Судебный процесс левотроцкистского блока состоялся в каком году

Обновлено: 18.04.2024

ДЕЛО ЛЕНИНГРАДСКОГО ЦЕНТРА И МОСКОВСКОГО ЦЕНТРА, инициированные НКВД СССР сразу после убийства С.М.Кирова в декабре 1934 – январе 1935 дела и судебные процессы о якобы контрреволюционных организациях, занимавшихся террористической и антисоветской деятельностью.

В день убийства Кирова, 1 декабря 1934, по инициативе И.В.Сталина было принято постановление ЦИК СССР «О порядке ведения дел о подготовке или совершении террористических актов». Постановлением предписывалось следствие по делам о террористических организациях и террористических актах заканчивать в десятидневный срок, слушать такие дела в суде без участия обвинения и защиты, не допускать кассационного обжалования и ходатайств осужденных о помиловании, приговоры о расстреле приводить в исполнение немедленно после их оглашения в суде.

Утром 2 декабря 1934 Сталин, В.М.Молотов, К.Е.Ворошилов, А.А.Жданов, Н.И.Ежов и А.В.Косарев, а также большая группа оперативных работников НКВД СССР во главе с наркомом Г.Г.Ягодой и его заместителем Я.С.Аграновым приехали в Ленинград. Сталин и прибывшие с ним члены комиссии ознакомились с материалами следствия. Им были доложены агентурные данные на лиц, ранее разрабатывавшихся органами НКВД по подозрению в террористической деятельности, дела на бывших троцкистов, «зиновьевцев» и участников других оппозиционных групп. В этих материалах никаких данных о причастности убийцы Л.В.Николаева к оппозиционным группировкам не было. Имелись лишь сведения о том, что ранее по службе он был знаком с некоторыми «зиновьевцами». Допрошенный после ареста Николаев также не дал показаний о каком-либо участии в оппозиции или о связях с оппозиционерами. Несмотря на отсутствие материалов о связях террориста с оппозицией, Сталин предложил работникам НКВД искать его сообщников среди зиновьевцев. О получении такой установки от Сталина вспоминал позднее Ежов в выступлении на февральско-мартовском (1937) пленуме ЦК ВКП(б): «Как сейчас помню, вызвал меня и Косарева и говорит: «Ищите убийц среди зиновьевцев».

Выполняя установку вождя, работники НКВД постарались связать убийство Кирова с деятельностью зиновьевской оппозиции и создать «доказательства» существования в Ленинграде и в Москве подпольных зиновьевских организаций и принадлежности к ним Николаева.

Сразу после убийства в Ленинграде, Москве и в других городах начались массовые аресты бывших «зиновьевцев» и участников других в прошлом оппозиционных групп. 16 декабря 1934 были арестованы и этапированы в Ленинград проживавшие в Москве бывшие лидеры оппозиции Г.Е.Зиновьев и Л.Б.Каменев.

Путем обмана, шантажа, обещаний сохранить жизнь и создания привилегированных условий содержания под стражей (улучшенное питание, фрукты, кондитерские изделия, папиросы высших сортов и т.п.) работники НКВД склонили обвиняемого в убийстве Николаева к даче показаний о причастности зиновьевской оппозиции к убийству Кирова и на оговор группы бывших «зиновьевцев». От Николаева добились показаний о том, что сам он входил в подпольную террористическую группу, состоявшую из бывших оппозиционеров-зиновьевцев, и по ее заданию совершил террористический акт. От других арестованных следствие получило признания их моральной и политической ответственности за действия Николаева. Кроме того, некоторые арестованные дали показания о наличии в Ленинграде и Москве подпольных центров зиновьевской оппозиции.

Процесс по делу «Ленинградского центра» состоялся в Ленинграде. Военная коллегия Верховного Суда СССР 29 декабря 1934 приговорила всех подсудимых к расстрелу.

Одновременно с делом «Ленинградского центра» органы НКВД сфальсифицировали аналогичное дело на Зиновьева, Каменева и других бывших политических противников Сталина, получившее наименование «Московского центра контрреволюционной зиновьевской организации».

По этому делу 16 января 1935 в Ленинграде Военной коллегией Верховного суда СССР к лишению свободы на сроки от пяти до десяти лет были осуждены Зиновьев; Каменев; начальник Главного управления молочной промышленности Наркомата пищевой промышленности СССР Г.Е.Евдокимов; управляющий трестом Главэнергосети И.П.Бакаев; начальник управления трикотажной промышленности Наркомата местной промышленности РСФСР Я.В.Шаров; начальник сектора Госплана РСФСР И.С.Горшенин и др., всего 19 человек. Суд признал их виновными в том, что, являясь в прошлом активными участниками зиновьевской оппозиции, они проводили подпольную антисоветскую деятельность, некоторые из них входили в контрреволюционный «Московский центр», который был связан с «Ленинградским центром», организовавшим убийство Кирова. На всех подсудимых судом была возложена политическая и моральная ответственность за совершенный террористический акт.

Материалы по делам «Ленинградского» и «Московского» центров были использованы с целью представить бывшую зиновьевскую оппозицию как антисоветскую организацию, вставшую на террористический путь борьбы против советской власти.

17 января 1935, т.е. на следующий день после окончания судебного процесса по делу «Московского центра», Сталин разослал членам Политбюро для обсуждения составленный им проект закрытого письма ЦК ВКП(б) под названием «Уроки событий, связанных с злодейским убийством С.М.Кирова». Это письмо без каких-либо изменений на второй день от имени ЦК ВКП(б) было разослано всем партийным организациям. В нем утверждалось, что «злодейское убийство совершено ленинградской группой зиновьевцев, именовавшей себя «Ленинградским центром», и что «идейным и политическим руководителем «Ленинградского центра» был «Московский центр» зиновьевцев, который не знал, по-видимому, о подготовлявшемся убийстве т.Кирова, но наверное знал о террористических настроениях «Ленинградского центра» и разжигал эти настроения». В письме все участники зиновьевской оппозиции обвинялись в том, что они «стали на путь двурушничества как главного метода своих отношений с партией. стали на тот же путь, на который обычно становятся белогвардейские вредители, разведчики и провокаторы». Далее в закрытом письме указывалось, что зиновьевская фракционная группа является «самой предательской и самой презренной из всех фракционных групп в истории нашей партии», она объявлялась «замаскированной формой белогвардейской организации, вполне заслуживающей того, чтобы с ее членами обращались как с белогвардейцами».

В ходе подготовки и проведения судебных процессов по делам «Ленинградского» и «Московского» центров, а также после этих процессов и закрытого письма ЦК ВКП(б) в стране развернулись репрессии против бывших «зиновьевцев». Репрессии не ограничились представителями этой оппозиции, общая численность которой на 30 декабря 1934, по данным органов НКВД, составляла лишь 418 человек, из них 113 человек уже были арестованы и находились под следствием. Наряду с бывшими сторонниками Зиновьева и Каменева арестовывались их родственники, знакомые и даже лица, никогда к оппозиции не примыкавшие. Так, например, постановлением Особого совещания от 16 января 1936 были заключены под стражу и сосланы на разные сроки 77 человек по обвинению в принадлежности к «Ленинградской контрреволюционной зиновьевской группе Сафарова, Залуцкого и других».

Всего органы НКВД до 1 февраля 1935 арестовали в Ленинградской области 843 человека. Кроме того, по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) от 26 января 1935 из Ленинграда выслали на север Сибири и в Якутию сроком на 3–4 года 663 бывших «зиновьевцев».

В настоящее время все обвиняемые, проходившие по процессам «Ленинградского» и «Московского» центров, за исключением убийцы Николаева, реабилитированы.

ДЕЛО «АНТИСОВЕТСКОГО ПРАВО-ТРОЦКИСТСКОГО БЛОКА», дело и открытый судебный процесс о якобы контрреволюционной организации, занимавшейся террористической и антисоветской деятельностью (1938).

Главными обвиняемыми по делу были Н.И.Бухарин, А.И.Рыков, а также М.П.Томский. Все они занимали высокое партийное и служебное положение.

Сначала вопрос о Бухарине и Рыкове как кандидатах в члены ЦК ВКП(б) был поставлен в декабре 1936 на пленуме ЦК ВКП(б), где с докладом «Об антисоветских, троцкистских и правых организациях» выступил Ежов. Он обвинил Бухарина и Рыкова в блокировании с троцкистами и зиновьевцами и в осведомленности об их террористической деятельности. Обвиняемые это категорически отвергли. По предложению Сталина пленум постановил: «Считать вопрос о Рыкове и Бухарине незаконченным. Продолжить дальнейшую проверку и отложить дело решением до последующего Пленума ЦК».

На февральско-мартовском (1937 г.) пленуме ЦК ВКП(б) вопрос о Бухарине и Рыкове был поставлен первым в повестку дня. Докладчик Ежов заявил, что получены «исчерпывающие показания», подтверждающие ранее предъявленные им обвинения. По предложению Сталина Бухарина и Рыкова вывели из кандидатов в члены ЦК ВКП(б), исключили из партии и в тот же день арестовали.

Расследование дела проводилось с нарушениями и применением к арестованным физических методов воздействия. В одной из записных книжек Ежова имеется его запись: «Бить Рыкова». В результате все арестованные признали себя виновными.

В обвинительном заключении содержались также обвинения в проведении вредительства и диверсий в промышленности, сельском хозяйстве и на транспорте, в организации убийства С.М.Кирова и умерщвления В.В.Куйбышева, В.Р.Менжинского, А.М.Горького и его сына Пешкова, а также попытке отравления Ежова. Бухарину, помимо этого, вменили в вину, что в 1918 он вместе с левыми эсерами и группой «левых коммунистов» пытался сорвать Брестский мир, арестовать и убить Ленина и Сталина и сформировать новое правительство.

По делу «Антисоветского право-троцкистского блока» осудили 21 человека, в том числе редактора газеты «Известия» Бухарина, народного комиссара связи СССР Рыкова, бывшего наркома внутренних дел СССР Г.Г.Ягоду, первого заместителя наркома иностранных дел СССР Н.Н.Крестинского, наркома внешней торговли СССР А.П.Розенгольца, наркома лесной промышленности СССР В.И.Иванова, наркома земледелия СССР М.А.Чернова, наркома финансов СССР Г.Ф.Гринько, председателя Центросоюза И.А.Зеленского, первого секретаря ЦК КП(б) Узбекистана А.Икрамова, председателя Совнаркома Узбекской ССР Ф.Ходжаева, первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии В.Ф.Шаранговича, врачей Л.Г.Левина и Д.Д.Плетнева и др.

Дело рассматривалось в открытом судебном заседании Военной коллегии Верховного суда СССР 2–13 марта 1938. 18 человек, т.е. почти всех проходивших по делу, приговорили к расстрелу. Осужденных к лишению свободы Д.Д.Плетнева, Х.Г.Раковского и С.А.Бессонова в сентябре 1941 по заочному приговору также расстреляли в числе заключенных Орловской тюрьмы.

В связи с делом «Антисоветского право-троцкистского блока» было арестовано большое число граждан, в прошлом не разделявших взглядов правой оппозиции, были инициированы дела о различных периферийных «центрах», проводивших на местах по заданию «Право-троцкистского блока» шпионскую, вредительскую, диверсионную и террористическую деятельность.

Икрамов, Шарангович, Иванов, Гринько и Зеленский были реабилитированы в 1957–1959, Крестинский – в 1963, остальные (кроме Ягоды) – в 1988.

КАСС 2.0 - Коалиция АнтиСоветских Сообществ запись закреплена

19 августа 1936 г. в Москве начался процесс деятелей левотроцкистского блока

Первый Московский процесс над 16 членами так называемого «Троцкистско-Зиновьевского Террористического Центра» состоялся в августе 1936. Основными обвиняемыми были Зиновьев и Каменев. Помимо прочих обвинений, им инкриминировалось убийство Кирова и заговор с целью убийства Сталина.

19 августа 1936 г. начался первый открытый московский процесс, где в качестве обвиняемых проходили Зиновьев, Каменев, Евдокимов и Бакаев, осужденные за пособничество терроризму в январе 1935 г., а также несколько видных в прошлом троцкистов – И. Н. Смирнов, С. В. Мрачковский и другие лица, ранее участвовавшие в оппозиции режиму. Обвиняемые "признали" свое участие в осуществлении убийства Кирова, в подготовке аналогичных акций против других руководителей партии, "подтвердили" наличие широкого антисоветского заговора и указали на свои "связи" с другими оппозиционерами, находившимися еще на свободе М. П. Томским, Н. И. Бухариным, А. И. Рыковым, К. Б. Радеком, Г. Л. Пятаковым, Г. Я. Сокольниковым и др. В обстановке политической травли и массовых репрессий 22 августа 1936 г. Томский покончил жизнь самоубийством. 24 августа всем главным обвиняемым на Московском процессе был вынесен смертный приговор. Прозвучавшие на суде обвинения давали повод для расширения репрессий, но в силу сопротивления ряда членов Политбюро и отчасти местной партийной элиты, расправа над оппозицией была отложена на период обсуждения и принятия Конституции 1936 г. Временно отказываясь от подавления оппозиции в центре, Сталин концентрирует свое внимание на кадровых вопросах. Учитывая колеблющуюся позицию главы НКВД Г.Г. Ягоды, близкого к оппозиции, Сталин 26 сентября 1936 г. заменяет его на этом посту хорошо зарекомендовавшим себя в ходе партийных чисток Н. И. Ежовым. Обосновывая кадровые перемены, Сталин указывал: "Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на 4 года". В октябре 1936 г. последовали аресты Пятакова, Сокольникова, Серебрякова, Радека, а также ответственных работников транспорта и угольной про-шышленности. Намечавшийся процесс должен был покончить не только с политической оппозицией, но и возложить на нее ответственность за экономические просчеты первых пятилеток.

ДЕЛО «АНТИСОВЕТСКОГО ОБЪЕДИНЕННОГО ТРОЦКИСТСКО-ЗИНОВЬЕВСКОГО ЦЕНТРА», дело и открытый судебный процесс о контрреволюционной организации, занимавшейся террористической и антисоветской деятельностью (1936).

Для этого было использовано убийство С.М.Кирова. Виновниками убийства были объявлены оппозиционеры-зиновьевцы и троцкисты.

9 февраля 1936 НКВД СССР направило в периферийные органы госбезопасности шифртелеграмму, которой предписывалось приступить «к ликвидации всех агентурных дел по троцкистам и зиновьевцам, не ограничиваясь изъятием актива». Сообщалось, что якобы ряд троцкистско-зиновьевских групп выдвигает идею создания единого организационного центра внутри СССР и что в Москве ликвидирована троцкистская организация, которой руководил из-за границы Л.Д.Троцкий. Сообщалось также, что эта организация имела ответвления на периферии и готовила террористический акт против И.В.Сталина.

После этого Сталин поручил Ягоде и Вышинскому представить проект постановления ЦК по вопросу о репрессировании троцкистов. 20 мая 1936 этот документ был одобрен Политбюро ЦК ВКП(б).

Во исполнение постановления Политбюро ЦК ВКП(б) Ягода и Вышинский 19 июня 1936 представили на имя Сталина список на 82-х «участников контрреволюционной троцкистской организации, причастных к террору». В сопроводительном письме говорилось, что в список включены лишь «политические руководители и организаторы террористической борьбы с руководством ВКП(б), непосредственно связанные с троцкистским центром за границей». В письме предлагалось вновь предать суду Г.Е.Зиновьева и Л.Б.Каменева, т.к. они «следствием. полностью изобличены не только как вдохновители, но и как организаторы террора, не выдавшие на следствии и на суде в Ленинграде террористов, продолжавших подготовку убийства руководителей ВКП(б)»..

Следствие было закончено 10 августа 1936. По делу «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра» перед судом предстали 16 человек, в том числе осужденные в январе 1935 по делу «Московского центра» и отбывавшие наказание Зиновьев, Каменев, Г.Е.Евдокимов и И.П.Бакаев; осужденный в 1933 к 5 годам заключения по обвинению в троцкистской деятельности И.Н.Смирнов, осужденный в 1933 к 5 годам заключения за недоносительство об известных ему документах группы М.Н.Рютина С.В.Мрачковский и другие. Военная коллегия Верховного Суда СССР в открытом судебном заседании 19–24 августа 1936 приговорила всех обвиняемых к расстрелу.

На основании материалов дела «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра» в течение 1936 в Москве, Ленинграде, Горьком и других городах было арестовано и осуждено еще около 160 человек. Их обвинили в террористической деятельности, которую они проводили под непосредственным руководством указанного «центра».

Участники «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра» были реабилитированы в 1988.

Второй процесс (дело «Параллельного антисоветского троцкистского центра») в январе 1937 прошёл над 17 менее крупными функционерами, такими как Карл Радек, Юрий Пятаков и Григорий Сокольников. 13 человек расстреляны, остальные приговорены к длительным срокам заключения.

Третий процесс в марте 1938 состоялся над 21 членами так называемого «Право-троцкистского блока». Главным обвиняемым являлся Николай Бухарин, бывший глава Коминтерна, также бывший председатель Совнаркома Алексей Рыков, Христиан Раковский, Николай Крестинский и Генрих Ягода — организатор первого московского процесса. Все обвиняемые, кроме трёх, казнены.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И “БОЛЬШАЯ ЧИСТКА” В ПАРТИИ

1 декабря 1934 г. в Смольном был убит первый секретарь ленинградского обкома, секретарь ЦК, член Оргбюро и Политбюро ЦК ВКП(б) С. М. Киров. Впоследствии назывались различные силы, стоявшие за убийцей Кирова Николаевым: в числе организаторов упоминались последовательно белогвардейцы, зиновьевцы, троцкисты, а в период разоблачения культа личности – И. В. Сталин. Являлся ли Николаев убийцей-одиночкой, мстящим за свою неудавшуюся жизнь, или же Киров стал жертвой политического заговора, – обстоятельства покушения не дают четкого ответа на этот вопрос. Самим же фактом убийства видного функционера партии прежде всего воспользовался Сталин. Убийство Кирова дало Сталину возможность провести чистку партии и государственных органов от всех лиц, заподозренных в нелояльности режиму и к нему лично.

1 декабря 1934 г. Президиумом ЦИК СССР было принято постановление, согласно которому следственным органам предписывалось вести дела обвиняемых в подготовке террористических актов в ускоренном порядке, в десятидневный срок, с немедленным исполнением приговора. Обвинительное заключение вручалось за день до суда. Присутствие адвоката, открытость процесса и право на обжалование приговора не допускалось. Первой жертвой разворачивающихся репрессий стал Ленинград, где по обвинению в потворстве оппозиции было отстранено от руководства городом кировское окружение. 22 декабря 1934 г. ТАСС сообщило о раскрытии "ленинградского центра" во главе с бывшими зиновьевцами, причастными якобы к убийству Кирова. Закрытый процесс над членами выявленного "центра" проходил 21-29 декабря 1934 г. Обвиняемые были приговорены к высшей мере наказания; объявлялось о существований руководящего "московского центра" в составе 19 человек во главе с Г. Е. Зиновьевым и Л. Б. Каменевым, проживающими в Москве. С некоторым запозданием, 23 января 1935 г., начался процесс над двенадцатью руководителями ленинградского отдела НКВД, обвиненными в преступной халатности. Несмотря на серьезные обвинения, наказание было относительно мягким - дело ограничилось служебными перемещениями, понижениями в должности. В сопоставлении с судьбой членов "ленинградского центра" подобный приговор являлся формальным наказанием, что было вызвано необходимостью сохранения поддержки НКВД в намечавшихся репрессиях.

16 января 1935 г. Зиновьев и Каменев "признали моральную ответственность бывших оппозиционеров" за свершившееся покушение и были соответственно приговорены к пяти и десяти годам лишения свободы. На основании признания бывших вождей оппозиции в СССР разворачивается очередная кампания по выявлению оппозиционеров и лиц, им сочувствовавших. На ключевые места назначаются сторонники Сталина: А. А. Жданов возглавил ленинградскую, а Н. С. Хрущев московскую парторганизации. Генеральным прокурором СССР становится А. Я. Вышинский. Начальник управления кадров Секретариата ЦК Н. И. Ежов переводится на пост председателя Центральной контрольной комиссии (ЦКК) и избирается Секретарем ЦК. В 1935-1936 гг. под его руководством проводится обмен партийных билетов, в результате которого примерно 10% членов партии были из нее исключены. Произведенные перемены в партийном аппарате позволили Сталину укрепить свои позиции в преддверии намечавшихся политических процессов.

23 января 1937 г. открылся второй Московский процесс, где главными обвиняемыми были вышеуказанные лица. Как и во время предыдущего процесса, обвинение строилось на признаниях подсудимых, но теперь уже в дополнении к терроризму добавлялись признания в политическом и экономическом саботаже. Суд над "Московским параллельным антисоветским троцкистским центром" открывал, таким образом, путь к расправе с народнохозяйственными и партийными кадрами, которые подвергали сомнению курс на ускоренную индустриализацию и дальнейшую централизацию управления страной. Второй Московский процесс продолжался неделю и закончился приговором: 13 обвиняемых - к смертной казни и 4 человек – к длительным срокам заключения (в том числе Радек и Сокольников, которые в мае 1939 г. были убиты сокамерниками). 18 февраля 1937 г. покончил жизнь самоубийством Г. К. Орджоникидзе, выступавший против репрессий в промышленности.

Пленум ЦК ВКП(б) 25 февраля – 5 марта 1937 г. подтвердил курс на разоблачение врагов народа, шпионов и вредителей, проникающих, согласно Сталину, во "все или почти все наши организации, как хозяйственные, так и административные и партийные". Наиболее четко на пленуме была сформулирована сталинская теория о непрерывном усилении классовой борьбы по мере успехов строительства социализма в СССР, На пленуме была также "принята резолюция об исключении из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б) Бухарина и Рыкова и о направлении их дел в НКВД. Репрессии против бывших оппозиционеров перерастают в массовый террор против партии, ставящей целью ее окончательное огосударствление, подчинение режиму личной власти Сталина. Особенно показательна в этом плане судьба делегатов XVII съезда ВКП(б) (1934 г.), еще недавно провозглашавшего полную победу над всякой оппозицией. Из его состава будут репрессированы 1108 из 1961 делегата.

И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России

Л. ФЕЙХТВАНГЕР О МОСКОВСКИХ ПРОЦЕССАХ

Помещение, в котором шел процесс, невелико, оно вмещает, примерно, триста пятьдесят человек. Судьи, прокурор, обвиняемые, защитники, эксперты сидели на невысокой эстраде, к которой вели ступеньки. Ничто не разделяло суд от сидящих в зале. Не было также ничего, что походило бы на скамью подсудимых; барьер, отделявший подсудимых, напоминал скорее обрамление ложи. Сами обвиняемые представляли собой холеных, хорошо одетых мужчин с медленными, непринужденными манерами. Они пили чай, из карманов у них торчали газеты, и они часто посматривали в публику. По общему виду это походило больше на дискуссию, чем на уголовный процесс, дискуссию, которую ведут в тоне беседы образованные люди, старающиеся выяснить правду и установить, что именно произошло и почему это произошло. Создавалось впечатление, будто обвиняемые, прокурор и судьи увлечены одинаковым, я чуть было не сказал спортивным, интересом выяснить с максимальной точностью все происшедшее. Если бы этот суд поручили инсценировать режиссеру, то ему, вероятно, понадобилось бы немало лет и немало репетиций, чтобы добиться от обвиняемых такой сыгранности: так добросовестно и старательно не пропускали они ни малейшей неточности друг у друга, и их взволнованность проявлялась с такой сдержанностью. Короче говоря, гипнотизеры, отравители и судебные чиновники, подготовившие обвиняемых, помимо всех своих ошеломляющих качеств должны были быть выдающимися режиссерами и психологами.

Л. Фейхтвангер. Москва 1937.

Господа представители печати, гости и друзья!

Решение Международной Комиссии по поводу московских процессов вам известно. Вы позволите мне, поэтому, ограничиться лишь немногими комментариями.

Прежде всего я оглашу окончательные заключения Комиссии. Они очень кратки, всего две строки.

"22. Мы находим, поэтому, что московские процессы являются подлогами".

"23. Мы находим, поэтому, что Троцкий и Седов невиновны".

Всего две строки! Но таких тяжеловесных строк не много в библиотеке человечества. Если б Комиссия ограничилась словами: "Троцкий и Седов невиновны", оставалась бы формальная возможность допустить судебную ошибку. Комиссия оказалась достаточно вооруженной, чтоб раз навсегда закрыть дверь такому толкованию. "Мы находим, - говорит приговор, - что московские суды являются подлогами". Таким заявлением Комиссия взяла на себя огромную моральную, и политическую ответственность. Она должна была иметь не только убедительные и достаточные, но подавляющие и сокрушающие доводы, чтоб решиться на такое заключение пред лицом всего мира…

Все члены Комиссии насчитывают десятки лет активной политической, научной или литературной работы. Все они носят безупречные имена. Если бы среди них был хоть один, которого можно купить, он был бы уже куплен давно. Мои враги располагают для таких целей миллионами, и они не скупятся на расходы. Что касается меня и моего сына, мы не располагали даже необходимыми средствами на покрытие технических расходов расследования. Скромная касса Комиссии пополнялась сборами среди рабочих и индивидуальными приношениями…

Комиссия опубликовала стенографический отчет о заседаниях своей подкомиссии в Койоакане. Это том в 617 убористых страниц. В нью-иоркском журнале, "Нью Републик", про-сталинском на 100 процентов, г. Бертрам Вольф, хорошо известный в Мексике писатель, мой старый противник, написал об этом отчете следующее: "Автор признает, что его прежняя позиция побуждала его к большему доверию Сталину, чем Троцкому, но что, перечитав московские признания вместе с этим изданием (отчет о койоаканской сессии) или, вернее, заключительную речь, он вынес буквально непреодолимое убеждение, что Троцкий не мог совершить тех действий, в которых его обвиняют по процессам Зиновьева-Каменева и Радека-Пятакова". Эти слова говорят сами за себя.

После почти трехсот дней работы, Комиссия вынесла свой вердикт. Он находится, господа, в ваших руках в виде двадцати-трех пунктов, которые звучат, как удары молотка, заколачивающего крышку гроба. В этом гробу покоится политическая и личная честь руководителей ГПУ, начиная со Сталина…

Нужно ли пояснить, что вердикт имеет не личное значение? Дело идет не только обо мне и о моем сыне. Дело идет о добром имени сотен людей, уже расстрелянных, и о жизни новых сотен, подготовляемых к расстрелу. Дело идет о чем-то, еще несравненно большем, именно об основных принципах рабочего движения и освободительной борьбе человечества. В первую голову, дело идет об искоренении той деморализации и заразы, которые вносит всюду аппарат Коминтерна в сочетании с аппаратом ГПУ.

Комментарий Л.Д. Троцкого к вердикту Международной комиссии о Московских процессах.

Научные работники Советского союза с чувством возмущения и великого гнева узнали о чудовищных преступлениях презренных троцкистов — гнусных изменников родины, предательская деятельность которых распутывается сейчас советским судом.

Продавшись фашистам, сговорившись с дипломатами и генеральными штабами некоторых агрессивных империалистических государств, презренная кучка человеческих выродков, прислужников фашистских людоедов, руководимая агентом гестапо — бандитом Троцким, продавала нашу социалистическую родину и ее богатства злейшим врагам человеческого прогресса.

Гнусные предатели организовали покушение на лучших людей современной эпохи, руководителей первого в мире социалистического государства, организовали чудовищные вредительские акты на социалистических заводах, шахтах и железнодорожном транспорте, убивали наших героев-стахановцев, наших славных доблестных красноармейцев, обворовывали советское государство, чтобы содержать свору троцкистов и финансировать их преступную работу…

Мы требуем от нашего советского суда беспощадной расправы с подлыми предателями! Мы требуем уничтожения презренных выродков!

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: