Последствия несоблюдения правил компетенции арбитражных судов

Обновлено: 23.04.2024

1. Дело, принятое арбитражным судом к своему производству с соблюдением правил подсудности, должно быть рассмотрено им по существу, хотя бы в дальнейшем оно стало подсудным другому суду.

2. Арбитражный суд передает дело на рассмотрение другого арбитражного суда того же уровня в случае, если:

1) ответчик, адрес или место жительства которого не было известно ранее, заявит ходатайство о передаче дела в арбитражный суд по его адресу или месту жительства;

2) обе стороны заявили ходатайство о рассмотрении дела по месту нахождения большинства доказательств;

3) при рассмотрении дела в суде выяснилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности;

4) при рассмотрении дела в суде было установлено, что лицом, участвующим в деле, является тот же арбитражный суд;

5) после отвода одного или нескольких судей либо по другим причинам невозможно сформировать состав суда для рассмотрения данного дела.

3. В предусмотренном пунктом 4 части 2 настоящей статьи случае арбитражный суд передает дело на рассмотрение другого определяемого в соответствии с частью 3.1 статьи 38 настоящего Кодекса арбитражного суда.

4. Если при рассмотрении дела в арбитражном суде выяснилось, что оно подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции, арбитражный суд передает дело в верховный суд республики, краевой, областной суд, суд города федерального значения, суд автономной области или суд автономного округа того же субъекта Российской Федерации для направления его в суд общей юрисдикции, к подсудности которого оно отнесено законом.

5. По результатам рассмотрения арбитражным судом вопроса о передаче дела на рассмотрение другого арбитражного суда или суда общей юрисдикции выносится определение, которое может быть обжаловано в арбитражный суд апелляционной инстанции в десятидневный срок со дня его вынесения. Жалоба на это определение рассматривается без вызова сторон в пятидневный срок со дня ее поступления в суд. Дело и определение направляются в арбитражный суд или суд общей юрисдикции по истечении срока, предусмотренного для обжалования этого определения, а в случае подачи жалобы - после принятия постановления суда об оставлении жалобы без удовлетворения.

6. Дело, направленное из одного арбитражного суда в другой арбитражный суд или из арбитражного суда в суд общей юрисдикции, должно быть принято к рассмотрению судом, в который оно направлено. Споры о подсудности между судами в Российской Федерации не допускаются.

Комментарий к ст. 39 АПК РФ

1. В ч. 1 ст. 39 АПК сформулировано правило, обязывающее арбитражный суд рассмотреть любое дело по существу, если оно принято им к производству с соблюдением правил подсудности. При этом установлено, что даже если в процессе рассмотрения дела оно стало подсудным другому арбитражному суду (например, изменились адрес или место жительства ответчика, что влияет на определение территориальной подсудности дела), арбитражный суд, принявший дело с соблюдением правил подсудности, должен его рассмотреть по существу.

Таким образом, при применении комментируемой нормы необходимо установить, соблюдены ли были правила подсудности на момент возбуждения производства по делу в арбитражном суде (в момент принятия иска к производству). В случае если правила подсудности были нарушены в момент возбуждения производства по делу, необходимо применять положения ч. 2 ст. 39 АПК.

При понимании правил подсудности необходимо иметь в виду положения ст. 47 Конституции РФ, согласно которой никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Таким образом, произвольная передача дела из одного арбитражного суда в другой при отсутствии в процессуальном законе точных оснований (обстоятельств), по которым дело не может быть рассмотрено в том же суде, а также при отсутствии согласия сторон недопустима (см. по этому поводу Постановление КС РФ от 16.03.1998 N 9-П "По делу о проверке конституционности статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР и статьи 123 Гражданского процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами ряда граждан").

2. По общему правилу арбитражный суд не может передавать дело на рассмотрение другого арбитражного суда. Однако из этого правила предусмотрены исключения, названные в ч. 2 ст. 39 АПК.

1. Норма п. 1 ч. 2 ст. 39 АПК применяется в том случае, если иск был подан к ответчику, адрес или место жительства которого не были известны ранее.

2. Норма п. 2 ч. 2 ст. 39 АПК, по сути, предусматривает изменение подсудности по соглашению сторон. При этом п. 2 ч. 2 ст. 39 АПК устанавливает возможность применения заключенного сторонами соглашения об изменении подсудности дела после возбуждения производства по нему в арбитражном суде. Однако такое соглашение возможно лишь при условии, если обе стороны выберут другой арбитражный суд по месту нахождения большинства доказательств по делу.

При применении комментируемой нормы необходимо учитывать, что в данном случае не может быть изменена родовая подсудность, установленная ч. 2 ст. 34 АПК, и исключительная территориальная подсудность, предусмотренная в ст. 38 АПК.

3. Процессуально-правовые последствия несоблюдения правил подсудности арбитражному суду на стадии возбуждения производства по делу заключаются в том, что исковое заявление (заявление) возвращается подавшему его лицу (п. 1 ч. 1 ст. 129 АПК).

Если нарушение правил подсудности выявлено на стадии судебного разбирательства (арбитражный суд принял дело к своему производству с нарушением правил подсудности), то в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК арбитражный суд передает дело на рассмотрение другого суда, которому подсудно дело. Например, стороны заключили соглашение об изменении исключительной подсудности, чего АПК не допускает, а арбитражный суд при принятии дела к своему производству этого факта не обнаружил. Выявленное в процессе рассмотрения дела данное обстоятельство должно быть основанием для передачи дела на рассмотрение того арбитражного суда, которому дело было подсудно на основании правил исключительной подсудности.

Таким образом, условием применения данной нормы является неподсудность иска данному арбитражному суду в момент возбуждения производства по делу.

4. В случаях, предусмотренных п. 4 ч. 2 ст. 39 АПК, арбитражный суд как участник материально-правового отношения по своему процессуальному статусу в судебном споре является лицом, участвующим в деле, и не должен выступать по нему в качестве органа правосудия. Иное противоречило бы требованиям Конституции РФ и нормам международного права, согласно которым правосудие должно осуществляться независимым и беспристрастным судом, и означало бы, что одна из сторон судебного спора, подлежащего разрешению в соответствии с ч. 3 ст. 123 Конституции РФ на основе принципов состязательности и равноправия сторон, осуществляет властные полномочия, направленные на развитие процессуальных отношений, в то время как другая сторона ими не обладает .

См.: Определение КС РФ от 02.03.2006 N 22-О по жалобе ЗАО "Промышленно-финансовая корпорация "Томич" на нарушение конституционных прав и свобод п. 4 ч. 2 ст. 39 АПК РФ.

Согласно ч. 3 ст. 39 АПК в предусмотренном п. 4 ч. 2 ст. 39 АПК случае арбитражный суд передает дело на рассмотрение в другой арбитражный суд, определяемый в соответствии с ч. 3.1 ст. 38 АПК (см. комментарий к ст. 38 АПК).

5. В соответствии с ч. 3 ст. 26 АПК если в результате удовлетворения самоотводов и отводов невозможно сформировать новый состав суда для рассмотрения данного дела в том же арбитражном суде с учетом правил о недопустимости повторного участия судьи в рассмотрении дела, установленных ст. 22 АПК, дело передается в другой арбитражный суд того же уровня. Такие ситуации возможны в арбитражных судах с небольшой численностью судей.

Пункт 5 ч. 2 ст. 39 АПК допускает и другие случаи, когда невозможно рассмотреть дело в данном суде, которые являются основанием для передачи дела на рассмотрение другого арбитражного суда. В частности, примером невозможности рассмотреть дело в данном суде является случай, когда тот или иной арбитражный суд, к подсудности которого отнесено дело, по тем или иным причинам не функционирует.

Необходимо иметь в виду, что передача дела в другой арбитражный суд в случае, указанном в п. 5 ч. 2 ст. 39 АПК, должна производиться вышестоящим арбитражным судом по аналогии с п. 4 ч. 1 ст. 33 ГПК и в соответствии с правовой позицией КС РФ, отраженной в Определении от 02.03.2006 N 22-О.

По смыслу нормы ч. 2 ст. 39 АПК перечень оснований для передачи дела в другой арбитражный суд является исчерпывающим. Однако в п. 6 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" предусмотрено, по сути, еще одно основание для передачи дела по подсудности в другой суд - это недобросовестность кредитора при изменении правил подсудности путем заключения договора поручительства без ведома и согласия должника. Если иск кредитора к должнику и поручителю предъявлен по месту нахождения поручителя и судом на этапе подготовки дела к судебному разбирательству будет установлено, что договор поручительства был заключен без ведома и согласия должника для недобросовестного изменения подсудности дела, суд в соответствии с ч. 3 ст. 130 АПК выделяет требование в отношении должника в отдельное производство и передает его в суд по месту нахождения должника или определенный соглашением должника и кредитора, так как истец, обратившись в суд по месту нахождения поручителя, злоупотребил процессуальным правом на выбор подсудности для данного дела (ч. 2 ст. 41 АПК).

О том, что может свидетельствовать о злоупотреблении, см. п. 6 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.07.2012 N 42.

В соответствии с абз. 1 ч. 2 ст. 39 АПК передача дела на рассмотрение другого арбитражного суда должна быть произведена в арбитражный суд того же уровня. Под уровнем следует понимать инстанционность судебной системы, а не административно-территориальное деление. Другими словами, суд первой инстанции может передать дело в другой (в том числе вышестоящий) суд первой инстанции. Данный довод подтверждается и разъяснениями Пленума ВАС РФ (см. п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 N 54 "О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество").

Такая трактовка позволяет передавать ошибочно принятое к производству дело судом субъекта РФ в Суд по интеллектуальным правам или в арбитражный суд округа (по делам о компенсации за нарушение сроков судопроизводства). Иное понимание данной нормы фактически приводило бы к отсутствию механизма реализации правил родовой подсудности.

3. Часть 4 ст. 39 АПК устанавливает правило, в соответствии с которым должен действовать арбитражный суд, если установит в ходе судебного разбирательства, что рассматриваемое дело подсудно суду общей юрисдикции.

В таком случае арбитражный суд субъекта РФ должен передать дело в суд общей юрисдикции того же субъекта РФ (верховный, областной и т.п.) и уже этот суд будет направлять дело в конкретный суд общей юрисдикции, которому оно подсудно.

4. В тех случаях, когда у арбитражного суда возникает необходимость передачи дела на рассмотрение другого суда, он не должен возвращать истцу исковое заявление и другие материалы. Арбитражный суд сам направляет дело в другой арбитражный суд или суд общей юрисдикции.

По результатам рассмотрения арбитражным судом вопроса о передаче дела на рассмотрение другого арбитражного суда или суда общей юрисдикции выносится определение, которое может быть обжаловано в арбитражный суд апелляционной инстанции в 10-дневный срок со дня его вынесения (ч. 3 ст. 39 АПК). Жалоба на указанное определение рассматривается арбитражным судом апелляционной инстанции без вызова сторон в пятидневный срок со дня ее поступления в суд.

Дело и определение направляются по подсудности в соответствующий суд по истечении срока, предусмотренного для обжалования этого определения, а в случае подачи жалобы - после принятия постановления арбитражного суда апелляционной инстанции об оставлении жалобы без удовлетворения. Обжалование указанного постановления суда апелляционной инстанции в кассационном порядке положениями АПК не предусмотрено (см. п. 6.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.2009 N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции").

5. Часть 6 ст. 39 АПК устанавливает правило, в соответствии с которым споры о подсудности между судами не допускаются. Арбитражный суд или суд общей юрисдикции, которому направлено дело, обязан принять это дело к рассмотрению, даже если при этом сочтет, что дело направлено ему с нарушением правил о подсудности.

Под ред. В.В. Яркова "КОММЕНТАРИЙ К АРБИТРАЖНОМУ ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (ПОСТАТЕЙНЫЙ)"

АБСАЛЯМОВ А.В., АБУШЕНКО Д.Б., БЕССОНОВА А.И., БУРАЧЕВСКИЙ Д.В., ГРЕБЕНЦОВ А.М., ДЕГТЯРЕВ С.Л., ДОЛГАНИЧЕВ В.В., ЗАГАЙНОВА С.К., КУЗНЕЦОВ Е.Н., ЛАЗАРЕВ С.В., ПЛЕШАНОВ А.Г., РАЗДЬКОНОВ Е.С., РЕНЦ И.Г., РЕШЕТНИКОВА И.В., СКУРАТОВСКИЙ М.Л., СОЛОМЕИНА Е.А., СПИЦИН И.Н., ТАРАСОВ И.Н., ТИМОФЕЕВ Ю.А., ХАЗАНОВ С.Д., ХАЛАТОВ С.А., ЧУДИНОВСКАЯ Н.А., ЯРКОВ В.В., 2020. Издательство "СТАТУТ"

Судебная практика по статье 39 АПК РФ:

Согласно пункту 3 части 2 статьи 39 АПК РФ арбитражный суд передает дело на рассмотрение другого арбитражного суда того же уровня в случае, если при рассмотрении дела в суде выяснилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности.

Согласно части 3 статьи 39 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации возможность обжалования в кассационном порядке определения о передаче дела по подсудности Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации не предусмотрена. Данное определение также не препятствует дальнейшему движению дела.

Не усмотрев обстоятельств, свидетельствующих о наличии спора о защите интеллектуальных прав, Суд по интеллектуальным правам на основании статьи 39 АПК РФ передал кассационную жалобу общества по подсудности в Арбитражный суд Центрального округа.

Законодатель наконец-то отказался от подведомственности. Причем не только от использования термина, но и в целом от института как предпосылки права на обращение в суд (см.: п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, п. 1 ч. 1 ст. 127.1 АПК РФ в новой редакции). С 01.10.2019, т.е. с даты вступления в силу закона, новеллизирующего процессуальные кодексы, термин "подведомственность" заменяется термином "компетенция", а сам институт трансформируется в подсудность с присущими ей последствиями нарушения: обращение в суд общей юрисдикции, в то время как дело подлежит рассмотрению в арбитражном суде, будет влечь возвращение искового заявления в стадии возбуждения (п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ в новой редакции), либо, если дело было ошибочно возбуждено, его передачу по подсудности в арбитражный суд (ч. 2.1 ст. 33 ГПК РФ в новой редакции), и наоборот (п. 1 ч. 1 ст. 129 АПК РФ, ч. 4 ст. 39 АПК РФ в новой редакции).

Еще в момент обсуждения законопроекта, а потом и после его принятия многие поспешили заявить, что, мол, нового ничего не произошло, один термин заменили другим ("подведомственность" на "компетенцию"), что делает данные поправки не более, чем техническими.

Это, конечно, не так. Основной смысл поправок - не в изменении терминологии, а в качественном реформировании механизма реализации права на обращение в суд. Напомню, что в доктрине цивилистического процесса право на обращение в суд мыслится как право процессуальное, для реализации которого важны предпосылки, нарушение которых свидетельствует об отсутствии у лица права на обращение в суд и влечет в стадии возбуждения производства по делу отказ в принятии заявления, а после возбуждения - прекращение ошибочно возбужденного производства по делу, и условия реализации. Последние влекут наступление иных последствий: в стадии возбуждения - возвращение заявления либо оставление его без движения, а после возбуждения - оставление без рассмотрения либо передачу по подсудности.

Нетрудно догадаться, что подведомственность классически понималась законодателем как предпосылка права на обращение в суд, последствия нарушения которой весьма жесткие для стороны. Обсуждаемые новеллы - это не борьба за терминологическую чистоту; их глубинный смысл - ликвидация одной из предпосылок права на обращение в суд (подведомственности) и, соответственно, расширение перечня условий его реализации (подсудности).

Нисколько не сомневаюсь, что это решение ожидаемое и правильное. Практика давно показала, что судебная защита стремится к единству, и юрисдикционные органы, осуществляющие эту защиту, не могут и не должны быть отгорожены друг от друга "китайской стеной". Иное приводит к тому, что в ряде случаев все негативные последствия "споров о подведомственности" ложатся на стороны. Банально - отказ в принятии со стороны обеих судебных подсистем по мотиву неподведомственности. Ситуация настолько тупиковая, что России пришлось проиграть дело в ЕСПЧ (Безымянная против РФ, жалоба № 21851/03), а ВАС РФ - запрещать судам прекращать производство по делу [читай: в т.ч. отказывать в принятии], если ранее уже был отказ в принятии от суда общей юрисдикции (постановления от 21.10.2008 № 7131/08; от 06.10.2009 № 7029/09 и 7440/09).

Есть и еще одна проблема, порождаемая существованием подведомственности в статусе предпосылки права на обращение в суд. Яркий пример - ситуация, обсуждаемая в определении Верховного Суда РФ от 13.04.2016 № 306-ЭС15-14024. Суть дела в двух словах такова:

муниципалитетом предъявлен иск к физическому лицу без статуса ИП о сносе самовольной постройки;
судебные акты неоднократно отменялись в апелляционных и кассационных инстанциях по различным основаниям, не связанным с неподведомственностью;
о неподведомственности истец не заявлял, хотя ответчица указывала на свой статус;
дело стало многотомным с большим количеством доказательств, в т.ч. судебных экспертиз;
на третьем или четвертом круге обжалования суд округа отменяет судебные акты и прекращает производство по делу в связи с неподведомственностью спора.

Так сказать, решение смешное, а ситуация страшная: ответчик затратил колоссальные финансовые и человеческие ресурсы на ведение дела в арбитражных судах, а в итоге может оказаться в ситуации, когда придется начинать все с начала в суде общей юрисдикции.

Верховный Суд РФ это понимал и предложил следующее решение:

Хотя ответчик-гражданин заявлял о неподведомственности дела арбитражному суду, истец об этом не просил, против рассмотрения дела не возражал, фактически признав гражданина ответчиком по делу, рассматриваемому в арбитражном суде. В таком случае истец утрачивает право на возражение (эстоппель) в отношении процессуального статуса ответчика и компетенции суда, рассматривающего спор. Суд не должен был отменять решение и прекращать производство по делу только в целях соблюдения правила о подведомственности (правовой пуризм), а не для устранения существенной судебной ошибки, поскольку дело рассматривалась несколько лет в арбитражных судах трех инстанций по существу спора, в которое стороны представили множество доказательств, касающихся возведения спорных построек, их расположения, на основании одного из судебных актов по которому были снесены постройки, а затем заявлено требование о взыскании убытков в связи с их сносом и проведена экспертиза по размеру убытков.

Судебный акт вызывает смешанные чувства. С одной стороны, бесспорно, решение крайне позитивное, направленное на защиту интересов стороны в процессе. Высший суд ориентирует на то, что "чистота" права не может быть самоцелью для судебных инстанций, особенно в ситуациях, когда это приводит к явному ущемлению прав одной из сторон в споре. Кроме того, применение в данном деле доктрины эстоппель фактически демонстрирует тенденцию на слияние подведомственности с подсудностью задолго до "революционного" 451-ФЗ (эстоппель применяется к нарушению подсудности еще с 2011 года. См.: п. 6.2 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.2009 № 36).

Однако есть серьезное но. Появление п. 6.2 Постановления Пленума ВАС РФ № 36 стало возможным, поскольку рассмотрение дела с нарушением подсудности с точки зрения оснований к отмене судебного акта есть нарушение нормы процессуального права, влекущее отмену только в случае, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного решения (ч. 3 ст. 270 АПК РФ, ч. 3 ст. 330 ГПК РФ, п. 37 Постановления Пленума ВС РФ от 19.06.2012 № 13). Другими словами, это т.н. "условное" нарушение закона, порочащее судебный акт лишь при наличии неблагоприятных последствий в виде принятия неправильного решения. Оставим в стороне дискуссию о том, правильно ли это (ВС РФ демонстрирует иной подход в абз. 2 п. 37 Постановления Пленума ВС РФ от 19.06.2012 № 13).

С подведомственностью же в рамках действующего нормативного материала ситуация иная. Рассмотрение судом неподведомственного ему дела расценивается как такое нарушение нормы процессуального права, которое влечет безусловную отмену судебного акта по п. 1 ч. 4 ст. 270 АПК РФ, п. 1 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ. А это означает лишь одно - эти нормы процессуального права самим законодателем квалифицированы как особо важные, соблюдение которых есть непременное условие именно правосудной деятельности. Верно и обратное -действия вопреки этим правилам сущностно порочит правосудие как особую форму судебной защиты.

Верховный Суд в приведенном определении делает совершенно противоположный вывод, который, по сути, позволяет в определенных ситуациях оставлять в силе судебный акт даже при наличии безусловных нарушений норм процессуального права. Но последние на то и "безусловные", что их применение не зависит от поведения сторон, возникших правовых последствий и даже усмотрения апелляционного или кассационного суда, для которого в этих ситуациях предусмотрено исключение их общих пределов проверки: суд не связан доводами жалобы и обязан реагировать на эти нарушения по своей инициативе.

В сухом остатке получаем следующее: подведомственность уходит в историю, но оставляет после себя весьма спорные и противоречивые подходы, потенциально применимые и к вполне "чистым" процессуальным институтам.

Нарушение принципов равноправия и состязательности как основание для отмены судебных актов арбитражных судов в кассационном порядке

Антон Валерьевич Ильин

профессор юридического факультета НИУ ВШЭ (Санкт-Петербург), доктор юридических наук

В статье разбирается вопрос о том, могут ли привести к отмене судебных актов в арбитражном суде кассационной инстанции нарушения арбитражными судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, которые совокупно можно обозначить как нарушение принципов состязательности и равноправия сторон, а именно: незаконный запрет стороне представить доказательства, незаконный отказ в содействии в истребовании отсутствующих у стороны доказательств, непредоставление стороне возможности своевременно ознакомиться с доказательствами другой стороны, принятие в нарушение закона доказательства с одновременным запретом другой стороне представить доказательства обратного. Анализ проводится путем сопоставления пределов рассмотрения дела в кассационной инстанции, полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, а также оснований для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке. Особому разбору подвергается классическая проблема кассационного производства — проверка судом кассационной инстанции несоответствия выводов, которые содержатся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам или имеющимся в деле доказательствам.

Вопросы, связанные с определением и уточнением пределов рассмотрения дела в кассационной инстанции, полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, оснований для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке уже много лет находятся в центре внимания. Тем не менее постоянно выявляются всё новые сложные и спорные аспекты этой классической темы, позволяющие заново переоценить наши знания в этой области. К числу таковых можно отнести и вопрос о том, является ли основанием для отмены судебных актов и направления дела на новое рассмотрение нарушение при рассмотрении дела арбитражными судами первой и апелляционной инстанций принципов равноправия и состязательности сторон, выразившиеся в предоставлении неодинаковых возможностей для сторон представлять доказательства.

В абз. 4 п. 33 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции» отмечается, что нарушение судами первой и апелляционной инстанций принципов равноправия и состязательности сторон (ст. 8 и 9 АПК РФ) может являться основанием для отмены судебных актов, если допущенные нарушения привели к тому, что при рассмотрении дела не были установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного применения законов и иных нормативных правовых актов. Тем самым такое нарушение должно быть квалифицировано по ч. 3 ст. 288 АПК РФ как нарушение или неправильное применение норм процессуального права, повлекшее принятие неправильного решения.

Совершенно неясно, почему конституционным принципам осуществления правосудия придано столь низкое значение и почему их нарушение в ходе разбирательства дела само по себе не является достаточным для отмены судебных актов. При этом удивление вызывает еще и то, что в приведенном разъяснении однозначно не указано на обязанность арбитражного суда кассационной инстанции возвращать дело на рассмотрение в суд нижестоящей инстанции, если будет установлено нарушение в ходе рассмотрения дела в суде соответствующей инстанции принципов равноправия и состязательности сторон. Это позволяет сделать вывод о том, что последствия констатации арбитражным судом кассационной инстанции такого нарушения могут быть различными (весьма показательно в связи с этим отсутствие в Постановлении Пленума указания на какое-либо нормативное основание сделанного Верховным Судом РФ вывода).

В данной статье я подвергну анализу это разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, в том числе и с тем, чтобы еще раз посмотреть на классическую проблему соотношения оснований для отмены судебных актов в кассационном порядке, пределов рассмотрения дела в кассационной инстанции и полномочий арбитражного суда кассационной инстанции в более широком контексте.

Конституция Российской Федерации в ст. 123 (ч. 3) устанавливает, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Во исполнение этого конституционного

Шеменева Ольга Николаевна, доцент кафедры гражданского права и процесса Воронежского государственного университета, кандидат юридических наук.

Вопрос о последствиях несоблюдения правил подсудности на различных стадиях гражданского судопроизводства рассматривается в статье с учетом целей, ради достижения которых эти правила установлены законом, и интересов, которые эти правила призваны защищать.

Ключевые слова: Конституция, подсудность, судебное решение, апелляция.

The consequences of nonobservance of jurisdiction rules: constitutional aspects

Shemeneva Ol'ga Nikolaevna, associate professor of the civil law and process department of the Voronezh state university, candidate of law.

The question of the consequences of non-compliance with the rules of jurisdiction at various civil proceedings stages is considered in the article taking into account the purposes for the sake of the achievement which these rules are established, and interests which these rules are aimed to protect.

Key words: Constitution, jurisdiction, court decision, appeals.

Часть 1 ст. 47 Конституции РФ гласит: "Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом". Данная конституционная норма, как известно, оказала значительное влияние на российскую правоприменительною практику 90-х годов прошедшего столетия и на содержание действующего процессуального законодательства России, которое содержит достаточный набор гарантий того, что произвольная передача дел некомпетентным судам по инициативе должностных лиц стала невозможной, и заинтересованное лицо не может быть намеренно лишено этого права.

Вместе с тем в наши дни - спустя двадцать лет с момента принятия Основного закона - в теории и на практике не наблюдается единообразия в понимании смысла положения ч. 1 ст. 47 Конституции РФ применительно к вопросу о том, каковы должны быть последствия несоблюдения правил подсудности в гражданском судопроизводстве, произошедшего в результате судебной ошибки. И расхождения во мнениях по данному вопросу наглядно демонстрируют позиции высших судебных инстанций:

Мнения, высказываемые по данному вопросу на страницах литературы, также сводятся к трем указанным позициям. Например, сторонником безусловной отмены судебных постановлений, вынесенных по результатам рассмотрения и разрешения гражданских дел с нарушением правил подсудности, является Г.А. Жилин . Л.А. Грось полагает, что по данному основанию целесообразно отменять только не вступившие в законную силу судебные акты . По мнению Г.Л. Осокиной и М.А. Рожковой, отмена решения суда возможна: при нарушении правил родовой подсудности и исключительной территориальной - в безусловном порядке; при нарушении иных правил территориальной подсудности, если это нарушение привело или могло привести к неправильному разрешению дела . Л.А. Терехова утверждает, что роль родовой подсудности сегодня чрезмерно преувеличена . А Н.Г. Елисеев пишет о том, что несоблюдение правил исключительной подсудности само по себе не является достаточным основанием для отмены судебного решения, и интерпретация этих правил не должна выходить за пределы тех целей, которыми оправдывается их существование .

См.: Жилин Г.А. Правосудие по гражданским делам: актуальные вопросы: монография. М.: Проспект, 2010. С. 452 - 457.
См.: Грось Л.А. О значении правильного определения подсудности гражданского дела // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 3. С. 8.
См.: Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. 2-е изд. М.: Норма, 2008. С. 487 - 489; Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашения / под ред. М.А. Рожковой. М.: Статут, 2008. С. 35.
См.: Терехова Л.А. Фетишизация правил подсудности в гражданском судопроизводстве // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 6. С. 10 - 12.
Елисеев Н.Г. Подсудность дел, связанных с недвижимостью // Объекты гражданского оборота: сб. статей / отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 530, 485.

При этом цели, преследуемые при установлении правил подсудности (любой, а не только исключительной территориальной), довольно разнообразны. Условно их возможно подразделить на те, которые призваны защищать частный интерес участников гражданского судопроизводства и интерес государственный. К первым относятся обеспечение доступности судов и средств судебной защиты; ограничение произвола истцов привлекать ответчиков в каком угодно суде, возлагая на них дополнительные обременения по защите от требований, которые могут оказаться необоснованными; создание для тяжущихся оптимальных условий для квалифицированного, экономичного и быстрого производства . Ко вторым - равномерное распределение рабочей нагрузки финансируемых государством судебных органов; специализация судов и судей; применительно к делам, возникающим из публичных правоотношений, - обеспечение реальной независимости судей при рассмотрении дел об оспаривании актов органов иных ветвей власти; дифференциация способов пересмотра судебных актов и т.п. Однако, повторимся, данное разграничение условно, и в каждой из поименованных (как и непоименованных) целей прослеживается и частный интерес, и публичный, что в принципе характерно для современного процессуального законодательства .

См.: Там же. С. 484.
См.: Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права, 18 - 21 сентября 2012 г., Москва, Россия: Сборник докладов / под ред. Д.Я. Малешина. М.: Статут, 2012. С. 140 - 278.

И все же рассмотрение вопроса о последствиях несоблюдения правил подсудности современными российскими судами представляется целесообразным через призму целей, ради достижения которых эти правила установлены в законе, а также интересов, которые эти правила призваны защищать на различных этапах гражданского судопроизводства.

В большинстве случаев ошибки с определением подсудности обнаруживаются судами на стадии предъявления заявления в суд, а их устранение происходит посредством вынесения определения о возвращении заявления, в котором суды общей юрисдикции разъясняют, в какой суд следует обратиться заявителю (ст. 135 ГПК РФ, ст. 129 АПК РФ). И достижение целей, преследуемых при установлении правил подсудности, а также защита частных и публичных интересов в этой сфере на данной стадии происходят наиболее эффективным и экономичным образом.
Если несоблюдение правил подсудности обнаруживается судом первой инстанции после возбуждения гражданского дела, он обязан передать его по подсудности (п. 3 ч. 2 ст. 33 ГПК РФ, п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК РФ). Применительно к данной ситуации также можно утверждать, что передача дела осуществляется в интересах как государственных (публичных), так и частных интересов. При этом существенное значение на этом этапе уже начинает придаваться инициативе лиц, участвующих в деле, которые вправе заявлять соответствующие ходатайства в целях реализации своего права, гарантированного ч. 1 ст. 47 Конституции РФ.

Кроме того, на этом этапе по смыслу действующего российского законодательства начинает прослеживаться приоритет частного интереса в вопросе о необходимости точного соблюдения правил подсудности. Согласно ч. 4 ст. 23 ГПК РФ, ч. 3 и ч. 4 ст. 33 ГПК РФ, а также ч. 3 и ч. 4 ст. 39 АПК РФ дело, направленное из одного суда в другой, должно быть принято к рассмотрению судом, в который оно направлено (и, заметим, закон здесь не предусматривает специальных правил в отношении родовой или исключительной территориальной подсудности). Споры о подсудности между судами в Российской Федерации ни при каких условиях не допускаются. В то же время определение о передаче дела в другой суд может быть обжаловано лицами, участвующими в деле.

В совокупности с положениями о возможности изменения подсудности по соглашению сторон данные нормы позволяют сделать довольно уверенный вывод о том, что рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, является именно ПРАВОМ заинтересованных в этом лиц, реализация которого зависит от их своевременно проявленной инициативы. И со стороны государства не всегда целесообразно принимать активные действия для его осуществления "во что бы то ни стало".

Суды апелляционной инстанции повторно рассматривают гражданские дела при наличии уже имеющегося в деле итогового судебного акта. При этом вынесению этого акта предшествовали: значительные временные и материальные затраты сторон и суда. Работа (нередко сложная и высокооплачиваемая) представителей, экспертов, специалистов, переводчиков. В суд являлись свидетели. Возможно, в деле участвовал прокурор, органы государственной власти, местного самоуправления, чья деятельность оплачивается за счет бюджетных средств, и др.

Достижению каких же целей и защите чьих прав и интересов будет способствовать отмена законного и обоснованного судебного акта, единственным нарушением при вынесении которого была ошибка в определении правил подсудности? Ответ очевиден - это право одного из лиц, участвующих в деле, на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которого оно отнесено законом. В то же время очевидно и то, что отмена решения при таких обстоятельствах будет противоречить интересам всех остальных участников процесса, а также государства, которые будут вынуждены тратить время и средства на повторное рассмотрение дела, которое с высокой степенью вероятности завершится с тем же результатом. И есть веские основания полагать, что отмена решения нарушит другое не менее значимое положение ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которому "осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц".

Данная ситуация представляется тем более нелогичной, что эффективность судебной защиты других конституционных прав - права на жилище, права собственности, права наследования, права на землю, на труд, на социальное обеспечение, на образование (ст. 25, 35, 36, 37, 39, 40 Конституции РФ) и других прав, защищаемых по правилам гражданского судопроизводства, зависит от того, насколько их обладатели были активны в суде первой инстанции. Положения ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ и ч. 2 ст. 268 АПК РФ не позволяют представлять в суд апелляционной инстанции новые доказательства, если лицо, участвующее в деле, не обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него.

Поэтому абсолютно закономерной сегодня является и идея об ограничении возможности заинтересованных лиц ссылаться на нарушения правил подсудности начальными этапами гражданского судопроизводства. Во многих государствах (например, во Франции, Германии, Австрии, Великобритании) в случае отсутствия возражений ответчика относительно подсудности дела суду, принявшему его к своему производству, этот суд в силу специально регламентирующих данную ситуацию законодательных положений становится компетентным к его рассмотрению. Такое же по смыслу правило содержалось в ч. 1 ст. 571 российского Устава гражданского судопроизводства 1864 г. И с учетом приведенной выше позиции Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, которой, без сомнения, будут придерживаться суды нижестоящих инстанций, указание на данные последствия целесообразным представляется включить в действующее процессуальное законодательство Российской Федерации. Например, дополнить ст. 32 ГПК РФ и ст. 37 АПК РФ положениями о том, что "дело, принятое судом к своему производству с нарушением правил подсудности, становится ему подсудным, если ответчик (иные лица, участвующие в деле) не заявит возражения относительно подсудности дела данному суду до принятия окончательного судебного постановления (акта) судом первой инстанции".

Предложение о размещении этого положения в названных статьях, озаглавленных "Договорная подсудность", обусловлено тем, что неоспаривание ответчиком компетенции суда, принявшего дело к своему производству, в некоторых источниках рассматривается как разновидность договорной подсудности , хотя с такой трактовкой его пассивного поведения соглашаются не все исследователи - даже те, которые разделяют мнение о том, что оно (неоспаривание) подсудность действительно изменяет . Однако появление нормы о последствиях ошибочного определения подсудности именно в ст. 32 ГПК РФ и в ст. 39 АПК РФ способно подчеркнуть субъективное отношение к данному нарушению заинтересованных лиц, чье право на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и защищает ч. 1 ст. 47 Конституции РФ.

После вступления судебного решения по делу, рассмотренному с нарушением правил подсудности, в законную силу его отмена судами кассационной или надзорной инстанции с позиции интересов как государства, так и участников гражданского судопроизводства становится еще более нежелательной, чем в суде апелляционной инстанции. Вопрос о возможности его отмены на данных стадиях, как представляется, должен решаться с учетом их исключительного характера и назначения, а также принципа правовой определенности. Данный принцип предполагает, что ни одна из сторон спора без исключительных на то оснований не может требовать пересмотра окончательного и обязательного для исполнения судебного решения в целях повторного рассмотрения дела .

Литература

Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2009 г. N 144-О-П "По жалобе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации на нарушение конституционных прав гражданки Халимбековой Шамалы Шарабутдиновны положениями части 4 статьи 39, статей 270, 288 и 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" // Вестник Конституционного Суда РФ. 2009. N 4.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" // БВС РФ. 2012. N 9.
Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 24 марта 2011 г. N 30 "О внесении изменений в Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 г. N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" // Вестник ВАС РФ. 2011. N 5.
Афанасьев С.Ф. О проблеме прямого действия постановлений Европейского Суда по правам человека в российском гражданском судопроизводстве в контексте пересмотра судебных актов // Российская юстиция. 2009. N 11. С. 60 - 63.
Васьковский Е.В. Учебник русского гражданского процесса. 2-е изд. М.: Издание бр. Башмаковых. 1917. 429 с.
Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права, 18 - 21 сентября 2012 г., Москва, Россия: сборник докладов / под ред. Д.Я. Малешина. М.: Статут, 2012. 720 с.
Гражданское процессуальное уложение Германии / под ред. В. Бергмана. М.: Волтерс Клувер, 2006. 472 с.
Грось Л.А. О значении правильного определения подсудности гражданского дела // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 3. С. 5 - 8.
Елисеев Н.Г. Подсудность дел, связанных с недвижимостью // Объекты гражданского оборота: сб. статей / отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 530.
Жилин Г.А. Правосудие по гражданским делам: актуальные вопросы: монография. М.: Проспект, 2010. 576 с.
Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. Краснодар: Совет. Кубань, 2005. 480 с.
Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. 2-е изд. М.: Норма, 2008. 750 с.
Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашения / под ред. М.А. Рожковой. М.: Статут, 2008. С. 525.
Терехова Л.А. Фетишизация правил подсудности в гражданском судопроизводстве // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 6. С. 10 - 12.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Федеральным законом от 28 ноября 2018 г. № 451-ФЗ в ГПК РФ, АПК РФ, КАС РФ были внесены значительные изменения, которые меняют традиционно устоявшееся представление о таких правовых институтах как «подведомственность», «подсудность», «компетенция». Речь идет о том самом федеральном законе, со вступлением в силу которого начали функционировать апелляционные и кассационные суды общей юрисдикции. Как вы помните, этот закон вступил в силу с 01 октября 2019 года, то есть, не так уж и давно.

Если кратко, то суть новелл сводится к тому, что из всех процессуальных кодексов исключен термин «подведомственность». Где-то он заменен на «подсудность», где-то – на «компетенция». И это – не техническая, а доктринальная новелла.

В последние десятилетия традиционный подход советской и российской процессуальной науки сводился к тому, что подведомственность – это институт, нормы которого устанавливают правила о разграничении компетенции между различными ведомствами (при этом, суды и арбитражные суды рассматривались как разные ведомства). Нормы о подсудности устанавливали правила о разграничении компетенции внутри судебного «ведомства», то есть внутри системы арбитражных или общих судов. Понятие «компетенции» рассматривалось как общее по отношению к двум другим, включающим их в себя, не будучи равнозначным им и не заменяя их. То есть, эти термины не смешивались.

Интересно, что в пореформенной России второй половины XIX века, то есть на заре возникновения отечественной процессуальной науки, указанные термины наоборот отождествлялись. Это было обусловлено и традиционно сложившимся обозначением любого учреждения как «ведомство». А термин «компетенция» рассматривался как иностранное заимствование.

В настоящее время, после упразднения в 2014 году Высшего Арбитражного Суда РФ, общие и арбитражные суды фактически слились в одно «ведомство» под руководством Верховного Суда РФ, следовательно, говорить о подведомственности применительно к разграничению компетенции между ними стало уже не нелогично.

Тем не менее, полагаю, что полный отказ современного законодателя от термина «подведомственность» и замена его «компетенцией» не совсем оправдан. С терминологической точки зрения, это просто замена русского слова на латинское, а с научной – доктринальные процессуальные изменения, которые были нужны, но не столь категоричны. Новая структура не столь логична как ранее существовавшая, и это мы можем увидеть при анализе процессуальных последствий несоблюдения правил «подсудности» и «компетенции».

Раньше все было просто: если заявление было неподведомственно суду – то суд выносил определение об отказе в принятии заявления или о прекращении производства по делу; если неподсудно – то следовало возвращение заявления или передача ошибочно возбужденного дела по подсудности.

Теперь не все так однозначно. Если у суда нет компетенции рассматривать конкретное гражданского дело, то возможны варианты:

а) если это дело в принципе не может быть рассмотрено судом (ни арбитражным, ни районным – никаким), то суд должен отказать в принятии заявления (ст.134 ГПК РФ) либо прекратить производство по делу (ст.220 ГПК РФ);

б) если у суда нет компетенции по причине отнесения этого дела к ведению арбитражного суда – то суд должен возвратить исковое заявление (ст.135 ГПК РФ) или передать его по подсудности – в арбитражный суд (ст.33 ГПК РФ).

в) если же окажется, что заявление, поданное в районный суд в порядке ГПК РФ, может быть рассмотрено тем же судом, но только в рамках УПК РФ (например, ст.125 УПК РФ), то районный суд должен будет отказать в принятии заявления либо производство по делу прекратить. Точно также должен будет поступить суд, если дело должно быть рассмотрено не по ГПК РФ, а по КоАП РФ.

Странная ситуация. Если мы вместо арбитражного суда обратились в районный, то суд нас «пожурит», и просто передаст дело в арбитражный суд, взяв на себя все «курьерские» расходы. Но если мы обратились в нужный райсуд, но сослались на нормы ГПК вместо УПК РФ или КоАП РФ, то суд отнесется к нам более строго - прекратит производство по делу. Ранее, по крайней мере, суд прекращал производство во всех указанных случаях.

Если заявление, поданное по ГПК РФ, должно быть рассмотрено по КАС РФ, то суд в стадии возбуждения дела должен вынести определение о возвращении заявления; если же это выяснится в стадии подготовки гражданского дела к судебному разбирательству или судебного разбирательства – то суд вынесет определение не о передаче дела в другой суд, а о переходе к рассмотрению дела по правилам административного судопроизводства.

Есть еще один важнейший вопрос о последствиях несоблюдения правил подсудности, который не обсудить в рамках данного вопроса нельзя.

Как поступить суду или арбитражному апелляционной или кассационной инстанции, если он установит, что дело было рассмотрено судом первой инстанции с нарушением правил подсудности? Иными словами, будет ли нарушение правил о подсудности основанием для отмены судебного акта?

Обратимся к кодексам. В ч.4 ст.270 АПК РФ нарушение правил подсудности не отнесено к безусловным основаниям отмены судебного акта (как и в ст.330 ГПК РФ). В то же время, в обоих кодексах таким основанием является рассмотрение дела в незаконном составе суда. Можно ли говорить о незаконности состава суда при нарушении правил подсудности?

Согласно традиционной позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в многочисленных постановлениях и определениях, несмотря на то, что в положениях АПК РФ и ГПК РФ не содержится прямого указания на

несоблюдение правил подсудности как на основание для отмены судебного акта в апелляционном, кассационном и надзорном порядке, решение, принятое с нарушением правил подсудности, не может быть признано правильным.

Такое решение будет нарушать ст.47 (часть 1) Конституции Российской Федерации, закрепляющей право каждого на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом и статье 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации, не допускающей ограничение этого права ни при каких обстоятельствах. Такое нарушение, по мнению КС РФ, является существенным (фундаментальным) нарушением, влияющим на исход дела и искажающим саму суть правосудия.

Однако судебная практика арбитражных судов оказалась не столь категоричной. Одним из обстоятельств, оцениваемых судом, стала добросовестность процессуального поведения лица, заявляющего в проверочных инстанциях об имевшем место процессуальном нарушении при вынесении решения суда[1].

Так арбитражными судами стало признаваться допустимым применение доктрины эстоппеля к несвоевременному (в суде апелляционной или, тем более, кассационной инстанции) возражению участника процесса о неподсудности спора конкретному суду[2]. Это означало, что если в ходе длительного судебного разбирательства вплоть до принятия решения судом первой инстанции участник процесса не возражал против подсудности спора, рассматривавшему его суду, представлял суду свои доводы по существу спора и активно пользовался принадлежащими ему процессуальными правами, его действия свидетельствовали о признании им компетенции суда посредством конклюдентных действий. Это влечет за собой потерю права на возражение (эстоппель) в отношении подсудности спора.

В 2001 году в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" появился пункт 6.2 следующего содержания:

"6.2. В случае если в апелляционной жалобе на решение суда первой инстанции содержатся доводы относительно нарушения правил подсудности при рассмотрении дела в суде первой инстанции и суд апелляционной инстанции установит, что у заявителя не было возможности в суде первой инстанции заявить о неподсудности дела этому суду в форме ходатайства о передаче дела по подсудности в связи с неизвещением его о времени и месте судебного заседания или непривлечением его к участию в деле, суд апелляционной инстанции, установив нарушение правил подсудности, применительно к подпункту 2 части 4 статьи 272 АПК РФ отменяет судебный акт и направляет дело в суд первой инстанции по подсудности.".

Это означает, что решать вопрос о подсудности дела суд апелляционной инстанции должен не только на основании закона, но и с учетом поведения стороны.

В 2012 году аналогичное правило было закреплено в пункте 37 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», а значит, стало руководящим разъяснением и для судов общей юрисдикции.

После того, как 30.06.2020 года Верховный Суд РФ последовательно принял два Постановления: №12 и №13 «О применении АПК РФ при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции (№12) и кассационной инстанции (№13), в данном вопросе почти ничего не изменилось.

Правило эстоппеля применительно к подсудности было дословно воспроизведено в п.28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 № 12 применительно к арбитражным судам апелляционной инстанции.

Однако для арбитражных судов кассационной инстанции появилась оговорка о том, что правило о допустимости приводить доводы относительно подсудности лишь при рассмотрении дела в суде первой инстанции, не касается нарушений норм об исключительной подсудности, когда допускается вмешательство суда кассационной инстанции в вопрос о подсудности дела по собственной инициативе (п.34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 № 13).

Вероятно, суды апелляционной инстанции будут применять эту оговорку об исключительной подсудности по аналогии. Хотя странно говорить не об аналогии процессуального закона (как это закреплено в ст.3 АПК РФ), а об аналогии разъяснений Верховного Суда РФ, но это наша правовая реальность.

Интересная ситуация получается. Высший Арбитражный Суд РФ, а теперь и Верховный Суд РФ, относятся к последствиям нарушений правил подсудности весьма вольно, сквозь призму добросовестности участников судопроизводства.

КС РФ стоит на страже буквального толкования ст.47 Конституции РФ. Суды будут скорее применять разъяснения Верховного Суда, нежели вспоминать, что Конституция РФ имеет прямое действие.

Но как же правильно? Даже у нас на кафедре гражданского права и процесса ВГУ мнения разделились. Часть коллег не считают подсудность священной коровой, фетишем, ради которой стоит отменять правильное по существу решение, тем более, в угоду недобросовестной стороны.

Другие же, в том числе, и я, рассматривают подсудность как некую красную линию, которую нельзя пересекать. Ни под каким предлогом. По крайней мере, пока у нас действует ст.47 Конституции РФ и пока мы вообще признаем подсудность как процессуальный институт. Ведь иначе выйдет, что правила подсудности носят сугубо рекомендательный характер, чего быть не должно.

Но как же основная проблема – о разграничении компетенции (подсудности) арбитражных судов и судов общей юрисдикции– она осталась или решена окончательно? Достиг ли законодатель того результата, к которому стремились, упраздняя ВАС РФ?

По факту проблемы т.н. «пограничной» подведомственности просто трансформировались в проблемы «пограничной» подсудности. Вот лишь некоторые примеры.

Споры о прекращении полномочий и/или ответственности руководителя юридического лица.

Согласно пункта 4 статьи 225.1 АПК РФ к корпоративным спорам, которые рассматривает арбитражный суд, относятся споры, связанные с назначением или избранием, прекращением, приостановлением полномочий и ответственностью генерального директора, в т.ч. бывшего. Это положение было принято в далеком 2009 году.

Однако, уже в 2010 году Верховный Суд РФ в «Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2010 года» разъяснил, что отношения между генеральным директором и акционерным обществом основаны на трудовых договорах и являются трудовыми правоотношениями. И поскольку в компетенцию арбитражных судов трудовые споры не входят, то дело по спору между акционерным обществом и его бывшим генеральным директором относится к подведомственности суда общей юрисдикции.

По факту граница всегда была слишком тонкой. Если бывший директор заявлял требование о восстановлении на работе, то дело слушал районный суд. Если истец просил признать незаконным решение общего собрания участников о прекращении его полномочий – то арбитражный суд. Хотя, по сути, речь шла об одном и том же.

Пленум уже объединенного Верховного Суда РФ указал в Постановлении от 02.06.2015 N 21 "О некоторых вопросах, возникших у судов при применении законодательства, регулирующего труд руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации", что вопрос о взыскании убытков с руководителя организации может быть рассмотрен как в судах общей юрисдикции, так и в арбитражных судах. При этом не разъяснены критерии разграничения компетенции судов по таким спорам.

Можно было бы представить, что арбитражные суды будут рассматривать споры между директором и коммерческой организацией, а общие суды– между директором и некоммерческой организацией. Но нет, районные суды впредь до настоящего времени рассматривают любые подобные споры, считая их трудовыми. В то же время арбитражные суды рассматривают только споры в коммерческих организациях. Хотя, с учетом влияния «банкротных» положений об убытках и субсидиарной ответственности, в последнее время подобные чаще споры рассматриваются именно арбитражными судами.

Но, противоречия, существующие в судебной практике, так и не были устранены.

Казалось бы, может и неплохо, что у истца есть выбор. Но нет. Альтернативная подсудность между судами общей юрисдикции и арбитражными судами недопустима ни под каким условием. Это – расшатывание судебной системы, подрыв доверия к ней. Мы ведь хорошо понимаем, что практика у общих и арбитражных судов – разная, даже несмотря не видимое единство под крышей Верховного Суда РФ.

Споры об оспаривании крупных сделок и/или сделок с заинтересованностью в коммерческих организациях

Казалось бы, все просто. Это корпоративный спор и компетентен его разрешать только арбитражный суд. Но не все так просто. Если иск подает участник общества– то это действительно корпоративный спор между ним и обществом. А если иск подает само общество? А приобретатель имущества по оспариваемой сделке – физическое лицо? То спор уже подсуден районному суду.

Получается, одну и ту же сделку разные субъекты могут одновременно оспаривать в общих и арбитражных судах. Снова проблема альтернативной подсудности.

Есть еще один интересный момент. Если раньше участник подавал иск об оспаривании, например, крупной сделки, то он был истцом, а ответчиками выступали общество и другая сторона сделки (контрагент).

В 2014 году в ГК РФ введена статья 65.2, согласно которой участник, предъявляя иск об оспаривании сделки общества, более не истец. Он теперь – законный представитель общества. А само общество – истец. Ответчиком теперь выступает только вторая сторона сделки.

Даже когда стороны подают иск «по старинке», суды, учитывая новую редакцию ГК РФ, концептуально изменившую природу иска в защиту прав хозяйственного общества, а также многочисленные разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, уточняют процессуальный статус участников спора, указывая, что истцом в материально-правовом и процессуально-правовом смысле следует считать общество, а участника – его законным представителем.

Помимо всех очевидных проблем, возникающих в подобной «концепции» (судебные расходы, судебное представительство и т.п.) следует отметить вопрос о подсудности.

Напомним, что арбитражные суды рассматривают споры по искам учредителей (участников) общества о признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом. А теперь получается, что это уже иск участника, а иск общества. Но такой спор уже формально не подсуден арбитражному суду автоматически; здесь нужно смотреть, кто ответчик – физическое или юридическое лицо. Законодатель, внося изменения в ГК РФ, этого, увы, не предусмотрел. По факту, такие споры исходя из разъяснений Верховного Суда РФ рассматриваются арбитражными судами, но это происходит скорее «по понятиям», чем по закону.

Проблема альтернативы исключительной территориальной подсудности по корпоративным спорам.

Согласно ч.4.1 ст.38 АПК РФ исковое заявление или заявление по спору, указанному в статье 225.1 (корпоративные споры) настоящего Кодекса, подается в арбитражный суд по адресу юридического лица, указанного в статье 225.1 настоящего Кодекса.

Согласно п.3 или п.4 ч.1 ст.225.1 АПК РФ, если оспаривается сделка Общества, или решение общего собрания участников Общества, то подсудность определяется по адресу Общества.

Но ведь есть еще п.2 ст.225.1 АПК РФ, который определяет иной критерий отнесения спора к корпоративному – спор в отношении принадлежности акций (долей) Общества. Здесь подсудность спора определяется адресом Общества, акции (доли) которого находятся в споре.

На практике встречаются и те, и другие варианты определения подсудности.

По одному из дел, окружной суд в 2014 году указал: «Предметом настоящего спора являются требования об оспаривании действий акционера и акционерного общества, связанных с выкупом акций Общества, а также о принадлежности акций, поэтому подсудность данного спора определяется по месту нахождения акционерного общества, в отношении акций которого совершены оспариваемые действия» (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 25.09.2014 по делу N А43-5340/2014).

Есть Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 08.06.2015 по делу N 305-ЭС14-8348, А40-107554/2013 (п.3 ст.225.1), где суд, хоть и вскользь, но указал, что подсудность определяется не адресом общества, чьи акции являются предметом спора, а адресом общества, чьи участники предъявили иск.

Также встречается конкуренция исключительной территориальной подсудности, когда спор является одновременно корпоративным (например, оспаривание крупной сделки) и спорам о правах на недвижимость. Вопрос: где рассматривать спор – в суде по адресу Общества или в суде по месту нахождения недвижимости (ст.ч.1 ст.38 АПК РФ).

В 2010 году ВАС РФ выступил в пользу подсудности по месту нахождения недвижимости (Постановление Президиума ВАС РФ от 07.09.2010 N 6470/10 по делу N А13-3405/2009).

Таким образом, резюмируем, что перед законодателем стоящая цель – устранить проблемы подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами, ликвидировать альтернативную межсудебную подсудность (компетенцию) - осталась не решенной.

Полагаю, что теперь, когда существует единый судебный орган, компетентный пересматривать решение любого российского суда, установить механизм недопустимости существования противоположных решений по одинаковым делам – вполне реальная задача. Хотя и непростая. Учитывая, что Высшая судебная инстанция страны (Президиум Верховного Суда) с 2014 по 2020 год вынесла лишь 7 «надзорных» постановлений по экономическим спорам и только 14 «надзорных» постановлений по гражданским делам.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: