Ошибки судов первой инстанции

Обновлено: 18.04.2024

В печати много написано о мотивированности как свойстве судебного решения.

Отмечается важность этого свойства с позиций справедливости, законности, обоснованности правосудия. При этом, как правило, описываются ситуации, когда суд обязан обосновывать свои выводы о юридических фактах ссылкой на имеющиеся в деле доказательства и установленные на их основе обстоятельства дела (в т.ч. так называемые доказательственные факты), а резолютивную часть акта правосудия сформировать со ссылкой на подлежащие применению нормы материального права.

Между тем, думается, что мотивированность имеет и еще очень важную грань, которая в последнее время отчетливо начала проявляться, чем диагностировала современное «заболевание» деятельности по осуществлению правосудия.

Я имею в виду те ситуации, когда в судебном акте (постановлении) в нарушение нормы процессуального кодекса о содержании судебного решения (постановления, определения) не указаны мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Исторически первым «симптомом» этого заболевания явились такие ужасные фразы в актах правосудия, как: «доводы отклоняются, так как не основаны на законе, так как основаны на неверном толковании норм материального права, так как не относятся к предмету рассматриваемого дела, так как направлены на затягивание судебного процесса, так как свидетельствуют о недобросовестном использовании своих прав», ну, и т.п. и т.д. При этом никакого обоснования, конечно, не приводится.

В настоящее же время суды стали просто не давать оценку доводам участников спора.

При этом никакого процессуального механизма защиты против этого бездействия законом не предусмотрено.

Суд всех инстанций могут просто не оценивать доводы участников спора и сохранить в силе незаконный и необоснованный акт правосудия, повторив их тексты (судьи называют это «Согласиться»).

И с этим ничего не сделаешь. Я думаю, что многие юристы с этим постоянно сталкиваются.

В процессуальных кодексах России всем известна норма о том, что нарушение норм процессуального права является основанием для отмены судебного акта (постановления), если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного судебного решения (акта).

Должен честно признаться, мне эта норма никогда не была симпатична.

На мой взгляд, эта норма служит и служила всегда основанием для большого числа судебных ошибок, которые не исправляются ни апелляционными, ни кассационными судами, не говоря уже о надзорных.

Интересно рассмотреть этот вопрос исторически: когда эта норма впервые появилась, кто автор, в чем был замысел или, как сейчас любят говорить (в особенности выходцы из аппарата ВАС РФ), каково было политико-правовое обоснование?

Но это отступление.

В связи с изложенным я задумался над тем, является ли не указание мотивов, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, основанием для отмены акта правосудия в связи с нарушением норм процессуального права, выразившееся этом в не указании мотивов.

Почему адресованное суду требование указывать мотивы отклонения (принятия) доводов участников спора так важно для правильности акта правосудия?

Почему нельзя довериться суду и предоставить ему возможность выносить решения как бы подразумевая, что суд вынесет решение с оценкой всех возможных доводов участников спора, предвосхищая их.

Полагаю, что во всех случаях данное нарушение должно считаться таким, которое приводит или может привести к принятию неправильного решения.

Более того, считаю, что данное нарушение должно быть отнесено к безусловным основаниям для отмены судебного акта (постановления), по примеру, допустим, такому основанию для отмены, как нарушение правила о тайне совещания при принятии решения.

Поэтому перечень безусловных процессуальных оснований для отмены судебного акта может быть расширен.

Любое спорное материальное правоотношение, лежащее в основе судебного спора, возникает из оснований – юридических фактов. Указанные факты входят в предмет доказывания по судебному делу. Участники спора в зависимости от выбранной правовой позиции ссылаются на наличие или отсутствие указанных оснований (юридических фактов), представляют доказательства этим фактам или их отсутствию и исходя из этого предлагают суду применить те или иные нормы права с учетом содержащихся в их гипотезах соответствующих указаний на юридические факты, предлагают правовую квалификацию спорного правоотношения.

Иными словами, такими действиями участники спора заявляют (приводят) доводы, которые должны получить надлежащую правовую оценку, результаты которой должны быть отражены в акте правосудия.

Отсутствие в акте правосудия результатов оценки доводов участников спора с высокой степенью вероятности приводит (может привести) к неправильному определению обстоятельств, имеющих значение для дела (ГПК РФ), к неполному их выяснению (АПК РФ), к недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, к несоответствию выводов суда обстоятельствам и дела и судебным доказательствам, к неприменению норм права, подлежащих применению с учетом характера правоотношения лиц, участвующих в деле.

Принцип полноты, всесторонности, объективности судебного разбирательства в ГПК РФ, АПК РФ не предусмотрен, поэтому исходя из замысла законодателя суд не играет активную роль в установлении объективной истины, суд устанавливает, констатирует только ту часть правовой действительности, которая ему доступна благодаря активным действиями участников судебного спора.

Таким образом, суд в силу закона не обязан самоинициативно активно выяснять все обстоятельства в правоотношениях участников спора. При этом я различаю обязательные действия суда по определению юридических фактов предмета доказывания и действия суда по выяснению (установлению) обстоятельств, входящих в предмет доказывания, даже если стороны об этом не заявляют.

Вследствие этой специфической пассивности суда законодатель предоставил участникам спора процессуальные права и возложил на них обязанности заявлять свои доводы с целью обосновать свою правовую позицию как по вопросам права, так и, что более важно, по вопросам факта. Для этого в законе закреплен и принцип состязательности участников спора.

Из изложенного становится очевидным, что действующее законодательное регулирование по вопросу деятельности суда по установлениию обстоятельств дела предполагает высокую степень активности участников спора, направленную на установление обстоятельств дела.

Высокая степень активности участников спора реализуется прежде всего через их доводы, которые они приводят в защиту занятой позиции.

Праву участника спора заявлять доводы корреспондирует обязанность суда их принять, зафиксировать в процессуальной форме (протокол, аудиозапись, судебный акт), предоставить возможность противнику (оппоненту) и создать для него благоприятные условия для возражения против доводов, дать им правовую оценку с указанием мотивов принятия или отклонения.

Таким образом, суд объективно не может отказаться от правовой и фактической оценки доводов участников спора в акте правосудия.

Суд хотя и руководит процессом, но он, по смыслу его законно установленной роли, не главный и не единственный в установлении обстоятельств спора. Если законодатель считал бы его главным и единственным лицом в процедуре установления фактических обстоятельств, то тогда в процессуальных кодексах не было бы гарантий, связанных с обеспечением возможности участвовать непосредственно или через представителей в судебном процессе под страхом безусловной отмены акта правосудия, если эти гарантии нарушены (надлежащее извещение и др.)

Следовательно, полагаю, что судебный акт (постановление), в котором не отражены мотивы отклонения или принятия доводов участников спора, по форме и содержанию вообще не должен считаться актом правосудия.

Поскольку такой акт не признается актом правосудия, в качестве предложения законодательного механизма защиты против отсутствия в акте правосудия мотивов отклонения или принятия доводов участников спора полагаю, что в процессуальных кодексах необходимо предусмотреть право апелляционных и кассационных судов направлять дело (без отмены состоявшихся судебных актов) в соответствующий суд с обязательными указаниями изложить мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

При этом считаю, что суды второй и кассационной инстанции в силу их проверочной природы не могут служить заменой суда первой инстанции и мотивировать отклонение или принятие доводов участников спора за суд первой инстанции и вместо него.

Таким образом, в конечном счете, нарушение норм процессуального права в виде не указания мотивов, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, объективно и неизбежно приводит к таким порокам акта правосудия, как неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела (ГПК РФ), неполное их выяснение (АПК РФ), недоказанность обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда обстоятельствам и дела и судебным доказательствам, неправильное определение характера материального правоотношения участников спора и как следствие неприменение норм права, подлежащих применению с учетом характера правоотношения.

Из этого очевидно следует, что не указание мотивов отклонения или принятия доводов участника спора является таким нарушением норм процессуального права, которое с высокой степенью вероятности может привести к принятию неправильного акта правосудия.

Исключить эту вероятность можно только путем изложения мотивов отклонения (принятия) доводов и надлежащей правовой оценки этих доводов и соответствующих мотивов.

Батурина Н.А., преподаватель кафедры гражданского процесса ГОУ ВПО "Саратовская государственная академия права".

Автор в статье делает выводы о том, что в гражданском судопроизводстве не должно быть неустранимых судебных ошибок, а для этой цели необходимо законодательно делегировать полномочия по их устранению, даже если они допущены Президиумом Верховного Суда РФ, ему самому.

Конституционный Суд РФ неоднократно обращал внимание на необходимость устранения допущенных судебных ошибок.

Так, во многих актах Конституционного Суда РФ констатируется, что "отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт умаляет и ограничивает право каждого на судебную защиту, что недопустимо" . В Постановлении от 8 декабря 2003 г. Конституционный Суд РФ указал, что "если судебная ошибка, приводящая к нарушению прав, свобод и законных интересов личности, останется не устраненной, то это противоречит самой сути правосудия и его принципам" .

Вместе с тем анализ судебной практики и действующего законодательства позволяет сделать вывод, что не все судебные ошибки, допущенные в гражданском судопроизводстве, возможно устранить.

Пучинский В.К. Рецензия на работу К.С. Банченко-Любимовой "Пересмотр судебных решений, вошедших в законную силу в порядке надзора" // Пересмотр судебных постановлений в порядке надзора в советском гражданском процессе. СПб., 2007. С. 184.

Во-вторых, неустранимыми являются ошибки, представляющие собой несущественные формальные нарушения закона. Невозможность устранения таких ошибок следует из ч. 2 ст. 362 ГПК РФ, согласно которой правильное, по существу, решение суда не может быть отменено по одним только формальным соображениям.

В-третьих, неустранимой будет ошибка суда в случае, когда никто из лиц, которым законом предоставлено право обжаловать судебный акт, по тем или иным причинам не воспользуются этим правом.

Приведем пример. Суд утвердил противоречащее закону мировое соглашение, о чем было вынесено определение, прокурор в деле не участвовал, таким образом, сложилась ситуация, в которой некому обжаловать вынесенное судом определение. Также лица, которым законом предоставлено право обжаловать судебный акт, могут не воспользоваться этим правом в силу того, что не верят в справедливое разрешение спора.

В-четвертых, практически невозможно устранить ошибки в протоколах судебных заседаний, поскольку их невозможно доказать. Для исправления сложившейся ситуации считаем необходимым согласиться с мнением ученых, предлагающих закрепить в ГПК РФ обязанность суда использовать средства аудиозаписи и видеозаписи судебных заседаний .

См.: Редин М.П. Тупик российского правосудия // Юрист. 2006. N 5. С. 46; Васяев А.А. К вопросу о статусе секретаря судебного заседания // Администратор суда. 2007. N 4. С. 48; Якимова Т.Ю. Объективность суда в стадии судебного разбирательства: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 2004. С. 7.

В-пятых, неустранимыми являются ошибки, представляющие собой нарушения судом процессуальных сроков . Статья 112 ГПК РФ предусматривает восстановление пропущенного срока только в отношении заинтересованных лиц. Что касается срока, пропущенного судом, то он восстановлению не подлежит.

См.: Ефимова В.В. Контроль в арбитражном процессе как способ устранения судебных ошибок: Дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 2004. С. 96; Красильников Б.В. Судебная ошибка по гражданскому делу как следствие несовершенства материального и процессуального законодательства: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2002. С. 55.

В-шестых, исключает возможность устранения судебной ошибки положение, закрепленное в ч. 4 ст. 33 ГПК РФ, согласно которому споры о подсудности между судами в Российской Федерации не допускаются .

См.: Ерохина Т.П. Институт подсудности в гражданском судопроизводстве: Учеб. пособие / Под ред. О.В. Исаенковой. Саратов, 2006. С. 29.

В-седьмых, невозможно устранить ошибки в судебных постановлениях, не подлежащих обжалованию. Например, обжалованию не подлежат определения об отложении разбирательства дела, определения о разбирательстве дела в закрытом судебном заседании и т.п.

Анализ действующего ГПК РФ позволяет отнести к числу неустранимых ошибок ошибки, допущенные Президиумом Верховного Суда РФ.

Действительно, согласно п. 1 ст. 376 ГПК РФ постановления Президиума Верховного Суда РФ не подлежат пересмотру в порядке надзора. Единственным видом пересмотра постановлений Президиума Верховного Суда РФ является пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам. Однако всегда считалось, что ч. 2 ст. 392 ГПК РФ устанавливает исчерпывающий, не подлежащий расширительному толкованию перечень оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. Судебная ошибка в качестве такого основания не названа.

Между тем возможность и необходимость пересмотра актов высших надзорных инстанций признал Конституционный Суд РФ. Впервые указанная позиция была обозначена в Постановлении Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1996 г. N 4-П, в котором Конституционный Суд РФ признал неконституционным исчерпывающий перечень оснований, позволяющих возобновить производство по вновь открывшимся обстоятельствам. В дальнейшем в Постановлении от 3 февраля 1998 г. N 5-П Конституционный Суд РФ указал, что решение Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, принятое с нарушением закона и являющееся ошибочным, может быть пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам .

См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г. N 5-П "По делу о проверке конституционности ст. 180, пункта 3 части 1 ст. 187 и ст. 192 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" // Собрание законодательства. 1998. N 6. Ст. 784.

Позднее в Определении от 8 февраля 2001 г. N 36-О Конституционный Суд РФ отметил, что акты Президиума Верховного Суда РФ подлежат пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам, в противном случае судебное решение, основанное на ошибке, вообще не может быть исправлено, что не отвечает принципу правосудности .

См.: Определение Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. N 36-О "По жалобе акционерной компании "Алроса" на нарушение конституционных прав и свобод ст. 333 Гражданского процессуального кодекса РСФСР" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 14. Ст. 1430.

На сегодняшний день, основываясь на вышеуказанных актах Конституционного Суда РФ, Президиум Верховного Суда РФ допущенные им ошибки исправляет посредством использования процедуры пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.

Так, 14 июля 2004 г. Президиум Верховного Суда РФ своим Определением пересмотрел свое решение от 14 мая 2004 г., тем самым признал, что допустил судебную ошибку . В указанном случае Президиум Верховного Суда принял решение об устранении судебной ошибки путем возобновления производства по вновь открывшимся обстоятельствам.

Определение Верховного Суда РФ от 14 июля 2004 г. N 15пв04пр // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 12.

Принятие вышеуказанных актов привело к активному развитию научной дискуссии.

Другие ученые, в целом не отрицая возможность устранения ошибок высших надзорных инстанций, подвергли критике позицию Конституционного Суда РФ в части пересмотра надзорных постановлений высших судебных инстанций путем пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. Так, по мнению В.М. Шерстюка, механизм пересмотра вступивших в законную силу судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам не приспособлен для выполнения указанных задач, поэтому его использование может привести не к укреплению гарантий прав организаций и граждан на судебную защиту, а к их нарушению .

См.: Шерстюк В.М. Пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам // Законодательство. 1999. N 2. С. 56.

Третьи авторы предлагают законодательно урегулировать возможность признания и устранения допущенной Президиумом Верховного Суда РФ судебной ошибки.

Так, В. Зарипов, Т.А. Савельева полагают, что легализовать процессуальную возможность для устранения ошибок Президиума Верховного Суда РФ возможно путем расширения перечня оснований для пересмотра гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам .

См.: Зарипов В. Верховный Суд подает пример исправления собственных ошибок // СПС "КонсультантПлюс"; Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный, научно-практический) / Под ред. М.А. Викут. М., 2003. С. 697 (автор главы - Т.А. Савельева).

О.В. Девятова считает, что судебная ошибка не может считаться основанием для пересмотра постановлений Президиума Верховного Суда РФ по вновь открывшимся обстоятельствам, но вполне может являться основанием для пересмотра ввиду новых обстоятельств. В связи с этим указанный автор предлагает дополнить ст. 392 ГПК РФ перечнем оснований для пересмотра ввиду новых обстоятельств, указав в нем и судебную ошибку .

См.: Девятова О.В. Основания пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу, по вновь открывшимся обстоятельствам, вынесенных в порядке гражданского судопроизводства // Вестник Российской правовой академии. 2005. N 4. С. 50.

Иной способ законодательно урегулировать возможность устранения судебных ошибок высших надзорных инстанций предлагает А.Е. Ефимов. По его мнению, для исправления ошибочных постановлений Президиума ВАС РФ необходимо ввести "в стадию надзорного производства, новую, отличающуюся от обычной, судебную процедуру, направленную исключительно на устранение судебных ошибок, допущенных Президиумом ВАС РФ в процессе принятия новых решений по делам, рассмотренным им в порядке надзора" .

Ефимов А.Е. Надзорное производство в арбитражном процессе: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2007. С. 16.

Например, см.: Алиев Т.Т., Афанасьев С.Ф. О влиянии постановлений Конституционного Суда РФ на институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, вынесенных в порядке гражданского судопроизводства // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 11. С. 36; Грось Л.А. Акты Конституционного Суда РФ и право на судебную защиту // Российская юстиция. 1998. N 12. С. 9; Терехова Л.А. Система пересмотра судебных актов в механизме судебной защиты. М., 2007. С. 286.
Яковлев В.Ф. От реформирования к совершенствованию судебно-арбитражной системы, укреплению независимости судебной власти // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. N 4. С. 20.
См.: Терехова Л.А. Система пересмотра судебных актов в механизме судебной защиты. М., 2007. С. 287.

Позволим себе не согласиться с мнением ученых, отрицающих необходимость в пересмотре постановлений высших надзорных инстанций, по следующим обстоятельствам.

Во-первых, даже самые квалифицированные судьи РФ могут допускать ошибки. Конечно, высшие судебные инстанции допускают меньше ошибок по сравнению с нижестоящими судами, что можно объяснить не только наличием значительного опыта и навыками рассмотрения гражданских дел, но и тем, что они располагают большим временем для рассмотрения одного дела, а следовательно, имеют возможность более детально и точно установить содержание спорного правоотношения, проанализировать и истолковать подлежащую применению правовую норму. Кроме того, судьям высших судов доступен для анализа многочисленный опыт рассмотрения аналогичных дел, а вместе с этим и те знания и навыки, которые вкладывают судьи в каждое принимаемое решение .

См.: Соловьев В.Ю. Понятие судебной практики // Журнал российского права. 2003. N 1. С. 96 - 97.

Во-вторых, цена ошибки высших судебных инстанций слишком велика, чтобы ее игнорировать, поскольку речь идет не просто об исправлении судебной ошибки по конкретному гражданскому делу, но и о поддержании единства судебной практики и законности в системе всех судов общей юрисдикции РФ по определенной проблеме.

В-третьих, главной целью гражданского судопроизводства является защита прав и интересов граждан (ст. 2 ГПК РФ), а не повышение авторитета высших судебных инстанций. К тому же, на наш взгляд, невозможно повысить авторитет правосудия путем отстаивания ошибочной позиции.

В связи с вышесказанным считаем, что ошибки, допущенные Президиумом Верховного Суда РФ, не должны быть неустранимыми, поскольку иначе придется согласиться с высказыванием, что "Верховный Суд - это группа юристов, которые исправляют ошибки других судов и увековечивают свои собственные" . Для того чтобы этого не произошло, необходимо законодательно делегировать полномочия по устранению допущенных Президиумом Верховного Суда РФ ошибок самому Президиуму Верховного Суда РФ. До тех пор пока обозначенные полномочия Президиума Верховного Суда РФ не будут основаны на законе, каждый случай устранения Президиумом Верховного Суда РФ своей ошибки будет свидетельствовать о допущении им новой ошибки.

См.: Кирсанов Ф. Судебные ошибки // Ораторское искусство и мастерство общения. Выпуск 35.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Балашова И.Н., доцент кафедры гражданского процесса ГОУ ВПО "Саратовская государственная академия права", кандидат юридических наук.

Батурина Н.А., аспирант кафедры гражданского процесса ГОУ ВПО "Саратовская государственная академия права".

Залогом эффективного отправления правосудия по гражданским делам является четкая и безукоризненная работа всех звеньев судебной системы, соответствующая всем требованиям законодательства Российской Федерации.

Городские (районные) суды, а также мировые судьи при рассмотрении гражданских дел в большинстве случаев выносят законные решения, восстанавливая нарушенные права граждан и организаций, обратившихся к ним за судебной защитой. Но при осуществлении правосудия суды, рассматривающие дела по первой инстанции, еще допускают нарушения норм права (как материального, так и процессуального), не всегда применяют все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела, прав и обязанностей сторон и других лиц, участвующих в деле.

Более того, даже кассационная инстанция, которая, как правило, успешно справляется с функциями судебного контроля по отношению к судебным актам городских (районных) судов, а апелляционная инстанция - по отношению к судебным актам мировых судей время от времени не только не замечают ошибки нижестоящих судов, но и сами иногда допускают отступления от закона.

Каждое гражданское дело, имеющееся в суде, должно быть рассмотрено в точном соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации и в строго установленный срок. Однако судебная деятельность, как и любой другой вид деятельности, к сожалению, имеет негативные отклонения от установленных правил, которые можно условно именовать судебными ошибками.

Действующее законодательство не содержит понятия судебной ошибки. Если обратиться к толковому словарю , то ошибку можно определить как погрешность, промах, неумышленный проступок, невольное, ненамеренное искажение чего-либо.

См.: Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Русский язык, 1979. Т. 2. С. 633.

Ряд авторов, опираясь на данное понятие, определяют ошибку как частную форму проявления заблуждения лица относительно характера совершаемого деяния и его противоправности. Так, например, П.С. Заботин пишет: ". категория "заблуждение" близка по содержанию понятию "ошибка", так как ошибка - это также представление субъекта, которое не соответствует объекту" . Тем самым происходит отождествление понятия ошибки и заблуждения.

Заботин П.С. Преодоление заблуждения в научном познании. М., 1979. С. 72.

А.Б. Лисюткин не считает ошибку и заблуждение тождественными понятиями, а полагает, что они соотносятся как причина и следствие, так как заблуждение означает "действие", а ошибка - "результат" . Важно отметить, что заблуждение нередко выступает предпосылкой, на основе которой субъект совершает ошибки.

См.: Лисюткин А.Б. Проблема ошибок и их влияние на фактическое состояние законности // Становление правового порядка в Российском государстве: реальность и перспектива / Соц.-прав. проблемы. Саратов, 1995. С. 41.

Судебная ошибка относительно понятия ошибки в целом имеет некоторую специфику. Во-первых, субъектом судебной ошибки всегда будет только суд, как единственный государственный орган, имеющий право осуществлять правосудие на территории Российской Федерации.

Во-вторых, как справедливо отметил Е.В. Леонтьев, весь спектр взглядов на природу судебной ошибки обусловлен, как правило, таким критерием, как наличие или отсутствие вины допустившего ошибку субъекта .

См.: Жилин Г.А. Суд первой инстанции в гражданском процессе. М., 2001. С. 27.
См.: Зайцев И.М. Теоретические вопросы устранения судебных ошибок в гражданском процессе: Автореф. дис. . д-ра юрид. наук. Саратов, 1987. С. 8 - 9.
Леонтьев Е.В. Ошибка судьи в механизме реализации норм гражданского процессуального права // Актуальные проблемы цивилистической науки: Материалы научно-практической конференции, посвященной 80-летию профессора М.А. Викут / Отв. ред. Н.В. Кузнецов. Саратов, 2003. С. 129.

Анализ определений судебной ошибки позволяет выделить три основных подхода по вопросу взаимосвязи судебной ошибки и вины судебных работников, допустивших ошибку.

Сторонники первого подхода (Е.В. Леонтьев, Л.А. Чуваков, В.Н. Карташов) полагают, что судебная ошибка - это результат добросовестного заблуждения судьи. По их мнению, именно это положение позволяет отграничить ошибки от других сходных явлений (правонарушений, должностного произвола и т.п.) .

См.: Чуваков Л.А. Особенности ошибок юристов в профессиональной деятельности // Юридические записки Ярославского государственного университета / Под ред. В.Н. Карташова и др. Ярославль: Издательство Ярославского государственного университета, 1998. Вып. 2. С. 77 - 78; Карташов В.Н. Профессиональная юридическая деятельность (вопросы теории и практики). Ярославль, 1992. С. 52.

По мнению Е.В. Леонтьева, судебная ошибка лежит в плоскости интеллектуальной деятельности и состоит либо в неверно познанных фактах или норме права, либо в неправильном определении прав или обязанностей суда . Ошибка судьи, по его мнению, это явление, существующее объективно, и не может быть осознаваемо ее носителем. В противном случае, когда судья допускает заведомо незаконное процессуальное действие, то в зависимости от степени общественной опасности перед нами либо дисциплинарное правонарушение (действие судьи, умаляющее авторитет судебной власти), влекущее за собой наложение на судью дисциплинарного взыскания в соответствии с Законом "О статусе судей в Российской Федерации", либо преступление (при наличии признаков, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации)" .

См.: Леонтьев Е.В. Ошибка судьи в механизме реализации норм гражданского процессуального права // Актуальные проблемы процессуальной цивилистической науки: Материалы научно-практической конференции, посвященной 80-летию профессора М.А. Викут / Отв. ред. Н.В. Кузнецов: Саратов. СГАП, 2003. С. 129 - 131.
Там же. С. 130 - 131.

Сторонники второго подхода (Г.А. Жилин, Л.С. Морозова) полагают, что при допущении судебной ошибки имеет место вина допустившего ее суда. Они полагают, что, если отсутствует вина, ошибки нет и не может быть.

Так, например, Г.А. Жилин пишет, что "отнесение судебной ошибки к виновному противоправному поведению является правильным. Судебная ошибка по гражданскому делу является процессуальным правонарушением и в качестве таковой может расцениваться лишь при наличии вины судьи (судей). Если задачи и цели гражданского судопроизводства не были достигнуты по независящим от суда причинам, неправильное рассмотрение и разрешение дела нельзя расценивать как судебную ошибку" . По мнению того же автора, нельзя рассматривать в качестве судебной ошибки нарушение процессуальных сроков, если оно вызвано обстоятельствами, не связанными с виновным поведением судьи. Г.А. Жилин полагает, что в случае отмены решения при пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам вины судьи не будет, а значит, нет судебной ошибки .

Жилин Г.А. Целевые установки гражданского судопроизводства и проблема судебной ошибки // Государство и право. 2000. N 3. С. 52 - 53.
См.: Там же. С. 53.

Схожей позиции придерживается Л.С. Морозова. Она считает, что отсутствуют судебные ошибки при пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам, аргументируя это тем, что проверка таких решений обусловлена не ошибкой суда или допущенным им нарушением закона, а открытием обстоятельства, которое стало известно только после вынесения решения .

См.: Морозова Л.С. Пересмотр решений по вновь открывшимся обстоятельствам. М., 1959. С. 17.

Сторонники третьего подхода (И.М. Зайцев, Е.Г. Тришина, В.В. Ефимова и др.) считают, что судебная ошибка представляет собой объективно противоправное деяние. По мнению И.М. Зайцева, судебная ошибка "включает как процессуальные правонарушения, когда неправильности и упущения допускаются по прямому или косвенному умыслу, по неосторожности, самонадеянности и небрежности, так и случаи, когда должностное лицо не предвидело и не могло предвидеть ошибочность своих действий и их последствий .

Зайцев И.М. Устранение судебных ошибок в гражданском процессе. Саратов, 1985. С. 15 - 16.

В.В. Ефимова отмечает, что "судебная ошибка может быть допущена как по вине судьи, так и при отсутствии таковой, поэтому было бы неправильным во всех случаях проводить знак равенства между судебной ошибкой и правонарушением" . Таким образом, сторонники данного подхода под судебной ошибкой понимают "любое отступление от требований норм права, независимо от виновности лица" . Ошибки "становятся реальностью независимо от того, осознают ли их судьи" . Думается, что данный подход является более правильным.

Существенным признаком судебной ошибки является то, что любой судебной ошибке соответствуют определенные средства ее устранения. При этом те нарушения, которые были допущены в гражданском судопроизводстве, могут быть ликвидированы только правовыми средствами и лишь в гражданско-процессуальном порядке .

См.: Зайцев И.М. Устранение судебных ошибок в гражданском судопроизводстве. Саратов, 1985. С. 12.

П.Я. Трубников из этого положения делает следующий вывод: судебные ошибки - это такие нарушения, которые исправляются в кассационном, надзорном порядке или при пересмотре дел по вновь открывшимся обстоятельствам . Этим судебным ошибкам автор противопоставил недочеты и упущения, устраняемые судом, вынесшим решение.

См.: Трубников П.Я. Постатейно-практический комментарий к ГПК РСФСР. М., 1971. С. 260.

На наш взгляд, следует согласиться с мнением И.М. Зайцева, который высказывал отрицательные суждения относительно указанной точки зрения П.Я. Трубникова: ". автор по существу ограничил судебные ошибки основаниями к отмене и изменению решений, определений и постановлений, тогда как налицо две самостоятельные категории. Объем понятий "судебная ошибка" шире, нежели понятие "основания к отмене (изменению)", и включает все неправильности, допускаемые в гражданском процессе; любое нарушение юридических предписаний ошибочно независимо от порядка его исправления" .

Зайцев И.М. Указ. соч. С. 13.

С учетом всего изложенного можно определить судебную ошибку как объективно-противоправную погрешность в деятельности суда (судьи), выраженную в нарушении нормы права (материального и (или) процессуального), препятствующую достижению целей гражданского судопроизводства и устраняемую в порядке, предусмотренном гражданско-процессуальном законодательством.

Опираясь на убеждение, что судебной ошибки не существует вообще, а есть лишь ошибка судьи, которая представляет собой получившие форму внутреннего убеждения объективно неверные знания судьи относительно юридических фактов, подлежащей реализации правовой нормы, права или обязанности суда, лежащие в основе незаконного процессуального действия, некоторые авторы посчитали ошибку явлением, неуместным в правоведении. "Думается, что причинами такого утверждения является известное высказывание К. Маркса о том, что ". лишь постольку, поскольку я проявляю себя. я вступаю в сферу, подвластную законодателю. Помимо своих действий я совершенно не существую для закона. " , а также основанное на нем утверждение о неподвластности требованиям гражданской процессуальной формы мыслительной деятельности суда, которая полностью подчинена законам логики ".

См.: Ольков С.Г. Уголовно-процессуальные правонарушения. Тюмень, 1996. С. 67 - 68.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 14.
См.: Рассахатская Н.А. Гражданская процессуальная форма: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 1995. С. 17.

О правовых позициях Дисциплинарной коллегии ВС РФ из Обзора судебной практики Верховного Суда № 5 за 2017 г.

Эксперты «АГ», проанализировав приведенные примеры и выводы Суда, отметили, что они могут быть полезны для адвокатского сообщества. Во-первых, как ориентир при разрешении вопроса о необходимости и целесообразности подачи жалобы в отношении судьи. Во-вторых, как отправная точка для формулирования критериев назначения различных мер дисциплинарного воздействия в отношении адвокатов.

Как ранее сообщала «АГ», 27 декабря Президиум ВС РФ утвердил Обзор судебной практики № 5 за 2017 г. Как уже сообщалось, Обзор содержит 60 правовых позиций Судебных коллегий ВС РФ по делам в различных отраслях права, разъяснения по ряду вопросов, возникающих в судебной практике, а также обзор практики международных правовых органов.

Среди прочего в документе содержатся и две позиции, сформулированные Дисциплинарной коллегией ВС РФ, рассмотревшей жалобы судей на решение о лишении их статуса по результатам рассмотрения дисциплинарных производств.

Рассмотрев одно дело, Дисциплинарная коллегия сформировала позицию, согласно которой неумышленные судебные ошибки ординарного характера не могут расцениваться как проявление недобросовестного отношения судьи к своим профессиональным обязанностям и служить основанием для применения к нему дисциплинарного взыскания.

А по итогам рассмотрения второго дела коллегия пришла к выводу о том, что недобросовестное отношение судьи к исполнению профессиональных обязанностей, грубое нарушение уголовного и уголовно-процессуального законодательства при рассмотрении дела привели к искажению фундаментальных принципов судопроизводства, нарушению прав и законных интересов граждан, умалению авторитета судебной власти.

Как отметил советник ФПА РФ Евгений Рубинштейн, совокупный анализ извлечений из судебных актов, приведенных в этой части Обзора, может пролить свет на сложный вопрос дисциплинарного производства – за какие процессуальные и материально-правовые ошибки судей при рассмотрении различных категорий дел может быть назначено дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения статуса судьи.

«Сложность данного вопроса обусловлена отсутствием четких критериев определения – какие из указанных нарушений, как указал КС, “очевидно несовместимы с высоким званием судьи, явно противоречат социальному предназначению судебной власти, носителем которого является судья”. Конечно, приведенная позиция Конституционного Суда не может считаться конкретным критерием, а устанавливает лишь общие границы определения нарушений, за которые судья может быть досрочно лишен статуса», – пояснил адвокат, добавив, что анализ приведенных в Обзоре примеров из судебной практики позволяет наполнить этот критерий более четкими условиями.

В первом примере судья неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и допустил ошибку при применении норм материального права. Верховный Суд РФ, проанализировав содержание этой ошибки, пришел к выводу, что она является ординарной при рассмотрении такого рода дел, а именно исков о признании права собственности, и посчитал, что за эту ошибку лишение статуса судьи является явно несоразмерным нарушению. Суд сформировал тезис: «неумышленные судебные ошибки ординарного характера не могут расцениваться как проявление недобросовестного отношения судьи к своим профессиональным обязанностям и служить основанием для применения к нему дисциплинарного взыскания».

«Анализ этого важного тезиса позволяет конкретизировать критерий “ошибки, которая очевидно несовместима с высоким званием судьи”: такая ошибка должна быть (а) умышленной, то есть когда судья знает, что неправильно применяет норму права, и, несмотря на это, осознанно идет на такое применение, и (б) нетипичной (нехарактерной, выбивающейся из числа других ошибок), которые возникают при рассмотрении определенной категории дел. Умышленное неправильное применение нормы права в совокупности с “эксклюзивностью” нарушения формирует такое отношение к судье, при котором его статус очевидно несовместим с высоким званием судьи», – заключил Евгений Рубинштейн.

В отличие от первого примера, во втором случае Верховный Суд РФ посчитал законным и соразмерным наказание в виде лишения статуса судьи, как раз применив вышеуказанный критерий. Судья был лишен статуса за то, что принял решение об условно-досрочном освобождении лица, не отбывшего установленный срок, при этом рассмотрев заявление с нарушением правил подсудности.

«В этом деле особое значение сыграло то, что судья самостоятельно, без наличия к тому каких-либо оснований перевел осужденного из мест лишения свободы в СИЗО, которое находилось в территориальной подсудности суда, и, таким образом, сформировал видимость надлежащего определения подсудности. При таких обстоятельствах Верховный Суд посчитал, что ошибка, допущенная судьей, является умышленной (судья не мог не знать о том, что важнейшее условие для применения норм об УДО заключается в отбытии осужденным определенного законом срока наказания в зависимости от тяжести преступления), и тот сам создал условия для видимости надлежащей территориальной подсудности, которая также была ошибочной. Умышленный характер действий судьи с неординарностью допущенной ошибки привели Дисциплинарную коллегию Верховного Суда к выводу, что такое поведение судьи несовместимо с его статусом», – пояснил эксперт.

По мнению Евгения Рубинштейна, для адвокатского сообщества сформулированные Дисциплинарной коллегией ВС РФ позиции могут являться ориентиром при разрешении вопроса о необходимости и целесообразности подачи жалобы в отношении судьи. Также они могут помочь с определением и обоснованием позиции о допущенной судьей ошибке, которая может повлечь за собой дисциплинарное взыскание.

Советник ФПА РФ Нвер Гаспарян в свою очередь полагает, что приведенные в Обзоре подходы Дисциплинарной коллегии могут быть полезны для адвокатского сообщества также и в том, чтобы сформулировать понятные критерии назначения различных мер дисциплинарного воздействия в отношении адвокатов: когда это может быть предупреждение, а когда – лишение статуса.

Как правило, юристы совершают три основные ошибки в суде апелляционной инстанции.

Не проверяют безусловные основания для отмены решения

Это сильный довод для отмены решения, но его часто упускают из виду. Юристы слишком увлекаются обоснованием своей позиции и описанием обстоятельств, но забывают проверить, есть ли в деле безусловные процессуальные нарушения.

Если апеллянт найдет хотя бы одно такое нарушение — суд отменит решение и пересмотрит дело по правилам первой инстанции, то есть заново рассмотрит спор по существу. При таком пересмотре можно будет подавать ходатайства и заявления, представлять доказательства, если по каким-либо причинам не сделали это в первой инстанции.

Наиболее часто в жалобах апеллянты ссылаются на два нарушения — суд рассмотрел дело без лица, участвующего в деле, которое не известили о времени и месте заседания, или суд принял решение о правах и обязанностях лиц, которые не привлечены к участию в деле.

Если судью по делу незаконно заменили или нарушена территориальная подсудность — можете ссылаться на рассмотрение дела в незаконном составе суда.

Проверяйте, есть ли в деле протокол судебного заседания — вышестоящие суды часто отменяют решения из-за его отсутствия. Если в деле нет аудиозаписи судебного заседания, суды также могут отменить решение по этому же основанию.

Апелляция отменит решение, если аудиозаписи нет, но на ней были зафиксированы сведения, которые послужили основанием для принятия судебного акта. Поэтому укажите в жалобе, какие важные сведения были на аудиозаписи. Например, допросы свидетелей, экспертов, осмотр доказательств.

Юристы плохо выстраивают защиту

Юрист приводит в апелляционной жалобе бесконечный перечень ошибок суда от серьезных до ничего не значащих.

Например, когда он указывает, что судья неправильно применил нормы и при этом был без мантии, второй довод явно перечеркивает серьезность первого. Сами нарушения апеллянты обычно формулируют в общих словах — без ссылки на конкретные доказательства и материалы дела. Судьи редко воспринимают такие жалобы положительно.

Рекомендация — пишите не более четырех-пяти четко сформулированных оснований для отмены. В каждом доводе желательно описывать три момента: ошибку нижестоящего суда, неверный вывод, к которому он пришел из-за этой ошибки, и вывод, к которому суд должен был прийти.

Юристы пассивно ведут себя в апелляции

Когда суд уже рассмотрел дело по существу, юристам кажется, что их задача в апелляции — лишь приводить аргументы за и против решения суда. Это не совсем так. Апелляция — это последняя возможность закрыть доказательственные пробелы в позициях сторон по делу. Воспользуйтесь этим.

Пробуйте представить в апелляции существенные для дела доказательства, заявляйте ходатайства. Апелляционная инстанция может принять от стороны дополнительные доказательства и рассмотреть ходатайства о получении новых доказательств, но только в двух случаях. Первый случай — если сторона обоснует, что не могла представить их в первую инстанцию по уважительным причинам. Вторая — если суд первой инстанции их отклонил. То есть в апелляции необходимо еще раз заявить все ходатайства и доказательства, которые отвергла первая инстанция.

Если не представили доказательства в первую инстанцию, но они имеют существенное значение для дела, все равно представьте их в апелляции. Если не сможете привести уважительные причины или они явно «притянуты», вероятность, что суд примет доказательство или удовлетворит ходатайство, все равно остается: суд скорее примет новое доказательство, чем не примет его под риском отмены судебного акта.

Например, компания обратилась к обществу с иском о взыскании неосновательного обогащения. Так как ответчик не представил доказательств, что удержал перечисленные деньги обоснованно, суд удовлетворил иск. В суд апелляционной инстанции ответчик представил договоры и акты сдачи-приемки услуг, которые подтвердили наличие обязательств между истцом и ответчиком и основание платежей. Апелляция приобщила документы к делу и отказала в иске. Вышестоящие суды согласились с апелляционной инстанцией.

Ошибки в кассации

Юристы совершают шесть популярных ошибок. Первые три разобрали в разделе про апелляцию. Еще три ошибки характерны только для кассации.

В 99 процентах случаев, когда кассация оставляет в силе решения нижестоящих судов, она указывает, что доводы жалобы направлены на переоценку фактических обстоятельств дела и доказательств. А это не входит в пределы рассмотрения дела в кассации. Кассация лишь проверяет, правильно ли суды применили нормы материального и процессуального права.

Причина такой практики — юристы часто копируют в кассационную жалобу текст апелляционной. Например, в жалобе пишут, что «выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным в дело доказательствам».

Если хотите представить новые доказательства или выполнить процессуальные действия, которые возможны только в первой инстанции, ищите безусловные основания для отмены решения.

Ссылайтесь в кассационной жалобе именно на ошибки в применении норм — это ваши основные доводы. Все аргументы, которые связаны с не исследованием или неверной оценкой доказательств, приводите лишь в подтверждение ошибок суда.

Доводы жалобы не соответствуют просительной цели

Кассация не сможет принять новый акт, так как для этого ей придется исследовать и оценить доказательства, а суд кассационной инстанции не вправе это делать. Такое несоответствие просьбы и доводов снижает убедительность жалобы и часто вызывает вопросы и критику в кассационном суде.

Изучите материалы дела и подберите возможные доводы для кассации. После этого определитесь, как сформулировать просительную часть кассационной жалобы.

Слишком поздно подали дополнительные документы

Часто юристы слишком поздно подают позиционные документы и неверно их оформляют. Суды обычно принимают документы прямо в заседании, но только не кассационные. Если представить отзыв на жалобу, дополнения, письменные объяснения прямо в заседание, кассация может их отклонить. Например, суд указал, что письменные объяснения поступили накануне судебного заседания, и отказал приобщить их к материалам дела.

Учитывайте особенности суда. Например, Арбитражный суд Московского округа может не принять письменные объяснения, так как считает их новыми доказательствами, которые кассация не может принимать. Поэтому оформляйте дополнительные объяснения как текст выступления — его суды обычно принимают.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: