51 государственное принуждение как элемент правоприменительной практики

Обновлено: 01.05.2024

Под правоприменением понимается осуществляемая в установленных законом формах специально-юридическая деятельность компетентных государственных органов, должностных лиц, органов местного самоуправления по созданию новых юридических фактов, предоставлению субъективных прав и возложению юридических обязанностей на конкретных субъектов, развитию определенных отношений путем реализации властных полномочий.

Иногда в литературе правоприменение определяется как особая форма правореализации, которая представляет собой властную деятельность уполномоченных законом субъектов по осуществлению управленческого воздействия на общественные отношения путем издания индивидуально-правовых предписаний и актов.

Данная форма реализации права предусматривает участие государства, которое как бы запрограммировано.

Правоприменение как особая форма реализации права характеризуется следующими особенностями:

1) это властная деятельность, государство управомочивает специальные органы на осуществление данного вида деятельности;

2) она связана с разрешением конкретных ситуаций, требующих профессиональных знаний и навыков. Ими обладают специальные субъекты правоприменительной деятельности. Граждане не являются субъектами данного вида деятельности, так как не наделены властными полномочиями;

3) всегда осуществляется в рамках конкретных правоотношений, но правовое положение сторон в этих правоотношениях различно. Активная роль принадлежит субъекту, обладающему властными полномочиями, которые он использует в интересах другой стороны;

4) осуществляется в определенной процессуальной форме, установленной законодательством;

5) сопровождается вынесением индивидуального акта, который принимается правоприменителем и обязателен к исполнению. Посредством индивидуального акта правоприменитель осуществляет казуальное правовое регулирование общественных отношений. При этом требования абстрактной правовой нормы преобразуются в конкретные правоположения, относящиеся именно к данной ситуации. Таким образом, продолжается процесс правового регулирования, начатый правотворческим органом (должностным лицом). Он дополняется индивидуальным регулированием общественных отношений путем уточнения прав и обязанностей субъектов права, их правового положения и т. д.;

6) правоприменение всегда носит подзаконный (поднормативный) характер, так как осуществляется на основе действующего законодательства и в его пределах.

Реализация права в форме правоприменения возможна при наличии определенных обстоятельств, установленных законом. К числу такого рода обстоятельств и условий относятся:

совершение правонарушения, влекущего применение к правонарушителю определенной меры наказания или воздействия, что может сделать только субъект, имеющий на то соответствующие полномочия;

правоприменительный акт, без которого не может возникнуть соответствующее правоотношение;

обязательный контроль со стороны государства за определенными правоотношениями ввиду важности возникающих последствий, например нотариальное удостоверение, государственная регистрация сделок с недвижимым имуществом;

регулирование взаимоотношений в государственных органах, например назначение на определенную должность, снятие с должности;

ненадлежащее исполнение полномочий или обязанностей или наличие препятствий для их реализации;

возникновение спора о праве, когда стороны не могут прийти к соглашению;

необходимость официального установления наличия (отсутствия) конкретных фактов и квалификации их в качестве юридически значимых, например восстановление прав по утраченным денежным документам на предъявителя, установление лица безвестно отсутствующим;

наличие пробелов в законодательстве, что требует их восполнения;

реализация поощрительных норм в отношении конкретных субъектов;

Выделяют два вида правоприменительной деятельности — оперативно-исполнительную и правоохранительную. Оперативно-исполнительная деятельность имеет своей направленностью, как правило, реализацию собственных полномочий (предоставление визы, регистрация брака органами загса, прием на работу администрацией учреждений, предприятий и др.). Это основной вид организации исполнения велений права и вместе с тем позитивное регулирование с помощью индивидуальных актов.

Правоохранительная деятельность направлена на охрану норм права от правонарушений, в том числе на контроль за соответствием деятельности субъектов юридическим предписаниям, на применение государственного принуждения к правонарушителям.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Специфика правового статуса участника размещения заказа (поставщика)

Специфика правового статуса участника размещения заказа (поставщика) Основной функцией участников размещения заказов является участие в закупочных процедурах с целью заключения и исполнения государственных (муниципальных) контрактов или иных гражданско-правовых

68. Литтеральные контракты. Специфика литтеральных контрактов в римском праве

68. Литтеральные контракты. Специфика литтеральных контрактов в римском праве Литтеральный контракт (contractae litteres) — договор, который заключался в письменной форме.Виды литтеральных контрактов: — древнеримские литтеральные контракты.Возникали посредством внесения

119. В чем специфика правового регулирования банковских и страховых отношений в ЕС?

119. В чем специфика правового регулирования банковских и страховых отношений в ЕС? Специфика правового регулирования банковских и страховых отношений в ЕС предопределена особенностями этих отношений, реализующихся на стыке трех из четырех свобод единого рынка.В первую

§ 6.2. Специфика современной российской государственности

§ 6.2. Специфика современной российской государственности Главный признак современной государственности России - ее переход к новому общественному строю, отличительными особенностями которого должны являться:- баланс интересов различных групп, слоев, отдельных

§ 7. Понятие и специфика мониторинга международно-правовых актов Таможенного союза и Евразийского экономического сообщества

§ 7. Понятие и специфика мониторинга международно-правовых актов Таможенного союза и Евразийского экономического сообщества Мониторинг относительно новое явление в юридической науке и практике. Вопросами правового мониторинга, в современном понимании этого явления,

Какова специфика обжалования определений суда первой инстанции?

Какова специфика обжалования определений суда первой инстанции? Гражданский процессуальный закон признает специфику жалоб, представлений, подаваемых в связи с определениями суда первой инстанции, не вступившими в законную силу, которые именуются частными в отличие от

Глава 3 Идеологи либерализации, а точнее, криминализации правоприменительной практики, или Господин Бастрыкин А. И.: беспощаден к врагам… терпим к грабителям и ворам

Глава 3 Идеологи либерализации, а точнее, криминализации правоприменительной практики, или Господин Бастрыкин А. И.: беспощаден к врагам… терпим к грабителям и ворам Носителями идеологии «анархии», своего рода идейными последователями князя Кропоткина в юриспруденции,

Глава 8 «Финты» уголовной правоприменительной практики: кручу, верчу, запутать хочу

Глава 8 «Финты» уголовной правоприменительной практики: кручу, верчу, запутать хочу Если так случилось, что Вы стали объектом преступных посягательств, оказавшись в числе тех 20 миллионов граждан, которые ежегодно обращаются за помощью сейчас уже не к «милым лицам» в

ЧАСТЬ 3 СПЕЦИФИКА

Специфика способов АРС в сравнении с государственным судопроизводством

Специфика способов АРС в сравнении с государственным судопроизводством Специфика способов АРС имеет качественные отличия от государственного судопроизводства. Они выражаются в субъектном составе участников правоотношений (отсутствие, в случае обращения к способам

4.2. Специфика организации органов власти субъектов РФ

4.2. Специфика организации органов власти субъектов РФ В соответствии с Конституцией РФ установление общих принципов организации государственной власти субъектов РФ входит в совместное ведение Российской Федерации и субъектов РФ, а система органов государственной


Аннотация
Несмотря на значительное число работ по праву, затрагивающих государственно-правовое принуждение, множество вопросов так и остаются в науке без сколько-нибудь единообразного ответа. Однако даже те вопросы, ответы на которые кажутся очевидными, не всегда оказываются таковыми. Последним и предлагается уделить некоторое внимание.

Принуждение является неотъемлемой частью социального существования, что особенно ярко видно при функционировании органов публичной власти, а в частности – государства. Необходимость реализации последним своих функций требует перманентного применения им государственно-правового принуждения для преодоления возникающих препятствий.[1, c.120]

Существующая научная дискуссия показывает, что связанные с государственно-правовым принуждением (далее также – государственное принуждение, ГПП) отношения содержат в себе множество неразрешенных вопросов. Рассмотрим некоторые из них.

Начнем с тезиса, на первый взгляд не заключающего в себе никакой сложности и даже способного показаться самоочевидным: ГПП осуществляется государственными органами и их должностными лицами.

Вместе с тем, при внимательном рассмотрении с очевидностью тезиса невозможно согласиться. Так, одним из известных философов XX века М. Фуко указывается, что власть является вездесущей и всепроникающей категорией, воздействующей на находящегося в социуме человека с детства. В основе власти лежит деятельность людей, которые самостоятельно дисциплинируют друг друга в вопросе межсубъектных отношений. Власть, с позиции М. Фуко, никогда не присваивается, никогда не находится в чьих-то руках. [2, p.229-242] Данный подход М. Фуко, несмотря на свою спорность, воспринят мировой наукой и лег в основу концепции “четвертого лица власти”.

К схожему выводу, но основанному на иной аргументации, приходит известный британский философ С. Льюкс в работе “Власть: Радикальный взгляд”. Автором указывается, что высшим проявлением власти является порождение у другого (или других) тех желаний, которые властвующий хотел бы у них видеть. Это достигается, в том числе, за счет формирования средствами массовой информации у них такого понимания и таких предпочтений, которые обеспечивают принятие ими назначенной им роли. [3, c.44-45]

Аналогичное (но не тождественное) понимание вопроса персонализации принуждающего лица при осуществлении ГПП имеет быть в отечественной юриспруденции.

Так, Н.М. Коркуновым в своих лекциях по общей теории права указывается, что организация государственных учреждений, реализующих вверенные им функции власти, сама слагается из органов двоякого рода – решающих и так или иначе содействующих решающим. “Решающие органы, пишет Н.М. Коркунов, и суть собственно прямые, непосредственные органы государственной власти, в тесном смысле слова органы Власти (Amt, pouvoir). Органы содействующие не суть непосредственные органы государственной власти, а только содействуют решающим органам”.[4, c.153]

Таким образом государственная власть, а также ГПП как её форма, в соответствии с существовавшими и существующими в современной науке подходами (несмотря на их спорность) может осуществляться не только государственными органами и их должностными лицами, а и иными субъектами. Это доказывает, как минимум, неочевидность тезиса об осуществлении ГПП лишь органами государственной власти и их должностными лицами на текущем этапе развития науки, в том числе юридической.

Еще одним на первый взгляд очевидным тезисом является непременная опосредованность правом ГПП.

Самоочевидным данный тезис становится лишь в случае, если, как указано нами ранее, исходить из концепции узкого понимания права, то есть сведения права к законодательству. Такой подход давно и обоснованно подвергается критике отечественными и зарубежными учеными, поскольку “под прессом нормативистских представлений юридическая наука остается ущербной, односторонней, замыкающейся в рамках догматического изучения законодательных текстов”.[5, c.11] Ярким примером влекомой данным типом правопонимания опасности выступает одно из ужаснейших событий XX века – становление идеологии фашизма и последующая за этим II Мировая и Великая Отечественная война. Так, после фактического утверждения фашизма на территории современной Италии, Германии, для функционирования государства создавалось значительное число нормативно-правовых актов, которые, будучи “пропитанными” идеями фашизма не являлись и категорически не могли являться правовыми по сути своей. Однако нормативная закрепленность такого рода положений, исходя из понимания права в узком смысле, способна дать ложную иллюзию возможности данных норм претендовать на статус правовых. Указание же на опосредованность государственного принуждения правом (в широком смысле) исключает из сферы подлинно государственно-правового принуждения все те ситуации, которые могли бы быть отнесены к отношениям государственно-правового принуждения лишь по названию, но не по сути своей.

Таким образом, кажущаяся самоочевидность опосредованности правом ГПП является мнимой как минимум с позиции интегративной концепции правопонимания.

Ещё одним тезисом из рассматриваемой сферы, способным показаться бесспорным, является утверждение о социальной природе отношений ГПП.

Действительно, при первом приблизительном рассмотрении может сложится такое мнение, которое обязательно изменится при углублении в рассматриваемую проблематику. Природа отношений ГПП, как формы реализации государственной власти, является одной из краеугольных проблем при изучении власти. В разное время ответ на этот вопрос искали в религиозных текстах (теологический подход), психологии человека (Л.И. Петражицкий и др.) и иных источниках. Например, согласно одного из подходов, именуемого парадигмой “власть для”, из концептуальных характеристик власти вовсе исключается подвластное лицо и подчеркивает признак достижения цели властвующим лицом. Т. Гоббсом – ещё в XVII веке власть определяется как доступные человеку средства для достижения благоприятного для него состояния в будущем,[6, c. 63-64] то есть подвластного, тем более относящихся к числу людей, при таком подходе не предусматривается. Следует отметить, что исследователями власть и сейчас предлагается понимать как власть над событиями и предметами.[7, c.73-81]

Таким образом, социальный характер ГПП не являлся и не является бесспорным. Проявлением социального характера ГПП будет участие в отношениях не менее чем двух участников – физических лиц, обладающих правами и обязанностями. Отсутствие любого из участников как минимум ставит под сомнение социальный характер данных отношений в целом.

Еще одним квазиочевидным тезисом в рассматриваемой сфере является понимание оснований применения ГПП (как одного из условий его допустимости) в узком смысле как совокупности нормативных (материально-правовых и процессуально-правовых условий) и фактических условий его применения. В свою очередь основаниями применения ГПП в широком смысле является необходимость реализации государством своих функций.

Рассматривая первую часть утверждения отметим, что теория права и государства, в отличие от отраслевых юридических наук, данному вопросу внимания до настоящего времени практически не уделяла. В последних же данный вопрос понимается различно.

Например, С.И. Вершининой указывается, что к правовым основаниям применения ГПП, помимо материально и процессуально-правовых условий, относится правоприменительный акт. [8, c.41] О.Н. Князева в своей работе, посвященной государственному принуждению в налоговой сфере, приходит к выводу о том, что к нормативным условиям применения мер принуждения следует относить, помимо материальных и процессуальных норм, односторонне-властное решение компетентного органа или должностного лица. [9, c.14]

Таким образом, вопрос оснований применения ГПП в узком смысле является если и не создавшим всеохватывающую научную дискуссию, то, как минимум, не бесспорным.

Не очевидно и утверждение о необходимом соответствии ГПП общественным идеалам и непосредственному отношению общества к его реализации как условию допустимости последнего. Причин у этого несколько, рассмотрим некоторые из них.

Во-первых, при рассмотрении данного тезиса с позиции узконормативного подхода, не предполагающего наделения значимой ролью не выраженного в нормативном предписании общественного отношения к ГПП в каждом конкретном случае и общественных идеалов (а именно исходя из этого подхода высказывается большая часть критики) тезис следует считать бессмысленным, но не бесспорным.

Во-вторых, при рассмотрении этого же утверждения с позиции интегративного подхода проблематика данного утверждения смещается к вопросу приоритетной формы демократии: опосредованной или непосредственной. Иными словами, должно ли учитываться правоприменителем непосредственно и однозначно выраженное обществом негативное отношение к применению мер ГПП к кому-либо или приоритет следует отдавать опосредованной демократии, а именно законодательству, принятому и одобренному делегированными обществом представителями. Данный вопрос сложно назвать простым и тем более очевидным.

Еще одним из принципиальных вопросов является вопрос оснований преобладания властвующего над подвластным в отношениях государственной власти.

Исследователями предлагаются различные концепции оснований властвования.

Например, Л.И. Петражицкий основывает властные отношения на существующей в подвластном установке на подчинение.[10] И.В. Солонько помещает в основание власти способность осуществлять социальное управление.[11] Исследователями предлагаются и многие иные основания власти, и подходы к их пониманию.

Существующие подходы возможно разграничить на конкретизированные, то есть указывающие на конкретное основание власти, и абстрагированные, таких оснований не указывающие.

Видится логичным, что властвующий для осуществления власти способен использовать любой из доступных ему ресурсов: психологический, материальный, административный и любой иной. Разумеется, государство ограничено правом (то есть позволяет использовать лишь тот ресурс, которым государство обладает легально в широком смысле), но и данное ограничение в большинстве случаев предоставляет выбор возможных ресурсов, а значит оснований для властвования.

Вместе с тем одного наличия ресурса для осуществления власти, в том числе государственной, недостаточно, поскольку допускает возможность паритета и недостаточности ресурсов у стороны. Для возникновения отношений власти ресурс властвующего должен преобладать над ресурсом подвластного. Преобладание заключается в воздействии ресурсом властвующего на более значимую потребность подвластного, нежели ресурс подвластного на потребность властвующего.

В качестве системы сравнения удобно использовать систему “пирамиды потебностей” А. Маслоу, в которой чем важнее потребность, тем ближе она расположена к основанию пирамиды. В данном случае власть имеется тогда, когда властвующий своим ресурсом может воздействовать на потребность подвластного, находящегося на более низкой ступени пирамиды, нежели подвластный – на потребности властвующего. Это в полной мере справедливо и в отношении государственной власти с поправкой на специфику публично-правового образования.

Еще одним немаловажным вопросом рассматриваемой сферы является соотношение категорий силы и принуждения в отношениях государственной власти. Существует мнение, что сила и принуждение – это не рядоположенные понятия и не могут быть встроены в единый логический ряд. Сила, согласно данного подхода,, является формой осуществления власти (способность к деятельности), связанная с возможностью преодолевать сопротивление путем применения тех или иных (необязательно насильственных) форм принуждения (дефиниция принуждения авторами данной критики не даётся, предполагая, видимо, её очевидность).

Вместе с тем, такой подход не единственный. В философии и отраслевых гуманитарных науках, в том числе зарубежных, сравнительно давно и успешно существует и развивается концепция “чистых” форм власти, дифференцирующих власть в зависимости от источника подчинения властвующего лица подвластному. К таким формам обычно относят силу, принуждение, побуждение, убеждение, манипуляцию и авторитет.[12, c.282-303]

В приведенном подходе различие между властью в форме силы и властью в форме принуждения имеет принципиальный характер и заключается как минимум в вопросе отношения властвующего к действиям подвластного. При осуществлении власти в форме силы (наиболее жесткой формы реализации государственной власти в системе сила-принуждение) поведение подвластного безразлично для властвующего. Власть в данной форме достигается прямым управлением подвластным и не предусматривает самостоятельного поведения подвластного. В таких отношениях принуждаемый приобретает статус, схожий со статусом предмета материального мира.

При осуществлении власти в форме принуждения (менее жесткой формы в той же системе) для властвующего лица значимо поведение принуждаемого. В отличие от них отношения принуждения оставляют за принуждаемым лицом возможность поступить или не поступить так, как от него требуется. Это определяет большую свободу принуждаемого, обеспечивая ему возможность действовать самостоятельно при одновременном сохранении у властвующего возможности сменить форму воздействия или его интенсивность.

Безусловно, термин “сила” возможно использовать и как своего рода количественную характеристику власти во властных отношениях, некий показатель интенсивности воздействия власти, но это не даёт абсолютных оснований для категорических утверждений о невозможности соотнесения понятий силы и принуждения в рамках одного логического ряда.

Подводя итог отметим, что вопросы, посвященные ГПП, были и остаются одними из наиболее актуальных в отечественной юриспруденции. Последнее требует последовательного и кропотливого изучения ГПП и критериев его допустимости, в ходе которого следует давать комплексную оценку каждому значимому для защиты прав и свобод человека вопросу, но без вредящей изысканиям поспешности в выводах.

  1. Петренко, М.Н. О теоретических основаниях и критериях допустимости государственно – правового принуждения [Текст] / М.Н. Петренко // Евразийский юридический журнал. – 2018. – №1(116). – С.120.
  2. Foucault M. Disciplinary Power and Subjection [Text] // Power / Ed. by S. Lukes. New York: New York University Press, 1986. p.229-242.
  3. Льюкс, С. Власть: Радикальный взгляд [Текст] / пер. с англ. А. И. Кырлежева; Гос. ун-т – Высшая школа экономики. – М.: Изд. дом Гос. ун-та – Высшей школы экономики, 2010. –C.44-45.
  4. Коркунов, Н.М. Лекции по общей теории права [Текст] / Н.М. Коркунов, предисл. И.Ю. Козлихина. – СПб.: Юридический центр, 2004. – С. 153.
  5. Кожевников, В.В. Узкое и широкое понятие права в советской юридической науке в контексте анализа современных проблем интегративного типа правопонимания [Текст] / В.В. Кожевников, М.В. Мартыненко // Современное право. – 2014. – №5. – С.11
  6. Гоббс Т. Сочинения : в 2 т. [Текст] / Т. Гоббс; сост., ред. В. В. Соколов; пер. с лат. и англ. М. : Мысль, 1991. – Т. 2. – С. 63–64.
  7. Соловьева, С.В. Экзистенциальные стратегии власти над вещами: труд, стяжательство, авантюра [Текст] / С.В. Соловьева // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. – 2010. – № 6. С. 73–81.
  8. Вершинина, С. И. Правовые основания применения мер государственного принуждения [Текст] / С.И. Вершинина // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: Юридические науки. – 2010. – № 3 (3). – С. 41.
  9. Князева, О. Н. Основания налогового принуждения [Текст] / О.Н. Кнзева // Инновационное образование и экономика: научно-практический журнал ОмЭИ. – 2012. – Т. 1. – № 10. – С. 14.
  10. Петражицкий, Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности [Текст] / Л.И. Петражицкий, сост., автор вступ. ст. и коммент. А. Н. Медушевский. – Москва: Российская политическая энциклопедия (РОССПЕН), 2010.
  11. Солонько, И. В. Феномен концептуальной власти: социально-философский анализ: монография [Текст] / М.В. Солонько, 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: СОЛО, 2010.
  12. Ледяев В. Г. Власть: концептуальный анализ [Текст] / В.Г. Ледяев, – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001. – С. 282-303.


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Государственное принуждение – вид социального принуждения, совокупность мер психического, физического, материального или организационного воздействия, применяемых уполномоченными субъектами в установленном порядке вне зависимости от воли субъектов применения в целях обеспечения общественного порядка и общественной безопасности.

Признаки государственного принуждения:

1) Государственное принуждение подчиняется общим принципам права, выражающим его демократическое содержание, подлинный гуманизм, ответственность за вину, исключение всякого произвола в деятельности правоприменительных органов, справедливость принудительных мер и др.

2) Государственное принуждение применяется на основе правовой регламентации его объема, нормативного установления оснований. Под термином "основание государственного принуждения" понимается база, на основе которой к лицу могут быть применены меры правового воздействия, т.е. на основе закона, указа, постановления правительства, также за что, в ответ на какие противоправные действия они реализуются.

3) Принудительные меры реализуются в рамках охранительных правоотношений посредством правоприменительной деятельности. Вне и помимо правоприменительной деятельности государственное принуждение как реальное правовое явление существовать не может. Это объясняется тем, что государственное принуждение в динамике своего осуществления всегда представляет собою результат примененной санкции права (диспозиции с принудительным содержанием) в целях обеспечения и решения правоохранительных задач. Вне правоприменительной деятельности государственное принуждение может выражаться лишь в статике своего существования, как правовой институт, всесторонне закрепляющий и регламентирующий основания, конкретные меры принуждения, процедуру их применения и т.д.

Государственное принуждение реализуется в рамках не любой правоприменительной деятельности, а лишь той, которая получила наименование правоохранительной, связанной с разрешением конкретных правовых ситуаций по применению санкций правовых норм и исполнению принудительных мер воздействия.

4) Формальная определенность государственного принуждения. Во-первых, нормы права содержат в себе более или менее подробное описание запрещаемого или разрешаемого действия. Они, как правило, конкретно и точно указывают юридические факты, служащие основанием принудительного воздействия, а также круг прав и обязанностей лиц, по отношению к которым реализуются принудительные средства. Во-вторых, нормы права заранее устанавливают санкцию, т.е. меры воздействия за нарушение конкретного правила. В-третьих, процесс реализации принудительных мер предполагает строгий порядок, процедуру, устанавливаемую нормами материального и процессуального права. В них также детально регламентируются права и обязанности правоприменительных органов и должностных лиц.

5) Принуждение всегда есть внешнее воздействие на субъекты. Причины деятельности или бездеятельности субъектов, порождаемые принуждением, всегда являются внешними причинами. Они не вытекают из внутренней сущности данного субъекта, не согласуются с его волей и желаниями независимо от того, осознает он этот факт или нет.

6) Меры государственного принуждения применяются специально уполномоченными на то органами государства, должностными лицами, представителями общественности. В той или иной форме меры государственного принуждения могут применяться любыми государственными органами и их должностными лицами: например, меры дисциплинарной ответственности. И специфичным для этой деятельности является то, что она всегда осуществляется в рамках правоохранительных отношений и в сфере правового регулирования. Для таких органов как суд, прокуратура, органы внутренних дел осуществление определенных видов принуждения является основной задачей. В порядке исключения соответствующие формы принуждения вправе применять и граждане, если эго предусмотрено законом - необходимая оборона по уголовному праву и т.д. Но какими бы субъектами меры принуждения не применялись, всегда такое применение протекает в рамках правоприменительных правоотношений и является формой государственновластной правоприменительной деятельности.

7) Данная черта государственного принуждения заключается в том, что оно сопровождается причинением субъекту правоограничений, которые, как правило, имеют отрицательный характер для него и нередко связаны с возложением на него дополнительных правоограничительных обязанностей. Думается, что любые меры принуждения, применяемые к обязанным субъектам, всегда сопряжены с причинением им отрицательных правоограничений и последствий. Причем отрицательные правоограничения государственного принуждения могут быть различного характера, но их наличие необходимо, так как иначе принуждение потеряло бы всякий смысл. В зависимости от свойства применяемых мер отрицательные правоограничения могут быть личного, имущественного или организационного характера.

К видам государственного принуждения относятся меры предупреждения, меры пресечения, меры защиты и юридическая ответственность. Наиболее нежелательным видом принуждения для правонарушителя является юридическая ответственность.

Виды государственного принуждения:административное принуждение;уголовное принуждение;гражданско-правовое принуждение;дисциплинарное принуждение.

Применение государственного принуждения всегда связано с применением права.

Применение права – это властно-организующая деятельность государственных органов и

лиц, обеспечивающих в конкретных жизненных ситуациях реализацию юридических норм.

Применение права происходит в случаях, когда субъекты сами не выполняют свои

обязанности; совершают правонарушения; когда необходимо разрешить спор между

Применение права необходимо в случаях:

􀀹 когда закон должен действовать с учетом тех или иных конкретных

обстоятельств, требующих установления и контроля;

􀀹 когда есть спор о праве, правах и обязанностях;

􀀹 когда не исполняются обязанности, имеются препятствия в осуществлении прав и

совершаются иные правонарушения.

Учреждения и лица, осуществляющие применение права (правоприменительные

органы) разнообразны, а их деятельность может осуществляться: 1)при регулировании

общественных отношений; 2)при охране особо значимых общественных отношений. В

первом случае государственный орган, применяющий право должен установить наличие

либо отсутствие каких-либо обстоятельств, с которыми закон связывает приобретение

субъектом прав и обязанностей. Например, получение гражданином РФ паспорта; получение

лицом льгот или субсидий; приобретение лицензии на занятие определенным видом

деятельности и т.д. У государственных органов, осуществляющих правоприменение в

регулятивной сфере, полномочия на применение государственного принуждения

минимальны и производны от функции контроля за деятельностью субъектов в

подведомственной им отрасли управления. Предполагается, что субъекты права сознательно

и добровольно соблюдают российское законодательство, а применение принуждения

допускается только в превентивных (предупредительных) целях. Например, таможенный

досмотр, меры карантинного характера и др.

Во втором случае, применение принуждения становится если не единственной, то

одной из основных функций государственного органа. Принуждение, являясь методом,

формирующим состояние подчиненности субъекта, представляет собой властное веление

или прямое действие. Государство, в лице своих органов и должностных лиц заставляет

конкретных субъектов права соблюдать определенные предписания или воздержаться от тех

или иных действий, под угрозой наступления неблагоприятных последствий. В основе

применения принуждения лежит совершенное, либо совершаемое субъектом

правонарушение. Следовательно, и принуждение, применяемое здесь, направлено либо на

пресечение (прерывание) неправомерного поведения субъекта, либо на его юридическую

Принуждение можно понимать как отрицание воли подвластного и внешнее воздействие на его поведение. Поскольку команда не исполнена, нарушена воля властвующего, последний воздейству­ет на моральную, имущественную, организационную, физичес­кую сферу подвластного, чтобы преобразовать его волю, добиться подчинения.

В настоящее время и в обозримом будущем принуждение необ­ходимо для охраны правопорядка, собственности, прав и интере­сов граждан и организаций, создания нормальных условий для деятельности аппарата публичной власти. Это хотя и не главный, но важный и необходимый метод властвования.

В обществе существуют различные виды принуждения. По объ­екту различаются психическое, материальное, организационное и физическое воздействие. Последнее может быть направлено на личность, ее имущество. Примерами организационного воздейст­вия являются увольнение, исключение, лишение прав, ликвида­ция организаций. Деление это в значительной мере условно, так как нередко эти способы влияния на граждан и организации со­четаются.

Принудительные меры могут применяться как к индивидуаль­ным, так и к коллективным субъектам права.

По юридическому критерию очень важно отличать легальное (правовое) и нелегальное, не основанное на законе принуждение (насилие). Видами нелегального принуждения являются агрессия других государств, завоевания, внешнее насилие. Внутри страны источниками насилия могут быть преступность, охлократия (власть толпы, самосуд), бандократия (власть полулегальных формирова­ний, например, мафии, черной сотни). Источником насилия внутри страны нередко являются злоупотребления ее властных струк­тур, некомпетентность, халатность должностных лиц, т. е. админист­ративный произвол. Его яркие проявления — раскулачивание, высылка целых народов, история деятельности ВЧК — ОГПУ — НКВД — КГБ.

Юриста принуждение интересует, прежде всего, как средство охраны правопорядка, как метод государственной деятельности. Юридическая наука изучает правовое принуждение, которое при­меняется на основе юридических норм и в связи с их нарушени­ем, понуждает к соблюдению государственно-властных предпи­саний.

1. Оно осуществляется в связи с неправомерным, вредным для общества деянием как реакция на вредоносное поведение. Его использование обусловлено конфликтом между государственной волей, выраженной в норме, и индивидуальной волей лиц, нару­шающих ее. Если же нет неправомерных действий — нет и при­нудительных акций. Собственно, здесь и лежит граница принуж­дения. Так, увольнение по сокращению штатов, изъятие земельного участка для общественных нужд и др. не являются мерами при­нуждения, несмотря на невыгодность наступающих для гражда­нина последствий. Далеко не всякое невыгодное последствие, даже если оно предусмотрено юридическим актом и возникает в ре­зультате сознательных действий лица, является принудительной мерой. Одна и та же мера в одних случаях может быть принуди­тельной, а в других — нет (увольнение, приостановление работы, отзыв лицензии и др.).

2. Правовое принуждение применяется только к конкретным субъектам права, которые нарушили юридические нормы, оно персонифицировано. Это внешнее воздействие на субъекта с целью заставить его выполнять правовые предписания, не допускать новых правонарушений, воспитать виновного и окружающих. Цели принудительной деятельности достигаются путем воздействия на моральную, имущественную, организационную, физическую сфе­ру конкретного субъекта права.

3. Правовое принуждение осуществляется посредством юрисдикционных, правоприменительных актов.

4. Принуждение применяется на основе закона. Юридические нормы регулируют, какие меры, при каких условиях, в каком порядке, кем могут применяться. Четкая регламентация прину- дительного воздействия является конкретизацией и юридической гарантией провозглашенных Конституцией принципов неприкос­новенности личности, жилища и личной собственности граждан.

Всякую принудительную меру следует рассматривать как до­зволенное в виде исключения нарушение неприкосновенности прав личности, закрепленных законом. Только в рамках закона упол­номоченные государством органы и должностные лица могут ог­раничивать права и свободы личности.

Законодательством определяются основания для применения органами власти мер принуждения, закрепляются признаки (со­ставы нарушений), при наличии которых применяются принуди­тельные средства. В нормативном порядке устанавливается, ка­кие принудительные меры и в каком размере могут применяться при наличии законных оснований. Большое значение имеет чет­кая регламентация порядка применения принудительных средств, определение круга субъектов принуждения и их компетенции. Процедура осуществления принудительного воздействия устанав­ливается законом и создает необходимые гарантии для охраны прав и интересов граждан и организаций.

5. Существует государственная монополия на правовое при­нуждение. Только государство вправе издавать юридические нор­мы и применять установленные им санкции. Только государство, обладающее специальным аппаратом принуждения, вправе при­менять принудительные меры к гражданам и к организациям, коллективным субъектам. Что же касается общественных, иных негосударственных организаций, то они могут применять меры принуждения только к своим членам на основе своих уставов (по­ложений), и только те, которые непосредственно связаны с член­ством в организации. Это в основном меры морального принужде­ния, самой серьезной из которых является исключение из организации. Негосударственные организации не могут физичес­ки воздействовать на своих членов. В тех случаях, когда членство в негосударственных организациях связано с использованием кол­лективных фондов, и меры воздействия, особенно исключение, затрагивают имущественные интересы граждан, государство рег­ламентирует правовыми нормами использование подобных мер, а государственные (муниципальные) органы контролируют закон­ность их применения.

С целью привлечения трудящихся к охране правопорядка го­сударство предоставило комиссиям по делам несовершеннолет­них, народным дружинам, общественным природоохранным ор­ганам право применять к гражданам меры принуждения на основе юридических норм. Общественные органы могут осуществлять принуждение в отношении граждан только по поручению государст­ва, в установленных законом случаях и, как правило, под госу­дарственным контролем.

Таким образом, принуждение как способ обеспечения правопо­рядка должно применяться строго на правовой основе, как пра­вило, специально уполномоченными государством органами, только к конкретным субъектам права в связи с их неправомерными дей­ствиями, путем принятия актов применения права.

Поскольку меры правового принуждения разнообразны и обла­дают многочисленными признаками, возможна различная класси­фикация их в зависимости от избранного критерия. Так, по субъекту можно различать государственно-правовое и общественно-право­вое принуждение. Первое, в свою очередь, делится на судебное и внесудебное.

Основная задача принудительных актов — защита правопо­рядка. По способу его охраны, по функциональному назначению следует различать три вида принуждения: пресечение, восста­новление, наказание (взыскание).

В зависимости от основания и процедурных особенностей вы­деляют уголовное, административное, дисциплинарное, граждан­ско-правовое, государственно-правовое принуждение.

Юридическая наука выделяет два типа неправомерных дея­ний: правонарушения (виновные неправомерные деяния) и объ­ективно-противоправные (не виновные противоправные деяния). Соответственно есть принуждение в связи с правонарушениями и в связи с объективно-противоправными действиями. Неправо­мерные действия могут быть невиновными и виновными, но при­знак вины в ряде установленных законом случаев не имеет юри­дического значения.

Органы исполнительной власти участвуют в осуществлении разных видов принуждения. Они сами используют средства дис­циплинарного и административного воздействия. Органы мили­ции, службы безопасности, налоговой полиции возбуждают уго­ловные дела, ведут предварительное расследование и применяют меры уголовно-процессуального принуждения. Одной из важней­ших задач системы МВД является исполнение уголовных наказа­ний.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: