Возможен ли регресс правового государства

Обновлено: 18.04.2024

Регресс (в праве) — право человека или организации, возместившей вред, причиненный другим лицом, потребовать у самого «вредителя» возмещения потраченных средств.

Проще говоря, с правом регресса в каком-то смысле нас знакомят ещё в школе. Если ученик разбил окно, стоимость уничтоженного имущества за него выплачивают родители. А потом вычитают эту сумму из карманных денег, или же провинившийся отрабатывает разбитое стекло мытьём посуды и уборкой дома.

Правом регресса обладают, например:

арендодатель — к арендатору;
страховщик по ОСАГО — к лицу, причинившему вред;
нотариус — к временно замещающему его специалисту.

Примеры употребления на «Секрете»

«Три четверти (74%) совершённых сделок — это сделки без регресса, при которых риски невыплаты долгов клиентов берёт на себя факторинговая компания».

(Из материала «Секрета» о получении российским бизнесом больших денег в обмен на долги клиентов.)

Нюансы

Работодатель тоже имеет право регресса по отношению к своим сотрудникам. Но здесь есть свои нюансы. Согласно Гражданскому кодексу, если работник при исполнении трудовых обязанностей причинил вред третьему лицу, работодатель возмещает причинённый им вред, а виновный работник несёт материальную ответственность в ограниченном размере — обычно в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено кодексом или иными федеральными законами. Но есть случаи, когда работник несёт полную материальную ответственность. Например, если работник причинил ущерб в результате административного правонарушения.

Если вред причинили несколько человек, то регрессные требования им предъявляют в размере, соответствующем степени вины каждого. При невозможности определить степень вины доли признаются равными.

Не имеют права регресса те, кто возместил вред, причинённый несовершеннолетними (это касается даже лишённых родительских прав) и недееспособными.

Зуева М.В., аспирант, ассистент кафедры гражданского права и процесса Института истории и права ГОУ ВПО "Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова".

Статья посвящена вопросам регресса к должностным лицам государственных органов, решениями, действиями или бездействием которых причинен вред, возмещенный казной Российской Федерации. Для усовершенствования процедуры взыскания автором предложены новации в гражданском законодательстве.

Ключевые слова: Конституция РФ, ГК РФ, должностные лица, государственные органы, действие (бездействие), вред, ответственность.

The article deals with the issues of restour to officials of state agencies, whose decisions, actions or failure to act caused harm, compensated by treasury of the Russian Federation, and improvement of procedure of recovery. The author proposes novellas in civil legislation.

Key words: Constitution of the RF, Civil Code of the RF, officials, action (failure to act) harm, responsibility.

В ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что вред, причиненный государственными органами и их должностными лицами, возмещается за счет казны Российской Федерации, вне зависимости от того, кто является непосредственным причинителем - государственный орган или его должностное лицо. Государство, принимая на себя бремя ответственности за вред, причиненный в результате деятельности должностных лиц государственных органов, имеет правовые возможности применения определенных последствий к непосредственному нарушителю. Одним из таких последствий является требование о взыскании с нарушителя суммы возмещенного за счет казны Российской Федерации ущерба, так называемое регрессное требование. Регресс означает возникновение у субъекта (регредиента), исполнившего обязательство за другое лицо - регрессата, т.е. непосредственного причинителя вреда, обязательственного права по отношению к последнему, т.е. права требовать от него возврата исполненного за него регредиентом. В научной литературе вопрос правовой квалификации регресса является неоднозначным: одни полагают, что регресс - это обязательство , другие относят его к форме ответственности . Следует отметить, что в Гражданском кодексе Российской Федерации отсутствуют как понятие "регрессные обязательства", так и понятие "регрессная ответственность".

Юдельсон К.С. Основные проблемы права регресса в советском гражданском праве // Ученые труды ВИЮН. М.: Юрид. изд-во МЮ СССР, 1947. Вып. 9. С. 188; Журавлева Ю.В. К вопросу о соотношении категорий "регресс" и "возмещение убытков" // Нотариус. 2007. N 1. С. 17.
Гражданское право: Учебник / Под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2002. Ч. 1. С. 524; Журавлева Ю.В. Право регресса: пробелы в законодательстве и возможные пути их преодоления // Бизнес в законе. 2007. N 4. С. 205.

В рамках исполнения деликтных обязательств представляется правильным говорить о регрессе как о форме гражданско-правовой ответственности, поскольку последний основан на положениях гражданского законодательства и ему присущи основные черты гражданско-правовой ответственности:

имущественная: регресс заключается в применении последствий имущественного характера;
восстановительная (компенсационная): целью регресса является восстановление имущественного положения лица, возместившего вред, путем возложения неблагоприятных имущественных последствий на непосредственного причинителя вреда;
воспитательно-предупредительная: в результате применения регресса для непосредственного причинителя вреда наступают негативные имущественные последствия, что объективно оказывает дисциплинирующее воздействие на него.

В Гражданском кодексе Российской Федерации содержатся общие положения о регрессе. Применительно к должностным лицам государственных органов сформулировано специальное правило в п. 3 ст. 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающее право требования в порядке регресса в случаях возмещения вреда, причиненного должностными лицами органов дознания, предварительного следствия и суда (п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации). В связи с отсутствием правил регрессной ответственности должностных лиц государственных органов в целом, а не только в случаях возмещения вреда в порядке ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации предлагается в главу 59 Гражданского кодекса Российской Федерации включить соответствующие положения. О введении отдельного института регресса в гражданском законодательстве в своих работах упоминают С.С. Амосов и Ю.В. Журавлева .

Амосов С.С. Актуальные проблемы механизма гражданско-правовой ответственности юридических лиц: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2001. С. 214; Журавлева Ю.В. Указ. соч. С. 205.

Общими условиями регресса к должностным лицам государственных органов, решения, действия (бездействие) которых явились причиной вреда, возмещенного в установленном порядке казной Российской Федерации, как формы гражданско-правовой ответственности, предлагается определить противоправное поведение должностного лица, его результат в виде нарушения прав и законных интересов лица и возникшего вреда, причинно-следственную связь, вину.

Специальные условия регресса могут быть обусловлены спецификой первоначально возникшего деликтного обязательства. Например, в случае возмещения вреда, причиненного при осуществлении правосудия, право предъявить регрессное требование возникает только в случае, если вина судьи установлена вступившим в законную силу приговором суда (п. 3 ст. 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Если вред, возмещенный за счет казны Российской Федерации, является результатом действий, решений (бездействия) нескольких должностных лиц, то ответственность должна распределяться соразмерно степени вины каждого, с учетом предоставленных им полномочий для принятия соответствующего решения (совершения действия). В случае невозможности определить степень вины каждого должностного лица размер ответственности предлагается признать равным. Аналогичной точки зрения при толковании общих правил о регрессе придерживаются И.С. Шабунина, В.Т. Смирнов .

Смирнов В.Т. Регрессные иски в обязательствах из причинения вреда. М.: Госюриздат, 1960. С. 9 - 10; Шабунина И.С. Особенности регрессных требований к лицу, причинившему вред // Вестник Волжского ун-та им. В.Н. Татищева. Тольятти: ВУиТ, 2003. Вып. 36. С. 100.

Объем регрессных требований по общим правилам определяется в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом. В отношении пределов регрессной ответственности должностных лиц государственных органов сложились две точки зрения. Одни цивилисты исходят из того, что сотрудники государственных органов несут регрессную ответственность на основе норм служебно-трудового законодательства, поскольку причинение вреда ими связано с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на них должностных обязанностей, следовательно, требование в порядке регресса является разновидностью требования о взыскании материального ущерба, понесенного нанимателем по вине работника, а имущественная ответственность работника регулируется нормами трудового права . Другие указывают, что порядок предъявления регрессного требования государством к виновным должностным лицам должен быть предусмотрен гражданским законодательством, а не трудовым, поскольку вытекает из гражданских правоотношений в связи с возмещением публично-правовым образованием вреда, причиненного должностным лицом, состоящим в трудовых правоотношениях с государственным органом, а не с публично-правовым образованием . Правоотношение, связанное с гражданским обязательством, регрессной ответственностью, нельзя разрешать по нормам трудового права, поскольку это две самостоятельные отрасли, имеющие различные по своей правовой природе и содержанию метод и предмет регулирования. Вместе с тем, несмотря на правовую природу регресса в качестве гражданско-правовой ответственности, ряд авторов полагают, что пределы регрессной ответственности должны устанавливаться дифференцированно в зависимости от характера неправомерных актов и действий, формы вины и служебного положения должностного лица . Следует согласиться, что необходим дифференцированный подход к определению объемов регрессной ответственности должностных лиц. Ответственность должностного лица в полном объеме (в объеме исполненного деликтного требования) возможна далеко не во всех случаях с учетом платежеспособности работников государственного аппарата. Данный вывод подтвержден историческим опытом, когда за вред, причиненный в результате осуществления административно-властной деятельности, устанавливалась личная ответственность чиновников, что не способно было в полной мере гарантировать права потерпевших на полное возмещение причиненного вреда. Именно исторические предпосылки обусловили переход от личной ответственности чиновников к ответственности фиска.

Шабунина И.С. Указ. соч. С. 101; Рощин М.Е. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный судебно-следственными органами: Дис. . канд. юрид. наук: 12.00.03. М.: РГБ, 2005. С. 193; Андреев Ю.Н. Гражданско-правовая ответственность государства по деликтным обязательствам: теория и судебная практика. СПб.: Изд-во Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2006. С. 58.
Песин С.В. Государство как субъект юридической ответственности: Дис. . канд. юрид. наук: 12.00.01. М.: РГБ, 2003. С. 173; Медведев М.Ф. Ответственность за вред, причиненный органами государственной власти и местного самоуправления по гражданскому праву России. Волгоград: Изд-во Волгоградской академии государственной службы, 2002. С. 31 - 38.
Бойцова Л.В. Интерпретация принципа ответственности государства за ущерб, причиненный гражданам, в практике Конституционного Суда Российской Федерации // Государство и право. 1996. N 5. С. 50; Скобычкина Н.Р. Возмещение вреда, причиненного федеральными государственными органами, а также их должностными лицами: Автореф. дис. . канд. юрид. наук: 12.00.03. Екатеринбург, 2007. С. 12.

При установлении правил регрессной ответственности должностных лиц государственных органов также следует определить орган государственной власти, уполномоченный от имени публично-правового образования, возместившего вред, предъявить регрессное требование. Положения ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации и ст. 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации не предусматривают полномочий соответствующих органов, выступающих от имени казны в спорах по возмещению вреда, причиненного в результате деятельности государственного органа, его должностного лица, по предъявлению регрессных требований на основании произведенного возмещения. Судебная практика по требованиям в порядке регресса к должностным лицам органов государственной власти, являющимся непосредственными причинителями вреда, является немногочисленной. Вместе с тем ее анализ показывает, что в защиту интересов Российской Федерации по данной категории дел обращается прокурор, что обусловлено положениями ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации .

Для разрешения сложившихся в данной области правоотношений проблем предлагается п. 3 ст. 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации изложить в следующей редакции:

"3. Российская Федерация, субъект Российской Федерации или муниципальное образование в случае возмещения ими вреда, причиненного должностным лицом государственного органа, органа местного самоуправления, имеют право регресса к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

Российская Федерация, субъект Российской Федерации, муниципальное образование в случае возмещения ими вреда, причиненного судьей (пункт 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации), имеют право регресса, если незаконность действий судьи установлена вступившим в законную силу приговором суда либо иным судебным актом. От имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования по требованиям в порядке регресса выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина".

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

В конце прошлого года Пленум Верховного Суда издал новое постановление от 24.12.2020 № 45, которое частично изменило регулирование поручительства: некоторые пункты отсутствовали как в ГК, так и в Постановлении от 12.07.2012 № 42.

Новым положением, введенным Постановлением, является п. 18, согласно которому поручитель, исполнивший обязательство вместо должника, вправе воспользоваться одной из следующих опций:

встать в правоотношения с должником вместо кредитора и получить права последнего: сумму основного долга, право требовать договорные проценты, неустойки за нарушение денежного обязательства и пр. (для удобства в рамках статьи назовем это «первая модель»);
потребовать фактически уплаченную сумму в пользу кредитора, а также проценты по ст. 395 ГК РФ (в рамках статьи назовем это «вторая модель»).

Видится, что ВС РФ смешивает два очень схожих термина: суброгация и регресс. Думаю, здесь может быть необходимо еще раз напомнить отличие этих инструментов.

Суброгация – это перемена лица в обязательстве по закону. Так, до Постановления Пленума № 45 в поручительстве была заложена именно она: поручитель, когда производит оплату за должника, исполняет собственное обязательство, которое возникло не из факта платежа, а из договора поручительства (а факт заключения договора поручительства обычно намного раньше факта платежа). После исполнения в пользу кредитора обязательство поручительства прекратилось, а вот основное обязательство должника – нет. И поручитель встает на место кредитора, к нему переходит право требования по основному обязательству.

Регресс – это когда третье лицо заплатило за должника, и у этого третьего лица теперь есть право, возникшее в силу факта платежа, взыскать с должника то, что это третьего лицо заплатило кредитору. Важнейшей характеристикой регресса является то, что это новое требование, основание для возникновение которого – произведение оплаты в пользу кредитора вместо должника. Один из примеров регресса – оплата юридическим лицом требования о возмещении вреда за своего работника.

Разница между регрессом и суброгацией имеет существенное практическое значение: если бы возврат уплаченного поручителем регулировался через регресс, то у поручителя было бы новое требование, возникающее в силу факта платежа. Тогда ни договорные проценты, ни неустойки, ни договорные обеспечения к бывшему поручителю не переходили бы. У поручителя было бы только требование по оплате суммы, которую он заплатил кредитору, и проценты за пользование денежными средствами.

Таким образом, несмотря на то, что нормы ГК РФ и судебная практика исходили из суброгационной природы по требованиям поручителя к должнику (например, в ст. 365 ГК РФ прямо указано, что к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству), Верховный Суд допустил двойственную природу поручительства. При этом, если исходить из буквального толкования пункта 18, то в каждом конкретном случае природа определяется не условиями договора поручительства, а волей самого поручителя при предъявлении требования: абз. 2 указывает, что, вместо замены кредитора в основном обязательстве, поручитель вправе потребовать фактически уплаченную сумму и проценты.

Вероятно, при включении такой опции в п. 18 Постановления Пленума №45 Верховный Суд руководствовался п. 18 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 (который в п. 55 Постановления №45 был признан не подлежащим применению), согласно которому «…поручитель, исполнивший обязательство, вправе требовать от должника уплаты процентов на сумму, выплаченную им кредитору, и возмещения иных убытков, понесенных в связи с ответственностью за должника. В этом случае проценты на основании статьи 395 Кодекса начисляются на всю выплаченную поручителем за должника сумму, включая убытки, неустойки, уплаченные кредитору проценты…». То есть в Постановлении 1998 года и ВС РФ, и ВАС РФ исходили из регрессной модели требования поручителя, исполнившего основное обязательство. Однако, как следует из п. 1 ст. 365 ГК РФ, материалов судебной практики и как указывает Р.С. Бевзенко [1], это разъяснение хоть и не было формально отменено, фактически утратило свое значение с учетом окончательного утверждения суброгационной модели квалификации обратного требования исполнившего поручителя.

Наличие у участников оборота выбора можно было бы отнести к положительному изменению в регулировании как дополнительную возможность, но видится, что такая двойственность вносит правовую неопределенность в отношения.

Возникает ряд вопросов:

Каким образом выражается волеизъявление поручителя при выборе им формы требования к должнику? И, соответственно, как должник узнает о том, какие именно требования к нему предъявляет поручитель? Представим ситуацию, когда поручитель направляет должнику требование о выплате ему денежных средств, указав при этом только размер выплаты, без приведения расшифровки (не указывает, что требуется: фактически уплаченная сумма + проценты или сумма основного долга + договорные санкции): должник производит оплату, а после получает новое требование, например, по оплате процентов. Как в такой ситуации должнику избежать злоупотреблений со стороны поручителя?
Означает ли выбор поручителем второй модели автоматическое прекращение всех обеспечений основного обязательства (между должником и кредитором)? Если исходить из теории, то по-другому быть не может, но сам Верховный Суд комментария не дает.
В п. 8 Постановления Пленума №42 было указано: «если после предъявления кредитором иска к должнику поручитель исполнил договор поручительства, то поручитель вправе обратиться в суд с ходатайством о вступлении в дело в качестве процессуального правопреемника кредитора по требованию о взыскании долга по обеспеченному обязательству, права по которому перешли к нему в порядке суброгации». В новом Постановлении №45 говорится, что «если в период рассмотрения спора в суде поручитель исполнил основное обязательство полностью, суд по его заявлению и при наличии согласия кредитора производит замену истца…», не уточняя, в каком порядке поручитель исполнил обязательство: в регрессном или суброгационном. То есть, Верховный Суд разрешает процессуальное правопреемство при регрессе, несмотря на то, что таковой является новым требованием. Будет ли такое процессуальное правило распространяться на иные случаи регресса?
В третьем абзаце п. 18 указано, что как в первом, так и во втором случае переход прав кредитора к поручителю, исполнившему обязательство перед кредитором, не влияет на течение срока исковой давности по требованиям к должнику. Но при регрессе, так как возникает новое обязательство, срок исковой давности начинает течь заново. Означает ли это, что перед нами какая-то измененная форма регресса?
В третьем абзаце п. 18 указано, что переход прав кредитора к поручителю происходит в обоих указанных случаях. При этом из регресса не следует никакого перехода прав, но есть прекращение одного правоотношения и возникновение нового. Это сделано намерено, и мы должны что-то еще знать об этой модели, или Верховным Судом допущена неточность?
Возникает и сугубо практический вопрос: кто может пойти по второй модели, если в этих рамках можно получить только проценты по ст. 395 ГК РФ? Очевидно, что требование по первой модели больше.

Отдельно хочу выделить вопросы о поручительстве при банкротстве должника.

При выборе поручителем второй модели (выбор, напомню, не зависит от должника), у должника возникнет новое обязательство в момент оплаты поручителем в пользу кредитора. В какой очереди будет удовлетворяться требование поручителя? Если поручитель заплатит кредитору после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, и поручитель выберет вторую модель, может ли такое обязательство квалифицироваться как текущее? Видится, что именно здесь, при постановке вопроса об очередности удовлетворения требования поручителя, наиболее вероятны злоупотребления со стороны участников оборота.

Согласно п. 2 ст. 64 Закона о банкротстве органы управления должника могут совершать сделки исключительно с согласия временного управляющего. Выбор поручителем определенной модели можно квалифицировать как сделку, причем одностороннюю. Учитывая, что сделку совершает поручитель, из буквального толкования указанной нормы не следует, что он должен согласовывать ее с временным управляющим. Но ведь эта сделка влечет обязательства для должника, и если поручитель пойдет по второй модели (и таким образом обязательство должника перед поручителем возникнет после оплаты в пользу кредитора, а не после подписания договора поручительства), не будет ли здесь обхода закона со стороны участников оборота?

Получается, что Верховный Суд, пытаясь дать участникам оборота дополнительную опцию и возможности, смешал инструменты с разной правовой природой. Дальше необходимо будет либо углубленно объяснять и уточнять регрессную модель с помощью новых актов, либо же отказываться от регресса в поручительстве.

Список использованной литературы:

1. Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / Отв. ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2017. – С. 477.

Если вы возместили потерпевшему вред, который причинило другое лицо, у вас есть право требования к причинителю в размере выплаченного потерпевшему, то есть право регресса.
Но учите, что не всегда возможно взыскать полную сумму. Например, если виновник — ваш работник, причинивший вред при исполнении должностных обязанностей, и нет оснований для привлечения его к полной материальной ответственности, взыскать с работника можно только сумму среднего месячного оклада.
Если вы полностью возместили вред, который причинили совместно с другими лицами, можете обратиться с регрессом к остальным причинителям вреда. Сумма вашего требования будет зависеть от степени вины каждого.

1. Что такое регресс
Это право лица, возместившего вред потерпевшему, требовать выплаченную сумму от непосредственного причинителя вреда, если иной размер возмещения не установлен законом. Например, право регресса возникает у организации, когда она возместила ущерб, причиненный ее работником при исполнении служебных, должностных или иных трудовых обязанностей. Закон еще называет регрессное требование обратным (п. 1 ст. 1081 ГК РФ).

2. Когда возникает право на регресс
Право на регресс может возникнуть в случаях, когда лицо, возместившее ущерб, не было непосредственным причинителем вреда либо причинило вред, но совместно с другими лицами (п. п. 1, 2 ст. 1081 ГК РФ).
Рассмотрим подробнее некоторые ситуации, в которых возникает право на регресс.

2.1. Вред причинен работником
Например, когда работник при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей:
причинил ущерб в результате ДТП;
распространил сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию третьего лица.
В такой ситуации обязанность возместить вред лежит на работодателе, а уже затем у него возникает право регресса к работнику (п. 1 ст. 1068, п. 1 ст. 1081 ГК РФ).
Учтите, что случай с работником — исключение из общего правила, предусмотренного п. 1 ст. 1081 ГК РФ, о том, что в порядке регресса можно взыскать всю сумму выплаченного возмещения. В ситуации с работником сумма обратного требования будет зависеть от того, можно ли привлечь к полной материальной ответственности.
Если можно, он должен возместить всю выплаченную сумму. Например, в ситуации, когда ущерб причинен в результате административного правонарушения и это установлено соответствующим госорганом (ст. ст. 242, 243 ТК РФ);
В иных случаях, как правило, возмещается средний месячный заработок работника, если федеральным законом не предусмотрен другой размер (ст. 241 ТК РФ).
Обратите внимание, что в любом случае работник может нести ответственность лишь в пределах тех сумм, которые выплачены работодателем третьим лицам в счет возмещения ущерба и при условии, что есть причинно-следственная связь между виновными действиями (бездействием) работника и причинением ущерба третьим лицам (п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52).

2.2. Вред причинен по вине арендатора автомобиля (аренда с экипажем)
При аренде транспортного средства с экипажем ответственность за причинение вреда третьим лицам несет арендодатель. Это связано с тем, что автомобиль не выходит из-под его контроля. Однако арендодатель может взыскать с арендатора в порядке регресса сумму, выплаченную потерпевшему, если докажет, что вред возник по вине арендатора (ст. 640 ГК РФ).

2.3. Вред возмещен страховщиком в рамках ОСАГО
Страховщик после выплаты возмещения потерпевшему по ОСАГО может в некоторых случаях обратиться с регрессом к виновнику ДТП. Они связаны в основном с недобросовестностью причинителя вреда: не имел права управлять автомобилем, скрылся с места ДТП, находился в состоянии алкогольного опьянения, просрочена диагностическая карта и т.п.
Чтобы защитить потерпевшего в такой ситуации, закон не позволяет страховщику отказать ему в выплате возмещения при наличии для возмещения оснований. Но в то же время дает право обратиться с регрессом к виновнику и взыскать с него выплаченную потерпевшему сумму (п. 1 ст. 14 Закона об ОСАГО).
Вместе с тем в судебной практике существует позиция, согласно которой регрессные требования по ст. 14 Закона об ОСАГО не могут быть предъявлены работнику, управлявшему в момент ДТП транспортным средством работодателя (см. Позицию ВС РФ). Это связано в том числе с тем, что работник, управляющий источником повышенной опасности в силу трудовых или гражданско-правовых отношений с собственником этого источника повышенной опасности, не признается его владельцем по смыслу ст. 1079 ГК РФ. Ответственность в таком случае возлагается на работодателя, который и является владельцем источника повышенной опасности.

2.4. Вред возмещен одним из виновников
Если вы возместили совместно причиненный вред, то можете обратиться с регрессом к другому(-им) виновнику(-ам). Но при этом можно рассчитывать лишь на получение части выплаченной суммы, которая соответствует степени вины сопричинителя вреда. Если определить степень вины невозможно, доли признаются равными (п. 2 ст. 1081 ГК РФ).
Когда вред третьим лицам причинен совместно несколькими владельцами источников повышенной опасности, они несут перед потерпевшим солидарную ответственность по п. 3 ст. 1079 ГК РФ. Тот должник, который возместил полностью вред потерпевшему, вправе требовать от других причинителей вреда долю выплаченного потерпевшему возмещения. Распределение ответственности по такому регрессному требованию происходит в размере, который соответствует степени вины каждого из должников. Если степень вины определить невозможно, доли признаются равными (п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1).
Например, в результате столкновения двух автомобилей причинен вред здоровью пешехода. Допустим, степень вины одного водителя составляет 70%, второго — 30%, при этом первый водитель возместил полностью вред, причиненный потерпевшему, и оплатил ему расходы на санаторно-курортное лечение в размере 100 000 руб. Значит, на долю первого водителя приходится 70 000 руб., а 30 000 руб. он вправе взыскать в порядке регресса со второго водителя.

С уважением, адвокат Анатолий Антонов, управляющий партнер адвокатского бюро «Антонов и партнеры.

Остались вопросы к адвокату?

Суброгация при страховании ответственности является предметом многочисленных дискуссий и как показывает практика, в том числе судебная, все равно остается предметом малопонятным. В связи с чем предлагаю Вашему вниманию небольшое исследование данного вопроса.

Как известно страхование ответственности в гражданском праве, подразделяется на:

Страхование ответственности из причинения вреда (внедоговорная ответственность или деликтная) (931 ГК РФ).
Страхование ответственности за нарушение договора (договорная ответственность) (932 ГК РФ).

Рассмотрим случаи возможности суброгации по каждому виду страхования ответственности.

1. Деликтная ответственность возникает у виновника, причинившего вред кому-либо своими собственными действиями, например, путем случайного затопления соседей снизу, повреждения чьей-либо машины в ДТП или повреждения перевозимого груза по своей собственной вине. Регулируется этот вид страхования ст. 931 ГК РФ:

В соответствие с ч. 1 ст. 931 ГК РФ «По договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности самого страхователя или иного лица, на которое такая ответственность может быть возложена».

То есть страховым случаем по такому договору является возникновение ответственности либо самого страхователя, либо застрахованными им лицами, вследствие причинения вреда третьим лицам. Для возможности суброгации, в соответствие с ч. 1 ст. 965 ГК РФ, необходимо возникновение у страхователя права требования, которое должно будет перейти к страховщику. Какое же в этом случае у страхователя возникло право требования и к кому он имеет право предъявить претензию о возмещении ему ущерба? Очевидно, что только к самому себе. В свою очередь, право требования к самому себе является совпадением должника и кредитора в одном лице, и влечет как известно прекращение обязательства. Еще у страхователя возникла обязанность возместить вред потерпевшему. Соответственно кроме обязанности возместить ущерб третьим лицам к страховщику ничего больше перейти не может.

Однако мне могут возразить, что в ст. 965 ГК РФ речь идет о переходе к страховщику права не только от страхователя, но еще от выгодоприобретателя, которым по договорам страхования любой ответственности, всегда является потерпевший. Ну, допустим. Тогда к страховщику переходит право требование от выгодоприобретателя к страхователю. Однако суброгация к страхователю невозможна, так как в этом случае обязательство по защите имущественных интересов страхователя страховщиком не исполнено. Об этом я уже писал тут.

Соответственно вывод: право которое переходит к страховщику при страховании деликтной ответственности, в порядке суброгации, отсутствует и, следовательно, суброгация невозможна.

2. Второй разновидностью страхования ответственности, является страхование ответственности по договору, которая как известно допускается в случаях, предусмотренных только Законом: ч. 1 ст. 932 ГК РФ «Страхование риска ответственности за нарушение договора допускается в случаях, предусмотренных законом».

2. «По договору страхования риска ответственности за нарушение договора может быть застрахован только риск ответственности самого страхователя. Договор страхования, не соответствующий этому требованию, ничтожен».

Исходя из данной нормы, страхуется только персональная ответственность страхователя. При причинении договорных убытков страхователь должен возместить их контрагенту за неисполнение обязательства, но если непосредственным виновником в причинении убытков является не страхователь, а какое-либо третье лицо, вправе ли страховщик после выплаты возмещения предъявить суброгационное требование к этому лицу? Рассмотрим для примера следующую ситуацию: у страхователя, застраховавшего свою договорную ответственность, вдруг по вине третьего лица, эта самая ответственность наступила. Право требования которое у него может появиться это право регрессного (обратного) требования к непосредственному причинителю вреда, которое возникнет у страхователя только после возмещения им ущерба.

В свою очередь к страховщику это право в порядке суброгации переходит, только после выплаты страховщиком страхового возмещения, о чем прямо указывается в ст. 965 ГК РФ. Но если выплату по убытку произвел страхователь, а не страховщик, откуда у страховщика возьмется право на суброгацию?

Если же выплату произвел страховщик потерпевшему лицу, то к страховщику никакого права перейти не может, так как права регресса у страхователя нет, он ведь никому ничего не платил, за него это сделал страховщик. А как мы помним, право регресса возникает только после возмещения убытков.

Однако, как я уже писал, право требования переходит не только от страхователя, но и от выгодоприобретателя, то есть от потерпевшего лица, а в этом случае потерпевшее лицо, как обычно будет иметь какие-либо требования только к страхователю. А суброгация к страхователю невозможна.

3. Если договор страхования ответственности был заключен в нарушение ст. 932 ГК РФ и по такому договору к третьему лицу были предъявлены суброгационные требования, то в этом случае вступает в силу ч. 2 ст. 168 ГК РФ, в соответствие с которой «Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки».

Из этого следует, что заключение Страхователем и Страховщиком такого договора и предъявление третьим лицам суброгационных или регрессных требований прямо посягает на имущественные интересы этих самых третьих лиц, и соответственно является ничтожной. А раз так, то в этом случае невозможны ни регресс, ни суброгация.

Таким образом, в любом случае, суброгация по договору страхования ответственности невозможна ввиду отсутствия передаваемого права.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: