Суд над бродским когда
Обновлено: 19.04.2024
Arzamas публикует блокнот, в котором писатель и журналист Фрида Вигдорова записывала (а не стенографировала, как принято считать) все, что происходило 18 февраля и 13 марта 1964 года во время суда над Иосифом Бродским, — с комментарием ее племянницы Елены Вигдоровой
Блокнотик, в котором Фрида Абрамовна Вигдорова вела запись суда над «тунеядцем» Бродским, принадлежал Наталье Григорьевне Долининой, замечательной ленинградской учительнице, журналистке, которая была на суде и сидела рядом с Фридой Абрамовной. Когда читали приговор, Фрида Абрамовна так сильно сжала ее руку, что остался синяк…
Это самый обыкновенный учительский блокнот: зеленый, с проволочкой. В начале — ежедневник, написанный почерком Натальи Григорьевны: «14 марта, суббота, 8 часов. Ехать в Нарву». «15 марта, воскресенье. Телеграмма Фриде». 16 марта у Фриды Абрамовны день рождения. «17 марта, вторник. Начать сбор денег» — видимо, за билеты в театр. 18 марта c 10:40 школа,
в 15:00 — педсовет по девятым классам. 19 марта, в четверг, с 9:45 школа, а в 7 вечера — театр. И так далее.
С другого конца блокнота — тоже разные записи: домашние, школьные, журналистские, писательские, самые обыденные дела. Тот самый сбор денег за театральные билеты, запланированный на 17 марта, текст для диктанта, нарисованный карандашом чертеж какой‑то стамески, рецепт лекарства от давления: четыре лимона надо смешать с четырьмя головками чеснока, пропустить через мясорубку…
И в середине этого блокнотика начинается та самая судьбоносная запись. Это именно запись, а не стенограмма: Фрида Абрамовна не умела стенографировать, но она владела навыком быстрой записи и невероятно цепкой профессиональной — журналистской — памятью. В ее депутатских и журналистских блокнотах (а их было множество) есть совершенно потрясающие монологи людей; в них всегда слышна живая речь, это очень интересно читать.
После названия «Суд над тунеядцем Бродским» она записывает имена заседателей и их реплики — иногда с собственными комментариями: рядом со словами «ведет паразитический образ жизни» и «в перерывах не работал» пишет: «Но он же работал!»
В этой записи все диалоги, все реплики выстроены настолько жестко, через них так ясно показаны характеры этих страшных судей-обвинителей, которые Бродского не читали, что все кажется даже немного преувеличенным: в этих текстах присутствует какой-то гротеск; кажется, что люди так говорить не могут. Даже фамилия заседателя Тяглого кажется придуманной, как гоголевские Держиморда и Ляпкин-Тяпкин.
То есть, когда читаешь, возникает ощущение, что это не фиксация реальных событий, а пьеса. Но вот из этого блокнота ясно видно — это просто быстрая запись их речи, с сокращениями, они именно так и говорят:
«[Судья:] (Перечисляет места работы и следовавшие за этим перерывы.) В перерывах не работал. [Комментарий:] Но он же работал!
[Бродский:] Я в перерывах занимался тем, чем занимаюсь сейчас: пишу стихи.
[Судья:] Что полезного в том, что вы часто меняли место работы?
[Бродский:] Я менял работу потому, что я хотел больше знать.
[Комментарий, зачеркнут:] Если не станет ясно, что писать стихи — это работа, ничего хорошего не будет.
О жизни и людях
[Судья:] Что вы сделали полезного для родины?
[Бродский:] Я писал стихи. Это моя работа. Я убежден, что каждое слово, мною написанное, сослужит службу многим поколениям людей».
« [Адвокат:] Была ли у вас связь с секцией перевода [Союза писателей]?
[Бродский:] Да. Выступал в альманахе.
Судья [(защитнице):] Вы должны спрашивать о работе.
[Адвокат:] Я и спрашиваю о его полезной работе.
[Судья:] Э, нет! Э, нет!
[Судья:] Почему в перерывах вы не работали?
[Бродский:] Я работал. Я писал стихи.
[Судья:] Но это же не мешало вам трудиться?
[Бродский:] А я трудился. Я писал стихи».
Эта запись была впервые опубликована в России в журнале «Огонек» в 1988 году дочерью Фриды Абрамовны Александрой Раскиной, с предисловием Лидии Корнеевны Чуковской и комментарием Эдуарда Безносова. Называлась она «Судилище».
Радио ArzamasОщупывая
северо-западного
слона
Новый подкаст! Петр Мамонов как музыкант, поэт, лицедей и один самых ярких людей в русской культуре последних 40 лет
Arzamas рассказывает о жизни одного из главных XX века, публикует его ранее не выходившую статью, а также знаменитый цикл «Беседы о русской культуре»
Какие слова открывают каменную дверь, что сказать на пороге чужого дома на Новый год и о чем стоит помнить, когда пытаешься проникнуть в сокровищницу разбойников? Тест и шесть рассказов ученых о магических паролях
55 лет назад прошел показательный процесс над поэтом Иосифом Бродским. Это, пожалуй, самый известный человек, которого преследовали по Указу Президиума Верховного Совета РСФСР «Об усилении борьбы с лицами (бездельниками, тунеядцами, паразитами), уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни». Всего через три года после принятия этого указа сосланы были 37 000 человек. Бродский отправился в деревню в Архангельской области.
А кто это признал, что Вы поэт? Кто причислил Вас к поэтам?
Сразу после школы Бродский успел поработать в разных местах: фрезеровщиком на заводе, помощником в морге, в геологических партиях. В штате Бродский не работал нигде с 1962 года (следует из документов обвинения).
В ноябре 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» выходит статья «Окололитературный трутень», где приводятся якобы цитаты Бродского, а самого его авторы статьи ругают за «паразитический образ жизни». «Подготовка почвы» продолжилась публикацией писем читателей газеты, возмущенных поэтом. Всего за два года до этого, в 1961 году, Президиум Верховного Совета РСФСР издает указ, который в народе называется «О тунеядцах», к 1964 году (год, когда судили Бродского) по нему сослали 37 000 человек.
..И всходит солнце, и смотрит слепо,
И лучами сонные избы косит.
И тракторы возносятся, как птицы, в небо
И плугами к солнцу поля возносят.
Это рабочее утро. Утро Народа!
Трудовое утро с улыбкой древней.
Как в великую реку, глядит на людей Природа
И встаёт, отражаясь, от сна с деревней.
1965 г. И. Бродский (написано в ссылке)
Арестуют Бродского 13 января 1964 года, а чтобы вынести по этому административному делу самый строгий приговор (пять лет ссылки), судье Екатерине Савельевой из Дзержинского районного суда Ленинграда потребуется два заседания. На первом Бродского отправят на принудительную судебно-психиатрическую экспертизу. По ее результатам напишут заключение: «В наличии психопатические черты характера, но трудоспособен. Поэтому могут быть применены меры административного порядка». Сам Бродский рассказывал, что в больнице к нему фактически применяли пытки.
Судья: А какая Ваша специальность?
Бродский: Поэт. Поэт-переводчик.
Судья: А кто это признал, что Вы поэт? Кто причислил Вас к поэтам?
Бродский: Никто (без вызова). А кто причислил меня к роду человеческому?
Ольга Эдельман, кандидат исторических наук, ведущий специалист Государственного архива РФ, рассказывала изданию «Арзамас»: «Нам удалось обнаружить дело о Бродском в том месте, где его быть не должно: в архивном фонде отдела по надзору за следствием в органах госбезопасности, или, как говорится в просторечии, в фонде отдела по спецделам прокуратуры СССР. То есть в высшей прокуратуре союзного уровня», – объясняла она. То есть дело имело прямой политический подтекст. Но у Бродского было достаточно защитников из числа советской и зарубежной интеллигенции.
Заведующий отделом административных органов ЦК КПСС Николай Миронов еще до вынесения приговора пишет генеральному прокурору Роману Руденко, что в Ленинграде происходит беззаконие в отношении Бродского. Прокуратура назначает проверку в Ленинграде, по ее итогам заключают: приговор вынесен верно. Тогда Миронов приносит в Генпрокуратуру записку о том, что писатели просят пересмотреть дело Бродского. Примерно в то же время пленум ЦК КПСС снимает Никиту Хрущева с должности. «Координировал заговор против Хрущева как раз Николай Романович Миронов, то есть в первых числах октября он был, вообще-то, очень занят и теоретически ему должно было быть не до Бродского. Я полагаю, что стремление пересмотреть дело Бродского каким-то образом было связано с подготовкой пленума ЦК КПСС, на котором должны были снять Хрущева. Видимо, это был способ заставить нервничать ленинградское партийное руководство, способ давления на них, чтобы они на пленуме проголосовали правильно», – предполагает Эдельман. Сложилось так, что сразу после пленума, на котором сняли Хрущева, Миронов погибает в авиакатастрофе, но толчок, для того чтобы Бродского освободили, был дан (подробнее об этом в видео-лекции «Арзамаса»).
В ссылке Бродский пробыл гораздо меньше, чем было назначено, всего полтора года. Освободили его в сентябре 1965 года. Ссылку он проводил в деревне Норенской Архангельской области, там он был рабочим в совхозе «Даниловский», там же он пишет стихи, некоторые (например, «Тракторы на рассвете») публикуются в местной газете. После возвращения в Ленинград он проработает в России еще около семи лет, после чего вынужденно мигрирует в США, где проведет остаток жизни.
Тунеядцы, бездельники, паразиты
В зачатке СССР лежало особое отношение к трудящимся. Так, в Конституции РСФСР 1918 года были закреплены «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Говорилось следующее: люди, живущие на нетрудовые доходы, и те, кто использует наемный труд, лишены политических прав. Дальше этот принцип был закреплен в Конституции СССР (1936 год), он звучал известным тезисом «Кто не работает, тот не ест».
Ст. 12. Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу «Кто не работает, тот не ест».
В СССР осуществляется принцип социализма: «От каждого по его способности, каждому – по его труду».
С 1951 года Совет министров принимает постановление «О мерах ликвидации нищенства», а Верховный Совет – указ «О мерах борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами». Но работали эти документы неэффективно: к 1954 году из 150 000 нищенствующих в РСФСР осуждены были около 1339 человек (менее 1%).
Спустя 10 лет, 4 мая 1961 года, Президиум Верховного Совета РСФСР принял указ «Об усилении борьбы с лицами (бездельниками, тунеядцами, паразитами), уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни». Именно по нему привлекли к ответственности Бродского. В Уголовном кодексе (1960 года) существовала ст. 209 («Занятие бродяжничеством или попрошайничеством либо ведение иного паразитического образа жизни»), наказывали за это лишением свободы на срок от одного года до двух лет или исправительными работами на тот же срок. Из УК ответственность за тунеядство существовала до 1991 года.
В современной России политические партии несколько раз предлагали ввести налог на тунеядство, но инициативу не поддерживали. До недавнего времени среди бывших стран-участниц СССР существовал так называемый налог на тунеядство в Белоруссии, но 25 января 2018 года Александр Лукашенко подписал декрет, который отменяет такие платежи.
Подготовлено по материалам «Арзамаса», «Полит.ру» и сборнику научных статей «Советский Дальний Восток в сталинскую и постсталинскую эпохи».
4 сентября 1965 года Верховный суд РСФСР вынес определение об изменении постановления Народного суда Дзержинского района Ленинграда, признавшего поэта Иосифа Бродского тунеядцем, снизив срок высылки с пяти лет до одного года и пяти месяцев.
4 сентября 2020 года объединённая пресс-служба судов Санкт-Петербурга впервые опубликовала судебные решения по делу лауреата Нобелевской премии по литературе Иосифа Бродского.
Бродский находился в Архангельской области, был рабочим в совхозе «Даниловский» и писал стихи. Потом по решению Верховного суда РСФСР его освободили и сократили срок ссылки до года и пяти месяцев. После возвращения в Ленинград поэт проработал в России еще около семи лет, после чего мигрировал в США, где провёл остаток жизни.
В частности, в постановлении Народного суда Дзержинского района Ленинграда говорится, что «гр. Бродский систематически не занимается общественно-полезным трудом, ведёт антиобщественный паразитический образ жизни, о чём свидетельствуют следующие данные: из выписки трудовой книжки видно, что Бродский в период с 1956 по 1964 год проработал в общей сложности два года и восемь месяцев на предприятиях Ленинграда. С октября месяца 1963 года Бродский нигде не работал и не учился». Также в документе отмечается, что «Бродский писал ущербные, упаднические стихи, которые с помощью своих друзей распространял среди молодежи Москвы и Ленинграда».
Из постановления Президиума Ленинградского городского суда от 16 января 1965 года следует, что «доводы протеста о досрочном освобождении Бродского с места поселения не основаны на законе».
И уже в определении Верховного суда РСФСР сообщается об удовлетворении протеста «по следующим основаниям: Бродский молод, противоправные действия совершил впервые. Из акта судебно-психиатрической экспертизы видно: хотя Бродский и является трудоспособным, однако проявляет психопатические черты характера. При этих данных назначение Бродскому максимального срока высылки, предусмотренного законом, необходимостью не вызывалось».
Дарья Мороз, Артур Бесчастный, Ксения Раппопорт, Юрий Чурсин, Алексей Агранович и другие актеры озвучили записи двух судебных заседаний по делу поэта Иосифа Бродского, сосланного из Ленинграда за тунеядство
«Бродский. Суд» — первая серия нового аудиосериала «Я хочу это услышать» на площадке Storytel. Это реконструкция реальных событий, которые вызвали международный резонанс и дали толчок развитию правозащитного движения в СССР. Разбираем нюансы, предпосылки и последствия известного судебного процесса.
В 1978 году Иосиф Бродский получил Нобелевскую премию по литературе — «за всеобъемлющее творчество, проникнутое ясностью мысли и поэтической интенсивностью». Ему было тогда 47, и он до сих пор один из самых молодых литераторов, удостоенных премии. А в 23 он в суде отвечал народному заседателю: «Вы не считаете трудом мой труд. Я писал стихи, я считаю это трудом».
13 февраля 1964 года Бродский был арестован по обвинению в тунеядстве. На следующий день в камере он пережил первый сердечный приступ. Еще через несколько дней состоялось первое слушание в суде. Журналистка и писательница Фрида Вигдорова на двух заседаниях вела запись, которую периодически хотели отнять. Сегодня тот блокнот Вигдоровой — единственная документация дела, позволяющая в полной мере оценить риторику суда и обвинителей. Самая известная часть заседания: «Объясните суду, почему вы в перерывах между работами не трудились? — Я работал, я писал стихи. — Но это не мешало вам трудиться. — А я трудился. Я писал стихи. — Но ведь есть люди, которые работают на заводе и пишут стихи. Что вам мешало так поступать? — Но ведь люди не похожи друг на друга. Даже цветом волос, выражением лица…».
Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: «кто не работает, тот не ест»
Бродский был поэтом-самоучкой, который поражал многих уже спустя год «серьезного» занятия поэзией. Несколько иностранных языков он успешно выучил самостоятельно. С 15 лет он поработал на заводе, в морге, в котельной, в геологических экспедициях, но к моменту суда уже начал зарабатывать литературным трудом, не только писал стихи, но и делал сложные художественные переводы. О них хорошо отзывались Чуковский и Маршак. Он не состоял в штате какой-либо организации, но и не был в глухом подполье, взаимодействовал с секцией переводов Союза писателей. На суде переводчик и преподаватель Ефим Эткинд охарактеризовал работы Бродского как профессиональные. Но обвинительный приговор был неизбежен.
«. А лучше объясните, как расценить ваше участие в нашем великом поступательном движении к коммунизму?» — эти слова судьи выглядят словно реплика в пьесе, но это не драматургия, а жизнь. Бродский приговорен к высылке из Ленинграда в специально отведенную местность с обязательным привлечением к труду.
Современному человеку риторика суда и обвинения, имевшие место почти 60 лет назад, могут показаться излишне пафосными по отношению к труду. Стоит вспомнить, что права трудящихся были закреплены уже в Конституции РСФСР 1918 года. В «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа» говорилось, что люди, живущие на нетрудовые доходы, и те, кто использует наемный труд, лишены политических прав. Этот принцип был закреплен и в Конституции СССР 1936 года в статье 12: «Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: «кто не работает, тот не ест».
Указ «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни» вышел в 1961 году, и к началу суда над Бродским, через три года, по нему были сосланы уже около 37 000 человек.
Антиобщественный паразитический образ жизни — это какой? «. Формы паразитизма настолько разнообразны, изменчивы, многолики, что включение их исчерпывающего перечня в закон означало бы сужение действенности названной уголовно-правовой нормы», — из брошюры о тунеядстве юриста Кондрашкова (1989). Определить состав преступления сложно, зато много кого можно подвести под статью.
Поэта сослали в Архангельскую область, где он, несмотря на проблемы с сердцем, таскал валуны на полях после вырубки леса и занимался другим физическим трудом. Дважды в неделю отмечался в отделении милиции в Коноше, каждый месяц у него проводили обыск. Он должен был провести в таких условиях пять лет. Но блокнот Вигдоровой все поменял. Перепечатанный текст начал ходить в самиздате. Сначала 49 ленинградских литераторов потребовали пересмотра приговора — с этого началось движение «подписантства».
Решающими были слова Жан-Поля Сартра о том, что советскую делегацию на Европейском форуме писателей будут ждать проблемы. Этот суд вызвал потрясение в западном литературном мире в разгар холодной войны. «Не будь этого документа, ставшего сенсацией в Европе, мир не прочел бы слов молодого поэта, такого беззащитного и в то же время полного достоинства, сказавшего, что он не тунеядец, а поэт и то, что он написал, сослужит людям службу не только сейчас, но и будущим поколениям», — вспоминает соосновательница издательства Ardis Эллендея Проффер Тисли в книге «Бродский среди нас». Испугавшись международного скандала, власть вернула Бродского из Коноши через год и восемь месяцев.
Самый страшный в жизни опыт Бродский, по его словам, пережил между первым и вторым заседаниями суда: отправка под конвоем на судебно-психиатрическую экспертизу, три недели в больнице, принудительный прием медикаментов, пытки. Сразу после прибытия в стационар он стал свидетелем самоубийства соседа по палате, который вскрыл вены. «Вас там колют всяческой дурью и заталкивают в вас какие-то таблетки», — в диалогах с журналистом Соломоном Волковым поэт как будто без волнения описывает наиболее мрачные периоды пребывания под следствием и в психушке. «Вы лежите, читаете — ну там, я не знаю, Луи Буссенара, вдруг входят два медбрата, вынимают вас из станка, заворачивают в простынь и начинают топить в ванной. Потом они из ванной вас вынимают, но простыни не разворачивают. И эти простыни начинают ссыхаться на вас. Это называется «укрутка». Вообще было довольно противно. Довольно противно. Русский человек совершает жуткую ошибку, когда считает, что дурдом лучше, чем тюрьма».
Бродский рассказал Соломону Волкову о пытках в 80-х, а в юности, после суда, он начал преобразовывать свой опыт в текст поэмы «Горбунов и Горчаков». Писал три года. По форме это непрерывные диалоги людей в декорациях сумасшедшего дома. Их можно читать как разговор двух пациентов и одновременно как спор рассудка с самим собой. «Врачи, которые держат визионера Горбунова взаперти, — это вообще власть, от судьи на процессе 1964-го до литературных чиновников, говоривших, что у Бродского в стихах слишком много ангелов и серафимов и слишком мало гражданских мотивов, — писал критик Григорий Дашевский. — Но убивает главного героя не власть, а его собеседник и почти двойник — то есть «свои»: друзья, литераторы, интеллигентная публика». Так и было: суд начался после того, как правление ленинградского Союза писателей дало согласие на этот процесс. До его старта почву укрепили публикациями в «Вечернем Ленинграде» — сначала статьи «Окололитературный трутень», а затем писем читателей, выступающих против Бродского.
В своей нобелевской речи поэт скажет: «По крайней мере до тех пор, пока государство позволяет себе вмешиваться в дела литературы, литература имеет право вмешиваться в дела государства». После суда над Иосифом Бродским международное сообщество литераторов смогло вмешаться. Государство в ответ вытолкнуло Бродского за территорию, на которой русский язык официальный, и лишило его гражданства. Он больше не вернулся. Но всю жизнь считал себя русским поэтом.
Авторы проекта «Бродский. Суд» — режиссер Савва Савельев и продюсерская компания Emotions Dealer — оживили процесс, который нельзя забывать.
Эдит Эгер, Гузель Яхина, Кира Ярмыш: гид по главным книжным новинкам на Non/fiction — 2021
Эдит Эгер, Гузель Яхина, Кира Ярмыш: гид по главным книжным новинкам на Non/fiction — 2021
В свободном доступе впервые за полвека оказались тексты решений и хроника процесса по делу о тунеядстве в отношении поэта Иосифа Бродского. 55 лет назад, 4 сентября 1965 года, Верховный суд РСФСР отменил архангельскую ссылку Бродского.
Объединенная пресс-служба судов Петербурга в своем Telegram-канале опубликовала документы из архива Дзержинского районного суда по делу поэта Иосифа Бродского.
В постановлении Народного суда Дзержинского района от 13 марта 1964 года, который принял решение выселить писателя из Ленинграда за тунеядство, говорится, что Бродский «систематически не занимается общественно-полезным трудом, ведет антиобщественный паразитический образ жизни». Свидетельствами тому служат выписки из трудовой книжки, согласно которым в период с 1956 по 1964 годы поэт «проработал в общей сложности 2 года и 8 месяцев на предприятиях города Ленинграда». Уточняется, что с октября 1963 года Бродский «нигде не работал и не учился».
Поэт объяснял суду, что работает на договорных началах с Гослитиздатом, пишет и переводит стихи. В документе приведены сведения о гонорарах поэта: 19 руб. 92 коп. за перевод стихов по сборнику «Зори над Кубой», 17 руб. 92 коп. — по сборнику «Поэты Югославии» и авторские 37 руб. 50 коп. от Ленинградской студии телевидения. Источники заработка суд не счел регулярными и объявил, что они не доказывают выполнение Бродским «важнейшей Конституционной обязанности честно трудиться на благо Родины и обеспечения личного благосостояния».
«В дальнейшем Бродский писал ущербные, упаднические стихи, которые с помощью своих друзей распространял среди молодежи Москвы и Ленинграда. С помощью своих друзей и отдельных писателей Бродский организовывал литературные вечера, на которых пытался противопоставить себя как поэта нашей советской действительности», — говорится в документе.
К делу приобщили статью из газеты «Вечерний Ленинград» о поэте под названием «Окололитературный трутень» и комментарии читателей к ней, якобы отражающие недовольство общественности Ленинграда Бродским.
Медицинская комиссия признала поэта трудоспособным, а судебные психиатры заключили, что Бродский «проявляет психопатические черты характера, но психическими заболеваниями не страдает и по своему состоянию нервно-психического здоровья является трудоспособным».
Народный суд постановил выселить Бродского из Ленинграда «в специально отведенную местность с обязательным привлечением к труду».
Бродского этапировали в деревню Норинская Коношского района Архангельской области, где подрядили работать в совхозе «Даниловский».
Приговор, по которому поэт до 1969 года должен отбывать наказание, возмутил интеллигенцию. Заявления писателей в ЦК КПСС о незаконности и фальсификации дела Бродского приводят к проверке процесса. Первый заместитель Генпрокурора СССР Михаил Маляров подает протест, который в январе 1965-го рассматривается Ленинградским городским судом, но отклоняется: якобы Бродский «подчас писал непозволительного характера стишки», а приговор обоснован.
Наконец, 4 сентября 1965 года коллегия Верховного суд РСФСР, рассмотрев протест Малярова, снижает срок Бродскому до отбытого, фактически отменяя приговор.
«Протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям: Бродский молод, противоправные действия совершил впервые. Из акта судебно-психиатрической экспертизы видно, что хотя Бродский и является трудоспособным, однако проявляет психопатические черты характера», — постановил Верховный суд.
Одновременно коллегия аннулировала еще одно решение Народного суда — вынести частное определение Ефиму Эткинду, Адмони Вольфу и Наталье Грудининой, которые защищали Бродского и удостоились за это общественной пощечины. Народный суд счел, что свидетели защиты поэта «пытались представить в суде его пошлые и безыдейные стихи как талантливое творчество, а самого Бродского — как непризнанного гения».
Верховный суд назвал показания Грудининой, Эткинд и Адмони их личным мнением.
Иосиф Бродский вернулся в Ленинград в сентябре 1965 года и прожил в родном городе семь лет, пока не эмигрировал из Советского союза в США.
Автор статьи
Читайте также: