Волезамещающее судебное решение как способ защиты стороны корпоративного договора

Обновлено: 28.03.2024

Подборка наиболее важных документов по запросу Споры из корпоративного договора (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Споры из корпоративного договора

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2020 год: Статья 392 "Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам)" ГПК РФ
(ООО юридическая фирма "ЮРИНФОРМ ВМ") Установив, что решением суда требования о взыскании задолженности по договору займа удовлетворены; ответчик в обоснование заявления указал, что при рассмотрении спора суд не дал правовой оценки связанным с договором займа корпоративному договору и рамочному договору, в постановлении арбитражного суда об обратном выкупе доли появились вновь открывшиеся обстоятельства, суд правомерно отказал в пересмотре судебного акта, обоснованно исходя из того, что приведенные ответчиком обстоятельства не предусмотрены статьей 392 ГПК РФ в качестве оснований для пересмотра вступившего в законную силу судебного решения по вновь открывшимся или новым обстоятельствам; отметив, что указанные ответчиком обстоятельства не имеют юридического значения для рассмотренного судом спора, поскольку суд первой инстанции не нашел взаимосвязи между договором займа и корпоративным договором, рамочным договором.

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Споры из корпоративного договора

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Пределы свободы корпоративного договора
(Макарова О.А.)
("Законы России: опыт, анализ, практика", 2018, N 7) На основе анализа судебной практики по спорам, возникающим из корпоративных договоров, автором делается вывод об ограничении свободы усмотрения условий корпоративного договора императивными положениями Законов о хозяйственных обществах. Предметом корпоративного договора является осуществление корпоративных прав, поэтому отказ (воздержание) от осуществления корпоративных прав не может быть предметом данного договора. По мнению автора, необходима корректировка законодательства в части уточнения и определения предмета корпоративного договора, последствий неисполнения или нарушения условий корпоративного договора, а также признания корпоративного договора недействительным в случае противоречия его закону.

Нормативные акты: Споры из корпоративного договора

"Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" от 24.07.2002 N 95-ФЗ
(ред. от 11.06.2022)
(с изм. и доп., вступ. в силу с 22.06.2022) 4) споры, связанные с назначением или избранием, прекращением, приостановлением полномочий и ответственностью лиц, входящих или входивших в состав органов управления и органов контроля юридического лица, споры, возникающие из гражданских правоотношений между указанными лицами и юридическим лицом в связи с осуществлением, прекращением, приостановлением полномочий указанных лиц, а также споры, вытекающие из соглашений участников юридического лица по поводу управления этим юридическим лицом, включая споры, вытекающие из корпоративных договоров;

Федеральный закон от 29.12.2015 N 382-ФЗ
(ред. от 27.12.2018)
"Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" 7.1. Для рассмотрения третейским судом споров, вытекающих из соглашений участников юридического лица по поводу управления этим юридическим лицом, включая споры, вытекающие из корпоративных договоров, а также споров по искам участников юридического лица о признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом, и (или) применении последствий недействительности таких сделок достаточно заключения арбитражного соглашения между сторонами указанного соглашения участников юридического лица или сделки.

Институт корпоративного договора применяется в российском правопорядке относительно недавно и является заимствованной правовой конструкцией. Несмотря на это, в практике уже сформировался ряд проблем, связанных с применением корпоративного договора. Одной из ключевых проблем является ответственность участников общества с ограниченной ответственностью и акционерного общества за нарушение условий корпоративного договора.

В первую очередь, рассмотрим убытки. Согласно Постановлению Пятого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2017 №05АП-9627/2016 по делу №А51-10201/2016 истцом были заявлены убытки в размере 1 165 000 рублей. Иск не был удовлетворен. Аналогично убытки суд не удовлетворил и согласно Постановлению Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.02.2014 №17АП-16806/2013-ГК по делу №А50-15942/2013. Причина кроется в том, что убытки всегда тяжело доказать. Согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 №7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» (далее – Постановление Пленума ВС РФ №7) кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Таким образом, взыскание убытков за нарушение условий корпоративного договора абсолютно неэффективная мера, которая редко используется в российском правопорядке.

Теперь, о неустойке. Здесь ситуация немного лучше, поскольку иногда требования о взыскании неустойки удовлетворяют. Очень ярким примером является Постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.11.2017 №Ф05-17142/2017 по делу №А40-56243/2014, по которому с ответчика была взыскана неустойка за нарушение акционерного соглашения в полном размере – 722 729 050 рублей. Судом по этому делу установлено следующее: «…ответчик, именуя себя единственным участником акционерного общества, игнорируя права истца на управление обществом, при отсутствии соответствующего кворума принял ряд решений, в том числе направленных на увеличение уставного капитала и, как следствие, уменьшением процентного соотношения акций и голосов, принадлежащих истцу, как члену акционерного общества…». Согласно этому делу ответчик именовал себя как единственный участник акционерного общества, тем самым нарушая права другого участника.

Но, по многим делам неустойку не удовлетворяют либо снижают по ст. 333 ГК РФ. Тому подтверждение следующий ряд судебных актов: Определение ВС РФ от 03.10.2016 №304-ЭС-11978 по делу №А45-12277/2015; Постановление АС Северо-Западного округа от 11.03.2020 №Ф07-1411/2020 по делу №А56-30829/2019; Постановление АС Северо-Западного округа от 27.12.2018 №Ф07-15283/2018 по делу №А56-105450/2017; Постановление 13ААС от 20.08.2018 №13АП-17056/2018 по делу №А56-105450/2017; Постановление 9ААС от 14.12.2017 №09-АП-56652/2017 по делу №А40-22448/2017; Постановление АС Дальневосточного округа от 14.08.2015 №Ф03-2872/2015 по делу №А24-4503/2014 и др.

И наконец, о средстве защиты, предусмотренном п. 6 ст. 67.2 ГК РФ. В случае нарушения корпоративного договора можно признать недействительным решение органа хозяйственного общества по иску стороны этого договора при условии, что на момент принятия органом хозяйственного общества соответствующего решения сторонами корпоративного договора являлись все участники хозяйственного общества.

Тенденция по признанию недействительным решения органа хозяйственного общества аналогична применению вышеперечисленных мер защиты, то есть такие требования суде практически не удовлетворяют (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.01.2018 №Ф05-19522/2017 по делу №А41-19086/2017; Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 30.03.2017 по делу №А33-22261/2016; Постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.11.2014 №Ф05-13671/2014 по делу №А40-25943/2014.

Соответственно, на основе анализа судебной практики можно прийти к выводу, что на сегодняшний день меры ответственности за нарушение корпоративного договора являются недействующими в российском законодательстве, поскольку лишь в редких случаях суды могут удовлетворить неустойку в полном объеме или другие требования. На фоне такого развития событий, юридическое сообщество стремится выработать оптимальные меры для разрешения данной ситуации.

Юристы предлагают заимствовать из зарубежного правопорядка такие меры ответственности за нарушение условий корпоративного договора, которые, по их мнению, действовали бы эффективнее в российском праве. Таковыми являются следующие меры: принудительный выкуп доли, возмещение потерь, исполнение обязательства в натуре.

Взгляды юристов по установлению этих мер следующие. Д.И. Степанов считает, что на основе принципа свободы договора следует допустить возможность установления указанных средств защиты в корпоративный договор. К.О. Осипенко напротив считает, что вследствие того, что такие механизмы отсутствуют в законе, то и нечего их применять. Тем не менее, эти меры будет разумным рассмотреть.

Принудительный выкуп доли сводится к тому, что при нарушении участником общества условий корпоративного договора, он лишается доли в обществе. Это своего рода схоже с исключением члена корпорации из нее. Ведь, лишаясь доли в обществе, его участник становится неполноценным звеном корпорации, уже не могущим реализовать свои права в ней.

Достаточно интересным является институт возмещения потерь (indemnity), который был введен в действующее законодательство в 2015 году. Согласно ст. 406.1 ГК РФ стороны обязательства могут своим соглашением предусмотреть обязанность одной стороны возместить имущественные потери другой стороны, возникшие в случае наступления определенных в таком соглашении обстоятельств и не связанные с нарушением обязательства его стороной.

Несмотря на то, что данный институт не введен в сами правила о корпоративном договоре, согласно п. 5 ст. 406.1 ГК РФ условие о возмещении потерь может быть предусмотрено в корпоративном договоре либо в договоре об отчуждении акций или долей в уставном капитале хозяйственного общества, стороной которого является физическое лицо.

В результате анализа судебной практики можно сделать вывод, что использование института возмещения потерь в качестве условия корпоративного договора имеет зарождающееся начало. Например, на основании Постановления Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.06.2019 №13АП-10805/2019 по делу №А56-71620/2018 в пункте акционерного соглашения стороны установили возможность в случае неполной выплаты дивидендов в качестве меры ответственности требовать с ответчика компенсировать упущенную выгоду.

Также, возмещение потерь регулируется позицией Верховного Суда РФ. Согласно абз. 2 п. 15 Постановления Пленума ВС РФ №7 возмещение потерь осуществляется вне зависимости от наличий нарушения (неисполнения или ненадлежащего исполнения) обязательства соответствующей стороной и независимо от причинной связи между поведением этой стороны и подлежащими возмещению потерями, вызванными наступлением определенных сторонами обязательств.

Говоря об исполнении обязательства в натуре, в ГК РФ в ст. 308.3 есть норма, по которой кредитор вправе по суду требовать исполнения обязательства в натуре. Например, договором об осуществлении прав участников общества или акционерным соглашением предусмотрено условие, что участникам необходимо голосовать таким образом. Один из членов общества нарушил данное условие, а потому от него требуется, чтобы он проголосовал на собрании участников должным образом.

По российской судебной практике можно привести в качестве примера Постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.09.2017 №Ф05-13135/2017 по делу №А40-197992/16. По данному делу истцом было заявлено требование об обязании исполнить положения корпоративного договора. Только ввиду того, что истец не являлся стороной отношений по корпоративному договору, иск не был удовлетворен.

Российское законодательство для исполнения обязательства в натуре содержит вполне слаженный механизм. Ведь если должник не исполнить свое обязательство в натуре, то согласно ст. 396 ГК РФ на нем будет лежать ответственность по уплате неустойки и возмещению убытков.

На мой взгляд, вышеперечисленные меры пресекали бы впредь нарушение условий корпоративного договора и стали бы более эффективными в применении, чем те, которые содержатся в действующем российском законодательстве. Поэтому, необходимо внесение поправок в российское законодательство, а также, чтобы Верховный Суд РФ издал соответствующее постановление о практике применения корпоративного договора, где также был бы затронут вопрос ответственности за нарушение его условий.

Корпоративный договор в реалиях существующего времени позволяет урегулировать отношения участников. Как сделать его эффективно действующим механизмом, а не еще одним декларативным документом, как договор коррелируется с уставом общества, какова природа данного договора? Ответы на эти вопросы – в настоящей колонке.

Правовое регулирование и природа договора

Нормативное регулирование корпоративного договора ограничено парой статей в Гражданском кодексе и специализированных законах.

При этом термин корпоративный договор охватывает договор об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью и акционерное соглашение.

Как указано в ст. 67.2 ГК РФ, участники хозяйственного общества или некоторые из них вправе заключить между собой корпоративный договор об осуществлении своих корпоративных прав (договор об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью, акционерное соглашение), в соответствии с которым они обязуются осуществлять эти права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом, приобретать или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения долей (акций) до наступления определенных обстоятельств.

С учетом положений ст. 67.2, подп. 1 п. 3 ст. 307.1 ГК РФ, а также гражданско-правовой природы корпоративного договора к спорам, связанным с корпоративными договорами, подлежат применению общие положения об обязательствах (рекомендации Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа "Вопросы правоприменения по гражданским делам, подведомственным арбитражным судам" (по итогам заседания, состоявшегося 10 июня 2015 года в Ижевске).

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 14 апреля 2016 г. № 309-ЭС16-2453 по делу № А60-12804/2015 также подтверждена применимость к отношениям, вытекающим из корпоративного договора, норм договорного (общеобязательственного) права.

Может ли корпоративный договор являться смешанным договором, то есть регулировать, кроме отношений корпоративного участия и порядка осуществления участниками своих прав и обязанностей, иные отношения?

Несмотря на то, что заключение корпоративного договора предусматривает возможность участия определенного круга лиц, представляется, что корпоративный договор может включать элементы иных договорных конструкций. На такую возможность, в том числе, указывает правоприменительная практика (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 11 апреля 2019 г. по делу № А40-118958/18, Определение ВС РФ от 8 ноября 2019 года 305-ЭС19-19443 по тому же делу).

К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

При этом, в случае когда в таком смешанном договоре участвуют третьи лица, не являющиеся участниками, такие лица не наделяются правами участников.

Какие правоотношения можно урегулировать с помощью корпоративного договора?

Учитывая определенные ограничения, установленные законодателем для правового регулирования, стоит отметить, что корпоративный договор не может регулировать любое правоотношение. Такие ограничения прямо поименованы в ст. 67.1 ГК РФ.

В то же время стоит признать, что целью заключения корпоративного договора является такое урегулирование правоотношений, которое не приведет к корпоративному конфликту в обществе или создаст благоприятную атмосферу для разрешения таких ситуаций.

По своей правовой природе корпоративный договор представляет собой легитимный инструмент для разрешения (недопущения) возможных конфликтов и разногласий между участниками общества в целях достижения главной цели деятельности коммерческой организации – извлечения прибыли и ее распределения между участниками:

  • порядок распределения прибыли общества (постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 14 июля 2020 г. по делу № А51-21762/2019);
  • порядок и условия продажи долей в уставном капитале общества (постановление Арбитражного суда Московского округа от 28 августа 2018 г. № Ф05-13050/2018 по делу № А40-217225/2016);
  • порядок погашение возникших у общества расходов во исполнение решение общих собраний участников общества (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 6 февраля 2020 г. по делу А05-2676/2019);
  • определение порядка по предложению кандидатур в избираемые органы управления (постановление Арбитражного суда Центрального округа от 26 августа 2020 г. № Ф10-1884/2020 по делу № А54-3729/2019);
  • голосование на общих собраниях определенным образом.

В целом, оценивая корпоративный договор как налагающий определенные ограничения на участников договора, стоит отметить, что такие ограничения не противоречат законодательству РФ.

Правовое содержание любого корпоративного договора заключается в том, что участники хозяйственного общества добровольно ограничивают объем принадлежащих им корпоративных прав и принимают на себя обязательства использовать данные права с учетом интересов других участников корпоративного договора. Таким образом, мнение, что любое условие корпоративного договора, ограничивающее права участника и/или ставящее реализацию этих прав в зависимость от волеизъявления других участников, является несостоятельной, противоречит буквальному содержанию норм права (ст. 8 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее – Закон об ООО), ст. 67.2. ГК РФ) и общему смыслу данного правового института (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 октября 2019 г. по делу № А40-266761/18).

Конституционный Суд Российской Федерации в своем определении от 23 апреля 2013 г. № 670-О указал, что реализуя предоставленные ему Конституцией РФ полномочия, федеральный законодатель, обладающий в данной сфере достаточно широкой свободой усмотрения, в целях достижения необходимого уровня правовой определенности соответствующих отношений, поддержания стабильности гражданского оборота и обеспечения разумного баланса интересов всех участников общества с ограниченной ответственностью предусмотрел возможность заключения между ними договора, по которому они обязуются осуществлять определенным образом свои права и (или) воздерживаться от осуществления указанных прав, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласовывать вариант голосования с другими участниками, продавать долю или часть доли по определенной данным договором цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения доли или части доли до наступления определенных обстоятельств, а также осуществлять согласованно иные действия, связанные с управлением обществом, с созданием, деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества (п. 3 ст. 8 Закона об ООО). Названое законодательное регулирование, принятое в развитие положений ч. 1 ст. 8, ч. 3 ст. 17, ст. 34 и ст. 55 Конституции Российской Федерации, отражает общий подход к регулированию такого рода отношений (ст. 32.1 Закона об АО).

Реальные механизмы воздействия

1. Неустойка

Примеров взыскания неустойки за нарушение порядка голосования, предусмотренного корпоративным договором, – множество (Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 2 июня 2016 г. по делу № А45-12277/2015).

При этом, поскольку неустойка как универсальный механизм ответственности за нарушение обязательства и при рассмотрении споров, вытекающих из корпоративных договоров, подчиняется общим правилам, актуальным является вопрос о возможности применения ст. 333 ГК РФ.

Безусловно, снижение неустойки по указанной статье возможно. В то же время, отказывая в удовлетворении ходатайства об уменьшении неустойки, суды используют следующие доводы:

  • в отсутствие доказательств того, что спорящей стороной предпринимались меры по уменьшению указанного в договоре штрафа и/или что такая сторона не могла повлиять на такой размер, суд не найдет оснований для уменьшения неустойки;
  • сложность восстановления прав истца после действий ответчика, нарушающих условия корпоративных договоренностей. Так, в одном деле суд отметил, что указание на то, что со дня проведения внеочередного собрания, на котором ответчики проголосовали в нарушение корпоративного соглашения, прошло значительное время, и при наличии в обществе конфликта участников дальнейшее голосование по тем вопросам, которые указаны в корпоративном соглашении и потребуют согласования воли сторон, будет затруднено (постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 2 июня 2016 г. по делу № А45-12277/2015).

Во взыскании неустойки будет отказано, если будет установлен факт отсутствия нарушения. При этом при согласовании тех или иных условий участникам целесообразно отходить от принципа "краткость – сестра таланта", поскольку отсутствие согласования формы поведения в суде может быть истолковано как отсутствие нарушения.

Так, суд кассационной инстанции в Постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 11 марта 2020 г. по делу № А56-30829/2019 пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания неустойки за нарушение порядка предоставления информации о деятельности общества, посчитав, что в отсутствие согласованного порядка предоставления документации размещение документов о деятельности общества на облачном сервисе, к которому у истца был доступ, не является нарушением.

2. Условие о продаже (выкупе) доли по определенной цене при наступлении определенных условий

Данное положение корпоративного договора позволяет при наличии намечающегося конфликта разрешить ситуацию с учетом интересов всех сторон.

При этом, учитывая, что сделки с долями подлежат нотариальному удостоверению, возникает вопрос о возможностях реального исполнения таких обязательств в будущем при наступлении соответствующих обстоятельств.

В данной ситуации подлежат применению особые правила о заключении договора, содержащего обязательство заключить сделку по передаче доли в уставном капитале.

В абз. 3 п. 11 ст. 21 Закона об ООО содержится понятие договора, устанавливающего обязательство совершить сделку, направленную на отчуждение доли или части доли. В таком договоре, который может являться договором купли-продажи, мены, дарения, выражена воля отчуждателя на передачу доли (части доли) в случае возникновения определенных обстоятельств (например, наступления условия либо срока) или после исполнения приобретателем доли (части доли) его обязательства. Указанный договор не является предварительным, не требует нотариального удостоверения и считается заключенным в момент достижения сторонами соглашения по всем существенным условиям, в том числе о размере доли или части доли, подлежащей передаче в будущем (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23 июня 2020 г. по делу № А50-4364/2019).

Возможности признания корпоративного договора недействительными

Безусловно, нарушение императивных запретов, изложенных в законодательных нормах, приведет к признанию корпоративных договоров полностью или в части недействительными.

В последнее время наметилась тенденция, при которой суд настаивает на сохранении договора при условии подписания его сторонами. В этом случае судебные инстанции ссылаются на свободу договора и согласование условий сторонами при отсутствии обстоятельств, свидетельствующих об искажении воли того или иного участника (Определение Верховного Суда РФ от 8 ноября 2019 г. по делу № 305-ЭС19-19443).

При этом встречается судебная практика, в которой суд, анализируя условия корпоративного договора, а также поведение и цели сторон, отказывал в защите истца на право признать договор недействительным, установив злоупотребление таким лицом своими правами (Определение Верховного суда РФ от 8 ноября 2019 г. по делу № 305-ЭС19-19443).

Корпоративный договор как сделка может быть оспорен в рамках дела о банкротстве по специальным основаниям, а также по признаку мнимости, как создание искусственного основания для вывода денежных средств в преддверии банкротств. В таком случае по большому счету судом дается оценка реальности отношений участников и цель заключения такого договора.

На направленность судебной практики на сохранение корпоративных договоров указывает также готовность судов по некоторым делам ссылаться на принцип эстоппеля при исполнении корпоративных договоров.

Так, в одном из дел (решение Арбитражного суда Новосибирской области от 17 августа 2015 г. по делу № А45-12229/2015) суд, отказывая в удовлетворении требования о признании недействительным корпоративного договора указал на следующее: п. 5 ст. 166 ГК РФ закреплено правило эстоппеля, которое заключается в том, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Исполнение сделки на протяжении значительного периода времени, реализация иных вытекающих из нее прав и обязанностей являются примерами такого поведения. В Постановлении Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" указано на необходимость применения данного правила и при квалификации соответствующих заявлений о пороках исполняемых сделок через ст. 10 ГК РФ (абз. 5 п. 1, п. 70 данного Постановления).


Организаторы конкурса работ по частному праву Condicio iuris составили шорт-лист работ, которые будут претендовать на премию. В списке 13 работ.

Эти работы организаторы передадут членам жюри конкурса. Каждый из них прочитает все тексты и даст свою оценку. Результаты будут объявлены на конференции в конце мая (если в планы не вмешается коронавирус). Дату мы сможем сообщить позднее. А вручение призов пройдет на конференции Юридического института «М-Логос» и «Вестника экономического правосудия РФ» в июне.

Список работ анонимный. Члены жюри не знают авторов, проверяя работы. Названия работ в списке расположены в том порядке, в котором они подавались на конкурс.

– Ответственность миноритарных участников корпораций за нарушение фидуциарных обязанностей: возможна ли такая конструкция?

– Разграничение правового и фактического на примере заблуждения в природе сделки

– Свободное использование музыкальных произведений в праве России и Германии

– Координация требований к должникам из разных оснований. Преодолевая догму

– Противопоставимость (l’opposabilité) в праве России и Франции: общие положения, условия и виды на примере залога обязательственных прав (сравнительно-правовое исследование)

– Особенности долевой собственности на общее имущество собственников помещений в нежилом здании

– Гражданско-правовые последствия принятия директорами коммерческих решений: «правило делового суждения» (business judgment rule) в США, Великобритании и России

– Внедоговорный залог: оптимальная модель регулирования

– Обоснование субъективного подхода и допустимости внешних доказательств к толкованию завещаний

– Договоры с защитным эффектом в пользу третьих лиц как способ ликвидации пробелов деликтного права

– Obligatio propter rem: проявление несвободы

– Коллизионное регулирование правового режима ценных бумаг, учитываемых через посредника

– Волезамещающее судебное решение как способ защиты стороны корпоративного договора

Про условия конкурса и состав жюри можно прочитать здесь. Напоминаем, какие призы ждут победителей:

— Денежные премии: 100 тыс. руб. за первое место, 75 тыс. руб. за второе место, 50 тыс. руб. за третье место.

— Возможность при желании автора опубликовать статью в «Вестнике экономического правосудия РФ».

— Сертификат на бесплатное участие в образовательных программах Юридического института «М-Логос».

Спасибо всем, кто прислал свои работы на конкурс (всего мы получили 67 работ). И поздравляем всех, кто нашел свои работы в списке.

Корпоративный договор (КД) - отличный инструмент регулирования отношений собственников бизнеса. С его помощью можно обеспечить владельческий контроль, снизить риски корпоративных конфликтов, защитить имущественные интересы партнеров. Базовые нюансы конструкции можно узнать здесь. Пятилетняя история применения этого договора позволяет с уверенностью говорить о достаточно широких его возможностях в регулировании отношений не только между участниками/акционерами, но и иными лицами, интересы которых затрагивает деятельность компании.

Вот несколько примеров использования корпоративного договора:

Фиксация особенностей в управлении компанией и в перераспределении прибыли

Корпоративный договор позволяет участникам заранее договориться о том, как разделить между собой полномочия по управлению компанией. В том числе установив и непропорциональное (вкладам в уставный капитал) распределение прибыли.

Мы часто встречаем ситуации, когда юридическое распределение долей (которое закрепилось с начала деятельности) явно не соответствует текущей ситуации в части вовлечённости собственников в бизнес и текущего вклада в компанию.

Так, корпоративный договор помог избежать корпоративного конфликта в бизнесе, где собственник-основатель с долей 80% уже практически отошел от дел, а миноритарий начал развивать новое направление и активно участвовал в управлении бизнесом в целом. Пересмотр размеров долей в уставном капитале - дело сложное. А возможно и недопустимое, ведь предыдущие заслуги основателя нельзя не учесть. Тем более, что через 2-3 года ситуация снова может поменяться. Корпоративный договор же позволил отразить и урегулировать текущую ситуацию. Собственники договорились, кто и какие решения в дальнейшем будет принимать. Так, договор закрепил обязанность мажоритария по любому вопросу нового направления голосовать так, как голосует миноритарий. Новое направление передали в полное управление младшему партнеру и в соответствии с договоренностями дальше делили прибыль: от нового проекта дивиденды получал только он. В итоге вся прибыль компании распределялась в пропорции 60 на 40%, что устроило обе стороны.

korp_dogovor.jpg

Корпоративный договор в этом примере минимизировал конфликтные вопросы, позволив участникам динамично подходить к управлению компанией и отражению реальной ситуации в распределении доходов.

Схожая история рассматривалась в суде. (Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 31.03.2017 № Ф03-691/2017 по делу № А51-10201/2016).

Два участника подписали корпоративное соглашение, по условиям которого один из них исключается из «процесса управления персоналом, работы с комитентами, получения прибыли, участия в рекламной деятельности». То есть, по сути лишается права контроля и принятия решений в операционной деятельности и не участвует в пропорциональном распределении прибыли. Взамен ему ежемесячно выплачивается компенсация в твердой денежной сумме по установленному в соглашении графику. В случае невыплаты/несвоевременной выплаты компенсации корпоративный договор сразу перестает действовать.

Суд признал такую формулировку договоренностей между участниками корректной, а корпоративный договор заключенным.

Регулирование наследования долей в обществе

Казалось бы, законы об ООО/АО довольно четко прописали порядок вхождения наследников в состав участников/акционеров, как с их согласия, так и без. Можно также предусмотреть различные условия получения такого согласия.

Вместе с тем даже на интересы наследников, не участвующих в заключении корпоративного договора, и на принятие решения об их вхождении во владение компанией корпоративный договор может повлиять.

Участники ООО могут заранее обговорить в КД порядок голосования за включение наследников в общество. Можно даже заранее определить, за кого из наследников участники голосуют «За», а за кого «Против». Например, если наследник проработал в обществе более трех лет и не имел дисциплинарных взысканий, то участники голосуют «За». Если наследник в деятельности общества никак не участвовал, в состав участников его не принимают и голосуют «Против».

При этом участники сами должны раскрыть своим наследникам содержание корпоративного договора и несут связанные с этим риски. А при вступлении наследников в общество участники должны предложить им присоединиться к корпоративному договору в той же редакции.

Тем самым можно заранее защитить и интересы наследников, и интересы бизнеса.

Суд, рассматривая похожую ситуацию, признал, что участники вправе таким образом затрагивать интересы наследников. Так (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 06.03.2019 по делу № А64-3065/2017) 19 из 40 участников оформили корпоративный договор, по условиям которого обязались голосовать за «Согласие на переход доли в уставном капитале общества к наследникам умерших участников». В совокупности доля 19 участников составила 75,2%. При этом корпоративный договор не персонализирует пул наследников, участники договорились в целом голосовать «За» по вопросу вхождения в общество любого из них. Суд признал законным действие таких положений корпоративного договора при том, что уставом общества такой же порядок голосования предусмотрен не был. Устав предусматривал, что участники в течение 30 дней с момента обращения наследника за получением согласия предоставляют обществу согласие или отказ в нем. Суд же посчитал, что условия о голосовании в корпоративном договоре и наличия протокола заочного собрания о голосовании предусмотренным в договоре способом за вступление в долю всех будущих наследников достаточно для того, чтобы считать согласие участников полученным. Даже несмотря на то, что конкретный наследник ни в корпоративном договоре, ни в протоколе заочного собрания не указан.

Корпоративный договор как способ обеспечения исполнения обязательств

Интересен отдельный случай использования корпоративного договора как способа обеспечения исполнения обязательства. Все чаще банки и другие кредиторы заключают КД с участниками общества в целях обеспечения исполнения его обязательств. Так кредиторы защищают свои интересы, ограничивая права участников на принятие важных управленческих решений в обществе.

В длительной сделке, например, при заключении договора поставки на большую сумму и продолжительный срок, заключение корпоративного договора гарантирует поставщику стабильность компании-покупателя в части управления и работы с ним. Если для поставщика важна личность директора как лица, с которым поставщик договорился об условиях сделки, то в корпоративном договоре можно запретить участнику голосовать за смену директора без согласия поставщика, поскольку это повлияет на его работу с компанией. Без корпоративного договора повлиять на подобное решение участников поставщик не сможет.

korp_dogovor_2.jpg

Примеры подобного использования корпоративного договора также нашли отражение в судебной практике:

Так банк при выдаче кредита заключил с мажоритарным участником корпоративный договор.(см. Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020))

По условиям соглашения выплата по кредиту обеспечивалась следующими мерами: мажоритарный акционер «обязался голосовать против решений, направленных на изменение основного вида деятельности заемщика, о внесении изменений в устав в части расширения полномочий единоличного исполнительного органа, о реорганизации должника, решений об одобрении крупных сделок и сделок с заинтересованностью, не согласованных с банком, проголосовать на общем собрании за включение представителя кредитной организации в состав совета директоров должника и др.»

Суд признал, что таким образом банк использовал КД в качестве обеспечительного механизма надлежащего исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору.

Аналогичный случай рассмотрен в Арбитражном суде Северо-Западного округа. (Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.02. 2019г. по делу № А05-5167/2018). Здесь корпоративный договор был заключен между участниками и поставщиком в целях защиты его интересов от не оплаты поставок. По условиям КД участники общества обязались воздерживаться от приобретения долей в его уставном капитале без получения письменного согласия предпринимателя, от отчуждения долей в уставном капитале, от выхода из состава участников общества. Суд признал законными наложенные ограничения на права участников и признал выход из общества одного из них недействительным.

Корпоративный договор и финансовая защита интересов компании от действий участника

КД можно применять и в целях защиты интересов самого общества от рисковых решений его участников, прямо прописав обязанность по компенсации убытков общества, в случае их наступления.

Предполагаем, что аналогично общество может взыскать и обещанные участниками в корпоративном договоре инвестиции в общество.

Так, суд рассмотрел спор, где в корпоративном договоре предусмотрено, что участник компенсирует обществу расходы на закрытие его обособленных подразделений: «В случае если денежных средств, полученных в результате деятельности обособленных подразделений, будет недостаточно на покрытие расходов, связанных с закрытием обособленных подразделений, участник обязуется оплатить соответствующие непогашенные расходы за счет собственных средств. В случае если данные непогашенные расходы, связанные с закрытием обособленных подразделений, будут оплачены обществом, участник обязуется компенсировать обществу данные документально подтвержденные затраты». (Постановление АС Северо-Западного округа от 06 февраля 2020 г. по делу № А05-2676/2019).

В корпоративном договоре имеется отметка о том, что общество уведомлено о его содержании и условиях.

Общество понесло затраты на закрытие подразделений и взыскало их с участника. При этом иск был подан в момент, когда ответчик статус участника в обществе уже утратил.

Суд взыскал с ответчика документально подтвержденные расходы на закрытие обособленных подразделений.

Как видим, круг вопросов, регулирование которых можно закрепить в корпоративном договоре, велик. Суды признают широкую свободу в его условиях, что позволяет закрепить в нем практически любые договоренности собственников и других заинтересованных лиц.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: