Стабильность судебных актов это

Обновлено: 28.03.2024

В последние годы в юридическом обороте весьма активно используется термин "правовая определенность". Его можно встретить не только в постановлениях Европейского Суда по правам человека*(1), но также в постановлениях и определениях Конституционного Суда Российской Федерации*(2), постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации*(3).

Без четкого понимания сущности правовой определенности правоприменители (и в первую очередь судьи) не в состоянии не только уяснить смысл правовых позиций указанных судебных органов, но и руководствоваться этим принципом в своей практической деятельности.

Принцип правовой определенности должен иметь значение фундаментального качества правовой системы. Его реализация является необходимым условием верховенства права. На неразрывную связь правовой определенности и верховенства права неоднократно обращал внимание Европейский Суд по правам человека*(4).

По мнению специалистов в области государственного права, правовая определенность является принципом не только международного (европейского) права, но и конституционным принципом российского права*(5).

Конечной целью практической реализации данного принципа является создание условий для благополучия и нормальной жизнедеятельности личности, поставленной в условия равенства всех перед законом и судом, застрахованной от произвола со стороны власти и иных лиц, а также защищенной от состояния неопределенности, вызванного отсутствием возможности прогнозировать правовые последствия своих действий (бездействия). В этом смысле принцип правовой определенности органично вписывается в механизм реализации принятой на себя Российским государством обязанности признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина (ст. 2 Конституции Российской Федерации).

Как правило, в судебной практике и юридической литературе принцип правовой определенности связывается прежде всего с требованием стабильности окончательных судебных решений (именно в этом контексте в основном встречаются ссылки высших судебных органов на данный принцип).

В силу принципа осуществления правосудия только судом (ч. 1 ст. 118 Конституции Российской Федерации), ни один государственный орган, должностное или иное лицо не имеет полномочий по отмене или изменению выносимых судами решений. Такое исключительное право принадлежит только вышестоящему суду (п. 4 ч. 1 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации*(6)) и может быть реализовано не иначе, как в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством.

Реальным регулятором общественных отношений судебное решение становится после того, как активизируется весь комплекс заложенных в нем законом свойств - неопровержимость, общеобязательность и исключительность. Этот момент именуется в законе вступлением приговора, определения или постановления суда в законную силу. Соответственно, проблема обеспечения стабильности относится главным образом к судебным решениям, вступившим в законную силу.

Здесь необходимо обратить внимание на то, что в современном юридическом обороте используются два термина, соотношение которых является принципиально важным как для уяснения содержания принципа правовой определенности (в аспекте обеспечения стабильности судебных решений), так и для определения процессуальной формы пересмотра судебных решений в уголовном судопроизводстве. Речь идет о терминах "окончательное судебное решение" / "окончательный приговор" (ст. 3, 35 Конвенции о защите прав человека и основных свобод*(7)) и "вступившее в законную силу судебное решение" (например, ч. 1 ст. 401.2 УПК РФ).

В уголовно-процессуальном законодательстве ряда стран Континентальной Европы эти понятия не совпадают: окончательным признается решение суда второй (апелляционной) инстанции, тогда как в законную силу решение вступает только после его проверки в кассационном порядке либо по истечении срока кассационного обжалования, если стороны не обратятся в кассационный суд. Весьма обстоятельно и лаконично данный порядок изложен Л.В. Головко: "После рассмотрения дела в двух инстанциях (первой и апелляционной), одной из которых является суд достаточно высокого (апелляционного) уровня, приговор становится окончательным с точки зрения установления фактических обстоятельств дела. Более споры по фактическим обстоятельствам. не допускаются. Именно поэтому судебное следствие и существует только в первой и апелляционной инстанциях. Но после того как приговор стал окончательным с точки зрения установления фактических обстоятельств дела, он еще не вступает в законную силу, поскольку у сторон есть право обратиться в высший судебный орган страны с претензиями на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций материально-правовых или процессуальных норм, превышение ими компетенции, незаконный состав, вынесший решение суда, т.е. у них возникает право на кассацию"*(8).

В российском уголовно-процессуальном законодательстве окончательными признаются приговоры, определения и постановления суда, вступившие в законную силу*(9). Такой вывод, как представляется, вполне соответствует современной организации пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по уголовным делам. Конституционный Суд Российской Федерации исходит из того, что окончательным является такое судебное решение, которое не может быть изменено в обычной процедуре*(10). Аналогичной позиции придерживается и Европейский Суд по правам человека, который, ссылаясь на Пояснительный доклад к Протоколу N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, указывает, что "судебное решение является окончательным, если в соответствии с традиционным выражением оно приобрело силу res judicata. В этом случае оно окончательно, то есть отсутствуют обычные средства по его отмене или изменению или стороны их исчерпали или пропустили установленные сроки для того, чтобы ими воспользоваться"*(11).

Европейский Суд по правам человека неоднократно отмечал, что статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод применительно к уголовным делам призвана предотвратить чрезмерно длительное пребывание обвиняемого в состоянии неопределенности относительно своей судьбы*(12).

В данном случае речь идет об ограждении обвиняемого от неопределенности, связанной не только с продолжающимся судебным разбирательством, но и длительной возможностью отмены или изменения вынесенного по его делу судебного решения. Не должны пребывать в длительном состоянии неопределенности и потерпевшие, которым государство обязано обеспечить доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52 Конституции Российской Федерации).

В связи с этим к одному из основных элементов принципа правовой определенности относится требование, согласно которому вынесенное судом окончательное судебное решение не должно подлежать пересмотру и не может быть оспорено. Таким образом, признание (уважение) законной силы судебного решения, обеспечение его неопровержимости выступает в качестве средства обеспечения правовой определенности.

Как отмечал судья Европейского Суда Х. Розакис, ". правовая определенность - не теоретический постулат, а ожидание того, что окончательное судебное решение будет уважаться. Когда решение, вступившее в силу, субъективно, необоснованно аннулируется, то не только страдают правовая определенность, эффективность, но и становится иллюзорным право на суд"*(13).

Поскольку действие принципа правовой определенности предполагает стабильность судебных актов, вступивших в законную силу, основное бремя по пересмотру судебных решений и исправлению правоприменительных ошибок, допущенных в ходе судопроизводства, возложено на суд второй (апелляционной) инстанции, которая проверяет правосудность судебных решений до их вступления в законную силу. Такой порядок проверки законности, обоснованности и справедливости судебных актов именуется ординарным.

Пересмотр вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда представляет собой дополнительный, резервный процессуальный механизм обеспечения законности судебных решений. Такой пересмотр носит экстраординарный характер, поскольку он, в случае обнаружения существенной судебной ошибки, предполагает возможность преодоления окончательности судебных актов и аннулирования их законной силы.

Конституционный Суд Российской Федерации указывает на необходимость установления в законодательстве особых (исключительных) процедурных условий пересмотра вступивших в законную силу судебных решений*(14), в том числе точных, определенных оснований такого пересмотра. В части их регламентации уголовно-процессуальное законодательство должно отвечать критериям четкости, недвусмысленности, поскольку иное приводило бы к нестабильности правовых отношений, произвольности изменения установленного судебными решениями правового статуса их участников.

Поскольку пересмотр вступивших в законную силу судебных актов связан с преодолением их окончательности, федеральный законодатель устанавливает ряд институциональных и процедурных условий, призванных, во-первых, исключить возможность необоснованного возобновления судебного разбирательства - отмена и изменение окончательного судебного акта возможны только тогда, когда ошибка, допущенная в ходе предыдущего разбирательства, предопределила исход дела; во-вторых, исключить возможность злоупотребления сторонами своими процессуальными правами и не допустить превращения кассационной / надзорной процедуры в ординарную судебную инстанцию*(15).

К таким условиям относятся следующие:

1. С целью разграничения производства в суде апелляционной инстанции, с одной стороны, и кассационного и надзорного пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, с другой стороны, законодатель ограничил предмет судебного разбирательства в судах кассационной и надзорной инстанций законностью приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу (ст. 401.1; ч. 2 ст. 412.1 УПК РФ).

2. Предмет судебного разбирательства в судах кассационной и надзорной инстанций предопределяет перечень оснований отмены или изменения вступивших в законную силу судебных решений. Не исследуя дело по существу (ограничиваясь проверкой исключительно законности), суд в принципе не может применять основания пересмотра, объединенные в группу "несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела" (ст. 389.16 УПК РФ).

Такой подход в полной мере соответствует положению ст. 4 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, допускающего повторное рассмотрение уголовного дела, в рамках которого лицо уже было окончательно оправдано или осуждено, лишь при наличии сведений о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела*(16). Отступления от принципа правовой определенности оправданны и допустимы только тогда, когда являются обязательными (неизбежными) в силу обстоятельств существенного и непреодолимого характера.

Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает, что основаниями пересмотра вступивших в законную силу приговора, определения или постановления суда являются, во-первых, новые или вновь открывшиеся обстоятельства (ст. 413 УПК РФ), во-вторых, существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела (ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ).

3. Принцип правовой определенности предполагает, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления. Полномочие вышестоящего суда по пересмотру дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу. При этом пересмотр не может считаться скрытой формой обжалования, в то время как лишь возможное наличие двух точек зрения по одному вопросу не может являться основанием для пересмотра*(17).

Соответствие данному требованию действующего порядка производства в судах кассационной и надзорной инстанций обеспечивается за счет введения в структуру стадий производства в судах кассационной и надзорной инстанций предварительного производства, в ходе которого судья оценивает обоснованность поступивших жалоб и представлений (ст. 401.8, 412.5 УПК РФ).

Порядок возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств также включает в себя этап, в ходе которого выясняется наличие оснований для возобновления производства по уголовному делу. Однако процессуальная форма данной процедуры существенно отличается от предварительного производства в судах кассационной и надзорной инстанций, что объясняется спецификой оснований возобновления производства по уголовному делу в порядке, предусмотренном гл. 49 УПК РФ.

4. Не менее важным условием соблюдения принципа правовой определенности при пересмотре вступивших в законную силу судебных решений является наличие четких временных пределов, ограничивающих возможность аннулирования законной силы судебных актов*(18).

Формой реализации данной правовой позиции Европейского Суда по правам человека в российском уголовно-процессуальном законодательстве стало закрепление сроков кассационного и надзорного обжалования судебных решений (ч. 3 ст. 401.2; ст. 412.2 УПК РФ), а также традиционного для отечественного уголовного судопроизводства предельного срока допустимости поворота к худшему при пересмотре приговора, определения, постановления суда в кассационной инстанции (ст. 401.6 УПК РФ). Однако избранная законодателем модель регламентации сроков обжалования вступивших в законную силу судебных решений далека от идеала и нуждается в совершенствовании*(19).

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что процессуальная форма пересмотра вступивших в законную силу (окончательных) судебных решений в уголовном судопроизводстве характеризуется рядом специфических условий, существенно отличающих такой пересмотр от ординарной процедуры проверки правосудности выносимых судами решений. Эти условия и выступают важнейшими гарантиями принципа правовой определенности.

директор Института права

Волгоградского государственного университета (ВолГУ),

доцент, кандидат юридических наук

"Судья", N 10, октябрь 2014 г.

*(1) См., например: Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 ноября 2004 г. "Дело "Праведная (Pravednaya) против Российской Федерации" (жалоба N 69529/01) // Бюллетень ЕСПЧ. 2005. N 5. С. 76-83.

*(2) См., например: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 г. N 5-П "По делу о проверке конституционности статьи 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственно-технического кооператива "Содействие", общества с ограниченной ответственностью "Карелия" и ряда граждан" // Вестник КС РФ. 2005. N 4; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 3 апреля 2012 г. N 662-О-Р "Об отказе в принятии к рассмотрению ходатайства Председателя Следственного комитета Российской Федерации о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2011 года N 30-П" // Вестник КС РФ. 2012. N 6.

*(3) См., например: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 31 "О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений" // Бюллетень ВС РФ. 2013. N 2.

*(5) См.: Бондарь Н.С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М., 2011. С. 251.

*(7) СЗ РФ. 2001. N 2. ст. 163.

*(8) Головко Л.В. Новеллы УПК РФ: прогресс или институциональный хаос? / Апелляция, кассация, надзор: новеллы ГПК РФ и УПК РФ. Первый опыт критического осмысления / Под общ. ред. Н.А. Колоколова. М., 2011. С. 47.

*(9) См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2002 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 342, 371, 373, 378, 379, 380 и 382 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, статьи 41 Уголовного кодекса РСФСР и статьи 36 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" в связи с запросом Подольского городского суда Московской области и жалобами ряда граждан" // Вестник КС РФ. 2002. N 6.

*(10) См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 г. N 5-П.

*(11) Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 июля 2004 г. "Дело "Никитин (Nikitin) против Российской Федерации" (жалоба N 50178/99) // Бюллетень ЕСПч. 2005. N 3.

*(12) См., например: постановления Европейского Суда по правам человека от 17 декабря 2009 г. "Дело "Колчинаев (Kolchinayev) против Российской Федерации" (жалоба N 28961/03); от 2 марта 2006 г. "Дело "Нахманович (Nakhmanovich) против Российской Федерации" (жалоба N 55669/00) // Бюллетень ЕСПч. 2010. N 12. С. 8, 57-61; 2006. N 9. С. 55, 81-99.

*(13) Цит. по: Нешатаева Т.Н. Соответствовать требованиям европейских стандартов / Современная доктрина гражданского, арбитражного процесса и исполнительного производства: теория и практика: Сб. науч. статей. СПб., 2004. С. 79-80.

*(14) См., например: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 2008 г. N 193-О-П "По жалобе гражданина Суринова Татевоса Романовича на нарушение его конституционных прав статьей 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" // Вестник КС РФ. 2008. N 4.

*(16) СЗ РФ. 1998. N 31. ст. 3835.

*(17) См.: Постановление Европейского Суда по правам человека от 24 июля 2003 г. "Дело "Рябых (Ryabykh) против Российской Федерации" (жалоба N 52854/99) // Журнал российского права. 2004. N 5. С. 110-119.

*(18) См.: Решение Европейского Суда по правам человека от 9 марта 2006 г. по вопросу приемлемости жалобы N 72776/01 "Афанасий Семенович Братякин (Afanasiy Semenovich Bratyakin) против Российской Федерации" // Российская юстиция. 2006. N 11. С. 73-77; Постановление Европейского Суда по правам человека от 27 июля 2006 г. "Дело "Фадин (Fadin) против Российской Федерации" (жалоба N 58079/00) // Бюллетень ЕСПч. 2007. N 11. С. 5-12.

*(19) См.: Дикарев И.С. Срок допустимости поворота к худшему при пересмотре судебных решений в порядке надзора // Российская юстиция. 2010. N 4. С. 36-38.

Актуальная версия заинтересовавшего Вас документа доступна только в коммерческой версии системы ГАРАНТ. Вы можете подать заявку на получение полного доступа к системе бесплатно на 3 дня.

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.

Принцип правовой определенности и стабильность окончательных судебных решений в уголовном процессе

И.С. Дикарев - директор Института права Волгоградского государственного университета (ВолГУ), доцент, кандидат юридических наук

Подборка наиболее важных документов по запросу Принцип правовой определенности судебных актов (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Принцип правовой определенности судебных актов

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 16 "Обязательность судебных актов" АПК РФ "По смыслу принципа правовой определенности недопустимы ситуации противоречия судебных актов, что находит свое отражение в положениях статей 16, 69 АПК РФ, 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации."

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 117 "Восстановление процессуальных сроков" АПК РФ "При этом статья 117 АПК РФ предполагает оценку арбитражным судом при решении вопроса о восстановлении пропущенного срока обоснованности доводов лица, настаивающего на таком восстановлении, в целях предотвращения злоупотреблений при обжаловании судебных актов и соблюдения принципа правовой определенности."

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Принцип правовой определенности судебных актов

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Принцип правовой определенности
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2022) Обеспечение принципа правовой определенности в судебной практике, таким образом, имеет два основных аспекта: необходимость рассмотреть дело при отсутствии четкого нормативного предписания и при этом еще и обеспечить единообразие судебной практики. Суд вынужден выходить за рамки простого правоприменительного силлогизма, вынужден устранять недостатки в работе самого законодателя: устранять законодательные коллизии, осуществлять поиск правовых норм для восполнения пробелов законодательства. Судебная деятельность в таких условиях усугубляет уже другую проблему правоприменения - обеспечение единой судебной практики. Соблюдение принципа правовой определенности в судопроизводстве непосредственным образом связано с соблюдением принципа исполнимости судебных актов. Правовая определенность становится частью действительности только в том случае, когда прогнозируемые последствия действий (бездействия) гражданина не просто предусмотрены законом, но и реально наступают (Дикарев И.С. Принцип правовой определенности и законная сила судебного решения в уголовном процессе. Волгоград, 2015. С. 12).

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Обратная сила решений Конституционного Суда и исполненность судебных актов
(Ильин А.В.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2019, N 2) Этот комплексный правовой эффект и защищается принципом правовой определенности, поскольку у лица, в пользу которого вынесен судебный акт, имеются правомерные ожидания того, что правовой эффект этого акта состоится, будет действовать и не будет отменен. В этом смысле достижение такого эффекта можно назвать исполнением судебного акта. Соответственно, с точки зрения предназначения критерия, использованного КС РФ для определения возможности придания обратной силы своим решениям в отношении и других аналогичных рассмотренному им дел, а именно максимального обеспечения действия принципа правовой определенности, судебный акт может пониматься как неисполненный или частично исполненный тогда, когда, несмотря на его вступление в силу, его правовой эффект не реализовался в полном объеме (не была достигнута цель, составляющая содержание иска). Однако это означает, что рассмотренные выше два подхода к определению того, когда судебный акт должен считаться исполненным, не противоречат друг другу, а являются взаимодополняющими, а само понятие "исполненность" с точки зрения и самой логики процессуального закона следует толковать значительно более широко, чем это делалось ранее.

Нормативные акты: Принцип правовой определенности судебных актов

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Консультативное заключение Суда Евразийского экономического союза от 18.06.2019 N СЕ-2-1/2-19-БК
Следовательно, Договор исходит из того, что решения национальных органов власти могут быть оспорены и отменены в национальной юрисдикции. Если же решение о привлечении хозяйствующего субъекта к ответственности было принято с нарушением компетенции, но вступило в силу и было исполнено, то такое решение не может считаться законным и обоснованным. В соответствии с процессуальным законодательством государств - членов Союза, в силу принципа правовой определенности такие судебные акты должны быть пересмотрены, что будет реализацией принципа non bis in idem.

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.


Программа разработана совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Продукты и услуги Информационно-правовое обеспечение ПРАЙМ Документы ленты ПРАЙМ Определение Конституционного Суда РФ от 17 июня 2013 г. № 979-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества «Газпромбанк» на нарушение конституционных прав и свобод частями 1 и 2 статьи 117 и частью 3 статьи 312 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации”


Обзор документа

Определение Конституционного Суда РФ от 17 июня 2013 г. № 979-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества «Газпромбанк» на нарушение конституционных прав и свобод частями 1 и 2 статьи 117 и частью 3 статьи 312 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации”

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы ОАО «Газпромбанк» к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. Определением арбитражного суда от 5 апреля 2012 года, оставленным без изменения арбитражными судами апелляционной и кассационной инстанций, было прекращено производство по заявлению ОАО «Газпромбанк» о пересмотре по новым обстоятельствам решения того же арбитражного суда, вынесенного 27 марта 2007 года, в связи с истечением предельно допустимого процессуального срока для подачи такого рода заявлений. Как на основание для пересмотра указанного судебного акта по новым обстоятельствам ОАО «Газпромбанк» ссылалось на постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 октября 2011 года, в котором была изменена практика применения правовой нормы и содержалось указание на возможность пересмотра в силу данного обстоятельства вступивших в законную силу судебных актов.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации ОАО «Газпромбанк» оспаривает конституционность следующих положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации:

частей 1 и 2 статьи 117, согласно которым процессуальный срок подлежит восстановлению по ходатайству лица, участвующего в деле, если иное не предусмотрено данным Кодексом; арбитражный суд восстанавливает пропущенный процессуальный срок, если признает причины пропуска уважительными и если не истекли предусмотренные статьями 259, 276, 292 и 312 данного Кодекса предельные допустимые сроки для восстановления;

части 3 статьи 312, согласно которой в случае, предусмотренном пунктом 5 части 3 статьи 311 данного Кодекса, заявление о пересмотре вступившего в законную силу судебного акта может быть подано в срок, предусмотренный данной статьей, но не позднее шести месяцев со дня вступления в законную силу последнего судебного акта, принятием которого закончилось рассмотрение дела по существу, если исчерпана возможность для обращения в суд апелляционной и кассационной инстанций.

По мнению заявителя, положение части 3 статьи 312 АПК Российской Федерации, в том числе в системной взаимосвязи с частями 1 и 2 статьи 117 данного Кодекса, противоречит статьям 19 (часть 1), 35 (части 1 и 3), 45 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 Конституции Российской Федерации, поскольку по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, не позволяет арбитражным судам пересмотреть по новым обстоятельствам (в связи с определением или изменением практики применения правовой нормы в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации или постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации) ошибочный судебный акт в случае, когда такое новое обстоятельство возникло после истечения шестимесячного срока со дня вступления в законную силу последнего судебного акта, принятием которого закончилось рассмотрение дела по существу.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Раскрывая в своих решениях конституционное содержание права на судебную защиту (постановления от 2 февраля 1996 года № 4-П, от 3 февраля 1998 года № 5-П, от 5 февраля 2007 года № 2-П, от 19 марта 2010 года № 7-П и др.), Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал следующие правовые позиции.

Поскольку в рамках судебной защиты прав и свобод возможно обжалование в суд решений и действий (бездействия) любых государственных органов, включая судебные, отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт не согласуется с универсальным правилом эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, умаляет и ограничивает данное право.

Институциональные и процедурные условия пересмотра ошибочных судебных актов во всяком случае должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, прозрачности осуществления правосудия, исключать возможность затягивания или необоснованного возобновления судебного разбирательства и тем самым обеспечивать справедливость судебного решения и вместе с тем - правовую определенность, включая признание законной силы судебных решений, их неопровержимости (res judicata), без чего недостижим баланс публично-правовых и частноправовых интересов.

Поскольку вторжение в сферу действия принципа стабильности судебного решения, вступившего в законную силу, может повлечь существенное изменение правового положения сторон, уже определенного таким решением, в том числе в сторону его ухудшения, закрепление в законе экстраординарных, чрезвычайных по своему характеру способов обжалования вступивших в законную силу судебных постановлений требует установления специальной процедуры открытия соответствующего производства, ограниченного перечня оснований для отмены таких судебных постановлений, а также закрепления особых процессуальных гарантий для защиты как частных, так и публичных интересов от их необоснованной отмены.

Такой подход корреспондирует, в частности, пониманию Европейским Судом по правам человека права на справедливое судебное разбирательство, которое толкуется им в свете преамбулы к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, провозглашающей верховенство права частью общего наследия договаривающихся государств. По мнению Европейского Суда по правам человека, одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который среди прочего требует, чтобы в случаях вынесения судами окончательного решения по делу это решение не ставилось бы под сомнение (постановления от 28 октября 1999 года по делу «Брумэреску (Brumarescu) против Румынии», от 18 ноября 2004 года по делу «Праведная против России», от 18 января 2007 года по делу «Булгакова против России», от 24 мая 2007 года по делу «Радчиков против России»).

Федеральный законодатель в целях обеспечения принципа правовой определенности и стабильности гражданского оборота в статьях 117 и 312 АПК Российской Федерации определил срок для обращения с заявлением о пересмотре судебного акта арбитражного суда по новым или вновь открывшимся обстоятельствам посредством определения периода, в течение которого заявление о пересмотре вступившего в законную силу судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам может быть подано в арбитражный суд, периода, в течение которого данный срок, пропущенный по уважительным причинам, может быть восстановлен судом по заявлению заинтересованного лица, а также периода, в течение которого вступивший в законную силу судебный акт может быть пересмотрен по такому предусмотренному частью 3 статьи 311 АПК Российской Федерации новому обстоятельству, как определение либо изменение в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации или в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, если в соответствующем акте Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации содержится указание на возможность пересмотра вступивших в законную силу судебных актов в силу данного обстоятельства.

Таким образом, положения статей 117 и 312 АПК Российской Федерации не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя, перечисленные в жалобе.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества «Газпромбанк», поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д. Зорькин

Обзор документа

Оспаривались нормы, устанавливающие срок, в течение которого дело может быть пересмотрено из-за практики ВАС РФ.

Имеются в виду случаи, когда после принятия итоговых судебных актов Пленум или Президиум ВАС РФ дает иное толкование норм, которые были применены в деле.

Пересмотр дела в такой ситуации возможен не позднее 6 месяцев со дня вступления в силу последнего судебного акта, принятием которого закончилось рассмотрение спора.

Условие - исчерпана возможность для обращения в суд апелляционной и кассационной инстанций.

По мнению заявителя, положения неконституционны, поскольку не допускают на практике такой пересмотр, если указанное иное толкование было дано позже 6 месяцев.

КС РФ отклонил такие доводы и разъяснил следующее.

Отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт не согласуется с универсальным правилом эффективного восстановления в правах посредством правосудия.

Условия пересмотра ошибочных судебных актов во всяком случае должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, исключать возможность затянуть или необоснованно возобновить судебное разбирательство.

Вместе с тем должна обеспечиваться правовая определенность, в т. ч. признаваться законная сила судебных решений, их неопровержимость.

Вторжение в сферу действия принципа стабильности судебного решения, вступившего в законную силу, может повлечь существенное изменение правового положения сторон. Поэтому требуется специальная процедура подобного пересмотра.

С учетом этого законодатель для того, чтобы обеспечить принцип правовой определенности и стабильность гражданского оборота, определил в АПК РФ срок для обращения с заявлением о таком пересмотре.

Поэтому подобное правовое регулирование не может рассматриваться как нарушающее конституционные права.

Для просмотра актуального текста документа и получения полной информации о вступлении в силу, изменениях и порядке применения документа, воспользуйтесь поиском в Интернет-версии системы ГАРАНТ:


Стабильность судебных актов близка к 100%, а судопроизводство идет в разумные сроки. Об этом рассказал глава Верховного суда (ВС) Вячеслав Лебедев на совещании судей судов общей юрисдикции (СОЮ) и арбитражных судов (АС). Из статистики, которую озвучил глава ВС, следует, что за прошлый год выросло число гражданских и административных дел, а экономических ― почти не изменилось. Полную презентацию главы ВС об итогах работы судов можно посмотреть здесь.

Стабильность судебных актов почти 100%-ная, следует из доклада главы ВС. 99% по гражданским и административным делам, 98% по экономическим спорам и 97% по уголовным делам. Это означает, что почти 100% решений судов по первой инстанции остаются без изменений. Такие же высокие показатели и по критерию судопроизводства в разумный срок: 99% по гражданским, уголовным и административным делам и только 96% ― по экономическим спорам.

Вячеслав Лебедев отметил, что новые кассационные суды удовлетворяют в три раза больше жалоб по гражданским делам. Об этом, впрочем, глава ВС говорил еще в декабре прошлого года на заседании совета судей. С октября прошлого года новые кассации рассмотрели уже 26,9 тыс. жалоб. Больше всех рассмотрел Первый кассационный СОЮ в Саратове (5987, или 22% от общего числа жалоб). А меньше всех ― Пятый кассационный в СОЮ в Пятигорске (750 жалоб, или 3%).

Административных дел суды рассмотрели 5 млн 300 тыс. В 2018 году было почти на миллион меньше ― 4 млн 400 тыс. Новые кассации рассмотрели 3,2 тыс. жалоб по этой категории дел. Лидер тот же, что и в гражданских спорах, ― Первый кассационный СОЮ. Он рассмотрел 619 жалоб (19% от общего числа). На последнем месте Пятый кассационный СОЮ ― 161 жалоба, или 5%.

По уголовным делам в кассациях удовлетворена 41 жалоба и представление по 107 рассмотренным делам, остальным отказано в удовлетворении.

Число экономических споров снизилось незначительно: с 1 млн 908 тыс. дел в 2018 году до 1 млн 879 тыс. в 2019-м. При этом значительно выросло число банкротных дел. В 2018 году их было 59,6 тыс., а в 2019-м ― 85,5 тыс. Причем рост произошел за счет банкротств граждан: в 2019 году их было 50,7 тыс. против 32 тыс. в 2018 году.

Число страховых споров в АС снизилось благодаря досудебным процедурам: с 68 тыс. в 2018 году до 50 тыс. в прошлом. Снизилось по этой же причине и количество споров о взыскании выплат по ОСАГО и КАСКО: в прошлом году 164 тыс., а в 2018 ― 273 тыс.

Судами в 2019 году рассмотрено 749 тыс. уголовных дел в отношении 822 тыс. лиц. Дальше статистика разведена на два порядка рассмотрения. В особом порядке [1] было рассмотрено 55% дел (в отношении 450 тыс. лиц) и осуждено 84% (376 тыс. лиц). Остальные уголовные дела прекращены судом. В общем порядке дел рассмотрено меньше ― 45% (в отношении 372 тыс. лиц), а осуждено 66% (245 тыс. лиц). 31% дел (в отношении 117 тыс. лиц) прекращены судом, в 2% случаев (в отношении 8,2 тыс. лиц) применены принудительные меры медицинского характера и только 1% оправдан (2,2 тыс. лиц).

Больше всего осужденных в 2019 году ― за преступления против собственности (235 тыс. лиц). При этом четверть из них была совершена в состоянии опьянения. На втором месте ― преступления против общественного порядка и безопасности (169 тыс. лиц). На третьем месте ― преступления против личности (142 тыс. лиц), в состоянии опьянения совершено 40% из них. Остальные осужденные попадают в категорию «иные» ― 70 тыс. лиц.

В статистике есть данные о снижении числа лиц в учреждениях уголовно-исполнительной системы. По состоянию на январь 2020 года их 524 тыс., а в январе 2019 года было 563 тыс. Но если сравнивать с январем 1999 года (это самая ранняя дата, которая приведена в презентации главы ВС), то снижение гораздо заметнее: тогда в учреждениях уголовно-исполнительной системы было 1 млн 60 тыс. лиц, то есть в два раза больше.

Немного выросло число жалоб из России, которые принял ЕСПЧ. В 2018 году их было 12,1 тыс., а в прошлом ― 12,8. Но если сравнивать с 2010 годом (самая ранняя дата в презентации), то число уменьшилось заметнее: тогда было 14,3 тыс.

За 2019 год ВС принял 16 постановлений Пленума, утвердил 18 обзоров практики и стал автором шести законодательных инициатив. Среди планов на этот год ― разъяснения по банкротству, о прекращении обязательств, о залоге, о поручительстве, обзор по спорам о требованиях аффилированных лиц в банкротстве, сказал Вячеслав Лебедев.

[1] Применяется по ходатайству обвиняемого, который согласен с обвинением, а суд при этом не исследует доказательства.

Верховный суд России усилил роль прецедентов: своих позиций по принципиальным вопросам, высказанных в конкретных делах. Нижестоящие суды больше не вправе игнорировать официальное мнение высокой инстанции.

REUTERS

Сегодня "Российская газета" публикует два постановления пленума Верховного суда, которые юристы уже назвали прорывными. По сути у нас закрепляются элементы прецедентного права.

Документы разъясняют тонкости рассмотрения дел в апелляционных и кассационных инстанциях. В постановлении, касающемся кассационных судов, дано четкое указание: проверять выводы первой и апелляционной инстанции на предмет соответствия правовым позициям Верховного суда России. Если нижестоящие инстанции рассудили как-то по-своему, вынесенные решения надо отменить.

Судебная практика должна быть единой по всей стране. Не может быть каких-то особенных - рязанских или уральских - трактовок закона. Мы должны понимать, что по типовому делу сюрпризов не будет, судьи решат, как положено, а не как им заблагорассудится.

Иногда на практике, действительно, возникают спорные вопросы и поначалу единого подхода нет. Например, в одном из регионов налоговая инспекция стала требовать с граждан так называемые налоги с покупок. Допустим, купил фермер дорогой автомобиль. А налоговая выставила счет: мол, мы не видели, как вы заработали эти деньги, но раз откуда-то они у вас появились, вы должны заплатить с них налог. Машина стоила миллион? Прекрасно, говорила налоговая, вы должны заплатить в казну 130 тысяч рублей. Все честно.

Некоторые суды соглашались с такой логикой, некоторые нет. Все ждали, когда первое такое дело дойдет до Верховного суда России.

Судебная практика должна быть единой по всей стране. Не может быть каких-то особенных - рязанских или уральских - трактовок закона

Высокая инстанция четко сказала: нет, такой налог незаконен. Права граждан были защищены отныне и впредь. Как только Верховный суд высказался и отменил "налог с покупки" по конкретному делу, все остальные подобные дела решились сами собой. Где налоговая сняла сама претензии, где суды отклонили ее требования. Само же прецедентное решение было включено в обзор судебной практики Верховного суда России. Если у кого-то возникнут проблемы, можно будет сослаться на этот документ. Но проблемы не возникнут, налоговая инспеция действуют законопослушно: раз нельзя, так не делается. Именно так все и работает. Однако, как рассказывает адвокат Вячеслав Голенев, на практике иногда суды делают вид, что не замечают правовых позиций высокой инстанции.

Поэтому принятые постановления он назвал существенным шагом вперед. Публикуемые в сегодняшнем номере "РГ" постановления пленума дают разъяснения арбитражным судам. Однако, по мнению экспертов, аналогичные подходы могут и должны быть закреплены в отношении кассационных судов общей юрисдикции - как по делам, рассматриваемым по ГПК, так и рассматриваемым по Кодексу административного судопроизводства.

"Кассационная практика арбитражных кассационных судов нарабатывалась почти 30 лет, - говорит Вячеслав Голенев. - Нормы ГПК и Кодекса административного судопроизводства по "новой кассации" во многом заимствованы из положений АПК РФ об арбитражном кассационном судопроизводстве".

Так что суды общей юрисдикции тоже не вправе игнорировать правовые позиции Верховного суда страны.

"Поэтому обоснованным является распространение положительного опыта арбитражных кассационных судов и в кассационных судах общей юрисдикции, - говорит адвокат Вячеслав Голенев. - Но крайне важно, что принятые постановления сейчас позволят усовершенствовать практику именно в арбитражных судах".

Он привел пример из своей практики. Бывает, крупная компания искусственно дробится на несколько мелких организаций, чтобы каждая из них платила налог по упрощенной системе. В принципе это нарушение, так как является типичной схемой ухода от налогов. Когда налоговая инспекция ловит предпринимателей на этом, то предъявляет обоснованные претензии. Но возникает вопрос, по какой формуле рассчитывать НДС в данном случае. Есть два варианта, в одном случае выходит больше, в другом - меньше.

По словам адвоката, Верховный суд России не раз высказывал позицию, что в таких делах применяться должна гуманная формула. Но некоторые арбитражные суды продолжают выносить решения, противоречащие правовым подходам высокой инстанции. Теперь же они будут обязаны принять во внимание обзор судебной практики Верховного суда России и определения по конкретным делам. И объяснить, почему они не подходят в данном случае, если, по мнению суда, случай совершенно иной.

В свою очередь адвокат Алексей Сикайло обратил внимание, что оба постановления интересны в первую очередь в части уточнения такой категории жалобщиков, как "иные лица, о правах и обязанностях которых принят оспариваемый судебный акт". Проще говоря, тех, кто не участвовал в ходе разбирательства дела в первой инстанции, не являлся стороной процесса, но все-таки не может оставаться в стороне. "Предлагается толковать эту категорию лиц достаточно широко", - подчеркивает адвокат.

Прецедентное право берет свое начало в Британии и лежит в основе судебных систем многих бывших колоний британской империи. В США во время судебных процессов разворачиваются настоящие баталии между защитниками и обвинителями, каждая сторона приводит свои примеры того, как поступали во время рассмотрения схожих дел. Дело в том, что еще в колониальный период судьи использовали английские сборники судебных отчетов, чтобы вынести вердикт по тому или иному спору, учитывая при этом и местные обычаи. Примечательно, что нижестоящие суды должны следовать решениям вышестоящих (вплоть до Верховного), однако могут и не руководствоваться ранее вынесенным вердиктом, создав новый прецедент. Сложность системы заключается еще в том, что в каждом американском штате действует своя правовая система со своими прецедентами.

Во Франции на практике все более значимую роль играют прецеденты, и этому есть вполне логичное объяснение. Дело в том, что при толковании законов то и дело возникают пробелы, а обязанность заполнять их на основе имеющихся прецедентов закреплена за Кассационным судом, что обозначено в статье 4 Гражданского кодекса Франции. Причем решения по этим вопросам публикуются в особых сборниках, что позволяет судьям знакомиться с новыми прецедентами, и применять их в схожих случаях. Более того, судебные прецеденты широко используются в административной юстиции, где высшей судебной инстанцией является Государственный совет. Именно отталкиваясь от прецедентов, он выносит многие свои вердикты. Тем не менее строгой обязанности нижестоящих судебных инстанций равняться на прецедентные решения вышестоящих во Франции нет.

Судебные решения Верховного Кассационного суда Италии являются обязательными лишь для каждого отдельного представленного случая, но при этом не всегда являются прецедентом в отношении других будущих случаев. Тем не менее судебное решение, пройдя кассационную фазу, может восприниматься другими судами в качестве прецедента. "При подготовке к любому процессу мы в обязательном порядке изучаем прецедентные вердикты, вынесенные кассационной инстанцией. Тем не менее решение остается за конкретным судом первой инстанции или апелляционным судом, который может принять к сведению вердикт Кассационного суда", - рассказала "РГ" магистр международного и европейского права, юрист-международник "Адвокатского бюро Грассо" Наталия Грассо.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: