Судебная практика преобразования товарищество в общество с ограниченной ответственностью

Обновлено: 28.03.2024

Актуальность представленного материала по состоянию норм закона на 01.01.2020.

Вопрос: Может ли участник общества, владеющий размером доли, не способным повлиять на принимаемые на общем собрании решения, признать общее собрание недействительным?

Ответ: Если участник общества был не извещен о проведении собрания (например, не был уведомлен), был лишен возможности принять участие в собрании (например, не допущен в здание, помещение, где проводилось собрание), то данные обстоятельства расцениваются судами как серьезное воспрепятствование участнику в реализации его прав на управление обществом. При подобных нарушениях участник вправе в судебном порядке поставить вопрос о признании общего собрания недействительным независимо от размера принадлежащей ему доли в уставном капитале общества.

Вопрос: Может ли участник Общества, имеющий долю в размере 50% или меньшую долю, исключить другого участника Общества, владеющего равной или большей долей в уставном капитале?

Ответ: Согласно правовой позиции Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации равное распределение долей между участниками не препятствует рассмотрению спора об исключении одного из них из состава участников общества. Кроме того, закон не содержит ограничений на исключение из состава участников лица, обладающего более чем 50 процентами долей в уставном капитале общества. Достаточным основанием для исключения участника будет являться установленный судом факт причинения существенного вреда интересам самого общества, независимо от того, может ли исключаемый участник устранить ущерб или компенсировать потери.

Вопрос: Может ли участник оспорить решение общего собрания об увеличении уставного капитала общества?

Ответ: Согласно Закону об обществах с ограниченной ответственностью решение собрания об увеличении уставного капитала должно быть принято с соблюдением требования законодательства, устава и не нарушить права и законные интересы участника общества. В ином случае принятое решение может быть в течение двух месяцев оспорено в суде участником, голосовавшим против увеличения уставного капитала или не принимавшего участия в таком голосовании.

Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении от 21.02.2014 № 3-П сформулировал правовую позицию о возможности признания недействительным решения об увеличении уставного капитала, не соответствующего интересам участников общества в сохранении размера своих долей. Если иные участники общества (ответчики) не смогут обосновать разумную необходимость привлечения объема денежных средств именно путем увеличения уставного капитала, недостаточность у общества собственных денежных средств, а также отсутствие иных разумных альтернатив привлечения денежных средств без наступления негативных последствий для участников в виде уменьшения размера их доли, то решение собрания об увеличении уставного капитала может быть признано недействительным.

Вопрос: Может ли участник общества оспорить решение общего собрания, на котором было принято решение в личных интересах одного из участников?

Ответ: Если, принимая на общем собрании решение, некоторые из участников действуют из собственной выгоды (например, устанавливают себе премии в силу занятия должностей в обществе), действуют против интересов общества (например, отчуждают принадлежащее обществу имущество по заниженной стоимости), их действия могут быть оспорены в судебном порядке, как нарушающие интересы общества. Суд имеет соответствующую компетенцию дать оценку спорным решениям общего собрания, приняв решение об их законности.

Ответ: Что можно сделать, если один из участников общества, без голосов которого решение не может быть принято, уклоняется от участия в собрании?

Ответ: Если уклонение участника в проведении общего собрания без уважительных причин препятствует возможности принятия значимых для общества решений, существенно затрудняет деятельность общества, суд вправе признать решения общего собрания общества действительными при отсутствии участника, без голосов которого принятие решения по закону или уставу невозможно. Закон исходит из того, что злоупотребление принадлежащим гражданину правом, действие исключительно с намерением причинить вред другому лицу, недобросовестная реализация гражданских прав не допускаются, в том числе при реализации прав участника ООО (статья 10 ГК РФ).

Вопрос: Обязан ли генеральный директор общества исполнять решение общего собрания участников, если оно явно нарушает интересы самого общества?

Ответ: Генеральный директор вправе не исполнять решение общего собрания, если оно нанесёт вред интересам самого общества. В обязанности генерального директора входит оценка действий и решений на предмет их выгодности для общества и возможности причинения вреда обществу независимо от того, кем они инициируются. Более того, положение статьи 53 ГК РФ не снимает личной материальной ответственности с генерального директора за причинение убытков в случае исполнения заведомо негативного для общества решения общего собрания / собственника.

Вопрос: Должен ли единственный участник общества с ограниченной ответственностью заверять в нотариальном порядке решения, входящие в компетенцию общего собрания участников?

Ответ: Если уставом общества не предусмотрен альтернативный нотариальному способ принятия решений, отнесенных к исключительной компетенции общего собрания участников, единственный участник общества обязан согласно положению подпункта 3 пункта 3 статьи 67.1 Гражданского кодекса Российской Федерации удостоверять принимаемое решение в нотариальном порядке. Закон не делает исключений для единственного участника, чтобы не допустить возможной фальсификаций решений, принимаемых высшим органом управления общества, то есть общим собранием.

Федеральным законом от 5 мая 2014 г. N 99-ФЗ в п. 1 ст. 68 ГК РФ внесены изменения, вступающие в силу с 01.09.2014, и указанная статья дополнена пунктом 3.

1. Изменение типа общества не является реорганизацией юридического лица

При рассмотрении споров, связанных с преобразованием акционерного общества одного типа в акционерное общество другого типа, необходимо учитывать, что изменение типа общества не является реорганизацией юридического лица (его организационно-правовая форма не изменяется).

Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в пункте 23 постановления от 18.11.2003 N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" разъяснил, что в соответствии с пунктом 1 статьи 68 Гражданского кодекса Российской Федерации хозяйственное общество одного вида может быть преобразовано в хозяйственное общество другого вида, при этом не исключается возможность преобразования обществ, относящихся к одной организационно-правовой форме юридического лица (акционерных обществ): закрытых в открытые и открытых в закрытые. Изменение типа общества не является реорганизацией юридического лица, поскольку его организационно-правовая форма не изменяется.

С учетом положения ст. 57 и 68 ГК РФ изменение типа общества не является реорганизацией юридического лица, поскольку его организационно-правовая форма не изменяется, и соответственно не возникает вопросов правопреемства.

В соответствии с п. 1 статьи 68 ГК РФ хозяйственное общество одного вида может быть преобразовано в хозяйственное общество другого вида, при этом не исключается возможность преобразования обществ, относящихся к одной организационно-правовой форме юридического лица (акционерных обществ): закрытых в открытые и открытых в закрытые. Изменение типа общества не является реорганизацией юридического лица, поскольку его организационно-правовая форма не изменяется.

2. Под преобразованием юридического лица понимается изменение организационно-правовой формы

В соответствии с пунктом 5 статьи 58 и пунктом 1 статьи 68 Гражданского кодекса Российской Федерации под преобразованием юридического лица понимается изменение организационно-правовой формы, когда юридическое лицо одного вида преобразуется в юридическое лицо другого вида.

3. Недопустимо преобразование отдельной части общества

Решением арбитражного суда иск удовлетворен исходя из того, что протокол общего собрания акционеров о реорганизации акционерного общества путем выделения из его состава вновь возникшего общества с ограниченной ответственностью "Основные средства строительства" является незаконным, поскольку ст. 20 Федерального закона "Об акционерных обществах" (п. 1 ст. 68 Гражданского кодекса РФ) предусматривает преобразование всего общества одного вида в общество другого вида, а не отдельной его части, связанной с конвертацией акций.

4. При наличии доказательств внесения изменений о типе АО в его устав нет оснований требовать подтверждения правопреемства по отдельным обязательствам, а также осуществлять процессуальное правопреемство

В соответствии со ст. 57 ГК РФ под реорганизацией юридического лица понимается слияние, присоединение, разделение, выделение, преобразование. При этом преобразование хозяйственного общества одного вида в хозяйственное общество другого вида предусмотрено положениями ч. 1 ст. 68 ГК РФ.

С учетом положения ст. 57 и 68 ГК РФ изменение типа общества не является реорганизацией юридического лица, поскольку его организационно-правовая форма не изменяется, и соответственно не возникает вопросов правопреемства. Это означает, что при наличии доказательств внесения соответствующих изменений в устав акционерного общества нет оснований требовать подтверждения правопреемства по отдельным обязательствам, а также осуществлять процессуальное правопреемство.

Актуальная версия заинтересовавшего Вас документа доступна только в коммерческой версии системы ГАРАНТ. Вы можете подать заявку на получение полного доступа к системе бесплатно на 3 дня.

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.

В "Энциклопедии судебной практики. Гражданский кодекс РФ" собраны и систематизированы правовые позиции судов по вопросам применения статей Гражданского кодекса Российской Федерации.

Каждый материал содержит краткую характеристику позиции суда, наиболее значимые фрагменты судебных актов, а также гиперссылки для перехода к полным текстам.

Материал приводится по состоянию на сентябрь 2019 г.

См. информацию об обновлениях Энциклопедии судебной практики

При подготовке "Энциклопедии судебной практики. Гражданский кодекс РФ" использованы авторские материалы, предоставленные творческим коллективом под руководством доктора юридических наук, профессора Ю. В. Романца, а также М. Крымкиной, О. Являнской (Части первая и вторая ГК РФ), Ю. Безверховой, А. Вавиловым, А. Горбуновым, А. Грешновым, Р. Давлетовым, Е. Ефимовой, М. Зацепиной, Н. Иночкиной, А. Исаковой, Н. Королевой, Е. Костиковой, Ю. Красновой, Д. Крымкиным, А. Куликовой, А. Кусмарцевой, А. Кустовой, О. Лаушкиной, И. Лопуховой, А. Мигелем, А. Назаровой, Т. Самсоновой, О. Слюсаревой, Я. Солостовской, Е. Псаревой, Е. Филипповой, Т. Эльгиной (Часть первая ГК РФ), Н. Даниловой, О. Коротиной, В. Куличенко, Е. Хохловой, А.Чернышевой (Часть вторая ГК РФ), Ю. Раченковой (Часть третья ГК РФ), Д. Доротенко (Часть четвертая ГК РФ), а также кандидатом юридических наук С. Хаванским, А. Ефременковым, С. Кошелевым, М. Михайлевской.

ВС затронул отдельные сложные вопросы о нотариальном удостоверении решений собраний, об отчуждении долей и акций, об исключении участника, о принудительной ликвидации, о недействительности сделок и решений собраний


Одна из экспертов «АГ» обратила внимание на то, что ВС вынуждает единственных участников обществ в любом случае удостоверять свои решения у нотариуса. Оба эксперта посчитали интересным указание на то, что ссылка на совершение действий во исполнение решения общего собрания не освобождает руководителя общества от ответственности за причиненные организации убытки. Первый эксперт подчеркнула, что гендиректору следует озаботиться обоснованием принимаемых общим собранием решений. Второй эксперт поддержал подход ВС, отметив, что нередко при принятии решений, на которые потом ссылаются руководители, по договоренности с последними действуют мажоритарии.

25 декабря Президиум Верховного Суда утвердил Обзор судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах. Документ разъясняет сложности нотариального удостоверения решений собраний, отчуждения долей и акций, исключения участника из ООО, принудительной ликвидации, недействительности сделок и решений собраний, а также ряд других вопросов.

Нотариальное удостоверение решения общих собраний

В п. 2 Обзора указано, что решение общего собрания участников ООО, которым на будущее установлен ненотариальный альтернативный способ подтверждения принятия общим собранием решения и состава присутствующих при его принятии участников в соответствии с подп. 3 п. 3 ст. 67.1 ГК, требует нотариального удостоверения. Кроме того, Суд отметил, что требование подп. 3 п. 3 ст. 67.1 ГК о нотариальном удостоверении распространяется и на решение единственного участника (п. 3 Обзора).

Федеральная налоговая служба представила обобщение судебной практики по спорам с участием регистрирующих органов

Напомним, что ранее ФНС в п. 1.3 Обзора судебной практики по спорам с участием регистрирующих органов № 4 за 2016 г. (письмо ФНС от 28 декабря 2016 г. № ГД-4-14/25209@) исходила из того, что требование о нотариальном удостоверении, установленное подп. 3 п. 3 ст. 67.1 ГК, на решение единственного участника не распространяется.

Примечательно, что в п. 2.3 Пособия по удостоверению нотариусом принятия общим собранием участников хозяйственного общества решения и состава участников общества, присутствовавших при его принятии, также указано, что на общество с ограниченной ответственностью, состоящее из одного участника, положения ст. 67.1 ГК РФ не распространяются (Письмо Федеральной нотариальной палаты от 01.09.2014 № 2405/03-16-3).

Старший юрист «Дювернуа Лигал» Анна Сенаторова подтвердила, что ранее, действительно, доминировал другой подход, согласно которому решение единственного участника в нотариальном удостоверении не нуждалось. Эксперт отметила, что также не имело значение наличие или отсутствие в нем оговорки о том, что единственный участник констатирует иной способ подтверждения реальности своего акта – путем его подписания самим таким участником без подключения нотариуса.

Анна Сенаторова напомнила, что подп. 3 п. 3 ст. 67.1 ГК позволяет заменить нотариальный способ удостоверения решения альтернативным способом. «Вот только сейчас, следуя формальной логике, крайне рискованно с целью исключения нотариального удостоверения решения единственного участника включать в такое решение оговорку о подтверждении принятия фактом подписания его самим участником», – полагает юрист.

По ее словам, необходимо понимать, что о правомерности подобного рода оговорок Верховный Суд не высказался, но акцентировал внимание на том, что нотариальное удостоверение исключает фальсификацию. «Очевидно, что приведенная дополнительная резолюция фальсификацию исключить однозначно не может», – пояснила Анна Сенаторова.

Она также отметила, что относительно иных допустимых альтернативных способов подтверждения реальности принятия конкретного решения единственным участником ООО разъяснений нет. По этой причине эксперт полагает, что пока целесообразнее руководствоваться общим правилом о нотариальном удостоверении решений. «Конечно, затруднительно представить случаи, когда единственный участник оспаривает свое же реальное решение, однако несоблюдение формальных требований все же может быть поводом для инициации любого спора, в большей степени с регистрирующими органами, что может затормозить запланированные корпоративные процессы», – подытожила Анна Сенаторова.

Недействительность решений собраний

В п. 5 Обзора указано, что решение общего собрания участников (акционеров) подлежит признанию недействительным, в случае если доказано существенное нарушение процедуры созыва общего собрания участников (акционеров), которое воспрепятствовало участнику (акционеру) реализовать право на участие в принятии решений, связанных с управлением обществом, независимо от того, каким размером доли в уставном капитале (количеством акций) владеет истец.

Кроме того, решение общего собрания участников общества об увеличении уставного капитала за счет внесения дополнительных вкладов может быть признано недействительным, если его принятие не обусловлено интересами общества и приведет к уменьшению доли участников, не согласных с таким увеличением (п. 12 Обзора).

В п. 13 указано, что в случае если решение общего собрания участников (акционеров) принято в ущерб интересам общества или участника (акционера), то такое решение может быть признано недействительным тогда, когда участник (акционер), повлиявший на принятие решения, действовал исходя из собственной выгоды или когда имеются иные доказательства его недобросовестности или неразумности.

Пункт 14 затрагивает вопрос о признании решения общего собрания, не получившего необходимого большинства голосов, недействительным. Подчеркивается, что суд может отказать в удовлетворении такого требования, если установит, что участник, без голосов которого решение не может быть принято, без уважительных причин уклонялся от участия в собрании и препятствовал принятию общим собранием участников значимых хозяйственных решений, отсутствие которых существенно затруднило деятельность общества (п. 4 ст. 1, п. 2 ст. 10 ГК РФ).

Отчуждение долей и акций

В обзоре отмечается, что при приобретении ООО доли участника, который потребовал выкупа своей доли в связи с принятием решения об одобрении крупной сделки или увеличения уставного капитала, не требуется предварительное обращение такого лица к обществу с предложением заключить договор об отчуждении доли и с заявлением о выходе из состава участников. Выкуп доли осуществляется на основании своевременно предъявленного требования участника путем выплаты действительной стоимости его доли в установленный в законе срок (п. 4 Обзора).

Пункт 15 касается выкупа акций обществом по требованию акционеров в связи с его реорганизацией на основании ст. 75 Закона об акционерных обществах. Указано, что если размер необходимых для такого выкупа денежных средств превышал 10% стоимости чистых активов соответствующего юрлица на дату принятия решения о реорганизации, то общество в соответствующей равной пропорции выкупает только то количество акций, стоимость которых не превышает этого ограничения. Оставшиеся невыкупленными ценные бумаги подлежат обмену на акции либо доли реорганизованного общества (обществ).

Согласно п. 19 разногласия между акционером и обществом по поводу цены акций, определенной в ходе выкупа акций обществом по требованию этого акционера, подлежат урегулированию по правилам, установленным для заключения договора в обязательном порядке (ст. 445 ГК). Если же выкуп был произведен обществом без учета заявленного требования акционера о выкупе его акций по иной цене, то такой акционер имеет право потребовать выкупить его акции по ранее указанной им цене.

Исключение участника из ООО

В п. 8 Суд напомнил, что закон не запрещает исключать из общества его участника, обладающего более чем 50% долей в уставном капитале.

Помимо этого указано, что в соответствии с п. 1 ст. 67 ГК достаточным основанием для удовлетворения требования об исключении участника выступает причинение существенного ущерба обществу. Кроме того, возможность исключения участника не зависит от того, могут ли быть последствия его действий или бездействия устранены без лишения нарушителя возможности участвовать в управлении обществом (п. 9 Обзора).

Принудительная ликвидация

В п. 10 подчеркивается, что уклонение участника ООО от исполнения решения суда о ликвидации общества является основанием не для выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение решения суда о ликвидации, а для назначения судом арбитражного управляющего.

Неисполнение и ненадлежащее исполнение арбитражным управляющим обязанностей по осуществлению ликвидационных мероприятий также не являются основанием для выдачи исполнительного листа. Эти обстоятельства позволяют суду по заявлению участников общества, кредиторов или иных заинтересованных лиц отстранить такого арбитражного управляющего и утвердить нового.

Кроме того, суд вправе назначить арбитражного управляющего, если при вынесении решения о ликвидации юридического лица придет к выводу о невозможности возложения обязанности по ликвидации на его учредителей (участников) или на орган, уполномоченный на ликвидацию юридического лица его учредительным документом. Невозможность может быть связана с тем, что такие лица не заинтересованы в исполнении решения суда, или с тем, что их действия по исполнению неизбежно приведут к возникновению новых судебных споров (п. 11 Обзора).

Сделки и их недействительность

В п. 17 Президиум ВС указал, что сделка общества, которая не причиняет ему убытки, может быть признана недействительной по иску участника в том случае, если она не является разумно необходимой для хозяйствующего субъекта, совершена в интересах только части участников и причиняет неоправданный вред остальным участникам, которые не выразили согласие на ее совершение.

Отмечается, что для признания крупной сделки недействительной не требуется доказывать наличие ущерба обществу в результате совершения такой сделки, поскольку достаточно лишь того, что сделка являлась крупной, не была одобрена, а другая сторона знала или заведомо должна была знать об этих обстоятельствах (п. 18 Обзора).

В п. 20 Суд пояснил, что для квалификации сделки в качестве крупной необходимо установить наличие не только количественного, но и качественного критерия – заключения сделки с целью прекращения деятельности общества, изменения ее вида либо существенного изменения ее масштабов.

Иные вопросы

Суд также затронул вопрос о разграничении компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Как указано в п. 1, именно суды общей юрисдикции рассматривают споры из договора займа, заключенного между физическим лицом и хозяйственным обществом, в том случае, если такое соглашение не содержит условий об осуществлении прав участников общества, об управлении им, о приобретении или об отчуждении долей в уставном капитале. Подчеркивается, что такой спор относится к ведению общей юрисдикции и в том случае, если заимодавец является одним из участников общества-заемщика.

Отмечено, что само по себе опубликование учредительного документа юридического лица, в том числе в Интернете, не создает презумпцию знания контрагентом его содержания (п. 6 Обзора).

В п. 7 подчеркивается, что наличие корпоративного конфликта, а также равное распределение долей между сторонами корпоративного конфликта не являются основаниями для отказа в иске об исключении участника из общества.

Суд обратил внимание на то, что единоличный исполнительный орган вправе не выполнять указания, содержащиеся в решениях общего собрания акционеров, если это принесет вред интересам общества. Более того, ссылка на совершение действий во исполнение решения общего собрания не освобождает руководителя от ответственности за причиненные обществу убытки (п. 16 Обзора).

По словам Анны Сенаторовой, такой подход поспособствует тому, что генеральные директора будут стремиться заблокировать либо притормозить реализацию потенциально неблагоприятных решений собрания, находясь под прессингом ответственности за их реализацию. «Однако следует признать, что потенциальный вред от реализации решения собственников не всегда изначально очевиден. Полагаю, что генеральному директору необходимо подстраховаться. Например, предварительно заручиться технико-экономическим обоснованием принимаемых общим собранием резолюций».

Адвокат, руководитель практики банкротства АБ «Инфралекс» Станислав Петров сообщил «АГ», что на практике достаточно часто встречаются случаи, когда руководители обществ оправдывают свои действия решением собрания участников (акционеров). «Обычно в этих случаях мажоритарии и руководители действуют по совместной договоренности. Они, чтобы не допустить возможности оспаривания действия ЕИО, запасаются соответствующим корпоративным решением о необходимости совершения того или иного действия руководителем», – рассказал эксперт.

Однако, подчеркнул Станислав Петров, такое обоснование не может быть причиной отказа во взыскании убытков с директора, поскольку решение общего собрания – это лишь согласие, а не указание на совершение сделки.

«Никто не отменял базовый принцип ответственности руководителя за добросовестное осуществление действий по управлению обществом. Стоит отметить, что впоследствии неправомерные действия руководителя могут послужить основанием для привлечения его к ответственности за нарушения законодательства о банкротстве, в том числе к субсидиарной ответственности», – добавил адвокат.

Завершает документ п. 21, в котором указано, что внесение изменений в устав АО путем определения ликвидационной стоимости привилегированных акций напрямую затрагивает права владельцев привилегированных акций, поскольку определяет объем прав, предоставляемых такими ценными бумагами.

new Корпоративные споры .jpg


Сделки с долями в уставном капитале

Присуждение лицу права на долю в ООО не наделяет его правами участника

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрела спор о правах бывшей супруги, получившей долю в уставном капитале ООО на основании решения суда о разделе совместно нажитого имущества.

Судьи пришли к выводу, что присуждение лицу доли в уставном капитале общества без получения согласия остальных участников не влечет автоматического возникновения у такого лица корпоративных прав участника общества, если в уставе общества содержится запрет на отчуждение доли третьему лицу. Пренебрежение правилами, предусмотренными согласованными участниками положениями устава, недопустимо.

Поэтому приобретение статуса участника общества на основании только вступившего в законную силу решения суда общей юрисдикции, в отсутствие волеизъявления участников общества на принятие в его состав третьего лица, ошибочно.

Ранее суды трех инстанций констатировали, что наличие вступившего в законную силу решения суда общей юрисдикции о признании за бывшей супругой права на долю в уставном капитале общества влечет автоматическое приобретение ею статуса участника. Поэтому требования истицы о выплате ей действительной стоимости доли правомерны.

Окружной суд во взыскании действительной стоимости доли отказал, разъяснив, что для ее получения участник должен подать нотариально удостоверенное заявление о выходе из общества (п. 1 ст. 36 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 08.02.1998 № 14-ФЗ, далее «Закон об ООО»).

Обращаясь в Верховный Суд РФ, истец поясняла, что ее законные интересы были нарушены, поскольку она, с одной стороны, не была принята в состав участников общества, а с другой, ей отказано во взыскании действительной стоимости доли. Решением суда общей юрисдикции за ней было признано имущественное право на долю, поэтому она вправе была требовать выплаты ей действительной стоимости доли в судебном порядке.

Верховный Суд РФ выводы нижестоящих инстанций признал ошибочными. Как следует из мотивировочной части определения, приобретение бывшей супругой статуса участника ООО на основании вступившего в законную силу решения суда общей юрисдикции возможно только при соблюдении установленных уставом этого общества положений.

Внесение одним из супругов вклада в уставный капитал ООО предполагает (по смыслу ст. 35 Семейного кодекса РФ), что другой супруг дал согласие на подобное распоряжение своим имуществом, тем самым согласившись с положениями устава организации. В рассматриваемом случае уставом была предусмотрена необходимость получения согласия других участников общества на отчуждение участником общества своей доли третьим лицам, т.е. на включение его в «свой» круг участников общества (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 03.07.2014 № 1564).

В случае присуждения супругу (бывшему супругу) в порядке раздела совместно нажитого имущества доли в уставном капитале общества, отчуждение долей которого третьим лицам ограничено, такой супруг (бывший супруг) получает право обратиться к обществу с требованием о вхождении в состав участников общества. Право на получение действительной стоимости доли у супруга (бывшего супруга) возникает только в случае отказа других участников в переходе прав на долю или ее часть к такому лицу (п. 1 ст. 6 ГК РФ, п. 5 ст. 21 Закона об ООО).

Закон об ООО содержит диспозитивные положения о возможности отчуждения доли третьим лицам. Действительно, в уставе может содержаться запрет на отчуждение доли в уставном капитале третьему лицу без согласования воли его участников, для обеспечения баланса их интересов и интересов общества в целом. Поскольку, как разъяснял Конституционный Суд РФ[1], доля в уставном капитале как объект гражданского оборота не может рассматриваться как простой набор имущественных прав, поскольку наличие доли связывает ее обладателя определенными обязанностями. И особенностью правового положения обществ с ограниченной ответственностью является стабильный состав его участников.

Право на получение действительной стоимости доли в уставном капитале, по общему правилу, имеет участник, вышедший из состава общества. Также, в п. 5 ст. 23 Закона об ООО содержится специальная норма об обязанности общества выплатить наследникам умершего участника общества действительную стоимость доли, если предусмотренное уставом согласие участников на переход доли наследником не было получено.

Таким образом, во всех иных случаях в случае присуждения супругу (бывшему супругу) в порядке раздела совместно нажитого имущества доли в уставном капитале общества, если отчуждение долей третьим лицам уставом ограничено, такой супруг (бывший супруг) получает право обратиться к обществу с требованием о вхождении в состав участников общества.

Право на получение действительной стоимости доли у супруга (бывшего супруга) возникает только в случае отказа других участников в переходе прав на долю или ее часть к такому лицу (п. 1 ст. 6 ГК РФ, п. 5 ст. 21 Закона об ООО).

Верховный Суд РФ отменил все принятые по делу судебные акты и направил дело на новое рассмотрение.


Процессуальные аспекты рассмотрения корпоративных споров


Подсудность спора об отчуждении долей определили положениями оспариваемого гражданско-правового договора

По одному из недавно рассмотренных дел суды напомнили, что в соответствии с нормами действующего процессуального законодательства споры, осложненные иностранным элементом и связанные с учреждением, ликвидацией и регистрацией на территории РФ юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, а также оспариванием решений этих юридических лиц, относятся к исключительной компетенции арбитражных судов РФ.

Суды признают недействительными сделки, совершенные представителями или органами юридического лица на заведомо невыгодных для представляемого общества условиях. Важнейшим обстоятельством, входящим в предмет доказывания по таким спорам входит факт осведомленности другой стороны сделки о наличии явного ущерба для юридического лица.

При этом согласно ст. 174 ГК РФ иск об оспаривании таких сделок может быть заявлен в интересах общества иным лицом или иным органом.

В судебных актах по недавно рассмотренному делу суды ссылались также на положения оспоренного договора об отчуждении долей, в соответствии с которым спор подлежит разрешению в судебном порядке в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

По состоянию на конец 2019 года стоимость активов ООО «Железнодорожные активы» составила 3,67 млрд. руб., а нераспределенная прибыль – 1,67 млрд. руб. При этом за период с 2017 г. по 2019 г. финансовые показатели деятельности компании ухудшились, выручка сократилась в 2 раза (с 5,1 млрд. руб. до 2,5 млрд. руб.)[2].

В ноябре и декабре 2020 г. в арбитражный суд г. Москвы обратились сразу два общества (ООО «ТОПЛАЙН» и ООО «МАКСИМА ЛОГИСТИК») с заявлениями о признании ООО «Железнодорожные активы» банкротом (дело № А40-218734/20). Участником обоих заявителей является компания МАКСИМУМ ИНВЕСТ ХОЛДИНГС ЛИМИТЕД (БВО), одновременно являвшаяся покупателем доли ООО «Железнодорожные активы» по спорной сделке, т.е. Ответчик БВО.

В суде Истец БВО фокусировался на материально-правовых аспектах спора, ссылаясь на недействительность сделки через наличие в ней пороков, идентифицируемых по п. 2 ст. 174 ГК РФ. Ущерб интересам Компании Кипра Истец БВО доказывал очевидно заниженной ценой отчужденного актива: по договору цена доли определена в размере 19,998 млн. руб., тогда как стоимость чистых активов компании составляла 788 млн. руб. (т.е. в 39 раз больше), а рыночная стоимость доли – более 8 млрд. руб. (т.е. в 400 раз больше). Осведомленность Ответчика БВО о явном ущербе сделки истец доказывал положениями договора купли-продажи доли, в котором содержался пункт об ознакомлении покупателя с бухгалтерской отчетностью ООО «Железнодорожные активы», доля в уставном капитале которого являлась предметом сделки.

Признавая сделку недействительной, суды также сочли доказанным злоупотребление обеими сторонами договора своими правами (ст. 10 ГК РФ). Поскольку на момент заключения спорного договора директором Компании Кипра и Ответчика БВО являлось одно и то же лицо, и договор был подписан представителями по доверенности.

Ключевые доводы Ответчика БВО состояли в отсутствии у Истца БВО права на иск, поскольку он не являлся участником ООО «Железнодородные активы». Спор, по мнению Ответчика БВО, является корпоративным, и применимым правом должно быть именно кипрское, а не российское законодательство.

По данным доводам суды мотивированно разъяснили, что спор должен быть рассмотрен именно российским арбитражным судом. Так как договор купли-продажи доли в уставном капитале российской компании был заключен на территории Российской Федерации, по форме и в соответствии с правом Российской Федерации, местом его исполнения является территория Российской Федерации. Нормами действующего законодательства определено, что споры, осложненные иностранным элементом, и связанные с учреждением, ликвидацией и регистрацией на территории РФ юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, а также оспариванием решений этих юридических лиц, относятся к исключительной компетенции арбитражных судов РФ (ч. 1 ст. 248 АПК РФ, п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №23 ).


Общее собрание акционеров


Акционеры спустя год отменили свое решение о выплате вознаграждений совету директоров

Корпоративным законодательством не установлено каких-либо запретов и ограничений на принятие акционерами обществ решений о выплате вознаграждений членам совета директоров. Действующий правопорядок также не запрещает акционерам пересмотреть ранее принятые решения, поскольку акционеры обладают правом как на принятие юридически значимых решений, так и на их последующее изменение и (или) отмену. Их право так поступить подтвердил недавно Верховный Суд РФ.

В июле 2018 года общее собрание акционеров АО «Угольная компания «Северный Кузбасс» приняло решение выплатить членам совета директоров вознаграждение за исполнение своих обязанностей за период с июня 2017 года по апрель 2018 года. Вознаграждение председателя совета директоров акционеры определили в сумме 30 млн. руб., а остальных членов (в том числе истцам по делу) – по 10 млн. руб., еще одному члену совета директоров – 1 млн. руб.. Выплата должна была быть произведена в июле 2018 года.

Но этого не случилось. А в мае 2019 года акционеры отменили ранее принятое решение, уменьшив выплату до 300 тыс. рублей в квартал.

Обжалуя решение общего собрания акционеров, которым выплата была пересмотрена, члены совета директоров настаивали, что обязанность выплатить вознаграждение возникла у общества, и она должна быть исполнена по общим правилам о надлежащем исполнении обязательств (ст. ст. 307, 307.1, 309, 310 ГК РФ). Так, в силу пп. 1 п. 3 ст. 307.1 ГК РФ общие положения об обязательствах применяются к требованиям, возникшим из корпоративных отношений.

Суды с такой позицией не согласились, разъяснив, что обязанность по выплате членам совета директоров возникла у общества на основании решения общего собрания акционеров. Принятие такого решения относится к компетенции общего собрания в соответствии с положениями Закона об АО и уставом компании, и является правомерным.


Отметим, что согласно отчету о финансовых результатах АО «Угольная компания «Северный Кузбасс» чистая прибыль компании за 2017 год составляла 727 млн. рублей, за 2018 год – 505 млн. рублей, за 2019 год – 133 млн. рублей.

По данным бухгалтерского баланса общества за рассматриваемый период структура активов и пассивов существенным образом не изменилась.

В то же время эмпирические данные свидетельствует о дифференцированном подходе акционеров разных российских компаний к решению вопросов о размерах вознаграждений членам совета директоров. Такие выплаты часто, но не всегда обусловлены масштабами деятельности компании и финансовыми результатами ее деятельности.

Например, размер вознаграждений, выплачиваемых членам совета директоров ПАО «ЛУКОЙЛ», определяется решением общего собрания акционеров компании. В компании предусмотрены фиксированные вознаграждения для членов Совета директоров. Так, например, согласно публично размещенным сведениям , для директоров, избранных в 2020 году, вознаграждение за исполнение обязанностей члена Совета директоров установлено в размере 7 250 000 руб.

Размер годового вознаграждения АО «Башнефть», выплачиваемого членам совета директоров, определяется по формуле, предусмотренной положением о таких выплатах . В составе формулы учитываются в том числе годовое вознаграждение, период работы в составе совета директоров и расчетная стоимость акции, определенная по результатам независимой оценки.

По данным исследования Spencer Stuart, вознаграждение за выполнение функций члена совета директоров в 2017 году составляло, например, в АК «Алроса» - 6 млн. рублей, в ПАО «Московский Кредитный Банк» - 80 тыс. рублей, в ПАО «ГМК «Норильский Никель» - 120 тыс. рублей, а в ПАО «Газпром» - 20,89 млн. рублей.

Рассмотрев спор, суды сделали вывод о неправомерности заявленного иска и отсутствии оснований для выплаты членам совета директоров общества вознаграждения в истребуемой сумме, которая установлена отмененным впоследствии решением общего собрания акционеров общества. Решение внеочередного общего собрания акционеров общества в части установления вознаграждения членам совета директоров общества было отменено последующим решением годового собрания акционеров. Поскольку ни гражданским законодательством, ни уставом общества не установлено каких-либо запретов и ограничений на принятие таких решений.

По решению общего собрания акционеров членам совета директоров общества в период исполнения ими своих обязанностей могут выплачиваться вознаграждение и (или) компенсироваться расходы, связанные с исполнением ими функций членов совета директоров общества; размеры таких вознаграждений и компенсаций устанавливаются решением общего собрания акционеров (п. 2 ст. 64 Закона об АО).

В силу ст. 47 Закона об АО, пп. 1.1. п. 1 ст. 8, ст. 10 ГК РФ общее собрание акционеров общества является органом управления, обладающим правом как на принятие юридически значимых решений, так и на их последующее изменение и (или) отмену, если такое последующее решение не имеет признаков злоупотребления правом и принято до момента, пока отмененное решение не начало влиять на права и законные интересы внешних по отношению к участникам сообщества лиц.

[1] Определение Конституционного Суда РФ от 03.07.2014 № 1564-О «об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Соловьевой Татьяны Алексеевны на нарушение ее конституционных прав положением пункта 2 статьи 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»

В новом Обзоре судебной практики по вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах от 25.12.2019 Президиум ВС РФ подчеркнул, что закон не устанавливает ограничений на исключение из общества с ограниченной ответственностью его участника, обладающего более чем 50 процентами долей в уставном капитале общества (п. 8 Обзора).

Яркой иллюстрацией взятой на вооружение судами практики является пример арбитражного дела А76-26127/2016, результатом которого стало исключение из общества мажоритарного участника с долей в уставном капитале 62%.

Суд апелляционной инстанции, согласился с выводами суда первой инстанции о том, что исключение Николая Шарапова из состава участников общества, является единственным возможным правовым способом прекращения причинения вреда обществу.

История вопроса

Челябинская компания «Торгово-производственное предприятие «Элегия», в составе которой находилось три участника: Андрей Наймушин (доля в уставном капитале общества 40%), Владимир Мокров (38%) и Николай Шарапов (22%) с 2002 года занималось сдачей в аренду недвижимого имущества.

В октябре 2013 года Владимир Мокров решает подарить свои 38% доли в бизнесе своему сыну – Ивану. Сделка проходит регистрацию и с 15 октября Иван Мокров становится полноправным участником ТПП «Элегия».

Усмотрев в указанной сделке признаки преступления, в декабре того же года, остальные участники общества обращаются в Управление внутренних дел с целью возбуждения уголовного дела по факту дарения доли и настаивают на приостановлении полномочий нового участника.

Не добившись результата и получив отказ в возбуждении уголовного дела, директор ТПП «Элегия» Наймушин решает воздействовать на оппонента по-другому. Будучи директором общества, он выводит всю недвижимость на 3-е лицо – Александра Нечепорук, с которым имеет совместные коммерческие и общественные интересы. Имущество «продается» Нечепоруку за 25 млн. рублей. Одновременно, Наймушин, оставаясь участником общества, уходит с поста директора и ставит вместо себя бывшего бухгалтера общества.

Фактически в результате совершенной сделки деятельность общества прекратилась, поскольку основным источником доходов были именно спорные объекты, - комментирует участник ТПП «Элегия» Иван Мокров.

В результате длительных судебных разбирательств вплоть до Верховного суда РФ (дело № А76-13514/2015) миноритарному участнику удалось добиться признания договора купли-продажи недействительным, однако объекты обществу не вернулись: пока шли судебные тяжбы, г-н Нечепорук, не рассчитавшись с прежним собственником, продал недвижимость своей же компании – обществу «Карлайн-Челябинск».

Параллельно Наймушин, против которого в этот момент рассматривалось дело об исключении из общества, дабы воспрепятствовать исключению, выходит из компании, «подарив» свою долю в размере 40% третьему участнику – Николаю Шарапову, в результате чего доля последнего становится 62%.

Руковоствуясь судебной практикой, мы стали оспаривать цепочку сделок, направленную на вывод недвижимости, и в ноябре 2018 года получили решение, которым суд удовлетворил наши требования в полном объеме, - комментирует управляющий консалтинговой компании «Лигал Эксперт» Ольга Попова.

«Обе сделки, оспариваемые участником общества Иваном Мокровым, являются взаимосвязанными и касаются отчуждения имущества общества ТПП «Элегия» в пользу третьих лиц, с целью вывода имущества из собственности общества», - говорится в решении Арбитражного суда Челябинской области (дело №А76-582/2017).

Одновременно суд установил и согласованность действий группы лиц, направленных на вывод активов общества. Несмотря на наличие вступившего в силу решения суда, ни мажоритарный участник – Николай Шарапов, ни директор общества ТПП «Элегия» - Оксана Уфимцева (бухгалтер компаний Наймушина) не предпринимали попыток вернуть недвижимость, чтобы реанимировать деятельность общества.

Мажоритарный участник каждый год продлевал полномочия Уфимцевой с формулировкой в протоколах «признать работу удовлетворительной, продлить полномочия», - поясняет юрист Ольга Попова. – деньги от аренды недвижимости в общество не поступали. В течение пяти лет мажоритарий и директор фактически блокировали деятельность предприятия, - подчеркнул юрист.

Параллельно с делом по оспариванию сделки, в арбитраже шел процесс по исключению мажоритария Николая Шарапова из общества ТПП «Элегия», вина которого уже была доказана в рамках других дел: А76-13514/2015, А76-582/2017, А76-15806/2016, А76-5220/2016.

В итоге Арбитражный суд Челябинской области (дело №А76-26127/2016), которого позднее поддержал Восемнадцатый Арбитражный апелляционный суд, исключил Николая Шарапова из ТПП «Элегия».

В апелляционной жалобе сам Шарапов указывает: «Ввиду того, что Шарапов Н.В. на момент вынесения судом решения является мажоритарным участником общества с долей 62% и с 30.09.2019 года директором общества, его исключение приведет к тому, что общество останется без органа управления, а сам Шарапов фактически лишается возможности законно владеть и пользоваться своей долей».

Дело интересно не только тем, что исключен участник с долей в уставном капитале 62%, но и тем, что суды приняли во внимание действия, а также факты бездействия виновного участника за последние пять лет. Арбитражный суд констатировал, что Николай Шарапов одобрил заключение сделок, обладая решающей для голосования долей в уставном капитале, и не предпринимал каких-либо действий для возврата в общество спорного имущества. Суд также установил, что действия исключенного участника свидетельствовали лишь о намерении удержать контроль над обществом и в условиях корпоративного конфликта затруднить или сделать невозможной деятельность общества, - комментирует управляющий консалтинговой компании "Лигал Эксперт" Ольга Попова

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: