Почему суды такие долгие
Обновлено: 30.04.2024
Исследователи из ВШЭ проанализировали причины высокой загруженности судов. Основная из них - большое количество мелких и бесспорных дел, которые инициируют госорганы. При этом процесс рассмотрения множества исков на суммы до 10 тыс. руб. выглядит нецелесообразным с экономической точки зрения. Разбираем причины сложившейся ситуации в этом материале.
На примере работы арбитражных судов в исследовании показана высокая доля дел с незначительными требованиями (суммой менее 50 тыс. руб.) - таких дел в 2019 г. было 39%. Если смотреть разбивку внутри этих дел по категориям, то преобладает взыскание обязательных платежей и санкций. Таким образом, в мелких делах высока доля именно государственных требований.
Почему судебное взыскание мелких требований, в которых изначально отсутствует спор, неэффективно? Часто порядок взыскания таких требований является безальтернативным (только судебный). Например, закон требует обязательного обращения органов ПФР в суд для взыскания санкции за нарушение порядка персонифицированного учета. То есть у органов ПФР и ФНС зачастую больше нет выбора в возможностях взыскания положенных денег, закон их в этом ограничивает. Но в то же время именно они и являются рекордсменами по мелким требованиям. Здесь стоит задуматься о возможных альтернативах стандартной процедуре привлечения к ответственности.
Оценив затраты бюджета на каждое из звеньев данной цепи, можно сделать неутешительный вывод, что государство тратит больше средств на процесс взыскания штрафов и санкций, нежели получает выгоды в результате взыскания. Более того, даже на этапе исполнительного производства не будет абсолютной гарантии получения денег в бюджет. Соответственно, стоит искать альтернативы судебному рассмотрению дел из-за высоких затрат на них, которые не согласуются с выгодами, получаемыми от взыскиваемых средств.
Авторы исследования приводят следующие возможные варианты решения проблемы, исходя из зарубежного опыта:
- сокращение компетенции судебных органов и передача мелких и бесспорных дел нотариусам и др. административным органам;
- упрощение процедуры вплоть до полной автоматизации процесса рассмотрения мелких однотипных дел;
- передача полномочий по рассмотрению мелких бесспорных дел судебным клеркам.
В целом все представленные подходы кажутся возможным вариантом решения проблемы, однако нотариус также требует достаточно высоких затрат на выполнение работы, равно как и другие административные органы. Поэтому передача всех мелких и бесспорных дел госорганов нотариусу безусловно разгрузит суды, однако с точки зрения затрат на процедуру взыскания картина вряд ли изменится.
Автоматизация процесса, в свою очередь, превратит процедуру рассмотрения дел в конвейер (который и без этого существует в судебной системе). С этой точки зрения более эффективным шагом будет выведение этих дел из компетенции суда.
Участие судебных клерков в рассмотрении дел в России хоть и не зафиксировано на законодательном уровне, но вполне ощущается в каждом деле. Поэтому полная передача им полномочий по рассмотрению дел может быть воспринята неоднозначно.
Таким образом, стоит тщательным образом подойти к оценке экономической эффективности процедуры взыскания мелких штрафов и санкций в судах. Эта процедура совершенно не оправдывает себя с точки зрения анализа издержек и выгод государственного бюджета. Надеемся, что дальнейшие исследования помогут сформулировать действительно действенные решения данной проблемы. Какие, на ваш взгляд, возможны выходы из сложившейся ситуации?
Все чаще и чаще нам стали задавать вопросы, почему так долго приходится ждать, когда суд вынесет заветное решение. Почему так низка пунктуальность судей?
Задавая данный вопрос, Вы, в принципе, совершенно правы. Ведь по общему правилу, установленному п. 1 ст. 154 ГПК РФ, гражданские дела рассматриваются в срок, не превышающий двух календарных месяцев с момента поступления дела в суд. К тому же, Согласно п. 1, 2 ст. 6.1 ГПК РФ судопроизводство в судах и исполнение судебного постановления осуществляются в разумные сроки; разбирательство дел в судах осуществляется в сроки, установленные ГПК РФ. Продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке , которые установлены ГПК РФ, но судопроизводство должно осуществляться в разумный срок.
Но есть ряд важных обстоятельств, почему это правило не работает.
О них мы сегодня и поговорим.
1) Процесс можно затягивать искусственно. Как это сделать – мы и сами писали не раз и не два. Ведь в установленный статьей 154 ГПК РФ 2-месячный срок сравнительно легко продлить, например, заявив ходатайство о проведении судебной экспертизы по делу, заявить встречный иск, привлечь к участию в деле третьих лиц. В этих случаях срок рассмотрения дела начинается заново.
2) Судейские отпуска. Они, как известно, длятся значительно дольше, чем “законные” 28 календарных дней у работников, трудоустроенных согласно ТК РФ (кто официально не трудоустроен, тем вообще отпуск “не светит”). У автора этой статьи даже был случай, когда по исковому заявлению, поданному в январе 2020 года предварительное судебное заседание было назначено аж на апрель 2020 года! Т.е. установленный законом срок был заранее превышен в два раза!
В телефонном разговоре помощник судьи пояснила, что столь значительный перенос срока рассмотрения дела связан с отпуском судьи.
Поданное на имя председателя суда заявление об ускорении рассмотрения дела данную проблему тоже не решило. И это несмотря на то, что в январе 2020 года еще никто не предвидел, что грядет продолжительный локдаун, вызванный массовой эпидемией COVID-19.
3) Пресловутый COVID-19 тоже внес свою лепту. Несмотря на то, что большинство российских судов уже в мае 2020 года возобновили работу, судьи, как известно, тоже люди из плоти и крови, к тому же, по долгу службы вынужденные общаться с огромным количеством людей. Поэтому риск заразиться у них весьма высок, и подобные случаи и по сей день не редкость. Даже в арбитражных судах, по праву считающихся более “цивилизованными” по сравнению с судами общей юрисдикции, многие судьи успели переболеть этой заразой, и сроки рассмотрения дела это существенно затянуло.
4) Чрезмерная загруженность судов. Особенно это характерно для крупных городов, прежде всего, для региональных центров, имеющих статус городов-миллионников. Там активность населения весьма высока, а потому и судебных споров тем больше, чем крупнее населенный пункт. Ясно же, что Москва и, допустим, Курган или Оренбург в плане деловой активности друг с другом попросту несопоставимы.
Есть, конечно, и иные причины. Например, в маленьких районах суды действуют очень вальяжно и неспешно. Так, однажды заявление об отмене судебного приказа мировой судья одного судебного участка, расположенного в глухой сельской местности, рассматривал почти два месяца! Причем секретарь судьи объяснила подобную проволочку очень просто и невозмутимо – мол, заявления об отмене судебного приказа, поданные в декабре 2020 года, судья рассмотрит в конце февраля 2021 года! Красиво, не правда ли?
Как отрицательный отбор судей и лишение судебной власти независимости привели к деградации судебной системы в стране.
Об ужасающем состоянии судов в современной России не говорит только ленивый. Причем критика идет и снизу и сверху. Для властей судебная система является идеальным мальчиком для битья, когда невозможно делать вид, что в стране всё идеально. Для оставшейся оппозиции - повод покритиковать слияние судебной власти с исполнительной. Но ситуация с годами только ухудшается. В этой статье разберемся, почему так происходит и как реально можно это изменить. Благо, я сам успел поработать внутри системы и могу порассуждать со знанием дела.
Кадры решают всё
Судебная система как ничто другое подтверждает знаменитую цитату великого и ужасного. Здесь всё, от очереди в зал суда до исполнения судебного акта, зависит от личности и подготовки отдельно взятого судьи.
В нынешней России судейские кресла занимают самые невежественные и самые безынициативные юристы. Есть исключения, но их настолько мало, что заметить их в общей массе та еще задачка.
Всё это - результат отрицательной селекции. Она же отрицательный отбор. О том, что это за явление и как оно работает в других сферах, очень хорошо рассказал Максим Кац. Или вот прекрасная статья на Дзене. Поэтому я расскажу только о том, как работает обратная селекция в судебной системе.
Человек попадает на работу в суд на должность секретаря судебного заседания, каждый день выполняет однотипные задачи - отправляет и принимает почту, подшивает дела и ведет протоколы судебных заседаний. Суды переполнены делами (зачастую буквально - их некуда класть), и работы крайне много. Отработав два - три года, секретарь получает возможность вырасти до помощника судьи. Задачи помощника отличаются от секретарских лишь тем, что ему дают возможность писать судебные акты, включая решения. Но и ответственности на порядок больше - приходится разгребать любые косяки часто сменяющих друг друга секретарей, а это тот еще квест.
И только проработав пять - семь лет помощником судьи можно, заручившись поддержкой председателя суда, сдать экзамены и получить заветную мантию.
Секретари и помощники судей получают неприлично низкую зарплату, работают по 14 часов в сутки, доделывают дела по выходным, не имеют никакой реальной власти. Единственной мотивацией оставаться на такой работе является мечта о судейском кресле.
Надо ли объяснять, что хоть сколь-нибудь амбициозные и толковые юристы такой естественный отбор не выдерживают и уходят работать в частные компании при первой же возможности?
Тот, кто остается, за годы такой чиновничьей работы полностью забывает, чему его учили на юрфаке. Это касается как теории права, так и инициативности, умения критически и свободно мыслить, иметь собственную точку зрения
В итоге долгожданную должность судьи займет лишь серый чиновник, научившийся безропотно и быстро выполнять распоряжения начальства. Если же каким-то чудом соискателю удается сохранить лицо, то его просто не допустят до кресла. Для этого существует двойной фильтр: сначала личные качества будущего судьи оценивает председатель суда, а затем экзаменационная комиссия, где трудятся самые преданные и идейно близкие власти люди.
"Петухи над курицами главные"
Но даже и через такой мощный фильтр просачиваются "золотые песчинки". Надевая мантию, кто-то всё-таки вспоминает о юношеской мечте вершить реальное правосудие, про конституционную независимость суда. Такие судьи быстро набирают в свою команду мотивированных студентов, ликвидируют очереди, читают профессиональную литературу, слушают сторон по делу и выпускают отличные решения, которыми потом восторгаются все юристы страны на профессиональных форумах.
Таких судей никто не трогает. Наоборот, их решения тиражирует пресс-служба суда, их окружают всяческим почётом, повышают ранг и зарплату. Казалось бы, вот первые кандидаты на рост до судей апелляционных и кассационных судов! Но вот этого уже не произойдет никогда, любой блистательный судья останется на нижнем уровне пищевой цепочки и рано или поздно уйдет сам или по "настойчивой просьбе". Почему?
Для этого и нужны председатели судов. Они почти не ведут дела, да и законы знают так себе. Их задача - контролировать судей, не выпускать из здания суда какого-либо внутреннего инакомыслия и пресекать любые попытки "бунта на корабле". Ни один председатель суда не назначается без длительного согласования Администрации президента.
Это, кстати, не теория заговора. Назначение судей - конституционное полномочие президента. Соответственно, контроль АП над судебной системой и скрывать не надо.
Не нужно и искать убежденных сторонников режима для назначения на должность любого судьи. Достаточно назначить самых лояльных председателями судов и дело в шляпе. Формально, председатель суда не имеет власти над другими судьями в том же суде. Но на самом деле каждый судья зависит от председателя полностью - в его руках не только отпуск и больничный, но и размер зарплаты, карьера, дисциплинарные взыскания, сам статус судьи и даже свобода. В общем, всё как в школах и поликлиниках, но гораздо строже.
Не сочтите за сексизм, но играет роль и половой фактор. Наши суды были и остаются "бабьим царством" (в среднем по стране среди судей более 80% женщины). А вот председатели судов почти сплошь мужчины. И высшие суды состоят почти полностью из мужчин. Это далеко не главный, но важный психологический аспект, повышающий подчиненность коллектива руководителю.
"Свои" и "чужие" судьи
Власть страха не стабильна и уходит при малейшем "ослаблении гаек" или при излишнем их "закручивании". Но президенту нужна идеологически верная судейская гвардия и ноль "осечек" - их цена очень высока. Чуть-чуть подтолкнуть неустойчивую вертикаль власти и она рухнет. Представляете, что могло бы случиться, вынеси та судья из Химкинского суда другой приговор "никому не известному блогеру".
И это вторая важная функция председателя суда: формировать "ближний круг" наиболее идеологически правильных судей.
Именно такие судьи становятся полноценными винтиками системы. Они получают доступ к коррупционным цепям и карьерной лестнице, реальную неприкасаемость вместо формальной неприкосновенности и прочие атрибуты красивой жизни. Именно им несут огромные взятки адвокаты-решалы , с ними советуются следователи и прокуроры задолго до возбуждения уголовного дела.
Взамен требуется абсолютная лояльность и готовность вынести самое безумное решение, когда потребуется "родине". А председатель суда позаботится о том, чтобы нужное дело попало на стол к нужному судье.
Как должна выглядеть судебная реформа?
Я видел много проектов судебной реформы в программах самых разных политических деятелей, и провластных, и оппозиционных. Но ни в одном из них не увидел того, что реально нужно сделать для развития качественного правосудия в нашей стране. А сделать нужно вот что:
1. Полная замена персонального состава высших судов;
2. Шоковая терапия - освободить от должностей всех судей страны и устроить тотальную переэкзаменовку. В число экзаменаторов должны входить на принципах равного представительства представители судейского сообщества, адвокатуры, прокуратуры, научного сообщества и правозащитных организаций;
3. До экзамена на статус судьи должны быть допущены не только люди с опытом работы в судах, но и любые юристы с дипломом и опытом работы по специальности. В приоритете обладатели ученых степеней. Бывшие судьи участвуют в отборе на общих основаниях;
4. Повысить зарплату и социальный пакет для работников аппарата суда;
5. Упразднить должность председателя суда. Вместо нее ввести в каждом суде Отдел обеспечения делопроизводства, выполняющий всю хозяйственную работу, организующий работу аппарата суда и решающий HR-вопросы судей (отпуск, декрет и т.п.);
6. Реформа Квалификационных коллегий судей. В состав коллегий должны входить представители судейского сообщества, адвокатуры, прокуратуры, научного сообщества и правозащитных организаций;
7. Цифровая трансформация судопроизводства. Отмена обязательного ведения дел в бумажном виде, внедрение единой в стране системы рандомного распределения дел между судьями;
8. Увеличение количества дел, рассматриваемых судами с участием присяжных заседателей, повышение гарантий для присяжных, повышение престижа статуса присяжного заседателя;
9. Установление максимального порога для количества дел, рассматриваемых одним судьей в течение года, создание автоматизированного механизма контроля судебной нагрузки, численности судей и сотрудников аппарата суда.
Да, в перспективе нескольких месяцев - полугода "шоковая реформа" парализует работу судов и фактически остановит правосудие в стране. На этот случай нужно разработать процесс работы судов и рассмотрения срочных дел в переходный период. Но в долгосрочной перспективе гораздо лучше остаться на пару месяцев без судов вообще, чем еще много лет получать бестолковые неправосудные решения. Увы, судебная система настолько сгнила, что без шока в моменте уже не обойтись.
Благо, что несмотря на все старания путинского режима убить независимость судов на корню, в судах нижнего уровня до сих пор живы ростки независимого и справедливого суда. Необходимо дать этим росткам расцвести, и очень скоро мы увидим потрясающие результаты. Я в этом не сомневаюсь. А вы? Напишите об этом в комментариях.
А пока от судов невозможно добиться справедливости, очень важно научиться защищать свои права самостоятельно. Как раз недавно я запустил цикл статей. Это полноценное руководство по защите прав потребителей с подробным разбором каждой статьи одноименного закона и всех его "подводных камней". Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые статьи, и вы сможете защитить свои права без юриста и без утомительных походов по судам! Первая статья из цикла по ссылке .
Российские суды перегружены. В 2016 г. они рассмотрели в первой инстанции (без учета арбитражных судов) почти 30 млн дел и материалов. В среднем за один рабочий день (с учетом отпусков) получается 5,8 дела у каждого судьи. У мировых судей при этом нагрузка может быть и 10, и 15 дел в день. Несмотря на то что больше половины этих дел – это судебные приказы и подобные относительно простые решения, времени все равно едва ли достаточно даже на то, чтобы внимательно прочитать все принимаемые решения. А ведь судьи должны еще знакомиться с материалами дел, вести судебные заседания, следить за изменениями законодательства и т. д. Эта ситуация сама подталкивает судей к тому, чтобы ускорять процесс, подгонять стороны, копировать тексты решений из шаблонов и т. д. В уголовном деле это толкает судью к тому, чтобы опираться на позицию обвинения – ведь уже есть готовое обвинительное заключение, которое, по сути, является черновиком приговора. И только судьи (и таких немало), которые полностью игнорируют свою личную жизнь, работают по 12–14 часов в день с максимальной интенсивностью и большую часть отпуска проводят в «отписывании» решений, оказываются способны хоть как-то справляться с этим валом.
Эту проблему отлично понимает судебное сообщество. О ней многократно говорили и Верховный суд, и судебный департамент, и Совет судей. Очередная попытка решить эту проблему – выработка нормативов судейской нагрузки. Летом Верховный суд разместил заказ на выработку научно обоснованных нормативов нагрузки. Это не первая попытка такого рода, аналогичные нормативы уже разрабатывались – так, в 2008 г. на VII съезде судей представлялись результаты похожего исследования, проведенного НИИ труда и социального страхования, результаты которого так и остались невостребованными.
Очевидно, что нормы сами по себе не могут решить проблему снижения нагрузки. Суды отличаются от обычной бюрократической структуры. Их статус несравненно выше, они самостоятельная власть (в лице каждого судьи) и инструмент конечного разрешения споров. К высокому статусу прилагается и большая ответственность. То есть многие вещи, которые могут себе позволить обычные государственные органы, для судов неприемлемы. Дела должны рассматриваться в разумные сроки. И тот факт, что суды при этом перегружены, не должен волновать обычного гражданина. Предположим, окажется, что некоторый суд перегружен в три раза. Значит ли это, что подсудимый должен ждать (в сизо, например) несколько месяцев, пока у суда дойдут руки до его дела? Или наследники должны стоять в очереди несколько лет до вступления в права наследования? Нет. В суде всегда действовал и всегда будет действовать принцип, который судья Мосгорсуда в отставке и известный эксперт Сергей Пашин в интервью «Известиям» остроумно охарактеризовал как «принцип дворника: сколько снега выпало, столько и гребут».
Если отказаться от «принципа дворника», либо будет наноситься огромный ущерб гражданам, которые годами ждут решений, либо необходимо в разы увеличивать численность судей и увеличивать финансирование судебной системы, что в существующей экономической ситуации выглядит малореалистичным. Заметим, кстати, что по европейским меркам численность судей в России находится на среднем уровне – 17,7 судьи на 100 000 жителей, а в среднем по странам Совета Европы – 15,4 судьи на 100 000.
Значит ли это, что проблему не нужно решать, нужно просто принять происходящее как факт и относиться к нему со стоическим оптимизмом? Нет. Есть два направления развития, которые позволяют решить проблему, не увеличивая в разы затраты и не нанося ущерба интересам граждан.
Первый путь – реформирование процесса. Российская судебная процедура предусматривает множество устаревших и ненужных действий: оглашение вслух документов, которые есть на руках у участников процесса, ведение бумажного протокола и множество других. Перейдя к современным технологиям и приняв как факт, что большинство участников судебных процессов умеют читать по-русски, можно было бы сэкономить немало времени. Но все же эти шаги могут дать экономию в 15–20% времени, не больше.
Второй путь более радикальный. Это сокращение входящего потока. На сегодняшний день суды по гражданским делам (а это более 3/4 нагрузки) часто работают «штамповочной машинкой». В суды массово поступают иски, решение которых, по сути, очевидно. Например, дела о разводах. Именно поэтому суды по гражданским делам удовлетворяют 95,9% исков, а, например, по делам о разводах – 99,8% исков. Для таких дел нужно искать альтернативные, внесудебные инструменты разрешения. Кроме того, дешевизна судебной системы (низкий уровень государственной пошлины) позволяет сторонам идти в суд по любому поводу. Но граждане этой ситуацией не злоупотребляют. Здесь главные производители «копеечных» исков – это Налоговая инспекция и Пенсионный фонд (которых, правда, вести себя именно так обязывает закон) и предприятия ЖКХ. Все вместе они создают почти половину потока гражданских дел, а средняя сумма иска у них не превышает 20 000 руб. Необходимо думать о том, как стимулировать эти органы не обращаться в суд: урегулировать споры в досудебном порядке или хотя бы ждать накопления более серьезных сумм.
Именно такие меры – направленные на сокращение входящего потока – и являются главными. Судебная система не живет в вакууме. Она часть общества и часть экономики. Именно поэтому суды, решая свои проблемы перегрузки, вынуждены будут обратить внимание на окружающий мир. И предложить решения, которые не только реформируют внутреннюю механику их работы, но и затрагивают все общество в целом, логику разрешения споров, принципы работы других государственных органов.
Автор – ведущий научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге
Полная версия статьи. Сокращенный газетный вариант можно посмотреть в архиве «Ведомостей» (смарт-версия)
Тот, кто никогда не сталкивался с государственными арбитражными судами, особенно в Москве, может быть сильно удивлен во время первого же заседания, когда узнает, что слушание по его делу может длиться всего 5 или 10 минут. За это время судья должен успеть проверить полномочия сторон, разъяснить им права, дать возможность представителям выступить по существу, а потом еще в репликах. Эдакий юридический пинг-понг.
Однако нельзя в этом обвинять судей, поскольку они работают в рамках сильнейшего временного прессинга. По статистике, средняя нагрузка на судью Арбитражного суда г. Москвы составляет 180 дел в месяц. То есть в среднем на одно дело (с учетом 40-часовой рабочей недели) приходится 1 час 7 минут. За это время судья должен принять дело к производству, провести предварительное и основное судебные заседания, а также, пользуясь профессиональным сленгом, отписать решение. Если судья нарушит сроки разбирательства, то это повлияет на оценку его работы. Для сравнения: средняя нагрузка на судей в США составляет 29 дел в год (2–3 дела в месяц). При этом нагрузка на российских судей еще и постоянно растет.
С одной стороны, конечно, хорошо, что правосудие в России доступно для всех и каждый может обратиться в суд по любому поводу. С другой – большая часть споров в арбитражных судах, на которые судьи тратят свое драгоценное время, по своей сути настоящими спорами не являются. Так, согласно статистике, в апелляционном порядке обжалуется только порядка 20–30% решений суда первой инстанции. Это означает, что должники, в принципе, понимают, что они должны заплатить деньги, но предпочитают сделать это как можно позднее.
Есть три простых способа, чтобы избавиться от подобного рода дел и разгрузить судей.
Первый: повысить размер государственной пошлины, чтобы истцы хорошенько думали, прежде чем подать иск, а ответчики понимали, что в случае проигрыша они заплатят не 200 000 руб. (это максимальный размер, установленный законом для возмещения государственной пошлины), а гораздо большую сумму. Скажем, размеры государственной пошлины в Швейцарии и Германии на порядок превышают ее размер в России.
Второй: помимо возмещения государственной пошлины проигравшая сторона должна возместить также юридические расходы второй стороны. Требовать возмещения таких расходов можно и сегодня, но сложности их доказывания (когда судья вольно или невольно сравнивает почасовую ставку юриста со своей месячной зарплатой) приводят к тому, что реально присуждается символическая сумма (даже по большим и сложным спорам в среднем не превышающая 300 000 руб.). А расходы на штатных юристов компаний, которые также ходят в суды и оплачиваются сторонами посредством заработной платы, вообще не возмещаются. Поэтому следует законодательно ввести шкалу возмещаемых юридических расходов, как это сделано в тех же Швейцарии и Германии, и тем самым исключить дискуссию относительно их обоснованности.
Третий: нужно развивать альтернативные способы разрешения споров, такие как третейское разбирательство, медиация и судебное посредничество. Однако третейская реформа 2016 г., которая была призвана повысить доверие предпринимателей к этому способу разрешения споров, с треском провалилась. Запретительная политика, проводимая Министерством юстиции РФ, привела к тому, что количество дел, передаваемых в третейские суды, уменьшилось почти в 10 раз. При этом количество дел, рассматриваемых в пяти постоянно действующих третейских судах, получивших благословение от государства, не превышает тысячи в год, т. е. составляет менее 0,1% от общего количества коммерческих споров, рассматриваемых в государственных арбитражных судах. Количество судебных посредничеств, судя по статистике, также мизерное. Для сравнения: в Китае действует около 150 третейских судов, которые рассматривают сотни тысяч дел в год, в США только по регламенту Американской арбитражной ассоциации проводится несколько сотен тысяч арбитражей.
Таким образом, нужно радикально менять подход к развитию альтернативных форм судебного разбирательства: отменить введенное арбитражной реформой административное регулирование, перенести контроль над третейским разбирательством на суды, одновременно при этом меняя подходы судов и к третейскому разбирательству, и к медиации. Суды должны не только формально напоминать сторонам о том, что они могут разрешить спор с помощью медиатора, но и наказывать, например, сторону, которая уклонилась от участия в процедуре медиации, возложением на нее судебных и юридических расходов вне зависимости от исхода рассмотрения дела по существу.
Автор статьи
Читайте также: