Жалоба на действие суда не предоставившего обвиняемому право на получение юридической помощи
Обновлено: 27.04.2024
Постановлением следователя по РОПД СУ Управления МВД России по г. Самаре майора юстиции ФИО2 от 01.06.2021 адвокат Антонов А.П. был отведен от участия в защите интересов обвиняемого ФИО1, ДАТА1 г.р., по уголовному делу №НОМЕР1.
В качестве обоснования для отвода майор юстиции ФИО2 указал, что по данному уголовному делу к уголовной ответственности привлечены ФИО1, ДАТА1 г.р., и ФИО3, ДАТА2 г.р.. 24.05.2021 адвокатом Антоновым А.П. представлен ордер №НОМЕР2 для осуществления защиты прав и интересов обвиняемого ФИО1, также данным адвокатом был представлен ордер №НОМЕР3 для осуществления защиты прав и интересов обвиняемого ФИО3 В ходе предварительного следствия установлено, что интересы обвиняемого ФИО1 противоречат интересам обвиняемого ФИО3.
Данное постановление следователя по РОПД СУ Управления МВД России по г. Самаре майора юстиции ФИО2 адвокат Антонов А.П. считает незаконным и необоснованным.
Как указано в п.3 ч.1 ст.72 УПК РФ, защитник, представитель потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика.
В соответствии с п.10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 №29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве», по смыслу положений ч.2 ст.49 УПК РФ, защиту обвиняемого в досудебном производстве вправе осуществлять только адвокат. При наличии любого из обстоятельств, указанных в ст.72 УПК РФ, участие защитника исключается во всех стадиях уголовного судопроизводства.
Если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявятся противоречия (признание обвинения одним и оспаривание другим по одним и тем же эпизодам дела; изобличение одним обвиняемым другого и т.п.), то такой адвокат подлежит отводу .
Исходя из взаимосвязанных положений ч.1 ст.72 УПК РФ установленное в п.3 данной нормы ограничение относится к случаям, когда защитник в рамках данного или выделенного из него дела оказывает или ранее оказывал в ходе досудебного производства либо в предыдущих стадиях судебного производства и судебных заседаниях юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им обвиняемого. Однако это не исключает возможность отвода защитника и в иных случаях выявления подобных противоречий, не позволяющих ему участвовать в данном деле.
Кроме того, установленное п.1 ч.1 ст. 72 УПК РФ правило, согласно которому защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал в нем в качестве свидетеля, закреплено федеральным законодателем исходя из недопустимости совмещения процессуальной функции защитника с обязанностью давать свидетельские показания по уголовному делу, в котором он участвует (Определение Конституционного Суда РФ от 29.05.2007 №516-О-О). Это положение, направленное на исключение при защите обвиняемого зависимости осуществляемой защитником деятельности от его предыдущего участия в деле в ином процессуальном качестве, не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявительницы.
Закрепленное же в п.3 ч.1 и ч.2 ст.72 УПК РФ правило, предусматривающее отвод защитника в случае оказания им юридической помощи лицам, чьи интересы противоречат друг другу, не только не ограничивает право подозреваемого и обвиняемого на защиту, а напротив, является дополнительной гарантией его реализации, поскольку направлено на исключение каких-либо действий со стороны защитника, могущих прямо или косвенно способствовать неблагоприятному для его подзащитного исходу дела (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14.10.2004 №333-О, от 19.03.2009 №322-О-О и от 13.10.2009 года №1111-О-О).
Вопреки мнению заявительницы, из действующего уголовно-процессуального закона не вытекает, что решение об отводе защитника принимается исходя лишь из предположения о возможности возникновения противоречия интересов в будущем . Напротив, из п.3 ч.1 ст.72 УПК РФ с определенностью следует, что наличие таких противоречий должно иметь место на момент принятия решения об отводе.
Никакого противоречия между интересами ФИО1 и ФИО3 нет. Их позиции согласуются друг с другом, ни один из них не изобличает другого. И в ходе исследования предметов от 13.05.2021, и в ходе допроса в качестве подозреваемого от 14.05.2021, и в ходе допроса в качестве обвиняемого от 14.05.2021 ФИО1 признавал вину, соглашался с предъявленным обвинением и давал признательные показания.
ФИО3 на стадии доследственной проверки в ходе опроса от 13.05.2021 признавал вину, частично соглашался с предъявленным обвинением и давал признательные показания. Данные им показания не противоречат показаниям ФИО1. В ходе допросов в качестве подозреваемого от 14.05.2021 и в качестве обвиняемого от 14.05.2021 ФИО3 также частично признавал вину, но по существу подозрения и задержания давать показания отказался, руководствуясь ст. 51 Конституции РФ, пояснив, что показания будет давать позже, после консультации с защитником.
Таким образом, и ФИО1, и ФИО3 признают вину частично в одном и том же объеме, дают согласующиеся друг с другом показания, не изобличают друг друга, а отказ ФИО3 от дачи показаний по существу задержания и подозрения не свидетельствует о противоречиях между интересами ФИО1 и ФИО3.
Согласно ч.1 ст.123 УПК РФ, действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа, прокурора и суда могут быть обжалованы в установленном УПК РФ порядке участниками уголовного судопроизводства, а также иными лицами в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы.
Согласно ч.ч.1,2 ст.124 УПК РФ, прокурор, руководитель следственного органа рассматривает жалобу в течение 3 суток со дня ее получения. В исключительных случаях, когда для проверки жалобы необходимо истребовать дополнительные материалы либо принять иные меры, допускается рассмотрение жалобы в срок до 10 суток, о чем извещается заявитель. По результатам рассмотрения жалобы прокурор, руководитель следственного органа выносит постановление о полном или частичном удовлетворении жалобы либо об отказе в ее удовлетворении.
На основании изложенного и руководствуясь нормами УПК РФ,
Признать Постановление следователя по РОПД СУ Управления МВД России по г. Самаре майора юстиции ФИО2 от 01.06.2021 незаконным и необоснованным и отменить его.
- Копия акта исследования предметов от 13.05.2021 (ФИО1);
- Копия протокола допроса ФИО1 в качестве подозреваемого от 14.05.2021;
- Копия протокола допроса ФИО1 в качестве обвиняемого от 14.05.2021;
- Копия протокола допроса ФИО3 от 13.05.2021;
- Копия протокола допроса ФИО3 в качестве подозреваемого от 14.05.2021;
- Копия протокола допроса ФИО3 в качестве обвиняемого от 14.05.2021;
- Ордер адвоката.
_____________________ адвокат Антонов А.П.
С уважением, адвокат Анатолий Антонов, управляющий партнер адвокатского бюро «Антонов и партнеры.
Остались вопросы к адвокату?
В производстве следователя СЧ УМВД по г. _______ Р.Д. А.. находится уголовное дело в отношении моего доверителя Ш.Е.И.
13 мая 2011 года мною было подано ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела ордера адвоката и об ознакомлении с материалами уголовного дела в отношении Ш.Е.И., составленных с участием последнего.
До настоящего времени данное ходатайство не рассмотрено, на мои телефонные звонки следователь Р.Д.А. отвечает намерением встретиться в отдаленном будущем, от встреч уклоняется, в связи с чем я не имею возможности воспользоваться правами, предусмотренными ст. 53 УПК РФ в части ознакомления с протоколами следственных и процессуальных действий с участием моего доверителя.
Кроме того, мне стало известно, что следователь Р.Д.А. в нарушение ч. 1 ст. 50 УПК РФ производит следственные действия с участием моего доверителя в присутствии адвоката назначенного в порядке ст. 51 УПК РФ, не уведомляя меня – адвоката по соглашению ― о времени и месте производства следственных действий.
Кроме того, мне стало известно о том, что следователь Р.Д.А. не вызывая меня для производства следственных действий производит вывозы моего доверителя Ш.Е.И. в ИВС УМВД по г. Т. где с ним производится работа оперативными уполномоченными в нарушение признанных государством прав обвиняемого.
«Согласно статье 49 (часть 1) Конституции РФ каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Указанный в этой норме порядок предполагает, в частности, освобождение обвиняемого от обязанности доказывать свою невиновность и свидетельствовать против самого себя (ч. 2 ст. 49, ч. 1 ст. 51 Конституции РФ) и обеспечение ему права пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения (ч. 2 ст. 48 Конституции РФ).
Закрепляя данные права обвиняемого, Конституция РФ исходит из особого статуса этого субъекта уголовно-процессуальных отношений и необходимости установления дополнительных гарантий защиты его законных интересов. Соответствующие гарантии предусмотрены в уголовно-процессуальных нормах, специально определяющих статус обвиняемого и имеющих приоритет (в качестве lex specialis) перед нормами, регулирующими какие-либо общие правила. Следовательно, нормы отраслевого законодательства, носящие общий характер, не могут применяться в отношении обвиняемого без учета особенностей его правового положения, в том числе вытекающих из предписаний ст. 48, 49 и 51 Конституции РФ.
То же относится и к положениям оспариваемых К.О.Б. …п. 1 ч. 1 ст. 6 и п. 3 ч. 1 ст. 7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Данные нормы, определяющие права и обязанности следователя и осуществляющих оперативно-розыскную деятельность органов, в том числе регламентирующие проведение по поручению следователя опросов граждан, не подлежат применению к обвиняемому без учета положений… закрепляющих гарантии прав этого особого участника судопроизводства. Более того, из указанных предписаний в их взаимосвязи следует, что проведение оперативно-розыскных мероприятий, сопровождающих производство предварительного расследования по уголовному делу, не может подменять процессуальные действия, предусмотренные уголовно-процессуальным законом.
Таким образом, оспариваемые заявителем нормы ни сами по себе, ни тем более в совокупности с указанными положениями Конституции РФ и уголовно-процессуального законодательства не могут выступать в качестве правового основания оперативно-розыскных действий, проводившихся в отношении К. О. Б.
В соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Недопустимыми, в частности, должны признаваться доказательства, добытые с нарушением правила, установленного ст. 51 (ч. 1) Конституции РФ, предусматривающей, что никто не обязан свидетельствовать против самого себя, а также п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которому каждый обвиняемый имеет право не быть принуждаемым к даче показаний против самого себя или к признанию себя виновным.
Такие доказательства признаются не имеющими юридической силы и не могут быть использованы для обоснования обвинения, при производстве дознания, предварительного расследования и разбирательстве уголовного дела в суде. Устранение их из уголовного дела обеспечивается соответствующими должностными лицами органов предварительного расследования и прокуратуры, а также судами, которые должны гарантировать участникам процесса право на судебную защиту их прав и свобод, в том числе нарушенных в связи с не отвечающими требованиям закона методами доказывания. Это вытекает из ст. 18 и 46 Конституции РФ, согласно которым права и свободы человека и гражданина обеспечиваются правосудием, а также диктуется закрепленным в ст. 21 Конституции РФ принципом охраны достоинства личности, предполагающим, в частности, обязанность государства обеспечивать каждому как равноправному субъекту возможность защищать свои права всеми не запрещенными законом способами и спорить с государством в лице любых его органов и должностных лиц, в том числе осуществляющих расследование по уголовным делам» (Определение Конституционного Суда РФ от 1 декабря 1999 г. № 211-О).
В связи с вышеизложенным, руководствуясь ст. 7, 75, 53, 125 УПК РФ,
ПРОШУ:
Признать незаконным действия следователя СЧ СУ УМВД по г. ___________А., выразившееся в производстве следственных действий без участия защитника К.И.В., а также в вывозе Ш.Е.И. для работы оперативным работникам незаконными.
Признать бездействие следователя СЧ СУ УМВД по г.________ А., выразившееся в неознакомлении с материалами уголовного дела, составленными с участием Ш.Е.И., незаконным.
Приложение: ордер адвоката.
Копия ходатайства от 13.05.2011 (оригинал будет представлен в судебном заседании для обозрения)
В производстве старшего следователя СУ СК РФ по Н-ской области С. находится уголовное дело № ______, возбужденное по признакам преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 210 и п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ в отношении Ф.
Адвокат А. согласно ордера представлял интересы обвиняемой Ф.
02.03.2019, 04.03.04.2019 и 05.03.2019 руководителем следственного отдела в адрес адвоката А. направлены повестки о вызове на допрос в качестве свидетеля.
06.03.2019 адвокат А. также был вызван руководителем следственного отдела и допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу в отношении Ф. и других лиц.
08.03.2019 следователем С. было вынесено постановление об отводе адвоката А. от защиты интересов обвиняемой Ф. в связи с его допросом в качестве свидетеля.
Считаем действия руководителя следственного отдела, выразившиеся в вызове на допрос и допросе адвоката А., а также постановление старшего следователя СУ СК РФ по Н-ской области об отводе адвоката А., незаконными.
В силу ч. 1 ст. 125 УПК РФ постановления органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления.
Действия руководителя следственного отдела, равно, как старшего следователя С., прямо противоречат ч.3 ст.56 УПК, согласно которой, не подлежит допросу адвокат защитник подозреваемого, обвиняемого — об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием, за исключением случаев, если о допросе в качестве свидетеля ходатайствует адвокат, защитник подозреваемого, обвиняемого с согласия и в интересах подозреваемого, обвиняемого.
Кроме того, указанные действия должностных лиц следственного органа противоречат позициям Конституционного Суда РФ, в определениях от 18.07.2019 №1863-О, от 11.04.2019 № 863-О и от 27.09.2019 №2339-О.
В частности, в определении от 11.04.2019 № 863-О, КС РФ указал, что в соответствии со статьей 8 Федерального закона от 30.05.2002 №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю; адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием (пункты 1 и 2). Данным положениям корреспондирует ст.56 УПК РФ.
Вмешательство органов государственной власти во взаимоотношения подозреваемого, обвиняемого с избранным им адвокатом может иметь место в исключительных случаях — при наличии обоснованных подозрений в злоупотреблении правом со стороны адвоката и в злонамеренном его использовании со стороны лица, которому оказывается юридическая помощь.
Вместе с тем. каких-либо сведений о том, что адвокат А. занималась противоправной деятельностью, каким-либо образом причастна к преступлению, в котором обвиняется ее доверитель Ф., следствием не представлено и не содержится в материалах уголовного дела.
Как указал КС РФ в указанном выше определении, в случаях, если с учетом положений закона осуществление в отношении адвоката следственных действий возможно, то обыск, осмотр и выемка в его отношении допускаются при наличии предварительного судебного решения, как того требуют пункт 5.2 части второй статьи 29 и статья 450.1 УПК РФ. Проведение в отношении адвокатов других следственных действий, включая допрос в качестве свидетеля, и оперативно-розыскных мероприятий также допускается только на основании судебного решения в силу предписаний пункта 3 статьи 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»» Эта норма, устанавливая для защиты прав и законных интересов данной категории лиц дополнительные гарантии, обусловленные их особым правовым статусом, пользуется приоритетом, как специально предназначенная для регулирования соответствующих отношений (Определение Конституционного Суда Российской Федерации №439-О).
Допрос адвоката в качестве свидетеля, тем более сопряженный с его принудительным приводом, проведенный в нарушение указанных правил без предварительного судебного решения, создает реальную угрозу для адвокатской тайны. Последующий судебный контроль зачастую не способен восстановить нарушенное право доверителя на юридическую помощь: ни признание протокола допроса недопустимым доказательством, ни возвращение отведенному адвокату статуса защитника, ни привлечение следователя к ответственности не могут восполнить урон, нанесенный данному конституционному праву, притом что разглашенная адвокатская тайна уже могла быть использована стороной обвинения в тактических целях.
Соответственно, закон не предполагает, что следователь вправе без достаточных фактических оснований вызвать участвующего в деле защитника для допроса в качестве свидетеля.
При этом установленный в пунктах 2 и 3 части третьей статьи 56 УПК Российской Федерации запрет допрашивать адвоката об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу или в связи с оказанием иной юридической помощи, распространяется на обстоятельства любых событий — безотносительно к тому, имели они место после или до того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника, а следовательно, и часть первая статьи 50 данного Кодекса не может расцениваться как позволяющая допрашивать адвоката об обстоятельствах оказания юридической помощи до заключения соответствующего соглашения.
Таким образом, в силу правового режима, сформированного в российском законодательстве в соответствии с Конституцией РФ и нормами международного права, а также с учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ, положения статьи 113 УПК Российской Федерации по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования, в том числе во взаимосвязи со статьями 14 и 17 Международного пакта о гражданских и политических правах, статьями 6 и 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не предполагают привод адвоката к следователю для его допроса в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием им юридической помощи, без предварительного судебного решения.
Проведение таких процессуальных действий в отношении адвоката, участвующего в уголовном деле в качестве защитника, с применением правовых норм вопреки их смыслу, выявленному Конституционным Судом РФ в его решениях, амо по себе не может служить основанием для отстранения этого адвоката от дальнейшего участия в качестве защитника в данном уголовном деле.
При этом КС РФ подчеркнул, что действительные или предполагаемые нарушения права на юридическую помощь могут быть предметом судебного контроля в предусмотренном статьей 125 УПК РФ порядке, а также при рассмотрении уголовного дела по существу.
Так, согласно п.18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» судам надлежит реагировать на каждое выявленное нарушение или ограничение права обвиняемого на защиту; при наличии к тому оснований суд, в частности, вправе в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации признать полученные доказательства недопустимыми (статья 75), возвратить уголовное дело прокурору в порядке, установленном статьей 237 данного Кодекса (часть третья статьи 389.22 и часть третья статьи 401.15), изменить или отменить судебное решение (статья 389.17 и часть первая статьи 401.15) и (или) вынести частное определение (постановление), в котором обратить внимание органов дознания, предварительного следствия, соответствующей адвокатской палаты или нижестоящего суда на факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер (часть четвертая статьи 29).
На основании изложенного, руководствуясь стст. 123, 125 УПК РФ,
ПРОШУ:
Признать незаконными действия руководителя следственного СУ СК РФ по Н-ской области по вызову для допроса в качестве свидетеля адвоката А., его допросу и постановление старшего следователя СУ СК РФ по Н-ской области С. об отводе А. в качестве защитника обвиняемой Ф. по уголовному делу №_____
Обязать указаны должностных лиц устранить допущенные нарушения.
Вынести частное определение в адрес руководителя СУ СК РФ по Н-ской области с указанием на нарушения в деятельности подчиненных.
Пример жалобы основан на обстоятельствах дел, аналогичных указанным в апелляционных определениях Верховного Суда Республики Дагестан от 06.08.2019 №22К-1542/2019, Московского городского суда от 13.01.2020 №10-381/20, постановления Басманного районного суда г. Москвы от 02.03.2020 №3/12-301/2020.
В производстве следственного отдела находится уголовное дело № 1170245000———, возбужденное по части 4 ст. 134 УК РФ в отношении ——— А.А.
09 марта 201— года между мною и супругой —— А.А. заключено соглашение на оказание юридической помощи- защиты в период предварительного расследования ее супруга ——- А.А., содержащегося под стражей в ИЗ-77/4 УФСИН по Москве.
——— 2017 года на основании указанного соглашения и выданного коллегией адвокатов ордера № 1— от 09 марта 201— года, мною подано ходатайство следователю Перовского межрайонного следственного отдела СУ по ВАО ГСУ СК России по Москве о приобщении ордера, подтверждающего полномочия адвоката по защите ——- А.А., в уголовное дело, предоставлении возможности ознакомления с уголовным делом и просьбой не проводить следственные действия без моего участия с обвиняемым ——— А.А. В устной форме изложена просьба на заверение копии ордера адвоката для прохода в ИЗ-77/4 г. Москвы для свидания с ——- А.А. В последней просьбе отказано сразу.
17 марта 2017 года на руки получено постановление следователя указанного отдела ———— В.М. об отказе в удовлетворении моего ходатайства. В обосновании следователь указала, что участие адвоката в качестве защитника обвиняемого возможно лишь при согласии последнего. От обвиняемого ——- А.А. такое согласие ей не поступало.
По смыслу ст. 48 Конституции РФ и корреспондирующих ее положений Международного пакта о гражданских и политических правах, Конвенции о защите прав человека и основных свобод, существенным и неотъемлемым элементом права на помощь адвоката является предоставление содержащемуся под стражей подозреваемому и обвиняемому возможности непосредственного общения со своим защитником и, соответственно, возможность адвоката иметь свидания с подзащитным.
Конституция РФ гарантирует лицу право на получение квалифицированной юридической помощи. Действия, препятствующие свиданию адвоката с подзащитным, одновременно нарушают право задержанного или арестованного на защиту, предоставленное ему Конституцией Российской Федерации.
Более того, в соответствии с п. 2 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» никто не вправе требовать от адвоката и его доверителя предъявления соглашения об оказании юридической помощи для вступления в дело. УПК РФ не содержит предписаний о необходимости непосредственного получения следователем согласия обвиняемого на осуществление его защиты конкретным адвокатом либо выяснения вопроса о том, приглашен ли адвокат иными лицами с согласия либо по поручению обвиняемого, поскольку данные вопросы решаются по существу при выдаче адвокату ордера и в компетенцию следователя не входят.
Ордер выступает в качестве необходимого и достаточного юридического основания для участия защитника в уголовном деле.
Кроме того, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи участвующего в деле защитника (ч.1 ст. 52 УПК РФ), что служит для обвиняемого гарантией выбора защитника по своему усмотрению.
Отказав мне в свидание с обвиняемым ——— А.А. в СИЗО, следователь по сути лишает последнего выразить свое отношении к моей кандидатуре, как защитника, дать то согласие, о котором указывает следователь. Обвиняемый, содержащийся под стражей не может выразить свою волю, желания, а также самостоятельно избрать адвоката для своей защиты в виду ограниченной свободы передвижения. Получить согласие обвиняемого (на котором так настаивает следователь) я также не имею возможности, не встретившись с ——— А.А., чему препятствует следователь.
Таким образом, следователь создала искусственные основания для недопущения меня в качестве защитника ——— А.А., чем грубо нарушает право обвиняемого за защиту.
На основании изложенного, в соответствии со ст. 125 УПК РФ,
Признать постановление следователя Перовского МРСО СУ по ВАО ГСУ СК России по Москве ————В.М. о полном отказе в удовлетворении моего ходатайства о допуске в качестве защитника обвиняемого ———- А.А.- незаконным.
Тверской областной суд счел, что отсутствие возможности у адвоката обсудить и согласовать с подсудимым позицию по заявленному гособвинителем ходатайству не может расцениваться как устранение от защиты
В комментарии «АГ» адвокат Анатолий Капитанов отметил, что считает апелляционное определение неполным, но благоприятным для его подзащитного результатом, добиться которого удалось благодаря твердой, согласованной во всех деталях с подзащитным правовой позиции, изложенной во множестве апелляционных жалоб. Председатель Комиссии АП МО по защите профессиональных и социальных прав адвокатов Вадим Логинов считает важным, что субфедеральные суды чтут право подсудимого на защиту и восстанавливают нарушенные права адвокатов.
Тверской областной суд изготовил мотивированное апелляционное определение от 16 марта об отмене обвинительного приговора в связи с лишением обвиняемого юридической помощи избранного им защитника в ходе судебного разбирательства.
Отвод защитника
Как ранее писала «АГ», 21 июля 2021 г. судья Вышневолоцкого межрайонного суда Тверской области вынесла постановление об отводе и частное постановление в отношении адвоката АБ г. Москвы «Реальное право» Анатолия Капитанова (документы есть у «АГ»). Как указывалось в частном постановлении, основанием для отвода адвоката от защиты М., обвиняемого по ч. 3 ст. 162 УК РФ, послужило то, что защитник в ходе судебного заседания отказался выразить свою позицию по ходатайству прокурора об очередном продлении обвиняемому меры пресечения в виде стражи. Тем самым Анатолий Капитанов, по мнению судьи, нарушил требования Закона об адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и ч. 7 ст. 49 УПК РФ, поскольку без уважительных причин уклонился от высказывания своего мнения по вопросу, ограничивающему конституционные права подсудимого, возражений против ходатайства гособвинителя не представил, благоприятные для подзащитного мотивы не привел.
Основанием для отвода судья посчитала отказ защитника выразить позицию по ходатайству прокурора об очередном продлении стражи обвиняемому, который также не мог ее определить из-за невозможности конфиденциального общения с адвокатом
Не согласившись с частным постановлением, Анатолий Капитанов обжаловал его в Тверской областной суд, указав, что отвод был заявлен судьей при его отсутствии и без ссылок на основания, предусмотренные ст. 72 УПК. Адвокат пояснил, что перед заседанием суда, назначенным на 21 июля, он консультировался с подзащитным, однако окончательную позицию по кассационной жалобе было решено обсудить на следующей консультации. В ходе судебного заседания 21 июля после заявления гособвинителем ходатайства о продлении срока стражи М. ходатайствовал о возможности конфиденциального общения с защитником в зале либо разрешении обменяться с ним документами без их просмотра и прочитывания сотрудниками конвоя, в чем те ему отказывали, ссылаясь на межведомственные инструкции. Подсудимый указывал, что у него имеется мнение относительно ходатайства прокурора, но он выскажет его после получения юридической помощи в условиях конфиденциальности в следственном изоляторе. Обвиняемый также просил защитника не высказываться по ходатайству гособвинителя. В связи с отказом в удовлетворении ходатайства М., отмечалось в жалобе, он не высказал в полном объеме свою позицию по ходатайству гособвинителя, поскольку был лишен возможности получить юридическую помощь непосредственно в зале суда. При этом, отметил в жалобе адвокат, позиция доверителя по данному вопросу на тот момент ему не была известна, что исключало законную возможность высказать свое мнение без ее учета или вопреки его воле.
12 октября 2021 г. апелляция отменила частное постановление в отношении Анатолия Капитанова. Суд посчитал, что отсутствие возможности у адвоката обсудить и согласовать с подсудимым М. позицию по заявленному гособвинителем ходатайству не может расцениваться как устранение защиты подсудимого. Таким образом, суд признал, что обязанности, предусмотренные КПЭА, Анатолий Капитанов выполнял, не нарушая закон, и у суда первой инстанции отсутствовали основания для вынесения частного постановления.
В действиях адвоката не были усмотрены нарушения
На основании обращения судьи в адвокатскую палату в отношении Анатолия Капитанова было возбуждено дисциплинарное производство в порядке ст. 23 и 24 КПЭА. Однако Квалифкомиссия посчитала, что в действиях адвоката отсутствуют нарушения КПЭА и Закона об адвокатуре, в связи с чем дисциплинарное производство необходимо прекратить. В частности, Квалифкомиссия сочла обоснованным довод адвоката о том, что после ходатайства прокурора о продлении подзащитному срока стражи, заявленного задолго до истечения ранее установленного срока, доверитель и адвокат посчитали необходимым обсудить заявленные ходатайства при обеспечении конфиденциальности их общения. «Высказывание адвокатом позиции “по аналогии” с позицией по предыдущим ходатайствам государственного обвинителя, без учета позиции доверителя по конкретному обсуждаемому в судебном заседании ходатайству, недопустимо и незаконно», – подчеркивалось в документе.
АП МО не согласилась с судьей, посчитавшей, что адвокат должен сразу реагировать на все ходатайства прокурора
Совет палаты поддержал выводы Квалифкомиссии об отсутствии в действиях адвоката нарушений законодательства и КПЭА, а также учел, что частное постановление, послужившее основанием для возбуждения дисциплинарного производства, было отменено апелляцией
4 ноября 2021 г. Совет АП Московской области прекратил дисциплинарное производство в отношении Анатолия Капитанова (документ есть у «АГ»). Совет палаты поддержал заключение Квалифкомиссии, в частности согласившись с выводом, что адвокат обоснованно ходатайствовал о предоставлении возможности конфиденциально пообщаться с подсудимым для уточнения правовой позиции по ходатайству прокурора. «Действия адвоката являлись надлежащим исполнением профессиональных обязанностей защитника, установленных подп. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ”, п. 1 ст. 8, подп. 2 п. 1 ст. 9 КПЭА», – указано в решении.
Доводы судьи об уклонении защитника без уважительных причин от высказывания своего мнения по вопросу относительно ходатайства гособвинителя и о фактическом устранении от защиты подсудимого Совет АП МО счел необоснованными, поскольку они опровергаются материалами дисциплинарного дела.
Вынесение обвинительного приговора и попытки его обжалования
Между тем 13 октября 2021 г. Вышневолоцкий межрайонный суд Тверской области вынес обвинительный приговор М., назначив ему наказание в виде лишения свободы на срок семь лет с отбыванием наказания в ИК строгого режима.
Анатолий Капитанов рассказал, что несмотря на отмену частного постановления до настоящего времени не рассмотрены ни одна из его многочисленных апелляционных жалоб с требованием отмены и признанием незаконным постановления об отводе защитника от 21 июля 2021 г. Адвокат пояснил, что поданная им апелляционная жалоба на приговор и постановление об отводе были возвращены постановлением Вышневолоцкого межрайонного суда от 18 января 2022 г. со следующей формулировкой: «полномочия Анатолия Капитанова как защитника подсудимого М. по уголовному делу прекратились 21 июля 2021 г. после его отвода, в связи с чем данный адвокат не обладает правом обжалования приговора суда, а постановление об отводе защитника не является итоговым судебным решением и не подлежит самостоятельному обжалованию».
«При этом доводы апелляционных жалоб о том, что согласно ч. 3 ст. 389.2 УПК РФ указанное постановление подлежит апелляционному обжалованию, как затрагивающие права граждан на доступ к правосудию и на рассмотрение дела в разумные сроки и препятствующие дальнейшему движению дела – судом во внимание не были приняты. В постановлении от 18 января суд фактически лишил сторону защиты объективного права проверки в апелляционном порядке законности и обоснованности вынесенного постановления об отводе защитника», – прокомментировал Анатолий Капитанов.
М. в апелляционной жалобе на приговор и дополнениях к ней указал, что были нарушены нормы уголовно-процессуального закона, выразившиеся в нарушении его прав пользоваться помощью избранного им защитника, также отметил, что ему не было предоставлено последнее слово. Он напомнил, что суд незаконно отвел защитника и что ему не удалось высказать в полном объеме свою позицию, поскольку был лишен возможности получить помощь адвоката в зале судебного заседания.
Отмена обвинительного приговора
Отменяя обвинительный приговор, апелляционный суд подчеркнул, что исходя из требований ч. 1 ст. 48 Конституции РФ и ст. 16 УПК РФ обеспечение обвиняемому права на защиту является основополагающим принципом уголовного судопроизводства.
Тверской областной суд отметил, что согласно п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном ст. 52 данного Кодекса. По смыслу уголовно-процессуального закона ограничение права обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи адвоката (защитника) не допускается, подчеркнул апелляционный суд.
В апелляционном определении отмечается, что в соответствии с ч. 2 ст. 72 УПК РФ решение об отводе защитника принимается судом в порядке, установленном ч. 1 ст. 69 УПК РФ. Согласно ст. 7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным.
Суд апелляционной инстанции посчитал, что отсутствие возможности у адвоката Анатолия Капитанова обсудить и согласовать с подсудимым позицию по заявленному государственным обвинителем ходатайству не может расцениваться как устранение от защиты подсудимого. Также суд принял довод апелляционной жалобы М. о том, что адвокат не отказывался высказывать свою позицию по вопросу продления срока содержания под стражей, а только просил предоставить место и время для согласования своей позиции с подзащитным в условиях конфиденциальности общения. С учетом указанного доводы подсудимого о нарушении его права на защиту апелляция признала обоснованными.
Таким образом, Тверской областной суд пришел к выводу, что в ходе судебного разбирательства обвиняемый М. был фактически лишен квалифицированной юридической помощи избранного им защитника, следовательно, судебное разбирательство было проведено с нарушениями уголовно-процессуального закона, без избранного защитника, участие которого являлось обязательным. Признав нарушение права М. на защиту, апелляция отменила приговор, направив уголовное дело на новое судебное разбирательство.
Право подсудимого на защиту восстановлено
Комментируя «АГ» апелляционное определение, Анатолий Капитанов отметил, что считает его неполным, но благоприятным для его подзащитного результатом, добиться которого удалось благодаря твердой, согласованной во всех деталях с подзащитным правовой позиции, изложенной во множестве последующих апелляционных жалоб. Кроме того, большое значение имела однозначно сформулированная и поддержанная Тверским областным судом позиция органов АП МО о незаконности и необоснованности отвода защитника при имевших место обстоятельствах и отсутствии в действиях адвоката нарушений положений КПЭА и Закона об адвокатуре, добавил защитник.
Анатолий Капитанов пояснил, что в судебном заседании апелляционная инстанция также отказывала ему в реализации полномочий на защиту М. и самому обвиняемому в праве пользоваться юридической помощью защитника по соглашению, присутствующего в судебном заседании. Анатолий Капитанов был допущен в процесс в качестве иного лица в связи с одновременным рассмотрением апелляционных жалоб подсудимого, потерпевших, защитника по назначению, апелляционного представления прокурора и апелляционной жалобы самого Анатолия Капитанова на постановление суда от 18 января 2022 г. Он отметил, что в ознакомлении с материалами дела и получении копии приговора ему было отказано, с приговором он смог ознакомиться лишь 16 марта 2022 г. в составе отдельного материала.
Анатолий Капитанов подчеркнул, что в нарушение требований уголовно-процессуального закона судом апелляционной инстанции по принятой к рассмотрению его апелляционной жалобе никакого решения не вынесено. Указание в мотивировочной части апелляционного определения о том, что суду первой инстанции помимо устранения допущенных нарушений надлежит проверить иные доводы апелляционных жалоб и принять законное обоснованное решение – не основано на законе, так как доводы апелляционной жалобы обращены к суду апелляционной инстанции с учетом его полномочий, отметил адвокат.
Вместе с тем Анатолий Капитанов поделился, что несмотря на отсутствие формального признания незаконным и необоснованным постановления об отводе защитника 8 апреля 2022 г. он был извещен по телефону о необходимости принять участие в судебном заседании Вышневолоцкого межрайонного суда в качестве защитника обвиняемого М., а 23 апреля ему поступила по почте копия приговора.
Анатолий Капитанов отметил, что нарушение права на защиту М. является не единственным по данному уголовному делу. Он рассказал, что позиция защиты, выстроенная адвокатами АБ г. Москвы «Реальное право», также принимавшими участие по данному уголовному делу (Валерием Шухардиным, Сергеем Андроповым), основана на активном использовании многочисленных разъяснений высших российских судов и практики Европейского Суда по правам человека. «Благодаря активной позиции защитников судом первой инстанции в отмененном приговоре от 13 октября 2022 г. были в силу ст. 75 УПК РФ исключены из числа доказательств протоколы предъявления для опознания обвиняемого, признано нарушенным его право на защитника при проведении следственных действий. Защита полагает, что эти и ряд иных обстоятельств являются неоспоримыми основаниями для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом», – указал Анатолий Капитанов.
Председатель Комиссии АП МО по защите профессиональных и социальных прав адвокатов Вадим Логинов указал, что квинтэссенция решения об отмене приговора – это восстановление нарушенного права на защиту подсудимого пользоваться юридической помощью выбранного им защитника. «Данному апелляционному определению можно только аплодировать. Суд законно и обоснованно выявил все юридически значимые обстоятельства», – считает Вадим Логинов.
Он напомнил, что АП МО тоже внесла свой вклад, незамедлительно вмешавшись в ситуацию с незаконным отводом адвоката из уголовного дела. Вадим Логинов пояснил, что Комиссия по защите профессиональных прав АП МО подготовила письменное заключение о нарушении прав адвоката, председатель Комиссии совместно с Анатолием Капитановым участвовал в судопроизводстве по жалобе адвоката на частное постановление судьи первой инстанции в Тверском облсуде, который данное постановление отменил как незаконное и необоснованное. Данное решение апелляционной инстанции, по мнению Вадима Логинова, безусловно, повлияло на решение об отмене приговора в отношении М. «Отрадно, что субфедеральные суды чтут право подсудимого на защиту и восстанавливают нарушенные права адвокатов», – заключил он.
Автор статьи
Читайте также: