Пленум верховного суда возмещение ущерба причиненного преступлением

Обновлено: 24.04.2024

Конституция Российской Федерации в ст. ст. 46 и 52 гарантирует охрану прав потерпевших от преступлений, обеспечение им доступа к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

Требование о защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, включает в себя устранение преступных последствий, в том числе путем восстановления нарушенных гражданских прав потерпевших от преступлений лиц.

Согласно ст. 12 ГК РФ к числу способов защиты гражданских прав относятся возмещение убытков и компенсация морального вреда.

В уголовном судопроизводстве обязанность государства обеспечить надлежащую защиту гражданских прав потерпевших от преступлений физических и юридических лиц, сформулированная в ст. 6 УПК РФ, реализуется посредством разрешения исков о возмещении имущественного ущерба или компенсации морального вреда.

Возмещение вреда, причиненного преступлением, вопреки распространенному среди юристов мнению, не является специальным институтом возмещения вреда (например, как институты возмещения вреда – источником повышенной опасности или возмещения вреда при исполнении служебных обязанностей). Здесь действуют общие положения о возмещении вреда, предусмотренные ст. 1064 ГК РФ, такие, как: «возмещается только реально причиненный вред», «виновность причинившего», «полный размер возмещения», «наличие причинной связи» и т. п. Именно в силу этого гражданский истец по уголовному делу, при наличии одновременно специального института возмещения вреда, вправе выбирать – с кого же ему возмещать вред: с преступника или, скажем, с владельца источника повышенной опасности (если преступник причинил вред, используя такой источник)? Или: с преступника или с организации, в которой он исполнял служебные обязанности при причинении вреда? Полагаю, что нашим читателям нет необходимости подчеркивать, что автор под преступником здесь понимает то лицо, которое суд назовет преступником в приговоре суда.

Преимущества гражданского иска в уголовном процессе очевидны с точки зрения процессуальной экономии и полноты исследования доказательств. Так, подсудность и подведомственность гражданского иска определяются подсудностью уголовного дела (часть 10 ст. 31 УПК РФ). Тем самым лицо, признанное гражданским истцом по уголовному делу, освобождается от необходимости дважды участвовать в судебных разбирательствах – сначала по уголовному делу, затем по гражданскому делу. Немаловажным фактором является и то, что зачастую гражданскому истцу судиться по месту уголовного процесса попросту удобнее, нет необходимости отправлять иск по месту жительства или нахождения ответчика, а таким местом может быть совсем другой регион страны. При предъявлении гражданского иска гражданский истец освобождается от уплаты государственной пошлины (часть 2 ст. 44 УПК РФ, п. п. 4 п. 1 ст. 333.36 НК РФ).

Кроме того, уголовно-процессуальное законодательство предъявляет упрощенные требования к оформлению гражданского иска в уголовном деле.

Уголовно-процессуальный закон не обязывает, в отличие от норм ГПК РФ, гражданского истца прикладывать к исковому заявлению его копии в соответствии с количеством ответчиков. Обвиняемый о том, что к нему предъявлен гражданский иск, может узнать только при ознакомлении с материалами уголовного дела либо в судебном заседании.

Допускается произвольная форма искового заявления, отсутствие в нем сведений о лице, несущем гражданско-правовую ответственность за вред, причиненный преступлением, цене и основаниях иска. Так, в одном из сложных дел, связанных со злоупотреблением должностными полномочиями, где автору публикации довелось участвовать, его коллега, защищавший одного из привлекаемых к уголовной ответственности, активно возражал против принятия искового заявления на крупную сумму от государственной организации, гражданского истца по уголовному делу, и просил этот иск оставить без рассмотрения в связи с тем, что в заявлении не были названы основания иска. Отклоняя возражения адвоката, суд резонно указал, что в силу части 2 ст. 250 УПК РФ отсутствие оснований иска в исковом заявлении, в отличие от гражданского процесса, не является препятствием для рассмотрения иска, поскольку в качестве таковых выступает сам факт предъявления обвинения. Привлекаемые к уголовной ответственности лица уже в силу этого факта являются гражданскими ответчиками (но не всегда это так, о чем речь пойдет ниже), если вред преступлением причинен, так что за основаниями далеко ходить не нужно.

Полагаем, что по смыслу норм действующего УПК РФ, в том числе ч. 4 ст. 42, ч. 2 ст. 136, ч. 2 ст. 309 УПК РФ, гражданский иск должен предъявляться в виде письменного заявления на имя следователя (дознавателя) либо суда. Не согласимся в этой связи с бытующим мнением о том, что гражданский иск может быть предъявлен как в письменной, так и в устной форме (когда устное исковое заявление заносится в протокол). Как указано в Постановлении Конституционного Суда РФ от 31 января 2011 г. № 1-П, гражданско-правовые требования о возмещении имущественного вреда, причиненного преступлением, вне зависимости от того, подлежат они рассмотрению в гражданском или уголовном судопроизводстве, разрешаются в соответствии с нормами гражданского законодательства. При этом в силу ч. 1 ст. 131 ГПК РФ исковое заявление подается в суд в письменной форме (подробнее см.: Гражданский иск в уголовном судопроизводстве (Сычева О. А.) («Мировой судья», 2015, № 5)).

Гражданскому истцу в уголовном процессе не очень-то трудно и с доказательствами по предъявленному иску. В их качестве выступают все материалы уголовного дела, все его тома и листы – от первого до последнего. Если факт совершения преступления привлекаемым к уголовной ответственности лицом будет доказан, если будет подтверждено, что вред причинен непосредственно преступлением – есть, как правило, все основания и для удовлетворения иска. А дальше, кто не согласен – жалуйтесь. Доказывайте свою невиновность, а значит, и отсутствие оснований для взыскания.

Вот почему, на наш взгляд, гражданскому истцу всегда легче в уголовном процессе, чем в гражданском. За него очень многое делают государственные правоохранительные органы: сбор доказательств, определение размера ущерба, обеспечение иска и т.п. Необходимо только внимательно отслеживать соблюдение своих прав, всю динамику этого процесса.

Согласно пункту 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию характер и размер вреда, причиненного преступлением. Следовательно, ключевым при решении вопроса о признании гражданина или юридического лица потерпевшим от преступления и, соответственно, гражданским истцом выступает понятие «вред».

В уголовно-процессуальном праве определение понятию «вред» не дано, что вызывает некоторые трудности при решении вопроса о признании лица гражданским истцом. Следователи порой затрудняются определить, кому именно причинен вред в результате преступления и, следовательно, – кого признавать потерпевшим и гражданским истцом (так, сейчас следствие по делу так называемой «МММ по-хабаровски» в тупике: кто является потерпевшим по делу – кредитные потребительские кооперативы (юридические лица) или граждане, доверившие кооперативам свои денежные сбережения?).

В связи с этим вполне оправданно обратиться к цивилистике, так как само понятие «вред» сформировано именно цивилистикой (см.: Гражданский иск в уголовном деле: от теории к практике (Сушина Т. Е.) («Журнал российского права», 2016, № 3).

Определение понятия «вред», сформулированное в цивилистике, представляется приемлемым и для уголовно-процессуальных отношений.

Вред, причиненный в результате преступления, подразделяется применительно к гражданам на физический, имущественный и моральный, к юридическим лицам – на имущественный вред и вред деловой репутации.

Общепринято под физическим вредом понимать вред, причиненный жизни и здоровью. Имущественный вред (ущерб) обусловлен лишением имущества, материальных благ и выражается в денежной сумме. Моральный вред определен в ст. 151 ГК РФ как физические и нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на другие принадлежащие гражданину нематериальные блага.

Разрешение гражданских исков в уголовном деле основано на установлении таких юридических фактов, как наличие преступления, причинение преступлением вреда, наличие причинной связи между преступлением и наступившим вредом. И если в установлении факта наличия преступления со стороны привлекаемых к уголовной ответственности лиц роль гражданского истца по понятным причинам невелика, то в определении размера причиненного вреда его активная позиция в уголовном процессе может сыграть ключевую роль.

При этом суд должен проявлять максимум объективности, поскольку, увлекшись задачей восстановления социальной справедливости, суд может не заметить предвзятости со стороны гражданского истца по отношению к виновному (помните знаменитое выражение пострадавшего Шпака из фильма Леонида Гайдая: «три магнитофона, три портсигара, куртка замшевая – три…»). Так, в одном из уголовных дел, связанных с похищением из предприятия импортного грузового автомобиля, районный суд в приговоре указал о взыскании с виновных более четырех миллионов рублей ущерба (то есть – полную балансовую стоимость украденного), хотя органами следствия предприятию были возвращены (и приняты последним!) запчасти с разукомплектованной похитителями машины в размере более половины ее стоимости. По апелляционной жалобе защитника краевой суд, разумеется, сумму взысканного вполовину уменьшил.

В соответствии со ст. 44 УПК РФ гражданским истцом является физическое или юридическое лицо, предъявившее требование о возмещении имущественного вреда, при наличии оснований полагать, что данный вред причинен ему непосредственно преступлением. Приведенная здесь норма закона – это наглядная иллюстрация того, что в законе случайных слов или выражений не бывает. Мы, конечно, здесь имеем в виду слова «непосредственно преступлением». Дело в том что преступления могут иметь отдаленный, опосредованный вред, в первооснове которого лежит, между тем, вредоносность преступного деяния. Приведенная норма закона регламентирует, что гражданский иск в уголовном процессе может и должен заявляться лишь тогда, когда вред причиняется непосредственно совершенным преступлением. Только такой гражданский иск подлежит принятию и рассмотрению. Не является гражданским истцом по уголовному делу, к примеру, лицо, обратившееся с регрессным требованием. Или лицо, пострадавшее от отдаленных последствий преступления.

Между тем, судьи не всегда это учитывают. Так, в одном из уголовных дел с участием автора статьи в качестве защитника, суд взыскал с осужденного вред в пользу гражданина, лишившегося жилья по гражданскому иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Гражданин этот не был по такому иску признан добросовестным приобретателем, поскольку приобрел жилье хотя и по возмездной сделке, но жилье это ранее вышло из владения собственника помимо его воли (в результате мошеннических действий, за которые и был осужден виновник по уголовному делу). Защитник обратил внимание суда, что взыскивать ущерб в рамках уголовного дела с виновника нельзя, так как пострадавшему гражданину вред причинен не непосредственно преступлением, а порочной сделкой, которой предшествовал еще целый ряд порочных сделок. Со всеми этими сделками необходимо дополнительно разбираться и возлагать ответственность на всех виновных лиц. Суд районного звена не придал этому замечанию защитника никакого значения, но краевой суд применил положения ст. 44 УПК РФ, изменив в этой части приговор и постановив рассмотреть гражданский иск фактического приобретателя квартиры в отдельном гражданском процессе.

Поскольку к преступлению уголовный закон (ст. 14 УК РФ) относит виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания, то теоретически любое совершенное преступление может причинить вред, подлежащий возмещению, так как это деяние – общественно опасно. На практике это не всегда так. Преступление может быть совершено, а возмещать вред в его материально-правовом смысле – некому. Например, если преступление совершено с нарушением интересов государства или прав личности, но без видимых, ощутимых материальных последствий. Кроме того, после преступления не все пострадавшие желают возмещать причиненный им вред (по самым разным, иногда глубоко личным, причинам). Так, по данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, лишь 10% уголовных дел завершаются судами с разрешением гражданских исков. Проведенные исследования показывают, что доля фактического исполнения соответствующих судебных решений по возмещению вреда, причиненного преступлением, составляет менее 21% (см.: Стимулирование обвиняемого к возмещению причиненного преступлением вреда: проблемы и перспективы (Карабанова Е.Н., Цепелев К.В.) («Российская юстиция», 2016, №5)).

И все же можно выделить наиболее типичные, чаще всего встречающиеся примеры возмещения вреда в связи с совершенными преступлениями (и, соответственно, примеры гражданских исков в уголовных процессах):

•возмещение вреда от корыстных преступлений (кражи, грабежи, мошенничества, вымогательства и др.);

•возмещение вреда от насильственных преступлений (разбойные нападения, хулиганские действия, причинения телесных повреждений, истязания и др.);

•возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью (вследствие убийств, изнасилований, тяжких ДТП, преступлений по службе и др.);

•возмещение вреда от преступлений на транспорте, от тяжких ДТП, от аварий, взрывов, пожаров и др.;

•возмещение вреда от должностных преступлений (превышение должностных полномочий, злоупотребление должностными полномочиями, иные преступления по службе);

•возмещение вреда от преступлений против интересов коммерческих организаций;

•возмещение вреда от террористических актов;

•возмещение морального вреда;

•иные возмещения вреда.

СПОСОБЫ И РАЗМЕР ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ

На практике такой способ, как возмещение вреда в натуре, по уголовным делам используется редко и выступает чаще всего в форме возвращения части похищенных вещей (иногда – с существенным дисконтом их реальной стоимости), в форме восстановительного ремонта поврежденного имущества и т. п.

Гораздо чаще речь идет о возмещении причиненных убытков. Это может быть взыскание стоимости украденного, поврежденного, причиненного, денежная компенсация морального вреда. И тут очень важно точно определить размер вреда, причиненного преступлением, в целях его полного возмещения.

Гражданско-правовые споры являются одними из самых сложных, требуют от судей глубокого знания норм материального права. Порой в рамках уголовного процесса судья-криминалист, специализирующийся в суде первой инстанции на рассмотрении уголовных дел, не всегда сразу может разобраться в том, кто является действительным собственником определенного имущества, кому причинен реальный ущерб. Немалые трудности возникают и с определением суммы ущерба, подлежащей возмещению. Особенно это касается споров, связанных с осуществлением сделок хозяйствующими субъектами (подробнее см.: Возмещение вреда, причиненного преступлением (Титова В. Н.) («Законность», 2013, № 12)).

Обращает на себя внимание и то, что стоимость имущества, являющегося предметом преступных посягательств, постоянно возрастает, причем не всегда сразу можно разобраться, какой вид стоимости (кадастровой, рыночной, балансовой) должен применяться при оценке причиненного вреда.

Безусловно, все перечисленное требует от правоохранительных органов дополнительных усилий, знаний, повышения профессионального мастерства, ведь закон гарантирует потерпевшему, как мы уже указывали, возмещение как имущественного, так и морального вреда, причиненного преступлением, путем предоставления возможности защитить свои права одновременно с рассмотрением уголовного дела.

Размер имущественного вреда, подлежащего возмещению потерпевшему, определяется, исходя из цен, сложившихся на момент вынесения решения по предъявленному иску. Из этого общего правила имеются исключения. Так, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 (ред. от 16.05.2017) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов. В одном из уголовных дел с участием автора публикации, связанных с мошенническими действиями в отношении муниципальных квартир, например, суд справедливо не согласился со стоимостью похищенных квартир, определенной по средней величине стоимости квадратного метра жилья в Хабаровске, и назначил оценочную экспертизу. Она определила стоимость похищенного с учетом индивидуальных (а не усредненных) особенностей конкретной квартиры. В дальнейшем это повлияло не только на размер гражданского иска (в меньшую сторону), но и на квалификацию содеянного и, как следствие, – на размер определенного судом наказания.

Размер присужденной ко взысканию суммы компенсации причиненного вреда не может быть увеличен с учетом индексации в порядке исполнения приговора, поскольку такое решение не предусмотрено главой 47 УПК РФ. Заявление гражданского истца об индексации рассматривается судом в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с частью 1 статьи 208 ГПК РФ (п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 №17 (ред. от 16.05.2017) «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве»).

Причиненный преступными действиями нескольких лиц имущественный вред может быть возмещен по принципу солидарной гражданско-правовой ответственности, тогда как моральный вред компенсируется в денежной форме по правилам долевой ответственности, исходя из характера и объема причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и степени вины каждого (см.: Гражданский иск в уголовном процессе (Бубчикова М.В.) («Российский судья», 2015, №9)).

МИХАИЛ СЛЕПЦОВ, АДВОКАТ, УПРАВЛЯЮЩИЙ ПАРТНЕР АДВОКАТСКОГО БЮРО «СЛЕПЦОВ И ПАРТНЕРЫ», КАНДИДАТ ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК, ДОЦЕНТ, ЗАСЛУЖЕННЫЙ ЮРИСТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Источник публикации: информационный ежемесячник «Верное решение» выпуск № 02 (184) дата выхода от 20.02.2018.

В связи с вопросами, возникающими у судов, и в целях обеспечения единообразного применения ими законодательства об уголовной ответственности за преступления против правосудия, предусмотренные статьями 301 - 303, 306, 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации", постановляет дать судам следующие разъяснения:

1. Обратить внимание судов на необходимость при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 301 - 303, 306, 307 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее также - УК РФ), руководствоваться положениями федеральных законов, которые наряду с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее также - УПК РФ) регламентируют основания и порядок содержания лиц, задержанных по подозрению в совершении преступления, проведения оперативно-разыскных мероприятий и использования результатов оперативно-разыскной деятельности, порядок осуществления судебно-экспертной деятельности, а также учитывать нормы, содержащиеся, в частности, в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации, Гражданском процессуальном кодексе Российской Федерации, Кодексе административного судопроизводства Российской Федерации, Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях, устанавливающие порядок собирания, проверки, оценки доказательств и определяющие состав, полномочия, права, обязанности участников соответствующего вида судопроизводства.

2. Под заведомо незаконным задержанием, ответственность за которое предусмотрена частью 1 статьи 301 УК РФ, следует понимать совершение дознавателем, начальником подразделения дознания, начальником органа дознания, следователем, руководителем следственного органа или по их поручению иным должностным лицом умышленных действий, направленных на незаконное применение меры процессуального принуждения в виде задержания подозреваемого при отсутствии предусмотренных статьей 91 УПК РФ оснований и обязательных условий, либо бездействие, выражающееся в умышленном непринятии уполномоченным должностным лицом установленных законом мер к освобождению лица, задержанного по подозрению в совершении преступления.

3. Как заведомо незаконное задержание должны квалифицироваться, в частности, умышленные действия, совершаемые с целью незаконного применения к лицу данной меры процессуального принуждения, в результате которых лицо задерживается по подозрению в совершении преступления в порядке, предусмотренном статьей 92 УПК РФ: при отсутствии вынесенного органом дознания, дознавателем, следователем или руководителем следственного органа в соответствии с требованиями статьи 146 УПК РФ постановления о возбуждении уголовного дела; если санкцией соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации за преступление, в котором подозревается задержанный, не предусмотрено наказание в виде лишения свободы; при отсутствии данных о том, что задержанное лицо было застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения, либо о том, что потерпевшие или очевидцы указали на него как на совершившего преступление, либо о том, что на этом лице, его одежде, при нем или в его жилище были обнаружены явные следы преступления.

4. Деяние квалифицируется по части 1 статьи 301 УК РФ и в тех случаях, когда, несмотря на заведомое возникновение оснований для освобождения подозреваемого, предусмотренных частями 1 - 3 статьи 94 УПК РФ, уполномоченные должностные лица умышленно с целью незаконного продолжения применения меры процессуального принуждения в виде задержания подозреваемого не принимают установленные законом и относящиеся к их компетенции меры по освобождению задержанного, в частности:

дознаватель, начальник подразделения дознания, начальник органа дознания, следователь, руководитель следственного органа в пределах своей компетенции не выносит постановление об освобождении задержанного в соответствии с частью 1 или частью 2 статьи 94 УПК РФ;

начальник места содержания подозреваемого не исполняет полученное им постановление уполномоченного должностного лица об освобождении задержанного либо не выносит постановление об освобождении задержанного в соответствии с частью 3 статьи 94 УПК РФ;

прокурор при установлении нахождения в месте содержания задержанных лица, в нарушение закона подвергнутого задержанию по подозрению в совершении преступления или содержащегося в качестве подозреваемого без законных оснований, не выносит постановление об освобождении задержанного в соответствии с частью 2 статьи 33 Федерального закона от 17 января 1992 года N 2202-I "О прокуратуре Российской Федерации".

5. Преступление, предусмотренное частью 1 статьи 301 УК РФ, является оконченным, когда в результате умышленных деяний лицо, в отношении которого применена мера процессуального принуждения в виде задержания подозреваемого, незаконно лишается свободы передвижения, а равно продолжает незаконно содержаться в качестве задержанного по подозрению в совершении преступления.

6. Под тяжкими последствиями в части 3 статьи 301 УК РФ необходимо понимать, в частности, состоящие в причинной связи с заведомо незаконным задержанием причинение по неосторожности смерти потерпевшему, самоубийство или попытку самоубийства потерпевшего, наступление у него тяжелого заболевания, причинение потерпевшему крупного материального ущерба, в том числе в связи с утратой принадлежавшего ему имущества или права на такое имущество.

7. Ответственность за деяние, предусмотренное частью 1 статьи 302 УК РФ, наступает при условии, что принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта, специалиста к даче заключения или показаний носило умышленный характер и совершено посредством угроз, шантажа или иных незаконных действий.

Под угрозами как способом совершения данного преступления понимаются высказывания или другие действия следователя, дознавателя, а равно действующего с их ведома или молчаливого согласия другого лица, которые свидетельствуют о намерении, в частности, применить любое физическое насилие, уничтожить или повредить чужое имущество, когда у подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта или специалиста имелись основания опасаться осуществления такого намерения.

Шантаж, применяемый для принуждения к даче показаний или заключения, состоит, в частности, в высказывании или ином выражении угрозы распространения заведомо ложных сведений, позорящих подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста или их близких, либо сведений, составляющих охраняемую законом тайну (например, личную или семейную тайну, о состоянии здоровья, о банковских вкладах), которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам указанных лиц.

По смыслу уголовного закона к иным незаконным действиям, совершаемым в целях принуждения к даче показаний или заключения, могут быть отнесены, например, оскорбление данных лиц, умышленное существенное нарушение установленных требований о продолжительности и об условиях проведения допроса, использование сфальсифицированных доказательств.

8. Преступление, предусмотренное статьей 302 УК РФ, считается оконченным с момента совершения действий по принуждению к даче показаний или заключения независимо от того, были ли в дальнейшем даны соответствующие показания или заключение.

9. Судам необходимо учитывать, что при совершении деяния, предусмотренного статьей 302 УК РФ, насилие, издевательства или пытка, а равно угроза их применения могут осуществляться как в отношении самого подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта или специалиста, так и в отношении их близких с целью принуждения указанных участников уголовного судопроизводства к даче показаний или заключения.

При квалификации деяния по признаку совершения путем применения пытки следует исходить из положений уголовного закона, определяющих понятие пытки.

10. Принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта, специалиста к даче заключения или показаний, совершенное лицом, действующим с ведома или молчаливого согласия следователя или дознавателя, квалифицируется по статье 302 УК РФ при условии, что следователь или дознаватель достоверно знал о намерении другого лица совершить указанные противоправные действия и выразил свое согласие на совершение таких действий, в том числе не возражал против их совершения.

Принуждение свидетеля, потерпевшего к даче ложных показаний, эксперта, специалиста к даче ложного заключения или переводчика к осуществлению неправильного перевода, а равно принуждение указанных лиц к уклонению от дачи показаний, совершенные лицом, не осуществляющим производство предварительного следствия или дознания по соответствующему уголовному делу и не действующим с ведома или молчаливого согласия следователя либо дознавателя, при наличии к тому оснований квалифицируются по части 2, 3 или 4 статьи 309 УК РФ.

11. При рассмотрении уголовных дел о фальсификации доказательств (статья 303 УК РФ) судам следует учитывать особенности доказывания в различных видах судопроизводства, установленные в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации (статьи 64 - 66), Гражданском процессуальном кодексе Российской Федерации (статьи 55 - 57), Кодексе административного судопроизводства Российской Федерации (статьи 59, 62, 63), Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях (статья 26.2), Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (статьи 74, 88, часть 1.2 статьи 144).

12. В случае фальсификации доказательств должностным лицом, уполномоченным составлять протоколы об административных правонарушениях или уполномоченным рассматривать дела об административных правонарушениях, либо лицом, производящим дознание, или следователем объективная сторона преступления, предусмотренного частями 1 и 2 статьи 303 УК РФ, состоит, в частности, в умышленном приобщении ими к делу об административном правонарушении или к уголовному делу в качестве доказательств заведомо поддельных предметов и документов; внесении ими в процессуальные акты, являющиеся источниками доказательств по таким делам (в протокол об административном правонарушении или иные документы, указанные в части 2 статьи 26.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в протоколы следственных действий), заведомо ложных сведений; подделке ранее приобщенных к делу вещественных доказательств и документов. При этом умышленные действия уполномоченных должностных лиц по уничтожению и (или) сокрытию приобщенных или подлежащих приобщению к делу об административном правонарушении или к уголовному делу предметов и документов, которые содержат сведения, имеющие доказательственное значение, состава фальсификации доказательств не образуют, а могут быть квалифицированы по соответствующей статье главы 30 Уголовного кодекса Российской Федерации.

13. При совершении фальсификации доказательств участником производства по делу об административном правонарушении или его представителем, лицом, участвующим в рассмотрении судом гражданского, административного дела, или его представителем, в том числе по делам, отнесенным к компетенции арбитражных судов, а равно прокурором или защитником по уголовному делу объективная сторона преступления, предусмотренного частями 1 и 2 статьи 303 УК РФ, состоит, в частности, в умышленных действиях по представлению ими соответственно должностному лицу, органу, осуществляющему производство по делу об административном правонарушении или по уголовному делу, либо суду в качестве доказательств заведомо поддельных предметов и документов. Участник производства по делу, представивший такие предметы и документы в качестве доказательств через своего представителя (защитника), не осведомленного относительно их подложности и преступных намерений своего доверителя (подзащитного), несет ответственность как исполнитель преступления, предусмотренного статьей 303 УК РФ.

14. Под тяжкими последствиями в части 3 статьи 303 УК РФ понимаются, в частности, привлечение к уголовной ответственности невиновного в совершении преступления лица, заключение его под стражу, причинение значимого для индивидуального предпринимателя либо коммерческой организации материального ущерба, влекущего прекращение осуществляемой ими предпринимательской деятельности либо доведение индивидуального предпринимателя или соответствующей организации до состояния неплатежеспособности по имеющимся обязательствам.

Ответственность за фальсификацию доказательств, повлекшую тяжкие последствия (часть 3 статьи 303 УК РФ), при наличии к тому оснований может наступать независимо от вида судопроизводства, в ходе которого совершено данное деяние.

15. Под фальсификацией результатов оперативно-разыскной деятельности, ответственность за которую предусмотрена частью 4 статьи 303 УК РФ, следует понимать, в частности, умышленное внесение уполномоченным должностным лицом в документы, представляемые органу дознания, следователю, налоговому органу или в суд в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами, заведомо недостоверных сведений о результатах оперативно-разыскной деятельности, в том числе о проведении или непроведении того или иного оперативно-разыскного мероприятия, его участниках, сроке и порядке осуществления, выявленных признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших преступление, представление указанным органам в качестве объектов, полученных при проведении оперативно-разыскных мероприятий, поддельных носителей информации или иных предметов, при условии, что такие действия осуществлены в целях незаконного уголовного преследования лица, которое заведомо не причастно к совершению преступления, либо в целях причинения вреда чести, достоинству и деловой репутации данного или другого лица.

16. Действия должностного лица, которое на основании сфальсифицированных им доказательств привлекает заведомо невиновного к уголовной ответственности либо умышленно незаконно освобождает от уголовной ответственности лицо, подозреваемое или обвиняемое в совершении преступления, квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных частью 2 или 3 статьи 303 УК РФ и статьей 299 либо статьей 300 УК РФ.

17. Обратить внимание судов на то, что с учетом положений части 1 статьи 42 УПК РФ потерпевшим по уголовному делу о преступлении, предусмотренном статьей 303 УК РФ, может быть признано физическое или юридическое лицо, которому в результате вынесения постановления по делу об административном правонарушении или судебного решения по уголовному делу, принятых на основании сфальсифицированных доказательств, причинен физический, имущественный, моральный вред (выразившийся, например, в незаконном привлечении к административной или уголовной ответственности, незаконном взыскании денежных средств в счет возмещения имущественного ущерба или компенсации морального вреда, в причинении вреда деловой репутации организации).

В случае возбуждения уголовного дела о преступлении, предусмотренном статьей 303 УК РФ, лицу, осужденному по приговору, основанному в том числе на доказательствах, фальсификация которых устанавливается, не может быть отказано в признании потерпевшим в рамках предварительного расследования или судебного разбирательства по данному делу лишь на том основании, что постановленный в отношении его приговор не был отменен или изменен в соответствующей части.

18. Ответственность за преступления, предусмотренные статьями 301, 302, 303 УК РФ, не исключается, если должностные лица, их совершившие, были приняты на службу (работу) или приобрели определенный статус с нарушением требований или ограничений, например при отсутствии документа, подтверждающего получение необходимого образования, без требуемого стажа работы, при наличии судимости и т.п.

Добросовестное заблуждение заявителя относительно события преступления и (или) его существенных обстоятельств, в том числе о причастности к этому преступлению конкретных лиц, исключает умышленный характер его действий и наступление уголовной ответственности по статье 306 УК РФ.

21. Деяние квалифицируется по части 3 статьи 306 УК РФ, если виновным лицом были искусственно созданы доказательства обвинения относительно того преступления, в связи с которым совершается заведомо ложный донос.

22. Действия лица, совершившего заведомо ложный донос и впоследствии давшего заведомо ложные показания в ходе производства по уголовному делу, возбужденному по его заявлению, квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 306 и 307 УК РФ.

23. Заведомо ложные заключение или показание эксперта, показание специалиста, а равно заведомо неправильный перевод в суде либо в ходе досудебного производства (статья 307 УК РФ) заключаются, в частности, в таких умышленных действиях, как искажение специалистом в своих показаниях действительных обстоятельств, имеющих значение для доказывания, неправильное отражение экспертом в заключении результатов проведенного исследования, искажение переводчиком смысла переведенного текста, а также в бездействии в тех случаях, когда, например, специалист или эксперт в ответах на поставленные им вопросы не сообщают (умалчивают) о существенных для дела обстоятельствах, о которых им известно или которые были установлены ими в ходе исследования, либо когда переводчик осуществляет неполный перевод.

24. Если лицо в ходе производства по одному делу неоднократно с единым умыслом дает заведомо ложные показания, дает заведомо ложное заключение либо осуществляет заведомо неправильный перевод, то его действия не образуют совокупность преступлений, а подлежат квалификации как единое преступление, предусмотренное соответствующей частью статьи 307 УК РФ.

25. Оценка показаний свидетеля, потерпевшего, заключения или показаний эксперта, показаний специалиста с точки зрения достоверности, данная судом в решении по уголовному, гражданскому или иному делу, по которому эти показания или заключение были исследованы в качестве доказательств, не может предрешать вопрос о виновности или невиновности указанных лиц в совершении преступления, предусмотренного статьей 307 УК РФ.

26. Судам следует иметь в виду, что предусмотренные статьей 307 УК РФ деяния признаются уголовно наказуемыми при условии их совершения лицом, которое было предупреждено об уголовной ответственности по указанной норме согласно процессуальному законодательству в рамках соответствующего вида судопроизводства (в частности, уголовного, гражданского, административного).

27. Преступление, предусмотренное статьей 307 УК РФ, является оконченным: в отношении заведомо ложных показаний, сообщаемых в ходе предварительного расследования, - с момента подписания допрашиваемым лицом (либо удостоверения факта отказа от подписания или невозможности подписания) протокола следственного действия, составленного дознавателем, следователем либо иным должностным лицом, действующим по их поручению; в отношении заведомо ложных показаний в судебном заседании - с момента окончания допроса; в отношении заведомо ложного заключения эксперта - с момента представления заключения дознавателю, следователю или суду.

О некоторых процессуальных вопросах гражданского иска в уголовном процессе мы уже упоминали: подсудности по месту нахождения уголовного дела, отсутствия обязанности платить госпошлину, упрощенных требованиях к исковому заявлению и других. Но на этом особенности такого рода исков не заканчиваются.

Руководящими разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации определено, что при разрешении в приговоре вопросов, связанных с гражданским иском, суд обязан привести мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска либо отказ в нем, указать с приведением соответствующих расчетов размеры, в которых удовлетворены требования истца, и закон, на основании которого разрешен гражданский иск. При удовлетворении гражданского иска, предъявленного к нескольким подсудимым, в приговоре надлежит указать, какие конкретно суммы подлежат взысканию с них солидарно и какие – в долевом порядке.

В судебном заседании гражданский иск поддерживает гражданский истец, а если этого требует охрана государственных интересов – прокурор (ч. 6 ст. 246 УПК РФ).

Особо следует обратить внимание на тот факт, что если гражданский иск не заявлен, то суд лишен возможности по собственной инициативе возместить имущественный ущерб, причиненный преступлением. А также на то, что при необходимости произвести дополнительные расчеты, связанные с гражданским иском, требующие отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 309 УПК РФ).

Суд вправе рассмотреть гражданский иск в отсутствие гражданского истца, если: об этом ходатайствует гражданский истец или его представитель; гражданский иск поддерживает прокурор; подсудимый полностью согласен с предъявленным гражданским иском. В остальных случаях суд при неявке гражданского истца или его представителя вправе оставить гражданский иск без рассмотрения. При этом за гражданским истцом сохраняется право предъявить иск в порядке гражданского судопроизводства (ч. 2 и 3 ст. 250 УПК РФ).

При постановлении обвинительного приговора суд в зависимости от доказанности оснований и размеров гражданского иска удовлетворяет предъявленный иск полностью или частично либо отказывает в его удовлетворении.

При оправдательном приговоре, прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, суд отказывает в удовлетворении гражданского иска. В иных случаях суд оставляет гражданский иск без рассмотрения, что не препятствует последующему его предъявлению и рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 306 УПК РФ).

В соответствии со ст. 54 УПК РФ в качестве гражданского ответчика может быть привлечено физическое или юридическое лицо, которое в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации несет ответственность за вред, причиненный преступлением. О привлечении физического или юридического лица в качестве гражданского ответчика дознаватель, следователь или судья выносит постановление, а суд – определение.

Ответственность за вред, причиненный преступлением, как правило, несет обвиняемый. Уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено признание обвиняемого гражданским ответчиком.

В некоторых случаях ответчиком по делу может выступать иное лицо, не являющееся причинителем вреда, которое наделяется статусом гражданского ответчика.

Так, например, если у несовершеннолетнего обвиняемого нет самостоятельного дохода, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями (усыновителями) или попечителем, т. е. на них возлагается субсидиарная ответственность, если они не докажут, что вред возник не по их вине.

Помимо родителей (усыновителей) и попечителей, гражданскими ответчиками по уголовному делу могут быть и другие лица. Согласно нормам гражданского права к таковым должны быть отнесены: владельцы источника повышенной опасности, принадлежащего им на правах собственности, хозяйственного ведения, оперативного управления, аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности, на иных законных основаниях (ч. 1 ст. 1079 ГК); лица, противоправно завладевшие источником повышенной опасности (ч. 2 ст. 1079 ГК); граждане и юридические лица, заключившие с причинителем вреда трудовой договор (контракт) либо гражданско-правовой договор, если последний при совершении преступления действовал (должен был действовать) по их заданию и под их контролем за безопасным ведением работ (ст. 1068 ГК).

Так, например, гражданским ответчиком по делу может быть признана организация как владелец источника повышенной опасности, с которой в трудовых отношениях на момент совершения преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, состоял обвиняемый.

Интересным в связи с этим представляется вопрос о том, выполняет ли виновное лицо в тот момент, когда оно совершает преступление, связанное со службой или трудовыми отношениями, свои служебные или трудовые обязанности? Или, проще говоря: выполняет ли служебные обязанности сотрудник полиции, когда он, превышая свои служебные полномочия, избивает задержанного? Или: выполняет ли трудовые обязанности водитель, когда он, грубо пренебрегая правилами дорожного движения, на закрепленном за ним организацией автомобиле совершает дорожно-транспортное происшествие с тяжкими последствиями? Разве все эти государственные и частные организации поручали виновным подобное совершать? Почему они должны нести ответственность за этих лиц (пусть даже и с правом дальнейшего регресса к ним)?

Между тем, от этого зависит решение суда по уголовному делу: с кого же взыскивать ущерб (поскольку гражданскому истцу порой выгоднее по мотивам быстрейшего исполнения взыскать его с организации, а не с виновника). Здесь можно дать только одну рекомендацию: внимательно изучить должностные обязанности привлекаемого к уголовной ответственности. Если они виновным были явно превышены – он должен нести самостоятельную ответственность, и вред на организацию возложен быть не может.

Так, автору в свое время, защищая интересы предприятия, в непростом судебном процессе удалось доказать, что, выбив глаз своей напарнице на почве ссоры и сцены ревности крючком для вязания арматурной сетки, работница предприятия не могла исполнять свои трудовые обязанности, поскольку никаким трудовым договором и должностными инструкциями столь дикие выходки в процессе труда предусмотрены не были. Соответственно – заявленный пострадавшей к предприятию иск о возмещении вреда на производстве был отклонен, ей было рекомендовано с подобным иском обратиться непосредственно к виновнице преступления.

Наличие иска по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, заявленного в порядке гражданского судопроизводства, не препятствует предъявлению иска в уголовном процессе при условии прекращенного гражданского дела по соответствующему ходатайству истца. Иначе говоря, потерпевший может предъявить только один из этих исков, но не оба сразу. Поэтому если потерпевший ранее предъявил требование о возмещении причиненного ему вреда в порядке гражданского судопроизводства, то ему необходимо для предъявления аналогичного требования в рамках уголовного дела отозвать свой ранее заявленный общегражданский иск, поскольку одно и то же требование не может быть заявлено дважды и рассматриваться независимо друг от друга разными судами.

Необходимо учитывать, что гражданский иск в уголовном процессе предъявляется лицу, которое является обвиняемым (то есть – с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого) или подсудимым (то есть – с момента предания суду) по данному уголовному делу. Если ущерб причинен совместными действиями нескольких подсудимых, все они будут выступать соответчиками по гражданскому иску в данном уголовном процессе.

К причинителю имущественного вреда, который подсудимым не является, гражданский иск в уголовном процессе предъявлен быть не может, несмотря на то, что этот вред имеет преступное происхождение. В частности, когда вред причинен совместными действиями подсудимого по данному уголовному делу и другого лица, в отношении которого уголовное дело прекращено по нереабилитирующим основаниям или выделено в отдельное производство, обязанность возместить вред в полном размере ложится на подсудимого. Если материальный ущерб причинен подсудимым совместно с другим лицом, в отношении которого дело было выделено в отдельное судопроизводство, суд возлагает обязанность по возмещению ущерба в полном размере на подсудимого. При вынесении обвинительного приговора в отношении лица, дело о котором было выделено в отдельное производство, суд вправе возложить не него обязанность возместить ущерб солидарно с ранее осужденным (см.: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 23 марта 1979 г. N 1 «О практике применения судами законодательства о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением»).

Источник публикации: информационный ежемесячник «Верное решение» выпуск № 03 (185) дата выхода от 22.03.2018.

Нами уже упоминалось, что в соответствии с частью 2 ст. 309 УПК РФ при необходимости произвести дополнительные расчеты, связанные с гражданским иском, требующие отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

По каждому уголовному делу, по которому заявлен гражданский иск, суд должен принять все исчерпывающие меры для его надлежащего рассмотрения. В соответствии с действующим законодательством суд не может оставлять иск без рассмотрения в случаях, не предусмотренных действующим законодательством. На практике, увы, это не всегда так. Усложнение уголовных дел, неготовность многих судей к разрешению сложных вопросов гражданских исков в уголовных процессах (особенно, судей уголовно-правовой специализации, рассматривающих только уголовные дела и в связи с этим порой теряющих квалификацию по делам гражданским), привело к тому, что достаточно многие суды стали злоупотреблять положениями части 2 ст. 309 УПК РФ, без оснований передавая вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, не утруждая себя всеми сложностями заявленного иска, его размера.

И вроде бы ничего страшного при этом не происходит. Ведь суды при этом признают за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска, как бы предрешая его положительный исход. Весь вопрос, дескать, только в размере такого иска.

Но при этом нельзя забывать, что гражданскому истцу приходится начитать все сначала (порой – после годами длящихся сложных уголовных процессов). Заверять и приобщать к новому делу доказательства, находящиеся в деле уголовном (что в принципе возможно только после вступления приговора в законную силу). Подавать новый иск. Разыскивать – в каком учреждении отбывает лишение свободы осужденный. И часто судиться совсем в ином суде. А прошедшие сроки отнюдь не способствуют исполнимости будущих судебных решений.

Так что ущемление прав гражданских истцов – налицо. Поэтому подобные незаконные приговоры в части гражданских исков необходимо в обязательном порядке обжаловать в вышестоящих судебных инстанциях.

Принятие всех предусмотренных законом мер, направленных на доказывание причиненного вреда, должно существенно снизить количество решений, принимаемых судами в соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК РФ (о признании за гражданским истцом права на удовлетворение гражданского иска и передаче вопроса о размере возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства), и способствовать обеспечению права потерпевшего на своевременное и полное возмещение причиненного преступлением вреда.

В уголовно-правовой практике автора статьи возник вопрос: может ли суд, рассматривающий дело в порядке гражданского судопроизводства после вынесенного приговора суда, превысить размер ущерба при удовлетворении иска по сравнению с таким же размером, установленным приговором суда (дело о хищении чужого имущества)? Так, истец по делу со ссылкой на документы стал доказывать, что реальный размер ущерба, причиненный производственно-торговому предприятию, выше того, который был определен судом в приговоре, и за который были осуждены виновные. Что документы, подтверждающие истинную стоимость похищенного, были получены предприятием уже после приговора.

Вполне естественно, что автор публикации, как защитник осужденного, со ссылкой на ст. 61 ГПК РФ стал при рассмотрении этого гражданского дела доказывать, что обстоятельства, установленные приговором суда, должны иметь по гражданскому делу преюдициальное значение, и что суд не может превысить при взыскании размер ущерба, установленный приговором суда, к тому времени вступившим в законную силу. Однако суды первой, а затем и апелляционной инстанции, в своих судебных актах указали, что факты, установленные в уголовном производстве, в соответствии с частью 4 статьи 61 ГПК РФ приобретают для суда, рассматривающего гражданский иск, преюдициальное значение только по двум вопросам: (a) имели ли место определенные действия и (б) совершены ли они определенным лицом. В связи с этим, поскольку вопрос о размере причиненного ущерба не являлся для гражданского дела преюдициальным, суды взыскали истинную стоимость похищенного, то есть в размере больше того, который был определен приговором суда, с учетом дополнительно полученных документов. Вынесенные по делу судебные акты не являются бесспорными, поскольку все зависит от толкования понятия «определенные действия», предусмотренного частью 4 статьи 61 ГПК РФ. Следует ли под этим понятием иметь в виду только сам факт преступления (как это посчитали суды), или же необходимо иметь в виду факт преступления в определенном размере с определенным ущербом (как считал адвокат осужденных). Замечу только, что отменить установленным порядком эти судебные акты не удалось.

Указать, в каких случаях суд может передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, невозможно. Но привести наиболее типичные примеры этого нам вполне по силам. Это такие примеры, как:

•необходимость проведения дополнительных расчетов, как связанных с поиском и приобщением к делу новых доказательств о размере иска, так и не связанных с этим;

•необходимость проведения дополнительных экспертиз по оценке ущерба, имущественной оценке и т.п. в условиях истечения сроков рассмотрения уголовного дела (в ином случае суд по уголовному делу может провести такие экспертизы самостоятельно);

•незавершенность процессов приемки работ, например, по договорам строительного подряда;

•отсутствие точных сведений о месте нахождения имущества, изъятого у виновных в процессе расследования, которое может быть возвращено потерпевшему с зачетом в счет возмещения вреда;

•необходимость проведения зачетов по возмещению ущерба;

•необходимость проведения медико-социальных экспертиз по возмещению физического вреда, причиненного жизни и здоровью, а также истребования доказательств по возмещению такого вреда;

•иные аналогичные случаи.

ВОЗМЕЩЕНИЕ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ

В соответствии с п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17 (ред. от 16.05.2017) «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», решая вопрос о размере компенсации причиненного потерпевшему морального вреда, суду следует исходить из положений статьи 151 и пункта 2 статьи 1101 ГК РФ и учитывать характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, степень вины причинителя вреда, руководствуясь при этом требованиями разумности и справедливости. В случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке.

Характер физических и нравственных страданий устанавливается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, поведения подсудимого непосредственно после совершения преступления (например, оказание либо неоказание помощи потерпевшему), индивидуальных особенностей потерпевшего (возраст, состояние здоровья, поведение в момент совершения преступления и т.п.), а также других обстоятельств (например, потеря работы потерпевшим).

Вред, причиненный в результате преступных действий, подрывающих деловую репутацию юридического лица, подлежит компенсации по правилам возмещения вреда деловой репутации гражданина (пункт 11 статьи 152 ГК РФ).

Возмещение морального вреда, причиненного имущественными преступлениями, возможно только в случаях, прямо предусмотренных законом. Если по уголовному делу нарушены имущественные права истца и не установлены нарушения его неимущественных прав, а законодательство не предусматривает возможности компенсации морального вреда, основания для предъявления иска о компенсации морального вреда у потерпевшего отсутствуют. Например, не взыскивается компенсация морального вреда при кражах, грабежах, иных корыстных преступлениях, если не установлены нарушения неимущественных прав потерпевшего. Но в практике автора публикации были положительные примеры взыскания морального вреда по преступлениям, связанным со взрывами бытового газа по вине сотрудников газовой компании (что повлекло смерть и увечья граждан), с небрежным хранением огнестрельного оружия, повлекшим смерть человека, иные похожие примеры, где удавалось доказать нравственные страдания.

К примеру, компенсация морального вреда, причиненного преступлением, допускается при нарушении личных неимущественных прав человека, что характерно для последствий преступлений против личности, предусмотренных разд. VII УК РФ.

Необходимо при этом упомянуть, что, по мнению некоторых авторов, например, С.М. Воробьева, моральный вред – это последствие любого преступного деяния (см. подробнее: Воробьев С.М. Моральный вред как одно из последствий преступного деяния: Автореф. дис…, канд. юрид. наук. Рязань, 2003).

Нужно осознавать, что сами глубокие переживания, независимо от наступивших последствий, есть негативное явление, уже вред, так как нарушают нормальное состояние человека. Во-первых, приводят к психологическому дискомфорту. Во-вторых, действительно, представляют угрозу наступления физического вреда (в силу аккумуляции жизненных сил организма с целью преодоления внутреннего дискомфорта и в результате – ослабления иммунной системы), а в случае мощного стресса, вызванного преступлением, еще и угрозу наступления психического вреда (в виде возможности нарушения психики из-за перегрузки нервной системы), которую можно рассматривать в качестве покушения на причинение психического вреда.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что в результате переживаний, страданий, негативных эмоций, вызванных совершенным преступлением, происходит нарушение психологического благополучия человека, покушение на психическое благополучие и возникает угроза физическому благополучию (см.: Причиненный преступлением вред: спорные вопросы (Трофимова Г. А.) («Современное право», 2016, № 11)).

Это необходимо учитывать, обосновывая гражданские иски о возмещении морального вреда, причиненного преступлением.

Каких-либо четких критериев, примерных такс при компенсации морального вреда наше законодательство не знает, хотя некоторые авторы упорно предлагают подобные примерные таксы утвердить законодательно. Определение конкретного размера компенсации по-прежнему – прерогатива судьи первой инстанции по каждому уголовному делу. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, поскольку суд остается свободным в выборе такого размера с учетом самых разных обстоятельств и факторов (а значит, всегда есть надежда, что суд во всем разберется). И плохо, поскольку практически любое (может быть даже – несправедливое) решение суда первой инстанции автоматически становится справедливым. Суды апелляционной инстанции вмешиваются в это крайне редко, а суды кассационной инстанции – практически никогда.

Ориентироваться в этом вопросе необходимо на местную и региональную судебную практику. Хотя и она претерпевает существенные, иногда очень неожиданные изменения. Так, до недавнего времени Хабаровский краевой суд по первой инстанции не взыскивал за смерть близкого лица в пользу потерпевших моральный вред больше миллиона рублей. А недавно тот же суд взыскал за смерть несовершеннолетнего компенсацию морального вреда в размере двух с половиной миллиона рублей матери погибшего, и миллион рублей – его отцу.

Источник публикации: информационный ежемесячник «Верное решение» выпуск № 04 (186) дата выхода от 19.04.2018.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: