Судья лечит право нотариус профилактирует что означает

Обновлено: 28.03.2024

ни корысть, ни собственная невыгода не могут склонить его к н едобросовестному исполнению своего долга» (М.

Нотариус обеспечивает беспристрастную публичную достоверность частных актов - оттого он и не частник, и

Перо нотариуса не гусиное, как у стряпчих, а оно есть перо орла, упавшее с неба. Почему не голубиное, если

белый голубь символизирует мир? Потому что миролюбие нотариуса н е самочинно (душа), а предопределено свыше

Перо означает принцип неба, легкий небесный ветер, высоту воспарени я, "сухой" принцип духовности (по

закрепления мысли и волеизъявления, скрепления деяний. Главная для нотариусов латинская морфема nota означает

знак, з апись, которые п ервоначально делались стилосом, а затем пером. Перо указывает на традицию письменного

романской системе права, на которой базируется латинский н отариат. Интересно, что латинское слово codex - "свод

законов, книга" первоначально означало "ствол дерева". В древности особые, священные деревья символизировали

мироздание и считались носителями высшего знания - в частности, таковым является библейское "древо познания

Орел символизирует верховную власть, монарха, н ебесный закон, утверждаемый н а земле. Покровительство

высшего закона. На эмблеме Международного союза Латинского нотариата орел восседает прочно, расставив крепкие

лапы, что означает власть утвердившуюся. Голова орла увенчана нимбом: это дух власти и закона осеняет

органический правосудный характер нотариата - института, родственного суду. Нотариат по ряду основополагающих

признаков относят к правосудию, но только не состязательному, спорн ому, а бесспорному, консенсусному,

невиновность, поступки и деяния. В древних мифологиях владыки загробного мира взвешивали добрые и злые

поступки людей, и посмертная их судьба зависела от того, какая чаша перевесит. Сам закон н е что иное, как

Для молодых читателей стоит пояснить, что весы Фемиды и нотариата похожи на те, которые и спользовали

аптекари старого времени: это две чашечки, подвешенные на центрированном рычаге-коромысле. Такие весы весьма

Чернила - неявный символ н отариата. В отличие от черных и ли синих, п урпуровые черни ла - привилегия

символизирует согласие и равенство между сторонами. Недаром при достижении договоренностей и согласия говорят

При всей неоднозначности цветовых символик, зеленый цвет символизирует жизнь, плодородие и мир - как в

космическом, так и в социальном смысле. Зеленый цвет п олучается смешением желтого и синего, объединяя теплый

животворящий свет солнца (символизируемый желтым) с интеллектом и истиной (соответствующей синему). Однако

в нем находит прибежище и н еопытность. Вот и н еосведомленность (юридическая неопытность) людей не вредит им

при обращении к нотариусу, ибо они находят в нем теплую, солнечную сторону и стинного разума, обретают защиту и

Картуш - это литоморфный свиток, то есть глиняная, гипсовая или выполненная из иного твердого материала

фигура, изображающая раскрытый свиток с загнутыми краями и центральной "розеткой" с надписью или графическим

изображением. Часто картуш является декоративным элементом как ого-либо архитектурного блока и выполняется в

отношение к истине т вердой и не подверженной порче; память об истине, которая сильна и необходима, но которую

досужие люди не ценят и к которой н е стремятся так, как к золоту. Из драгоценных металлов золото далее всех от

нотариуса, платина - ближе всех. Но вообще, демонстрация драгоценностей и украшений нотариусу противопоказана

Нотариус не должен быть изыскан, ибо правда проста; не должен быть изощрен, ибо он никого не обманывает. И

простой холст олицетворяет это. Но он должен хранить сокровище души - правдивость, скромность и благочестие.

Это символизируется аметистом. Пусть нотариус помнит о простоте и о тайном сокровище души. Об этом будет

Facebook Если у вас не работает этот способ авторизации, сконвертируйте свой аккаунт по ссылке ВКонтакте Google RAMBLER&Co ID

Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal

Опахало судьи

фото 2 (3)

Подсмотрел сегодня на стенке у нотариуса. Креативненько. Мне понравилось.

Lex est quod notamus — То, что мы записываем, становится законом. Девиз нотариусов.

NOTarius — Надежность. Ответственность. Традиции.

Нотариат — предупредительное правосудие.

У судьи спорят, у нотариуса соглашаются.

Чернила нотариуса сто лет не выцветают.

Перо нотариуса - опахало судьи.

фото 4

Нотариат появился, когда частным актам понадобилась публичная достоверность.

Нотариусы появились, когда потребность публичного удостоверения нашла достойных, доверия.

У нотариата женское лицо.

Нотариат - мирная альтернатива правосудию.

Судья лечит право, нотариус — профилактирует.

Нотариус — это юрист-миротворец.

В руках нотариуса печать общественного доверия.

Нотариус взвешивает интересы мерой закона.

На весах нотариуса золото не тяжелее закона.

Нотариус делает интересы законными.

Споры породили судей, нежелание спорить — нотариусов.

Написанное нотариусом не редактируется.

Нотариус — адвокат обеих сторон.

Исторически нотариус — вторая юридическая профессия после судьи.

Кровь, когда-то скреплявшую договоры, успешно заменили чернилами нотариуса.

Нотариус не простановщик печати, а ее слуга и господин.

Нотариус сразу после судьи родился.

Обратившийся к нотариусу побеждает не борясь.

Нотариальный акт: перевод с житейского на юридический.

Скучный нотариат избавляет от веселых судилищ.

Юристы кормятся и раздором, лишь нотариус вкушает хлеб согласия.

Нотариус отвергает вино враждования и вкушает хлеб согласия.

Нотариус на правовом невежестве не зарабатывает.

Нотариат не формалистичен, а формализован.

Как юридическая алгебра нотариат стоит на точных формулах права.

Хороший нотариус - высокоточный нотариус.

Печать нотариуса — сертификат общественного доверия.

Завещание с посторонними не разговаривает.

Совершив нотариальное действие, нотариус убеждается: выявлено, разъяснено, внесено.

Узелок на память: удостоверенный — значит достойный веры.

Нотариат эвакуирует право из зоны риска.

Я — нотариус. Мои доверители - закон, государство и человек,

Только пристрастие к закону делает нотариуса действительно беспристрастным.

«Нотариус — это общественный деятель. Он присягает на тайну и верность. так, что ни дружба, ни вражда, ни корысть, ни собственная невыгода не могут склонить его к недобросовестному исполнению своего долга». (М. Сервантес)

UPD: "Ни собственная невыгода". Здесь господа нотариусы, кажется, совершили описку. ))) Или это был Сервантес. Одно из двух.

С лекцией на вебинаре ФПА выступил нотариус г. Москвы, профессор кафедры нотариата МГЮА, член Совета при Председателе Совета Федерации по взаимодействию с институтами гражданского общества Александр Бегичев


Были рассмотрены преимущества нотариального порядка обеспечения доказательств перед судебным, процессуальная и процедурная стадии обеспечения доказательств, а также ситуации, с которыми нотариусы сталкиваются на практике, – как типичные, так и уникальные.

Как сообщила пресс-служба ФПА, 25 февраля в Федеральной палате адвокатов РФ состоялся очередной вебинар по повышению квалификации. С лекцией на тему «Обеспечение доказательств нотариусами» выступил нотариус г. Москвы, главный редактор журнала «Наследственное право», профессор кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина, член Совета при председателе Совета Федерации РФ по взаимодействию с институтами гражданского общества, д.ю.н. Александр Бегичев.

Начиная выступление, спикер отметил, что за последние 10 лет процент электронных доказательств, которые обеспечивает нотариус, вырос в несколько раз и сегодня составляет 85%.

Лектор пояснил, что доказательства в цифровой среде трудно найти и зафиксировать. Можно, конечно, обратиться в суд, чтобы тот помог обеспечить доказательства, однако современный подход допускает возможность внесудебной фиксации доказательств, осуществляемой нотариусом. Так, в 2019 г. нотариусами было совершено почти 27 тыс. действий по обеспечению доказательств.

Александр Бегичев обратил внимание, что нотариальный порядок обеспечения доказательств имеет ряд преимуществ перед судебным. В частности, он оперативнее, нотариальный акт имеет повышенную юридическую силу и не может быть опровергнут в суде произвольно – для этого необходимо доказать подложность документа или нарушение порядка совершения нотариального действия.

Суд, в свою очередь, также заинтересован в представлении нотариальных доказательств, для обеспечения которых нотариусу зачастую требуется затратить много времени и внимания, что для суда нередко затруднительно. К тому же действие такого доказательства не ограничено во времени. Порой при наличии такого доказательства стороны предпочитают не доводить дело до суда, что, полагает Александр Бегичев, свидетельствует о медиативной функции нотариата.

На примерах тройственного взаимодействия «нотариат – суд – адвокат» спикер рассказал как о типичных случаях обеспечения доказательств в экономических правоотношениях, так и об уникальных ситуациях, с которыми сталкивались нотариусы.

Например, к нотариусу обратился мужчина и сообщил, что у него угнали танк. Вскоре выяснилось, что танк «угнали» в компьютерной игре. Мужчина потратил 100 тыс. евро для оснащения виртуальной боевой машины, но однажды не смог войти в свой аккаунт. Предположив, что это кража или незаконный доступ к имуществу, заявитель попросил нотариуса зафиксировать правонарушение. «Мы произвели осмотр аккаунта и зафиксировали факт, что пользователь не может войти в игру, действуя по правилам гражданского процессуального законодательства, так как нотариус ограничен в праве обеспечивать документы для уголовного процесса. Но обратиться к следователю или подать гражданский иск на основании доказательств, зафиксированных нотариально, гражданин имеет полное право», – пояснил Александр Бегичев. Он также перечислил случаи, когда нотариус не может помочь заявителю и совершить нотариальное действие. Лектор подчеркнул, что, совершая такое нотариальное действие как обеспечение доказательств, нотариус иногда должен иметь правовые основания доступа в помещение для его осмотра. Если нотариуса в помещение не пустили, он может лишь выписать справку, что нотариальное действие совершить не удалось.

По поводу стоимости нотариального действия лектор пояснил, что она зависит от объема конкретного действия. Если его совершить невозможно, плата не взимается.

Александр Бегичев подробно рассказал о процессуальной и процедурной стадиях обеспечения доказательств. Так, в соответствии со ст. 103 Основ законодательства о нотариате заявитель указывает всех заинтересованных лиц, при этом будущее основание для иска ему может быть неизвестно – заявитель спешит зафиксировать доказательства, чтобы потом сформулировать основания для иска. Нотариус извещает о времени и месте обеспечения доказательств стороны и заинтересованных лиц, однако их неявка не является препятствием для выполнения действий по обеспечению доказательств. Обеспечение доказательств без извещения указанных лиц производится лишь в случаях, не терпящих отлагательства, или когда нельзя определить, кто впоследствии будет участвовать в деле.

Нотариус, как правило, не извещает правонарушителя об осмотре электронных доказательств, чтобы это не повлекло их уничтожение. Однако заявитель вправе потребовать, чтобы нарушитель был извещен, – в таком случае нотариус должен предупредить о возможных негативных последствиях такого информирования.

Спикер напомнил, что оценка доказательства относится к компетенции суда – нотариус только фиксирует документ или видеоролик (аудиоролик) в законной форме. Вычленять фрагмент из документа или ролика он не вправе, так как это будет своеобразной оценкой доказательства. В то же время нотариус может принять заявление гражданина, содержащее оценки. В порядке обеспечения доказательств нотариус допрашивает свидетелей, производит осмотр письменных и вещественных доказательств, назначает экспертизу.

При выполнении процессуальных действий по обеспечению доказательств нотариус руководствуется соответствующими нормами гражданского процессуального законодательства. Впрочем, отметил Александр Бегичев, судебная практика вносит существенные коррективы в видение норм, заложенное законодателем. Например, суды положительно относятся к фиксации аудио- и видеозаписи.

Лектор особо подчеркнул, что, поскольку электронные документы в любой момент могут быть уничтожены в силу как объективных, так и субъективных причин, а также ввиду риска искажения доказательства владельцем веб-страницы или сайта, крайне важна оперативность фиксации. Как правило, отметил Александр Бегичев, осмотр электронного документа не занимает много времени. Исключение составляет, например, электронный аукцион – он может быть длительным, и при его онлайн-просмотре можно увидеть повышение цены, которое и фиксируется.

Кроме того, нотариус должен видеть документ на экране монитора, чтобы зафиксировать его визуально. Описать такие документы, добавил лектор, порой невозможно, поэтому визуальная картинка дополняет содержание протокола, составляя в совокупности единое доказательство. Нарушение формы может повлечь недействительность нотариального действия.

Спикер добавил, что в порядке обеспечения доказательств иногда происходит опрос свидетеля или эксперта. В таком случае нотариус предупреждает их об ответственности за дачу заведомо ложного показания или заключения и за отказ или уклонение от их дачи.

Александр Бегичев также отметил, что процессуальная и процедурная стадии обеспечения доказательства должны соблюдаться неукоснительно, в том числе для соблюдения нотариальной тайны. Для обеспечения доказательств могут применяться такие технические средства, как фотоаппарат или компьютер, однако в этом случае должны быть зафиксированы паспортные данные технического средства в объеме, позволяющем его идентифицировать. Спикер подчеркнул, что не столь важно, кому принадлежит оборудование, но в любом случае оно должно быть сертифицированным, а установленные на нем программы – лицензионными. А вот осматривать нотариус вправе информацию на любом носителе – будь то компьютер, планшет, телефон или смарт-часы. При этом неважно, где она находится, – в электронной почте, мессенджере или на странице в Интернете.


Один из экспертов «АГ» отметил, что исходя из сложившейся практики для признания сделки недействительной необходимо не только исследовать вопрос порока воли, но и ущерба правам заявителя, который был причинен этой сделкой. Другой заметил, что наибольшую обеспокоенность вызывает вопрос о том, как правильно относиться к возможности нотариального удостоверения сделок, не подлежащих такому удостоверению в обязательном порядке.

Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС20-5407, в котором обратил внимание нижестоящих инстанций на то, что при полной дееспособности участника сделки юридически значимым обстоятельством для правильного рассмотрения дела является установление психического состояния лица именно в момент ее заключения.

2 февраля 2018 г. между Натальей Власовой и ее внуком Евгением Власовым был заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО «Оптика “Окулис Константини”». Женщина обязалась передать в собственность, а ее внук принять на условиях, указанных в договоре, долю в размере 100% уставного капитала юрлица. Договор был нотариально удостоверен Викторией Супрун, исполнявшей обязанности нотариуса г. Москвы Ольги Савиной. Стороны оценили долю в 600 тыс. руб., которые покупатель должен был уплатить продавцу наличными денежными средствами не позднее 10 рабочих дней с момента нотариального удостоверения договора.

В последующем Наталья Власова обратилась в Арбитражный суд г. Москвы с исковым заявлением к Евгению Власову о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале общества и о применении последствий его недействительности. В обоснование заявленных требований женщина указала на то, что заключенный истцом и ответчиком договор является недействительным в силу п. 1 ст. 177 ГК РФ: намерений отчуждать имущество она не имела, о чем покупателю было известно.

По утверждению Натальи Власовой, ее психическое состояние препятствовало всестороннему и целостному пониманию содержания и юридических последствий сделки, что подтверждается заключением амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной специалистами ГБУ здравоохранения г. Москвы психиатрической клинической больницы № 1 им. Н.А. Алексеева ДЗМ на основании постановления от 15 ноября 2018 г. СУ по СЗАО ГСУ СК РФ по г. Москве, вынесенного в рамках производства по уголовному делу.

Также она указала, что в Киржачском районном суде Владимирской области (дело № 2-338/2018) по аналогичным основаниям (наличие порока воли) оспаривались сделки от 16 января 2018 г. по отчуждению недвижимого имущества (заключенные за две недели до подписания оспариваемого ей договора) и признавалось право собственности истца на спорное имущество. Вступившим в законную силу решением Киржачского районного суда от 19 ноября 2018 г. требования были удовлетворены в полном объеме. Суд на основании совокупности собранных по делу доказательств пришел к выводу, что Наталья Власова в момент заключения сделок не могла осознавать характер своих действий и руководить ими, в связи с чем у нее отсутствовала воля на отчуждение принадлежавших ей объектов недвижимости.

Исследовав и оценив представленные доказательства, в том числе заключение амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной в рамках производства по уголовному делу, приняв во внимание обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением Киржачского районного суда, руководствуясь ст. 166–168, п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса, суд первой инстанции частично удовлетворил заявленные требования. Он пришел к выводу, что в момент заключения оспариваемой сделки Наталья Власова находилась в состоянии, которое не позволяло ей понимать значение своих действий и руководить ими.

Повторно исследовав и оценив представленные доказательства, руководствуясь положениями Основ законодательства Российской Федерации о нотариате, ч. 5 ст. 69 АПК РФ, апелляция отменила решение первой инстанции и отказала в удовлетворении требований в полном объеме, исходя из того, что действия нотариуса по удостоверению спорной сделки не признаны незаконными; при совершении нотариального действия личность Натальи Власовой была установлена, осуществлена проверка ее дееспособности. Апелляция посчитала, что факт удостоверения договора нотариусом свидетельствует о том, что гражданин, совершивший сделку, был способен понимать характер своих действий и руководить ими. В связи с этим в удовлетворении требований было отказано. Суд округа оставил данное решение в силе.

Наталья Власова обратилась в Верховный Суд. Изучив материалы дела № А40-304649/2018, Судебная коллегия по экономическим спорам отметила, что в соответствии с п. 1 ст. 177 ГК сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Следовательно, указала высшая инстанция, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле. При этом не имеет правового значения дееспособность лица, поскольку тот факт, что лицо обладает полной дееспособностью, не исключает наличия порока его воли при совершении сделки. Таким образом, резюмировал ВС, юридически значимым обстоятельством является установление психического состояния лица в момент заключения сделки.

Верховный Суд указал, что, отменяя решение первой инстанции, апелляционный суд руководствовался тем обстоятельством, что сделка была нотариально удостоверена, а соответствующие действия нотариуса не оспорены в порядке ст. 49 Закона о нотариате. «Вместе с тем в нарушение положений гл. 7 АПК РФ апелляционный суд не проверил и не дал надлежащей оценки доводам Власовой Н.К. о том, что в момент совершения оспариваемой сделки она не была способна понимать значение своих действий, не имела намерения на отчуждение доли в уставном капитале общества», – подчеркнул ВС.

Высшая инстанция отметила, что ни апелляционный, ни окружной суды не указали, по каким основаниям было отдано предпочтение перед другими доказательствами пояснениям нотариуса о том, что при удостоверении оспариваемой сделки не возникло сомнений в отношении психического состояния Власовой. Таким образом, Верховный Суд отменил решения апелляции и суда округа и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию.

В комментарии «АГ» адвокат АБ «Онегин» Дмитрий Бартенев обратил внимание на то, что обычно такие дела рассматривает Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда, поскольку чаще всего эти споры касаются частно-правовых отношений. «В данном случае речь идет об оспаривании сделки по отчуждению доли в коммерческой фирме. Вероятно, именно поэтому арбитражные суды применили подход, который не очень характерен для судов общей юрисдикции: они обратили внимание на то, что хотя судебно-психиатрическая экспертиза и подтверждала порок воли истицы, она не оспорила сами действия нотариуса, которая удостоверила сделку. В судах общей юрисдикции такой подход не применяется и от заявителя не требуется доказать то, что он оспаривал или мог оспорить действия нотариуса. Это бессмысленно и нереалистично, потому что по сути оспаривание действий нотариуса и будет являться оспариванием самой сделки», – указал Дмитрий Бартенев.

Он также заметил, что от нотариуса не требуется, чтобы он был полностью уверен в дееспособности гражданина и что тот понимает значение сделки. «Во-первых, существует презумпция дееспособности. Во-вторых, нотариус проводит проверку дееспособности в соответствии с законом, т.е. фактическую способность понимать значение своих действий. Такая проверка ограничивается поверхностным выяснением нотариусом пониманием человеком существа той сделки, которую он заключает», – отметил адвокат.

Дмитрий Бартенев рассказал, что при оспаривании таких сделок суды, как правило, отдают предпочтение именно судебно-психиатрической экспертизе, а не иным доказательствам, хотя есть примеры того, когда суды принимают решения на основе других доказательств. «В данном деле суды эти доказательства не исследовали и ограничились формальными выводами о том, что раз сделка была в нотариальной форме, действие нотариуса не оспорено, значит, принимать заключение судебно-психиатрической экспертизы не следует. Экономколлегия обоснованно обратила внимание на неверность такого подхода – суды должны были оценить заключение судебно-психиатрической экспертизы как одно из доказательств по делу и, в случае несогласия с ним, мотивировать это в своих решениях», – подчеркнул он.

Адвокат добавил, что исходя из сложившейся практики для признания сделки недействительной необходимо не только исследовать вопрос порока воли, но и ущерба правам заявителя, который был причинен этой сделкой. Он предположил, что этот вопрос арбитражные суды не исследовали и он будет предметом исследования в дальнейшем. При этом Дмитрий Бартенев заметил, что здесь практика разнится, поскольку этот вопрос сложнее для оценки, чем вопрос порока воли, который чаще всего устанавливается психиатрами, а не судами.

Адвокат АП МО, руководитель практики по семейным и наследственным делам МКА «ГРАД» Сергей Макаров добавил, что у него как практика наибольшую обеспокоенность вызывает вопрос о том, как правильно относиться к возможности нотариального удостоверения сделок, не подлежащих такому удостоверению в обязательном порядке.

По его мнению, государство исходит из общепринятой в мире презумпции добросовестности нотариусов при осуществлении ими профессиональной деятельности. «То есть выходит, что государство по общему правилу нотариусам безоговорочно доверяет, но в отношении определения состояния психического здоровья граждан считает их некомпетентными. Но ведь этот момент – краеугольный камень деятельности нотариусов, без официально выражаемого и далее официально подтверждаемого судами доверия в этом аспекте нотариальная деятельность теряет свою ценность для граждан», – заметил он.

Такое мнение высказал Верховный Суд, при этом указав, что прокурор, как представитель надзорного органа, наделен полномочиями обратиться в суд с соответствующим иском вне зависимости от формы, в которой практикует нотариус


Один из экспертов «АГ» не увидел в таком решении ограничения независимости нотариата. По его мнению, вмешательством в деятельность нотариальной палаты стала бы попытка прокурора решать вопросы о дисциплинарной ответственности, чего в деле не было. Другой, отвечая на вопрос, могут ли быть ретроспективно поставлены под сомнение решения, принятые лицом, которое отстранено от осуществления полномочий, высказался отрицательно.

Заместитель прокурора обратился в суд с иском к нотариусу г. Махачкалы о лишении права заниматься нотариальной деятельностью в связи с тем, что последний был осужден за совершение умышленного преступления.

На основании обращения физических лиц районная прокуратура провела проверку на предмет наличия нарушений законодательства о нотариате. В ходе проверки было установлено, что по приговору мирового судьи президент нотариальной палаты Республики Дагестан, занимающийся частной практикой, признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 1281 УК РФ за клевету, содержащуюся в публичном выступлении. Нотариусу назначено наказание в виде штрафа, от которого он впоследствии был освобожден в связи с объявлением амнистии.

По поручению прокуратуры Управлением Минюста по Республике Дагестан неоднократно направлялись письма с требованиями провести внеочередное заседание правления нотариальной палаты на предмет рассмотрения вопроса о лишении указанного нотариуса права осуществлять нотариальную деятельность. Вопрос так и не был рассмотрен, нотариус полномочия по собственному желанию не сложил, что и послужило основанием для обращения в суд.

В обоснование исковых требований прокурор ссылался на противоречие в действиях нотариуса положениям п. 4 ч. 2 ст. 2 Основ законодательства о нотариате, в соответствии с которыми нотариусом не может быть лицо, осужденное к наказанию, исключающему возможность исполнения соответствующих обязанностей по вступившему в законную силу приговору суда, а также в случае наличия не снятой или не погашенной в установленном федеральным законом порядке судимости за умышленное преступление.

Апелляция решение поддержала, дополнительно указав на еще одно Определение Конституционного Суда от 8 декабря 2011 г. № 1714-0, в котором содержится указание на то, что освобождение нотариуса от должности не является исключительно дисциплинарным взысканием, а представляет собой еще и необходимое последствие наступления обстоятельств, делающих невозможным дальнейшее сохранение нотариусом своего статуса. Оценивать степень и характер нарушений, допущенных нотариусом, занимающимся частной практикой, определять в пределах своих полномочий меру дисциплинарной ответственности или инициировать в суде процедуру лишения нотариуса права нотариальной деятельности должна именно нотариальная палата при выполнении возложенных на нее контрольных полномочий. В данном деле лицо осуждено не как нотариус и не за совершение нотариальных действий, противоречащих закону.

При этом довод прокурора о том, что он как надзорный орган наделен полномочиями и правом обратиться в суд силу ст. 45 ГПК РФ, суд отклонил: «С такими требованиями прокурор вправе обратиться только в отношении нотариуса, работающего в государственной нотариальной конторе, в то время как Джалаев М.К. является нотариусом, занимающимся частной практикой, контроль за исполнением профессиональных обязанностей которого осуществляют только нотариальные палаты».

По мнению ВС, нотариальные действия в Российской Федерации совершаются в соответствии с Основами законодательства о нотариате всеми нотариусами безотносительно того, работают ли они в государственной нотариальной конторе или занимаются частной практикой.

При этом ч. 5 ст. 12 Основ законодательства содержит перечень юридически значимых случаев, наступление которых объективно требует освобождения нотариуса от полномочий. Суд подчеркнул, что прекращение полномочий нотариуса, занимающегося частной практикой, допускается лишь на основе судебного решения о лишении его права нотариальной деятельности, которое может быть обжаловано в установленном законом порядке, что гарантирует объективное исследование всех обстоятельств дела.

Довод апелляции о том, что нотариус осужден безотносительно к его профессиональной деятельности, Суд признал противоречащим закону: «Сам факт наличия вступившего в законную силу обвинительного приговора в отношении нотариуса за совершение умышленного преступления является основанием для лишения его права заниматься нотариальной деятельностью».

Ссылки судов первой и апелляционной инстанций на определения Конституционного Суда в обоснование отказа в иске прокурору Суд назвал ошибочными: «Контрольные полномочия нотариальных палат не исключают существование и иного контроля за деятельностью как нотариусов, так и нотариальных палат».

Оперативный комментарий по рассматриваемому делу Федеральная нотариальная палата России не предоставила. Получить ответ от Генеральной прокуратуры пока также не удалось.

Артем Берлин, юрист юридической фирмы «Борениус», комментируя ситуацию, подчеркнул, что позиция Верховного Суда основана на ряде определений Конституционного Суда, который еще в 2016 г. признавал освобождение нотариуса от должности по иску прокуратуры не противоречащим Конституции. Он призвал к необходимости разделять лишение статуса как меру дисциплинарной ответственности или в связи с наступлением «безусловных» оснований, установленных законом: «Если первое действительно отнесено законом к исключительной компетенции нотариальных палат, то в отношении вторых такого указания не содержится. Между тем если при рассмотрении вопроса о дисциплинарной ответственности имеется спор о праве (нужно доказывать наличие проступка, его тяжесть, вину нотариуса и проч.), то прекращение статуса в связи с осуждением, ограничением дееспособности или банкротством спора фактически не содержит – достаточно просто представить судебное решение».

По просьбе «АГ» директор ИЗиСП, академик РАН Талия Хабриева ответила на вопрос о том, как с теоретической точки зрения действовать в ситуации, когда лицо (будь то нотариус, судья или адвокат) осуществляло полномочия, а затем было лишено права занимать соответствующую должность: могут ли ретроспективно быть поставлены под сомнение принятые решения или подписанные таким лицом документы.

Отвечая на вопрос, Талия Хабриева остановилась на ситуации, которая могла возникнуть, если бы речь шла о лице, наделенном судейским статусом: «Конечно, вопрос непростой. Представляется, что в момент отправления правосудия лицо было наделено полномочиями судьи в соответствии установленными законом правилами. Это лицо имело право принимать тот или иной судебный акт. Таким образом, с большой долей вероятности можно говорить о том, что, несмотря на прекращение полномочий судьи, вынесенные им ранее акты останутся в силе», – заключила Талия Ярулловна.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: