Выбор правовой нормы при принятии решения в уголовном судопроизводстве

Обновлено: 15.04.2024

Уголовно-процессуальное право - отрасль российского права. Оно представляет собой систему правовых норм, которые регулируют общественные отношения, возникающие и функционирующие: в стадии возбуждения уголовного дела; в ходе производства по уголовному делу; в стадии исполнения приговора.

Источники уголовно-процессуального права - это те нормативные акты, которые регулируют уголовно-процессуальные отношения. В отличие от многих других областей общественных отношений сфера уголовного судопроизводства регулируется только законом. Нормы уголовно-процессуального закона регламентируют деятельность суда по осуществлению судебной власти в сфере уголовного судопроизводства, определяют права и обязанности прокуроров, следователей, дознавателей, органов дознания, обвиняемых, потерпевших, защитников и других субъектов уголовно-процессуальных отношений.

Законом предписано, что порядок уголовного судопроизводства на тер-зитории России устанавливается Уголовно-процессуальным кодексом, основанном на Конституции Российской Федерации (ст. 1 УПК РФ). Хотя в приведенном положении федерального закона и указано, что он основан на Конституции РФ, последняя (сама по себе) не может быть исключена из числа источников уголовно-процессуального права. Конституция РФ, во-первых, имеет высшую юридическую силу и прямое действие при регулировании любых общественных отношений. Во-вторых, ч. 3 ст. 1 УПК РФ признает составной частью законодательства об уголовном судопроизводстве общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные договоры. Такое положение УПК РФ может иметь юридическую силу, если на то есть дозволение Конституции (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). При этом признавать международно-правовые акты предстоит и будущем, после начала действия нового уголовно-процессуального закона, а не только те, которые обрели силу до принятия УПК РФ.

Неоценимую помощь конституционные нормы могут оказать судьям, прокурорам, следователям при решении споров, связанных с конкуренцией норм УПК и законов, принятых после его принятия. Да и вообще, учитывая многообразие общественных отношений, возникающих в ходе производства по уголовному делу, нельзя исключить возможность обращения к Конституции РФ для истолкования возможности применения тех или других процессуальных норм в каждом конкретном случае. Наглядный пример тому дал Конституционный Суд РФ, который постановлением № 6-П от 14 марта 2002 г. признал не соответствующими Конституции РФ ряд положений ст. 10 Федерального закона № 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», которыми после введения в действие УПК РФ до 1 января 2004 г. допускалось без судебного решения заключение под стражу и содержание лица под стражей свыше 48 часов1.

Конституцией РФ установлена система принципов уголовного судопроизводства (гл. 2 и 7 Конституции РФ), определена компетенция федерации в области формирования уголовно-процессуального законодательства. Ей принадлежит особая роль в установлении: а) высшей юридической силы Конституции, б) ее прямого действия на всей территории России; в) недопустимости противоречия Конституции норм иных нормативных актов; г) иерархии нормативных актов; д) всеобщей обязанности соблюдать Конституцию; е) правил о включении в правовую систему России общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров; ж) обязательного опубликования законов и других нормативных актов о правах человека.

Все эти и многие другие положения Конституции РФ имеют особое значение для формирования законодательства об уголовном процессе и правосудии.

Конституция РФ четко устанавливает: а) судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства; б) правосудие осуществляется только судом; в) судьи независимы и подчиняются только Конституции и федеральному закону (ст. 118, 120). Конечно, в сфере уголовного судопроизводства судне единственный орган правоприменения и осуществления властных полномочий. Ими на разных этапах уголовного процесса федеральный закон наделяет и прокурора, и органы предварительного расследования. Но только суд - носитель судебной власти. Поэтому его статус в уголовном процессе оказывает влияние на все построение судопроизводства. Не случайно некоторые установки, данные Конституцией как бы только суду, по существу имеют не меньшее отношение и к другим органам власти, осуществ ляюшим производство по уголовному делу. Например, в Конституции РФ говорится, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч. 2 ст. 50) Но поскольку собиранием доказательств занимаются не только суд, но и дру! ие государственные органы (на досудебных этапах), ясно, что сфера действия указанной нормы выходит далеко за рамки деятельности суда. Вот почему не противоречащими конституционной норме (ч. 2 ст. 50 Конституции), а развивающими ее следует признать положения ст. 75 УПК, установившей, что доказательства, полученные с нарушением требований УПК, являются недопустимыми и не могут быть положены в основу обвинения и доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ

Сказанное достаточно убедительно свидетельствует о том, что источниками уголовно-процессуального права являются Конституция и федеральный закон. Высшую ступень в иерархии федеральных законов - источников уголовно-процессуального права - занимает вслед за Конституцией РФ Уголовно-процессуальный кодекс РФ. При этом Конституцией принятие уголовно-процессуального законодательства отнесено к ведению Российской Федерации.

Как свидетельствует исторический опыт, российский уголовно-процессуальный кодекс обычно не только воспроизводил конституционные положения, но и развивал их, конкретизировал, детализировал, предусматривал механизм их реализации в процессе судопроизводства. Поскольку УПК воспроизводил в своих статьях все относящиеся к уголовному процессу конституционные нормы, вопрос о прямом действии последних прежде не вставал. Ситуация не давала оснований к такой постановке вопроса еще и потому, что ранее действовавшие конституции не провозглашали даже идеи прямого действия их норм.

В настоящее время сложилась иная ситуация. Во-первых, принцип прямого действия норм Конституции провозглашен последней со всей определенностью (ч. 1 ст. 15). Во-вторых, в отличие от ранее действовавших, Конституция РФ 1993 г. содержит немало решений конкретных процессуальных вопросов. Все это обусловливает не только целесообразность, но и необходимость прямого действия норм Конституции.

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ - конструкции, предназначенные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой.

В процессе рассмотрения уголовного дела судом принимается множество процессуальных решений, которые наряду с производимыми процессуальными действиями и формами волеизъявления участвующих лиц составляют содержание судебного разбирательства. Поводом для принятия любого из таких решений может быть как собственная инициатива суда, так и ходатайство стороны.

Согласно части 1 ст. 256 УПК РФ все подобные решения, принимаемые ходе судебного разбирательства, за исключением приговора (вердикта присяжных заседателей), выносятся в двух основных процессуальных формах:

– в форме определения;

– в форме постановления.

Так, определениями оформляются процессуальные решения, принимаемые в первой инстанции коллегиальным составом суда, т. е. тремя федеральными судьями.

В свою очередь, постановлениями оформляются процессуальные решения, принимаемые в первой инстанции единолично мировыми или федеральными судьями. При этом следует учитывать, что все текущие решения, принимаемые председательствующим в процессе рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, также выносятся в форме постановлений.

Законодатель предусматривает два различных порядка вынесения постановлений и определений в ходе судебного разбирательства уголовного дела:

Так, при тайном порядке решения принимаются судом в совещательной комнате и излагаются в виде отдельного процессуального документа, подписываемого судьей (при рассмотрении дела единолично) или судьями (при коллегиальном составе суда). УПК РФ не регламентирует какого-то специального процессуального порядка совещания судей при вынесении постановлений или определений решений в совещательной комнате. Следовательно, в этом случае судьи должны руководствоваться правовой аналогией и использовать правила, установленные для постановления приговора (ст. 301 УПК РФ).

Тайный порядок установлен для принятия наиболее важных и ответственных судебных решений, а именно: а) о возвращении уголовного дела прокурору в соответствии со статьей 237 УПК РФ; б) о прекращении уголовного дела; в) об избрании, изменении или отмене меры пресечения в отношении подсудимого; г) о продлении срока его содержания под стражей; д) о судебном разбирательстве в отсутствие подсудимого, находящегося за пределами Российской Федерации; е) об отводах; ж) о назначении судебной экспертизы (ч. 2 ст. 256 УПК РФ). Остальные процессуальные решения могут быть приняты в тайном порядке по собственному усмотрению суда.

Гласный порядок предполагает вынесение постановления или определения прямо в зале суда с занесением его содержания в протокол судебного заседания. Данная процедура используется для принятия всех остальных текущих судебных решений.

При этом независимо от тайного или гласного порядка все принятые судом процессуальные решения подлежат обязательному оглашению в судебном заседании.

По своему содержанию решения, принимаемые в ходе судебного разбирательства уголовного дела, можно условно подразделить на следующие группы:

1) решения, временно прерывающие судебное разбирательство (об отложении судебного разбирательства; о перерыве в судебном заседании);

2) решения, завершающие все судебное разбирательство или какую-либо его часть (постановления и определения о прекращении уголовного дела (как всего, так и в какой-либо части) и о прекращении уголовного преследования в отношении отдельных подсудимых, а также приговор);

3) решения, характеризующие переход уголовного дела с одного этапа судебного заседания на другой, например об окончании судебного следствия, о возобновлении судебного следствия, об удалении в совещательную комнату для постановления приговора и т. д.;

4) решения об избрании, изменении или отмене меры пресечения и о продлении сроков содержания подсудимых под стражей;

5) решения о порядке исследования доказательств;

6) решения о производстве отдельных процессуальных действий или приобщении документов (о приводе свидетеля или потерпевшего; о производстве судебных действий; о назначении судебных экспертиз и т. д.);

7) решения, устанавливающие, изменяющие или прекращающие процессуальный статус участников судебного заседания (об отводах, о назначении или замене защитника, о признании гражданским истцом, о вызове свидетеля и т. д.);

8) решения о мерах обеспечения порядка в зале судебного заседания;

9) решения об отказе в удовлетворении ходатайств.

При этом на некоторых судебных решениях следует остановиться более подробно.

Отложение судебного разбирательства. Перерыв в судебном заседании

В соответствии со статьей 253 УПК РФ отложение судебного разбирательства допускается на определенный срок в следующих случаях:

а) при неявке в судебное заседание подсудимого, обвинителя, защитника или кого-либо еще из вызванных лиц, если это препятствует дальнейшему рассмотрению уголовного дела. В этом случае судом принимаются меры по вызову или приводу данных участников;

б) при необходимости получения новых доказательств, в том числе производства судебной экспертизы и истребования новых документов. В данной ситуации суд принимает меры, направленные на получение этих доказательств.

Об отложении судебного разбирательства суд выносит определение или постановление, в котором обязательно должно быть указано время возобновления судебного разбирательства. После возобновления судебного разбирательства суд продолжает слушание с того момента, с которого оно было отложено.

Отложение судебного разбирательства следует отличать от перерыва в судебном заседании. Такие перерывы необходимы для отдыха участников и обусловлены не процессуальными основаниями, а установленными трудовым законодательством рабочим временем и временем отдыха.

Приостановление судебного разбирательства

Приостановление судебного разбирательства в отношении отдельного подсудимого допускается:

– если подсудимый скрылся, за исключением случаев нахождения подсудимого за пределами Российской Федерации, предусмотренных частью 5 ст. 247 УПК РФ;

– если у подсудимого обнаружено психическое расстройство или иное тяжелое заболевание, исключающее возможность его участия в судебном заседании.

В этих случаях суд своим определением или постановлением приостанавливает производство в отношении этого подсудимого соответственно до его розыска или выздоровления и продолжает судебное разбирательство в отношении остальных подсудимых. Если же раздельное судебное разбирательство препятствует рассмотрению уголовного дела, то все производство по нему приостанавливается, а суд выносит определение или постановление о розыске скрывшегося подсудимого.

При нахождении подсудимого за пределами Российской Федерации в случаях, предусмотренных частью 5 ст. 247 УПК РФ, по ходатайству сторон судебное разбирательство не приостанавливается, а уголовное дело рассматривается в отсутствие подсудимого.

Помимо оснований приостановления судебного разбирательства, указанных в статье 253 УПК РФ, существует еще одно – принятие Конституционным Судом к рассмотрению жалобы участника судопроизводства или запроса самого суда о проверке конституционности закона, примененного (подлежащего применению) в данном уголовном деле. В этом случае суд первой инстанции приостанавливает производство по делу вплоть до принятия Конституционным Судом соответствующего решения (ст. 98, 103 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»).

Прекращение уголовного дела (уголовного преследования) в судебном заседании

В соответствии со статьей 254 УПК РФ прекращение уголовного дела (уголовного преследования) в судебном заседании допускается:

– при наличии оснований для прекращения уголовного дела или уголовного преследования, предусмотренных пунктами 3–6 ч. 1 и частью 2 ст. 24, а также пунктами 3–6 ч. 1 ст. 27 УПК РФ;

– при наличии оснований для прекращения уголовного дела или уголовного преследования, предусмотренных статьями 25 и 28 УПК РФ;

– при отказе государственного или частного обвинителя от поддержания обвинения в судебном заседании в соответствии с частью 7 ст. 246 или частью 3 ст. 249 УПК РФ.

О прекращении уголовного дела (уголовного преследования) суд выносит мотивированное определение или постановление, которое, в свою очередь, может быть обжаловано в апелляционном или кассационном порядке.

Решение об избрании, изменении или отмене меры уголовно-процессуального пресечения

В ходе рассмотрения уголовного дела в первой инстанции суд по собственной инициативе или по ходатайству стороны вправе своим постановлением или определением избрать, изменить или отменить ранее избранную в отношении подсудимого меру уголовно-процессуального пресечения (ч. 1 ст. 255 УПК РФ). Подобное решение принимается судом при наличии оснований, предусмотренных статьей 97 УПК РФ и с учетом обстоятельств, указанных в статье 99 УПК РФ.

Решение суда об избрании, изменении или отмене меры пресечения может быть принято только с учетом мнения сторон и на основании представленных ими соответствующих доказательств.

На необходимость исследования представленных сторонами обвинения и защиты доказательств, подтверждающих наличие или отсутствие оснований применения к подсудимому меры пресечения, неоднократно обращал внимание и Конституционный Суд (см., например, постановление от 22 марта 2005 г. № 4-П).

Как и в досудебном производстве, законодатель в частях 2 и 3 ст. 255 УПК РФ устанавливает определенные процессуальные сроки содержания подсудимого под стражей, а также порядок их продления (см. главу 9).

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи А.И. Бойцова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение запроса Воронежского областного суда,

1. Согласно части первой статьи 389.24 "Отмена приговора или изменение иного судебного решения в сторону ухудшения положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено" УПК Российской Федерации обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.

Как следует из представленных материалов, приговором Семилукского районного суда Воронежской области от 31 октября 2018 года гражданин Х. осужден по пункту "б" части второй статьи 165 "Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием" УК Российской Федерации к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком полтора года и на основании пункта 3 части первой статьи 27 УПК Российской Федерации освобожден от наказания вследствие акта об амнистии.

Приговор обжалован стороной защиты в суд апелляционной инстанции со ссылкой на несоответствие изложенных в нем выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, и с требованием оправдать осужденного по предъявленному обвинению. Установив по итогам рассмотрения дела в судебном заседании, что потерпевшему был причинен реальный материальный ущерб (а не ущерб в виде упущенной выгоды - составообразующий признак вмененного Х. преступления), судья судебной коллегии по уголовным делам Воронежского областного суда пришел к заключению, что фактические обстоятельства дела указывают на наличие оснований для квалификации действий осужденного как более тяжкого преступления, и принял решение об отмене приговора районного суда и возвращении дела прокурору в соответствии с пунктом 6 части первой статьи 237 УПК Российской Федерации для устранения препятствий его рассмотрения судом (апелляционное постановление от 30 января 2019 года).

Президиум Воронежского областного суда рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу адвоката осужденного, оспаривавшего на основе собранных по делу доказательств виновность Х. и полагавшего необходимым прекратить производство по делу в соответствии с пунктом 1 части первой статьи 27 УПК Российской Федерации ввиду его непричастности к совершению преступления либо в соответствии с пунктом 3 части первой статьи 24 того же Кодекса в связи с истечением срока давности уголовного преследования, а также кассационное представление заместителя прокурора Воронежской области, в котором ставился вопрос об отсутствии в содеянном признаков более тяжкого преступления и о том, что вопреки разъяснениям, содержащимся в пунктах 16 и 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2012 года N 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции", суд апелляционной инстанции принял решение, ухудшающее положение осужденного по отношению к приговору суда первой инстанции, хотя ни прокурор, ни потерпевший приговор не обжаловали. Усомнившись в конституционности части первой статьи 389.24 УПК Российской Федерации, как препятствующей суду апелляционной инстанции, усмотревшему основания для изменения квалификации содеянного в неблагоприятную для осужденного сторону, отменить приговор и возвратить дело прокурору при отсутствии представления прокурора или жалобы потерпевшего, суд кассационной инстанции приостановил производство по делу Х. и направил запрос в Конституционный Суд Российской Федерации (постановление от 19 июня 2019 года).

В своем запросе заявитель просит признать данную норму уголовно-процессуального закона противоречащей в том числе статьям 18, 118 (часть 2), 120 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой она не допускает принятия судом апелляционной инстанции по собственной инициативе решения о возвращении уголовного дела прокурору в связи с наличием оснований для предъявления более тяжкого обвинения.

2. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому не подлежащее ограничению право на судебную защиту его прав и свобод (статья 46, часть 1; статья 56, часть 3), в рамках которой возможно обжалование в суд решений и действий (бездействия) любых государственных органов, включая судебные. Из ее статьи 50 (часть 3), закрепляющей право осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, вытекает обязательность предоставления каждому, в отношении кого выдвинуто обвинение в преступлении, права на рассмотрение его дела как минимум двумя судебными инстанциями. В свою очередь, законодатель может предусмотреть процедурные особенности производства в каждой из этих инстанций.

Указанные конституционные нормы - в их взаимосвязи со статьей 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации, согласно которой каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, и с учетом положений о праве на пересмотр приговора, содержащихся в пункте 5 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 2 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, - предполагают законодательное обеспечение осужденному возможностей для защиты своих прав и интересов при рассмотрении дела в суде второй инстанции. Объем конкретных правомочий, которые предоставляются ему в этих целях, связан как с пределами компетенции суда второй инстанции, так и с правилами рассмотрения дел на этой стадии судопроизводства и содержанием тех прав, которыми наделены другие участники процесса.

Закрепляя на основе Конституции Российской Федерации порядок проверки судебных актов по жалобам заинтересованных лиц, законодатель, пределы усмотрения которого при определении системы и полномочий судебных инстанций, последовательности и процедуры обжалования, оснований для отмены ошибочных судебных актов вышестоящей судебной инстанцией достаточно широки, должен исходить из конституционных целей и ценностей, общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств Российской Федерации (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 10 декабря 1998 года N 27-П, от 26 февраля 2010 года N 4-П, от 30 ноября 2012 года N 29-П, от 20 октября 2015 года N 27-П и др.).

3. Процессуальные нормы, регламентирующие возвращение уголовного дела прокурору со стадии рассмотрения его в суде первой инстанции, включая вопрос о повороте обвинения к худшему, уже были предметом оценки Конституционного Суда Российской Федерации. Так, в Постановлении от 2 июля 2013 года N 16-П Конституционный Суд Российской Федерации, касаясь производства в суде первой инстанции, отметил, что, поскольку признание виновным в совершении преступления составляет исключительную компетенцию судебной власти, суд должен иметь возможность самостоятельно, независимо от чьей бы то ни было воли, по своему внутреннему убеждению оценить обстоятельства находящегося в его производстве дела, не вторгаясь в функцию обвинения, и выбрать подлежащую применению норму права, равно как обязан вынести на этой основе правосудное решение по делу при соблюдении процедуры, гарантирующей реализацию процессуальных прав участников судопроизводства.

Соответственно, когда в ходе судебного разбирательства (которое, как следует из статьи 252 УПК Российской Федерации, проводится только по предъявленному обвинению, а изменение обвинения в судебном разбирательстве в сторону ухудшения не допускается) суд обнаружит нарушение требований процессуальных норм, препятствующее рассмотрению им дела, в том числе ввиду несоответствия квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, ограничение права суда на выбор нормы уголовного закона, подлежащей применению, или на возвращение дела прокурору (как по ходатайству стороны, так и по собственной инициативе) на основании части первой статьи 237 УПК Российской Федерации ставит предстоящее решение суда в зависимость от решения, обоснованность которого как раз и составляет предмет судебной проверки и которое принимается органами уголовного преследования, в частности входящими в систему исполнительной власти. Такое ограничение является неправомерным вмешательством в осуществление судебной власти, самостоятельность которой находится под защитой Конституции Российской Федерации, прежде всего ее статей 10 и 120 (часть 1).

Во исполнение данного Постановления Федеральным законом от 21 июля 2014 года N 269-ФЗ "О внесении изменений в статьи 236 и 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" в часть первую статьи 237, регламентирующую возвращение судом по ходатайству стороны или по собственной инициативе уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, введен пункт 6, предусматривающий полномочие принять такого рода решение и в случае выявления судом обстоятельств, которые указывают на наличие оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления.

4. Специфика апелляционного производства - следующей за постановлением приговора отдельной стадии уголовного процесса, на которой проверяется не только законность, но и обоснованность и справедливость приговора, - состоит в ординарном, по существу, порядке рассмотрения уголовного дела с соблюдением, в силу статьи 389.13 УПК Российской Федерации, установленных главой 35 того же Кодекса (с изъятиями, предусмотренными его главой 45.1) общих условий судебного разбирательства, включая запрет на поворот предъявленного обвинения к худшему непосредственно решением суда. Уголовно-процессуальное законодательство, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, предполагает недопустимость изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение осужденного, иначе как посредством отмены апелляционной инстанцией приговора и направления дела прокурору (определения от 15 января 2015 года N 129-О и от 14 января 2016 года N 15-О). Нормативной основой такого движения дела на апелляционной стадии служат положения пункта 5 статьи 389.15, пункта 7 части первой и части третьей статьи 389.20, части третьей статьи 389.22 УПК Российской Федерации, по смыслу которых выявление указанных в части первой и пункте 1 части первой.2 статьи 237 того же Кодекса обстоятельств является основанием для отмены обвинительного приговора или иного решения суда первой инстанции с возвращением дела прокурору, в том числе в случае, когда фактические обстоятельства свидетельствуют о наличии оснований для квалификации содеянного как более тяжкого преступления.

4.1. Отправление правосудия только судом, не зависящим от органов законодательной и исполнительной власти, на основе состязательности и равноправия сторон судопроизводства (статьи 10 и 118; статья 120, часть 1; статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации) предполагает разрешение судом дела на основании поступающих к нему обращений, а потому переход дела в инстанционном порядке на апелляционную стадию уголовного процесса может быть инициирован по жалобе сторон уголовно-правового конфликта (осужденного, оправданного, потерпевшего, частного обвинителя) и соединенного с ним гражданско-правового спора (гражданского истца и гражданского ответчика в части, касающейся гражданского иска), защитников, законных представителей и представителей соответствующих лиц либо по представлению должностных лиц, уполномоченных от имени государства осуществлять уголовное преследование (государственного обвинителя или вышестоящего прокурора), и по обращениям иных лиц, пользующихся правом апелляционного обжалования в той части, в которой обжалуемое судебное решение затрагивает их права и законные интересы (статья 389.1 УПК Российской Федерации). Тем самым апелляционные жалобы и представления относятся к числу обязательных элементов механизма возбуждения апелляционного производства, причем несогласие уполномоченного их принести лица с принятым судом первой инстанции решением должно быть выражено в письменной форме и содержательно соответствовать нормативно установленным требованиям (статья 389.6 УПК Российской Федерации), несоблюдение которых препятствует рассмотрению дела, а невыполнение требований судьи по устранению недостатков обращения влечет его признание неподанным, а приговора или иного судебного решения - необжалованным и вступившим в законную силу.

В системной связи с таким порядком деятельности суда на апелляционной стадии, инициируемой при наличии процессуального волеизъявления сторон в форме подачи жалобы или представления, находится правило о недопустимости поворота к худшему (non reformatio in pejus), означающее применительно к этой стадии запрет изменять или отменять приговор нижестоящего суда непосредственно решением апелляционной инстанции по неблагоприятным для подсудимого основаниям по его жалобе или жалобе, поданной в его интересах. Согласно статье 389.24 УПК Российской Федерации обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей или представителей (часть первая), а оправдательный приговор может быть отменен с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей или представителей на незаконность и необоснованность оправдания (часть вторая).

Указанное регулирование обусловлено необходимостью обеспечить права на судебную защиту, на обжалование в суд решений государственных органов и на пересмотр приговора вышестоящим судом (статья 46, части 1 и 2; статья 50, часть 3, Конституции Российской Федерации) надлежащими гарантиями их беспрепятственного осуществления в условиях реальной свободы обжалования. Эта свобода, помимо прочего, предполагает отсутствие у стороны защиты причин опасаться того, что инициированная ею процедура апелляционного производства тем или иным образом приведет к принятию судебного акта, ухудшающего положение подсудимого по сравнению с обжалуемым актом. Наличие подобных опасений значимым образом осложняло бы принятие стороной защиты решения об обжаловании не вступившего в законную силу приговора, вызывая своего рода "охлаждающий эффект" ("chilling effect") в стремлении реализовать данное право либо даже вынуждая отказаться от его реализации. В таких условиях риск возможного изменения положения подсудимого в неблагоприятную для него сторону после проверки приговора, проведенной по его же жалобе, мог бы стать фактором, препятствующим реализации им конституционного права на обжалование приговора и рассмотрение его дела как минимум двумя судебными инстанциями.

4.2. Вытекающее из статьи 389.24 УПК Российской Федерации правило о запрете поворота к худшему, как направленное на недопущение негативных последствий, которые могли бы наступить для инициатора апелляционного обжалования приговора, должно соблюдаться - в силу своей конституционно-правовой значимости в контексте охраняемого Конституцией Российской Федерации права на судебное обжалование - и в случае отмены апелляционной инстанцией приговора нижестоящего суда с возвращением уголовного дела прокурору ввиду установления оснований для квалификации содеянного как более тяжкого преступления, хотя допустимость подобного изменения положения лица в неблагоприятную для него сторону лишь по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей или представителей названной нормой специально не оговорена.

Из того же исходит и Пленум Верховного Суда Российской Федерации, ориентирующий суды в постановлении от 27 ноября 2012 года N 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции" на то, что с учетом требований части первой статьи 389.24 УПК Российской Федерации суд апелляционной инстанции может принять решение, ухудшающее положение осужденного по отношению к приговору суда первой инстанции, не иначе как по представлению прокурора или жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей или представителей, причем не вправе выходить за пределы доводов жалобы или представления (абзац третий пункта 16).

Следовательно, часть первая статьи 389.24 УПК Российской Федерации, рассматриваемая в системе действующего правового регулирования, не может расцениваться как допускающая принятие судом апелляционной инстанции по собственной инициативе решения об отмене не оспоренного прокурором, потерпевшим или другими участниками судопроизводства, представляющими сторону обвинения, приговора суда первой инстанции и о возвращении уголовного дела прокурору по мотиву необходимости предъявить подсудимому более тяжкое обвинение. Иное истолкование данной нормы, предполагающее возможность возвращения уголовного дела прокурору в связи с наличием оснований для изменения обвинения на более тяжкое невзирая на инициирование процедуры апелляционного пересмотра дела стороной защиты в отсутствие представления прокурора, жалобы потерпевшего или других участников процесса со стороны обвинения, означало бы существенное ограничение процессуальных гарантий права на судебную защиту и обжалование в суд решений любых государственных органов, включая судебные, а также права каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, что не отвечало бы предписаниям статей 46 (части 1 и 2), 50 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

1. Признать запрос Воронежского областного суда не подлежащим дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесения предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данному запросу окончательно и обжалованию не подлежит.

1. Суд, прокурор, следователь, орган дознания, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий настоящему Кодексу.

2. Суд, установив в ходе производства по уголовному делу несоответствие федерального закона или иного нормативного правового акта настоящему Кодексу, принимает решение в соответствии с настоящим Кодексом.

3. Нарушение норм настоящего Кодекса судом, прокурором, следователем, органом дознания, начальником органа дознания, начальником подразделения дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств.

4. Определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Судебная практика и законодательство — УПК РФ. Статья 7. Законность при производстве по уголовному делу

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин П.Н. Габибов, осужденный за совершение преступлений, просит признать не соответствующими статьям 18, 19 (часть 1), 50 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации положения статей 61 "Обстоятельства, смягчающие наказание", 62 "Назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств" и пункта "а" части первой статьи 104.1 "Конфискация имущества" УК Российской Федерации, статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу", пункта 8 части первой статьи 73 "Обстоятельства, подлежащие доказыванию", части первой статьи 75 "Недопустимые доказательства", части второй статьи 82 "Хранение вещественных доказательств", статей 89 "Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности", 90 "Преюдиция" и 115 "Наложение ареста на имущество", части второй статьи 281 "Оглашение показаний потерпевшего и свидетеля" УПК Российской Федерации, статьи 446 "Имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам" ГПК Российской Федерации и статьи 12 "Защита сведений об органах, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность" Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности".

Положения статей 1, 6, 7 и 19 УПК Российской Федерации, регламентирующих порядок и назначение уголовного судопроизводства, а также закрепляющих принцип законности при производстве по уголовному делу и право на обжалование процессуальных действий и решений, направлены на обеспечение прав участников уголовного процесса и не могут расцениваться как нарушающие какие-либо права.

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.С. Киселев, осужденный к лишению свободы, оспаривает конституционность пункта "а" части третьей статьи 228.1 "Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества" УК Российской Федерации, а также частей первой и второй статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу", статей 14 "Презумпция невиновности", 17 "Свобода оценки доказательств" и 90 "Преюдиция" УПК Российской Федерации.

2.3. Статья 7 УПК Российской Федерации, обеспечивая действие общеправового принципа законности в уголовном судопроизводстве, устанавливает, что определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными (часть четвертая). Данное требование распространяется как на решения, принимаемые должностными лицами органа предварительного расследования по жалобам и ходатайствам участников уголовного судопроизводства, так и на решения, выносимые судами первой, апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, тем более что оспариваемые заявителем положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации прямо обязывают указывать в апелляционных определении, постановлении, а также в постановлениях, выносимых по итогам рассмотрения кассационных жалоб и представлений, мотивы принимаемого решения (пункт 7 части третьей статьи 389.28 и пункт 5 статьи 401.10).

Приведенные нормы не содержат положений, освобождающих следователя и суд от выполнения всего комплекса предусмотренных уголовно-процессуальным законом, в частности статьями 7, 11, 14, 16 и 19 УПК Российской Федерации, мер по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве. Не предусматривают они и каких-либо изъятий, изменяющих установленный данным Кодексом порядок доказывания по уголовным делам, собирания, проверки и оценки доказательств (статьи 17, 74, 75 и 85 - 88), в том числе не лишают суд и участников уголовного судопроизводства, выступающих на стороне обвинения или защиты и обладающих в состязательном процессе равными правами, возможности проведения проверки получаемого указанным способом доказательства, в частности путем постановки перед свидетелем или потерпевшим вопросов, заявления ходатайств о проведении процессуальных действий, представления доказательств, опровергающих или ставящих под сомнение достоверность этого доказательства (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2005 года N 240-О, от 29 сентября 2011 года N 1285-О-О, от 29 сентября 2015 года N 1862-О и от 19 ноября 2015 года N 2640-О).

Что же касается статьи 401.10 УПК Российской Федерации, то она лишь устанавливает обязательное содержание постановления судьи об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции. Данная норма действует в нормативном единстве со статьей 7 этого Кодекса, закрепляющей принцип законности при производстве по уголовному делу, в соответствии с которым определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 апреля 2015 года N 854-О и от 19 июля 2016 года N 1700-О).

1. Определением от 19 июля 2016 года N 1691-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина В.В. Яковенко на нарушение его конституционных прав частями первой и второй статьи 7, частью пятой статьи 39 и частью первой статьи 450 УПК Российской Федерации, поскольку жалоба не отвечала требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми обращение в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимым.

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.В. Кадомцев, осужденный за совершение преступлений, оспаривает конституционность статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу" УПК Российской Федерации, как не определяющей роль решений Конституционного Суда Российской Федерации в уголовном судопроизводстве и позволяющей судьям не руководствоваться содержащимся в данных решениях конституционно-правовым истолкованием норм уголовно-процессуального закона, а также статьи 231 "Назначение судебного заседания" того же Кодекса, как допускающей лишение обвиняемого права на заявление мотивированного ходатайства о проведении предварительного слушания и не предусматривающей возможность обжалования постановления судьи о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания в случае нарушения этим решением прав стороны защиты.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации О.С. Трушков просит признать не соответствующими статьям 2, 6, 18, 19, 45, 46 и 50 Конституции Российской Федерации статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу", 389.9 "Предмет судебного разбирательства в апелляционном порядке" и 401.1 "Предмет судебного разбирательства в кассационном порядке" УПК Российской Федерации в той мере, в какой данные нормы по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, позволяют, по его мнению, судам первой, апелляционной и кассационной инстанций игнорировать и произвольно отклонять доводы поданных стороной защиты жалоб и ходатайств, не приводя при этом фактические и правовые мотивы отказа в удовлетворении заявленных требований, а также выносить по этим обращениям решения без учета всех указанных в них доводов и без приведения мотивов, по которым эти доводы проигнорированы или отвергнуты.

14. Разъяснить судам, что по смыслу статей 7, 15, части 3 статьи 463, статьи 464 УПК РФ, статьи 3 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, статей 3, 11 Европейской конвенции о выдаче при рассмотрении жалобы на решение о выдаче обязанность обоснования обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии серьезных оснований полагать, что к лицу могут быть применены наказание в виде смертной казни, пытки, бесчеловечное или унижающее человеческое достоинство обращение или наказание, а также что лицо может подвергнуться преследованию по признаку расы, вероисповедания, гражданства, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или по политическим убеждениям, возлагается на органы прокуратуры Российской Федерации.

Постановления органа дознания или дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными (ч. 4 ст. 7 УПК РФ).

Нарушение норм УПК РФ органом дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств (ч. 3 ст. 7 УПК РФ).

3.2. Проведение следственных действий, включая производство всех видов обыска, в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности) допускается только по судебному решению, отвечающему, как следует из части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации, требованиям законности, обоснованности и мотивированности, - в нем должны быть указаны конкретный объект обыска и данные, служащие основанием для его проведения, с тем чтобы обыск не приводил к получению информации о тех клиентах, которые не имеют непосредственного отношения к уголовному делу (Определение Конституционного Суда от 8 ноября 2005 года N 439-О).

3.4. Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 14 мая 2015 года N 9-П, федеральный законодатель, осуществляя предоставленные ему полномочия, был вправе установить приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации перед иными федеральными законами в регламентации соответствующих правоотношений (статья 7), в том числе связанных с реабилитацией и восстановлением прав лиц, подвергшихся незаконному или необоснованному уголовному преследованию, исходя из того, что значимым ориентиром для разрешения коллизии законов в контексте конституционных предписаний в любом случае является требование о приоритетности прав и свобод человека и гражданина, которые, в частности, определяют смысл, содержание и применение законов (статьи 2 и 18 Конституции Российской Федерации).

Пересмотр вступивших в законную силу приговоров может быть осуществлен в процедуре возбуждения производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Часть первая статьи 415 УПК Российской Федерации, наделяющая полномочиями по возбуждению такого производства (в частности, по инициативе сторон) прокурора, не содержит каких-либо положений, предполагающих произвольный характер реализации прокурором этих полномочий и наличие у него возможности безосновательно отказать в возбуждении производства, - в силу части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации принимаемые прокурором решения, в том числе по вопросу о возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, как и любые решения, принимаемые в ходе уголовного судопроизводства, должны отвечать общим требованиям законности, обоснованности и мотивированности.

Согласно части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными и обоснованными. Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 2 февраля 1996 года N 4-П по делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 УПК РСФСР, правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах (статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года; статья 8 Всеобщей декларации прав человека 1948 года); ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия и должно быть исправлено.

Вопреки утверждению заявителя, статья 162 УПК Российской Федерации не предполагает повторного исчисления срока предварительного следствия по одному и тому же уголовному делу, равно как и произвольного продления срока предварительного следствия. По смыслу взаимосвязанных положений части седьмой статьи 162 и части четвертой статьи 7 указанного Кодекса, в случае необходимости продления срока предварительного следствия следователь выносит мотивированное постановление и представляет его на утверждение руководителю следственного органа.

1. Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 25 января 2005 года N 42-О, вынесенном по жалобам граждан П.А. Астахова, С.Д. Замошкина, В.К. Карцевой и Ю.А. Костанова на нарушение конституционных прав и свобод положениями статей 7, 123, 124, 125, 388 и 408 УПК Российской Федерации, пришел к выводу, что данные положения в их конституционно-правовом истолковании не допускают отказ дознавателя, следователя, прокурора и суда при рассмотрении заявления, ходатайства или жалобы участника уголовного судопроизводства от исследования и оценки всех приводимых в них доводов, от мотивировки своих решений путем указания на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности, основания, по которым эти доводы отвергаются рассматривающим соответствующее обращение органом или должностным лицом, а также признал жалобы заявителей не подлежащими дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленных в них вопросов не требовалось вынесения предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: