Никто не вправе вмешиваться в деятельность судов
Обновлено: 23.04.2024
Подборка наиболее важных документов по запросу Невмешательство в деятельность суда (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Невмешательство в деятельность суда
Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Обязан ли следователь приобщать к уголовному делу и закреплять в качестве доказательств материалы, представленные адвокатом-защитником?
(Давлетов А.А.)
("Адвокатская практика", 2019, N 4) Во-вторых, острота рассматриваемой проблемы может заметно снизиться при усилении контроля над следователем со стороны руководителя следственного органа и прокурора. Например, представляется более эффективным принятие решения об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката с согласия руководителя следственного органа (для следователя) или прокурора (для дознавателя). Кроме того, имеется значительный потенциал в судебном рассмотрении жалобы адвоката в порядке ст. 125 УПК РФ, при условии невмешательства суда в деятельность следователя по установлению обстоятельств, которые в дальнейшем могут быть предметом судебного рассмотрения уголовного дела по существу.
Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Правовая природа арбитражных центров, рассматривающих споры по процедуре UDRP
(Терентьева Л.В.)
("Актуальные проблемы российского права", 2020, N 9) Таким образом, возможность инициирования разбирательства входит в противоречие с одним из характеризующих арбитраж принципов "невмешательства" государственных судов в деятельность международного коммерческого арбитража. Международный коммерческий арбитраж принимает окончательное решение, являясь единственной инстанцией рассмотрения спора по существу. Возможность отмены и оспаривания решения сохраняется только в специально предусмотренных законом и международным договором случаях.
Нормативные акты: Невмешательство в деятельность суда
Федеральный закон от 25.12.2008 N 273-ФЗ
(ред. от 01.04.2022)
"О противодействии коррупции" 9) неукоснительное соблюдение принципов независимости судей и невмешательства в судебную деятельность;
Федеральный закон от 14.03.2002 N 30-ФЗ
(ред. от 08.12.2020)
"Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" 1. Органы судейского сообщества осуществляют свою деятельность коллегиально, гласно, при неукоснительном соблюдении принципов независимости судей и невмешательства в судебную деятельность.
Статья 10. Недопустимость вмешательства в деятельность судьи
1. Всякое вмешательство в деятельность судьи по осуществлению правосудия преследуется по закону. Не допускается внепроцессуальное обращение к судье по делу, находящемуся в его производстве, либо к председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по делам, находящимся в производстве суда.
Под внепроцессуальным обращением понимается поступившее судье по делу, находящемуся в его производстве, либо председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по делам, находящимся в производстве суда, обращение в письменной или устной форме не являющихся участниками судебного разбирательства государственного органа, органа местного самоуправления, иного органа, организации, должностного лица или гражданина в случаях, не предусмотренных законодательством Российской Федерации, либо обращение в не предусмотренной процессуальным законодательством форме участников судебного разбирательства.
Информация о внепроцессуальных обращениях, поступивших судье по делам, находящимся в его производстве, либо председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по делам, находящимся в производстве суда, подлежит преданию гласности и доведению до сведения участников судебного разбирательства путем размещения данной информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет".
Порядок размещения в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" информации о внепроцессуальных обращениях устанавливается Верховным Судом Российской Федерации и Судебным департаментом при Верховном Суде Российской Федерации.
(в ред. Федерального закона от 12.03.2014 N 29-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
(п. 1 в ред. Федерального закона от 02.07.2013 N 166-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
2. Судья не обязан давать каких-либо объяснений по существу рассмотренных или находящихся в производстве дел, а также представлять их кому бы то ни было для ознакомления, иначе как в случаях и порядке, предусмотренных процессуальным законом.
УК РФ Статья 294. Воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования
1. Вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия -
наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.
(в ред. Федеральных законов от 08.12.2003 N 162-ФЗ, от 07.03.2011 N 26-ФЗ, от 07.12.2011 N 420-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
2. Вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела -
наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо арестом на срок до шести месяцев.
(в ред. Федеральных законов от 08.12.2003 N 162-ФЗ, от 07.03.2011 N 26-ФЗ, от 07.12.2011 N 420-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, -
наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо принудительными работами на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового, либо лишением свободы на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
(в ред. Федеральных законов от 08.12.2003 N 162-ФЗ, от 07.12.2011 N 420-ФЗ)
Статьей 294 УК РФ установлена уголовная ответственность за вмешательство в любой форме в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия и в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела.
Сведения судебной статистики показывают, что число уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 294 УК РФ, является крайне незначительным. По официальным данным, в Российской Федерации по ч. 1 и 2 ст. 294 УК РФ были осуждены: в 1997 г. – 2, в 1998 г. – 4, в 1999 г. – 4, в 2000 г. – 2, в 2001 г. – 1, в 2002 г. – 2, в 2003 г. – 1, в 2004 г. – 3, в 2005 г. – 4, в 2006 г. – 3, в 2008 г. – 11, в 2009 г. – 4, в 2010 г. – 2, в 2011 г. – 4, в 2012 г. – 2, в 2013 г. – 4, в 2014 г. – 8, в 2015 г. – 11, в 2016 г. – 13, в 2017 г. – 18 человек.
Норма ч. 1 ст. 294 УК РФ является конкретизацией положения, установленного в ч. 5 ст. 5 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»: «лица, виновные в оказании незаконного воздействия на судей, присяжных и арбитражных заседателей, участвующих в осуществлении правосудия, а также в ином вмешательстве в деятельность суда, несут ответственность, предусмотренную федеральным законом». Она принята в целях защиты мерами уголовного закона конституционного положения об обеспечении правосудием прав и свобод человека и гражданина, являющихся непосредственно действующими и определяющими смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления.
В соответствии с Конституцией РФ правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами (ст. 18), которые действуют в соответствии с установленными Конституцией полномочиями (ч. 5 Заключительных и переходных положений).
Исходя из конституционных положений, правосудие – это форма реализации судебной власти посредством конституционного, административного, уголовного, гражданского судопроизводства при рассмотрении конкретных дел.
В юридической литературе существуют различные точки зрения по вопросу, является ли осуществлением правосудия рассмотрение судом дел только по существу, т.е. в процедурах, установленных для принятия окончательных решений по рассматриваемым делам, или рассмотрение судом в установленном законом порядке любых вопросов. Некоторые авторы считают, что применительно к уголовному процессу неправильно относить к осуществлению правосудия принятие судом решений о применении мер процессуального принуждения, иных решений, не связанных с рассмотрением уголовного дела по существу.
Представляется, что более соответствует воле законодателя позиция о том, что правосудие осуществляется при рассмотрении судом в процессуальной форме любых вопросов, на рассмотрение которых законодатель уполномочил суд. Этот вывод поддерживается и толкованием, данным Конституционным Судом РФ. Так, в Постановлении от 23 ноября 2017 г. № 32-П Конституционный Суд РФ указывает, что соблюдение требований законности и обоснованности оценивается судом как при рассмотрении уголовного дела по существу, так и в рамках предварительного судебного контроля, что отстаивание заинтересованным лицом перед судом своей позиции является формой реализации гражданином права на судебную защиту, что на предварительный судебный контроль распространяются все принципы осуществления правосудия.
В Постановлении от 9 июня 2011 г. № 12-П Конституционный Суд РФ прямо отнес решения органов судебной власти в рамках судебного контроля за деятельностью органов исполнительной власти, в том числе те, на основании которых допускается ограничение закрепленных в Конституции РФ прав граждан, относящимися к сфере правосудия, которое осуществляется только судом посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.
Частью 1 ст. 294 УК РФ установлена ответственность за вмешательство в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия.
УК РФ не содержит определений термина «вмешательство». Толковые словари русского языка дают два толкования понятию «вмешательство»: 1) вторжение в чьи-либо дела, отношения, деятельное участие в них; 2) действия, пресекающие, останавливающие что-либо.
Для уточнения понимания термина «вмешательство», использованного в ст. 294 УК РФ, целесообразно обратиться, в частности, к формулировке ч. 5 ст. 5 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации». Из формулировок этой нормы следует, что основной формой вмешательства законодатель считает незаконное воздействие на судью, присяжного или арбитражного заседателя. А из формулировки ч. 1 ст. 10 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» следует вывод, что одной из форм вмешательства в деятельность суда является внепроцессуальное обращение к судье по делу, находящемуся в его производстве, к председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по делам, находящимся в производстве суда. Исходя из формулировки п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК РФ, формами воспрепятствования осуществлению правосудия являются угрозы участникам уголовного судопроизводства, уничтожение доказательств.
Представляется принципиальным использование законодателем в этих нормах указаний на «незаконность» и «внепроцессуальность» воздействия. Из этих положений, по нашему мнению, естественным образом следует вывод, что к уголовно наказуемому вмешательству в деятельность суда не может быть отнесено законное, процессуальное обращение к суду.
Также обязательным признаком состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 294 УК РФ, является цель – воспрепятствование осуществлению правосудия.
Толковые словари определяют значение глагола «воспрепятствовать» как «помешать кому-либо в чем-либо, не допустить чего-либо». Соответственно, воспрепятствование является влиянием на свободное осуществление волеизъявления суд, т.е. вмешательством в независимое осуществление судом своих полномочий. Конституционный Суд РФ в Определении от 27 ноября 2008 г. № 737-О-Р сформулировал, что незаконное воздействие на судью осуществляется с тем, «чтобы поставить его в зависимое и подчиненное положение при осуществлении правосудия».
Принцип независимости судей является ключевым конституционным принципом (ст. 120 Конституции РФ). В ст. 1 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» закреплено как положение как о независимости судебной власти от законодательной и исполнительной властей, так и о независимости и подчинении только Конституции РФ и закону судьи, его неподотчетности в деятельности по осуществлению правосудия. Именно для защиты этого принципа в первую очередь и введена уголовная ответственность за действия, предусмотренные ч. 1 ст. 294 УК РФ.
Комиссия Совета судей РФ по этике в своем заключении, утвержденном постановлением от 7 декабря 2005 г., согласованном Постановлением Президиума Совета судей РФ от 30 марта 2006 г. № 95, указала, что для того, чтобы под сомнение не ставилась объективность и независимость судьи при осуществлении правосудия, он «обязан отреагировать на обращения граждан, должностных и иных лиц по делам, находящимся в его производстве, если эти обращения имеют характер вмешательства в деятельность правосудия либо в результате таких обращений воля судьи в принятии решения по делу становится несвободной». В заключении отмечается, что «фиксация таких обращений позволит одновременно решить несколько задач:
- Обеспечит превенцию недобросовестных руководителей органов государственной власти и местного самоуправления, граждан и должностных лиц от вмешательства в судебную деятельность.
- Обеспечит закрепление доказательственной базы для последующего принятия соответствующих мер к лицам, допустившим вмешательство в судебную деятельность в какой-либо форме.
- Укрепит авторитет суда и судебной власти, будет способствовать утверждению в обществе уверенности в справедливости, беспристрастности и независимости суда.
- Существенно сократит возможность внепроцессуального общения судей с участниками процесса и другими лицами, заинтересованными в разрешении дела, находящегося в производстве суда.
- Позволит судье максимально избежать контактов, которые могут умалить авторитет судебной власти, причинить ущерб его репутации и поставить под сомнение его объективность и независимость при осуществлении правосудия».
Однако принцип независимости судей не является единственным принципом осуществления правосудия: не менее значим для законного суда принцип состязательности и равноправия сторон. Очевидно, что сущность состязательности – осуществление в процессуальной форме действий, направленных на формирование у суда выводов о наличии или отсутствии обстоятельств, подлежащих установлению в целях вынесения судебного акта. То есть сущностью состязательности сторон является именно воздействие на суд, однако воздействие законное и процессуальное. Согласно положениям УПК РФ формами законного воздействия на суд являются ходатайства и жалобы, заявляемые и подаваемые участниками процесса.
Из изложенного следует вывод, что участник процесса, который в ходе рассмотрения судом любого отнесенного к его компетенции дела реализует предоставленные ему законом права на заявление ходатайств или подачу жалоб, не может являться субъектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 294 УК РФ.
Соответственно, представляется очевидным, что адвокат, выступающий в суде в процессуальном качестве защитника, представителя гражданского истца, потерпевшего, частного обвинителя, представителя истца (административного истца) или ответчика (административного ответчика), представителя третьего лица, представителя лица, привлекаемого к административной ответственности, не может быть привлечен к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 294 УК РФ за совершение им процессуальных действий, вне зависимости от того, как к таким его действиям относятся суд или иные участники процесса.
Представляется, что если бы судьи более тщательно подходили к выполнению рекомендаций, сформулированных в Заключении комиссии Совета судей РФ по этике от 7 декабря 2005 г., количество уголовных дел об указанном преступлении могло бы значительно возрасти. Однако более чем сомнительно, что субъектами незаконного, внепроцессуального воздействия на суд адвокаты были бы чаще, чем другие участники судопроизводства. Вовсе не адвокаты имеют в судах помещения для постоянной работы. И куда чаще приходится сталкиваться с посещением служебных кабинетов судей вовсе не адвокатами, а сотрудниками прокуратуры. Да и Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 28 февраля 2008 г. № 3-П упоминает вовсе не адвокатов, а председателей судов.
Защитники в суде нередко сталкиваются с ситуацией, когда их тщательно подготовленные для перекрестного допроса вопросы свидетелю обвинения отклоняются судьей – например, по таким основаниям, как «это не относится к делу», «формулируйте четче», «не нужно задавать гипотетические вопросы», «спрашивайте об обстоятельствах, относящихся к делу», «наводящий вопрос».
Конечно, в идеале лучше избегать сомнительных формулировок вопросов. Но хотелось бы заострить внимание на другом. Предположим, адвокату нужно задать свидетелю определенные вопросы. Насколько далеко он имеет право зайти? Возможны также ситуации, когда вопросы, имеющие отношение к делу, конкретны, но их связь с подлежащими доказыванию обстоятельствами не очевидна. В таких случаях суд, как правило, начинает активно вмешиваться в перекрестный допрос.
Как и многие коллеги, я не раз сталкивался с подобными обстоятельствами. Выстраивание четкой схемы вопросов, когда ответ на первый приводит ко второму (так называемый «сократовский метод»), в конечном итоге помогает добиться результата. Но если судья, отклоняя вопросы, начинает активно препятствовать, схема нередко рушится, и защитник может остаться ни с чем.
Что можно сделать в такой ситуации? Давайте поразмышляем.
На мой взгляд, существуют три подхода к решению данной проблемы (два очевидных и один неочевидный). Первый – правильная формулировка вопроса (что чаще всего предлагают правоведы и правоприменители).
Однако в отсутствие четкой теоретической базы «правильной формулировки вопроса», а также когда для судьи «правильная формулировка» не такая, какой ее видит защитник, можно попытаться «обосновать данную конкретную формулировку» – т.е. мотивировать свой вопрос. Третий вариант (он импонирует мне больше всех) – обосновать свое право «задавать любые вопросы».
Первый подход прекрасно, на мой взгляд, раскрыт Е.А. Рубинштейном в предисловии к книге Ф. Веллмана «Искусство перекрестного допроса» 1 . Второй тоже чаще всего используется практиками, которые пытаются быстро сориентироваться в ситуации и не позволить судье сбить себя с толку. В частности, они стараются либо увязать свой вопрос с подлежащими доказыванию обстоятельствами, либо цитируют ч. 2 ст. 79 УПК РФ «Свидетель может быть допрошен о любых относящихся к уголовному делу обстоятельствах, в том числе о личности обвиняемого, потерпевшего и своих взаимоотношениях с ними и другими свидетелями».
Что касается третьего подхода – обосновать свое право задавать «любые» вопросы, – отмечу, что некоторые из вопросов, даже если адвокату позволят их задать, все же не будут иметь особой ценности, поскольку ответы на них, как правило, либо основаны на предположениях, либо не относятся к делу. В то же время каждая ситуация индивидуальна, и с учетом того, как мало оправдательных приговоров выносится в целом по стране, не лишне иметь в распоряжении весь арсенал возможностей для полноценного осуществления защиты.
В связи с этим считаю, что защитник имеет право задать практически любой вопрос (разумеется, не выходя за рамки КПЭА) в ходе перекрестного допроса свидетеля. Это, на мой взгляд, не только логично, но и соответствует и УПК РФ, и сути перекрестного допроса.
Аргументировать данную позицию можно следующими доводами.
Норма п. 11 ч. 1 ст. 53 УПК РФ позволяет для осуществления защиты «использовать иные не запрещенные настоящим Кодексом средства и способы…». Полагаю, это очень важное положение. Закон позволяет защитнику творчески подходить к исполнению его функции, использовать любые методы, лишь бы они не были прямо запрещены Кодексом. Вопросы в данном случае – это способ осуществлять защиту.
Какие вопросы УПК РФ прямо запрещает задавать и кому?
Что касается производства следственных действий, то ч. 2 ст. 189 Кодекса гласит: «Задавать наводящие вопросы запрещается. В остальном следователь свободен при выборе тактики допроса». То есть на стадии следствия УПК РФ разрешает следователю задавать любые вопросы, кроме наводящих. При этом не могу не согласиться с мнением многих правоведов (например: Е.А. Рубинштейна в комментарии к ст. 189 УПК РФ) 2 , что запрет задавать наводящие вопросы в данной норме относится только к следователю, но не к защитнику.
Кодекс не содержит определения понятия наводящих вопросов. Однако в теории, а также в соответствии с судебной практикой наводящими считаются вопросы с подсказкой либо те, в которых упоминаются факты, ранее не фигурировавшие в показаниях. При этом, как заметил Е. Рубинштейн: «…у Верховного Суда РФ отсутствует единое системное понимание “наводящего вопроса”» 3 .
Таким образом, у защитника на следствии вообще нет никаких ограничений в постановке вопросов. Но, может быть, они все-таки появляются на стадии судебного следствия?
В ст. 275 УПК РФ «Допрос подсудимого» указано: «Председательствующий отклоняет наводящие вопросы и вопросы, не имеющие отношения к уголовному делу». То есть председательствующий обладает правом отклонять помимо наводящих вопросов вопросы, не имеющие отношения к делу. Вместе с тем ст. 278 УПК РФ «Допрос свидетелей» не содержит указаний на право председательствующего отклонять какие-либо вопросы.
Полагаю, это логично, ведь право отклонять наводящие вопросы при допросе подсудимого обусловлено намерением законодателя защитить последнего, предоставить ему больше прав и не допустить в отношении него произвола. Именно эту функцию должен априори осуществлять суд.
То есть как только председательствующий начинает отклонять вопросы защиты свидетелю, защитник может попросить у суда разрешения продолжить задавать их именно в той формулировке, в которой он хочет задать, мотивируя это тем, что исходя из смысла ст. 53 УПК РФ адвокат правомочен осуществлять защиту любыми не запрещенными Кодексом способами и средствами, а постановка вопроса в его редакции и есть незапрещенный способ защиты.
Далее рекомендую продолжить задавать вопросы свидетелю в тех формулировках, которые нужны защите. Если судья вновь начнет отклонять их, предлагаю заявить возражения на действия председательствующего с занесением их в протокол согласно ч. 3 ст. 243 УПК РФ, мотивируя тем, что, в отличие от порядка допроса подсудимого (ст. 275 УПК РФ), предполагающего право председательствующего отводить наводящие и не относящиеся к делу вопросы, порядок допроса свидетеля в судебном заседании (ст. 278 УПК РФ) не предусматривает наличие такого права для председательствующего при допросе свидетелей. Соответственно, отклоняя вопросы (любые) защитника, председательствующий вышел за рамки полномочий. Либо можно, например, заявить повторные ходатайства, повторно мотивировать их и т.д. – каждая ситуация имеет свои нюансы.
В подкрепление данного вывода хочу обратить внимание на ч. 1 ст. 243 УПК: «Председательствующий руководит судебным заседанием, принимает все предусмотренные настоящим Кодексом меры (выделено мной. – Б.Д.) по обеспечению состязательности и равноправия сторон». То есть меры, принимаемые судьей, должны быть прямо предусмотрены УПК РФ. Все, что ему не разрешено, то запрещено.
Таким образом, председательствующий не правомочен отклонять даже наводящие вопросы – по крайней мере, тогда, когда их задает защитник. И это, думаю, логично. Суть перекрестного допроса в том, чтобы подвергнуть критическому анализу показания свидетеля, данные им в ходе прямого допроса.
Например, на практике я нередко сталкивался с ситуациями, когда гособвинитель пытался своими вопросами «подсказать» ответ свидетелю обвинения при прямом допросе. В таком случае запрет наводящих вопросов при прямом допросе представляется вполне понятным и уместным. Хотя для защитника он также не предусмотрен, но если бы существовал, то имел бы смысл, поскольку возможность адвоката подсказывать правильные ответы свидетелю защиты на прямом допросе противоречит сути правосудия и принципу равенства и состязательности сторон.
Но какой смысл суду присваивать себе полномочия, не предоставленные ему УПК РФ, и применять расширительное толкование ст. 278 Кодекса в том аспекте, который в принципе противоречит идеологии перекрестного допроса? Если цель защитника –подвергнуть критическому анализу показания свидетеля противоположной стороны, выявить слабые стороны и противоречия в его показаниях, а нередко и ложь, в рамках состязательного процесса адвокату должен быть предоставлен максимум возможностей. Как защитник, которому «ничего нельзя», постоянно прерываемому судьей замечаниями вроде «наводящий вопрос», «это не имеет отношения к делу», «переформулируйте свой вопрос», должен творчески подходить к такой сложной задаче, как перекрестный допрос, если свидетель, к примеру, – умелый лжец?
В заключение отмечу, что ограничение, которое суд накладывает на защиту в формулировании вопросов, противоречит, во-первых, УПК РФ (при системном анализе), во-вторых – самому духу понятия «перекрестный допрос».
И пусть сегодня суды, расширительно толкуя нормы Кодекса, нередко позволяют себе отклонять вопросы защиты, наша задача – отстаивать свое право на творческую защиту, при которой «все, что не запрещено – разрешено».
1 Франсис Люис Веллман. Искусство перекрестного допроса. – М.: Американская ассоциация юристов, 2011. С. 4–31.
2 «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Главы 1–32.1. Постатейный научно-практический комментарий» (отв. ред. Л.А. Воскобитова). (Редакция «РГ», 2015).
Автор статьи
Читайте также: