Правозащитная деятельность суда это

Обновлено: 27.04.2024

Правозащитная деятельность – деятельность государства в лице высшего законодательного органа, которая осуществляется с целью охраны права специально уполномоченными органами путем применения юридических мер воздействия в соответствии с законом и при неукоснительном соблюдении установленного им порядка.

Суды общей юрисдикции – это Суды, осуществляющие правосудие по гражданским, уголовным делам и делам, возникающим из административных правонарушений, а также иным делам, подсудным судам общей юрисдикции. В Российской Федерации к судам общей юрисдикции относятся: Верховный Суд Российской Федерации, верховные суды республик в составе Российской Федерации, краевые, областные суды, суды автономных областей, автономных округов, Московский и Санкт-Петербургский городские суды, районные (городские) суды, и система военных судов.

Уголовное дело - дело, возбужденное в установленном законом порядке в случае обнаружения признаков преступления. Уголовное дело рассматривается и разрешается судом по материалам дознания и предварительного следствия или протокольной формы досудебной подготовки материалов уголовного дела.

Для участвующих в уголовном процессе лиц характерны различные осуществляемые ими функции, решаемые задачи и преследуемые цели, не совпадает их роль в выполнении тех или иных процессуальных действий и принятии решений, характерна неоднозначность отношения к окончательным результатам производства по уголовному делу.

С учетом комплекса этих признаков УПК РФ в разделе II следующим образом классифицирует субъектов уголовного процесса: 1) суд; 2) участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения, включая прокурора, следователя, начальника следственного отдела, органа дознания, дознавателя, потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя; представитель потерпевшего; 3) участники уголовного судопроизводства со стороны защиты, в круг которых входят подозреваемый, обвиняемый, законные представители несовершеннолетнего и обвиняемого, защитник, гражданский ответчик, представитель гражданского ответчика; 4) иные участники уголовного судопроизводства –

свидетель, эксперт, специалист, переводчик, понятой, судебный пристав.

Закон утверждает исключительные полномочия суда на ограничение прав и свобод личности: только суд правомочен признать лицо виновным в совершении преступления и назначить ему наказание; применить к лицу при наличии установленных УК РФ и УПК РФ оснований такие формы уголовно-правового воздействия, как принудительные меры медицинского характера и принудительные меры воспитательного воздействия.

Существует разграничение подсудности дел. Так, мировому судье подсудны дела о преступлениях небольшой и средней тяжести, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, за исключением дел о ряде преступлений, указанных в ч. 1 ст. 31 УПК РФ. Перечень этих исключений является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию.

Подсудность районного суда закон определяет методом исключения, устанавливая, что суду этого звена системы судов общей юрисдикции подсудны уголовные дела обо всех преступлениях, за исключением дел, рассмотрение которых по первой инстанции относится к компетенции мировых судей, вышестоящих судов, Верховного Суда РФ, а также военных судов.

Территориальный признак подсудности определяется, как правило, местом совершения преступления или окончания преступной деятельности в случае множественности преступлений

Верховные суды республик, краевые, областные и равные им суды рассматривают дела о тяжких преступлениях и преступлениях особой тяжести, входящих в их юрисдикцию.

Федеральный закон "О военных судах Российской Федерации" относит к подсудности военных судов и дела о преступлениях, не только совершенных военнослужащими, но и гражданами, уволенными с военной службы или прошедшими военные сборы при условии, что эти преступления были ими совершены в период военной службы или прохождения военных сборов (п. 2 ч. 1 ст. 7) Федеральный закон "О военных судах Российской Федерации".

Персональный признак подсудности дел сочетается с признаком исключительности, характеризующим подсудность Верховному Суду РФ, которому уголовно-процессуальный закон вменяет в обязанность рассмотрение по первой инстанции уголовных дел в отношении членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы, судей федеральных судов по их ходатайству, заявленному до начала судебного разбирательства (ст. 452 УПК РФ).

Документ отсутствует в свободном доступе.
Вы можете заказать текст документа и получить его прямо сейчас.

Если вы являетесь пользователем системы ГАРАНТ, то Вы можете открыть этот документ прямо сейчас, или запросить его через Горячую линию в системе.

Гребнев Р.Д. Правозащитная функция суда и практика судебного правотворчества в Российской Федерации

Grebnev R.D. Human rights function of court and practician of judicial lawmaking in the Russian Federation

Р.Д. Гребнев - кандидат юридических наук, доцент кафедры судебной власти, правоохранительной и правозащитной деятельности, заместитель директора Юридического института РУДН

R.D. Grebnev - candidate of jurisprudence, associate professor of judicial authority, law-enforcement and human rights activities, deputy director of the RUDN Legal institute

Правозащитная функция суда (и судебной системы в целом) в России определяется правовой природой судебной власти и сущностью судебной деятельности, главная цель которой - правовая защита нарушенных прав и свобод, их восстановление с помощью принимаемого судом решения, на основе применяемых (трактуемых) судьей норм закона, с использованием аналогии закона или аналогии права. Принятое таким образом судебное решение, являющееся итогом реализации правозащитной функции суда, нельзя приравнивать к законотворчеству хотя бы потому, что такое понимание нарушило бы конституционный принцип разделения властей.

Human rights function of court (and judicial system in general) in Russia decides by the legal nature of judicial authority and an entity of judicial activities which main goal - legal protection of the violated rights and freedoms, their restoration by means of the decision made by court, on the basis of applied (treated) judge provisions of the law, on use of an analogy of the law or an analogy of the right. The judgment made thus which is the total of implementation of human rights function of court can't be equated to lawmaking at least because such understanding would break the constitutional principle of division of the authorities.

Ключевые слова: судебная власть, судебная система, правозащита, судебное правотворчество, судья, права человека, аналогия закона, аналогия права, судопроизводство.

Keywords: judicial authority, judicial system, legal assistance, judicial law-making, the judge, human rights, a law analogy, an analogy is right, legal proceedings.

Научно-правовой журнал "Образование и право" посвящен актуальным вопросам применения законодательства в сфере образования, правовому мониторингу, инновационным технологиям и реформе юридического образования в России.

В журнале анализируются проблемы современного законодательства в сфере образования, основные направления реформы среднего специального, высшего и поствузовского образования в целом, и юридического образования в частности.

Конституция РФ [9] объявила Россию демократическим, правовым государством, а права и свободы человека - высшей ценностью (ч. 1 ст. 1, ст. 2). В правовом государстве обеспечивается верховенство закона, незыблемость основных прав и свобод человека, осуществляется охрана непротивоправных интересов личности, защита общества от произвола власти [12. С.188]. Одним из важнейших средств обеспечения прав и свобод человека и гражданина является правосудие (ст. 18 Конституции РФ).

В соответствии со ст. 118 Конституции РФ единственным органом правосудия в РФ является суд, а ст. 49 Конституции, закрепляющая принцип презумпции невиновности, гласит, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Эти и другие конституционные положения получили своё развитие в федеральном законодательстве: Федеральном Конституционном Законе РФ «О судебной системе Российской Федерации» [19] (ст. 1, 4 и др.), Уголовно-процессуальном кодексе РФ [15], Арбитражном процессуальном кодексе [2] и Гражданско-процессуальном кодексе РФ [5], ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» [18], Законе РФ «О статусе судей в Российской Федерации» [7], Законе РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» [8] и др. нормативно-правовых актах (НПА).

Право лица на справедливое и гласное рассмотрение его дела без неоправданной задержки на основе полного равенства компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основе закона, относится также к числу общепризнанных международно-правовых норм [4] [10] [11], обязанность исполнять которые взяла на себя и Россия [12. С.31].

Конституционное оформление обязанности российского государства защищать права и свободы человека и гражданина является индикатором гуманитарно-телеологического государственного строительства. Данная обязанность обретает функциональную определенность через деятельность властных структур всех ветвей и уровней [1. С. 28].

Правозащитная функция государства отличается рядом признаков [3]:

1. она является одним из основных социально значимых направлений его внутренней или внешней деятельности. Понятие «основное направление деятельности» позволяет выделить функции из множества различных проявлений государственной деятельности как наиболее широкие и общие по объему. Правозащитная функция такое направление деятельности, которое имеет своим объектом широкий круг похожих общественных отношений в отдельной сфере социальной жизни – защита прав и свобод, она является комплексной по своему содержанию и структуре, и представляет собой одно из решающих направлений воздействия государства на общественные отношения внутри страны или за ее пределами, осуществляется всеми звеньями государственного аппарата.

2. в правозащитной функции государства находит свое выражение и конкретизацию его историческая сущность и социальное назначение. Изменение сущности и социального назначения закономерно отражаются на содержании его правозащитной деятельности.

3. в правозащитной функции государства проявляются и объективизируются присущие государству особенности и закономерности развития, динамика социально-экономических, политических и духовных преобразований в жизни общества.

4. правозащитная функция государства - это стойкая, сложившаяся предметная деятельность, что означает ее постоянный характер в течении длительного периода существования государства.

5. реализация правозащитной функции государства осуществляется присущими ей методами и в присущих ей формах – путем осуществления правосудия.

6. правозащитная функция государства характеризуется преемственностью, которая обусловливается тем, что она подвергается мощному воздействию этнокультурных пластов жизни общества, национальных, территориальных особенностей, традиций и т.п. Поэтому новый тип государства, который появляется в развитии конкретного государственного организационного общества, в откровенной или скрытой форме может сохранять и даже развивать отдельные старые правозащитные функции государства.

Правозащитная функция государства является средством (инструментом) решения задач и достижения целей, которые постоянно возникают перед обществом. Цели правозащитной государственной деятельности - это те конечные результаты, которых необходимо достичь. Как исходные моменты государственной деятельности они определяют целесообразность существования задач, которые должны быть поставлены для их решения. Цели бывают разными. Так, в зависимости от содержания политики, которую проводит государство в той или иной сфере общественной жизни, они делятся на экономические, политические, национальные, юридические и др.; по времени, по порядку и по стадиям государственной деятельности - на ближние, промежуточные, конечные и т.д. Задачи правозащитной государственной деятельности - это те конкретные социальное значимые и жизненно необходимые проблемы (вопросы), на решение которых направлены усилия государства.

В соотношении правозащитной функции государства с задачами и целями приоритет принадлежит последним. Относительно правозащитной функции государства, то задачи и цели являются их непосредственной предпосылкой, определяют последовательность их возникновения, изменения и развития. Так, например, повышение внимания к сфере прав детей оставшихся без попечения родителей концентрирует внимание государственной власти на реализации правозащитной функции.

Следует отличать понятие правозащитной функции государства от функций отдельных ветвей государственной власти - законодательной, исполнительной, судебной, и функций отдельных государственных органов. Выделение этих функций отражает механизм реализации государственной власти. Однако, хотя законодательные, управленческие, судебные функции по некоторым характеристическими данным и приближаются к правозащитной функции государства, они не являются ей тождественными. В частности, они меньше по объемам, выполняются только органами, которые принадлежат к одной из ветвей власти. Аналогично более узкий, локальный характер, по сравнению с функциями государства, имеют и функции отдельных государственных органов - определенные направления реализации их компетенции в соответствии с их местом и назначением в государственном аппарате.

Правозащитная функция государства постоянно развивается под влиянием внутренних и внешних факторов: возникают, меняются, исчезают. Такими факторами могут быть радикальные социальные изменения в обществе; изменения типа и формы государства; сущность государства и его социальное назначение; особенности задач и целей, которые стоят перед государством на том или ином этапе ее развития; национальные моменты - язык, культура, традиции, самобытность населения, взаимоотношения этносов, проживающих на территории страны; научно-техническое, интеллектуальное развитие всей цивилизации; процессы информатизации общества, создания всемирного информационного пространства; экологический фактор; интеграция мировой экономики; международная обстановка и др.

Сегодня реализация данной функции влечет за собой возникновение особых - правозащитных отношений. Данный подход связан с активизацией правоприменительной, в том числе и правозащитной деятельности органов государства, неправительственных организаций, а также активными действиями самих граждан [6. С. 141].

Таким образом, защита прав и свобод человека и гражданина, наряду с их признанием и соблюдением, является единственной обязанностью Российского государства, прямо закрепленной в Конституции. Ст. 45 Конституции гарантирует гражданам государственную защиту прав и свобод человека и гражданина в РФ.

Указанная обязанность государства реализуется путем отправления правосудия как формы осуществления судебной власти. Наличие у суда властных полномочий вызывает потребность в правосудии как форме их организованного выражения в объективном мире, которая обеспечивает надлежащую реализацию функций судебной власти и исключает возможность вынесения неправовых судебных актов. Как единственную форму осуществления судебной власти, правосудие характеризует три элемента: суд, единолично либо коллегиально осуществляющий правосудие; действия, совершаемые судом; последствия, которые эти действия влекут.

Осуществление судебной власти в форме правосудия связано с существованием власте-отношений, одним из участников которых является суд как носитель судебной власти. К правосудию следует относить действия суда по назначению и подготовке судебного разбирательства, производство в суде первой, кассационной и надзорной инстанции, решение судом вопросов, связанных с исполнением судебного акта. Правосудием также являются производство по уголовному делу о применении принудительных мер безопасности и лечения, производство по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Деятельность судебного исполнителя не относится к правосудию, так как судебный исполнитель не является носителем судебной власти [16] [17].

Совокупность судебных действий, порождающих либо изменяющих отношения между судом и участниками процесса, образует способ осуществления правосудия, в основе которого лежат свойства спорных материальных правоотношений, ставших предметом судебной деятельности. Регулирование общественных отношений судом сочетает диспозитивный способ, когда возникновение либо изменение отношений обусловлено инициативой сторон судебного спора, и публичный способ, когда выражение воли суда не зависит от иных участников правосудия и безусловно определяет единственно возможный вид их поведения.

В основе правосудия как правоприменительной деятельности лежит категория справедливости. Закрепление в УПК нормы о признании приговора справедливым, если наказание, назначенное виновному, определено в соответствии со статьей УК, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, и с учетом его личности, лишено смысла. Справедливость – это родовое понятие, внешний системообразующий фактор для принципов правосудия. Ее нельзя сводить исключительно к реализации санкции уголовно-правовой нормы.

Диспозитивный способ осуществления правосудия выражается в состязательной модели судебного разбирательства, публичный определяет следственное построение судебного процесса. Принципы состязательности и объективной истины нельзя рассматривать вне системы принципов правосудия. Установление истины судом и состязательность судебного процесса – лишь средства для защиты частных и публичных прав, свобод и законных интересов.

Связь способа осуществления правосудия с характером регулируемых отношений выражается в процессуальной форме правосудия. Если процессуальный закон содержит пробелы и противоречия, законодательное регулирование процессуальной формы дополняется регулированием, которое осуществляет практика применения процессуального закона. Правоприменительный характер правосудия обуславливает деление его процессуальной формы на последовательные части, – стадии правосудия, – по формально-юридическому критерию [14].

Таким образом, основным назначением судебной власти является осуществление правосудия, которая реализуется судами во время рассмотрения и разрешения гражданских, уголовных, административных и прочих категорий дел, при котором применяют действующие нормы права различных отраслей к конкретной ситуации, которая стала предметом рассмотрения), с целью обеспечения прямого действия положений ст. 45 Конституции РФ.

Статья посвящена изучению положения судьи в качестве «социального архитектора» и концепции «судейского права». Рассматривает опыт применения данной концепции в Федеративной Республике Германия в период XX столетия. Анализируются взгляды правоведов на положительные и проблемные, спорные аспекты концепции. Оценивается возможность и целесообразность применения концепции на территории Российской Федерации.

прецедентное право, судейское право, судейское усмотрение, статус судьи, практика, проблематика, правовая защита.

Правозащитная функция суда (и судебной системы в целом) в России определяется правовой природой судебной власти и сущностью судебной деятельности, главная цель которой – правовая защита нарушенных прав и свобод, их восстановление с помощью принимаемого судом решения, на основе применяемых (трактуемых) судьей норм закона, с использованием аналогии закона или аналогии права. Принятое таким образом судебное решение, являющееся итогом реализации правозащитной функции суда, нельзя приравнивать к законотворчеству хотя бы потому, что такое понимание нарушило бы конституционный принцип разделения властей.

Появление в начале XX века требований «развязать руки» судье отразило несоответствие потребностям быстро развивавшегося национального и международного законодательства многим национальным правовым системам, сложившимся в них правовым принципам и институтам. Это несоответствие стремились преодолеть с помощью «свободного судейского усмотрения». Ныне, в начале XXI века, требование «судейского права» трудно было бы связать с недостаточной активностью законодателя.

Один из основных аргументов рассматриваемой концепции состоит в том, что судья объявляется в современных условиях более совершенным «социальным архитектором», чем законодатель. Так ли это на самом деле в сложном по всем своим параметрам обществе, с высокой степенью разделения труда в экономической сфере и централизации в сфере государственного управления? Очевидно, что нет. В современных условиях законодатель всегда располагает большей «преднормативной» информацией, чем судья, у него белее широкий социальный кругозор и возможность учитывать в процессе принятия решений большее число социальных факторов и предвидимых социальных последствий. Законодатель видит более сложный комплекс общественных отношений, чем суд; наконец, законодатель действует значительно более коллегиальным образом, имея возможность оценить самые различные подходы к проблеме. Справедливо замечание автора известного курса государственного права К. Гессе о том, что результаты судебной деятельности «не могут иметь такого рационализирующего и стаби-лизирующего воздействия, как четкое законодательное регулирование». В то же время «судейское право» не является «в такой же мере демократически легитимированным, как право, принимаемое парламентом» [5. C. 222] .

Для концепции «судейского права» типично чрезмерно зауженное понимание права - исключительно или главным образом как средства решения возникающих в обществе конфликтов. Суд может лучше разобраться в обстоятельствах конкретного конфликта, чем это может сделать в общей форме законодатель, - таково одно из оснований восхваления «социально-архитектурных преимуществ» суда. Разумеется, решение конфликтов - важная задача права, но лишь к этому его потенциал не сводится. Право наделено и иными, прежде всего организационными, функциями. Во многом оно имеет программирующий характер. Каким же образом суд, который оценивает социальную действительность только через призму конфликта, может оказаться более совершенным «социальным архитектором», чем законодатель? Пользуясь той же терминологией, можно сказать, что суд достаточно сведущ, чтобы построить один дом, но крупномасштабный архитектурный ансамбль ему не по силам; это функция законодателя [3. С. 111-118].

Отметим и очевидное нежелание сторонников «судейского права» счи-таться с ходом общественного развития. Если деятельность законодателя менее совершенна, чем судейское правотворчество, то можно задать резонный вопрос: почему в процессе исторического развития, по мере усложнения жизни общества менее совершенный источник права вытеснял более совершенный, причем и в тех странах, где ранее господствовал прецедент?

Для оценки идеи «судейского права» весьма существенной представляется социальная характеристика судейского сословия, т. е. тех профессионалов, которым доверяется вершить правосудие. Ведь именно им согласно концепции «судейского права» дается возможность не только корректировать законодателя, но и определять пути правового развития страны. Судейское сословие в Германии в XX в. изучено основательно. Во времена Веймарской республики (1919-1933 гг.) система юстиции и особенно возглавлявший ее имперский суд (рейхсгерихт) заняли место на правом фланге политической жизни, открыто провозгласив верность традициям старой кайзеровской Германии. Еще более свежи воспоминания о зловещей роли юстиции в нацистские времена, что привело ее верхушку на скамью подсудимых в Нюрнберге.

В 1950-60-е гг. прогрессивная общественность была обеспокоена засильем старых нацистских кадров в боннской юстиции. На рубеже 1960-х гг. не менее 70% судебных постов занимали лица, активно участвовавшие в прошлом в деятельности нацистского государственного аппарата. Возникает вопрос: не произошла ли в 1970-е гг. в силу естественной смены поколений, а также перехода власти к социал-либеральной коалиции демократическая переориентация судейского сословия. Ответ не может быть положительным. Разумеется, среди судей стало (главным образом по естественным причинам) значительно меньше «бывших». Социал-демократ по политической принадлежности был не столь редкой фигурой на судебных должностях в 1960-70 гг. Но это еще далеко от радикальных перемен, и в связи с действием «запрета на профессии» нет оснований ожидать в предвидимом будущем широкой демократизации судейского сословия.

В последнее десятилетие в ФРГ опубликован ряд работ, выдержанных в духе так называемой «социологии правосудия» - изучения судейского сословия с точки зрения его социального состава, карьеры судей, отношения к суду населения и т.д. Симптоматично, что в результате этих исследований в западногерманскую научную литературу и публицистику прочно вошло понятие «классовая юстиция», которым ранее пользовались лишь марксисты. Данные исследований с неоспоримостью свидетельствуют о том, что судьи рекрутируются из привилегированных слоев общества и действуют в их интересах. Из общего числа судей ФРГ в середине XX в. (примерно 14 тыс.) 80% по своему социальному происхождению были предприниматели, землевладельцы, чиновники. Более 50% судей выходцы из привилегированных социальных слоев, составляющих 5% населения страны.

Многими исследователями признан тот факт, что трудящиеся слои населения не находят в суде должной защиты своих интересов. Так, западногерманский журнал «Шпигель» констатировал: «Правовая действительность боннской республики характеризуется следующими положениями: можно исходить из того, что судьи обращаются с преступниками в белых воротничках иначе, чем с другими. Тот, кто с деньгами, легче добьется у суда своего права, а тот, кто без денег, должен приложить для этого «очень много труда». Для всех обвиняемых вовсе не гарантировано равное право. Все эти обстоятельства принадлежат к числу знаний, точно установленных социологией права.

Не случайно также, что при всем стремлении изобразить судью как беспристрастного «носителя правового знания», в построениях сторонников «судейского права» откровенно проскальзывают элитаристские мотивы. Например, Р. Марчич, автор нашумевшей в свое время книги «От государства законов к государству судей», назвал судейское сословие «государственно-политической элитой», «аристократическим элементом правового государства», призванным быть противовесом парламентской системе - «сапожникам, которые, бросив свое ремесло, декретируют, что является правом».

Отметим, что концепция «судейского права» находится в явном противоречии с Основным законом ФРГ, в котором установлено, что «законодательство связано конституционным строем, а исполнительная власть и правосудие — законом и правом» (ст. 20). Оказались несостоятельными попытки некоторых западногерманских авторов связать «судейское право» с противопоставлением соседствующих в цитированной статье понятий «закон» и «право». Во-первых, различение этих понятий ничего не меняет в очевидном требовании «связанности суда», содержащемся в статье, что явно противоречит требованию «свободы судейского правотворчества». Во-вторых, в ст. 97 Основного закона в разделе «Правосудие» говорится о принципе подчинения судьи закону. В-третьих, даже в тех случаях, когда возникает коллизия между законом и правом (это, прежде всего, случай неконституционности закона), то и тогда Основной закон не предусматривает чего-либо похожего на «свободу судейского правотворчества». Он предоставляет суду право признать антиконституционным закон, о действительности которого возник вопрос при решении конкретного дела. Но суд не наделен при этом правом решать contra legem. Он обязан приостановить дело и передать вопрос на решение в конституционный суд.

Таким образом, в конституционном праве ФРГ концепция «судейского права» не находит поддержки, ибо узаконение «судейского права» привело бы к весьма тяжким последствиям для принципа законности и стабильного функционирования правосудия. Последовательная реализация «судейского права» чревата в этой связи весьма далеко идущими возможностями. Почему бы, например, не использовать «судейское право» для ревизии не только материального, но и процессуального права, доказательственного права, подсудности и компетенции судов и т. д.? Помимо того «свобода усмотрения» грозит принципу законности не только в «подведомственной» суду сфере, но и в сфере деятельности исполнительной власти, поскольку требование «свободного судейского усмотрения» всегда распространялось его сторонниками на деятельность чиновничества.

Если в ФРГ наличествует «судейское право» (а это, несомненно, так, хотя масштабы его меньше, чем требования сторонников концепции), то это симптом тех процессов в государственно-правовой системе, который можно назвать кризисом законности. Он достигает наибольшей остроты тогда, когда возникает реальная угроза господству монополистического капитала и его политических ставленников и «империализм идет на все, отбрасывая всякую видимость какой бы то ни было демократии, любую законность. Но и в условиях относительно стабильного функционирования государственно-монополистической системы правящие круги не прочь иметь в своих руках спрятанные за конституционным фасадом гибкие средства, позволяющие сильным мира сего избежать нежелательных для них последствий строгого соблюдения принципа законности или же извлекать выгоды путем «корректировки» закона.

Сторонники «судейского права» утверждают, что, освобождая судью от связанности законом, они повышают якобы его независимую роль. В действительности дело обстоит наоборот, так как подчинение судьи «только закону» есть одна из основных гарантий его независимости. Данный принцип — важнейшее средство защиты правосудия от воздействия на него различных сил давления, в том числе органов исполнительной власти. Таким образом, вместо обещанного усиления независимой роли суда конструкция «судейского права» оказывается чревата обратным эффектом - утратой одной из основных гарантий независимости суда.

Сторонники «судейского права» стремятся изобразить дело таким образом, будто в рамках подчинения судьи закону применение права неизбежно принимает автоматический характер, судья превращается в бездумного механического исполнителя буквы закона. Между тем, принцип связанности суда законом оставляет за судом достаточно широкие возможности конкретизации правовых норм, их толкования, применения на основе внутреннего убеждения.

Судья ответствен не только перед законом, но и перед участниками реальной решаемой ситуации, перед своим внутренним убеждением. Он - не автоматический исполнитель закона, а значительно более сложная социальная фигура. Не исключен и конфликт между убеждениями судьи и требованиями закона, конфликт, который иногда именуют даже «драмой судьи». Однако функция правосудия в обществе такова, что, в конечном счете, в конфликте ценностей и подходов решающей является ответственность судьи перед законом, и в этом смысле он - «уста закона». Чем развитее правовая система, чем объективнее отражает она реальные отношения, чем больше демократических принципов и институтов закрепляет конституционное законодательство, тем больше у суда возможности активного поведения в рамках общей связанности законом и тем самым влияния на последующее правовое развитие.

Судебная практика, цель которой - обеспечение стабильного правопорядка, призвана развивать право в рамках принципа законности, а не путем ломки данного принципа [1. С. 11].

Как показывает история развития советского права и, в частности, его кодификация, проходившая в 1960-70 гг., он не помешал судебной практике выступить в качестве важного фактора совершенствования законодательства. Советская юридическая литература знает и понятие «судебное усмотрение», но оно используется в принципиально ином ключе: не как альтернатива принципу подчинения судьи закону, а как возможность поиска решений в рамках, очерченных применяемым законом [2].

Среди аргументов сторонников рассматриваемой концепции важное место занимает тезис о том, что без активной правотворческой роли судьи правовая система страны окажется в состоянии стагнации и не сможет развиваться должным образом. «Законодательное право не исключает судейского. Оно само нуждается в судейском праве, чтобы не окаменеть. » [6. C. 96]. Представляется бесспорным, что судебной практике принадлежит значительная роль в правовой жизни. Правоприменительная деятельность — одна из важных форм бытия права. В странах континентального нрава судебная практика оказала и продолжает оказывать значительное воздействие на развитие права (хотя не такое сильное и не в тех формах, как в странах англо-американского права).

И данный факт не раз констатировался исследователями [4]. При этом, разумеется, речь идет о судебной практике в ее традиционном понимании как подзаконной, правоприменительной деятельности. Но если в таковом качестве она оказывает эффективное воздействие на развитие права, то нужно ли на ее место поставить «судейское право»? Тезис о том, что без «судейского права» позитивное право якобы «каменеет», явно несостоятелен, ибо игнорирует роль традиционно понимаемой судебной практики в странах кодифицированного права.

Подведомственность дела суду общей юрисдикции является необходимой предпосылкой для рассмотрения гражданских дел.

Подведомственность - разграничение полномочий по реализации судебной власти между различными судами (разграничение компетенции).

Гражда́нское де́ло — правовой вопрос, возникший из гражданского, семейного, трудового, земельного или иного права, и требующий рассмотрения и разрешения юрисдикционным органом в соответствии с установленной для этого процедурой.

К гражданским делам относятся все споры, связанные с гражданским правом, в частности всевозможные имущественные споры, основанные и/или вытекающие из различных возмездных гражданско-правовых сделок (купля-продажа, хранение, мена, аренда, заем и др.), при этом между гражданами наиболее часто возникают споры по сделкам займа денег ( например требование о взыскание займа когда срок возврата истек либо когда заемщик отрицает сам факт займа, его размер, срок или условия его возврата), возврата долгов и взыскания задолженности.

В связи с тем, что Конституция РФ гарантирует всем право на судебную защиту, любое гражданское дело может быть рассмотрено в суде. Решения иных органов по гражданским делам также могут быть оспорены в суде.

Рассмотрение гражданских дел осуществляется судами общей юрисдикции в порядке гражданского судопроизводства.

Суд обязан разрешать гражданские дела на основанииКонституции Российской Федерации, международных договоров Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных правовых актов Президента Российской Федерации, нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации, нормативных правовых актов федеральных органов государственной власти, конституций (уставов), законов, иных нормативных правовых актов органов государственной власти субъектов Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления. Суд разрешает гражданские дела, исходя из обычаев делового оборота в случаях, предусмотренных нормативными правовыми актамиЗадачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду.

Заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Суд возбуждает гражданское дело по заявлению лица, обратившегося за защитой своих прав, свобод и законных интересов.

Правосудие по гражданским делам осуществляется на началах равенства перед законом и судом всех граждан независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии других обстоятельств.

Гражданские дела в судах первой инстанции рассматриваются судьями этих судов единолично или в предусмотренных федеральным законом случаях коллегиально.

Дела по жалобам на судебные постановления мировых судей, не вступившие в законную силу, рассматриваются в апелляционном порядке единолично судьями соответствующих районных судов.

Гражданские дела в судах кассационной и надзорной инстанций суды рассматривают коллегиально.

При осуществлении правосудия судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону. Судьи рассматривают и разрешают гражданские дела в условиях, исключающих постороннее на них воздействие. Любое вмешательство в деятельность судей по осуществлению правосудия запрещается и влечет за собой установленную законом ответственность.

Гарантии независимости судей устанавливаются Конституцией Российской Федерации и федеральным законом.

Гражданское судопроизводство ведется на русском языке Лицам, участвующим в деле и не владеющим языком, на котором ведется гражданское судопроизводство, разъясняется и обеспечивается право давать объяснения, заключения, выступать, заявлять ходатайства, подавать жалобы на родном языке или на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика.

Разбирательство дел во всех судах открытое. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется по делам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, тайну усыновления (удочерения) ребенка, а также по другим делам, если это предусмотрено федеральным законом. Деловзакрытом судебном заседании рассматривается и разрешается с соблюдением всех правил гражданского судопроизводства.

Лица, участвующие в деле, и граждане, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право в письменной форме, а также с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход судебного разбирательства. Фотосъемка, видеозапись, трансляция судебного заседания по радио и телевидению допускаются с разрешения суда.

Решения судов объявляются публично, за исключением случаев, если такое объявление решений затрагивает права и законные интересы несовершеннолетних.

Правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

Суды принимают судебные постановления в форме судебных приказов, решений суда, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции.

Неисполнение судебного постановления, а равно иное проявление неуважения к суду влечет за собой ответственность, предусмотренную федеральным законом.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: