесняет субботу. Он один упоминается в

Церковный год III в. Праздники и будни

Церковный год III в. Праздники и будни Относительно церковного года в III в. по сравнению со II в. нужно отметить прежде всего большее выделение и обособление праздничных дней от будней. Хотя александрийская школа богословия не одобряла такого обособления [155], но оно

Церковный год в IV–V вв.

Церковный год в IV–V вв. Сделавши столько для выработки чина суточных церковных служб, IV–V века не менее сделали в установлении праздничного ритуала. В этом отношении: а) поднят взгляд на святость праздника, б) увеличено не менее чем вдвое число праздников и постов,

Римско-католический церковный год

VII. Церковный суд

VII. Церковный суд 1. Судебная власть в Русской Православной Церкви осуществляется церковными судами посредством церковного судопроизводства.2. Судебная система в Русской Православной Церкви устанавливается священными канонами, настоящим Уставом и «Положением о

Церковный календарь

Церковный календарь Сентябрь1. Церковное новолетие. Прп Симеона Столп.2. Мч Маманта. Прп Иоанна Постника.3. Свщмч Анфима. Прп Феоктиста, постника.4. Свщмч Вавилы. Пророка и боговидца Моисея. Иконы Б. М. «Неопалимая Купина».5. Праведных Захарии и Елисаветы.6. Чудо Архангела

Церковный год

Церковный год см.: Христианский год; Церковное

УСТАВ ЦЕРКОВНЫЙ

УСТАВ ЦЕРКОВНЫЙ Хотите упорядочить свой внешний образ жизни - возьмите устав Церкви Святой, вникните в него хорошенько, и вы найдете, что им определяется наше поведение во всех, можно сказать, его подробностях. Тут определены пища, труд, отдых, пребывание дома и в храме,

Церковный разум

Церковный разум Когда империя в IV веке официально признала церковь, потребность в единомыслии среди христиан стала еще сильнее. Как разные члены и органы составляют единое тело, так должен существовать единый организм церкви с единой иерархией, где все поместные церкви

ЦЕРКОВНЫЙ ЭТИКЕТ

ЦЕРКОВНЫЙ ЭТИКЕТ К сожалению, утеряно (и теперь только по частям и с трудом восстанавливается) то, что наши прадеды впитывали с детства и что становилось потом естественным: правила поведения, обхождения, учтивости, дозволенности, которые сложились на протяжении долгого

«Божий суд» — в Раннем Средневековье способ выявления виновности, испытание огнём, раскалённым железом, водой (холодной и кипящей). Применялся, когда обычные судебные средства не давали нужных результатов.

Разновидность «Божьего суда» — судебный поединок. Между спорящими назначались поединки: считалось, что «высшие силы» обеспечат победу правому над лжецом и преступником. Если обвиняли женщину, то за неё мог заступиться какой-нибудь рыцарь. В основе «Божьего суда» лежит религиозное представление о том, что истина может быть установлена только вмешательством Бога. С течением времени (в Англии в XII веке, во Франции в XIII веке) «Божий суд» был заменён судом присяжных, но методы его применялись в дальнейшем инквизицией.

Связанные понятия

Орда́лии (от англосакс. ordol, лат. ordalium — приговор, суд) — в широком смысле то же, что и «Божий суд»; в узком — суд путём испытания огнём и водой. Ордалии считаются одним из видов архаического права, впервые подобные испытания упоминаются ещё в законах Хаммурапи.

Судебный поединок — один из способов разрешения споров в средневековой Европе, при котором исход спора решало единоборство сторон: победитель провозглашался выигравшим спор. Обычно использовался в случаях, когда установить истину путём допроса свидетелей было невозможно, но ни одна из сторон не признавала своей неправоты. По сути судебный поединок представляет собой санкционированную правом дуэль.

Испытание водой (также известно как Купание или Макание ведьм, от англ. Witch dunking) — разновидность ордалий, применявшаяся как в древневосточном (в частности, согласно Судебнику Хаммурапи) и средневековом уголовном процессе. Связанного обвиняемого в совершении преступления бросали в водоём и признавали невиновным, если вода не принимала его. В противном случае, обвиняемого казнили.

Епитимья́, или епитимия́ (др.-греч. ἐπι-τῑμία — «наказание, кара», лат. poenitentia) — вид церковного наказания для мирян в христианской Церкви; имеет значение нравственно-исправительной меры.

Великая ассиза или Большая ассиза (лат. Magna Assisa) — законодательный акт средневековой Англии, содержавший инструкции для судебного расследования королевскими судами имущественных тяжб, относящихся к королевской юрисдикции. Текст ассизы не сохранился, время её принятия достоверно не известно, считается, что ассиза была издана королём Генрихом II около 1179 года. О содержании Великой ассизы известно благодаря Трактату о законах и обычаях королевства Английского, написанному между 1187 и 1189 годами.

Упоминания в литературе

Ведение процессов по уголовным и гражданским делам начиналось по жалобе потерпевшей стороны. Судебный процесс носил состязательный характер, причём бремя доказывания целиком лежало именно на заинтересованных сторонах, участниках процесса – обвинителе или истце и обвиняемом или ответчике, а также на их свидетелях. Доказательствами служили свидетельские показания, клятвы, ордалии (испытание водой). В некоторых случаях требовалось наличие свидетелей и/или документа с печатью. Особый вид доказательств составляли обращения к „ божьему суду “. Речь идёт о клятвах перед богами и ордалиях, состоявших в том, что обвиняемый бросался (или его бросали) в реку, и считалось, что его судьба зависит от воли бога реки: если он был невиновен, то всплывал, а если виновен – тонул (то есть бог реки „забирал“ его). Предполагалось, что боги неминуемо поразят смертью клянущегося ложно; поэтому принесение такой клятвы считалось в ряде случаев достаточным доказательством для оправдания и подтверждения правоты, а отказ принести клятву – доказательством справедливости обвинения.

Возможно, наилучшим комментарием будут собственные слова Павла из Послания к Римлянам. Так же как вышеприведенные строки можно назвать кратким содержанием Рим. 1–3, так и выражение «по природе чада гнева» есть как бы вывод из сказанного в Рим. 5:12–14. Павел утверждает, что «смерть перешла во всех человеков, потому что в нем [Адаме] все согрешили». Дело даже не в том, что все унаследовали греховную природу, приведшую их к греху и, следовательно, к смерти, а в том, что «все согрешили» в Адаме и с Адамом. Ветхий Завет очень ярко показывает единство человеческой расы с этой точки зрения – о каждом будущем поколении говорится как о уже находящемся «в чреслах» поколения предыдущего. С этой истиной согласятся современные генетики. Павел говорит, что нельзя сделать Адама этаким козлом отпущения и укорять его за свои грехи, вину и осуждение, ибо и мы были в Адаме. Поэтому вполне верно высказывание, что мы согрешили в Адаме, в нем и с ним умерли, признаны виновными. Не в этом ли смысле нас можно назвать грешниками «по природе», определенными к суду Божьему ? Подавляющее большинство протестантских богословов желали бы добавить, что они верят в Божью благодать и в искупление Христово, простирающиеся над нами в годы детства, покуда человек не достигнет зрелого возраста, когда можно будет говорить об ответственности. Богословы реформатской традиции обращают внимание на рождение в завете (ср.: 1 Кор. 7:14). Но факт унаследования нами греха и вины или заслуживаемого нами осуждения остается фактом.

С VIII в. в Западной Европе получил распространение обряд помазания королей. Суть этого обряда заключалась в том, что церковь принимала данное лицо в свое лоно, но это не означало, что церковь обрядом помазания наделяла короля правом на власть или, тем более, «наполняла нового царя магической мощью»[64], церковь брала ответственность за действия царя, отвечая за него на божьем суде . Церковь помазанием выдавала полис (polis с фр. – страхование) новому царю, страховку в оправданности его будущих действий. Таким образом, церковь не претендовала на то, что она является единственным источником власти в этом мире. Король – такое же полномочное лицо на власть, как и церковь, только из юрисдикции королевской власти должно быть изъято право на решение вопросов, связанных с определением предельных нравственных ситуаций.

Прежде европейцы, если постигало их какое-то несчастье, употребляли слово “суд” вместо слова “кризис”. Сейчас слово “суд” заменили словом “кризис”, понятное слово – менее понятным. Начиналась война или эпидемия – “ суд Божий !”; землетрясения, другие бедствия, всегда одно – “суд Божий!”… Ибо, пока произносилось понятное слово “суд”, была понятна и причина, которая привела к беде, был известен и Судия, попустивший беду, и цель, ради которой беда была попущена. После подмены слова “суд” словом “кризис”, малопонятным для большинства, никто не может объяснить, ни отчего он, ни от кого, ни для чего. Только этим и отличается теперешний кризис.

Новозаветные авторы не разделяют ни одного из этих ошибочных мнений. Они постоянно подчеркивают реальность и неизбежность Суда Божьего . Они говорят, что в тот день Христос будет Судьей (Мф. 16:27; Деян. 10:42; Рим. 2:16; 14:10,12; 2 Кор. 5:10; Еф. 6:8). Но в то же время мы узнаем, что приговор Бога о нас уже произнесен, во Христе мы оправданы и перешли из смерти в жизнь. Судья последних дней – это наш Спаситель (Ин. 3:18,36; 5:24; Рим. 8:33,34; 1 Пет. 1:3–5). Суд Бога покажет Его справедливость. Всем спасенным Он объявит прощение через искупительную смерть Христа и Его совершенную покорность. Однако верность народа Божьего будет явлена не как основа для его оправдания, а как свидетельство веры в Спасителя. Тем же, кто не сохранил верности, Сам Господь покажет, насколько лицемерно их исповедание: «Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23; 25:41). Суд Божий над святыми также сделает очевидной бесполезность неискреннего служения. Небесная награда будет измеряться той преданностью, которую проявили искупленные служители Господа (1 Кор. 3:13–15; Мф. 25:14–30).

Если ни свидетелей, ни очевидной виновности одного из ответчиков не находили, то дело решалось божьим судом (теми же ордалиями) или полем – т. е. поединком.

Светский принцип разделения законодательной, исполнительной и судебной власти не характерен для церковного правосознания, видящего в епископе единого пастыря своего стада, несущего полноту служения и полноту ответственности в отношении всех сторон жизни своей паствы, «ибо всякого, кого посылает Домовладыка для управления своим домом, нам должно принимать так же, как самого пославшего» [1].

Этот основной принцип, вследствие которого полнота судебной власти в Церкви принадлежит: в епархии – епископу, а во всей Церкви — епископату в его совокупности, сохранялся в Русской Церкви на протяжении её истории. Следует заметить, что, вместе с тем, епископ издревле осуществлял свое служение судьи не обособленно, но при активном содействии и сотрудничестве клира [2].

Русская Церковь, принимая христианство от Византии, позаимствовала у неё основные принципы церковного устройства, в том числе устройства церковного суда. Вместе с тем, компетенция епископского суда была существенно расширена. Значительная часть судебных дел по вопросам гражданским (к примеру, по делам об умыкании невест) была отнесена к юрисдикции церковного суда. Такую уступку можно объяснить тем, что древнерусское светское право, которое сводилось к обычному праву, очевидно уступало принесенному из Византии греческими иерархами церковному законодательству. Кроме того, по всем без исключения подсудным делам клириков судил епископ. С развитием церковного землевладельчества к исключительной юрисдикции епископского суда были отнесены и миряне, жившие на церковных землях.

Таким образом, епископский суд включил в себя как дела по собственно церковным правонарушениям, так и дела по нарушениям гражданским. В связи с этим и устройство церковного суда было двойным. Суд по гражданским вопросам епископ совершал опосредовано – через своих мирских представителей: архиерейских бояр, дьяков, десятильников и прочих светских чиновников. Суд же собственно духовный совершался архиереем либо вместе с помощниками из числа духовенства, либо опосредовано — через них, причем окончательное решение в любом случае принадлежало самому епископу. Апелляционный суд и суд по делам епископов принадлежали собору епископов во главе с митрополитом.

С наступлением синодального периода дела светского характера изымаются из ведения церковных судов. Само церковное судопроизводство постепенно бюрократизируется вместе со всей системой церковного управления. На уровне епархиальном этот процесс получает свое завершение после издания Устава духовных консисторий в 1841 году. Присутствие консистории, в котором концентрировалась вся епархиальная административно-исполнительная деятельность, ведало и судебными делами в епархии. Подготовленные и предрешенные консисторией дела утверждались архиереем. Несмотря на право архиерея направлять дела на повторное рассмотрение консистории, громадный бумажный поток, давивший на епархиальных преосвященных, приводил к тому, что епископ визировал решения консистории, подчас не вникая в подробности дела. Высшая судебная власть в то время принадлежала Святейшему Синоду.

В контексте реформы гражданского суда 1864 г. возник вопрос и о реформе суда церковного. Созданный обер-прокурором Д.А. Толстым комитет под председательством архиепископа Макария (Булгакова) подготовил проект церковной судебной системы, основанной на принципах гласности суда, состязательности, независимости судебной власти от административной, причем, что касается последнего, судьи ставились в фактически независимое положение, в том числе, и от епархиального архиерея, но поставлены под надзор светских представителей обер-прокуратуры. Это исключение епископов из судебной системы стало предметом суровой критики со стороны профессора Московской Духовной академии А.Ф. Лаврова, и основной причиной того, что проект был отвергнут подавляющим большинством епархиальных архиереев.

В те же предсоборные годы раздавались голоса в пользу отстранения епископа, как носителя административной власти, от участия в церковно-судебной системе, а также в пользу введения в церковные суды не только клириков, но и мирян. Эти голоса возобладали на Всероссийском церковном соборе в 1917-1918 гг. Предложенный соборным Отделом о церковном суде «Устав об устройстве церковного суда» устанавливал четыре судебных инстанции (благочиннический суд, епархиальный суд, церковно-областной суд, высший церковный суд) полностью независимых от инстанций церковно-административных. В частности, «Устав» оставлял за епархиальным архиереем лишь право «прокурорского надзора» над деятельностью епархиального суда, то есть право, в случае своего несогласия с его решением, направлять дело в областной суд. Ряд дел, вместе с тем, были отнесены к единоличной компетенции епархиального архиерея, что сохраняло status quo ещё консисторской судебно-административной системы. Наконец, «Устав» предполагал введение не только клириков, но и мирян во все создаваемые церковно-судебные инстанции. Принятый после жарких споров пленарным заседанием Собора, «Устав» столкнулся с вето Епископского совещания, едва ли не единственный раз за весь ход Собора воспользовавшегося правом отвергнуть постановление собора двумя третями своих голосов. Мотивируя свое решение, архипастыри указывали, прежде всего, на то, что «у епископа отнимается право ведать всеми судебными делами и решать их по закону и по совести епископоской», в чем члены Епископского совещания видели несоответствие «учению Слова Божия (Мф. 18, 15-19; 1 Тим. 5, 19-21), церковным канонам (1 Всел. Соб. 5 пр., IV, 9; VII, 4, Антиох. Соб. 4, 6, 9 пр., Карф. Соб 10, 12, 14, 15, 117 и др.) и преданию Церкви (см. Апост. Постановления кН. II, гл. 11-13, Иоанн Златоуст и др.)» [3]. Преждевременное завершение Собора не позволило Отделу о церковном суде переработать и повторно представить на суд соборян проект реформы церковного суда.

Первый уставной документ Русской Церкви в новейший период её истории — «Положение об управлении Русской Православной Церкви» 1945 года лишь упоминает о принадлежности высшей судебной власти Поместному собору.

Пробел в правовом урегулировании церковно-судебной системы Русской Церкви восполнил Поместный собор 1988 года. Принятый им «Устав об управлении Русской Православной Церкви» предполагал четыре судебных инстанции: 1) епархиальный совет под председательством епархиального архиерея, причем ряд дел относились к единоличной компетенции последнего (VIII.19 и 51); 2) Священный Синод (V.32); 3) Архиерейский собор (III.7); 4) Поместный собор (II.6-7). Процессуальный аспект церковно-судебной системы «Устав» 1988 года не оговаривал, отсылая к обычном праву — к «принятой в Русской Православной Церкви процедуре церковного судопроизводства» (VIII.51).

К Юбилейному Архиерейскому собору 2000 года, учрежденная Священным Синодом Комиссия по внесению поправок в «Устав об управлении Русской Православной Церкви» подготовила новый проект устава, в котором, в частности, предполагалось «более четко и конкретно прописать юрисдикцию и деятельность церковного суда, определив его компетенцию и порядок разрешения церковных споров» [4]. В новый «Устав Русской Православной Церкви» вошла отдельная глава, посвященная церковному суду и предусматривавшая три церковно-судебных инстанции: 1) епархиальный суд; 2) общецерковный суд; 3) суд Архиерейского собора. Порядок деятельности всех трех судебных инстанций в «Уставе» подробно не описывался: предполагалось, что он будет детализирован в ещё не созданном на тот момент «Положении о церковном суде».

В преддверии очередного Архиерейского собора, созыв которого ожидался в 2004 году, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий поручил в 2003 году Историко-правовой комиссии Русской Православной Церкви подготовить проект «Положения» для дальнейшего рассмотрения на Соборе. Однако, как отмечал в своем докладе на Архиерейском соборе 2004 года председатель Комиссии протоиерей Владислав Цыпин, по представлении проекта Комиссии «на благоусмотрение Святейшего Патриарха и в процессе дальнейшего обсуждения документа было сделано заключение о том, что этот проект отличается избыточной детализацией, чрезмерно сложен процессуально и не соответствует реальному кадровому потенциалу нашей Церкви, а также ввиду громоздкости проектируемого судебного аппарата требует значительных финансовых затрат, превышающих возможности большинства епархий. Подготовленный Комиссией проект был использован затем в качестве материала для выработки более лаконичного документа – “Временного положения о церковном судопроизводстве для епархиальных судов и епархиальных советов, выполняющих функции епархиальных судов”».

Основным принципом, положенным в основу «Временного положения», стал делегированный характер епархиального судопроизводства: осуществляемая епархиальным судом судебная власть проистекает из канонической власти епархиального архиерея. В компетенцию суда вошел вывод о виновности или невинности обвиняемого лица, и каноническая оценка деяния; окончательное же решение по делу, в том числе решение о наложении наказания, было сохранено за епархиальным архиереем. Помимо установления этих основных принципов документ подробно расписывал процессуальный аспект деятельности епархиального суда.

«Временное положение» было принято 1 октября 2004 года Священным Синодом Русской Православной Церкви (см. журнал №69) «для руководства им епархиальными судами, а в случае их отсутствия епархиальными советами», и доведено до сведения прошедшего 3–8 октября Архиерейского собора.

Следующее слово в укреплении церковно-судебной системы Русской Православной Церкви принадлежит грядущему Архиерейскому собору.

[1] Святой Игнатий Антиохийский. Послание к ефесянам, VI.

[2] Уже древнейшие памятники христианской письменности (Дидаскалия, Апостольские постановления…) свидетельствовали о том, что пресвитеры и диаконы содействовали епископу в судебном расследовании и совершении суда.

[3] Цит. по Е. В. Белякова. Церковный суд и проблемы церковной жизни. М., 2004. С. 191.

[4] Из выступления председателя Синодальной комиссии митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла.

Судебная система Русской Православной Церкви включает следующие церковные суды:

епархиальные суды с юрисдикцией в пределах соответствующих епархий;
высшие церковно-судебные инстанции Украинской Православной Церкви, Автономных и Самоуправляемых Церквей, Русской Православной Церкви Заграницей, Экзархатов и Митрополичьих округов (при наличии в указанных частях Русской Православной Церкви высших церковно-судебных инстанций) — с юрисдикцией в пределах соответствующих частей Русской Православной Церкви;
Высший общецерковный суд — с юрисдикцией в пределах Русской Православной Церкви, за исключением Украинской Православной Церкви;
Архиерейский Собор Русской Православной Церкви — с юрисдикцией в пределах всей Русской Православной Церкви.

Церковные суды Русской Православной Церкви осуществляют судебную власть, руководствуясь священными канонами, Уставом Русской Православной Церкви, Положением о церковном суде Русской Православной Церкви и иными установлениями Православной Церкви.

Церковные суды предназначены для восстановления нарушенного порядка и строя церковной жизни и призваны способствовать соблюдению священных канонов и иных установлений Православной Церкви.

Осуществляемая Высшим общецерковным судом судебная власть проистекает из канонической власти Священного Синода и Патриарха Московского и всея Руси, которая делегируется Высшему общецерковному суду.

Положение о церковном суде было принято на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 26 июня 2008 г. На Архиерейском Соборе 2017 г. в Положение были внесены изменения.

Первое заседание Высшего общецерковного суда состоялось 17 мая 2010 г. в Храме Христа Спасителя в Москве.

27 июля 2011 г. на заседании в Киево-Печерской лавре Священный Синод Русской Православной Церкви утвердил перечень церковных правонарушений, подлежащих рассмотрению церковными судами (журнал № 86).

На Архиерейском Соборе 2017 г. советником Высшего общецерковного суда был назначен митрополит Евлогий (Смирнов) (1937-2020).

Состав Высшего общецерковного суда:

(временный исполняющий обязанности председателя); (заместитель председателя); ; ; (секретарь).

Положение о Церковном суде Русской Православной Церкви

Перечень церковных правонарушений, подлежащих рассмотрению церковными судами

Календарь

Свт. Фотия, митр. Киевского, Московского и всея Руси, чудотворца (1431). Свт. Иувеналия, патриарха Иерусалимского (ок. 458).

Рим., 120 зач., XVI, 1–16. Мф., 50 зач., XIII, 3–9. Богородицы: Евр., 320 зач., IX, 1–7. Лк., 54 зач., X, 38–42; XI, 27–28.

П оложение и состав Общецерковного суда были приняты еще на Архиерейском соборе летом 2008 года. Однако первое заседание суд провел только спустя два года. Председатель суда митрополит Екатеринодарский и Кубанский Исидор и еще четверо судей: митрополит Черновицкий и Буковицкий Онуфрий, архиепископ Суздальский и Владимирский Евлогий, архиепископ Полоцкий и Глубокский Феодосий и епископ Дмитровский Александр — приняли присягу перед крестом и Евангелием.

Митрополит Исидор призвал следовать словам Его Святейшества Патриарха Кирилла, сказанным в ходе Архиерейского совещания: «Авторитет пастырей и архипастырей ослабляется несправедливыми действиями, а не их исправлением. По долгу Патриаршего служения скажу: произвола в жизни Церкви быть не должно. Никакой личный конфликт не должен приводить к необоснованным репрессиям клирика или, наоборот, личные симпатии — к тому, что нарушитель церковного порядка будет освобождаться от ответственности».

Также владыка Исидор напомнил, что со времени своего создания Общецерковный суд регулярно осуществлял консультативные функции в отношении епархиальных церковных судов.

На первом заседании Общецерковного суда было рассмотрено четыре дела. Ход судебного заседания и материалы дела не разглашаются. Все делопроизводство при подготовке заседания и во время заседания суда осуществляется Управлением делами Московской патриархии. Там пока не смогли сообщить «Огоньку» решения, которые вынесены, поскольку все они должны быть рассмотрены и утверждены Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом. Известно только, что все четыре дела не касались взаимоотношений служителей церкви с мирянами, а имели отношение исключительно к деликатным внутренним вопросам. Нам пообещали сразу же сообщить о вынесенных решениях, как только их утвердит Патриарх.

Мы обратились с просьбой рассказать о новом в истории Русской православной церкви институте к протоиерею Владиславу Цыпину, председателю историко-правовой комиссии РПЦ, которая несколько лет разрабатывала положение и другие необходимые документы, регламентирующие работу Общецерковного суда.

— Чем было вызвано то, что Общецерковный суд провел свое первое заседание только спустя два года после образования?

— Здесь речь не идет о каких-то проблемах или трудностях. Общецерковный суд — это апелляционная инстанция по делам клириков и мирян, лишь для архиереев (высший чин в православной церкви) — это суд первой инстанции. Епархиальные суды уже работают давно, но очевидно дел, которые мог бы рассмотреть Общецерковный суд, пока немного и возникают они еще довольно редко.

Что касается апелляционных дел, тут есть следующая коллизия. Если клириков отлучают от служения, извергают из сана или запрещают служение пожизненно, то такие решения епархиальная власть принимает не окончательно и они утверждаются Патриархом. После утверждения такого решения Патриархом мало остается надежды на пересмотр дела Общецерковным судом. Отлучение же мирян от церкви — такие дела исключительно редки.

Епархиальные суды начали появляться после 2000 года. Вначале в отдельных епархиях, после Собора 2004 года — в большинстве епархий, сейчас, думаю, почти во всех епархиях есть суды. Только там, где мало священников и не хватает кадров, там дела рассматривает епархиальный совет. Но я не знаю, как много у епархиальных судов дел. Если дело ясное, то часто, ознакомившись с документами, архиерей принимает решение без созыва суда. Суд необходим тогда, когда надо установить факт.

— Каков был смысл в образовании Общецерковного суда, если есть суд Архиерейского собора, епархиальные суды?

— Архиерейский собор созывается раз в четыре года, а созывать его специально — очень затратно и избыточно. Поэтому если возникает вопрос по архиерею, почему бы не рассмотреть это дело на Общецерковном суде.

— В какой степени обычные граждане, не служители церкви, могут быть вовлечены в рассмотрение дел Общецерковным судом?

— Крайне редко. Это могут быть апелляции в связи с отлучением от церкви. Есть дела о возможном временном отлучении от церкви. Они тоже применяются крайне редко, но в известных случаях применяются, особенно если речь идет о мирянах, которые занимают церковные должности и когда пребывание на этой должности становится нетерпимым.

— А, скажем, споры между служителями церкви и жителями деревни, где эта церковь расположена, могут рассматриваться церковным судом? Например, земельные споры.

— Для церковных судов предусмотрена возможность рассмотрения разного рода тяжебных дел, но не в буквальном смысле слова. Любой мирянин может обратиться в церковный суд. Но церковный суд не может вторгаться в юрисдикцию гражданских государственных судов. Он не может обязать священника или мирянина передать имущество, выплатить компенсацию и так далее. Это возможно только в порядке третейского суда для тех, кто сам хочет подчиниться воле церкви, но обязательной силы с точки зрения государства за решениями церковного суда быть не может. Поэтому если кто-то хочет взыскать с церковного учреждения или клирика какой-то долг, то он может написать что-то вроде иска и в церковный суд, но церковный суд не уполномочен и не имеет средств к принуждению в подобных вопросах, в отличие от суда государственного.

— Тогда какие тяжбы между мирянами и священнослужителями может рассматривать, регулировать Общецерковный суд?

— Это дела, связанные с какими-то внутрихрамовыми отношениями. Но главное, чтобы оба человека хотели и были готовы подчиниться решению церковного суда.

— Иногда в газетных публикациях создание церковного суда сравнивают с шариатским судом у мусульман. Насколько такое сравнение возможно?

— Такие сравнения безосновательны. Именно потому, что шариатские суды — это суды не по духовным делам, как мы бы их обозначили, а по вполне гражданским и уголовным делам. Такое невозможно в церковном суде не только из-за того, что церковь отделена от государства, но еще и потому, что церковные суды никогда такие дела не решали. Когда-то в России, в синодальный период, Святейший синод был еще и правительственным учреждением, какие-то его решения принимались им как правительственным учреждением и были обязательны для исполнения под принуждением со стороны государства. Но принципиально церковная власть не может быть властью уголовной и сама по себе, по своей природе гражданскими делами не занимается. Это суд религиозного характера.

— Если сравнивать с церковными судами других конфессий, например с Высшим судом католической церкви, насколько они сильно отличаются от Общецерковного суда РПЦ?

— В католической церкви совершенно другие масштабы. Там суд всей католической церкви, а у нас на уровне поместной церкви — Русской православной, а не Вселенской православной. И там существует давняя судебная традиция. В православной же церкви, включая и Русскую, до XX века нигде не существовало самостоятельных, отдельных судебных учреждений. Судебные дела в старой России в синодальную эпоху рассматривались на высшем уровне — в Святейшем синоде, на епархиальном уровне — в духовных консисториях, но не было отдельных судебных учреждений. Более половины всех дел, которые рассматривал Синод, по сути были судебными. Ведь и бракоразводный процесс — это тоже судебное дело, и все они проходили через Синод, в противном случае брак не расторгался. Но тогда все решал Синод, он же принимал и законодательные акты, регулировавшие церковную жизнь, занимался назначениями и перемещениями священнослужителей по церковной иерархии и административной структуре и еще принимал разные судебные решения. Теперь появилось отдельное судебное учреждение в рамках РПЦ.

— В старой России, как вы говорите, разводов было тысячекратно меньше, чем сейчас. Зато в современной России растет число венчаний — церковных браков. Расторжение таких браков тоже может рассматривать Общецерковный суд теперь?

— Сейчас такие решения принимает архиерей. В Положении о церковном суде есть упоминание прочих дел. К таким делам можно отнести и бракоразводные процессы. Если архиерей сочтет, что дело сложное, он может передать его для рассмотрения в епархиальный суд. Но по инерции, поскольку раньше таких судов не было, все решения по бракоразводным процессам принимает архиерей и, как правило, лично. Для современной России венчание сейчас не является экзотикой, я думаю, до половины молодоженов венчаются. Но, к сожалению, и прекращение церковного брака тоже уже не редкость. Дел таких много, возможно, их будут рассматривать церковные суды. Обязательно такие дела рассматривают, если речь идет о втором церковном браке. В этом случае необходимо расторгнуть первый брак, но архиерей рассмотрит этот вопрос только после того, как и в гражданском порядке первый брак фактически распадется. Если этого не произошло, то и дело рассматривать не будут.

— А каково число людей, которые фактически могут попасть под юрисдикцию церковного суда?

— Если говорить о священнослужителях, то сейчас их число приближается к 30 тысячам человек. Но это на всю Русскую церковь, ведь около половины от этого числа священнослужителей находится за пределами России — на Украине, в Белоруссии. Если же к этому добавить монахов, монахинь, послушников, церковных работников, церковнослужителей, в конце концов, певчих церковных хоров и так далее, то оценить общее количество людей, которые могут обратиться в церковный суд, трудно. Я думаю, не менее 100 тысяч человек, но это слишком приблизительная цифра. Ну и миряне теоретически подпадают под юрисдикции церковного суда, а мирян в нашей церкви десятки миллионов.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: