Освобождение иностранцев от внесения судебного залога установлено на основе принципа
Обновлено: 23.04.2024
по кассационной жалобе Кирилюка Сергея Адамовича на решение Майкопского районного суда Республики Адыгея от 3 августа 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Адыгея от 20 декабря 2016 г.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н., выслушав объяснения представителя АО "ЮниКредит Банк" Кима Е.А., возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
АО "ЮниКредит Банк" (далее - Банк) обратилось в суд с иском к Ушениной И.В. о взыскании задолженности по кредитному договору от 17 ноября 2011 г. в размере 276 843,31 руб. и по договору о выпуске и использовании кредитной банковской карты от 28 августа 2013 г. в размере 134 132,16 руб., а также об обращении взыскания на заложенное имущество: транспортное средство "Renault Fluence" <. >года выпуска, белого цвета, <. >.
Определением Майкопского районного суда Республики Адыгея от 3 июня 2016 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечен собственник указанного автомобиля Кирилюк С.А.
Решением Майкопского районного суда Республики Адыгея от 3 августа 2016 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Адыгея от 20 декабря 2016 г., исковые требования Банка удовлетворены в полном объеме.
В кассационной жалобе Кирилюк С.А. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений в части обращения взыскания на принадлежащий ему автомобиль, как незаконных.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н. от 11 января 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.
В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Такие нарушения допущены при рассмотрении данного дела.
Как установлено судом и следует из материалов дела, между Банком и Ушениной И.В. (заемщик) заключены кредитный договор от 17 ноября 2011 г., согласно которому заемщику предоставлен кредит в размере 442 317,37 руб. на покупку автомобиля "Renault Fluence" <. >года выпуска, VIN <. >, и договор о выпуске и использовании кредитной банковской карты от 28 августа 2013 г.
В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору 17 ноября 2011 г. Банком принят в залог указанный выше автомобиль, принадлежащий Ушениной И.В.
Ушенина И.В. свои обязательства по кредитному договору от 17 ноября 2011 г. и договору о выпуске и использовании кредитной банковской карты от 28 августа 2013 г. исполняла ненадлежащим образом, в связи с чем за ней образовалась задолженность в размере, заявленном к взысканию.
Также установлено, что автомобиль "Renault Fluence" <. >года выпуска, VIN <. >, являющийся предметом залога по договору от 17 ноября 2011 г., Ушениной И.В. продан 8 апреля 2015 г. Кирилюку С.А.
Разрешая требования Банка, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с Ушениной И.В. задолженности по кредитным договорам и обращения взыскания на заложенное имущество.
Суд апелляционной инстанции, рассматривая апелляционную жалобу Кирилюка С.А. на решение суда в части обращения взыскания на транспортное средство, указал со ссылкой на положения статей 346, 352 и 353 Гражданского кодекса Российской Федерации, что залог транспортного средства сохраняется вне зависимости от добросовестности нового приобретателя, переход права собственности не прекращает залог и залогодержатель вправе обратить взыскание на него в случае нарушения залогодателем правил распоряжения заложенным имуществом.
С такими выводами судебных инстанций согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, а кроме того, судами допущены существенные нарушения норм процессуального права.
В соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 346 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае отчуждения залогодателем заложенного имущества без согласия залогодержателя применяются правила, установленные подпунктом 3 пункта 2 статьи 351, подпунктом 2 пункта 1 статьи 352, статьей 353 данного Кодекса. Залогодатель также обязан возместить убытки, причиненные залогодержателю в результате отчуждения заложенного имущества.
Подпунктом 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации") предусмотрено, что залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога.
Согласно пунктам 1, 3 статьи 3 Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ данный Федеральный закон вступил в силу с 1 июля 2014 г. и положения Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции указанного Федерального закона) применяются к правоотношениям, возникшим после дня вступления в силу этого закона.
Поскольку правоотношения, регулируемые подпунктом 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации, возникают в связи с возмездным приобретением заложенного имущества по сделке, указанная норма применяется к сделкам по отчуждению заложенного имущества, которые совершены после 1 июля 2014 г. К сделкам, совершенным до указанной даты, применяется ранее действовавшее законодательство.
Заключение между Ушениной И.В. (продавцом) и Кирилюком С.А. (покупателем) договора купли-продажи автотранспортного средства - автомобиля "Renault Fluence" <. >года выпуска, белого цвета, VIN <. >, состоялось 8 апреля 2015 г.
При таких обстоятельствах суду следовало исходить из положений подпункта 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ о прекращении залога в случае, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога.
Статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
Возражая против обращения взыскания на принадлежащий ему на праве собственности автомобиль, Кирилюк С.А. ссылался на то, что при заключении договора купли-продажи автомобиля ему не было известно о том, что приобретаемое транспортное средство находится в залоге, при заключении договора он ознакомился с паспортом транспортного средства, в котором отсутствовала информация о залоге, равно как и не было сведений о залоге в Реестре уведомлений о залоге движимого имущества.
Проявив должную степень осмотрительности при заключении сделки и приняв все возможные меры по проверке ее чистоты, полагаясь на данные Реестра уведомлений о залоге движимого имущества, Кирилюк С.А. был убежден, что получает достоверную и достаточную информацию об отсутствии правопритязаний на приобретаемый им автомобиль, каких-либо обстоятельств, позволивших усомниться в праве продавца на отчуждение указанного выше имущества, не имелось.
С учетом изложенного юридически значимыми и подлежащими установлению являлись обстоятельства, свидетельствующие о наличии у покупателя автомобиля статуса добросовестного приобретателя.
Между тем суд не определил названные обстоятельства в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора, они не вошли в предмет доказывания и не получили правовой оценки, что повлекло за собой неправильное применение норм материального права и вынесение решения, не отвечающего требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Кроме того, суд первой инстанции обратил взыскание на имущество Кирилюка С.А., который был привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, что недопустимо по смыслу статьи 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Судом апелляционной инстанции данные нарушения закона не устранены, решение суда оставлено без изменения.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что при рассмотрении настоящего дела судами допущены нарушения норм материального и процессуального права, которые являются существенными, непреодолимыми и которые не могут быть устранены без отмены судебного постановления и нового рассмотрения дела.
Согласно части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса.
Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").
Приведенные выше требования закона и указания Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела выполнены не были.
Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
14.3. Общие начала процессуального положения иностранных лиц в гражданском судопроизводстве.
В праве большинства государств определение гражданско-правового и гражданско-процессуального положения иностранцев основано на принципе национального режима. Практически везде закреплено право иностранцев на судебную защиту и свободный доступ в суды. Однако в праве западных государств уже давно существует институт саutiо iudiсаtum sоlvi (судебный залог), т. е. возложение на истца-иностранца обязанности предоставить обеспечение судебных расходов, которые может понести ответчик в случае отказа истца от иска или проигрыша им процесса (Франция, Испания, Австрия, ФРГ, Великобритания, Польша, Чехия).
Во всех этих государствах предусмотрена возможность освобождения иностранцев от внесения залога на основе принципа взаимности, закрепленного в международных соглашениях. Основания освобождения иностранцев от внесения залога закреплены и в национальном законодательстве: на основе принципа взаимности; при наличии у истца-иностранца имущества на территории страны суда (в первую очередь – недвижимости); постоянное проживание в стране суда; «право бедности». В российском законодательстве отсутствует институт саutiо iudiсаtum sоlvi – истцы-иностранцы освобождены от бремени судебного залога в российских судах независимо от взаимности.
Гражданская процессуальная право– и дееспособность иностранных физических и юридических лиц в основном определяется на основе коллизионного принципа личного закона. В законодательстве стран континентальной правовой системы закреплена возможность применения иностранных ограничений право– и дееспособности субъектов МГП (Франция, ФРГ, Италия). Привязка к личному закону связана с проблемой установления юрисдикции местных судов. В связи с этим при определении процессуального положения иностранцев применяется и закон суда. В государствах системы общего права господствует процессуальная доктрина участия иностранцев в гражданском судопроизводстве (Великобритания, США), что также предполагает применение коллизионных норм (личного закона).
Положение иностранных частных лиц в российском гражданском процессе определяется по их личному закону (ст. 399, 400 ГПК), но с учетом принципа национального режима и процессуальных льгот, предусмотренных международными договорами (ст. 254 АПК).
Международно-правовое регулирование процессуального положения иностранцев закреплено в двусторонних договорах о правовой помощи и о торговле и мореплавании: предоставление гражданам обеих сторон права на судебную защиту и беспрепятственный доступ в суды договаривающихся государств. Определение гражданской дееспособности иностранных частных лиц производится по личному закону, а их гражданской процессуальной дееспособности – по закону суда на основе принципа взаимности (договоры Российской Федерации с КНР, Францией, Данией, Чехией, Испанией).
Процессуальное положение государства как участника гражданского процесса основано на его суверенитете. Суверенитет государства предопределил появление теории государственного иммунитета. Перечислим виды иммунитетов государства: иммунитет от иностранной юрисдикции; иммунитет от предварительного обеспечения иска и принудительного исполнения иностранного судебного решения; иммунитет от применения иностранного права; иммунитет собственности государства и доктрина акта государства. В настоящее время в мире применяются две теории государственного иммунитета: доктрина абсолютного иммунитета и доктрина функционального (ограниченного) иммунитета.
Доктрина абсолютного иммунитета государства закреплена в законодательстве РФ (ст. 401 ГПК, ст. 251 АПК). Эти процессуальные положения признают абсолютный иммунитет иностранного государства на территории РФ и устанавливают возможность привлечь любое иностранное государство к ответственности в судебных органах РФ при наличии явно выраженного согласия этого государства. Таким образом, российское процессуальное право основано на концепции «договорного, дипломатического» отказа от иммунитета. Это противоречит положениям ст. 124 и 1204 ГК – государство участвует в гражданско-правовых отношениях на равных началах со своими частными партнерами.
В договорной практике РФ используется доктрина функционального иммунитета. В двусторонних международных соглашениях о взаимной защите иностранных инвестиций закреплен добровольный и явно выраженный отказ российского государства от своего иммунитета (договоры Российской Федерации с Венгрией, США, Южной Кореей).
Привилегии и иммунитеты дипломатических и консульских должностных лиц закреплены в МПП и неразрывно связаны с суверенитетом государства. Официальные представители государства должны иметь в другом государстве возможность свободно выполнять свои функции как представители суверенного государства. На этом основано их освобождение от гражданской юрисдикции в государстве пребывания. Однако в международном праве предусмотрены и изъятия из дипломатических и консульских иммунитетов. Венские конвенции о дипломатических сношениях 1961 г. и консульских сношениях 1963 г. содержат перечень оснований для отказа в предоставлении иммунитетов по гражданским делам.
В некоторых странах законодательством установлено правило о необходимости внесения судебного залога. Речь идет о гарантиях возмещения судебных расходов от истца, являющегося иностранным лицом, в случае отказа в иске. Ведь судебные издержки могут быть весьма значительными, тем более что в разных странах их состав может быть самым разным, имея в виду возможность взыскания и расходов на оплату услуг судебного представителя там, где законодательство допускает их возмещение с проигравшей стороны. Поэтому при отказе в иске иностранному лицу-истцу может быть весьма проблематичным взыскание с него в другом государстве, не по месту рассмотрения спора, судебных расходов ответчика на защиту против иска.
В арбитражных судах России, в отличие от ряда государств, не предусмотрено взимание судебного залога. Так, правила о судебном залоге имеются в законодательстве Грузии (ст. 58 Закона Грузии о международном частном праве), в ст. 110-113 ГПК Германии, § 57 ГПК Австрии.
Следует иметь в виду, что такое решение, как в приведенных положениях законодательства Грузии и Германии, является сравнительно редким, учитывая, что и в Законе о международном частном праве Грузии, и в ГПК Германии отражено правило о том, что судебный залог требуется лишь при отсутствии соглашения с другим государством об этом либо на основе взаимности. Практически все двусторонние договоры Российской Федерации о правовой помощи предусматривают равенство правовых возможностей обращения в суды договаривающихся государств, в связи с чем они исключают требования об уплате такого судебного залога.*(529)
Следует отметить Конвенцию по вопросам гражданского процесса (Гаага, 01.03.1954 г.). В разд. III конвенции "Залог "Judicatum" установлено следующее. От граждан одного из договаривающихся государств, имеющих место жительства в одном из этих государств и выступающих в судах другого из этих государств в качестве истцов или третьих лиц, не может быть потребовано никакого залога или обеспечения в какой бы то ни было форме на основании того, что они являются иностранцами или не имеют постоянного или временного места жительства в данной стране. Это же правило применяется в отношении любых платежей, которые могли бы быть потребованы от истцов или третьих лиц в обеспечение судебных издержек. Все конвенции, в которых договаривающиеся государства могли бы обусловить освобождение своих граждан от cautio judication solvi или от уплаты судебных издержек независимо от постоянного места жительства, сохраняют свою силу.
Регулируется главной 43 ГПК. Иностранные граждане, лица без гражданства, иностранные организации, международные организации (далее также в настоящем разделе - иностранные лица) имеют право обращаться в суды в Российской Федерации для защиты своих нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов. Иностранные лица пользуются процессуальными правами и выполняют процессуальные обязанности наравне с российскими гражданами и организациями. Производство по делам с участием иностранных лиц осуществляется в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами. Правительством Российской Федерации могут быть установлены ответные ограничения в отношении иностранных лиц тех государств, в судах которых допускаются такие же ограничения процессуальных прав российских граждан и организаций. Гражданская процессуальная правоспособность и дееспособность иностранных граждан, лиц без гражданства определяются их личным законом. Личным законом иностранного гражданина является право страны, гражданство которой гражданин имеет. В случае, если гражданин наряду с гражданством Российской Федерации имеет и иностранное гражданство, его личным законом считается российское право. При наличии у гражданина нескольких иностранных гражданств его личным законом считается право страны, в которой гражданин имеет место жительства. В случае, если иностранный гражданин имеет место жительства в Российской Федерации, его личным законом считается российское право. Личным законом лица без гражданства считается право страны, в которой это лицо имеет место жительства. Лицо, не являющееся на основе личного закона процессуально дееспособным, может быть на территории Российской Федерации признано процессуально дееспособным, если оно в соответствии с российским правом обладает процессуальной дееспособностью. Личным законом иностранной организации считается право страны, в которой организация учреждена. На основе личного закона иностранной организации определяется ее процессуальная правоспособность. Иностранная организация, не обладающая в соответствии с личным законом процессуальной правоспособностью, может быть на территории Российской Федерации признана правоспособной в соответствии с российским правом. . Процессуальная правоспособность международной организации устанавливается на основе международного договора, в соответствии с которым она создана, ее учредительных документов или соглашения с компетентным органом Российской Федерации. АПК: Статья 254. Процессуальные права и обязанности иностранных лиц Иностранные лица пользуются процессуальными правами и несут процессуальные обязанности наравне с российскими организациями и гражданами. Процессуальные льготы предоставляются иностранным лицам, если они предусмотрены международным договором Российской Федерации. Иностранные лица имеют право обращаться в арбитражные суды в Российской Федерации по правилам подведомственности и подсудности, установленным настоящим Кодексом, для защиты своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. . Иностранные лица, участвующие в деле, должны представить в арбитражный суд доказательства, подтверждающие их юридический статус и право на осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности. В случае непредставления таких доказательств арбитражный суд вправе истребовать их по своей инициативе. Правительством Российской Федерации могут быть установлены ответные ограничения (реторсии) в отношении иностранных лиц тех иностранных государств, в которых введены ограничения в отношении российских организаций и граждан. В праве большинства государств определение гражданско-правового и гражданско-процессуального положения иностранцев основано на принципе национального режима. Практически везде закреплено право иностранцев на судебную защиту и свободный доступ в суды. Однако в праве западных государств уже давно существует институт cautio iudicatum solvi (судебный залог), т. е. возложение на истца-иностранца обязанности предоставить обеспечение судебных расходов, которые может понести ответчик в случае отказа истца от иска или проигрыша им процесса (Франция, Испания, Австрия, ФРГ, Великобритания, Польша, Чехия). Во всех этих государствах предусмотрена возможность освобождения иностранцев от внесения залога на основе принципа взаимности, закрепленного в международных соглашениях. Основания освобождения иностранцев от внесения залога закреплены и в национальном законодательстве: на основе принципа взаимности; при наличии у истца-иностранца имущества на территории страны суда (в первую очередь – недвижимости); постоянное проживание в стране суда; «право бедности». В российском законодательстве отсутствует институт cautio iudicatum solvi – истцы-иностранцы освобождены от бремени судебного залога в российских судах независимо от взаимности. Процессуальное положение государства как участника гражданского процесса основано на его суверенитете. Суверенитет государства предопределил появление теории государственного иммунитета. Перечислим виды иммунитетов государства: иммунитет от иностранной юрисдикции; иммунитет от предварительного обеспечения иска и принудительного исполнения иностранного судебного решения; иммунитет от применения иностранного права; иммунитет собственности государства и доктрина акта государства. В настоящее время в мире применяются две теории государственного иммунитета: доктрина абсолютного иммунитета и доктрина функционального (ограниченного) иммунитета. Доктрина абсолютного иммунитета государства закреплена в законодательстве РФ (ст. 401 ГПК, ст. 251 АПК). Эти процессуальные положения признают абсолютный иммунитет иностранного государства на территории РФ и устанавливают возможность привлечь любое иностранное государство к ответственности в судебных органах РФ при наличии явно выраженного согласия этого государства. Таким образом, российское процессуальное право основано на концепции «договорного, дипломатического» отказа от иммунитета. Это противоречит положениям ст. 124 и 1204 Гражданского кодекса – государство участвует в гражданско-правовых отношениях на равных началах со своими частными партнерами. В договорной практике РФ используется доктрина функционального иммунитета. В двусторонних международных соглашениях о взаимной защите иностранных инвестиций закреплен добровольный и явно выраженный отказ российского государства от своего иммунитета (договоры Российской Федерации с Венгрией, США, Южной Кореей). Привилегии и иммунитеты дипломатических и консульских должностных лиц закреплены в МПП и неразрывно связаны с суверенитетом государства. Официальные представители государства должны иметь в другом государстве возможность свободно выполнять свои функции как представители суверенного государства. На этом основано их освобождение от гражданской юрисдикции в государстве пребывания. Однако в международном праве предусмотрены и изъятия из дипломатических и консульских иммунитетов. Венские конвенции о дипломатических сношениях 1961 г. и консульских сношениях 1963 г. содержат перечень оснований для отказа в предоставлении иммунитетов по гражданским делам.
Жертвенность, качество человека, говорящее о его самодостаточности! Человек, у которого проблемы с целостностью, не может давать. Он только принимает, думая, что это восполнит нехватку внутренних пустот. ==> читать все изречения.
В праве большинства государств определение гражданско-правового и гражданско-процессуального положения иностранцев основано на принципе национального режима. Практически везде закреплено право иностранцев на судебную защиту и свободный доступ в суды. Однако в праве западных государств уже давно существует институт cautio iudicatum solvi (судебный залог), т. е. возложение на истца-иностранца обязанности предоставить обеспечение судебных расходов, которые может понести ответчик в случае отказа истца от иска или проигрыша им процесса (Франция, Испания, Австрия, ФРГ, Великобритания, Польша, Чехия).
Во всех этих государствах предусмотрена возможность освобождения иностранцев от внесения залога на основе принципа взаимности, закрепленного в международных соглашениях. Основания освобождения иностранцев от внесения залога закреплены и в национальном законодательстве: на основе принципа взаимности; при наличии у истца-иностранца имущества на территории страны суда (в первую очередь – недвижимости); постоянное проживание в стране суда; «право бедности». В российском законодательстве отсутствует институт cautio iudicatum solvi – истцы-иностранцы освобождены от бремени судебного залога в российских судах независимо от взаимности.
Гражданская процессуальная право– и дееспособность иностранных физических и юридических лиц в основном определяется на основе коллизионного принципа личного закона. В законодательстве стран континентальной правовой системы закреплена возможность применения иностранных ограничений право– и дееспособности субъектов МГП (Франция, ФРГ, Италия). Привязка к личному закону связана с проблемой установления юрисдикции местных судов. В связи с этим при определении процессуального положения иностранцев применяется и закон суда. В государствах системы общего права господствует процессуальная доктрина участия иностранцев в гражданском судопроизводстве (Великобритания, США), что также предполагает применение коллизионных норм (личного закона).
Положение иностранных частных лиц в российском гражданском процессе определяется по их личному закону (ст. 399, 400 ГПК), но с учетом принципа национального режима и процессуальных льгот, предусмотренных международными договорами (ст. 254 АПК).
Международно-правовое регулирование процессуального положения иностранцев закреплено в двусторонних договорах о правовой помощи и о торговле и мореплавании: предоставление гражданам обеих сторон права на судебную защиту и беспрепятственный доступ в суды договаривающихся государств. Определение гражданской дееспособности иностранных частных лиц производится по личному закону, а их гражданской процессуальной дееспособности – по закону суда на основе принципа взаимности (договоры Российской Федерации с КНР, Францией, Данией, Чехией, Испанией).
Процессуальное положение государства как участника гражданского процесса основано на его суверенитете. Суверенитет государства предопределил появление теории государственного иммунитета. Перечислим виды иммунитетов государства: иммунитет от иностранной юрисдикции; иммунитет от предварительного обеспечения иска и принудительного исполнения иностранного судебного решения; иммунитет от применения иностранного права; иммунитет собственности государства и доктрина акта государства. В настоящее время в мире применяются две теории государственного иммунитета: доктрина абсолютного иммунитета и доктрина функционального (ограниченного) иммунитета.
Доктрина абсолютного иммунитета государства закреплена в законодательстве РФ (ст. 401 ГПК, ст. 251 АПК). Эти процессуальные положения признают абсолютный иммунитет иностранного государства на территории РФ и устанавливают возможность привлечь любое иностранное государство к ответственности в судебных органах РФ при наличии явно выраженного согласия этого государства. Таким образом, российское процессуальное право основано на концепции «договорного, дипломатического» отказа от иммунитета. Это противоречит положениям ст. 124 и 1204 ГК – государство участвует в гражданско-правовых отношениях на равных началах со своими частными партнерами.
В договорной практике РФ используется доктрина функционального иммунитета. В двусторонних международных соглашениях о взаимной защите иностранных инвестиций закреплен добровольный и явно выраженный отказ российского государства от своего иммунитета (договоры Российской Федерации с Венгрией, США, Южной Кореей).
Привилегии и иммунитеты дипломатических и консульских должностных лиц закреплены в МПП и неразрывно связаны с суверенитетом государства. Официальные представители государства должны иметь в другом государстве возможность свободно выполнять свои функции как представители суверенного государства. На этом основано их освобождение от гражданской юрисдикции в государстве пребывания. Однако в международном праве предусмотрены и изъятия из дипломатических и консульских иммунитетов. Венские конвенции о дипломатических сношениях 1961 г. и консульских сношениях 1963 г. содержат перечень оснований для отказа в предоставлении иммунитетов по гражданским делам.
Автор статьи
Читайте также: