Признаком судебного акта как процессуального документа не является трансграничное действие
Обновлено: 24.04.2024
1. Применение иностранного права может быть осуществлено судом, иным органом (ЗАГС, судебный пристав и т.д.). Основаниями для применения иностранного права на территории РФ согласно ст. 1186 ГК являются: а) международные договоры РФ; б) коллизионные нормы ГК и других законов РФ; в) обычаи, признаваемые в РФ.
По общему правилу иностранное право подлежит применению в РФ независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве российское право или нет. То есть РФ в этом случае не придерживается принципа взаимности. Если же применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом, то случае взаимность предполагается.
Еще одно правило относится к тем случаям, когда подлежит применению право страны, в которой действуют несколько правовых систем. Применяемое право в этом случае определяется в соответствии с правом этой страны. Если же это невозможно, то применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано.
2. Квалификация — это установление содержания правовых понятий и терминов. Известно, что в правовых системах разных государств юридические термины и понятия могут иметь разное содержание: «движимое, недвижимое имущество», «брак», «собственность», «недостойные наследники», «место заключения договора» и т.п. Для установления их содержания и требуется квалификация.
Принято различать два способа квалификации: по закону суда — применение и толкование юридических терминов по праву того государства, где рассматривается спор, и квалификация по праву, к которому отсылает коллизионная норма. Согласно п. 1 ст. 1187 ГК в России закрепляется первый способ квалификации: при определении права, подлежащего применению, толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом. Однако возможен и другой вариант, когда квалификация осуществляется по праву, к которому отсылает коллизионная норма. На это указывает п. 2 ст. 1187 ГК: «Если… юридические понятия, требующие квалификации, не известны российскому праву или известны в ином словесном обозначении либо с другим содержанием и не могут быть определены посредством толкования в соответствии с российским правом, то при их квалификации может применяться иностранное право».
3. Обратная отсылка, отсылка к праву третьей страны и праву непризнанного государства. Проблема обратной отсылки возникает, когда российская коллизионная норма отсылает к иностранному праву, а коллизионная норма иностранного права отсылает обратно к праву России. Например, наследодатель, будучи гражданином РФ, проживал в Германии. Статья 1224 ГК для решения вопросов наследования отсылает к праву последнего места жительства наследодателя. Однако законодательство Германии ( ст. 25 Вводного закона к ГГУ) к наследованию применяет право государства, гражданином которого является наследодатель в момент своей смерти. Если иностранная коллизионная норма «в ответ» отсылает к праву другого государства, принято говорить об отсылке к праву третьей страны.
Российское право по общему правилу не признает обратную отсылку и отсылку к праву третьей страны, поскольку, согласно п. 1 ст. 1190 ГК, отсылка к иностранному праву рассматривается как отсылка к материальному праву. Однако обратная отсылка применяется в случаях отсылки к российскому праву, определяющему правовое положение физического лица ( ст. ст. 1195 — 1200 ГК).
Отдельного рассмотрения заслуживает проблема отсылки к праву непризнанного государства. Сегодня существует несколько так называемых непризнанных государств: Абхазия, Косово, Северный Кипр и др. В том случае, когда коллизионная норма отсылает, например, к праву места нахождения имущества, которое находится на территории такого непризнанного государства, возникает вопрос: право какого государства применять — того, частью которого ранее была территория непризнанного государства, или самого непризнанного государства? Общепринятой является доктрина права непризнанного государства, суть которой состоит в том, что необходимо применять именно право непризнанного, а не «материнского» государства. Возможность применения права непризнанного государства находит свое подтверждение в судебной практике. Разрешая вопрос о возможности признания северокипрских судебных решений, Европейский суд по правам человека отметил, что полностью игнорировать такие решения означало бы, в сущности, вовсе отказать людям в защите их прав: «…отказ в зарубежном признании подобных решений допускает и исключения: на спорной территории продолжается повседневная жизнь, и фактические власти этого края, в том числе и суды, обязаны заботиться о соблюдении хотя бы минимальных стандартов в области прав человека. Поэтому, во всяком случае, могут признаваться и исполняться решения по брачно-семейным делам» .
Рогачевский А.Л. Договорные отношения российских организаций с партнерами из непризнанных и частично признанных государств // Известия вузов. Правоведение. 2011. N 3. С. 156.
4. Установление содержания иностранного права — определение судом или иным органом его содержания в соответствии с толкованием, практикой применения и доктриной, существующими в соответствующем иностранном государстве. Для установления содержания иностранного права суд вправе обратиться с запросом в Министерство юстиции РФ, МИД России, иные компетентные органы и организации в РФ и за границей. Суд также может привлечь экспертов: юристов, обладающих дипломами иностранного государства, преподавателей соответствующих дисциплин и т.д. Кроме того, лица, участвующие в деле, сами могут представлять документы, подтверждающие содержание норм иностранного права, например тексты нормативных актов, и иным образом содействовать суду в установлении содержания этих норм. А по требованиям, связанным с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности, обязанность по предоставлению сведений о содержании норм иностранного права может быть возложена судом на стороны.
Как быть суду, если, несмотря на предпринятые усилия, не удалось установить содержание иностранного права, например с соответствующей страной нет дипломатических отношений, страна охвачена гражданской войной и т.д.? В этом случае применяется закон суда, т.е., согласно ст. 1191 ГК, суд применяет российское право. Следует отметить, что неприменение иностранного права, применение права не того государства, равно как и неправильное применение должного иностранного права, является основанием для отмены решения суда как незаконного.
5. Нормы непосредственного применения — это такие нормы российского права, которые должны применяться, даже если суд обязан применить нормы иностранного права. Они еще именуются в доктрине императивными или сверхимперативными. Норма права является нормой непосредственного применения, если в ней сказано, что «она регулирует соответствующие отношения независимо от подлежащего применению иностранного права». Кроме того, суд может сам дать квалификацию норме как императивной, если законодатель подчеркнул ее особое значение. В качестве примера можно рассмотреть нормы п. 2 ст. 414 КТМ, где определено, что «наличие такого соглашения (о выборе права) не может повлечь за собой устранение или уменьшение ответственности, которую в соответствии с настоящим Кодексом перевозчик должен нести за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, утрату или повреждение груза и багажа либо просрочку их доставки». Что касается норм, применение которых обязательно ввиду их особого значения, то в качестве таковых могут быть нормы, устанавливающие обязательные государственные стандарты, нормативы и т.д., без следования которым невозможно обеспечение прав и охраняемых законом интересов участников оборота.
6. Оговорка о публичном порядке. Публичный порядок — это фундаментальные начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства. «К таким началам, в частности, относится запрет на совершение действий, прямо запрещенных сверхимперативными нормами законодательства РФ ( ст. 1192 ГК), если этими действиями наносится ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагиваются интересы больших социальных групп, нарушаются конституционные права и свободы частных лиц» . Так, нельзя применить соответствующее иностранное законодательство о полигамных браках при разрешении споров на территории нашей страны как противоречащее публичному порядку РФ. В то же время, согласно ст. 1193 ГК, отказ в применении нормы иностранного права не может быть основан только на отличии правовой, политической или экономической системы соответствующего иностранного государства от правовой, политической или экономической системы РФ.
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2013 г. N 156 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений».
Применение оговорки о публичном порядке ограничивает суд в применении норм иностранного права. В случае применения оговорки о публичном порядке суд не применяет иностранное право и вправе применить соответствующую норму российского права.
Суд указал, что формальный судебный спор характеризуется в том числе минимальным набором доказательств, представленных одной стороной спора, и пассивной позицией другой стороны в опровержении этих доказательств
По мнению одного из экспертов «АГ», рассматриваемый спор интересен двумя аспектами: после подробного анализа природы конкуренции требований кредиторов в банкротстве ВС дал понятный алгоритм участия в них и решил не выходить за пределы принципа правовой определенности, отказав в удовлетворении кассационной жалобы. Другая отметила, что выводы Верховного Суда, безусловно, имеют значение для последующей практики.
8 июня Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС17-2261(8) по делу об обжаловании кредитором организации-банкрота судебного определения о возврате последним денежной суммы конкурирующему кредитору.
В октябре 2018 г. в рамках банкротства ООО «Научно-исследовательский и проектный институт по строительству и эксплуатации объектов топливно-энергетического комплекса» Арбитражный суд г. Москвы признал недействительной сделкой списание с расчетного счета должника в пользу ООО «РусИнжиниринг» 62 млн руб. в декабре 2015 г. Своим определением от 31 октября суд обязал общество возвратить эту денежную сумму в конкурсную массу должника и восстановил его требование к институту на ту же сумму.
Судебный акт послужил поводом для банкротства «РусИнжиниринг» (дело № А40-5741/2019), впоследствии в реестр требований его кредиторов было включено требование общества «НИПИСтройТЭК» на сумму в 62 млн руб. Далее в реестр вошло ООО «СитиЛайн», которое обратилось в арбитражный апелляционный суд с жалобой на определение от 31 октября 2018 г. и ходатайством о восстановлении срока на его обжалование. По мнению «СитиЛайн», «РусИнжиниринг» вернуло «НИПИСтройТЭК» 27 млн руб., следовательно, эта сумма подлежала исключению из реестра требований кредиторов.
Апелляция вернула жалобу заявителю, в дальнейшем окружной суд поддержал это решение. Обе инстанции сочли, что оспариваемое определение не затрагивает непосредственно права и обязанности общества «СитиЛайн», поэтому оно не вправе обжаловать этот судебный акт.
В кассационной жалобе в Верховный Суд «СитиЛайн» указало, что оно вправе обжаловать судебный акт, на основании которого требования конкурирующего с ним кредитора включены в реестр. Впоследствии общество уступило свои требования к должнику Владимиру Дурневу, поэтому в деле произошла процессуальная замена кредитора организации-банкрота.
После изучения материалов дела № А40-240735/2015 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила, что законодательство о банкротстве уделяет особое внимание доказанности обоснованности требований, подлежащих включению в реестр требований должника. «Одним из правовых механизмов, позволяющих проверить обоснованность требований кредитора, является предоставление возможности конкурирующим с ним кредиторам, не имевшим возможности ранее участвовать в судебном процессе по объективным причинам, однократно и консолидированно выдвигать возражения против законности и обоснованности судебного акта, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование. Тем самым решается задача исключения из реестра требований, основанных на искусственно инициированном судебном споре, в котором обе стороны, будучи так или иначе связанными между собой, по сути, заинтересованы в одном и том же исходе дела и обращаются в суд лишь для формального соблюдения требований п. 1 ст. 71 и п. 1 ст. 100 Закона о банкротстве с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр требований кредиторов», – отмечено в определении.
Верховный Суд пояснил, что формальный судебный спор характеризуется, как правило, минимальным набором доказательств, представленных одной стороной спора; пассивной позицией другой стороны в опровержении этих доказательств; признанием иска или обстоятельств дела; неявкой представителей в судебное заседание; отсутствием попыток со стороны проигравшей стороны обжаловать судебный акт и т.п. Активная же позиция конкурирующих кредиторов по опровержению доказательств, положенных в основу судебного акта; по предоставлению новых доказательств; по выдвижению новых доводов, иначе интерпретирующих позицию, ранее подтвержденную в суде, напротив, превращает судебный спор в реальный и восполняет недостатки процессуального поведения сторон формального спора.
«Тот факт, что требование общества “РусИнжиниринг” к институту носит реституционный характер и установлено в результате признания сделки недействительной в деле о банкротстве последнего, не лишает кредитора, конкурирующего с обществом “РусИнжиниринг”, права обжалования судебного акта, подтвердившего обоснованность требований последнего. В связи с этим Судебная коллегия не может согласиться с выводами апелляционного и окружного судов об обратном: п. 24 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 июня 2012 г. № 35 распространяется в полной мере и на данную ситуацию. Нет оснований и для вывода о том, что состоявшаяся проверка судебных актов в порядке кассационного судопроизводства препятствует конкурсным кредиторам в реализации их права на обжалование судебного акта. В том случае, если доводы конкурсного кредитора требуют оценки доказательств и установления обстоятельств спора, его жалоба должна быть рассмотрена в суде той инстанции, полномочной на совершение этих действий. По аналогии со ст. 42 АПК РФ жалоба конкурирующего кредитора подлежит рассмотрению применительно к правилам рассмотрения заявления о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам», – отметил Суд.
Высшая судебная инстанция добавила, что право обжалования судебного акта должно использоваться конкурсным кредитором для исключения из конкурсной массы сомнительных требований. В противном случае реализация права будет носить формальный характер, что повлечет искусственное затягивание судебных процедур, увеличит судебные издержки и тем самым нарушит права и законные интересы иных участников дела о банкротстве. Соответственно, подобное процессуальное поведение кредитора не может рассматриваться судом как добросовестное.
В рассматриваемом случае судебный спор о недействительности сделки инициирован конкурсным управляющим института, преследующим цель возврата в конкурсную массу института неправомерно перечисленных денежных средств; обе стороны спора занимали активные процессуальные позиции, предоставляя доказательства и опровергая позиции друг друга; судебные акты последовательно обжаловались и дело рассмотрено дважды судами трех инстанций.
В связи с этим Верховный Суд указал на отсутствие оснований полагать, что судебный спор носил формальный характер, и выявил подобные признаки формальности в действиях самого заявителя, поскольку доводы его жалобы сводились к тем же аргументам, которые ранее уже заявлялись в арбитражных судах различных инстанций и получили судебную оценку.
ВС отметил, что дело о банкротстве общества «РусИнжиниринг» было возбуждено на основании заявления института, подтвержденного определением от 31 октября 2018 г. О содержании этого судебного определения и результатах его обжалования в апелляционном и кассационном порядке общество «СитиЛайн» могло узнать из открытых источников, равно как и ознакомиться с материалами дела. Заявитель подал апелляционную жалобу спустя четыре месяца, что явно превышает время, необходимое для ознакомления с материалами дела и подготовки по ним собственной позиции. При этом «СитиЛайн» не представило убедительных аргументов, объясняющих причины столь длительного промедления с обжалованием судебного акта. Таким образом, ВС отказал в удовлетворении кассационной жалобы.
Партнер и руководитель практики «Арбитражное, налоговое и банкротное право» КА г. Москвы № 5, адвокат Вячеслав Голенев полагает, что рассматриваемый спор интересен двумя аспектами. «Во-первых, ВС подробно проанализировал природу конкуренции требований кредиторов в банкротстве и дал понятный алгоритм участия в них со ссылкой на п. 26 Постановления ВАС РФ № 35. Действительно, любой новый кредитор не лишен права оспаривать как в том же деле о банкротстве должника, так и в ином деле о банкротстве (одного из кредиторов этого должника или должников этого должника) состоявшиеся судебные акты в учетом принципа относительности судебных актов в банкротстве и противопоставления интересов друг другу (конкурсный принцип)», – отметил он.
Во-вторых, по мнению эксперта, отказ кассатору в удовлетворении его жалобы занимателен тем, что его позиция фактически уже многократно рассматривалась разными судами в разных делах, и фактически ВС РФ решил не выходить за пределы принципа правовой определенности. «По сути, Верховный Суд “наказал” кассатора за “процессуальный формализм” (многократный повтор одних и тех же доводов без их обоснования по существу) и медлительность (узнав о спорном акте, лицо промедлило с его обжалованием на 4 месяца), а также применил к нему эстоппель (ссылка на договор, который лицо не представляет, свидетельствует о противоречивом поведении). Об этом следует помнить любому участнику обособленного спора в деле о банкротстве: за медлительность и неактивность суд может и отказать в рассмотрении доводов по существу, сославшись лишь на несовершение либо несвоевременное совершение определенных процессуальных действий самой стороной дела (спора)», – убежден Вячеслав Голенев.
Юрист практики банкротства юридической фирмы «Инфралекс» Дарья Соломатина считает, что выводы ВС РФ, безусловно, имеют значение для последующей практики. «В первую очередь это касается четкого выделения судом критериев формального судебного спора. Анализируя оспариваемый кассатором судебный акт, Верховный Суд аккумулировал ряд признаков, которые могут свидетельствовать о номинальности процесса и должны приниматься во внимание судами. Высшая судебная инстанция также указала на то, какие действия лиц, участвующих в деле, могут способствовать восполнению упущений такого “искусственного процесса”. Вторым не менее важным новшеством, отраженным судом в рассматриваемом определении, стал подробный анализ прав конкурирующего кредитора на обжалование судебных актов, прямо или косвенно затрагивающих его интересы в деле. Суд определил рамки такого обжалования в части целей, сроков и отдельных процедурных моментов», – пояснила эксперт.
По мнению юриста, конкретные выводы Суда по делу затронули вопрос осведомленности кредитора, включенного в реестр, о взаимосвязанных банкротных процедурах. «ВС РФ посчитал, что поскольку оспаривание сделки в рамках банкротства одного контрагента стало основанием для возбуждения дела о банкротстве второго контрагента по сделке, то инициирование процесса ООО “СитиЛайн” по включению в реестр требований кредиторов ООО “РусИнжиниринг” явилось для общества началом течения срока по обжалованию акта – основанием в рамках первого банкротного дела. Такая позиция Верховного Суда представляется небесспорной, поскольку он предлагает исчислять срок на обжалование судебных актов для лица, прямо не участвующего в деле, с момента принятия его заявления о включении в реестр по взаимосвязанному банкротству», - отметила Дарья Соломатина.
Она добавила, что, с одной стороны, закон не предоставляет право на обжалование судебных актов по результатам рассмотрения обособленных споров об оспаривании сделки в ином деле о банкротстве отдельным кредиторам ответчика, также находящимся в процедуре банкротства. «С другой стороны, право на заявление возражений в отношении требований других лиц (в том числе право на обжалование судебного акта, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование) возникает у кредитора с момента принятия его требования к рассмотрению судом», – убеждена юрист.
Суд указал, что нормы АПК прямо не предусматривают такой возможности, однако положения ст. 188, 248.1, 248.2 и 256 АПК позволяют обжаловать такое определение в качестве судебного акта, который препятствует дальнейшему движению дела
Одна из экспертов заметила, что судебная практика об отказах в исполнении иностранных судебных поручений при противоречии исполнения последних публичному порядку (по п. 1 ч. 2 ст. 256 АПК РФ) в принципе отсутствует. Второй и третий полагают, что рассмотренный ВС случай является скорее исключением, чем правилом, поскольку в рамках данного дела встал вопрос о возможном нарушении публичного порядка.
29 июня Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС22-6215 по делу № А40-179775/2021, в котором рассмотрел вопрос, возможно ли обжаловать в рамках АПК определение об исполнении или неисполнении судебного поручения иностранного суда в качестве судебного акта, который препятствует дальнейшему движению дела.
Суд вынес решение о невозможности исполнения иностранного судебного поручения
В августе 2021 г. ГУ Минюста РФ по Москве направило в Арбитражный суд города Москвы судебное поручение компетентного органа Англии и Уэльса Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Суду предлагалось в соответствии с Конвенцией о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским и торговым делам от 15 ноября 1965 г. исполнить судебное поручение иностранного суда о вручении документов АО «Совфрахт» о судебном процессе, ведущемся в суде Великобритании по иску компании с ограниченной ответственностью «Просперити Истейтс Лтд.» к обществу по заключенным между ними договорам на оказание услуг.
«Совфрахт» заявил ходатайство об отказе в исполнении поручения иностранного суда, указав на то, что, согласно подп. 1 ч. 2 ст. 256 АПК, поручение иностранного суда или компетентного органа иностранного государства не подлежит исполнению, если исполнение поручения нарушает основополагающие принципы российского права или иным образом противоречит публичному порядку РФ, а согласно ст. 13 Конвенции от 15 ноября 1965 г. Россия вправе отказать в исполнении запроса иностранного государства в случае, если считает, что его исполнение может нанести ущерб ее суверенитету или безопасности.
Кроме того, общество сослалось на ч. 1 ст. 16, ч. 2 ст. 69, ст. 248.1, 248.2 АПК и указало на наличие определения АС г. Москвы от 8 сентября 2021 г. по делу № А40-156736/2020, которым запрещено продолжать разбирательство в иностранном суде, находящемся за пределами территории России, по спору между компанией и обществом по договорам на оказание услуг, поскольку ООО «Совфрахт» относится к лицам, в отношении которых применяются меры ограничительного характера иностранным государством. В ходатайстве указывалось, что вручение судебных повесток, извещений и документов является одной из стадий разбирательства в иностранном суде, а значит, такие действия запрещены этим определением арбитражного суда.
22 сентября 2021 г. АСГМ вынес определение о невозможности исполнения поручения по не зависящим от суда причинам: представитель заявителя, как указал суд, отказался от получения документов иностранного суда. Суд также направил в ГУ Минюста РФ по Москве копию определения, свидетельство о невозможности вручения документов, ходатайство общества и документы, подлежавшие вручению.
Попытка обжаловать определение не удалась
Не согласившись с выводом суда, «Совфрахт» обжаловал определение в апелляцию, указав на то, что его ходатайство не было рассмотрено. По мнению общества, первая инстанция должна была отказать в исполнении иностранного судебного поручения на основании п. 1 ч. 2 ст. 256 АПК, поскольку вручение судебного извещения является одной из стадий разбирательства в вышеуказанном иностранном суде, а значит, такие действия запрещены определением АСГМ от 8 сентября 2021 г.
Соответственно, определение от 22 сентября 2021 г. является судебным актом, препятствующим дальнейшему движению дела, поскольку им окончательно мог бы быть решен вопрос об исполнении (неисполнении) иностранного судебного поручения и вызове российского общества в иностранный суд, а следовательно, об обязанности участия российского общества в данном иностранном разбирательстве. Из этого, подчеркивалось в жалобе, следует, что определение от 22 сентября 2021 г. подлежит обжалованию в соответствии с ч. 1 ст. 188 АПК.
Девятый арбитражный апелляционный суд вернул апелляционную жалобу обществу «Совфрахт», указав, что АПК не предусматривает возможность обжалования судебного акта, которым установлена невозможность исполнения поручения иностранного суда по не зависящим от суда причинам. Арбитражный суд Московского округа оставил определение апелляции без изменений.
Верховный Суд разъяснил, как обжаловать определения о невозможности исполнения иностранных судебных поручений
Изучив материалы дела, ВС отметил, что суды апелляционной и кассационной инстанций указали на то, что АПК не предусматривает возможность обжалования судебного акта, которым установлена невозможность исполнения поручения иностранного суда по не зависящим от суда причинам. Он подтвердил, что ст. 74 и 256 АПК не содержат норм, предусматривающих положения об обжаловании определения об исполнении судебного поручения иностранного суда или об отказе в исполнении такого поручения. Следовательно, суду апелляционной инстанции необходимо было проверить, не препятствует ли вынесение определения по вопросу об исполнении (неисполнении) поручения иностранного суда в конкретных обстоятельствах настоящего дела дальнейшему движению дела по спору между иностранной компанией и обществом.
Суд первой инстанции при вынесении определения от 22 сентября 2021 г. сослался на невозможность исполнения поручения по не зависящим от суда причинам, отметив при этом в качестве причины недобросовестное процессуальное поведение общества «Совфрахт», отказавшегося от получения документов иностранного суда. Основания отказа в исполнении поручения иностранного суда, предусмотренные ч. 2 ст. 256 АПК, предметом анализа суда в определении не являлись, заметил Верховный Суд.
Однако общество в ходатайстве, поданном в Арбитражный суд города Москвы, указывало на необходимость проверки судом такого основания отказа в исполнении иностранного судебного поручения, как противоречие его исполнения публичному порядку РФ, ссылаясь на п. 1 ч. 2 ст. 256 АПК и ст. 13 Конвенции от 15 ноября 1965 г. и обосновывая ходатайство наличием судебного акта, запрещающего инициирование или продолжение разбирательства в иностранном суде, находящемся за пределами РФ, по спору между компанией и обществом, поскольку в случае признания ходатайства обоснованным и отказа в исполнении иностранного судебного поручения в конкретных обстоятельствах дела общество по законным основаниям не должно было принимать судебное извещение иностранного суда и участвовать в иностранном судебном разбирательстве. Следовательно, указал ВС, в таком случае определение суда по вопросу об исполнении или неисполнении иностранного судебного поручения заканчивало бы рассмотрение дела по вопросу исполнения такого судебного поручения по существу.
При этом Верховный Суд посчитал, что необходимо было учитывать, что Законом от 8 июня 2020 г. № 171-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации в целях защиты прав физических и юридических лиц в связи с мерами ограничительного характера, введенными иностранным государством, государственным объединением и (или) союзом и (или) государственным (межгосударственным) учреждением иностранного государства или государственного объединения и (или) союза» АПК был дополнен ст. 248.1 и 248.2. Из пояснительной записки к проекту закона следует, что цель принятия указанных норм заключалась в установлении гарантий обеспечения прав и законных интересов отдельных категорий граждан России и российских юрлиц, в отношении которых недружественными иностранными государствами были введены меры ограничительного характера, поскольку подобные меры фактически лишают их возможности защищать свои права в судах иностранных государств, международных организациях или третейских судах, находящихся за пределами России.
Статья 248.1 АПК устанавливает исключительную компетенцию арбитражных судов в Российской Федерации по спорам с участием лиц, в отношении которых введены меры ограничительного характера. В соответствии с ч. 1 ст. 248.2 АПК лицо, в отношении которого инициировано разбирательство в иностранном суде, международном коммерческом арбитраже, находящихся за пределами России, по спорам, указанным в ст. 248.1 Кодекса, или при наличии доказательств того, что такое разбирательство будет инициировано, вправе обратиться в арбитражный суд субъекта РФ по месту своего нахождения или месту жительства с заявлением о запрете инициировать или продолжать такое разбирательство в иностранном суде, международном коммерческом арбитраже, находящихся за пределами России, в порядке, установленном настоящей статьей. ВС заметил, что в отношении общества состоялся такой судебный акт суда Российской Федерации.
После доработки постановление подверглось некоторым изменениям, а общее количество пунктов увеличилось на один
Верховный Суд указал, что в ч. 2 ст. 256 АПК установлен перечень оснований, при установлении арбитражным судом хотя бы одного из которых поручение иностранного суда или компетентного органа иностранного государства не подлежит исполнению:
1) исполнение поручения нарушает основополагающие принципы российского права или иным образом противоречит публичному порядку Российской Федерации;
2) исполнение поручения не относится к компетенции арбитражного суда в Российской Федерации;
3) не установлена подлинность документа, содержащего поручение о выполнении отдельных процессуальных действий.
Таким образом, необходимость установить наличие или отсутствие оснований, указанных в ч. 2 ст. 256 АПК, является обязанностью арбитражного суда, ненадлежащее исполнение которой может привести как к нарушению прав лица – потенциального участника судебного разбирательства в иностранном суде, так и к нарушению публичного порядка Российской Федерации, отметил ВС. Следовательно, арбитражный суд обязан принимать все доступные процессуальные меры для проверки наличия или отсутствия оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 256 АПК. Между тем лицо, в отношении которого вынесено поручение иностранного суда, также не лишено права представить доказательства, свидетельствующие о наличии оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 256 АПК. Указанное право может быть реализовано путем подачи ходатайства, содержащего в себе правовую позицию указанного выше лица, а также подтверждающие ее доказательства.
Такое ходатайство должно быть рассмотрено судом, результаты его рассмотрения должны быть отражены в судебном акте, указал Верховный Суд: «В противном случае возникнет ситуация, при которой доказательства, представленные лицом, в отношении которого вынесено поручение иностранного суда, и свидетельствующие, по мнению такого лица, о наличии оснований, предусмотренных частью 2 статьи 256 Кодекса, остаются без надлежащей судебной оценки, что, в свою очередь, может привести к принятию необоснованного и незаконного судебного акта».
Таким образом, заключил ВС, арбитражный суд не мог вынести законный и обоснованный судебный акт об исполнении или отказе в исполнении иностранного судебного поручения без учета положений ст. 248.1 и 248.2 АПК, на которые ссылался заявитель, поскольку такие доводы стороны могут свидетельствовать о том, что исполнение поручения невозможно в связи с наличием оснований, предусмотренных п. 1 ч. 2 ст. 256 АПК.
Суд первой инстанции не рассмотрел ходатайство общества, не проверил иностранное судебное поручение на соответствие основаниям исполнения (отказа в исполнении), проверка которых, исходя из доводов ходатайства общества, могла бы привести к принятию судебного акта, препятствующего дальнейшему движению дела, отметил Верховный Суд. Следовательно, несмотря на то что нормы АПК прямо не предусматривают возможности обжалования определения об исполнении или неисполнении судебного поручения иностранного суда, положения ст. 188, 248.1, 248.2 и 256 АПК позволяют обжаловать такое определение в рассматриваемом случае в качестве судебного акта, который препятствует дальнейшему движению дела. В случае рассмотрения ходатайства заявителя и подтверждения указанных им обстоятельств арбитражный суд первой инстанции мог бы вынести судебный акт об отказе в исполнении иностранного судебного поручения, что привело бы к прекращению дальнейшего движения дела по вопросу об участии общества в соответствующем иностранном судебном разбирательстве на основании представленного иностранного судебного извещения, следовательно, препятствовало бы дальнейшему движению дела по данному вопросу.
Между тем арбитражный суд первой инстанции, принимая определение от 22 сентября 2021 г., фактически исполнил поручение иностранного суда об уведомлении заявителя о процессе в иностранном суде без проверки оснований, указанных в ч. 2 ст. 256 АПК, проверка которых могла бы привести к прекращению дальнейшего движения дела с участием заявителя, а суды апелляционной и кассационной инстанций не проверили данные обстоятельства. Соответственно, выводы судов апелляционной и кассационной инстанций о невозможности обжалования в настоящем случае определения Арбитражного суда города Москвы от 22 сентября 2021 г. являются неверными, отметил ВС. Он направил дело в Девятый арбитражный апелляционный суд.
Эксперты оценили выводы ВС
Как отметила в комментарии «АГ» юрист КА «Муранов, Черняков и партнеры» Лилия Шайдуллина, существует распространенная практика отказов в обжаловании судебных актов об исполнении (неисполнении) судебных поручений, в том числе иностранных, на том основании, что арбитражное процессуальное законодательство предусматривает обжалование определений, если такая возможность предусмотрена АПК, а также когда то или иное определение препятствует дальнейшему движению дела (например, Определение ВАС от 7 декабря 2009 г. № ВАС-14963/09 по делу № А53-9079/2009, Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 29 апреля 2021 г. № Ф07-5284/2021 по делу № А56-112180/2020).
Как отметила эксперт, определение ВС содержит новый подход, согласно которому суды в целях оценки права на обжалование определения об исполнении (неисполнении) иностранного судебного поручения должны были отойти от формального подхода и провести анализ совокупности факторов, в том числе предусмотренных ч. 2 ст. 256 АПК. «Негативным последствием судебной ошибки по делу стало фактическое исполнение поручения иностранного суда об уведомлении общества об иностранном процессе (АО “Совфрахт” в судебном заседании отказалось от получения документов по запросу компетентного органа), несмотря на вынесенный ранее запрет продолжать разбирательство в отношении указанного юридического лица в иностранном суде», – указала юрист.
По мнению Лилии Шайдуллиной, если бы ВС не скорректировал позицию применительно к возможности обжалования определения Арбитражного суда г. Москвы о невозможности исполнения судебного поручения, то негативным последствием, очевидно, явилось бы нарушение прав АО «Совфрахт» на квалифицированную юридическую помощь, а также в целом права на судебную защиту. Важно и то, что ВС РФ отметил, что заинтересованное лицо не должно быть лишено права на возражение против исполнения судебного поручения, поскольку суд первой инстанции ходатайство АО «Совфрахт» не рассмотрел, указала юрист.
Она заметила, что из содержания определения следует, что при новом рассмотрении дела будет только одно основание для отказа в исполнении судебного поручения – противоречие публичному порядку. «При этом судебная практика об отказах в исполнении иностранных судебных поручений при противоречии исполнения последних публичному порядку (по п. 1 ч. 2 ст. 256 АПК РФ) в принципе отсутствует. Это первый судебный акт, где имеется некая отсылка к тому, что исполнение поручения иностранного суда вопреки установленному запрету разбирательства в иностранном суде (по ст. 248.1, 248.2 АПК) может нарушать публичный порядок (или его составляющую – основополагающие принципы российского права), на что ВС РФ явно указывать не стал», – полагает Лилия Шайдуллина. – Однако применительно к рассматриваемому делу способствует ли сложившаяся ситуация достижению справедливого правосудия в иностранном суде? Ведь определением Арбитражного суда г. Москвы недобросовестное процессуальное поведение АО “Совфрахт”, отказавшегося в судебном заседании от получения документов компетентного органа, зафиксировано в судебном акте».
По мнению советника Международной юридической фирмы «Бейкер Макензи» Дмитрия Лысенко, дело подтверждает внимание Верховного Суда к «санкционным» делам. «Несмотря на выданный Арбитражным судом г. Москвы в другом деле судебный запрет на инициирование или продолжение разбирательства в иностранном суде, этот же арбитражный суд в рамках рассматриваемого дела, по выражению Верховного Суда, “фактически исполнил поручение иностранного суда об уведомлении заявителя о процессе в иностранном суде”. При этом суды апелляционной и кассационной инстанций не проверили правильность вынесенного определения в силу отсутствия в АПК норм, предусматривающих возможность обжалования такого определения. В такой ситуации Верховный Суд для устранения допущенных нарушений процессуального права и, более того, возможного нарушения публичного порядка РФ истолковал нормы АПК таким образом, что данное определение могло быть обжаловано. Другими словами, Верховный Суд предоставил приоритет содержанию над формой», – пояснил эксперт.
Дмитрий Лысенко полагает, что данный случай является скорее исключением, чем правилом, поскольку в рамках данного дела встал вопрос о возможном нарушении публичного порядка. Именно это и обусловило интерес Верховного Суда к настоящему делу. При отсутствии данного обстоятельства чисто процессуальный вопрос обжалования определения об исполнении / невозможности исполнения судебного поручения иностранного суда вряд ли привлек бы внимание ВС РФ, посчитал он.
Адвокат МКА «Тимофеев, Фаренвальд и партнеры» Иван Буник полагает, что в определении ВС устанавливается скорее не правило, а исключение из него: «Верховный Суд не отменяет сложившуюся практику о невозможности самостоятельного обжалования определения об исполнении судебного поручения, которая давно сложилась на уровне окружных судов (например, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 20 августа 2021 г. № Ф09-6563/21 по делу № А50-11842/2021)».
Вместе с тем Верховный Суд, по словам эксперта, допустил возможность обжалования подобных судебных актов, если имелись основания для отказа в исполнении судебного поручения по ст. 248.1, 248.2 и 256 АПК и данные основания не были применены судом. «Очевидно, что подобное регулирование направлено прежде всего на защиту российских компаний, в отношении которых западными странами применяются меры ограничительного характера (“санкции”). С учетом текущей геополитической ситуации разъяснения Верховного Суда направлены на содействие защите прав потенциальных участников процессов в иностранных судах. Вместе с тем отказ в исполнении судебного поручения об извещении стороны, скорее всего, не будет препятствовать продолжению процесса в иностранной юрисдикции», – посчитал Иван Буник.
Суд отметил, что если извещение вернулось в суд без уведомления о вручении или отметки отделения почтовой связи о причинах возврата, то нельзя считать ответчика извещенным о начале судебного разбирательства
По мнению одного из экспертов, Верховный Суд подошел к вопросу извещения менее формально, чем нижестоящие инстанции, и отметил, что суд должен располагать информацией о том, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о начавшемся процессе. Второй посчитал, что определение Суда демонстрирует, что в судебной системе сохраняется устойчивая тенденция к упрощению судебных процедур, в том числе за счет снижения уровня процессуальных гарантий доступа к суду.
ВС вынес Определение № 305-ЭС19-14303, в котором указал, что возврат судебного извещения без отметки отделения почтовой связи о причинах возврата не подтверждает информирование стороны о начале судопроизводства.
В октябре 2018 г. АО «Распорядительная дирекция Минкультуры России» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к ЗАО «Историко-архитектурный комплекс “Никольское-Урюпино”» о взыскании более 223 млн руб. задолженности по договору аренды земельного участка. Уже 24 декабря 2018 г. иск был удовлетворен, при этом представители ответчика в заседании не участвовали.
11 февраля 2019 г. общество обратилось в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой и ходатайством о восстановлении пропущенного срока на ее подачу, который истек 25 января. В жалобе, в частности, отмечалось, что ответчик не был уведомлен о судебном процессе.
Апелляционный суд, руководствуясь ст. 54, 165.1 ГК, ч. 4 и 6 ст. 121, ч. 1 ст. 259 АПК, разъяснениями п. 17 Постановления Пленума ВАС от 28 мая 2009 г. № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в Арбитражном суде апелляционной инстанции», прекратил производство по жалобе в связи с отказом в удовлетворении ходатайства о восстановлении пропущенного срока на ее подачу. Апелляция отметила, что полный мотивированный текст решения суда первой инстанции был изготовлен 24 декабря 2018 г. и размещен на информационном портале «Картотека арбитражных дел» 25 декабря 2018 г. «В соответствии с ч. 6 ст. 121 АПК РФ заявитель самостоятельно обязан был принять меры по получению информации о судебном акте», – указал суд.
Суд апелляционной инстанции также отметил, что согласно материалам дела ответчик был извещен о принятии искового заявления к производству и о назначении дела к судебному разбирательству, поскольку судебное извещение направлено в соответствии с ч. 4 ст. 121 АПК по месту нахождения юридического лица. Таким образом, ответчик несет риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия мер по получению информации о движении дела. АС Московского округа оставил определение апелляции без изменения.
Не согласившись с постановлением кассационной инстанции, общество обратилось в Верховный Суд.
Изучив материалы дела № А40-238644/2018, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отметила, что в соответствии с абз. 2 ч. 1 ст. 121 АПК информация о принятии искового заявления или заявления к производству, о времени и месте судебного заседания размещается арбитражным судом на официальном сайте арбитражного суда в интернете не позднее чем за 15 дней до начала судебного заседания или совершения отдельного процессуального действия, если иное не предусмотрено данным Кодексом. Документы, подтверждающие размещение арбитражным судом на официальном сайте арбитражного суда в интернете указанных сведений, включая дату их размещения, приобщаются к материалам дела.
Пленум ВС РФ принял постановление по вопросам применения законодательства об электронном документообороте в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов
ВС сослался на п. 15 Постановления Пленума ВС от 26 декабря 2017 г. № 57 «О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов», в соответствии с которым по смыслу ч. 1 и 6 ст. 121 АПК РФ под получением первого судебного акта лицом, участвующим в деле, иным участником процесса следует понимать получение, в том числе по электронной почте, копии определения по делу.
Высшая инстанция отметила, что из ч. 1 ст. 122 АПК следует, что копия судебного акта направляется по почте заказным письмом с уведомлением о вручении либо путем вручения адресату под расписку непосредственно в арбитражном суде или по месту нахождения адресата, а в случаях, не терпящих отлагательства, путем направления телефонограммы, телеграммы, по факсимильной связи или электронной почте либо с использованием иных средств связи. Согласно ч. 6 ст. 122 АПК в случае, если место нахождения или место жительства адресата неизвестно, об этом делается отметка на подлежащем вручению уведомлении с указанием даты и времени совершенного действия, а также источника информации.
Суд напомнил, что согласно ч. 1, 3 ст. 123 АПК, лица, участвующие в деле, считаются извещенными надлежащим образом, если к началу судебного заседания арбитражный суд располагает сведениями о получении ими копии определения о принятии искового заявления к производству и возбуждении производства по делу или иными доказательствами получения информации о начавшемся судебном процессе. Судебное извещение, адресованное юридическому лицу, вручается лицу, уполномоченному на получение корреспонденции. Абзацем 3 ч. 4 ст. 123 АПК предусмотрено, что лица, участвующие в деле, и иные участники арбитражного процесса также считаются извещенными надлежащим образом, если копия судебного акта не вручена в связи с отсутствием адресата по указанному адресу, о чем организация почтовой связи уведомила арбитражный суд с указанием источника данной информации.
ВС отметил, что согласно п. 34 Правил оказания услуг почтовой связи почтовые отправления разряда «судебное» и разряда «административное» при невозможности их вручения хранятся в отделениях почтовой связи в течение 7 дней. В соответствии с п. 35 Правил почтовое отправление или почтовый перевод возвращается по обратному адресу, помимо прочего, при обстоятельствах, исключающих возможность доставки, в том числе из-за отсутствия указанного на отправлении адреса адресата.
Верховный Суд указал, что первым судебным актом по данному делу является определение АС г. Москвы от 15 октября 2018 г. о принятии искового заявления к производству и о назначении предварительного судебного заседания на 9 ноября 2018 г. Ответчик в предварительном судебном заседании не участвовал. В протоколе имеется запись о том, что ответчик, извещенный о времени и месте заседания, в суд не явился.
«Между тем документы, подтверждающие направление ответчику судом первой инстанции почтового отправления разряда “судебное” с уведомлением о вручении или отметкой отделения почтовой связи о причинах возврата отправления, в материалах дела отсутствуют. Суд апелляционной инстанции и суд округа на такое почтовое отправление также не ссылались», – подчеркнул ВС.
Таким образом, отметил он, в нарушение приведенных норм права первый судебный акт – определение о принятии искового заявления к производству – суд первой инстанции ответчику не направил, ответчик о начавшемся против него судебном процессе извещен не был.
Кроме того, Судебная коллегия указала, что по результатам предварительного судебного заседания судом первой инстанции вынесено определение о назначении дела к судебному разбирательству по существу на 17 декабря 2018 г. Данное определение было направлено ответчику по адресу его места нахождения. При этом в материалах дела имеется конверт почтового отправления с уведомлением о вручении, на котором содержится штамп «в обслуживании не значится».
«При таких обстоятельствах не имеется оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 123 АПК РФ, которые позволяли бы считать ответчика извещенным надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела также и в судебном заседании 17 декабря 2018 г., где без участия ответчика был вынесен судебный акт по существу спора. Порядок размещения информации на официальном сайте суда в сети “Интернет” судом также не соблюден, поскольку к материалам дела не приобщены доказательства такого размещения», – подчеркнул Суд.
По его мнению, ответчик был лишен возможности участвовать в судебном заседании суда первой инстанции и защищать свои права и законные интересы, представлять свои возражения и доказательства относительно заявленных истцом требований, в результате чего были допущены нарушения таких принципов арбитражного процесса, как обеспечение равной судебной защиты прав и законных интересов всех лиц, участвующих деле, равноправие сторон и состязательность.
«Поэтому Верховный Суд указал нижестоящим судам на то, что вопросы извещения сторон для целей соблюдения их процессуальных прав должны регулироваться исключительно нормами АПК РФ, и привел конкретные ссылки на подлежащие применению нормы права», – указал Василий Котлов.
Адвокат полагает, что ВС принял во внимание и обстоятельства конкретного дела, а именно сумму иска, превышающую 200 млн руб., а также незначительный период пропуска срока на подачу апелляционной жалобы, хотя прямо об этом и не указал. «Важный вывод касается значения информационного ресурса, в котором размещаются тексту судебных актов. ВС РФ подчеркнул, что непринятие мер по получению информации о движении дела имеет значение только в случае, если суд располагает информацией о надлежащем извещении о начавшемся процессе», – отметил он.
По мнению Василия Котлова, соблюдение процедуры извещения лица, участвующего в деле, имеет большое значение и в том контексте, что является необходимым условием для признания и приведения в исполнение судебного решения в иностранной юрисдикции.
По мнению Ольги Дученко, ВС подошел к вопросу извещения менее формально, чем нижестоящие инстанции, и отметил, что суд должен располагать информацией о том, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о начавшемся процессе. «Такой подход, безусловно, выгоден лицам, участвующим в деле, поскольку позволяет им реализовывать свои процессуальные права. Главное, чтобы они этими правами не злоупотребляли», – заключила она.
Автор статьи
Читайте также: