Проблемы реализации принципа состязательности в деятельности адвоката защитника

Обновлено: 22.04.2024

Проблемы состязательности и равноправия сторон в уголовном процессе и пути их преодоления.

Декларируемые равноправие и состязательность сторон уголовного судопроизводства не получают своего нормативного закрепления на стадии предварительного расследования.

Ч. 3 ст. 123 Конституции РФ устанавливает, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Данный конституционное положение закрепляется в ст. 15 УПК, определяющей, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон; функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо; суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав; стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.

Детальный анализ указанного процессуального принципа во взаимосвязи с иными правовыми нормами, создает, не побоимся этого слова, концептуальные противоречия. Ведь декларировав состязательность и равноправие в уголовном процессе России законодатель произвел попытку отойти от инквизиционного к состязательному уголовному процесс. Удалось ли это сделать?

Во-первых, установим - что определяется термином уголовное судопроизводство. П. 56 ст. 5 УПК понимает уголовное судопроизводство как досудебное и судебное производство по уголовному делу. Таким образом, УПК распространяет действие принципа состязательности сторон, не только на стадию судебного разбирательства, но и на предварительное расследование. Системный анализ норм УПК позволяет утверждать, что в целом все участники уголовного процесса в стадии судебного рассмотрения и разрешения уголовного дела обладают равным объемом прав. Однако имеют ли стороны обвинения и защиты равные возможности на предварительном расследование? Думается, что нет. Это объясняется, прежде всего, неравенством возможностей стороны обвинения и защиты. Следователь имеет в своем «арсенале» ряд исключительных полномочий. Утверждать о равноправии сторон на предварительном расследовании не возможно, когда следователь может применить меры процессуального принуждения и меры пресечения, самостоятельно определять ход расследования, а также отклонять ходатайства защиты, а последняя может лишь быть заявлять ходатайства и отказаться от дачи показаний.

Отметим также, что в юридической литературе высказывалась позиция, в соответствии с которой представлялось совершенно непоследовательным отсутствие в ч. 1 ст. 15 УПК указания не только на состязательность, но и на равноправие сторон. Это упущение рассматривалось как отступление от соответствующего конституционного принципа. Однако, нам думается, закрепление в ч. 4 ст. 15 УПК положения о том, что стороны обвинения и защиты равноправны перед судом, является частичной реализацией конституционного принципа равноправия. Ведь на предварительном расследование, когда только устанавливаются все обстоятельства, подлежащие доказыванию еще отсутствует спор о виновности подследственного, так как не полностью установлен его предмет, а также отсутствует арбитр, который способен разрешить спор. Кроме того, возможно производство предварительного расследования и без фигуры подозреваемого или обвиняемого. Поэтому норма о равноправии сторон перед судом является правильной, ибо в конечном итоге стороны должны быть равноправны перед стороной, разрешающей правовой спор и только тогда, когда предмет этого спора полностью установлен. Однако, если законодатель правильно закрепил равноправие сторон перед судом, в чем же еще состоят проблемы состязательности и равноправия сторон?

Как нам думается проблема обусловлена рядом фактором. В действительности стороны начинают состязаться еще на стадии предварительного расследования, собирая доказательства, обосновывающие виновность или невиновность подследственного. В этой стадии стороны соревнуются друг перед другом и именно в этой ситуации в наибольшей степени проявляется неравенство их возможностей. И если наделение защиты мерами процессуального принуждения и пресечения не представляется не только невозможным, но и нецелесообразным, то неравенство возможностей в доказывании оказывает губительнейшее воздействие на состязательность и равноправие сторон в предварительном расследовании.

Ч. 3 ст. 86 УПК определяет, что защитник вправе собирать доказательства путем получения предметов, документов и иных сведений, опроса лица с его согласия, истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии. Введение в отечественный уголовный процесс указанной нормы является недостаточной мерой законодателя, на конституционном уровне установившего равноправие и состязательность сторон судопроизводства. Учитывая специфику уголовно-процессуального доказывания, отметим, что ни одно доказательство не будет иметь юридической силы, если оно не будет отвечать требованиям допустимости. Указанное требование на предварительном расследовании может обеспечить лишь следователь, который по ходатайству защиты приобщит к материалам уголовного дела, документ или предмет, представленный адвокатом, или проведет допрос по ходатайству последнего. Вместе с тем, следователь не обязан удовлетворить соответствующее ходатайство защиты. Право защиты на обжалование соответствующего решения или действия/бездействия в порядке ст. 125 УПК не представляется нам мерой, способной уравновесить возможности сторон на предварительном расследования. И как правильно отмечают Т.Г. Бородинова и И.Ф. Демидов, если реализация права одного субъекта правоотношения может иметь место лишь по усмотрению другого, то это уже не право, а прошение (1). Будучи зависимым в своей деятельности по доказыванию на предварительном расследовании, адвокат не может в полной реализовать свою задачу по осуществлению защиты и тем самым не является равноправной стороной уголовного процесса.

Таким образом, фундаментальное противоречие уголовного процесса состоит в том, что декларируя применение в отечественном законодательстве уголовного судопроизводства, основанного на равноправии и состязательности законодатель в реальности не уровнял стороны обвинения и защиты в своих правах в стадии предварительного расследования. Создав тем самым декларативный состязательный и действительный смешанный уголовный процесс. Каким образом можно преодолеть это противоречие?

Предложение ряда исследователей о введении параллельного адвокатского расследования является утопией в условиях все более усиливающейся роли российского государства во всех сферах жизни общества.

Введение в отечественный уголовный процесс фигуры судебного следователя не выглядит организационно приемлемой в нынешних условиях.

Преодоление этого противоречия возможно закреплением в УПК нормы о равенстве сторон обвинения и защиты в доказывании на предварительном следствии, с момента появления фигуры подследственного на столько, на сколько это вообще возможно. Целесообразно установить обязанность органов предварительного расследования удовлетворять любое ходатайство защиты о пополнении доказательственной базы любым законным путем. Подобная реформа отечественного уголовного процесса на наш взгляд является максимально допустимым компромиссом, и позволят функционирование национальной правоохранительной системы без коренной «ломки» исторически сложившихся процедур уголовного процесса.

Попутно отметим, что Конституционный суд РФ в постановлении от 29 июня 2004 года № 13-п подчеркнул «дознаватель, следователь, прокурор и суд, осуществляя доказывание, обязаны принимать в установленных процессуальных формах все зависящие от них меры к тому, чтобы были получены доказательства, подтверждающие как виновность, так и невиновность лица в совершении инкриминируемого ему преступления». Таким образом, Конституционный суд РФ окончательно определил обязанность соответствующих органов собирать по делу доказательства, различного интерпретационного значения. Таким образом, было бы целесообразным наделить защиту большими возможностями по доказыванию в стадии предварительного расследования, тем самым сделав уверенный шаг вперед на пути модернизации России.

1. Т.Г. Бородинова, И.Ф. Демидов Обвинение и защита: проблема равных возможностей // "Журнал российского права", N 2, февраль 2005 г.

Арутюнян Камо Витальевич, Ваш адвокат в Нижнем Новгороде
Областная адвокатская контора НОКА.

Николаенко Вера Сергеевна
Крымский филиал ФГБОУ ВПО «Российский государственный университет правосудия»
магистрант

Аннотация
В статье рассматривается проблема реализация принципа состязательности в уголовном процессе при участии защитника по назначению.

Принцип состязательности является основополагающим, базовым принципом современного уголовного судопроизводства Российской Федерации. Он закреплен в ст. 15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ). Он также закреплен в ч.3 ст. 123 Конституции РФ.

Принцип состязательности основан на разделении полномочий стороны защиты, стороны обвинении и обязанностей суда. «Принцип состязательности предполагает право на защиту в таком объёме, какой может максимально уравнять возможности сторон в отстаивании своей позиции перед судом» [2, с. 86]. Он не может быть реализован без права обвиняемого(подсудимого) на адвоката. Согласно ч. 2 ст. 50 УПК РФ «по просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем или судом» [1]. В данном случае работа адвоката оплачивается за счет средств из федерального бюджета страны. А сам обвиняемый (подсудимый) не может выбирать себе защитника. Данная возможность есть лишь тогда, когда он оплачивает работу своего адвоката. Таким образом, законодатель попытался сохранить равенство сторон перед судом, дав одинаковые возможности доказать свою правоту, выступать на равных в правовом споре.

На стороне обвинения во всех стадиях уголовного судопроизводства выступают квалифицированные специалисты с высшим юридическим образованием: следователи(дознаватели), прокуроры. Для соблюдения баланса и возможности реализации принципа состязательности необходимо и стороне защиты предоставить квалифицированного специалиста. Адвокат именно им и является. Ведь зачастую подсудимые(обвиняемые) являются юридически неграмотными гражданами, которые не в состоянии дать правовую оценку происходящему и выработать линию защиты.

«Состязательность – не цель уголовного процесса, а средство (одно из средств) достижения полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств дела, столь необходимых для установления истины» [3, с. 49]. Именно поэтому так важно соблюсти соотношение сил на противоборствующих сторонах. Без достойного правового спора между стороной защиты и стороной обвинения не будет достигнута главная цель состязательности – установления объективной истины.

Изучая нормы УПК РФ можно сказать, что баланс сил, необходимых для реализации принципа состязательности, соблюден. Однако допуск в уголовный процесс лиц, которые являются квалифицированными юристами,автоматически не разрешает ряд проблемных аспектов. В частности, лицо осуществляющее защиту не несет как таковой ответственности за свою работу ни перед клиентом, ни перед коллегией адвокатов, в которой он состоит. Наличие регалий не гарантирует полноценное установление всех обстоятельств по делу, которые обходимо выявить и доказать для квалифицированной помощи обвиняемому (подсудимому). В законе об адвокатуре речь идет лишь о том, что защитник обязан отстаивать позицию своего клиента. А насколько хорошо он это делает оценить довольно сложно. Поэтому основным критерием оценки деятельности работы адвоката является результат его работы. При выборе защитника именно это играет ключевую роль. Ведь формально работа может быть выполнена без нарушений, юридически правильно, но отсутствие инициативы, нежелание выходит за рамки стандартной процедуры защиты – сказывается на результате. Фактически за защитником нет никакого контроля, главным сдерживающим фактором является его репутация и адвокатская палата, которая может лишить статуса адвоката. Деятельность стороны обвинения контролируется довольно жестко, руководством, того органа которое ведет расследование(дознание), а также прокурором. Некачественно проведенная работа по сбору доказательств и выяснения иных обстоятельств влечет за собой прекращение уголовного дела. Выходит, что сторона обвинения, согласно нормам УПК находится в более выигрышном положении, так как ее представляют сильнейшие государственные органы. Для реализации принципа состязательности, в данных условиях, сторону защиты должен представлять не менее квалифицированный и опытный адвокат, который сможет использовать все полномочия данные ему законодателем. Представленная модель является идеальной, которая способствует вынесению справедливого решения по делу. Именно правовой спор между сторонами помогает установить в суде истину.

Основной проблемой реализации принципа состязательности при участии адвоката по назначению является нежелание защитника использовать весь свой потенциал и возможности, закрепленные в УПК РФ. К сожалению, в открытом доступе нет статистики выигранных дел защитниками по назначению и адвокатами, которых обвиняемый (подсудимый) выбрал самостоятельно. Зато существует примеры, которые иллюстрируют психологическое состояния адвоката по назначению, когда защитники вынуждены отказываться от участия в процессе из-за того, что государство не выплачивает заработанные ими деньги за проделанную работупо аналогичным делам. В частности, в этом году сразу в нескольких регионах Российской Федерации адвокаты объявили забастовку. Так в Челябинской области и в Республики Карелия они объявили, что отказываются выходить на все следственные действия по назначению. Адвокаты Свердловской области заявили о присоединении к акции, если им не выплатят образовавшуюся задолженность за их услуги.

Таким образом, нельзя говорить о состязательности, когда одна из сторон не настроена должным образом исполнять свои обязанности. Нельзя говорить о полной самоотдаче, квалифицированном участии в процессе, если данный труд не оплачивается в полной мере. При отсутствии четких критериев оценивания деятельности адвоката нельзя говорить о качестве оказываемой юридической помощи. Формально адвоката могут лишить статуса за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей перед доверителем.Данное право есть у совета адвокатской палаты субъекта РФ. Это возможно сделать после соответствующего заключение квалификационной комиссии. Но нет четких критериев оценивания деятельности адвоката, не все подсудимые знают куда жаловаться, если они недовольны работой своего защитника. А квалификационная комиссия не может разбирать каждое дело, над которым работал их член. Все это осложняет процедуру оценивания работы адвоката по назначению. При этом факторов, которые не способствуют качественному выполнению своих обязательств перед доверителем значительно больше, чем факторов, которые положительно бы влияли на деятельность защитника по назначению. Все это способствует формальному выполнению обязательств по защите клиента и никак не помогают реализовывать принцип состязательности в полной мере.

Данную проблему можно было бы решить, дав возможность подсудимому выбирать самостоятельно защитника по назначению, исходя из той суммы, которую государство готово оплачиватьадвокатам. Кроме того необходимо разработать более четкие критерии, на основании которых можно точно квалифицировать работу адвоката как ненадлежащие исполнение своих профессиональных обязанностей перед доверителем. Данные изменения помогут в реализации принципа состязательности при участии в деле защитника по назначению.

“Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации” от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 19.02.2018)
Уголовно-процессуальное право РФ: учебник. 3-е издание, перераб. и доп. // Л.Н. Башкатов и др.: отв. ред. ИЛ. Петрухин, Н.Б. Михайловская. Москва: Проспект, 2011. -685 с.
Божьев В.П. К вопросу о состязательности в российском уголовном процессе // Уголовное право. 2000. №1. – 47-55 с.

В последние годы в адвокатском сообществе обсуждается тема диспропорциональности принципов равноправия и состязательности сторон в уголовном процессе. Это не позволяет адвокатам должным образом реализовать права на оказание доверителям квалифицированной юридической помощи.

В первую очередь, существуют нормы международного права, на основании которых была разработана ст. 123 Конституции РФ о равенстве и состязательности сторон. Конституционное требование о равенстве и состязательности сторон, продублированное в том числе в УПК РФ, конкретизирует положения, закрепленные в п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. В нем подчеркивается, что права сторон обвинения и защиты должны быть равными, то есть «зеркальными».

Однако сегодня нередко наблюдается «кривозеркальность» принципов равноправия сторон – искаженное изображение основных принципов правосудия, являющихся гарантами его отправления.

Безусловно, определенные шаги по приведению принципов равноправия сторон защиты и обвинения к равенству и «зеркальности» сделаны. К примеру, в соответствии с нормами УПК следователь вправе при необходимости изъятия определенных предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, производить их выемку, самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий, в том числе проводить допросы. Показания потерпевшего или обвиняемого должны быть закреплены в протоколе допроса, который становится одним из источников собранных доказательств.

Как пояснил Суд, апелляция вправе выяснить у присяжных обстоятельства предполагаемого нарушения тайны их совещания или иных нарушений УПК при обсуждении и вынесении ими вердикта без придания последним статуса свидетеля

Адвокат, в свою очередь, может провести адвокатский опрос, предусмотренный УПК и Законом об адвокатуре, с учетом разъяснений Конституционного Суда РФ, приведенных в Постановлении от 7 июля 2020 г. № 33-П и уточняющих механизм практического использования данного инструмента защиты.

Принципы равноправия и состязательности сторон должны соблюдаться и при приобщении документов к материалам уголовного дела – адвокат, как и следователь, может составлять акт осмотра, изъятия или добровольной выдачи предметов и документов. Например, в практике МКА «РОСАР» нередко используется акт осмотра и добровольной выдачи в присутствии представителей общественности – в судопроизводстве данный документ приобретает статус доказательства.

Однако в случае привлечения адвокатом специалиста для проведения экспертизы данный принцип не действует, поскольку в УПК отсутствуют нормы, разъясняющие и уточняющие параметры и атрибуты такого заключения, а также правовую позицию стороны защиты.

С одной стороны, УПК предоставляет адвокату, являющемуся защитником по уголовному делу, возможность привлекать специалиста, который вправе дать свои разъяснения для следствия или суда. После этого адвокат вправе передать следователю или суду заключение указанного специалиста для приобщения документа к материалам дела. С другой – такое заключение следователь или суд чаще всего не принимают в качестве допустимого доказательства. Причина тому – правовая непоследовательность (неопределенность). Если при назначении экспертизы следователь обязан предупредить специалиста и разъяснить ему его права, то адвокат таким правом де-юре не наделен. Действовать же по аналогии с нормами, регулирующими полномочия следователя, адвокат не вправе, так как в уголовном процессе данные права адвоката не предусмотрены. При этом ч. 2 ст. 1 УПК четко и жестко определяет порядок уголовного судопроизводства, который является обязательным для судов, органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания, а также для иных участников уголовного судопроизводства.

Таким образом, поскольку данные права адвоката в УПК не определены и не конкретизированы, у суда есть все основания для отказа в приобщении такого доказательства к материалам дела.

Как правило, при явке специалиста к следователю или в суд адвокат заявляет ходатайство о разъяснении ему его прав, обязанностей и ответственности, предусмотренных УПК, после чего просит подтвердить текст составленного ранее заключения. Представляется, в данной ситуации адвокаты также должны быть наделены аналогичным процессуальным правом и полномочиями официально давать разъяснения специалисту о его правах и обязанностях, предупреждать об ответственности за разглашение данных предварительного следствия, ставших ему известными в связи с участием в производстве по уголовному делу в качестве специалиста, и после этого составлять соответствующий документ. Кроме того, адвокатов, на мой взгляд, необходимо наделить правом отобрания у специалиста подписки о неразглашении информации, составляющей адвокатскую тайну, поскольку, в какой момент адвокат решит предъявить заключение специалиста – на стадии предварительного следствия либо на определенной стадии рассмотрения дела в суде, – это уже стратегия и тактика защиты. Нередко, особенно в небольших городах, специалистов немного, они взаимосвязаны, сегодня он специалист у адвоката, завтра он делает заключение экспертизы для следственного органа. Чтобы о содержании заключения специалиста не стало известно процессуальному оппоненту, адвокат должен иметь право предупредить специалиста о неразглашении данных исследования.

Соответственно, возникает вопрос: ст. 310 УК РФ за разглашение данных предварительного следствия установлена уголовная ответственность; почему в таком случае нет ответственности специалиста (эксперта) за разглашение адвокатской тайны по конкретному уголовному делу?

Считаю наделение адвокатов такими правами абсолютно обоснованным по той причине, что они, как и следователи, и судьи, имеют высшее юридическое образование. Более того, адвокаты сдают квалификационный экзамен на присвоение статуса, поэтому сомневаться в том, что они менее квалифицированные специалисты, чем следователи или судьи, оснований нет.

Работая с экспертами и специалистами, я руководствуюсь практикой МКА «РОСАР». Привлеченным экспертам и специалистам разъясняются их права не только по УПК, но и в соответствии с законом о проведении экспертизы. Однако по причине «правовой неопределенности» следователь или судья отказывают в приобщении такого заключения, ссылаясь на нормы ч. 2 ст. 1 УПК, которая определяет обязательный порядок для всех лиц, участвующих в отправлении правосудия, каковыми являются и адвокаты. То есть адвокаты, с одной стороны, имеют право привлекать на договорной основе специалистов. С другой – суд, как правило, такие заключения признает недопустимыми доказательствами.

Указанные вопросы обсуждались на заседании научно-практического круглого стола на тему «Реализация равноправия и состязательности сторон при проведении судебных экспертиз в уголовном судопроизводстве по делам в отношении предпринимателей», который состоялся 10 ноября 2021 г. Участники этого мероприятия констатировали, что в настоящее время одной из системных проблем уголовного судопроизводства стало существенное нарушение реализации конституционных принципов равноправия и состязательности сторон при проведении судебных экспертиз по делам в отношении предпринимателей. Помимо неправильного, искаженного правоприменения, зачастую недостаточной компетенции и компетентности экспертов этому также способствует несовершенство законодательства, отсутствие реальных прав стороны защиты при назначении и производстве экспертиз.

По итогам обсуждения были разработаны проекты поправок в законодательство, в том числе в ст. 75 и 204 УПК, в части наделения адвокатов следующими правами:

назначать экспертизу;
в случае привлечения специалиста (эксперта) разъяснить ему права и обязанности;
возможностью отобрать у специалиста (эксперта) подписку о неразглашении данных, составляющих адвокатскую тайну;
инициировать привлечение специалиста (эксперта) к ответственности по ст. 310 УК за разглашение данных адвокатской тайны по конкретному уголовному делу.

Полагаю, эти выводы могут быть оспорены или дополнены заинтересованными лицами, но в любом случае они заслуживают широкого обсуждения и использования институтами гражданского общества и субъектами законодательной инициативы.

Законодательные пробелы как причина неравноправия сторон в уголовном судопроизводстве
В ст. 15 УПК РФ закреплен принцип состязательности в уголовном процессе, которым резюмируется равноправие сторон защиты и обвинения. При этом в иных статьях УПК РФ, как и в Законе об адвокатской деятельности, не содержится положений, дающих адвокатам хотя бы часть полномочий, предоставляемых органам расследования. Соответственно, в существующих реалиях один из основных принципов уголовного судопроизводства не работает. Условий для реализации адвокатами своих профессиональных прав фактически не создано.

На сегодняшний день адвокаты в России являются лишь независимыми профессиональными советниками по правовым вопросам (ч. 1 ст. 2 Закона об адвокатской деятельности). При этом их реальные полномочия при осуществлении защиты прав доверителей в уголовном, да и гражданском судопроизводстве крайне ограниченны. Сформированная ныне в России система правосудия не позволяет в полной мере обеспечить соблюдение конституционных гарантий защиты прав граждан и равнозначные условия для осуществления прав сторон защиты и обвинения. Попадая под жернова правосудия, граждане в попытке доказать свою невиновность или неправильную квалификацию нанимают по два-три адвоката, однако защитники не могут гарантировать положительный результат, исходя из тех ограниченных полномочий, которые предоставлены им УПК РФ.

В качестве иллюстрации приведу пример из своей практики. Защищая молодого парня, которого обвиняли в угрозе убийством на оживленном дорожном перекрестке, я столкнулся с невозможностью получения видеозаписи с камеры наблюдения – происходившее было зафиксировано системой «Безопасный город». Понимая ограниченность сроков сохранения видеозаписи, я подал ходатайство следователю о ее истребовании, однако получил формальный отказ с указанием на то, что камеры на данном участке местности отсутствуют. После составления акта осмотра участка я снова обратился с ходатайством, но получил от следователя ответ, что сроки хранения видеозаписи истекли. Таким образом, следователь содействовал даче ложных показаний «потерпевшими» о якобы высказанной моим подзащитным угрозе убийством в их адрес и демонстрации пистолета. Примечательно, что через непродолжительное время они сами признались мне в ложности заявления о преступлении и описанных ими обстоятельств. Я представил их объяснение следователю. Но он вместо уточнения деталей объяснения и установления истины принудительно доставил «потерпевших» в отдел и, продержав их там несколько часов, принудил к отказу от данных, указанных в объяснении.

Предлагая равноправие сторон в качестве одного из принципов уголовного судопроизводства, процессуальный закон вместе с тем предусматривает четкое разделение прав стороны защиты и стороны обвинения, и в итоге объемы их полномочий существенно различаются.

Статья 53 УПК РФ в качестве полномочий защитника предусматривает фактически лишь выполнение представительских функций, в частности присутствие при предъявлении обвинения, участие в допросах подозреваемого и обвиняемого, ознакомление с протоколами следственных действий. Также адвокату предоставляется право на заявление ходатайств и отводов и принесение жалоб. Тем самым сторона защиты ставится в зависимость от стороны обвинения, которой согласно положениям УПК РФ и адресованы указанные акты.

Часть 1 ст. 86 УПК РФ предусматривает право дознавателя, следователя, прокурора и суда на собирание доказательств путем производства следственных и иных процессуальных действий. Адвокаты как основные представители стороны защиты в данной норме УПК РФ не упоминаются.

Частью 3 данной статьи, во взаимосвязи с положениями п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ, предусмотрено, что защитник вправе собирать доказательства путем: 1) получения предметов, документов и иных сведений; 2) опроса лиц с их согласия; 3) истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии. При этом способ осуществления данных действий в законе не прописан, что позволяет органам следствия и суду отказывать адвокатам в приобщении доказательств на основании несоответствия их закону. Ни одной другой нормой Уголовно-процессуального кодекса не предусмотрены фактическая реализация данных прав и порядок их осуществления, как и основания признания их допустимыми либо недопустимыми. Не разъяснены правила получения доказательств и в ст. 6 Закона об адвокатской деятельности, предусматривающей полномочия адвокатов.

Нет установленного законом порядка отобрания объяснения, получения документов или иных объектов, к примеру видеозаписей, сведений о телефонных переговорах и т.д., не говоря уже об изъятии каких-либо предметов, проведении экспертиз.

В результате сторона обвинения и суд зачастую отказывают в приобщении к материалам дела доказательств стороны защиты, не предусмотренных УПК РФ. Наиболее часто такая практика применяется по уголовным делам о преступлениях, совершенных в условиях неочевидности. Сторона защиты принимает меры по получению и предоставлению доказательств, однако в силу закрепленных в Уголовно-процессуальном кодексе ограничений в итоге может лишь заявлять ходатайства о проведении следственных действий. При этом зачастую они отклоняются органами следствия и прокуратуры со ссылкой на положения п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, согласно которым следователь самостоятельно направляет ход расследования.

Однажды, осуществляя защиту молодого человека по делу о сбыте наркотических средств, я столкнулся с невозможностью получения биллинга с его сотового телефона на день совершения преступления, при том что подзащитный указывал следователю на свое отсутствие в городе в этот день. Проблема была в том, что ранее в присутствии адвоката, назначенного следователем в порядке ст. 51 УПК РФ, он дал признательные показания по данному эпизоду сбыта наркотических средств путем закладывания наркотика. Иных доказательств его виновности не имелось, и поэтому для следователя было невыгодно доказательство, исключавшее вину. Ходатайства стороны защиты и последующие жалобы в прокуратуру остались без удовлетворения.

Законопроект позволит обеспечить реальную состязательность сторон
Придя к выводу, что реальная состязательность сторон действующими нормами УПК РФ не обеспечена и сторона защиты поставлена в полную зависимость от стороны обвинения, я стал искать способы защиты прав адвокатов путем приведения законодательства в соответствие со ст. 45, 46, 48 Конституции РФ и ст. 15 УПК РФ.

Мной был подготовлен законопроект, направленный на обеспечение конституционных гарантий прав граждан в сфере правосудия, предоставление адвокатам реальной возможности получать доказательства и осуществлять защиту прав доверителей, а также на формирование процедуры доказывания с учетом существующих реалий.

В законопроекте предлагается внести изменения в положения ст. 76–79, 86 УПК РФ и включить ст. 164.1 в Уголовно-процессуальный кодекс с целью регламентирования процедуры получения доказательств стороной защиты и обеспечения законности их получения, что позволит рассматривать их в качестве не подлежащих сомнению.

В частности, в законопроекте говорится о необходимости урегулировать проведение мероприятий, предусмотренных ч. 3 ст. 86 УПК РФ, и ввести понятие «адвокатское действие». Предлагается закрепить процедуры основных мероприятий (адвокатских действий), таких как опрос граждан, направление адвокатского запроса, проведение осмотров и выемок. При этом выполнение адвокатский действий ограничено строгими нормами, позволяющими не допустить формирования доказательственной базы стороны защиты посредством совершения неправомерных действий, направленных на фальсификацию доказательств. Так, при производстве адвокатских действий запрещаются угрозы, применение насилия, осуществление подкупа, введение в заблуждение, искажение фактов, формирование доказательств посредством внесения искажений в документы, предметы, меняющие их реальную суть.

Большое значение придается средствам фото- и видеофиксации, которые позволят суду проверить достоверность доказательств, предоставляемых стороной защиты.

Данный законопроект был направлен в Тюменскую областную думу для согласования. Одна из политических партий предприняла попытку одобрить предлагаемые изменения на комиссии облдумы для последующей передачи в Государственную Думу, однако представители «Единой России» высказались против, при этом не мотивируя свое несогласие конкретными фактами. Тогда мои предложения были направлены непосредственно в одну из фракций Госдумы. Также законопроект размещен на сайте «Российская общественная инициатива».

Примечательно, что при отрицательном принятии моих инициатив Государственная Дума в кратчайшие сроки согласовала предложения Президента РФ о незначительном расширении полномочий адвокатов в части предоставления заключения специалиста и т.д.

Работа продолжается, и законопроект будет направлен мной в Совет по правам человека и Федеральную палату адвокатов РФ.

Данная статья посвящена проблемам реализации права адвоката на беспрепятственные встречи со своим доверителем. В результате проведенного исследования автор приходит к выводу, что правила пропуска адвокатов в места временного содержания, следственные изоляторы и учреждения по отбыванию наказания для встречи со своими подзащитными, и условия работы с ними не отвечают требованиям, обеспечивающим выполнение принципов законности, равенства всех перед законом, гуманизма и уважения человеческого достоинства. В связи с вышесказанным выдвигается ряд предложений по совершенствованию правовых норм, регламентирующих право адвоката на беспрепятственные встречи с доверителем, содержащимся в условиях принудительной изоляции.

Ключевые слова: защитник, подзащитный, встреча с подзащитным, следственный изолятор, учреждение по отбыванию наказания.

В ходе уголовного преследования дознаватель, следователь, прокурор и суд обязаны принять меры к обеспечению права потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи, обеспечить осуществление ими своей защиты лично или через выбранного ими защитника либо, в случае отсутствия у них достаточных средств для оплаты услуг защитника, получить бесплатную юридическую помощь [6].

Несмотря на то, что уголовно-процессуальный статус адвоката (в дальнейшем — защитника), т. е. его права и обязанности, на первый взгляд подробно регламентируются в законодательстве, на практике возникает ряд проблем с осуществлением этих прав и обязанностей, что в свою очередь создает искусственные трудности по обеспечению на нужном уровне права на защиту каждого.

Известно, что защитник имеет право встречаться с подзащитным наедине и проводить конфиденциальные свидания без ограничения количества и продолжительности бесед [1]. Практика показывает, что осуществление указанного права сталкивается с некоторыми проблемами. Одна из таких проблем связана со сложностями проведения конфиденциальных встреч в помещениях органов, осуществляющих уголовное преследование, или в местах временного содержания под стражей (следственных изоляторах), в которых защитнику необходимо познакомиться и установить первые контакты с предполагаемым подзащитным.

Сотрудники органа, осуществляющего уголовное преследование, или администрация мест временного содержания под стражей обязаны с момента задержания обеспечить подозреваемому/обвиняемому возможность иметь личные и конфиденциальные свидания с его адвокатом или законным представителем в достойной обстановке и под надзором. Однако в реальности исполнение этой нормы закона сталкивается с большими трудностями, так как в органах, осуществляющих уголовное преследование, не предусматриваются специальные помещения, позволяющие проведение подобных встреч. Как правило, свидание осуществляется в рабочем кабинете следователя с сильным ограничением времени в связи с рабочим графиком последнего. Поэтому неуместно говорить здесь об обеспечении права иметь с подзащитным личные и конфиденциальные свидания без ограничения количества и продолжительности бесед. А нормативное положение «иметь свидания наедине и. под надзором» звучит абсолютно нелогично [2].

Другая причина, создающая препятствия оказанию юридической помощи подозреваемым и обвиняемым, связана с предвзятым подходом к данному вопросу должностных лиц следственных органов, а также наличием бюрократических барьеров для встречи адвоката с подозреваемым или обвиняемым. В некоторых случаях указанные должностные лица для замедления, затруднения первой встречи и знакомства адвоката с подозреваемым (обвиняемым), насколько это возможно, прибегают к различным незаконным методам [5].

Также следует отметить, что несмотря на право осужденного на получение юридической помощи, ни в указанном Кодексе, ни в Правилах внутреннего распорядка учреждений по отбыванию наказаний, ни в других нормативных документах четкой процедуры встречи адвоката с осужденным и обеспечения ему конфиденциального свидания нет.

Вышеуказанное свидетельствует о том, что адвокаты, имеющие право встретится с подзащитным наедине и проводить с ним конфиденциальные свидания без ограничения количества и продолжительности бесед, в реальности, т. е. в местах временного содержания, следственных изоляторах и учреждениях отбывания наказаний, сталкиваются с некоторыми искусственно созданными проблемами и даже подвергаются унижающим их личность процедурам.

Несмотря на то, что защитник не может быть отождествлен с личностью подозреваемого или обвиняемого и характером разбираемого с его участием уголовного дела [3], в реальности допускаются подобные отношения и обстоятельства., например: применение ограничения при допуске адвоката в места временного содержания, следственные изоляторы и учреждения по отбыванию наказания с портфелем, папкой и т. п., содержащими документы и письменные принадлежности, или процедура осмотра содержания указанных вещей; требование о сдаче мобильного телефона рядовому солдату, проходящему службу на контрольно-пропускном пункте; а также запрет прохода адвоката в учреждение с техническими средствами, предназначенными для фиксации информации (ноутбуками, диктофонами и др.), подтверждают все вышесказанное. Надо отметить, что следователи и прокуроры не подвергаются таким унизительным процедурам.

Все вышесказанное позволяет сделать вывод, что реальное положение с допуском адвокатов в места временного содержания, следственные изоляторы и учреждения по отбыванию наказания и условия работы с подзащитными не отвечают требованиям по обеспечению соблюдения принципов справедливости, равенства всех перед законом, гуманизма и уважения человеческого достоинства.

Автономов А. С. Международные стандарты в сфере отправления правосудия [Текст] /А. С. Автономов. — М.: Новый учеб., 2017.- 332 с.
Воскобитова Л. А., Лукьянова И. Н., Михайлова Л. П. Адвокат: навыки профессионального мастерства [Текст] / Под ред. Л. А. Воскобитовой, И. Н. Лукьяновой, Л. П. Михайловой. — М.: Волтерс Клувер, 2016. — 592 с.
Чеботарева И. Н. Участие защитника в доказывании по уголовным делам: к вопросу обеспечения состязательности процесса // Адвокатская практика. 2017. № 2. С. 54–58
Адвокат в уголовном процессе: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» [Текст] / Н. А. Колоколов и др., — М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2016. — 511 с.
Чистилина Д. О. Адвокатское расследование по уголовным делам и бесплатная квалифицированная юридическая помощь: финансирование как проблема и пути ее решения //Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2017. № 1(30). С.152–157.
Трунов И. Л. Адвокатская деятельность и адвокатура России. Введение в специальность [Текст] / И. Л. Трунов. — М.: Эксмо, 2016. — 428 c.

Основные термины (генерируются автоматически): временное содержание, уголовное преследование, отбывание наказания, продолжительность бесед, встреча, защитник, обвиняемый, условие работы, человеческое достоинство, юридическая помощь.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: