Ограничение расходов государственного бюджета и увеличение налогов

Обновлено: 17.04.2024

Вижу новость о том, что в России изменится бюджетное правило. Это важно? Зачем оно вообще было нужно? Будет ли теперь в стране больше денег?

В этом году в России приостановят отдельные положения бюджетного правила, которое действовало с 2004 года и за счет которого страна накопила внушительные резервы. Расскажу, как это работало и чего стоит ждать теперь.

Что такое бюджетное правило и зачем оно нужно

В любой стране формирование бюджета — важный политический процесс, в ходе которого решается, на что тратить доходы государства, и достигаются политические компромиссы. Разные политические силы лоббируют разные решения, в том числе неразумные и популистские. Поэтому важно установить определенные ограничения.

Одно из таких ограничений — бюджетное правило, которое не дает сделать расходы бюджета слишком высокими.

Допустим, бюджет формируется в основном за счет нефти и газа, в текущем году цены на энергоресурсы высокие и поступления в бюджет тоже велики. Если потратить эти деньги сразу — например, на масштабные проекты или повышение зарплаты бюджетникам, — у государства в будущем появятся избыточные обязательства, от которых нелегко будет отказаться в тяжелые годы. К тому же такие вливания денег могут разогнать инфляцию. Рациональнее отложить эти деньги на будущее и расходовать в сложные годы.

Бюджетное правило для сырьевых стран важнее, чем для стран с диверсифицированной структурой хозяйства. То есть для России важно иметь бюджетное правило: цены на нефть и газ сильно меняются, а именно добыча и экспорт энергоносителей определяют значительную часть доходов федерального бюджета.

Есть страны, где доля нефтегазового сектора тоже высока: это страны Персидского залива, другие страны — члены ОПЕК, Норвегия, а из бывших союзных республик — Казахстан и Азербайджан. А, например, бюджет Чили сильно зависит от медной отрасли. В большинстве этих государств тоже действуют свои бюджетные правила.

Как считает Международный валютный фонд, требования, которые можно назвать бюджетными правилами — fiscal rules, применяются более чем в ста странах мира. В отдельных случаях действуют даже надстрановые бюджетные ограничения, как, например, в странах Европейского союза.

Не исключено, что уже в 2021 году бюджетные расходы в России будут сокращены на ₽1,4 трлн. Почему это создает риски для экономики, объясняет главный директор по экономическому направлению ИЭФ Марсель Салихов

Из-за эпидемии коронавируса и начавшейся рецессии российским властям пришлось довольно сильно пересмотреть параметры бюджета на 2020 год. Закон о федеральном бюджете предусматривал ₽20,6 трлн доходов и ₽19,7 трлн расходов. Причем в 2019 году расходы были заметно меньше — ₽18,2 трлн, так что стимулирующая бюджетная политика планировалась и до кризиса. Основной прирост должны были обеспечить нацпроекты. Однако все эти планы пришлось быстро менять.

Обвал цен на нефть сделал неактуальными прогнозы ожидаемых нефтегазовых доходов. Начавшаяся рецессия потребовала увеличения государственных расходов. Правительство приняло несколько антикризисных программ, которые в конечном счете вошли в Национальный план восстановления экономики. Принятые в конце июля поправки в Бюджетный кодекс позволяют правительству повысить расходы на ₽1,8 трлн, не внося изменений в бюджет. Минимальный объем расходов федерального бюджета в этом году составит ₽21,5 трлн. Скорее всего, он будет даже больше из-за переноса части расходов с прошлого года и, по оценкам Минфина, может достичь ₽23 трлн.

Только в первом полугодии бюджет увеличил расходы на ₽2,2 трлн. Это серьезно поддержало экономику в условиях сжатия совокупного спроса. По текущим оценкам МВФ, размер российской антикризисной программы составляет 3,4% ВВП. Не много по сравнению с развитыми странами, однако сопоставимо с другими развивающимися экономиками. По данным Банка России, российский ВВП снизился на 9-10% во втором квартале. Без резкого увеличения госрасходов спад был бы еще больше. Однако завершение карантинных ограничений и кризисных выплат приведут к замедлению роста расходов.

Снижение цен на нефть привело к обвалу нефтегазовых доходов, которые снизились во втором квартале практически на 60%. Восстановление цен на нефть и возможность увеличения добычи с августа приведут к постепенному восстановлению нефтегазовых доходов. По нашим оценкам, в этом году они составят около ₽5 трлн, если цены на нефть останутся на текущих уровнях. Это все равно серьезное падение: в 2019 году нефтегазовые доходы достигали ₽8 трлн.

С другой стороны, не связанные с сырьевым экспортом доходы оказались достаточно устойчивыми к кризису. К примеру, поступления по НДС во втором квартале сократились лишь на 5%, акцизы снизились на 2% — и это в условиях снижения ВВП практически на 10%. Восстановление экономической активности во втором полугодии позволит увеличить эти поступления. В итоге ситуация с государственными финансами не так плоха, как можно было ожидать. Дефицит федерального бюджета за первое полугодие 2020 года составил относительно скромные ₽956 млрд. Разумеется, сыграло роль зачисление в бюджет прибыли ЦБ от продажи пакета акций Сбербанка — ₽1,05 трлн. Фактически, эта сделка позволила использовать средства ФНБ для финансирования текущих расходов.

Поэтому текущий официальный прогноз дефицита бюджета по итогам 2020 года — 5% ВВП, кажется завышенным. Скорее всего, дефицит не превысит 3,5-4,0% ВВП. Традиционная стратегия Минфина — занижать доходы и завышать расходы в бюджетных проектировках, чтобы защитить «государственную кубышку» от притязаний отраслевых лоббистов. Однако в условиях кризиса такая стратегия может замедлить восстановление экономики.

Помимо вероятного завышения дефицита бюджета, текущие планы Минфина предполагают и секвестр расходов уже со следующего года. Похоже, что базовые предложения достаточно просты — сокращение на 10% всех незащищенных статей расходов, оборонных статей — на 5%. Крупнейшие номинальные сокращения должны постигнуть государственные программы по развитию транспортной системы и промышленности. Впрочем, серьезно урезаны будут все программы раздела «Национальная экономика».

Суммарное сокращение ассигнований, по планам Минфина, должно уже в 2021 году составить ₽1,4 трлн, и это создает серьезные риски для экономики. По сути, речь о бюджетной консолидации в пределах 1,2-1,3% ВВП. В условиях слабого частного спроса это может помешать восстановительному росту. По крайней мере, на слабость восстановления уже указывают оперативные индикаторы. Текущие данные ЦБ по отраслевым финансовым потокам указывают на «стабилизацию экономической активности на пониженном уровне». В условиях сокращения государственных расходов стабилизация легко может превратиться в спад. Разумеется, в случае негативного развития событий правительство может отказаться от ранее объявленных планов и вновь перейти к стимулирующей бюджетной политике. Однако в экономике важную роль играют ожидания — само по себе объявление о секвестре расходов на следующие три года формирует долгосрочные негативные ожидания бизнеса, которые в свою очередь сказываются на экономической динамике.

Негативным фактором является и то, что одновременно правительство намерено увеличивать налоговую нагрузку как на бизнес, так и на население. Уже приняты поправки в Налоговый кодекс об увеличении налогов на процентные доходы по вкладам и о налогообложении купонных доходов по всем облигациям. Для доходов физических лиц свыше ₽5 млн в год вводится ставка НДФЛ в размере 15%. Минфин также объявил войну снижению налоговых платежей с использованием офшорных юрисдикций. Все эти меры направлены на пополнение доходной части бюджета и сокращение дефицита. Суммарно они могут принести дополнительные доходы в размере до ₽500 млрд. Это станет выигрышем для Минфина, но может оказаться проигрышем для экономики в целом.

Прошлые инициативы по повышению налогов, в первую очередь повышение ставки НДС с 18 до 20% в 2019 году, должны были повысить темпы экономического роста за счет увеличения госинвестиций. Повышение налогов произошло, но ускорения экономики не получилось. Непонятно, почему в этот раз надо ожидать иных результатов.

Макроэкономический термин, обозначающий значительное снижение экономической активности. Главный показатель рецессии – снижение ВВП два квартала подряд. Период с очень низким или отсутствующим ростом в экономике. Основной признак стагнации – замедление темпов роста ВВП в пределах 0-3%.

Государственный бюджет — концентрированное выражение экономической политики, он должен дать ответы на вызовы, стоящие перед обществом и государством. Это тем более важно сейчас, когда мир столкнулся с тяжелым и беспрецедентным за последние сто лет кризисом, имеющим в основе неэкономические предпосылки. На его фоне быстро формируются контуры и механизмы будущего общества и будущей экономики.

Бюджетная задача

Представленный правительством проект федерального бюджета на 2021–2023 годы готовился в уникальных условиях внешних шоков с неопределенными кратко- и среднесрочными последствиями, причем не только для нашей страны. И уже это делает работу над бюджетом исключительно трудной, требуя от его разработчиков сочетания одновременно твердости и гибкости. Сразу скажу, что, по моему мнению, правительство с этим вызовом в целом справилось.

Следует отметить, что проект имеет очевидные признаки бюджета развития, то есть он нацелен на решение как антикризисных задач, так и на реализацию долгосрочных национальных приоритетов, определенных указом президента России от 21 июля 2020 года. Активная бюджетная политика, нацеленная на смягчение последствий кризиса и на продолжение структурной модернизации, при этом предполагает и меры бюджетной консолидации на фоне падения доходов, что позволит жестко контролировать расходы и не допустить бюджетного кризиса.

В российских условиях бюджет является важнейшим способом смягчить удар кризиса для людей и предприятий. Уже в 2020 году антикризисные меры (прямые расходы, снижение налогов и отсрочки уплаты налогов) составили порядка 3,5–3,8% ВВП, что позволило существенно ограничить глубину экономического спада, который ожидается на уровне 4% ВВП (весной ожидания были гораздо более драматическими). Можно утверждать, что в России меры бюджетной поддержки оказались одними из наиболее эффективных: в Германии аналогичная поддержка составляла 4,8% ВВП при спаде 6%, в США — 11 и 4,2%, во Франции — 5,1 и 9,8% соответственно. И в дальнейшем предполагается достаточно осторожное отношение к наращиванию бюджетных расходов, с учетом того, что важен не только объем, но прежде всего эффективность.

Бюджет предполагает превышение расходов над доходами, что вполне естественно в условиях кризиса. В течение всего трехлетнего периода прогнозируется дефицит с трендом на сокращение. Образующийся разрыв должен покрываться за счет повышения налогов (в меньшей мере) и бюджетных заимствований (основной источник покрытия дефицита).

Правительство демонстрирует гибкость в налоговой сфере. С одной стороны, поднимается налогообложение крупного бизнеса и физических лиц с высоким уровнем доходов. С другой стороны, снижаются налоги для некоторых категорий налогоплательщиков, прежде всего представителей малого и среднего бизнеса и ИТ-компаний.

В ближайшие три года можно ожидать достаточно стабильного поступления доходов бюджета — их динамика укладывается в 16–17% ВВП. Ежегодный прирост доходов в номинальном выражении составит: в 2021 году 5,1%, в 2022 году 10,0%, в 2023 году 7,9%, что выше уровня прогнозируемой инфляции.

Дефицит бюджета будет покрываться почти исключительно за счет нетто-заимствований на внутреннем рынке — на 2–2,5% ВВП в год. Ожидается заметный рост объема госдолга — с 12,3% ВВП на начало 2020 года до 21,4% ВВП к концу 2023-го, а также расходов на его обслуживание при сохранении резервов ФНБ (более 10% ВВП). В 2022–2023 годах тенденция на сокращение бюджетных расходов сохраняется. Финансирование дефицита бюджета за счет внутренних заимствований не противоречит требованиям бюджетной и долговой стабильности. Долг остается низким по международным сравнениям.

Смягчение и консолидация

Безболезненное наращивание заимствований стало возможным благодаря консервативной бюджетной политике последних 20 лет, когда правительство ограничивало поступление рентных доходов в текущее потребление и формировало из них суверенные резервы. Исключительно низкий госдолг и низкая инфляция создают широкое пространство для бюджетного маневрирования в условиях кризиса.

Однако очень важно не растратить преимущества здоровой финансовой системы последних лет. И здесь надо видеть ряд рисков.

Во-первых, сколь бы низким не был уровень долга, его наращивание предполагает и наращивание расходов на обслуживание. С учетом текущего уровня инфляции в России (низком, но все-таки существенно более высоком, чем в других развитых странах) стоимость долговых ресурсов у нас довольно высокая. По сравнению с 2019 годом обслуживание государственного и муниципального долга вырастает более чем вдвое — с 730,8 млрд до 1610,9 млрд руб. в 2023 году.

Во-вторых, современный кризис в основе своей имеет шок предложения, связанный с искусственной остановкой производства (из-за закрытия границ и локдаунов). Это принципиально отличает нынешнюю ситуацию от Великой депрессии или от кризиса 2008–2010 годов (Великой рецессии), в основе которых был шок спроса. И даже при схожести глубины падения шок предложения не лечится «вертолетными деньгами», поскольку есть высокий риск попадания в ловушку стагфляции. Сейчас это выглядит как экзотика, но игнорировать такой риск нельзя. Не говоря уже о том, что в России инфляционные ожидания до сих пор остаются достаточно высокими.

Именно поэтому в федеральный бюджет закладывается тренд на бюджетную консолидацию, ведущий к постепенному сокращению дефицита: с 4,4% ВВП в 2020 году до 2,4% ВВП в 2021 году и 1,0–1,1% ВВП в последующие два года. Бюджетная консолидация вполне оправданна, и сокращение расходов (до 1 трлн руб. ежегодно) не должно оказывать негативного влияния на экономику.

Разумеется, важен не только объем расходов, но и их эффективность — способность обеспечить экономический рост и рост благосостояния. Параметры федерального бюджета содержат некоторое возрастание (с 20,3% в 2019 году до 21,4% в 2023-м) доли расходов, которые принято относить к производительным, то есть повышающим совокупную факторную производительность. В частности, увеличивается доля средств, направляемых на развитие образования, здравоохранения, транспортной инфраструктуры.

Предусмотрено ежегодное наращивание финансирования мер по достижению установленных президентом национальных целей — с 2,2 трлн руб. в 2020 году до 2,8 трлн руб. в 2023-м. На нацпроекты в 2023 году пойдет около 12% бюджетных расходов (в 2019 году эта доля составляла около 9%).

По нашим оценкам, изменение структуры бюджета расширенного правительства в 2021 году по сравнению с 2019-м окажет положительное влияние на экономический рост в среднесрочной перспективе, ускорив его примерно на 0,2 п.п.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.

Политика сдерживания – это денежно-кредитная мера, означающая либо сокращение государственных расходов, в частности, дефицита, либо снижение темпов денежной экспансии центрального банка. Это один из видов макроэкономических инструментов, предназначенных для борьбы с растущей инфляцией или другими экономическими искажениями, создаваемыми центральными банками или государственными интервенциями. Политика сдерживания – это полная противоположность политике экспансии.

Ключевые моменты

Политика сдерживания – это макроэкономические инструменты, предназначенные для борьбы с экономическими перекосами, вызванными перегревом экономики.
Сдерживающая политика направлена на снижение темпов денежно-кредитной экспансии путем введения некоторых ограничений на движение денег в экономике.
Сдерживающие полисы обычно выдаются во время экстремальной инфляции или когда был период роста спекуляций и капиталовложений, подпитываемых предыдущей экспансионистской политикой.

Детальный взгляд на сдерживающую политику

Сдерживающая политика направлена на предотвращение потенциальных искажений на рынках капитала. Искажения включают высокую инфляцию из-за увеличения денежной массы , необоснованных цен на активы или эффектов вытеснения, когда скачок процентных ставок приводит к сокращению частных инвестиционных расходов, так что это сдерживает первоначальный рост общих инвестиционных расходов.

Хотя первоначальным эффектом сдерживающей политики является сокращение номинального валового внутреннего продукта (ВВП), который определяется как валовой внутренний продукт (ВВП), оцениваемый в текущих рыночных ценах , это часто в конечном итоге приводит к устойчивому экономическому росту и более плавным циклам деловой активности.

Политика сдерживания, в частности, имела место в начале 1980-х годов, когда тогдашний председатель Федеральной резервной системы Пол Волкер наконец положил конец стремительной инфляции 1970-х годов.На пике своего развития в 1981 году целевые процентные ставки по федеральным фондам приближались к 20%.1 Измеренный уровень инфляции снизился с почти 14% в 1980 году до 3,2% в 1983 году.2

Сдерживающая политика как фискальная политика

Правительства проводят ограничительную фискальную политику, повышая налоги или сокращая государственные расходы. В самой грубой форме эта политика выкачивает деньги из частной экономики в надежде замедлить неустойчивое производство или снизить цены на активы. В наше время повышение уровня налогов редко рассматривается как действенная ограничительная мера. Вместо этого в большинстве случаев ограничительная фискальная политика сводит на нет предыдущую фискальную экспансию за счет сокращения государственных расходов – и даже в этом случае только в целевых секторах.

Если сдерживающая политика снижает уровень вытеснения на частных рынках, она может создать стимулирующий эффект за счет роста частной или негосударственной части экономики. Так было во время забытой депрессии 1920–1921 годов и в период сразу после окончания Второй мировой войны, когда скачки экономического роста последовали за массовым сокращением государственных расходов и повышением процентных ставок.

Краткая справка

Сдерживающая политика часто связана с денежно-кредитной политикой, когда центральные банки, такие как Федеральная резервная система США, могут проводить политику, повышая процентные ставки.

Сдерживающая политика как денежно-кредитная политика

Сдерживающая денежно-кредитная политика обусловлена повышением различных базовых процентных ставок, контролируемых современными центральными банками, или другими средствами, обеспечивающими рост денежной массы. Цель – снизить инфляцию за счет ограничения количества активных денег, обращающихся в экономике. Он также направлен на подавление неустойчивых спекуляций и капиталовложений, которые могли быть инициированы предыдущей политикой расширения.

В Соединенных Штатах политика сдерживания обычно осуществляется путем повышения целевой ставки по федеральным фондам, то есть процентной ставки, которую банки взимают друг с друга в одночасье, чтобы удовлетворить свои резервные требования.

ФРС может также поднять резервные требования для банков-членов в попытке сократить денежную массу или проводить операции на открытом рынке, продавая активы, такие как казначейские обязательства США, крупным инвесторам. Такое большое количество продаж снижает рыночную цену таких активов и увеличивает их доходность, делая их более экономичными для вкладчиков и держателей облигаций.

Пример сдерживающей политики

Фактический пример сдерживающей политики в действии можно найти не далее, чем в 2018 году. Как сообщаетDhaka Tribune , Бангладешский банк объявил о планах ввести ограничительную денежно-кредитную политику, чтобы контролировать предложение кредитов и инфляцию и в конечном итоге поддерживать экономическую стабильность в страна.3 По мере изменения экономической ситуации в последующие годы банк перешел к денежно-кредитной политике, ориентированной на расширение.4

Минфин предложил снять более 500 млрд руб. расходов бюджета с госпрограмм и непрограммных направлений в следующем году. План оптимизации для «обеспечения сбалансированности» казны приведен в методике расчета предельных базовых бюджетных ассигнований федерального бюджета на следующие три года («Ведомости» ознакомились с материалами). Расходы планируется сокращать на аналогичную в целом величину также в 2024 и 2025 гг.

По сравнению с утвержденными на 2022–2024 гг. планами в следующем году траты могут уменьшить на 557 млрд руб., в 2024 г. – на 539 млрд руб. На 2025 г. конкретных проектировок в действующем законе о бюджете нет, но на следующий после текущей трехлетки период Минфин закладывает расходы, исходя из долгосрочного бюджетного прогноза, учитывающего различные коэффициенты индексации. Относительно такого инерционного сценария в 2025 г. ведомство предлагает отказаться еще от 534 млрд руб. Секвестр коснется практически всех блоков: оптимизация для обеспечения сбалансированности бюджета затронет 59 госпрограмм и непрограммных направлений из 62.

Как объясняет оптимизацию Минфин

Представитель Минфина сообщил, что «недоведение бюджетных ассигнований» (отказ от части расходов. – «Ведомости») – дополнительный фактор, который был учтен в ходе проектировок для обеспечения сбалансированности федерального бюджета. Величина «недоведения» рассчитана исходя из структуры расходов на каждую госпрограмму, при этом таких трат, как исполнение социальных обязательств, оплата труда или денежное довольствие, сокращение не коснется.

Куратор госпрограммы сам должен будет определить, от каких расходов отказаться, исходя из общей суммы снятых расходов, подчеркнул представитель Минфина. Решение призвано обеспечить приоритизацию расходов федерального бюджета и позволит сконцентрировать их на наиболее важных и актуальных направлениях, резюмировал собеседник «Ведомостей».

При этом «недоведение ассигнований» – дополнительный к иным факторам, определяющим расходы бюджета. Итоговая сумма по каждой из государственных программ является результатом совокупности всех задействованных факторов, включая, например, индексацию социальных обязательств.

В последний раз Минфин проводил оптимизацию расходов для сбалансированности трехлетнего бюджета в пандемийном 2020 году. Тогда министерство сокращало расходы по «незащищенным» статьям на 10%, госпрограмму вооружений – на 5%, а также отказалось от индексации зарплат чиновников, в результате чего в 2021 г. было сэкономлено 927 млрд руб., в 2022 г. – 970 млрд, в 2023 г. – около 900 млрд. «Без этих оптимизаций, без сокращения, мы бы не вышли на общие принципы, сбалансированные принципы бюджетной политики в 2022 г.», – пояснял министр финансов Антон Силуанов.

И снимут, и добавят

Больше всего расходов планируется снять с госпрограмм «Развитие транспортной системы» (390 млрд руб. в сумме за 2023–2025 гг., примерно по 130 млрд ежегодно), «Научно-технологическое развитие» (150 млрд за весь период), «Обеспечение обороноспособности страны» (120 млрд за следующие три года). Отказ от части расходов по тем или иным направлениям в составе специального плана оптимизации не всегда совпадает с абсолютным изменением трат. По ряду направлений одновременно с секвестром по одним подразделам может производиться как уменьшение, так и увеличение финансирования по другим. Например, по госпрограмме «Обеспечение обороноспособности страны» планом секвестра предполагается снять 42 млрд руб. расходов в 2023 г. Но из-за роста трат, связанных с индексацией выплат военнослужащим, незапланированных ранее закупок общая стоимость госпрограммы даже увеличивается – на 27 млрд до 1,89 трлн руб.

А стоимость госпрограммы «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности» в общей сложности сокращается на 200 млрд руб. в 2023 г., тогда как планом оптимизации предлагается снять с нее лишь 14 млрд. Снижение связано прежде всего с сокращением особых доходов, которые собираются на специальные цели, на 186 млрд руб., поясняется в материалах Минфина.

Больше всего расходы планируется нарастить по госпрограмме «Социальная поддержка граждан»: в 2023 г. на 936,4 млрд руб. до 3,4 трлн руб., в 2024 г. на 1 трлн до 3,6 трлн, в 2025 г. на 1,2 трлн до 3,9 трлн.

Согласно действующему закону о бюджете Минфин планировал доходы в 2022 г. на уровне 25 трлн руб., в 2023 г. – 25,5 трлн, в 2024 г. – 25,8 трлн, а расходы – 23,7 трлн, 25,2 трлн и 26,4 трлн руб. соответственно. Таким образом, в 2022 г. ожидался профицит бюджета в 1,3 трлн руб. (1% ВВП), в 2023 г. – 299 млрд (0,2% ВВП), в 2024 г. – дефицит на уровне 523 млрд руб. (0,3% ВВП).

Теперь министерство прогнозирует исполнение федерального бюджета в 2022 г. с дефицитом на уровне 1,7 трлн руб. (1,2% ВВП): доходы должны составить 25,5 трлн руб., расходы – 27,2 трлн руб., следует из проекта Основных направлений бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики (документ есть у «Ведомостей»). Минфин закладывает бюджетный дефицит и на следующую трехлетку: в 2023 г. на уровне 1,6 трлн руб., или 1,1% ВВП (доходы – 24,8 трлн, расходы – 26,4 трлн), в 2024 г. – 1,4 трлн руб., или 0,9% ВВП (доходы – 25,4 трлн, расходы – 26,8 трлн), в 2025 г. – 1,4 трлн руб., или 0,8% ВВП (доходы – 25,7 трлн руб., расходы – 27,1 трлн). Окончательный вариант проекта бюджета правительство должно внести в Госдуму не позднее 15 сентября.

Для чего нужна оптимизация

Бюджетные ассигнования, которые Минфин предлагает сократить (около 550 млрд руб. в год), небольшие относительно всей расходной части федерального бюджета (около 27 трлн руб. в год), отметил профессор НИУ ВШЭ Мстислав Афанасьев. Речь здесь идет о сбалансированности бюджета, сокращении расходов по тем контрактам госпрограмм и нацпроектов, которые не были востребованы бюджетополучателями, а также повышении финансовой дисциплины органов власти, считает он. Например, по итогам 2021 г. объем неиспользованных бюджетных средств составил 635 млрд руб., большая часть из них, согласно отчетам Федерального казначейства и Счетной палаты, приходилась на четыре раздела классификации расходов: «Общегосударственные расходы», «Национальная оборона», «Здравоохранение» и «Национальная экономика», добавил эксперт.

Грядущая оптимизация бюджетных расходов в первую очередь может коснуться «провальных» в части освоения средств нацпроектов, считает доцент кафедры статистики РЭУ им. Г. В. Плеханова Ольга Лебединская. Хотя они и важны для развития экономики, но их исполнение сопряжено не только с рядом объективных трудностей, но и с административной рассогласованностью, отметила она. Например, по ее словам, рост цен на стройматериалы обострил проблему строительства школ в рамках нацпроекта «Образование».

О новых приоритетных направлениях расходов говорить пока сложно, поскольку бюджетная политика является следствием того, как правительство оценивает и прогнозирует макроэкономическую ситуацию на трехлетний период, отметил Афанасьев. Монетарные власти еще не определились с тем, в какой макроэкономической среде сейчас оказалась российская экономика: например, Минэкономразвития полагает, что экономика входит в дефляционную спираль, а Банк России не видит оснований для этого, напомнил он. А это принципиально разные типы бюджетной политики, заметил эксперт.

Последствия беспрецедентных изменений макроэкономической ситуации, как внутренней, так и внешней, полностью себя еще не проявили, добавил он. По мере их проявления будут вноситься изменения в федеральный бюджет, насколько они будут значительными, зависит от выбранной правительством экономической стратегии, указал эксперт.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: