Виды судебных прецедентов реферат

Обновлено: 23.04.2024

На современном этапе развития России, в рамках общего процесса демократических преобразований, происходит формирование новых общественно-экономических отношений, закладывается основа гражданского общества, правового государства, формируется единое общее федеративное правовое пространство, принимаются меры к усилению борьбы с преступностью, укреплению законности и правопорядка, искоренению правового нигилизма.

Оглавление

Введение
1. Прецедент как источник права
2. Виды судебных прецедентов в России
2.1 Решения судов по конкретным делам
2.2 Разъяснения Верховного, Высшего Арбитражного Судов РФ
2.3 Решения Конституционного Суда РФ
Заключение

Файлы: 1 файл

курсовая.docx

Во-первых, утверждение о том, что признание судебного прецедента в качестве источника права противоречит конституционно признанному и закрепленному принципу разделения властей. Это одно из важнейших конституционных положений современной России и с ним, естественно, нельзя не считаться. Соответственно нельзя не учитывать и важности аргументов, построенных на основе данного положения.

Во-вторых, тезис о том, что признание правового прецедента в качестве источника российского права не согласуется с характерными особенностями романо- германской правовой системы, которой традиционно причисляют Россию, и которая, по мнению некоторых отечественных ученых, «не знают такой формы право, как правовой прецедент». Однако считается общеизвестным, что прецедент, не будучи признанным в качестве источника романо-германского права формально, выступает в качестве такого реально. Это подтверждается повседневной практикой использования данного источника права судами всех относящихся к романо- германской правовой семье стран.

Исходя из этого, трудно согласится с утверждением, что признание прецедента источником российского права противоречило бы соответствующим устоям и традициям романо- германского права.

В-третьих, мнение о том, что признание правового прецедента противоречило бы, с одной сторон, действующей Конституции России и обычному законодательству, а с другой - выступило бы в конфликт с правотворческой деятельностью Федерального Собрания.

Авторы, придерживающиеся мнения о несовместимости судебного правотворчества с парламентским, исходят из двух взаимосвязанных посылок; а) из отсутствия какой бы то ни было правовой основы для судебного правотворчества и, соответствен, для признания судебного прецедента в качестве источника права, и б) из заведомого противопоставления правотворческой деятельности суда и создаваемого им прецедента, с одной стороны, правотворческой деятельности парламента и закона, с другой.

Однако, такого рода суждения не имеют под собой реальной основы. Дело в то, что правотворческая деятельность судов весьма существенно отличается от аналогичной деятельности российского парламента и уже в силу этого она не может ни подменять ее собой, ни тем более дублировать.

В отличие от парламентского правотворчества особенность судейского правотворчества предопределяется тем, что:

1) «судебное правотворчество всегда есть побочный продукт акта правосудия»;

2) оно «оно не самостоятельно» в том смысле, что «привязано к основной функции судебной власти - осуществлению правосудия»;

3) оно осуществляется в рамках закона и на основе закона, исходящего от высшей законодательной власти страны;

4) правотворчество суда в значительной мере связанно с толкованием (конкретизации) права и восполнение пробелов в праве;

5) судебные право положения вырабатываются судьями, как справедливо отличается в литературе, только на основе «имеющихся норм и правовых принципов, а не своей субъективной воли».

Наряду с названными существует еще целый ряд особенностей судейского правотворчества, принципиально отличающих его от парламентского правотворчества и свидетельствующих о том, что судейское правотворчество не только не противоречит, и тем более не подменяет парламентское, а, наоборот, дополняет его и обогащает.

Совершенно правы те авторы, которые, основываясь на опыте правотворческой деятельности судов современной России, категорически утверждают, что в настоящее время суды зачастую вынуждены «создавать (творить) право, иначе их деятельность станет не просто неэффективной, а приведет к результатам, противоположным тем, которые от них вправе ожидать общество: они будут не защищать права, а способствовать их нарушениям».

Таким образом, правовой прецедент не признан в качестве источников современного российского права. Однако, фактически он действует, восполняя многие пробелы законодательства, его неясности и двусмысленности.

В заключение можно сделать следующие выводы. Хотя судебный прецедент и не признается в России источником права, тем не менее он играет немаловажную роль. Например, Верховный Суд РФ изучает, обобщает судебную практику и дает руководящие разъяснения по вопросам применения законодательства. Эти руководящие разъяснения обязательны для судов и иных органов и лиц, применяющих, например, уголовно - процессуальный закон. Постановления издаются в целях единообразного понимания и применения норм права. Не это ли проявление в какой-то степени, пусть даже и в малой, судебного прецедента?

Конечно, немало дискуссий ведется по поводу того, что судебный прецедент неэффективен, прежде всего потому, что не способствует объективному (всестороннему и полному) исследованию обстоятельств по конкретному делу, следствием чего может стать несправедливое решение или приговор суда.

Но разве не легче было бы вершителям правосудия, когда под рукой у них имелись бы руководящие начала, а именно основа разрешения конкретного дела, представленная в виде источника права - судебного прецедента. «Омоложение кадров идет стремительно, - пишет заместитель Председателя Верховного суда Республики Коми О. Марков, - нередко суды состоят только из членов, которые не имеют опыта судейской работы, им не с кем посоветоваться, не с кого взять пример».

Напрашивается вывод, что появление и закрепление судебного прецедента в России как источника права вполне оправданно, а главное - нужно для еще пока «зеленых», не в обиду будет сказано, судей. Но закрепить за судами правотворческую функцию - значило бы нарушить конституционный принцип разделения властей. Опять очередное препятствие.

На мой взгляд, для того чтобы осуществить внедрение прецедента в идеале, то для того, чтобы он смог прижиться в нашей стране, надо: законодательно закрепить за судами правотворческую функцию; создать и утвердить определенную процедуру, способствующую быстрому закреплению судебных решений в качестве прецедента; создать орган - фильтр, который бы отменял прецеденты, которые не соответствуют (или перестали соответствовать) реалиям общественной жизни.

Судебный прецедент как форма права традиционно действует в странах англо-саксонской правовой системы (например, в Великобритании). Другие типы правовых систем не признают такую форму права, либо она действует в тени других форм и не занимает сколько-нибудь значительного места в правовой системе. Определения и правила судебного прецедента формулируются, как правило, именно для англо-саксонских стран.

Прикрепленные файлы: 1 файл

судебный прецедент.docx

Судебный прецедент. Судебная практика

Судебный прецедент как форма права традиционно действует в странах англо-саксонской правовой системы (например, в Великобритании). Другие типы правовых систем не признают такую форму права, либо она действует в тени других форм и не занимает сколько-нибудь значительного места в правовой системе. Определения и правила судебного прецедента формулируются, как правило, именно для англо-саксонских стран.

Судебный прецедент — это решение суда по конкретному делу, обязательное при решении аналогичных дел в последующем этим же судом либо судами, равными или нижестоящими по отношению к нему.

При признании судебного прецедента формой права судебным органам дается правотворческая функция, они получают возможность создавать новые нормы права. Правила образования и функционирования данной формы права рассмотрим на примере классической страны прецедентного права — Англии.

Прецеденты разделяют на обязательные и убеждающие по степени их обязательности. Обязательные прецеденты создаются высокими судами — Верховным судом и палатой лордов(с 2009 нгода Высший суд Великобритании). Судебные прецеденты высших судов (решения палаты лордов) обязательны для судов низшего звена; судебная инстанция не может отказаться от созданного ею прецедента, который может быть изменен или отменен только вышестоящей инстанцией или парламентским актом. До 1966 г. палата лордов считалась связанной своими прецедентами, но с этого времени она освободилась от своих решений и может не следовать им. Апелляционный суд обязан соблюдать решения палаты лордов и свои собственные, а его решения обязательны для всех нижестоящих судов и для него самого. Высокий суд связан прецедентами обеих высших инстанций. Решения Высокого суда обязательны для низших судов и обычно используются как руководство различными отделениями Высокого суда или Судом короны. Судьи Высокого суда самостоятельны и независимы в принятии решений. Окружные и магистральные суды обязаны следовать прецедентам всех вышестоящих инстанций.

Для функционирования системы судебных прецедентов важен способ ознакомления с ними, их собрание и передача. Опубликование является признанием прецедента. Недопустимо цитирование неопубликованных решений палаты лордов без ее предварительного разрешения. Публикуются не все судебные решения и, следовательно, не все они становятся прецедентами. Так, публикуется 75 % решений палаты лордов, 25 % Апелляционного суда, 10 % Высокого суда, и только они являются прецедентами. Наиболее часто используются следующие сборники судебных решений: Law Reports, All England Law Reports, Weekly Law Reports.

Большое значение для судебного прецедента имеет его изложение, его место в судебном решении.

Судьи в английских судах излагают решения в свободной, рассуждающей манере. Обязательной в судебном решении является лишь та его часть, которая называется rato deidendi. Это принцип, лежащий в основе решения. Именно такому принципу и будут следовать в будущем.

Другой частью судебного решения является попутно сказанное (oditer dicta), т. е. «умозаключение, либо основанное на факте, существование которого не было предметом рассмотрения суда, либо хотя и основанное на установленных по факту делах, но не составляющих сути решения»1.

Судебный прецедент признается формами права в таких, государствах как Канада, Индия, Новая Зеландия, США, Северная Ирландия и др.

Прецеденты классифицируются по разным основаниям. В зависимости от области права они делятся на процессуальные и материальные. Процессуальные (формальные) состоят в действиях и решениях, закрепляющих соблюдение тех или других обрядов (форм) процесса и правил внутреннего распорядка и делопроизводства судов. Материальные же прецеденты выражаются в форме судебных решений.

Решения судов в современных государствах, не относящихся к англосаксонской правовой системе, не признаются формами права, равными закону или обычаю. Суд в таких системах не творит право, а применяет уже существующее в других формах к частным фактам жизни. Наиболее близок к прецеденту механизм восполнения пробела в праве путем аналогии. Вместе с тем это не прецедент в его классическом виде. Во-первых, суд и тут руководствуется нормами уже имеющегося, действующего права, во-вторых, ищет аналогии в праве, в его духе и целях. Суды могут подражать решениям других судов, но не в силу обязательности (норм как при прецедентном праве), а в силу их целесообразности, разумности, справедливости.

Тем не менее и в романо-германских и в других типах правовых систем вопрос о роли судебных актов продолжает быть острым. Обратимся к российскому опыту. Ни царская Россия, ни советское государство никогда не имели в своем законодательстве и доктрине такого источника права, как судебный прецедент. Но это только официальная или нормативная сторона. Судебные решения, несомненно, оказывали и оказывают сегодня определенное влияние на правовую систему В научной литературе многократно обсуждался вопрос о правовой природе актов судебной власти, степени их влияния на правовую систему.

Наиболее близкое прецеденту понятие «судебная практика». Судебная практика — это, с одной стороны, вид судебной деятельности по применению правовых норм, который связан с выработкой определенных правоотношений на основе раскрытия смысла и содержания применяемых норм, а в необходимых случаях — и их конкретизации и детализации. С другой стороны — это совокупность правоположений. Таким образом, судебная практика — это та сторона применения правовых норм, которая связана с образованием в процессе этого применения какого-либо устоявшегося положения, конкретизирующего правовую норму, совокупность аналогичных решений по аналогичным делам, своеобразная форма правоприменительной деятельности.

Такой подход к судебной практике характерен для тех государств, в которых судебные органы не имеют правотворческой функции, где не признан официально судебный прецедент. В государствах такого типа, в том числе и в Российской Федерации. судебная практика, не порождая обязательных норм, оказывает определенное воздействие как на деятельность собственно судебной системы, так и на правовую систему в целом.

Выделяют две формы выражения судебной практики в Российской Федерации:

1) в руководящих разъяснениях, которые дают Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам применения законодательства при рассмотрении конкретных дел;

2) в принципиальных решениях по конкретным делам судов разных уровней, которые называются прецедентом толкования.

Обе эти формы оказывают определенное воздействие на функционирование механизма правового регулирования. Так, руководящие разъяснения высших судебных органов обязательны для судов. Соответственно они воздействуют на всех участников процесса: граждан и юридических лиц. Это их свойство дает возможность предполагать, что они являются прецедентами. Однако их возникновение и действие не прецедентного характера. Желание признать руководящие разъяснения формами права привело бы к приравниванию этих актов с нормативными правовыми актами, что также представляется невозможным. Нормативные правовые акты — результат правотворчества, т. е. деятельности компетентных органов государственной власти. Правотворческая функция должна быть соответствующим образом законодательно закреплена за судебными органами. Отсутствие в российском праве официального признания разъяснении, как впрочем и иных судебных актов, нормативными актами не дает нам возможности считать их формой права.

Таким образом, российская правовая система не содержит прямого признания актов судебных органов формами права. Единственный законный путь влияния судебной власти на формы права — это участие в законодательном процессе. Высший Арбитражный Суд РФ, Верховный Суд РФ и Конституционный Суд РФ обладают правом вносить в Государственную Думу Федерального Собрания проекты законов по предметам своего ведения. Мы видим этот процесс следующим образом. Судебные органы, выявляя пробелы в законодательстве, обобщают в пленумах эти пробелы и вырабатывают рекомендации по их преодолению, оформляют свои выводы соответствующим проектом закона.

Сказанное о роли судебной практики нуждается в уточнении с учетом особенностей Конституционного Суда РФ. Обнаруживая пробел в праве, Конституционный Суд РФ может истолковать Конституцию. Этот акт официального толкования может содержать недостающие правовые нормы, исходя из закрепленной в законе воли законодателя. Важнейшее право Конституционного Суда РФ — признавать акты недействующими, вследствие их несоответствия Конституции Российской федерации. Именно эта деятельность часто оценивается как « отрицательное» правотворчество, т.е. Конституционный Суд Российской Федерации не имеет права создавать новые правовые нормы, но у него есть право отменять их.

Целью данной работы является изучение правового прецедента, его место и значение в системе права.
Объектом исследования данной работ является прецедент как особый феномен правовой действительности и один из источников права.
Предметом исследования выступают юридическая природа и виды прецедента, предопределяющие его место и значение в системе источников права и обуславливающие его роль в совершенствовании современного законодательства правоприменительной практики.
Для полного освещения предлагаемой темы необходимо рассмотреть вопросы в следующей последовательности:
1. Сущность и характерные черты правового прецедента.
2. История развития прецедентного права.
3. Соотношение прецедента с другими формами права.
4. Судебный прецедент.

Содержание

Введение
1Понятие правового прецедента
1.1Сущность и характерные черты правового прецедента
1.2Историческое развитие прецедентного права
1.3Соотношение прецедента с другими формами права
2 Виды правовых прецедентов
2.1 Судебный прецедент
2.2 Административный прецедент
3 Признание и использование прецедента в международном и российском праве
3.1 Прецедент в международном праве
3.2 Прецедентное право в современной России
Заключение
Список использованных источников.

Прикрепленные файлы: 1 файл

курсовая.doc

Федеральное государственное бюджетное образовательное

учреждение высшего профессионального образования

«МОРДОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра теории и истории государства и права

ПРАВОВОЙ ПРЕЦЕДЕНТ КАК ИСТОЧНИК ПРАВА

Автор курсовой работы С.А. Амирова

Обозначение курсовой работы КР-02069964-030900.62-??-14

Направление 030900.62 юриспруденция

канд. юрид. наук, доц. Н. И. Уздимаева

1Понятие правового прецедента

1.1Сущность и характерные черты правового прецедента

1.2Историческое развитие прецедентного права

1.3Соотношение прецедента с другими формами права

2 Виды правовых прецедентов

2.1 Судебный прецедент

2.2 Административный прецедент

3 Признание и использование прецедента в международном и российском праве

3.1 Прецедент в международном праве

3.2 Прецедентное право в современной России

Список использованных источников.

Проблема правового прецедента является очень серьезной и актуальной в наши дни. Так или иначе эта проблема касается не только и, возможно, не столько самих судов, сколько субъектов, на которых направлено действие последних - юридических и физических лиц, относительно которых и реализуется функция правосудия. Среди ученых, исследовавших эту проблему, следует назвать труды Р. Циппелиуса, К. Цвайгерта, В. Биляневича, Р. Давида, К. Жоффре-Спиноза, В. Слесарева, А.Измайлова, С. Загайнову и др.

Концепция справедливости правоприменения, которая является юридическим и моральным основанием прецедентного права, нашла свое отражение в работах П. Юркевича, И. Михайловского, В. Нерсесянца, Г. Гроция, Цицерона, многих других авторов современности, средневековья, древних времен.

Целью данной работы является изучение правового прецедента, его место и значение в системе права.

Объектом исследования данной работ является прецедент как особый феномен правовой действительности и один из источников права.

Предметом исследования выступают юридическая природа и виды прецедента, предопределяющие его место и значение в системе источников права и обуславливающие его роль в совершенствовании современного законодательства правоприменительной практики.

Для полного освещения предлагаемой темы необходимо рассмотреть вопросы в следующей последовательности:

  1. Сущность и характерные черты правового прецедента.
  2. История развития прецедентного права.
  3. Соотношение прецедента с другими формами права.
  4. Судебный прецедент.
  5. Административный прецедент.
  6. Прецедентное право в современной России.

Является ли правовой прецедент источником российского права? Данный вопрос является далеко не новым, а тем более не оригинальным вопросом для российской правовой действительности. Он неоднократно становился и обсуждался как на общественном уровне применительно к источникам советского, так и на уровне отдельных отраслевых дисциплин. В последние годы в российских правовых исследованиях стало уделяться больше внимания анализу правового прецедента, его роли в правовой системе. Возросший интерес к данной проблеме, очевидно, обусловлен стремлениям отечественных юристов определить пути и средства укрепления судебной власти.

Отмечая возрастающую роль судебной практики, некоторые юристы предлагают признать судебный прецедент источником российского права. Однако зачастую представления российских юристов о судебном прецеденте расходятся с тем, что представляет собой судебный прецедент в тех странах, в которых он признан источником права. Неодинаковое значение одного и того же термина не способствует эффективному изучению правового прецедента источником права.

Правовой прецедент относится к тем немногим понятиям в правовой науке, по которым высказываются самые противоречивые точки зрения. Не только русские, но и зарубежные ученые-юристы до сих пор не могут договориться о его правовой природе. Две наиболее крупные правовые семьи - романо-германская и англосаксонская - традиционно расходятся именно в вопросе о признании прецедента источником права. Тем не менее, возникает вопрос, насколько различна природа правового прецедента в правовых системах. Важной проблемой является также соотношение прецедента с другими источниками права. Все источники права имеют тесную взаимосвязь друг с другом.

Все это обуславливает необходимость изучения такого государственно-правового явления как правовой прецедент.

На современном этапе развития России, в рамках общего процесса демократических преобразований, происходит формирование новых общественно-экономических отношений, закладывается основа гражданского общества, правового государства, формируется единое общее федеративное правовое пространство, принимаются меры к усилению борьбы с преступностью, укреплению законности и правопорядка, искоренению правового нигилизма.

Оглавление

Введение
1. Прецедент как источник права
2. Виды судебных прецедентов в России
2.1 Решения судов по конкретным делам
2.2 Разъяснения Верховного, Высшего Арбитражного Судов РФ
2.3 Решения Конституционного Суда РФ
Заключение

Файлы: 1 файл

курсовая.docx

  • Введение
  • 1. Прецедент как источник права
  • 2. Виды судебных прецедентов в России
    • 2.1 Решения судов по конкретным делам
    • 2.2 Разъяснения Верховного, Высшего Арбитражного Судов РФ
    • 2.3 Решения Конституционного Суда РФ

    Как известно, теория права предусматривает три основных вида источников права. К ним относятся: нормативные юридические акты, правовой обычай и судебный прецедент (решение суда по конкретному делу, являющееся обязательным при рассмотрении аналогичных дел в будущем). В России последний в силу некоторых причин не прижился, хотя, имея силу и значимость для судов, прецедент значительно облегчил бы работу судей и сэкономил их время.

    На современном этапе развития России, в рамках общего процесса демократических преобразований, происходит формирование новых общественно- экономических отношений, закладывается основа гражданского общества, правового государства, формируется единое общее федеративное правовое пространство, принимаются меры к усилению борьбы с преступностью, укреплению законности и правопорядка, искоренению правового нигилизма.

    Реализация этих задач, воплощение их в жизнь в значительной мере проводится судебной властью. В этой связи стоить заметить, что основной источник права - закон недостаточно оперативно регулирует динамично развивающиеся общественные отношения.

    Слишком усложненный законотворческий процесс препятствует оперативному выходу актуальной нормы в свет. Именно поэтому важная дополнительная регулирующая функция ложится на судебный прецедент.

    Судебная практика видит в воздействии правоприменителя (суда) на правотворческий орган гарантию защиты субъектов права от устаревшей нормы. Но суд не обладает правотворческой функцией и, следовательно, не может заниматься подобной деятельностью. А ведь именно он может и способен устранить так часто встречающуюся в судебной практике проблему противоречия между нормами права и нормами морали, пробелы в праве и законе.

    Судебный прецедент, конечно, не может заменить глубокий объективный подход судьи к каждому конкретному делу. Но явиться основой, руководящим началом, а также способствовать более быстрому реагированию на ту или иную ситуацию прецедент вполне способен.

    Актуальность разбора данной проблемы, на мой взгляд, очевидна. В настоящее время утверждение прецедента на российской почве является одним из широко обсуждаемых вопросов. Мнения звучат самые разные - от полной поддержки этой идеи до категорического отрицания. При всей популярности данной проблемы не существует единого подхода даже к пониманию феномена прецедента - к этой категории относят весьма разнородные явления.

    Цель данной курсовой работы состоит в том, чтобы рассмотреть юридический прецедент как источник права, проанализировать историческое развитие прецедента на территориях различных государств, выяснить истоки юридического прецедента и рассмотреть возможность действия прецедента в нашей российской действительности.

    1. Прецедент как источник права

    В юридической литературе практически общепризнанна точка зрения, согласно которой применение права по аналогии всегда связано с конкретными случаями. Иными словами, применение аналогии носит однократный характер и не имеет обязательной силы для других идентичных случаев. Пробел при помощи аналогии не устраняется, а преодолевается, правоприменитель при этом получает разовую возможность разрешить конкретный случай. Юридическое значение преодоления пробела ограничивается конкретным случаем, казусом. При появлении подобной ситуации в последующем необходимость в аналогии возникает вновь, что еще раз подчеркивает, что она никоим образом не связана с правотворчеством.

    Применительно к правосудию это проявляется в закреплении на законодательном уровне обязанности суда вынести решение и дать ответ по любому возникшему на практике вопросу, не дожидаясь, пока законодатель примет в соответствии с Конституцией РФ необходимые законы, устранив тем самым противоречия и пробелы в праве. Суд не освобождается от вынесения решения по делу, ссылаясь на неполноту, неясность и противоречивость закона, а разрешает спор и преодолевает противоречия, пробелы в правовом регулировании.

    Данная позиция зафиксирована в ч. 1 ст. 6 ГК РФ г., содержащей положение, что в случае отсутствия закона, регулирующего спорное отношение, суд применяет закон, регулирующий сходные отношения, а при отсутствии такого закона исходит из общих начал и смысла гражданского законодательства и требований добросовестности, разумности и справедливости.

    В целом в российском законодательстве институт аналогии (как применение, так и запрет на его применение) упоминается в шести кодифицированных законодательных актах (ГК РФ, ГПК РФ, АПК РФ, УК РФ, Жилищный кодекс, Семейный кодекс). Косвенное упоминание о применении института аналогии закреплено в Лесном и Земельном кодексах РФ.

    Мысли о том, что в ходе правоприменения суд, прежде всего, обязан уяснить положения, которые имел в виду законодатель, преобладают среди отечественных (как дореволюционных, так и современных) авторов. Еще Ф. Регельсбергер задавался вопросом о месте аналогии: является ли она применением права или ее надлежит относить к области создания права? Отвечая на него, ученый высказывает мнение, что аналогия лежит на границе, но центр тяжести ее все-таки внутри сферы применения права, так как она опирается на положительное право и достигает своих результатов посредством оперирования над определениями положительного права.

    Если исходить из судебной практики, то становится очевидным, что применение аналогии находится на грани правоприменительной и правотворческой деятельности, выполняя одновременно правовосполнительную и отчасти правотворческую функцию, которая касается, в частности, принятия нормативных решений высшими судебными инстанциями.

    Достаточно часто при толковании норм соответствующего законодательства возникает ситуация, когда ряд общественных отношений, подпадающих под сферу правового регулирования, не охватывается нормативной регламентацией, вследствие чего судебные органы преодолевают пробелы посредством осуществления именно правотворческой функции. Так, на практике применение института аналогии (аналогии права и аналогии закона) Верховным Судом РФ, Высшим Арбитражным Судом РФ, Конституционным Судом РФ служит примером для идентичных случаев.

    Таким образом, можно сказать, что правовой институт аналогии превращается в своего рода норматив для нижестоящих судов посредством применения судебного прецедента. Практически получается, что постановления высших судов РФ приобретают характер источников права, так как они обеспечивают единообразное применение закона. Постановления могут быть приняты как самостоятельно, так и на основе решений нескольких нижестоящих судов (на основе устоявшейся судебной практики). Решения судов общей юрисдикции, находящиеся ниже высших судов, источниками права не являются, поскольку касаются дел, имеющих частную значимость.

    В данном случае проблема преодоления пробелов затрагивает несколько вопросов: является ли судебная практика источником нормотворчества, а судебный прецедент - источником права (как одна из форм судебной практики)? Однозначного ответа на них в истории советской теории права и отдельных отраслевых дисциплинах не было. Высказывались разные точки зрения:

    · судебная практика - источник права в полном объеме, включая деятельность нижестоящих судов.

    · судебная практика является источником права только в части нахождения себя в разъяснениях пленумов высших судов.

    · Судебная практика вообще не является источником права.

    Исходя из анализа юридической литературы и самой судебной практики, относить к последней следует только установившуюся и определившуюся практику. Понятие судебной практики применяется лишь в том случае, когда выявляется определенная линия в деятельности судебных органов в отношении решения того или иного вопроса. Более того, только руководящие разъяснения пленумов высших судов РФ представляют собой судебную практику и, следовательно, являются источником права.

    Следует обратить внимание на такую особенность решений, принятых высшими судами: все они обязательно публикуются, что и превращает их в судебный прецедент. Эти суды издают свои решения в специализированных изданиях - бюллетенях, являющихся своего рода источником судебной практики. Данная черта сближает судебную практику с другими источниками права. Неопубликованные решения обязательны только для участников конкретного спора. Как справедливо заметила Л.П. Ануфриева, «устоявшееся выражение «судебная практика - источник права» если и может быть принято, то как условная формула объединения двух юридических понятий - источник права в объективном смысле и источник права в формальном значении».

    Относя Россию к континентальной системе права, наука теории права отрицает судебное правотворчество.

    В то же время анализ судебной практики показывает, что судебная практика все-таки является источником права в странах романо- германской правовой семьи. К. Цвайгерт и Х. Кетц, Р. Давид, К. Жоффре-Спинози также полагают, что неспособность законодателя вовремя поспевать за меняющейся действительностью является движущей силой для развития судейского нормотворчества. Это подтверждается практикой использования судами судебного прецедента практически во всех странах континентальной правовой системы.

    Безусловно, в отличие от англосаксонской системы права роль судебной практики романо-германской правовой семьи не столь значительна. Но тем не менее отрекаться от нее как источника права нельзя. Вот тому подтверждение. ГК Франции предоставляет судебной практике широкие возможности, поскольку формулировки законов часто неточны, а сами законы имеют пробелы и допускают различное толкование.

    По свидетельству французских юристов, роль судебной практики во Франции исключительно велика. Источником права признаются решения не любого суда, а лишь суда высшей инстанции, которым является Кассационный суд. Его решения при рассмотрении конкретных дел служат общим ориентиром для судебной практики в целом, а также при наличии пробелов в законодательстве в частности.

    Во Франции - традиционной стране романо-германской правовой семьи - сильное распространение получил судебный прецедент в области административной юстиции. В целом административное законодательство не носит законодательного характера. Во многих случаях законодатель ограничивается лишь установлением принципов общего характера (например, принцип разделения административных и судебных властей), а их содержание в действительности определяется судьей. Главную роль в создании таких прецедентов выполняет Государственный совет Франции, являющийся высшей инстанцией административной юстиции. По мнению Ж. Веделя, именно судебная практика сформулировала основополагающие нормы административного права без ссылки на писаные нормативные акты. В странах континентальной правовой семьи вообще наметилась тенденция признания нормотворческой роли судебной практики. Например, после Второй мировой войны высшие судебные инстанции ФРГ прочно встали на путь «судейского права».

    В Испании правотворческие функции официально закреплены за Верховным судом. Иными словами, на законодательном уровне закреплена правотворческая роль судебной практики, где существует понятие «doctrina legal». Если данная доктрина нарушена, то допускается обжалование решений в Верховный суд.

    Относящемуся к романо- германской семье королевству Нидерландов, исторические корни которого уходят в римское, каноническое право, а также в международные обычаи, также свойственна определенная двойственность. Развитие голландского права связано с французской системой (кодифицированное законодательство, четырехуровневая система судов, трехинстанционная судебная процедура с кассацией и т. п.). Официально в Голландии французское законодательство было введено с 1810 года. Почетное место в системе источников права принадлежит законодательству. Помимо основного законодательства в Нидерландах признаются также и «неписаные» источники права (один из главных принципов парламентской системы - «министры не могут оставаться в должности, если они утратили доверие Парламента» - не закреплен в писаной Конституции и является обычаем, утвердившимся в 1867 году).

    В то же время существует много различий между правом Голландии и иными странами романской семьи (Германия, Франция). Так, часто голландское право называется «конвергируемым» из-за влияния на него общего права. Это влияние в развитии голландского права проявилось в роли конституционных соглашений и судебных прецедентов.

    Суды достаточно часто занимались (и по сегодняшний день занимаются) правотворчеством. Они заполняют пробелы в праве, принимая решения, содержащие общие нормы для будущих дел. Так, Верховный суд Нидерландов сыграл значительную роль в защите прав транссексуалов, вследствие чего Парламентом в 1985 году был принят закон «О транссексуалах», обсуждавшийся в течение десяти лет. Аналогичной была ситуация с обсуждением проекта закона об эвтаназии.

    С XIX века судом Нидерландов был выработан общий принцип судебной деятельности - запрет «отказа в правосудии», то есть отказа вынести решение по делу под предлогом молчания, неясности или неполноты закона. Суд является творцом основных принципов права: надлежащей правовой процедуры, равного обращения, запрета злоупотреблением властью, обязательного осуществления легитимных ожиданий, пропорциональности и т. д. Судебные решения способствуют повышению роли международного права. Роль Верховного суда особенно возросла после 1919 года. Официальные публикации прецедентов отсутствуют: наиболее важные публикуются в еженедельнике Nederlands Juristenblad и в бюллетене N.J.C.M.

    В целом в Нидерландах творческая функция судебной власти наиболее высока по сравнению с некоторыми другими странами романо-германской группы. Вместе с тем судьи не являются центральными фигурами голландского законодательства. Голландию можно охарактеризовать как страну со «строгой практикой» и «гибким правом». Прецеденты привносят в право идеи, витающие в обществе.

    На современном этапе развития России, в рамках общего процесса демократических преобразований, происходит формирование новых общественно-экономических отношений, закладывается основа гражданского общества, правового государства, формируется единое общее федеративное правовое пространство, принимаются меры к усилению борьбы с преступностью, укреплению законности и правопорядка, искоренению правового нигилизма.

    Оглавление

    Введение
    1. Прецедент как источник права
    2. Виды судебных прецедентов в России
    2.1 Решения судов по конкретным делам
    2.2 Разъяснения Верховного, Высшего Арбитражного Судов РФ
    2.3 Решения Конституционного Суда РФ
    Заключение

    Файлы: 1 файл

    курсовая.docx

    Получается, что все вышеприведенные решения обладают свойствами источников права. Как заметил Д. Мертен, «их значимость выходит за пределы конкретного дела, они имеют общеобязательную силу, сходную с нормами права. Они публикуются как нормы права». Более того, судебные решения во всех приведенных странах официально публикуются в сборниках судебной практики, что позволяет правоприменителям знакомиться с прецедентами и применять их в последующих аналогичных делах. Таким образом, континентальная правовая семья создает все-таки условия для развития и существования судебного прецедента.

    Что касается российской правовой доктрины, то исторически можно также проследить существенную значимую роль судебного прецедента в разрешении аналогичных (сходных) дел. Например, во времена княжеского правления вся власть, в том числе и судебная, была в руках князя. Как писал А.Е. Пресняков, «случаи сложные, неясные, новые, случаи, при которых применение обычного права привело бы к явной несправедливости, - вот, прежде всего, область княжеского решения. Это решение по справедливости, игравшее существенную роль в развитии права у всех народов. Это фактор творчества нового права путем прецедентов, какими становились отдельные княжеские приговоры». Таким образом, князь в случае отсутствия нормы права создавал прецедент. Зачастую нормы, выработанные княжеской судебной практикой, связываются с именами князей, принимавших нормы (Ярослава, сыновей Ярослава, Владимира Мономаха). И.А. Исаев также отмечает, что княжеские прецеденты на Руси способствовали формированию и развитию материального и процессуального права. Так, судебная практика нашла воплощение в «Русской Правде» - сборнике обычаев, судебных решений и немногих княжеских распоряжений. Если «Русская Правда» являлась сводом как обычных норм, так и судебных прецедентов и одновременно своеобразным пособием для поиска юридической истины (правды), то Судебник 1497 г., первый общерусский свод законов, установивший единообразие в судебно-административной системе государства, был «инструкцией» для организации судебного процесса. В 1649 году на заседании Земского Собора было принято Соборное Уложение (Уложение царя Алексея Михайловича, кодекс законов Российского государства). Его источниками, помимо указных книг, думских приговоров, решений земских соборов, Литовского Статута 1588 г. и Кормчей книги (византийское право), также являлись и судебники.

    Если исходить из анализа немногих национальных систем романо-германской правовой семьи, становится очевидным, что в мире усиливаются процессы конвергенции. В странах с англосаксонской правовой системой, наряду с судебным прецедентом, все большую роль приобретают статуты, законы. После Второй мировой войны в Англии происходит интенсивное развитие законодательства. Появляется все больше законов, существенно модифицирующих старое право. В правовой системе США эффективно применяются в качестве источников права и судебные прецеденты, и нормативные акты. Зеркальные процессы отмечаются также в странах романо-германской правовой системы.

    Аналогичная двойственная ситуация относительно наличия и признания фактического судейского правотворчества существует и в современной России. Она связана с решениями Конституционного Суда, а также постановлениями пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. Существует несколько отчасти противоположных точек зрения по этому вопросу. Первая заключается в том, что высшие суды РФ осуществляют исключительно надзор за деятельностью нижестоящих судов, обеспечивая единство применения законов. Тем самым они занимаются правоприменением, а не правотворчеством. Вторая точка зрения исходит из того, что судейское правотворчество противоречит конституционному принципу разделения государственной власти, вступает в конфликт с правотворческой ветвью власти - парламентом РФ. Такая позиция является достаточно распространенной. С.Л. Зивс подчеркивал: «Судебная практика противоречит принципу подзаконности судебной деятельности. Правотворческая деятельность суда с неизбежностью умаляет значение закона». Третья точка зрения признает фактическое судейское правотворчество, включая деятельность нижестоящих судов. Рассмотрим все правовые основы перечисленных позиций.

    Первая и вторая позиции занимали в советской отечественной юридической литературе превалирующее место, в современной - отчасти. Высшие суды могут осуществлять лишь официальное толкование и разъяснение законов, не создавая новых норм права, поскольку не наделены действующим законодательством нормотворческими функциями, исходя из теории разделения властей (ст. 10 Конституции РФ). В то же время органы исполнительной власти могут издавать нормативные акты, хотя это и противоречит данной теории. (Во исполнение и на основании федеральных законов, указов Президента РФ издаются нормативные постановления и распоряжения Правительства, министерств и ведомств, обязательные для неограниченного круга субъектов - ст. 115 Конституции РФ.) «Тем не менее сегодня в юридической науке акты, принимаемые органами исполнительной власти, относятся к категории общепризнанных источников».

    Сегодня общеобязательным характером обладают акты высших судебных инстанций - решения Конституционного Суда РФ, постановления пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. Поэтому следует согласиться со справедливым взглядом Р.З. Лившица, подметившего, что «государственная власть осуществляется тремя основными ветвями: законодательством, управлением, правосудием. Средством осуществления власти служат, прежде всего, правовые нормы, поэтому основными видами правовых норм следует считать акты законодательства, управления и правосудия».

    Немало дискуссий ведется по поводу того, что судебный прецедент неэффективен. Прежде всего потому, что не способствует объективному (всестороннему и полному) исследованию обстоятельств по конкретному делу, следствием чего может стать несправедливое решение или приговор суда. Безусловно, судьям было бы намного легче, если они имели бы возможность применять руководящие начала, основу разрешения конкретного дела, представленную в виде источника права - судебного прецедента. Хотя в России официально судебный прецедент не признается источником права, тем не менее он играет немаловажную роль на практике.

    Судебный прецедент представляет собой более гибкий механизм преодоления пробелов в законодательстве. При наличии пробелов в праве, его отставании от жизни высшие судебные органы фактически издают нормы, вносящие изменения и дополнения в действующую систему нормативного регулирования общественных отношений. При этом судебный прецедент следует рассматривать в двух плоскостях: 1) судебный прецедент создает правоположение, которое отсутствует в нормативном акте, и тем самым преодолевает пробелы в законодательстве; 2) судебный прецедент дает разъяснения и толкование нормативно-правового акта.

    Таким образом, современное понимание концепции теории разделения властей не предполагает «чистого» разделения власти на законодательную, исполнительную и судебную. На практике мы видим активную реализацию правотворческих функций органами государственного управления. Принимая подзаконные нормативно-правовые акты, они обеспечивают приближение закона к реальной жизни, его эффективную реализацию. В прежние времена отказ в наделении судов правотворческой функцией был вызван отчасти политическими мотивами, необходимостью обеспечения тотального господства властного центра. В нынешних условиях признание за отдельными судебными актами роли источников права способно обеспечить большую «эластичность» и объективность реально действующих правовых норм. Более того, учет законодателем при разработке новых законов судебной практики, в том числе формируемой решениями Конституционного Суда, позволяет говорить о прочном развитии и становлении судебной власти в нашей стране. Поэтому целесообразно на официальном уровне, законодательно признать судебное правотворчество за высшими судебными органами, в частности, за Конституционным Судом РФ, в качестве одного из необходимых способов формирования правовых норм, на основе которых будут разрешаться не только разово-конкретные дела, но и другие аналогичные дела. Тем более что такое правотворчество уже фактически существует.

    Признание прецедентного характера решений высших судебных инстанций, в частности по преодолению пробелов в законодательстве, будет способствовать осуществлению конституционного принципа судебной защиты. За последние годы судебная практика высших судебных инстанций подтвердила, что она является источником права, «что суд не только применяет право, но и творит его, что служит на благо людей, поскольку обеспечивает защиту их прав и свобод, а отказ суда от этой функции послужил бы во вред». Это никак не умаляет роли и места Конституции РФ и иных федеральных конституционных и обычных законов в иерархической системе нормативно-правовых актов, потому как судебный прецедент является вторичным или производным источником по отношению к закону. Он подчинен закону, конкретизирует букву закона, наполняя ее реальным содержанием, и в конечном счете является необходимым условием реализации воли самого законодателя. Таким образом, от судебного правотворчества теория разделения властей никоим образом не пострадает. Не страдает она и от подобной практики на Западе. Несмотря на существующее разделение властей, в Германии и во Франции, например, решения судов высшей инстанции являются источником права.

    2. Виды судебных прецедентов в России

    2.1 Решения судов по конкретным делам

    Что касается принципиального отношения к судебному нормотворчеству, то сегодня можно сказать, что произошел перелом - оно постепенно получает признание. Говорится, что право на создание правовых норм вытекает из самостоятельности судебной власти, а также из задач суда по защите прав и свобод граждан. Подобные идеи обосновываются ссылками на некоторые положения Конституции РФ, прежде всего о приоритете и непосредственном действии прав и свобод граждан (ст. 18), о гарантированности гражданам судебной защиты их прав и свобод (ст. 46). Источник судебного нормотворчества видится в первую очередь в возможности применения судами непосредственно норм законов, Конституции РФ, международных договоров и общепризнанных принципов международного права, если акты меньшей юридической силы им противоречат. Однако существуют и противники этой идеи, видящие в ней противоречие принципу разделения властей, законности и природе судебной деятельности.

    Все же на современном этапе, необходимо констатировать наличие и неизбежность судебного нормотворчества, хотя бы постольку, поскольку существует немало сложных правовых проблем, не имеющих четкого и недвусмысленного законодательного решения и требующих выбора какого-либо одного варианта решения из числа возможных, - в этом прежде всего и заключается правотворческая задача судов, сопровождающая применение законов.

    В России традиционно не было и нет прецедента в его англо-американском понимании, подразумевающем создание определенными (высшими) судами страны в ходе конкретного дела новых норм права и обязанность остальных судов следовать этому правилу. Но сегодня звучат предложения придать решениям Верховного, Высшего Арбитражного Судов обязательную для нижестоящих судов силу при разрешении аналогичных дел (т. е. придать им прецедентный характер в собственном смысле слова).

    Говорится и о признании нормообразующей роли судебной практики в том смысле, как это понимается в континентальной правовой семье: право любых судов создавать правовые нормы (в основном конкретизирующие), которые при многократном и единообразном применении становятся своеобразным правовым обычаем. При этом ведущую роль, конечно, выполняют высшие судебные инстанции страны.

    Выбирая из указанных двух моделей (континентальная и англо-американская), необходимо понимать разницу между ними, имеющую историко-культурные корни. Отличия заключаются не только в описанном выше механизме формирования судебной нормы (установление правоприменительным судебным актом или судебным обычаем), но и в объеме полномочий судов: в англо-американской системе он весьма широкий (допускает создание совершенно новых, оригинальных норм права и нормотворчество «extra legem» (сверх закона), в том числе «contra legem» (вопреки закону)), в континентальной системе нормотворчество судов более ограниченно, носит дополнительный к законам характер и применяется в основном там, где закон недостаточно ясен, конкретен.

    Исторически, как известно, Россия тяготеет к континентальной правовой семье, и с этих позиций ей ближе модель, отрицающая обязательность мнения высших судов страны. Кроме того, мы полагаем, что англо-американская система имеет ряд опасных сторон, а именно:

    - сдерживание стихийного развития судебной практики и тем самым нивелирование гибкости правового развития, выгодно отличающей правоприменительное нормотворчество от абстрактного нормоустановления;

    - некоторая коллизия с принципом разделения властей, т. к. по сути дела происходит наделение определенных судебных инстанций правом законодательствования (пусть и в специфической форме);

    - ущемление независимости судей (подчинение только закону), а именно их свободы в принятии решения в тех рамках, которые очерчены законодательством (дискреционные полномочия).

    Кроме того, нужно иметь в виду, что судейское нормотворчество, хотя и является продуктом и атрибутом правового государства, тем не менее чревато умалением некоторых требований правового государства: верховенства закона, гарантии граждан заранее знать о юридических «правилах игры» и последствиях их нарушения. Существует замечательное высказывание Дж. Бентама, сравнивавшего создание судьями права с воспитанием собаки: «Если ваша собака делает то, от чего вы хотели бы ее отучить, вы ждете, когда она это сделает, а затем бьете ее за это… И так же судьи делают право для вас и для меня… Они бездействуют в ожидании, пока он сделает то, что, по их словам, ему не следовало делать, и тогда они вешают его за это».

    В этих условиях для обеспечения баланса между явными положительными и явными отрицательными последствиями нормотворчества судей объем и значение последнего не должны быть слишком велики. Полагаем, что континентальная система в большей мере отвечает данной потребности. Тем более, что, во-первых, она проверена длительной практикой, а во-вторых, в англо-американской системе наблюдается снижение императивной силы отдельных судебных решений (в частности, упрощается традиционно очень сложный даже для самого правосозидающего суда механизм преодоления однажды установленного прецедента). Не следует забывать и об эффективно действующих внутри судебной системы силах самоконтроля.

    Полагаем, что решения Верховного и Высшего Арбитражного Судов РФ нецелесообразно наделять обязательной юридической силой для нижестоящих судов при разрешении аналогичных дел. В то же время суды (общей юрисдикции и арбитражные) должны обладать правом нормотворчества (в форме «судебной практики»).

    2.2 Разъяснения Верховного, Высшего Арбитражного Судов РФ

    Общие разъяснения вопросов применения законодательства, даваемые Верховным Судом РФ и Высшим Арбитражным Судом РФ, имеют важнейшее значение для обеспечения единообразия судебной практики. При этом разъяснения по большей части не просто комментируют законодательство, «расшифровывают» его лаконичные предписания, а решают действительно сложные вопросы его понимания. Не секрет, что законодательство имеет массу пробелов, неясностей, противоречий. Именно на их устранение в основном направлена праворазъяснительная деятельность высших судов страны. И конечно, невозможно избежать создания новых правовых норм.

    Автор статьи

    Куприянов Денис Юрьевич

    Куприянов Денис Юрьевич

    Юрист частного права

    Страница автора

    Читайте также: