Отказ конституционного суда утверждать законодательные акты

Обновлено: 18.04.2024

В силу части 2 статьи 13 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ) арбитражный суд, установив при рассмотрении дела несоответствие нормативного правового акта иному имеющему большую юридическую силу нормативному правовому акту, в том числе издание его с превышением полномочий, принимает судебный акт в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу. Указанное дискреционное полномочие арбитражного суда направлено на защиту интересов участников судебного разбирательства, в том числе в тех случаях, когда оспаривание нормативно-правового акта по правилам административного производства невозможно по причинам его отмены в судебном либо административном порядке либо истечения срока действия.

Особенна актуальна эта ситуация в сфере энергоснабжения, так как зачастую тарифные решения не могут быть проверены по правилам Кодекса об административном производстве, но с достаточной долей вероятности нарушают либо нарушали в прошлом права и законные интересы участников гражданского оборота.

Вместе с тем случаи неприменения НПА в судебном порядке являются крайне редкими, в том числе из-за потенциального выхода судов за пределы своих полномочий.

Относительно недавно Конституционный суд Российской Федерации (КС РФ) издал общеобязательное толкование положений части 2 статьи 13 АПК РФ в совокупности с нормами Конституции РФ и иных процессуальных кодексов.

Обратимся к краткому изложению обстоятельств споров и позиции заявителя при обращении в КС РФ.

Фактические обстоятельства споров, в отношении обстоятельств которых КС РФ посчитал необходимым изложить правовую позицию.

Комитет по распоряжению муниципальной собственностью и земельными ресурсами администрации Балаковского муниципального района Саратовской области (далее – истец, комитет) обратился в Арбитражный суд Саратовской области с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю (далее – ответчик) о взыскании задолженности по арендной плате. Решением арбитражного суда[1] требования истца удовлетворены в полном объеме.

Ответчик сослался на то, что решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования, установившее коэффициент для определения арендной платы на земельные участки, предназначенные для размещения объектов торговли, общественного питания и бытового обслуживания, в размере 4,4 % от их кадастровой стоимости, противоречит актам большей юридической силы и не подлежит применению.

Суд отклонил данный довод исходя из того, что данный акт не признан недействующим в надлежащем порядке и прекратил производство по делу.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа решение суда первой инстанции оставлено без изменения, а кассационная жалоба ответчика – без удовлетворения.

Комитет по распоряжению муниципальной собственностью и земельными ресурсами администрации Балаковского муниципального района Саратовской области обратился в Арбитражный суд Саратовской области с новым исковым заявлением к ответчику о взыскании задолженности по арендной плате.

Суд взыскал с ответчика пеню и отказал в удовлетворении остальной части исковых требований. Суд пришел к выводу о том, что решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования, которое упоминалось выше, не подлежит применению, поскольку коэффициент для определения арендной платы установлен органом местного самоуправления произвольно в противоречие принципу экономической обоснованности арендной платы, установленному постановлением Правительства Российской Федерации от 16.07.2009 № 582.

Постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда решение суда первой инстанции отменено и исковые требования удовлетворены в полном объеме. Арбитражный суд сослался на то обстоятельство, что вышеназванный нормативный акт не признан недействующим, а кроме того, рассмотрение дел об оспаривании нормативных правовых актов, не отнесенных к компетенции Суда по интеллектуальным правам, подведомственно судам общей юрисдикции.

Арбитражный суд Поволжского округа, а также Верховный суд РФ постановление суда апелляционной инстанции оставили без изменения.

Далее Саратовский областной суд признал решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования противоречащим принципу экономической обоснованности, недействующим и не подлежащим применению в части, устанавливающей коэффициент для определения арендной платы на земельные участки, предназначенные для размещения производственных и административных зданий в размере 4,9 % от их кадастровой стоимости. Затем на основании решения органа, издавшего данный нормативный правовой акт, оно утратило силу в полном объеме.

При обращении в Конституционный суд Российской Федерации заявитель указал на нарушение права на судебную защиту отказом арбитражных судов проверить нормативно-правовой акт, примененный при разрешении хозяйственного спора на соответствие иному нормативно-правовому акту, имеющему большую юридическую силу. Тем самым суды, по мнению заявителя, не использовали свои полномочия в рамках разрешения хозяйственного спора и фактически не позволили заявителю защитить свои экономические интересы.

Рассмотрим подробнее правовые позиции, на основании которых КС РФ истолковал соответствующие положения процессуальных кодексов.

Позиция КС РФ по данному делу[2]

В соответствии с императивными нормами Конституции РФ право граждан оспорить в судебном порядке непосредственно нормативный правовой акт органа публичной власти представляет собой дополнительную возможность защиты прав и свобод с использованием судебного механизма.

Данному праву корреспондирует обязанность суда рассмотреть этот вопрос, отразив в решении мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Федеральным законом от 28.06.2014 № 186-ФЗ внесены изменения в АПК РФ, в соответствии с которыми из подведомственности арбитражных судов исключены дела об оспаривании нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, если рассмотрение таких дел не отнесено к компетенции Суда по интеллектуальным правам.

Данные изменения не затронули вытекающего из Конституции РФ полномочия арбитражного суда при рассмотрении дела отказать в применении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы.

Иной подход, нашедший свое отражение в некоторых судебных актах, ставил бы стороны разбирательства в арбитражных судах в худшее положение по сравнению со сторонами в судах общей юрисдикции, а также нарушал бы единство и единообразие гражданского и арбитражного судопроизводства.

Последствием признания нормативного правового акта недействующим полностью или в части является его исключение из системы правового регулирования и возможность пересмотра судебных решений, основанных на этом акте.

Вместе с тем полномочие арбитражного суда отказать в применении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы, имеет особое значение, когда иные способы реализации права на судебную защиту не могут быть реализованы, как, например, в случае утраты силы оспариваемым актом на момент подачи административного искового заявления или в период производства по делу либо в случае наличия вступившего в законную силу решения суда, принятого по тому же предмету.

Данного подхода придерживается и Верховный суд РФ, который указал, что суд отказывает в принятии заявления, если заявитель оспаривает нормативный правовой акт, отмененный органом или должностным лицом, его издавшим, однако заявитель вправе обратиться в суд в порядке искового производства, поставив вопрос о неприменении при разрешении спора этого нормативного правового акта или его части.

Ratio decidendi

Если нормативный правовой акт, подлежащий применению арбитражным судом, отменен до начала или в период производства по административному исковому заявлению о признании его недействующим, арбитражный суд не может отказаться от оценки такого акта на предмет его соответствия нормативному правовому акту большей юридической силы, поскольку это противоречило бы статье 120 Конституции РФ, а также означало бы отказ в праве на судебную защиту, который не подлежит ограничению.

Таким образом, Конституционный суд постановил признать оспариваемые положения не противоречащими Конституции РФ, поскольку данные положения предполагают обязанность арбитражного суда проверить нормативный правовой акт, подлежащий применению в данном деле, на соответствие иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Рекомендации VEGAS LEX

Согласно статье 6 Закона о Конституционном суде Российской Федерации[3] решения суда обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений. Свойством общеобязательности, по смыслу указанного закона, обладают все решения КС РФ, которые в силу части второй статьи 79 названного закона действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами.

Следовательно, правовые выводы, изложенные в постановлении суда по данному делу являются универсальными и применимыми при разрешении любых споров, связанных с оценкой соответствия одного нормативно-правового акта иному нормативно-правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Поэтому мы рекомендуем в тех случаях, когда конкретный нормативно-правовой акт (в том числе тарифное решение в сфере электроэнергетики, теплоснабжения, газоснабжения и т.п.) уже был отменен либо утратил юридическую силу, но, по мнению участника судебного разбирательства, нарушает права участника хозяйственных правоотношений, заявлять довод о необходимости применения статьи 13 АПК РФ со ссылкой в числе прочего на выводы Конституционного суда Российской Федерации.

По нашему мнению, постановление КС РФ по данному делу вносит положительные изменения в существующее правовое регулирование и позволит судам, рассматривающим хозяйственные споры, более широко применять свои дискреционные полномочия.

[1] Решение Арбитражного суда Саратовской области от 18.03.2016 по делу № А57-16902/2015.

[2] См. Постановление КС РФ от 06.12.2017 № 37-П.

[3] Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина Р.Р. Вагапова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Р.Р. Вагапов, осужденный за совершение в период прохождения службы в полиции (в должности начальника отделения полиции) преступления, предусмотренного пунктами "а", "б" части третьей статьи 286 "Превышение должностных полномочий" УК Российской Федерации, оспаривает конституционность части первой этой статьи, а также статьи 57 "Основной отпуск" Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Как утверждает заявитель, оспариваемые нормы не соответствуют статьям 2, 15 (части 1 и 2), 18, 19 (части 1 и 2), 37 (часть 5), 46 (части 1 и 2) и 55 (части 1 и 3) Конституции Российской Федерации, поскольку они - вследствие своей неопределенности - позволяют квалифицировать как превышение должностных полномочий действия сотрудника полиции, совершенные в период его основного отпуска, в течение которого выполнение этим лицом его служебных обязанностей приостанавливается.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

В статье 286 УК Российской Федерации установлена уголовная ответственность за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (часть первая), и за то же деяние, совершенное при наличии отягчающих и особо отягчающих обстоятельств (части вторая и третья). Лица, подлежащие ответственности по этой статье, определяются с учетом пункта 1 примечаний к статье 285 данного Кодекса, согласно которому должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит Российской Федерации, субъектам Российской Федерации или муниципальным образованиям, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации. Понятие же представителя власти раскрыто в примечании к статье 318 данного Кодекса: таковым признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", ответственность за превышение должностных полномочий наступает в случае совершения должностным лицом активных действий, явно выходящих за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, если при этом должностное лицо осознавало, что действует за пределами возложенных на него полномочий; превышение должностных полномочий может выражаться в совершении должностным лицом при исполнении служебных обязанностей действий, которые относятся к полномочиям другого должностного лица (вышестоящего или равного по статусу); могут быть совершены только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте; совершаются должностным лицом единолично, однако могут быть произведены только коллегиально либо в соответствии с порядком, установленным законом, по согласованию с другим должностным лицом или органом; никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать (пункт 19); при этом необходимо устанавливать, является ли подсудимый субъектом данного преступления - должностным лицом (пункт 2).

Следовательно, статья 286 УК Российской Федерации не содержит неопределенности, позволяющей произвольно устанавливать круг субъектов, подлежащих ответственности за указанные в ней действия, и предполагает анализ должностных полномочий лица в каждом конкретном случае привлечения его к такой ответственности.

2.2. По смыслу статьи 37 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 32 (часть 4), 72 (пункт "б" части 1) и 114 (пункт "е"), служба в органах внутренних дел Российской Федерации, посредством прохождения которой граждане реализуют свое право на труд, представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением общественного порядка, законности, прав и свобод граждан и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах.

Лица, которые проходят службу в органах внутренних дел, выполняют конституционно значимые функции, чем обусловливается их специальный правовой статус, содержание и характер обязанностей государства по отношению к ним и их обязанностей по отношению к государству; законодатель, определяя правовой статус сотрудников, проходящих службу в органах внутренних дел, вправе устанавливать для этой категории граждан особые требования и особые обязанности, обусловленные задачами, принципами организации и функционирования органов внутренних дел, а также специфическим характером деятельности указанных лиц (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 6 июня 1995 года N 7-П, от 26 декабря 2002 года N 17-П, от 18 марта 2004 года N 6-П, от 15 июля 2009 года N 13-П и от 21 марта 2014 года N 7-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2004 года N 460-О, от 16 апреля 2009 года N 566-О-О, от 25 ноября 2010 года N 1547-О-О и от 26 мая 2016 года N 1164-О).

Федеральный закон от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции" содержит обращенные к сотрудникам органов внутренних дел требования как при осуществлении предоставленных полномочий, так и за рамками служебной деятельности соблюдать и уважать права и свободы человека и гражданина, пресекать любые действия, которыми гражданину умышленно причиняются боль, физическое или нравственное страдание (части 1 и 3 статьи 5), не подстрекать, не склонять и не побуждать в прямой или косвенной форме кого-либо к совершению противоправных действий (часть 3 статьи 6), воздерживаться как в служебное, так и во внеслужебное время от любых действий, которые могут вызвать сомнение в их беспристрастности или нанести ущерб авторитету полиции (часть 4 статьи 7), стремиться обеспечивать общественное доверие к деятельности полиции и ее поддержку гражданами (часть 1 статьи 9). Кроме того, в части 2 статьи 27 данного Федерального закона указаны обязанности, подлежащие выполнению сотрудниками полиции независимо от замещаемой должности, места нахождения и времени суток.

Поступая на службу, сотрудники органов внутренних дел принимают Присягу, в частности дают клятву уважать и защищать права и свободы человека и гражданина, свято соблюдать Конституцию Российской Федерации и федеральные законы, быть мужественными, честными и бдительными, не щадить своих сил в борьбе с преступностью, достойно исполнять свой служебный долг и возложенные на них обязанности по обеспечению безопасности, законности и правопорядка, хранить государственную и служебную тайну (статья 28 Федерального закона "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации").

Тем самым предполагается сохранение особого статуса сотрудника полиции как в служебное, так и во внеслужебное время, в том числе в период основного отпуска, предоставляемого в соответствии со статьей 57 Федерального закона "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Установленные приведенными законоположениями особенности правового статуса сотрудников полиции подлежат учету и при решении вопроса о наличии в их действиях признаков состава преступления, закрепленных в статье 286 УК Российской Федерации.

Соответственно, оспариваемые заявителем законоположения не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права в указанном им аспекте, а потому его жалоба, как не отвечающая критерию допустимости, закрепленному Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Вагапова Ришата Ринатовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Статья 79. Юридическая сила решения

Решение Конституционного Суда Российской Федерации окончательно и не подлежит обжалованию. Решение Конституционного Суда Российской Федерации, вынесенное по итогам рассмотрения дела, назначенного к слушанию в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, вступает в силу немедленно после его провозглашения. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации, принятое в порядке, предусмотренном статьей 47.1 настоящего Федерального конституционного закона, вступает в силу со дня его опубликования в соответствии со статьей 78 настоящего Федерального конституционного закона. Иные решения Конституционного Суда Российской Федерации вступают в силу со дня их принятия.

(часть первая в ред. Федерального конституционного закона от 03.11.2010 N 7-ФКЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

Решение Конституционного Суда Российской Федерации действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами. Юридическая сила постановления Конституционного Суда Российской Федерации о признании акта неконституционным не может быть преодолена повторным принятием этого же акта.

Положения ч. 3 ст. 79 (в ред. ФКЗ от 09.11.2020 N 5-ФКЗ) применяются к постановлениям Конституционного Суда РФ, принятым после 09.11.2020.

Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу или в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным конституционным законом, не приобретают юридическую силу. Признанные не соответствующими Конституции Российской Федерации не вступившие в силу международные договоры Российской Федерации не подлежат введению в действие и применению. Решения судов и иных органов, основанные на актах или их отдельных положениях, признанных постановлением Конституционного Суда Российской Федерации неконституционными либо примененных в истолковании, расходящемся с данным Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении истолкованием, должны быть пересмотрены (а до пересмотра не подлежат исполнению) в случаях:

1) предусмотренных частями второй и пятой статьи 100 настоящего Федерального конституционного закона;

2) если решение не вступило в силу при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции;

3) пересмотра дела в суде кассационной инстанции или в порядке надзора в связи с кассационными и надзорными жалобами, представлениями, поданными по иным основаниям, в соответствии с требованиями части пятой настоящей статьи;

4) если вступившее в силу решение, которое было принято по спору между органом государственной власти или органом местного самоуправления, с одной стороны, и гражданином или юридическим лицом, с другой стороны, и влечет за собой передачу гражданином или юридическим лицом имущества или выплату ими денежных средств публичному образованию, не исполнено и при исполнении такого решения не имело место злоупотребление со стороны гражданина или юридического лица;

5) если положения, признанные постановлением Конституционного Суда Российской Федерации неконституционными, послужили основанием для привлечения гражданина к уголовной ответственности;

6) если положения, признанные постановлением Конституционного Суда Российской Федерации неконституционными, послужили основанием для привлечения гражданина или юридического лица к административной ответственности, при этом срок, в течение которого лицо считается подвергнутым административному наказанию, не прошел либо прошел, но факт привлечения к административной ответственности продолжает порождать для гражданина или юридического лица негативные последствия;

7) если в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, принятом по жалобе на нарушение конституционных прав и свобод, прямо указано на такой пересмотр в отношении иных лиц помимо заявителя или лица, в интересах которого подана жалоба.

(часть третья в ред. Федерального конституционного закона от 09.11.2020 N 5-ФКЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

В случае, если решением Конституционного Суда Российской Федерации нормативный акт признан не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью или частично либо из решения Конституционного Суда Российской Федерации вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании, государственный орган или должностное лицо, принявшие этот нормативный акт, рассматривают вопрос о принятии нового нормативного акта, который должен, в частности, содержать положения об отмене нормативного акта, признанного не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью, либо о внесении необходимых изменений и (или) дополнений в нормативный акт, признанный неконституционным в отдельной его части, или в нормативный акт, признанный соответствующим Конституции Российской Федерации в данном Конституционным Судом Российской Федерации истолковании. До принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция Российской Федерации.

(в ред. Федеральных конституционных законов от 15.12.2001 N 4-ФКЗ, от 28.12.2016 N 11-ФКЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

С момента вступления в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации, которым нормативный акт или отдельные его положения признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, либо постановления Конституционного Суда Российской Федерации о признании нормативного акта либо отдельных его положений соответствующими Конституции Российской Федерации в данном Конституционным Судом Российской Федерации истолковании не допускается применение либо реализация каким-либо иным способом нормативного акта или отдельных его положений, признанных таким постановлением Конституционного Суда Российской Федерации не соответствующими Конституции Российской Федерации, равно как и применение либо реализация каким-либо иным способом нормативного акта или отдельных его положений в истолковании, расходящемся с данным Конституционным Судом Российской Федерации в этом постановлении истолкованием. Суды общей юрисдикции, арбитражные суды при рассмотрении дел после вступления в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации (включая дела, производство по которым возбуждено и решения предшествующих судебных инстанций состоялись до вступления в силу этого постановления Конституционного Суда Российской Федерации) не вправе руководствоваться нормативным актом или отдельными его положениями, признанными этим постановлением Конституционного Суда Российской Федерации не соответствующими Конституции Российской Федерации, либо применять нормативный акт или отдельные его положения в истолковании, расходящемся с данным Конституционным Судом Российской Федерации в этом постановлении истолкованием.

(в ред. Федеральных конституционных законов от 28.12.2016 N 11-ФКЗ, от 09.11.2020 N 5-ФКЗ)

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.Н. Коваленко к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин В.Н. Коваленко оспаривает конституционность следующих норм:

пункта 3 статьи 15 Федерального закона от 10 декабря 1995 года N 196-ФЗ "О безопасности дорожного движения", согласно которому допуск транспортных средств, предназначенных для участия в дорожном движении на территории Российской Федерации, за исключением транспортных средств, участвующих в международном движении или ввозимых на территорию Российской Федерации на срок не более шести месяцев, осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации путем регистрации транспортных средств и выдачи соответствующих документов; регистрация транспортных средств без документа, удостоверяющего его соответствие установленным требованиям безопасности дорожного движения, запрещается; в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, отдельные действия по регистрации транспортных средств и выдача соответствующих документов осуществляются в том числе в электронной форме;

части 2 статьи 17 Федерального закона от 1 июля 2011 года N 170-ФЗ "О техническом осмотре транспортных средств и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", предусматривающей, что для проведения технического осмотра владелец транспортного средства или его представитель, в том числе представитель, действующий на основании доверенности, оформленной в простой письменной форме, обязан представить оператору технического осмотра транспортное средство и следующие документы: документ, удостоверяющий личность, и доверенность (для указанного в данной части представителя владельца транспортного средства) (пункт 1); свидетельство о регистрации транспортного средства или паспорт транспортного средства (пункт 2);

части второй статьи 61 ГПК Российской Федерации, в силу которой обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда; указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица;

части 2 статьи 64 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в соответствии с которой обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда по ранее рассмотренному им гражданскому или административному делу либо по делу, рассмотренному ранее арбитражным судом, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении судом другого административного дела, в котором участвуют лица, в отношении которых установлены эти обстоятельства, или лица, относящиеся к категории лиц, в отношении которой установлены эти обстоятельства;

пункта 2 части 1 статьи 194 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, предписывающего суду прекращать производство по административному делу, если иное не установлено данным Кодексом, в случае, если имеется вступившее в законную силу решение суда по административному спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, определение суда о прекращении производства по этому административному делу в связи с принятием отказа административного истца от административного иска, утверждением соглашения о примирении сторон или определение суда об отказе в принятии административного искового заявления; суд прекращает производство по административному делу об оспаривании нормативных правовых актов, актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами, решений, действий (бездействия), нарушающих права, свободы и законные интересы неопределенного круга лиц, если имеется вступившее в законную силу решение суда, принятое по административному иску о том же предмете.

Как следует из представленных материалов, органы ГИБДД отказали В.Н. Коваленко, который в 2015 году приобрел автомобиль "Toyota Land Cruiser Prado" 1998 года выпуска за 100 000 рублей без паспорта транспортного средства, в выдаче такого документа и регистрации автомобиля. В дальнейшем заявитель неоднократно обращался в суды с различными требованиями, преследуя цель зарегистрировать принадлежащее ему транспортное средство, однако в удовлетворении всех требований ему было отказано, в том числе на основании оспариваемых им норм материального права. При этом судами было установлено, что автомобиль не регистрировался в подразделениях ГИБДД на территории Российской Федерации и не проходил таможенное оформление на территории Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан. Производство по одному из судебных дел заявителя было прекращено в связи с наличием вступившего в законную силу решения суда по административному спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям (пункт 2 части 1 статьи 194 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

По мнению заявителя, оспариваемые законоположения не соответствуют статьям 2, 8, 15 - 18, 34, 35, 46, 55 и 123 Конституции Российской Федерации, поскольку не позволяют пользоваться и распоряжаться собственностью, препятствуют установлению соответствия транспортного средства требованиям безопасности дорожного движения при отсутствии паспорта транспортного средства, допускают признание тождественными исков, имеющих различные предмет и основания. Заявитель также полагает, что оспариваемые нормы не допускают опровержение установленных вступившим в законную силу судебным решением фактов путем представления новых доказательств в рамках другого судебного дела, что нарушает принцип состязательности сторон.

2.1. В соответствии с действующим законодательством паспорта транспортных средств предназначены для упорядочения допуска транспортных средств к участию в дорожном движении, усиления борьбы с их хищениями и другими правонарушениями на автомобильном транспорте, а также повышения эффективности контроля за уплатой таможенных платежей при ввозе транспортных средств в Российскую Федерацию; наличие указанных паспортов является обязательным условием для регистрации транспортных средств и допуска их к участию в дорожном движении; регистрация транспортных средств без документа, удостоверяющего его соответствие установленным требованиям безопасности дорожного движения, запрещается (Федеральный закон "О безопасности дорожного движения"; постановление Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 18 мая 1993 года N 477 "О введении паспортов транспортных средств"; Положение о паспортах транспортных средств и паспортах шасси транспортных средств, утвержденное приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства промышленности и энергетики Российской Федерации и Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации от 23 июня 2005 года N 496/192/134).

Соответственно, паспорт транспортного средства является не только документом, удостоверяющим его соответствие требованиям безопасности дорожного движения и тем самым обеспечивающим допуск автомобиля к участию в дорожном движения, но и способом противодействия хищению данного имущества, а также совершению других правонарушений, связанных с его использованием.

Рассматривая вопрос об обязательности государственной регистрации транспортных средств в подразделениях ГИБДД, Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что отнесение транспортных средств к источникам повышенной опасности обусловливает необходимость установления для них особого правового режима в целом и специальных правил их допуска к эксплуатации в частности; государственная регистрация как обязательное условие для осуществления собственниками принадлежащих им имущественных прав на автомобили, а именно для использования автомобилей в дорожном движении, в определенной степени ограничивает субъективное право собственности, однако такое ограничение нельзя рассматривать как недопустимое, поскольку оно имеет целью защиту здоровья, прав и законных интересов как самих собственников, так и других лиц, обеспечение эффективного противодействия преступлениям и другим правонарушениям, связанным с использованием транспортных средств, а сами по себе регистрационные действия, осуществляемые подразделениями ГИБДД, являются формой административного контроля с целью соблюдения конституционных прав граждан и гарантирования их имущественных интересов (Постановление от 12 мая 2011 года N 7-П; определения от 1 октября 2008 года N 670-О-О, от 26 января 2010 года N 124-О-О, от 23 декабря 2014 года N 2945-О и N 3001-О и др.).

Между тем, учитывая правовое предназначение паспорта транспортных средств, приведенная правовая позиция не подлежит расширительному толкованию в части ее распространения на отношения с участием тех лиц, которые явно пренебрегли условиями оборота транспортных средств и не учли потенциальные проблемы, связанные с регистрацией данного имущества, являющейся обязательным условием для его использования, притом что они имели такую возможность (в частности, приобретая не состоявший на учете в подразделениях ГИБДД автомобиль без паспорта транспортного средства). Аналогичного подхода придерживается Европейский Суд по правам человека, который исходит из того, что отказ в регистрации автомобиля является соразмерным ограничением права собственности лица, приобретшего транспортное средство в обстоятельствах, позволявших ему разумно предвидеть возможные проблемы при его регистрации (постановление от 2 декабря 2004 года по делу "Ярославцев против России").

Таким образом, пункт 3 статьи 15 Федерального закона "О безопасности дорожного движения" не может рассматриваться как нарушающий конституционные права заявителя.

2.2. Федеральный закон "О техническом осмотре транспортных средств и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" предписывает проведение обязательной периодичной проверки технического состояния транспортных средств (в том числе их частей, предметов их дополнительного оборудования) на предмет их соответствия обязательным требованиям безопасности транспортных средств в целях допуска транспортных средств к участию в дорожном движении на территории Российской Федерации и в случаях, предусмотренных международными договорами Российской Федерации, также за ее пределами (пункт 12 статьи 1, статья 15); для проведения технического осмотра владелец транспортного средства (его представитель) обязан представить оператору технического осмотра транспортное средство и свидетельство о его регистрации или паспорт транспортного средства (пункт 2 части 2 статьи 17).

Представление указанного документа обусловлено необходимостью надлежащей идентификации транспортного средства при проведении технического осмотра, а потому оспариваемое законоположение не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя.

2.3. Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 21 декабря 2011 года N 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела; тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности; наделение судебных решений, вступивших в законную силу, свойством преюдициальности - сфера дискреции федерального законодателя, который мог бы прибегнуть и к другим способам обеспечения непротиворечивости обязательных судебных актов в правовой системе, но не вправе не установить те или иные институты, необходимые для достижения данной цели; введение же института преюдиции требует соблюдения баланса между такими конституционно защищаемыми ценностями, как общеобязательность и непротиворечивость судебных решений, с одной стороны, и независимость суда и состязательность судопроизводства - с другой; такой баланс обеспечивается посредством установления пределов действия преюдициальности, а также порядка ее опровержения.

Следовательно, часть вторая статьи 61 ГПК Российской Федерации и часть 2 статьи 64 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, закрепляющие норму о том, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя, перечисленные в жалобе.

2.4. Пункт 2 части 1 статьи 194 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации предусматривает возможность прекращения производства по делу в случаях, когда право на судебную защиту было реализовано в состоявшемся ранее судебном процессе на основе конституционных и отраслевых принципов осуществления судопроизводства. Следовательно, сама по себе оспариваемая норма, как направленная на пресечение рассмотрения судами тождественных требований (между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям), не может быть признана нарушающей права заявителя, указанные в жалобе.

Установление же в каждом конкретном случае, имеются ли основания для прекращения производства по делу, в том числе наличие (отсутствие) вступившего в законную силу и принятого по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решения суда, - исключительная прерогатива суда, принимающего решение, которая вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является проявлением его дискреционных полномочий. Гарантией процессуальных прав лиц, участвующих в деле, являются установленные Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации процедуры проверки судебных постановлений вышестоящими судами и основания для их отмены или изменения.

Таким образом, пункт 2 части 1 статьи 194 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации также не может рассматриваться как нарушающий конституционные права заявителя.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Коваленко Владимира Николаевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

Обратимся к краткому изложению обстоятельств споров и позиции заявителя при обращении в КС РФ.

Позиция КС РФ по данному делу[2]

Ratio decidendi

Рекомендации VEGAS LEX

[1] Решение Арбитражного суда Саратовской области от 18.03.2016 по делу № А57-16902/2015.

[2] См. Постановление КС РФ от 06.12.2017 № 37-П.

[3] Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: