Отказ в назначении пенсии по инвалидности судебная практика

Обновлено: 19.04.2024

Подборка наиболее важных документов по запросу Назначение страховой пенсии по инвалидности (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Назначение страховой пенсии по инвалидности

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2020 год: Статья 1 "Понятие "инвалид", основания определения группы инвалидности" Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" "Разрешая спор, отказывая в удовлетворении исковых требований М. о назначении страховой пенсии по инвалидности, суд апелляционной инстанции исследовал юридически значимые обстоятельства, дал оценку представленным доказательствам в их совокупности, пришел к обоснованному выводу о том, что отказ в назначении пенсии по инвалидности истцу является правомерным, так как истцом не представлена справка об инвалидности, выданная в установленном порядке федеральным учреждением медико-социальной экспертизы Российской Федерации."

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 21 "Порядок установления страховых пенсий, выплаты и доставки страховых пенсий, фиксированной выплаты к страховой пенсии" Федерального закона "О страховых пенсиях" "Действующее правовое регулирование назначения и выплаты страховой пенсии по инвалидности, определяющее механизм реализации гражданами права на получение такой пенсии, не предполагает возможности произвольного применения его норм уполномоченным органом, который обязан проверить все предусмотренные нормативными положениями условия, необходимые для принятия решения о прекращении выплаты страховой пенсии по инвалидности. В частности, до принятия решения о прекращении выплаты пенсии пенсионный орган обязан проверить поступившую к нему информацию об отсутствии у гражданина права на страховую пенсию по инвалидности, в данном случае об отсутствии у гражданина инвалидности, установить, соответствует ли информация об отсутствии у гражданина инвалидности действительному положению дел и имеется ли принятое в установленном законом порядке (в административном или в судебном порядке) решение о признании недействительной справки об установлении инвалидности, выданной такому гражданину, а также решение о недействительности сведений о таком гражданине в федеральном реестре инвалидов. Наличие же у пенсионного органа сомнений в достоверности сведений об имеющейся у гражданина инвалидности не предусмотрено законом в качестве основания для прекращения выплаты страховой пенсии по инвалидности."

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Назначение страховой пенсии по инвалидности

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Ситуация: Какие нужны документы для оформления пенсии по инвалидности?
("Электронный журнал "Азбука права", 2022) Документы для назначения страховой пенсии по инвалидности

Суд указал, что если в случае невыполнения этой обязанности ПФР гражданин несвоевременно обратился с заявлением о получении компенсационных выплат, то неполученные суммы должны быть выплачены ему полностью без ограничения каким-либо сроком

Одна из адвокатов заметила, что решение Верховного Суда является примером того, как должны применяться нормы права на практике и при разрешении споров. Другая отметила, что значительное количество споров о поражении в правах социально незащищенных граждан связано с юридической неграмотностью. По мнению третьей, рассматриваемая правовая позиция ВС дает гражданам зеленый свет для взыскания сумм задолженности за прошлое время, не полученных своевременно по вине ответственных органов.

Верховный Суд опубликовал Определение № 5-КГ21-29-К2 от 31 мая, в котором поддержал мать ребенка-инвалида в требовании перерасчета ежемесячных компенсационных выплат, не полученных в течение нескольких лет по вине пенсионного органа.

1 января 2012 г. Главное управление ПФР № 9 по г. Москве и Московской области назначило социальную пенсию по инвалидности дочери Юлии Баланиной. Через месяц она прекратила работать, поскольку осуществляла уход за ребенком.

Спустя 6 лет, 1 ноября 2018 г. пенсионный орган установил Юлии Баланиной ежемесячную компенсационную выплату как лицу, осуществляющему уход за ребенком-инвалидом. Далее женщина обратилась с заявлением о перерасчете ежемесячной выплаты со дня возникновения права на такую выплату, т.е. за период с 7 февраля 2012 г. по 31 октября 2018 г. В данном заявлении ей было отказано, но решением пенсионного органа указанный период был засчитан Юлии Баланиной в страховой стаж.

В октябре 2019 г. женщина через представителя обратилась в суд с иском о перерасчете ежемесячной компенсационной выплаты со дня возникновения права на такую выплату. В суде представитель заявителя приводил доводы о том, что правоотношения между Юлией Баланиной и ГУ ПФР № 9 возникли с января 2012 г. при подаче ею заявления о назначении пенсии по инвалидности ее ребенку, при этом пенсионным органом ей не было разъяснено о праве неработающих трудоспособных лиц, осуществляющих уход за детьми-инвалидами в возрасте до 18 лет, обратиться с заявлением об установлении ежемесячной выплаты. Он также указал, что в 2014 г. Юлия Баланина при смене места жительства представляла документы в тот же пенсионный орган, однако и при этом обращении он не уведомил ее о наличии у нее права на ежемесячную выплату.

Как отмечалось в иске, отказ пенсионного органа в перерасчете ежемесячной выплаты не соответствует положениям пенсионного законодательства и Указа Президента РФ от 26 февраля 2013 г. № 175, в связи с чем Юлия Баланина просила признать незаконным отказ пенсионного органа в установлении ей ежемесячной выплаты как лицу, осуществляющему уход за ребенком-инвалидом, со дня возникновения права на эту выплату и обязать ответчика произвести перерасчет этой выплаты.

Решением Хорошевского районного суда г. Москвы от 24 декабря 2019 г. в удовлетворении исковых требований Юлии Баланиной было отказано. Впоследствии апелляция и кассация поддержали это решение. Суды указали, что из материалов дела не следует, что уполномоченным органом были нарушены права заявителя, поскольку ежемесячная выплата назначена с месяца подачи заявления в пенсионный орган, оснований для назначения выплаты ранее обращения Юлии Баланиной у органа отсутствовали, в связи с чем действия ответчика не могут быть признаны незаконными, а основания для перерасчета также отсутствуют.

Позднее представитель Юлии Баланиной обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив дело, Судебная коллегия по гражданским делам ВС удовлетворила жалобу, отменив решения нижестоящих инстанций в связи с выявленными нарушениями норм материального и процессуального права.

Как пояснил Верховный Суд, в целях усиления социальной защищенности нетрудоспособных граждан Указом Президента РФ от 26 декабря 2006 г. № 1455 с 1 января 2007 г. установлены ежемесячные компенсационные выплаты неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами, к категории которых были отнесены в том числе дети-инвалиды в возрасте до 18 лет. Анализируя положения данного Указа, Правил осуществления ежемесячных компенсационных выплат от 4 июня 2007 г. № 343, Указа Президента РФ от 26 февраля 2013 г. № 175, Правил осуществления ежемесячных выплат неработающим трудоспособным лицам от 2 мая 2013 г. № 397, Верховный Суд указал, что ежемесячная выплата рассматриваемой категории граждан является мерой социальной поддержки.

«Данная мера направлена на усиление социальной защищенности детей-инвалидов, на обеспечение полноценного ухода за ними, создание условий, позволяющих в максимальной степени компенсировать ограничения их жизнедеятельности, вызванные значительно выраженными стойкими нарушениями функций организма, а также на восполнение материальных потерь для лиц, способных к труду, но оставивших работу ввиду необходимости ухода за ребенком-инвалидом», – отмечено в определении. Кроме того, Суд подчеркнул, что согласно п. 16 Правил от 2 мая 2013 г. № 397 суммы назначенной ежемесячной выплаты, не выплаченные своевременно по вине органа, осуществляющего выплату пенсии, выплачиваются за прошлое время без ограничения каким-либо сроком.

ВС отметил, что по общему правилу ежемесячная выплата назначается органом, осуществляющим пенсионное обеспечение ребенка-инвалида в возрасте до 18 лет, на основании заявления лица, осуществляющего уход за ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет, а также необходимых документов, представляемых этим лицом в случае их отсутствия в распоряжении органа, осуществляющего выплату пенсии ребенку-инвалиду.

Суд напомнил об обязанности пенсионного органа информировать граждан о своих компетенциях. Так, ВС заметил, что в п. 3 Положения о Пенсионном фонде РФ указано, что фонд должен обеспечивать разъяснительную работу среди населения по вопросам, относящимся к компетенции ПФР. «При обращении гражданина в территориальный орган Пенсионного фонда РФ по вопросам пенсионного обеспечения гражданин имеет право на получение от пенсионного органа информации о его правах, в том числе о возможности получения мер социальной защиты (поддержки), возникающих в связи с жизненным событием, по поводу которого он обратился в пенсионный орган, и этому праву корреспондирует обязанность пенсионного органа предоставить гражданину указанную информацию», – указал ВС.

Таким образом, ВС пришел к выводу, что в случае невыполнения пенсионным органом названной обязанности, приведшего к несвоевременному обращению неработающего трудоспособного лица, осуществляющего уход за ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет, в пенсионный орган с заявлением о назначении ежемесячной выплаты, данное лицо имеет право на выплату неполученных сумм ежемесячной выплаты за прошлое время без ограничения каким-либо сроком.

Суд также заключил, что суды нижестоящих инстанций не учли тот факт, что пенсионный орган не представил данных о том, что при обращении Юлии Баланиной с заявлением о назначении социальной пенсии по инвалидности своему ребенку он выполнил обязанность по информированию о ее праве получения льготы. В связи с этим ВС отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение.

Адвокат АП Новосибирской области Татьяна Яцученко считает, что гражданское судопроизводство должно обеспечивать правильное разрешение дел и способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду. По ее мнению, рассматриваемое определение вызывает уважение к Верховному Суду РФ и является примером того, как должны применяться нормы права на практике и при разрешении споров.

Татьяна Яцученко полагает, что Пенсионному фонду и его региональным отделениям необходимо сделать соответствующие выводы: «В заявлениях об установлении пенсии разъяснять гражданам не только их обязанности перед Пенсионным фондом, а также на какие выплаты и повышения, устанавливаемые к назначаемой пенсии, они имеют право и при каких условиях, в каком порядке они могут реализовать право на них».

По мнению юриста, к.ю.н. Юлии Севастьяновой, выводы, высказанные Верховным Судом, можно охарактеризовать как тихую революцию в области социального обеспечения, поскольку они дают вторую жизнь принципу приоритета прав человека и гражданина, закрепленному в Конституции.

Юлия Севастьянова отметила, что значительное количество споров о поражении в правах социально незащищенных граждан связано с юридической неграмотностью. Юрист с сожалением указала, что до настоящего момента законодатель и правоприменитель были непреклонны: «незнание закона не освобождает от ответственности». «Определение ВС РФ является своеобразным лучом света, который дает гражданам нашей страны, находящимся в уязвимом положении, надежду на возможность позитивного исхода судебных дел с государством, в которых затрагиваются вопросы социального обеспечения», – заключила эксперт. Кроме того, она полагает, что подобный гуманный подход заставит властные органы, работающие с инвалидами, усилить экспертизу в области информирования об их правах и льготах.

Адвокат, член Совета АП Калининградской области Ирина Фаст указала, что в настоящее время действительно существует проблема: многие граждане узнают о своем праве на получение социальных выплат спустя длительное время с момента его возникновения или вовсе не знают о нем. По ее мнению, это вызвано многими причинами, в числе которых низкая правовая грамотность и сложное для простого человека законодательное регулирование.

Адвокат обратила внимание, что ВС в данном судебном акте исходил из того, что РФ является социальным государством, политика которого направлена на обеспечение достойной жизни каждого человека путем установления и реальной реализации различных гарантий социальной защиты.

Ирина Фаст считает, что изложенная в определении правовая позиция, которая коррелирует с ранее высказанными Конституционным Судом РФ позициями, дает гражданам зеленый свет для взыскания сумм задолженности за прошлое время, не полученных своевременно по вине ответственных органов. «На мой взгляд, эта позиция в полной мере соответствует базовым конституционным принципам, более того, она направлена на защиту законных интересов граждан, нуждающихся в социальной поддержке», – заключила Ирина Фаст.

Суд пришел к выводу, что признание недействительным решения об установлении инвалидности само по себе не является основанием для возврата излишне выплаченной пенсии, если не доказана недобросовестность гражданина

В комментарии «АГ» одна из адвокатов подчеркнула, что подход ВС направлен на восстановление баланса публичных и частных интересов в пенсионной сфере. Другая отметила, что Суд распространил на страховые пенсии выводы, ранее сделанные Конституционным Судом в отношении трудовых пенсий. Третья эксперт предположила, что позиция ВС верна и должна быть отражена в разъяснениях Пленума.

В конце ноября 2019 г. ВС рассмотрел вопрос о правомерности взыскания сумм социального обеспечения, выплаченных гражданину на основании решения об установлении инвалидности, позднее признанного недействительным из-за ошибок, допущенных бюро медико-социальной экспертизы (Определение от 25 ноября 2019 г. № 5-КГ19-190).

Отмена решения об установлении инвалидности

В декабре 2015 г. Эдуард Курнышов был признан инвалидом II группы до декабря 2016 г. На этом основании он получал социальную пенсию по инвалидности и ежемесячные выплаты в соответствии с Законом о государственном пенсионном обеспечении.

Однако в мае 2016 г. Главное бюро медико-социальной экспертизы по г. Москве в рамках проверки актов бюро медико-социальных экспертиз отменило решение об установлении Эдуарду Курнышову инвалидности и признало недействительными соответствующую справку и индивидуальную программу реабилитации с 27 мая 2016 г. С 1 июня 2016 г. ПФР прекратил перечислять гражданину пенсию и ежемесячные выплаты.

Позднее, в марте 2017 г., комиссия Главного управления ПФР № 3 по г. Москве и Московской области установила, что Эдуард Курнышов получил чуть более 71 тыс. руб. пенсионного обеспечения, права на которое не имел. Гражданина известили о переплате и попросили вернуть эти деньги.

Две инстанции взыскали с гражданина ранее выплаченную ему пенсию

Поскольку гражданин не исполнил требование управления добровольно, последнее обратилось в Кузьминский районный суд г. Москвы, который удовлетворил иск в полном объеме. Первая инстанция квалифицировала социальные выплаты, полученные гражданином, как неосновательное обогащение. Районный суд пришел к выводу, что пенсия и ежемесячная денежная выплата были назначены в результате представления Эдуардом Курнышовым недействительной справки об установлении ему инвалидности.

Ответчик настаивал на отсутствии его вины в переплате, однако первая инстанция решила, что этот довод не имеет правового значения. В данном споре вопрос о наличии либо об отсутствии виновных действий со стороны ответчика не влияет на его обязанность возвратить необоснованно полученные денежные средства, указал суд. Эту позицию поддержала и апелляция.

ВС поддержал гражданина, сославшись на позицию Конституционного Суда

Не сумев добиться рассмотрения дела первой кассацией, Эдуард Курнышов обратился в Верховный Суд, который, оценив акты нижестоящих инстанций, определил, что выводы районного суда и апелляции сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Прежде всего судебная коллегия отметила, что признание гражданина инвалидом и установление группы инвалидности производятся учреждениями медико-социальной экспертизы в рамках регламентируемой процедуры, исходя из комплексной оценки состояния организма гражданина. При этом, подчеркнул ВС, именно такое учреждение несет ответственность как за принятое решение, так и за соблюдение предусмотренного законом порядка признания граждан инвалидами, включая проверку представления необходимых для проведения экспертизы документов.

Кроме того, решение о признании гражданина инвалидом является обязательным для исполнения органами государственной власти и местного самоуправления, а также любыми организациями, добавил Суд со ссылкой на ч. 4 ст. 8 Закона о социальной защите инвалидов.

ВС согласился с тем, что, как следует из ч. 1 и 2 ст. 28 Закона о страховых пенсиях, граждане несут ответственность за достоверность документов, представляемых для установления и выплаты страховой пенсии. В случае если представление недостоверных сведений или несвоевременное их представление повлекло за собой перерасход средств на выплату страховой пенсии и фиксированную выплату по ней, виновные лица возмещают ПФР причиненный ущерб.

В то же время Судебная коллегия по гражданским делам подчеркнула, что по смыслу положений п. 3 ст. 1109 Гражданского кодекса не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, т.е. суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей, к ним относятся и пенсии. Возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение, пояснил ВС.

Дополнительно Суд отметил, что закон устанавливает и исключения из этого правила: излишне выплаченные суммы необходимо вернуть, если их выплата была результатом недобросовестных действий получателя или счетной ошибки. При этом добросовестность гражданина презюмируется, а значит, бремя доказывания обратного лежит на стороне, требующей возврата излишне выплаченных денежных сумм.

ВС также обратил внимание на тот факт, что нормы ГК о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться и за пределами гражданско-правовой сферы, в частности в рамках правоотношений, связанных с получением гражданами пенсий и других социальных выплат.

Конституционный Суд указал, что ответственность за это несет не гражданин, а бюро медико-социальной экспертизы и Пенсионный фонд

В обоснование своей позиции Судебная коллегия сослалась на Постановление Конституционного Суда от 26 февраля 2018 г. № 10-П. Из данного акта следует, что гражданин в ситуации, аналогичной случаю Эдуарда Курнышова, не может ставиться перед безусловной необходимостью претерпевать все неблагоприятные последствия признания решения об установлении инвалидности недействительным без учета нарушений, допущенных учреждением медико-социальной экспертизы, если сами эти нарушения не являются следствием противоправных действий гражданина.

Конституционный Суд подчеркивал, что возложение на гражданина, проходящего медико-социальную экспертизу, ответственности при нарушении работниками учреждения медико-социальной экспертизы порядка принятия решения, по сути, обязывает такое лицо контролировать действия соответствующего учреждения. В то же время в рамках легальной процедуры проведения такой экспертизы гражданин не может оказать влияние на принятие соответствующим учреждением того или иного решения.

В том же постановлении указано, что при рассмотрении споров о взыскании денежных средств в связи с перерасходом средств ПФР, обусловленным выплатой пенсии по инвалидности, назначенной на основе решения, признанного впоследствии недействительным из-за допущенных при его принятии процедурных нарушений, суды обязаны исследовать обстоятельства, свидетельствующие о наличии или об отсутствии признаков недобросовестности (противоправности) в действиях получателя пенсии.

Руководствуясь позицией Конституционного Суда, ВС пришел к выводу, что признание недействительным решения об установлении инвалидности само по себе не является основанием для взыскания с гражданина излишне выплаченных территориальным органом ПФР денежных средств без установления факта недобросовестности (противоправности) в действиях гражданина, которому были назначены пенсия по инвалидности и ежемесячная выплата.

Несмотря на то что представление управлением недействительной справки об установлении инвалидности, по сути, является заявлением о недобросовестности ответчика, нижестоящие инстанции данный довод не оценили, заметила судебная коллегия. ВС пояснил, что по данному делу необходимо было установить, имели ли место со стороны Эдуарда Курнышова недобросовестность (противоправность) при проведении в отношении него медико-социальной экспертизы и получении им справки об установлении инвалидности и, как следствие, получение им социальной пенсии по инвалидности и ежемесячной денежной выплаты.

Поскольку, еще раз подчеркнул Верховный Суд, добросовестность гражданина в этом случае презюмируется, следовало возложить бремя доказывания недобросовестности Эдуарда Курнышова при получении статуса инвалида и предъявлении им в пенсионный орган справки об установлении инвалидности на пенсионный орган, требующий возврата названных выплат.

Помимо этого ВС заметил еще одну ошибку первой и апелляционной инстанций. Дело в том, что они взыскали сумму полученных ответчиком социальных выплат за период с 17 ноября 2015 г. по 31 мая 2016 г., в то время как справка о признании Курнышова инвалидом признана недействительной только с 27 мая 2016 г., о чем Главное бюро медико-социальной экспертизы по г. Москве сообщило в ответе на запрос районного суда. Несмотря на это первая инстанция взыскала денежные средства, законно полученные гражданином с 17 ноября 2015 г. по 27 мая 2016 г.

С учетом сказанного Верховный Суд отменил решение Кузьминского районного суда и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Эксперты согласились с правомерностью позиции ВС

Верховный Суд отметил, что судам, в первую очередь, следовало установить наличие счетной ошибки или недобросовестности со стороны получателя ежемесячных денежных выплат

«Нужно отметить, что подобный формальный подход стал возможен в том числе и из-за позиции самого Верховного Суда, который в последние годы неохотно высказывался в пользу граждан при разрешении споров между ними и государственными органами, учреждениями, фондами, – пояснила Ирина Фаст. – Это привело к тому, что исправлять ошибки судов общей юрисдикции гражданам приходилось через Конституционный Суд, поскольку сложившаяся правоприменительная практика нарушала конституционные права гражданина как слабой стороны публичного правоотношения».

По ее мнению, рассматриваемое определение основано на позиции Конституционного Суда, изложенной в Постановлении № 10-П/2018, и, безусловно, направлено на восстановление баланса публичных и частных интересов в пенсионной сфере.

Адвокат обратила внимание на то, что ВС отметил и такое существенное нарушение норм нижестоящими судами, как взыскание в качестве неосновательного обогащения суммы, полученной гражданином за период, когда справка об инвалидности не была признана недействительной. «Хочется верить, что такая очевидная ошибка была допущена исключительно в силу высокой нагрузки на суды г. Москвы», – сказала Ирина Фаст.

Адвокат АП Волгоградской области, к.ю.н. Юлия Севастьянова отметила, что в данном случае ВС распространил на страховые пенсии выводы КС, сделанные последним в 2018 г. в отношении трудовых пенсий. «Комментируя “АГ” Постановление от 26 февраля 2018 г. № 10-П, я полагала, что в отношении переплаты по страховой пенсии суды общей юрисдикции могут сохранить прежний формальный подход, возлагающий на получателя пенсии соответствующие риски, даже если ошибка при ее назначении возникла по вине бюро медико-социальной экспертизы, так и произошло в этом деле», – сказала эксперт.

По ее мнению, исправив ошибки нижестоящих инстанций, ВС обозначил, в каком направлении должна развиваться практика по аналогичным спорам: независимо от того, произошла ли ошибка при назначении трудовой или страховой пенсии, ответственность за переплату не может возлагаться на добросовестного пенсионера, поскольку он в рамках легальной процедуры проведения медико-социальной экспертизы не оказывает влияние на принятие соответствующим учреждением того или иного решения.

В свою очередь адвокат АП г. Москвы Анжелика Тамбовская сообщила, что ошибки при назначении пенсии возникают, как правило, из-за неправильно оформленных бумаг, причем обычно «оплошности» допускают не сами пенсионеры, а чиновники. «Когда гражданин приносит в ПФР выданный ему ворох справок, специалисты фонда обязаны самостоятельно выявлять нарушения в заполнении документов. При этом сам факт начисления пенсии означает, что пенсионные документы в порядке», – подчеркнула она.

Эксперт отметила, что акт первой инстанции в очередной раз демонстрирует как встречающийся поверхностный подход судов общей юрисдикции при оценке нарушения социальных прав, так и игнорирование отдельными представителями госорганов и госучреждений конкретных жизненных обстоятельств граждан. «Пенсию нельзя приравнивать к рядовым денежным выплатам, ее отличает особое целевое назначение – предоставить нетрудоспособному человеку средства к существованию. Когда вдруг выясняется, что гражданин какое-то время получал пенсию необоснованно и должен вернуть переплату, для него это всегда очень болезненно. При этом ПФР всегда решительно настроен на взыскание незаконно перечисленной пенсии именно с пенсионера», – рассказала адвокат.

По ее мнению, несмотря на позицию Конституционного и Верховного судов, территориальные органы ПФР по-прежнему будут обращаться в суды с аналогичными требованиями, а суды продолжат удовлетворять их, пока Пленум ВС четко не пропишет алгоритм действий судьи при рассмотрении таких споров. «На мой взгляд, обобщение судебной практики по делам этой категории и принятие Пленумом постановления помогут не только судьям, но и всем участникам соответствующих правоотношений», – заключила Анжелика Тамбовская.

Эксперты положительно отнеслись к постановлению Суда. При этом один из них указал, что Закон о трудовых пенсиях, положения которого оспаривались, на сегодняшний день практически утратил силу, и теперь действует Закон о страховых пенсиях, который содержит схожие правила, формально являясь иным нормативно-правовым актом. Поэтому пенсионеры, которым была или будет назначена пенсия по новым правилам, могут вновь столкнуться с формальным подходом правоприменителя.

Конституционный Суд опубликовал Постановление от 26 февраля 2018 г. № 10-П по делу о проверке конституционности ст. 7 Закона о социальной защите инвалидов, п. 1 и 2 ст. 25 Закона о трудовых пенсиях и ст. 1102 и 1109 ГК РФ. По мнению заявительницы жалобы, данные законоположения противоречат основному закону, потому что по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, они позволяют взыскивать с гражданина, признанного инвалидом, полученные им суммы пенсии по инвалидности и ежемесячной денежной выплаты в случае, когда представленные для получения соответствующих мер социальной защиты справки, составленные по итогам медико-социальной экспертизы, признаны недействительными вследствие процедурных нарушений, допущенных при проведении такой экспертизы. При этом не устанавливаются признаки недобросовестности или противоправности в действиях этого гражданина.

Поводом для обращения послужила следующая ситуация. В декабре 2009 г. гражданке была присвоена инвалидность III группы бессрочно, а затем 12 октября 2010 г. инвалидность II группы бессрочно и назначены соответствующие пенсия и выплаты.

Однако в марте 2014 г. в связи с обращением СУ СК РФ была проведена повторная медико-социальная экспертиза, по итогам которой указывалось, что перечисленные выше решения были приняты с нарушением п. 15, 16 и 29 Правил признания лица инвалидом, после чего они были отменены, а выданные справки об инвалидности признаны недействительными с момента их выдачи.

Гражданка обратилась в суд с административным иском о признании действий по проведению повторной медико-социальной экспертизы и решения от 28 марта 2014 г. незаконными. При этом, как утверждала заявительница, тем же бюро медико-социальной экспертизы ей вновь была установлена инвалидность (решением от 14 июля 2014 г. – II группы на один год, решением от 23 июля 2015 г. – II группы также на один год).

В январе 2016 г. суд отказал в удовлетворении ее требований в связи с пропуском срока исковой давности и отсутствием уважительных причин для его восстановления. Это решение было оставлено без изменения апелляционной инстанцией и областным судом. Судья Верховного Суда отказал в передаче кассационных жалоб для рассмотрения в судебном заседании.

После этого областной суд, опираясь на п. 1 и 2 ст. 25 Закона о трудовых пенсиях, взыскал с гражданки излишне выплаченные суммы пенсии по инвалидности, ежемесячной денежной выплаты, а также расходы по уплате госпошлины на общую сумму в размере 467 тыс. руб. Апелляционная инстанция согласилась с этим решением, в передаче кассационных жалоб для рассмотрения в судебных заседаниях было отказано.

Стоит отметить, что решением бюро медико-социальной экспертизы гражданке с 1 августа 2017 г. установлена II группа инвалидности бессрочно.

Рассмотрев материалы дела, Конституционный Суд указал, что федеральный законодатель, закрепляя в п. 1 и 2 ст. 25 Закона о трудовых пенсиях специальный механизм защиты публичных имущественных интересов, связанных с использованием средств Пенсионного фонда на выплату в определенном размере пенсий лицам, которые отвечают установленным требованиям, исходил из того, что эти пункты не предполагают возложения ответственности на гражданина, которому была назначена пенсия, если не установлена его вина в указанных в данной статье деяниях, а ущерб, причиненный Пенсионному фонду перерасходом средств на выплату пенсии, не являлся следствием противоправных действий (или бездействия) гражданина, неисполнения или ненадлежащего исполнения возложенных на него законом обязанностей.

КС пояснил, что учреждение медико-социальной экспертизы несет ответственность как за существо принятого решения, так и за соблюдение предусмотренного законом порядка признания граждан инвалидами, включая проверку представления необходимых для проведения экспертизы документов. При этом его решение о признании гражданина инвалидом, оформленное справкой об установлении инвалидности, является обязательным для исполнения органами государственной власти, органами местного самоуправления и организациями независимо от организационно-правовых форм и форм собственности.

Также Конституционный Суд подчеркнул, что нельзя не учитывать и то, что в соответствии как с прежним, так и с действующим правовым регулированием порядка рассмотрения заявлений о назначении трудовой (страховой) пенсии территориальный орган Пенсионного фонда наделен полномочиями по проведению проверки и оценки достоверности представленных в целях пенсионного обеспечения документов на всех этапах пенсионного процесса.

Суд указал, что ни ст. 25 Закона о трудовых пенсиях, подразумевающая виновный противоправный характер перечисленных в ней деяний в качестве необходимого условия применения к лицу соответствующих мер юридической ответственности, ни положения гл. 60 ГК РФ, рассматриваемые во взаимосвязи с закрепляющей презумпцию добросовестности действий участников гражданских правоотношений нормой п. 5 ст. 10 данного Кодекса, не предполагают возложения на гражданина бремени негативных последствий, связанных с допущенными при проведении в отношении него медико-социальной экспертизы формальными нарушениями, в виде взыскания сумм пенсии по инвалидности и ежемесячной денежной выплаты в порядке возмещения ущерба Пенсионному фонду или в качестве неосновательного обогащения.

«Хотя получение гражданином указанных сумм при отсутствии для этого законных оснований либо в размере большем, чем причитается по закону, подпадает под признаки неосновательного обогащения за счет средств Пенсионного фонда, приводит к нарушению публичных интересов в сфере пенсионного обеспечения, конституционных прав и свобод других граждан – участников системы пенсионных отношений, основанной на началах всеобщности и солидарности, следует учитывать, что возложение на гражданина обязанности возвратить полученные с момента вынесения соответствующего решения денежные средства, обусловленные выявлением лишь формальных (процедурных) нарушений порядка признания гражданина инвалидом, допущенных учреждением медико-социальной экспертизы, – при отсутствии установленных фактов недобросовестности (противоправности) со стороны самого заинтересованного лица – приводило бы к нарушению баланса публичных и частных интересов в пенсионной сфере», – указал Суд.

Таким образом, Конституционный Суд признал оспариваемые положения не противоречащими Конституции Российской Федерации и постановил пересмотреть судебные акты, вынесенные в отношении заявительницы.

Комментируя «АГ» постановление, адвокат Адвокатской конторы № 22 «Гражданские компенсации» Нижегородской областной коллегии адвокатов Ирина Фаст сообщила, что ситуации, описанные в решении Суда, происходят нередко. Она пояснила, что слабая сторона в процессе – гражданин – очень плохо защищена правоприменительной практикой.

«Такие ситуации касаются не только пенсий, как в этом случае, но и других выплат, полученных “по ошибке” от государственных органов. Самый наглядный пример, который «АГ» освещала ранее, – это обратное взыскание денежных средств с инвалидов, получивших их на основании решений судов, которые в итоге были отменены Верховным Судом. В данном случае всеми нижестоящими по отношению к ВС РФ судебными инстанциями было установлено право на получение людьми компенсаций, отсутствовала недобросовестность со стороны истцов. Природа выплат – возмещение вреда жизни и здоровью, но тем не менее Верховный Суд посчитал возможным поворот решений по данной категории дел», – рассказала Ирина Фаст.

Также адвокат отметила, что КС РФ в последнее время вынужден давать толкование очевидным и понятным любому незаинтересованному юристу ситуациям и корректировать судебную практику. «По сути, Конституционный Суд исправил грубейшую ошибку судебных органов, которой не должно было быть при качественно настроенной, отлаженной, а самое главное – независимой судебной системе», – пояснила свою точку зрения Ирина Фаст.

Адвокат АП Волгоградской области Юлия Севастьянова также положительно отнеслась к данному постановлению: «Вывод, казалось бы, очевиден: если ошибся не пенсионер, но бюро МСЭ, то закон не предполагает возложения на гражданина бремени негативных последствий, связанных с допущенными при проведении медико-социальной экспертизы нарушениями, в виде взыскания с него излишне полученной пенсии по инвалидности», – пояснила эксперт.

Вместе с тем она заметила, что вряд ли можно утверждать, что теперь инвалиды надежно защищены. «Дело в том, что КС РФ анализировал нормы Закона о трудовых пенсиях, который на сегодняшний день практически утратил силу. Теперь действует Закон о страховых пенсиях, который содержит схожие правила, но формально это совсем иной нормативно-правовой акт. Поэтому пенсионеры, подпадающие под Закон о трудовых пенсиях, имеют шансы защитить свои права в суде общей юрисдикции со ссылкой на постановление КС РФ. А доводы пенсионеров, которым была или будет назначена пенсия по новым правилам, могут вновь столкнуться с формальным подходом правоприменителя», – заключила Юлия Севастьянова.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: