Адвокатская монополия это определение

Обновлено: 05.05.2024

Какое-то время я сомневался: что это, результат откровенной глупости власти или же проявление её безграничной подлости? Поскольку свои собственные интересы власть блюдёт вполне квалифицированно, пришёл к выводу о проявлении подлости.

Что такое право человека на защиту? Если верить пункту 2 статьи 45 Конституции РФ, «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

Полагаю, запрещены законом могут быть, лишь, те способы защиты, которые посягают на права и законные интересы других лиц. В противном случае теряет смысл следующее положение Конституции РФ, предусмотренное статьёй 2: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью».

Таким образом, конституционное право гражданина на защиту предполагает его безусловную возможность осуществлять свою защиту самостоятельно и с привлечением третьих лиц.

В русле конституционных гарантий прав граждан на квалифицированную юридическую помощь власть создала адвокатуру – организацию непонятной юридической природы. С одной стороны – это негосударственная, независимая, некоммерческая, самоуправляемая организация в статусе института гражданского общества. С другой – организация, где структура, механизм образования рабочих органов, их полномочия жёстко регламентированы властью. Эта «некоммерческая» организация успешно торгует юридическими услугами. Эта «негосударственная» организация наделена правом внесудебного уголовного преследования, связанного с полномочиями запрещать своим членам заниматься определёнными видами деятельности. Непонятно, кроме того, на каком основании членство в негосударственной организации подтверждается удостоверениями органов исполнительной власти?

Бог с ней с адвокатурой. Слепила её власть по своему разумению, пусть будет. Выполнила, как говорится, свои гарантийные обязательства и успокойся. Продолжай совершенствовать своё детище, шлифуй её до бриллианта! Но людям объясни: с какой радости ты отдала ей монополию на защиту в уголовном процессе? Может, защита принципиально отличается от других юридических услуг, которые у нас сегодня даже не лицензируются? Может, это публичная функция? Нет. В чём же дело? Почему власть искусственно ограничивает моё конституционное право на защиту с помощью третьих лиц членами адвокатской корпорации?

В защиту монополии слышу постоянно какие-то жалкие, ничтожные доводы. Мол, в адвокатуре сосредоточены наиболее подготовленные юристы, лучшие из лучших. Ещё ни одна монополия, убивающая конкуренцию, не способствовала улучшению качества услуг и справедливости их ценообразования. Упраздни сегодня адвокатскую монополию на уголовную защиту, и качество последней улучшится кратно!

Современная тенденция монополизации юридического рынка, загоняемого властью под крышу адвокатской корпорации, весьма выгодна режиму. За благоприятные условия существования, различные преференции адвокатура платит ему послушанием и управляемостью.

Предлагаем вниманию читателей «АГ» выдержки из материалов, которые отражают развернувшуюся в средствах массовой информации полемику по ключевым вопросам дискуссии о возможных путях регулирования юридической профессии.

Министр юстиции Александр Ковалев заявил, что в России будет введен «запрет на судебное представительство всех, кроме лиц, имеющих статус адвоката». По его мнению, введение адвокатской монополии на представительство дел в суде необходимо, но эта мера должна вводиться постепенно, чтобы не обрушить систему оказания юридической помощи.

«Если будет принят такой закон, то это станет чудовищной реакционной реформой. По нашей Конституции гражданин вправе выбрать себе защитника», – недоумевает в беседе с «НИ» исполнительный директор движения «За права человека» Лев Пономарев.

***
Как добиться, чтобы оказывать юридические услуги и, в частности, представлять интересы сторон в судах могли лишь те, кто в состоянии делать это качественно? Один из вариантов: разрешить заниматься этим только адвокатам, так как лишь они (в отличие от юристов, не обладающих таким статусом) – категория специалистов, наиболее отвечающая требованиям квалифицированной юридической помощи населению и организациям. Поэтому надо дать право адвокатам, и никому другому, вести дела не только в уголовном, но и в гражданском и арбитражном процессах.

Недавно эту мысль высказал президент Федеральной палаты адвокатов РФ Е.В. Семеняко. Его поддержал советник президента ФПА РФ, управляющий партнер коллегии адвокатов «Муранов, Черняков и партнеры» Александр Муранов в своей развернутой статье, опубликованной в «Вестнике Федеральной палаты адвокатов РФ» (№ 2 за 2010 г.). А.И. Муранов привел множество доводов в подтверждение того, будто грамотную юридическую помощь могут оказывать лишь адвокаты.

А. Муранов: «Монополия по своей истинной сути предполагает фактическую либо юридическую невозможность или бессмысленность осуществления какой-либо деятельности любым желающим лицом, тогда как никакой запрет на приобретение статуса адвоката не предусматривается: нужно лишь сдать квалификационный экзамен – и возможность осуществления деятельности в сфере юридических услуг будет приобретена».

Г. Прокофьев: «Получить статус адвоката в Российской Федерации не такое простое дело, как пишет в своей статье господин Муранов. И квалификационный экзамен не самое сложное в этом процессе. В некоторых регионах без взятки либо без огромного блата в адвокатуре, во властных государственных структурах попасть в адвокатуру просто невозможно.

Как сможет молодой юрист, окончивший вуз по специальности “юриспруденция”, получить два года юридического стажа, если работать по своей специальности он не будет иметь возможности, а чтобы получить место в адвокатуре, у него нет ни средств, ни связей? Здесь как раз и возникает невозможность заниматься юридической деятельностью.

Участники рынка ожидают, что закон «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» скорректируют так, чтобы сделать его более удобным для применения юридическими фирмами. Андрей Новаковский, адвокат, партнер адвокатского бюро «Линия права»: «Прежде всего, надо признать, что адвокатская деятельность является предпринимательской деятельностью. Степень регулирования деятельности бизнес-адвокатуры может быть минимальной, так как клиенты адвокатов в этой сфере максимально профессиональны».

Основными задачами реформы станут не наделение каких-то одних игроков конкурентными преимуществами по отношению к другим, а повышение качества юридических услуг, вывод из теневого и «серого» оборота юристов, не имеющих статуса адвокатов. Однако не все юристы поддерживают идею введения адвокатской монополии. Надежда Орлова, партнер ФБК по налогам и праву: «Считаю, что нельзя вводить подобные ограничения. Такие системы подобны монополии или закрытому клубу. Они не способны положительно повлиять на развитие конкуренции и, соответственно, качество оказания юридических услуг в России».

Надо помнить о том, что адвокаты исполняют «государственную» функцию по предоставлению правовой помощи населению в сферах государственной деятельности. И как любые «государевы люди» они должны быть «отлучены» от иной свободной деятельности. В связи с этим их монополия может распространяться только на сферу уголовного преследования и административных правонарушений. А чтобы качество их услуг не страдало, чтобы адвокатам не приходилось отвлекаться от своих основных задач, правовую помощь в сфере гражданско-правовых споров между организациями необходимо отнести к исключительной компетенции юрисконсультов этих организаций и частнопрактикующих юристов, осуществляющих соответствующую экономическую деятельность. Ну а вопрос об иных гражданско-правовых спорах решить с учетом соблюдения общего баланса интересов государства, адвокатов, общества, в том числе нуждающихся в правовой помощи лиц, и юристов, не являющихся адвокатами.

Введение монополии говорит о развитом с правовой точки зрения обществе. Думаю, что те, кто занимается этим бизнесом на протяжении уже 200 лет (юристы Европы и Америки), не зря приняли подобную практику. Это один из важных аргументов сторонников адвокатской монополии, заслуживающий внимания.

Юридическая профессия в нашей стране давно требует цивилизованного регулирования. И не только рынком, поскольку право каждого гражданина на получение именно квалифицированной юридической помощи закреплено в Конституции страны. Регулирование и саморегулирование нашей профессии просто необходимо.

Никто не станет отрицать, что на сегодня сложилась ненормальная ситуация, когда фактически одинаковая юридическая помощь неопределенному кругу граждан и организаций оказывается двумя большими группами: адвокатами и предпринимателями, государственное регулирование в отношении которых имеет существенные неоправданные различия.

Все, с кем мне приходилось общаться по этому вопросу, едины во мнении: такое положение нетерпимо более. Оно губительно для всего юридического сообщества – как для адвокатуры, которая все более и более замыкается на защите по уголовным делам, так и для остальных юристов, работающих в сфере хозяйственного права, которые не имеют полновесной основы своей работы – квалификационных требований для занятия юридической профессией и тех гарантий деятельности, которые сегодня уже предоставлены законодательством об адвокатуре.

В целом же, и это главное, такое положение вещей не соответствует уровню развития гражданского общества, негативно влияет на организацию оказания квалифицированной юридической помощи, противоречит доктрине верховенства права, затрудняет доступ гражданам и организациям к правосудию.

Разделяя озабоченность г-на Г. Шестакова состоянием юридического рынка в нашей стране, хотел бы предостеречь его и всех нас от противопоставления адвокатов юристам, от некорректных выражений об ужасных последствиях установлении так называемой «адвокатской монополии», от обвинений адвокатов в «рейдерстве», от навешивания ярлыков.

И среди адвокатов, и в рядах юристов есть как порядочные люди и серьезные юридические компании, так и проходимцы.

В настоящее время в нашей стране трудятся 65 тысяч адвокатов и десятки тысяч юристов, не имеющих статуса адвоката и практикующих в качестве предпринимателей.

Представляется, что ситуация с дуализмом внутри профессии, который возник в России исторически, ввиду отсутствия рынка и необходимости в правовом обслуживании предпринимательства должна быть преодолена. Вопрос: как? И серьезный разговор об этом в СМИ будет очень полезен.

Не нужно пугаться адвокатской «монополии», как не страшит нас монополия врачей на оказание медицинской помощи. Логика развития процесса оказания юридической помощи в нашей стране и международный опыт говорят о том, что адвокат и юрист принадлежат к одной профессии. Не следует создавать какую-то «специализированную гражданскую адвокатуру или… мелкие адвокатские сообщества, сформированные по отраслевому принципу». «Сохранение независимости и изолированность от влияния классической уголовной адвокатуры», предлагаемые автором статьи, – неконструктивный подход в деле создания единой юридической корпорации.

Объединение «свободных» юристов в профессиональное объединение – объективная тенденция. И это произойдет рано или поздно. Однако наиболее оптимальным представляется объединение всех частнопрактикующих юристов вокруг адвокатуры.

«Свободных» юристов и адвокатуру как корпорацию объединяет не написание юридических бумаг и консультирование, а наличие этического кодекса, независимость профессионального сообщества, наличие профессиональной тайны, честность и профессионализм.

Опуская в рассуждениях о концепции правового регулирования сферы оказания квалифицированной юридической помощи необходимость изменения закона об адвокатуре для более полного приспособления его к нуждам рынка, скажу лишь о том, что для всех юристов, желающих оказывать на профессиональной основе юридические услуги неопределенному кругу лиц, должны быть законодательно установлены единые квалификационные требования. И эти требования сегодня имеются в законе об адвокатуре – высшее юридическое образование, стаж работы по специальности, сдача квалификационного экзамена, соблюдение этического кодекса, контроль корпорации. Поэтому вполне логична постановка вопроса о том, что объединение юристов должно произойти на основе адвокатуры.

Что можно возразить против такой постановки вопроса?

Не нужно страшиться «адвокатской монополии». Это будет наша с Вами монополия – монополия юристов для защиты гражданского общества, монополия профессионалов против «приготовишек», монополия Права против хаоса.

Виктор БУРОБИН,
президент адвокатской фирмы «Юстина»,
специально для «АГ»

Публикуем выдержки из этого интервью, с полным текстом которого можно ознакомиться на сайте РАПСИ.

– Вы продвигаете идею адвокатской монополии. Это довольно спорная затея. С одной стороны, монополия, возможно, улучшит правовую сферу, упорядочит практику и, тем самым, будет способствовать реформе сферы оказания юридической помощи в целом. С другой стороны, Вас можно заподозрить в создании привилегированных условий для вашей компании «ЮСТ» и подобных ей крупных корпораций. Ведь наверняка установление адвокатской монополии приведет к переделу рынка адвокатских услуг, и в результате мелкие коллегии и бюро вынуждены будут уйти с рынка, а крупные останутся. В итоге цены на адвокатские услуги вырастут.

– Хороший вопрос. Начну с личного: ни меня, ни моих коллег из «ЮСТа» отсутствие адвокатской монополии не касается вовсе. Рынок уже в целом сложился, и кто может – тот зарабатывает. Сегодня быть вне адвокатуры в чем-то даже выгодней – есть определенные финансовые, дисциплинарные и иные выгоды. Хотя и не солидно.

А продвигаю я идею адвокатской монополии как вице-президент ФПА, понимая, что нынешнее безобразное положение не вечно. Не может государство до бесконечности допускать тройные стандарты в такой деликатной сфере, как оказание квалифицированной юридической помощи, – ситуация неизбежно будет меняться. И мне бы хотелось, чтобы все, что произойдет, было ближе к здравому смыслу, а не к авантюризму.

Во всех европейских странах, кроме, кажется, Швеции и Финляндии, существует адвокатская монополия – или практически абсолютная (как в Великобритании, Германии, Португалии, Польше), или относительная (как в Дании). Настаивая на идее монополии, адвокатское сообщество стремится к установлению цивилизованных правил оказания юридических услуг. Правил для всех участников, что, согласитесь, как минимум, справедливо.

– Но ведь принято считать, что любая монополия ведет к исчезновению конкуренции на рынке?

– Термин «адвокатская монополия» сам по себе не очень благозвучный, поскольку чаще всего обыватель, даже обыватель в прокурорских погонах, считает, что монополия – это плохо, монополия – это отсутствие конкуренции, повышение цен и в итоге – неважное качество услуг. Так оно обычно и бывает, – например, в газовой отрасли.
В нашем же случае такие рассуждения ошибочны. Существует ведь понятие «естественная монополия». И адвокатская монополия является естественной, так же как, скажем, врачебная. Люди, когда болеют, идут к врачу. И это никого не смущает. К тому же следует понять, что большей конкуренции, чем в адвокатской среде, нет нигде. Если вам не нравится один адвокат, вы идете к другому, третьему. Нас сейчас 70 тысяч, и каждый в конкуренции с каждым.

– Вы сейчас говорите от имени адвокатского сообщества, а я – от имени простых граждан. Например, бабушке требуется составить простейший иск или просто проконсультироваться. Адвокат, понятное дело, возьмет за это большую плату, чем обычный юрист. А у бабушки – внук с юридическим образованием…

– Действительно, не исключаются ситуации, когда внук или деверь профессиональней и порядочней адвоката, к тому же дешевле. Но современное общество должно ориентироваться не на личности, а на институты. Если адвокат обманывает, некачественно оказывает услуги, то на него, в отличие от внука, есть управа – дисциплинарная ответственность в соответствии с Кодексом профессиональной этики.

К тому же мы не ведем речи об установлении монополии на любое консультирование, составление бумаг и т.п. В нашем случае оптимальной видится только монополия на судебное представительство. В качестве примера можно ориентироваться на Германию. Там есть категории споров, по которым граждане сами ходят в суд, а вот если цена иска превышает определенную сумму или он рассматривается составом судей, дело разбирается только с участием адвоката.

– То есть получается, что в результате введения адвокатской монополии на судебное представительство те юристы, которые сейчас ходят в суд, будут вытеснены с рынка?

– Нет. Наша концепция предусматривает переходный период, в течение которого все желающие юристы смогут стать адвокатами. Поэтому на рынке юридических услуг останутся практически те же люди, за минусом каких-либо «безобразников», не имеющих, например, юридического образования. И в силу этого услуги дороже не станут.
Кстати, хочу развеять миф о супербогатстве адвокатов. В России около 70 тысяч адвокатов. Есть столичные адвокаты, есть те, кто имеет собственную клиентуру и кому не надо ежедневно думать о «хлебе насущном». Их, по оценкам ФПА, примерно 25–30 % от общего числа. Все остальные живут за счет работы по назначению в уголовных делах. Один судодень стоит 298 рублей. Это унизительная плата, которая разрушает и адвокатуру, и правоохранительную систему, и правосудие. И уж точно не позволит скопить на «Майбах».

– А Вы просчитывали, какая доля рынка останется за крупными адвокатскими компаниями вроде вашей после введения монополии?

– Все серьезные игроки на рынке уже давно известны, их можно пересчитать по пальцам двух рук. У всех останется прежняя доля, просто юристы, работающие в мелкихпредпринимательских структурах, приобретут статус адвоката, если у них его до сихпор нет. Кардинальных изменений не будет, точно вам говорю.

– И насколько вырастет число адвокатов в нашей стране?

– Никто не знает точной цифры. Одно время высказывалось мнение, что свободных юристов в нашей стране чуть ли не миллион и у них многомиллиардные обороты. Начали разбираться с этой статистикой, и оказалось, что многие ООО в уставе цель своей деятельности определяют как «оказание юридических услуг», хотя на самом деле этим не занимаются. По самым приблизительным подсчетам, свободных юристов столько же, сколько адвокатов, или несущественно больше. Если это действительно так – число адвокатов увеличится примерно вдвое, то есть до 140 тысяч. Это еще одно подтверждение того, что цены на юридические услуги не могут вырасти. Для этого нет оснований.

– Можете вспомнить, как вы пришли к идее адвокатской монополии? Возможно, Вас какой-нибудь случай подтолкнул к ней?

– Часто приходится слышать, что адвокаты не очень профессиональны. Конечно, я не могу отвечать за всех, но убежден, что основной вклад в этот миф вносят люди, не имеющие отношения к адвокатуре. Согласен, иногда и адвокаты бывают далеко не безупречны. Судьи подчас говорят: нужно ввести при суде лицензирование, так как на практике, например, выясняется, что представитель не знает, какую статью надо применить в деле. Убежден, в том числе и неурегулированность «околосудебной среды» является источником многих проблем правосудия.

– Но Вы сказали, что за некачественные услуги адвокату грозит дисциплинарная ответственность.

– Да, он может быть даже лишен статуса. Пожизненно. Но сами посудите, непрофессиональный адвокат сегодня не сильно дорожит своим статусом, поскольку может ходить в суд и без адвокатского статуса, только по доверенности. И пока мы не можем эффективно бороться с этим. Но сможем быть более требовательными к коллегам, если они будут понимать, что, покинув адвокатуру, не смогут больше работать в суде. На наш взгляд, данное условие повысило бы качество юридических услуг.

А сейчас, например, в Орловской области многие адвокаты подают заявление о прекращении статуса, чтобы не работать по назначению по уголовным делам. Они говорят, что как неадвокаты могут заработать больше. Вот это проблема. Дожили до того, что люди из адвокатуры бегут.

– На Ваш взгляд, возможно ли в принципе оценить рынок адвокатских услуг в деньгах?

– Возможно, но сложно. Я бы за это не взялся.

– Клиентов на все крупные компании хватает?

– В последнее время с этим стало сложнее. Здесь есть объективная причина – государство становится активным участником экономических отношений. Более 50 % экономики контролируется государством. И в каждой структуре с госучастием раздутые штаты юристов с нереально высокими окладами. Поэтому можно констатировать: есть тенденция к сужению рынка.

– В апреле «ЮСТ» отметил 20-летие. Расскажите, в каких условиях ваша компания начинала работать. Какие гонорары были раньше?

– История нашей компании отражает историю нашей страны за последние 20 лет. Началась перестройка, стали популярны регистрация совместных предприятий и создание первых кооперативов.

Когда «ЮСТ» только создавался, абсолютно все занимались регистрацией предприятий. На рынке это стоило то ли 400, то ли 500 долларов. Мы просили 5000 долларов за ту же самую работу. Это был успешный маркетинговый ход: и зарабатывали, и оставляли время для высокоинтелектуальной деятельности. Не утонули в мелочах. Участвовали в знаковых делах того времени. Например, Владимир Плигин представлял крупнейшую в мире золотодобывающую компанию на территории СНГ. Мы участвовали в превращении сахалинского шельфа в нефтяной, консолидировали активы «Газпрома», сопровождали строительство самого первого бизнес-центра в Москве.
Я принимал участие в деле ГКЧП – защищал председателя КГБ СССР В.А. Крючкова (светлая ему память, приятный, умный человек был). Он в мемуарах обо мне написал что-то вроде «молодой, а уже умный». Чем, конечно, несколько смутил, но теперь приходится соответствовать.

– А почему люди шли к вам и платили дороже?

– Потому что мы никогда не имели отдельного от наших клиентов интереса. И к тому же мы были солидные люди, условно говоря, в галстуках, – доктора и кандидаты наук, со знанием языков, с хорошим бэкграундом.

«ЮСТ» поселился в первом построенном в 1991 г. офисном здании в Москве на улице Медведева (ныне это Старопименовский переулок). Нашими соседями были итальянская компания Eni и редакция радиостанции «Свобода». Тогда это было не лишено пикантности. Правда, мы располагались в мансарде, в двух небольших комнатах с одним компьютером Olivetti на всех, – так что нынешние партнеры, а тогда студенты, получали к нему доступ, как правило, ночью. Но мебель стояла дорогая, европейская. И сейф хороший, итальянский, до сих пор используем, кстати.

– Вы сразу стали управляющим партнёром?

– Нет, не сразу. В «ЮСТ» меня пригласил Владимир Николаевич Плигин – первый наш управляющий партнер, я пришел примерно через полгода после создания фирмы. Мы с ним учились вместе в аспирантуре. В 2003 году Владимир Николаевич был избран депутатом, статус адвоката приостановил, поэтому дальше не мог исполнять эти функции. Поскольку в процессе работы в «ЮСТе» мне часто приходилось решать управленческие задачи, выбор остановился на мне.

– Плигин хороший адвокат?

– Да, хороший. Мастер дебюта и в целом профессионал своего дела. Он любой деятельностью занимается с глубоким погружением в предмет.

– Ваше знакомство с ним помогает сейчас компании?

– Отмечу, что «ЮСТ» за время своего существования вырастил значительное количество выдающихся людей. В числе «выпускников» фирмы – помощники Президента РФ, вице-премьеры правительства, заместители федеральных министров, губернаторы,вице-губернаторы, единственный в нашей стране академик-адвокат и еще много достойных людей. Но какого-либо экономического эффекта это не дает. Скорее репутационный. Что нас вполне устраивает.

– А Владимир Николаевич привлекает «ЮСТ» к разработке законопроектов?

– Не он, а Государственная Дума – да, чаще к экспертной оценке, но не так часто, как хотелось бы. Нам есть что сказать и предложить. Мы периодически представляем интересы Госдумы в судах. Например, в числе недавних успехов фирмы – положительное решение по иску внука Сталина о защите чести и деловой репутации. Госдума по делу выступала ответчиком, и мы представляли ее интересы. В итоге – процесс выиграли.

– И вы по тарифу 298 рублей брали?

– Для нас честь быть полезными российскому парламенту.

– Получается, вы уже можете позволить себе вести дела безвозмездно?

– Можем. И давно. Вопреки еще одному мифу, что адвокаты без денег ничего не делают, наша фирма много дел ведет бесплатно. Частично – это просьбы наших знакомых, друзей. Но в рамках pro bono мы решаем много вопросов, связанных с защитой интересов детей в семейных спорах. Пытаемся защищать права детей, оставшихся без родителей. Мы действительно чувствуем свою ответственность перед обществом и стараемся не отказывать людям.

В этой работе случались и юридические сенсации. Например, однажды к нам обратился гражданин примерно 65 лет от роду, усыновленный еще до второй мировой войны, усыновители его уже умерли. Ему понадобилось во вполне меркантильных целях отменить усыновление, чтобы восстановить родственные связи с умершей в Германии богатой тетей, которая осталась без наследников. И нам это удалось. А то так бы и остался Белкиным, да и без наследства.

– Каковы перспективы у «ЮСТа»?

– Деньги – не самое главное. Для нас намного важнее ощущение, что у клиента нет претензий после завершения дела. Адвокаты, которые работали еще при Сталине, учили меня во главу угла ставить доверительные отношения с клиентом и не жадничать. И мы соблюдаем этот принцип до сих пор.

Сейчас перед компанией стоит выбор: становиться корпорацией, где управляющий партнер не знаком лично со всеми работающими у него юристами, либо сохранять чувство «семьи» в коллективе, то есть быть компанией с «человеческим лицом».

– И каков будет ваш выбор?

– На мой взгляд, мы все еще «семья», несмотря на то, что нас уже 100 человек. Лично мне это ощущение дорого. Я – за «семью». Наверное, потому что я больше адвокат, чем бизнесмен. Сейчас многие спорят, можно ли адвокатскую профессию считать предпринимательской. Более того, многие хотят быть предпринимателями. Но это блеф, обреченный на провал. Уверен.

– Почему?

– У меня есть своя теория. Объясню ее на примере. К адвокатам где-нибудь в Лондоне приходит, условно говоря, наш олигарх с тремя заводами. И им говорит: хочу IPO. Адвокаты и консультанты начинают писать меморандумы, ничего материального от этих бумаг не прибавляется, ни на один станок больше у олигарха не становится. Но по итогам примерно года работы консультантов стоимость активов олигарха возросла втрое. Адвокаты на этом немного заработали.

Наверняка нашелся нескромный адвокат, который сказал: ребята, чем мы хуже, почему бы нам не выйти на IPO и не заработать на этом? Отсюда и родилась идея, что адвокаты тоже могут быть предпринимателями. Примерно первые пять компаний, вернее их управляющие партнеры, на этом заработают, остальные – нет.

На мой взгляд, у адвокатской и предпринимательской деятельности разные цели и задачи. Адвокат – часть правосудия, предприниматель – часть экономики. Предприниматель действует ради прибыли. У адвоката иной приоритет – ему своего клиента надо защищать, в том числе и бесплатно.

– Даже как-то трудно говорить об IPO адвокатских компаний, когда судодень стоит 298 рублей.

– Конечно. Эта тема во время кризиса поутихла, но, по всей вероятности, разговоры об этом еще возобновятся. Англичане – упорный народ.

Проект предусматривает, что с 2023 г. оказанием юридической помощи, в том числе осуществлением представительства в суде, на возмездной основе смогут заниматься только адвокаты и адвокатские образования.

Сегодня Министерство юстиции РФ опубликовало новый проект Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи, обсуждение и разработка которой продолжались последние несколько лет.

Как отмечает Минюст, проект опубликован для обсуждения, носит предварительный характер и может быть доработан с учетом предложений, высказанных в ходе обсуждения.

Проблемы, требующие решения
Как указано в документе, принятие Концепции обусловлено необходимостью повышения качества предоставления квалифицированной юридической помощи и надлежащего обеспечения конституционного права граждан на получение такой помощи.

Это предполагается сделать, устранив фрагментацию рынка профессиональной юридической помощи в России, которая привела к тому, что «правом предоставления юридических услуг обладает неограниченный круг лиц, к одной части которых применяется ряд специальных требований, а другие находятся в условиях минимального правового регулирования».

В Концепции Минюст указывает, что сфера юридических услуг в России представлена двумя основными группами участников, разделенных по регуляторному критерию: адвокаты, оказывающие квалифицированную юридическую помощь в порядке, предусмотренном Законом об адвокатуре, и иные участники рынка, не обладающие адвокатским статусом и предоставляющие юридические услуги неограниченному кругу лиц. В качестве отдельной категории выделяются корпоративные юристы, патентные поверенные, нотариусы, аудиторы и государственные служащие.

При этом подчеркивается, что только к адвокатской деятельности предъявляются установленные Законом об адвокатуре и Кодексом профессиональной этики адвоката требования к ее осуществлению. Правила допуска к предоставлению юридических услуг и квалификационные требования для второй группы участников не установлены.

«Отсутствие специального нормативного правового регулирования деятельности лиц, предоставляющих юридические услуги вне установленных требований к качеству таких услуг и правил их предоставления, лишает государство возможности предпринимать какие-либо меры, направленные на санацию рынка путем исключения из него недобросовестных участников в целях предупреждения нарушения конституционных прав граждан на получение квалифицированной юридической помощи», – отмечается в документе.

Другой проблемой, требующей разрешения, отмечается в документе, является отсутствие должного регулирования адвокатской деятельности. «Конфигурация действующего Закона об адвокатуре, разработанного в начале 2000-х годов, не полностью синхронизирована с современными потребностями рынка юридических услуг и не создает оптимальных условий для пополнения адвокатского сообщества высокопрофессиональными юристами, практикующими в нерегулируемой части рынка, даже несмотря на такие дополнительные преференции статуса, как адвокатская тайна и право на адвокатский запрос», – отмечает Минюст.

Почему адвокатура?
Основной задачей Концепции, по мнению Минюста, является формирование единой правовой основы предоставления юридических услуг, предполагающей: повышение уровня правовой защиты получателей юридических услуг; совершенствование института адвокатуры, в том числе путем устранения ограничений, затрудняющих организацию эффективной адвокатской деятельности; создание условий для недопущения низкоквалифицированных юристов к оказанию юридических услуг, условий исключения из профессии недобросовестных консультантов; создание системы профессиональной правовой помощи, отвечающей общепризнанным международным стандартам, и формирование условий для интеграции институциональной среды адвокатуры в мировое правовое пространство.

В тексте Концепции отражен краткий правовой анализ международного опыта регулирования профессиональной юридической помощи. В подавляющем большинстве стран с развитыми правовыми системами оказывать профессиональную юридическую помощь вправе лица, обладающие специальным правовым статусом (адвоката, барристера, солиситора и иных); предъявляются строгие требования к претендентам на получение статуса адвоката; установлены требования к адвокатам, связанные с регулярным повышением и подтверждением квалификации; применяются меры дисциплинарной ответственности по отношению к адвокатам, нарушающим обязательства перед клиентами и не соблюдающим законодательство об адвокатской деятельности, профессиональные и этические стандарты; во многих случаях законодательством об адвокатуре предусмотрено обязательное страхование профессиональной деятельности адвокатов; применяется гибкий подход к вопросу выбора форм ведения совместной деятельности; существует возможность заключения адвокатами трудовых договоров при одновременном установлении специальных норм, гарантирующих такие общие принципы организации и деятельности адвокатуры, как независимость, самоуправление и корпоративность.

При выработке возможных вариантов упорядочения системы оказания профессиональной юридической помощи рассматривались два основных сценария: введение института саморегулирования части рынка, для которой правила предоставления юридических услуг не установлены, или объединение всех участников рынка на площадке модернизированной адвокатуры.

Однако анализ показал, что первый вариант для достижения целей Концепции является преждевременным. В частности, к возможным отрицательным последствиям первой модели отнесены создание двойных профессиональных и этических стандартов однородной по своему содержанию деятельности, неэффективное исполнения своих функций саморегулируемыми организациями и, как следствие, допуск на рынок участников, только формально отвечающих установленным требованиям.

«На сегодняшний день только адвокатская деятельность обладает установленными Законом об адвокатуре и Кодексом едиными требованиями к претендентам на допуск к оказанию квалифицированной юридической помощи, нормами и этическими правилами осуществления такой деятельности, механизмами дисциплинарной ответственности. Одновременно в целях обеспечения исполнения адвокатом возложенных на него обязанностей и реализации предоставленных ему полномочий законом установлен ряд гарантий адвокатской деятельности», – подчеркивается в Концепции.

Принимая во внимание, что ведение дел в судах требует наивысшей квалификации юристов, в том числе с точки зрения рисков наступления для получателей юридических услуг процессуально оформленных негативных последствий деятельности их представителей, Минюст считает, что следует установить правило, в соответствии с которым правом судебного представительства будут наделены только лица, обладающие статусом адвоката. Правом предоставления юридических услуг на возмездной основе в целом в перспективе следует наделить только адвокатов и адвокатские образования.

В Концепции подчеркивается, что положения проектируемых в ее рамках нормативных правовых актов не будут распространяться на юристов, осуществляющих профессиональную деятельность по трудовому договору в составе юридических подразделений организаций. Также будет рассмотрен вопрос о сохранении права судебного представительства для лиц, являющихся близкими родственниками представляемого. Судебное представительство также продолжат осуществлять лица, являющиеся законными представителями граждан, руководителями организаций. Право оказания юридической помощи сохранят и участники государственной системы бесплатной юридической помощи, а также некоммерческие организации, оказывающие юридическую помощь на безвозмездной основе.

Механизмы реализации Концепции
В связи с вышесказанным предлагается внести ряд значимых изменений в законодательство об адвокатуре, результатом которых с учетом предоставления исключительного права судебного представительства адвокатам (с изъятиями, предусмотренными Концепцией) должен стать переход значительной части практикующих юристов в модернизированную адвокатуру.

Концепция предусматривает создание возможности работы адвоката по трудовому договору с адвокатским образованием и найма адвокатом адвоката при общем соблюдении гарантий независимости и самостоятельности деятельности адвокатов.

Реализация Концепции предполагает расширение организационно-правовых форм адвокатских образований путем создания коммерческих корпоративных форм ведения адвокатской деятельности. «Это позволит, с одной стороны, обеспечить реализацию адвокатом публично-правового компонента в качестве особого субъекта, осуществляющего функцию по защите прав, свобод и интересов физических и юридических лиц, и, с другой стороны, предоставит оптимальные возможности для ведения деятельности с использованием организационно-правовых форм, отражающих современные реалии и запросы разных категорий потенциальных клиентов», – поясняется в документе.

В целях обеспечения высокого качества оказываемой юридической помощи предполагается в законодательстве об адвокатуре и адвокатской деятельности в дополнение к норме об обязанности адвоката повышать свою квалификацию установить ответственность за ее неисполнение. В качестве механизма такой ответственности предлагается предусмотреть возможность адвокатской палаты субъекта приостановить статус адвоката, а в случае неоднократного нарушения – прекратить его.

Также предлагается введение специализации в адвокатской деятельности. Это обусловлено, в частности, потребностью многих юристов в избрании определенной отрасли права в качестве основной или единственной профессиональной практики. Предполагается, что адвокат, получивший звание специализированного, будет получать соответствующий сертификат от адвокатской палаты, при этом он сохранит право практиковать в качестве адвоката общего профиля.

Минюст назвал вызывающими критику и требующими обсуждения положения Закона об адвокатуре, в соответствии с которыми статус адвоката могут приобрести лица, ранее судимые за совершение умышленных преступлений.

В Концепции также отмечено, что при подготовке изменений следует обеспечить условия и установить сроки для разработки и утверждения стандартов оказания квалифицированной юридической помощи и других стандартов адвокатской деятельности. «Введение стандартов должно быть обеспечено нормами, обязывающими адвокатов к их соблюдению, и синхронизацией таких норм с инструментами дисциплинарной ответственности адвокатов за их нарушение», – подчеркнуто в документе.

Кроме того, Минюст отметил, что необходимо возобновить работу, связанную с рассмотрением вопроса о введении обязательного страхования рисков профессиональной ответственности адвокатов и адвокатских образований, в целях защиты интересов самих адвокатов (адвокатских образований) и их доверителей.

Помимо изменения положений Закона об адвокатской деятельности и ТК РФ, реализация Концепции предполагает и иные поправки в законодательство. Предусматриваются корректировки в НК РФ, связанные с уточнением налогообложения коммерческих форм адвокатских образований и адвокатов.

В связи с введением в 2023 г. исключительного права адвокатов на судебное представительство необходимо внесение изменений в ГПК РФ, АПК РФ, КАС РФ и КоАП РФ. Одновременно необходимо внесение изменений в процессуальное законодательство по вопросу допуска к судебному представительству корпоративных юристов и иных категорий лиц, на которых не распространяется планируемое реформирование.

«Законодательное закрепление правила, в соответствии с которым правом предоставления юридических услуг будут наделены только адвокаты (с учетом изъятий, предусмотренных Концепцией), потребует разработки норм, устанавливающих ответственность за его нарушение. При этом санкционные механизмы должны предусматривать ответственность как физических, так и юридических лиц», – уточняется в документе.

Иностранный вопрос
Отдельно в Концепции поднимается тема деятельности в России международных юридических фирм и иностранных юристов и адвокатов.

Отмечается, что при создании новых стандартов регулирования юридической профессии не предлагается запрещать или ограничивать право российских клиентов заключить договор с иностранной юридической фирмой об оказании юридических услуг за границей для целей получения юридической помощи по иностранному праву: «Речь идет лишь об упорядочении их деятельности в России – о создании единого профессионального стандарта для оказания юридической помощи, причем на принципах взаимности и без нарушения обязательств Российской Федерации перед Всемирной торговой организацией».

Предполагается, что осуществление адвокатской и иной деятельности по оказанию юридической помощи лицами, являющимися адвокатами или юристами иностранных государств, будет допускаться только при условии их регистрации в специальном реестре, который ведется Минюстом, и лишь по вопросам права данного иностранного государства, при соблюдении принципа взаимности. Предоставление возможности иностранному гражданину получить статус адвоката в России не исключается.

Этапы реализации Концепции
Учитывая масштабность реформы, предполагается, что реализация Концепции будет проходить поэтапно, причем таким образом, чтобы была обеспечена «непрерывность оказания квалифицированной юридической помощи гражданам и организациям».

Первый этап рассчитан на 2018 г., в течение которого должны быть разработаны нормативные правовые акты о новых формах адвокатских образований и возможности работы адвокатов по трудовому договору, детализирован режим налогообложения адвокатов и адвокатских образований; обеспечены возможность использования адвокатскими образованиями средств индивидуализации и возможность участия в государственных закупках.

Также должны быть введены правила относительно деятельности юристов и адвокатов иностранных государств на территории России и порядка получения ими адвокатского статуса в Российской Федерации. Должен быть введен запрет на прямой или косвенный контроль иностранных лиц над адвокатскими образованиями.

Также на первом этапе реализации Концепции в целях укрепления статуса адвоката предполагается при участии Федеральной палаты адвокатов РФ разработать предложения, которые будут обеспечивать повышение эффективности адвокатской деятельности: дальнейшее развитие института адвокатского запроса, защиты адвокатской тайны, упрощение процедур подтверждения оказания адвокатами бесплатной юридической помощи в целях оплаты их труда в рамках Закона о бесплатной юридической помощи.

На втором этапе, намеченном на 2019 г., предусматривается разработка нормативных правовых актов, обеспечивающих временный упрощенный порядок перехода лиц, оказывающих юридическую помощь, в адвокатуру, а также осуществление оценки реализации первого этапа Концепции в целях прогнозирования готовности перехода к третьему этапу. При этом упрощенный порядок будет действовать в переходный период до 1 января 2023 г. для лиц, соответствующих общим требованиям Закона об адвокатуре и одновременно отвечающих ряду дополнительных критериев.

В тексте проекта указано, что на лиц, получивших статус адвоката в упрощенном порядке, в переходный период не должно распространяться требование, предусмотренное п. 1 ст. 21 и п. 1 ст. 22 Закона об адвокатуре, о необходимости наличия стажа адвокатской деятельности не менее пяти лет у адвоката, учреждающего адвокатский кабинет, либо не менее чем у двух адвокатов, учреждающих коллегию адвокатов. Кроме того, при предоставлении статуса адвоката в упрощенном порядке должны быть отменены взносы (или установлен их необременительный единый размер), уплачиваемые претендентами целевым образом при вступлении в адвокатуру, поскольку сохранение существующего порядка определения размера взносов создаст значительные препятствия при реализации Концепции.

Третий этап реализации Концепции рассчитан на 2020–2023 гг. В это время будет осуществляться прием в адвокатуру лиц, оказывающих юридическую помощь, в том числе в упрощенном порядке. К моменту окончания этапа должен быть обеспечен переход в адвокатуру всех заинтересованных представителей юридического сообщества.

С 1 января 2023 г. представительство во всех судебных инстанциях вправе будут осуществлять только адвокаты (а также лица, указанные в разделе IV Концепции). Одновременно предусматривается, что с 1 января 2023 г. юридическую помощь в Российской Федерации на возмездной основе вправе будут оказывать только адвокаты и адвокатские образования.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: