Решения верховного суда рф о признании незаконными отдельных положений инструкций мвд рф

Обновлено: 24.04.2024

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е г. Москва 19 января 2017 г.

Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Манохиной Г.В.,

членов коллегии Зайцева В.Ю.,

при секретаре Горбачевой Е.А.

с участием прокурора Масаловой Л.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Казанцева В С о признании недействующим пункта 11 Инструкции по организации совместной оперативно-служебной деятельности подразделений органов внутренних дел Российской Федерации при раскрытии преступлений и расследовании уголовных дел, утвержденной приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 29 апреля 2015 г. № 495дсп,

по апелляционной жалобе Казанцева В С . на решение Верховного Суда Российской Федерации от 16 августа 2016 г., которым в удовлетворении заявленного требования было отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Манохиной Г.В., возражения против доводов апелляционной жалобы представителей Министерства внутренних дел Российской Федерации Марьяна Г.В., Монаховой С.Н., заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Масаловой Л.Ф., полагавшей апелляционную жалобу необоснованной,

Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

Пункт 11 раздела II Инструкции, определяющего порядок создания следственно-оперативных групп и обеспечения деятельности следственных групп, групп дознавателей, предусматривает, что специализированная следственно-оперативная группа (далее - СОГ) создается приказом начальника органа внутренних дел по предложению руководителя следственного подразделения, руководителей оперативных и иных подразделений полиции либо по собственной инициативе. Необходимость создания специализированной СОГ и ее состав определяется в каждом конкретном случае обстоятельствами, характером и особенностями совершенного преступления (преступлений). Если в состав специализированной СОГ включаются несколько сотрудников оперативных или иных подразделений полиции, один из них назначается старшим. Изменения в составе специализированной СОГ могут быть произведены лишь начальником издавшим приказ о ее создании, после предварительного обсуждения с руководителем СОГ, а также по его предложению. При необходимости в приказе о создании специализированной СОГ разрешаются вопросы материально-технического обеспечения ее деятельности. По инициативе начальника органа внутренних дел или по предложению руководителя специализированной СОГ в приказе о ее создании может быть установлен период, на который члены СОГ поступают в оперативное подчинение ее руководителю.

Казанцев В С . обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании недействующими положений указанного пункта Инструкции, представил сведения о наличии у него высшего юридического образования. В обоснование заявленного требования указал, что наделение начальника органа внутренних дел полномочиями по созданию СОГ и изменению ее состава не соответствует его компетенции, так как незаконно закрепляет за ним как начальником органа дознания право на принятие процессуального решения (производство предварительного следствия следственно-оперативной группой) на стадии уголовного судопроизводства, что противоречит части 1 статьи 39, частям 1 и 2 статьи 163 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), в соответствии с которыми решение о создании следственной группы, изменении ее состава уполномочен принимать лишь руководитель следственного органа, о чем выносится отдельное постановление или указывается в постановлении о возбуждении уголовного дела.

Нарушение своих прав усматривает в том, что на основании оспариваемой правовой нормы начальником ГУ МВД России по Свердловской области был издан приказ о создании СОГ, в состав которой включен административный истец и был обязан, будучи следователем, осуществлять свои служебные обязанности в другом подразделении органа внутренних дел Считая данный приказ заведомо незаконным и противоречащим УПК РФ Казанцев В С . отказался от его выполнения, в связи с чем был уволен из органов внутренних дел.

Решением Верховного Суда Российской Федерации от 16 августа 2016 г в удовлетворении административного искового заявления Казанцева ВС. было отказано.

Не согласившись с решением суда, административный истец подал апелляционную жалобу, в которой просит его отменить, принять новое решение об удовлетворении административного искового требования. Считает что в нарушение требований статьи 28 (части 2, 3) Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации административное дело по его заявлению было рассмотрено судом в незаконном составе, поскольку принятие к производству и возбуждение данного административного дела было осуществлено одним судьей Верховного Суда Российской Федерации, а рассмотрение по существу - другим.

Обосновывая свою позицию о несогласии с постановленным решением суда, Казанцев В С . ссылается на то, что суд первой инстанции не проверил оспоренные положения пункта 11 Инструкции на соответствие содержанию нормативных правовых актов, имеющих большую юридическую силу, - части

1 статьи 39, частям 1 и 2 статьи 163 УПК РФ. По утверждению Казанцева В.С наделение начальника органа внутренних дел полномочиями по созданию СОГ и изменению ее состава не соответствует его компетенции, введено без учета требований специальных норм права, регламентирующих, в частности трудовые правоотношения в органах внутренних дел.

Административный истец также указывает, что судом первой инстанции неправомерно не была проанализирована практика применения оспоренной нормы, в том числе и в отношении его самого, был сделан неверный вывод о разграничении понятий «следственная группа» и «специализированная следственно-оперативная группа», поскольку они по сути тождественны (в обоих случаях это группа следователей, производящих предварительное следствие по уголовному делу, в которой один из следователей является ее руководителем, а к работе группы возможно привлечение работников оперативных подразделений).

Казанцев В С . в судебное заседание Апелляционной коллегии Верховного Суда Российской Федерации не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещен в установленном законом порядке. Ходатайство Казанцева В С . об обеспечении участия в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи удовлетворению не подлежит поскольку рассмотрение и разрешение настоящего дела связано с юридической оценкой оспариваемого в части нормативного правового акта и не требует установления фактических обстоятельств, в связи с чем личное участие административного истца в судебном заседании апелляционной инстанции не является обязательным. Административный истец представил в письменном виде свои требования, направил в адрес суда письменные возражения на отзыв административного ответчика, в которых подробно изложил свою правовую позицию по данному делу.

Представитель Министерства юстиции Российской Федерации в судебное заседание Апелляционной коллегии Верховного Суда Российской Федерации не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещен в установленном законом порядке, просил рассмотреть дело в отсутствие представителя данного министерства, оставив апелляционную жалобу без удовлетворения.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, объяснения административного истца относительно возражений административного ответчика на апелляционную жалобу Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для ее удовлетворения.

Федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» (далее Закон о полиции) (часть 1 статьи 3, часть 1 статьи 4) устанавливает, что правовую основу деятельности полиции, являющейся составной частью единой централизованной системы федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, составляют Конституция Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации, федеральные конституционные законы данный федеральный закон, другие федеральные законы, нормативные правовые акты Президента Российской Федерации и нормативные правовые акты Правительства Российской Федерации, а также нормативные правовые акты федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно правовому регулированию в сфере внутренних дел (далее - федеральный орган исполнительной власти в сфере внутренних дел).

В силу части 4 статьи 13 Закона о полиции порядок реализации прав предоставленных полиции, если он не является предметом регулирования федеральных законов, нормативных правовых актов Президента Российской Федерации или нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации, определяется федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел.

В соответствии с пунктом 1 Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 1 марта 2011 г. № 248 и действовавшего на день вынесения оспариваемой в части Инструкции, федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел, а также органом, осуществляющим правоприменительные функции по федеральному государственному контролю (надзору) в данной сфере, является упомянутое министерство.

Согласно пункту 21 (подпункт 3) приведенного выше Положения правом издавать нормативные правовые акты МВД России наделен Министр МВД России.

В настоящее время вступило в силу Положение о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 21 декабря 2016 г. № 699, которым также закреплено что МВД России является федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел, осуществляет в том числе нормативно-правовое регулирование вопросов, относящихся к сфере внутренних дел, если эти вопросы не являются предметом регулирования Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов актов Президента Российской Федерации или Правительства Российской Федерации; определяет порядок реализации прав и обязанностей полиции, если этот порядок не является предметом регулирования федеральных законов актов Президента Российской Федерации или Правительства Российской Федерации (пункт 1, подпункт 4 пункта 11).

При таких данных суд первой инстанции правильно исходил из того, что Инструкция принята полномочным органом с соблюдением порядка ее издания.

Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд обоснованно исходил из того, что Инструкция, являющаяся ведомственным нормативным правовым актом и регламентирующая вопросы организации совместной оперативно-служебной деятельности подразделений органов внутренних дел Российской Федерации по раскрытию и расследованию преступлений, в оспоренном пункте 11 не затрагивает процессуальных вопросов производства предварительного расследования, принята во исполнение в том числе требований Закона о полиции, устанавливающего основные направления деятельности полиции, согласно которым одной из задач полиции является защита личности, общества, государства от противоправных посягательств (статьи 1, 2); федеральному законодательству или другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу, не противоречит следовательно, не нарушает права, свободы и законные интересы административного истца.

Доводы Казанцева В.С, изложенные им в апелляционной жалобе и по существу повторяющие доводы первоначального заявления, о противоречии оспариваемых положений Инструкции части 1 статьи 39, частям 1 и 2 статьи 163 УПК РФ судом первой инстанции проверялись и правильно были признаны несостоятельными, как основанные на неправильном толковании правовых норм и смешении понятий «следственная группа» и «специализированная следственно-оперативная группа».

Как правомерно указано в обжалуемом решении, по смыслу Инструкции СОГ - это организационно-управленческая форма обеспечения функции выявления, раскрытия и расследования преступления, создаваемая приказом начальника органа внутренних дел для обеспечения эффективного взаимодействия подразделений органа внутренних дел в процессе производства расследования по уголовному делу (подпункты 6, 12, 15, 20 и 24 пункта 19 Типового положения о территориальном органе Министерства внутренних дел Российской Федерации по субъекту Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 1 марта 2011 г. № 249 и действовавшего на день издания оспоренной нормы).

Утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 21 декабря 2016 г. Типовое положение о территориальном органе Министерства внутренних дел Российской Федерации по субъекту Российской Федерации также предоставляет полномочия руководителю территориального органа по организации его деятельности, утверждению положения о структурных подразделениях, созданию при необходимости в пределах утвержденных нормативов штатной численности и категорий должностей временных формирований для реализации задач и осуществления полномочий возложенных на территориальный орган, установлению в соответствии с законодательством Российской Федерации, нормативными правовыми актами МВД России и с учетом служебной необходимости правил внутреннего распорядка и режима работы территориального органа, подчиненных органов и организаций, изданию в пределах своей компетенции правовых актов по вопросам организации деятельности территориального органа, подчиненных органов и организаций, обеспечения контроля за их исполнением (подпункты 6, 8, 11, 15, 20 пункта 19).

Таким образом, полномочие руководителя территориального органа по принятию решения о создании СОГ является организационно распорядительным, основано на его полномочиях по организации деятельности территориального органа и не связано с его уголовно-процессуальным статусом.

Указание в апелляционной жалобе на то, что следственная группа и СОГ по существу выступают в качестве двух самостоятельных форм предварительного следствия, противоречит части 1 статьи 150 УПК РФ согласно которой предварительное расследование производится в форме предварительного следствия либо в форме дознания.

Пунктом 6 Положения о координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 18 апреля 1996 г. № 567, предусмотрено создание СОГ для расследования конкретных преступлений в качестве одной из основных форм координации деятельности правоохранительных органов в целях повышения эффективности борьбы с преступностью путем разработки и реализации этими органами согласованных мер по своевременному выявлению раскрытию, пресечению и предупреждению преступлений, устранению причин и условий, способствующих их совершению.

Довод апелляционной жалобы об отсутствии объективной необходимости в создании СОГ не может свидетельствовать о незаконности обжалованного решения суда, поскольку разрешение вопросов целесообразности и эффективности нормативного правового регулирования не отнесено к компетенции суда.

Ссылки в апелляционной жалобе на необходимость приведения в обжалуемом решении суда анализа правоприменительной практики реализации оспоренной нормы в сфере трудовых правоотношений, в том числе и в отношении административного истца, фактически сводятся к несогласию с состоявшимися судебными постановлениями по гражданскому делу по иску Казанцева В С . о восстановлении на службе и не имеют непосредственного отношения к предмету настоящего спора, заключающемуся в нормоконтроле конкретной нормы Инструкции.

В силу части 2 статьи 34 Закона о полиции действие трудового законодательства Российской Федерации распространяется на сотрудников полиции в части, не урегулированной законодательством Российской Федерации, регламентирующим вопросы прохождения службы в органах внутренних дел, и настоящим Федеральным законом.

В случае несогласия с действиями (бездействием) начальника органа внутренних дел, связанными с реализацией его полномочий в отношении подчиненных сотрудников, регламентируемых законодательством о прохождении службы в органах внутренних дел, на что ссылается Казанцев В С . в апелляционной жалобе, он не лишен возможности обратиться в суд с соответствующим требованием за защитой своего субъективного права.

Пункт 3 части 8 статьи 213 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации предусматривает, что суд при рассмотрении административного дела об оспаривании нормативного правового акта выясняет соответствие оспариваемого правового акта или его части нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу.

В порядке абстрактного нормоконтроля суд не связан основаниями и доводами, содержащимися в административном исковом заявлении о признании нормативного правового акта недействующим, и выясняет в том числе соответствие оспариваемого нормативного правового акта или его части нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, что и было сделано судом первой инстанции.

Указание в апелляционной жалобе на то, что административное дело по административному исковому заявлению Казанцева В С . было рассмотрено судом в незаконном составе (пункт 1 части 1 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации), по тому основанию, что определение о принятии к производству и возбуждении данного административного дела вынес один судья, а рассмотрел по существу другой судья Верховного Суда Российской Федерации, несостоятельно поскольку рассмотрение по существу данного административного дела в суде первой инстанции осуществлено одним и тем же судьей. Обязательность вынесения определения о замене судьи до начала рассмотрения дела по существу, на что ссылается Казанцев В С , действующим процессуальным законом не предусмотрена. Вопреки утверждениям в апелляционной жалобе нарушения требований частей 2, 3 статьи 28 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации допущено не было.

В апелляционной жалобе не приведено доводов, опровергающих выводы суда о законности оспариваемого нормативного правового положения оснований считать такие выводы ошибочными не имеется. Принятое решение суда первой инстанции вынесено в соответствии с нормами материального и процессуального права.

Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации считает несостоятельным довод апелляционной жалобы о незаконности решения суда первой инстанции по мотиву наличия в нем фрагментов дословного воспроизведения (копирования) суждений из текста письменного отзыва административного ответчика, поскольку суд с ними согласился и привел в своем решении, содержание которого в целом соответствует требованиям статьи 180 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Оснований, предусмотренных законом для отмены решения суда в апелляционном порядке, не имеется.

решение Верховного Суда Российской Федерации от 16 августа 2016 г оставить без изменения, апелляционную жалобу Казанцева В С - без удовлетворения.

Решение Верховного Суда РФ от 02.12.1999 N ГКПИ99-689

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по жалобе Анисимова А.П. о признании незаконным абзаца 2 пункта 3.1 "Инструкции об организации в органах внутренних дел производства по делам об административных нарушениях правил дорожного движения и иных норм, действующих в сфере обеспечения безопасности дорожного движения", утвержденной Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации N 130 от 23 марта 1993 г., в редакции от 12 октября 1999 г.,

абзацем 2 пункта 3.1 "Инструкции об организации в органах внутренних дел производства по делам об административных нарушениях правил дорожного движения и иных норм, действующих в сфере обеспечения безопасности дорожного движения", утвержденной Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации N 130 от 23 марта 1993 г., в редакции от 12 октября 1999 г. (далее Инструкция), предусмотрено, что временное разрешение дает водителю право на управление транспортными средствами в течение 30 суток после изъятия у него водительского удостоверения при наличии документа, удостоверяющего личность. В необходимых случаях срок действия временного разрешения может быть продлен должностными лицами, указанными в пункте 3 части второй статьи 203 Кодекса.

Анисимов А.П. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с жалобой о признании незаконным абзаца 2 пункта 3.1 указанной Инструкции, ссылаясь на несоответствие содержащихся в нем положений действующему законодательству. В судебное заседание заявитель представил заявление, в котором просил рассмотреть дело в его отсутствие.

Представители Министерства внутренних дел Российской Федерации Быченкова И.В. и Антонов С.И., Министерства юстиции Российской Федерации Марков В.Е. просили суд отказать заявителю в удовлетворении жалобы ввиду ее необоснованности.

Заслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела и выслушав заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Масаловой А.В., полагавшей жалобу удовлетворить, Верховный Суд Российской Федерации находит, что жалоба Анисимова А.П. полежит удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 5 статьи 244 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях при совершении нарушения, за которое в соответствии с настоящим Кодексом может быть наложено административное взыскание в виде штрафа или лишения права управления транспортным средством, у водителя (судоводителя) изымается водительское удостоверение, о чем делается запись в протоколе о правонарушении, а также во временном разрешении на право управления транспортными средствами. После уплаты штрафа водительское удостоверение возвращается владельцу. Изъятие удостоверения производится в порядке, установленном соответственно Министерством внутренних дел Российской Федерации, Министерством речного флота РСФСР, Министерством жилищно - коммунального хозяйства РСФСР.

Анализ приведенных положений Федерального закона однозначно свидетельствует о том, что Министерство внутренних дел Российской Федерации уполномочено законодателем лишь на установление порядка изъятия водительских удостоверений у лиц, на которых за нарушение правил дорожного движения может быть наложено административное взыскание в виде штрафа или лишения права управления транспортным средством.

Установление срока действия временного разрешения на право управления транспортными средствами (в течение 30 суток после изъятия водительского удостоверения) не может считаться "установлением порядка изъятия водительских удостоверений".

Изъятие водительского удостоверения является мерой обеспечения производства по делам об административных нарушениях правил дорожного движения и может применяться только до уплаты водителем штрафа. Ограничения прав граждан на управление транспортными средствами в этот период не происходит, поскольку до уплаты штрафа (в том числе при удержании штрафа в принудительном порядке) право на управление транспортными средствами подтверждается временным разрешением.

В то же время, устанавливая срок действия временного разрешения в течение 30 суток, Инструкция фактически вводит не предусмотренное ст. 28 Федерального закона "О безопасности дорожного движения" дополнительное основание прекращения действия права на управление транспортными средствами.

Следовательно, закрепив в нормативном акте положение о том, что временное разрешение дает водителю право на управление транспортными средствами в течение 30 суток после изъятия у него водительского удостоверения, Министерство внутренних дел Российской Федерации вышло за пределы полномочий, предоставленных ему законом.

С доводами представителей заинтересованных лиц о том, что Инструкция не ограничивает срок действия временного разрешения, поскольку предусматривает возможность продления действия этого документа без установления конкретного срока, суд согласиться не может. Как уже отмечалось, Инструкция содержит императивную норму о том, что временное разрешение дает водителю право на управление транспортными средствами в течение 30 суток после изъятия у него водительского удостоверения. Формулировка второго предложения абзаца 2 пункта 3.1 Инструкции допускает возможность продления действия временного разрешения в зависимости от усмотрения должностных лиц, указанных в п. 3 ч. 2 ст. 203 КоАП РСФСР ("в необходимых случаях"), а также допускает возможность вынесения решения об отказе в продлении срока действия временного разрешения, что не может быть признано правильным до момента возврата водительского удостоверения владельцу.

Помимо этого, Инструкция неправомерно возлагает на граждан не предусмотренную законом обязанность обращаться в органы внутренних дел за получением разрешения на продление срока действия временного разрешения на право управления транспортным средством.

При таких обстоятельствах абзац 2 пункта 3.1 Инструкции должен быть признан недействительным.

Руководствуясь ст. 191 - 197, 231, 232, 239.7 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, Верховный Суд Российской Федерации

жалобу Анисимова А.П. удовлетворить.

Признать незаконным, недействительным абзац 2 пункта 3.1 "Инструкции об организации в органах внутренних дел производства по делам об административных нарушениях правил дорожного движения и иных норм, действующих в сфере обеспечения безопасности дорожного движения", утвержденной Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации N 130 от 23 марта 1993 г., в редакции от 12 октября 1999 г.

Решение может быть обжаловано в Кассационную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение десяти дней.

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению К. о признании недействующими пункта 9 и подпункта 35.2 пункта 35 Порядка проведения служебной проверки в органах, организациях и подразделениях Министерства внутренних дел Российской Федерации, утвержденного

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Именем Российской Федерации

Верховный Суд Российской Федерации в составе:

судьи Верховного Суда Российской Федерации Назаровой А.М.,

при секретаре Б.,

с участием прокурора Степановой Л.Е.,

Пунктом 9 Порядка установлено, что в рамках служебной проверки сотрудники, ее проводящие, не вправе совершать действия, отнесенные к компетенции органов дознания и предварительного следствия.

Согласно пункту 34 Порядка заключение по результатам служебной проверки составляется на основании имеющихся в материалах служебной проверки данных и должно состоять из трех частей: вводной, описательной и резолютивной.

Во вводной части указываются: должность, звание, фамилия, имя, отчество, год рождения сотрудника, в отношении которого проведена служебная проверка, а также сведения об образовании, о времени его службы в органах внутренних дел и в замещаемой должности, количестве поощрений, взысканий, наличии (отсутствии) у него неснятых дисциплинарных взысканий (подпункт 35.2 пункта 35 Порядка).

К., уволенный со службы в органах внутренних дел по основанию, предусмотренному пунктом 9 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон о службе в органах внутренних дел) (в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел), обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании недействующими пункта 9 и подпункта 35.2 пункта 35 Порядка, указывая на то, что оспариваемые нормы не соответствуют пункту 4 части 3 статьи 4 Закона о службе в органах внутренних дел и нарушают его конституционные права, гарантированные статьями 19, 22 и 27 Конституции Российской Федерации.

В обосновании своего требования административный истец указал, что при проведении в отношении его служебной проверки сотрудником, проводившим служебную проверку, не были соблюдены требования пункта 9 и подпункта 35.2 пункта 35 Порядка, поскольку к нему была применена мера процессуального принуждения, а именно отобрано обязательство о явке, которое использовалось в порядке статей 144, 145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а во вводной части заключения по результатам служебной проверки недостоверно указаны сведения о годе его рождения, а также не указаны сведения об образовании. Нагатинским районным судом г. Москвы при рассмотрении его иска о признании незаконным заключения по результатам служебной проверки и приказа об увольнении были приняты в качестве доказательств обязательство о явке и заключение, свидетельствующие, по его мнению, о ненадлежащем применении законодательства Российской Федерации и указывает на неприменение оспариваемых норм Порядка в конкретном деле.

В судебном заседании К. и его представитель Г. поддержали заявленное требование, просили его удовлетворить.

Министерство внутренних дел Российской Федерации (далее - МВД России) и Министерство юстиции Российской Федерации (далее - Минюст России) в письменных возражениях указали на то, что Порядок издан федеральным органом исполнительной власти в пределах его компетенции, оспариваемые нормативные предписания не противоречат действующему законодательству Российской Федерации и не нарушают права административного истца.

В судебном заседании представитель МВД России Т. и представитель Минюста России С. поддержали изложенные в возражениях правовые позиции.

Выслушав стороны, проверив оспариваемые нормативные предписания на соответствие нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, заслушав заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Степановой Л.Е., полагавшей в удовлетворении административного искового заявления отказать, Верховный Суд Российской Федерации не находит оснований для удовлетворения заявленного требования.

Компетенция МВД России на принятие Приказа была проверена Верховным Судом Российской Федерации, и вступившим в законную силу решением от 21 февраля 2017 г. N АКПИ16-1299 установлено, что оспариваемый нормативный правовой акт издан компетентным органом в пределах предоставленных ему полномочий с соблюдением требований законодательства Российской Федерации к форме издания, процедуре его принятия, опубликования и вступления в силу.

Пунктом 4 части 3 статьи 4 Закона о службе в органах внутренних дел закреплено, что ограничение прав и свобод человека и гражданина в отношении сотрудника органов внутренних дел допускается федеральным законом в той мере, в какой это необходимо для выполнения задач, связанных с защитой основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, и для обеспечения безопасности государства.

Основные правила проведения служебной проверки определены статьей 52 Закона о службе в органах внутренних дел, частью 1 которой установлено, что служебная проверка проводится по решению руководителя федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел или уполномоченного руководителя при необходимости выявления причин, характера и обстоятельств совершенного сотрудником дисциплинарного проступка, подтверждения или отсутствия обстоятельств, предусмотренных статьей 14 названного закона, а также по заявлению сотрудника.

В силу части 1 статьи 3 названного закона правоотношения, связанные со службой в органах внутренних дел, регулируются в том числе нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел. Таким актом, определяющим организацию работы по проведению служебных проверок, является Порядок, оспариваемые предписания которого согласуются с положениями статьи 52 указанного закона и не противоречат иным нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 25 октября 2016 г. N 2187-О указал, что правовое регулирование, закрепленное в статье 52 Закона о службе в органах внутренних дел и Порядке, направлено на обеспечение баланса публичных интересов службы и частных интересов сотрудников органов внутренних дел и не может расцениваться как нарушающее права этих сотрудников.

Установленное в пункте 9 Порядка ограничение для сотрудников, проводящих проверку, в рамках служебной проверки совершать действия, отнесенные к компетенции органов дознания и предварительного следствия, не предусматривает применение мер процессуального принуждения, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, к сотруднику, в отношении которого проводится служебная проверка, и способствует реализации прав этого сотрудника, гарантированных ему статьей 52 Закона о службе в органах внутренних дел.

Данный вывод подтверждается и закрепленным в пункте 11 Порядка требованием о том, что в случае обнаружения в действиях сотрудника, в отношении которого проводится служебная проверка, признаков состава преступления или события административного правонарушения указанная информация подлежит регистрации и проверке в установленном порядке.

Пункт 35 Порядка содержит требования к вводной части заключения по результатам служебной проверки, в которой помимо сведений о лице, проводившем служебную проверку, указываются сведения о личности сотрудника, в отношении которого проведена служебная проверка, такие как его должность, звание, фамилия, имя, отчество, год рождения, образование, время службы в органах внутренних дел и в замещаемой должности, количество поощрений, взысканий, наличие (отсутствие) неснятых дисциплинарных взысканий.

Наличие данных сведений в данной части заключения по результатам служебной проверки не противоречит приведенным нормам Закона о службе в органах внутренних дел, в том числе его пункту 4 части 3 статьи 4, поскольку не устанавливает ограничения прав и свобод человека и гражданина.

Не могут быть приняты во внимание доводы К. о том, что оспариваемые положения в правоприменительной практике не действуют, поскольку в ходе проведения проверки к нему были применены меры процессуального принуждения в виде отбора обязательства о явке, а во вводной части заключения по результатам служебной проверки недостоверно указаны сведения о годе его рождения, а сведения о его образовании вообще отсутствуют, поскольку проверка законности конкретных правоприменительных действий сотрудников, проводивших служебную проверку, в том числе по указанным обстоятельствам, осуществляется соответствующим районным судом в рамках конкретного дела. При рассмотрении настоящего дела в порядке абстрактного нормоконтроля Верховный Суд Российской Федерации не вправе проверять законность и обоснованность указанных действий и судебных постановлений, принятых по конкретному гражданскому делу.

Учитывая, что Порядок в оспариваемой части соответствует нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, не нарушает прав, свобод и законных интересов административного истца, в удовлетворении заявленного требования надлежит отказать в соответствии с пунктом 2 части 2 статьи 215 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

в удовлетворении административного искового заявления К. о признании недействующими пункта 9 и подпункта 35.2 пункта 35 Порядка проведения служебной проверки в органах, организациях и подразделениях Министерства внутренних дел Российской Федерации, утвержденного приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 26 марта 2013 г. N 161, отказать.

Решение может быть обжаловано в Апелляционную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Зайцева В.Ю.,

членов коллегии Попова В.В., Ситникова Ю.В.,

при секретаре Г.Е.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению К. о признании недействующим подпункта 154.1 пункта 154 Инструкции по организации информационного обеспечения сотрудничества по линии Интерпола, утвержденной приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации, Федеральной службы безопасности Российской Федерации, Федеральной службы охраны Российской Федерации, Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, Федеральной таможенной службы от 6 октября 2006 г. N 786/310/470/454/333/971,

по апелляционной жалобе К. на решение Верховного Суда Российской Федерации от 5 июля 2018 г., которым в удовлетворении административного искового заявления отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зайцева В.Ю., объяснения представителей административного истца Р. и М., поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения представителей административных ответчиков Министерства внутренних дел Российской Федерации С., Генеральной прокуратуры Российской Федерации Г.Н., Федеральной службы безопасности Российской Федерации Ч., Федеральной службы охраны Российской Федерации П., Федеральной таможенной службы Е., возражавших против доводов апелляционной жалобы, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее - МВД России), Министерства юстиции Российской Федерации (далее - Минюст России), Федеральной службы безопасности Российской Федерации (далее - ФСБ России), Федеральной службы охраны Российской Федерации (далее - ФСО России), Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, Федеральной таможенной службы (далее - ФТС России) от 6 октября 2006 г. N 786/310/470/454/333/971 (далее - Приказ) утверждена Инструкция по организации информационного обеспечения сотрудничества по линии Интерпола (далее - Инструкция).

В пункте 154 раздела "Прекращение международного розыска лиц" Инструкции перечислены основания для вынесения решения о прекращении международного розыска обвиняемых, осужденных, разыскиваемых с целью ареста и выдачи, одним из которых является выдача или депортация разыскиваемого лица из иностранного государства в Российскую Федерацию (подпункт 154.1).

К. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением, в котором просил признать недействующим со дня принятия подпункт 154.1 пункта 154 Инструкции. В обоснование заявления административный истец ссылался на то, что вопреки требованиям статьи 210 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) и статьи 78 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) оспариваемой нормой установлены иные основания для отмены международного розыска и для исчисления сроков давности совершения преступления, что позволяет правоохранительным органам Российской Федерации не принимать решение о прекращении международного розыска обнаруженных и находящихся за пределами Российской Федерации на законных основаниях лиц, в отношении которых властями иностранного государства по месту их нахождения по ходатайству российских правоохранительных органов избрана мера пресечения, и ставит указанных граждан в неравное положение с лицами, объявленными в розыск и обнаруженными на территории Российской Федерации.

В административном исковом заявлении указано, что 15 апреля 2015 г. К. объявлен в международный розыск. 14 мая 2015 г. Тверским районным судом г. Москвы в отношении его избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. 8 мая 2016 г. он задержан в городе Юрмале Латвийской Республики на 72 часа, а затем постановлением следственного судьи Видземского предместья города Риги Латвийской Республики в отношении его избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на один год с целью экстрадиции. 15 июля 2016 г. по ходатайству Генеральной прокуратуры Российской Федерации принято решение о применении к нему меры пресечения в виде запрета на выезд из страны. Постановлением исполняющего обязанности заместителя начальника 11 отдела Следственной части Главного следственного управления ГУ МВД России по г. Москве от 22 августа 2016 г. адвокату Никольской Н.Н. отказано в удовлетворении ходатайства об отмене международного розыска в отношении обвиняемого К. со ссылкой на оспариваемую норму Инструкции.

МВД России, Минюст России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России и Генеральная прокуратура Российской Федерации в суде первой инстанции административный иск не признали, пояснив в письменных возражениях, что Инструкция утверждена федеральными органами исполнительной власти в пределах предоставленных им полномочий, оспариваемая норма соответствует законодательству Российской Федерации и не нарушает прав и законных интересов административного истца.

Решением Верховного Суда Российской Федерации от 5 июля 2018 г. в удовлетворении административного искового заявления отказано.

В апелляционной жалобе К., не согласившись с таким решением, просит его отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении административного искового заявления. В обоснование жалобы ссылается на то, что обжалуемое решение является незаконным, поскольку суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права, а именно положения статьи 210 УПК РФ, части 3 статьи 78 УК РФ.

МВД России представило письменные возражения на апелляционную жалобу, в которых указало на то, что ее доводы повторяют доводы административного искового заявления и основаны на ошибочном толковании норм права. Считает, что суд первой инстанции правильно определил все обстоятельства, имеющие значение для дела, изложенные в решении суда выводы соответствуют обстоятельствам дела, судом не нарушены и верно применены нормы материального и процессуального права.

ФСБ России, ФТС России, ФСО России, Генеральная прокуратура Российской Федерации в письменных возражениях на апелляционную жалобу указали, что обжалуемое решение является законным и обоснованным, а доводы жалобы повторяют доводы административного иска и направлены на переоценку уже установленных обстоятельств дела, просили в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Минюст России просил рассмотреть апелляционную жалобу без участия своего представителя, полагая необходимым обжалуемое решение суда оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации оснований для ее удовлетворения и отмены решения суда первой инстанции не находит.

Согласно пункту 1 части 2 статьи 215 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основанием для признания нормативного правового акта не действующим полностью или в части является его несоответствие иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу. По настоящему административному делу такое основание для признания подпункта 154.1 пункта 154 Инструкции не действующим отсутствует.

Функционирование и взаимодействие федеральных органов исполнительной власти и правоохранительных органов иностранных государств по вопросам борьбы с преступностью, а также выполнения обязательств, вытекающих из членства Российской Федерации в Международной организации уголовной полиции - Интерполе, осуществляется на основании международных договоров, законодательства Российской Федерации, Указа Президента Российской Федерации от 30 июля 1996 г. N 1113 "Об участии Российской Федерации в деятельности Международной организации уголовной полиции - Интерпола" (далее - Указ N 1113).

В силу статьи 2 Устава Международной организации уголовной полиции (Интерпол), который вступил в силу 13 июня 1956 г. (далее - Устав Интерпола), Международная организация уголовной полиции (Интерпол) имеет целью обеспечивать широкое взаимодействие всех органов (учреждений) уголовной полиции в рамках существующего законодательства стран и в духе Всеобщей декларации прав человека; создавать и развивать учреждения, которые могут успешно способствовать предупреждению уголовной преступности и борьбе с ней. Согласно статье 32 указанного Устава для обеспечения сотрудничества каждая страна определяет орган, который будет выступать в качестве Национального центрального бюро. Национальное центральное бюро осуществляет взаимодействие с различными учреждениями страны; с теми органами других стран, которые выступают в качестве Национальных центральных бюро; с Генеральным секретариатом Интерпола.

Пунктом 1 Указа N 1113 установлено, что органом по сотрудничеству правоохранительных и иных государственных органов Российской Федерации с правоохранительными органами иностранных государств - членов Международной организации уголовной полиции - Интерпола и Генеральным секретариатом Интерпола является Национальное центральное бюро Интерпола, структурное подразделение Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее - НЦБ Интерпола).

Пункт 4 данного указа предписывал федеральным органам исполнительной власти оказывать содействие НЦБ Интерпола в осуществлении его полномочий в соответствии с законодательством и международными договорами Российской Федерации.

НЦБ Интерпола при МВД России, а также территориальные подразделения (филиалы) НЦБ Интерпола в МВД, ГУВД, УВД по субъектам Российской Федерации, УВДТ осуществляют информационное обеспечение сотрудничества взаимодействующих органов с правоохранительными органами иностранных государств - членов Интерпола, Генеральным секретариатом Интерпола.

Федеральные органы исполнительной власти, утвердившие Инструкцию по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, имели полномочия на издание нормативных правовых актов, в том числе совместно с руководителями других федеральных органов исполнительной власти в данной сфере деятельности.

Таким образом, Инструкция утверждена в соответствии с требованиями названных выше нормативных правовых актов при реализации федеральными органами их полномочий, порядок принятия нормативного правового акта, а также требования к его государственной регистрации и опубликованию были соблюдены.

Пункт "e" статьи 26 Устава Интерпола устанавливает, что вопросы, связанные с розыском преступников, решаются через национальные центральные бюро, о чем также указано в пункте 113 Инструкции, предусматривающем, что через НЦБ Интерпола возможно объявление розыска лиц только на территории иностранных государств - членов Интерпола.

Согласно положениям статьи 210 УПК РФ если место нахождения подозреваемого, обвиняемого неизвестно, то следователь поручает его розыск органам дознания, о чем указывает в постановлении о приостановлении предварительного следствия или выносит отдельное постановление (часть 1). Розыск подозреваемого, обвиняемого может быть объявлен как во время производства предварительного следствия, так и одновременно с его приостановлением (часть 2). В случае обнаружения обвиняемого он может быть задержан в порядке, установленном главой 12 данного кодекса (часть 3).

По смыслу приведенных положений основанием для объявления подозреваемого, обвиняемого в розыск, в том числе и международный, является отсутствие сведений о его местонахождении.

Из пункта 114 Инструкции следует, что международный розыск лиц объявляется лишь в том случае, если в результате проведенных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий получены данные о выезде разыскиваемого лица за пределы Российской Федерации, достоверно установлены имеющиеся у разыскиваемого лица родственные, дружеские и иные связи за пределами Российской Федерации, получена достоверная информация об имевшемся у разыскиваемого лица намерении выехать из Российской Федерации с деловой или иной целью.

Пунктом 115 Инструкции установлено, что обязательным условием объявления и осуществления международного розыска лица является его объявление в федеральный розыск на территории России. Международный розыск лица объявляется после либо одновременно с объявлением федерального розыска. При наличии подтвержденных сведений о выезде разыскиваемого лица из Российской Федерации международный розыск объявляется незамедлительно, одновременно с объявлением федерального розыска.

Постановление о розыске обвиняемого либо постановление о приостановлении предварительного следствия (дознания), содержащие поручение о розыске, предусмотренные частью 1 статьи 210 УПК РФ, служат основанием для вынесения органом, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, постановления об объявлении лица в международный розыск, которое, в свою очередь, в силу подпункта 121.1 пункта 121 Инструкции является обязательным условием объявления в международный розыск обвиняемых и осужденных при наличии сведений, указывающих на то, что это лицо скрывается от уголовного преследования или наказания за пределами Российской Федерации.

Вопреки утверждению в апелляционной жалобе в обжалуемом решении правильно указано, что оспариваемое предписание Инструкции об одном из условий для вынесения решения о прекращении международного розыска обвиняемых, осужденных, разыскиваемых с целью ареста и выдачи, не противоречит статье 210 УПК РФ, регулирующей порядок объявления розыска обвиняемого, подозреваемого.

Основания для признания ошибочным вывода суда первой инстанции о том, что Инструкция в оспариваемой части не противоречит части 3 статьи 78 УК РФ, также отсутствуют.

В силу данной нормы течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда либо от уплаты судебного штрафа, назначенного в соответствии со статьей 76.2 названного кодекса. В этом случае течение сроков давности возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Таким образом, часть 3 статьи 78 УК РФ связывает приостановление течения сроков давности с уклонением лица, совершившего преступление, от следствия или суда, а не с обязательным объявлением его в розыск; возобновление течения сроков давности связывается с моментом задержания указанного лица или явки с повинной, а не его отысканием, как ошибочно полагает административный истец.

Задержание лица, объявленного в международный розыск, место нахождения которого установлено на территории иностранного государства, возможно в Российской Федерации лишь после его выдачи.

Пункт 154 Инструкции предусматривает основания для вынесения решения о прекращении международного розыска обвиняемых, осужденных, разыскиваемых с целью ареста и выдачи. В случае выдачи или депортации разыскиваемого лица из иностранного государства в Российскую Федерацию достигается цель международного розыска и возникают основания для его отмены. Одного лишь установления местонахождения разыскиваемого лица на территории иностранного государства без решения вопросов о его задержании и выдаче в Российскую Федерацию недостаточно для прекращения его международного розыска.

Основания для вынесения решения о прекращении международного розыска обвиняемых, осужденных, разыскиваемых с целью установления местонахождения, закреплены в пункте 153 Инструкции.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы о наличии оснований для отмены решения суда первой инстанции материалами административного дела не подтверждаются, поскольку получили оценку в решении суда первой инстанции и не влияют на его законность.

Установив, что подпункт 154.1 пункта 154 Инструкции не противоречит федеральному закону или другому нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, прав и законных интересов административного истца не нарушает, суд первой инстанции правомерно, на основании пункта 2 части 2 статьи 215 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, принял решение об отказе в удовлетворении административного искового заявления К.

Предусмотренных статьей 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации оснований для отмены решения в апелляционном порядке не имеется.

Руководствуясь статьями 308 - 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

решение Верховного Суда Российской Федерации от 5 июля 2018 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу К. - без удовлетворения.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: