В чем состоит основное значение судебной и арбитражной практики

Обновлено: 28.04.2024

Трофимова Любовь Александровна, соискатель ученой степени кандидата юридических наук Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, помощник адвоката (Адвокатский кабинет N 1275 Адвокатской палаты Московской области).

Рассматривается спорная в литературе проблема о понятии судебной практики как фактора совершенствования законодательства, укрепления законности, повышения профессионализма судей. Исследуются проблемы правовой природы судебной практики и ее значение.

Ключевые слова: судебная практика, Верховный Суд Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации, суд, судопроизводство, единство, единообразие, решение суда, судебное постановление.

Concept and Significance of Court Practice in the Russian Legal System

Trofimova Lyubov A., Applicant for a Degree of Candidate of Legal Sciences in Lomonosov Moscow State University, Assistant Attorney (Legal Office No. 1275 of the Moscow Region Bar Association).

The article reviews a disputable problem in writings associated with the concept of court practice as a factor of improved legislation, strengthened legality and increased professionalism of judges. It studies problems of the legal nature of court practice and its significance.

Key words: court practice, Supreme Court of the Russian Federation, Constitutional Court of the Russian Federation, court, legal proceedings, unity, uniformity, court decision, court ruling.

Вопрос о правовой природе судебной практики, понимании ее места и роли в правовой системе России, ее значения для совершенствования законодательства всегда являлся актуальным и привлекал к дискуссиям ученых-правоведов и практических работников-юристов. В научной юридической литературе понятие судебной практики - правовая категория, обсуждаемая достаточно часто, однако противоречивость и дискуссионность сложившихся подходов свидетельствуют о необходимости дальнейших ее исследований.

Объединяющим фактором любых подходов к исследованию судебной практики, по мнению автора, является единство развития судебной практики в направлении ее единообразия. Стабильность и правовая определенность судебной практики, устранение в результате ее развития пробелов нормативно-правового регулирования общественных отношений, противоречий и коллизий в законодательстве являются важнейшими факторами развития и совершенствования современного права в России. Указанные аспекты весьма наглядно подтверждают актуальность темы исследования понятия и значения судебной практики как фундаментальной мировоззренческой основы, раскрывающей закономерности и устраняющей теоретико-правовые проблемы российской правовой действительности.

Раскрытие вопроса о понятии и значении судебной практики для достижения этой цели в гражданском судопроизводстве требует продолжения комплексных исследований по данной проблематике.

С.И. Ожегов характеризует понятие "практика" как деятельность людей, в ходе которой они, воздействуя на материальный мир и общество, преобразуют их, это деятельность по применению чего-либо в жизни, опыт .

Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова / под редакцией Н.Ю. Шведовой. М., 1994.

Данное определение носит общий характер, но может служить основой при исследовании понятия судебной практики. Однако нам необходимо дать характеристику практики именно в сфере осуществления правосудия по гражданским делам.

Исследование литературы по вопросу о понятии судебной практики показывает, что одна группа авторов (В.М. Лебедев , Притченко Р.С. ) полагает, что к судебной практике следует отнести как деятельность судов, так и итог этой деятельности в виде судебного постановления по конкретному делу.

См.: Лебедев В.М. Судебная практика и развитие законодательства // Законодательство России в XXI веке: по материалам научно-практической конференции. М., 2002. С. 42; Лебедев В.М. Судебная власть в современной России: проблемы становления и развития. СПб., 2001. С. 187.
См.: Притченко Р.С. Вопросы понимания судебной практики. Одесса, 2008. С. 3.

Другая группа (М.Н. Придворова , А.В. Цихоцкий , В.В. Ярков , С.К. Загайнова , П.А. Гук ) отождествляет судебную практику с судебными постановлениями судов всех инстанций, но наиболее авторитетной и принципиальной считает судебную практику, сформированную в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, в постановлениях их президиумов.

Придворова М.Н. Судебная практика в правовой системе Российской Федерации: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Нижегородская академия МВД России - Нижний Новгород, 2009.
См.: Цихоцкий А.В. Прецедентное право как объективная реальность // Эдилет: научные труды. 2000. N 1(7). С. 84.
Ярков В.В. Статус судебной практики в России: некоторые вопросы // Тенденции развития гражданского процессуального права России: Сб. научн. статей. СПб., 2008. С. 49 - 68.
Загайнова С.К. Судебный прецедент: историко-правовой аспект: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. С. 3. Мы будем придерживаться точки зрения, что толкование норм - это условие их непосредственного применения (Элькинд П.С. Толкование и применение норм уголовно-процессуального права. М.: Юридическая литература, 1967. С. 57).
Гук П.А. Судебная практика как форма судебного нормотворчества в правовой системе России: общетеоретический анализ: автореф. дис. . д-ра юрид. наук. Институт государства и права Российской академии наук. М., 2012.

Единственной в своем роде является позиция С.Н. Братуся, который провел комплексное исследование по проблемам судебной практики. Согласно его позиции "необходимо со всей решительностью отвергнуть мысль о том, что к судебной практике относится любое решение, определение кассационной или надзорной инстанции или даже сумма решений по конкретной группе дел. Далеко не все определения судебных коллегий Верховных судов и даже руководящие разъяснения пленумов данных судов и их постановления по отдельным делам относятся к судебной практике, например, напоминания о содержании закона, которые нередко имеются в определениях и постановлениях кассационных и надзорных инстанций Верховного Суда, равно как и изложение их содержания в решениях судов первой инстанции. Любое решение суда представляет собой юрисдикционный акт, "акт судебной деятельности, так как судебное решение - это применение закона к данному конкретному отношению, но не всякое решение есть судебная практика" . Однако у автора есть основания не согласиться с указанной позицией С.Н. Братуся, поскольку понятие судебной практики, по нашему мнению, не может быть полным без указания в нем на деятельность суда, а также решений судов всех инстанций как итога таковой деятельности.

Судебная практика в советской правовой системе / под ред. С.Н. Братуся. М., 1975. 328 с.

В ходе анализа изложенных выше позиций нами сделан ряд выводов, а также выработано свое собственное видение понятия судебной практики.

Во-первых, нет единой точки зрения на понятие судебной практики, однако выводы и положения, имеющиеся в трудах указанных авторов, свидетельствуют об определенном уровне разработанности темы и одновременно об интересе к ней в науке гражданского процесса. Мы полагаем, что следует объединить признаки понятия судебной практики, высказанного в юридической литературе.

Во-вторых, ни один из авторов не разделяет судебную практику на виды в зависимости от применяемого права (судебная практика по материально-правовым и процессуальным вопросам), предмета деятельности (судебная практика по применению жилищного, земельного, трудового и другого законодательства). Нам представляется разделение на данные группы обоснованным с позиции системного подхода к пониманию судебной практики. В литературе выявлено и научно обосновано, что итог деятельности суда в виде судебного решения является судебной практикой; споры состоят лишь в определении видов судебных постановлений, которые следует включить в судебную практику, и в отнесении к судебной практике самой деятельности судов.

В-третьих, нет единой позиции ученых-процессуалистов о том, следует ли относить деятельность судей, выраженную в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, к судебной практике. Требует решения и вопрос, является ли всякое судебное постановление судебной практикой.

По нашему мнению, судебная практика является как юридической деятельностью по конкретным делам по процессуальным и материально-правовым вопросам судов всех инстанций при осуществлении правосудия, так и определяющим итогом судебной деятельности. Однако мы не разделяем мнение П.А. Гука о том, что к судебной практике можно также отнести и постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в которых сформированы правоположения, служащие ориентиром для толкования норм закона нижестоящими судами. По нашему мнению, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации выступают своеобразным средством внедрения в судебную систему тех основных положений, благодаря которым формируется единообразие судебной практики. Иными словами, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и постановления Конституционного Суда Российской Федерации по тем или иным спорным правовым вопросам являются средством обеспечения единообразия судебной практики, а не элементом самой судебной практики. По нашему мнению, постановление Пленума по процессуальному или материально-правовому вопросу , а также постановления, разъясняющие конкретные процессуальные и материальные вопросы , в комплексе не создают новую норму, а "указывают оптимальный порядок преодоления пробела в праве" , "обеспечивают обязательность единообразного толкования законодательства" .

См., например: Постановление Пленума ВАС РФ от 11.07.2014 N 46 "О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах".
См., например: Постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица".
См., например: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума ВАС РФ от 29.04.2010 N 22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".
Туманов Д.А. Пробелы в гражданском процессуальном праве. М., 2008. С. 133.
Роднова О.М. Правотворческие функции Высшего Арбитражного Суда; Новеллы гражданского процессуального права: материалы научно-практической конференции, посвященной 80-летию М.С. Шакарян. М., 2004. С. 184.

Полагаем, что судебную практику нужно отличать от выводов, сформулированных в результате ее обобщения Верховным Судом Российской Федерации, Конституционным Судом Российской Федерации, а также ранее принятых правовых позиций Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, которые выражены на основе обобщения, направляют практику в определенное русло. Такое отличие, хотя и не явно, проводится в монографии С.Н. Братуся .

Братусь С.Н. Указ. соч. С. 147, 149, 174, 187, 235, 244, 309, 310 и др.

Мы считаем в целом правильной позицию А.В. Цихоцкого, В.В. Яркова и М.Н. Придворовой - за исключением их предложения включить в состав судебной практики разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

Исследуя различные точки зрения на понятие судебной практики, автор полагает, что судебную практику правильнее рассматривать как единство предметно-практической деятельности судебных органов по разрешению юридических дел в совокупности с ее результатами, выраженными в виде решений по конкретным делам судов первой, апелляционной, кассационной и надзорной инстанций. При этом определения кассационной и надзорной инстанций Верховного Суда Российской Федерации, а также определения Конституционного Суда Российской Федерации, по нашему мнению, являются прецедентной составляющей судебной практики; постановления же Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и ранее принятые постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации являются судебными постановлениями, содержащими правоположения, имеющие общеобязательный характер для нижестоящих судов. В связи с этим указанные постановления являются средством обеспечения единства судебной практики и фундаментом ее формирования в реалиях российской правовой действительности.

На протяжении всей истории своего непрерывного развития судебная практика являлась бесспорным ориентиром для достижения главной цели правосудия - правильного и законного разрешения судебных дел. В процессе отправления правосудия судом осуществляется толкование законодательства, в результате чего возникает основа для восполнения законодателем пробелов в нормативно-правовых актах.

Многочисленные исследования ученых по вопросу правовой природы судебной практики позволяют сделать вывод, что данная правовая категория занимает весомое место в структуре правового государства и обусловлена ее немаловажным значением в жизни общества в целом. По нашему мнению, значение формирования судебной практики заключается в создании ее единообразия, основанном на применении судами общих правоположений, выработанных высшими судебными органами. Единообразие судебной практики как обязательная составляющая результата деятельности судов имеет важное значение для формирования в нашей стране правового государства.

По мнению автора, судебная практика в Российской Федерации:

является неотъемлемой частью российской правовой системы. Однако особое значение имеет не судебная практика как правовое явление, а именно единообразный подход судов при разрешении споров по схожим ситуациям;
повышает профессионализм судей. Т.Н. Нешатаева характеризует значение судебной практики следующим образом: формирование единообразия судебной практики уже в суде первой инстанции, повышение правовой культуры судей, улучшение эффективности судопроизводства в части сокращения сроков рассмотрения дел, более четкого соблюдения принципа законности, повышения качества и объективности выносимых решений (мы разделяем мнение Т.Н. Нешатаевой, поскольку сложные и запутанные правовые ситуации даже при наличии совершенных законов не могут быть разрешены правильно без должного уровня подготовки судей, высокой степени развития их правосознания и правовой культуры);

обеспечивает укрепление законности в деятельности судов Российской Федерации. Такого же мнения придерживается В.Ю. Соловьев, по мнению которого: "значение судебной практики для укрепления законности и развития правовой системы Российской Федерации определяется тем, что судебная практика - не только средство обеспечения единообразного применения закона в типовых ситуациях разрешения споров о праве, но и в более широком смысле - индикатор фактического состояния правовой системы, указатель направлений ее совершенствования в соответствии с высокими стандартами, провозглашенными Конституцией России" ;

совершенствует российскую правовую систему. В судебных актах "живут" законы, судебные акты - зеркало законодательства;
является неотъемлемым способом деятельности судебной системы Российской Федерации, обеспечивающим на основе закона оптимальное в данном обществе правовое регулирование . Этим объясняется наличие регулятивных свойств судебной практики, основанных на сформулированных судами правовых позициях, имеющих нормативный характер в случаях правовой неопределенности. Судебная практика влияет на содержание правовых отношений, способствуя уточнению прав и обязанностей их участников, что позволяет укрепить единый регулятор правовых отношений;

выявляет пробелы в праве, на которые законодателю следует обратить внимание, поскольку даже самая совершенная законодательная техника не способна давать обществу такие законы, которые не нуждались бы в последующем совершенствовании по мере развития общественных отношений. Как справедливо отмечено В.М. Жуйковым, "устранение судами пробелов в праве путем применения аналогии закона или аналогии права - это одна из важнейших функций судебной практики, определяющая ее особую роль в правовой системе государства" .

На наш взгляд, исходя из объективно сложившихся условий, можно сделать вывод о признании значительной роли актов судебной власти в обеспечении единообразного применения судами законов.

Завершая исследование вопросов о понятии и значении судебной практики, считаем необходимым констатировать, что судебная практика выступает показателем не только эффективности правосудия и критерием его соответствия международным стандартам судебной защиты, но и своеобразным двигателем в области реформирования действующего законодательства. При изучении, анализе и обобщении судебной практики выявляются пробелы и коллизии в праве, препятствующие эффективной защите нарушенных прав и охраняемых законом интересов граждан и организаций. В связи с этим перед законодателем ставятся задачи по совершенствованию действующего законодательства. Решая поставленные задачи, законодатель способствует укреплению защиты нарушенных прав заинтересованных лиц, обеспечивает доступность и повышение качества судебной защиты, приводит деятельность по осуществлению правосудия в соответствие с общепризнанными международными стандартами судебной защиты.

Литература

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Международно-правовой обычай как источник МПП определен в Статуте Международного Суда ООН. Обычай – это всеобщая практика, признанная в качестве правовой нормы. Для того чтобы практика приобрела характер обычной нормы права, необходимы длительность, регулярность, устойчивость и повторяемость ее применения. Кроме того, такая практика официально должна быть признана в качестве нормы права. Обычай считается устной формой источников права. Это, однако, не означает отсутствия письменной фиксации международных правовых обычаев. Наоборот, все обычаи (и национально-правовые, и международные) практически всегда закрепляются именно в письменной форме. То, что этот источник права считается устным, означает, что запись обычаев производится в ненормативных актах (судебной практике, дипломатической переписке, частных неофициальных кодификациях).

В международном частном праве наиболее важную роль играют международные торговые обычаи, обычаи делового оборота и торгового мореплавания. Во внешней торговле разработаны типы обычных сделок, основанные на унифицированном толковании устойчивых торговых, деловых и банковских терминов.

Во многих зарубежных государствах судебная и арбитражная практика в качестве источника международного частного права играет более важную роль, чем национальное законодательство и международное право (Франция, Великобритания, США). Под судебной и арбитражной практикой, выступающей источником права, понимают решения судов (как правило, высших инстанций), которые имеют правотворческий характер – формулируют новые нормы права. Нужно иметь в виду, что правотворческая роль судов и арбитражей заключается не в создании новых норм права (суды не имеют законотворческих полномочий и не могут «творить» право), а в выявлении действующего (позитивного) права и формулировании его как системы юридически обязательных предписаний. В принципе суд только фиксирует определенное правило поведения, которое в обществе расценивается как имеющее обязательный характер.

Англо-американское право в принципе основано на системе судебных прецедентов, которые в этих странах играют роль основного источника права (в том числе и международного частного). Судебный прецедент можно определить следующим образом – это решение вышестоящего суда, имеющее императивное, решающее значение для нижестоящих судов при разрешении ими аналогичных дел в дальнейшем. Никакое решение суда не становится прецедентом автоматически, оно должно получить статус прецедента в установленном законом порядке. Судебный прецедент как решение, имеющее руководящее значении при решении аналогичных дел в дальнейшем, используется практически во всех государствах, но только в странах общей правовой системы есть целостное прецедентное право.

В настоящее время уже сформировалась и действует региональная система прецедентного права – европейское прецедентное право, сложившееся в рамках ЕС и выработанное Европейским судом. Все решения этого суда обязательны для государств – членов ЕС, их национальных судов и административных органов, физических и юридических лиц и автоматически имеют характер прецедента. Ев ро пей с кий суд играет решающую роль в развитии регионального международного частного права в странах ЕС.

В российском законодательстве судебная и арбитражная практика формально не считается источником права. Отечественный законодатель расценивает практику правоприменительных органов в качестве основного средства для толкования, определения и применения правовых норм. Такой подход полностью противоречит сложившейся практике. На самом деле российские суды и арбитражи играют точно такую же роль по выявлению действующего права и его формулированию, как и суды тех государств, в которых судебная практика признана официальным источником права. Значение источника права имеют в первую очередь разъяснения пленумов ВС РФ и ВАС РФ. Особо важное значение практика российских правоприменительных органов имеет для развития и усовершенствования российского международного частного права. Уже говорилось, что одним из самых существенных недостатков отечественного законодательства в сфере международного частного права является неопределенность его формулировок и фактическая невозможность их непосредственного применения судами без соответствующих разъяснений пленумов.

Статья 38 Статута Международного суда ООН содержит перечень источников международного права, на основании которых суд должен решать переданные на его рассмотрение споры, среди них названы также «судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм».

В странах общего (англосаксонского) права (Великобритания, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия и другие государства) в качестве источников международного частного права наряду с международными договорами и национальным законодательством признаются судебные прецеденты. Под судебными прецедентами понимаются проводимые в решениях взгляды судей на какой-либо правовой вопрос; таким образом однажды принятое решение (прецедент) получает в дальнейшем руководящее значение при решении судами аналогичных вопросов.

Наиболее часто прецедентное право применяется в Великобритании и США. Для этих стран прецедентное право является основным источником права и имеет решающее значение, превалируя над актами писаного права. В этих государствах положения законов и подзаконных актов могут изменяться или отменяться судебными решениями.

В странах континентальной системы права, в том числе и в России, прецеденты не являются источниками прав. В этих государствах судебная власть не обладает полномочием принимать юридически обязательные нормативные положения; решения судебных органов обязательны только для тех дел, по которым они вынесены.

В России ни судебная практика, ни доктрины не рассматриваются как источник права. Суд в России не создает правовых норм, поэтому судебная практика не является источником МЧП, хотя для толкования норм в процессе их применения значение судебной и арбитражной практики велико.

Правовые доктрины, то есть научные труды и высказывания пользующихся известностью и авторитетом юристов не считаются источниками международного частного права. Тем не менее в МЧП возникает необходимость применения аналогии закона и аналогии права, и этот процесс и в РФ происходит на доктринальном уровне.

Во многих зарубежных государствах судебная и арбитражная практика в качестве источника МЧП играет более важную роль, чем национальное законодательство и международное право (Франция, Великобритания, США). Под судебной и арбитражной практикой, выступающей источником права, понимают решения судов (как правило, высших инстанций), которые имеют правотворческий характер – формулируют новые нормы права. Нужно иметь в виду, что правотворческая роль судов и арбитражей заключается не в создании новых норм права (суды не имеют законотворческих полномочий и не могут «творить» право), а в выявлении действующего (позитивного) права и формулировании его как системы юридически обязательных предписаний. В принципе суд только фиксирует определенное правило поведения, которое в обществе расценивается как имеющее обязательный характер.

В настоящее время уже сформировалась и действует региональная система прецедентного права – европейское прецедентное право, сложившееся в рамках ЕС и выработанное Европейским судом. Все решения этого суда обязательны для государств – членов ЕС, их национальных судов и административных органов, физических и юридических лиц и автоматически имеют характер прецедента. Ев ро пей с кий суд играет решающую роль в развитии ре ги о наль но го МЧП в странах ЕС.

В российском законодательстве судебная и арбитражная практика формально не считается источником права. Отечественный законодатель расценивает практику правоприменительных органов в качестве основного средства для толкования, определения и применения правовых норм. Такой подход полностью противоречит сложившейся практике. На самом деле российские суды и арбитражи играют точно такую же роль по выявлению действующего права и его формулированию, как и суды тех государств, в которых судебная практика признана официальным источником права. Значение источника права имеют в первую очередь разъяснения пленумов ВС РФ и ВАС РФ. Особо важное значение практика российских правоприменительных органов имеет для развития и усовершенствования российского МЧП. Уже говорилось, что одним из самых существенных недостатков отечественного законодательства в сфере МЧП является неопределенность его формулировок и фактическая невозможность их непосредственного применения судами без соответствующих разъяснений пленумов.

Как источник современного международного частного права все большее значение приобретает судебная и арбитражная практика. Сегодня отчетливо просматривается тенденция сближения и взаимного обогащения английской и немецкой правовых систем. Следует признать и все более глубокое проникновение прецедентных начал в право России. В поддержку такого заключения выступает сформированность европейских стандартов в решениях Конституционного Суда РФ иод влиянием практики Европейского суда но правам человека и норм международного публичного и частного права.

Под судебной и арбитражной практикой, выступающей источником права понимают решения судов, как правило, высших инстанций, которые имеют правотворческий характер и формулируют новые нормы права. Нужно иметь в виду, что правотворческая роль судов и арбитражей заключается не в создании новых норм права. Ведь суды не наделены законотворческими полномочиями. Суды лишь реализуют прерогативу выявлять действующее позитивное право и формулировать его как систему юридически обязательных предписаний. Суд ограничен правом фиксации уже имеющегося обязательного для общества правила поведения. Прецедентное право, как совокупность норм, сформулированных в решениях судебных органов, наибольшее распространение нашло в странах, территории которых входили в свое время в состав Британской империи. В их число входит Великобритания, США, Австралия, Новая Зеландия, Канада. В своей совокупности эти и некоторые другие государства образуют сегодня группу стран так называемой англосаксонской системы права. В этих зарубежных государствах судебная и арбитражная практика в качестве источника МЧП играет даже более важную роль, чем национальное законодательство и международное право.

Так, англо-американское право в принципе основано на системе судебных прецедентов, которые в этих странах играют роль основного источника права, в том числе и международного частного. Судебный прецедент — это решение вышестоящего суда, имеющее императивное, решающее значение для нижестоящих судов при разрешении ими аналогичных дел в дальнейшем. Никакое решение суда не становится прецедентом автоматически. Оно должно получить статус прецедента в установленном законом порядке. Судебный прецедент как решение, имеющее руководящее значение при решении аналогичных дел в дальнейшем, используется практически во всех государствах, но только в странах общей правовой системы есть целостное прецедентное право.

Суды стран общего права обладают большой свободой в определении тех случаев, когда в качестве регулятора тех или иных общественных отношений может быть использован прецедент. Это объясняется тем, что в реальной жизни практически не существует дел, полностью идентичных друг другу. Применение прецедента возможно только в тех случаях, когда наиболее важные фактические составляющие рассматриваемого спора или ситуации не отличаются от соответствующих обстоятельств дела, по которому ранее уже было вынесено решение, обладающее силой прецедента. Более того, указанные факты должны играть ключевую роль в обосновании принятия именно такого решения в прошлом. Поэтому суды могут прийти к выводу о невозможности использования прецедента, если установят, что соответствующие дела отличаются друг от друга по некоторым важным фактическим обстоятельствам, даже если по внешним признакам они будут казаться очень похожими друг на друга. Здесь также важно иметь в виду то, что если суд придет к выводу о несоответствии нормы определенного прецедента сложившимся реалиям современного правового регулирования, то он может пересмотреть их в своем решении, создав, таким образом, новый прецедент 1 .

В настоящее время существуют удачные примеры уже сложившейся и действующей региональной системы прецедентного права. В данном контексте речь прежде всего стоит вести о европейском прецедентном праве, сложившемся в рамках ЕС и выработанном Судом ЕС. Все решения этого Суда обязательны для государств — членов ЕС, их национальных судов и административных органов, физических и юридических лиц и автоматически имеют характер прецедента, что позволяет утверждать, что они носят нормативно-правовой, а не индивидуальный характер. Следовательно, реализуя данную функцию, Суд ЕС выступает в качестве «правотворческого» органа, действительно создавая новые правила нормативного регулирования. Таким образом, очевидно, что Суд ЕС играет решающую роль в развитии регионального международного частного права в государствах — членах ЕС.

Современная судебная практика РФ является подтверждением процесса гармонизации национального законодательства с правом ЕС и выступает в качестве важной гарантии соблюдения и защиты прав и охраняемых законом интересов частных лиц. Участившиеся ссылки судов РФ на налоговое, таможенное законодательство ЕС, а также на стандарты и правила ЕС в сфере технического регулирования, свидетельствуют о европеизации российской правоприменительной практики как части целостного современного правового явления — европеизации российского права.

В российском законодательстве судебная и арбитражная практика де-юре не считается источником права, хотя в последние годы в специальных публикациях этот вопрос является дискуссионным. Отечественный законодатель расценивает практику правоприменительных органов в качестве основного средства для толкования, определения и применения правовых норм. Такой подход полностью противоречит сложившейся практике. В практике российских судов имеются примеры регулирования сложнейших конфликтов на основе института аналогии, в том числе и по вопросам международного гражданского процесса.

Так, АПК РФ не предусмотрел нормы о том, что происходит в случае отправления запроса о предоставлении документов из другого государства по спору с участием иностранных лиц: рассмотрение дела приостанавливается или откладывается до получения запрошенных документов или отказа в их предоставлении? На практике суды использовали аналогично с другими ситуациями ст. 158 АПК РФ об отложении рассмотрения дела. Впоследствии подход, заложенный в определениях об отложении конкретных дел, получил закрепление в общей записи в постановлении Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 11.06.1999 № 8 «О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса».

На самом деле российские суды и арбитражи играют точно такую же роль по выявлению действующего права и его формулированию, как и суды тех государств, в которых судебная практика признана официальным источником права. Значение источника права имеют в первую очередь разъяснения пленумов Верховного Суда РФ и Высшего арбитражного суда РФ. Для развития и усовершенствования российского МЧП практика российских правоприменительных органов имеет особо важное значение, так как одним из самых существенных недостатков отечественного законодательства в сфере МЧП является неопределенность его формулировок и фактическая невозможность их непосредственного применения судами без соответствующих разъяснений пленумов.

Ответ на этот вопрос не столь однозначен, как может показаться. Более того, однозначный ответ (да, нет) иногда вызван либо игнорированием, либо преувеличением значения тех процессов, которые свойственны современному регулированию частно-правовых общественных отношений, и в частности отношений, осложнённых иностранным элементом.

Терминология. Прежде всего, следует договориться о значении терминов. Под судебной и арбитражной практикой, выступающей источником права, иногда понимают отдельные решения судов, имеющие правотворческий характер , т.е. формулирующие новые нормы права.

При этом суды, как считают некоторые авторы, не творят право, а лишь выявляют действующее (позитивное) право и формулируют его как систему юридически обязательных предписаний. Принцип свободы судейского усмотрения, по мнению этих авторов, является одним из основных принципов судопроизводства, который в МЧП имеет особое значение.

Судебный прецедент

Это ранее вынесенное решение суда, обоснование которого признаётся обязательным при рассмотрении судами той же или низших инстанций последующих дел аналогичного характера. Прецедентное право действует в странах англо-американской системы права (Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, США и Канада).

Широко известны частные кодификации прецедентов в области коллизионного права. В Великобритании – это неоднократно переиздававшийся курс Дайси, в США – первый (1934 г.) и второй (1971 г.) Сводах законов о конфликте законов. Признание за судебной практикой значения источника МЧП характерно и для стран континентальной системы права. В одних странах это официально признаётся в законодательстве, в других применяется на практике.

Правильное оформление презентации на тему "Судебный прецедент" - это важный критерий получения положительной оценки.

Уже долгое время в российской юридической науке обсуждается вопрос о месте судебного прецедента в системе правового регулирования в РФ, о необходимости признания за судебным прецедентом силы источника права. Сторонники этой точки зрения считают, что судебный прецедент может устранить противоречие между необходимостью стабильности, с одной стороны, и гибкости, с другой стороны, правового регулирования.

Более того, сравнивая юридическую силу закона и судебного прецедента, предлагается признать высшую юридическую силу не за законом, а за судебным прецедентом.

Однако в действующем законодательстве признание прецедента как решения по конкретным делам судов общей юрисдикции вплоть до решений по конкретным делам Верховного и Высшего арбитражного Судов в качестве источника права не закреплено. И с этим следует согласиться. Прецедентное право – это скорее дань традиции, от которой государству трудно отказаться. Потребность в прецедентном праве в странах, где прецедент отсутствует, возникает в условиях становления права, либо в условиях неразвитого законодательства, что современным цивилизованным системам несвойственно. Но в тех сферах регулирования, где всё только начинается, и существует авторитетный судебный орган, способный создавать образцы для подражания, судебный прецедент необходим. Так случилось и с прецедентным правом Европейского Суда по правам человека.

Судебная практика – обобщение судебной деятельности, результат толкования и применения норм права.

Руководящие постановления Верховного Суда РФ и Высшего арбитражного Суда РФ. В соответствие с Конституцией РФ Верховный Суд РФ является высшим органом по гражданским, административным и иным делам, подведомственным судам общей юрисдикции. Высший Арбитражный Суд РФ – высший судебный орган по разрешению экономических споров. Эти Суды имеют право давать разъяснения по вопросам судебной практики, которые обязательны для соответствующих судов. В статье 170 (п.3 ч.4) АПК РФ указано, что в мотивировочной части решения арбитражных судов могут содержаться ссылки на постановления Пленума ВАС РФ по вопросам судебной практики. Однако Суды не вправе создавать новые нормы права, они лишь дают обязательные для судов разъяснения по вопросам применения и толкования права.

Таким образом, судебная практика, не являясь источником права, играет огромную роль в деле правильного и единообразного применения норм права и их толкования.

Особое место занимают постановления Конституционного Суда РФ. В соответствие с ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21.07.1994 г. КС РФ разрешает дела о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ.

Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу. Международные договоры, не соответствующие Конституции РФ, не подлежат введению в действие и применению. Решения КС РФ окончательны, обжалованию не подлежат, не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами.

По мнению одних учёных, закон прямо предусматривает нормативный характер постановлений КС РФ, выносимых в процессе толкования права, а по мнению других - закон санкционирует, что решения КС РФ имеют характер прецедентов.

Имеется ряд постановлений КС РФ, рассматривающих конституционность законодательных актов, регулирующих отношения, осложнённые иностранным элементом, которые можно отнести к источникам МЧП.

Судебная практика по налоговым спорам в России была открыта в начале последнего десятилетия 20 столетия. С тех пор число налоговых разбирательств в суде растёт с каждым годом. Такие дела по праву считаются одними из самых сложных. Дело в том, что налоговые органы, исполняя свои прямые обязанности, всё чаще допускают различные нарушения, но вот доказать их вину оказывается весьма сложно.

При рассмотрении споров с налоговыми органами Законодательство РФ предусматривает варианты способов защиты прав налогоплательщика в суде, а именно:

неприменение акта налоговой службы;
по решению судов общей юрисдикции или арбитражных судов отмена недействительного акта налоговой службы;
возмещение убытков компании, которые возникли в результате незаконных действий, решений или же бездействия налоговой службы
возвращение сумм, которые были списаны из бюджета компании безосновательно (штрафы, пени);
взыскание % за возврат излишне взысканных /уплаченных сумм налога (сборы, пени), которые проводились несвоевременно.

Проблемы при судебном решении налоговых споров

Перечислим ключевые проблемы, касающиеся налоговых споров нынешнего судебно-арбитражного производства в России:

противоречивость судебных актов;
судебным решениям свойственна непредсказуемость;
в правоприменительной практике отсутствует единообразие, она непоследовательна;
имеет место быть злоупотребление правом;
отсутствует крепкая доказательная база – это та проблема, с которой сталкиваются юристы в судебной практике по налоговым спорам чаще всего. Также зачастую при разбирательствах суд трактует законодательство в пользу налоговиков. В этот момент исход дела будет напрямую зависеть от опыта юриста, ведущего дело.

Хорошая судебная практика по налоговым спорам открывает юристам широкие возможности по ведению разбирательств. Так, например, даже самые сложные случаи становятся понятными, если специалист уже сталкивался с подобным делом. При этом неудачный опыт также является плюсом, нежели полное его отсутствие. Ведь те приемы, которые были первоначально использованы и не сработали, юрист сразу исключит и будет искать другие, верные пути решения для доведения дела до выигрыша.

Арбитражная практика по налоговым спорам

Арбитражная практика по налоговым спорам решает несколько иные задачи. Для юристов не секрет, что Налоговый кодекс имеет некоторые пробелы и недоработки. Это говорит о том, что вся налоговая система России ещё не до конца сформирована и не отвечает некоторым целям и задачам.

Случаи нарушения налогового законодательства

Споры в сфере налогообложения с участием государственных органов в структуре арбитражной практики зачастую непредсказуемы. Именно поэтому арбитражная практика по налоговым спорам должна быть хорошо изучена.

Можно выделить несколько наиболее распространенных случаев нарушения налогового законодательства, по которым обращаются в суд.

Согласно анализу практики судебно-арбитражного производства, 5-6 лет назад распространёнными предметами разбирательств являлись следующие ситуации:

ситуации, которые связаны с получением налогоплательщика вычетов по НДС;
ситуации, которые связаны с экономической обоснованностью расходов по единому социальному налогу;
ситуации, касающиеся срока давности взыскания пеней, налогов.

А статистика прошлых лет говорит о том, что чаще всего в судах рассматривают следующие дела:

ситуации, которые связаны с экономической обоснованностью расходов по налогу на доходы физ.лиц;
ситуации, которые связаны с экономической обоснованностью расходов по налогу на прибыль компании;
ситуации, которые касаются вопросов применения ЕНВД.

Помощь в налоговых спорах

Важность и значение судебной практики по арбитражным делам в системе нашего законодательства сложно переоценить, её роль действительно велика. Все юристы и даже простые граждане сталкиваются с неопределённостью законодательства.

Связано это с возникновением спорных и неопределённых моментов в части толкования. Неверное понимание отдельных статей или целого закона может повлечь за собой развязывание судебной «войны» впустую. Сторона, которая подаёт иск, рискует оказать виновной и понести крупные убытки.

Сложность состоит лишь в том, что полноправность применения судебной практики по арбитражным делам на уровне законодательства не полностью решена. Все дело в раздельном существовании государственных кодексов и прецедентного права. Также суды нередко отказываются принимать во внимание ссылки на уже имеющуюся практику, ссылаясь именно на то, что право в нашей стране не является прецедентным. Поэтому и считается, что решение по тому или иному делу – лишь вектор, от которого стоит отталкиваться.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: