С учетом каких обстоятельств суд будет решать спор между опекуном и родителем ребенка

Обновлено: 22.04.2024

Как показало обобщение судебной практики, судьями в основном правильно разрешается вопрос о возможности принятия искового заявления к своему производству по делам по спорам, связанным с воспитанием детей.

Отказ в принятии искового заявления. Имели место случаи, когда судьи необоснованно отказывали в принятии искового заявления, ошибочно полагая, что у истца отсутствует субъективное право на обращение за судебной защитой.

Например, определением Благовещенского городского суда Амурской области было отказано в принятии искового заявления матери ребенка об определении порядка общения ребенка со своим отцом, проживающим отдельно от ребенка, на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ. Определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда данное определение было отменено, вопрос передан на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Как правильно указал суд кассационной инстанции, вывод суда первой инстанции об отсутствии у матери ребенка, проживающей совместно с ребенком, полномочий на предъявление в суд требования об определении порядка общения ребенка с отцом, проживающим отдельно от ребенка, является неправильным, поскольку в соответствии с положениями п. 2 ст. 66 СК РФ вопрос о порядке осуществления родительских прав отдельно проживающим от ребенка родителем может быть разрешен судом по требованию любого родителя, а не только по требованию отдельно проживающего родителя.

При решении вопроса о принятии заявления прокурора, предъявленного в защиту прав и интересов несовершеннолетнего, в ряде случаев судьи ошибочно полагали, что прокурор не имеет права на обращение с таким заявлением в суд, если ребенку назначен опекун или попечитель, либо если дети помещены под надзор в образовательные, медицинские организации, организации, оказывающие социальные услуги, и иные организации, в том числе для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Например, определением судьи Талицкого районного суда Свердловской области было отказано в принятии заявления прокурора в интересах двух несовершеннолетних сестер об ограничении родительских прав их отца Б. по тем основаниям, что дети с 2000 года по заявлению отца находятся на полном государственном обеспечении в МОУ "Талицкая школа-интернат основного общего образования" и, следовательно, обязанность по охране их прав возложена на указанное образовательное учреждение. При этом судом не принято во внимание, что п. 3 ст. 73 СК РФ право прокурора на обращение в суд с требованием об ограничении родительских прав не связывается с наличием такого права у других лиц и, кроме того, такое право предоставлено прокурору ст. 45 ГПК РФ.

Аналогичная ошибка была допущена судьей Локтевского районного суда Алтайского края, необоснованно отказавшего в принятии заявления прокурора Косихинского района в интересах несовершеннолетнего о лишении его отца М. родительских прав со ссылкой на то, что несовершеннолетний имеет опекуна, который в соответствии с законом и должен защищать права несовершеннолетнего, а каких-либо причин, по которым он не в состоянии это сделать, прокурор не указал. Отменяя это определение судьи, судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда правильно указала, что согласно п. 1 ст. 70 СК РФ дела о лишении родительских прав рассматриваются по заявлению одного из родителей или лиц, их заменяющих, по заявлению прокурора, а также по заявлениям органов или организаций, на которые возложены обязанности по охране прав несовершеннолетних детей (органов опеки и попечительства, комиссий по делам несовершеннолетних, организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и других). В связи с этим прокурор в силу прямого указания закона вправе обращаться в суд с иском о лишении родительских прав, при этом наличие аналогичных прав у иных лиц, перечисленных в п. 3 ст. 70 СК РФ, препятствием для обращения в суд прокурора с указанными требованиями не является.

Ряд судей, установив, что иск предъявлен лицом, которое не относится к кругу лиц, имеющих право на обращение с данным иском в суд (например, иск о лишении родительских прав предъявлен родственником ребенка, не являющимся его опекуном или попечителем, иск о восстановлении в родительских правах предъявлен не самим родителем, а иным лицом), необоснованно возвращали исковые заявления со ссылкой на п. 4 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, в то время как в его принятии следовало отказать на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.

Такие ошибки допускались, в частности, судьями районных судов Кемеровской и Ростовской областей, Алтайского края.

Некоторые судьи, отказывая в принятии заявления по п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ в связи с тем, что имеется вступившее в законную силу решение суда по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, не всегда учитывали, что правоотношения по воспитанию детей, как и иные семейные правоотношения, носят длящийся характер, поэтому применение правил о тождественности исков и отказ в связи с этим в принятии заявления допустимы не во всех случаях. Например, нельзя признать обоснованным отказ в принятии искового заявления между теми же сторонами, о том же предмете, когда из заявления усматривается, что изменились фактические обстоятельства, условия воспитания детей, служившие основанием ранее предъявленного иска.

Так, определением судьи Железнодорожного районного суда г. Ростова-на-Дону было отказано в принятии искового заявления Е. к Ч. о передаче ей ребенка на воспитание и изменении места его жительства в связи с тем, что решением Советского районного суда г. Ростова-на-Дону между этими же сторонами рассматривался аналогичный спор и место жительства дочери определено с ее отцом. Отменяя данное определение, судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда правильно указала на то, что тождественность исков означает, что они имеют одинаковый предмет, основание и субъектный состав. Между тем суд не учел, что изменились обстоятельства, послужившие основанием для вынесения решения Советским районным судом г. Ростова-на-Дону, в связи с чем иск предъявлен по иным основаниям, чем разрешенный ранее судом.

Оставление искового заявления без движения. Анализ судебной практики по делам данной категории также показал, что в большинстве случаев у судей не возникает трудностей при определении соответствия содержания и формы искового заявления требованиям, установленным законом.

Однако в некоторых случаях судьи необоснованно оставляли исковые заявления без движения, ссылаясь на то, что в них не указаны обстоятельства, на которых истцы основывают свои требования, а также доказательства, подтверждающие эти обстоятельства, в то время как проверка наличия всех доказательств, на которых основаны требования заявителя, не свойственна стадии возбуждения дела и отсутствие какого-либо документа не может свидетельствовать о несоблюдении требований, предъявляемых к заявлению. Такие доказательства могут быть представлены как при подготовке дела к судебному разбирательству, так и в ходе рассмотрения дела по существу.

Кроме того, как на одно из оснований для оставления искового заявления без движения, а впоследствии и на основание его возвращения, ряд судей в своих определениях ссылались на отсутствие документа, подтверждающего уплату государственной пошлины.

Между тем требование об уплате государственной пошлины по спорам, связанным с воспитанием детей, является незаконным, поскольку эти споры относятся к делам о защите прав ребенка и пошлиной не облагаются, что вытекает из положений п. 15 ч. 1 ст. 333.36 НК РФ, п. 2 ст. 23 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации".

Возвращение искового заявления. Прекращение производства по делу. Имели место случаи, когда по спорам об определении места жительства ребенка или об осуществлении родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, судьи необоснованно возвращали исковые заявления в связи с несоблюдением истцами досудебного порядка разрешения спора.

Например, определением судьи Новоалтайского городского суда Алтайского края было возвращено исковое заявление В. (отца ребенка) к Б. (матери ребенка) об устранении препятствий к общению с несовершеннолетним ребенком и определении порядка общения с ним. При этом судья указал, что в силу п. 3 ст. 65 СК РФ предусмотрен обязательный досудебный порядок урегулирования возникшего спора путем обращения в орган опеки и попечительства за разрешением возникших разногласий, однако истец в орган опеки и попечительства не обращался.

Такой вывод основан на неправильном толковании закона, поскольку из содержания ст. ст. 65, 66 СК РФ не следует, что для определения места жительства детей или порядка осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, законодательством предусмотрен предварительный досудебный порядок урегулирования спора. В случае возникновения спора родители вправе обратиться за его разрешением непосредственно в суд.

Следует обратить внимание и на необоснованный возврат судами исковых заявлений по спорам, связанным с воспитанием детей, по мотиву нарушения заявителем правил родовой подсудности.

Согласно ст. 24 ГПК РФ все категории дел, связанных с воспитанием детей, с точки зрения правил родовой подсудности рассматриваются районным судом в качестве суда первой инстанции. Исходя из этого, следует признать нарушением процессуального закона возвращение районным судом заявления в связи с несоблюдением заявителем правил родовой подсудности. В частности, некоторые судьи районного суда ошибочно полагали, что заявления об определении места жительства ребенка, об определении порядка общения с ребенком, об ограничении родительских прав подсудны мировым судьям. Однако такие случаи единичны и допущенные ошибки исправлялись судом кассационной инстанции.

Учитывая, что большинство споров о детях рассматривается по месту жительства ответчика (ст. 28 ГПК РФ), суды правильно возвращали заявления в связи с нарушением этого правила со ссылкой на п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ и с указанием, в какой конкретно суд следует обратиться заявителю по данному спору.

Вместе с тем обобщение судебной практики показало, что у судов имеются различные точки зрения по вопросу о том, как определяется территориальная подсудность дела при одновременном заявлении требований о лишении родительских прав и взыскании алиментов.

Одни суды (например, Владимирский областной суд, Ростовский областной суд) полагают, что в указанном случае истец вправе предъявить такой иск как по месту жительства ответчика, так и по месту своего жительства.

Такой вывод, по мнению судов, вытекает из положений ч. 3 ст. 29 ГПК РФ, согласно которой иски о взыскании алиментов и об установлении отцовства могут быть предъявлены истцом также в суд по месту его жительства. При этом из данной нормы не следует, что правило об альтернативной подсудности применяется только к случаям одновременного предъявления требований об установлении отцовства и о взыскании алиментов. Учитывая это, суды полагают, что если наряду с требованием о лишении родительских прав предъявлено и требование о взыскании алиментов, для которого действует правило об альтернативной подсудности, то истец вправе подать такое заявление как в суд по месту жительства ответчика, так и в суд по месту своего жительства.

В частности, судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда, отменив определение Зерноградского районного суда, которым было возвращено исковое заявление прокурора Зерноградского района в интересах несовершеннолетних о лишении их матери Ч. родительских прав и взыскании алиментов в связи с неподсудностью спора этому районному суду, указала, что судом допущено нарушение ч. 3 ст. 29 ГПК РФ, в соответствии с которой иски о взыскании алиментов могут быть предъявлены истцом в суд по месту его жительства. Учитывая, что несовершеннолетние проживают в Зерноградском районе и кроме требований о лишении родительских прав заявлены и требования о взыскании алиментов, спор подсуден Зерноградскому районному суду.

Другие суды (например, Архангельский областной суд, Алтайский краевой суд) считают, что иск о лишении родительских прав подсуден суду по месту жительства ответчика независимо от того, предъявлено или нет одновременно требование о взыскании алиментов. В обоснование такой позиции Архангельский областной суд исходит из того, что ГПК РФ не устанавливает альтернативной или исключительной подсудности дел о лишении родительских прав, в том числе при одновременном предъявлении требований о лишении родительских прав и взыскании алиментов. Поэтому дела, связанные с воспитанием детей, подлежат рассмотрению исходя из общего правила территориальной подсудности, установленного ст. 28 ГПК РФ (по месту нахождения ответчика).

Согласно позиции Алтайского краевого суда, ошибочно толкуют процессуальный закон суды, которые полагают, что в случае одновременного предъявления требований о лишении родительских прав и взыскании алиментов иск в силу ч. 3 ст. 29 ГПК РФ может быть предъявлен также в суд по месту жительства истца. По мнению краевого суда, поскольку в соответствии с п. 2 ст. 71 СК РФ лишение родительских прав не освобождает родителя от обязанности содержать своего ребенка, а в соответствии с п. 3 ст. 70 СК РФ суд при рассмотрении дела о лишении родительских прав решает и вопрос о взыскании алиментов на ребенка независимо от того, предъявлен ли такой иск, следовательно, и в указанном случае должно действовать общее правило подсудности, установленное ст. 28 ГПК РФ, - предъявление иска по месту жительства ответчика.

По данному вопросу правильной является позиция Владимирского и Ростовского областных судов как наиболее согласующаяся с положениями ст. ст. 28, 29 ГПК РФ, а также отвечающая правам и интересам ребенка, включающим в себя и право быть заслушанным в ходе любого судебного разбирательства (ст. 57 СК РФ).

Как установлено законодательством, под опеку (и попечительство) передаются дети, оставшиеся без попечения родителей. За редким исключением (если опека назначается по заявлению родителей — часть первая ст. 13 ФЗ «Об опеке и попечительстве») ребенок в момент назначения опеки лишён любви, заботы и защиты со стороны своего родителя.

И вот у ребенка появился опекун… Случаи, когда родители «очухиваются», и возвращаются к ребенку, пытаются его забрать (это называется на сухо-юридическом языке «восстановить родительское попечение») встречаются довольно редко (в 2010-2012 году лишь каждый десятый ребенок из выявленных, как оставшийся без попечения родителей, был возвращен родителям; подопечных детей из этого числа — едва ли каждый третий). Но такие случаи встречаются, причем, как это не печально, как правило, с какими-то «перекосами».

Лучшим (для ребенка, разумеется) вариантом является, например, восстановление в родительских правах матери, лишенной их до этого за игнорирование интересов ребенка. Правильный путь в этом случае — определённая «дорога к ребёнку». То есть, родитель сначала выстраивает отношения с ребенком, восстанавливает их, и лишь затем решается вопрос о восстановлении в правах, а затем — о передаче ребенка родителю от опекуна.

Безусловно, опекун в таком случае должен предпринять всё, что нужно для защиты интересов ребенка. В частности, именно опекун определяет, возможно ли, и в какой форме, общение лишенного родительских прав родителя и ребенка. Пункт второй статьи 148 1 Семейного кодекса четко устанавливает, что с момента назначения опекуна, родители (даже не лишённые родительских прав) утрачивают права и обязанности по представительству интересов и защите прав ребенка с момента назначения опекуна. Это не означает автоматическую потерю родительских прав, отнюдь, но это означает, что решения в жизни ребенка принимает опекун, а не родитель, и именно опекун, а не родитель представляет ребенка перед всеми другими лицами. У родителя такого права в этот момент нет.

Кроме вышесказанного, опекун не вправе препятствовать общению ребенка с его родителями (конечно, не лишенными родительских прав!) и родственниками, за исключением случаев, если такое общение «не отвечает интересам ребенка» (п. 5 той же статьи).

Иными словами, если такое общение ребенку полезно (не просто «не повредит», а именно полезно, то есть, отвечает его интересам) — оно должно состояться. В противном случае — нет. Регулирует этот вопрос опекун самостоятельно, исходя из своего понимания интересов ребенка.

А что делать родителю (или, скажем, бабушке — родственнику ребенку), если опекун не позволяет общаться с ребенком? Закон предусматривает тут сложный механизм. Родственник или родитель должен обратиться в орган опеки и попечительства (по месту нахождения ребенка под опекой) с жалобой на действия опекуна, препятствующие общению с ребенком. Орган опеки должен рассмотреть этот вопрос и, исходя из интересов ребенка, принять решение: или потребовать от опекуна устранения нарушения права ребенка на общение с родителями и родственниками, или — такое тоже вероятно — согласиться с опекуном и отказать родственникам.

Если решение органа опеки — общению быть, но опекун всё же не даёт родственникам общаться, не выполняет решение органа опеки, родственники вправе обратиться в суд, который вынесет решение (опять же исходя из интересов ребенка). И которое уже придется исполнять вне зависимости от позиции опекуна.

В практике мне встречались случаи, когда орган опеки обязывал опекуна обеспечить общение ребенка с родителем, лишенным родительских прав. Это — незаконно. Одним из правовых последствий лишения родительских прав является утрата родителем всех прав и обязанностей, включая право на общение с ребенком, на личное его воспитание, всех прав, основанных на родстве с ребенком (ст. 71 СК РФ).

В таком случае опекуну необходимо обжаловать решение органа опеки (чаще всего в суде). Отмечу «на полях»: чаще всего в органе опеки требуют такого общения устно, чуть ли не в порядке обязательно-принудительного совета, и даже на робкую просьбу оформить это «пожелание» письменно — сразу же перестают настаивать…

Вернемся к другим случаям «возврата» родителей. Наиболее распространен случай, когда один из родителей возвращается после отбывания наказания в местах лишения свободы. Чаще всего это мама, но последнее время встречаются и отцы, отсидевшие, иногда 5-7 лет, но потом «возвращающиеся». В таком случае родитель не лишен родительских прав. И право на воспитание ребенка у него сохраняется (ст. 63 СК РФ), однако, предусмотренное законом право на законное представительство и защиту прав ребенка — утрачено с момента назначения опекуна.

Учитывая, что в силу п.6 ст. 148 1 СК РФ, опекун имеет право и обязан воспитывать ребенка, находящегося под опекой, системно применяя этот пункт, а также п. 2 той же статьи, ст. 121, 123 СК РФ, однозначный вывод, что законодатель числит воспитание и развитие ребенка — как одни из законных (то есть, предусмотренных законом) прав ребенка, а заботу о них — как защиту законных интересов.

Таким образом, даже вернувшийся из мест лишения свободы, или просто «вернувшийся» откуда-то родитель, не лишенный родительских прав, не вправе тут же приступить к воспитанию ребенка, и, во всяком случае, отобрать его у опекуна — эти права он утратил.

Что же должно в таком случае происходить? Во-первых, необходимо ответить на вопрос, в интересах ли ребенка общение с родителем, и в каком виде это должно происходить. Эти вопросы разрешает опекун, который, если это не в интересах ребенка, вправе не предоставлять родителю возможности общаться с ребенком. Не согласный с этим родитель вправе обратиться в орган опеки, а затем, если решение органа опеки исполняться не будет, в суд.

Поскольку именно опекун отвечает за защиту прав и интересов ребенка, именно он определяет его место жительства (если орган опеки не запретил опекуну его менять, эта возможность предусмотрена частью четвертой статьи 15 ФЗ «Об опеке и попечительстве»). И он может и не согласиться передать ребенка родителю.

В таком случае, родитель вправе поставить вопрос (в порядке пункта 3 ст. 148 1 СК РФ) о защите прав ребенка и передаче ребенка ему. Достаточно нередко встречным иском опекун ставит вопрос о лишении родительских прав «вернувшегося» родителя.

Орган опеки и попечительства не вправе освободить (а тем более, отстранить) опекуна от его обязанностей, только на основании того, что родитель «вернулся». Как императивно установлено п.1 ст.39 ГК РФ, орган опеки и попечительства освобождает опекуна или попечителя от исполнения им своих обязанностей в случаях возвращения несовершеннолетнего его родителям или его усыновления. Учитывая, что ребенок не может остаться без какого-либо попечения вовсе (ст. 121-123 СК РФ), освобождение опекуна может состояться не ранее, чем ребенок фактически будет передан родителю.

Если орган опеки все-таки издал решение об освобождении опекуна — его необходимо обжаловать, одновременно требуя приостановить его действие на время рассмотрения дела. Дела подобной категории, как правило, длительны, сложны и неоднозначны. Но в этот период ребенок не может оставаться «между небом и землёй» и без защиты.

Таким образом, в случае, если родитель, ребенок которого находится под опекой, желает его забрать и воспитывать самостоятельно, он должен:

восстановить родительские права (если он был их лишен);
обратиться к опекуну и попытаться наладить общение с ребенком (исходя из интересов ребенка);
подать жалобу в орган опеки и попечительства, если опекун неправомерно лишает его такого общения;
если опекун не исполняет решения органа опеки и попечительства — обратиться в суд, который запретит опекуну препятствовать общению;
обратиться в орган опеки и попечительства за решением вопроса о возвращении ребенка родителю и освобождении опекуна от его обязанностей;
в случае отказа опекуна — обращаться в суд за разрешением спора о воспитании ребенка, требовать передать его на воспитание себе. Суд разрешает этот вопрос исходя из интересов ребенка.

И довольно часто отказывает: одного желания забрать ребенка не вполне достаточно — родитель, допустивший, что его ребенок остался без родительского попечения — не всегда лучшая судьба для ребенка.

Вступление в наследство, доставшееся подопечному ребёнку, — распространённая головная боль опекуна или попечителя. С одной стороны, одна четвёртая квартиры в посёлке Заречное, куда ходит раз в день автобус из райцентра, — не факт, что нужное приобретение, с другой, кто же будет отказываться от квартиры, скажем, в областном центре? Во всяком случае, принятие (или непринятие) наследства — предмет обсуждения между опекуном и органом опеки, а если подопечному уже есть 14 лет — то и с ним.

Во-первых, надо понимать, что автоматической обязанности принимать наследство не возникает ни у опекуна, ни у попечителя.

Принятие наследства — это сделка. Пусть односторонняя, но сделка. Это значит, что к данному действию должны применяться все установленные законом правила, предусмотренные для сделок подопечного. Наряду с этим, в статье 37 ГК РФ не содержится такого вида сделок, как «принятие наследства», не подходит принятие наследства под остальные, поименованные общим образом, виды сделок. То есть, само по себе принятие наследства (в отличие, например, от продажи недвижимости) происходит без обязательного предварительного согласия органа опеки и попечительства.

При этом надо обратить внимание, что принятие наследства — это действие. А непринятие наследства (то есть, несовершение каких-то действий, направленных на его принятие) — не действие. Поэтому, строго говоря, если вы, получив информацию о кончине, например, матери подопечного и открывшемся наследстве, ничего не предпринимаете — вы ничего не нарушаете.

Существует мнение, что орган опеки может обязать вас принять наследство, выдав обязательное для исполнения указание о распоряжении имуществом подопечного (часть 2 ст. 19 ФЗ «Об опеке и попечительстве»). Такое указание обязательно должно быть письменным и, соответственно, подписанным руководителем органа опеки и попечительства. Всякого рода «беседы» в зачёт не идут ни в каком случае. Однако, надо учесть, что орган опеки имеет право давать указания о распоряжении именно имуществом подопечного. Но до вступления в наследство это имущество не может считаться уже принадлежащим наследнику.

Иными словами, заставить вас принять наследство административно-командным образом нельзя.

На мой взгляд, если опекун не подаёт заявление о принятии наследства, единственное, что может сделать орган опеки, — обратиться в суд с иском о признании права собственности подопечного в порядке наследования.

Второе. Если ребёнку уже 14 лет, надо учитывать, что все сделки, включая и сделку по принятию наследства, совершает он сам, а попечитель (и в ряде случаев, орган опеки) лишь даёт разрешение на эту сделку. Поэтому, если подросток по каким-либо причинам не хочет принимать наследство, заставить его нельзя. Ему просто НЕ надо ставить подпись.

Третье. Не всегда принятие наследства — сделка к выгоде подопечного, и значит, не всегда опекун вправе принимать его (а попечитель — давать согласие на его принятие).

Само по себе принятие наследства— это не только заявление о том, что наследник готов принять какое-то имущество, но и подпись о том, что наследник принимает на себя долги наследодателя, и, в некоторых случаях такое возможно, иные обязательства, связанные с наследством. Далеко не всегда овчинка стоит выделки.

Приведу пример. В райцентре Ярославской области открылось наследство после умершей К. Наследниками оказались её мать и двое несовершеннолетних детей. В наследственную массу включена 1/6 двухкомнатной квартиры. Таким образом, в наследство одному из детей, находящихся под опекой, достанется 1/18 доля провинциальной «двушки». При этом долги матери по кредитам и часть долгов за квартплату составляют более миллиона рублей, что превышает не только стоимость доли, но и стоимость квартиры целиком. При таких обстоятельствах мы рекомендовали опекуну воздержаться от принятия наследства, несмотря на активное давление органа опеки.

Таким образом, при принятии наследства подопечному придётся погасить часть долгов наследодателя. В пределах стоимости полученного наследства, конечно, но откуда он возьмёт эти несколько сотен тысяч рублей? Из кармана опекуна? Из собственных средств, выделяемых на его содержание? Зачем? Разумеется, проще вовсе не принимать наследство.

Опекун вправе совершать (а попечитель давать согласие) лишь такие сделки, которые ведут к выгоде подопечного. Принять в наследство неликвидный кусок квартиры, обременённый долгами и расположенный вдали от места жительства подопечного, — разве это к выгоде? Ведь такое имущество придётся содержать, и средства на это будут взяты у самого подопечного, во всяком случае, это не расходы опекуна.

Ещё один важный момент. Вступив в права наследства на какое-либо жильё, ваш подопечный неизбежно столкнётся с проблемой получения жилья по достижении 18 лет. Первое, что ему предложат чиновники, это вселяться в ту «долю», которую он так опрометчиво получил, будучи, например, семилетним. И, в лучшем случае, удастся доказать, что проживание на этой «доле» невозможно, а в худшем, ребёнок потеряет право на получение жилья от государства. Разумеется, этот аргумент никак не будет воспринят органом опеки при принятии наследства, но к совершеннолетию это может действительно стать проблемой.

Таким образом, если у вашего подопечного внезапно появился наследодатель, не торопитесь вступать в наследство. Необходимо оценить, насколько эта сделка направлена к выгоде подопечного (с учётом всех факторов) и лишь затем решить: принять наследство или воздержаться от этого. Орган опеки не может «заставить» опекуна принимать наследство, а может лишь сам обратиться в суд с требованием о признании права собственности за подопечным. Но, как говорится, «науке такое не известно». А подросток старше 14 лет и вовсе вправе сам решать, принимать наследство или нет.

Участие представителей органа опеки и попечительства в судебных заседаниях по гражданским делам.

Антон Жаров, адвокат, специалист по семейному и ювенальному (детскому) праву,

Органы опеки и попечительства — частые участники судебных заседаний по гражданским делам, если в иске так или иначе затрагиваются права ребенка, в том числе и оставшихся без попечения родителей. Однако, привлечение органа опеки к участию в деле вызывает многие вопросы в правоприменительной практике, на которые автор постарался ответить.

Органы опеки какой территории должны привлекаться к делу

Судья, принимая дело к производству, и определяя, каких лиц вызывать в суд, решает этот вопрос самостоятельно, и, в принципе, может привлечь к участию любой орган опеки, принадлежащий любой территории, если почему-то посчитает необходимым услышать их мнение в процессе.

Верховный суд, в обзоре практики рассмотрения дел о спорах о детях, утвержденном в 2011 году, признал правильной практику судов, привлекающих к делу для дачи заключения органы опеки и попечительства как по месту жительства одного родителя, претендующего на воспитание ребенка, так и по месту жительства другого родителя.

Во всяком случае, необходимо привлекать к делу орган опеки и попечительства, обладающий полномочиями по отношению к населению того места, где ребенок фактически проживает. Такой орган опеки, если можно так выразится, «главный» в данном деле, поскольку именно он обследовал условия жизни ребенка, и именно он делает вывод об интересах ребенка, так как разговаривал с ним (тем более, в том случае, если ребенок не достиг десяти или четырнадцати лет, и вряд ли будет вызван в судебное заседание).

Кроме того, объяснимой является практика привлечения судом к делу органа опеки и попечительства по месту регистрации ребенка по месту жительства, даже если ребенок там фактически не проживает.

Действия органа опеки после привлечения к делу

Учитывая, что орган опеки и попечительства привлекается к делу на основании ст. 47 ГПК РФ, он обязан дать заключение по существу спора во всех случаях, когда привлечен к делу. Законодательство не содержит каких-то других оснований для подготовки заключения по делу (например, обязательное издание определения суда), то есть сам факт привлечения органа опеки к участию в деле подразумевает, что целью этого является дача заключения по делу.

Органы опеки участвуют в деле именно как орган государственной власти (или местного самоуправления), орган опеки и попечительства, для дачи заключения по делу. Неправильным (но, увы, широко распространенным) является привлечение к делу органа опеки как «третьего лица». Третье лицо (заявляющее или не заявляющее требований по существу иска) — это те юридические и физические лица, чьи права и законные интересы затрагиваются рассматриваемым иском. Орган опеки и попечительства к рассматриваемому спору непричастен, никакие его права и обязанности не рассматриваются. Поэтому привлекать его в качестве третьего лица — неправильно. Орган опеки и попечительства в процессе действует, подобно прокурору, то есть рассматривает обстоятельства дела — и дает по ним заключение об обоснованности иска и его соответствии интересам детей.

В случае, если орган опеки обращается в суд с иском (например, об ограничении родительских прав), то, выступая на стороне истца, является лишь законным представителем несовершеннолетнего, от имени которого и обращается в суд. Орган опеки, в общем случае, не может подать иск в суд в интересах несовершеннолетнего, если не является его законным представителем (то есть, ребенок — не оставшийся без попечения родителей). И даже те случаи, когда иск подается в защиту прав несовершеннолетнего «при живых родителях», это право особо прописано в ст. 46 ГПК РФ, является исключением. В этом случае, орган опеки (обратившийся с иском), будет действовать и в соответствии со ст. 46 ГПК РФ (как орган, выступающий в защиту гражданина), и в соответствии со ст. 47 (как орган, дающий заключение по делу)

Если иск не связан с воспитанием детей, акт обследования не является обязательным документом для предоставления в суд. Во всяком случае, норм законодательства, устанавливающих обязанность проводить обследование условий жизни ребенка при рассмотрении, например, жилищного или имущественного спора, нет.

Если иск связан с воспитанием детей (например, определение порядка общения с ребенком, определение места жительства ребенка, лишение родительских прав или восстановление в родительских правах и т.д.), то орган опеки и попечительства, в силу ст. 78 СК РФ, обязан провести обследование условий жизни ребенка, а также лиц, претендующих на его воспитание, и предоставить суду акт обследования и основанное на нем заключение по делу.

Акт обследования проводится по месту фактического проживания указанных лиц или ребенка, адрес которого органы опеки получают или из материалов дела, или из судебного запроса (определения, письма). Однако, такой запрос или письмо не является обязательными.

При этом акт обследования условий жизни должен представлен органом опеки на предварительное судебное заседание или в рамках досудебной подготовки (а не на основное судебное заседание), а вот момент предоставления заключения по иску не описан в законодательстве, то есть оно может быть представлено и на последнее перед вынесением решения заседание.

Форма заключения по иску (заявлению)

Заключение по иску или заявлению (например, об установлении усыновления) дается от имени органа опеки и попечительства, а это значит что подписывать его должен руководитель органа опеки и попечительства или специально уполномоченное на это лицо.

Если полномочия органов опеки и попечительства не делегированы органам местного самоуправления, что допускается пунктом первым ст. 34 ГК РФ, органом опеки и попечительства является орган исполнительной власти субъекта федерации.

В Московской области органом опеки и попечительства является Министерство образования Московской области, которое, по доверенности, делегирует право подписания, в том числе, заключений по искам, руководителям управлений и отделов опеки и попечительства по территориальным единицам Московской области. В таком случае, к делу привлекается Министерство образования Московской области (но не отдел или управление), а в суд предоставляется заключение, подписанное, например, начальником управления опеки и попечительства по городскому округу.

В Москве, согласно положениям о Департаменте социальной защиты населения города Москвы, начальники Управлений социальной защиты населения по районам города осуществляют функции по опеке и попечительству, и, следовательно, начальники соответствующих управлений и могут подписывать заключения в суд. Но и в этом случае, к участию в деле юридически грамотно привлекать орган опеки и попечительства субъекта федерации — Департамент соцзащиты, а не его территориальное подразделение — районное управление. Однако, на практике, суды направляют повестки непосредственно в соответствующее территориальное управление соцзащиты.

Учитывая требование Верховного Суда, данное в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.05.98 № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей» о необходимости подписания заключения определенным должностным лицом, дача заключения по делу устно, в судебном заседании, недопустима.

Разумеется, этот порядок следует применять, по аналогии, и при рассмотрении иных, даже не связанных с воспитанием детей, дел, поскольку суду требуется не заключение представителя органа опеки, явившегося в суд, а заключение органа, а, следовательно, это заключение должно быть подписано первым лицом органа, руководителем.

Непосредственное участие органа опеки в судебном заседании

По общему правилу, орган опеки и попечительства обязан принимать участие в каждом судебном заседании по делу, к которому привлечен. Право просить суд рассмотреть дела без своего участия предоставлено законом только сторонам (то есть, истцу и ответчику, ч. 5 ст. 167 ГПК РФ). У органов, участвующих в рассмотрении дела для дачи заключения, такого права законом не предусмотрено, и неявка в суд представителя органа опеки должна сопровождаться извещением суда о причинах неявки.

Наряду с этим, единственное правовое, предусмотренное ГПК РФ, последствие неявки представителя органа опеки в суд — это рассмотрение дела без его участия. Однако, надо иметь в виду, что поскольку исполнение своих процессуальных обязанностей (дача заключения по делу) невозможно в полной мере, без присутствия на судебных заседаниях (поскольку процесс устный, и всё, что исследуется по делу в суде, должно быть произнесено), суд вправе обратить внимание вышестоящих должностных лиц или прокуратуры на отношение органа опеки к исполнению своих процессуальных обязанностей изданием частного определения по этому вопросу. Автору известны случаи, когда по результатам рассмотрения частного определения суда об игнорировании органом опеки запросов и вызовов суда были приняты кадровые решения в территориальном органе опеки.

Непредставление в суд письменного заключения по делу или акта обследования условий жизни, поскольку они являются доказательствами по делу, может привести к наложению на должностных лиц органа опеки и попечительства штрафа в размере до 1000 рублей.

В ряде случаев присутствие представителя органа опеки и попечительства обязательно. Таких случаев — три. Рассмотрение дела об усыновлении (участие в закрытом судебном заседании при рассмотрении дела по существу, наряду с заявителями и прокурором), а также рассмотрение вопроса об определении места жительства ребенка и (или) порядка общения с ребенком на срок до вступления в силу решения суда по делу. Такая просьба рассматривается в предварительном судебном заседании с обязательным участием представителя органа опеки и попечительства и при наличии письменного (и подписанного надлежащим лицом) заключения по этому вопросу.

Третий случай, когда участие органа опеки и попечительства обязательно — рассмотрения заявления о возвращении ребенка или получении доступа к ребенку в рамках международных договоров Российской Федерации (в частности, по Конвенции о похищении детей), в соответствии с правилами главы 22.2 ГПК РФ.

III. Разрешение споров, связанных с воспитанием детей

4. По требованиям об определении места жительства детей при раздельном проживании родителей в целях всестороннего и полного исследования доказательств и обстоятельств дела суд назначает экспертизу для диагностики внутрисемейных отношений.

Такого рода споры между родителями разрешаются судом с учетом мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет.

Р. (отец несовершеннолетних детей) обратился в суд с иском к Е. (матери несовершеннолетних детей) об определении места жительства детей Д. и Н., освобождении от уплаты алиментов в отношении детей, возложении на ответчика обязанности передать детей истцу.

Е. исковые требования не признала и обратилась со встречным иском к Р., в котором просила определить место жительства детей с ней.

Как установлено судом и подтверждено доказательствами по делу, брак между Е. и Р. прекращен 21 мая 2011 г. на основании решения мирового судьи. От брака стороны имеют двух несовершеннолетних детей Д. и Н. Судебным приказом от 22 января 2013 г. с Р. в пользу Е. взысканы алименты на содержание детей Д. и Н.

Р. и Е. проживают раздельно, несовершеннолетние дети Д. и Н. с сентября 2013 года по июнь 2014 года проживали с отцом.

В соответствии с актом обследования жилищно-бытовых условий от 27 июня 2014 г. по месту жительства Р. проживает вместе с женой Т. и четырьмя несовершеннолетними детьми (три сына и дочь Т.) в двухкомнатной квартире общей площадью 41,7 кв. м. У детей имеется отдельная комната, в которой присутствуют спальные места, имеются два стола для выполнения уроков, компьютер, принтер, шкаф для детской одежды, большое количество игрушек. Д. обучается в общеобразовательной школе, посещает секцию тэквандо, Н. является воспитанником детского сада.

Согласно акту обследования жилищно-бытовых условий от 30 июня 2014 г. по месту жительства Е. на момент обследования она проживает с несовершеннолетними детьми в двухкомнатной квартире. В квартире имеется необходимая мебель для проживания, детям выделена отдельная комната 16 кв. м, где есть спальные места для детей, стол для занятий, телевизор, компьютер, игрушки, книги и др. По месту жительства Е. созданы необходимые условия для проживания несовершеннолетних детей.

Разрешая спор и определяя место жительства несовершеннолетних детей с отцом, суд первой инстанции, руководствуясь ст. 61 и 65 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ), исходил из того, что с сентября 2013 года дети проживали и воспитывались с отцом, которым созданы надлежащие условия для их воспитания, развития и образования, у детей сложился привычный круг общения. Кроме того, суд принял во внимание заключение органа социальной защиты, согласно которому место жительства несовершеннолетних Д. и Н. возможно определить по месту жительства их отца Р.

С выводами суда первой инстанции согласился и суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, как принятые с существенным нарушением норм материального и процессуального права, и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав в том числе следующее.

Пунктом 1 ст. 3 Конвенции о правах ребенка провозглашено, что во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка.

Согласно разъяснениям, изложенным в пп. 5, 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. N 10 "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей", при решении вопроса о месте жительства несовершеннолетнего ребенка при раздельном проживании родителей следует принимать во внимание помимо указанных в п. 3 ст. 65 СК РФ обстоятельств реальную возможность родителя обеспечить надлежащее воспитание ребенка, характер сложившихся взаимоотношений родителя с ребенком, привязанность ребенка к лицам, у которых он находится, другие обстоятельства, характеризующие обстановку, которая сложилась в месте проживания каждого из родителей.

В соответствии с ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

По данному делу по требованиям родителей об определении места жительства детей одним из юридически значимых и подлежащих доказыванию обстоятельств с учетом подлежащих применению норм материального права являлось выяснение вопроса о том, проживание с кем из родителей (матерью или отцом) наиболее полно будет соответствовать интересам детей.

Исходя из положений ст. 67, 71, 195 - 198 ГПК РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (ст. 59, 60 ГПК РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные ст. 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Эти требования закона судами первой и апелляционной инстанций выполнены не были. Перечислив доводы сторон и доказательства, суд не отразил в решении мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, а другие доказательства отвергнуты, и основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими, то есть решение суда нельзя назвать мотивированным.

Судом не учтено, что при рассмотрении дела он обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное в ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным.

Определяя местом жительства несовершеннолетних детей место жительства истца, суд первой инстанции сослался на заключение компетентного органа, согласно которому ввиду того, что дети с сентября 2003 года проживали и воспитывались ответчиком и им были созданы надлежащие условия для их воспитания, развития и образования, возможно проживание несовершеннолетних детей с их отцом.

Между тем в материалах дела содержатся заключения в отношении несовершеннолетних Д. и Н., составленные директором муниципального бюджетного учреждения - центра психолого-педагогической поддержки несовершеннолетних В., являющейся педагогом-психологом, из которых следует, что мальчики в большей степени испытывают доверительные отношения к маме и негативно относятся как к самому Р., так и к его новой семье, проживать с ними не хотят.

Суд критически отнесся к заключению органа социальной защиты, в соответствии с которым по месту жительства Е. созданы необходимые условия для проживания детей и которым рекомендовано оставить детей с матерью, тогда как по месту проживания Р. соответствующие условия для проживания четырех детей не созданы, поскольку размер выделенной для детей комнаты составляет 12 кв. м, что не соответствует нормам.

Как установлено судом и отражено в акте обследования жилищно-бытовых условий, проведенного по месту жительства Р. (отца несовершеннолетних детей), Р. проживает вместе с женой Т., детьми Д., Н., А. и К. в двухкомнатной квартире общей площадью 41,7 кв. м, жилой площадью 21,8 кв. м., 1/2 доли данной квартиры принадлежит на праве собственности Т. Проживающие в одной из комнат площадью 12 кв. м четверо детей являются лицами разного пола.

Согласно ст. 12 Конвенции о правах ребенка ребенку, способному сформулировать свои собственные взгляды, должно быть обеспечено право свободно выражать эти взгляды по всем вопросам, затрагивающим его, причем взглядам ребенка уделяется должное внимание в соответствии с возрастом и зрелостью ребенка. С этой целью ребенку, в частности, предоставляется возможность быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства, затрагивающего ребенка, либо непосредственно, либо через представителя или соответствующий орган в порядке, предусмотренном процессуальными нормами национального законодательства.

Как указано в ст. 57 СК РФ, ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. В случаях, предусмотренных ст. 59, 72, 132, 134, 136, 143, 145 названного кодекса, органы опеки и попечительства или суд могут принять решение только с согласия ребенка, достигшего возраста десяти лет.

При этом мнение ребенка о том, с кем из родителей он желает проживать, выявляется, как правило, органами опеки и попечительства, составляющими акты обследования жилищно-бытовых условий и соответствующие заключения. Кроме того, мнение ребенка выявляется также педагогами или воспитателями детских учреждений по месту учебы или нахождения ребенка, социальными педагогами школы, инспекторами по делам несовершеннолетних.

Между тем, решая вопрос о предпочтении проживания несовершеннолетних Д. и Н. с истцом, суд в нарушение приведенных норм права не учел желание старшего сына бывших супругов проживать со своей матерью по месту ее жительства.

Будучи опрошенным в судебном заседании, несовершеннолетний Д. последовательно утверждал о своем желании проживать с матерью. Мальчик указывал на то, что проживать по месту жительства мамы ему нравится больше, у него появились новые друзья, с которыми он гуляет и к которым ходит в гости, посещает спортивную секцию. По мнению ребенка, он хочет учиться в школе, находящейся в городе, мама с ним занимается домашними уроками, гуляет, покупает одежду и игрушки.

Опрошенный в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции педагог-психолог В. пояснила, что несовершеннолетний Д. выразил желание жить с матерью, что также было отражено в психолого-педагогическом обследовании ребенка от 30 июня 2014 г.

Согласно принципу 6 Декларации прав ребенка, принятой Резолюцией 1386 (XIV) Генеральной Ассамблеи ООН от 20 ноября 1959 г., ребенок для полного и гармоничного развития его личности нуждается в любви и понимании. Он должен, когда это возможно, расти на попечении и под ответственностью своих родителей и во всяком случае в атмосфере любви и моральной и материальной обеспеченности; малолетний ребенок не должен, кроме случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучаем со своей матерью.

Между тем суд не установил и не указал на такие исключительные обстоятельства разлучения с матерью малолетних Д. и Н. при решении вопроса о месте жительства детей с отцом.

Помимо изложенного выше при определении места жительства ребенка с одним из родителей юридически значимыми обстоятельствами, влияющими на правильное разрешение такого рода споров, являются: проявление одним из родителей большей заботы и внимания к ребенку; социальное поведение родителей; морально-психологическая обстановка, которая сложилась в месте проживания каждого из родителей; возможность своевременного получения медицинской помощи; наличие или отсутствие у родителей другой семьи; привычный круг общения ребенка (друзья, воспитатели, учителя); привязанность ребенка не только к родителям, братьям и сестрам, но и к дедушкам, бабушкам, проживающим с ними одной семьей, приближенность места жительства родственников (бабушек, дедушек, братьев, сестер и т.д.), которые реально могут помочь родителю, с которым остается проживать ребенок, в его воспитании; удобство расположения образовательных учреждений, спортивных клубов и учреждений дополнительного образования, которые посещает ребенок, и возможность создания каждым из родителей условий для посещения таких дополнительных занятий; цель предъявления иска.

При установлении тех или иных обстоятельств, требующих специальных знаний, суд назначает экспертизу для диагностики внутрисемейных отношений и взаимоотношений ребенка с каждым из родителей, для выявления психологических особенностей каждого из родителей и ребенка, для психологического анализа ситуации в целом (семейного конфликта), для определения наличия или отсутствия психологического влияния на ребенка со стороны одного из родителей. В этих целях судами, в частности, должны быть назначены судебно-психологические, судебно-психиатрические, а также комплексные судебные экспертизы (психолого-психиатрические, психолого-педагогические, психолого-валеологические, социально-психологические).

Указанные вопросы не были поставлены судом на обсуждение и не исследовались, а заключение органа опеки и попечительства, на основании которого был сделан вывод о соответствии проживания детей с отцом их интересам, принято во внимание без учета всех юридически значимых по делу обстоятельств.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: