Признание постановления незаконным судебная практика

Обновлено: 22.04.2024

По общему правилу в случае признания нормативного акта противоречащим нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу суд признаёт этот нормативный акт не действующим полностью или в части со дня его принятия (статья 215 КАС РФ). Хотя и с этим можно поспорить поскольку пункт 4 статьи 215 КАС РФ, предусматривает, что в резолютивной части решения суда по делу об оспаривании нормативного акта должно содержаться указание на удовлетворение административного иска полностью или в части и на признание оспариваемого нормативного правового акта не действующим полностью или в части со дня вступления решения суда в законную силу.

Аналогичное правило применяется к актам, обладающим нормативными свойствами, содержащим разъяснения, не соответствующие смыслу разъясняемых положений, которые признаются судом не действующими полностью или в части со дня их принятия, на что прямо указано в пункте 39 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 №50 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами».

Однако закон прямо не регулирует вопрос о том с какого момента считать недействительным ненормативный правовой акт, признанный таковым судом. Отсутствие прямого указания в законе даёт повод административным органам в досудебных спорах с предпринимателями утверждать, что недействительными их решения становятся со дня вступления в силу решения суда.

Опыт общения с государственными органами в подобной ситуации и необходимость каким-либо образом возражать против доводов: «в законе же не написано», привели к построению аргументации через обращение к судебной практике. Подборкой судебных актов делюсь в настоящей публикации.

Результат изучения судебной практики показал, что арбитражные суды придерживаются той позиции, что ненормативный правовой акт, не отвечающий требованиям закона, является незаконным (ничтожным) с момента его принятия, а не с момента вступления в силу решения суда о признании его недействительным, в частности изложенная позиция поддержана в следующих судебных актах:

Суд не может отказать в принятии жалобы, одновременно приступив к оценке ее доводов (то есть фактически – к ее рассмотрению) (Апелляционное постановление Московского городского суда от 22 декабря 2020 г. по делу № 10-189716/2020).

Неисполнение требования о незамедлительном уведомлении лица о возбуждении в отношении него уголовного дела может причинить ущерб конституционным правам подозреваемого, что само по себе является предметом судебного контроля (Апелляционное постановление Московского городского суда от 3 августа 2020 г. по делу № 10-13810/2020).

Требование, сформулированное как «признать постановление не соответствующим ч. 4 ст. 7 УПК РФ» есть не что иное, как требование о признании его незаконным и необоснованным, и такая жалоба подлежит принятию (Постановления Президиума Ивановского областного суда от 8 сентября 2017 г. № 44у-24/2017, № 44у-23/2017 и № 44у-22/2017).

По смыслу закона, жалоба подлежит возвращению, если она не содержит необходимых сведений, что препятствует ее рассмотрению. То обстоятельство, что суд ранее высказывал позицию о законности обжалуемого постановления, к таким основаниям не относится (Апелляционное постановление Московского городского суда от 29 июня 2016 г. № 10-9335/2016).

Если заявитель указывает в жалобе об отсутствии надлежащих повода и основания для возбуждения уголовного дела, ему не может отказано в ее принятии по причине отсутствия предмета для обжалования (Апелляционное постановление Московского городского суда от 7 октября 2015 г. по делу № 10-4645/2015).

Отсутствие повода и основания для возбуждения

Суд должен оценить все доводы жалобы и непосредственно исследовать материалы, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела (Апелляционное постановление Московского городского суда от 18 июня 2014 г. по делу № 10-7658/2014, Апелляционное постановление Московского городского суда от 4 июня 2014 г. № 10-6807/2014, Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 9 июля 2019 г. № 22К-1191/2019, Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 10 апреля 2018 г. № 22К-458/2018).

Суд не может дать оценку наличию оснований для возбуждения уголовного дела без исследования материала проверки. Кроме того, из доводов жалобы следовало, что проверка проводилась в отношении адвоката, однако дело возбуждено без соблюдения требований ст. 448 УПК РФ (Апелляционное постановление Московского городского суда от 19 июня 2019 г. № 10-11349/2019).

Суд должен не только истребовать и исследовать материалы проверки, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела, но и приобщить их копии. В противном случае, суд апелляционной инстанции не имеет возможность проверить законность и обоснованность решения суда по жалобе (Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 5 ноября 2019 г. № к-2173/2019).

В постановлении о возбуждении уголовного дела отсутствует ссылка на конкретный повод для возбуждения уголовного дела (ст. 140 УПК РФ). В качестве основания следователь сослался на заключение договора купли-продажи, что само по себе не свидетельствует ни о самом хищении, ни о его размерах, ни о причинении этой сделкой ущерба (Апелляционное постановление Московского областного суда от 18 февраля 2014 г. по делу № 22к-565).

В постановлении о возбуждении уголовного дела не содержится ссылки ни на один из поводов, предусмотренный ст. 140 УПК РФ (Определение Московского областного суда от 5 мая 2011 г. по делу № 22к-2788).

Суд первой инстанции не дал оценки юридически значимым для разрешения жалобы обстоятельствам, а именно: имеются ли повод и основания для возбуждения уголовного дела, нет ли обстоятельств, исключающих производство по делу (Апелляционное постановление Московского городского суда от 17 июня 2021 г. № 10-9990/2021).

Судом первой инстанции заключение, положенное в основу постановления о возбуждении уголовного дела, не исследовалось (Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 6 июня 2018 г. по делу № 22-641/2018).

В постановлении о возбуждении уголовного дела не приведены данные, указывающие на признаки конкретного преступления, в том числе сведения о причинении ущерба, а также конкретные признаки, которые позволяют отграничить присвоение от иных способов хищения (Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 5 июня 2018 по делу № 22К-848/2018).

Иные нарушения, выявляемые судами

Квалификация действий по ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ без указания на конкретную часть ст. 30 УК РФ является ненадлежащим исполнением требований п. 4 ч. 2 ст. 146 УПК РФ (Кассационное определение Московского областного суда от 2 августа 2012 г. по делу № 22к-5431).

Жалоба в порядке ст. 125 УПК РФ не может быть повторно рассмотрена тем же составом суда, который уже высказал свое мнение (Апелляционное постановление Московского городского суда от 25 мая 2021 г. по делу № 10-9424/2021).

В постановлении о выделении уголовного дела по новому преступлению отсутствует решение о возбуждении уголовного дела, как того требует ч. 3 ст. 154 УПК РФ (Постановление Краснодарского краевого суда от 9 сентября 2016 г. № 4У-2854/2016).

Если в мотивировочной части постановления о возбуждении уголовного дела идет речь о совершении преступления конкретным лицом, но дело возбуждено по факту (в отношении неустановленного лица), есть смысл указывать на противоречивость постановления (Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 22 сентября 2021 г. по делу № 22-1818/2021).

Если один из пунктов резолютивной части постановления говорит о возбуждении уголовного дела по ч. 2 ст. 159 УК РФ, а второй пункт – о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица по ч. 3 ст. 159 УК РФ, это также свидетельствует о противоречивости (Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 28 февраля 2020 г. № 22К-420/2020).

Возбуждение двумя разными следователями одновременно двух уголовных дел по одному преступному деянию исключает производство по обоим делам, поскольку невозможно установить, какое решение было принято первым (Апелляционное постановление Верховного суда Республики Дагестан от 10 октября 2018 г. по делу № 22-1603/2018).

Что нужно помнить при подаче жалобы

В случае, если расследование по уголовному делу окончено и оно направлено в суд для рассмотрения по существу, в зависимости от стадии суд, рассматривающий жалобу в порядке ст. 125 УПК РФ, выносит постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению или о прекращении производства по жалобе (Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 19 мая 2021 г. по делу № 77-1492/2021).

Судья не вправе предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела (Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 18 января 2021 г. по делу № 77-40/2021).

Следователь вправе возбудить уголовное дело, провести неотложные следственные действия и передать его по территориальной подследственности. Такие действия не расцениваются как нарушающие требований УПК РФ (Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 4 марта 2020 г. № 77-250/2020).

Доводы о несогласии с квалификацией действий, а также об оценке собранных доказательств не могут быть предметом проверки в порядке ст. 125 УПК РФ, поскольку они подлежат выяснению при рассмотрении уголовного дела по существу (Апелляционное постановление Московского областного суда от 12 февраля 2015 г. по делу № 22к-807/2015).

Отсутствие у лица официального статуса подозреваемого не позволяет ему (его адвокату) обжаловать постановление о возбуждении уголовного дела в порядке ст. 125 УПК РФ (Апелляционное постановление Московского городского суда от 11 марта 2021 г. по делу № 10-864/2021, Апелляционное постановление Московского городского суда от 12 октября 2020 г. по делу № 10-17434/2020).

Адвокаты прокомментировали самые интересные правовые позиции документа. Один из них отметил, что Пленум ВС ориентирует суды на необходимость отхода от формализма в вопросе определения законности обжалуемого решения, действия (бездействия). Другая обратила внимание на разъяснение, согласно которому суд, независимо от доводов иска, обязан выяснить, нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца, заявителя или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее заявление.

14 июня Пленум Верховного Суда рассмотрел и отправил на доработку проект постановления о некоторых вопросах применения судами положений главы 22 КАС и главы 24 АПК РФ, касающихся порядка рассмотрения дел об оспаривании НПА и решений, действий (бездействия) органов власти, чиновников и организаций, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями.

Общие положения

В п. 1 проекта, в частности, отмечено: в рамках вышеуказанных глав суды разрешают споры о правах, свободах и законных интересах граждан, организаций, неопределенного круга лиц в сфере административных и иных публичных правоотношений (споры в сфере публичных правоотношений), осуществляя проверку законности решений, действий (бездействия) органов и лиц, наделенных публичными полномочиями. Требования, не вытекающие из публичных правоотношений (включая споры о возмещении вреда, причиненного принятием незаконных решений, из-за действий/бездействия), могут быть предъявлены отдельно в порядке гражданского, арбитражного судопроизводства.

В следующем пункте разъяснено, что к решениям, которые могут быть оспорены в суде, относятся индивидуальные акты применения права наделенных публичными полномочиями органов и лиц, принятые единолично либо коллегиально, содержащие волеизъявление, порождающее правовые последствия для граждан и (или) организаций в сфере административных или иных публичных правоотношений. Также поясняется, что подразумевать под действиями/бездействием публичных органов; когда могут быть оспорены соглашения властных структур, заключенные наряду с принятием решения, определяющего права и обязанности гражданина или организации в сфере публичных правоотношений, или вместо его принятия.

В п. 3, в частности, отмечено, что при рассмотрении вопроса о том, может ли документ быть оспорен в судебном порядке, судам нужно анализировать его содержание. Документы, подтверждающие определенные обстоятельства (в том числе правовой статус лица или правовой режим имущества), которые не являются решениями, не подлежат самостоятельному оспариванию (например, справки, протоколы публичных слушаний, свидетельства). Вместе с тем в судебном порядке могут быть оспорены решения, основанные на зафиксированных этими документами обстоятельствах, либо решения, на основании которых уполномоченным органом выданы такие документы.

В п. 4 поименованы решения, действия (бездействие) органов госвласти и органов местного самоуправления, которые могут быть оспорены в судебном порядке с учетом предусмотренной законом компетенции судов. В п. 5 приведены дела об оспаривании, которые, наоборот, не могут быть оспорены в рамках глав 22 КАС и 24 АПК РФ.

Порядок обращения в суд

В п. 6 разъяснен алгоритм определения судом вида судопроизводства и процессуального порядка рассмотрения дела, в котором подлежат защите права, свободы и законные интересы гражданина или организации. В следующем пункте перечислены случаи, когда суд может вернуть административный иск или оставить его без движения. В п. 8 указан перечень лиц, которые могут быть административными истцами (заявителями).

Исходя из п. 9 проекта, властные структуры в пределах своей компетенции могут обратиться в суд с административными исками о признании незаконными решений, действий (бездействия) органов, организаций, лиц, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, в защиту публичных интересов. В п. 10 речь идет о полномочиях прокурора в рамках КАС РФ обратиться в суд с административным иском в защиту прав, свобод, законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов РФ, ее субъектов, муниципальных образований, а также в других случаях, предусмотренных законом. В арбитражном суде рассматриваются заявления прокурора об оспаривании решений, действий (бездействия), нарушающих права и законные интересы неопределенного круга граждан, организаций - субъектов предпринимательской или иной экономической деятельности, а также публичные интересы в сфере указанной деятельности.

В п. 11 разъяснен порядок определения подсудности по таким делам. В следующем пункте поясняются нюансы территориальной подсудности, если законодательство допускает возможность пересмотра вышестоящим органом, вышестоящим должностным лицом решения, действий (бездействия), принятого или совершенных (допущенного) нижестоящим органом, должностным лицом.

Рассмотрение дела

В п. 13 приведены общие правила рассмотрения дел в рамках глав 22 КАС и 24 АПК РФ. В п. 14 разъяснен порядок исчисления срока обращения в суд по вышеуказанным делам. В п. 15 поясняется, чем следует руководствоваться судам при рассмотрении таких споров.

Адвокат МКА «Вердиктъ» Юнис Дигмар отметил, что в п. 15 проекта Пленум ВС РФ ориентирует нижестоящие суды на необходимость отхода от формализма в вопросе определения законности обжалуемого решения, действия (бездействия). «Законность в понимании Суда – это не только формальное соответствие нормам права, но также соблюдение требования пропорциональности (рациональности), когда действие либо решение, хотя и соответствующее букве закона, но излишне (непропорционально) обременяющее физическое или юридическое лицо, также не может признаваться законным, если орган или должностное лицо, выполняющее публичные полномочия, для достижения законной цели могли отойти от формальных требований», – заметил он.

В этой части, по словам эксперта, можно положительно оценить подход Верховного Суда, поскольку все чаще на проверку высшей судебной инстанции попадают споры, в которых, несмотря на формальную законность принятых (совершенных) публичными органами и должностными лицами решений (действий), суд обязан отходить от слепой констатации законности и проверять указанные решения (действия) на предмет обоснованности, разумности и необходимости указанных решений (действий) для достижения законной цели.

В п. 16 приведен алгоритм проверки судами порядка принятия решения, совершения оспариваемого действия при законодательном регламентировании порядка оспариваемого решения. Юнис Дигмар полагает, что это разъяснение также представляет интерес, поскольку в нем содержится призыв к судам отходить от принципа формализма при определении законности решений и действий с точки зрения соблюдения процедурных требований их принятия (совершения). «С учетом разъяснений, изложенных в предыдущем пункте, такая позиция проявляет двусторонний (комплексный) характер судебной проверки, когда добросовестность в публичных правоотношениях подразумевает под собой не просто право публичного органа ссылаться на законность принятого (совершенного) решения (действия), но также и ограничение права физических и юридических лиц требовать отмены решения либо признавать действия (бездействие) незаконными лишь со ссылкой на нарушение процедуры принятия (совершения) такого решения (действия)», – полагает он.

Эксперт отметил, что, по мнению высшей инстанции, нарушение процедуры может являться основанием для такого признания лишь в случае его существенности, когда в результате нарушения заявитель был лишен возможности реализовать предусмотренные законом процессуальные права, в том числе на представление доказательств и выражение своих доводов. «Такое разъяснение отображает общую тенденцию в судебной практике – вероятность признания незаконными решений (действий) лишь по формальному основанию на текущий момент является крайне низкой», – указал Юнис Дигмар. При этом адвокат заметил, что в проекте отсутствуют разъяснения о распределении бремени доказывания законности принятого решения или совершенного действия, которые имеют принципиальное значение с учетом повсеместной практики возложения указанного бремени не на публичный орган, а на заявителя.

В п. 17 напоминается, что суды должны проверять нормы права, подлежащие применению в конкретном деле, и их источники. Также приведены случаи, когда суд не сможет воспользоваться аналогией права или закона. В п. 18 отмечено, что делать судам, когда гражданин или организация, обратившиеся в суд, либо орган или лицо, наделенные публичными полномочиями, ссылаются на выполнение разъяснений законодательства, полученных в установленном порядке, при проверке законности оспариваемых решений, действий (бездействия).

По мнению Юниса Дигмара, предлагаемое в п. 18 разъяснение является дискуссионным, поскольку оно фактически позволяет судам не учитывать позицию публичных органов, имеющих право давать разъяснения относительно применения соответствующих правовых норм: «При этом право суда не учитывать приведенное публичным органом толкование обосновывается размытой формулировкой “по причине выхода разъяснения органа за пределы содержания правовых норм, изменения смысла нормативного правового акта”. В указанной редакции это может привести к подрыву доверия физических и юридических лиц к авторитету как судебной, так и исполнительной власти, поскольку, даже имея официальное разъяснение от публичного органа, указанные лица не могут быть уверены в толковании судом норм аналогично тому, которое дано публичным органом».

Все это, как подчеркнул адвокат, подрывает стабильность гражданского оборота и доверие к органам власти. По его мнению, было бы целесообразно указать на правомерный характер действий юридических и физических лиц в случае, если такие действия были обусловлены разъяснениями, полученными указанными лицами от публичных органов власти, имеющих право формулировать акты официального толкования применяемой нормы.

В п. 19 предложено разъяснение о том, в каких случаях суд осуществляет проверку правомерности (обоснованности) реализации публичным субъектом усмотрения при осуществлении собственных полномочий в отношении граждан и организаций. В следующем пункте указано, что делать судам в случае оспаривания решения, которым пересмотрено, отменено или изменено ранее принятое в отношении гражданина или организации решение.

Согласно п. 21 решения, действия (бездействие) органов и лиц при реализации публичных полномочий, которые затрагивают права и законные интересы граждан или организаций в сфере гражданского оборота, могут быть проверены в рамках производства, регламентированного главами 22 КАС и 24 АПК РФ, по основаниям, связанным с соблюдением требований законодательства, определяющих правила реализации соответствующих полномочий.

В п. 22 указано, что при разрешении споров суд применяет нормы материального права, которые действовали во время возникновения правоотношения с участием административного истца (заявителя), если из федерального закона не вытекает иное. Юнис Дигмар полагает, что этот пункт, по всей видимости, отражает наболевшую проблему: в последнее время на проверку ВС РФ попадают дела, в которых нижестоящие суды попытались применить к правоотношениям не нормы, действовавшие в момент их возникновения, а положения НПА, вступившие в силу после указанного момента или даже действовавшие в период рассмотрения спора в суде. «На первый взгляд, вопрос не должен вызывать особых проблем в правоприменительной практике, однако с учетом включения соответствующих разъяснений в постановление Пленума, похоже, он носит острый характер в работе нижестоящих судов».

В следующем пункте помимо прочего указано, что суд вправе прекратить производство по делу об оспаривании решения, действия (бездействия) органа или лица, наделенных публичными полномочиями, если оспариваемое решение отменено или пересмотрено, совершены необходимые действия (прекращено оспариваемое бездействие) и перестали затрагиваться права, свободы и законные интересы административного истца (заявителя).

Комментируя п. 23 проекта, член Совета АП Ставропольского края Нарине Айрапетян отметила, что достаточно часто на практике возникают ситуации, когда на момент рассмотрения дела в суде действия либо бездействие органа или лица, наделенного публичными полномочиями, уже перестали затрагивать права, свободы и законные интересы административного истца. «В этом пункте даны разъяснения в части того, что суд, независимо от доводов иска, обязан выяснить, нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца, заявителя или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее заявление», – отметила она.

По словам эксперта, на практике также часто возникают ситуации, когда, если изначально денежные требования не заявлены, суды отказывают в принятии уточненного иска в данной части, несмотря на положения п. 1 ст. 46 КАС РФ, в соответствии с которыми административный истец вправе до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение административного дела по существу в суде первой инстанции, изменить основание или предмет административного иска, добавить однородные требования. «При этом суды указывают на возможность предъявления самостоятельного иска и отказывают в удовлетворении административного искового заявления на основании того, что права и законные интересы уже не нарушаются», – заметила она.

Нарине Айрапетян добавила, что если на момент подачи иска нарушения прав и законных интересов имели место быть, то дело должно быть рассмотрено по существу вне зависимости от последующего устранения причин, легших в основу для подачи заявления. «Судами, как правило, указывается в решениях со ссылками, что суд удовлетворяет заявленные требования о признании незаконными оспариваемых решения, действия (бездействия) должностного лица, если установит, что оспариваемое решение, действие (бездействие) нарушают права и свободы административного истца, а также не соответствуют закону или иному нормативному акту. Считаю, что, несмотря на то что ответчик может добровольно признать незаконными решения либо действия или бездействия, дело подлежит рассмотрению по существу и исковые требования подлежат удовлетворению. В этом вопросе судебная практика должна быть применена по аналогии. Так, в многочисленных определениях Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ указывается, что действия лица, в одностороннем порядке восстанавливающие права заявителя, юридического значения не имеют и не являются основанием для отказа в удовлетворении иска о признании незаконным какого-либо действия. Факт незаконных действий должен быть удостоверен судом и принято соответствующее решение, вне зависимости от устранения нарушений уже после обращения в суд», – убеждена адвокат.

В п. 24 приведены полномочия суда при разрешении споров по существу. В частности, отмечено, что суд вправе ограничиться признанием оспоренного решения незаконным без возложения на наделенные публичными полномочиями орган или лицо определенных обязанностей, когда путем такого признания достигается защита нарушенного права, свободы, законного интереса (например, при признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя о наложении ареста на имущество административного истца или при состоявшемся добровольном удовлетворении предъявленных требований).

Юнис Дигмар полагает, что этим разъяснением Пленум ВС ориентирует нижестоящие суды на необходимость придания итоговому судебному акту свойства исполнимости путем обязательного указания на разумный срок принятия публичным органом решения: «Это вполне обоснованно, поскольку для заявителя важно не только судебное признание незаконности принятого (совершенного) решения (действия), но также и восстановление нарушенного права».

В п. 25 указано, что суд при принятии решения по делу о защите прав, свобод, законных интересов неопределенного круга лиц (публичных интересов) вправе определить способ размещения информации о принятом решении, обеспечивающий свободный доступ к этой информации любого лица (гражданина или организации), права и свободы которого могли быть нарушены оспоренным решением, действием (бездействием), с тем чтобы такое лицо имело возможность своевременно защитить свои субъективные права.

Отдельные вопросы рассмотрения административных дел по правилам главы 22 КАС РФ и исполнения судебных актов

В п. 26 документа указано, что делает суд, когда в административном иске наряду с требованиями, подлежащими рассмотрению в порядке административного судопроизводства, содержатся требования, подлежащие рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

Исходя из п. 27, если для определенной категории административных дел федеральным законом установлен обязательный досудебный порядок урегулирования административного или иного публичного спора, обращение в суд возможно только после соблюдения такого порядка. Юнис Дигмар назвал это разъяснение интересным, так как, по мнению ВС, досудебный порядок предполагает обязательность лишь подачи жалобы, но не получения ответа на нее. «Полагаю, что указанная позиция, во-первых, повысит процессуальные гарантии для заявителей, позволяя им не дожидаться ответа от публичных органов, а во-вторых, при приближении окончания срока на подачу административного иска либо заявления в суд – не пропустить процессуальный срок, выполнив формальное требование о подаче жалобы в порядке досудебного урегулирования», – убежден он.

Как следует из п. 28, судам необходимо самостоятельно осуществлять контроль за исполнением решений, которыми на административных ответчиков возлагается обязанность устранить допущенные нарушения или препятствия к осуществлению прав, свобод, реализации законных интересов граждан, организаций. При непоступлении сведений об исполнении решения суда (поступлении сведений о неисполнении решения суда) суд вправе вынести частное определение.

Отдельные вопросы рассмотрения дел по правилам главы 24 АПК РФ

В п. 29 приведены особенности рассмотрения арбитражными судами дел об оспаривании ненормативных правовых актов. В следующем пункте указано: когда помимо оспаривания ненормативного правового акта, решения, действий (бездействия) заявителем предъявлено требование имущественного характера, оплаченное госпошлиной (например, одновременно с оспариванием решения налогового органа по результатам налоговой проверки заявлено требование о возврате излишне взысканного налога, о возмещении налога), суд может рассмотреть эти требования в рамках одного дела как носящие взаимосвязанный характер, а при необходимости также вправе выделить имущественное требование в отдельное производство.

В п. 31, в частности, отмечено, что денежная сумма, упомянутая в ч. 4 ст. 174 АПК РФ, не может быть присуждена по результатам рассмотрения дел об оспаривании актов ненормативного характера, действий (бездействия) налоговых, таможенных, антимонопольных органов, органов государственного контроля (надзора) и органов муниципального контроля, принятых, совершенных (допущенного) в сфере публичных правоотношений.

Заключительные положения

В п. 32 планируется признать не подлежащим применению п. 3.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 2 июня 2004 г. № 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях».

В настоящее время судебный контроль сводится лишь к проверке того, входил ли в формальные полномочия конкретного следователя вопрос принятия обжалуемого решения, а не к проверке его существа и обоснованности

В данной статье хотелось бы поделиться с читателями, которыми, как я надеюсь, являются не только практикующие по уголовным делам адвокаты, но и все, кто так или иначе интересуется уголовным процессом, своими мыслями о практическом применении при защите по уголовному делу механизмов обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ.

Для начала напомню, о каком обжаловании идет речь в ст. 125 УПК РФ. В соответствии с указанной нормой постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, либо по месту нахождения органа, в производстве которого находится уголовное дело.

Таким образом, фактически речь идет о судебном контроле, который по жалобам заинтересованных лиц осуществляется за действиями представителей стороны обвинения на досудебном этапе уголовного судопроизводства. Идея, безусловно, благая, и я помню, с каким энтузиазмом представители стороны защиты изначально встретили предоставленную уголовно-процессуальным законом возможность обращаться с жалобами в суд на этапе предварительного расследования. В тот момент я работал следователем и хорошо запомнил, насколько тщательно мне приходилось готовиться к судебным заседаниям по рассмотрению подобных жалоб на принятые мною процессуальные решения, в письменных возражениях, а затем и в выступлениях в суде, опровергая каждый довод стороны защиты. В те достаточно далекие времена были нередки ситуации, когда суд по жалобе стороны защиты признавал незаконными постановление о возбуждении уголовного дела или постановление о привлечении в качестве обвиняемого. Впрочем, практика и своеобразный подход, применяемый нашими судьями, весьма быстро все расставили по местам. Сейчас, как правило, на вопрос о том, обжалует ли коллега что-либо в порядке ст. 125 УПК РФ в суд, приходится слышать стандартный ответ: «Нет, конечно, все равно ведь суд “засилит” решение стороны обвинения».

Связана такая практика рассмотрения судами жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ и с весьма неудачными, на мой взгляд, формулировками, которые использовал Пленум Верховного Суда в своем постановлении № 1 от 10.02.2009 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», и с, к сожалению, пресловутым обвинительным подходом, который царит всюду и повсеместно. В подавляющем большинстве случаев обжалование действий (бездействия) и решений должностных лиц заканчивается тем, что в удовлетворении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ суд отказывает, ссылаясь при этом на то, что решение принято уполномоченным на то лицом, в установленные законом сроки, а касаться вопросов доказанности или недоказанности вины суд на данной стадии уголовного судопроизводства не вправе, о чем прямо говорит вышеуказанное постановление Пленума Верховного Суда РФ. При этом в качестве аспектов доказанности или недоказанности вины наши судьи расценивают, например, доводы защитника о том, что уголовное дело возбуждено при отсутствии достаточных данных, указывающих на наличие признаков преступления. Как в таком случае быть с положениями ч. 2 ст. 140 УПК РФ, согласно которым возбуждение уголовного дела можно признать законным и обоснованным лишь при наличии вышеназванных достаточных данных, лично мне не понятно.

По сути, в настоящее время судебный контроль сводится лишь к проверке того, входил ли в формальные полномочия конкретного следователя вопрос принятия обжалуемого решения (совершение действия или бездействия), а не к проверке существа и обоснованности данного решения. Но, согласитесь, достаточно сложно представить ситуацию, что процессуальное решение по уголовному делу примет не следователь, а, допустим, оперуполномоченный или сотрудник патрульно-постовой службы, то есть неуполномоченное лицо. Проблема осложняется еще и тем, что большинство следователей, руководителей следственных органов и прокуроров полагает, что, если решение уже признано законным при обжаловании в суде в порядке ст. 125 УПК РФ, то и какой-либо дальнейшей проверке его подвергать нет необходимости.

Можно сколь угодно долго рассуждать о неправильности и явно обвинительном уклоне сложившейся правоприменительной практики, но мы работаем с той правовой системой, которая имеется, и возможности кардинально повлиять на глобальное изменение этой системы, по сути, не имеем. В этой связи адвокаты вынуждены подстраивать защитительную тактику, используемую при обжаловании действий и решений стороны обвинения в порядке ст. 125 УПК РФ, под существующую правоприменительную практику, связанную с тенденцией повсеместных отказов в удовлетворении таких жалоб.

С учетом собственного опыта практического использования при осуществлении защиты жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ могу дать следующие рекомендации относительно такого использования:

1. Обжалование решений, имеющих принципиальное значение для дальнейшей процессуальной судьбы уголовного дела, таких, как возбуждение уголовного дела, постановление о привлечении в качестве обвиняемого, отказ в удовлетворении ходатайства о признании недопустимыми значимых доказательств, осуществлять крайне избирательно и только в следующих случаях:

– крайняя необходимость ознакомления с доказательствами, которые может представить сторона обвинения в суд в обоснование своей позиции при обжаловании процессуального решения. При этом учитывать, что подобная необходимость ознакомления с документами стороны обвинения должна перевешивать в этом случае существующий риск отказа суда в удовлетворении жалобы стороны защиты и дальнейшего использования стороной обвинения полученного судебного решения как якобы свидетельства законности и обоснованности обжалуемых действий (бездействия). В идеале, при необходимости ознакомления с отсутствующими материалами я бы использовал тактику подачи жалобы, последующего ознакомления с представленными обвинением документами и добровольного отзыва жалобы;

– наличие существенных нарушений процедурного характера принятия обжалуемого решения. Например, вынесение постановления о привлечении в качестве обвиняемого следователем, не являющимся руководителем следственной группы, отсутствие в постановлении о возбуждении уголовного дела ссылок на пункт или часть статьи УК РФ, по которым возбуждено уголовное дело, возбуждение уголовного дела при наличии неотмененного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по тому же факту и т.п. Но и в данном случае необходимо четко понимать, что ничто не мешает стороне обвинения представить суду при рассмотрении жалобы любые документы, свидетельствующие о законности своих действий, изготовленные «задним числом». В этой связи, рассматривая вопрос об обжаловании действий или решений стороны обвинения в порядке ст. 125 УПК РФ, при наличии существенных нарушений процедурного характера я бы рекомендовал еще и анализировать, сможет ли сторона обвинения на данном этапе производства по делу устранить допущенное нарушение, в том числе изготовив какие-то документы «задним числом». В случае наличия у стороны обвинения такой возможности рекомендую придержать имеющийся, казалось бы, убойный аргумент до иной стадии судебного производства, где нарушение уже никаким способом устранить не получится;

– уверенность в том, что в данном конкретном случае судом будет принято решение в вашу пользу. Безусловно, я имею в виду уверенность, основанную не на каких-то непроцессуальных договоренностях с судом, а на знании правоприменительной практики в вашем регионе и в конкретном суде. С учетом моего опыта мне не очень верится в наличие в каких-то судах практики удовлетворения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ по каким-то конкретным основаниям, но вдруг вам повезет и вы, наконец, найдете суд, где существует не формальный, а реальный подход к осуществлению судебного контроля. Говорят же, что правоприменительная практика по уголовным делам достаточно сильно отличается от региона к региону.

2. Если же уверенности в итоговом результате или наличия тактической необходимости в обжаловании действий или решения стороны обвинения не имеется, я все равно не советую окончательно отказываться от практики использования при защите жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, периодически применяя данный тактический инструмент в следующих случаях:

– для обжалования так называемых промежуточных решений следователя, отказ в удовлетворении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ на которые не принесет какого-либо вреда положению защиты, но при этом удовлетворение жалобы может существенно повлиять на расстановку процессуальных сил. Как правило, я в таких случаях использую обжалование промежуточных процессуальных решений об установлении или продлении сроков предварительного следствия. Отказ в удовлетворении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ не имеет для защиты какого-либо судьбоносного значения, а вот ее удовлетворение может принести хороший процессуальные бонус в виде признания незаконными всех принятых после незаконного продления срока предварительного следствия решений, а также недопустимости добытых доказательств. На практике, в результате успешного применения данного тактического приема (по уголовному делу о мошенничестве судом на основании моей жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ было признано незаконным решение руководителя следственного органа об установлении срока предварительного следствия), удалось добиться прекращения длившегося несколько лет уголовного дела, поскольку основные следственные и процессуальные действия по делу были проведены после указанного незаконного установления процессуального срока, и их результаты необходимо было признавать недопустимыми доказательствами. Удавалось также признать незаконным в порядке ст. 125 УПК РФ и постановление следователя о назначении судебной экспертизы по причине допущенных при вынесении данного постановления процедурного нарушения, что повлекло признание заключения эксперта недопустимым доказательством, назначение новой экспертизы, по результатам выводов которой уголовное преследование в отношении подзащитного было прекращено. Самое главное, при использовании данного тактического приема руководствоваться принципом: не навреди, то есть понимать, что отказ в удовлетворении жалобы не может привести к последствиям негативного характера для позиции защиты;

– для затруднения работы следователя (дознавателя) при условии наличия конфликтных отношений, явных перегибов в его работе, необходимости затягивания процессуальных сроков. В целом, я не сторонник выстраивания подобных взаимоотношений со стороной обвинения, но иногда сами обстоятельства диктуют необходимость ответной реакции на соответствующее поведение или творимое беззаконие. В таких условиях веерное и методичное обжалование всех промежуточных решений следователя в порядке ст. 125 УПК РФ, безусловно, будет существенно затруднять работу представителя стороны обвинения, отвлекая его на подготовку и участие в судебных заседаниях. Вместе с тем не стоит и в этом случае пренебрегать вышеозвученным принципом: не навреди;

– для получения возможности ознакомиться с дополнительными материалами дела, которые следователь может представить в суд в обоснование своей позиции о законности обжалуемого решения. Подробнее об использовании данного тактического приема я уже указал в настоящем тексте выше, когда рассуждал об обжаловании решений, имеющих существенное значение для судьбы уголовного дела.

Надеюсь, эти рекомендации хотя бы немного помогут вам при работе по уголовным делам, и вы, хотя бы иногда, сможете использовать обжалование в порядке ст. 125 УПК РФ в качестве инструментария в своей защитительной тактике, а главное, такое обжалование принесет для вас положительный и весомый результат.

В комментарии «АГ» адвокат Юрий Михалевич отметил, что иногда суды формально подходят к изучению ходатайств о проведении следственных действий, что и произошло в его ситуации при удовлетворении ходатайства следователя о производстве обыска. Председатель Комиссии АП МО по защите профессиональных и социальных прав адвокатов Вадим Логинов считает, что все адвокаты должны добиваться восстановления нарушенных прав и привлекать должностных лиц к установленной законом ответственности.

31 января Бабушкинский районный суд г. Москвы вынес постановление (имеется у «АГ»), которым признал постановление следователя о возбуждении ходатайства о производстве обыска в жилище адвоката незаконным и необоснованным. Ранее этот же суд прекратил данное производство по обыску.

Обыск из-за помощи доверителю в оформлении сделки

Как ранее писала «АГ», в 2018 г. адвокат АП Московской области Юрий Михалевич оказывал юридические услуги по банкротству физлица: необходимо было включить в реестр требований кредиторов требования его доверителя. В последующем доверитель решил продать право требования, и адвокат сопровождал эту сделку. Позднее по заявлению покупателя было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ в отношении неустановленных лиц, которое находилось в производстве следователя 4-го отдела СЧ СУ УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве.

Посчитав, что дома у Юрия Михалевича могут находиться предметы и документы, имеющие значение для расследования уголовного дела, следователь 30 сентября 2020 г. вынес постановление о возбуждении перед судом ходатайства о производстве обыска в жилище адвоката. Суд указал, что в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством РФ основанием для производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела, а также обыск может производиться в целях обнаружения разыскиваемых лиц. Суд посчитал, что представленные материалы свидетельствуют о том, что в жилище могут находиться предметы и документы, имеющие значение для уголовного дела, и 16 октября удовлетворил ходатайство.

Обыск был проведен 20 октября 2020 г. с участием представителя АП МО – адвоката Юрия Емельянова. В ходе обыска следователь ничего не изъял. Как пояснял «АГ» Юрий Михалевич ранее, следствие пришло за документами по сделке, которые находятся у сторон и у нотариуса и на момент производства обыска не могли находиться у адвоката.

Обжалование обыска

Не согласившись с проведением обыска, Юрий Михалевич, а также председатель Комиссии АП МО по защите профессиональных и социальных прав адвокатов Вадим Логинов обратились в Мосгорсуд. В апелляционных жалобах они указали, что 18 мая Юрий Михалевич с согласия доверителя был допрошен в качестве свидетеля, и следователь в протоколе записал, что он действующий адвокат. В дальнейшем, по их мнению, следователь сознательно утаил от суда данную информацию.

В жалобах отмечалось, что на дату вынесения постановления суда – 16 октября – постановление о возбуждении уголовного дела в отношении адвоката или постановление о привлечении его в качестве обвиняемого отсутствовали. Соответственно, суд первой инстанции проигнорировал императивные требования ч. 1 ст. 450.1 УПК. Адвокаты также указали, что постановление о разрешении производства обыска не содержит данных, служащих его основанием, а также данных о конкретных отыскиваемых объектах.

Юрий Михалевич и Вадим Логинов попросили отменить постановление первой инстанции и отказать в удовлетворении ходатайства. Также они попросили вынести в адрес начальника СЧ УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве Анатолия Савосина частное постановление, в котором следует указать на недопустимость введения суда в заблуждение путем утаивания информации о наличии спецсубъекта уголовного судопроизводства в ходатайстве о производстве обыска.

Адвокаты добились отмены постановления, на основании которого следователь провел обыск у одного из них

Мосгорсуд вернул в первую инстанцию постановление о производстве обыска у адвоката, вынесенное без указания на то, что он спецсубъект

26 ноября 2020 г. Мосгорсуд отменил постановление о производстве обыска, указав, что первая инстанция не приняла во внимание наличие в представленных материалах сведений о том, что Юрий Михалевич является адвокатом и осуществляет в своем жилище адвокатскую деятельность. Между тем, заметила апелляция, в соответствии со ст. 450.1 УПК обыск в отношении адвоката, включая случаи, предусмотренные ч. 5 ст. 165 УПК, производится только после возбуждения в отношении адвоката уголовного дела или привлечения его в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, в порядке, установленном ч. 1 ст. 448 УПК. «Таким образом, суд первой инстанции вынес обжалуемое решение без учета обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения поступившего от следователя ходатайства», – резюмируется в апелляционном постановлении.

Кроме того, заметил Мосгорсуд, решение должно быть обоснованным и мотивированным, со ссылкой на фактические данные, служащие основанием для производства указанного следственного действия. Таким образом, апелляция отменила постановление первой инстанции, а материал направила на новое рассмотрение. В связи с отменой судебного решения, указал Мосгорсуд, довод о необходимости принятия частного постановления в адрес следователя и его руководителя рассмотрению судом апелляционной инстанции не подлежит.

18 декабря 2020 г. Бабушкинский районный суд г. Москвы вынес постановление, которым прекратил производство по ходатайству следователя о разрешении обыска в жилище адвоката. Согласно постановлению, в судебном заседании следователь обратился с ходатайством, в котором просил не рассматривать ранее заявленное им ходатайство о разрешении производства обыска. В связи с этим суд вынес вопрос о прекращении производства по ходатайству.

Признание действий следователя незаконными

Поскольку суд не рассматривал вопрос о законности или незаконности вынесения следователем постановления о возбуждении ходатайства о производстве обыска, Юрий Михалевич обратился с жалобой на его действия в порядке ст. 125 УПК. При этом адвокат просил вынести в адрес начальника СЧ УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве частное постановление.

Адвокат указывал в жалобе, что из позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Определении № 439-О/2005, следует, что Закон об адвокатуре устанавливает гарантии сохранения адвокатской тайны. Так, обыск в отношении адвоката допускается только по судебному решению, отвечающему требованиям законности, обоснованности и мотивированности. В таком решении должны быть указаны конкретный объект обыска и данные, служащие основанием для его проведения, с тем чтобы обыск не приводил к получению информации о тех клиентах, которые не имеют непосредственного отношения к уголовному делу. Юрий Михалевич подчеркнул, что действия следователя не соответствуют принципам уголовного судопроизводства, установленным ст. 6 УПК, и существенно нарушили его права и законные интересы, гарантированные ему ст. 45, 46 Конституции РФ как гражданину РФ, а также права, гарантированные ему Законом об адвокатуре как адвокату.

Постановлением Бабушкинского районного суда г. Москвы от 24 февраля 2021 г. жалоба Юрия Михалевича была оставлена без удовлетворения. Суд при этом ссылался на ст. 38 УПК, предусматривающую полномочия следователя на производство следственных действий, а также на производство обыска на основании судебного решения. При этом суд указал, что в данном процессе не подлежат рассмотрению вопросы, связанные с процессуальной деятельностью следователя и направлением им хода расследования, в том числе по возбуждению судом ходатайства о производстве обыска и иные вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства. Апелляция согласилась с этими доводами.

Верховный Суд поддержал адвоката

Не согласившись с судебными актами, Юрий Михалевич обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. В жалобе он указывал, что, как адвокат, он относится к лицам, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам с соблюдением требований, предусмотренных ч. 1 ст. 450.1 УПК РФ, что не было учтено судом. Адвокат вновь обратил внимание, что дело в отношении него не возбуждалось, в качестве подозреваемого и обвиняемого он не привлекался, а суды первой и апелляционной инстанций формально подошли к изучению обстоятельств дела и лишь сослались на общие положения УПК о производстве обыска и полномочиях следователя, однако не приняли и не учли положения главы 52 УПК РФ.

О постановлении Пленума ВС РФ, которое касается практики рассмотрения судами ходатайств о следственных действиях, ограничивающих конституционные права граждан

Изучив материалы дела, ВС обратил внимание, что судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия предусмотрен ст. 165 УПК. Обращаясь к разъяснениям, приведенным в п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 1 июня 2017 г. № 19, Суд напомнил, что в отношении лиц, указанных в ч. 1 ст. 447 УПК, применяется особый порядок производства по уголовному делу. Разрешение на производство следственных действий, осуществляемых не иначе как на основании судебного решения, может быть дано с учетом положения ч. 5 ст. 450, ст. 450.1 УПК РФ.

Верховный Суд указал, что следователь при вынесении в общем порядке постановления о возбуждении ходатайства о производстве обыска располагал сведениями о том, что Юрий Михалевич является адвокатом и, соответственно, относится к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. «Указанные обстоятельства не были приняты во внимание судом, и по данным вопросам не было высказано суждений. Что же касается ссылки суда на проведение обыска на основании судебного решения, то данное решение было отменено как незаконное, однако данный факт был проигнорирован судом», – отметил Суд и 23 августа 2021 г. постановил передать кассационную жалобу Юрия Михалевича для рассмотрения в судебном заседании Второго кассационного суда общей юрисдикции.

Судебная коллегия Второго КСОЮ согласившись с доводами Верховного Суда, посчитала допущенные судом апелляционной инстанции нарушения уголовно-процессуального закона существенными. В связи с этим кассационная инстанция отменила апелляционное постановление, передав дело на новое апелляционное рассмотрение в Мосгорсуд.

При новом рассмотрении апелляционный суд отменил состоявшееся судебное решение первой инстанции, а материал направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства. Рассматривая дело вновь, суд первой инстанции признал, что постановление о возбуждении перед судом ходатайства о производстве обыска в жилище адвоката вынесено следователем незаконно и необоснованно, с нарушением требований ст. 450.1 УПК РФ. Указанными решением и действиями следователя нарушены конституционные права и свободы адвоката Юрия Михалевича как участника уголовного судопроизводства, гарантированные Конституцией, Законом об адвокатуре, заключил суд.

Таким образом, судья Бабушкинского районного суда г. Москвы постановил удовлетворить жалобу Юрия Михалевича, признать постановление следователя о возбуждении ходатайства о производстве обыска и сам обыск – незаконными и необоснованными. Суд обязал следователя устранить допущенные нарушения.

Только благодаря ВС РФ судьба жалобы адвоката решилась положительно

Юрий Михалевич отметил, что в изначальной жалобе, помимо того что он просил признать следственные действия (ходатайство следователя и обыск) незаконными, он также просил вынести в адрес начальника СЧ УВД по СВАО ГУ МВД России по Москве частное постановление относительно незаконных действий следователя. Однако апелляционная инстанция, удовлетворяя требования жалобы адвоката, решила в этой части ему отказать. «К сожалению, с одной стороны, и к счастью, с другой, только благодаря судье Верховного Суда РФ судьба моей жалобы решилась положительно. Изначально суды первой, апелляционной и кассационной инстанций не нашли оснований для удовлетворения моей жалобы. В такой ситуации всегда возникает закономерный вопрос: что с этими судьями не так? И почему для установления справедливости и законности нужно идти вплоть до ВС РФ, потратив при этом уйму времени, сил и средств?» – прокомментировал адвокат.

Юрий Михалевич подчеркнул, что адвокат по УПК РФ – спецсубъект, для которого предусмотрен определенный порядок проведения следственных действий. Это абсолютно не означает, что адвокат может совершать какие-либо правонарушения: «Это означает, что в силу специфики адвокатской деятельности государство предоставляет адвокату и его семье дополнительные гарантии (ст. 18 Закона об адвокатуре РФ). Вы представляете психологическое состояние адвоката и его семьи, если по каждому делу, в котором он является защитником или представителем, к нему домой будут приходить с обысками?»

Адвокат добавил, что уголовное дело, в рамках которого следствие провело у него дома обыск, было возбуждено по формальным и надуманным основаниям, а следственные действия в рамках уголовного дела были осуществлены с целью психологического давления на него и его доверителей. «Насколько мне известно, в итоге спустя 2,5 года после возбуждения, в октябре 2021 г., уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием состава преступления», – рассказал он.

Размышляя над вопросом о том, почему суд изначально не удовлетворил жалобу о признании незаконными действий следователя, Юрий Михалевич отметил, что иногда суды формально подходят к изучению ходатайств следствия о проведении следственных действий, что и произошло в его ситуации при удовлетворении судом ходатайства следователя о производстве обыска в жилище адвоката. «К сожалению, в большинстве случаев система работает таким образом, что при поступлении такого рода дел действует презумпция виновности, а не наоборот. Поэтому суды не хотят признавать ошибки, допущенные другими судами или правоохранительными органами», – пояснил адвокат.

В свою очередь, Вадим Логинов в комментарии «АГ» рассказал, что он, как только узнал об обыске, сразу же связался с Юрием Михалевичем и предложил пресечь беззаконие путем обжалования решения районного суда в Мосгорсуд. «Были составлены и поданы апелляционные жалобы. Ситуацию осложнял пропуск на обжалование решения, поскольку обыск был проведен на десятый день. В результате рассмотрения апелляций в Мосгорсуде с нашим участием решение суда первой инстанции было отменено, материал был направлен на новое рассмотрение в ином составе суда. В ходе нового рассмотрения следователь даже не соизволил явиться в судебное заседание, прислав суду факс об отзыве своего ходатайства», – прокомментировал он.

Вадим Логинов отметил, что Юрий Михалевич проделал большую работу, обжаловав действия следователя в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, но лишь ВС РФ его услышал. «Считаю, что все адвокаты должны следовать его примеру, добиваясь восстановления нарушенных прав и привлечения должностных лиц к установленной законом ответственности», – резюмировал он.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: