Обман суда как способ мошенничества

Обновлено: 24.04.2024

Статьи 159 "мошенничество" и 160 "присвоение или растрата" - одни из самых известных и часто применяемых в наших судах. Именно им посвящено постановление Пленума Верховного суда, опубликованное в "Российской газете" 12 января.

С первых страниц документа Верховный суд объясняет, чем отличается мошенничество от других видов хищения. Если коротко, то это отличие - обман или злоупотребление доверием. Вранье, которое под видом честной информации сообщает мошенник, может относиться к самым разным обстоятельствам. Например, к фактам и событиям, к цене и качеству, если речь об имуществе, соврать можно и про личность виновного, о его намерениях и полномочиях.

Есть такое понятие в мошенничестве - злоупотребление доверием. Под ним надо понимать использование с корыстными целями хороших отношений с владельцем имущества или человеком, который может им распоряжаться. Злоупотребление бывает и тогда, когда аферист принял на себя какие-то обязательства, но заведомо знает, что ничего выполнять не будет.

Кстати, касается сказанное не только отдельных граждан, но и целых организаций. Так, предположим, появляется некая фирма "Рога и копыта", которая и не собирается заниматься коммерцией, а рождена лишь ради того, чтобы прибрать к рукам чужое имущество. В этом случае кроме мошенничества судам предлагается привлекать аферистов еще и по статье 173 - "лжепредпринимательство".

Верховный суд подчеркивает, что не будет считаться мошенничеством хищение ценных бумаг на предъявителя (имеется в виду облигации, векселя, акции, сберкнижки). Судам такие действия надо квалифицировать как кражу чужого имущества. А вот получение по чужим документам социальных выплат и пособий, льгот, денежных переводов, банковских вкладов - это уже мошенничество чистой воды. А если чужие документы были украдены, то добавляется 325-я статья - "хищение документов".

Как чистое мошенничество надо квалифицировать и перевод на себя или подельников денег с банковских счетов. Например, по поддельной платежке или липовому кредитному договору. Но деньги можно украсть не только реально, но и виртуально - получить не наличность, а перевести со счета на счет. Если так украдут деньги, войдя в чужие компьютеры, то к мошенничеству должны добавляться еще две уголовные статьи.

Не будет считаться мошенничеством хищение денег по поддельной или украденной кредитной карте. Верховный суд подчеркивает: такие преступления - это обычная кража. Мошенничество - это когда обманет человек, предположим, банковский работник, а не железный ящик - банкомат. Производство поддельных кредиток и их продажа будет проходить по 159-й статье как приготовление к мошенничеству. А если аферист не смог по такому документу получить деньги, то это уже будет покушение на кражу.

А вот лотерейные билеты не считаются по закону ценными бумагами. Значит, их изготовление - это подготовка к мошенничеству, а получение по ним выигрыша - статья 165 - "причинение имущественного ущерба".

Кстати

В документе есть и еще один любопытный момент. Одно из самых распространенных преступлений - попросить чужой мобильник для срочного звонка и убежать. Многие думают, что это мошенничество. Верховный суд еще раз напоминает, что такое преступление куда серьезнее - это грабеж.

Станислав Петров, заместитель прокурора Ленинского района г. Магнитогорска Челябинской области.

Действия, которые мы будем анализировать с позиций их уголовно-правовой оценки, состоят в следующем. Мошенник обращается в суд общей юрисдикции или в арбитражный суд с имущественным иском при заведомом отсутствии оснований для такого иска. В ходе судебного заседания он путем фальсификации доказательств или каким-либо другим образом вводит суд в заблуждение и добивается необходимого решения, которое в дальнейшем исполняется службой судебных приставов, в результате чего имущество потерпевшего безвозмездно обращается в пользу мошенника.

Казалось бы, вопрос о квалификации подобных деяний разрешен в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", в котором разъяснено, что мошенничество совершается путем обмана или злоупотребления доверием, под воздействием которых владелец имущества или иное лицо либо уполномоченный орган власти передают имущество или право на него другим лицам либо не препятствуют изъятию этого имущества или приобретению права на него другими лицами. Если главой 7 Конституции РФ суд отнесен к органам власти, то, следуя разъяснениям Пленума Верховного Суда, можно сделать вывод, что путем обмана данного органа власти возможно совершить мошенничество. В частности, комментируя указанное Постановление Пленума Верховного Суда РФ, П.С. Яни квалифицирует данное деяние как мошенничество . Однако, несмотря на разъяснения Пленума Верховного Суда РФ и на научные комментарии, ситуация на практике выглядит несколько иначе.

Яни П.С. Постановление Пленума Верховного Суда о квалификации мошенничества, присвоения и растраты: умысел, корыстная цель, специальный субъект // Законность. 2008. N 5. С. 14.

Проблемы в квалификации возникают именно в том случае, когда субъектом воздействия при мошенническом обмане выступает суд . Эти проблемы возникают из презумпции законности вступивших в силу судебных решений и обязательности их исполнения. Приведем пример.

Обман сотрудников регистрационной службы при хищении недвижимости, сотрудников реестродержателя акций при хищении этих ценных бумаг или сотрудников налоговой службы при обращении в пользу мошенников долей участия в уставном капитале подобных проблем не порождает.

В 2011 г. в Орджоникидзевский районный суд г. Магнитогорска Челябинской области направлено уголовное дело в отношении гражданки М., которая обвинялась в том, что, получив после увольнения из организации, где она работала заместителем главного бухгалтера, компенсацию за неиспользованный отпуск, обратилась в суд с иском о повторном взыскании данной компенсации и в судебном процессе пыталась ввести суд в заблуждение относительно неполучения компенсации. В ходе гражданского судопроизводства ответчик сумел доказать факт выплаты М. компенсации за неиспользованный отпуск, в связи с чем в удовлетворении ее исковых требований было отказано. После отказа в удовлетворении иска возбуждено уголовное дело, в процессе расследования которого действия М. квалифицированы органами предварительного следствия как покушение на мошенничество. При рассмотрении уголовного дела в суде государственный обвинитель, обосновывая предъявленное обвинение, ссылался на вышеуказанные положения Пленума Верховного Суда РФ, однако суд вынес оправдательный приговор.

Оправдывая М. по предъявленному обвинению, суд указал в приговоре следующее: "Суд находит формулировку обвинения по мошенничеству как юридически некорректную, так как обращение подсудимой в суд за защитой своих прав, гарантированных ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации, сторона обвинения рассматривает как попытку хищения имущества" . Так одним предложением суд первой инстанции перечеркнул как разъяснения Пленума Верховного Суда, так и научные комментарии, создав тем самым судебную практику. Несмотря на наличие кассационного представления, суд второй инстанции приговор не изменил, и вышеуказанная формулировка, противоречащая, по нашему мнению, разъяснениям Пленума Верховного Суда, осталась неизменной.

Уголовное дело N 1-102/2011 // Архив Орджоникидзевского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области за 2011 г.

В приведенном примере в ходе гражданского судопроизводства истица не сумела взыскать деньги с организации, и решением суда установлена необоснованность ее требований. Хуже обстоят дела, когда истцам удается добиться нужного им решения суда. В этих случаях по заявлениям потерпевших, с которых путем обмана суда незаконно взыскали часть имущества в пользу мошенников, органами следствия и дознания принимаются решения об отказе в возбуждении уголовных дел. Причин тому несколько.

Во-первых, возникает вопрос о наличии в действиях мошенников такого обязательного признака хищения, как противоправность, который на практике разрешается, как правило, в пользу его отсутствия.

В теории уголовного права высказываются предложения об исключении данного признака из законодательного определения хищения, так как он, в соответствии с ч. 1 ст. 14 УК РФ, присущ всем деяниям, предусмотренным Особенной частью Уголовного кодекса . Существует и иная точка зрения, согласно которой под признаком противоправности понимается не уголовно-правовая противоправность, присущая всем преступлениям, а противоправность гражданско-правового характера, согласно которой у виновного нет ни действительных, ни предполагаемых прав для обращения имущества в свою пользу или пользу иных лиц .

См.: Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М.: Юрист, 1998. С. 78; Осокин Р.Б. Уголовно-правовая характеристика способов совершения мошенничества: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2004. С. 55; Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Историко-теоретическое исследование: Дис. . д-ра юрид. наук, Томск, 1999. С. 134 - 135.
См.: Яни П.С. Указ. соч.

Данный признак, на наш взгляд, не подменяет собой признака, характеризующего предмет преступления как чужое имущество. Так как при характеристике предмета имеется в виду, что у виновного нет никаких прав на похищаемое имущество, а при характеристике деяния - что у виновного нет никаких прав для обращения чужого имущества в свою пользу.

Имущество может быть отобрано у собственника на законных основаниях, например, судебными приставами по решению суда, контрагентом на основании договора, следователем на основании постановления о проведении обыска и т.д. Признак противоправности обращения чужого имущества в пользу виновного или иных лиц характеризует отсутствие указанных законных оснований.

Наличие же судебного решения, на основании которого происходит изъятие имущества, приводит практических работников к выводу об отсутствии гражданско-правовой противоправности. Однако, на наш взгляд, подобный вывод неверен. Мошенник, добившийся подобного решения суда, прекрасно осведомлен о его незаконности, так как оно не имеет под собой фактических оснований, поэтому по своей сути решение суда противоправно.

Конечно же, исходя из признака субъективного вменения, виновный должен осознавать данный признак противоправности. Если лицо добросовестно заблуждается относительно наличия у него права на получение имущества и обращается в суд за защитой своих предполагаемых прав, не фальсифицируя при этом доказательства, то в его действиях отсутствует состав мошенничества, но не в силу отсутствия признака противоправности, а в силу отсутствия умысла на совершение мошенничества.

Второй, но при этом более веской причиной, по которой выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовного дела при наличии судебных решений, является наличие в Уголовно-процессуальном кодексе РФ нормы о преюдиции (ст. 90 УПК РФ). Согласно данной норме закона, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.

Положения п. 1 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда разбиваются о данную норму закона. Ведь, чтобы привлечь виновного к уголовной ответственности за мошенничество, совершенное путем обмана суда, необходимо средствами уголовного процесса доказать тот факт, что изложенные в решении суда общей юрисдикции или арбитражного суда обстоятельства не соответствуют действительности. Статья 90 УПК РФ фактически запрещает ставить под сомнение решения судов, ссылаясь на необходимость признания этих решений без дополнительной проверки.

В юридической литературе высказывались предложения по опровержению преюдиции во всех видах судопроизводства путем пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, к числу оснований которого относится установление приговором суда совершенных при рассмотрении ранее оконченного дела преступлений против правосудия, включая фальсификацию доказательств, а именно путем возбуждения уголовного дела по ст. 303 УК РФ . Однако такой способ не всегда применим, так как, во-первых, он вновь наталкивается на преюдицию, ведь сфальсифицированное доказательство признано судом допустимым, во-вторых, не все мошенники для получения нужного решения суда используют сфальсифицированные доказательства. Например, можно вступить в сговор с представителем ответчика, чтобы он без каких-либо доказательств признал иск. В приведенном примере с гражданкой М. установлено, что она никаких подложных доказательств в суд не представляла.

Азаренок Н. Конституционно-правовые основы преюдиции в уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2012. N 4. С. 50 - 57.

В связи с изложенным органами предварительного расследования решения о возбуждении уголовных дел по фактам мошенничеств, которые совершены путем обмана суда с последующим получением нужных судебных решений имущественного характера, принимаются только после отмены незаконных судебных решений, чтобы исключить преюдицию.

Автору данной статьи в практической деятельности встречалась следующая мошенническая схема. Один из трех учредителей общества с ограниченной ответственностью, которое обладало значительными активами, решил незаконно завладеть долями участия в уставном капитале остальных двух участников общества. С этой целью им был подделан договор уступки долей участия в уставном капитале от всех трех участников общества в пользу четвертого физического лица, которое находилось в сговоре с инициатором мошенничества. В дальнейшем получена нотариально заверенная копия поддельного договора, чтобы затруднить проведение почерковедческой и технико-криминалистической экспертиз документов. Нотариальная копия поддельного договора представлена в органы налоговой службы, которые отказали в перерегистрации долей участия в уставном капитале, так как два учредителя заявили о поддельности договора. Тогда мошенники обжаловали в арбитражном суде действия налоговой службы и добились решения, которое обязывало провести перерегистрацию и фактически отобрать у потерпевших принадлежащие им доли в уставном капитале общества. Параллельно с обжалованием судебного решения потерпевшие подали заявление о мошенничестве, но уголовное дело было возбуждено только после того, как потерпевшим в вышестоящем арбитражном суде удалось добиться отмены судебного решения .

Уголовное дело N 743457 // Архив СУ при УВД по г. Магнитогорску за 2005 г.

В силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. При хорошо организованных мошенничествах потерпевшие по причине отсутствия тех возможностей, которыми обладают правоохранительные органы, не могут самостоятельно, как того требует ст. 56 ГПК РФ, доказать несостоятельность доводов истцов-мошенников, в связи с чем проигрывают гражданские дела и лишаются своего имущества. При обращении потерпевших в правоохранительные органы с заявлением о мошенничестве последние оказываются связанными решениями гражданских, арбитражных судов и нормой о преюдиции.

Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 21 декабря 2011 г. N 30-П указал, что по смыслу ст. 90 УПК РФ для следователя и суда в уголовном судопроизводстве преюдициально установленным является факт законного перехода имущества - впредь до опровержения этого факта в ходе производства по уголовному делу, возбужденному по признакам фальсификации доказательств, на основе приговора по которому впоследствии может быть опровергнута и его прежняя правовая оценка судом в гражданском процессе, а именно как законного приобретения права собственности; соответственно, следователь не может и не должен обращаться к вопросу, составлявшему предмет доказывания по гражданскому делу, - о законности перехода права собственности, он оценивает лишь наличие признаков фальсификации доказательств (включая доказательства, не рассматривавшиеся судом по гражданскому делу) в связи с возбуждением уголовного дела по данному факту .

Постановление Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2011 г. N 30-П "По делу о проверке конституционности положений статьи 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан В.Д. Власенко и Е.А. Власенко" // Российская газета. 2012. 11 января.

Из вышеизложенного следует, что Конституционный Суд РФ предлагает преодолеть межотраслевую преюдицию по рассматриваемым нами мошенническим действиям путем возбуждения уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ. В дальнейшем, используя приговор по факту преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ, добиться отмены решения по гражданскому делу ввиду вновь открывшихся обстоятельств, к числу которых п. 2 ч. 3 ст. 392 ГПК РФ относит фальсификацию доказательств, повлекших за собой принятие незаконного или необоснованного судебного постановления. И только после отмены решения по гражданскому делу можно возбуждать уголовное дело по факту мошенничества, совершенного путем обмана суда. Однако указанное Постановление Конституционного Суда РФ не дает ответ на вопрос, как преодолеть преюдицию в случае отсутствия фальсификации доказательств в гражданском деле.

На наш взгляд, анализируемые проблемы должны быть разрешены следующим образом.

Во-первых, в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" необходимо внести небольшое дополнение, с учетом которого этот пункт будет выглядеть следующим образом: ". мошенничество совершается путем обмана или злоупотребления доверием, под воздействием которых владелец имущества или иное лицо либо уполномоченный орган власти, в том числе суд, передают имущество или право на него другим лицам либо не препятствуют изъятию этого имущества или приобретению права на него другими лицами".

Во-вторых, необходимо изменить норму о преюдиции в УПК РФ, а также нормы ГПК РФ и АПК РФ о пересмотре гражданских и административных дел ввиду вновь открывшихся обстоятельств таким образом, чтобы имелись установленные законом способы преодоления межотраслевой преюдиции при отсутствии фальсификации доказательств.

В упомянутом выше Постановлении Конституционного Суда РФ отражено, что федеральный законодатель вправе предусматривать различные способы опровержения преюдиции, которые, однако, не могут исключаться из сферы судебного контроля с точки зрения их соответствия конституционным принципам независимости суда и обязательности судебных решений.

Пристатейный библиографический список

Азаренок Н. Конституционно-правовые основы преюдиции в уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2012. N 4.
Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Историко-теоретическое исследование: Дис. . д-ра юрид. наук. Томск, 1999.
Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М.: Юрист, 1998.
Осокин Р.Б. Уголовно-правовая характеристика способов совершения мошенничества: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2004.
Яни П.С. Постановление Пленума Верховного Суда о квалификации мошенничества, присвоения и растраты: умысел, корыстная цель, специальный субъект // Законность. 2008. N 5.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Адвокат обвиняемого подчеркнул, что незаконность требований при подаче иска должна подтверждаться обвинением в фальсификации доказательств, которое его доверителю не предъявлено. Один из экспертов «АГ» отметил, что фабула уголовного дела шокирует своим содержанием, поскольку действия обвиняемого – это стандартная тактика работы кредиторов и арбитражного управляющего по делу о банкротстве. Второй добавил, что состав мошенничества крайне гибок и позволяет подвести под него большое количество ситуаций, касающихся вопросов приобретения имущества или прав на него. Третий указал, что в данном деле сторона обвинения проигнорировала правовую аксиому о независимости суда.

Юриста Сергея Буданова обвиняют в покушении на мошенничество. Следствие не вменяет ему фальсификацию документов в качестве самостоятельного состава, однако настаивает на том, что юрист пытался обманом получить судебное решение, умолчав об отдельных фактических обстоятельствах и подделав документы.

Защитником по данному делу выступает руководитель направления «Уголовное право» КА «Тарло и партнеры» Константин Лазарев, который рассказал «АГ» о подробностях дела и недостатках обвинительного заключения.

Позиция обвинения

По версии следствия, Сергей Буданов совершил покушение на мошенничество в особо крупном размере с причинением значительного ущерба гражданину при следующих обстоятельствах (обвинительное заключение имеется у «АГ»).

Согласно обвинению, Сергей Буданов знал, что решение Арбитражного суда г. Москвы от 12 января 2015 г. по делу № А40-137734/14-45-1156 о взыскании с ООО «Голденберг» в пользу ЗАО ПФК «Полихрон» задолженности по договору подряда на сумму более 300 млн руб. основано на ложных сведениях об объемах выполненных работ и используемых материалов. Ему также было известно, что реальная задолженность ООО «Голденберг» по состоянию на 12 января 2015 г. составляет около 125,5 млн руб.

Обвинение полагает, что, преследуя цель «незаконного обогащения путем использования (реализации) судебного решения, предоставляющего право на взыскание задолженности в размере завышенном относительно реально существующей» и стремясь придать видимость законности своим действиям, Буданов от лица ЗАО «Перкон», ЗАО «Велес» и потребительского общества «Союз Кредит» заключил договоры цессии с ЗАО ПФК «Полихрон». По этим соглашениям указанным юрлицам перешло право требования исполнения части денежных обязательств, подтвержденных решением АС г. Москвы от 12 января 2015 г. На основании договоров уступки требования Сергей Буданов инициировал возбуждение исполнительных производств, объединенных затем в сводное исполнительное производство.

Позднее при ознакомлении с материалами этого исполнительного производства Буданов узнал о том, что гражданин Ч. 18 сентября 2015 г. предоставил ООО «Голденберг» заем на сумму почти 64,4 млн руб., которая была перечислена счет, открытый в Бангладеш. Оттуда же Сергею Буданову стало известно, что 23 ноября 2015 г. на основании договора займа от 17 ноября 2015 г. и дополнительного соглашения к нему, заключенных между теми же лицами, ООО «Голденберг» предоставило заем Ч. на чуть большую сумму – 67 млн руб. В день перевода средств на счет Ч. последний и ООО «Голденберг» подписали акт зачета взаимных требований, которым прекратили обязательства по возврату обоих займов.

Далее, по версии следствия, Сергей Буданов в ноябре 2017 г. «при неустановленных обстоятельствах» подделал договор цессии между ЗАО «Перкон» и АО «Калифорния», а также «в неустановленное следствием время при неустановленных следствием обстоятельствах» – договор цессии между ПО «Союз Кредит» и АО «Калифорния». В обоснование того, что соглашения фальшивые, следователь ссылается на заключения экспертов, в которых сделан вывод о том, что подписи гендиректора АО «Калифорния» выполнены иным лицом. По этим договорам к АО «Калифорния» перешла часть требований к «Голденберг», которые ранее «Перкон» и «Союз Кредит» получили от ПФК «Полихрон».

После этого Сергей Буданов от лица подконтрольных ему юридических лиц – АО «Калифорния», ЗАО «Велес» и ПО «Союз Кредит» – подал заявления о включении их в реестр кредиторов ООО «Голденберг». При этом он убедил арбитражного управляющего «Голденберг» выдать доверенность на представление интересов этой организации в судах Ш., который, как считает обвинение, о «преступных намерениях» Буданова не знал.

Затем Сергей Буданов, как считает следствие, действуя через Ш., обратился в Кунцевский районный суд г. Москвы с требованием о взыскании с гражданина Ч. в пользу ООО «Голденберг» денежных средств в размере 145 млн руб., 67 из которых – сумма основного долга по договору займа, а остальное – проценты за пользование денежными средствами и неустойка. Как указано в обвинительном заключении, позднее Сергей Буданов через Ш. и лично как представитель АО «Калифорния», заведомо зная, что требования «Калифорнии» к «Голденберг» незаконны и что Ч. не имеет дебиторской задолженности перед этой организацией, и не оспорив действительность договора займа от 17 ноября 2015 г. между Ч. и «Голденберг» и акта взаимозачета, «действуя путем обмана в категоричной форме», поддерживал исковые требования ООО «Голденберг».

Следствие считает, что тем самым юрист намеревался обманом получить судебное решение о приобретении права на имущество Ч. на сумму свыше 145 млн руб., которое должно было поступить в конкурсную массу ООО «Голденберг» и в последующем перейти к кредиторам, в том числе к «незаконно подконтрольным» Буданову ЗАО ПФК «Полихрон», ЗАО «Перкон», АО «Калифорния», ЗАО «Велес» и ПО «Союз Кредит».

По мнению стороны обвинения, свой «преступный умысел» Сергей Буданов не смог довести до конца по не зависящим от него обстоятельствам, поскольку 3 июня 2019 г. судья Кунцевского районного суда г. Москвы вынесла определение о приостановлении производства по гражданскому делу.

Обвинение проигнорировало, что акт зачета уже признан ничтожной сделкой

Защитник обвиняемого Константин Лазарев пояснил «АГ», что в 2015 г. в отношении ООО «Голденберг» было возбуждено исполнительное производство, а на его имущество наложен арест. После этого гражданин Ч. выдал этой организации заем на сумму более 67 млн руб. Через два месяца между этими же лицами был заключен второй договор займа на такую же сумму, по которому Ч. получил деньги от ООО «Голденберг». Через пять дней стороны подписали акт зачета взаимных требований.

По словам Константина Лазарева, в апреле 2018 г. ООО «Голденберг» было признано банкротом (дело № А40-80513/2017), а 5 июня 2018 г. вступило в законную силу постановление суда, которым зачет Ч. и «Голденберг» признан ничтожной недействительной сделкой (дело № А40-147730/2016), и уже после этого, 13 июня 2018 г., был подан иск в Кунцевский районный суд к Ч.

«Следствие обвиняет юриста Буданова в том, что он обманул суд и ответчика тем, что подал исковое заявление о взыскании долга. Обман выражался в том, что Буданов поддержал исковые требования, осознавая, что судья и ответчик не осведомлены о незаконности требований и о действительном размере денежных обязательств сторон спора. Вместе с тем незаконность требований при подаче иска в суд должна подтверждаться обвинением в фальсификации доказательств. Такого обвинения Буданову не предъявлено», – подчеркнул защитник.

Адвокат обратил внимание на то, что в случае взыскания с Ч. суммы займа денежные средства поступили бы не Сергею Буданову, а в конкурсную массу и были бы распределены среди всех кредиторов пропорционально. «Среди этих кредиторов и налоговая инспекция, и Департамент городского имущества г. Москвы. Моему же доверителю вменяют покушение на хищение всей суммы, заявленной в исковом заявлении», – указал Константин Лазарев.

По его словам, в настоящий момент Сергей Буданов находится под подпиской о невыезде. Его уголовное дело передано в Кунцевский районный суд, к настоящему времени прошло лишь предварительное судебное заседание.

Адвокаты раскритиковали обвинение

Партнер АБ «Бартолиус» Сергей Гревцов считает, что Сергея Буданова привлекают к уголовной ответственности за организацию попытки по взысканию дебиторской задолженности в судебном порядке. «Фабула уголовного дела шокирует своим содержанием, поскольку это стандартная тактика работы кредиторов и арбитражного управляющего по делу о банкротстве, и один из институтов такой процедуры – взыскание дебиторской задолженности в том случае, если она не была погашена или была зачтена в нарушение порядка очередности удовлетворения требований кредиторов», – прокомментировал обвинительное заключение адвокат.

Сергей Гревцов полагает, что само по себе обращение в суд с заявлением о взыскании денежных средств вне зависимости от основания не может быть квалифицировано как покушение на мошенничество. «Такой квалификации подлежат действия обратившегося лица лишь в том случае, когда решением суда будут удовлетворены его требования, которые изначально основаны на заведомо ложной доказательственной базе и/или информации, если при этом заявитель совершал действия по введению в заблуждение суда относительно достоверности указанной информации. Оконченным данный состав может считаться только после того, как денежные средства будут фактически получены лицом, обратившимся в суд с иском», – пояснил эксперт.

При этом в объективную сторону преступления, по его словам, в таком случае будут входить действия по истребованию долга (обращение в суд, банк, к приставам, реализация имущества и т.п.). «Комментируемый случай не подпадает под эти признаки, вопрос зачета займа должен был разрешаться судом по существу при рассмотрении иска о взыскании задолженности с дебитора должника. Потерпевшим в данном случае может быть только ответчик, но не суд», – считает Сергей Гревцов.

При этом утаивание информации не может являться обманом как способом мошенничества, если оно не влечет за собой искажение правды, сказал адвокат: «Например, утаивание истцом-арендодателем от суда даты фактического прекращения пользования арендованным помещением не является обманом. Но если при этом истец настаивает на том, что арендатор фактически пользовался этим помещением в тот период, когда арендатор на самом деле им уже не пользовался, и истцу это достоверно было известно, то такое утаивание уже является частью обмана».

Он напомнил, что в первом примечании к ст. 158 УК РФ указано: хищение может совершаться в пользу третьих лиц. «Поэтому даже Робин Гуд являлся преступником, несмотря на то что похищенные денежные средства раздавал бедным. Для уголовного права не имеют особого значения мотивы получения денежных средств в отношении третьих лиц, если такие мотивы не являются обязательным квалифицирующим признаком. В данном случае корысть имеет место быть, но она носит не преступный характер, а законный, и цель ее – получить денежные средства по законному праву требования», – сказал эксперт.

Отвечая на вопрос «АГ» о том, может ли быть длящимся не само преступление, а покушение на его совершение, Сергей Гревцов отметил: «Правильнее сказать не “длящееся покушение”, а “содержательно изменяющееся покушение”, поскольку длящимся оно может быть, например, в том случае, когда предъявлен исполнительный лист к счету дебитора и ожидается поступление денежных средств для их списания, и за это можно судить при наличии признаков, указанных выше. Но в схожих с рассматриваемым случаях конструкция “покушения” – повторюсь, я категорически не согласен с тем, что в этом деле имеет место состав преступления, – способна постоянно изменяться, поскольку фигурант может совершать активные действия: организовать оспаривание зачета, организовать получение судебного решения и взыскания денежных средств».

При этом, как бы абсурдно это ни звучало, чем дальше пойдет фигурант, тем больше вероятность прекращения уголовного дела за отсутствием состава преступления на стадии судебного следствия, поскольку у него по итогу могут появиться вступившие в законную силу судебные акты, которыми будет доказана правомерность действий всех лиц, участвующих в деле о банкротстве, заметил адвокат.

Адвокат МКА «Князев и партнеры» Алексей Сердюк отметил, что ситуация, ставшая основанием предъявления обвинения в покушении на мошенничество, в обвинительном заключении описана довольно сложно и запутанно. «К сожалению, практика знает случаи, когда представление интересов доверителя в суде по гражданскому спору перерастает в уголовные дела. Но есть и примеры, когда по таким делам выносятся оправдательные приговоры. Состав мошенничества ввиду специфики деяния крайне гибок и позволяет подвести под него большое количество ситуаций, касающихся вопросов приобретения имущества или прав на такое имущество, в том числе и действия по обращению в суд за взысканием денежных средств», –пояснил адвокат.

По его словам, в таком случае, исходя из обвинительного заключения, непосредственно направленными на совершение инкриминируемого деяния следует считать действия по подаче искового заявления, а все указанные до момента подачи иска действия относятся к приготовлению к преступлению и используются следствием для описания наличия умысла. «После подачи искового заявления суд может не принять его к производству или, приняв к производству, приостановить либо прекратить производство по делу, а также отказать в удовлетворении требований. Следуя логике правоохранительных органов, в каждом из описанных случаев лицу можно было бы вменить покушение на мошенничество», – считает Алексей Сердюк.

Статус адвоката в аналогичной ситуации позволяет воспользоваться дополнительным правовым обоснованием

Адвокат АК «СанктаЛекс» Павел Гейко полагает, что обращение в суд с необоснованным иском может быть частью объективной стороны в том числе мошенничества. Однако суд, по мнению эксперта, не может быть потерпевшим, поскольку не владеет спорным имуществом.

«АГ» попросила Павла Гейко дополнительно прокомментировать позицию обвинения с точки зрения возможности инкриминирования такого деяния лицу, имеющему статус адвоката. «При таких обстоятельствах не доказано намерение обвиняемого присвоить себе денежные средства, полагающиеся его доверителям в случае успешного для них разрешения дела. Адвокат в силу сути своей профессиональной деятельности действует в интересах доверителя и в соответствии со ст. 7 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами», – указал Павел Гейко. Тактика защиты интересов доверителей избирается самим адвокатом и согласовывается исключительно с его доверителями. Порядок получения адвокатом гонорара также в соответствии со ст. 16 Кодекса профессиональной этики адвоката определяется соглашением сторон. При этом взаимосвязь между предметами исков и размером гонорара следствием не установлена, заметил эксперт.

«Не может идти речи о корыстном умысле в виде передачи имущества кредиторам, когда данные кредиторы являются доверителями адвоката, поскольку цель их обращения к адвокату – получение содействия в законном завладении этим имуществом. Достижение результата, положительного для доверителя, является неотъемлемой задачей адвокатской деятельности, но не признаком состава преступления», – подчеркнул Павел Гейко.

В апелляционном представлении подчеркивается, что адвокату было известно, что сведения, содержащиеся в представленной им в суд справке, которую ему передала его подзащитная, ложные

Павел Гейко заметил, что, по версии стороны обвинения, частью обмана было предоставление обвиняемым сфальсифицированных документов. «Однако экспертиза, представленная в материалах дела, не дает ответа на вопрос о том, кем именно была выполнена подпись. А в соответствии с п. 7 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката при исполнении поручения адвокат исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем, и не проводит их дополнительной проверки. Соответственно, в отсутствие достаточной доказательной базы на адвоката не может быть возложена ответственность за предоставление сфальсифицированных документов», – полагает эксперт.

Возвращаясь к делу Сергея Буданова, адвокат назвал возмутительным умаление авторитета суда, допущенное следственными органами. «Сторона обвинения открыто игнорирует правовую аксиому о независимости суда от чьей-либо воли, допуская возможность его невнимательности, опрометчивости и подверженности обману. Кроме того, воспрепятствование осуществлению обвиняемым его деятельности как представителя стороны может расцениваться как воспрепятствование осуществлению правосудия и как нарушение принципа независимости судебной власти», – полагает эксперт.

Он напомнил, что согласно ст. 6 Закона о судебной системе РФ вступившие в законную силу судебные акты обязательны для всех без исключения и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории государства. «Соответственно, адвокат или юрист, как и любое другое лицо, обращающееся в суд в РФ, вправе ссылаться на вступившие в законную силу решения российских судов и не может быть привлечен к ответственности в связи с упоминанием их и их содержания, поскольку любое судебное постановление есть акт правосудия. Суждения об основаниях его вынесения, особенно со стороны органов исполнительной власти, недопустимы», – сказал Павел Гейко. Умолчание же об определенных фактах, даже если таковое имело место, может рассматриваться лишь как составляющая тактики ведения судебного разбирательства, подчеркнул эксперт.

Кроме того, добавил Павел Гейко, подача иска является реализацией права лица на судебную защиту, гарантированного ст. 46 Конституции РФ. В качестве примера адвокат привел схожее уголовное дело № 1-102/2011, которое было рассмотрено Орджоникидзевским районным судом г. Магнитогорска Челябинской области и итогом которого стал оправдательный приговор. В нем первая инстанция указала: «Суд находит формулировку обвинения по мошенничеству как юридически некорректную, так как обращение подсудимой в суд за защитой своих прав, гарантированных ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации, сторона обвинения рассматривает как попытку хищения имущества».

Мошенничество – это завладение чужим имуществом путем обмана или злоупотребление доверия. Мошенничество является уголовно-наказуемым преступлением, ответственность за которое зависит от обстоятельств и ущерба потерпевшего. В статье рассмотрим, что делать, если стал жертвой мошенников.

Виды мошенничества

единолично без использования служебного положения;
группой лиц на основании предварительных договоренностей;
лицом, которое при этом использовало свое служебное положение;
в виде преднамеренного неисполнения своих договорных обязательств.

Наказание за мошенничество также зависит от размера ущерба, который был нанесен потерпевшему. Виды ущерба бывают следующими:

значительный – больше пяти тысяч рублей;
крупный – свыше двухсот пятидесяти тысяч рублей;
особо крупный – один миллион и более.

Куда обращаться, если стал жертвой мошенников

В ситуации, когда есть доказательства или подозрение факта мошенничества, необходимо написать заявление в правоохранительные органы. Заявление по таким вопросам принимает полиция. Алгоритм действий выглядит следующим образом:

Выбирается территориальное подразделение милиции, где, по мнению пострадавшего, было совершенно мошенничество.
Подается письменное заявление, в ответ на которое сотрудники полиции обязаны выдать талон, в котором/где будет указан входящий номер заявления.

На сегодняшний день реализована процедура подачи заявления через интернет. Это возможно сделать посредством регистрации на сайте госуслуг при наличии электронной подписи.

Ответ на заявление в полиции должны дать не позже, чем на десятый день после подачи. Результатом будет возбуждение уголовного дела или отказ в возбуждении. Если заявителю было отказано, то ему на руки выдают письменный ответ с обоснованием.

Заявление о мошенничестве также можно адресовать в прокуратуру. В его приеме гражданину не откажут, но документ будет в течение трех дней перенаправлен в полицию для проведения процессуальной проверки. Максимальный срок рассмотрения заявления при этом составит тридцать дней.

Если мошеннические действия были совершены юридическим лицом, то можно параллельно с заявлением в полицию подавать и в прокуратуру о проверке деятельности организации в целом.

Как правильно написать заявление

Строго утвержденной формы заявления нет. Вместе с тем документ должен иметь следующие сведения:

Наименование территориального отдела полиции с указанием ФИО его начальника.
Данные заявителя: ФИО, адрес регистрации, контактные телефоны.
Суть обращения. Необходимо подробно описать все обстоятельства и действия третьих лиц, которые заявителем оцениваются как мошеннические.
Размер ущерба с обоснованием указанной суммы.
Перечень предоставленных доказательств.
Расписка о том, что заявитель уведомлен об ответственности за подачу ложных сведений.
Дата подачи заявления и подпись заявителя.
Перечень приложенных документов.

К заявлению прикладываются документы, которые относятся к делу и могут доказать факт мошенничества. Это может быть:

Планирую сделку купли продажи недвижимости с участием третьих лиц, доверяйте свои документы только проверенным агентам, чтобы не оказаться в руках у черных риэлторов. О том, как не попасться мошенникам при съеме квартиры. мы расскажем в статье здесь

гражданско-правовой договор;
выписка движений по банковскому счету;
документы, которые подтверждают право собственности на конкретное имущество;
расписка о передаче денежных средств;
накладные, договора купли-продажи и т.д.;
письменные показания свидетелей;
аудиозаписи разговора пострадавшего лица с мошенником (принимается к рассмотрению не всегда) и т.д.

Заявление можно подать на протяжении двух лет после совершения преступления. Если оно было совершено группой лиц, то срок исковой давности по мошенничеству увеличивается до четырех лет. При нанесении ущерба в особо крупных размерах срок исковой давности – десять лет. Отчет начинается с даты, когда пострадавший узнал о мошеннических действиях в свою сторону.

Образец заявления в полицию по факту мошенничества можно скачать по этой ссылке

Что делать, если был получен отказ в возбуждении дела

Если потерпевший не согласен с обоснованиями отказа в возбуждении уголовного дела, то решение полиции можно обжаловать:

Для подачи заявления в суд или прокуратуру необходимо иметь на руках уведомление об отказе возбуждения уголовного дела.

В заявлении в прокуратуру должно быть требование о проверке правомочности действий полиции, а также подробное изложение ситуации, в которой имело место мошенничество. Прокуратура обязана в трехдневный срок запросить материалы дела и проверить законность принятия решения.

Через суд можно добиться принятия решения о незаконности действий полиции.

Истец, как заинтересованное лицо, и суд, как гарант соблюдения прав граждан, одинаково заинтересованы в верной трактовке ситуации, послужившей причиной обращения в судебные инстанции. Адекватная трактовка возможна лишь при правдивом представлении сведений всеми сторонами судебного процесса: истцом, ответчиком, свидетелями. Случается, что какой-либо из этих сторон представляется неверная информация, что приводит к введению суда в заблуждение. Это может быть совершено умышленно или же непреднамеренно.

Варианты обмана

Введение суда в заблуждение может быть совершено неумышленно. Для примера вспомним сцену из фильма «Мимино»: истец при тяжбе с ответчиком за разбитую люстру был уверен, что она сделана из венецианского хрусталя и стоит очень дорого. На самом же деле, люстра оказалась изготовлена из обыкновенного стекла и цена ее составляет весьма небольшую сумму. Истец этого не знал и неосознанно ввел суд в заблуждение.

Далее рассмотрим, каковы могут быть варианты преднамеренного обмана суда:

Вводить в заблуждение суд может не только обвиняемый по делу и свидетели, но также и судебные эксперты. Часто доказательствами вины при рассмотрении дела выступают экспертные заключения. Путем подкупа или угроз ответчик получает от специалиста ложное заключение, которое и предоставляется суду.

представление сфальсифицированных доказательств: документов, справок и т. д., то есть предоставление заведомо ложных доказательств. Данное правонарушение классифицируется по статье 303 Уголовного Кодекса (УК) РФ . Более подробно об этом можно узнать из другой статьи нашего интернет-портала о предоставлении в суд подложных документов — . Как частный случай может рассматриваться обман суда как способ мошенничества;
представление заведомо ложной информации свидетелем, потерпевшим или экспертом. Существует дифференциация мер ответственности в зависимости от того, к какой категории относится рассматриваемое дело. Если дело является уголовным, то введение суда в заблуждение рассматривается в статье УК РФ № 307 . Мера наказания зависит от тяжести последствий, нанесенных . Стоит отметить, что обвиняемый не несет ответственности за дачу ложных показаний;
злоупотребление процессуальным правом, например, введение суда в заблуждение относительно места жительства и прочих необходимых сведений для хода судебного процесса с целью дезорганизовать процессуальную деятельность по конкретному делу. Обязанность сторон процесса выполнять процессуальные действия закреплена в статье 35 Гражданского Процессуального Кодекса (ГПК) РФ .

Ответственность ответчика

Как уже отмечалось в статье ранее, ответчик не несет уголовную ответственность за введение суда в заблуждение. Ответственность за это можно вменить ответчику только по некоторым статьям ГПК РФ , Гражданского Кодекса (ГК) РФ и Арбитражного Процессуального Кодекса (АПК) РФ :

Способ введения суда в заблуждение	Законодательный акт	Мера ответственности
злоупотребление процессуальным правом	ст. 111, ч. 2 АПК РФ	возложение на виновного всех судебных издержек по процессуальным действиям
злоупотребление процессуальным правом	ст. 99 ГПК РФ	выплата компенсации противоположной стороне за потерянное время
представление недостоверных сведений	ст. 151 ГК РФ	выплата денежной компенсации за нанесение морального вреда
представление недостоверных сведений	ст. 1064 ГК РФ	выплата денежной компенсации материального ущерба, если таковой был причинен потерпевшему в результате обмана суда ответчиком

Судебная практика и примеры

Стоит отметить: подозреваемые в даче ложных показаний суду могут быть освобождены от ответственности в случае, если на любом этапе судебного рассмотрения дела (но до вынесения приговора обвиняемому) они заявят о ложности предоставленных ими сведений.

Пример: Гр. К. являлся свидетелем по делу об убийстве гр. И. гражданином В. Свидетель заявлял, что гр. И. напал на стройке на обвиняемого В. с куском арматуры. По словам свидетеля, В. вынужден был защищаться, вследствие чего нанес гр. И. несколько ножевых ранений, от которых тот скончался. В ходе судебного расследования было выяснено, что преступление было зафиксировано камерой наружного наблюдения. На записи было видно, что гр. В. первым нанес потерпевшему удары ножом. Следовательно, свидетель К. представил суду заведомо ложные показания. Суд осудил гр. К. по ст. 307, ч. 2 УК РФ и назначил ему меру наказания в виде принудительных работ сроком 2 года.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: